Посвящается внуку Алессандроisoa.ru/docs/gusejnov-v.a._tom_2.pdf · —...

Все определяется тем, чегоищешь в жизни, и еще тем, что тыспрашиваешь с себя и с других.

С. Моэм

Посвящается внуку Алессандро

Гусейнов-2_Layout 1 21.02.2013 16:37 Страница 1

БОЛЬШЕ, ЧЕМ ОДНА ЖИЗНЬ

Вагиф Гусейнов

ПРОТИВОСТОЯНИЕПРЕОДОЛЕНИЕПОСТСКРИПТУМ

Книга вторая

Москва – 2013


УДК 82-94ББК 84-4

Г962

УДК 82-94ББК 84-4

© Гусейнов В., 2013ISBN 978-5-88727-100-2

Гусейнов В.Больше, чем одна жизнь. Кн. 2. — М.: Издательский дом «Красная

звезда», 2013. — 424 с.ISBN 978-5-88727-100-2

Г962


Часть третья

ПРОТИВОСТОЯНИЕ


...жизнь есть не что иное, как постоянно побеждаемое противоречие

И.С.Тургенев


7

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Новый первый секретарь

Новый этап в жизни республики начинается с прокруткитолько что испробованной «технологии» — новой формыобщения с народом. Делегации партийных организаций, об-щественности, министерств и ведомств вновь направляютсяв ЦК партии. На этот раз — для встречи с К.М. Багировым:свежая идея взята на вооружение. В данном случае она при-звана продемонстрировать преемственность курса. Нетолько в содержании проводимой политики, но и в стилеработы. «Доступ к телу продолжается», — шутят острословы,глядя на группу тружеников села, дожидающуюся своей оче-реди у парадного подъезда.

К.М. Багиров пытается копировать не только методы, но,прежде всего, внешние приметы алиевского властногостиля. Притом, что он по природе, жизненной школе, вы-учке совершенно иной человек. Он приглашает к себе людейне для того, чтобы выслушать их, почерпнуть свежей ин-формации о том, что происходит, как живется народу за пре-делами партийной резиденции. Важно нагнать на людей по-больше страха, чтобы им и не подумалось, что с отъездомГ. Алиева начинается иная жизнь, без нескончаемых прове-рок и ультимативных требований дать больше хлопка, ви-нограда, мяса, нефти, газа, текстиля, кондиционеров, супер-фосфата и т.д.

ДРУГИЕ ВРЕМЕНА


8

Ваг

иф Г

усей

нов

Все чаще слышится в кулуарах, пишется в справках и от-четах: приписки, двойная бухгалтерия! А как быть беднягепредседателю колхоза без очковтирательства, коли не родитземля хлопка столько, сколько обещано с высоких трибун?Что делать директорам промышленных предприятий, еслине хватает сырья, рабочих рук, того, другого, третьего?

Советская производственная машина явно дает сбои, воз-можности мобилизационного ресурса исчерпаны, государст-венный механизм устарел, повсеместно говорят о новыхподходах к решению социально-экономических проблем.Требуется новая политика.

Кямран Мамедович знает производство не хуже моего, аможет, и лучше. Знает, что творится на стройплощадках.Стоит привлечь его внимание к вопросам обновления, окоторых пишут и говорят в Москве. Попытка осмыслитьсоциалистический опыт, соотнести реальные итоги строи-тельства нового общества с современной действитель-ностью чувствуется в выступлениях Ю.В. Андропова. Онявно настроен на проведение реформ, на то, чтобы взбод-рить людей, вернуть им веру в способность КПСС на об-новление. Все эти вопросы требуют широкой дискуссии,обсуждений.

Кямран Мамедович со скучающим видом выслушиваетмои дефиниции.

— Андропов, — говорит он, — не перестает напоминать,что противники Советского Союза объявили странам социа-лизма экономическую войну, вынашивают замыслы вмеша-тельства в их внутренние дела, рассчитывая таким образомрасшатать общественный строй, добиться военного превос-ходства. Так что ему есть чем заняться на международномплацдарме. А на внутренней строительной площадке у негоесть новая, мощная опора — Гейдар Алиев, который в по-следних своих высказываниях, по существу, обрисовал ос-новные направления нашей работы. Мы должны следоватькурсом, разработанным и проложенным им. И не надоничего изобретать. Вместо того чтобы теоретизировать,лучше бы мобилизовать горком на улучшение снабжения. А то я вижу у некоторых ваших работников голова закружи-лась от брежневской похвалы...


9

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Все ясно. Нет, все-таки правы политики, утверждающие,что Багиров был выбран как неукоснительный и самый по-слушный продолжатель алиевского дела. Не курса — дела.

Трудно быть преемником сильного, волевого, яркого ли-дера. Образ — это имидж. А имидж вовсе не вся личность.Обыватель, вслушивающийся в гневные тирады партий-ного лидера, сокрушающего признанные авторитеты, неможет не восхищаться убедительностью и смелостью об-винений.

Для аппарата К.М. Багиров вовсе не был новой фигу-рой. «Стены этого кабинета впервые услышали матер-щину», — так коротко высказались бывалые сотрудникиОтдела пропаганды и агитации о новом секретаре, когдаКямран Мамедовича Багирова перебросили из города хи-миков и металлургов в ЦК в качестве главного идеологакомпартии. Прежде в этом кабинете они общались с тон-ким эстетом Джафаром Джафаровым, знатоком театра,кино, музыкальной классики, блестящим литератором Ши-хали Курбановым, цитировавшим по памяти Шекспира,Пушкина, Низами, Вургуна, помнили и Данилу ПириевичаГулиева, умело оперировашего цитатами из классиковмарксизма-ленинизма...

В роли Первого К.М. Багиров больше напирает на голо-совые связки, грозно вращает зрачками, отпускает соленыешутки. Как-то перед Первомаем выехали вместе посмотретьгород, праздничное убранство. Нет ли каких-либо замеча-ний, может, придумать еще что-либо по части цветов, тра-диционных гуляний на природе в рабочих районах.

— Тебе лучше под утро проехаться по городу и взглянуть,не снесло ли ветром портреты членов Политбюро, а то нач-нутся разговоры всякие...

Сказал, как отрезал, и ушел, громко хлопнув дверью ма-шины, таким незатейливым, а точнее говоря — хамским спо-собом выразив свое недовольство моей персоной, непо-нятно, чем вызванное. Впрочем, гадать о причинах раздра-жения, которое вдруг охватывает нового шефа при моем по-явлении, долго не пришлось.


10

Ваг

иф Г

усей

нов

Первый накат

Звонят из ЦК: орготдел готовит на Бюро вопрос о работеБакинского горкома. Создана комиссия, в распоряжение ко-торой необходимо предоставить все соответствующие доку-менты. Цель проверки сформирована хитро и не вызываетособых опасений: «О стиле и методах работы Бакинскогогоркома партии в свете требований ХХVI съезда и после-дующих Пленумов ЦК КПСС, решений ХХХ съезда Компар-тии Азербайджана».

Ничего экстраординарного, тема плановая. С точно также сформулированной справкой в свое время был отстраненот власти Мжаванадзе, хрущевский человек во главе Грузии,напоминает дока в вопросах организационной партийнойработы Юра Мамедов. И приводит свои аргументы: формулапредполагает рассмотрение всех направлений деятельностигоркома под любым углом зрения. С таким подходом можноразнести в пух и прах любую организацию, ибо, как бы нивыполнялись решения съезда , общее состояние дел в целомпо стране продолжает оставаться более чем неблагопри-ятным.

Нет ли тут преувеличений? Юра чрезмерно осторожен иподозрителен по характеру. Обжегшись на молоке, дует наводу. Так-то оно так, да только Юрий Гусейнович — один изнаиболее информированных функционеров аппарата. Онзнает, что говорит...

Как бы там ни было, существующий порядок нужно со-блюдать неукоснительно. Подобно тому, как горком регу-лярно изучает деятельность райкомов, их конкретные дей-ствия в многообразных взаимоотношениях с партией ком-мунистов на местах, выдвигает, поощряет одних, наказываети лишает командных постов других, так и Центральный ко-митет Компартии вправе дать оценку деятельности горкомав этом плане: объективно, глубоко, профессионально.Ничего личного, никакой предвзятости, все — для пользыдела. Именно так я понимаю задачу.

Члены проверочной бригады, до того сидевшие с камен-ными лицами, согласно кивают головами, с облегчениемвстречая мои слова, обращенные к сотрудникам:


11

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

— Предоставить в распоряжение руководителя провероч-ной группы (заместитель завотделом ЦК Компартии Азер-байджана Ш.М. Фарзалиев) все необходимые материалы.

И поручение Л.А. Соколову, второму секретарю горкома:— Подготовьте в кратчайшие сроки справку о деятельно-

сти горкома по изучаемому вопросу, обратив внимание нанерешенные вопросы, недоработки и недостатки, которыххватает. Чем мы руководствуемся при составлении такогорода документов?

— Не пытаться выглядеть лучше, чем есть на самом деле, —ответствует бывший моряк, корабль которого после много-летнего плавания по Каспию прибыл к благополучному пар-тийному причалу.

Опытный мужик, моряк-каспиец, а унынья своего не мо-жет скрыть. Ясное дело — шепоток по коридорам пошел:«Проверка!»

Н-да, дела у меня — хуже некуда. Да Бог с ней, с проверкой.Тон секретарский и манеры коробят, как-то незаметно ис-парился из секретарской лексики флер аппаратной дипло-матичности. В общем, и с сотрудниками, даже с членамиБюро, новый руководитель практикует этакий сержантскийстиль покрикивания, одергивания, беспричинного недоволь-ства. Культура взаимоотношений приобрела, мягко говоря,несвойственные аппарату формы. Боюсь, столь радикальнуюсмену этических норм я долго не выдержу...

— Что-то зачастили ко мне на прием юные дамочки, однасмазливее другой. Что бы это значило? — обращаюсь я ксвоему помощнику, просматривая очередной список заяви-телей.

— Обратил внимание, как тут не заметить? Вот и сейчасвас дожидается одна очаровательная жалобщица. Навернякасобирается с обворожительной улыбкой сообщить, что обла-дает информацией государственной важности, которою мо-жет передать только тет-а-тет.

— И с чем связан такой наплыв девиц в приемную това-рища Гусейнова? У Али Габибовича на приеме такое не на-блюдалось?

— Товарищ Керимов был мужчина, как говорится, в воз-расте, кадр старой школы, строгих правил.


12

Ваг

иф Г

усей

нов

— Спасибо за ценное наблюдение. Я и не подозревал, чтоведу себя столь легкомысленно, что стал объектом вниманиядевиц легкого поведения.

— Извините, я не совсем точно выразился. Все знают —вы молоды, пришли из комсомола.

— И поэтому представительницы слабого пола повалилигурьбой на прием к первому секретарю?

Помощник догадывается о моих подозрениях относи-тельно причин повышенного внимания некоторых особ кмоей персоне. Но он никогда напрямую не выскажется поповоду того, что видно невооруженным глазом — зачем емувстревать в интригу? Достаточно того, что ему однажды ужебыло строго наказано не отлучаться из приемной, пока по-следний заявитель не покинет кабинет. А мне нужно бытьпобдительнее в разговорах по телефону, при частных встре-чах и беседах. Впрочем, жизнь высокопоставленного пар-тийного чиновника изолирована по определению. На отдыхя не выезжаю уже третий год, лето провожу на госдаче, ко-торую с давних времен называют правительственной; особойблизости с кем-либо из высоких чинов не имею; вечеринкии гулянки остались где-то далеко позади — в комсомольскомпрошлом, как и друзья из детства, спортивной юности и жур-налистских троп...

Напряжение, которое физически сдавливало каждого,кто появлялся в нескончаемо длинных коридорах ЦК приГ. Алиеве, исчезло вместе с ним. На Бюро громче стали раз-говаривать, перекидываться репликами. Багирову и самому,видно, приелась бесконечная игра в этаких неприступныхкомиссаров, тем более, что она давно не убеждает зрителей,живущих своей жизнью. Однако приемчики, заимствован-ные из чекистского арсенала, без чего управленческая тех-нология лишилась бы жизни, действенности, не отброшена.Надо полагать, что надобность в них сохраняется.

К.М. Багиров — человек, в общем-то, не честолюбивый,лишенный амбициозности и яркой индивидуальности, каки политико-государственного мышления. Он полагает, чтоспецслужбы в арсенале средств управления — такой же ин-струментарий, как и любая иная государственная организа-ция. Однако же все делается топорно, грубо, непрофессио-


13

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

нально. Он даже не скрывает, что регулярно советуется сэкс-первым по текущим вопросам работы ЦК, Совмина идругих партийно-государственных структур.

Реакция аппаратчика любого уровня с тренированнымслухом на это сообщение — однозначная. «Он в курсе всего!»А простой народ трактует происходящее бесхитростно: «Ба-гиров — его человек, потому и поставлен рулить. Без его раз-решения он и чихнуть не смеет». Будет ли народ при такомположении вещей уважать ЦК, Компартию, руководящую,направляющую силу? Уважение давно заменено чинопочи-танием. Впервые в жизни возникло новое ощущение — ра-бота стала в тягость. Она не приносит ни радости, ни удов-летворения и, как видится, ни особой пользы. Так, суета,унылое ожидание развязки. Даже неожиданное разрешениевыехать на курсы АОН при ЦК КПСС не веселит. Ясно: по-считали, что в отсутствие В.А. Гусейнова легче копать нанего компромат, давить на людей, брать объяснения.

Увы, очень скоро обнаруживается нескрываемый изби-рательный подход в формировании будущего документа, яв-ная тенденциозность в толковании материалов, фактов, до-бытых членами проверочной комиссии. Это следует из на-меков ее руководителя Ш. Фарзалиева в беседах с работни-ками аппарата.

Самостоятельность в политическом мышлении в глазахбольшинства партийного чиновничества столь же опасна,как и критичность. О них хорошо рассуждать на научныхконференциях, вбрасывая в аудиторию «жареные» факты ималоизвестную информацию о деятельности того или иногоруководителя, организации. А на практике ценятся согласо-вание и послушание. Не шагнул ли я со своим московскимдемократизмом за черту дозволенного?

Говорить с Багировым на эти темы бесполезно. Он явнопродолжает линию по приручению горкома, заимствован-ную у своего предшественника. Заимствованную или пере-данную ему как эстафетную палочку? Очень скоро можно бу-дет получить ясный и точный ответ на эти непростые во-просы. Вызов из Академии общественных наук при ЦК КПССпослушать лекции на месячных курсах, организованных длясекретарей крупных горкомов и обкомов, подоспел как


14

Ваг

иф Г

усей

нов

нельзя кстати. Встречусь с Гейдаром Алиевичем, чтобы по-ставить все точки над «i». Заодно можно будет отойти отудушливой атмосферы нашептываний, интриг и сплетен,бьющих через край в аппарате. Старые страсти в новой ре-дакции. К тому же в Москве грядут перемены, да и странаживет ожиданиями, а в Академии соберутся первые лицареспублик, регионов всей Российской Федерации. Лучшейвозможности получить информацию о настроениях встране, думах, которыми живет партийная масса, — трудносебе представить.

— Тебя все на дискуссии тянет, конференции. Тут у насдел невпроворот. Придется повременить.

Багиров, как обычно, неприветлив, говорит нехотя,каждым словом и мускулом лица подчеркивая недоволь-ство. С трудом подавляю в себе желание сказать что-товроде того, что, мол, недавно и он сам, Кямран Мамедович,в ходе недавней своей встречи с партактивом только и рас-суждал о слабой связи науки с жизнью, формальной обра-зованности руководящих кадров. К тому же год назад сампобывал на курсах секретарей-идеологов. Правда, москов-ские научные светила не оставили заметного следа в еговпечатлениях.

Пожалуй, выпалить такое было бы мальчишеством. Естьпартийная субординация, дисциплина и устоявшаяся формавзаимоотношений с Первым. Из этого выросла непререкае-мость его авторитета. Тем, кто помнил словопрения, поройдаже бурные, в доалиевском ЦК, между интеллигентнейшимВели Юсифовичем Ахундовым и его партнерами по Бюро,пришлось расстаться с руководящими кабинетами или дур-ными привычками. Так служение сменилось прислужива-нием. Что тут сказать? Не лучше ли молча сложить бумаги впапку и, попрощавшись, удалиться?

Нет, не сработаться нам с новым Первым, предпочитаю-щим всему иному посиделки с бывшими прорабами. Вот изаседания Бюро стали напоминать пятиминутки на строй-площадке...

Мой поезд застрял на путях, и неизвестно, когда объявятотправку. Все вокруг суетятся, делают вид, что выясняютпричины задержки, а машинист молчит. Ждет команды.


15

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

И команда из Москвы поступает, но вовсе не та, на которуюон рассчитывал. В орготделе ЦК КПСС удивлены столь пре-небрежительным отношением руководства Компартии Азер-байджана к вопросу переподготовки руководящего состава,или в Баку не знают, какое значение придает Юрий Влади-мирович повышению теоретических и политических знанийруководителей всех звеньев Компартии? Это — окрик. Реак-ция следует моментально.

— Кямран Мамедович считает ваше присутствие на ме-сячных курсах при ЦК КПСС обязательным.

Первый общается со мной через своих орговиков. Небосьрешил, что я подключил свои московские связи. Хотя все иговорят о жестком нраве нового генсека, решительно при-водящего в движение застоявшийся партийный механизм.Новые поветрия уже взбаламутили стоячие воды в Москвеи волнами расходятся по стране. Потребуются годы, чтобыони докатились до самых до окраин. Дело не только в усто-явшихся привычках — действует фактор необъятностей:страны и бюрократии.

...Лекторы, как и все мои старые знакомцы, преиспол-нены оптимизма: начинается новая фаза социалистическогостроительства. Человек, нашедший выход для вздыбленнойвосстанием Венгрии в 1956 году, сумеет разбудить от спячкиСоветский Союз в 1982-м! Дай-то Бог! Может, и до каспий-ских берегов докатится волна начатых перемен...

Однако на Старой площади ничто не свидетельствует оначавшемся вращении тяжелых маховиков механизма мо-гучего государства. Как, впрочем, и в Кремле.

Монолитная фигура Гейдара Алиева, словно высеченнаяиз черного гранита, в глубине кабинета призвана подтвер-ждать непоколебимость власти. Молчаливо свидетельствуето том и кабинет, обитый красным деревом, в котором когда-то восседал непобедимый большевик В.М. Молотов. Когда-то и Вячеслав Михайлович, именно так — по имени и отче-ству — поминает Гейдар Алиевич давнего хозяина кабинета,возможно, самого верного соратника Сталина, словно быон не на пенсии, а только что удалился в соседнюю комнатуи с минуты на минуту вернется, вот так же молча, отключен-ными от душевного отсека глазами, внимал иностранным


16

Ваг

иф Г

усей

нов

посетителям, принуждая их ждать его томительной реакции.Каким будет ответ наркома? Война или мир?

Оказывается, я допустил много ошибок. Противопоста-вил себя руководству республики. Нехорошо повел себя, од-ним словом.

— Почему же никто мне не указывал на них? Старшие то-варищи могли ведь и поправить.

Самые важные шаги я сверял с Его мнением. До тех пор,пока был принят. Я до сих пор не могу понять, чем вызвалнемилость человека, который, я видел, доверял мне всецелои которому стольким обязан. Меня смущает не непринятиемоей персоны Кямраном Багировым. В конце концов, онвправе формировать собственную команду. Зачем взрыватьобстановку? Я готов покинуть партийную номенклатуру изаняться, как и прежде, журналистикой. Тем более, что естьмнение, будто я не гожусь для партийной работы и лучшеменя вернуть в печать.

Разумеется, вопросы, поднятые мной перед хозяиномкремлевского кабинета, — сущие мелочи, ничто в ворохе го-сударственных задач, которые поставлены перед ним пар-тией, лично Юрием Владимировичем Андроповым, госу-дарственными проблемами, которые он отныне призван ре-шать. Азербайджан — одна из 15 республик. Не более. А Ба-гиров — новый руководитель. Ему виднее, как и с кем рабо-тать.

Он не слышит меня. Более о моих ошибках и самостий-ности — ни слова. Только, как бы между прочим, реплика:«Напрасно ты связался с Пугачевым... С этим интриганом...»Не может он забыть упрямства Юрия Николаевича, воспро-тивившегося назначению Багирова. Значит — война.

На войне как на войне

Она начата, как и все войны современности, внезапно ибезо всяких соблюдений дипломатии.

Один за другим сражены наповал Юра Мамедов и АдильРамазанов. Первый из них приглашен в кабинет секретаряпо идеологии сразу после того, как Ю.Н. Пугачёв, попро-щавшись с коллегами по ЦК, направляется в аэропорт.


17

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

(Юрия Николаевича переводят в Москву. И не в аппарат,а втихий кабинет тишайшего из государственных ведомств —по науке и технике. Значит, Г. Алиев и тут успел руку прило-жить. Тяжела, однако, десница командора...)

В кабинете, помимо Г.А. Гасанова, непосредственный шефЮры, заведующий адмотделом Сабир Гусейнов и секретарьпо сельскому хозяйству И.А. Мамедов. Все — с непроницае-мыми лицами.

— Есть предложение освободить тебя от занимаемой долж-ности, — своим неповторимо зычным голосом оглашает при-говор Гасан Азизович.

Он мог бы и не говорить об этом. Юрий Гусейнович всепонял и без слов.

— Раз предложение поступило, значит, надо уходить, —только и сказал заместитель заведующего.

С тем и покинул кабинет, где его коллеги, каждый из ко-торых доселе отзывался о нем исключительно в восторжен-ных тонах. Не долго думая они сняли его с карьерной дис-танции, каждый метр которой Юра преодолел благодарясвоим стараниям, способностям и упорству.

К.М. Багиров, выросший с ним на одной и той же чем-беркендской улочке, оформлял освобождение высокопостав-ленного и достаточно авторитетного лица, входящего в но-менклатуру Бюро ЦК, опросным путем. На бюро пришлосьбы объяснять причину столь внезапного решения, смотретьпостоянному партнеру по теннисному корту в глаза. А этотягостно. Я ведь упоминал — сердобольным человеком былКямран Мамедович, совестливым...

Адиль Рамазанов оказался в том же кабинете часом позже,едва попрощавшись со своим шефом у трапа самолета. Онне обладал сдержанностью и выдержкой своего комсомоль-ского товарища и высказал «тройке» все, что думал по поводутой непартийной, беспринципной роли, которая им былаотведена.

В Москве веет переменами. На кухнях только и разгово-ров о предстоящих громких отставках. Они уже начались.На лицах моих коллег из столиц союзных республик расте-рянность. Лекторы, видные философы и обществоведы, тео-ретизируют по поводу специфики развитого социализма.


18

Ваг

иф Г

усей

нов

Реальный мир социализма, между тем, трещит по швам.Региональные партийные вожаки бурчат об удручающемвлиянии на морально-психологический климат в городах ивесях прибывающих «черных тюльпанов» и раненых из Аф-ганистана.

— Программа месячных слушаний составлена толково.Лекции ученых на уровне, — выражаю я общее мнение. —Все съехавшиеся с разных концов страны партийные работ-ники полагают: коли нас собрали в Москве, было бы в выс-шей степени полезно послушать информацию руководите-лей партии о текущем моменте.

Предложение встречено с пониманием, ожидается вы-ступление одного из секретарей ЦК КПСС. И тут же вследсообщают шепотом: «Андропов болен. Почки...»

Ежедневная связь с Баку приносит неприятные новости:инструктор орготдела Агаси Адыгезалов собирался вылететьна денек в Москву — контрольные сдать, наведаться к сестре,у которой семейное торжество. В аэропорту ему устроилинастоящий допрос с пристрастием, выпотрошили багаж ит.д. — случай небывалый.

Вот и поднялся занавес. Первый акт, так сказать. И ружьеповесили на стене, которое всенепременно грохнет иско-мым компроматом.

Известно, когда поднимается занавес финального акта:11 октября 1983 года. Уже и текст приговора готов — страниц20 машинописного текста — проект постановления ЦК Ком-партии Азербайджана «О стиле и методах работы Бакин-ского горкома партии в свете требований XXVI съезда ипоследующих пленумов ЦК КПСС, ХХХ съезда КомпартииАзербайджана (первые страницы посвящаются выполнениюпроизводственных планов, решению экономических и со-циальных проблем. Без этого нельзя, ибо возникает резон-ный вопрос: если все так плохо, то зачем же каждый годКрасные знамена вручаются? Нет, писари в ЦК свою задачутуго знают).

Успехи тружеников были бы значительными, «если быстиль и методы... более полно отвечали...» Вот они, мои пре-грешения: «Работе горкома партии присущи декларатив-ность, низкая требовательность, несамокритичность, поверх-


19

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ностный подход к решению проблем... Горком не проявляетпоследовательности и боевитости... В последние два года ко-личество рассматриваемых на Бюро вопросов возросло...»Точно подсчитали: не в полтора, не два раза, а в 1,3 раза!

«Городской комитет, его бюро не стали доподлиннымиорганами политического руководства».

До сих пор в ходу было иное патетическое словцо — «под-линное». Как стать нам, несчастным неумехам, «доподлин-ными органами, люди?! Впрочем, ответ на этот вопрос най-ден: «...Настрой на дела, а не на громкие слова — должныпронизывать всю деятельность горкома». Вот вам, ВагифАлиовсатович, и итог вашей борьбы со славословием в до-кументах и на собраниях! Как же вы не догадались «повыситьуровень требовательности... сосредоточить усилия... болеенастойчиво осуществлять... усилить контроль...» А все по-чему? Все потому, что «многие недостатки в стиле и методахдеятельности Бакинского горкома явились результатом сла-бой работы его первого секретаря В. Гусейнова, «который ктому же проявляет недостаточную компетентность, неис-кренность, непродуманность, нарушает принципы коллеги-альности... нежелание прислушиваться к советам и рекомен-дациям товарищей...»

В отличие от преамбулы документа, где говорилось о дея-тельности горкома в сфере социально-экономической поли-тики, примеров, подтверждающих диктаторские замашкипервого секретаря горкома и прочие недостойные партий-ного руководителя черты, явно маловато, авторы не утруж-дают себя обоснованием столь серьезных обвинений. И сразу зачитывают приговор:

«Бюро ЦК КП постановляет: «За слабое руководство, су-щественные недостатки и просчеты в стиле и методах ра-боты, подборе, расстановке и воспитании кадров... В.А. Гу-сейнову указать».

Это, разумеется, проформа для усыпления бдительности.Вердикт будет согласован и оглашен в мой судный день — 11 октября. «Указать» на фоне столь серьезных обвинений,с учетом уровня обвиняемого, достаточно веская формула.

Интересно, у кого, у какой партийной организации стильи методы работы вполне соответствуют требованиям? И еще


20

Ваг

иф Г

усей

нов

интересно мне, каким образом можно обосновать эту сверх-задачу, рабочий стиль коллективного органа ведь формиру-ется годами. Что-то я не припомню, чтобы руководящие то-варищи из штаба партии в течение двух с лишним лет упре-кали бы меня за негодный стиль.

Впрочем, у меня в руках всего лишь проект постановле-ния. Его мне вручили сразу после прибытия из Москвы. Мол,пока вы там совершенствовались, мы тут, в Баку, тоже не си-дели сложа руки. «Указать»? Неужели на этом точка? Проектпостановления в части наказания редко меняется при при-нятии окончательного решения. Не часто, но меняется...

В истории горкома трудно отыскать пример, когда бы егоруководителя снимали до истечения первого трехлетнегосрока.

Очередная бакинская городская конференция назначенана декабрь 1983 года. Почему бы не привести в исполнениеприговор на столь представительном собрании коммуни-стов?

Ан нет! Порешили прикончить втихую, на Бюро, без лиш-него шума. Тоже старый способ. Того и гляди, какой-нибудьизлишне привередливый знаток партийной практики возь-мет и брякнет во всеуслышание: «Так человека только изМосквы перевели — и уже снимать! Что же он такого наде-лал? Чтобы Баку, четвертый город Союза, поднять, решитьего проблемы, нужны десятилетия, а не два с половинойгода!» А вдруг после такого рабочего спича пожелают вы-сказаться и другие? Совладать с конференцией будет непро-сто. На Бюро сопротивление в любом виде исключается —все свои. И потом, столь радикальное решение можно подшумок вписать в общую кампанию по укреплению дисцип-лины, ответственности, педалируемую новым союзным ру-ководством. Все продумано до мелочей.

А мне и в самом деле впору подумать о линии поведенияна Бюро. Введенный в практику в последние годы способвыбивания снисхождения таков: признать ошибки, по-каяться, можно пустить и слезу, даже хорошо бы. Багировведь сердобольный. Боюсь только, что у меня ничего не по-лучится. Ни брать на себя чужие грехи, ни пускать слезу мнене пристало. А главное — Бакинский горком Компартии Азер-


21

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

байджана — это, господа, не фунт изюма вам! В кабинете,бывшей резиденции бакинского губернатора, сиживали Сер-гей Миронович Киров, Мир-Джафар Аббасович Багиров.Последний и перед легендарным Руденко — союзным проку-рором, государственным обвинителем — на эшафоте не сло-мался. А тут хоть и Багиров, да не тот.

Надо готовиться к бою. Кто-то же должен однажды сло-мать этот лживый от начала до конца ритуал смиренности,покорности. Почему не первый секретарь Бакинского гор-кома? Даже если окажется в единственном числе.

Последний бой

Итак, 11 октября 1983 года. Бюро ЦК. Входят (из боковойдвери) К.М. Багиров и новый Второй — В.Н. Коновалов, ра-ботавший многие годы в отделе тяжелой промышленностиЦК КПСС, опытный, знающий инженер-металлург. Онтолько-только появился в Баку, многие и многое ему тут не-знакомо.

Перечислим их так, как утверждено это было для офици-альных сообщений: К.М. Багиров, В.Н. Коновалов, Г.А. Га-санов, В.А. Гусейнов, Ф.Э. Мусаев, С.Б. Татлиев, Г.Н. Сеидов,З.М. Юсифзаде, Р.Э. Мехтиев, Д.М. Муслимзаде, Л.Х. Расу-лова, Г.Ш. Эфендиев.

В соответствии с планом работ на Бюро выносится во-прос «О стиле и методах работы Бакинского горкома партиив свете требований XXVI съезда и последующих пленумовЦК КПСС, решений XXХ съезда Компартии Азербайджана».

С отчетом выступает товарищ В.А. Гусейнов — первыйсекретарь Бакинского горкома. Информирует товарищШ.М. Фарзалиев — заместитель заведующего отделом орга-низационно-партийной работы ЦК Компартии Азербай-джана (руководитель бригады ЦК по изучению данного во-проса).

Все взоры устремились на председательствующего.К.М. Багиров еще не свыкся с ролью хозяина — действия еголишены уверенности, суетливы, долго перекладывает какие-то бумаги в лежащей перед ним папке. Наконец, подносит кочкам записку с изложением повестки дня. Читает: «На Бюро


22

Ваг

иф Г

усей

нов

ЦК Компартии Азербайджана выносится вопрос...» И далеепо тексту. Немного импровизации: «Материалы, подготов-ленные комиссией орготдела ЦК, предварительно былипредставлены членам Бюро. Ознакомилось с ними и руко-водство горкома. Прежде чем перейти к обсуждению, хоте-лось бы выслушать мнение членов Бюро горкома, товарищейГусейнова, Соколова, Аббасова и других».

У меня нет никаких сомнений ни в истинных целях, ни вожидаемом характере начинающихся слушаний. Достаточноясно предвижу и возможные последствия. И все-таки: какбыть? Соглашаться с происходящим или повести откровен-ный, нелицеприятный разговор? Ко мне уже подходили не-которые товарищи с советами: не перечить, не дай Бог...Главный довод, неотразимый, как удар вне правил: «Сам зна-ешь, откуда ветер дует. Не ты первый, не ты последний...»Лучше признать ошибки, сказать, что недостатков и недо-работок куда больше, чем указано в постановлении, мол, мо-лодой, исправлюсь и в том надеюсь на коллег по Бюро и,как заведено, «лично на товарища Багирова». Однако по-мимо меня есть и члены нашего горкомовского Бюро. Какони отнесутся к дискуссии и к тому, что наворочено в про-екте постановления? Ведь документ как бы подсказывает им:речь не о вас, виноват Гусейнов. Не постановление — слу-жебная ориентировка.

Перед глазами пасмурное лицо Первого — нет, на снис-хождение рассчитывать не приходится. Самая правильнаялиния — самая трудная и самая опасная: надо постаратьсявскрыть истинные мотивы действа. Выступать самокри-тично, но и указать на очевидную подтасовку фактов, непар-тийные приемы, примененные при проверке, все то, чтоони хотели бы оставить за кадром. Согласиться можно с чемугодно, но признаться в неискренности, лживости, дикта-торстве — нет уж, увольте!

Фактически речь идет о заговоре против горкома: он бу-дет подмят, его право на самостоятельность, инициатив-ность отброшены, его руководитель, осторожно включав-ший механизмы внутрипартийной демократии и разделенияответственности, как неугодный единоличной власти, под-лежит политической ликвидации. Очень важен и психоло-


23

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

гический контекст. Главное — не горячиться и сохранятьспокойствие.

А начинаю я вот с чего. Вопрос о стиле и методах работыпартийной политики — один из фундаментальных и в теориипартийного строительства, и с точки зрения накопленногопрактического опыта. Нет точных и ясных критериев, от-сюда — и вольные трактовки. Споры на эту тему никогда непрекращались, усиливаясь и обостряясь на одних этапах истихая — на других. Можно говорить о ее неизбывной акту-альности. Есть некая закономерность — внимание партииконцентрируется на этой стороне работы, как правило, напереломных этапах. Вот и сейчас наступило время для серь-езного, критического и объективного осмысления практикируководства...

Я делаю необходимую паузу, чтобы глянуть на следующийтезис своего выступления.

К.М. Багиров демонстративно перебирает лежащие передним бумаги и, не поднимая головы, бросает:

— Не будем удаляться в дебри теории. Вопрос поставленконкретно, в рабочем порядке. Не стоит выходить за рамкиповестки дня.

— При таком подходе я могу отказаться от отчета, ограни-чившись лишь тем, что попрошу приложить к документамзаседания Бюро текст своего выступления.

К.М. Багиров собрался вроде бы возразить, но потом мах-нул рукой, дав таким образом понять присутствующим, чтоон не видит необходимости спорить и разрешает продол-жить мои теоретизирования из уважения к моему сану — как-никак член Бюро ЦК.

А я, между прочим, уже перехожу к конкретике, мысленнопохвалив себя за выдержку. Говорю о том, что бюро горкомаи я лично, как первый секретарь, согласны с основным вы-водом проекта Постановления: да, стиль и методы работыБакинского комитета не в полной мере отвечают требова-ниям партии, курсу, установкам XXVI съезда КПСС и XXXсъезда Компартии Азербайджана. Но отмечаю отсутствиесерьёзного анализа такой большой и серьезной проблемы инесомненную тенденциозность в подборе фактов, желаниелюбыми способами обосновать те или иные выводы. А самое


24

Ваг

иф Г

усей

нов

главное — все обнаруженные недостатки и упущения напря-мую связываются с личными качествами первого секретаря,фактически персонифицируя саму проблему. И с этим я привсем желании никак не могу согласиться.

И далее — развертываю аргументацию в связи со сказан-ным:

Первое. Стиль и методы работы, практикуемые бюро Ба-кинского горкома и мною, не являются и не могут быть ка-кой-то особой, исключительной практикой, наработаннойи применяемой отдельно взятой парторганизацией. Всё, очем мы сейчас говорим, в той или иной мере, в диапазоне —лучше-хуже, вы найдете в любом партийном органе — отпарткома до ЦК. Потому что все мы руководствуемся общимкурсом нашей партии, ее решениями и директивами, сло-жившимися традициями.

Второе. Я нахожусь в руководстве Бакинским горкомомоколо двух лет. Применительно к коллективу, который на-ходился в стадии формирования, говорить о стилях и мето-дах, как о сложившемся факте, наверное, не очень пра-вильно. Речь может идти о допущенных ошибках, недостат-ках, намечающейся тенденции — в лучшем случае. Допускаю,что имели место и личные промахи, ошибки, да и, возможно,неполная готовность к руководству порученным участком.Но это совсем иное дело, иной подход!

Опыта руководства крупными партийными организациямия, действительно, не имел и не скрывал этого, напротив, этими объяснял свою неготовность к столь ответственной долж-ности, когда мне её предложили. Тем не менее, по настояниюпервого секретаря ЦК Г.А. Алиева, я был выдвинут на этотпост. При этом мне была им же обещана помощь и полнаяподдержка в работе. И в последующем все важнейшие решенияорганизационного и идейно-политического характера прини-мались мною по согласованию лично с Гейдаром АлиевичемАлиевым, а в последующем с товарищем К.М. Багировым.

— Это обстоятельство не снимает ответственности с ру-ководства горкома, с вас лично, как первого секретаря, —сухо замечает К.М. Багиров.

— Конечно. Но я имею в виду всего лишь объективностьподхода к изучению дел в партийной организации,— согла-


25

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

шаюсь я, складывая листики с тезисами выступления — глав-ное я уже сказал и теперь могу обойтись без шпаргалки.—ЦК КПСС положительно оценивал работу Бакинского гор-кома — это хорошо известно. Возможно, у нашего руковод-ства свое, отличное мнение на сей счет. В таком случае не-обходимо дать разъяснение по этому поводу. И потом естьже, в конце концов, принцип разделения ответственности.Если мы работали так плохо, как значится в записке комис-сии, то следует хотя бы одной строчкой признать, что в чем-то и вышестоящий орган, в данном случае ЦК, секретари,соответствующие отделы, также недоработали. Делаем-томы одно общее дело, значит — и отвечать нужно вместе, а нетолько устраивать показательные разгоны.

В.М. Коновалов: В справке указывается, что вы нарушаетепринцип коллегиальности в работе, принимая решения, несоветуетесь с членами бюро, секретарями. Это же принци-пиальный вопрос!

— Полный абсурд! — взрываюсь я. — Как можно прини-мать, например, на ответственную должность кого бы то нибыло, минуя отраслевого секретаря или заведующего отде-лом?!

С огорчением отмечаю, что выдержка изменила мне. В обмене репликами зазвучали резкие тона. Это всегдаплохо, а в обмене мнениями с первым лицом в партии — темболее, как бы ни был он неправ.

Следующий выпад председательствующего возвращает кдействительности.

К.М. Багиров: Вы здесь неискренни. Вот тут сидят това-рищи, они скажут.

Ш.М. Фарзалиев: Некоторые работники горкома зани-маются сбором информации неслужебного характера, ком-прометирующего... руководящих работников.

К.М. Багиров: Вы говорили, что коллегиальность наруша-ется. В чем это выражается?

Ш.М. Фарзалиев: Во-первых, общими данными по выступ-лениям на пленумах, бюро.

В.М. Коновалов: Так в чем же все-таки нарушение коллеги-альности?

Ш.М. Фарзалиев: В решении кадровых вопросов...


26

Ваг

иф Г

усей

нов

В.М.Коновалов удрученно разводит руками. Ситуацию пытается разрядить Г.Н. Сеидов, предсовмина,

член Бюро ЦК:— Здесь написано, что в аппарате сложился нездоровый

морально-психологический климат. Каково ваше мнение, —обращается он к Л.Л. Соколову, нашему второму секретарю.

Л.Л. Соколов: Я этого не замечал, такими данными не рас-полагал и Фарзалиеву ничего такого не давал.

В.Н. Коновалов: Откуда все это тогда взялось?Возникает неловкая пауза. Мне незачем ее прерывать.

Пусть сами выкарабкиваются из дурацкой ситуации, в кото-рую попали по собственной инициативе. За Ш.Ф. Фарза-лиева отвечает председательствующий, беря инициативу всвои руки.

— Я неоднократно советовал товарищу Гусейнову переве-сти некоторых работников горкома на другую работу — тех,о ком сложилось отрицательное мнение, — говорит он, об-ращаясь к В.Н. Коновалову.

Тот молча упирается взглядом в меня.— Да, — отвечаю я,— это было не более двух месяцев назад.

Чтобы кадры снимать, передвигать по вертикали и горизон-тали, нужны как минимум две вещи: время и достаточныеоснования. Люди ведь не тюки, чтобы по собственной при-хоти перебрасывать их с полки на полку.

К.М. Багиров: Указание первого секретаря для вас должнобыть законом!

Нет, Кямран Мамедович не вспылил, спокойствие не из-менило ему. Он, таким образом, ставит меня перед дилеммой:либо возразить, рискуя вызвать на себя его гнев, либо согла-шаться со столь странной трактовкой внутрипартийной де-мократии, вызвавшей недоумение Второго секретаря и за-ставившей напрячься всех присутствующих на заседании..

— Извините, Кямран Мамедович, следование субордина-ции партийной этики не отменяет, а предполагает учет пра-вил внутрипартийной демократии, четко обозначенныхуставных норм КПСС. Особенно в наше время. Мы вдовольпосмеялись над печально знаменитым королевским изрече-нием «Государство — это я!» Если руководители горкома ирайкомов возьмут на вооружение такой стиль подчиненно-


27

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

сти, мы получим десятки удельных князей, о чем уже пишетцентральная пресса, в том числе и партийная. Это ли намнужно?

Каюсь, и мне не хватило выдержки, я допустил нескольконеуместных для таких собраний колких фраз.

В ответ К.М. Багиров вскакивает с места и, брызжа слю-ной, кричит, что я слишком много на себя беру, что никтоне давал мне права поучать Бюро ЦК, первого секретаря,что я, наконец, одним своим присутствием взвинчиваю об-становку на заседании. Далее из его уст льется что-то невнят-ное, оратор начинает валиться на бок, закатив глаза...

Мне нестерпимо больно, обидно, стыдно за человека,взявшегося руководить многотысячной правящей партиейи республикой, наверное, не представляя себе, сколько здо-ровья, физических и нервных сил потребует эта трудоемкаяработа. Но еще более обидно за себя, невольно ставшегопричиной некрасивой сцены...

Объявляется перерыв, присутствующие, включая пригла-шенных, поспешно расходятся, пряча глаза друг от друга.Бесшумными тенями возникают врачи «неотложки» из ле-чебной комиссии клиники неподалеку, где прикреплена всявысшая номенклатура.

Надо заметить, что это был не первый обморок КямранаМамедовича, которым завершались его частые нервныевспышки. Первый секретарь страдал серьёзной болезнью.Аппарат об этом уже знал. Как и Гейдар Алиевич, которыйвообще-то требовал от подчиненных повышенной работо-способности, полной самоотдачи, чему учил в том числе исобственным примером. В данном же случае он закрыл глазана серьезный изьян в здоровье руководителя столь высокогоранга. Собственные расчеты заслонили в нем решение госу-дарственника.

Логично предположить, что заседание, скорее всего, пе-ренесут на следующий день, как это обычно делается в такихслучаях. Но нет, через час-полтора тягостного ожидания насвсех вновь приглашают в зал заседаний. Меня и сейчас одо-левают те же мучительные ощущения крайней неловкости,когда перед глазами возникает болезненно бледное лицоКямрана Багирова, с глубокими синими впадинами вокруг


28

Ваг

иф Г

усей

нов

глаз. Он совсем плох. Ему самое время отдыхать. Если бы ненеприятная экзекуция, от которой он не может уклониться,человек в общем-то безвредный, не злой, скорее, даже доб-родушный, вынужденный заниматься тем, что претит егонатуре, жизненному складу и чисто человеческим потреб-ностям.

Конечно, я мог бы опустить этот неприятный эпизод,произошедший на Бюро, к которому, как ни печально, ока-зался причастен, — дело прошлое, Кямран Мамедович ушелв мир иной и, увы, рано. Но из песни слов не выкинешь. Таквсе было, и без упоминания о припадке, приключившемся сним, не понять ни самого действа, которым он управлял, нивнутренних, скрытых мотивов решений, которые он долженбыл принять.

Итак, раунд второй.— Здесь говорилось о том, что в аппарат и на ответствен-

ные должности вообще продвигалось много людей из ком-сомола. Из упомянутых 450 человек более 160 входят в но-менклатуру ЦК, — средний возраст бакинской номенклатурыныне 36 лет, что в этом плохого? Это бывшие работникиЦК, первички, советских, комсомольских органов, выпуск-ники партшколы.

— Да, действительно, среди них немало тех, кто работалв комсомоле в мою бытность секретарем ЦК ЛКСМ Азер-байджана. Но дает ли это обстоятельство право говорить оподборе кадров благодаря приятельским отношениям? Речьидет о людях, которых я знал много лет по комсомолу — ре-зерву партии! Знаком с их деловыми и моральными каче-ствами. С некоторыми даже дружен — я не скрываю этого.Номенклатуру я формировал не за счет своих земляков. Нетв ней и ни одного родственника, даже дальнего. Я подбираюлюдей, способности, опыт и знания которых мне известныи которые пользовались авторитетом и уважением прежде.

К.М. Багиров: Что вы можете сказать о случае с инструк-тором Адыгезаловым, самовольно выехавшим в Москву? Мызнаем, что он не просто так ездил туда...

Странно, что этой зряшной, никчемной историей занялсялично Первый секретарь. Где же остальные? Юсиф-заде, на-пример...


29

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

— Из этой истории верно лишь то, что он вылетел в сто-лицу, как обычно, сдавать контрольные экзамены, но в дан-ном случае не оформил соответствующим образом выезд.За это и был наказан. Кроме того, он собирался принять уча-стие в семейном торжестве, в связи с чем и спешил, прихва-тив с собой гостинцы, продукты, с которыми в Москве, какизвестно, напряженка.

К.М. Багиров: Я вам покажу заявление того, кто привез кнам в постпредство коробки. Я не хотел поднимать этот во-прос...

И тут выходит из тени З.М. Юсиф-заде, председатель рес-публиканского КГБ. Без генеральской подмоги ничего невыйдет, он должен выстрелить в «яблочко».

— А что за посылки вез инструктор? Что было в короб-ках — драгоценности какие? Кому они предназначались? — с деланным неведением вопрошает Зия Мусаевич, поднимаяс кресла Фарзалиева.

— Вес 50 кг — растерянно бормочет тот. Раздаются смешки: 50 кг драгоценностей — это ориги-

нально!— В основном помидоры, огурцы, зелень, — поясняет он.— Я бы хотел довести до членов Бюро следующее,— вме-

шиваюсь я в разговор. — При проверке деятельности гор-кома, практически на всех этапах, применялись приемы,давно осужденные КПСС,как чуждые партии. За сотрудни-ками горкома, включая первого секретаря, члена Бюро ЦК,велась слежка силами спецслужб. Их телефоны прослуши-вались, а упомянутый Адыгезалов подвергся фактическомудавлению, обыску в аэропорту. На него оказывалось давле-ние, недопустимое в отношении граждан вообще, в случаеже с партийным работником означающее, что в политиче-ской практике руководства республики реанимированы ме-тоды и приемы, применявшиеся во времена Ежова и Берия.Честно говоря, я полагаю, что эта грязная работа иниции-рована на приятельской основе и велась людьми из милиции.Однако сегодняшнее поведение члена Бюро, председателяКГБ Азербайджана З.М. Юсиф-заде дает основание утвер-ждать, что все, о чем я говорил выше, осуществлялось с еговедома и по его прямому указанию.


30

Ваг

иф Г

усей

нов

Тот делает попытку подняться, как школьник, вытягиваетруку, что-то на ходу возражая, но я резко останавливаю его:

— Кто дал вам право засылать в приемную руководителяБакинского горкома партии людей из агентурной сети? Ихимена, место работы и связи с вашими людьми нами зафикси-рованы. И я настаиваю на полном служебном расследовании.Если потребуется, обращусь непосредственно в ПолитбюроЦК КПСС, сделаю данный факт достоянием общественности.

З. Юсиф-заде смолк, опустил голову и весь как-то обмяк.К.М. Багиров откинулся на спинку кресла и почему-то зевнул,видимо, начали действовать успокаивающие средства, кото-рыми его напичкали.

К сожалению, я закусил удила. Явственно чувствую, чтовыхожу за рамки дозволенного. Однако где тормоза, на ко-торые нужно нажать, чтобы остановить возмущение, копив-шееся во мне месяцами, а теперь выплеснувшееся наружупомимо моей воли?

— Мало того, что ваши люди с явно провокационныминамерениями направляли ко мне на прием сомнительныхдевиц, так вы еще здесь, на Бюро ЦК, позволили клеветни-ческие заявления! На какие драгоценности вы намекаете?И что вы за руководитель спецслужбы, если остались в не-ведении о «ЧП» в аэропорту? Или у нас беспричинное за-держание и обыск партийных работников в порядке вещей?

З.М. Юсиф-заде вновь пускается в сбивчивые рассужде-ния о коробках с овощами.

— Вы находитесь на Бюро ЦК, а ведете себя так, словнопытаетесь поставить себя над Бюро, а организацию, которуювозглавляете, — над компартией. Вы знаете, чем эти попыткизакончились для ваших предшественников.

Тут К.М. Багиров, словно придя в себя после забытья,примирительно подводит итоги перепалки:

— В отрыве работаем мы от горкома. Это тоже имеет ме-сто. Вдруг бросаемся проверять, и сразу всплывает куча не-достатков, о которых мы не знали.

Это соображение принимается развивать В.Н. Коновалов: — Конечно, Вагиф Алиовсатович как партийный работ-

ник еще молод. А что, вы не знали об этом? Знали. Нет унего достаточного опыта партийной работы? Да, нет. Мало


31

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

знаком с хозяйственными проблемами? Надо было помогатьему. Виноваты, конечно, и отделы ЦК, и мы, как члены БюроЦК. Эта организация у нас под боком...

Однако приглашение самокритичней взглянуть на взаи-моотношения ЦК и городского горкома партии, чреватоевозрождением давних привычек противостояния, штабногокомандования, не встречает понимания у других членовБюро. Они говорят о том, что надо несколько усилить про-ект постановления (С.Б. Татлиев), что коллегиальность —это единодушное одобрение (Г.А. Гасанов), что Гейдар Алие-вич буквально расписал в своем выступлении, что надо де-лать и как надо работать горкому (И.А. Мамедов).

К.М. Багиров тут же подхватывает эту мысль: «Главное,чтобы каждая строчка выступления Гейдара Алиевича былаглубоко изучена, рассмотрена по всем аспектам». А выводиз всего сказанного, как и положено, произносит аксакал,роль которого в последнее время доверена Г.Н. Сеидову. Этостарый прием в новом исполнении, призванный продемон-стрировать демократизм принятия суровых оргвыводов. Го-воря проще, решения о наказании. Тем самым дается понять,что оно исходит не от Первого и не под его давлением, авыражает мнение большинства членов Бюро.

— В выступлениях товарища Гусейнова и секретарей гор-кома не прозвучало искренности, они старались уходить отответов, — говорит он, словно зачитывает сводку о выпол-нении производственных планов трудовыми коллекти-вами. — Сегодня выявились серьезные недостатки в стиле иметодах работы руководителей горкома... Я думаю, что онизаслуживают большого наказания.

Это установка для присутствующих. Пора и мне сказатьслово. Последнее. Как на суде. И выслушать приговор, кото-рый не только уже вынесен, но и отпечатан на бланке и ле-жит в правом кармане пиджака первого секретаря. Придетсясказать честно и, как они все ожидают, вполне искренне,что я думаю о духе товарищества, партийности и принци-пиальности.

— Я нахожусь в составе Бюро ЦК Компартии Азербайджанас некоторым перерывом с 1976 года. Никогда ни у кого невозникало сомнений в моей искренности. Не слышал я и за-


32

Ваг

иф Г

усей

нов

мечаний о том, что веду себя неправильно. Неискренностьесть врожденная черта или приобретенная многими годамипребывания в общей обстановке лжи, обмана, беспринцип-ности. В первом случае перевоспитывать всех, боюсь, врядли удастся, а во втором — если уж меняться, то надо менятьсявсем. Не думаю, что столь опытные, умудренные жизнью людине понимают этого. Но и я понимаю вас, членов Бюро ЦК —вы вынуждены принимать сейчас суровое решение в отноше-нии одного из своих товарищей, к которому доселе не предъ-являлось никаких претензий. Взяток я не беру, припискамине занимаюсь, земляками себя не окружаю, не попался я и нагрязную провокацию с девицами. Вот и приходится вам ки-вать на порочный стиль и методы. Хотя и знаете, что они тутни при чём. То есть все мы всё хорошо понимаем. Гусейновне вписывается в состав нынешнего руководящего органа. Унего иной взгляд, мышление, иное видение проблем, иныепредставления о партийной работе, иные подходы к управ-лению общественными, производственными, политическимипроцессами. Так и надо говорить: открыто и честно. Вывод опроявляемой мною неискренности — весьма странен в этойситуации. Я далек от мысли утверждать, что действия мои со-вершенны, рабочий стиль безупречен... И то, как это обвине-ние обосновывается, позволяет мне усомниться в беспри-страстности и искренности членов Бюро. И наша совместнаяработа в этих условиях и при таких взаимоотношениях былабы верхом ханжества и фарисейства. Этого я не могу себепозволить. Я готов выслушать вердикт, который уже нахо-дится в правом кармане пиджака К.М. Багирова.

Никто не проронил ни слова. Остальным также известносодержание решающего абзаца Постановления ЦК Компар-тии Азербайджана от 11 октября 1983 года: «Освободить то-варища Гусейнова Вагифа Алиовсат оглу от обязанностейПервого секретаря Бакинского городского комитета Ком-партии Азербайджана, как не обеспечившего руководствапорученным участком работы.

Просить ЦК КПСС утвердить данное постановление»1.

1 Постановление Бюро ЦК КМ от 18 октября 1983 г. Протокол 110, ф. 1, опись 72, коробка 19, дело 125, стр. 15.


33

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Ну а потом мне, очевидно, в порядке компенсации, пред-лагают министерский пост в Республиканском комитете поспорту.

— Считайте, что ЦК оказывает вам особое доверие, рас-сматривайте это как ответственное поручение,— важно го-ворит К.М. Багиров, словно и не было этой циничной раз-борки.

Так и подмывает сказать: оказывать доверие человеку не-искреннему, чуждому коллективистскому стилю руковод-ства — не слишком ли рискованно? Но я уже выговорился иостыл и потому благодарю первого секретаря и членов бюроза проявленную заботу и отказываюсь от предложения.

По лицу Первого секретаря видно, что он озадачен такимповоротом. Наверное, полагал, что я кинусь благодарить ислезно просить о помощи и поддержке на новом поприще,заверяя, мол, погорячился по молодости, виноват, исправ-люсь.

— Бюро, мне кажется, несколько преувеличивает значе-ние моих юношеских спортивных достижений. Времена, ко-гда я мальчишкой ходил в спортивный клуб и на одном энту-зиазме бил рекорды, становился чемпионом, остались да-леко в прошлом. Нельзя же человека назначать министромсвязи, почты и телеграфа на том основании, что он в школь-ные годы увлекался филателией! Боюсь, что согласиться воз-главить Госкомспорт с моей стороны было бы опрометчиво.

— Это мнение Бюро.— А как же быть с мнением члена Бюро, которому пред-

лагается возглавить министерство? Я полагаю, что при сло-жившихся обстоятельствах мне правильней было бы вер-нуться в журналистику.

— Но у нас нет вакансии редактора в партийных изданияхвашего уровня.

— А я и не преследую цель занять номенклатурный пост.Могу поработать и рядовым корреспондентом. Эта работане менее интересна, уважаема и ценима в газетном мире,как и любая другая, с более высоким должностным статусом.Такова специфика журналистского дела.

Предложение застает Первого секретаря врасплох. Онрастерян, озадачен и явно нервничает от бесплодных пре-


34

Ваг

иф Г

усей

нов

ний. Он воспринимает мое несогласие как бунт в тихой за-води, где деятели и покрупнее меня ведут себя куда смирнейи послушней. Есть и внутренняя, непроизносимая логика ввидимом недовольстве К.М. Багирова. Человек, отстранен-ный от партийной власти, скинутый с самой ее вершины,не может скатиться вниз, к самому ее подножью. Он долженполучить некую компенсацию: набор льгот и преференций.И материальные возможности, таящиеся в праве распреде-лять должности и бюджет. Власть секретаря горкома боль-шая, но и полномочия министра вполне сопоставимы и... т.д.

Речь идет, как может показаться, о восполнении матери-альных потерь, моральной поддержке перед очевидным фак-том пущенной под откос политической карьеры. Так при-нято. Но в данном случае мне предлагается переходный пе-риод, отстойник, пребывание в котором грозит окончатель-ным крахом. Не стоит обольщаться обещаниями о помощи.

С точки зрения сложившихся традиций, привычек и ло-гики, Вагиф Гусейнов ведет себя нестандартно, проще го-воря, собирается отчубучить. «Зачем это ему нужно?» — на-писано на лице первого секретаря. А для меня это самыйпростой способ вернуться в мир, который я добровольнопокинул, и попытаться освободиться от пут, коими меня на-крепко привязывают к министерскому креслу, которое в нуж-ный момент превратится в катапультирующее устройствосо всеми угрожающими последствиями.

Короче, после долгих препирательств переговоры о моемназначении продолжились на следующий день. Твердо обе-щаны помощь и поддержка, гарантом чего выступает пред-совмина Г.Н.Сеидов: пересмотрим и бюджет, обеспечим всемнеобходимым строящиеся объекты и в целом, и с укрепле-нием материально-технической базы республиканскогоспорта.

И мне ничего не остается, как, скрипя зубами, отпра-виться на новый участок.

Не потому, что я верю сеидовским обещаниям. Простотаков принцип подчиненности в партийной власти. Решениевышестоящих органов является обязательным для нижестоя-щих, для каждого коммуниста. Так было всегда. В полном со-ответствии с постулатом: личное подчиняется коллектив-


35

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ному, частное — общественному. Личность — ничто, народ-ное, социалистическое — все. Я когда-то согласился с ним,разглядев в нем волю большинства, устремленного к высшейцели. Но молодости свойственно окрашивать пути, ведущиек цели, ореолом романтики. А сколько мне сейчас? Неужтонезаметно — подкралась старость? Через месяц пробьет 41год, незаметно, как седина, проросшая на висках неизвестнокогда. Но разве это старость? Ты на середине пути — еще невсе сказано. Главное — никогда не отчаиваться!

Спустя месяц К.У. Черненко (он еще не генеральный, ве-дет Политбюро в отсутствие Ю.В. Андропова), получив по-становление Бюро ЦК Компартии Азербайджана относи-тельно стиля и методов работы Бакинского горкома и егопервого секретаря, скажет своему помощнику В.В. Прибыт-кову: «Это тихая расправа. У меня руки не доходят. Ты ужсам подумай, как разобраться и помочь, чтобы окончательноне схарчили парня. А я поговорю с Юрием Владимировичем,как только он вернется из клиники. С этой практикой шель-мования кадров надо кончать. Экий политический гангсте-ризм. И не только в Азербайджане...»

Но Ю.В. Андропов более не вернется в Кремль. Черезпару месяцев, в середине февраля 1984 года, на удивлениепартии и народа, генсеком изберут Константина УстиновичаЧерненко. Но к тому времени, когда Виктор Прибытковвозьмется напомнить об ошельмованном секретаре горкомав Баку, К.У. Черненко сам переберется в кремлевскую кли-нику. Появление на экране тяжелобольного пожилого ген-сека убедит меня в том, что удача отвернулась от меня. Неужели навсегда?

В министерском кабинете

Я ничуть не лукавил, когда пытался разъяснить членамБюро, что все мы знакомы в лучшем случае с внешней, со-ревновательной стороной спортивной жизни. Сам же спор-тивный мир давно группируется по своим, неведомым ши-рокой публике, да и правительственным инстанциям, зако-нам, сросшись с так называемыми околоспортивными кру-гами, где крутится масса далеких от стадионов и кортов лич-


36

Ваг

иф Г

усей

нов

ностей, где лоббируются интересы спортивных клубов, об-ществ, команд, планируются рекорды, делаются ставки наодних и перекрывается дорога другим. А главное — идет рас-пределение финансовых потоков, уследить за которыми нитренерам, ни руководству Госкомспорта не под силу.

Могу сказать, что первое же знакомство с положениемдел в обществах и сборных командах открыло мне глаза нато, что никто из нас, составлявших партийное руководствореспубликой, не имел даже отдаленного представления отом, чем живет весь этот особый мир, кем и как он управ-ляется, куда движется.

Представлять Госкомспорту нового руководителя пору-чается, как выясняется, зампреду Совмина Ф.Г. Ахмедову.Столь ответственную, обставленную хором обещаний и по-сулов миссию мог бы возглавить и секретарь ЦК, коли спорт,как писалось и декларировалось, — это здоровье народа. ЦК,столь озабоченный состоянием дел в спорте, продолжаетмелочное сведение счетов, лишив «смотрины» партийнойподдержки. Таким нехитрым способом мне с первой минутыдают понять — с тобой вопрос закрыт. Одновременно следуетсигнал подчиненным: «Гусейнов направлен в штрафбат, оннаказан. Ату его, ату!»

Оглядев членов коллегии ведомства, который мне пред-стояло встряхнуть и «поднять на должный уровень», я имелвсе основания воскликнуть: «Ба, знакомые все лица!» Передомной Юра Мамедов, Феган Алиев — коллеги по руководствуазербайджанским комсомолом, Гасан Акперов — игрок зна-менитой бакинской волейбольной команды 1960-х, блистав-шей на союзных площадках, наш комсомольский выдвиже-нец... Если честно, то ни у меня, ни у моих перечисленныхвыше замов совместная работа особого энтузиазма не вызы-вает — это видно по лицам, унынью, витающему в тесном ка-бинете, короткой, сбивчивой речи зампреда Совмина, бодрозаверившего присутствующих в непременности грядущихспортивных успехов — таких громких, как и победные до-стижения наших хлопкоробов, виноградарей, морских неф-тяников, и с тем стремительно покинувшего нас.

После пережитых баталий последних трех лет мне впоруложиться в кардиологический санаторий на обследование.


37

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Юра Мамедов подавлен не меньше моего. Судьба Гасана Ак-перова предрешена — он уходит. Ф. Алиев не знает, чем занятьсебя — точно так же, как и несколько лет назад в комсомоле...

Среди членов коллегии вызывающе ерзает ректор физ-культурного института Самур Новрузов, норовя обратить насебя внимание присутствующих эпатажными репликами. Онпочти ликует, в очах огонь злорадства. И это притом, чтонаши пути никогда не пересекались. Видит бог, я ничем егоне обидел. Кажется, ректор вот-вот вскочит на стул и при-зывно завопит: «Распни его! Распни!»

Мне еще не раз предстояло соприкоснуться с неутолен-ной мстительностью толпы, когда к ее ногам швыряют сверг-нутую власть. Уроки одинокого бунтаря в исполнении Но-врузова научили меня не удивляться безумству людей, испы-тывающих сладостное наслаждение от возможности больнокольнуть того, на кого доселе приходилось взирать с делан-ным почтением. Я научился молча сносить незаслуженныеобиды, принимать равнодушно хулу, не оспаривая лгунов,коих кругом больше, чем кажется с командных высот. «С этим любителем демократии и независимости хлопот необерешься. Потреплет он мне нервы наверняка...» — подумаля в первые же минуты знакомства с С. Новрузовым, о кото-ром было известно, что он дружен с «Багировской строи-тельной бригадой». И не ошибся.

При таком раскладе среди руководящих кадров труднорассчитывать на успех. Тяжело, но не невозможно. Перспек-тива просматривается одна: продержат меня в этом мутномотстойнике, а затем после очередного провала «Нефтчи»на футбольном чемпионате бесцеремонно вышибут из пред-седательского кресла, свалив на мою бедную головушку всепоражения на спартакиадах, чемпионатах, олимпиадах идругих мыслимых и немыслимых соревнованиях. Этот фи-нал многократно приблизится, если опустить руки и обре-ченно дожидаться неминуемой развязки. Выход один —всеми силами попробовать преодолеть инертность бюро-кратии, взбодрить спортсменов, нацелить их на рекорды,на победы. Это же молодые люди, жаждущие славы, успеха,известности. На этом можно многого добиться. Спортивныепобеды сродни военным — с победителями не спорят. А там,


38

Ваг

иф Г

усей

нов

глядишь, и можно будет выехать за пределы Азербайджана.Наша советская страна огромная. В Баку житья мне не дадут.Добьют не эти, так другие стражники земляческой орды быв-шего шефа, коим несть числа, заполнившие все кабинетыуправления республикой. А пульт управления — кого вклю-чить, а кого выключить — теперь почти недосягаем. Он нина минуту не выпускает его из своих цепких рук, надежно за-щищенный стенами Кремля под прикрытием грозной тениАндропова. Так что спасение в одном — убраться подобру-поздорову из родного города, вдруг ставшего чужим...

Нельзя сказать, что Ю.Г. Мамедов окрылен моим опти-мизмом. «А что нам остается делать? Если есть иной выход —покажи». Иного выхода нет. Это видно по вечно грустнымглазам моего комсомольского товарища.

— Давай, брат, тряхнем стариной. Покажем, что работатьмы умеем, несмотря на осуждение Бюро ЦК родной партиистиля и методов, которым неизвестно где и у кого мы научи-лись...

Итак, вперед!Я излагаю концепцию прорыва в спортивном движении

членам коллегии. Большинство из них остались на своих ме-стах — как руководители обществ, так и тренеры сборных(наиболее заметное передвижение в руководстве — Ю.Г. Ма-медов переведен в первые замы. Кямран Мамедович этимсвоим жестом как бы извинился за неудобства, причиненныесвоему партнеру по корту, и теперь они вновь по утрам с ра-кетками на бульваре).

Объективно условия для перелома имеются. Главное изних — меняются критерии оценок развития спорта в стране.Они, судя по последним установкам Госкомспорта СССР,смещаются в сторону международных норм. О результатахнашей работы теперь будут судить не по данным массовостиспортивного движения, по количеству мастеров, разрядни-ков и т.д., а по числу и качеству медалей, завоеванных на со-юзных и международных турнирах, чемпионатах и олим-пиадах. Отсюда вытекает возможность скорректироватьтрадиционное стремление охватить как можно большеечисло видов спорта в республике. Речь идет о неизбежнойпрофессионализации всего спортивного дела — от органи-


39

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

зации до повышения мастерства. Придется учесть и фактостаточного принципа, на который переведена практиче-ски вся социальная сфера страны: образование, медицин-ское обслуживание, даже наука, что тут говорить о спорте?Таковы реалии. Выход таков: не распылять бюджетные сред-ства в стремлении охватить как можно больше видов спорта,а сосредоточить их на основных — 10–15 перспективныхнаправлениях. То же — с техническими ресурсами, тренер-скими кадрами. Отдельно — о формировании сборных. С упором на местные ресурсы не поднять конкурентоспо-собность команд, атлетов.

Весь опыт спортивного движения на национальныхокраинах свидетельствует о пользе широкого сотрудниче-ства между республиками, регионами. Заниматься надо непереманиванием, не перехватом звезд, а приглашением пер-спективных, желающих проявить себя наставников, талант-ливых, подающих надежды спортсменов, которые по разнымпричинам не могут пробиться на пьедестал победителей илив сборные команды. В этом плане надо разработать и нала-дить поисковую работу. Полагаю, что городские власти и ру-ководство республики изыщут возможности для решенияжилищно-бытовых проблем будущих звезд.

Практическая реализация этих планов во многом зависитот контактов с головной организацией — ГоскомспортомСССР, истинно могучей империей на 1/6 части Земли, воглаве которой стоял спортивный император, но отнюдь несамодержец, организатор столь талантливый, сколь и демо-кратичный Марат Владимирович Грамов. С ним у меня про-блем не будет, хотя, в отличие от своего предшественникаС.П. Павлова, он не из комсомольского братства.

Бросать неугодных и неудобных молодых деятелей изкомсомола на спортивное поприще, до которого руки не до-ходят у высокого начальства, завязнувшего в дебрях разору-жения, войны в Афганистане и накатывающихся девятымвалом проблем социалистического содружества, не сегодняпридумано. И если быть искренним до конца, поработаликомсомольские лидеры совсем неплохо: и олимпиады выиг-рывали советские спортсмены, и чемпионаты. С объединен-ными западными спортивными силами на равных сража-


40

Ваг

иф Г

усей

нов

лись, на многих стадионах, площадках и водных трассах по-беждали. Даст Бог, и мы не подведем.

Тут как раз поступило сообщение из Госкомспорта — при-глашают на коллегию. Звоню предсовмину Г.Н. Сеидову, каки положено. Гасан Нейматович, совсем недавно заверявшийменя во всяческой поддержке, не колеблясь, дает заднийход: «Вагиф, дорогой, и я из партийной шинели вышел, иты первым секретарем горкома поработал, решай эти во-просы в ЦК».

Не ответ — шифрограмма. Руководитель любого мини-стерства и ведомства, не говоря уже о Госкомспорте, подот-четен Совмину. И в другое время достаточно было звонкакурирующему заму. Не то сейчас.

Речь идет не столько о Госкомспорте, сколько о нынеш-нем его руководителе — Вагифе Гусейнове. Он — персонанон-грата!

Ну что ж, мы — люди негордые, дисциплинированные.Звоним в ЦК. А там вопросами спорта нынче занимаетсятоварищ Мехтиев Рамиз Энверович, потому как он уже сек-ретарь по вопросам идеологии. Поднялся ступенькой выше.Формально — повышение. По существу, К.М. Багиров, как ивсе предшественники, желает иметь во главе орготделасвоего человека. Желание это реализовано с разрешенияГ.А. Алиева. Мехтиев становится полноправным членомБюро и, как канал связи с республикой, обретает большиевозможности.

— Мы подумаем и сообщим через некоторое время, — от-ветствует он голосом, преисполненным важности, осознаниязначимости собственной функции.

Назавтра кто-то из инспекторов пугливо сообщает: — Вагиф Алиовсатович, на эти дни назначено несколько

совещаний. Командируйте в Москву первого зама.Судя по всему, мне долго придется переучиваться, пости-

гая теорию и практику азербайджанского опыта управленияобщественными процессами. Вот, например, познал теперьи то, что включает в себя и вопросы командирования. При-дется прибегнуть к старым комсомольским хитростям. Вос-пользуемся отпуском на вполне законном основании (я уженесколько лет не знал положенных всем гражданам 24 дней


41

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

отдыха) и слетаем в Трускавец — подальше от аппаратныхинтриг, поближе к целебным водам.

После процедур, через две недели, я в столице. Получил«добро» на приглашение нескольких спортсменов из резервасборной страны. Плюс хороший совет — воспользоватьсявозможностями гребной базы в Мингечауре, ставшей тре-нировочным центром сборной СССР по водным видам. С мингечаурскими ребятами я знаком со времен начала ком-сомольской карьеры. Одно плохо — информация о ситуации«наверху» не вселяла оптимизма. Андропов отодвинул в теньКонстантина Устиновича, палата в кремлевской клиникестала фактически рабочим кабинетом нового генсека. Не доличных вопросов. Может, оно и к лучшему — сосредоточимсяна рабочих проблемах.

Например, как оперативно решать многочисленные во-просы комплектования команд, сборов и — бесконечнуюболь общественности — судьбу футбольной команды «Нефтчи», который год с помощью изощренных финтов(не столько форвардов, сколько мастеров договорных мат-чей) чудом умудряющейся зацепиться за высшую лигу. Еслине заняться командой вплотную, головной боли не избе-жать. Как совместить несовместимое, справиться с постав-ленной задачей, вывести Азербайджан из группы аутсайде-ров?

Первое — не сдаваться. Второе — работать, стиснув зубы,несмотря ни на что. Неопределенность «наверху» не можетпродолжаться вечно. Надо выдержать натиск временщикови выстоять.

Лично Ю.В. Андропову

А в Баку меня ждет сюрприз — комиссия Комитета народ-ного контроля. Проверка комплексная. Это значит — заселилюди товарища Г.Ш. Эфендиева плотно и надолго. В чем-тодаже интересно: что же такое я успел наделать за прошедшие2–3 месяца?

«Был бы человек, а статья найдется». В справедливостиэтого афоризма мне еще не раз придется убедиться. Как и вмертвой хватке того, кто распорядился держать меня под


42

Ваг

иф Г

усей

нов

колпаком до решающей минуты, когда будет нанесен послед-ний удар, после которого уже не подняться.

Комиссия неспешно перелопачивает тонны словеснойруды — отчетов, приказов сборов, вплоть до расписок в по-лучении командировочных, скрупулезно изучается проектно-сметная документация ремонтно-строительных работ, длинаи ширина моего кабинета, количество цемента, камня-кубика(я сознательно исключил какую-либо переделку в своем ка-бинете, стен которого давно не касалась кисть маляра).

На городской партконференции между тем раздаетсядавно ожидаемый первый мощный залп компромата.К.М. Багиров вновь принимается анализировать деловые иморальные качества «людей Гусейнова» в аппарате горкома.Ясно, что никто мне, вчерашнему первому секретарю Ба-кинского горкома, ответного слова давать не собирается.Но и оставлять без реакции этот выпад никак нельзя. Ктоможет помешать мне подняться с места и, выйдя к первымрядам, выкрикнуть:

— На заседании Бюро ЦК 11 октября я обстоятельно вы-сказался по данному вопросу. Могу добавить, Кямран Маме-дович, что материалы, которые предоставили вам для сего-дняшнего выступления, абсолютно не отражают действи-тельное положение вещей. Вас неверно информируют, со-знательно вводят в заблуждение. Проверьте, ибо я миритьсяс таким безобразием не намерен!

Зал замер, тишину нарушает лишь шиканье тех, кто ре-комендует в таких случаях молчать, повесив голову. Нет уж,нам такой хоккей не нужен!

Давненько, пожалуй, с ахундовских «оттепельных» вре-мен, ничего подобного стены Клуба имени Дзержинскогоне слыхивали и не видывали. То ли еще будет!

«...В ходе обсуждения обвинений, выдвинутых противменя как первого секретаря Бакинского горкома, так и ру-ководства горкома в целом, обнаружилась их полная несо-стоятельность. Несмотря на это до сих пор с высоких трибунпродолжается кампания лжи и настоящей травли. РаботаГоскомспорта республики, которым я направлен руководить,фактически парализована», — это из моего письма в ЦККПСС, лично товарищу Ю.В. Андропову


43

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Я пишу о несправедливых, непартийных действиях в от-ношении меня, члена ЦК Компартии Азербайджана, о грубыхнарушениях Устава, кадровой политики КПСС, атмосфередоносительства, царящей в рядах Компартии, поощренииподхалимства, низкопоклонничества, откровенной ставкена непотизм, формирование властвующего клана. Пишутакже о чрезвычайно опасной тенденции — применении вжизнедеятельности партийной организации, ее руководящихорганов практики спецслужб. Более того, стало нормой про-слушивание телефонов ответственных работников всех ран-гов. Я в ранге министра, член ЦК, до сих пор нахожусь поднаблюдением КГБ, следят даже за членами моей семьи...

Пусть знает.— И чего вам неймется, сидели бы тихо. Не до вас сейчас.Посланец ЦК КПСС, прибывший разобраться с начинаю-

щим разгораться скандалом в краснознаменной республике,выражением лица, красноречивым взглядом своих испуган-ных глаз говорит одно, а в словах звучит совсем другое. А яне могу ему сказать, что, пока Юрий Владимирович попра-вится и вернется к своим делам, будет поздно. Разве что при-дется с сожалением признать, мол, лес рубят — щепки летят.Поймите же вы, мы наступаем на старые грабли...

— Доказать сможете все эти перечисленные обвинения?Откуда вам, например, известно о прослушках, слежке?

— Мне об этом сообщают мои товарищи, коммунисты,возмущенные не меньше моего тем, что вынуждены выхо-дить за рамки своих полномочий, профессиональных обя-занностей. Люди помнят и знают, что партия однажды осу-дила эти методы. Они понимают, чем это грозит. Понимают,что они фактически способствуют разложению политиче-ской системы, основ государственности.

Мой собеседник явно растерян.— Ваши представления о принципах партийности, ком-

мунистической морали, как и убеждения о недопустимостиподмены партийных форм и методов работы, не вызываютвозражений. Но зачем вы все это затеяли? Будучи правым впринципе, вы предпринимаете действия в наименее удобныхдля вас условиях. Аппарат вас не поддержит. Необходимбольшой разговор. Когда он созреет...


44

Ваг

иф Г

усей

нов

— В таком случае подскажите, как мне руководить новымучастком работы, если мне не позволено контактировать сруководством в Центре, если мне запрещен выезд даже вМоскву, на коллегию Госкомспорта. Москва ведь столицаСССР, а не штаб-квартира НАТО. И чем объяснить тренерам,спортсменам, наконец, мое отсутствие на ответственных,крупных соревнованиях за пределами Азербайджана?

Так и осталась для меня тайной реакция Ю.В. Андропована мое полное возмущений и обид многостраничное обра-щение: хотел ли разобраться или ограничился чисто бюро-кратической реакцией? А может, знал, что в вотчине алиев-ской творится нечто такое, что угрожает устоям: неверо-ятные приписки во всем — хлопководстве, виноградарстве,даже в топливном секторе, не говоря уже о промышленно-сти. Пройдет пару лет, и следователь по особо важным деламПрокуратуры СССР В.И. Калиниченко обнаружит несуще-ствующий документально колхоз-миллионер, председателькоторого — обладатель многочисленных правительственныхнаград и госпремий, простодушно признается: «Я чуть-чутьне дотянул до Героя соцтруда...»

Узнает он о чудовищных расправах над теми, кто попалпод жернова репрессивной политики, по масштабам вполнесравнимой с беззаконием, свирепствовавшим четырьмя де-сятилетиями ранее, о руководстве, формирующемся на кла-ново-земляческой основе, непотизме, ставшем нормой. Анд-ропов ничего не знал обо всем этом? Трудно поверить. Вовсяком случае, не я один — тысячи коммунистов живут с на-деждой на восстановление главного, без чего не может функ-ционировать государственная система, — законности, верыв страну граждан сверху донизу.

Ю.В. Андропов, по некоторым данным, раздумывает надтем, чтобы провести четкое разделение ответственностимежду партией и правительством. По его мысли, ЦК КПССдолжен был сосредоточить свои усилия на идейно-полити-ческих вопросах, отношениях с внешним миром. Забота пра-вительства — разработка и реализация социально-экономи-ческих программ. Он понимает, что предстоит большая ре-конструкция системообразующих структур, сложившихся за-костенелых конструкций государственности. Для этого-то


45

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

он и подбирает, наверное, волевых, работоспособных коман-дармов из имеющегося в наличии партийного воинства —другого резерва неоткуда было черпать для задуманных пре-образований. Хотя ради исторической правды стоит вспом-нить о том, что кое-кто из сталинских наркомов еще про-должает верную службу советской власти (Н.К. Байбаков —бессменный председатель Госплана, Е.П. Славский — руко-водитель атомной промышленности). Позже М.С. Горбачёвпоходя поведал, что он был посвящен в андроповские тайны:«Ничего принципиально нового, не реформы...»

Рисовался Михаил Сергеевич, любовался собой, заворо-женный собственной исключительностью.

Личность Ю.В. Андропова формировалась под воздей-ствием трех мощных мобилизационных школ — советскойразведки, аппарата ЦК КПСС и ее штаба — Политбюро. Наи-более развитые черты характера его — чрезвычайная осто-рожность и непроницаемость натуры, мыслей, замыслов,чувств. Можно говорить о том, что он намерен был осуществ-лять свой обновленческий проект точно так же, как и про-бирался к управлению страной, — постепенно, шаг за шагом,ничем не обнаруживая своих сокровенных намерений.

Человек его жизненной школы, политической биографииникак не мог примириться с раковыми опухолями на телесоциалистического организма: громоздкой системой управ-ления, разбойными группировками и кланами, тихой сапойпробравшимися к рулю советского государства.

Легче всего было смахнуть с шахматной доски состарив-шиеся фигуры из Политбюро, по существу — своих старыхтоварищей. Это и есть признак квазисистемности в рефор-мах, чреватой резкими поворотами, шараханьями. Он лучше,чем кто-либо «наверху», представляет, какой гигантский ко-рабль достался ему. Знает: каждый резкий, непродуманныйповорот грозит крушением. И счет потерь — неисчислим.Первые лица, вышедшие из прошлой эпохи, мыслят инымисоциальными, философскими категориями. Под народомподразумевается не население, не этническое имперскоемногообразие, а советская общность, в рамках которой со-храняется своеобразие каждой нации. Одновременно в со-ветском плавильном котле они поддерживают новый тип


46

Ваг

иф Г

усей

нов

межнациональных отношений, все то, что рождено опытомсоциалистического строительства.

Не кавалерийская атака на застой, а неспешное размыва-ние образовавшихся заторов, создание новых условий дляпродвижения вперед, памятуя при этом о стратегическомпротивостоянии с политическим противником. Ускорениебез поспешности.

Ю.В. Андропов размышлял над равновесием советскихправящих структур. Оптимальный баланс виделся в новомуровне самостоятельности исполнительской ветви — прави-тельственных организаций, министерств, ведомств, хозяй-ственных субъектов. Отголоски этих дискуссий, волнамиразбегавшихся в Москве, доходят и до республик.

Хорошо помню — многие идеи, муссируемые новацииожидались с нетерпением, надеждой. Андропов располагалдоверием большинства, какой бы неоднозначной, возможно,и противоречивой, ни представлялась его фигура.

Правящая партия, я убежден, в большинстве своем готовабыла к плодотворной дискуссии о будущем страны и судьбахсоциализма.

Эти ожидания всплыли на поверхность с появлением воглаве страны Ю.И. Андропова, а вовсе не М.С. Горбачёва,как потом внедрили в сознание людей послушные чужойволе отечественные СМИ.

Именно с первыми публикациями, выступлениями о на-зревших переменах из Москвы в Баку поступила установкаот Г.А. Алиева: «Ничего не менять. Всем оставаться на ме-стах. Никаких корректировок в курсе». На поведении руко-водителей сверху донизу сказывалась их политическая мен-тальность. Ю.В. Андропов думал о будущем страны, о не-избежных трансформациях социализма в стремительно ме-няющемся мире. Г.А. Алиев, готовый выполнить любой при-каз нового генерального, весь сосредоточен на своем буду-щем. Отсюда его размышления о пущенных под откос карь-ерах предшественников в Совмине СССР, стремление, на-ходясь в Москве, исподволь готовить запасную площадку вБаку, чтобы всегда иметь возможность опереться на послуш-ного и слабовольного ставленника. Более всего он боялсяперемен.


47

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

А слово свое К.У. Черненко сдержал. Не будучи человекомтворческого склада, сильного интеллекта, он, тем не менее,оказался руководителем последовательным и, когда нужно,твердым в исполнении принятых решений. Правда, без по-мощи и поддержки «комсомольского братства» вряд ли мнеудалось бы заполучить «охранную грамоту» нового генсека.Мне повезло (фиксируйте, не оставляйте без внимания, ло-вите негаданно мелькнувший миг удачи, когда поток невезе-ния тащит вас в неминучий водоворот!) — сразу два помощ-ника К.У. Черненко оказались моими давними комсомоль-скими друзьями: В.В. Прибытков и В.И. Печенев. Конечно,сейчас работа, которую они провели в кабинетах ЦК КПССв связи с неожиданно возникшим «Делом Гусейнова», могутквалифицировать лоббистской. Но это будет оценка с точкизрения сегодняшнего дня, с изрядной примесью рыночнойпсихологии и отношений. А в наше время речь шла о том,чтобы обеспечить объективное разбирательство ситуации,сложившейся вокруг крупного партийного работника нетолько ввиду явно необоснованного снятия с должности, нои откровенной травли. С нескрываемым намерением, какточно выразился К.У. Черненко, «схарчить».

Между прочим, словцо, примененное генсеком, свиде-тельствует о том, что и он, и в ЦК КПСС вообще довольнохорошо были знакомы с практикой преследования неугод-ных лиц, взятой на вооружение не только в Азербайджане.

Постепенно препоны, мешавшие беспристрастно и с по-ниманием отнестись к вопросам, поднятым в моем изряднонашумевшем письме на самый «верх», были сняты. В одиниз дней поступает сообщение от друзей: «Константин Усти-нович говорил с Багировым по твоему вопросу». Каков былразговор — никто не знает. Однако в Баку гадают: «Что быэто значило? Как же, «наш человек» в Кремле?»

Очень скоро самому К.М. Багирову пришлось искать от-вет на этот жизненно важный вопрос. В ходе одной из коман-дировок в Москву его приглашают в орготдел ЦК КПСС ипо-деловому доводят до сведения результаты расследованиязаявления В.А. Гусейнова на имя товарища Ю.В. Андропова.Факты, приведенные в нем, в целом подтвердились. Кон-стантин Устинович просит обратить внимание руководства


48

Ваг

иф Г

усей

нов

ЦК Компартии Азербайджана на следующее. Ошибаютсявсе. Решать вопросы, связанные с недостаточностью опыта,знаний и других преходящих фактов, следует по-партийному,то есть честно, объективно, взвешенно, в рамках того курса,которого придерживается партия на данном этапе. В заявле-нии приводятся факты о злоупотреблениях партийного ру-ководства республики. Это серьезно, а главное — не лишенооснований.

К слову, заявитель, несмотря на проявленный в его делесубъективизм, проявляет выдержку, действует в рамках пар-тийной этики, как и положено между товарищами по партии.Он не выдвигает против лично вас, Кямран Мамедович, ка-ких-либо персональных обвинений, акцентирует вниманиена неправомерных действиях окружающих, проявленияхгруппировщины. Такого рода явления нужно гасить, КямранМамедович, проявлять непримиримость, принципиаль-ность...

Первый секретарь приглашает меня для беседы «по рядуподнимаемых руководством Госкомспорта вопросов».

— Ты понимаешь, тут пишут в Москву все кому не лень.По полмиллиона писем в год. Писать ведь не запретишь.

— Это вовсе не новое явление. Люди бросались с чело-битной к Кремлю еще в царские времена. Когда на местахжить становится невмоготу, одни просто покидают родныекрая, а кто не может позволить себе искать счастье на про-сторах большой страны, вынужден просить помощи уЦентра. Нет иного выхода. К тому же не запрещено уста-вами. Все законно.

— Когда я слышу такие речи, меня всего буквально трясет.Когда такое говоришь и пишешь ты, меня трясет вдвойне.

Разговора не получилось. Я спешно покидаю кабинет,дабы избежать очередной истерики с обмороком. Багироваи впрямь начинает трясти... Да и мне самому никакой радо-сти не приносит общение с руководителем республиканскойпартийной организации, безуспешно копирующим худшеев стиле работы своего предшественника. Особенно режетслух его бесцеремонное, подчеркнутое «тыканье». Это онусвоил. Но Гейдар Алиев никогда не шел на переговоры стеми, кто пытался искать правды в ЦК КПСС. Кямран Ма-


49

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

медович не может позволить себе такого барства. Значит,нет былой уверенности.

Ситуация в Кремле все больше осложняется. Положениев Политбюро остается во многих отношениях противоречи-вым и неясным, говорят мои конфиденты. Нет единоговзгляда, подхода к самым актуальным проблемам внутрен-ней и внешней политики. Идет перегруппировка сил, лич-ностей. Стабильность мнимая, кажущаяся. Надо выжидать.Г.А. Алиев — новый человек на кремлевской арене. Он — ис-полнитель, а отнюдь не самостоятельный игрок. Но, темне менее, фигура. Другое дело, что Алиев брежневско-анд-роповской поры — это одно, а сейчас он смотрится ужеиначе.

Однако кое-какие сдвиги в спортивных делах у нас наме-тились. В Мингечауре тренируются вместе со сборной СССРнаши гребцы — дело новое, успешное. Появились талантли-вые легкоатлеты, заговорили об азербайджанских гандбо-листках, сформирована женская сборная по хоккею с мячом.Дело новое в Союзе, бакинки сразу утвердились в числе ве-дущих команд, привлекаются к играм сборной СССР. Кстати,число «сборников» увеличилось, как и «трофеи» с чемпио-натов СССР, международных соревнований. Жаль вот только«Нефтчи» — нашей единственной команде в высшей лиге —никак не удается блеснуть классом, стабильной игрой. Нофутбол — особая статья. «Нефтчи» поручено патронироватьБакинскому горкому, первый секретарь которого Ф.Э. Му-саев лично взялся обеспечить успешное выступление на чем-пионате СССР любимой команды бакинцев. Руководительон жесткий, требовательный, из «Бригады строителей»,пользуется поддержкой Кямрана Мамедовича и, само собой,Бюро ЦК. В молодости играл в одной из футбольных командБаку. Ему и карты в руки.

...К концу года страна подводит итоги проделанной ра-боты. Рапортуют хлопкоробы, садоводы, строители, нефтя-ники о своих производственных достижениях. Есть что ска-зать и Госкомспорту. По спортивным показателям: числу за-воеванных медалей, призовых мест, представительству всборных СССР Азербайджанская ССР впервые за многиегоды с 16-го места переместилась на 8–9-е.


50

Ваг

иф Г

усей

нов

Это мое, исполненное радости за азербайджанских спорт-сменов, сообщение К.М. Багиров выслушивает так, словноя рассказываю об ужасающих последствиях стихийного бед-ствия. Однако на предсовмина информация производит-таки впечатление. Более того, порождает нестандартныеидеи.

— Я побывал недавно на нескольких промышленных пред-приятиях. Сам понимаешь, с продовольствием напряженно,вот и решили члены Бюро встретиться с трудовыми коллек-тивами, поговорить, как говорится, с людьми по душам.Представь, Вагиф, рабочие все в один голос только и говорято футболе, о «Нефтчи». Оказывается, команда уже которыйгод борется не за золотые медали, а за право остаться в выс-шей лиге. Короче, футбол сегодня для нас важный факторулучшения настроения людей. Рабочие на заводе кондицио-неров так и сказали мне: «Проиграют второй круг, не дайБог, вылетят из высшей лиги — как тут работать, перевыпол-нять планы? Сделайте что-нибудь, Гасан Нейматович». А чтоя могу сделать? Вот и подумал, может, возьмешься за «Не-фтчи»? Удалось же тебе вывести на 8-е место Азербайджан!Если надо, я с Кямраном Мамедовичем переговорю, сообщапоможем тебе, чем надо! Ты пойми, футбол — это хорошеенастроение рабочего класса!

Гасан Нейматович, конечно, далек от футбольных стра-стей, но как опытный директор завода понимает: коли нетколбасы на прилавках, невозможно рабочему человеку по-мочь с квартирой, импортной мебелью, то надо подсобитьчем-то иным. Футболом, например. Это ведь в наших силах!Тем более что отвечать придется опять же Гусейнову.

Закрепится «Нефтчи» в десятке сильнейших — Кямран Ма-медович не преминет отметить, похвалить за хорошую идеютоварища Г.Н. Сеидова, вылетит «Нефтчи» — тащите Гусей-нова на плаху! Действительно, лихо придумано. Опытный че-ловек все-таки Гасан Нейматович, алиевскую школу прошел!

Г.Н. Сеидов подключает первого секретаря к своему фут-больному замыслу с такой оперативностью, словно речь идето тушении пожара на морской буровой.

— Вагиф, отнесись к этому партийному поручению, как кмоей личной просьбе, — говорит Кямран Мамедович.


51

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

И я вижу, что футбол действительно его достал — дальшенекуда.

Партийное поручение — футбол!

В начале своих воспоминаний я рассказывал о скандаль-ном матче в Ташкенте, когда засудили «Нефтчи», а наши отобиды ушли с поля. Тогда С.П. Павлов счел нужным разо-браться с инцидентом лично, на коллегии Госкомспорта. С того времени много воды утекло, футбол стал иным. Настадионах свирепствовали «договорные матчи», ничем неприкрытая коррупция, закулисные сделки. «Старики» АликМамедов, Толик Банишевский, Казбек Туаев рассказывали,что «мода» на договорные матчи пошла из Киева.

Руководство киевского «Динамо», чтобы сохранить силысвоей команды для выступлений на европейской арене, пы-талось облегчить ей жизнь на отечественном чемпионате.Футбольная бюрократия в Москве с пониманием отнесласьк идее договорных матчей. Как же — победы на международ-ной арене благоприятно сказываются на самочувствии на-рода, создают здоровую морально-психологическую атмо-сферу в массах. И пошло-поехало. Опробованный метод «за-гулял» по всей стране. Очень быстро пришли к расценкамна игры с нужным результатом.

Более всего меня буквально бесило, что никто с этим безобразием и не думал разбираться. Не надо было иметьсеми пядей во лбу, чтобы догадаться: существующее болотоустраивает всех чиновников Госкомспорта СССР, и клубы, итренеров, а печальнее всего — и спортсменов. Сообща онизадолго до конца чемпионата не на стадионах, а в кабинет-ной тиши или на приятных застольях решали, кому оста-ваться в середине турнирной таблицы, кому делить медали,а кому вылетать. Команды продолжали идти протореннойдорожкой, и никто из власть предержащих эту цепочку непытался прервать. Футболисты, надо сказать, оказались та-лантливыми актерами, они блестяще режиссировали нужнуюигру — одно лишь мастерство и никакого обмана! Ни массо-вый зритель, ни комитет по этике не придерется. Покупалине то что отдельных арбитров — целые судейские бригады.


52

Ваг

иф Г

усей

нов

Ведь если не удается уговорить — начинается шантаж, угрозы.Причем судьи, к которым имеются нарекания, продолжаютсвистеть почем зря.

Классический случай — судейство, в общем-то, квалифи-цированного арбитра из Латвии Андзюлиса, которого посию пору в Баку поминают недобрым словом. Он буквальновырвал из рук «Нефтчи» победу в матче с ЦСКА на КубокСССР. Было это еще в середине 1970-х. А я веду репортажсвой из футбольного закулисья СССР десятилетие спустя, всередине 1980-х. Впрочем, чем я хочу удивить современногоболельщика, трансформировавшегося в чудище под именем«фанат»?! Вон эксперты утверждают, что почти треть матчейв России считаются договорными. Об азербайджанском фут-боле ничего не берусь сказать. Обидно-с...

И все же при всем при этом главная беда «Нефтчи» — неперечисленные выше болезни, обретшие, кстати, междуна-родные масштабы. Главной бедой команды, ее неумолимогопадения, неуспехов, утраты профессиональных навыков яв-ляется первый секретарь Бакинского горкома партии ФуадМусаев, которого острые на язык футболисты за глаза назы-вают «Главным тренером». В том, что ЦК поручил Бакин-скому горкому патронировать всеобщую любимицу, ничегоудивительного нет — так или иначе поступают и в Москве, ив республиках. Известно, что все вопросы, связанные с жиз-недеятельностью ЦСКА, решаются Министерством обо-роны с его неограниченными финансовыми, материально-техническими и иными возможностями. Устойчивая и пло-дотворная связка армии и спорта немало поспособствовалатому, что на местах партийные комитеты занялись заимство-ванием этого опыта. Беда в другом: в том, что первый секре-тарь горкома полагает, что поручение ЦК обязывает его за-ниматься всем — от хозяйственных проблем до выполнениячисто спортивных задач.

...Он днюет и ночует на базе «Нефтчи», который, надоотдать ему должное, быстро реконструирован, обеспечентранспортом, оборудованием, инвентарем. Все хозяйствен-ные и технические вопросы решаются оперативно. Оченьскоро, однако, выясняется, что пригласить в команду нуж-ного игрока без ведома «Главного тренера» не рекоменду-


53

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ется. «Все вопросы согласуются с ним!» — понуро комменти-руют кураторы «Нефтчи» в Госкомспорте. Он присутствуети на тренерских совещаниях, дает свои рекомендации посоставу, тактике предстоящей игры. Навыки футболиста имне забыты. И он увлеченно делится ими со своими подопеч-ными, охотно сопровождая тренировки байками о своейфутбольной молодости.

По-человечески я понимаю Фуада Энверовича. Профес-сиональное же отношение к спорту велит мне напомнитьтренерам об их обязанностях и ответственности за выступ-ление «Нефтчи» на чемпионате СССР. А команда катитсявниз в турнирной табличке. Выход видится в смене трене-ров. Возражать Ф.Э. Мусаеву бесполезно. На беду свою онизлишне резок в общении вообще, безапелляционен в оцен-ках и решениях. В один из моментов кто-то из приближен-ных секретаря горкома смущенно обращается ко мне, на-блюдающему очередной матч у скамьи запасных: «Фуад Эн-верович сказал, что каждый раз, когда вы приходите на матч,мы проигрываем. Нога, говорит, тяжелая...»

Всяких секретарей горкома мне доводилось видывать, носуеверным на моей памяти остался только он, Фуад Энверо-вич.

— Ну что ж, если мое отсутствие нужно для победы отече-ственного футбола, я могу оставить стадион. А вместе с ними министерское кресло, — с этими словами я покидаю матч,который, между прочим, команда проиграла-таки.

В конце концов, «Нефтчи» прочно закрепился на послед-ней ступеньке, и К.М. Багиров, с трудом сдерживая себя,вопрошает: «Ну что? Что мешает тебе выправить положе-ние?!»

Приходится подробно, ничего не утаивая, рассказать очудачествах «Главного тренера», заключив свой грустныйрассказ неожиданным для собеседника выводом:

— Согласитесь, Кямран Мамедович, странно спрашиватьс меня и тренеров за неудачи команды, если тренерскиефункции узурпированы всесильным партийным боссом.

В логике сказанному не откажешь, и первый секретарьна очередной дискуссии по поводу выступлений «Нефтчи»на футбольном чемпионате объявляет:


54

Ваг

иф Г

усей

нов

— Я запрещаю кому бы то ни было вмешиваться в делакоманды! У «Нефтчи» есть тренеры, есть председатель Гос-комспорта, под личную ответственность которого поруча-ется выправить ситуацию в футболе! Пусть все остальныеоставят футбол в покое. Все! Вы слышите, Фуад Энверович?

Вот тогда-то я и прибегнул к нестандартному решениюпроблемы, о котором и сейчас вспоминаю с улыбкой, в тоже время с болью за себя и за спорт, грустно размышляя надтем простым фактом: если мы не в состоянии изменить об-стоятельства, то они меняют нас. Ничуть не церемонясь снашими принципами и переживаниями. Доверив командуее непосредственным наставникам, я пригласил на друже-ский ужин нескольких «баронов» подпольного бизнеса. Небуду называть их по именам: одних уже нет, а те далече —кто в Израиле, кто в США, кто в России.

Выпив за здоровье «теневиков», которые, кстати, неменьше Багирова переживают за неудачи бакинскойкоманды, я им говорю:

— А ведь мы с вами неплохо работали, когда я руководилгоркомом.

Мои собеседники напрягаются при упоминании слова«горком».

— Вы исправно давали два плана — один для государства,другой для себя. Притом, что имели редкую возможностьне делиться с партийным боссом.

Лица собеседников вытягиваются, как в мультфильмах уотрицательных персонажей.

— Взяток и иных подношений я у вас не брал, хотя при-поминаю: некоторые активно добивались финансовой лега-лизации наших отношений. Не настало ли время произвестиокончательный расчет, господа «теневики»?

По лицам присутствующих нетрудно догадаться: если моислова и восприняты как шутка, но только не лучшего сорта.

— У вас есть возможность расплатиться так, чтобы войтив историю отечественного спорта в наилучшем виде.

Несколько слов о меценатских традициях знаменитыхбакинских нефтепромышленников дореволюционной поры,опекавших музыкантов, поэтов и даже кое-кого из револю-ционеров. Нет, Боже упаси, лично мне, Гусейнову Вагифу,


55

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ничего не надо. А вот все заботы по организации соответ-ствующего сервиса, связанного с приемом и проводами су-дейских бригад, созданию тесного взаимодействия с сопер-никами по таблице, да и формированию благоприятногоклимата в федерации футбола СССР как истинные патриотыазербайджанского спорта в целом и футбола, в частности,они могли бы взять на себя.

Затянувшуюся паузу, вызванную, очевидно, тягучими вы-числениями стоимости предстоящих услуг, прерывает праг-матичный вопрос одного из дельцов:

— А с ФИФА как быть? Я имею в виду благоприятный кли-мат...

— Пока этот вопрос не стоит в повестке дня.В ответ — вздох облегчения и искренней благодарности.Словом, в тот футбольный сезон «Нефтчи» не то что с

трудом зацепился за спасительную предпоследнюю сту-пеньку, но даже сделал пару шагов вверх в таблице чемпио-ната.

Я решил, что наступил самый подходящий момент пере-говорить с Кямраном Мамедовичем о сокровенном. Он,кстати, больше не страшит меня грозным вращением зрач-ков, не кричит, не топает ногами.

— Самое худшее, Кямран Мамедович, у нас позади. Бакувновь значится в футбольных столицах. Кругом даже заго-ворили об азербайджанской шахматной школе. Я имею ввиду не только блистательные победы Каспарова, но и боль-шую группу юных азербайджанок — Айнур Софиеву, ФирузуВелиханлы и других. У нас и ранее имелись выдающиесяшахматистки — Татьяна Затуловская, например. Но теперьженская команда представлена азербайджанками.

Первому секретарю приятно слушать рапорты об успехахреспублики. Спорт — его хобби, особенно футбол. К томуже, помимо улучшения морально-психологической атмо-сферы на производстве, теплеет отношение трудящихся и кнему, первому секретарю. А эта задача не из простых послеяркого Гейдара Алиевича. Он, конечно, наш бессменный ли-дер, вождь, не побоимся громкого словца. И все же пора вы-бираться из-под его тени. Но так, чтобы не привлечь лиш-него внимания. Всем известно: бдительный Рамиз Энверо-


56

Ваг

иф Г

усей

нов

вич обо всем рапортует дорогому Гейдару Алиеву, который,и это тоже все знают, интересуется делами республики, по-могает партийной организации своими ценными советами,рекомендациями, наставлениями.

— Так вот, Кямран Мамедович, как вы смотрите на то,чтобы я покинул свой пост по собственному желанию? Благо,готова и достойная замена — Юрий Гусейнович Мамедов,которого не надо представлять ни вам, ни Бюро, ни спор-тивной общественности. А я бы вернулся к любимому делу —к журналистике. Это желание легко реализуемо и здесь, вБаку, и в Москве. Я мечтаю поработать собкором за рубежом.Вот изучаю английский на старости лет...

Улыбка детского простодушия слетает с крупного лицаКямрана Мамедовича, вмиг превращая его в официальногохозяина высокого кабинета, товарища Багирова. Я вижу ифизически чувствую, каких усилий ему стоит, чтобы сдер-жаться. Это трудно, неимоверно трудно для человека, ис-полняющего ту роль, которую ему отвела судьба и жизнен-ным кредом которого является стремление жить дружно.

— Пойми ты, наконец, Вагиф, не я решаю твой вопрос. Я уже раз говорил об этом Юре Мамедову. Теперь ты вынуж-даешь сказать тебе об этом открыто. Обращайся к нему. Емурешать, где тебе находиться и кем работать.

И он тычет в портрет улыбающегося дежурной улыбкойГ.А. Алиева, члена Политбюро ЦК КПСС, первого замести-теля председателя Совета министров СССР, портрет с отно-сительно молодым лицом, который трудящиеся носят напраздничных демонстрациях мимо правительственных три-бун. Двухметровый портрет его, вместе с портретами другихчленов и кандидатов Политбюро ЦК КПСС, установленныйперед Домом правительства на площади им. В.И. Ленина,недавно исполосовал ножом неизвестный. Службы свалиливсе на свирепый бакинский норд. На бульваре, однако, го-ворят о другом, называют даже имя отчаянного молодогочеловека, бывшего комсомольского работника, оперативновычисленного в КГБ.

Гейдар Алиев со стола улыбчиво как бы подтверждает вы-нужденные признания своего преемника бывшему своемулюбимцу.


57

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

К диалогу мне нечего добавить. Подождем до лучших вре-мен. Хотя никто не знает, когда они наступят для меня, луч-шие времена. И наступят ли вообще.

На партийной работе мне всякого довелось навидаться.Многое еще предстояло узнать. Но случай, когда первый сек-ретарь ЦК Компартии легко и просто признается, что еговласть, по сути, условна и ограничивается предшественни-ком, давно отбывшим в Москву, единственный.

Несколькими днями позже это открытие дополнится идругой информацией, серьезно обогатившей мои представ-ления о руководстве республикой. Предложение ректора Ба-кинской партийной школы Т.К. Кочарли о назначении моегодруга с журналистских времен Р.Г. Агаева заведующим кафед-рой Н.А. Мамедов, заведующий орготделом ЦК партии, не-медленно отклонил: «Ваш кандидат значится в списке лиц,которых распоряжением Гейдара Алиева запрещено брать вноменклатуру!»

Абсурдность ситуации заключается еще и в том, что речьшла о выпускнике аспирантуры АОН при ЦК КПСС (!), ко-торому в Москве предлагалась работа, входящая в номен-клатуру ЦК КПСС. А список тот — конкретный и длинный —заворг будет хранить как зеницу ока, чем немало будет гор-диться даже много лет спустя, оказавшись в качестве бе-женца в Соединенных Штатах Америки...

Я по сию пору хорошо помню главное ощущение, опре-делявшее все мое настроение в тот момент: не было у меняни капельки уныния. Напротив, появилась даже ясность. К тому же в Москве многие открыто и все настойчивей го-ворили о неизбежности перемен.

КОНТЕКСТ

Грешно говорить, но дорогу к переменам открыл своим уходомК.У. Черненко, продержавшийся в кресле генсека чуть более года. Ис-тория порой жестоко мстит тем, кто рассчитывает обмануть ее.Словно бы в насмешку над партией и ее лидерами, не озаботившимисяо своевременной демократической смене руководителя, генсеки не до-тягивали даже до половины первого срока пребывания на своем посту.

Что бы там ни было, а объективной основой вызревания геран-тократии, как называли процесс старения членов Политбюро, явилось


58

Ваг

иф Г

усей

нов

отсутствие демократических механизмов и прочных традиций рота-ции руководящих органов партии. И в этом виноваты были все мы,коммунисты. Но, прежде всего — высшее руководство КПСС, ибопрерогатива принятия кардинальных решений принадлежала ему. Раз-говоры были, установки давались, намеки делались, а бессменность вправящем классе, выдаваемая за стабильность, сохранялась. Вернее,неукоснительно блюлась. Чего уж тут кривить душой? А это, междупрочим, создавало условия для той или иной формы узурпации власти.

Много писалось о посредственности К.У. Черненко, отсутствииу него ярких черт лидера. Все это так. Но все же это далеко не пол-ный портрет. Люди, близко знавшие Константина Устиновича, ра-ботавшие с ним, отмечали и ряд несомненных достоинств, кото-рыми он обладал и которые необходимы руководителю государст-венного масштаба. Прежде всего, стоит сказать о том, что не-обходимость обновления, перестройки системы политическогоуправления партией были высказаны им уже при вступлении надолжность генсека. Говорил он и об ускорении социально-экономи-ческого развития, для чего, по его мнению, требовалось перестроитьвесь хозяйственный механизм, всю систему управления экономикой.Так что ему не чужды были идеи перестройки и придания большейдинамичности экономическому развитию СССР.

Идеи эти он выдвинул до М.С. Горбачёва и успел кое-что сделатьв этом направлении, предоставив хозяйственникам некоторые ре-альные возможности для повышения эффективности государст-венного производства, его ускоренного развития.

Упоминаю об этом вовсе не для того, чтобы лишить Горбачевалавров первопроходца в демократизации общественной жизни. Хочупросто подчеркнуть — идеи обновления были выстраданы совет-ским обществом, их уловила и правящая партия — КПСС. К.У. Чер-ненко, будучи хорошим исполнителем, не медля, взялся за реализациюпрограммных положений.

Можно предположить, что осуществление проектов обновленияи демократизации, если бы позволили возраст и здоровье при этом,пошло бы без горбачевских кавалерийских атак, сомнительного но-вого мышления, сгубивших все дело и страну. Как и то, что деятелиавантюрного плана, типа Ельцина, не оказались бы на политическоммостике социалистического флагмана.

К.У. Черненко, впрочем, как и Л.И. Брежнев, в отличие от по-следнего генсека КПСС, прошли хорошую жизненную школу, немалопоработали в центральных органах партийной и государственнойвласти, разбирались в людях, владели искусством управления в пол-ной мере, знали толк в кадровой политике, чего, повторюсь, нельзясказать ни о М.С. Горбачёве, ни о Б.Н. Ельцине, до конца политиче-ской карьеры оставшихся управленцами регионального масштаба,на действиях и мышлении которых лежала печать неистребимогопровинциализма.


59

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

О том, каким образом выбор пал на М.С. Горбачёва, написанонемало вполне достоверного и многого такого, что было придуманопозже. Вполне доверяю тому, о чем поведали в своих воспоминанияхА.А. Громыко (младший), Е.М. Примаков. Первый очень точно пере-дает политическую атмосферу властной Москвы, маневры заку-лисья, факт переговоров с авторитетнейшим членом Политбюро,патриархом советской, да и мировой дипломатии Андреем Андре-евичем Громыко, слово которого, пожалуй, имело решающее значениев выборе генсека. Могу лишь сказать, что мало кто из тогдашниханалитиков высоко оценивал шансы Горбачева, за которым прочноукрепилась репутация «сельхозника». Он и сам всем своим тихимпросиживанием в цековской заводи только подтверждал мнение онем, как о ничем особенно не блиставшем деятеле среди соратниковвысшего руководящего органа. Разве что молод. Но что за плечами?

Никто не мог ни тогда, ни позже привести убедительных при-меров организаторского таланта, политической прозорливости,проявлений решительности, подтверждений волевых качеств. Био-графия генсека красноречиво свидетельствовала о его очевидном«кабинетном» происхождении: учился, как и тысячи других, пришелв комсомол, откуда повела его судьба по теплым кабинетам райко-мов, горкомов, области — сперва комсомола, а затем и партии.

Удачлив, однако, был Михаил Сергеевич — по жизни шагал не-спешно, но уверенно, крутых поворотов избегал, романтические по-зывы целины, гигантских строек Сибири не одолевали юношу. Все вкабинетах да на трибунах. Словно кто-то вел его, прокладываямаршрут на самый верх — так, чтобы не опрокинулся ненароком,не сказал чего лишнего. Судьба ли берегла или кто-то патронировал?Сейчас уже известно: Ю.В. Андропов. Чем приглянулся молодой, ни-чем не выделявшийся из общего строя функционеров региональногопартийного воинства секретарь? Проникнуть в высокие кабинетыи быть принятым ему помогла специфика его региональной вотчины:подавляющее большинство союзных здравниц, санаториев, пансио-натов, зон отдыха, обслуживающих правящую советскую элиту,находилось в пределах его власти. Однако от Кавказа и до Крымамного больших руководителей имелось, а уверенно, неспешно, а глав-ное — не привлекая внешне к своей персоне внимания, шагнул в на-правлении Кремля только он, Горбачев. Чем он обратил на себя вни-мание проницательного Андропова?

Мои бывшие комсомольские товарищи из Ставрополя говорили,что он может быть иногда резковат, но предпочитает в целом ла-дить с людьми, избегает разгонов, публичной порки за допущенныеошибки. Словом, вполне в стиле времени. Припоминали, впрочем,как новый секретарь, пришедший на смену обаятельного К.Ф. Ку-лакова, долго и упорно пробивал пленум, обещавший преобразованияна селе, но так и не прозвучавший и вскоре позабытый всеми.


60

Ваг

иф Г

усей

нов

Там, за горизонтом!

Мы еще вернемся к тем двум поворотным дням в исто-рических судьбах Отечества — 10–11 марта 1985 года, когдаперед страной возник тот, который поставил точку в еевеликой истории. Но это иные сюжеты. Не будем преры-вать повествования, ибо и моя собственная судьба прибли-зилась к новому повороту (я это чувствовал), не ведая, чтовлеком течением событий, смысл которых откроетсямного позже.

Народная мудрость о том, что срок мрачных дней недолог,верна. Надо только набраться терпения и ждать. Ас-сабр, ве-ликое это слово — «терпение» (не путать с «долготерпением»),многократно повторенное в священных книгах народов. Воти над моей головой чья-то невидимая рука разогнала тучи.

Как бы там ни было, а что-то меняется в стране... При-тихли фанфары победного шествия пятилеток. Рассказы-вают, что новый деятельный орговик Е.К. Лигачёв строгопредостерег К.М. Багирова от старой привычки руководитьс оглядкой на Гейдара Алиевича, призвал действовать само-стоятельно, окончательно избавиться от старых замашек:шумихи, мелочной опеки, беспричинных преследований.

Егор Кузьмич — сибиряк, мужик простой, работящий. Егокавказскими застольями и дорогими подношениями не за-манишь. «Спиртного не употребляю, из напитков предпочи-таю только легкие — яблочный, например», — сказал, словноотрезал, перед приездом в Баку по случаю вручения Крас-ного знамени.

После этого визита и началась массовая реабилитация«жертв алиевской революции», как шутят в парткомиссии.Да и в кадровой политике все смелее обращаются к резервамвне Нахичеванской автономии. На международном кон-грессе кардиологов, когда слово предоставляется академикуВ.Ю. Ахундову, зал неожиданно устраивает бывшему руко-водителю республики овацию, воздавая дань уважения че-ловеку, имя которого будит воспоминания о благостных дняхазербайджанской «оттепели», времени небывалого подъеманациональной культуры, социально-экономического станов-ления. Бурные аплодисменты — еще и своеобразный стихий-


61

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ный протест против запрета на публичное озвучиваниеимени Ахундова, длящегося с 1969 года...

В иные времена не избежать бы ни бывшему первому сек-ретарю, ни нынешнему генеральской выволочки. А тут —молчок, хотя просигналил наверняка верный Рамиз Энве-рович в Москву о «ЧП». Нет, по всему видно — задули новыеветры, новыми надеждами зажила страна.

В Москве только и разговоров, что о новых подходах кпартийной работе, большей самостоятельности. Первымиподхватили новые веяния в Ленинграде и Прибалтике.Центральные газеты стали смелее, заговорили о запретныхтемах. В Баку власть притихла, притаилась. Хотя все знают —Алиев, наведавшись летом в родные пенаты, дал понять:«Азербайджан и ранее двигался ускоренными темпами, по-казывал пример борьбы за социалистический образ жизни.Что касается разговоров о демократии, самостоятельностии пр. — это дело временное».

Так что бакинская пресса мыслит по старинке. Другоедело, время — умелец-древоточец — незаметно делает своедело.

Я не устаю периодически напоминать К.М. Багирову о«своем вопросе». В конце концов, Юра Мамедов, взявшийсявыполнять дипломатическую миссию посредника междуопальным другом и первым лицом, партнером по корту, од-нажды возвращается с коротким сообщением, переданнымсо свойственной ему лаконичностью: «Кямран Мамедовичпросил передать, что он не будет возражать, если Гусейновпоедет работать в Москву, о чем он неоднократно выражалпожелание».

Сказать, что я на следующий же день вылетел в Москву,было бы преувеличением. Но то, что летел я не в самолете,а на собственных крыльях, — это точно. Запомнилась лишьфраза кого-то из провожающих: «Единственный за всю ис-торию министр, добровольно подавший в отставку и тут жеуехавший в Москву». Шутка шуткой, но кто мог тогда, в на-чале осени 1986 года, вообразить, что понятие это, чистотеоретическое в советской правительственной практике,скоро утвердится в качестве теста на истинный демокра-тизм?


62

Ваг

иф Г

усей

нов

До самой Москвы не верилось, что с меня наконец-тосняли путы, что происходящее не игра, что пройдет день-другой и меня не завернут назад, «возвращайтесь, мол, и раз-беритесь с партийной организацией». Но атмосфера новой,демократизирующейся Москвы наилучшим образом подтвер-ждала правоту моих самых оптимистических выводов. Ка-жется, застой, заизвестковавший кровеносные сосуды госу-дарственного организма, руководство партии рассчитываетразмыть свежей кровью. В аппаратных коридорах, как в ве-нах управления, мелькают молодые лица, деловито расса-живаются в президиумах высоких собраний энергичные ру-ководители из регионов.

Кто-то советует генсеку в руководящие структуры активнодвигать кадры с Урала, из Сибири. Это вам не столичная из-балованная бюрократия! Там, за Уральским хребтом, при40-градусных морозах Сибири, живет и здравствует другойнарод — здоровый духом и телом, работящий, прямой. В 1941-м, припомните, товарищи, кто защитил, прикрылгрудью Москву, преградив дорогу фашистам? Панфиловцы,герои сибирской дивизии! То-то!

Говорят, в Свердловске вырос партийный работник но-вого типа — Ельцин Борис Николаевич — нестандартно мыс-лящий, деятельный, умеющий разговаривать с рабочим клас-сом. Может, пригласить его в Москву?

— Боюсь, наломает он дров, — морщится молодой, симпа-тичный предсовмина Н.И. Рыжков.— Нет вдумчивости в нем.Лезет напролом, топором размахивает. К тому же себялюб.Никак не может налюбоваться собой, любимым.

Генсек советует все-таки присмотреться к уральскомуумельцу.

— То, что надо! — рапортует Е.К. Лигачёв, направленныйна «смотрины».

Хлынули во власть практически все, кого я знал по ЦКВЛКСМ: кто в центральном партийном аппарате, кто в ре-гионах возглавил партийные комитеты, кто в министерствахи ведомствах, от которых пухнет столица великой советскойдержавы. А бывшие комсомольцы, ясное дело, укрепляютдоверенные участки теми, кого хорошо знают.


63

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Б.Н. Пастухов направлен послом, Г.И. Янаев в совпрофе,В.А. Мишин — тоже. Всюду встречают с распростертымиобъятиями. Вот что значит большая Родина!

Дело не только в развитом корпоративном мышлении,как может показаться на первый взгляд. Комсомолия — дей-ствительно целый мир, пристанище молодежи, юношества,жаждущего самоутверждения, самореализации. А юность,как известно, время обретения дружбы, когда верится в луч-шее, время оптимизма. Вот откуда устойчивость традиции,которую не смогла отменить и перестройка, в чем нам пред-стояло еще убедиться.

Пятилетие — с 1982 по 1986 год — оказалось самым труд-ным в моей жизни, и я вряд ли бы выбрался из капкана, рас-ставленного опытным ловцом, если бы не помощь друзей,если бы не комсомольская юность моя. Сейчас даже труднопредставить, чтобы кто-то за тысячи верст в верхних этажахверховной власти, исключительно дружбы ради, рискуясобственным положением, обеспечил политическое при-крытие, напоминая первому лицу державы о незаслуженнообиженном человеке где-то там, в далеком Баку. И все этобез каких-либо корыстных мотивов! Потому я и называюкомсомолию братством.

Искренне печалюсь, что оно оказалось отброшенным пе-рестроечной идеологией, как нечто отжившее — как можетмолодость во цвете лет отжить себя?!

Первоначально мне рекомендовано присмотреться к жур-налу «Вокруг света». Он давно уже без редактора, а изданиеинтересное, со своим читательским интеллигентным акти-вом. Затем ведутся переговоры с «Комсомольской прав-дой» — это ближе, роднее, там немало моих знакомых и дру-зей. Предлагают и номенклатурные должности: в мини-стерствах и главках союзного простора — только разворачи-вайся!

Но тут Марат Грамов дает дельный совет: «На данный мо-мент тебе нужна временная площадка. Ты человек широкогопрофиля. Тебе нужно присмотреться. С твоим опытом меж-дународника, связями найдется место во многих структурах.В том числе и у нас. Журналистский профиль — дело хоро-шее. Плюс знание внешнеполитических проблем, зарубеж-


64

Ваг

иф Г

усей

нов

ных связей — это качественно иная перспектива». Так я «вы-смотрел» новый журнал «Олимпийская панорама», только-только рожденный в недрах советского агитпропа, в кото-ром точно могли быть востребованы мои журналистские на-выки, умение организатора и знания, опыт международника.

Действительно, то, что мне надо — подбирай журналист-скую братию, пиши о любимом спорте, знакомься с зарубеж-ным опытом организации информационного обеспеченияолимпиад — никакой политики! Не работа, а рай после ба-кинских интриг. К тому же самостоятельная единица, безнадзирающего начальства над головой. Твори себе в удоволь-ствие, формируй свою команду! К тому же на дворе глас-ность. Пиши — не хочу. Газеты теперь нарасхват. Можно та-кой спортивный журнал раскрутить!

А что? Может, и впрямь лучше не придумаешь? Чем неплощадка для новой жизни в Москве, после того, как я унесноги из ставшего чужим родного края? Начнем жизнь с чи-стого листа, с чего начиналась когда-то моя столь завиднаякарьера в Баку.

Чем хороши граждане «Страны комсомолия» в Москве —никто не морщится, не таращит глаза, мол: «А что скажетГейдар Алиевич?» Он, товарищ Г. Алиев, для моих бывшихколлег, восседающих в высоких креслах практически во всехведущих союзных министерствах, не говоря уже о партий-ных кабинетах, парит где-то в заоблачной выси. Им и в го-лову не приходит, что член Политбюро, один из «большойдвадцатки», может заинтересоваться кадровыми перемеще-ниями где-то там — внизу. Москва не Баку. Не поймут просто.Скажут, не по рангу действует, перед ним проблемы глобаль-ные.

На очередной вечеринке по случаю дня рождения кого-то из бывших сотрудников сталкиваюсь с давним знакомымЮрой Сепелевым. Впрочем, Юрой он звался, когда мы по-знакомились с ним в жаркой Калькутте. Я — секретарь ЦКВЛКСМ, руководитель делегации советской молодежи, а онсоветский генконсул. За время, прошедшее после нашей пер-вой встречи, Юрий Фаддеевич успел поработать послом, авернувшись из-за границы, определен начальником Главногоуправления МИД СССР по работе с дипкорпусом.


65

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

— Зашел бы к нам в МИД. Поговорим за жизнь. Заоднопосмотришь, чем мы там, в УПДК, занимаемся.

Об этой функции МИД СССР — империи А.А. Громыко —мало кто знает. Впрочем, в МИДе ныне новый император —Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе. Таков итог первой ро-кировки М.С. Горбачёва.

Андрей Андреевич на правах «патриарха» озвучил пред-ложение избрать Михаила Сергеевича генеральным секре-тарем ЦК КПСС на заседании Политбюро, немедленно со-бравшемся после кончины Константина Устиновича. ТеперьА.А. Громыко — формальный президент Страны Советов —председатель Президиума Верховного совета СССР. А МИДвозглавил Эдуард Амвросиевич. Не Воронцов, не Чаплин,не Комплектов — высокопоставленные профессионалы со-ветской дипломатии, а партийный секретарь из Грузии. «Гро-мыко — это океан. По сравнению с ним, каждый из нас неболее чем капля...»

Но в капле воды иногда отражается целый мир чувств,тайных замыслов, скрытых целей. Горбачёв, Шеварднадзе,Лигачёв когда-то познакомились в Москве на комсомольскихсъездах.

Мы с Ю.Ф. Сепелевым нынче находимся примерно в та-кой же диспозиции. Коротко поведав, скажем так, о специ-фических функциях мидовского управления, призванногозаниматься обустройством дипломатического корпуса вМоскве, он вдруг предлагает:

— Иди к нам. Работа интересная.— Чем я буду заниматься тут? Нужен ли я тебе и нужно ли

это мне? Сепелев, как следовало из его разъяснений, основательно

продумал свое предложение:— Ты — человек проверенный, надежный, опытный в та-

кого рода деятельности. А главное — не надо учить специ-фике. Контингент — иностранцы, сфера — внешнеполити-ческая. Осмотришься, а там и плавно перейдешь на чистодипломатическую стезю, как это сделали многие, восполь-зовавшись партийным набором.

Тут мне пришлось горько улыбнуться, вспомнив о визитеНамика Ахундова, заведующего отделом зарубежных связей,


66

Ваг

иф Г

усей

нов

сообщившего мне о возможности воспользоваться предо-ставленным местом на курсах дипакадемии. А может, этосудьба? Зачем противиться зову судьбы и шарить в потемкахнужную тропу, когда она сама приоткрыла дверь?

— Так это же мечта любого дипломата! И не для начинаю-щего, а опытного! — определил ситуацию В.М. Мишин, к ко-торому я заявился за советом. — Тут и раздумывать нечего.Из УПДК — прямая дорога в дипломатию. А это твоя роднаястихия. Предоставь молодым, полным сил искушать судьбу,будущее на партийном поприще...

То же говорят друзья-товарищи, помогавшие мне с мос-ковской пропиской. М.В. Грамов, смирившись с неизбеж-ностью расставания с новым редактором, соглашается с ло-гикой моих рассуждений: «Обе дороги ведут к дипломатии.Одна короче, другая — подлиннее». А мне скоро 44...

Словом, звоню через недельку Сепелеву: «Согласен, ста-рина! Действуй!» А тому надо начинать многоходовые со-гласования — дело нешуточное. Первый заместитель началь-ника УПДК — номенклатурная должность. И начинать лучшес министра. «Знаю я его, — говорит Эдуард Амвросиевич,великий тактик. — Продумать надо его вопрос». Ясное дело —Г.А. Алиев. Видно, долго придется ждать.

Юрий Фаддееич звонит: «Приезжай ко мне, надо протал-кивать твой вопрос в наших коридорах». «В коридорах» стал-киваюсь с давним знакомцем Борисом Чаплиным. Мы с нимгоду в 1981-м в Баку познакомились. Посол СССР во ВьетнамеБ.Н. Чаплин в 1981 году сопровождал делегацию братскойстраны во главе с Ле Зуаном, прибывшую в Баку знакомитьсяс практикой морской нефтедобычи. В районе Вунгтау былиобнаружены залежи нефти, и вьетнамские товарищи завя-зали контакты с Баку, где накоплен был огромный опыт вэтом многотрудном деле. Бакинцы — геологи, промысло-вики, бурильщики — выехали во Вьетнам, а я, как мог, содей-ствовал плодотворному сотрудничеству нефтяников: возилна нефтепромыслы, сводил со специалистами. Тогда-то исдружились, переписывались, не раз пути-дороги наши пе-ресекались.

— Я тебе уже устал говорить, что с кадрами плохо работа-ешь, — поучает он Сепелева. — Наконец-то определился с


67

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

первым замом, — кивает он на меня. — Веди его немедленнов кадры.

А в кадрах — В.М. Никифоров, начальник управления.Знаю его по орготделу ЦК КПСС. Ему-то и карты в руки. Вы-шли на Е.К. Лигачёва — он теперь чуть ли не второй человекв ЦК. А тот: «Не надо мне пересказывать эту историю с Гу-сейновым. И как подстраховали парня — тоже помню. Не зря старались... В Баку он работал смело, самостоятельно,без оглядки на лица. Словом, с кадрами так, как это делалосьв Азербайджане, поступать нельзя».

На коллегии МИД СССР

С тем и пошли мы с Никифоровым на коллегию. А тампо лицам можно новейшую историю МИД СССР писать:Б.Н. Чаплин, Ю.М. Воронцов, В.Г. Комплектов, В.П. Логи-нов, А.А. Бессмертных.

«МИД заполучил опытного организатора. Я помню егово главе Баку — управлять современным мегаполисом доро-гого стоит» (Б.Н. Чаплин). Не удержался — ударился в вос-поминания: «Ле Зуан, помнится, поучал своего министра-нефтяника, мол, в Баку товарищ Гусейнов каждого буровогомастера знает».

«Если коллегия примет положительное решение, то МИДзаполучит весьма ценного работника (Ю.М. Воронцов). Я также запомнил Вагифа Гусейнова по прежней дипломати-ческой работе. Недели две мы вместе колесили по Соеди-ненным Штатам, встречались с молодыми демократами иреспубликанцами. Переводил его выступление в Конгрессе,Сенате. Это зрелый, опытный работник, потенциал которогоможет по-новому раскрыться на дипломатическом поприще».

«Оказывается, в коллегии МИД СССР, кроме меня, всехорошо знают товарища Гусейнова. Придется и мне сказатьнесколько слов о нем. Как-никак соседями были нескольколет в Закавказье», — берет слово министр.

И говорит Э.А. Шеварднадзе о моей комсомольско-партийной деятельности так, словно и нет в природе поста-новления о недостатках в стиле и методах работы Бакин-ского горкома. Та страница перевернута — всем все понятно.


68

Ваг

иф Г

усей

нов

И в заключение: «Ну что, утверждаем?» И, как водится, —слова напутствия, советы о том, на что обратить внимание,как взаимодействовать с иностранными посольствами, у ко-торых не убывает претензий, причем большей частью, увы,вполне справедливых...

Я чувствовал: и Шеварднадзе, и его замы между собой до-статочно подробно обсуждали мою историю. В их словах,тщательно подобранных оценках, нарочито лишенных не-обходимой в кадровых вопросах дипломатичности, улавли-валось коллегиальное желание поддержать человека, выз-волить из изоляции, в которую загнали его недобрые силы.

Итак, второй московский этап в моей судьбе. Он начина-ется обнадеживающе. Теперь я точно знал причину переменв настроении К.М. Багирова. Г. Алиев невольно отпустилвожжи, перестал патронировать Азербайджан. Время при-шло иное. Дух брежневского долголетия выветрился.

Я и сейчас, после стольких тяжелых лет и долгого лихо-летья, во тьме которых канули лица, имена, встречи и рас-ставания, помню до мельчайших подробностей финал це-лого жизненного этапа. И не потому, что выдающиеся авто-ритеты советского политического истеблишмента стольлестно отзывались о моих более чем скромных заслугах италантах.

Крепко оседают в душах две вещи: предательство друга испасительный круг, брошенный товарищем, когда рассчи-тывать не на кого и не на что...

Нелишним будет напомнить и важную особенность исто-рического момента. Новые люди, пришедшие в Кремль, убе-дили генсека в простой необходимости — обновленческийпроцесс необходимо начинать с кадровой политики. В ги-гантской федерации с множеством республик, автономий,краев, областей, регионов кадровый потенциал правящейпартии и государственной системы управления, по существу,ограничивался возможностями Москвы. Новые люди в ру-ководстве страной говорили о цене человеческого капитала,предлагали расчистить заторы, мешавшие нормальному кро-вообращению государственного организма.

Я оказался в нужный момент в нужном месте. Означалоли это, что судьба вновь улыбается мне?


69

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Управление по обслуживанию дипкорпуса

А УПДК МИД СССР — это целая армия чиновничьеголюда: дипломатов, управленцев, технических работников.Одних только заместителей у начальника главка пятеро. СамСепелев все больше в командировках, ничего не поделаешь —переговоры о дипломатическом взаимодействии, подготовкаи подписание документов обязывают присутствие первыхлиц. Но все равно высокое начальство то и дело выражаетнедовольство — в Москве тоже дел хватает, а Юрий Фадде-евич, как всегда, в разъездах. Первый заместитель тем и хо-рош, что большинство вопросов взаимодействия с дипкор-пусом берет на себя.

Управление по обслуживанию и работе с дипкорпусом(УПДК) МИД СССР имеет давнюю историю. Создано оно в1920-х годах молодым советским правительством для оказа-ния помощи дипломатическим миссиям. Помощь и содей-ствие сводились к решению повседневных вопросов жизне-деятельности в развороченной революционными собы-тиями стране. Со временем смысл обязанностей не очень-то изменился, повысились качество и масштабы оказывае-мых услуг. Организация поездок дипломатов по стране, ре-шение транспортных вопросов, жилья, а также питания, ме-дицинского обслуживания, посещение различных культур-ных и иных мероприятий. Короче, управление, по сути, за-нимается всеми сторонами жизни иностранных дипломатов,аккредитованных в Москве. Делается все это, естественно,на паритетных началах с другими государствами, на основедвусторонних соглашений.

Нетрудно заметить, что сложился, я бы сказал, архаичныйстиль решения вопросов. Каждую мелочь повседневнойжизни дипломата, работающего в Москве, приходится со-гласовывать с множеством организаций. Архаизм, конечно.Но к нему люди привыкли. Впрочем, в такие же условия встранах пребывания поставлены и советские дипломаты. А нередко в еще более сложные.

Располагается УПДК в старинном особняке на Осто-женке. Обитатели особняка любят рассказывать гостям отом, как когда-то Луначарский выделил его для знаменитой


70

Ваг

иф Г

усей

нов

Айседоры Дункан. Американская знаменитость провелаздесь часть своей московской жизни, отмеченной драмати-ческой любовной историей с Сергеем Есениным.

У Юрия Фаддеевича Сепелева направления работы рас-писаны между заместителями: вопросы капитального строи-тельства, кадров, работа региональных отделений и т.д.Штат растет не по дням, а по часам, зашкаливая за 10 тыс.сотрудников, обеспечивающих жизнедеятельность более стас лишним посольств, торгпредств, около тысячи различныхпредставительств компаний, международных организацийи т.д.

Середина 1980-х годов — начало перестройки и хаоса вэкономике, бесчисленных административных и политиче-ских шараханий, накала страстей в обществе. В этом водо-вороте надвигающихся перемен, которые со временем на-зовут перестройкой, Ю.Ф. Сепелев, вернувшись из очеред-ной поездки в Штаты (Европу, Юго-Восточную Азию — надовезде успеть побывать), не забывает напомнить о государст-венной установке в виде главной задачи, поставленной пе-редо мной. Она сформулирована предельно ясно: постоянносовершенствовать вопросы, связанные с налаживанием жиз-недеятельности многочисленного дипкорпуса, членов их се-мей, тысяч бизнесменов, которых все больше и больше, ог-ромного числа журналистов, аккредитованных в Москве, ихкомандировок по стране, обеспечивать бесперебойноестроительство школ и детских садов.

Между тем катастрофически ухудшается состояние совет-ской экономики. В Москве сворачивается снабжение това-рами быта, продовольствия. С утра я, впрочем, как и весьнаш «убойный отряд», разъезжаю по столице пробивать вминистерствах и ведомствах свои вопросы. Юрий Фадде-евич Сепелев, Иван Иванович Сергеев (будущий замми-нистра иностранных дел), Анатолий Александрович Казьнини другие проявляют просто чудеса изобретательности в усло-виях усугубляющего дефицита и разгильдяйства.

Мы понимаем и помним заповедь УПДК — наши старания,помощь иностранным дипломатам в Москве бумерангом от-даются на работе советских людей за рубежом. Хотя, что поде-лаешь, здесь мы находимся в куда более сложном положении.


71

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Меня хорошо поймут читатели, которые помнят пустыеприлавки в Москве, низкий уровень сервиса, талонную си-стему — этакий бренд распределительного социализма. Каксправедливо пишут порой хроникеры той эпохи, все этобыло. Возможно, кто-то скажет: лучше не вспоминать обэтом смутном периоде советской истории. Может, так онои лучше. Да только это уже история, а из нее, как из песни,слов не выкинешь.

Скажу также, что из сложившейся ситуации, во многомнового для меня дела помогали выходить опять же старыекомсомольские связи. Они, старые комсомольские това-рищи, как скоро выяснилось, сидели повсюду. И второе —советская ментальность, отличительная черта чисто совет-ского патриотизма. Каждый советский министр, чиновниклюбого ранга привык считать: как бы не было плохо, нельзяударить лицом в грязь перед иностранцами, гостями страны,тем более, оттуда, из капиталистического Запада. Иной бук-вально рычит: «У меня детсады недополучают мясопро-дукты, а вы тут со своим дипкорпусом!» И, матюкнувшись всердцах, тем не менее, поднимает правительственнуютрубку: «Отпустите из резервов...»

КОНТЕКСТ

За три года работы в МИДе много интересного произошло намоей памяти. Об одной истории, которая на несколько лет омрачиласоветско-американские отношения, стоит рассказать подробнее.Сообщаю то, что знаю и помню. Информация, как говорится, изпервых уст, хотя об этом написано и сказано немало.

Речь идет о скандалах вокруг нового здания посольства США вМоскве и советского посольства в Вашингтоне. Последнее обстоя-тельство обычно умалчивается, а тогда, в 1980-е, оно утонуло винформационном шуме и гаме, поднятом американцами, а такжедемократизирующимися на глазах СМИ Москвы, Ленинграда и далеевезде.

Немного истории. Еще в 1969 году в Вашингтоне и Москве былоподписано советско-американское соглашение о строительстве встолицах обоих государств новых комплексов посольств. Согласноэтому соглашению, СССР отвели земельный участок в Маунт-Алто — в северо-западной части Вашингтона. А для США — позадистарого здания их же посольства по улице Чайковского.


72

Ваг

иф Г

усей

нов

В этот период, скорее всего, и было санкционировано использо-вать строящееся здание американского посольства для возможногооперативно-технического проникновения КГБ. Известно также,что каждое мероприятие подобного рода, как правило, КГБ СССРсогласовывало с инстанцией, то есть с ЦК КПСС.

Судя по всему, эксперты ФБР и ЦРУ обнаружили присутствиетак называемых закладок в стенах и перекрытиях где-то в1982–1983 годах. Однако в открытой американской печати первыеупоминания об этом появились в 1984–1985 годах. Интересно, чтоамериканское посольство к тому времени было возведено почти додвух третей.

В 1985 году Конгресс США принял специальный закон, запрещав-ший использование нового здания советского посольства, к томувремени уже достроенного в Маунт-Алто. Естественно, что аме-риканцы не удержались от соблазна нашпиговать его специальнымиустройствами, которые были обнаружены специалистами КГБ иполностью затем обезврежены.

Если верить публикациям американских СМИ, прибывшие вМоскву американские разведчики были поражены техническим со-вершенством обнаруженной аппаратуры и изощренностью всей опе-рации советской контрразведки.

«Вашингтон пост» цитировал представителя ЦРУ: «У насштука подобного уровня существует пока в чертежах». Американ-ские контрразведчики не преминули показать по ТВ «жучки», ко-торые якобы были вмонтированы в местах пересечений и в стержнемеханического каркаса стен. Поразительным было то, что эти«жучки» обычным рентгеновским методом не обнаруживались, таккак материал, из которого они были изготовлены, имел ту жеплотность, что и сама арматура. Расписывали устройства, кото-рые якобы были снабжены некими аккумуляторами, постоянно под-заряжавшимися за счет «дыхания» самого дома — движением во-дяных паров штукатурки. Вершиной же всей это инженерной за-думки сочли саму конструкцию здания, которую американцы вскореназвали «восьмиэтажным микрофоном». Американские экспертысделали вывод, что направленные на здание излучения соответ-ствующей частоты изменяются некими специальными конструк-тивными элементами, которые способны улавливать звуковые ко-лебания, возникающие при разговоре. Таким образом, к советскимконтрразведчикам поступает информация о том, что произно-сится внутри посольства. Приемники излучения находятся, какутверждали американцы, в расположенной через дорогу церкви Девяти мучеников.

Восхищение сотрудников спецслужб США техническим совер-шенством операции КГБ только прибавило интерес к скандалу, по-лучившему международные масштабы.


73

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Попортила кровь и мне эта шумиха вокруг американского по-сольства. Разумеется, много чего можно было сказать в адрес СССРи его спецслужб по сему поводу. Раздражали не американцы, а свои —диссидентствующая публика и нарождающаяся демократия, под-певавшая фактически ЦРУ — никуда от этого не денешься. Воттогда-то и стала все явственней обнаруживаться ущербность тех,кто любой ценой возжелал в одночасье изменить не только поли-тическое мышление, но и исконный патриотизм — как чуждый де-мократическим ценностям. К сожалению, уже тогда стало мове-тоном вслух говорить об этих нюансах, естественных для гражданубеждениях. Очень скоро все убедились: от такой позиции до прямогопредательства — один шаг.

Тема посольств систематически поднималась на различных сам-митах. Подчеркиваю: обсуждались не только советские подходы,говоря по-горбачевски, но и американские штучки. Как и положенов международных отношениях. Стояла эта тема и на повестке днявстреч министров иностранных дел, стоит напомнить осень 1991года, когда председателем КГБ назначили В.В. Бакатина.

В первые же дни затребовав ряд документов, он выступил спредложением в одностороннем порядке передать США схему тех-нических устройств для нового здания американского посольства.Когда официальному лицу ЦРУ Роберту Страуссу принесли 70 лис-тов схем установки прослушивающих устройств, он сказал журна-листам: «Это самый удивительный и невероятный день в моейжизни».

Дождались ли Бакатин и его команда ответных равноценныхшагов со стороны американцев? Ждут до сих пор, шутят ветераныспецслужб.

В американских спецслужбах и в среде политиков много разныхлюдей, но идиотов там нет. Да и законы о национальной безопасно-сти там исполняются безукоризненно. Шаг, сделанный Бакатиным,не имеет аналогов в истории спецслужб, как и тот факт, что егопоступок — публичное предательство — был встречен едва ли неаплодисментами. Более того, вскоре стало известно о прокладкепод советское посольство в Вашингтоне секретного туннеля, осна-щенного спецаппаратурой для прослушки. Его строительство обо-шлось американской казне в сотни миллионов долларов. И не слу-чайно власти США сняли запрет на вселение в посольство нашихдипломатов.

К тому времени сотрудник ФБР Роберт Хансе передал сведенияоб этом туннеле в Москву. Естественно, грешно было бы не ис-пользовать этот факт и не довести до главного противника «вы-веренную и нужную» информацию. Ровно за три дня до Беловежскойпущи, 5 декабря 1991 года, последний глава КГБ В.В. Бакатин передалофициальному представителю ЦРУ схему прослушки в здании аме-


74

Ваг

иф Г

усей

нов

риканского посольства в Москве. Характерно, что в ЦРУ на первыхпорах не поверили в происходящее. По меркам любого государстваподобная акция не просто выдача государственной тайны, а изменаРодине и карается высшей мерой наказания. Но времена на дворебыли другие. Святые для каждого гражданина понятия «Родина»,«патриотизм», «страна» выглядели, как вывернутые наизнанку, об-ветшалые одеяния далекого прошлого.

После мрачной атмосферы интриг, в которой я вынужденбыл пребывать, находясь в Баку, обстановка высокой ответ-ственности, уважительности и взаимовыручки как нельзялучше способствует обретению душевного равновесия, про-фессиональной рабочей формы.

Между тем появляются новые возможности для того,чтобы найти свое место во внешнеполитической сфере. Я зачислен в группу подготовки дипломатов из так называе-мого партийного набора.

— Опыта и знаний тебе не занимать. Надо только подтя-нуть английский. Думаю, сфера будущей дипломатическойдеятельности — соцстраны, хорошо тебе знакомые, и странысоциалистической ориентации «третьего мира», — говорит,напутствуя, В.М. Никифоров.— Конечно, по партийному ран-жиру тебе следовало бы подобрать и соответствующий уро-вень. Сразу послом, думается, трудно будет тебя определить,но ранг советника-посланника обеспечим. А дальше — плывиуже сам. Тебе не привыкать.

У меня вновь возникло ощущение избавления от неведо-мых пут, сковавших все мое существо, все мои мысли и чув-ства. Теперь я, как когда-то в юности, легко и непринужденноустремляюсь вперед, уверенный, что справлюсь с любой про-блемой, что нет непреодолимых преград.

В ожидании перемен

Заканчивался 1987 год. В Москве цвела золотая осень. В Кремле заговорили о необходимости перемен. Собст-венно, этого и жаждала страна. Однако ожидание людейчаще бывает конкретным. Одни жаждали большей свободыи хотя бы кусочка демократии, как у них там, за океаном илив Европе. Другие хотели вернуть сытную, безоблачную


75

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

жизнь, хотя бы как пару десятилетий назад. Третьи мечталиизбавиться от пустой говорильни партийных вождей и на-чать работать так, как им мыслилось — без оглядки на Центр,дутые планы, бесконечные согласования, опираясь на эко-номическую заинтересованность, о которой так убедительнописала «Литературная газета» и не рассуждал только оченьленивый. Многомиллионная партийная номенклатурнаямасса ждала, когда наконец раскрутится маховик критиче-ского пересмотра пройденного вместе с дорогим ЛеонидомИльичем пути. Так заведено в партии...

Ю.В. Андропов начал было осторожно подбираться кэтой теме, да не успел развернуться. На К.У. Черненко на-дежд было мало. Другое дело — Михаил Сергеевич. Он назвалпериод своих предшественников застоем и требует ускоре-ния. А как ускоряться, если все застыло, закостенело. Как?Необходимо перестраиваться. Начинать надо с верхних эше-лонов. Рыба гниет с головы, отвечают.

И тут неожиданно произошло то, что с нетерпением дол-гие годы ждали в Азербайджане, о чем уже с некоторых порстали все громче поговаривать в московских политическихкругах, все смелее писала партийная пресса.

На октябрьском Пленуме ЦК КПСС, рассматривавшемрутинные вопросы подведения итогов 1987 года, был осво-божден от занимаемой должности и выведен из состава По-литбюро ЦК КПСС наш Г.А. Алиев. Я не оговорился, назвавего, как принято было — наш, то есть свой, близкий человек— полпред республики. Хочу быть правильно понятым. Ка-кие бы сложности ни сопутствовали нашим личным отно-шениям, он оставался в представлении многих из тех, когоон, не раздумывая, убрал своей твердой, непоколебимой ру-кой со своей дороги, главой партии и республики.

Читатель меня бы не понял, если бы я принялся доказы-вать, что вмиг забылись все личные обиды. Нечто похожеепережили, думаю, и многие в Азербайджане, кто имелсчастье или несчастье работать под началом этого действи-тельно крупного руководителя. Но не будем кривить душой —крепко думалось о поломанных карьерах, судьбах и жизнях.А им, увы, несть числа. Кто подсчитает точно, что осталосьот построенного социализма в результате правления


76

Ваг

иф Г

усей

нов

Г. Алиева и его клана, словно спрут, сдавившего все сферыжизнедеятельности благодатной и поистине некогда солнеч-ной республики? Кто-то же должен отвечать за все это —рано или поздно.

Так думалось всем нам. И информационное сообщение опленуме ЦК КПСС не оставило сомнений — началось...


77

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

«Уходящий 1987 год был годом глубоких перемен, крупно-масштабных решений».

М.С. Горбачёв имел право заявить это в традиционномновогоднем обращении к советскому народу. И эти его словавызывали доверие. Как и то, о чем он решил напомнить:«Решениями январского и июньского Пленумов Централь-ного Комитета партии, всенародно обсужденным и приня-тым Законом о государственном предприятии определеныосновные направления революционной перестройки обще-ства. Нынешний год как бы завершает ее первый этап. Ог-ромное завоевание этого этапа — новая политическая и нрав-ственная атмосфера, сложившаяся в стране. Общество вы-ходит из застойного состояния, нарастают общественнаяактивность и ответственность советских людей за деластраны».

И эти слова генсека также отражали новую реальность.Потому запомнил впервые за последние годы, как бы точнеесказать, наплыв оптимизма… Раньше ведь как было: год опре-деляющий, за ним — завершающий, затем — год качества. А тут — грядут перемены.

Одно, пожалуй, удивило — оказалось, что наступающий1988 год обещает быть годом Дракона. По сему поводу газетырекомендовали встречать его во всем коричневом. Если, ко-нечно, не хочешь испытывать судьбу. Нет, не могу сказать,что это мой любимый цвет…

ГОД ДРАКОНА

Отставка без почестей


78

Ваг

иф Г

усей

нов

КОНТЕКСТ

По-разному вели себя при жизни лидеры революционной страны(а Советский Союз как флагман социализма, по сути своей миссии,имел право считаться таковым). По-разному смотрелись, по-раз-ному ушли, разные места заняли в истории страны, в создание ко-торой внесли разный вклад, по-разному остались в памяти народа,которым управляли.

Н.С. Хрущев ушел, так сказать, скоропостижно. И большинствос удовольствием его позабыло, как досадный политический промах.О Брежневе вспоминали разве что со свержением очередного егофаворита. Они ушли, и ветер времени унес в небытие память о них.А вот Ленин остался. Как и Маркс, Энгельс. И Сталин все времявозвращается, несмотря на правду о его деспотизме, которой ис-пытывают память о генералиссимусе хулители. Подумать бы им,отчего память людская столь избирательна? Подивиться бы чудувосставшего из небытия духа.

КПСС постепенно отходила от старой, репрессивной практикипреследования бывших руководителей по политическим мотивам.Н.С. Хрущев был обвинен в волюнтаризме при принятии государст-венных решений. Хотя позже, по мнению одних, он избавил странуот сталинизма и тем принес «оттепель» — советский синонимпроцесса демократизации. По мнению же противников, число ко-торых растет по мере объективизации оценок исторического про-цесса, отменив сталинский культ, он с удовольствием насаждалсвой, подвел мир к грани ядерной катастрофы и оставил странубез хлеба. И то было правдой, но неполной. Тем не менее, врагом на-рода ни его, ни позже других объявлять не стали, что свидетель-ствовало о серьезной эволюции в политическом мышлении, теориии практике КПСС.

Не то было с наследием Л.И. Брежнева. Можно по-разному отно-ситься к вторжению в Чехословакию (1968 год) и необъявленной войнев Афганистане, процессу разрядки и ряду других политических вех, ко-торыми обозначены 18 лет пребывания у власти человека, несомненно,неординарного, крупного деятеля. Однако во всех случаях есть верныекритерии оценки деятельности любого политика в глазах широкихмасс — практические результаты проводимой политики. В отличиеот историков, политологов, да и самих политиков, простые граждане,образующие понятие «народ», исходят из своего повседневного жития:стало ли лучше жить, повысилось ли благосостояние, не ввергли лиего в военные авантюры? К тому же брежневское правление лишенобыло преимущества предшествующих вождей, руководивших огромнойстраной в условиях малограмотности и закрытости.

Брежнев и его команда имели дело с новым государством, с вы-соким образовательным уровнем (даже Дж. Кеннеди вынужден был


79

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

признать несомненную эффективность советской системы обра-зования). «Железный занавес» с появлением электронных средствкоммуникаций, спутников и бурного международного сотрудничествапрямо на глазах превращался в прозрачные и прохудившиеся шторы.Хельсинки, по сути, явилось признанием невозможности существо-вания социализма в условиях изоляции.

К тому же на политическое руководство СССР давил со всеболее возрастающей силой новый фактор — социальный. За ухуд-шение условий жизни трудящихся кто-то должен был ответить.Ю.В. Андропов именно так понимал начатый курс на ускорение го-сударственной дисциплины и наведения порядка в стране, преждевсего — в сфере хозяйствования.

Наиболее удобной мишенью явились регионы и республики – про-изводители сельхозпродуктов.

Берется на прицел Шараф Рашидович Рашидов (первый секре-тарь ЦК Компартии Узбекистана, кандидат в члены Политбюро!).31 октября 1983 года он внезапно умирает. Перед тем в Ташкентепроездом побывал Г.А.Алиев. Говорили, что именно он доставил не-добрую весть руководителю республики, производившую большуючасть советского «белого золота». Ю.В. Андропов, несомненно, вла-дел информацией о фантастических махинациях в хлопковых рес-публиках и, по некоторым сведениям, готовил показательный су-дебный процесс в Узбекистане. Ш.Р. Рашидов то ли застрелился,то ли принял яд. А может, больное сердце не выдержало стресса.Как бы там ни было, в Азербайджане, где в ахундовские времена струдом удавалось собрать 250–300 тыс. тонн хлопка, с появлениему руля республики Г.А. Алиева производство «белого золота» довелидо 1 млн тонн. Секрет «хлопкового бума» хорошо известен обоимкандидатам в члены Политбюро: «рекордные» урожаи азербайджан-ских хлопкоробов растут благодаря стараниям узбекских коллег.

Расследование «хлопкового дела» в Узбекистане угрожает Бакунеприятностями. Очень скоро факты огромных приписок станутдостоянием следователей Прокуратуры СССР, о них заговоритцентральная пресса.

Освобождение от занимаемой должности Динмухамеда Ахме-довича Кунаева (16 декабря 1986 года) — первого секретаря ЦККомпартии Казахстана, члена Политбюро — означает, что тучисгущаются и над Г.А. Алиевым.

Д.А. Кунаев дружен был с Л.И. Брежневым со времен его целиннойэпопеи. В отличие от Ю.В. Андропова, нового генсека М.С. Горбачёваничто не связывало с Г.А. Алиевым. К тому же, судя по всему, своей«очистительной» работе Горбачев склонен придавать некий «вос-точный» акцент, что облегчает задачу и создает видимость благо-получия в целом по стране. Смерть супруги, последовавший затеминфаркт отсрочили исполнение «приговора» в отношении Г.А. Алиева


80

Ваг

иф Г

усей

нов

То, с какой легкостью Горбачев отправил брежневского фаво-рита в отставку осенью 1987 года, свидетельствовало об ослабле-нии позиций последнего в высшем эшелоне власти. Слабость этаопределялась особенностями тактики дворцовой игры, которую велАлиев, делая ставку на две главные фигуры в Кремле — Брежнева иАндропова.

В разведке такое поведение определяют как очевидный признакдвойного агента. Его информацией пользуются, услуги принимаются,но рассчитывать на полное доверие обеих сторон, не говоря уже обостальных, трудно.

М.С. Горбачёв начал «копать» под Г.А. Алиева давно. И увлеченно занимался этим, даже отправив его на пенсию,видимо, планировал добить азербайджанского лидера окон-чательно. «Копаем, — говорит, — и дело вроде образуется по-чище рашидовского», — свидетельствует А.С. Черняев всвоем «Дневнике помощника президента СССР». Это я ктому, что позже сам Гейдар Алиевич, а затем и азербайджан-ская политическая публицистика станут утверждать, мол,Алиева убрали, чтобы быстро и безболезненно удовлетво-рить требования армян о присоединении Нагорно-Карабах-ской автономной области к Армении. Несомненно, присут-ствие в составе высшего политического руководства Совет-ского Союза азербайджанского деятеля, кем бы он ни был,могло вызвать дополнительные коллизии при осуществле-нии замысла сепаратистов. Только не те люди армянские се-паратисты, чтобы отказаться от своей цели из-за одного-единственного азербайджанского деятеля в Москве, даже вранге члена Политбюро.

Всю предварительную политическую и организационнуюработу по «миацуму» армянские сепаратисты проделали какраз в годы наибольшего влияния Г.А. Алиева. И он ничем необнаружил готовности дать отпор грубо сработанной, длив-шейся годами политической провокации. Его карьере при-шел конец, потому что кончилось время тех сил, в связке скоторыми Алиев оказался на вершине власти.

Настоящие стратеги выигрывают решающие битвы. А главное — они умеют предвидеть ожидаемые перемены.Почерк стратега виден и по тому, какие он предлагает про-граммы преобразований и пути их реализации. Пробраться


81

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

к власти можно с помощью интриг и случайного стеченияобстоятельств. Как ею распорядится политик, на что напра-вит силы, какие идеи выдвинет, на что потратит драгоценноевремя и возможности, предоставленные ему историей, —вот в чем раскрываются истинные масштабы и талант боль-шого политика.

Уместно было бы здесь сказать и о том, что в процессеподготовки отставки в ЦК КПСС приглашались бывшие вто-рые секретари, работавшие с Г.А. Алиевым в республике:С.В. Козлов, Ю.Н. Пугачёв, а также некоторые из его сорат-ников, в том числе и автор этих строк. Аттестуют товарищисвоего лидера, еще входящего в состав Политбюро, стараясьсохранять объективность. Но куда денешься от,скажем, при-писок, о которых он,несомненно, знал. Именно припискисоздавали финансовую базу «теневой экономики», разрушаягосударственные устои реального социализма. Так что в не-котором роде Г.А. Алиев являлся хозяином двух республик:одной конституционной, советской социалистической, авторой — подпольной, преступной. Руководить таким пре-ступным симбиозом можно только методами криминальногомира. Отсюда и землячески-клановая система, сформиро-ванная им и державшаяся, по сути, на воровской круговойпоруке и тщательно разработанном методе доносительства,слежки, прослушивания, от чего не было застраховано дажеближайшее окружение.

Г.А. Алиев держит процесс разбирательства под своимконтролем, он обладает достаточной информацией об ито-гах визитов своих бывших соратников в орготдел, к Е.К. Ли-гачёву. Не брезгует и давлением на потенциальных недоб-рожелателей: кого запугивает, кого уговаривает, униженнопросит вспомнить все хорошее.

В один из дней алиевский голос раздался в телефоннойтрубке одного из моих давних друзей — человека авторитет-ного, заслуженного и известного на всю страну: «Скажи Ва-гифу, чтобы не катил бочку на меня. И без него доброхотовхватает. Ведь он же молодой, приличный, неиспорченныйчеловек!» В ответ на напоминание друга, мол, все это так,но и с Вагифом поступили, мягко говоря, нехорошо, не по-товарищески. И тут следует ошеломляющий торг: «Напомни,


82

Ваг

иф Г

усей

нов

сколько хорошего я ему сделал. Можно триста просьб вы-полнить, а однажды отказать. Так и тут — я много доброгосделал и лишь раз сплоховал. Он должен понять это!»

Дело не только в том, что человек его уровня и, казалосьбы, соответствующего государственного масштаба, считалвозможным вовлекать в свои дрязги людей, далеких от по-литических игр. Как крупный игрок он выглядел не блестящеи невольно выдал то, что должен был бы тщательно скры-вать: он искренне полагал, что власть дает ему право разда-вать должности, а взамен требовать рабского послушанияи, когда надо, лишать некоторых работы, будущего, а еслипонадобится, и жизни!

Он не оставил в моей душе ни капельки того искреннеговосхищения, которое я испытывал много лет назад, с трепе-том вслушиваясь в его речи о честном, принципиальном слу-жении народу, родине, социалистическим идеалам.

Вопросник орговики составили так, чтобы избежать всеголичного — только то, что спрашивают тысячи людей, обра-щаясь в последнюю инстанцию. Я мог смолчать только отом, чему не был свидетелем. О главном — разлагающем влия-нии на государственное управление, общество в целом, прак-тике спецслужб, привнесенной в партийное руководствореспубликой, подмене кадровой политики земляческим кла-ном Г. Алиева — я писал еще Андропову. «Поднимите этотдокумент. Я ведь не в качестве жалобы направлял в ЦК КПССаналитическую записку, в которой предупреждал о неизбеж-ности политического кризиса, порожденного, в том числе,и фактическим самовластием кандидата в члены ПолитбюроЦК КПСС. Люди ведь искренне верят в то, что наступиловремя гласности, время перемен…»

М.С. Горбачёв не удостоил брежневского человека честибыть отставленным с почестями, которые сулит аудиенцияу генсека.

Решение Политбюро в отношении первого зампреда Советаминистров, члена Политбюро ЦК КПСС Гейдара Алирза оглуАлиева объявил Е.К. Лигачёв: «Руководство партии не считаетцелесообразным ваше пребывание на высоких постах».

Алиевский ответ, что он — рядовой партии и готов вы-полнить и это ее требование, было встречено с пониманием.


83

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Реакция Е.К. Лигачёва на напоминание о том, что Алиев нетак уж и стар и мог бы быть полезным партии и советскомугосударству, не оставляла сомнений: он проиграл. Проигралпо-крупному. И это только начало падения с властных высот,до которых ему никогда теперь не добраться. «Пока займи-тесь здоровьем. Закончим разбираться с некоторыми вопро-сами, а там видно будет…»

Грозовая туча над головой

Скорее всего, дальнейшая судьба экс-руководителя Азер-байджанской ССР, как и судьба самой республики, развива-лась бы по накатанной схеме, а намек на это содержался всовете Е.К. Лигачёва, если бы не странная, можно даже ска-зать — загадочная цепь событий, которыми взорвалось За-кавказье, а вместе с ним и вся страна.

Это были дни моей подготовки к выезду в Канаду, на дип-ломатическую практику.

В суматохе предстоящих сборов и оформления загранич-ного выезда я, честно говоря, не придал особого значенияневнятным слухам о странных петициях из Степанакерта иЕревана, как и сообщению из Парижа, где академик А. Аган-бегян вдруг принялся рассуждать о том, что, мол, коль скорогрядут перемены, можно надеяться и на то, что будет разре-шен и давний вопрос Карабахской автономии, возвращениекоторой в «лоно матери» — Армении — он, известный эко-номист, ждет не дождется, как и все его соотечественники.

Подумалось: вроде бы серьезный ученый, давал советыБрежневу, вырос, можно сказать, в Москве. Ему бы сейчасзасесть со своими коллегами за реформирование экономи-ческой модели социализма, а он — туда же, вместе с дре-мучими националистами!

Попытка разузнать что-либо из бакинских источников неудалась, знакомцы, отважившиеся поддерживать связь сопальным экс-секретарем горкома, уклонились от прямогоразговора, да так, словно бы речь шла о закрытой, строгозасекреченной, чуть ли не государственной тайне. Зато вмосковских интеллигентских кругах информации о броже-нии в далеком, затерявшемся где-то в кавказских горах


84

Ваг

иф Г

усей

нов

Карабахе крутилось столько же, сколько об откровенно се-паратистском движении в Прибалтике. И эта страусинаятактика длилась долго. Все встало на места в двадцатых чис-лах февраля 1988 года, когда радиоголоса передали сообще-ние о внеочередной сессии областного совета народных де-путатов НКАО. Поражала осведомленность зарубежных ра-диостанций, да и некоторых московских СМИ.

Утверждалось, что сессия обсудила вопрос о передаче Нагорно-Карабахской автономной области в состав Арме-нии. Трагикомизм ситуации заключался в том, что в Бакуникто не знал ничего определенного о беспрецедентном со-бытии. Еще меньше у кого-либо обнаруживалось желаниекомментировать происходящее. Мне не составило труда раз-добыть переписку официального сообщения о сессии област-ного совета в Москве, кажется, в редакции ТАСС.

Помнится, меня поразил не факт решимости депутатовоблсовета, посягнувших на святая святых — советское тер-риториальное устройство, а формулировка документа, ли-шенного даже подобия обоснования на передел существую-щих границ. «Идя навстречу пожеланиям трудящихся НКАО,просить Верховный совет Азербайджанской ССР и Верхов-ный совет Армянской ССР проявить чувство глубокого по-нимания чаяний армянского населения Нагорного Карабахаи решить вопрос о передаче НКАО из состава Азербайджан-ской ССР в состав Армянской ССР. Одновременно ходатай-ствовать перед Верховным советом Союза о положительномрешении вопроса о передаче НКАО из состава Азербайджан-ской ССР в состав Армянской ССР».

Тревожные мои вопросы, обращенные к знакомым в ин-станции, выявили обескураживающую деталь: в ЦК КПСС,на нижних этажах аппарата, о происходящих явно неорди-нарных событиях знали не больше моего. Некоторые надея-лись выведать подробности у меня. Обнадеживающе про-звучали заявления о том, что Михаил Сергеевич в курсе, дер-жит вопрос под личным контролем, уже командировал в Сте-панакерт и Ереван Разумовского и Демичева (уровень, какпоказалось по первым ощущениям, достаточно высокий длятакого общественного взрыва: первый — секретарь ЦККПСС, второй — первый заместитель Председателя Прези-


85

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

диума Верховного совета СССР. Оба — кандидаты в членыПолитбюро ЦК КПСС).

Я еще не знаю, что это ощущение беды так и останетсясо мной. Станет частью моей жизни, и не только моей —каждого, родившегося азербайджанцем.

Но вот и «тассовка» — информационное сообщение о со-стоявшемся активе в Степанакерте с участием высокопостав-ленных посланцев высшей инстанции Советского Союза.Трудно обнаружить в скупых строках официального сообще-ния, как и в тексте доклада, с которым выступил на собранииГ.П. Разумовский (я его тоже раздобыл), свидетельства чего-то чрезвычайного, угрозы существующему порядку. Как все-гда, воздается должное самоотверженным усилиям трудя-щихся, добивающихся выполнения плана пятилетки, выра-жена уверенность в преданности интернациональным тра-дициям, социалистическим идеалам, характерным для боль-шой семьи советских народов. Но есть и некие негативныевлияния. Я въедливо вчитываюсь в эту часть доклада: «В адресЦК КПСС, Президиума Верховного совета СССР и другихцентральных органов стали в последнее время поступатьписьма и заявления о присоединении НКАО к Армении.Имеют место также выступления в самом Нагорном Кара-бахе, в которых выдвигаются те же требования».

Мне, многократно составлявшему официальные тексты,редактировавшему сообщения о критических событиях, не-трудно прочесть многое из того, что притаилось меж ровныхстрок, выглаженных утюгом многоступенчатой цензуры, межтщательно взвешенными оценками и суждениями...

Об их противоречивой миссии, как и о пребывании вЕреване А.Н. Яковлева, позже написано и сказано будет не-мало. Все они, как и большая группа работников ЦК КПСС,в пожарном порядке брошены в объятый пламенем сепара-тизма край, причем без предметного видения проблемы, до-статочной информации и знаний истории вопроса, без ка-ких-либо полномочий.

Позже Г.П. Разумовский признавался, что в их задачу вхо-дило «выяснить на месте обстановку, глубину конфликта итактическими мерами повлиять на улаживание ситуации»(«Из-за НКАО меня часто критиковали в Азербайджане»)...


86

Ваг

иф Г

усей

нов

Единственным практическим результатом пребывания по-сланцев Москвы явилось освобождение от должности первогосекретаря Нагорно-Карабахского обкома Б.С. Кеворкова, воз-главлявшего партийную организацию 14 лет кряду, порядкомуставшего от сепаратистских интриг и не скрывавшего, чтоокончательно потерял контроль над ситуацией в области.

Побывавшие в НКАО и Ереване партийные работникибыли просто напуганы размахом, организованностью акцийи агрессивностью митингующих. «В один из моментов бушую-щая толпа в Степанакерте окружила машину с гостями, оглу-шив криками «Карабах!» — вспоминал позже Разумовский.

В те же дни мне удалось ознакомиться с другим докумен-том, к которому Г.П. Разумовский и П.Н. Демичев апеллиро-вали как к программному, называя его то постановлениемЦК КПСС, то постановлением Политбюро ЦК КПСС. Какоказалось, он поступил в Степанакертский обком, фактиче-ски минуя ЦК Компартии Азербайджана (беспрецедентныйслучай в практике КПСС!), к тому же под грифом «Совер-шенно секретно».

Работники аппарата, снабдившие меня информацией обэтой первой реакции высшего политического органа СССРна беспрецедентный вызов о пересмотре существующих гра-ниц, не без горечи подчеркивали, что секретный документможно было видеть в руках участников актива, в то времякак группа консультантов, прибывшая умиротворять взбун-товавшееся население, им не располагала.

Наспех составленный документ, скорее, записка, чем ре-шение (тем паче — постановление), сообщал о необходимо-сти налаживания назревших социально-экономических про-блем автономной области, содержал ряд рекомендаций погармонизации национальных отношений, дальнейшему со-вершенствованию национально-культурной автономии.

Эти установочные положения получили конкретное раз-витие в заверениях Г.П. Разумовского о том, что «Прави-тельство СССР готово рассмотреть предложения по вопро-сам социально-экономического и культурного развития обла-сти»3. И это притом, что те, к кому были обращены обещания

3 «Бакинский рабочий», 23 февраля 1988 г.


87

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Разумовского, не скрывали, что ждут от Москвы нечто боль-шего — Нагорного Карабаха. И без всяких экивоков.

Бросались в глаза непоследовательность, противоречи-вость предпринятых мер. С одной стороны, призывы к глас-ности, демократизации, которыми ловко прикрылись сепа-ратисты, с другой — секретное решение Политбюро, факти-чески в обход Азербайджана. С одной стороны, очевидныепризнаки сепаратизма, с другой — долгое молчание СМИ иполитического руководства страны.

Тогда объяснение этим двусмысленностям виделось винерции мышления. Главное ощущение тех первых днейкризиса, обжегшего душу каждого из нас, — неготовность,точнее, абсолютная беспомощность перед фактом наглого,беспрецедентного вызова. Каюсь, я, как и многие, еще по-лагал, что время совместной жизни под лозунгами интерна-ционализма продолжится, что свирепствующая на площадяхСтепанакерта и Еревана националистическая вакханалия —это лишь часть населения. Есть партийная организация, ком-сомол, наконец, вспомнились быстрые, реактивные на вся-кого рода патриотические почины карабахские комсо-мольцы.

Роберт Хачатурян, один из них, первый секретарь област-ной комсомольской организации — умный, грамотный, вни-мательный к людям. Наконец, есть спецслужбы. Кстати, вНКАО руководителем отделения КГБ был Жора Септа —воспитанник комсомола республики, бакинец. Возможно, всознании людей произошел сбой. Должно утихнуть. А какже иначе? В Москве, судя по всему, рассчитывают обуздатьразгул сепаратистских страстей бюджетными вливаниями,сменой правящих фигур, объясняя все происходящее дей-ствиями отдельных безответственных лиц.

Баку хранит молчание, свидетельствующее не столько ополитической выдержке, сколько о психологическомстрессе.

Трагедия Сумгаита

…И тут раздался вопль Сумгаита, заставивший содрог-нуться всю страну. Официальной точке зрения никто в Москве


88

Ваг

иф Г

усей

нов

не верит, потому что события комментировались множеством«очевидцев», заполнивших государственные органы, редак-ции газет и телевидение. Ужасы неописуемого насилия, по-добно тайфуну, захлестнувшего весь Сумгаит (город молодежи— Комсомольск на Каспии!), подтверждаются письмами, за-метками, сообщениями добровольных корреспондентов, вы-сыпавших невесть откуда на головы руководителей СМИ.

По рукам гуляет телесюжет, снятый французскими жур-налистами (так уверяют все: и кто смотрел ленту, и кто слы-шал о ней краем уха ) — на кадрах хулиганье, играющее вфутбол человеческими головами. «Когда, кто и каким обра-зом среди разбушевавшейся толпы запечатлел кошмарнуюсцену?» — проносится в те часы в голове… Не дает покоямысль о невозможности и нереальности такого, и ощущениетого, что слово уже произнесено, а от его обвинительногозаряда никуда не уйти, не скрыться, не спрятаться, как отстилета, мрачно сверкнувшего в руках проходимца, перего-родившего путь на узкой ночной тропе.

В эти минуты, когда я вновь и вновь возвращаюсь к жут-ким дням степанакертского бунта, на который эхом отозва-лась бессмысленная стихия улиц Сумгаита, на канале «Euro-news» мелькают кадры видеоленты из далекой, залитой кро-вью Сирии. Обгорелые развалины того, что еще недавнобыло людским жилищем, чьи-то тени на чудом уцелевшембалконе, чьи-то тела выбрасываются на пепелища города,по улицам которого бегают боевики с автоматами. Ведущийпоясняет, что сюжет снят в развороченном войной Хомсе.

Поди узнай, сидя в Москве, Хомс ли это, кадры ли, засня-тые в объятом войной Бейруте, сирийские ли оппозицио-неры обстреливают мирных граждан или боевики «Аль-Каиды»… После опыта Карабахской войны я ничему не удив-ляюсь. И хорошо понимаю, какие силы пронеслись по Ли-вии, ворвались в города Сирии, а там, глядишь, возникнут вИране и далее, в странах, включенных в очередной геопо-литический проект США. Сейчас на эту тему выстроит де-сятки версий любой среднестатистический обыватель — чтона Южном Кавказе, что в России.

Тогда, в 1988-м, весь Союз воспринимает происходящеев Ереване и Степанакерте как исключительное волеизъяв-


89

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ление масс, подключение людских толпищ к процессу демо-кратизации, реализуемому молодым, энергичным генсеком.Долгожданным…

А Сумгаит что? Это ответ варваров, твердят хором ар-мянские агитаторы. Интриги советских консерваторов,управляемых вездесущим КГБ, намекают «Голоса». И в этоохотно верят, потому что среднестатистический советскийобыватель представить себе не может, что давно являетсямишенью политических и информационных технологий.Проще говоря, и армянами, и азербайджанцами манипули-руют силы, неподконтрольные ни КГБ, ни Политбюро, нипобедоносной Советской армии.

И опять — сбивчивая, неопределенная информация изБаку. Растерянность собеседников, которая, тем более, сму-щает, что разговоры с некоторыми московскими журнали-стами не приносят облегчения. Хуже того, тема эта становитсяединственной и главной, которая возникает при первом зна-комстве, при первом упоминании Баку, Азербайджана.

Вся информация о событиях рассыпается слухами, и нетим преграды в виде твердого, непоколебимого, правдивогогосударственного слова.

Тремя суровыми испытаниями тестировала новую властьв Кремле история. Чернобыль (апрель 1986 года), перваякровь перестройки — декабрьские волнения молодежи вАлма-Ате, недовольной снятием первого секретаря ЦК Д.А. Кунаева и заменой его «варягом» Г.В. Колбиным по «ре-комендации» московского Политбюро и, как следствие, при-менение силы, приведшей к кровопролитию, карабахскийвзрыв (февраль 1988 года) и Сумгаит (последний день фев-раля 1988 года).

И каждый раз события заставали партийно-государствен-ные службы врасплох. М.С. Горбачёв вскоре признается: «Мыне успели… Счет шел на часы…». Генсеку верят — такой неможет обманывать. Скрыли от генсека информацию. То же —в кабинетах: «Михаил Сергеевич работает вплотную. Разбе-ремся. Соответствующие указания уже даны всем структурам,ответственным за порядок. Надо, однако, признать: сплохо-вало азербайджанское руководство. Прежде всего — партий-ное. Что тут говорить: алиевское наследие…»


90

Ваг

иф Г

усей

нов

И никто не задается уже вопросом: а как же Армения?Там же все началось. В Ереване ведь сидел К.С. Демирчян —умный, ответственный товарищ. Ответ: «Тоже хорош… За-сиделись...»

Вот и вся аналитика…При слове «Сумгаит» не раз еще мне вспомнится тот раз-

говор с Г. Алиевым по поводу Дж. Муслим-заде: «Раз ты на-стаиваешь…» Настаивал не я — друзья, товарищи, которымя доверял и имел на то право. Но что от того? Пройдет ещекакое-то время, и расследования установят нечто неверо-ятное, не укладывающееся в представление об ответствен-ности руководителя и гражданина: наш протеже — первыйсекретарь Сумгаитского горкома партии Джангир Муслим-заде в канун событий выехал в Подмосковье на отдых (?!). И первый секретарь ЦК компартии Азербайджана К.М. Ба-гиров «благословил» выезд. «Он, как и некоторые другиечлены Бюро, вел переговоры относительно своих полити-ческих перспектив в связи с ожидаемым смещением К.М.Ба-гирова», — сообщают из Баку. До того Дж. Муслим-заде вы-ступал на пленуме горкома партии, рассмотревшем во-просы партийного руководства перестройкой, затем состо-ялся Пленум ЦК компартии Азербайджана с той же пове-сткой дня.

Ни в докладе Багирова, ни в выступлениях Кеворкова,Муслим-заде нет ни намека на обращения «трудящихся»НКАО в союзные организации относительно присоедине-ния области к Армении. А ведь именно в эти дни шел сборподписей, готовились петиции, направлялись «делегации»в Москву. Наконец, уже прозвучало провокационное завле-ние Аганбегяна — никакой реакции!

Главной бедой, катастрофической ошибкой всех, кто оли-цетворял политическую систему Союза (себя я никоим об-разом не отделяю, хотя в масштабах державы являлся микро-скопической величиной), явилось то, что все, словно покоманде, забыли, видимо, о войне, которая велась десяти-летиями, о противнике — супердержаве, превосходившейСССР практически по всем компонентам, образующим во-енно-политическую мощь, за исключением ядерного щита.Возможно, безмятежная жизнь за непроницаемой броней


91

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

этого щита и убаюкала всех нас. И мы прозевали финал, за-вершающий удар Третьей мировой войны?

Или нас искусно убедили, что нет никакой смертельнойсхватки, что мы просто вступили на путь реформы, а заду-манные преобразования в огромной стране с тоталитарнойпсихологией и ортодоксальным коммунистическим мышле-нием не могут быть безболезненными. Год-два, и все пройдет,установится демократия нового типа — советская по формеи американская по содержанию.

В данном случае я пока не ставлю вопрос о том, кто могвнушить нам этот чистейшей воды бред. Не об этом речь. Я пытаюсь ответить на вопрос, почему мы все в это поверили?

Причин много, а главная та, в которой никто не хотелпризнаваться: мы, сидевшие на всех этажах политическойсистемы, не были политиками в обычном смысле этого по-нятия. Политические вопросы жизнедеятельности СССР,его взаимоотношений с внешним миром, проблемы войныи мира, совершенствования политической системы и ее под-систем, государственного устройства, а в связи с этим —борьба точек зрения, платформ, программ и проч. являлисьпрерогативой узкой страты, политического руководства Со-ветского Союза. Все остальные — от партийных деятелей доруководителей министерств, республик, городов, регионовявлялись исполнителями директив, разработанных в Центреи спускаемых регулярно вниз. Мы, скорее, были политиче-скими организаторами директивного толка и действовали всоответствии со своими талантами и опытом. Говорю обэтом вовсе не в оправдание медлительности действий со-ветского руководства или ошибок, допущенных на местах, вчастности, в Баку и Сумгаите…

На тот момент мне хотелось понять логику действий рес-публиканского руководства. И хотя я давно отдалился — иполитически, и географически — от Баку, информация о на-строениях в Азербайджане, передвижениях в руководствепоступала по разным каналам. Ни для меня, ни для тех, кто,так или иначе, был причастен к азербайджанским делам, небыло секретом, что ряд лиц за спиной обреченного на не-медленный уход К.М. Багирова вовсю раскручивали собст-венную кампанию для того, чтобы занять его место.


92

Ваг

иф Г

усей

нов

Упершись взглядом в сокровенное кресло, они не придалидолжного значения карабахскому взрыву, оказались не в со-стоянии оценить надвигающуюся угрозу и ее возможные ка-тастрофические последствия для республики. Более того, взаговоре сепаратистов и связанных с ним межнациональныхстычках некоторые увидели шанс занять освобождающеесякресло Первого. Увы…

В политическом руководстве Азербайджана были убеж-дены в кратковременном характере горбачевского курса,принимали его призывы и кадровые обновления как тради-ционные, едва ли не ритуальные действия. Многие искренневерили, что бывший босс действительно отправлен на за-служенный отдых, мол, отдохнет малость, а там вновь будетвостребован партией и государством. Наиболее рьяные сто-ронники, родичи и близкие к семье выдвиженцы распро-странили слухи о том, что в Политбюро всерьез задумы-ваются над тем, чтобы вернуть Гейдара Алиевича в прежнемкачестве. Мол, нет достойной замены.

Однако не бывает дыма без огня. «Дым» заключался втом, что экс-первый и сам вполне помышлял о том, чтобывернуться на свое место. Бывшее, которое в данном случаесчиталось живым, ибо Кямран Багиров оставался еще в долж-ности первого секретаря ЦК Компартии. Ему передали даженамерение бывшего шефа. Он не смел перечить. Да тольков ЦК КПСС никто не поддержал. Но члены руководящейгруппы, каждый в отдельности, полагали, что достаточнонемного усилий, и взор нового генсека остановится на немодном, наиболее подходящем претенденте на высшуювласть. Этим, собственно, и была вызвана энергичная дея-тельность «грузинского клана», имевшего наибольшее влия-ние в Бюро и на управленческие структуры. К нему примыкали Дж. Муслим-заде, лоббируя холодной зимой 1988 годасобственные интересы и интересы расположившихся на са-мом верху руководящих структур своих земляков: предсов-мина Т.Н. Сеидова, секретаря ЦК Г.А. Гасанова.

Внешне эта тройка вполне подходила для формированияядра нового руководства. Достаточно было предсовмина пе-редвинуть в кресло первого секретаря ЦК, что являлось при-вычным кадровым решением, как секретарь по идеологии с


93

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

образованием и опытом строителя едва ли не механическимог возглавить правительство, а бывший комсомольский во-жак, руководивший Сумгаитом, логично и обоснованно ста-новился главным идеологом, идя по проторенной стезе Кям-рана Мамедовича.

Шансы вроде бы имелись, причем немалые, да только неучли решающего фактора — мнения нового генсека. Веритьв ожидаемые всем обществом перемены можно, но лишь от-казавшись от старого багажа, всего того, что связано с про-шлым.

Чтобы подобрать нового руководителя для бурлящегоАзербайджана, М.С. Горбачёву вовсе не нужно было вгляды-ваться в биографические справки алиевских соратников. В годы, когда комсомольские вожаки Миша Горбачев в Став-рополе, Егор Лигачёв в Сибири, Эдик Шеварднадзе в Грузиимечтали о будущих свершениях, у них был свой фаворит —речистый, энергичный и по-настоящему демократичный,каким и должен быть истинный лидер молодежи, секретарьЦК ВЛКСМ Рахман Везиров.

Абдурахман Везиров: новый курс

Чрезвычайный и полномочный посол СССР в ПакистанеРахман Халилович Везиров неожиданно появился в Москвев мае 1988 года. На тот поворотный момент в его жизни Рах-ману Халиловичу до 58 лет оставалось несколько дней. С техпор как в 1976 году он покинул родные пенаты — Баку, РахманХалилович успел поработать генконсулом в Калькутте, по-слом в Непале, и вот теперь благополучно завершал своепребывание в Пакистане в том же дипломатическом каче-стве. Здесь он принял активное участие в инициированныхМ.С. Горбачёвым переговорах по выводу советских войск изАфганистана.

Я, наверное, один из немногих, кто знал о негаданномвызове его из пакистанского далека в Москву. У нас всегдабыли ровные, добрые отношения. В некотором роде мы —братья по несчастью. Его, как и меня, Г. Алиев в свое время(1969 год) пригласил вместе выправлять положение в Азер-


94

Ваг

иф Г

усей

нов

байджане. Однако к 1976 году А.Х. Везиров счел за благооставить партийную работу и запроситься на дипломатиче-скую работу, что у него получилось на удивление хорошо.Теперь, видно, мой черед блеснуть на дипломатическом по-прище. И тогда наши карьерные пути-дороги совсем будутсхожими…

Мне не надо ломать голову над внезапным вызовом Рах-мана Халиловича. Обычно в ходе кратковременных визитовв Москву он напоминает о себе. Случается — встречаемся,чтобы обменяться новостями, поговорить по душам. На сейраз Везиров не дает о себе знать, что только подтверждаетмой вывод — с новым руководителем Компартии Азербай-джана «наверху» определились. Н-да… Оперативно дей-ствуют товарищи «наверху», спешат. Видно, совсем плохидела у нас там, в Баку.

Моя догадка буквально через день находит подтвержде-ние в информационном сообщении ТАСС: в Баку состоялсяпленум ЦК Компартии Азербайджана, рассмотревший ор-ганизационный вопрос.

«Пленум освободил от обязанностей первого секретаряи члена Бюро ЦК Компартии Азербайджана К.М. Багировав связи с уходом на пенсию по состоянию здоровья. Первымсекретарем и членом Бюро ЦК Компартии Азербайджанаизбран Абдуррахман Халил оглу Везиров.

В работе пленума участвовали член Политбюро ЦККПСС, секретарь ЦК КПСС Е.К. Лигачёв и кандидат в членыПолитбюро ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС Г.П. Разумов-ский. Е.К. Лигачёв выступил перед участниками пленума»4.О чем его выступление — ни слова. Впрочем, нетрудно дога-даться.

Начинается эпоха перестройки?Новый курс Политбюро ЦК КПСС доверило возглавить

Везирову Абдуррахману Халил оглу (таково полное имя но-вого секретаря, а в быту, для товарищей, он просто Рахман).Впрочем, теперь запросто, по-дружески с Рахманом Хали-ловичем вряд ли удастся поговорить. Он — в Баку, а я соби-раюсь на дипломатическую работу. Как и он 12 лет назад.

4 «Бакинский рабочий», 22 мая 1988 г.


95

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Это, пожалуй, не единственное сходство в наших биогра-фиях.

А.Х. Везиров родился в 1930 году. В партии со студенче-ских лет. Окончил Азербайджанский индустриальный ин-ститут им. М. Азизбекова (нынешняя Нефтяная академия).С 1951 года — комсорг ЦК ВЛКСМ в Азербайджанском инду-стриальном институте, далее — секретарь, второй секретарь,первый секретарь ЦК ЛКСМ Азербайджана. Секретарь ЦКВЛКСМ. С 1970 года — первый секретарь Кировабадскогогоркома партии, зав. отделом ЦК КП Азербайджана, с 1976года — на дипломатической работе.

Сразу после пленума член Политбюро ЦК КПСС, секретарьЦК КПСС Е.К. Лигачёв и кандидат в члены Политбюро ЦККПСС, секретарь ЦК КПСС Г.П. Разумовский встречаются спервыми секретарями обкомов, горкомов и райкомов КПАзербайджана. Затем — бросок на Бакинский завод холодиль-ников им. 50-летия СССР, встречи и беседы с рабочими и ин-женерно-техническими работниками о ходе перестройки, пе-ременах в жизни страны. С тем и отбыли в Москву.

И все? А что, собственно, еще? Сменили руководство и вобласти, и в республиках. Почти синхронно. У соседей по-ставили С.Г. Арутюняна. Сурен Гургенович тоже воспитанниккомсомола, работал также секретарем ЦК ВЛКСМ после Ве-зирова. Они в дружеских отношениях. Не знаю, как в Арме-нии, но в Азербайджане давно ждали решительной смены«караула». Теперь можно надеяться на то, что разбушевав-шиеся реки войдут в свои берега.

Везиров и Арутюнян не новички в политике, не впервойработают с массами. С места в карьер — по-комсомольски —проводят серию акций. Важнейшая из них — встреча двухруководителей в пограничных районах республик — Индже-ванском и Газахском. По сухой «тассовке» трудно составитьполное впечатление о настроениях людей, общей атмо-сфере: «Участники встречи посетили районы двух респуб-лик, рассмотрели вопросы, связанные с усилением эконо-мических и культурных связей, интернационального воспи-тания трудящихся».

К этому сообщению подверстываются отклики трудя-щихся. Рабочие, колхозники, представители интеллигенции


96

Ваг

иф Г

усей

нов

говорят: «Такую встречу надо было провести давно». Самфакт личного общения А.Х. Везирова и С.Г. Арутюняна за-ставляет поверить, что проблемы Нагорного Карабаха будутуспешно разрешены в духе партийных документов. Чувству-ется, что встреча внушает уверенность: обстановка будетнормализована.

Вроде бы гласность, новое мышление на дворе, а дей-ствуем, говорим и пишем по старинке. В том, увы, ничегонового — страна огромна, а партия и народ не оркестр, чтобыследовать взмаху дирижерской палочки. Прежние руково-дители повинны, и они должны уйти. С этим никто не спо-рит. Но идеи, как говорили когда-то марксисты-ленинцы,уже овладевают (если не овладели окончательно!) массами.Идет армянизация НКАО. Московские редакции по-преж-нему осаждают делегации из Нагорного Карабаха. Они при-езжают в столицу, пишет «Правда», чтобы «рассказать о на-болевшем, посоветоваться, поспорить»5. «Ведь любому здра-вомыслящему человеку ясно: решить весь пакет социально-культурных, экономических проблем НКАО, разрушить ис-кусственную культурную изоляцию от Армении — вот чтоглавное. И в ЦК КПСС это поняли».

Эти слова об изолированности НКАО от Армении мнепопадались. Они звучат лейтмотивом во всех «голосах» иуже обрели статус аксиомы. Слава Богу, есть и другие ценныепризнания историка из Шуши Э. Мнацаканяна: «Решенияпартии и правительства в отношении НКАО — достаточноконструктивны и долгожданны. Я лично и мои друзья — кслову, и армяне, и азербайджанцы — устали от этого нервногонапряжения, в каком живем вот уже сколько времени. И тутя надеюсь, что работники права все же более четко будутосуществлять свои прямые функции — охранять законныеправа своих сограждан, независимо от национальной при-надлежности».

А где же азербайджанцы из Шуши, Гянджи, Баку? Столицапревращается в основную политическую площадку проти-воборства. ЦК КПСС готовится к XIX Всесоюзной партий-ной конференции — М.С. Горбачёв возрождает старую тра-

5 Черненко А. Мне больно, земляки! // «Правда», 28 мая 1988 г.


97

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

дицию: проведение широких дискуссий между съездами. Иэто, честно говоря, всем по душе. Решится ли новый генсеки его команда на открытую дискуссию?

Новый руководитель Азербайджана стеснен сроками. Спу-стя неделю после избрания первым секретарем он долженсформировать делегацию на предстоящую партийную кон-ференцию. Он не был в Баку целых 12 лет. У него нет никоманды, ни людей, на которых можно положиться. А глав-ное — нет клана. Между тем, у молодых функционеров в ходушутка: «Клан кланом выбивают». В этой шутке-прибаутке некакая-то доля, а вся горькая правда. Весь состав ЦК — людиГ.А. Алиева. Помимо профессиональных управленцев, опыт-ных и знающих людей — десятки земляков, родственников.То же — аппарат ЦК. То же — руководители горкомов, райко-мов. То же — в Совете министров. Мало кто знает, но во мно-гих районах хотя секретари и меняются каждые 2–4 года,но кланы остаются — толстосумы-теневики, решающие всещепетильные вопросы. Это — теневая власть.

Пленум 30–31 мая, рассказывают друзья, бурными апло-дисментами встречает сообщение об освобождении от обя-занностей секретаря и члена Бюро ЦК КП АзербайджанаР.Э. Мехтиева. Дрожащим голосом он говорит о допущенныхошибках, искривлениях партийной линии. Не моргнув гла-зом, валит все на Хозяина: «Все мы работали под руковод-ством Алиева, выполняли его указания!»

Исключен из рядов КПСС Б.С. Кеворков. Та же участьнастигает Дж. Муслим-заде — «за крупные недостатки в ор-ганизаторской и политической работе, приведшие к траги-ческим событиям в Сумгаите». Но все это — перевернутаястраница. Новая — избрание делегатов на XIX Всесоюзнуюконференцию КПСС.

В московских партийных организациях разворачиваютсясамые настоящие баталии вокруг кандидатур делегатов. И дня не проходит без сенсации: то баллотируются канди-даты от руководства, то появляются самовыдвиженцы. Бур-ные дискуссии разворачиваются прямо на улицах. Оченьмного новых имен в составе делегаций Ленинграда, респуб-лик Прибалтики. Весьма активны историки, литераторы,журналисты. Причем рядом с именитыми появилась масса


98

Ваг

иф Г

усей

нов

рядовых научных сотрудников. Интеллектуальный уровеньконкуренции обещает быть высоким.

Добрая половина делегации Компартии Азербайджана— рабочие и колхозники, нефтяники, магиностроители,хлопкоробы, доярки, табаководы, военнослужащие. По-следних подозрительно много, как и представителей со-юзных министерств и ведомств. Это обстоятельство счи-тается полезным с точки зрения укрепления связей с со-юзными организациями. Но то, что приносило эффект напрошлых выборах депутатов союзного парламента, врядли даст практическую пользу на партконференции. Чтосможет сказать о позиции центральных газет, радио и те-левидения в отношении освещения событий вокруг НКАО,фактов предвзятости, исторических искажений, неточно-стей, к примеру, Ю.А. Беспалов — министр химической про-мышленности СССР, или В.Ф. Мальцев — чрезвычайный иполномочный посол СССР в СФРЮ? Вряд ли сможет блес-нуть ораторским искусством и боевитостью и наша номен-клатура. Понятно, что команда практически была сформи-рована еще при старом руководстве… Да, не позавидуешьРахману Халиловичу…

Впрочем, мое внимание, как и всей советской диплома-тии, широкой общественности, приковано к поистине ис-торической встрече — в Москву прибывает президент СШАРональд Рейган. А с ним госсекретарь Дж.Шульц. Советско-американский диалог продолжается. Его реальный резуль-тат — Указ Президиума Верховного Совета СССР «О рати-фикации договора между Союзом Советских Социалисти-ческих Республик и Соединенными Штатами Америки о лик-видации их ракет средней дальности и меньшей дальности»(договор был подписан несколькими месяцами ранее — 8 де-кабря 1987 года в Вашингтоне).

По поручению правительства договор по ратификациипредставил член Политбюро, министр иностранных делСССР Э.А. Шеварднадзе. Он говорит: « Этот договор вопло-щает в себе новое политическое мышление в действии. Оноткрывает широкий простор — и притом в глобальном мас-штабе — для движения к безъядерному, ненасильственному,более безопасному миру».


99

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Интересно, сам Эдуард Амвросиевич верит, что это времяне за горами — эпоха ненасильственного мира, думалось вте дни. Двадцать последующих лет дали исчерпывающий от-вет на сей вопрос…

Рейган остается звездой и в роли президента. Воистинумы становимся свидетелями эпохальных событий. Газетыпишут о дополнительных вливаниях в экономику страны извысвобождающихся средств. Все только и говорят: если оста-новить гонку вооружений, выбраться из афганской бойни,Союз обретет второе дыхание. Может, и вправду ВПК смо-жет выпускать высококачественные промышленные товарыдля нужд трудящихся?

— Кастрюли? Детские велосипеды? — едко улыбается одиниз обозревателей «Литературки». — Не больно обольщай-тесь: предприятия ВПК — это высокотехнологичные, совре-менные производства.

Полны сомнений и некоторые дипломаты, обратившиевнимание на то, что американцы приветствуют демокра-тические процессы в СССР, но не скрывают своих сомне-ний в их политических результатах. А помочь в преодоле-нии экономических проблем они, видно, не собираются.Однако всеобщую эйфорию, магическое воздействие все-союзной говорильни заглушают голоса скептиков. Полкипо-прежнему пусты. Сказывают, на первомайских праздне-ствах видели группы пожилых людей с портретамиЛ.И. Брежнева.

И все же М.С. Горбачёв выглядит убедительным. Послевстречи с Рейганом он собрал в Свердловском зале Кремляделегации из 40 стран мира, прибывшие на советско-амери-канскую встречу, и повел доверительный разговор. Не по-боялся сделать центральным в своем выступлении вопрос оправах человека в СССР, педалировавшийся американскимпрезидентом: «Мне показалось, что по некоторым вопросампрезидент — к ним я бы отнес оценки и суждения о правахчеловека в Советском Союзе — приехал с позициями вче-рашнего дня... Мы далеки от того, чтобы представлять своюстрану совершенной во всех отношениях. Но я вам скажу:мы своей страной гордимся, мы эту землю веками обживаем,защищаем, радуемся, переживаем, болеем за все, что здесь


100

Ваг

иф Г

усей

нов

происходит, а сейчас развернули огромный процесс, кото-рый назвали перестройкой»6.

Это были звездные часы М.С.Горбачева. Насколько убе-дителен он, когда развивает идеи перестройки, особенноперед широкой аудиторией, настолько же вызывают во-просы практические решения по установлению новых об-щественных отношений.

Лучший пример — карабахский конфликт. После некото-рого затишья вновь начались митинги в Ереване и Степана-керте. В НКАО третью неделю продолжается забастовка. Бакуотвечает митингом трудящихся азербайджанской столицы, накотором выступает новый руководитель республики А.Х. Ве-зиров. Это, по существу, его первый выход в массы: «Сегодня,всесторонне рассмотрев просьбу депутатов Совета народныхдепутатов Нагорно-Карабахской автономной области о пере-даче НКАО из Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР,Президиум Верховного совета Азербайджанской ССР поста-новил считать ее неприемлемой», — сообщил он под всеобщееликование площади. И добавил старинное народное изрече-ние: «Торпагдан пай олмаз» («Земля не даруется»).

Можно не сомневаться, что противная сторона ответиттем же. Увы, конфликт сползает на путь, ведущий в тупик.

Узел

«Партийным и советским органам республик предложенонормализовать обстановку вокруг Нагорного Карабаха, обес-печить общественный порядок и строгое соблюдение со-циалистической законности, выработать и осуществитьмеры по дальнейшему социально-экономическому и культур-ному развитию автономной области».

Это из сообщения ТАСС незадолго до ХIХ Всесоюзнойконференции КПСС. На нее все возлагают особые надежды,конференция, полагают многие, ответит на все вопросы,расставит все точки над «i».

И это при том, что ситуация давно вышла из-под контролявластей. И об этом лучше всего свидетельствует официаль-

6 «Правда», 30 мая 1988 г.


101

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ная информация «Азеринформа», заставившая меня (меняли одного?) содрогнуться:

«На 14 июня с.г. из Армянской ССР в нашу республикуприбыло свыше 4 тысяч человек. В Баку, Агдашском, Зенги-ланском, Уджарском, Газахском, Агсуинском и Имишлинскомрайонах созданы штабы по встрече и размещению в этихзонах лиц, прибывающих железнодорожным и другими ви-дами транспорта.

Свыше 900 граждан временно были размещены в пансио-натах Абшерона. Им была оказана материальная помощь,организовано бесплатное питание. В результате проведен-ной работы значительная часть из них возвратилась на своиместа проживания в Красносельский и Ехегнадзорский, Си-сианский, Азизбековский и другие районы Армянской ССР.

Всего в районах республики размещено 3839 человек.Они обеспечены работой и жильем.

С учетом создавшейся обстановки Советом министровреспублики принято решение разрешить в порядке исклю-чения гражданам, изъявившим желание переехать из Ар-мянской ССР в Азербайджанскую ССР и наоборот, произво-дить обмен частных домов на дома местных Советов, мини-стерств, ведомств и жилищно-строительных кооперативов»,говорится в сообщении. Вот так-то…

Беда в том, что суть армяно-азербайджанского спора изМосквы не понять и не разобраться. Руководство страны го-тово признать некоторые социально-экономические ущем-ления автономии и принять энергичные практические мерыпо их ликвидации. Уже принято постановление ЦК КПСС иСовета министров СССР от 24 марта 1988 года «О мерах поускорению социально-экономического развития Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджанской ССР в1988–1995 годах». Союзное правительство предлагает раз-работать комплексную программу развития на период до2005 года. И это притом, что программу ускоренного разви-тия СССР никто не отменял. Анализ социально-экономиче-ского состояния области, куда как благоприятного по сравне-нию с другими регионами республики, автономиями РСФСРи других союзных республик, публикуемый экспертами Баку,никто не воспринимает всерьез.


102

Ваг

иф Г

усей

нов

В Ереване и Степанакерте на митингах, солидаризируясьс идеями и целями перестройки, с М.С. Горбачёвым, тре-буют «миацума» — воссоединения Армении и Нагорного Ка-рабаха как исторически единой «великой Армении». Дляэтого армянские агитаторы, проторившие дороги во все со-юзные органы и СМИ, хранят в своих портфелях самизда-товские сочинения с ворохом исторических сведений с биб-лейских времен до решений Кавбюро ЦК РКП(б) в июле1921 года.

Чтобы разобраться в подлинности исторических фактови документов, подтверждающих историческое право армянна часть территории соседней республики, нужен целый ин-ститут и многие годы исторических исследований. Стран-ным образом в ходе официальных встреч и общественныхдискуссий формула исторического права на Карабах тракту-ется и воспринимается как юридический постулат.

Баку слабо защищается, отмахивается от историческихсведений, делает упор на конституционное устройство СССР,на митинги отвечает митингами, на заявления — заявле-ниями, на решения Верховного совета Армении — реше-ниями азербайджанского парламента. Логика развития со-бытий и нежелание обидеть какую-либо из конфликтующихсторон неумолимо подвели Кремль к тому, чего он старалсяизбежать: вынесение обсуждения нагорно-карабахской про-блемы на высокий союзный уровень — на заседание Прези-диума Верховного совета СССР.

Наступает пора лоббистской деятельности. Этот терминпроизносится в Москве с негативным флером, как нечто не-свойственное советским взаимоотношениям. Но речь идетименно о лоббировании политических интересов. И тут вы-ясняется, что на М.С. Горбачёва и его команду давят с не-скольких сторон: сами сепаратисты, угрожающие выходомиз Союза, знаменосцами чего являются три прибалтийскиереспублики, формирующиеся преимущественно в Москветак называемые неформальные группировки из бывших дис-сидентов, радикальных представителей инакомыслия, бес-численное множество интеллектуалов из демократизирую-щейся массы и откровенно поддерживающие армянский мя-теж США, Западная Европа.


103

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Год назад в ходе визита в Соединенные Штаты советскаяделегация неожиданно объявилась в Армянском культурномцентре, который вполне можно назвать дашнакским. РаисаМаксимовна, позиционировавшая больше, чем первая леди,произнесла фразу, одну из многих неосторожных реплик,которыми сопровождается разгорающийся конфликт: «Надовсемерно укреплять дружбу между советским и армянскимнародами…»

В Баку очень быстро вычислили причину беспрепят-ственного проникновения в высокие московские кабинетыармянских агитаторов — Георгий Хосроевич Шахназаров.Пока разбирались с новым помощником генсека, всплылидругие имена: Брутенц, Оников, Карагезьян, Ситарян — инесть им числа в аппаратах ЦК КПСС, Совмина, Госплана,не говоря уже о ТАСС, Гостелерадио, «Правде», «Известиях»и т.д. И многие из самых влиятельных фигур московскогоармянства — бывшие бакинцы. Теперь они москвичи. При-няты в лучших домах, живут и работают бок о бок с такимиже, как они, москвичами, которые, как и они, осели в сто-лице, — кто со времен царей, кто в годы царствованияА.И. Микояна. Средний москвич плохо представляет себеКавказ вообще, простодушно путает грузина с армянином,не очень представляет, к кому из них этнически ближе азер-байджанец.

Один весьма знающий и опытный дипломат говорит мне:«Никак не пойму, из-за чего сыр-бор. Какая разница, где хо-тят жить карабахцы — в Армении или Азербайджане? Ониже не добиваются выхода из СССР!» Я об этом разговоревспомню через несколько дней, вслушиваясь в каждое вы-ступление, каждую реплику участников заседания Прези-диума Верховного совета СССР.

Итак, вечер 26 июля 1988 года. Я прихожу домой по-раньше, чтобы, наскоро перекусив, сесть перед телевизором.Миллионы людей в Азербайджане, Армении, Москве — повсей стране — точно так же замерли у «голубых» экранов.Кто и когда с таким замиранием сердца внимал тому, что го-ворилось на заседаниях советского парламента?

До того на заседаниях Президиумов ВС РСФСР, Украины,Грузии состоялись обсуждения ситуации, сложившейся


104

Ваг

иф Г

усей

нов

между двумя закавказскими республиками (их еще продол-жают называть братскими), принято обращение к народамконфликтующих республик, ко всем коммунистам, депута-там, коих призывают найти приемлемые мирные решения.Во имя Союза, социализма, перестройки. Теперь слово засоветским парламентом.

Кому, как не верховному законодательному органу, поста-вить точку в этом беспрецедентном конфликте, угрожающемосновам советской федерации?!

Я внимательно прослушал весь телематериал, который,было видно, подвергся монтажу. Телеотчет, однако, пред-ставлен развернутым, со всеми нелицеприятными выпадами,речами, колкими репликами, сохранением общей напряжен-ной атмосферы.

Рано утром бросаюсь к киоску и весь вечер посвящаю из-учению информационного отчета. Я и сейчас в деталяхпомню все нюансы высказанных суждений, неизвестных дотого фактов, точные очертания позиций противоборствую-щих сторон и Горбачева — третейского судьи.

Обращаюсь сегодня к своим записям и архивным мате-риалам исключительно точности ради.

Это было, пожалуй, единственное представительное, про-веденное на высоком уровне государственное обсуждениевозникшей проблемы, располагавшее достаточными полно-мочиями для принятия исчерпывающих решений. Как сле-дует из выступления, проект постановления был подготов-лен загодя — как водится, участники дискуссии успели озна-комиться с ним.

Выступивший первым на заседании заместитель предсе-дателя Президиума Верховного совета СССР, председательПрезидиума Верховного совета Армянской ССР Г.М. Воска-нян выражал не только собственную точку зрения, обраща-ясь к собравшимся: «По всей вероятности и к нашему глубо-кому сожалению, мы не смогли довести до членов Прези-диума всю остроту и трагизм ситуации в Армении и НКАО.В случае принятия такого постановления оно вызовет у ар-мянского народа и боль, и разочарование».

Г.М. Восканян предлагает членам Президиума ВС СССРпопытаться найти компромисс, альтернативу. М.С. Горбачёв


105

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

тут же спрашивает оратора, в чем он видит компромисс? Ноэтот основополагающий вопрос остается без ответа.

С.Б. Татлиев, заместитель председателя Президиума ВССССР, председатель Президиума Верховного совета Азер-байджанской ССР, ошеломляет собравшихся сообщением отом, что число азербайджанских беженцев из Армении наданный момент перевалило за 20 тысяч! Об их судьбе и го-нениях, которым подвергается азербайджанское населениеАрмении, никто не говорит. Высокое собрание призываютпроникнуться болью и надеждами армян. Однако на началь-ных этапах выдвигались обоснованные требования, касаю-щиеся социальных, культурных и иных нужд населения. Се-годня же об этом никто не говорит. Твердят лишь о передачеНКАО в состав Армении. Но закон о Нагорно-Карабахскойавтономной области, принятый в 1981 году по представле-нию самого же областного совета, не предусматривает заним такого права. Как бы поощряя эти незаконные действия,Верховный совет Армянской ССР принимает решение, сутькоторого — притязания на территорию другой советской со-юзной республики, на перекройку территориально-админи-стративного устройства Азербайджанской ССР. Тем самымигнорируется статья 78 Конституции СССР.

Но есть и другая сторона этого вопроса. 36 процентовсоветских армян проживают вне Армянской ССР, в том числеоколо миллиона — в Азербайджане и Грузии. Как быть сними?

Тем не менее, Г.А. Погосян, только что вставший во главеНагорно-Карабахского обкома партии, настаивает на том,что «армянское население Нагорного Карабаха не можетбыть удовлетворено одними лишь материальными благамив ущерб национально-культурному и духовному развитию».

Следом подавляющее большинство выступающих (за ис-ключением представителей Армении), главы депутацийРСФСР (В.П. Орлов), Казахстана (З.К. Камалиденов), Бело-руссии (Е.Е. Соколов), Эстонии (А.Ф. Рюйтель), Таджики-стана (Г. Паллаев), Литвы (В.С. Астраускас), Молдавии(А.А. Мокану) — все заместители председателя ПрезидиумаВС СССР, председатели Президиумов ВС своих республикназывали действия властей НКАО противоправными и ан-


106

Ваг

иф Г

усей

нов

тиконституционными. Этой же позиции придерживалисьчлен Президиума ВС СССР, первый секретарь ЦК Компар-тии Узбекистана Р.Н. Нишанов; ректор МГУ, академикА.А. Логунов, директор Института мировой экономики имеждународных отношений АН СССР, академик Е.М. При-маков,член Президиума ВС СССР, председатель ПрезидиумаСоюза советских обществ дружбы и культурных связей с за-рубежными странами В.В. Терешкова, Генеральный проку-рор СССР А.Я. Сухарев и др.

Итог дискуссии подвел А.А. Громыко, председатель Пре-зидиума ВС СССР, следующим образом: «Я еще раз напоми-наю положение статьи 78 Конституции: «Территория со-юзной республики не может быть изменена без ее согласия.Границы между союзными республиками могут изменятьсяпо взаимному соглашению соответствующих республик, ко-торое подлежит утверждению Союзом ССР». Просто и ясно.Не все это хорошо усвоили… Начинать строить правовоегосударство с нарушения его основного закона — нонсенс».Этим убеждением прониклись, думаю, в те минуты многие —и кто находился в зале заседаний, и далеко за пределамиМосквы. Многие, но не все. И прежде всего, армянская де-путация, многочисленные идеологи и реализаторы идеи«миацума».

Позиция М.С. Горбачёва видится проникнутой государст-венными интересами. Генсек формулирует общее мнение:«Исходя из коренных интересов двух народов, интересоввсех советских людей, прежде всего, мы должны подтвер-дить существующую реальность и тот факт, что НагорныйКарабах входит в состав Азербайджанской ССР».

Он оставляет определенный люфт для компромисса: «Одновременно здесь были высказаны предложения, касаю-щиеся усиления гарантий жителям Нагорного Карабаха…Нужно, чтобы наше решение включало и этот элемент — га-рантии…»

Но вот что интересно. В целом резко критическом со сто-роны генсека обмене мнениями (скорее — перепалке) с рек-тором Ереванского государственного университета С.А. Ам-барцумяном М.С. Горбачёв все-таки вынудил самого, пожа-луй, неистового оппонента из армянской депутации пораз-


107

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

мышлять о возможных компромиссах. И тот, как казалось,стал по ходу импровизировать на заданную тему: «В порядкекомпромисса я предлагаю несколько вариантов: временноможно создать президентское правление для Нагорного Ка-рабаха. Можно временно вывести НКАО из подчинения, яподчеркиваю — не вывести из состава Азербайджанской ССР,а временно вывести из подчинения Азербайджанской ССРи подчинить специальному органу типа триумвирата. На-править, скажем, из ЦК, из Верховного совета и Совета ми-нистров какой-то тройственный орган, который временнобы правил, пока мы сумеем найти справедливое конститу-ционное решение для НКАО».

Стоит привести и реакцию М.С. Горбачёва: «Когда я го-ворю о компромиссе, то имею в виду другое. Вы такой ком-промисс предлагаете, который сохраняет отчуждение междудвумя народами. Это нам не нужно».

В противоречивом водовороте суждений предложенияректора, казалось, не произвели должного впечатления ина остальных участников заседания. Но в целом в Азербай-джане, как, впрочем, и я сам, вздохнули с облегчением — са-мое трудное миновало. Высший орган государственной вла-сти, генсек КПСС лично подтвердили незыблемость феде-ративных отношений, отвергли попытки насильственнойперекройки существующих межреспубликанских границ,территориальных претензий к Азербайджанской ССР. По-зиции, занятой Азербайджаном, было сказано все-таки «да».И это, несомненно, являлось серьезным политическим ус-пехом нового руководителя республики А.Х. Везирова.

Впервые за последние полгода я ложился спать с такимощущением, словно принял приличную дозу успокоитель-ного. И тут раздается звонок:

— Слышал новость: Горбачёв принял Сильву Капутикян иЗория Балаяна?

— Ну и что с того?— А то, что те растрезвонили по «Голосам», мол, еще не

вечер, Михаил Сергеевич обещал вернуться к вопросу, — со-общил кто-то из земляков.

Ни я, думаю, ни другие в СССР в те дни не предполагали,что за этим, возможно, случайным эпизодом, проявлением


108

Ваг

иф Г

усей

нов

внимания к людям может таиться склонность к лавирова-нию, маневрированию между компромиссом и решимостью.И меньше всего я мог предположить, что пройдет несколькомесяцев, и рекомендации, положения, с таким трудом согла-сованные на самой вершине советской власти, будут забыты,отброшены, а в Нагорном Карабахе начнется практическаяобкатка моделей урегулирования, близких или тождествен-ных высказанным С.А. Амбарцумяном, казалось бы, непри-язненно встреченным генсеком.

Так оно и бывает в политике, когда встречаются нереши-тельность с нахрапом. Когда хочется угодить всем, решитьболезненные государственные вопросы компромиссом там,где требуется силой утвердить право Закона.

Меня бросают на кадры

И все же настроение у меня вполне оптимистичное. С Карабахом, видимо, все постепенно уладится. А мне скорона практику в одном из посольств СССР. В связи с предстоя-щей дипработой, видимо, и поступило приглашение в ЦК.Однако меня препровождают к Е.К. Лигачёву. У Егора Кузь-мича нет времени на расспросы. Что тут объяснять? И таквсе ясно.

— Сам знаешь, что творится в республике. Надо наводитьпорядок. Людей нет. Пришлось перебрасывать из Равал-пинди Везирова, а второго секретаря Поляничко ВиктораПетровича — из Кабула. Слышал о таком? Из вашей комсо-мольской плеяды.

Нет, я впервые слышу это имя. А Егор Кузьмич продолжает:— Опытный человек, с хорошей трудовой биографией,

немало поездил по стране, работал завсектором печати туту нас. Последние три года — в Кабуле, советник ЦК КПССпри Политбюро ЦК НДПА — такова его официальная долж-ность, а фактически Виктор Петрович являлся советникомБабрака Кармаля и Наджибуллы. Много полезного сделалдля стабилизации ситуации в Афганистане в плане разра-ботки политики национального примирения.

Руководство ЦК КПСС считает, что политико-диплома-тический опыт, приобретенный Поляничко и Везировым в


109

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

регионе, оказавшемся в фокусе мировой политики, можетдать практический эффект и в Азербайджане, где также при-дется мирить народы, тушить пожары ненависти. В этойсвязке Везирову — Поляничко недостает опытного орговика,человека, хорошо знакомого с кадровым потенциалом рес-публики, спецификой комплектования партийных и совет-ских структур. Все они сформированы известно каким об-разом… Неспособность партийных, государственных орга-низаций, правоохранительных органов взять сегодня подконтроль ситуацию во многом связана с ослаблением пар-тийного влияния на общественные процессы.

Далее Е.К. Лигачёв развивает эту свою мысль конкретнопо направлениям деятельности Компартии. Я стараюсь со-средоточиться на основных положениях анализа внутрипо-литической ситуации в республике, но глаза, видимо, выдаютменя. Мой собеседник уловил некое недоумение или вопрос,который пульсирует вот уже несколько минут в висках: «А как же дипработа — мечта, до которой еще час назад былорукой подать? Неужели в Баку не сыскать партийного ра-ботника, которому можно доверить кадровую политику врусле новых требований?»

Лигачёв не экстрасенс, разумеется, но он опытный, умуд-ренный жизнью человек. Он уловил внутреннее колебание,нараставшие во мне сомнения, опасения, связанные с воз-вращением на дорогу, с которой меня однажды вынудилисойти. Как можно утаить сомнения от человека, повидавшегона своем веку немало сломленных судеб, схожих с моей?

— Обновлять кадровую политику придется на марше. У вас там почти фронтовая обстановка. Земляческая спайкаи новый фактор — бьющий через край национализм. В ходпускается все: и Карабах, и связи, и капиталы, причем нема-лые, поверь. Не до дипломатической карьеры нынче всемнам, Вагиф Алиовсатович.

Спорить тут бесполезно. И как возразишь? Как бы я вы-глядел в собственных глазах, спрыгивая с поезда, спешащегона выручку республике? Пересаживаясь в комфортабельныйвагон «СВ», чтобы умчаться подальше от страны, которая скаждым днем все беззащитней перед натиском доселе неви-данного явления — армянского сепаратизма…


110

Ваг

иф Г

усей

нов

Пока я собираюсь в путь-дорогу, появляется А.Х. Вези-ров — накоротке переговорить и поздравить меня с назначе-нием. Все решается быстро, без проволочек — под стать ген-сековской манере принимать решения на ходу, скороговор-кой формулируя стратегические задачи. Я сам себе кажусьучастником кинематографического действа, постановщиккоторого одним взмахом руки сменил один московский ка-бинет на другой — бакинский.

Первый рабочий день в новом качестве — заведующегоотделом организационно-партийной работы — начался буд-нично, так, словно я и не покидал новое тяжеловесное зда-ние, нависающее красной гранитной громадиной на спускек бакинскому бульвару. Прогулялся пешком — минут пять не-спешной ходьбы от дома (в нем проживало большинство чле-нов Бюро ЦК — действующих и бывших), и вот я уже в новомсвоем кабинете, из окна которого просматривается зданиебакинского горкома, покинутого мной пять лет назад…

Не стоит будить воспоминания. За окном — утро новогодня, как пишут газеты. Но что поделаешь, если первый ра-бочий день начинается с появления человека, который воттак же возник передо мной, чтобы аккуратно, день за днемдобывать компрометирующие данные, выколачивая их иззагнанных в угол сотрудников — таких же, как и он, партий-ных работников.

Коренастый, крупный мужик вдруг плюхается на колениу самой двери и начинает клятвенно заверять, что не хотелписать той справки, его, мол, заставили, требовали, запуги-вали — такая обстановка была, стиль такой. И он перечисляетимена тех, кто требовал переписывать раз за разом тусправку, будь она проклята!

Его сбивчивые признания не вносят ничего нового в туисторию «о стиле и методах», как не вызывают никаких эмо-ций имена, произносимые им, Шамилем Фарзалиевым.Очень возможно, что он часом ранее общался с некоторымииз тех, кого он сейчас готов полить всеми нечистотами этогогромадного здания, что нисколько не помешает обмени-ваться рукопожатиями и впредь.

Говорили, что за труды свои по проверке горкома егодолжны были направить на самостоятельную работу — воз-


111

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

главить один из райкомов Баку. Не успели? Или не захотели —мавр сделал свое дело...

Если бы Ш.Фарзалиев, при столь роковом поворотесудьбы (его вина или чужая — неважно), оставался партий-цем, готовым отвечать за каждый свой шаг и каждое слово,я бы его понял. Шанс у него такой имелся. Достаточно былонаписать грамотное заявление о невозможности совместнойработы — мне или курирующему секретарю, я бы оценил уме-ние сохранять выдержку, а главное — достоинство…

— Не будем тратить время на ритуальные приветствия.Вы меня знаете достаточно хорошо, как и я многих из вас, —говорю я своим подчиненным несколькими минутами позжена первом рабочем совещании. — Мои требования: строгаядисциплина, полная самоотдача, профессионализм. Этопрежде всего выражается в знании обстановки в партийныхкомитетах, обладании исчерпывающей информацией по ку-рируемому участку, высокой культуре исполнения поручен-ных заданий. Сплетнями — кто с кем живет, кто кому нра-вится и что обо мне думают, не интересуюсь. У нас в респуб-лике нестандартная обстановка, ошибки политическогоштаба, который мы все образуем, могут дорого обойтиськомпартии, республике, народу.

Звучала моя речь, может, несколько выспренно, но я по-чувствовал — кончилось время всеобщего благодушия, времябурных, долго не смолкающих аплодисментов. Судить о насбудут не по рапортам о выполнении планов…

Ш.Фарзалиев ушел, и я его больше никогда не видел. А мы остались один на один с дилеммой: как быть с аппара-том ЦК, который неслучайно называют штабом партии. Свя-занный множеством приводных ремней с низовыми подраз-делениями партии, он выполняет роль единого мобилиза-ционного центра. Другой системы управления районом, го-родом, министерствами, ведомствами, газетами, театрами —республикой — в нашем распоряжении нет.

А сейчас внимание всех сосредоточено на одной точке —Карабах. Будоражит беспокойный Ереван. Оттуда ползутслухи все более зловещие. Республика притихла. Ждет, чтоскажет новое руководство. А нам и самим интересно: что со-общит наш первый — Абдуррахман Халилович. Он — посла-


112

Ваг

иф Г

усей

нов

нец Политбюро, ему доверил республику новый генсек. Всезнают: М.С. Горбачёв и А.Х.Везиров — товарищи по комсо-молу. Так что Азербайджану, можно считать, опять повезло.Что ни говори, а личные отношения многое определяют вполитике. Слава богу, научены опытом. Так думают не толькопростые люди. Так полагают и в партийных комитетах,очень надеясь, что теперь-то положат конец истерическимвоплям «многострадального» народа Армении и его неза-конным, несправедливым, раздирающим душу каждого азер-байджанца территориальным претензиям.

А.Х. Везиров кратко вводит меня в курс дела. Нужно ра-зобраться с кадрами. Некоторых, наиболее одиозных фигур,например, таких, как Рамиз Мехтиев, Иса Мамедов, при-дется убирать в спешном порядке. Абдуррахман Халиловичс досадой покачал головой, вспомнив, как названные това-рищи, слывшие самыми преданными людьми клана, не долгодумая стали катить бочку на своего кумира с трибуны май-ского пленума, а вслед за этим плести интриги и в кулуарах,пытаясь найти понимание у нового руководства.

Установка в отношении его ставленников такая: никакихгонений, никакого сведения счетов. Не будем уподоблятьсяим! Покажем, что мы выше их и в этом! Иначе азербайджан-ская вендетта превратится в политическую традицию.

— Хватит! Сыты по горло: и партия, и номенклатура, инарод!

Сейчас обиженные кинутся писать, жаловаться, посып-лются мстительные письма, может, и не лишенные основа-ний, но все же нам ни в коем случае не стоит поддаватьсяэмоциям, наставляет Первый. Это все преходящие факторы.Постепенно подбирать молодых, энергичных, не тронутыхпорчей клановости, кумовства и прочих наносных явлений.Наша опора — Баку и его рабочий, трудовой класс, его ин-тернациональные традиции. Нам надо поднять дух того Баку,который мы знали, которым гордились!

Абдуррахман Халилович любит азербайджанскую столицу,город его комсомольской юности, как истый бакинец — го-рячо, преданно. Как и все мы. Где-то в глубине души он, воз-можно, смирился с тем, что нынешний Баку обманул егоожидания.


113

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

— Надо сберечь Баку, чего бы нам это ни стоило.Он с досадой говорит о социальном напряжении, которое

чувствуется при первом же общении с людьми. Отсюда вы-вод: необходимо избегать новых трещин в обществе, и безтого расколотом алиевщиной. Этот термин-клише вброшенв политический лексикон союзной прессой. Не стоит, по-жалуй, злоупотреблять им — все-таки он бьет в нынешнихуслових и по Азербайджану. Хотя, с другой стороны, для мно-гих, на себе испытавших гонения, несправедливости 13 крас-нознаменных лет, термин является чем-то вроде психотера-пии.

Отдельно о Горбачёве. Михаил Сергеевич обещал всяче-скую поддержку Азербайджану. Он знает об интернациональ-ных традициях Баку, Азербайджанской республики. Нашазадача — не поддаваться провокациям армянского национа-лизма, степанакертской мафии. Надо объяснить людям: ни-кто в Москве не собирается отнимать у нас Карабах. Какжили мы одной дружной семьей: азербайджанцы, русские,евреи, грузины, армяне — десятки национальностей, так нами жить.

Нельзя сказать, что наш руководитель излучает оптимизм,но он выглядит уверенным и старается подбодрить аппарат,партийные комитеты, командиров производств, глав мини-стерств, а прежде всего — руководство правоохранительныхорганов. Все правильно. Так и должно быть. Не нужно иметьсеми пядей во лбу, чтобы видеть — люди истосковались порешительным действиям, ясности и определенности в ука-заниях партийного руководства.

Везиров вообще оптимист по натуре. Он уверен, что по-литическое руководство страны разберется, кто прав, ктовиноват, расставит всех по местам.

Вот и в Ереване сменили руководство — день в день со«сменой караула» в Баку. Нынешнего партийного руководи-теля Армении Арутюняна Сурена Гургеновича наш шеф знаетс давних комсомольских времен — Везиров был секретаремЦК ВЛКСМ, когда только начинала восходить комсомоль-ская звезда будущего, 12-го руководителя армянских комму-нистов. Везиров с ним на «ты», тот также с дипломатическойвыучкой, чтит в Абдуррахмане Халиловиче старшего това-


114

Ваг

иф Г

усей

нов

рища, терпеливо выслушивает наставления, которыми пе-риодически потчует его по старой памяти азербайджанскийколлега. После каждого такого телефонного диалога Абдур-рахман Халилович, в сердцах бросив трубку, резюмирует не-простую ситуацию, в которой оказались они — два бывшихкомсомольских товарища, друживших семьями. «Запустилиболезнь. Карабахом-то здесь, в ЦК, наши славные идеологине занимались!»

Этот упрек адресован, разумеется, прежнему руководствуи,прежде всего, всем его пятерым «главным» идеологам: Да-нилу Пириевичу Гулиеву, Рамизу Гусейновичу Мамед-заде,Кямрану Мамедовичу Багирову, Рамизу Энверовичу Мех-тиеву и нынешнему хозяину кабинета на пятом этаже — Га-сану Азизовичу Гасанову. Пять секретарей за 13 лет — не мно-говато ли? К тому же один из них переброшен из КГБ, двадругих — опытные строители. Гасан Азизович уже успел от-личиться в Агдаме, плюхнувшись на колени перед разъярен-ной толпой, намеревавшейся двинуться в Аскеран, чтобыразобраться с теми, кто застрелил азербайджанского па-ренька и поднял на весь мир шум из-за Карабаха. Г.А. Гасановпосле того случая, поведав журналистам о своем «подвиге»,ходит в «героях».

После Сумгаита, однако, действия коленопреклоненногоидеолога подвергаются переоценке. Многочисленные ком-ментаторы полагают, что события развивались и трактова-лись бы совершенно иначе, если бы карабахским азербай-джанцам не выкрутили руки — перед сепаратистской ордойвозникла бы стена сопротивления непосредственно в На-горном Карабахе.

Нет, непросто будет утихомирить сепаратистов, превра-тивших теперь Сумгаит в некий жупел, которым они разма-хивают почем зря, а то и хлещут по щекам каждого, кто на-поминает им о нерушимой дружбе советских народов и прин-ципе нерушимости границ. Беда в том, что мы слишкомплохо знаем историю края, нет исследовательской литера-туры. А за пределами Кавказа знают про НКАО столько же,сколько в Баку о Ханты-Мансийском крае. Люди надеются,ждут, когда Москва скажет свое веское слово и разрешитспор, в котором все вроде бы ясно, как дважды два четыре.


115

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

— Главное — избежать обострения, не допустить крово-пролития, — считает Везиров.

Удастся ли? Степанакерт связан с Ереваном тысячами каналов и че-

ловеческих контактов. Остановить инфильтрацию сепара-тизма практически невозможно. Секретари партийных ко-митетов, с которыми я успел переговорить, сообщают о пе-ременах в психологическом климате рабочих коллективов.Коммунисты-армяне несклонны осуждать незаконные тре-бования карабахцев. Русскоязычные зажаты между ними иазербайджанцами, радикализирующимися по мере поступ-ления противоречивой информации из Степанакерта и Ар-мении. Поговаривают об осадном положении, в которомоказались населенные азербайджанцами районы АрмянскойССР. Многие покидают республику, увеличивается обменквартирами. Власти в Баку втихомолку решили пресечь этунабирающую силу тенденцию: хитроватые крестьяне сталименяться селами. Это — первичная информация. Чтобы вла-деть ситуацией, надо владеть информацией. Ясно одно: всехоглушил Сумгаит. Как он стал возможен?

Проглядели, упустили, не заметили…

В Азербайджане действует большая следственная группаПрокуратуры СССР, следователи работают автономно. Офи-циальный Баку демонстративно держит дистанцию, хотя мос-ковской группе помогают, чем могут, правоохранительныеорганы республики. Информация просачивается кое-как. Сы-щики идут по следам зачинщиков стихийного взрыва, их ин-тересует криминальный подтекст кровопролития, насилия,совершенного над гражданами. Но ведь известно — межна-циональные конфликты, где бы они ни происходили, подпи-тываются историческими мотивациями, управляются идео-логами национализма, вооружаются внешними силами. Взгля-нуть бы на сумгаитские события под этим углом зрения...

Следователи пока высвечивают то, что лежит на поверх-ности, партийно-государственные структуры города молчасамоустранились. Ответственность за случившееся несут те,кто осуществлял власть в республике, городе, на заводе…


116

Ваг

иф Г

усей

нов

Многие выжидают. Но под градом обвинений, подозре-ний, откровенной лжи и грязи, потоками льющихся на весьгород, республику и весь народ, люди все чаще возмущенноспрашивают: «Первый же выстрел прозвучал в Карабахе?Сепаратистский вызов и есть детонатор, который смутилмолодежь! Почему армянский след стараются скрыть?»

Уже известно: Сумгаит был переполнен беженцами изАрмении и Карабаха. Секретарь Абшеронского РК Ком-партии Азербайджана З. Мамедов переселил из Армениисвоих родичей, односельчан, а за ними потянулись и дру-гие. Поди разберись, кто среди молодых людей искренневозмущен, вспомнил старые обиды, а кто провокатор. Про-несся слух: среди зачинщиков были замечены армяне. В ЦК некоторые отмахиваются. Но слух этот неожиданнонаходит прямо-таки зловещее документальное подтвержде-ние: один из главарей погромщиков, насильников — ЭдуардРобертович Григорян, 1959 года рождения, неоднократносудимый житель Сумгаита. Эту информацию мне передалДжаваншир Меликов, собкор «Социалистической инду-стрии», с которым мы дружны с репортерских времен. Сле-дователи подтвердили факт. Но особого значения ему непридают — мол, отбросы общества, уголовники с врожден-ными преступными инстинктами, они национальности неимеют. Одним словом, уголовное дело. Армянские агита-торы, однако, распространяют слухи о том, что случив-шийся взрыв был направленного действия. И направлениеему придали из Баку.

— У армян синдром геноцида, вечно преследуемого на-рода. Это придумали их идеологи и церковь, вдолбили в го-ловы нескольким поколениям. Между прочим — при по-творстве ЦК КПСС во главе с дорогим Леонидом Ильичем.

Эта саркастическая тирада принадлежит Зие МусаевичуБуниятову — выдающемуся историку, академику, Герою Со-ветского Союза. У меня с ним давние дружеские отношения,он еще с комсомольских времен консультирует меня по сред-невековой истории Азербайджана, Кавказа. Его знания —обширны, версии и трактовки событий оригинальны.

— Что же он — такой бдительный, зоркий и всезнающий,делал вид, что не видит памятник жертвам геноцида в Ере-


117

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ване? Много чего не замечал наш человек в Политбюро.Много чего недоглядел…

Просматриваю протоколы Бюро ЦК. Бросается в глазанебрежность стенограммы, пропуски, неточности… Беседуюс людьми, встречаюсь на предприятиях с коммунистами. Са-мое поразительное впечатление производят партийные га-зеты — они пишут, информируют, комментируют так, словнотермин «застой» не имеет и грамма негативного содержания.В Москве дня не проходит, чтобы «Комсомолка», «Изве-стия», «Правда», не говоря уже о рупоре перестройки —«Московских новостях», не взорвали очередную «бомбу». В «Бакрабе» — трудовые рапорты передовиков, отклики тру-дящихся, осуждающие проявление национализма, заодно ихулиганствующих элементов, обтекаемые статьи секретарейпарткомов о буднях трудовых коллективов. Как говорил Ста-ниславский: «Не верю!» Хотя, если задуматься, мы нахо-димся в театре абсурда.

Академик З.М. Буньятов много чего знает. С ним трудноспорить. Армянский фактор в истории АзербайджанскойССР мы, действующие политики, упустили, принимали ме-ханизмы интернациональной идеологии за некий perpetuummobile. А это вовсе не так. Не исключено: мы находимся напороге переходного периода к новым союзным, а значит, имежнациональным отношениям. Пугающе действует ощуще-ние бесконтрольности, которая распространяется из Сте-панакерта. И на фоне новой действительности поражает от-сутствие ответственности у тех, кто обладал почти абсолют-ной властью в республике. Желание наказать виновных гдеугодно, но только не в собственной политике, к разработкеи реализации которой причастны компартия и ее руково-дители. Вот этого желания не просматривается ни в однойиз дискуссий, возникающих на заседаних Бюро ЦК с началакризиса, с материалами которых я внимательно знакомлюсь.

К.М. Багиров докладывает членам Бюро о своей поездкев Степанакерт (конец февраля). Собравшиеся угрюмо мол-чат. Или произносят какие-то невнятные речи. Может пока-заться, что члены Бюро, политическое руководство чего-тождут. Ждут или выжидают? Скорее, второе. Багиров уже нне имеет никакого влияния: ни на ближайшее окружение,


118

Ваг

иф Г

усей

нов

ни на ситуацию в целом. Все говорят о неожиданности ка-рабахского вызова. Но это могут утверждать обыватели. А тут — Бюро ЦК компартии, единовластный орган.. По-нятно, что партийные органы области, представляющие эт-нически однородную среду (по официальным данным, навесь аппарат обкома партии — один-единственный азербай-джанец, да и тот лектор отдела пропаганды), скорее всего,могли вести свою игру, потакая националистам, особеннопосле Сумгаита. Но спецслужбы?! В первую очередь подраз-деление КГБ республики.

Что думает по этому поводу полковник Г. Септа, предсе-датель областного комитета КГБ, наш комсомольский това-рищ?

— О фактах активизации националистических проявле-ний регулярно докладывалось руководству, сообщалось поинстанциям. Фиксировались и случаи приезда эмиссаров изЕревана, оживление группировок, находившихся в поле зре-ния службы.

Он говорит об особенностях жизни в условиях анклава.Степанакерт — это не Баку. Человеческая масса сравнительнооднородная. Активизация националистических группировокначалась не вчера и не сегодня. Степанакерт тысячами жи-вых нитей связан с Арменией, в то время как отношения сБаку чисто официальные.

А как же прозевали усиление сепаратистских настроений,сбор подписей за созыв внеочередной сессии депутатовоблисполкома?

— Докладывалось, писалось начальству, неоднократно об-суждались возникающие проблемы с Кеворковым. Москвичисмотрели на все это сквозь пальцы, мол, у нас тут и не такоеразворачивается. Бакинское руководство ни разу не проявилодолжного беспокойства: ни в случае с целенаправленным рас-пространением книги «Очаг», фактически ставшей призы-вом к «миацуму» (присоединение области к Армении), нипозже, когда сепаратисты ловко прикрылись лозунгами боль-шей демократии, гласности. К февралю все было ясно. Небыло бы Сумгаита, полыхнуло бы где-нибудь в другом месте.

Г. Септа, как и многие другие обладатели информации оневидимых для внешнего взгляда процессах, не говорит о


119

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

широком заговоре. Но он ставит вопрос о том, что сведенияо подлинных настроениях и устремлениях в Армении иНКАО не могли не стекаться в единый Центр — Москву. Нион, ни другие не чувствовали обеспокоенности московскогоначальства. Инертно вели себя партийные органы в Баку.

— Юсифзаде — член Бюро ЦК компартии. Он был простообязан проинформировать товарищей…

…Я просмотрел протоколы Бюро ЦК за период с конца1987 до майского пленума 1988 года. Ни единого слова о при-знаках брожения в НКАО. Об «Очаге» пошли разговорыраньше, я тогда находился в Баку. О книге знали и в ЦК,тихо возмущались, говорили, что секретарю по идеологии(Р. Мехтиев) поручено подготовить научно обоснованнуюстатью об идейно-политической вредности книги З.Балаяна,являющегося собкором «Литературки» и вмиг ставшего ге-роем националистических сил Армении, глашатаем «миа-цума».

А как же наш «ответ Чемберлену»? Статья лучших идео-логических сил? Кто-то из лекторской группы любезно пре-доставил мне объемистый текст, пару лет назад отправлен-ный в ЦК КПСС. Позже на основе этого критического мате-риала была подготовлена подвальная статья для «внутрен-них» нужд. Классический пример взвешенного партийногореагирования: ссылки на классиков марксизма-ленинизма,программные документы ЦК КПСС, несколько абзацев о том,на чью мельницу льет автор (ясное дело — империалистиче-ских сил), обтекаемая критика исторических сведений идей-ного содержания, но так, чтобы критиков самих, не приведиГосподь, не заподозрили в национализме или каком-нибудьином «изме». И все же это отражение определенной позиции.Но не позиции всей партии, не говоря уже об обществе. До-клад в Москве не стал предметом даже закрытой дискуссии.А ведь генсек уже взывал к открытости, гласности!

Только раз возник на Бюро ЦК разговор о сигналах всвязи с действиями сепаратистов. Правда, «поезд» к томувремени, как говорится, уже ушел — события стремительноразвивались под диктовку митингов Еревана и Степанакерта.

Мое внимание привлекли не только признания Б.С. Ке-воркова — первого секретаря Нагорно-Карабахского обкома


120

Ваг

иф Г

усей

нов

партии, но и сам контекст обсуждений обстановки в области.Примечательно, что заседание Бюро состоялось 17 мая 1988года (через несколько дней пленум ЦК вынесет вердиктК.М. Багирову, надо успеть отреагировать на бурные собы-тия в НКАО!). На повестке дня — вопрос об ответственностируководителей автономной области за события в НКАО.Формулировка однозначно указывает, что руководство рас-считывает обуздать нештатную ситуацию привычным набо-ром оргвыводов. Для этого необходимо определиться с глав-ными виновниками. Однако Б.С. Кеворков предлагает взгля-нуть на проблему шире, копнуть глубже: «За 14 лет работы вНКАО мне приходилось сталкиваться с тем, что этот вопросподнимался различными представителями интеллигенцииАрмении, армянской общественностью в Москве, которыеотправляли письма в ЦК КПСС, Президиум Верховного со-вета СССР, в другие инстанции. Среди них были и фанаты,одержимые этой националистической идеей, которые об-ращались по данному вопросу десятки и больше раз…»7

Итак, Москва знала. Должны были знать и в Баку. Но ячто-то не припоминаю в бытность свою кандидатом в членыБюро ЦК компартии Азербайджана сообщений на эту тему.Если они и поступали, то к первому лицу. Как он реагировална такого рода обращения — известно ему одному. Судя подискуссии на упомянутом заседании, поток обращений вМоскву усилился в послебрежневский период, особенно всвязи с появлением М.С. Горбачёва и инициированным импроцессом демократизации.

Второй секретарь обкома партии В.А. Богословский, про-работавший в НКАО не меньше Б.С. Кеворкова, также на-стаивает на информированности всех инстанций о росте се-паратистских настроений. «В области действительно дли-тельное время (подчеркнуто мною. — В.Г.) занимались сбо-ром подписей, писали письма, заявления в ЦК КПСС, Пре-зидиум Верховного совета. Это было не только в прошломгоду, но и раньше»8. «Раньше» — это значит весь предше-

7 Государственный архив политических партий и общественных дви-жений АР. Ф. 1, о. 83, д. 65, л. 7.

8 Там же, л. 18–19.


121

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ствующий период. Мне не надо было задаваться вопросом,отчего же партийное руководство так и не удосужилось сде-лать националистическое движение предметом изучения,анализа.

Тема армянского национализма относилась к числу та-буированных. «Гейдар Алиевич вообще запретил публико-вать какие-либо критические материалы из НКАО, — напом-нили сотрудники отдела пропаганды и агитации. — Ничего,кроме производственно-культурной тематики!» Выносить впечать вопросы территориальных претензий, содержав-шихся в публикациях армянских ученых, литераторов, ко-нечно, было небезопасно. Но куда опасней было отворачи-ваться от проблемы, делать вид, что ничего не происходит.Более того, живописать радужную картину торжества ин-тернационализма в НКАО, давно трансформировавшейсяиз автономии в этнократический анклав.

Откровенно тревожные сигналы, как выяснилось на упо-мянутом заседании, поступали непосредственно политиче-скому руководству республики: «Мне приходилось доклады-вать об этом ЦК КП Азербайджана в записке от 14.08.1984года, в записке от 10.12.1984 года. Я информировал ЦК КПАзербайджана в связи с выпуском политически вреднойкниги З. Балаяна «Очаг». Еще 10.09.1985 г. я сообщал, чтописатель Ханзадян обратился с письмом, требуя передатьНКАО в состав Армянской ССР…»9

Это не единственное ценное признание Б.С. Кеворкова.Он напомнил членам Бюро и о том, что летом 1987 года, ко-гда приступили к сбору подписей в поддержку передачиНКАО Армении, в сектор закавказских республик ЦК КПССбыли приглашены Коновалов, первый секретарь Нахиче-ванского обкома партии Мустафаев и он, Кеворков. Их озна-комили с текстом, в котором выдвигались территориальныетребования к Азербайджанской ССР. Петиция имела чистополитическое содержание, руководство же республики реа-гировало старым добрым методом умолчания. Так были при-учены: политические решения — прерогатива Москвы!

9 Государственный архив политических партий и общественных дви-жений АР. Ф. 1, о. 83, д. 65, л. 18–19.


122

Ваг

иф Г

усей

нов

Еще больше в протоколах заседания поражает другое: разза разом члены Бюро пресекают попытки выйти за рамкизаведомо принятой к рассмотрению версии: недоработалобком, корень зла в заразе национализма, поразившей кучкуотщепенцев. Между тем руководители области утверждали,что события начались еще осенью 1987 года в Ереване илишь после этого перекинулись в Степанакерт. «Все это былоразыграно по нотам», — заключил Б.С. Кеворков10.

И это был не единственный многозначительный намекна спланированный характер событий. Кеворков и его кол-леги попали в тяжелую ситуацию. И относительно своей уча-сти у них не могло быть никаких сомнений. Сама ситуацияподсказывала им избрать метод защиты, удаляющий поискистины от излишней политизации возникшей проблемы.Ведь было известно, что действиями толпищ исподтишка ма-нипулировали хозяйственники-теневики (А. Манучаров,Г. Погосян, Дадамян и др.). При этом Б.С. Кеворков былопытным человеком, с широким кругозором, хорошо пред-ставляющим, как может аукнуться на его судьбе любое неосторожное слово. Тем поразительней, что он, несмотряна бесцеремонные попытки В.И. Коновалова прервать его,доводил свою мысль до конца: «Я хочу сказать, что многиевещи известны, а многие — неизвестны». Это в связи с егорассуждениями об ошибочной позиции Центра, явно пота-кающего именитым националистам из Армении (писателюХанзадяну после личного обращения в ЦК КПСС о передачеНКАО в состав Армении присвоено звание Героя Социали-стического Труда, тот же Балаян, вхожий в высокие москов-ские круги, и др.). Он даже говорит о скоординированностидействий вожаков сепаратистов и некоторых высокопостав-ленных партийных чиновников. Он не может найти вразу-мительного ответа на вопрос о том, чем вызвана смелостьхозяйственных руководителей, теневиков, довольно уязви-мых в роли политических вожаков сепаратистских акций.

Мне впору было поразиться смелости партийного руко-водителя, обреченного на заклание, неожиданно заявившего

10 Государственный архив политических партий и общественных дви-жений АР. Ф. 1, о. 83, д. 65, л. 18–19.


123

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

членам Бюро: «Из целого ряда причин сказалась та, что, ви-димо, была — их абсолютная уверенность, что вопрос решенв ЦК (то есть в ЦК КПСС. — В.Г.). Кто пошел на провока-ционное утверждение, сумел их убедить? — остается вопро-сом»11.

Коновалов в этом месте прерывает выступающего, непредполагая, что за этим последует убийственная репликаобвиняемого: «Уже известно, кто лидер бунта. Надо наказатьего, ведь у нас есть статья в Уголовном кодексе за разжиганиенациональных отношений».

Предложенное остается без ответа. Ничего не вышло ииз попытки как-то связать бывшего руководителя партийнойорганизации области, кандидата в члены Бюро ЦК компар-тии Азербайджана с ярым армянским националистом Г. По-госяном — первым секретарем обкома, избранным на местоБ.С. Кеворкова. «Если бы Кямран Мамедович был здесь, ябы сказал, кто рекомендовал его», — спокойно отреагировалБ.С. Кеворков. И всем было ясно, что уже в этом — кадровомвопросе его не обвинить.

Увы, К.М. Багиров действительно отсутствовал на Бюро,решения которого с нетерпением ждали в республике. И нетолько коммунисты. Можно по-человечески посочувствоватьему, с трудом выбравшемуся из степанакертского людскоговодоворота, когда разъяренная толпа готова была перевер-нуть машину с высокопоставленными визитерами из Москвыи Баку. И все же…

Моему возвращению «на круги своя» предшествовали ещедва кадровых хода, предпринятых союзным руководством.Первым заместителем министра внутренних дел республикибыл назначен Виктор Павлович Баранников — человеквроде бы опытный, на милицейской работе отнюдь не но-вичок: в органах внутренних дел с 1961 года. Меня, правда,несколько смутило то обстоятельство, что в последнее времяВ.П. Баранников работал начальником отдела Главногоуправления БХСС МВД СССР. Это подразделение, как из-вестно, к разряду боевых не относилось, а ситуация требо-

11 Государственный архив политических партий и общественных дви-жений АР. Ф. 1, о. 83, д. 65, л. 22.


124

Ваг

иф Г

усей

нов

вала как раз милицейского руководителя-оперативника —жесткого, умеющего контролировать правопорядок, самоимя которого внушало бы если не страх, то, по крайнеймере, уважение экстремистски настроенных группировок илиц.

Публично мы избегали в ту пору энергичных терминов,подбирали эвфемизмы, дабы не дать лишнего повода дляобид и разжигания страстей.

Везиров укрепил обновленческий процесс в руководствеМВД другим своим выбором, назначив заместителем мини-стра — начальником Управления кадров МВД Мусеиба Иль-ясовича Ильясова.

М.И. Ильясов в органах внутренних дел с 1951 года. В по-следнее время работал начальником отдела МВД республики.Его возраст приближается к пенсионному — Везиров знаетего с комсомольских времен. Убрали наконец аморфногопредставителя чекистской карьерной бюрократииЗ.М. Юсиф-заде. Во главе азербайджанского подразделенияКГБ Москвы вновь счёл целесообразным поставить своегочеловека — Ивана Ивановича Гореловского. К указу Прези-диума Верховного совета Азербайджанской ССР подверсты-вается следующая биографическая справка о новом руково-дителе службы безопасности: родился в 1942 году, русский,из семьи рабочего, само собой — член КПСС, образование —высшее. Окончил Высшую партийную школу при ЦК КПСС.Генерал-майор. В 1979–1986 годах — ответственный работникЦК КПСС.

Ни слова о его профессиональной карьере, когда и за чтоему присвоено звание генерал-майора. Зато народный теле-граф очень скоро оповестил всех любознательных гражданв НКАО и Баку, что новый председатель КГБ Азербайджан-ской ССР является близким родственником Л.И. Лукьянова,заведующего административно-правовым отделом ЦККПСС, ближайшего сподвижника генсека. Из чего можнобыло сделать безошибочный вывод о сильных позицияхИ.И. Гореловского в верхах, как и о том, что до генерал-пол-ковника ему остается самая малость. Данное сообщение впику сепаратистам комментировалось сторонниками А.Х. Ве-зирова как умелый аппаратный ход последнего. В Степана-


125

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

керте же это назначение объявили происками консерватив-ных сил в ЦК КПСС, засевших на Старой площади.

Абдуррахман Халилович, надо сказать, и впрямь чувствуетсебя в коридорах центральной власти как рыба в воде. В дан-ном случае сложная ситуация сама подсказывала необходи-мость укреплять пошатнувшиеся с некоторых пор позицииАзербайджана в Москве. Ради этого при случае можно былои потрафить интересам высокопоставленных лиц.

Ситуация, на мой взгляд, действительно требует сочета-ния гибкости, осторожности с решительными (когда этоготребовали обстоятельства) действиями. Два раунда полити-ческой схватки с армянскими националистами, проведенныена «московской площадке», азербайджанская сторона с пол-ным на то правом могла записать в свой актив.

Партийный форум — XIХ Всесоюзная конференцияКПСС, как и высшая государственная власть — ПрезидиумВерховного Совета СССР, однозначно высказались противкаких бы то ни было территориальных перекроек в условияхсоветской федерации вообще и в отношении передачи На-горного Карабаха Армении, в частности.

Однозначное «нет» сепаратизму

Обнадеживало не только однозначное «нет» сепара-тизму. Руководство КПСС, подтверждая курс на обновлениевсех сфер общественной жизни, подчеркивало, что ищетприемлемые, эволюционные пути активизации всех формнациональной государственности и автономий. М.С. Гор-бачёв однозначно высказался за идею децетрализации, мак-симальной передачи на места многих управленческих функ-ций.

А.Х. Везиров следующим образом сформулировал отно-шение Азербайджана к предлагаемой реорганизации суще-ствовавших федеративных отношений: «Жизнь требуетукрепить статус автономных округов, автономных областейи автономных республик, расширить их права, но в органи-ческом соединении с обязанностями и ответственностью заобщесоюзные интересы. Надо, чтобы и народности, кото-рые не имеют своих государственных территориальных об-


126

Ваг

иф Г

усей

нов

разований, могли бы в полной мере выражать и удовлетво-рять свои потребности».

На этой платформе, как представлялось, можно вы-строить новый тип взаимоотношений как с Арменией, таки с собственной автономией, опять же опираясь на союзныйфедеративный договор, обновление которого также при-знавалось актуальной проблемой общегосударственногоустройства СССР. Нужно было лишь время, терпение и же-лание. Тот факт, что смена руководства республик, находя-щихся в состоянии конфликта, сопровождалась столь суще-ственным поворотом к предмету спора, желание понять ивникнуть в существо позиций сторон в известной мере раз-рядило атмосферу. На какое-то время забастовочные и ми-тинговые страсти пошли на убыль. Хоть и с трудом, но всеже удается сдерживать накал страстей, готовый выплес-нуться на экраны, в эфир, на страницы газет.

Власти в Азербайджане демонстрируют большую готов-ность контролировать ситуацию. Митинги в мае, июне, ав-густе, инициированные властями, призваны были подтвер-дить готовность Компартии Азербайджана к общественномудиалогу, что полностью отсутствовало в предшествующийпериод.

Газеты довольно обильно цитируют представителей армян-ской части населения (как правило, вне Степанакерта), при-зывающих в миру, спокойствию, осуждающих экстремизм. Ака-демик А. Заманов публикует статью в связи с 100-летием Мари-этты Шагинян12, называя ее «чудом ХХ века». «Правда» пишето подстрекателях Паруйре Айрикяне и московском самизда-товце Григорянце, которые, подстроившись под сторонниковдемократизации и гласности, в сущности, занимаются подрыв-ной деятельностью. Однако тишина и спокойствие кажущиеся.

Атмосфера, подобно тучам в карабахском небе, сгущаетсянеожиданно, и затишье сменяется взрывом эмоций. Словнокто-то получает приказ вновь взвинтить обстановку. Кто? За-села в голове фраза Кеворкова о том, что кто-то в ЦК КПССубедил сепаратистов, что их требования будут удовлетво-рены. Надо только дружно надавить и выстоять. Кто?

12 «Бакинский рабочий», 2 апреля 1988 г.


127

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

«…Некоторые советские граждане» сталкиваются с непри-ятностями как раз потому, что, как нам кажется, они пытаютсяосуществить свободу слова, в частности, Айрикян в Армениии Григорянц в Москве. Почему это происходит?» — спрашиваетР. Кайзер у М.С. Горбачёва13. Американский журналист работалв 1970-е годы в Москве, шеф-редактор «Вашингтон-пост», авторнашумевшего бестселлера о Советском Союзе. Наивно пола-гать, что имеет место чисто газетное любопытство.

Тактика М.С. Горбачёва сводится к умиротворению мя-тежной области с помощью ускоренного решения соци-ально-экономических проблем. В Степанакерт из союзныхрезервов перекачиваются финансы, продовольствие, то-вары, промышленное оборудование. Площадь отвечает:«Нам нужна свобода, а не подачки!» Поступает информацияо том, что на путях неделями неразгруженными простаиваюттоварные поезда. Впрочем, от сооружения областного теле-центра, который, по признанию председателя Комитета потелевидению и радиовещанию НКАО Г. Согономяна, по-могла запустить вся страна, никто в области не возражал.

«Передачи областного телевидения выйдут в эфир на ар-мянском языке», — поделился планами областной министр,начисто забыв о гражданах НКАО азербайджанцах. «Объемвещания в дальнейшем будет расти. Карабахские тележур-налисты с первых же дней поведут борьбу с факторами, тор-мозящими наше продвижение вперед, внесут свой вклад винтернациональное воспитание людей»14. Дай-то Бог…

Азербайджанское руководство старается следовать в ка-кой-то мере выработанному совместно с Москвой общемукурсу умиротворения. Ход реализации постановления ЦККПСС и Совета министров СССР «О мерах по ускорениюсоциально-экономического развития Нагорно-Карабахскойавтономной области Азербайджанской ССР в 1988–1995 го-дах», находится на контроле руководства Компартии и пра-вительства республики.

Вот некоторые данные о практических решениях и веду-щихся работах.

13 «Правда», 5 апреля 1988 г.14 «Бакинский рабочий», 2 июня 1988 г.


128

Ваг

иф Г

усей

нов

«Выделены дополнительные средства и материально-тех-нические ресурсы для обеспечения уже в текущем году на-чала работ по ускоренному развитию ряда важнейших от-раслей народного хозяйства НКАО. Решен вопрос созданияв 1988 году филиала института «Азгоспроект» в Степана-керте. Досрочно завершены работы по обеспечению приемапередач второй общесоюзной программы и программы Ере-ванского телевидения населением Степанакерта, Шушин-ского и Аскеранского районов. Согласованы планы подго-товки кадров для Нагорно-Карабахской автономной областив 1988–1990 годах в учебных заведениях Армянской ССР.

В целях обеспечения большей занятости населения в бу-дущем году в районах НКАО будут созданы четыре филиалапредприятий электронной и радиотехнической промыш-ленности. Предусмотрен ввод в действие завода железобе-тонных изделий, промкомбината, базы механизации и дру-гих объектов»15. Обо всем этом регулярно докладывается наБюро, публикуется в союзной, республиканской прессе.Иные республики добиваются принятия решений и выделе-ния ресурсов на сооружение остро необходимых объектовиз этого длинного перечня годами…

Но меня, прежде всего, интересует состояние партийныхорганизаций. На каких они позициях? А не устанавливаетсяли в области двоевластие? Судя по сообщениям из Ереванаи наблюдениям Абдуррахмана Халиловича, Компартия Ар-мении во многом скрытно или явно разделяет идеи сепара-тистов, власть не сдает, выжидает.

На некоторые вопросы могут дать ответы контакты ру-ководителей компартий — Везирова и Арутюняна. Крайневажно восстановить и всячески развивать отношения собластной партийной организацией. Ведь это же составнаячасть компартии Азербайджана! — искренне возмущаетсяАбдуррахман Халилович вкрадывающимся в отношения од-нопартийцев отчуждением. Все вроде бы согласны с этим.Но как действовать в ситуации, когда карабахские коммуни-сты говорят: «Народ хочет «миацума», и мы ничего не можемс этим поделать»?

15 «Бакинский рабочий», 24 июля 1988 г.


129

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

В июле в Баку прибывают члены Бюро Нагорно-Карабах-ского областкома КП Азербайджана. Следует их встречаА.Х. Везировым. Чем вызван такой формат?

Разговор шел в основном вокруг известных партийно-госу-дарственных решений, направленных на исправление сло-жившейся ситуации. Акцент делается на устранение серьезныхнедостатков, которые имели место на протяжении длитель-ного времени в решении многих вопросов, затрагивающихинтересы армянского населения автономной области, осо-бенно в сфере культуры, образования и кадровой политики.

Как-то незаметно всем нам навязали сепаратистскуюточку зрении относительно положения армянского населе-ния НКАО. Тактические уступки ради общей стабилизации?

Члены Бюро обкома партии проинформировали о работеобластной партийной организации по реализации поста-новления Президиума Верховного Совета СССР.

Была особо подчеркнута исключительная важность за-дачи восстановления добрых, братских отношений междуазербайджанским и армянским населением. Рассмотрен ряднеотложных вопросов хозяйственного и культурного строи-тельства автономной области.

Так, в общих фразах, 25 июля первый секретарь ЦК КПАзербайджана проинформировал своих коллег по Бюро изастывший в томительном ожидании народ о встрече с ру-ководством Нагорно-Карабахского обкома партии.

А.Х. Везиров считает, что Михаил Сергеевич держит си-туацию под контролем, дал соответствующие поручениявсем ведомствам и министерствам. Центральные власти вполном соответствии с принципами федеративного устрой-ства советского государства берут на себя часть задач Союза,а республика — свои.

В конце июля следует официальное подтверждение ска-занного.

Центральный комитет КПСС и Президиум ВерховногоСовета СССР принимают постановление «О практическихмерах по реализации постановления Президиума Верхов-ного Совета СССР по вопросу о Нагорном Карабахе».

В соответствии с постановлением представителем ЦККПСС и Президиума Верховного Совета СССР в Нагорно-


130

Ваг

иф Г

усей

нов

Карабахскую автономную область Азербайджанской ССР на-правляется член ЦК КПСС, депутат Верховного СоветаСССР, заведующий отделом ЦК КПСС А.И. Вольский.

Сформулирована и цель миссии — исключительной в ис-тории партии и советского государства: организация и коор-динация работы партийных, советских и хозяйственных ор-ганов Азербайджана, Армении и НКАО по выполнению ре-шений ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР иСовета министров СССР по Нагорному Карабаху. Для этогоА.И. Вольский наделяется соответствующими полномо-чиями. Какими?

ЦК компартий Азербайджана и Армении, парламентам иправительствам обеих республик, а также соответствующимсоюзным министерствам и ведомствам дано указание ока-зывать полномочному представителю ЦК КПСС и Прези-диума Верховного Совета СССР всемерную помощь и содей-ствие в осуществлении задач по безусловному выполнениюпринятых партийных и государственных решений. В этихцелях ему предоставлено право при необходимости привле-кать для решения возникающих вопросов ответственных ра-ботников аппарата ЦК КПСС, Президиума Верховного Со-вета СССР, министерств, ведомств и других центральных ор-ганов.

Из числа депутатов Совета национальностей ВерховногоСовета СССР, как это предусмотрено постановлением Пре-зидиума Верховного Совета СССР от 18 июля 1988 года, об-разована специальная комиссия.

Москва, кажется, понимает свою конституционную задачу.Помнится, в заключительной речи на заседании ПрезидиумаВС СССР М.С. Горбачёв, как бы между прочим, предложилдополнить проект постановления соображением о том, чтобысформировать некую группу представителей высших союзныхорганов, которая помогла бы организовать сотрудничестводвух республик. Надо полагать, Вольский и комиссия займутсяв том числе тем, что не афишируется в официальных сообще-ниях и обсуждениях «на уровне». А именно: нейтрализациейсепаратизма и восстановлением правопорядка. Это то, чтоболее всего волнует людей по обе стороны, чуть было не ска-зал — фронта, изнурительного противостояния.


131

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Информация, поступающая из Шуши, Мардакерта, Мар-туни, Аскерана, где партийные комитеты продолжают ра-ботать в привычном режиме, не говоря уже об Агдаме,Лачине и других прилегающих к НКАО районах, остаетсятревожной, хотя районные руководители придают своимсообщениям, как могут, максимально оптимистический тон.Учатся составлять сбалансированную информацию. Если от-бросить выдержки из высказываний трудящихся на собра-ниях, встречах с представителями партийных комитетов,то складывается следующая картина.

По-прежнему не работают промышленные предприятия,транспорт, учреждения; обостряются проблемы обеспече-ния населения Степанакерта продуктами питания. В связис тем, что дестабилизировано движение по транспортнымартериям, соединяющим НКАО с другими регионами рес-публики, возникли трудности и с обеспечением животно-водства концентрированными кормами.

Полевые работы в области продолжаются. Однако ситуа-ция, сложившаяся в Степанакерте, отрицательно сказыва-ется и на уборочной страде. Во многих хозяйствах областинемало неубранных площадей, занятых под зерновые.

Не похоже на карабахских крестьян…Командование воинских подразделений, поддерживаю-

щих общественный порядок в области, сообщает, что каж-дый день у ряда лиц армянской и азербайджанской нацио-нальностей изымается несколько единиц оружия. А это ужеинформация к размышлению…

О том же сообщает В.П. Поляничко, секретарь по идео-логическим вопросам Р.Я. Зейналов, секретарь по сельскомухозяйству Т.Х. Оруджев. Они регулярно выезжают в область,проводят совещания, беседы на партактивах, встречаютсяс трудовыми коллективами, наводят порядок в местных ре-дакциях: журналисты, пропагандисты, агитаторы, по мет-кому выражению Рафика Ягубовича, явно прибавили в бое-витости. Жаль только — стреляют по своим. Интересно, какбы поступили в «Фигаро», если бы газетчики вдруг ополчи-лись на своего работодателя?

А. Везиров в своей оптимистично-энергичной манере тре-бует не обращать внимания на мелочи: «Что поделаешь —


132

Ваг

иф Г

усей

нов

национализм. Ленин писал, что эта болезнь еще долго будетсидеть в нас». Оно, конечно, верно. Но если коммунистыначинают проповедовать национализм, возникает законо-мерный вопрос о том, как он будет уживаться с интернацио-нализмом? Он ведь, интернационализм, не временная поли-тическая установка, а основа коммунистических убеждений,составляющая существо коммунистической идеологии. Неполучается ли, что некоторые братские компартии как-тонезаметно трансформировались из коммунистических в на-ционал-коммунистические?

Недолгие размышления по этому безрадостному поводуподводят к печальному открытию: возможно ли такое соче-тание двух непримиримых идеологий — национализма и ком-мунизма? Лукавят товарищи идеологи. Вопрос стоит суровои бескомпромиссно: или национализм, или коммунизм. Гиб-рид в данном случае исключен.

Яблоко можно привить к груше. «Косточковые приви-ваются к косточковым», — учил отец на даче, без устали экс-периментируя над капризным своим садом в местечке подБаку, названном по-русски — «Вишневка». Он же говорил:«Вот инжир или, как сказано в Библии, смоковница, растетвроде бы повсюду на Абшероне, а инжировых садов, как ияблоневых в Губе, маслиновых в Баку, абрикосовых в Орду-баде — нет. И никто не берется рассадить. Такая природа унее, смоковницы…»

Откуда взялась идея коммунизма — известно. А вот какдва соседа, многие годы делившие хлеб и соль, вдруг стано-вятся ненавистниками? Как, например, преодолеть нена-висть тысячам азербайджанцев к своим бывшим согражда-нам в Армении, изгнавшим их от могил дедов и прадедов?Они продолжают прибывать в Баку, где уже засело в лексикедавно забытое слово — унизительное по сути и странное длясоветского человека, привыкшего воспринимать действи-тельность как рукотворное благополучие, — «беженец».

Ни простые крестьяне из-под Кафана, ни педагоги из ере-ванских школ, ни партийные работники-азербайджанцы немогут уразуметь простую вещь: если советская власть про-должает существовать в Москве, то почему их в одночасьевыбросили из домов и запретили возвращаться на земли,


133

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

которые они веками поливали потом и кровью? Если же со-ветская власть пала, то кто свалил великий и могучий СССР?Ведь на Советский Союз вроде бы никто не нападал…

Проблема выплескивается на улицы

В ЦК КП Азербайджана вынуждены вплотную занятьсяпроблемой, которая вдруг выплеснулась на улицы и площадиБаку, Сумгаита, Кировабада — городов и сел доселе безмя-тежной республики. Единого мнения о том, как остановитьпоток прибывающих из Армении соотечественников (длямногих это — бывшие земляки, родственники, близкиедрузья), как их обустраивать и что вообще делать, — нет.

Партийный босс Баку Ф. Мусаев категорически противтого, чтобы размещать беженцев в санаториях, пионерскихлагерях, домах отдыха, как стали поступать в некоторых рай-онах. Он предлагает бросить все силы на строительство по-селков, городищ на свободных землях Карабаха. По при-родно-климатическим условиям они близки к прохладнымгорным местам, к которым привыкло большинство пересе-ленцев, считает он. К тому же они прекрасно владеют ар-мянским языком, что тоже немаловажно.

— Не забывайте: это — взрывоопасный человеческий ма-териал, — предостерегает В.И. Поляничко.

— И поэтому его надо расселить в Баку? Здесь ведь на каж-дом шагу они будут соприкасаться с армянами: на улице, назаводе, на стадионе! Искры достаточно для взрыва!

Все понятно и без гневных речей Фуада Энверовича. Впользу его суждений говорит и следующий довод: размеще-ние многотысячных азербайджанских поселений в карабах-ской зоне отрезвляюще подействует на Ереван, потакающийэкстремистам.

В 1948 году, когда решением советского правительства изАрмении было депортировано около 100 тысяч азербайджан-цев (это было сделано под предлогом наплыва репатриантовиз-за рубежа), в Баку создали республиканский комитет. Он-то и занимался всеми вопросами размещения переселенцев,вспомнил кто-то. Идея подана, и она тут же приобретает ди-рективное воплощение…


134

Ваг

иф Г

усей

нов

«В целях усиления работы с лицами, прибывающими вреспублику из Армянской ССР для временного проживания,оперативного решения вопросов по их размещению и соз-данию жилищно-бытовых условий» ЦК КП Азербайджанапринимает решение образовать Республиканскую комиссию.Ее поручено возглавить Г.А. Сеидову — председателю Советаминистров Азербайджанской ССР. У предсовмина три заме-стителя — от каждой ветви власти и внушительное количе-ство помощников из числа ответработников министерств,ведомств, профсоюзов и других организаций, вовлеченныхв урегулирование проблемы, которую удалось обозначить вофициальном сообщении предельно туманно, дабы успо-коить собственных граждан: «В связи с событиями в НКАОи вокруг нее в последние месяцы определенное число азер-байджанцев, проживающих в Армении, приехали в Азербай-джанскую ССР. Партийными, советскими органами респуб-лики, городов и районов им уделяется необходимое внима-ние. Вместе с тем в ряде мест допускается бездушное отно-шение к их нуждам и заботам, своевременно не решаютсявопросы размещения, бытового и медицинского обслужи-вания»16.

А суть проблемы в том, что с подобным явлением в меж-республиканских отношениях местные власти сталкиваютсявпервые. Пока руководство республики добивается внятногоответа федеративного центра — Москвы, в ведении котороговопросы безопасности республик, народ пытается спра-виться с нежданно нагрянувшей бедой так, как это принятоу азербайджанцев исстари: делятся куском хлеба, как могут,устраивают на ночлег. Многие верят, что это явление вре-менное, найдут управу на хулиганье, как не раз бывало, раз-берутся со всеми, и потоки людские повернут назад, и зажи-вут сосед с соседом мирно и дружно, как прежде. Но Москваво всем винит местную азербайджанскую власть за… нерас-торопность, неспособность найти адекватные решения в не-стандартной ситуации.

Похоже, Москва смирилась с тем решением, которое при-няли темные силы в Армении, — на глазах всего Союза ты-

16 «Бакинский рабочий», 26 мая 1988 г.


135

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

сячи азербайджанских семей выбрасывают из своих домов,предлагая перебраться к своим в Азербайджанскую ССР. Ктос наспех прихваченными пожитками тащится по дорогам игорным тропам, кто добирается поездом (они еще ходят!),кого перебрасывают через условную границу армянские вла-сти, все еще называемые советскими и партийными орга-нами.

Запомнился вопрос, заданный М.С. Горбачёвым ректоруЕреванского государственного университета С.А. Амбарцу-мяну на заседании Президиума ВС СССР:

Горбачёв: Сколько азербайджанцев проживало в Ереванедо революции?

Амбарцумян: Не знаю, затрудняюсь сказать…Горбачёв: А ведь вы — ученый и должны владеть этой ин-

формацией. Я скажу вам: 44 процента населения Еревана со-ставляли азербайджанцы. А сейчас их сколько?

Амбарцумян: Не знаю. Наверное, меньше одного процента.Горбачёв: И я при этом не хочу винить армянскую сторону

в том, как это получилось17. Многого не знали или не хотели знать в Москве. Напри-

мер, то, что известно историкам: к тому времени, когдаземли, именуемые Армянской ССР, отошли к России, ониназывались Эриванским ханством. И никто не подвергал со-мнению тот факт, что заселены были эти земли исстари тюр-ками-азери, сформировавшими свой тип государственно-сти — ханство. Как и в Нахичевани, Карабахе со столицей вШуше… Мудрено ли, что Зия Буниятов, преданность кото-рого советским идеалам трудно подвергнуть сомнению, наодной из последних дискуссий в Академии наук прямо-такизаявил: «Интенсивная армянизация Закавказья началась сприходом России в начале XIX века…» Не такая уж давняяистория, между прочим.

В связи с этими размышлениями всплывает в памяти дру-гой сюжет из острой полемики М.С. Горбачёва с известнымармянским литератором В.А. Петросяном:

Горбачёв: Так вот я задаю вопрос, как нам, членам Прези-диума Верховного Совета, поступить? Если переподчинять



136

Ваг

иф Г

усей

нов

НКАО — единственный путь, то мы тогда должны всю нашустрану перекроить… Никто не подвергает сомнению, чтопроблема Нагорного Карабаха есть и ее надо решать. Речьидет только о том, как решать — вот о чем идет речь. А выпредлагаете только один вариант.

Петросян: Потому что опыт многих десятилетий, МихаилСергеевич, доказывает, что другой невозможен.

Горбачёв: Нет, мы подумаем, что вы сказали, а вы поду-майте, что сказали мы18.

Я внимательно вчитывался в текст дискуссии, развернув-шейся на заседании Президиума. И тогда, летом 1988 года,и много позже, пытаясь найти свидетельства решимости,готовности решения проблемы, достойные державы. Ноощущение того, что верховное лицо в СССР М.С. Горбачёви сам не знал, как поступить, так и не покинуло меня. Этопервое. Второе: в многочасовом обмене мнениями труднобыло разглядеть четкие, твердо обозначенные очертанияпозиции Центра как органа, как гаранта Союза. Генсек многоговорил о том, что не хотел бы никого обижать, что необхо-димо искать решение, удовлетворяющее всех. Лишь в одномместе заключительного слова генсека вскользь прозвучаламысль: «…Люди никогда не простили бы за то, что не оста-новили, не употребили власть».

Горе правителям, которые не могут остановить граждан,преступающих закон!

Имеет ли государство право на насилие?

Я не сторонник философствования вообще. Я — скореечеловек действия. Но именно в те дни, когда я просматриваллитературу и документы о разгорающемся конфликте из-заНагорного Карабаха, неожиданно мелькнула мысль: «А имеет или государство право на насилие?» Если нет, топочему же все, что известно о государстве как системе управ-ления людьми на определенной исторической территории,лучшими демократами всегда мыслилось насилием над лич-ностью?



137

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Если же такое право ему дано, то почему же он не можетвоспользоваться им, когда иные силы считают возможнымугрожать устоям государственности, ввергая в смуту боль-шинство народа, лишая его главного, ради чего создано го-сударство, — безопасности и благополучия?

Эти соображения, периодически возникавшие в кабинет-ном уединении, вскоре стали проявляться при обмене мне-ниями с товарищами по Бюро, на страницах печати. В товремя как нас убеждали, что предметом спора является исто-рическое право на обладание той или иной территорией, речьшла о праве государства на защиту себя и своих ценностей.

Все великие государственники, перед которыми возникаладилемма — пожертвовать тысячами во имя спасения миллио-нов и будущего страны, становились на сторону большинстваи целого. У нас речь шла (и с каждым днем это становилосьвсе очевиднее) о прихоти, даже не правоте, а скорее — о на-циональной паранойе. Горбачев дважды вынужден был не-вольно высказаться примерно так же — на заседании Прези-диума Верховного Совета СССР и спустя год после землетря-сения у развалин армянского городища, когда из-под заваловкто-то жалобно заголосил: «Как там Карабах, вернули?»

Таким вот образом одна, неизмеримо малая часть большого(советского) народа покушалась на судьбу великой страны, со-ветской державы. И власть, в руках которой имелись все воз-можности для того, чтобы защитить, обеспечить безопасностьбольшинства, нерешительно топталась на месте. Кто-то испод-воль внушает, что нельзя идти против населения, применятьсилу, всю наличную мощь, если понадобится. Так супердержавулишили права на применение силы. Право, владение которым— великое искусство, коим надо пользоваться умеючи. Похоже,мы вступили в эпоху утрат многих ценностей и прав, которыесцементировали когда-то нашу великую страну, думалось мне вте дни. Мне еще не раз придется убедиться в справедливоститакого рода догадок, которыми мучился в те дни не я один.

Миссия А.И. Вольского

Между тем миссии А.И. Вольского дан старт. Уже 2 августав Степанакерте встречаются первые секретари ЦК компар-


138

Ваг

иф Г

усей

нов

тий Азербайджана и Армении А.Х. Везиров и С.Г. Арутюнянпри участии представителя ЦК КПСС и Президиума Вер-ховного Совета СССР А.И. Вольского. Таков его официаль-ный титул. И в Баку этот факт, кажется, воспринят как под-тверждение последовательности Москвы. Центральнаявласть берет проблему под контроль?

Стороны обменялись мнениями по вопросам выполненияпостановлений ЦК КПСС, Президиума Верховного СоветаСССР и Совета министров СССР по Нагорному Карабаху,поступает скупая официальная информация.

Между тем определился новый формат переговорногопроцесса — на встрече присутствует и первый секретарь На-горно-Карабахского обкома партии Г.А. Погосян. Он знако-мит участников встречи со складывающейся обстановкой вобласти, мерах по оздоровлению общественной жизни.Участники встречи, которая, если следовать требованиямпротокола, является четырехсторонней, согласны с мне-нием, что необходимы исчерпывающие меры для исправле-ния создавшегося положения. Недопустимо, что принятыепартией и правительством решения союзными министерст-вами и ведомствами, республиканскими и областными орга-нами реализуются пока неудовлетворительно. Речь идет оявных признаках саботажа, как говорит Везиров, темныхсил. И далее энергично: «В решении этих вопросов респуб-ликанские партийные организации Азербайджана и Арме-нии будут действовать в тесном сотрудничестве, в духе пе-рестройки, исходить из коренных интересов обоих народов,советских людей»19. Такова общая установка.

Выходят участники встречи и к горожанам, беседуют спростыми людьми… Все, как и прежде. Так и должно быть —реки рано или поздно после весеннего половодья входят всвои берега.

Вот и В.И. Вольский начинает потихоньку развёртыватьдеятельность в Степанакерте. Сообщается, что он принялучастие и выступил на сессии областного Совета народныхдепутатов Нагорного Карабаха. Вроде бы обошлось без пе-тиций и митингов, хотя вопрос на повестке дня животрепе-

19 «Бакинский рабочий», 3 августа 1988 г.


139

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

щущий — принятие решения о разработке конкретной про-граммы реализации известных правительственных решенийо мерах по ускорению социально-экономического развитияНагорно-Карабахской автономной области в 1988–1995 го-дах. Решение принято, но особо оговорено, что при состав-лении программы исполкому областного совета необходимопровести широкое обсуждение всех пунктов постановления,учитывать замечания и предложения, высказанные трудо-выми коллективами Нагорного Карабаха.

Так оно и делается повсюду в Союзе. Но в данном случаенекоторые партийные работники в области и у нас в ЦКпредвидят внесение предложений со стороны сепаратист-ских элементов, с тем чтобы завести обсуждения в тупик исделать реализацию программы невозможной. Ничего неподелаешь — перестройка! А.И. Вольский, со своей стороны,отнесся к этим прогнозам спокойно. Он не видит ничегоопасного в том, что сессия одобрила инициативу трудовыхколлективов области по налаживанию экономических связейс предприятиями Армянской ССР, более тесному сотрудни-честву в вопросах духовной и культурной жизни. Спокоенон и в отношении обращения Совета народных депутатовНагорного Карабаха в комиссию Совета национальностейВерховного Совета СССР с просьбой внести предложенияпо поэтапному решению проблемы Нагорного Карабаха (?!).

Это, как говорится, цветочки, а вот и первые ягодки. Но-вый председатель исполнительного комитета Совета народ-ных депутатов автономной области С.А. Бабаян бодро ин-формирует корреспондента ТАСС о том, что карабахцы наобщегородском митинге пришли к выводу, что постановле-ние Президиума Верховного Совета СССР является при-емлемым выходом из создавшейся ситуации. Но в то жевремя на сессии принято решение в будущем обратиться спредложениями в комиссию Совета национальностей, с темчтобы к проблеме Нагорного Карабаха, связанной с его ад-министративным подчинением, вернуться еще раз с учетоммнений трудовых коллективов и тех пожеланий, которыебыли высказаны на митинге20.

20 «Бакинский рабочий», 3 августа 1988 г.


140

Ваг

иф Г

усей

нов

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Выходит, есть Советнародных депутатов НКАО и есть параллельная директивнаяорганизация — общегородской митинг. Обком партии пре-вращается в некий наблюдательный орган. А какова рольмиссии Вольского? Чем занят Аркадий Иванович в Степа-накерте?

«По общему мнению, после известных решений Прези-диума Верховного Совета СССР от 18 июля 1988 года обста-новка начала меняться к лучшему, жизнь вроде бы стала вхо-дить в нормальную колею»,— делится первыми впечатле-ниями Аркадий Иванович.

Партийные комитеты, советские и общественные орга-низации словно очнулись от гипноза и кинулись к людям.«Люди спорят — это уже хорошо!» — таковы ощущения Ро-берта Хачатуряна, периодически наведывающегося в Бакуи все чаще избегающего телефонного общения. Недавно оноткровенно признался: «За партийными работниками уста-новлена слежка. Они имеют своих людей повсюду: в аппа-рате, милиции, на предприятиях. Держат под своим конт-ролем телефонную связь». Они — это крунковцы, сепарати-сты. Заодно с ними разношерстная публика коррупционеров,расхитителей, теневиков, давно прибравшая к рукам властьна местах. Этот странный симбиоз сепаратистов и казно-крадов вместе образуют тайный орден, с которым не так-топросто совладать человеку, уверенно ориентирующемуся вкоридорах московской власти, но совершенно не разбираю-щемуся в истории азербайджано-армянских отношений,даже не представляющему себе сложный этнопсихологиче-ский контекст межнационального боренья.

Наивно полагать, что сепаратисты в Степанакерте дей-ствуют по своему плану. Они управляются извне. Однакокуда ведут корни заговора — никто не знает. Так думаю нетолько я один. Формирующаяся демократия в Москве — лишьобщий идейно-политический массив. Тут действует органи-зация — мобилизованная, дисциплинированная, четко вы-полняющая поступающие команды.

Выждав примерно до середины сентября, заговорщикивновь взвинтили обстановку в области. События разворачи-ваются по одной и той же отработанной схеме, которая мно-


141

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

гократно будет повторяться и здесь, в Степанакерте, и вБаку, и в Ереване.

Спровоцированы забастовки на промышленных пред-приятиях, в строительных организациях и на общественномтранспорте. Прекращаются занятия в школах. И выстрелиз-за угла — нападение на областную прокуратуру, на военно-служащих МВД СССР, работников милиции, обеспечиваю-щих общественный порядок.

На этом фоне городские власти разрешают митинг 18 сентября. На нем звучит обеспокоенность людей ситуа-цией, сложившейся в области, их стремление к нормализа-ции создавшегося положения. И тут поступает сообщение остолкновениях на межнациональной почве между армян-ским и азербайджанским населением в селе Ходжалы, чтонеподалеку от Степанакерта. Митинг прерван, его участникидвигаются к селу. Следует массовая драка, гремят выстрелы,есть жертвы. «В результате 25 человек получили раненияразличной тяжести, 17 — госпитализированы. Есть обраще-ния за медицинской помощью как со стороны армянского,так и азербайджанского населения», — передает наутроТАСС21. Местные СМИ лишены этой возможности — во из-бежание разночтений и разжигания страстей. Так задумано.Но ведь известно: там, где нет оперативного официальногоинформирования, информационное поле оккупируется слу-хами. Слухи просто свирепствуют в области, городах и селах.В них тонет несчастная азербайджанская столица.

Силами милиции и внутренних войск столкновения пред-отвращены. Принимаются необходимые меры по обеспече-нию общественной дисциплины и безопасности граждан,пресечению беспорядков. Работниками Прокуратуры СССРвозбуждено уголовное дело и ведется расследование. В обла-сти действует штаб под руководством представителя ЦККПСС и Президиума Верховного Совета СССР А.И. Воль-ского.

«Обстановка требует решительно заявить, что такое по-ложение пришло в резкое противоречие с интересами тру-дящихся обеих республик, а потому и не должно быть далее

21 «Бакинский рабочий», 20 сентября 1988 г.


142

Ваг

иф Г

усей

нов

терпимым. Государство не может допустить какого бы то нибыло ущемления прав граждан любой национальности, раз-жигания вражды между народами, что запрещено советскойКонституцией и нашими законами. Дальнейшее углублениесоциалистической демократии немыслимо без строгого со-блюдения законности, государственной и общественной дис-циплины». Эти заключительные слова из сообщения ТАССзвучат обнадеживающе: давно пора!

Рабочий день, однако, начинается с тревожных вестей:«В ночь на 21 сентября вновь имели место поджоги ин-

дивидуальных домов, автомашин и другие противоправныедействия.

В Степанакерте не работали предприятия, строительныеорганизации, транспорт и учебные заведения, партийныеи советские органы совместно с общественными организа-циями стремятся…»22.

А что же представитель ЦК КПСС и Президиума Верхов-ного Совета СССР в Нагорно-Карабахской автономной обла-сти А.И. Вольский? Он выступает по местному телевидениюи радио: «Партия и правительство приняли ряд важных ре-шений по развитию Нагорно-Карабахской автономной обла-сти, быстрейшему разрешению накопившихся здесь различ-ного рода проблем. Но, очевидно, определенную группу лицэто не устраивает. В последние дни обстановка в областирезко осложнилась»23.

А.И. Вольский спокойно, по-дикторски перечисляетфакты: «Иначе как вызовом власти не назовешь: нападения,оскорбительные выпады против органов власти, унижениядостоинства военнослужащих войск МВД СССР».

На территории Степанакерта и Агдамского района вво-дится особое положение и устанавливается комендантскийчас.

Не поздно ли? Лучше всего об этом переговорить с самимА.И. Вольским, побывать на месте событий. Но на Бюро со-ветуют повременить. Появление представителей республи-канских органов власти интерпретируется агитаторами се-

22 «Бакинский рабочий», 22 сентября 1988 г.23 «Бакинский рабочий», 25 сентября 1988 г.


143

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

паратистов как свидетельство марионеточности нового ру-ководства области, считает Аркадий Иванович.

— Надо дать ему время для очистительной работы, — вы-сказывается мнение на Бюро.

И логика в том своя вроде бы есть: Москва сама запустилаболезнь, пусть теперь сама и закручивает гайки. Так нетолько сподручней, но и конституционней. Решимости уМосквы, кажется, прибавилось.

Меры, принимаемые органами охраны общественногопорядка по всей территории области и Агдамского районаАзербайджана, позволили ослабить напряженность, не до-пустить новых столкновений.

Задержаны лица, совершившие поджоги домов, изыма-ется огнестрельное и холодное оружие. Проводится рассле-дование.

ТАСС наконец вынуждено признать то, что видно нево-оруженным глазом каждому: стабилизации обстановки пре-пятствуют митинги в центре Еревана, на которых делаютсяпровокационные заявления, муссируются слухи, рассчитан-ные на новый взрыв эмоций. ТАСС признает также, что вАрмении стремление органов власти и партийных органи-заций разрядить обстановку методами убеждения не нашлодолжного отклика. В Ереване стали выдвигать антиконсти-туционные требования к Верховному совету и правительствуАрмянской ССР, призывать к организации забастовок, ми-тингов, голодовок. 22 сентября была прекращена работаряда предприятий Еревана, Ленинакана, Абовяна, Чаренца-вяна, а также Эчмиадзинского. Нарушено движение город-ского транспорта24.

О крайней противоречивости ситуации свидетельствуетследующий шаг руководства НКАО. Напугано ли оно начав-шимся противодействием антиконституционным действиямсепаратизма или вновь прибегает к тактике лавирования —сказать трудно. Как бы там ни было, руководители обкомапартии и областкома обращаются с посланием в ЦК Ком-партии Армении, а также к редакциям СМИ, в котором «ре-шительно осуждают распространяемые на митингах в городе



144

Ваг

иф Г

усей

нов

Ереване слухи и домыслы в связи с событиями последнихдней в Нагорном Карабахе.

Введение особого положения и комендантского часа вос-принято населением области как крайняя, но необходимаямера, говорят Г. Погосян и С. Бабаян25.

Обстановка в НКАО, в частности, в Степанакерте, посте-пенно стабилизируется. Нормализуются взаимоотношениянаселения с воинскими частями. Принимаются необходи-мые меры для восстановления трудового ритма на предприя-тиях города.

Обком партии и областком считают недопустимымиссылки на сомнительные источники информации, в корнеискажающие суть происходящего в области.

Для пресечения нелепых, далеких от действительностислухов, распускание которых только на руку противникамперестройки, и для справедливого решения карабахскойпроблемы мы готовы ежедневно представлять информа-ционные сводки о событиях в области, заверяют степана-кертские руководители и просят текст телеграммы огласитьна митинге в Ереване.

Аркадий Иванович весьма доволен эффективностьюсвоей работы с партийными товарищами в Степанакерте.Однако нам, в Баку, уже не до новостей с Театральной пло-щади в Ереване. У нас самих площадь и улица заявляют своиправа на собственную автономию и суверенитет. Ради исто-ричности события стоит привести полностью официальноесообщение о событии, которое через пару лет изменит нетолько дух и мышление народа — определит его дальнейшуюсудьбу.

«22 сентября группа молодых людей около 20 человек пы-талась организовать несанкционированное шествие в районеПриморского парка в Баку. Милиция пресекла их действия,установлены и задержаны подстрекатели. Ими оказались со-трудник Института востоковедения АН АзербайджанскойССР. М. Алиев, сотрудник Музея литературы им. Низами АНАзербайджанской ССР М. Гатами, рабочий приборострои-тельного завода Наримановского района Я. Мамедов.



145

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Указанные лица ранее предупреждались об ответствен-ности за проведение несанкционированных акций, они да-вали заверения о соблюдении установленных порядков. Всетрое привлечены к ответственности, каждый из них под-вергнут штрафу в размере 300 рублей. При повторении по-добных действий к ним будут применены более жесткие санк-ции»26.

Я останавливаюсь на данном событии не только ввидуего особой политической подоплеки. По своей значимостиупоминавшиеся выше штрафы имеют, на мой взгляд, всешансы занять столь же достойное место в истории совет-ского, в частности, азербайджанского, правосудия. Воз-можно, это первый случай в практике правоохранительныхорганов СССР, когда к нарушителям установленного порядкапроведения уличных шествий применялись установленныезаконом вполне конституционные санкции.

В конце июля 1988 года Президиум Верховного СоветаСССР принял указ «О порядке организации и проведениясобраний, митингов, уличных шествий и демонстраций вСССР». Президиумы Верховных советов союзных республикне замедлили «приземлить» это долгожданное законополо-жение на местах. С 22 августа 1988 года на всей территорииАзербайджанской ССР действуют соответствующие предпи-сания указа «Об ответственности за нарушение установлен-ного порядка организации и проведения собраний, митин-гов, уличных шествий и демонстраций».

Лица московских товарищей, прибывших в Баку с разъ-яснениями положений и значения исторического документа,излучают неподдельную радость: наконец-то удалось совме-стить то, что всегда считалось несовместимым, — советскуюоднопартийность с ее пониманием взаимоотношений госу-дарства и граждан с западными принципами гражданскихсвобод и демократии. «Собственно, советская Конституциявсегда отражала эти ценности» — главный аргумент товари-щей.

Прибавил оптимизма указ и руководству конфликтующихреспублик, замученных «митинговой лихорадкой». Как ни



146

Ваг

иф Г

усей

нов

печально признаться, но намерение инициаторов пере-стройки реализовать действительно давно назревшую демо-кратизацию не имело правового, законодательного обес-печения. До перестройки вообще демонстрации имелитолько официально установленное праздничное воплоще-ние (1 Мая, 7 Ноября); собрания практиковались партийные,профсоюзные, комсомольские и общепроизводственные. А митинги — антиимпериалистические, опять же при ини-циативе и участии партийных комитетов.

Одним из первых реализовал конституционное право напроведение уличных шествий академик А.Д. Сахаров, за что,как известно, поплатился ссылкой в Горький (не в сибирскиерудники, не на Калыму, не в ГУЛАГ, а вполне комфортноепроживание в славном своей историей русском поволжскомгороде с не менее славными трудовыми традициями). К стольэкстравагантному наказанию, сочетавшему в себе вековыетрадиции российской пенитенциарной практики и дух Хель-синки в брежневской интерпретации, пришлось прибегнутьне столько ввиду благодушного брежневского авторита-ризма, сколько полного отсутствия законодательной базыдля установления приемлемых отношений между гражда-нами, желающими реализовать свои конституционные правана свободу собраний, шествий, и государством. Теперь делоза малым: обеспечить на практике это право.

Словом, на упомянутый выше указ советского парламента,обновление которого выразилось в том, что его возглавилА.А. Громыко, возлагали надежды и партийная власть, игруппы стихийно возникающих повсюду апостолов зреющейв недрах народной массы демократии, в официальной доку-менталистике именовавшихся неформалами.

По сему случаю проведен, как тогда говорили, республи-канский актив, на котором выступающие искренне пытаютсявникнуть в суть возможностей, которые открываются передруководителями городов и районов в связи с конкретнымиблагостными изменениями, вносимыми в Кодекс об адми-нистративных правонарушениях и Уголовный кодекс Азер-байджанской ССР.

Дополнительно наш орготдел проводит серию семина-ров, совещаний и обсуждений в городских и районных ко-


147

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

митетах. Возможно, сейчас оценки, высказываемые парт-работниками излишне оптимистичны, но комментируемыйуказ действительно воспринимается как поворот партийнойвласти к реальному положению вещей. Правда, опытныеюристы, как и практики из милиции, судебных органов, небез скептицизма оценивают перечень конкретных админи-стративных наказаний за нарушение общественного по-рядка: предупреждения или штрафы, административныеаресты до 15 суток, в отношении злостных нарушителей мак-симально жесткая мера — лишение свободы до шести меся-цев.

Но беда вовсе не в этом. В Ереване и Степанакерте кото-рый уже месяц люди выходят на митинги, как на работу. Этовидится как общая беда перестройки как проекта государст-венного обновления. М.С. Горбачёв сперва запустил процесс,а когда, говоря его же словами, процесс пошел, принялсяподгонять под него законодательную базу. Это все равно чтоспешно бросаться намывать дамбу в разгар половодья — когдаразлившаяся река устремляется на ничем не защищенныеполя и луга. А самое главное: демократия — часть культуры,мышления, сознания. Внедрять ее ценности в спешном по-рядка на 1/6 части Земли, населенной десятками наций, на-родов, этносов, — безумие.

Перестройка имела право на существование исключи-тельно как государственный проект на годы, призванныйэтап за этапом создавать предпосылки будущих преобразо-ваний, рассматриваемых не как революционный вызов за-стою, а как эволюционное развитие социалистической го-сударственности. Но это, пожалуй, вопросы теоретическогопорядка. Нам же нужно вглядываться в существо событий,толкающих страну в неведомом правящим и правивым на-правлении.

Противостояние

В то время как упомянутые государственные решения се-паратисты объявляют попыткой удушения свободы волеизъ-явления армянского народа, у нас самих, под боком — в Баку,все слышней ропот новой силы — движения, стихийно объ-


148

Ваг

иф Г

усей

нов

явившего своей целью защиту азербайджанских земель, со-хранение Нагорного Карабаха в составе АзербайджанскойССР. Выход на улицы группы интеллигентов, объединенныхидеей сопротивления армянскому вызову, ставит перед намивопрос, на который нужно отвечать немедленно, выработавпрактику взаимоотношений с меняющимся азербайджан-ским обществом.

Сепаратисты взяли на вооружение мирные средства заосуществление своих антигосударственных целей явочнымметодом. Забастовки, митинги, шествия в Ереване и Степа-накерте де-факто преследуют антигосударственные цели.Они день за днем наносят непоправимый ущерб экономикереспублик, всей страны, подрывают стабильность, разжи-гают националистические страсти, открыто угрожают тер-риториальной целостности Азербайджана.

Если быть откровенным, то те, кто осуществляет властьв Баку, с момента возникновения этой угрозы демонстри-руют полную неэффективность проводимой политики. Со-юзная власть, ответственная за территориальное устрой-ство, безопасность границ союзных республик, действуетнерешительно, ограничиваясь полумерами и призывами кспокойствию.

Незаметно перед правящей партией во весь рост встаетвопрос: как противодействовать новой силе? Перед очевид-ным для всех фактом неспособности обуздать, поставить наместо другое, инонациональное объединение граждан, несчитающееся с законами, историей, традициями народа игосударственных структур. Как отнесутся рядовые коммуни-сты, в целом — народ, к тому, что власть, вынужденная сно-сить незаконные требования одной части граждан, посягаю-щих на исторические земли — Карабах, воспетый всеми по-этами, родину лучших сынов отечества, должна теперь про-тиводействовать другой части граждан, призывающих от-стаивать территориальную целостность республики, что яв-ляется их конституционным долгом?

Позже историки и публицисты азербайджанского демо-кратического движения, в описываемое время формиро-вавшегося под лозунгами сопротивления армянским, чистотерриториальным притязаниям, напишут много всякого о


149

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

глубоких корнях диссидентского движения в Азербайджане,о создании чуть ли не тайных, подпольных обществ и пар-тий.

Не вступая в полемику с авторами и сторонниками всехэтих свидетельств и исследований, замечу лишь следующее.Инакомыслием азербайджанская интеллигенция была пора-жена в той же мере, что и советское общество. Это так жеверно, как и то, что оно, это инакомыслие, было особогорода — оно повсеместно уживалось с развитыми конфор-мистскими традициями. И надо заметить, что в азербайджан-ском исполнении такое двоемыслие выглядело вполне гар-моничной этнополитической особенностью. Как оказалось,оно не исключало в союзных окраинах, прежде всего, в Ар-мении и Грузии, ярко выраженных националистическихустремлений.

Нельзя сказать, что национализм был чужд азербайджан-скому политическому мышлению. Но в определенной мереусилению националистического компонента в идеологииазербайджанской перестройки способствовала абсолютнаядоминанта пришедшего в движение армянства — требованиеприсоединить Нагорный Карабах к Армении. По существу,это была реанимация старого «армянского вопроса» в ре-дакции новых армянских элит. И он, этот вопрос, былвстроен в повестку дня горбачевской перестройки не безагентов влияния при открытой и единодушной поддержкемеждународных сил: США и Западной Европы.

Он оказался востребованным потребностями разгораю-щейся «холодной войны», точнее — ее заключительной фа-зой — идеологическим разоружением советского социа-лизма, тотальной подменой его ценностей, включение «ме-ханизмов», делающих распад СССР неизбежным: на севере —Прибалтика, на юге — Армения с ее территориальными при-тязаниями.

Так пламя сепаратизма переросло во всеобщий пожар. «Спасибо армянскому национализму за то, что он разбу-

дил мирно дремлющее азербайджанское общество» — этотрасхожий, ироничный афоризм имел в описываемое времяширокое распространение в азербайджанской интеллигент-ской среде.


150

Ваг

иф Г

усей

нов

Резкая политизация этого социума вынудила нас, пред-ставителей правящей партии (а если честно, на тот периодне готовой делить власть с кем бы то ни было), пристальнейвглядеться в эту разнородную массу, ее состав, социальныекорни, политические воззрения, выдвигаемые требования.Трудно было представить в роли авангарда демократии массуропчущих поэтов, писателей, ученых с их развитым чувствомстаршинства, плавно переходящим в устойчивую традициючинопочитания, склонности к персонификации любой си-стемы государственной власти.

Во всяком случае, молодые люди, охваченные идеей ор-ганизованного сопротивления армянским планам захвата На-горного Карабаха, что предполагало обретение обществомважнейших демократических прав и свобод, на первых порахзанялись поиском лидеров нового, неведомого доселе обще-ственного движения. Связано это было вовсе не с недостат-ком политического честолюбия у нарождающейся национал-демократии. Как показало дальнейшее развитие событий,амбициозностью природа не обделила подавляющее боль-шинство лидеров партий народно-фронтистского толка. Иэто, к слову, явилось одной из причин развернувшейся бес-компромиссной борьбы за власть, по существу, заслонившейкоренные национальные интересы, во многом предопреде-лившей военно-политическое поражение Азербайджана.

В связи с этим надо бы отметить, что социальный слой,обозначавшийся в Советском Союзе словом «интеллиген-ция», имел чисто русскую этимологию. И в этом смысле врядли правильным было бы оперировать им в исследованиях,относящихся к проблемам новейшей политической историиАзербайджана. Применение в советской публицистике и ис-следовательской литературе словосочетаний «техническая,творческая, сельская, городская интеллигенция» говорит отом, что в содержание этого понятия вкладывается нестолько духовно-политический, сколько интеллектуально-профессиональный смысл. А ведь в понятие «интеллиген-ция» в русском значении вкладывается и нравственное со-держание.

Революционно настроенные молодые люди не распола-гали влиянием в обществе. Импульс формированию движе-


151

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ния может дать общественно значимая фигура, пользую-щаяся особым влиянием и почитанием в народной гуще, ре-зонно полагали они. Что само по себе предполагало опре-деленную степень защищенности вероятного лидера от неисключаемых преследований. Таковыми для азербайджан-ской национальной массы всегда и всюду являлись поэты.Даже не писатели (инициаторы движения вели переговорыс Анаром, весьма популярным ввиду своего критицизма; имсимпатизировал Исмаил Шихлы — один из признанных про-заиков). Но Анар чурался политики, а Шихлы был в воз-расте.

Другое дело — Бахтияр Вагабзаде, яркий поэт, человек изсельской глубинки, которому молва приписывала некуюфронду в отношении официальной идеологии, хотя писалон поэму и о Ленине. Славу националиста и оппозиционераему принесла историческая поэма «Гюлистан». В определен-ных кругах ее трактовали как вызов официальной точке зре-ния в отношении раздела Азербайджана со стороны Россиив начале XIX века. Поэт, упорно добивавшийся почетногозвания «Народный» и всех имеющихся в наличии у прави-тельства премий и иных наград, не рискнул публично надетьна себя тогу лидера всенародного движения, однако от ми-тинговых речей не отказался, как и от посреднических услуг.Что позволило ему регулярно возникать просьбами о насущ-ном в партийных кабинетах и тут же произносить пламен-ные речи с митинговых трибун.

Однако события разворачиваются стремительно, и я не-вольно забегаю вперед…

Первые митинги, проведенные под контролем партий-ных органов, как и первые наши выходы к народу (на пред-приятиях в Баку, Степанакерте, Шуше, Агдаме), открыливсем нам глаза на ряд совершенно новых явлений, о которыхмы, может, и догадывались, но которые грозили превра-титься в решающие факторы быстро меняющихся обще-ственных отношений. Прежде всего, выяснилось, что междупришедшими в движение массами народа и правящей пар-тией пролегла очевидная полоса недопонимания, в букваль-ном смысле этого слова, угрожающего превратиться в про-пасть отчуждения.


152

Ваг

иф Г

усей

нов

Руководители, вышедшие из партийных кабинетов на три-буны к бушующим толпам, в большинстве своем не владели вдостаточной степени родным языком для того, чтобы уста-новить контакт с многоголосой аудиторией, выглядеть убе-дительными, как и положено политическим лидерам. «Говорипо-азербайджански!» — таково было требование первона-чально политического момента, а затем и людской массы.

Вторым неприятным открытием, особенно поразившимновое руководство Компартии, по старой памяти не чурав-шееся общения с людьми — будь то на заводе или городскойплощади, явились радикальные перемены в демографиче-ской ситуации азербайджанской столицы. А.Х.Везиров неузнавал Баку, который он покинул когда-то в 60-е (если несчитать кратковременного пребывания в Кировабаде). Дачто там Абдуррахман Халилович! Для меня, вынужденногоперебраться в Москву сравнительно недавно, неузнаваемылюди, высыпавшие на улицы, сама атмосфера, дышащая зло-бой и ненавистью. Словно кто-то в одночасье вытеснил изгорода миллион его жителей, понимавших друг друга, рабо-тавших вместе, считавших город своим домом, более того —родиной. Этим «кто-то» было время, подгоняемое своекорыст-ной политикой правящих кланов.

Те же метаморфозы произошли и в Сумгаите, Мингечауреи других индустриальных центрах, отстроенных за годы со-ветской власти, не говоря уже о Кировабаде с его патриар-хальными традициями.

Отток городского социума с его высоким культурнымуровнем, начатый в 60-е годы в связи с освоением целины,Севера и Сибири, усилился в последующем. На тот объектив-ный социальный процесс накладывала свой отпечаток зем-ляческая политика Г.Алиева. Ставка на выходцев из нахиче-вано-ереванского региона поставила в привилегированноеположение «новых бакинцев», стремительно заполнившихсперва все этажи власти и поры общества. Сосредоточениев столице, как и в Сумгаите, новых крупных промышленныхпроизводств требовало дополнительного притока людскихресурсов. Власть, пораженная регионализмом и, по сути, яв-ляющаяся городской только в первом колене, фактическиоткрыла шлюзы для сельской массы.


153

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Традиционный городской социум, пользуясь терминоло-гией Р.Г. Агаева и З.М. Али-заде27, европеизированная азер-байджанская интеллигенция оказались в ничтожном мень-шинстве. Ее положение еще более усугубилось после выбросаиз Армении азербайджанских беженцев, сельской массы, вкоторой лидеры формирующейся оппозиции, говоря сло-вами Абульфаза Алиева (Эльчибея), «увидели ударную силудвижения».

Таким образом, произошла незаметная для воспаленногокарабахскими событиями взгляда азербайджанского обще-ства смычка, срастание региональных сил — социальное, иочень скоро — политическое. Требование сделать азербай-джанский язык рабочим языком митинга и всех общенарод-ных собраний превращалось в важнейшее средство управ-ления активизировавшимися массами, а значит — и борьбыза власть.

КОНТЕКСТ

Кадровый состав управленцев в Азербайджане, как и в другихреспубликах, формировался в основном за счет русскоязычного на-ционального элемента. Владение общегосударственным языком, язы-ком межпартийных отношений — русским — в карьерном плане су-лило несомненные преимущества. И не только для тех, кто плани-ровал двигаться вверх по карьерной лестнице. Русский язык откры-вал двери в науку, предполагал большие возможности для полученияобразования, реализации иных способностей по всей территориинеобъятного Советского Союза. Но главное, конечно, — власть.Пытаться пробиваться наверх без русского языка было делом без-надежным. Гейдар Алиевич как-то рассказывал, что во время хру-щевской расправы с КГБ, когда чекистская организация подвергласьбеспощадному сокращению, без чего невозможно было «стреножитьее», вернуть под полный контроль ЦК КПСС, серьезная угроза на-висла и над ним. Молодого офицера, никак не желавшего сходить сизбранного пути, в конце концов, решили оставить в органах, какпринято было говорить. Но с жестким условием: он в кратчайшиесроки должен был научиться говорить и писать по-русски. Будущийобщенациональный лидер засел за изучение русского, а через год до-ложил, что приказ руководства выполнен. Помогли исключительнаяпамять, желание и работоспособность.

27 Агаев Р., Али-заде З. Азербайджан. Конец второй республики. — М.:Изд. дом «Граница», 2006.


154

Ваг

иф Г

усей

нов

Корявая речь Исы Мамедова, протежированного им осенью 1982года в качестве кандидата на пост первого секретаря ЦК Компар-тии Азербайджана, произвела удручающее впечатление даже на ви-давшее виды руководство оргпартработы ЦК КПСС, и ему пришлосьвозвращаться восвояси.

А как же иначе можно было обеспечить управление жестко цент-рализованной многоязычной федерацией? Единая партия, единаясистема силовых структур (армия, милиция и служба безопасности,единое правовое поле), единый парламент советского типа — Со-веты, нужен был один общий язык межнационального общения и об-щегосударственного управления. На советском пространстве иммог быть только русский. Я и сейчас убежден в федеративной целе-сообразности такого подхода. Имелись изъяны, перекосы, перегибыи даже некое ущемление национальных чувств?

В Азербайджане эта политика, трактовавшаяся национали-стами и критиками советского образа жизни русификацией, что,на мой взгляд, являлось пропагандистским преувеличением, в значи-тельной мере стимулировалось особой экономической, социально-политической и культурной ролью, предопределенной историческимисудьбами главного города, а затем и столицы АзербайджанскойССР — Баку. Первый нефтяной бум (начало ХХ века) превратилнебольшой восточный город в бурно развивающийся индустриальныйцентр, обживаемый хлынувшим на заработки рабочим людом совсей России и капиталами Западной Европы.

Советизация по-своему развила особое положение Баку и в самойреспублике, и в масштабах СССР — крупнейшего нефтяного центрастраны. Сюда стекались немалые ресурсы — финансовые, техни-ческие, высококлассные специалисты. «Плавильный котел», как на-зывали Баку социологи, получил новое дыхание. Ему-то и обязанасвоим зарождением своеобразная городская этнокультурная общ-ность, получившая со временем название «бакинская нация» илипросто «бакинцы».

Социологи признавали это самоназвание жителей Баку в каче-стве своеобразного социально-демографического феномена. Пред-ставителей разных национальностей и вероисповеданий объединялодин — общий для всех — язык, который утвердился в качествеобщего языка горожан ввиду того простого факта, что коренноенаселение — азербайджанцы (до середины ХХ века тюрки)— долгосоставляло меньшинство. Где-то только в 1960-е годы это соот-ношение изменилось в пользу азербайджанцев, число которых со-ставило чуть более 50%. В последующем эта пропорция неуклонноросла, а к описываемому времени — стремительно. В результатеабсорбирующие возможности «плавильного котла» восполнять куль-турный городской слой резко ограничились. Иногородской социаль-ный элемент стал превалировать, заняв доминирующее положение


155

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

в жизни Баку. Знаменитое срастание города и деревни, о которомвсе время говорили советские социологи, стало реальностью, нотолько в обратном смысле: не город пришел в деревню, а деревняворвалась в Баку, подчиняя его уклад своему нраву, традициям, пси-хологии.

Конечно, просматривалось в неосознанном желании народа объ-ясняться с властью, управлявшей им на родном для себя языке —вполне естественное право, вызов и понятное сопротивление. У кого повернется язык винить его?! Но в самом требовании на-ционал-революционеров о немедленном переходе всей республики наязык титульной нации таились еще и неутоленная месть и злорад-ство. Слишком долго те, кто не мог реализовать себя и свои та-ланты, с завистью и ненавистью взирали на своих более удачливыхрусскоговорящих соплеменников. Теперь же они получили шанс иправо на реванш. И число таких стремительно росло. Проглядывалсяв тактическом приеме— запрете на русский — и чисто политиче-ский расчет: расчищалось поле для собственной деятельности. Уби-рали с дороги конкурентную силу.

Раскол

Вовсе не случайно этнократы в первую очередь расправи-лись с русскоязычными из своей интеллигентной среды, стеми, кто стоял у истоков демократического движения: З. Али-заде, А. Абдуллаева, Л. Юнусова и др. Они, не задумываясь,отвергли эту часть населения, вышедшую вместе с ними наулицы с искренней верой в демократию и столь же искренними неистребимым убеждением, что при желании ее ценностиможно привнести на азербайджанскую почву, многократно иглубоко перепаханную выдающимися авторитаристами.

Так, в самом начале борьбы за Карабах в азербайджанскомобществе был произведен непреодолимый раскол. Евроазер-байджанцев вполне сознательно отодвинули за пределы дви-жения. И дело было не столько в языке, сколько в социально-культурном своеобразии, характере той части социума, ко-торую стали называть уничижительно — русскоязычной. Какоказалось, она представляла тончайший этнокультурныйслой нации, находящийся в стадии формирования, опреде-ления своей идентичности.

Увы, на обочине движения оказалась именно эта частьинтеллектуалов, которая своим воспитанием и знаниями


156

Ваг

иф Г

усей

нов

ориентирована была на общечеловеческие, общедемокра-тические ценности, о чем неустанно трубили трубадуры де-мократии. Несомненно, отвергнутые интеллектуалы, лидерынеформалов вместе со своим социумом могли привнести вазербайджанское общественное движение иные политиче-ские идеи, иную политическую культуру в процесс институа-лизации оппозиции. В этом случае сохранялись практиче-ские возможности для диалога, а может, и сотрудничестваполитических сил обновляющегося общества. Увы, эти со-ображения, скорее, представляются гипотетическими —меньшинство на этапе революционного брожения можетвозглавить однородную этномассу только на короткое время.Что, в сущности, и произошло.

Впрочем, ничего нового в расколе, переживаемом азер-байджанским обществом, я не видел. Аналогичное неприятиеэлит и национальной бюрократии, взращенных колониаль-ной администрацией, наблюдалось и на пепелищах городовАлжира, Ирака, Египта, Сирии и далее на просторах великогоазиатского континента после победоносного шествия нацио-нально-освободительного движения пару десятилетий назад.Очевидно, это неизбежная цена независимости, даже еслиона оказывается очередной национальной иллюзией.

Завершился поиск лидеров нарождающегося движенияпоявлением новых идолов, что вполне соответствовало на-циональной традиции. На тот момент — конец 1988 — начало1989 года — таковыми позиционировали себя Неймат Панахов,Этибар Мамедов, Абульфаз Алиев (первоначально приме-ривший тюркизированный псевдоним Алисой, а затем оста-новившийся на не без фантазии придуманном новом пар-тийном имени — Эльчибей, с которым ему и суждено былопокинуть сей бренный мир, познав прежде бренность поли-тической славы и народного признания. От осторожных на-меков Компартии на очевидную региональную принадлеж-ность неформальных лидеров общественность отмахнулась,как и от всех других предупреждений: дорожить стабиль-ностью, сообща противостоять проискам армянского нацио-нализма.

Новое руководство при всех своих стараниях оставалосьслишком уязвимым для критики. Колебания М.С. Горбачева,


157

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

неспособность или хуже того — нежелание центральных вла-стей покончить с сепаратизмом лишь подтверждали обви-нения неформалов и худшие опасения общественности.

Агитаторы неформалов действовали в родной для нихстихии — народной гуще. Невооруженным глазом быловидно, что общественность явно сочувствует молодым пат-риотам, грудью вставшим на защиту Карабаха. И все же са-мым популярным, искренним и до конца преданным кара-бахской земле стал настоящий интеллигент, подлинный пат-риот— доктор геолого-минералогических наук, член-коррес-пондент АН Азербайджанской ССР, создатель азербайджан-ской школы кристаллографии Худу Мамедов.

Искренность намерений этого неприметного внешне че-ловека в годах проявлялась как раз в том, что он не стре-мился в политические лидеры, теребил руководство респуб-лики, убеждал своих земляков-карабахцев быть начеку, бытьготовыми дать отпор армянским сепаратистам. Забросив-ший свои исследования, он неделями пропадал в Шуше, Аг-даме, не боялся появляться в Степанакерте, вступать в отча-янные споры с сепаратистами, чем немало гневил А.И. Воль-ского и членов его команды. На него в Карабахе смотреликак на признанного аксакала, надежду в начинающейсясхватке за земли предков. Прислушивался к его мнению иА.Х. Везиров, привечал В.П. Поляничко, много размышляв-ший над привлечением уважаемых старейшин края к про-цессу примирения общин в Нагорном Карабахе.

Х. Мамедову верили и в народе, и во власти. Несмотряна пошатнувшееся здоровье, он сумел собрать вокруг себяединомышленников, и уж если в Азербайджане зрело здо-ровое, цельное неформальное общественное единение —это была группа Х. Мамедова. Увы, ему не суждено было до-вести до конца свои замыслы по организации всеазербай-джанского сопротивления планам вычленения НагорногоКарабаха — не выдержало сердце. Оно остановилось послебурной дискуссии, вызванной очередным сообщением обизгнании азербайджанцев из Степанакерта.

Преждевременная смерть Худу Мамедова открыла счетдлинному списку потерь азербайджанской интеллектуальнойэлиты в ходе перестроечных преобразований. Пожалуй,


158

Ваг

иф Г

усей

нов

после репрессий 1937 года интеллектуальный потенциалстраны не подвергался столь тотальным гонениям, обструк-ции, физическому уничтожению. В конечном счете лучшаяего часть, взращенная за годы советской власти, оказаласьотброшенной, деморализованной, а новую смену было не-когда, да и некому готовить. Так место думающей, автори-тетной интеллектуальной элиты заняли горлопаны, как про-сто и четко назвал национал-революционеров известныйписатель Акрам Айлисли, публично заявивший, что ему непо пути с теми, кто берется решать национальные проблемыс помощью толпы.

Такое заявление в 1988 году, помимо политической про-ницательности, требовало еще и отваги. По-моему, средиколлег А. Айлисли так и не нашлось ни одного человека, ко-торый решился бы повторить его подвиг.

Так причудливо пролегла еще одна линия раскола в обще-стве, мучительно ищущем способы отражения захватническихпланов соседней республики. Она пролегла между теми, ктоосуществлял власть, управление и обязан был организоватьсопротивление сепаратистам, и формирующейся оппозицион-ной силой. На первом этапе, примерно с ноября 1987 года поноябрь 1988 гола, национал-революционеры действуют подлозунгами борьбы за Карабах. Но при этом не скрывают своегонедоверия к правящей партии, обвиняя ее в сговоре с Моск-вой. Таким образом, компартия и ее руководство вынужденывступать в неравную схватку на нескольких фронтах.

Важнейший из них — московский, где действуют силы,скрытно и явно поддерживающие мятежную область, гдепринимаются политические решения по урегулированиюконфликта. Второй — нагорно-карабахский, фактически на-ходящийся под контролем сепаратистов, но где еще сохра-няются партийные, государственные, правительственныеструктуры, подчиненные республиканской власти, промыш-ленная, аграрная база, являющаяся частью общего экономи-ческого организма. Третий — противостояние с Арменией,откуда накатываются волны беженцев, ввергая республикув пучину отчаяния.

Что делать? Партийно-государственные органы соседнейреспублики принимают в этих противозаконных акциях —


159

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

фактически этнической чистке — активнейшее участие. (Фак-тически речь, по сути, шла о первой масштабной такого родаантигуманной акции на советском пространстве. Союзноеправительство обязало заниматься проблемами попавших вбеду тысяч азербайджанских семей, являвшихся гражданамиАрмянской ССР, правительству Азербайджана(?!)

Столь нехитрым и в то же время иезуитским способомруководители СССР придали этнической чистке, произве-денной при их попустительстве властями Армении, характерсоциально-бытовой проблемы. Подконтрольные советскомуруководству СМИ практически закрыли глаза на изгнаниеазербайджанцев с их исторических земель. Азербайджанскиевласти занялись благоустройством вынужденных переселен-цев, чего, собственно, и добивалась Армения.

Итак, две республики, целый регион Советского Союза,находятся в состоянии разгорающейся гражданской войны.Конфликт имеет межнациональный характер ввиду его исто-рических и этнических составляющих. С точки же зренияконституционного права, единого политико-правового про-странства, единого федеративного государства — в Арменииполыхает гражданская война, затягивающая в свой безжалост-ный водоворот и Азербайджан.

Четвертая линия фронта — невидимая, но самая опаснаяс точки зрения властного управления. Яд межнациональнойвражды разъедает и организационную структуру Компартии.Интернациональные ценности, и без того повсеместноосмеивающиеся, перед фактом информационной, полити-ческой войны и агрессивных территориальных претензий,мягко говоря, лишаются своей притягательной силы. Болеетого, приходится искать и находить новые формы работы спартийно-государственным сектором НКАО.

Появились явные признаки того, что сложностями теку-щего момента повсеместно пользуются разного рода клано-вые группировки на местах, пытающиеся подмять под себявласть, а то и продвинуть на руководящие позиции своихлюдей. Алиевский клан, чьи представители располагают не-малыми финансовыми ресурсами и имеют широкие выходына управленческие и хозяйственные структуры, рассматри-вают начавшиеся события как средство ослабления полити-


160

Ваг

иф Г

усей

нов

ческого руководства, реанимации утраченного влияния.Большинство провокационных слухов, по данным право-охранительных служб, поступает из источников, близких клюдям бывшего руководителя республики. Сам он находитсяв Москве — на лечении…

Совершенно очевидно, что громоздкая централизованнаяструктура власти, привыкшая управлять страной по давнонакатанной схеме, не поспевает за событиями — и в Москве,и у нас, в Баку. Горбачев специальным постановлением (30сентября 1988 года) спешно создает комиссии ЦК КПСС,приступает к реорганизации аппарата руководящей струк-туры партии. Начало реформы партии? Может, удастся до-биться большей гибкости в управлении, а главное — сброситьнепомерно разбухшую и тяжелую ношу — дублирование ра-боты и задач госорганов и опеку всего и вся. Иными словами,КПСС должна поделиться властью. Готова ли она к этому?

А.А. Громыко обращается к товарищам по Политбюро спрошением об отставке (точнее — об уходе на заслуженныйотдых) с поста председателя Президиума Верховного СоветаСССР. Мавр сделал свое дело…

Ничего не скажешь, знаковое событие, и ход своевремен-ный, хоть и жаль расставаться с легендарным министром,«последним из могикан», представителем мощной плеяды,взращенной другой эпохой.

Просьбу А.А. Громыко единодушно уважили. Эпоха «Гос-подина нет» кончилась так же неповторимо, как и его бес-примерно долгий карьерно-политический путь, который ипоныне вызывает восхищение. Кто же окажется «Господи-ном да», как того желают в США?

На прощание он сказал товарищам по Политбюро: «Яв-ляюсь убежденным сторонником великой перестройки со-ветского общества…»

Ну что ж, вполне в духе нового политического мышления,в духе декларируемых новых подходов к осуществлениювластных отношений. Не стали ждать инсультов, инфаркта,паралича. Не лишили правительственного обслуживания,достойного экс-главы (президента!) великой державы.

Вот только смущает то, как спешно, буквально на следую-щий день, собирается внеочередная сессия Верховного Со-


161

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

вета СССР. М.С. Горбачёв избирается (разумеется, едино-гласно) председателем Президиума Верховного СоветаСССР. Как ни крути, а попахивает хрущевско-брежневскимприемом сосредоточения партийно-государственной властив одних руках.

«Выдвижение генерального секретаря ЦК КПСС Ми-хаила Сергеевича Горбачёва на пост главы нашего госу-дарства будет соответствовать высшим интересам страны», —заявил, выступая на сессии, член Политбюро, секретарь ЦККПСС, член Президиума Верховного Совета СССР Л.Н. Зай-ков.

А как же разделение ответственности и ветвей власти, очем толкует московская демократия? И не формализуетсяли сущность поста главы государства? Никто не задумываетсяи над простой, чисто производственной стороной вопроса:«А по Сеньке ли шапка?»

Надо ли говорить о том, что судьба любой страны, в томчисле ее вес, авторитет, уважение на мировой арене, зависитот ее саморазвития, измеряется многими факторами эконо-мического, военно-политического, социального, культур-ного порядка. Десятилетиями США руководствовались док-триной, согласно которой приоритетом нового правитель-ства являлась сама Америка, ее развитие. Да и наш, совет-ский опыт разве не свидетельствует о необходимости на по-воротных моментах истории сосредоточиться на решениижизненно важных для будущего страны задачах? Так былона заре советской власти, когда, казалось, само время тре-бовало реализации программ по ускорению индустриализа-ции, перевода аграрного сектора на новые рельсы. И в после-военный период, когда надо было поднимать из руин огром-ную страну. За четверть века была создана военно-промыш-ленная мощь, благодаря которой стали возможны процессыразоружения, военно-стратегический паритет и, наконец,дух Хельсинки, по сути, вызвавший к жизни советскую пе-рестройку, программу обновления.

Чтобы удержать начатые процессы обновления в руслеобъявленного курса, пожалуй, придется работать почти также, как во время Великой Отечественной, когда решаласьсудьба страны, социалистической идеи. Так думается не


162

Ваг

иф Г

усей

нов

только мне одному, а многим. Да и сам генсек вынужден при-знать, что в обществе набирают силы центробежные тен-денции. Признать — признает, а действует по-старому.

Гасить карабахский пожар, расползающийся по всему кав-казскому краю, генсек послал своего представителя. А. Воль-ский хоть и наделен особыми полномочиями, но очень скоровыясняется, что он действует увещеваниями, призывамижить дружно, а в Москве просто плохо представляют себе,чем представитель ЦК КПСС занимается в мятежной обла-сти. Генсек сосредоточен на международных вопросах. Недают покоя Польша, Румыния. Тревожная обстановка в ГДР.Горбачев полагает, что битва за социализм решается на путяхсближения с Западом. Вот его позиция: «Процессы обнов-ления демократизации, открытости в мире социализма соз-дают тенденции, благоприятствующие контактам междустранами Востока и Запада, делают возможной принципи-ально новую полосу в их взаимоотношениях»28.

А.Х. Везиров, получивший передышку с началом миссииполномочного представителя центральных властей, с удо-вольствием занимается партийными делами, хозяйствен-ными вопросами республики, коих накопилось предоста-точно. Разработана и принята комплексная программа«Жилье». До конца 1991 года те, кто стоит на учете до 1986года, будут обеспечены квартирами. Бакинцам выделенооколо 20 тысяч дачных участков, объявляет он на встречахс трудовыми коллективами. Особого энтузиазма эти сообще-ния руководителя республики не вызывают. Хотя никто ине отказывается от дарованных на Апшеронском взморьеземель семейной летней «резиденции».

«Карабах-то как?» — если и не спрашивают напрямуюлюди, но вопрос — в угрюмых взглядах. Все житейские во-просы — от пустых прилавков до крыши над головой — вмигпотеряли свою остроту. Перед орготделом поставлена задачаобновить руководство партийных комитетов. Откуда братькадры? Нужны опытные, знающие, умеющие работать слюдьми управленцы. Новой команде придется заниматься

28 Ответы Горбачёва на вопросы журналиста «Ляован» // «Бакинскийрабочий», 12 января1988 г.


163

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

не выполнением планов, а противостоять национализму —армянскому и своему, родному азербайджанскому.

Я успел заметить: некоторые руководители на местах под-лаживаются под меняющиеся политические настроения —очень уж удобно выглядеть этакими перестроившимися ком-мунистами, сдобрив свою речь националистической рито-рикой. За внешним подражанием, потаканием настроениямтолпы следуют уступки властные. На командные посты, осо-бенно в районах, продвигаются близкие к горлопанам люди,ставленники местных «авторитетов». Но самая острая про-блема — сохранить и закрепить на советских позициях тучасть партийно-советского актива НКАО, которая не под-далась национал-сепаратистскому угару, старается удержатьобласть от сползания в болото «миацума». Такие имеются, иих, на удивление, немало.

Позже идеологи победившего сепаратизма будут писать,что все коммунисты и комсомольцы области разделяли идею«миацума». Но это отнюдь не так. Об этом следует сказатьиз простого уважения к людям, которые сохранили своиубеждения и взгляды, несмотря на всеобщее опьянение на-ционалистическими лозунгами. Остались верны жизненнымубеждениям, невзирая на открытые угрозы и преследования.Они продержались достаточно долго — те, кто имел свое по-нимание ситуации и проблем федеративных отношений —до начала 1989 года.

Некоторые, кстати, стояли на своих позициях и далее. И это при тотальном, невыносимом морально-политиче-ском и физическом терроре. Об этом в советских СМИ пред-почитали молчать, а если и упоминали, то лишь вскользь —как о неистребимом чертополохе партократии. Однако се-паратизм везде и всюду подгоняется, живет и добиваетсясвоих целей с помощью экстремистской идеологии и тер-рористических армий. И как бы их ни называли: «боро-дачи», «командос», «боевики», «талибы», сущность одна —террор, расправа над мирным населением, уничтожениенесогласных.

Со всей ответственностью заявляю: мобилизация, един-ство действий протестных масс в НКАО с самого начала вхо-дили в планы «бородачей» — вооруженных групп из Арме-


164

Ваг

иф Г

усей

нов

нии, к которым присоединилась и местная молодежь, частотак или иначе связанная с уголовным миром. Они же в ос-новном проводили этнические чистки — в Армении и На-горном Карабахе.

Жертвами армянского террора стали не только азербай-джанцы, но и многие лица армянской национальности, не-согласные с антисоветской, антиазербайджанской полити-кой. Останавливаюсь на этом вопросе, потому что многиеиз них являлись моими товарищами, коллегами. И не ихвина, что они проиграли. Баку бессилен был их защитить. А Москва… Горбачевская перестроечная Москва, будем от-кровенны, просто отвернулась, предала. Впрочем, как и мил-лионы своих граждан по всему Советскому Союзу…

— Вы просто не представляете, что творится в кабинетах,домах, умах и душах людей! Это — контра! Враги всего со-ветского. Враги не только азербайджанцев, но и нас, кара-бахских армян.

После этих слов один из моих давних комсомольских то-варищей просто расплакался. Мои призывы — несмотря нина что держаться, заверения, что партия выправит ситуа-цию, расставит все по своим местам, убеждали только лишьБаку.

«Первое, что бросается в глаза, когда въезжаешь в Шушу —районный центр НКАО, где преобладает азербайджанскоенаселение, — это взволнованные группы людей у здания рай-кома партии и райисполкома. Еще недавно у них были своидома, своя работа. А сейчас они — беженцы…

Исход из Армении охватил Араратский, Красносельский,Азизбековский и другие районы республики. Тысячи людейпереехали в Азербайджан, и вот добрались до Шуши», — уг-рюмо рассказывают командированные в Степанакерт работ-ники партийных комитетов, правоохранительных органов.

Сейчас в этом небольшом городе уже более 4 тысяч пере-селенцев. Грустная статистика.

В Агдаме та же картина плюс совершенно удручающиеновости: здесь ежедневно загружается несколько автомашин,которые доставляют продукты в ряд азербайджанских селе-ний НКАО. Это вызвано тем, что Степанакерт почти пре-кратил их снабжение.


165

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Переполненные общежития и другие здания, где местныевласти с трудом разместили беженцев. Это еще и масса про-блем, которые тяжелым бременем легли на плечи партийныхи советских органов: как всех накормить, трудоустроить?

В Агдамском районе, где уже более тысячи приезжих изСтепанакерта, людям дали возможность работать на уборкехлопка.

Заместитель министра внутренних дел СССР И. Шилов,повстречавшийся в обкоме, жалуется:

— Обеспечение общественного порядка, контроль на до-рогах — этим не ограничиваются функции внутренних войск,временно находящихся в НКАО. Сейчас они занимаются до-ставкой продуктов в Степанакерт и сельские районы обла-сти, охраняют водозаборные пункты. Кроме того, по просьбеземледельцев солдаты помогают хозяйствам на сельхоз-работах.

А как же зачинщики погромов, провокаторы, противо-правные действия и Конституция СССР, втоптанная в грязьи обагренная людской кровью?

— Ведется следствие…


ДИАЛОГ ГЛУХИХ

166

Ваг

иф Г

усей

нов

О рве, готовом превратиться в окоп

«В Степанакерте, между тем, ворота предприятий за-крыты. Бездействует общественный и городской транспорт.Замерло строительство общественных и жилых зданий, не-смотря на большую потребность в них жителей города, нажелезнодорожной станции простаивают вагоны с грузами», —знакомит с обстановкой В.А. Вольский.

Cама атмосфера в городе опровергает доводы и аргу-менты об ожидаемой нейтрализации сепаратизма. Она, этоатмосфера враждебности, настояна на слухах, в которойофициальная информация опровергается дезинформацией,поступающей по разным каналам из зарубежных центровармянства. C ними в унисон работают люди так называемогоАрмянского освободительного движения и сепаратистcкоеподполье: АОД,КРУНК, Карабах и множество других об-ществ, клубов, организаций, возникающих на месте и объ-являемых вне закона.

Смысл неконтролируемого потока информации сводитсятак или иначе к одному: «Если держаться всем вместе, ника-кие партийные решения не помогут Баку. С нами США, За-пад, демократическая Москва».

«Зачем Горбачёв сразу после заседания Президиума при-нял главных идеологов сепаратизма Сильву Капутикян и


167

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Зория Балаяна?» — спрашивают меня приезжающие на ме-роприятия ЦК Компартии партработники Нагорно-Кара-бахского обкома. О том же вопросы депутатов области насессии ВС республики и СССР: «Не такие уж герои эти бо-родачи и аодовцы. Сразу после заседания Президиума впалив уныние, притихли. Встреча Генсека с их неформальнымилидерами вселила надежды. Опять все предприятия остано-вились, опять бесконечные митинги, опять витийствующиебездельники и проходимцы. Опять стычки, как сообщаетТАСС, на национальной почве...»

А у меня у самого нет ответа на вопросы карабахцев, каки всего партийного актива.

Может, есть что-то утешительное у нашего шефа Вези-рова? Он только что (13 октября) встретился со своим ар-мянским коллегой С.Г. Арутюняном. На сей раз в Степана-керте первые секретари находящихся в состоянии «клинча»республик побывали на предприятиях города, встречалисьс жителями Шуши и Аскерана.

«Мы обменялись информацией о положении дел, задачах,которые решают партийные организации, трудящиеся Азер-байджана и Армении в ходе перестройки», — бодро инфор-мирует коллег по бюро Первый секретарь. А у самого в глазахне свойственная ему усталость. Видно, есть от чего...

Руководители, ясное дело, особое внимание уделиливопросам, связанным с выполнением постановлений ЦККПСС и Совета Министров СССР по Нагорно-Карабах-ской автономной области. Несмотря на усилия союзныхминистерств и ведомств, партийных, советских, хозяй-ственных органов Азербайджанской ССР, из-за забастовок,невыходов на работу, а также сопротивления некоторыхруководителей областных организаций и учрежденийпредусмотренные задания осуществляются неудовлетво-рительно.

«С руководством обкома партии и облисполкома рассмот-рены вопросы, связанные с восстановлением разрушенныхи сожженных 18–21 сентября 1988 года жилых домов в Сте-панакерте и Шуше. Ряд лиц, совершивших противоправныедействия, арестован, в отношении них ведется следствиеработниками Прокуратуры СССР», — без особого энтузиазма


168

Ваг

иф Г

усей

нов

сообщает Рахман Халилович. И, повернувшись к представи-телю «Азеринформа», надиктовывает абзацы будущего офи-циального сообщения, которое с нетерпением ждут за сте-нами здания ЦК и которым все меньше веры.

Комиссия ЦК по работе с азербайджанцами, покинув-шими Степанакерт, поручено безотлагательно решить всевопросы их устройства. Председателю Совета МинистровАзербайджанской ССР Г.Н. Сеидову — рассмотреть и решитьэти вопросы с выездом в НКАО и об итогах информироватьБюро ЦК. (Сеидов торопливо что-то записывает в блокноте,тяжко вздыхает.) Нагорно-Карабахскому обкому КП Азер-байджана, исполкому областного Совета народных депутатовсовместно с республиканскими министерствами и ведом-ствами развернуть активную работу по решению вопросов,поставленных в ходе встречи первых секретарей ЦК Ком-партии Азербайджана и Армении, а также в беседах с акти-вом и трудящимися области. Осуществить меры по посто-янному информированию общественности о положении вНКАО и работе республиканских организаций по нормали-зации ситуации в области.

Бюро ЦК Компартии Азербайджана специально обсудиловопрос «О выступлении газеты «Cоветакан Карабах»(«Cоветский Карабах») и обязало бюро обкома партии обес-печить строгий контроль за политической направленностьюсвоего печатного органа, принять действенные меры пооздоровлению обстановки в редакции газеты, возвращениюее на позицию партийной печати. Бюро обкома партиидолжно рассмотреть вопрос о персональной ответственно-сти коммунистов — руководителей газеты, дать принципи-альную оценку фактам публикации материалов, разжигаю-щих межнациональную рознь, и о принятых мерах инфор-мировать ЦК КП Азербайджана.

Обком, как и редакторы, делают вид, что подчиняютсяпартийной дисциплине. Мы делаем вид, что верим и ждемпрактической реакции. События развиваются своим, задан-ным ходом, руководящая команда — своим. Согласно уста-новкам Центра, следуя идеям перестройки. У площади вСтепанакерте свои установки, свой центр. И все об этомзнают.


169

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Комиссия депутатов Совета национальностей ВерховногоСовета СССР по вопросам межнациональных отношений,возглавляемая Председателем Совета национальностей Вер-ховного Совета СССР А.Э. Воссом, приступила к изучениюна месте проблем, связанных с Нагорным Карабахом.

Состоялась беседа членов комиссии с представителямитрудящихся, интеллигенции и руководителей ряда предприя-тий и организаций города Степанакерта.

Комиссия намечает также изучить предложения партий-ных, советских органов и трудовых коллективов по Нагор-ному Карабаху в Баку и Ереване, сообщает ТАСС.

Что это: зондаж перед принятием решительных, дей-ственных мер? Или отработанная партийной машиной ре-акция на события? Изучать проблему можно долго. Как бытам ни было, Москва не поспевает за событиями. А.Э. Восстолько разводит руками. А.И. Вольский, не оставляющийего ни на минуту, угрюмо молчит.

В отделах ЦК КПСС многие мои собеседники относятсяс пониманием к двусмысленному положению, в которое по-ставлено политическое руководство республики. Некоторыесчитают решения заседания Президиума исчерпывающими.«Остальное — вопрос времени». Другие согласны, что Центруне хватает решительности. «Но вам тоже надо проникнутьсясложностями переживаемого политического момента и дей-ствовать самим — инициативно, смелее, проявлять гиб-кость». Гибкость — это значит уступчивость. Уступчивость —компромисс. За компромиссами просматривается «миацум».Потому что односторонний компромисс, если и практи-куется в политике, то он называется иначе. А сепаратистынарод упертый. И чем дальше, тем непробиваемей.

— Армяне уперлись, зациклились, их заклинило. Это —бетон. Но вы-то понимаете — так проблему не решить, — вотвкратце позиция Москвы. Конкретно — Михаила Серге-евича!

После этого неожиданного признания Рахмана Халило-вича, не очень склонного к откровениям, о деталях своихдискуссий с «могучей тройкой — Горбачёвым, Шеварднадзе,Лигачевым», воцаряется тревожная тишина. Члены Бюромолча переглядываются.


170

Ваг

иф Г

усей

нов

Ясно, что ЦК КПСС необходимо избежать субъективно-сти, предвзятости. Отсюда позиция равной удаленности отконфликтующих сторон, взятого в виде тактического ходагенсеком. Но такая тактика возможна в качестве временноймеры. Ее результатом, скорее всего, явится недовольство,точнее — недоверие, которое возникнет в умонастроенияхофициальных Баку и Еревана, не говоря уже о параллельнойвласти — площади.

Однако эта политика, реализуемая посланцем ЦК КПССА.И. Вольским в Степанакерте, явно оборачивается потака-ниям армянскому большинству. Полномочному представи-телю Центра не удается вселить азербайджанцев, изгнанныхиз Степанакерта, в свои дома. В таком же подвешенном со-стоянии находятся армяне, отставленные от своих рабочихмест в Шуше. Их привозят в город под охраной или под кон-воем.

При случае А.И. Вольский с удовлетворением подчерки-вает, что сделано немало в части реализации принятых ЦККПСС и Советом Министров СССР постановлений по На-горному Карабаху, его социально-экономического развития.«И уже начала проявляться надежда, что из жизни карабах-цев постепенно уйдет то, что не раз давало повод для обид инедовольства», — сообщил он на внеочередной, двенадцатойсессии Верховного Совета СССР и вынужден был признать:«Без всякого преувеличения можно сказать, товарищи, чтов любом другом регионе страны подобные меры были бывосприняты и оценены с благодарностью, помогли бы снятьостроту многих вопросов. Однако в НКАО этого пока непроизошло. Многие слои населения оказались втянутыми вборьбу за отсоединение области от Азербайджана настолько,что эмоции подавили разум»29.

А.И. Вольский убеждает и депутатов, и нас, что переломдолжен наступить, обязательно наступит: «Но для этого надорешительно и принципиально переломить попустительствои пассивность. Не лукавить, не мириться с идейным двули-чием»30. Это рекомендация опоздала лет эдак на 10, а может,

29 «Бакинский рабочий», 8 октября 1988 г.30 Там же.


171

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

и поболе. Сегодня нужна карательная очистительная работавласти, и не местной, а общей, советской. Говорят об этом ив Москве, но как-то вскользь, обтекаемо. Вот образчик ре-шительности от А.И. Вольского: «Поэтому есть все основа-ния сказать, что очистительным процессом незамедлительнодолжен быть дан более сильный импульс»31.

Счет идет не на месяцы, а на дни. То, что выглядит смелыми решительным сегодня, завтра будет выглядеть безнадежнозапоздалой мерой. Отсюда стремление руководства компар-тии приступить к кадровому обновлению, реорганизацииаппарата партийных комитетов и, в первую очередь, ЦК.

Эти вопросы — на повестке дня Пленума, спешно соби-рающегося 13 ноября. В.Н. Коновалов освобождается от обя-занностей второго секретаря, выводится из состава ЦК Ком-партии Азербайджана. Можно считать, что он хорошо отде-лался — благополучно ушел на пенсию. Теперь черед В.П. По-ляничко. Виктора Петровича тайным голосованием вводятв состав ЦК, избирают вторым секретарем и членом БюроЦК Компартии. Высший руководящий орган партии — ЦК,несмотря на старый доперестроечный состав, находитсяпод контролем, демонстрирует дисциплинированность, го-товность подчиниться воле нового руководства. Меня иИ.И. Гореловского также тайным голосованием вводят в со-став ЦК и избирают членами Бюро.

И, тем не менее, А.И. Вольский, очевидно, продолжаетделать ставку на решение социально-бытовых проблем. По-ступает информация, что армянская часть населения отка-зывается от материалов и услуг, предложенных предприя-тиями Баку, Гянджи, Мингечаура.

Выход из очередного, искусственно созданного тупикасепаратисты видят в том, чтобы обратиться за помощью вЕреван. Вольский и его команда, там же, кстати, и В. Мишин,а также несколько менее известных фигур из комсомола,ничего против этого не имеют. Однако шушинцы относятсяк специалистам, командированным из Армении, с подозре-нием, и на то есть основания. Фактически бойкотируетсявсе азербайджанское. Степанакерт переполнен подозритель-

31 «Бакинский рабочий», 8 октября 1988 г.


172

Ваг

иф Г

усей

нов

ными эмиссарами из Еревана, перекрываются действовав-шие десятилетиями каналы жизнеобеспечения области, на-лаживается доставка материально-технической помощи изЕревана. Пару лет такого разворота — и область будет вы-членена из состава Азербайджана де-факто.

Идеологи «миацума» поговаривают о переподчинениипромышленных предприятий НКАО Армении. Так трак-туются известные решения о социально-экономическомразвитии автономии. Поступает информация о том, чтоурожай винограда некоторые хозяйства перебрасываютчерез Лачин на перерабатывающие предприятия Армян-ской ССР, и вслед за ней раздается душераздирающий ин-формационный вопль: армяне вырубают лес в историче-ском заповеднике Топхана! Чем знаменито и дорого сердцушущинцев это название, никто толком не может объ-яснить: одни толкуют об экологическом бедствии, другиеприводят имена знаменитых поэтов, говорят об истори-ческих преданиях. Как бы там ни было, а в Шушинскомрайкоме партии подтверждают: в Топхане действительнохозяйничают строители из Еревана. Кинулись разби-раться, и долго ломали голову над тем, как объяснить про-изошедшее под Шушой безобразие.

Оказывается, в области началось сооружение филиалаКанакерского алюминиевого завода Армянской ССР и пан-сионата на кооперативных началах для его работников.Облисполком разрешил сооружение объекта под видомстроительства жилья, необходимого бывшим жителям Сум-гаита, переселившимся в Степанакерт! Такая вот забота обывших сумгаитцах. И об этом никто ничего не ведает: ниВольский, ни мы в Баку. А вот предсовмина Армянской ССРтов. Ф.Т. Саркисян в курсе!

В Москве простодушно отвечают, мол, кто знал, что Ка-накерский завод находится в Армении! Словом, Топхану, ис-торико-экологический заповедник, не узнать. Как не узнатьплощадь им. Ленина, что перед Домом правительства, ар-хитектурного шедевра на Набережной, вмиг превратив-шуюся в огромный клокочущий людской муравейник.

Пока дивились находчивости организаторов провокации,пока военные брали под контроль дороги, ведущие к Топ-


173

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

хане, на площади в Баку творилось нечто невообразимое.Здесь фактически сформировалась новая автономия, сило-вая территория, вышедшая из-под контроля республикан-ской власти, со своим суверенитетом, руководством, инфор-мационной и прочими службами.

Я не оговорился, назвав захват самой крупной площадистолицы митингующими новой автономией. А как иначе на-звать новую действительность? Выплеснувшуюся за пределызакона волю разбушевавшихся народных масс, по-своемутрактующих нововведения перестройки и, таким образом,присвоивших право диктовать свои правила в меняющихсявзаимоотношениях связки — власть и общество.

Что же такое происходит? Свидетелями чего мы все ста-новимся? Порыв массовой воли? Тщательно подготовленнаяпровокация? Интуитивная догадка народа о готовящемся об-мане, о беде, нависшей над землями предков? События та-кого рода вызываются к жизни множеством причин. Во вся-ком случае, никогда в Азербайджане ни одна социальнаягруппировка — ни порознь, ни вместе — не проявляла такогоконсолидированного, столь вызывающе открытого несогла-сия с властью, более того, не выражала желания публичновысказать свой протест проводимой ею политике. При всейсвоей закрытости, авторитарности компартия вместе сосвоими структурами не оказывалась в положении фактиче-ского противостояния с теми, кого она называла народом,не отделяя от себя.

Впервые я, как и многие входившие в состав руководствареспубликой, едва ли не зримо увидели ров, отделяющийвластвующую команду от всей армии граждан республики.Мы еще не хотели признать, даже наедине с собой, что этоначало, что ров может превратиться в окоп.

Странным образом внимание всех сосредоточено на ме-стечке под названием Топхана. Приходится срочно публи-ковать историческую справку о заповеднике, созданном нарубеже ХVIII–ХIХ веков азербайджанскими правителями Па-нах-ханом и Ибрагим-ханом в качестве укрепленного пуш-ками бастиона на подступах к Шушинской крепости.

«Историко-экологический заповедник не узнать», —грустно сообщают мне ученые, срочно командированные в


174

Ваг

иф Г

усей

нов

Шушу для разъяснительной работы, дабы утихомирить лю-дей.

И этим можно успокоить людей, которые считают, чтоодна советская республика присвоила себе право бесцере-монно вмешиваться во внутренние дела другой и столь жебесцеремонно хозяйничать в ее пределах?

Между тем, площадь Ленина трансформировалась в Мей-дан. А над Мейданом восходит звезда «народного героя» —Неймата Панахова. Ясное дело — свято место пусто не бывает.

Московские журналисты дружно принимаются лепитьпортрет исламиста-хуруфиста, не лишенного харизматиче-ских черт, как-то: из рабочих, работал на знаменитом заводеим. лейтенанта Шмидта, знает наизусть средневекового по-эта Насими, автора знаменитого двустишия: «В меня вме-стятся оба мира, но в этот мир я не вмещусь». Закончил свойпуть Насими на плахе, подвергнутый мучительной пытке то-гдашних исламистов-фундаменталистов — с него, живого, попреданию сдирали кожу. Н-да...

Вчитываюсь в речи новоявленного пророка: ни единойстихотворной строчки без понятия о движении хуруфистов.Зато хватает проклятий в адрес большевиков и предательствпартократии, то бишь нас (термин заимствован из лексикимосковских демократов, как, впрочем, и многое другое).Впрочем, очень скоро поступает информация о том, что мо-лодой человек пристроен в общежитие упомянутого маши-ностроительного завода им.лейтенанта Шмидта по протек-ции академика Джалала Алиева, на даче которого он и под-рабатывает себе на жизнь. Однако никак мы не можем безлейтенанта Шмидта...

Надежда на то, что народ пошумит пару дней, а потом ра-зойдется, не оправдалась. Хотя ораторы подустали и началивскоре повторяться. Периодически Н. Панахов куда-то ис-чезает, потом вновь появляется со свежими идеями и темами.Оказывается, у «народного трибуна» имеются опытные со-ветники — Джалал Алиев и его люди, а у тех на связи и ста-рейшина клана — Гейдар Алиевич. Круг замкнулся.

— Скажите им, чтобы не расходились ни в коем случае.Даже если танки двинут против них, — кричит в трубку быв-ший член Политбюро, ничуть не заботясь о конспирации.


175

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

— Неймат устал. Он не знает, что говорить. Может, что-то сообщить?

— Пусть говорит, что в голову взбредет. Кто сейчас его бу-дет проверять? А станут проверять — себе же хуже. Неймат —герой! Он — любимец народа!

Самое поразительное то, что бывший генерал КГБ прав.Что и говорить, хорошая у него выучка. В самом деле — опуб-ликуешь сейчас эту распечатку телефонных переговоров,площадь завопит: « Фальшивка! Провокация!» А там, гля-дишь, и ненавистный доселе Гейдар Алиев из героев застоявмиг трансформируется в лидеров демократии. Как БорисНиколаевич... А нам только своего Ельцина не хватает. Такдумают многие в Бюро. И логика в том есть — в одночасье на-рисуют портрет гонимого Москвой национального лидера.

Троевластие

Итак, пока мы разбирались с сепаратистами в Степана-керте и Ереване, в Баку сформировался куда более скрытыйфронт сопротивления существующей власти. С ней как быть?Вопрос не из простых. Народ на Мейдане делит населениена «своих» и «чужих». Ловко, однако, прикрылись народнымгневом некоторые из «своих». Вот и приходится ЦК Ком-партии сообщать об этом политическом своеобразии теку-щего момента почти эзоповым языком.

«Перед соответствующими организациями поставлен во-прос о недопустимом, подстрекательском характере неко-торых материалов в средствах массовой информации Арме-нии. Подобные публикации вызывают законное возмущениечестных людей».

«Соответствующие организации» — это ЦК КПСС. Оттудасперва доносятся невнятные разъяснения о том, что, мол,не надо паниковать. Затем принимается решение объявитьв Баку, Нахичевани и Кировабаде (с 24 ноября) особое по-ложение — заготовка М.С. Горбачёва. Это значит, что запре-щается «проведение в любое время суток демонстраций, ми-тингов, зрелищных мероприятий, а также проведение заба-стовок любого вида на всех предприятиях, в учреждениях иорганизациях. Нарушители подлежат увольнению с работы


176

Ваг

иф Г

усей

нов

и привлекаются к ответственности»32. С.Б. Татлиев, предсе-датель Президиума Верховного совета АзербайджанскойССР, которому поручено выступить с соответствующим об-ращением к гражданам республики, разъяснил особенностивводимого режима. Задача власти, говорится в обращении,«обеспечить надежный общественный порядок и закон-ность, не допустить опасного развития событий, защититьжизнь и здоровье людей. Государство не может стоять в сто-роне, когда льется кровь невинных людей».

Останавливаюсь столь подробно на действиях политиче-ского руководства не оправдания ради — это совершенно дру-гой разговор. Мы, вместе осуществлявшие власть, впервыеоказались перед выбором: прибегнуть к силе против протест-ной массы, готовой опрокинуть власть — со всеми вытекаю-щими из этого факта последствиями. Или же предпринятьдействия, ограничивающие радикализм митингующих, с темчтобы справиться с ситуацией без кровопролития.

Над нами витали призраки Алма-Аты и Тбилиси. Парали-зующе действовал и другой фактор, о котором, увы, руко-водство предпочитало говорить эвфемизмами: законное не-довольство граждан «активно используется антиперестроеч-ными силами в Азербайджане для нагнетания страстей, эс-калации напряженности в республике».

Знали о том и в Москве: во главе антиперестроечных силстоят и «бывшие» — Г.А. Алиев и его люди, многие из которыхостаются на важных позициях. Уж они-то хорошо понимают,что стабилизация положения в республике неминуемо при-ведет к окончательной утрате влияния семейно-земляческогоклана. Я, как и некоторые другие члены Бюро, полагал , чтооб этом надо заявить открыто, обнародовав прямую связьнекоторых ораторов с «крестными отцами» нахчиванскогополитико-мафиозного клана. А.Р. Везиров исходил из того,что тем самым невольно может быть спровоцирован новыйраскол в обществе, появятся новые очаги недовольства.

Следственная группа Прокуратуры СССР, работавшая вНКАО, завершает расследование уголовных дел о совершен-ных преступлениях.

32 «Бакинский рабочий», 17 ноября 1988 г.


177

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Другая группа занимается исключительно «делом Алие-ва». В один из моментов Н. Панахов объявил, что «людиМосквы» окопались в гостинице «Апшерон», откуда осу-ществляют якобы наблюдение за митингующими. Следова-телям пришлось упаковывать чемоданы.

Между тем в НКАО в разгаре отчетно-выборная кампанияв «первичке». По поступающей информации, партийныекомитеты запуганы, сепаратисты врываются на собраниякоммунистов, давят в открытую, ясно, что многие секретарипереходят на сторону «народа» или подыгрывают сепара-тистам, одновременно сигнализируя в Баку о надвигаю-щейся опасности. Вхожу с предложением в Бюро: в связисо сложившимся в автономной области положением при-остановить проведение отчетно-выборных партийных со-браний в первичных организациях, районных, городскойи областной партконференций до стабилизации положенияв НКАО.

Бюро ЦК охотно соглашается с решением. Однако всемясно — это временная мера. Власть ускользает из рук Ком-партии. Пора разобраться, что же у нас все-таки установи-лось: двоевластие или троевластие? ЦК контролирует совет-ские структуры, неформалы — общественные настроения,сепаратисты — автономию, Вольский фактически посредникмежду Москвой и руководством НКАО. ЦК Компартии,од-нако, полагает, что полномочный представитель Центра дол-жен учитывать также положение республиканского руковод-ства. Однако чем дальше, тем явственней в поведении членовмиссии стремление замкнуть на себе все вопросы, связанныес мятежной областью.

Некто Купреев, из бывших вожаков московского комсо-мола, на мои, в общем-то, обоснованные разъяснения отно-сительно того, как строить взаимоотношения с руководите-лями районных комитетов компартии в НКАО, не скрываяраздражения, бросает: «Вы имели достаточно времени взаи-модействовать с партийными организациями НКАО. Что изэтого вышло — не будем комментировать. Позвольте теперьразобраться в обстановке нам. Мы ведь выправляем поло-жение по согласованию с руководством Компартии, и имеемна то полномочия генсека!»


178

Ваг

иф Г

усей

нов

Суровая реальность в этом ничем не регулируемом, мно-говекторном управлении республикой — власть генерал-пол-ковника М. Тягунова, военного коменданта особого районаг. Баку. Он управляет созданными его же приказом военнымикомендатурами на вокзалах, метрополитене, АТС и другихучреждениях и предприятиях. Он поддерживает порядок вгороде с помощью патрулей находящихся в его распоряже-нии войск, борется с валом всевозможных слухов, распро-страняемых агитаторами Мейдана посредством регулярнопубликуемых сообщений. Вот, например, самое актуальноеиз них.

«Товарищи бакинцы!По городу распространяются слухи, что в Топхана про-

должается строительство — это неверно, это провокация. Я лично в 15.30 переговорил с комендантом особого районагорода Степанакерта генерал-майором Коломийцевым А.И.,который вместе с представителем ЦК КПСС СидоровымА.И. был на месте бывшего строительства и доложил, чтосегодня в 15 часов со строительной площадки отбуксировантягачом последний неисправный экскаватор. Строительствобыло прекращено 21 ноября, и район оцеплен войсками, ко-торые несут службу по настоящее время.

Военный комендант особого района г. Баку Генерал-полковник М. ТЯГУНОВ».

Пока мы с генералом опровергаем одни слухи, на городнакатываются волной другие. Большая часть общества осо-знает, что решения Президиума Верховного Совета СССРот 19 июля выполняются чисто формально. Точнее, бойко-тируются. И это не может не вызвать законного возмущениялюдей. Так или примерно так объясняет ЦК Компартии си-туацию в докладах «наверх». И вывод: люди убеждены в сле-дующем: карабахскую проблему можно было и надо было ре-шать в феврале. И в Степанакерте. Об этом говорят нетолько на митинге, но и в организациях. Об этом пишет ипартийная печать: «Уже ясно всем и каждому: только полу-мерами больше не обойтись. Ибо совершенно очевидно, чтосегодня от решения «карабахской проблемы» зависит исудьба перестройки. На сегодняшний день мы уже имеем не-скрываемую конфронтацию (назовем все своими именами)


179

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

двух союзных республик, последствия которой непредска-зуемо трагичны»33.

В ходе революционной деятельности, известно, обще-ство политически зреет быстрее, чем во времена благопо-лучия. Ясно также, что революционные перемены — это часполитических авантюристов, проходимцев и пробужденияэкстремизма. За примерами далеко ходить не приходится:«...22 ноября в Кировабаде во время беспорядков, спрово-цированных хулиганствующими элементами, при исполне-нии военного долга погибли лейтенант Гусев Б.М. и рядовыеКосенко А.Н. и Юрченко О.А.». ЦК Компартии Азербай-джана, Президиум ВС и Совет министров АзербайджанскойССР выражает глубокое соболезнование родным и близкимпогибших...

Итак, троевластие, и все в один голос заявляют, что об-становка в республике остается сложной и напряженной.Воистину, у семи нянек дитя без глазу. Все государственныеструктуры едины также во мнении, что негативное влияниена обстановку по-прежнему оказывает непрекращающийсяисход азербайджанцев из Армении. Тема эта — главная наМейдане.

Самый проверенный способ борьбы с вымыслами и слу-хами — оперативное информирование — не дает никакогоэффекта. Согласно официально публикуемым данным, поноябрь 1988 года в Азербайджан прибыло свыше ста тысячбеженцев, составляющих почти 23 тысячи семей. Часть изних произвела обмен квартир, приобрела частные дома иземельные участки, прописалась у родственников. Однакоболее половины — 76 тысяч человек — по настоящее времяне обустроены и размещаются в 44 городах и районах рес-публики. Наибольшее их количество находится в Нахиче-ванской АССР, Баку и Кировабаде. Азербайджанские семьизачастую вынуждены выбираться из Армении с большим тру-дом, порой пробираясь пешком по заснеженным перевалам.

На эту информацию вынужден реагировать и генерал-полковник М. Тягунов: « Жители из населенных пунктов Ве-рин, Гератак, Курд, Чайкенд, Пирлу, Паяган, Алжибад были

33 «Бакинский рабочий», 23 ноября 1988 г.


180

Ваг

иф Г

усей

нов

собраны в населенном пункте Геха. В течение дня автотранс-портом, прибывшим из Зангеланского района под охранойвоинских подразделений, 130 семей с имуществом были до-ставлены в Кафан, где размещены в 16 железнодорожных ва-гонах электрички и в 16.00 часов убыли на станцию Зангелан.Кроме того, сообщаю, что из Степанаванского и Масисскогорайонов сегодня азербайджанцы, желающие выехать, пол-ностью эвакуированы»34.

В генеральском сообщении всеобщее внимание вызываетвыражение «желающие выехать...»

А на площади, между тем, выросли шатры, появились чай-ханы, самодеятельная автономия самоорганизуется. Сердоболь-ные бакинцы подкармливают участников героического сопро-тивления, как им кажется, продажной партократии, в чем ониуверены, задумавшей отдать Нагорный Карабах армянам.

Вслед за домашними яствами к площади отовсюду направ-ляются фуры с фруктами, овощами, грузовики с овцами. Повечерам над площадью клубится дым мангалов. Очень скоросолдаты из оцепления вкушают вместе с митингантами шаш-лычок. К ночи основная масса растекается по домам. В шат-рах ночуют самые стойкие. Посещение митингового го-родка, общение с гражданами «непризнанной республики»( первой с начала перестройки!) становится внешне чем-товроде паломничества к мусульманским святыням. А в целом,есть что-то патриотическое в чувствах людей, осознаниеприобщения к чему-то великому, значительному. Словом,всеобщий душевный подъем, ощущение сопричастности кобщенародному делу защиты земель!

Запомнилась и, мягко говоря, зловонная антисанитария,в которой шло формирование будущей политической оппо-зиции. Впрочем, когда она, революционная оппозиция, впределах Российской империи множилась в стерильно ев-ропейских условиях?..

Многим из этих возбужденных молодых людей явно подуше игра в революцию, хотя лично мне людское скопищекажется плохим спектаклем с претензией на некий сюр, какговорят художники.

34 «Бакинский рабочий», 1 декабря 1988 г.


181

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

С этими безрадостными размышлениями я выезжаю впригороды Баку, где размещаются беженцы: в санаториях,домах отдыха, пионерлагерях. На Апшероне, как и в другихрайонах, созданы штабы, куда входят представители пар-тийных, советских, комсомольских органов, общественно-сти. Беженцы временно размещаются в перевалочных пунк-тах, откуда направляются в места дальнейшего поселения.Здесь оборудуются временные жилища, организовано горя-чее питание и медицинское обслуживание.

Кому понадобилась эта зловещая игра? И почему нельзябыло предотвратить ее? Неужто советское государство ока-залось беспомощным остановить это безумие? Если это так —значит, Союз как федерация лишается своего смысла. Кто внего поверит после массового и насильственного переселе-ния народов, происходящего у всех на глазах?!

Правительство республики определило 40 районов, гдебудут размещаться беженцы. Местные партийные и совет-ские органы, предприятия торговли и быта, учрежденияздравоохранения и культуры готовы к их приему. Мини-стерствами и ведомствами предусматривается первостепен-ное обеспечение этих семей строительными материаламии сборно-щитовыми домами, — информирует собравшихсяв поселке Мардакяне секретарь райкома. И тут, глядя на на-спех сложенные курганы пожитков, сомнамбулические пе-редвижения людей, не слышащих и не понимающих ничего,я проникаюсь простой и ясной мыслью, которой мы все досей минуты избегали: «Мир отныне невозможен. По крайнеймере, для нынешних поколений. Как невозможно вернутьверу в партию, в то, что называлось советским государством.Ибо сборно-щитовые дома, как и горячий суп, не могут вер-нуть им ощущение того, что они находятся в родном отече-стве».

«Если Советский Союз — наша страна, то почему мы сталибеженцами?» — так сказал старик, восседавший на видавшемвиды чемодане. И мне нечего было ему ответить...

«ЦК КПСС и Совет Министров СССР с особой озабочен-ностью отмечают, что в Азербайджанской ССР и АрмянскойССР сложилась нетерпимая обстановка, когда при попусти-тельстве, а зачастую и при прямом участии отдельных долж-


182

Ваг

иф Г

усей

нов

ностных лиц местных партийных, советских и хозяйствен-ных органов экстремистски настроенными группами совер-шаются действия, приводящие к массовому выселению и вы-езду граждан по национальному признаку с постоянных местпроживания. Тем самым нарушаются конституционныеправа советских людей...»

Так начинается долгожданное Постановление ЦК КПССи Совета Министров СССР от 6 декабря 1988 года. Еще иеще вчитываюсь в название документа: «О недопустимыхдействиях отдельных должностных лиц местных органовАзербайджанской ССР и Армянской ССР, вынуждающихграждан покидать постоянные места проживания».

Если б речь шла об отдельных безответственных лицах,стали бы огород городить? Что намерено предпринять со-юзное руководство в связи с этим? — вот вопрос вопросов.Ответ на него вскрывает видение проблемы центральнымправительством, степень его решимости отвести угрозу без-опасности от граждан и самой государственности.

Действия отдельных должностных лиц местным партий-ным и советским органам Азербайджанской ССР и Армян-ской ССР предложено осудить как грубое нарушение кон-ституционных прав граждан СССР. Потребовано от них жепринять незамедлительные и решительные меры «по пре-сечению указанных противоправных действий»35.

Гора родила мышь? Этот недоуменный вопрос я читаю вглазах большинства своих коллег. Лучше всего его адресоватьВиктору Петровичу Поляничко. И не только потому, чтоон — Второй. Виктор Петрович, надо отдать ему должное , ссамого начала носился с идеей принятия союзного доку-мента, настойчиво пробивал его, намекал: «Скоро...»

Теперь он сидит, плотно сжав губы, озадаченный неменьше нашего . Накануне военный комендант особого рай-она Баку генерал-полковник М.А. Тягунов обратился к ми-тингующим с требованием освободить площадь. «В резуль-тате длительного пребывания здесь большого скопления лю-дей его территория превратилась в источник антисанита-рии, — убеждал он упорствующих граждан, ряды которых,



183

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

однако, изрядно поредели. — Принято решение освободитьплощадь от людей, очистить, промыть и продезинфициро-вать»36.

Надобность в перечисленных мероприятиях действи-тельно назрела. Но еще более вызрели условия для приме-нения силы: площадь выдохлась, у ее лидеров не было нипрограммы, ни конкретного плана действий. Практическипродолжение пребывания на площади людской массы ли-шалось смысла. К операции военные готовились вместе сгородскими властями: подогнали автобусы, усилили оцеп-ление. «Всякие уклонения от порядка, установленного зако-ном, будет пресекаться силой», — предупреждает генерал37.«Необходимо во что бы то ни стало избежать крови», — пред-остерегает А.Х. Везиров, напомнив военным,что возможныпровокации. Под утро, после неоднократно повторенногообъявления, солдаты в несколько рядов двинулись на пло-щадь, отжимая заспанных обитателей шатров в сторону Чёр-ного города...

«При освобождении площади никакого оружия не при-менялось. Слухи об убитых являются провокационными иимеют цель дестабилизировать обстановку», — заявил утромвоенный комендант.

И это было правдой. Напрасно с утра по городу металисьвозбужденные группы неформалов, призывая жителей невыходить на работу. Запугивая их рассказами о том, чтоякобы при освобождении площади им. В.И. Ленина от ми-тингующих было применено огнестрельное оружие иимеются убитые.

Власть вновь взяла ситуацию под контроль. Двадцати-дневная митинговая эпопея завершилась.

Оппозиция в оппозиции

Руководство не скрывает своего удовлетворения. Тревож-ные прогнозы, связанные с «тбилисским синдромом», неподтвердились. Мирный разгром демонстрации, нарушав-

36 «Бакинский рабочий», 1 декабря 1988 г.37 «Бакинский рабочий», 4 декабря 1988 г.


184

Ваг

иф Г

усей

нов

шей общественный порядок и покой миллионного города,ЦК Компартии мог с полным правом записать в свой актив.Пора осмыслить событие, беспрецедентное в истории Со-ветского Азербайджана, сделать выводы и на этой основевыстраивать политическую стратегию в важнейших направ-лениях деятельности правящей партии — примерно так ду-мается мне, да и некоторым другим членам руководства.

А.Х. Везиров внимательно слушает, с чем-то соглашается,что-то отвергает с порога. Тем не менее, очевидно главное —вопросы социально-экономического развития настойчивоотодвигаются на периферию практической деятельностиКПСС. И это несмотря на нехватку продовольствия, дефи-цит промышленных товаров, спад промышленного и аграр-ного производства, явные признаки рецессии. Социальнаяполитика — основополагающее преимущество социализма— отодвинута «на потом». Политическое реформирование,инициированное генсеком, подхваченное коммунистами,незаметно перешло под управление нарождающейся оппо-зиции, сильной критикой антисоветского, антисоциалисти-ческого толка, но не конструктивными идеями обновления.

20-дневный сидячий митинг в центре Баку показал него-товность власти к адекватному ответу. С другой стороны,опора на армию, как союзную силу, грозит усилением цент-робежных сил. На фоне рассуждений высокомерной мос-ковской демократии об имперском наследии СССР, совет-ском империализме, обременительности азиатских окраинвсе убедительней звучат идеи азербайджанских неформаль-ных лидеров о советском неоколониализме, русской окку-пации, завершившейся большевистским вторжением. На ми-тингах исторические вопросы не решить, но массовое со-знание как раз восприимчиво к агитации, а не к научномуосмыслению.

Неформалы действуют методом свершившегося факта.Свобода собраний конституционно не запрещена, как и дру-гие права и свободы граждан. Но они не имеют законода-тельного, нормативного воплощения. На площади объявилио необходимости создания Народного фронта. Это значит,что уже в ближайшем будущем следует ждать появления по-литических группировок, объединений, партий. Как с ними


185

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

взаимодействовать правящей партии? Наивно было бы ду-мать, что новыми политическими возможностями не вос-пользуются теневики и сросшийся с ними алиевский клан иего разветвленная сеть в партийно-государственных струк-турах. У них связи, земляческое единство, материальные ре-сурсы. Дачи Джамиля Алиева и других членов семьи давнопревратились в штаб-квартиры тайного сопротивления вла-сти, смычки с митинговым движением.

Дальнейшее промедление с усмирением мятежа сепара-тистов в НКАО чревато кризисом партийного управленияреспублики. Отныне у Компартии несколько приоритетныхнаправлений работы: нейтрализация нагорно-карабахскогосепаратизма, конструирование новых отношений с Арме-нией, политика в отношении Центра, отдельно — в отноше-нии союзных республик, где армянские агитаторы при по-пустительстве центральных властей развернули бешенуюантиазербайджанскую кампанию. Азербайджан находитсяфактически в изоляции, усиленной информационной бло-кадой. Никто не говорит: США, весь Запад симпатизируетАрмении и поддерживает сепаратистов. Все говорят:Москва, КПСС, Горбачёв также на их стороне. Простаямысль: потому Горбачёв и заигрывает с армянскими сепара-тистами, что учитывает их поддержку Вашингтоном.

Митинг также показал неспособность компартии к от-крытым дискуссиям. Лучшие кадры — русскоязычные. Ониубедительно выглядят в русской прессе. Однако обществен-ные настроения формируются в азербайджанском народноммассиве. А он, народ, восприимчив ко всему национальномуи не очень отличает патриотизм от национализма. Будем от-кровенны: число коммунистов и профессиональных партий-ных работников, разделяющих многое из того, что про-звучало в речах — даже самых радикальных, — слишком ве-лико. Не будем обманываться послушанием партийно-госу-дарственного аппарата. Старое, испытанное оружие — пар-тийные взыскания, оргвыводы, проще говоря, лишение по-ста, может дать в новых условиях обратный эффект. Оби-женные уходят на площадь или группируются в штаб-квар-тирах алиевского клана. Фактически формируется оппози-ция в оппозиции.


186

Ваг

иф Г

усей

нов

Все это вопросы, требующие безотлагательного обсужде-ния, выработки новой внутренней политики. Боюсь, что со-циальные проекты, необходимость которых никто не под-вергает сомнению( кооперативное движение, дачное строи-тельство, компьютеризация и и.д.), не дадут ожидаемого эф-фекта. Упор надо делать на политические решения... Нарядус карабахским вопросом, у Компартии новая проблема — на-бирающее силу оппозиционное движение.

«Будем перестраиваться на ходу. Времени на раскачкунет» — так пошла перестройка.

Первый видит сложность ситуации. Он, как и все, верит,что всплеск сепаратизма в НКАО есть временное, преходя-щее явление — что-то похожее случалось и в прошлом. Со-ветское руководство находило ответы на вызовы национа-листов. И не только в Армении.

— Найдем и сейчас!Благополучный исход митинговых страстей в Баку, ка-

жется, подтверждает такой ход мыслей.Пройдет три-четыре года — всего-то! — и день 15 ноября —

открытого и массового вызова коммунистической власти —объявят национальным днем, равным по значению Дню не-зависимости. Отменят вошедшие в кровь и плоть несколькихпоколений день великой революции — 7 Ноября, сотрут скалендарей красные даты — 1 Мая и даже День Победы — 9 Мая. Назовут 15 ноября днем «Дирчелиш» — становления,восстания, обретения национального «я». А когда начнетсяреставрация по-азербайджански — реанимация алиевскойвласти, президенты — отец и сын — этот день 15 ноября —«День Дирчелиш» — сделают и своим праздником, перебро-сив незримый исторический мост к событиям 1993 года, ко-гда Он вновь встал у руля власти...

Руины Спитака

...И все же ощущение зыбкости наступившего мира не по-кидает ни меня, ни руководство в целом. Все понимают: мысбили, как могли, пламя, но причина возгорания не удалена,пожар может вспыхнуть в любую минуту, пока не усмиренмятеж сепаратистов. И только Виктор Петрович не теряет


187

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

оптимизма. Что-то известно ему такое, во что не посвященыостальные.

Все чаще московское начальство ставит ЦК перед свер-шившимся фактом, предпринимая какие-то особые меры всвязи с НКАО, прежде всего, военно-оперативного плана.Позже В.И. Поляничко скажет, что был разработан секрет-ный план ареста и интернирования вожаков сепаратистов,выдворения из страны огромного количества откровенногокриминалитета, подозрительных типов (в том числе из-зарубежа и других республик), шнырявших между Ереваном,Баку и Степанакертом. Одновременно брались на контрольтайники, склады с оружием и провиантом и т.д.

Удар по обезглавливанию сепаратизма, его нейтрализа-ции намечено было произвести молниеносно, решительнои безо всякого снисхождения. Операция намечалась в ночьс 7 на 8 декабря. И тут в буквальном смысле разверзласьземля — морозное мрачное декабрьское утро застало Арме-нию в руинах.

Казалось, сверхъестественные силы слали обезумевшимлюдям сигналы о том, что земля, из-за которой они готовывцепиться друг другу в горло, дана им свыше, дана и хри-стианам, и мусульманам — и нет способа справедливого раз-дела того, что принадлежит всем. Вместе со Спитаком и ты-сячами жизней землетрясение поглотило и последний шанс(если он имелся!) покончить с тем, что вскоре будет названоагрессивным сепаратизмом, увы, далеко не исчерпывающимвсего, с чем столкнулась большая и великая страна.

Упоминание об этом ужасном стихийном бедствии, по-трясшем Армению, а вместе с ней и Азербайджан, и всю со-ветскую страну, непосредственного отношения ни к историиописываемых событий, ни к тем проблемам, с которымистолкнулся Азербайджан, его граждане и руководство рес-публики, не имеет. Тем не менее, я не могу не упомянуть отех, полных драматизма, днях. Не только потому, что долгвелит почтить память безвинных и бессмысленных жертв.

Я совсем не мистик, но помню первые ощущения послетого, как стала поступать информация о случившемся. Нетолько у меня и не только у публицистов, критически оце-нивавших политику перестройки, у многих и вполне рацио-


188

Ваг

иф Г

усей

нов

нально мыслящих людей возник один и тот же вопрос: «Чер-нобыль, Руст, Спитак... С 1985 года страну трясет. Что этомогло бы значить?»

Мудрено ли, что в Баку люди высыпали на улицы, возбуж-денно обсуждая трагическое известие. Азербайджанцев, вотличие от европейцев, не особо, скажем прямо, утруждаю-щих себя историей карабахской проблемы и воспринимав-ших территориальные требования армян сквозь призму ми-фов о гонениях и геноциде, которым якобы подвергался ма-ленький и древний христианский народ, в большинствесвоем возмущал сам факт того, как армяне, живя с ними боко бок, в одном общем доме, тайно вынашивали планы захватасовместной квартиры.

Это предательство, сравнимое в кавказском моральномкодексе с посягательством на честь мужчины, тем более ста-новилось возмутительным, что встречало понимание и со-чувствие в России, Европе, Америке.

Средний азербайджанец должен был до конца испитьчашу величайшей несправедливости. Разверзшаяся земляпод ногами неверных и хитрых соседей изгнанным из своихдомов беженцам в тот час казалась карой небес. Но вслед заэтим в людях просыпались инстинкты и привычки, приви-тые веками кавказского добрососедства.

Стоит сказать и о том, что руководство Азербайджанадействовало в духе лучших традиций советского образажизни. С раннего утра население было оповещено о теле-грамме соболезнования, направленной партийно-государст-венным руководством республики ЦК Компартии Армении,Президиума Верховного Совета Армянской ССР Совету Ми-нистров Армянской ССР. В телеграмме говорилось: «Трудя-щиеся Азербайджана разделяют горе народа братской Ар-мении. Примите наши глубокие соболезнования . Передайтенаше сочувствие пострадавшим, их семьям, родственниками близким. Народ Азербайджана готов в эти трудные дниоказать вам возможную помощь для преодоления разруши-тельных последствий землетрясения».

Мы, входившие в состав политического руководства рес-публики коммунисты, искренне верили, что возможен часотрезвления, и он наступил. Что мы должны сделать все,


189

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

чтобы народы сделали шаг навстречу друг другу, как это ониделали исстари, живя в одном доме, селе, городе, забыв ста-рые обиды, ошибки, несправедливости.

Этой надеждой пронизаны были каждое слово, каждаястрочка обращения ЦК Компартии Азербайджана к трудо-вым коллективам, деятелям науки, литературы и искусства,ветеранам партии, войны и труда, молодежи в связи с зем-летрясением в Армянской ССР.

Уже утром коллективы многих предприятий и объедине-ний, учреждений и общественных организаций города вы-ступили с предложением об оказании конкретной практи-ческой помощи для преодоления разрушительных послед-ствий стихийного бедствия. Разделяя вместе с армянскимнародом скорбь и боль, десятки, сотни коллективов бакин-ских школ, промышленных предприятий, организаций и уч-реждений направили в адрес Центрального Комитета Ком-мунистической партии Армении, Президиума ВерховногоСовета Армянской ССР, Совета Министров Армянской ССРтелеграммы соболезнования, высказали готовность сделатьвсе для скорейшей ликвидации последствий стихийного бед-ствия.

«Сегодня каждый член нашего коллектива, — говорилосьв телеграмме тружеников Бакинского нефтеперерабатываю-щего завода имени ХХII съезда КПСС, — готов работать деньи ночь, отправлять нужную Армении сверхплановую про-дукцию... Начали грузить первую дополнительную партиюстроительного битума. Коллектив завода готов оказать по-мощь по любому вопросу».

Подобных телеграмм немало. Cкажут, наверное, партийные штучки, парткомы органи-

зовали. Да, не буду скрывать, ЦК партии и я как заведующийотделом оргработы вплотную работали с трудовыми коллек-тивами, встречались, прежде всего, с коммунистами, велиразъяснительные беседы. Правящая партия, находившаясяу власти, обязана в таких случаях действовать в соответствиис цивилизованными международными нормами, поднятьсянад обыденным мышлением, не опуститься до обыватель-ского уровня. Не говоря уже о том, что требовалось исклю-чать любые провокации.


190

Ваг

иф Г

усей

нов

Более того, компартия рассматривала бедствия, обру-шившиеся на соседей, как повод для того, чтобы остудитьстрасти, повернуть людей к взаимопониманию, предлагаяим быть рядом с соседями, в дом которых пришла беда. Как,собственно, всегда и было. Бакинцы, как и все советскиелюди, делились последним в трудные послевоенные годы,когда страшное землетрясение стерло с лица земли Ашха-бад, когда грянула такая же беда в Ташкенте, когда над Чер-нобылем поднялось зловещее атомное облако. Это было ипо-советски, и по-кавказски.

Увы, ответом на протянутую братскую руку было молча-ние. А затем мир услышал то, чего он должен был бы усты-диться: в Армении раздались голоса, мол, мы не нуждаемсяв помощи азербайджанцев, обойдемся. Не будем говорить отом, что такое не вписывается ни в какие этические нормы.В Баку мы все остолбенели, когда в репортаже из Ереванана всю страну некий лидер демократического движения сталотчитывать сибиряков, собравших все, что у них было подруками, возможно, последнее из теплого белья для постра-давших в Армении. «Мы не нищие, чтобы донашивать чужиевещи!» — Этими словами гордый бородач отвернулся от ис-креннего братского жеста.

Тогда-то невольно подумалось: а может, мы имеем дело скакой-то новой формой паранойи, принявшей обществен-ные формы? Ведь точно так же отвергаются разумные пред-ложения сесть за стол переговоров с тем, чтобы спокойно,без постороннего вмешательства, повести диалог об общейсудьбе Карабаха. А откровенные признаки исключительно-сти, сквозящие во всех пропагандистских акциях демокра-тизирующейся Армении? И это находит понимание в средемосковских демократов, на всех уровнях официальной вла-сти.

Что происходит с нами? — все чаще спрашивают простыерабочие, с которыми ежедневно встречаемся мы на заводах,нефтепромыслах. И что можно ответить, когда на оператив-ном совещании в городском комитете партии решают уком-плектовать несколько интернациональных комплексныхбригад, которые помогут восстанавливать в Армении разру-шенные стихией дома. Бригады, сформированные на базе


191

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

крупных республиканских объединений и организаций, ве-зут с собой также все необходимые для работ материалы:цемент, бетон, железобетонные конструкции, камень-кубик,кирпич и др. В ответ раздается пропагандистский залп изЕревана о том, что в Баку исламские фундаменталистыустроили праздник по случаю разрушительного землетрясе-ния в Армении. И этот клеветнический выпад подхватыва-ется союзной и зарубежной прессой. Уж не в оправдание лирешения бойкотировать караваны грузов из Баку делаетсяэто?

Апофеозом националистического угара явилась историяс азербайджанским пилотом с потерпевшего над Ленинаканомкатастрофу военно-транспортного самолета. Сообщалось, чтовсе пассажиры — военнослужащие бакинского гарнизона, на-правлявшиеся для участия в ликвидации последствий земле-трясения, погибли. Однако, как оказалось впоследствии, одиниз пилотов чудом остался жив. Тяжело раненного, его доста-вили в одну из больниц Еревана, где врачи выходили на свойстрах и риск, зная, что «бородачи» не пощадят и их, еслиузнают, кого они прятали.

Спасибо великое армянским врачам, оставшимся вер-ными своему долгу и клятве Гиппократа! Их поступок лишьподтверждает: не все обезумели от националистической«промывки мозгов» в Армении. А про тех, кто гордо пози-ровал перед камерами, заявляя, что Армения по этическимсоображениям отказывается от помощи из Азербайджана,скажу следующее. Да, кое-какие грузы и финансовые средствазавернули обратно. Только в первые дни в города и районыАрмении, пострадавшие от землетрясения, Госкомнефте-продуктов Азербайджанской ССР отправил свыше 25 тысячтонн топлива, 880 тонн твердого и жидкого битума, около40 тысяч тонн мазута, 330 тонн смазочного масла, 15 автоза-правочных станций, 10 автоцистерн с бензином38. В постра-давшие районы направлялась необходимая техника и обо-рудование: свыше 120 большегрузных и специальных авто-мобилей, 46 автокранов, легковые автомобили, бульдозеры,экскаваторы, тракторы, другие различные машины и меха-



192

Ваг

иф Г

усей

нов

низмы, комплекты газорезочных инструментов, выехали дляоказания помощи рабочие и специалисты, среди которых —крановщики, фрезеровщики, водители, газосварщики и др.Ни от горюче-смазочных материалов, ни от оборудования,ни от огромного потока строительных материалов отказане было. Как и от многих литров донорской крови. Помню,меня поразило число добровольных доноров — десятки,сотни людей обращались на станции переливания крови, вклиники с настойчивыми просьбами взять у них кровь. Сюдабеспрерывно поступали контейнеры с кровью из многих ба-кинских больниц, из гарнизонной станции переливания.Выездные бригады принимали кровь у добровольных доно-ров непосредственно на предприятиях, в организациях, уч-реждениях.

Вспоминать детали гуманитарной помощи людям, попав-шим в беду, мне и сегодня как-то неловко — не говорю, моисоотечественники совершили подвиг. Хочу сказать, что азер-байджанская сторона в те трагические дни вела себя до-стойно, как и подобает в цивилизованном обществе. Темобидней, что даже эту естественную человеческую реакциюпо отношению к попавшим в беду людям кое-кто в Армениисчел возможным использовать в своих политических целях,не брезгуя ни клеветой, ни инсинуациями...

Так, с тревогой в душах, в обстановке нарастающей исте-рии из-за Карабаха, растерянности, шатаний и разброда, за-канчивался 1988 год — самый тяжелый в моей жизни. Тольколи моей? Мы еще не знали, что лишь перешагнули вратаиного времени. Врата лихолетья...

Цена власти

Временное затишье позволяет руководству республикипродолжить меры по укреплению властных институтов. Сле-дующий решительный шаг по очистке рядов от застойногонаследия делается в конце нового года на пленуме ЦК Ком-партии Азербайджана. К нему приковано внимание обще-ственности. И не только потому, что намечается рассмотретькандидатуры от Компартии Азербайджана для последующеговыдвижения кандидатов в народные депутаты СССР от КПСС.


193

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Все знают — на пленуме ожидается рассмотрение вопросао членах ЦК КП Азербайджана С.М. Гусейнове (бывший за-ведующий административным отделом ЦК), И.А. Мамедове(бывший секретарь по сельскому хозяйству) и Р.Э. Мехтиеве(бывший главный кадровик и идеолог). Это ближайшие людиГ.А. Алиева, вместе с ним долгие годы определявшие внут-реннюю политику республики.

Хочу особо сказать вот о чем. И А.Х. Везиров, и все мы вруководящем стане жили и работали в таких условиях, что,честно говоря, было не до «бывших». Другое дело, что по-токи писем-напоминаний о несправедливостях, творящихсяв республике, продолжали поступать в союзные и республи-канские инстанции. Люди требовали не просто восстанов-ления конкретных прав, отнятых лет работы, ответов на не-законные преследования, они напрямую спрашивали: «Ктодолжен ответить за все это?»

Для многих, кто испытал на собственной судьбе алиев-ский произвол, понятие «застой» звучало как реабилитациябеззакония. Чашу терпения переполнило беззастенчивоеповедение «бывших» в ноябрьских событиях. Тем не менее,мнение членов Бюро было консолидированным: никакогосубъективизма, ничего личного, никакого сведения счетов.Не до дрязг нам — республика фактически в опасности. За-ниматься разборками — себе вредить.

Отношение к упомянутой «тройке» такое: поработали,наломали дров — отойдите в сторону, дайте решать про-блемы, вами же порожденные. Речь идет не о хлопковыхили иных производственных планах — республике предъ-явлены территориальные претензии. Вы должны покинутьЦК — что было, то прошло. Наступило новое время.

Приходится вдаваться в эти детали еще и потому, чтоА.Х. Везиров — человек вообще-то незлобивый, во всякомслучае, далекий от мстительности, знакомый с алиевскимикапканами, подставами, интригами не понаслышке, тем неменее, настроен был без лишнего шума и традиционных пар-тийных разборок навсегда закрыть эту страницу историиреспублики, предоставив разобраться с ней следующим по-колениям. Повторяю: не до того было всем нам. ЦК КПСС(М.С. Горбачёв, Е.И. Лигачёв, А.Н. Яковлев и др.), однако,


194

Ваг

иф Г

усей

нов

настаивал на рассмотрении вопроса в духе открытости, сня-тия запрета с закрытых тем, короче — новых демократиче-ских веяний. Словом, требовался разговор начистоту, безвсяких скидок на былые заслуги и проч.

В целом позиция нового руководства сводилась к тому,что избежать критики невозможно, но устраивать шельмо-вание (такие настроения также имелись) не следует, дабыне усугублять и без того напряженную и противоречивуюморально-политическую атмосферу в республике. С учетомэтого решено было перед пленумом встретиться с упоми-навшейся «тройкой», поговорить по-товарищески, по-пар-тийному. На эти собеседования А.Х. Везиров пригласил именя. В ходе разговора, отличавшегося взвешенностью, сба-лансированностью критики, спокойным тоном, наши собе-седники вроде бы проявляли понимание тонкостей полити-ческого подхода к щепетильному, острому вопросу. Болеетого, Р.Э. Мехтиев, не говоря уже о И.А. Мамедове, откро-венно заявили, что они, по существу, стали жертвами мето-дов работы, практикуемых Г.А. Алиевым, а заодно не пожа-лели дегтя в отношении К.М. Багирова. Да так, что нам поройприходилось даже сдерживать, так сказать, критические от-кровения самых близких и рьяных проводников курса 1970-хгодов.

Судя по содержанию выступлений на пленуме, они, ви-димо, сочли переговоры успешными и, благополучно «сдав»хозяина, рассчитывали выторговать себе еще и благораспо-ложение ЦК, некие преференции. И это притом, что фор-мулировка, найденная председателем партийного контроляЦК КП Р.В. Ахундовым для характеристики деловых, поли-тических и моральных качеств упомянутых деятелей, обви-няла их в том, что были допущены серьезные «извращенияв подборе и расстановке кадров партийных, советских, хо-зяйственных и правоохранительных органов, приведшие кнездоровой нравственной атмосфере, массовым припис-кам...»

В сообщении по данному вопросу прямо указывалось, чтоР.Э. Мехтиев, И.А. Мамедов и С.М. Гусейнов потеряли мо-ральное право находиться в составе руководящих органовКомпартии.


195

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

В ответ Иса Мамедов долго и сбивчиво описывает радостьнаселения в связи с избранием А.Х. Везирова первым сек-ретарем ЦК. «Не сочтите это за подхалимаж», — не забываетдобавить он под общий смех собрания. Он слезно проситчленов Бюро, участников пленума не выводить его из составаЦК: «Это для меня все равно что умереть. Я так сильно пе-реживаю...»

Председательствующий А.Х. Везиров вынужден предупре-дить суетливо поднимающегося на трибуну Р.Э. Мехтиевапостараться уложиться в 10 минут, так как предыдущий ора-тор явно злоупотреблял многоречивостью. Тот с места вкарьер обрушивает на К.М. Багирова град обвинений. Пред-седательствующий вынужден напомнить: «Сегодня вопросБагирова не стоит». Р.Э. Мехтиев: «Вы правильно говорите!»И далее: «Я был рабочим человеком... Благодаря партии, по-мощи, той ситуации, обстановке в стране был выдвинут напартийную работу...»

Что или кто скрывался за таинственными намеками на«обстановку и ситуацию», сыгравших роль путеводнойзвезды в карьере бывшего кадровика-идеолога номер один,оставалось только догадываться. Зато заключительнаяфраза, которую, очевидно, оратор долго вынашивал, не тре-бовала расшифровки: «Пусть меня товарищи извинят, но явсю жизнь старался быть справедливым. Я предан партии...»

Такого лицемерия трудно было выдержать даже деликат-ному Везирову. Его буквально прорвало:

— Ваши люди стояли у заводских ворот и не пускали людейна работу, они же собирали деньги для митингующих, под-гоняли фуры, груженные продовольствием. Найдите в себемужество и признайтесь: за все, что случилось в республике,виноваты все. Всех ждет ответственность!

С.М. Гусейнов, близкий родственник Г. Алиева, бывшийзаведующий административным отделом ЦК, посаженныйв это высокое кресло после убийства министра внутреннихдел А.Н. Гейдарова, замом которого он являлся, искреннеубеждал, что к его работе доселе не имелось никаких пре-тензий. Его крайнее недовольство вызвало то, что под новыйгод ему испортили настроение рассмотрением персональ-ных дел.


196

Ваг

иф Г

усей

нов

Сказать, что я, как и многие другие участники пленума,внимал этим речам с искренним недоумением и чувствомбрезгливости, значило бы ничего не сказать. Ну как прика-жете выносить в открытую печать это унизительное пове-дение людей, которые, казалось, начисто лишены чувствасобственного достоинства, способности реально оцениватьсвою деятельность?

«У этих людей выработалась психология непогрешимо-сти. У них полностью отсутствует самокритичный анализсвоих дел, своего поведения. Это и есть то, что называетсятяжелым наследием застоя, которое досталось нам», — этимисловами Муслим Мамедов, новый руководитель горкома, какбы подвел итог дискуссии в связи с попытками алиевской«тройки» обелить себя.

Не хотелось мне вступать в полемику с теми, кто даже вситуации всеобщего осуждения пытался зацепиться за но-менклатурный «спасательный круг», не брезгуя нападкамина бывших покровителей. Выглядело это омерзительно. При-шлось брать слово, дабы напомнить: каждый должен нестиответственность за свой участок и за то, что делалось в пе-риод пребывания у власти. А находились названные това-рищи у руля правления не год и не два, а по 10–15 лет!

Республика вступила в сложнейший этап общественногообновления. Каждый, кто располагает опытом, знанием по-литической работы, может быть востребованным. А дляэтого вовсе необязательно находиться на командных пози-циях. Было бы желание...

Не уверен, что те, к кому я обращался, услышали мой при-зыв. Не услышал Пленум от них ни единого слова о Карабахе,ни звука о страданиях миллионов соотечественников, ни на-мека на то, чтобы послали их на самый трудный участок,дабы делом принести пользу. Складывалось впечатление,что они не мыслят свое существование без должности, датакой, которая позволяла бы властвовать над людьми, про-давать и покупать должности, пользоваться благами, кото-рые предоставляла номенклатура. Ни одному из них даже вголову не пришло — хотя бы из тактических соображений —сказать об угрозе, нависшей над республикой, высказать бес-покойство в связи с набиравшим силу сепаратизмом, вборьбе с которым решалась судьба республики.


197

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

В.П. Поляничко — новое лицо в руководстве Компартии,партийный работник с развитым чувством товарищества,тактичный человек, и тот вынужден был в сердцах сказать,что ему странно слышать жалобы на то, что у кого-то подновый год будет испорчено настроение неизбежным взыс-канием. Они, еще недавно руководившие республикой, по-хоже, не чувствуют даже малой толики своей вины перед се-мью миллионами граждан Азербайджана, лишившихся покояиз-за Карабаха. «А каково же людям, многим тысячам сооте-чественников, которые встречают новый год без крова, безродного очага?» — спросил второй секретарь.

Вот тогда и мелькнула у меня в голове мысль: что им горесоотечественников! Такие ради вожделенной власти, не за-думываясь, отдадут и Карабах, и Нахичевань впридачу.Мысль мелькнула, но я немедля отогнал ее, устыдившись са-мой кощунственности своего предположения. Пройдет со-всем немного времени, и мне придется убедиться в безжа-лостной правоте той догадки, глядя на то, как люди, имено-вавшие себя патриотами, сдают Шушу, Лачин...

Если и есть самая горькая правда об азербайджанской тра-гедии в конце ХХ века, то она состоит как раз в том, что жаждавласти застлала глаза многим, слишком многим в те роковыедни. Чего мы — и политики, и простые люди — не заметили.

Судьба Карабаха, увы, решалась не на поле боя. Землиоказались под оккупацией в результате политических интригтех, кто рвался к власти.

Взгляните на судьбу тех, кто с оружием в руках бился заКарабах, кто звал народ на борьбу до победного конца —одни погибли за решеткой, другие оказались в изгнании. А утвердились у власти те, кто остановил справедливуюборьбу азербайджанского народа за свои историческиеземли, передоверив судьбу Нагорного Карабаха и иных зе-мель международным организациям. Такова истинная ценавласти. Как ни горько в этом признаться...

Новый, 1988 год начался с события, неоднозначно встре-ченного населением в целом и вызвавшего новую волну про-тиворечивых суждений в партийных рядах.

Весь предшествующий период официальный и неофици-альный Баку забрасывал ЦК КПСС обращениями, сводками


198

Ваг

иф Г

усей

нов

с данными о фактическом изгнании азербайджанцев из Ар-мении и НКАО. Руководство страны, оказавшись перед фак-том преследования граждан по национальному признаку,обязано было как-то прореагировать на факты насильствен-ного изгнания людей с земель, на которых они жили веками.Появление беженцев в советском доме противоречило са-мим устоям социалистического общественного устройства,представлениям советского человека об общей советскойстране, советском образе жизни. Наконец, разгул армян-ского национализма провоцировал всполохи новых межна-циональных возмущений, национальной нетерпимости. Мас-совые изгнания и переселения никак не увязывались и с ду-хом Хельсинки, правами человека, которые обязался уважатьСССР.

Ответом нашим ожиданиям явилось постановление Сек-ретариата ЦК КПСС «О незаконных действиях некоторыхдолжностных лиц Азербайджанской ССР и Армянской ССР».

Документ этот ни по уровню, ни по осмыслению событий,ни по предлагаемым рекомендациям не соответствовал ре-альной ситуации, складывающейся в республиках. В массовомпорядке грубо нарушалась советская Конституция. Секрета-риат же исходил из того, что наказанием отдельных руково-дителей производств, министерств, правоохранительныхорганов можно остановить сугубо политический процесс,по силе и формам подобный извержению вулкана. Передместными партийными органами другим документом ЦККПСС ставилась категорическая задача — обеспечить бежен-цам возвращение в места постоянного проживания. ИзМосквы прибыла комиссия, изучавшая нарушение консти-туционных прав граждан в период ноябрь–декабрь 1988 года.

Трагикомизм ситуации, в которой оказались мы, руково-дители республики, усугублялся еще и тем обстоятельством,что наш Комитет партийного контроля занимался реабили-тацией жертв далеких сталинских времен. Вот уже нескольколет рассматривались также дела тысяч коммунистов, став-ших жертвами произвола 1970-х годов. И вот на фоне этих,отнюдь не красящих правящую партию деяний надо факти-чески открывать счет партийным преследованиям эпохи пе-рестройки. На азербайджанских коммунистов, как и их ру-


199

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ководителей, давила примитивная логика обывателя: зуб зазуб, око за око. Коли наших погнали из Армении, как можнотерпеть армян в Баку и Кировабаде?!

Временем и возможностью действовать убеждением мыне располагали. Они были упущены руководством СССР исамих республик на предыдущих этапах возгорания межна-циональных противоречий. В обстановке всеобщего возму-щения, отчаяния, истерики обращаться к широким админи-стративным рычагам воздействия значило вызвать огонь насебя. Очевидно, что с учетом этого фактора и нацеливалидокументы ЦК КПСС направить огонь воздействия на долж-ностных лиц.

Наш командный подход в глазах национализирующейсямассы выглядел консервативным (или партократическим —ярлык, который повесили так называемые демократы навсех, кто склонен был разделять советские убеждения): ни-что не может оправдать преследования граждан по нацио-нальному признаку.

На вопрос: а как же в Армении? — следовал простой и ясныйответ: каждый отвечает за свои действия, за свою мораль. И потом — претензии предъявляются коммунистам-руководи-телям. Однако реальность заключалась в том, что и коммуни-сты-руководители разделяли настроения масс. И речь шлачаще не об убеждениях, а о желании потакать настроениямтолпы (говорили: народа), выглядеть этаким патриотом, а тои просто освободить место для своих друзей и близких.

— Вы какую школу закончили, милейший? У Хомейни учи-лись или в советской школе? Как вы с такими дремучимивзглядами дослужились до поста первого заместителя мини-стра? — обратился Абдуррахман Халилович к вызванному наковер второму человеку Госкомстата — некоему Велиеву.

— Просто слов нет, как я переживаю. Я стараюсь выгля-деть в глазах окружающих интернационалистом. Если выпозволите мне остаться работать на своем посту, я исправ-люсь, — ответствовал первый зам, который поддался требо-ваниям группы своих сотрудниц об увольнении работниц-армянок.

Впрочем, на многих предприятиях, дабы избежать раз-борок с бесчинствующей толпой «демократов», руководи-


200

Ваг

иф Г

усей

нов

тели отправляли армян в отпуск, предоставляли выходные,отгулы, выписывали больничные — как могли спасали своихработников, товарищей.

Однако это не спасло их от партийного возмездия. За не-законные действия к партийной ответственности при-влечены 794 члена и кандидата в члены КПСС. Половинаиз них — руководители различного уровня. 19 человек ис-ключены из партии (мера крайняя, почти смертельная в со-ветское время с точки зрения карьеры). В дисциплинарномпорядке наказано около двух тысяч человек, 252 из них —руководители, 222 человека уволены, подвели в орготделеитог партийной головоломки. Решением Бюро ЦК строгопредупрежден министр внутренних дел А.И. Мамедов, уво-лены из органов внутренних дел или привлечены к строгойдисциплинарной ответственности около 300 милицейскихработников, из них свыше сорока — руководители подраз-делений. Уволен замминистра МВД К. Алиев. Освобожденыот занимаемых должностей председатель Госкомстата и егозаместитель; объявлены выговоры министру легкой про-мышленности, председателю Госкомспорта, Минбыта, ген-директору НПО «Азнефтемаш», «Азтрансгаз». Против рядаруководителей возбуждены уголовные дела.

Словом, одна за другой полетели головы. Но, как вскоревыяснилось, головы эти оказались преимущественно азер-байджанскими. Директор Карабахского шелкового комби-ната, крупнейшего предприятия НКАО (секретарем парт-кома в ту пору был Роберт Кочарян — будущий президентАрмении), некто Р. Аганян одним росчерком пера выбросилна улицу около 20 азербайджанок, большинство беременных.Следователи прокуратуры СССР возбудили по факту уголов-ное дело. Облисполком отказался выполнять требования оботзыве депутата Р. Аганяна, оставив без внимания возраже-ния Верховного Совета Азербайджанской ССР. И ничего сним невозможно было сделать.

Из Баку срочно вылетела комиссия в армянский городИждеван, откуда слали во все союзные инстанции донесенияо нашествии беженцев-армян из Азербайджана. Выяснилось,что около двадцати армянских семей обменялись кварти-рами и домами с проживавшими в Иждеване азербайджан-


201

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

цами, порешив, что действовали по закону, что соответство-вало действительности.

Орготдел кинулся выяснять положение с коммунистами-армянами в рядах компартии Азербайджана, дабы уточнитькак-то общую ситуацию. Всего в республиканской партийнойорганизации на тот период насчитывалось около 34 400 ком-мунистов-армян. За ноябрь-декабрь с партийного учета сня-лось чуть более 600 из них. Зато выяснилось, что на про-шедших в тот же период выборах в состав городских и рай-онных комитетов избрано 272 коммуниста, кандидатами вдепутаты Советов выдвинуто почти полсотни лиц армянскойнациональности39. Как оказалось, на многих предприятияхгородов республики, откуда поступали жалобы в Москву онезаконных увольнениях армян, таковые вообще не значи-лись в коллективах.

— Прямо скажу, очень интересная ситуация складываетсяв Армении, — растерянно обращается к коллегам по БюроА.Х. Везиров. — Азербайджанцев там уже осталось 5–6 тысяч.

— И это притом, что их насчитывалось 200–250 тысяч, —добавляет М.М. Зайцев, командующий армией.

Тяжело вздохнув, члены Бюро принимают решение: на-править в города и районы со смешанным азербайджано-ар-мянским населением членов и кандидатов в члены ЦК, ру-ководителей министерств, ведомств, правоохранительныхорганов в целях проведения разьяснительной работы.

— Товарищи, у нас потрясающая новость: армяне возвра-щаются! — поделился радостью с соотечественниками Пер-вый, искренне радуясь конкретной отдаче от проделаннойработы. Возможно, он ждал и надеялся, что из Еревана такжепошлют делегацию за изгнанниками-азербайджанцами. Ноничто не свидетельствовало о такого рода настроениях впартийной организации соседней республики. Скорее, тамуверовали в правильность проведения этнической чистки ипонимания армянской позиции не только в перестраиваю-щемся Союзе, но и на Западе. В США, как и в европейскихстранах, не скрывали своих симпатий к «многострадальному

39 Архив политических документов Управления делами президентаАзербайджана. Ф. 1, о. 84, д. 23, с. 3.


202

Ваг

иф Г

усей

нов

армянскому народу» и оказывали Армении широкую инфор-мационно-политическую и моральную поддержку.

В Ереван, Краснодар и другие города, куда временно вы-ехали армяне из Баку, направляются делегации бакинцев дляпереговоров и разъяснения ситуации.

— Людям надо объяснить, что страна о них не забыла.Принимаются решительные меры, чтобы обеспечить без-опасность наших граждан, — наставляет коллег А.Х. Везиров.

Радужные цифры, поступающие из партийных организа-ций республики, вновь вселяют в Первого уверенность и оп-тимизм: по состоянию на 25 января 1989 года, в республикувернулось свыше 23 тысяч лиц армянской национальности.

— Ни на минуту нельзя ослабить внимание к этой про-блеме, пока страсти не утихнут.

Между молотом и наковальней

Положение правящей партии и ее штаба — ЦК — усугуб-ляется настойчивым требованием Центра продолжить на-чатую работу, всерьез разобраться с руководителями, кото-рые пошли на поводу националистических страстей, так илииначе своими действиями способствовали преследованиюграждан по национальному признаку: увольняли лиц армян-ской национальности, не допускали их к работе, угрожаливыдворением и т.д. Принятие постановления означало рас-крутку долговременной кампании по его выполнению. Такзаведено было в прошлом. Так понимал задачу Первый, авместе с ним и вся команда. Вообще-то само постановление,как я отмечал, адресовано было к обеим компартиям и рес-публикам — «О незаконных действиях некоторых должност-ных лиц Армянской ССР и Азербайджанской ССР».

Руководство Азербайджана вместе со своим первым сек-ретарем оказывается в трагикомичном положении. Следую-щий шаг первого секретаря, полностью соответствующийнормам закона и морали, тем не менее, делал его уязвимымдля критики в глазах собственного населения. Наказаниедолжностных лиц, допускающих преследования по нацио-нальному признаку, ставится на поток. Разработаны специ-альные образцы статистического учета предпринимаемых


203

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

мер во исполнение постановления горбачевского секрета-риата: ф.и.о., должность, в чем обвиняется по справкам ЦК,подтверждение обвинения — мера наказания.

Абдуррахман Халилович так уверен в эффективностипредписаний Секретариата ЦК КПСС и, соответственно, впредпринимаемых мерах, что на какое-то время его опти-мизм передается и нам. Да что нам — и многим бакинцам.

Хорошо бы так же решительно и бескомпромиссно и то-варищу С.Г. Арутюняну в Ереване действовать. Последние со-общения о следовании оговоренным в ходе встреч с руковод-ством Компартии Азербайджана принципам сдерживания на-ционализма пришло где-то в октябре 1988 года. Тогда на пле-нуме ЦК Компартии Армении коммунисты рассмотрели во-пиющий случай фальсификаций результатов выборов в Вер-ховный Совет Армянской ССР со стороны ряда членов ман-датной комиссии Верховного Совета Армянской ССР.

Члены ЦК Компартии Армении, повинные в принятииот имени мандатной комиссии Верховного Совета Армян-ской ССР и подписании незаконного документа, были нака-заны. С его помощью члены ЦК, находившиеся на связи соппозицией, пытались протащить в парламент своих людей.Их действия расценивались как политическая провокация,приведшая к обострению обстановки в республике.

Пленум осудил и группировки, которые «толкают людейна противоправные действия, всячески пытаются дестаби-лизировать обстановку в республике».

Увы, с тех пор разговора у товарищей Везирова и Арутю-няна не получается. Недавнее выступление С.Г. Арутюнянана республиканском активе подтверждает наши худшие опа-сения, чему не желает верить Первый, — его комсомольскийтоварищ, по существу, перешел на платформу АОД: те жеинтерпретации самоопределения Нагорного Карабаха, ис-торические обиды и претензии. С Вольским руководительКомпартии Армении общается чаще, чем с Везировым. Ар-кадий Иванович жалуется на то, что в отношениях с руково-дителем партийной организации Азербайджана то и деловозникает напряжение: у Абдуррахмана Халиловича сдаютнервы. Эту реплику следует понимать так, что с руководствомКомпартии Армении у него больше взаимопонимания.


204

Ваг

иф Г

усей

нов

В сложном положении оказался и В.И. Поляничко. Егостатус в новых условиях все возрастающей подозрительно-сти, недоверия и слухов, налетающих, словно цунами, дей-ствительно смотрится анахронизмом, о чем все громче го-ворят неформалы. В связке с миссией Вольского правящаяпартия становится удобной мишенью для критики, к кото-рой все восприимчивей народные массы. Ее можно было быизбежать, если бы деятельность миссии привела к умиро-творению мятежной области, но этого не происходит: из-гнанные из Степанакерта и других районов НКАО азербай-джанцы не могут вернуться в свои дома. Как, впрочем, и бе-женцы из Армении, размещенные в санаториях, пионерскихлагерях, шатрах. А впереди долгая зима, дождливая веснаи — неизвестность... Появление этих людей на городскойплощади завершается минимум манифестацией, максимум —митингом.

Тупики в деятельности руководства по налаживанию об-становки в НКАО порождают установки ЦК КПСС, ориен-тирующие политику урегулирования проблемы с упором нареспубликанские организации. И это в то время, когда по-явление в Степанакерте представителя Баку любого рангавстречается истерическими взрывами негодования сепара-тистов. С некоторых пор командировки эти стали небез-опасны, на что напирает при случае А.И. Вольский. Своемягкое эмбарго на рабочие визиты в НКАО партийных, со-ветских органов и даже работников Госплана он вскоре рас-пространит и на общественные организации, которые стре-мятся, как могут, помочь беженцам, шушинцам, оказавшимсяоторванными от Степанакерта, Агдама — от всей респуб-лики.

— Из-за чего в Баку вышли на улицы? Потому что целаяобласть — Нагорный Карабах — вышла из подчинения рес-публиканских властей. Потому что мы не можем навести по-рядок в области! — признается на Бюро в середине января1989 года Везиров. — Я и сам толком не могу ответить, почемуне наведен порядок. Да потому, что это не под силу ЦК Ком-партии Азербайджана. Я заявил об этом на XIX партконфе-ренции, заявил недавно при встрече и самому высшему ру-ководству страны!


205

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Это вынужденное признание отражало эволюцию взгля-дов партийного руководителя на возникшую проблему — откомсомольско-оптимистического желания решить ее с на-скока, привычными методами кадровых решений, подтяги-ванием дисциплины, ответственности, правильной пропа-ганды норм и традиций совместного проживания, интерна-ционализма и т.д. до осознания необходимости новых ре-шений. При этом игнорировался тот простой историческийфакт, что тип международных отношений, утвердившийсяв СССР, при социализме стал возможен в итоге долгого си-лового его внедрения в качестве единственно приемлемого.Государственная идеология опиралась на государственнуювласть: сильную, твердую, бескомпромиссную.

Горбачевская перестройка, как виделось в начале пере-мен, предлагала новую модель взаимоотношений, к которымне были готовы ни власть, ни народы, проживающие на тер-ритории супердержавы.

Вот почему постановление ЦК КПСС от 13 января 1989года «О мерах в связи с введением особой формы управленияв НКАО Азербайджанской ССР» в Баку восприняли, может,и без особого энтузиазма, но с надеждой. Оптимистам каза-лось: вопросы границ, общественного устройства, безопас-ности республики — прерогатива Союза. Ему и карты в руки.Однако республика устраняется от управления над частью(и какой!) своей территории. Рушится суверенитет, а мос-ковская власть потихоньку сращивает НКАО с Арменией.Кое-что в социально-экономическом плане уже сделано. Так-то оно так. А что вы взамен предлагаете? Вы-то сами ничегопутного не выработали — в смысле новой модели гармони-зации отношений области с республикой.

Аргумент этот вскоре отпал с появлением в аппарате ЦКнашего друга из журналистской братии Расима Агаева. Ото-званный из Ливии, где он руководил Бюро АПН, и быстроосвоившись с обязанностями помощника первого секретаряЦК, Р. Агаев обосновал перекройку административного де-ления Азербайджанской ССР, предполагавшую создание Нагорно-Карабахской автономной республики с приданиемей ряда других районов. Это существенно могло укрепитьэкономическую базу новой автономии, повысить статус и


206

Ваг

иф Г

усей

нов

избавить ее от этнократических тенденций, сделав демогра-фическую ситуацию более сбалансированной.

Однако не успели члены Бюро ознакомиться с запиской,как в Степанакерте раздались душераздирающие вопли опланируемой деэтнизации Карабаха. Москва дала отмашку.И все опять уперлись в новую модель — Комитет особогоуправления (КОУ), возглавляемый дипломатичным, спокой-ным А.И. Вольским.

Новый этап борьбы за Карабах

Документ, который 17 января 1989 года Бюро ЦК ком-партии Азербайджана вынесло на обсуждение, фактическиявлялся логическим продолжением линии на переподчине-ние области, мельком обозначенной на памятном заседанииПрезидиума ВС СССР и трансформированной в практиче-скую политику Москвы по отношению к области и агрессив-ному сепаратизму вообще. Своим решением ЦК КПСС, всущности, признал тот безрадостный факт, что в НКАО про-изошло срастание партийных и советских органов с сепара-тистским движением. ЦК КПСС приостанавливает полно-мочия Нагорно-Карабахской Компартии Азербайджана допроведения выборов нового состава обкома партии, гово-рится в постановлении. ЦК КПСС предоставляет КОУ пол-номочия обкома партии (?!) — право решать все вопросыпартийного строительства, передав ему в качестве рабочегооргана аппарат Обкома партии, приведя его структуры ичисленность в соответствие с новыми задачами. Комитетупредоставлено право работать как коллегиальному органу.

ЦК КПСС установил, что КОУ НКАО как партийный ор-ган работает под непосредственным руководством ЦК КПССи во взаимодействии с ЦК Компартии Азербайджана. Приэтом КОУ предоставлялись все функции политического, го-сударственного, хозяйственного руководства40.

С точки зрения конституционного права, правомочностьтакого решения, как и его оформление, была более чем со-



207

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

мнительной. Однако каким бы беспрецедентным ни пред-ставлялся факт передачи полномочий партийной организа-ции наспех сформированному комитету, фактически состо-явшему из случайно подвернувшихся людей (в их числе былии профессионалы), он как политическое действие вполневписывался в управленческую практику Союза: руководящаяроль КПСС подвергалась критике, но ее конституционноеположение оставалось незыблемым.

Легкость, с которой политическое руководство Азербай-джана согласилось на ущемление суверенитета республики,фактическое самоустранение от активного участия в умиро-творении НКАО, сохранении контроля над процессами, про-текавшими в области, и над собственной территорией,имела несколько причин.

Первая и важнейшая — осознание того простого факта,что любая попытка воздействовать на организованное со-противление сепаратистов чревата вспышкой межнацио-нального конфликта. В этой ситуации миссия Вольского, азатем и КОУ, представлялась естественным и логическимвыходом из патовой ситуации, тем более, что Баку взывалвсе время к Центру обеспечить безопасность и территори-альную целостность республики, вытекающие из условийфедеративного устройства СССР.

В тот период никто вслух не упоминал договор об обра-зовании союзного государства. К нему относились как к ру-дименту истории. Апеллировали к устоявшейся советскойпрактике. Знали: последнее слово за ЦК КПСС, гарантомсоветской власти. Слово это должно быть решительным,объективным, исчерпывающим. Как и положено высшей со-ветской государственной инстанции, политическим вопло-щением которой оставался ЦК КПСС.

Предполагалось, что твердая, опирающаяся на конститу-ционное право позиция КОУ может восстановить советскуювласть в НКАО. Ведь, по существу, она давно пала под уда-рами ультранационализма. Историческая память услужливоподсказывала: нечто похожее апробировалось в 1920-е годы,когда многие требовали передачи Нагорного Карабаха Ар-мении. Твердая позиция Москвы закрепила НКАО в составеАзербайджана. И сделано это было, кстати, без лишнего кро-


208

Ваг

иф Г

усей

нов

вопролития: были ликвидированы бандформирования, при-крывавшиеся патриотическими лозунгами с той и с другойстороны, было проведено полное разоружение области иприлегающих районов, жестко карались любые проявленияпреследований по национальному признаку.

Этих принципов придерживалось и руководство Азер-байджана, худо-бедно и партийные власти Армении под зор-ким, недремлющим оком Союза. (Все разговоры о диктатурепартии, советской империи и прочем в данном случае яоставляю за рамками излагаемой проблемы. Это — предметиной дискуссии.)

Иными словами, стороны придерживались существую-щих в СССР правил игры, как бы они кому-то ни нравились.Во всяком случае, это согласие по умолчанию продолжалосьвплоть до горбачевского периода. Хотя процессы, связанныес переосмыслением истории, национальных проблем, уси-лились с хрущевской оттепелью и коснулись политическогосознания народов — и азербайджанского, и армянского.

Не будем уточнять, как глубоко и масштабно протекалиэти процессы в союзных республиках. Периодически и в Ар-мении поднимали вопрос о НКАО, и рецидивы территори-альных претензий одной братской республики к другой сви-детельствовали о том, что болезнью «миацума» пораженыне только отдельные интеллигентские группировки.

В 1948 году записка, обосновывающая желательностьвключения НКАО в состав Армении, была направлена со-ветскому руководству за подписью тогдашнего первого сек-ретаря ЦК Компартии Армении Арутюняна. Любопытно,что территориальный передел обосновывался не историче-ским правом, а природно-климатической схожестью сопре-дельных Армении районов к оспариваемой области, а такжепреимущественно армянским составом населения НКАО.

Ответ Мир-Джафара Багирова, тогдашнего партийногобосса Азербайджана, явился холодным душем не только дляЕревана, но и для многих в Москве. Согласившись с доводомсоседей о сходстве горного и лесного ландшафта ряда рай-онов двух республик, а также значительном проценте армян-ского присутствия в НКАО, он не стал возражать в принципепротив удовлетворения территориального иска, исходя из


209

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

такой мотивации. Азербайджанская сторона, в свою очередь,выступила с встречным предложением на тот случай, еслиЦК ВКП(б) сочтет природно-климатическое сходство тер-риторий и состав населения достаточным основанием дляпересмотра союзного договора. Багиров указывал, что рядрайонов Армении, Грузии, да и Дагестана, населен не пре-имущественно, а исключительно азербайджанцами. Посвоим природным характеристикам они практически яв-ляются продолжением Азербайджана, отчего и аграрно-про-мышленная специализация указанных территорий практи-чески является родственной.

И. Сталин начертил на стопке собранных Г. Маленковымдокументов: «Они все там с ума посходили!» И на том вопросбыл закрыт.

Две другие вспышки межнациональных распрей имелиместо в 1967 и 1970 годах. Первый раз в Степанакерте про-изошла чистейшая провокация, когда разбушевавшаясятолпа сожгла на площади автофургон с подсудимым-азербай-джанцем, чья вина в убийстве подростка так и не была дока-зана.

В 1970 году в Дашкесане по указанию секретаря райкома— азербайджанца снесли скульптурную композицию, соору-женную без разрешения городских и республиканских вла-стей группой лиц из Еревана. Под видом памятника сельча-нам, павшим в Великой Отечественной войне, из Ереванапривезли точную копию скульптуры, посвященной победеармянской армии в одном из боев с турками.

В обоих случаях в ликвидации последствий волненийпринимали участие Г.А. Алиев — в 1967 году как руководи-тель республиканского КГБ, во втором — в качестве новогопартийного вождя Азербайджана. Предпринятые меры полокализации конфликтной ситуации находились в полномсоответствии со сложившейся в брежневские времени прак-тикой: раздувать конфликт не стали, сменили партийно-советское руководство, наказали зачинщиков акций, отра-портовали Москве, что инцидент исчерпан. И постаралисьзабыть.

Как показали дальнейшие события: сбили пламя, а искрабудущего пожара продолжала тлеть.


210

Ваг

иф Г

усей

нов

Конфликты между народами имеют свою историю. Углу-бившись в нее, можно узнать много любопытного, прояснитьотношения народов на разных этапах их исторического со-существования и вражды. Однако вряд ли можно будет до-копаться до истины: кто прав, а кто виноват. Я и не ставлюперед собой этой задачи. Моя цель другая — конфликты, по-добные карабахскому, имели место в разных уголках мира.По-разному вели себя политические руководители стран,целостности, существованию которых они угрожали.

Вывод из этого печального опыта один: сильное, спра-ведливое государство ставит сепаратизм, угрожающий госу-дарственным устоям, вне закона. Тот, кто предпочитает вы-яснять отношения при помощи увещеваний или митингов,обрекает себя на распад.

Январь 1989 года. Союз еще кажется великим и могучим.Компартия еще правит в Азербайджане, стараясь придер-живаться официально объявленного курса.

Люди с площади подают идею создания Фронта сопро-тивления армянскому вызову. Очень скоро у всех на устахназвание новой партии — Народного фронта Азербайджана.Это — влияние демократического движения Прибалтики.Молодые люди (научные работники, литераторы) — лучшиеораторы ноябрьской митинговой эпопеи — хотят, чтобы вБаку наступила эра демократизации, как это происходит вМоскве, Ленинграде, Риге. Никто, кажется, не задумываетсянад тем, что «демократия» — понятие целостное. Это еще икультура, долгий и трудный исторический процесс овладе-ния новым политическим мышлением.

Зардушт Ализаде со смехом рассказывает о прибытии мо-лодых людей из Карабаха, прослышавших, что в Баку созда-ется Народный фронт. Они живо интересуются, чему отдатьна фронте предпочтение: автоматам или пулеметам? Естьохотничьи винтовки...

Еще не произнесено слово «ментальность». Но зато в ходузагадочное и желанное «альтернатива». Лейла Юнусова, ис-торик, с удовольствием вворачивает в ходе беседы с Вези-ровым это новенькое словцо, пытаясь разъяснить секретарюЦК необходимость политического плюрализма. Но послед-ний озабочен проблемами консолидации азербайджанского


211

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

общества. Он не может не видеть, что компартии уже про-тивостоит новое политическое течение, тенденция, орга-низационно пока не сформировавшаяся, но уже являющаясобой могучую общественную силу.

Толпы на улицах, площадях, на стихийно возникающихмитингах с замиранием сердца внимают этим молодым лю-дям. Они считают, что компартия плетется в хвосте событий,идет на поводу у консервативного крыла ЦК КПСС, с кото-рым не может совладать реформатор Горбачев. Они пола-гают, что и в Азербайджане нужно создавать женские баталь-оны, как это сделали в Армении, восстановить идеологиюАДР — Азербайджанской Демократической Республики, пра-вовестницы независимого Азербайджана, созданной в 1918году. Из небытия выплывают имена отцов-основателей АДР:Расулзаде, Топчибашева, Хойского.

Господа вспомнили, что гений азербайджанского музы-кального классицизма Узеир Гаджибеков до того, как напи-сать в 1936 году гимн Азербайджанской ССР, создал другойсвой шедевр в этом же жанре — во славу АДР.

ЦК собирает всех именитых историков: нужно вырабо-тать новый взгляд на историю АДР, многократно проклятомувместе со своими лидерами, расстрелянными после победо-носного похода в Закавказье XI Красной Армии, подстре-ленными армянскими террористами и бежавшими в Анкарув тщетной надежде организовать сопротивление советиза-ции.

— Лидерам АДР принадлежит историческая заслуга соз-дания первой светской республики на Востоке, — внуши-тельно произносит Данил Пириевич Гулиев, директор Ин-ститута марксизма-ленинизма при ЦК Компартии Азербай-джана. — Но они так и не решили аграрную проблему, имею-щую общенациональное значение...

— Побойся бога, Данил! — вскакивает с места Зия Бунь-ятов, академик, Герой Советского Союза, первый вскрывшийфальсификации в трудах армянских историков. — Это за не-полные-то два года существования республики! До аграрноголи вопроса было правительству? С первого дня все силы онобросило на отражение агрессии дашнакской Армении, напредотвращение угроз с севера. Оно вынуждено было тра-


212

Ваг

иф Г

усей

нов

тить драгоценное время на споры с коммунистами Баку, ко-торых возглавляли то Степан Шаумян, то Анастас Микоян!А то, что горстка интеллигентов смогла обозначить пределы,государственные границы республики, территорию, на ко-торой мы сейчас живем, — это чья заслуга?

Все знают: Зия Мусаевич страшен в гневе. Знал это и ти-шайший Данил Пириевич. На том дискуссия благополучнозавершается. Историки расходятся по митингам, чтобы про-должить спор на площадях и улицах.

Мы, аппаратчики, собираемся у Первого...

«Большая политика — понимать надо!»

А.Х. Везирову, впрочем, как и другим членам Бюро, кажется,что удалось найти удобную форму взаимодействия с КОУ: «Мысделали очень хорошее дело!» Составлен график командировокответработников из Баку в Степанакерт для взаимодействия сКОУ. Везиров не скрывает, что новая структура нуждается вконтроле со стороны республиканских властей. Правда, он неговорит прямо о контроле, наблюдении за прибывшими изМосквы лицами (народный телеграф уже информировал рес-публику о связях некоторых товарищей с главарями сепарати-стов). «Прикрепленные к КОУ товарищи из Баку будут ме-няться каждый месяц. Районы, организации, крупные коллек-тивы — также сфера деятельности посланцев Баку: «Товарищибудут среди них — нужно опекать и вести работу».

Вскоре принимается постановление Бюро ЦК о созданииоперативной комиссии ЦК по НКАО. В составе: В.П. Поля-ничко (руководитель), А.Н. Муталибов, Р.Я. Зейналов, Е.Г. Про-токовец, Р.А. Алиев, А.Ф. Дашдемиров, Р.А. Агаев, А.К. Ша-рифов. Задача комиссии — оперативное рассмотрение и ре-шение вопросов, связанных с выполнением постановленияЦК КПСС и СМ СССР по НКАО, оказание в этом содействияКомитету особого управления41.

Первый обозначил и сроки деятельности КОУ — до лета.Хотя ясно, что за несколько месяцев не усмирить область.



213

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Но справиться с зачинщиками, разоружить отряды сепара-тистов, поставить заслон эмиссарам из Еревана, перепол-ненного подозрительными субъектами из-за рубежа — этоеще в силах Москвы. При желании, разумеется. А оно, ка-жется, в ЦК КПСС проснулось. Политбюро готовится про-вести пленум по национальному вопросу (давно пора!), пар-тийные теоретики работают над проектом платформыКПСС «Национальная политика партии в современных усло-виях». Лед тронулся?

Везиров верит в это. Параллельно с деятельностью КОУнеобходимо восстановить межпартийные связи, общимиусилиями действовать против националистических тенден-ций, смыкающихся с откровенной антисоветчиной. Таковаустановка М.С. Горбачёва, и она обнадеживает. Как и все,что говорит, предлагает и делает генсек.

Предлагается также активизировать сотрудничество ком-партий, скатывающихся к непримиримому конфликту рес-публик. Все вроде бы просто: правящие партии наладят от-ношения, пусть и при помощи ЦК КПСС, с тем,чтобы про-тивостоять силам, работающим на разжигание страстей, а вконечном счете — на центробежные тенденции. Составлен,как водится в таких случаях, план мероприятий Централь-ных комитетов Компартий, Президиумов Верховных Сове-тов и Советов министров Азербайджанской ССР и Армян-ской ССР. Предполагаются регулярные встречи не толькопервых секретарей, но и идеологических, отраслевых, заве-дующих отделами, руководящих работников ПрезидиумовВС и Советов министров республик, встречи депутатов раз-личных уровней.

В сопредельных районах планируется создать обществен-ные советы по межнациональным отношениям, намечаетсясовместное заседание комиссий по вопросам межнациональ-ных отношений Верховных советов, налаживание сотруд-ничества в социально-экономической сфере, в областинауки, образования, подготовки совместных исследований,в том числе исторических, внеконкурсные приемы студен-тов, обмен учеными, преподавателями, аспирантами; рас-писано проведение дней культуры, гастролей популярныхартистов; организация книжных ярмарок, телемостов, вы-


214

Ваг

иф Г

усей

нов

пуск совместных фильмов, альманахов и т.д. — все это в тече-ние 1989–1990 годов42.

Это — работа на ближайшую перспективу. В составлениипланов приняли участие все отделы ЦК, советских органов.Спешили, старались, как могли. А все же удовлетворения ния, ни другие заведующие не испытываем. Общая позиция та-кова: мы готовы восстановить старые, добрые отношениядобрососедства. Очередь за Арменией. При встречном дви-жении, верится, шаг за шагом можно навести порядок в рес-публиках, при условии прекращения взаимных выпадов, впервую очередь — снятия с повестки дня территориальныхпретензий — от кого бы они ни исходили и чем бы ни об-основывались. Нужно вырулить сперва в зону союзническихуз, реанимировать прежние отношения добрососедства, по-кончить с провокационными вылазками, рекомендует нашорготдел в одной из записок «наверх».

Правящие партии должны продемонстрировать, что ониконтролируют обстановку в своих республиках. Находятсяли они на схожих, общих идейно-политических платфор-мах — вот в чем вопрос. Члены Бюро высказывают свои со-ображения без боязни, остро. Чувствуется, что они подго-товились к дискуссии — не тушуются перед авторитетом Пер-вого. Тот выслушивает, иногда вступает в быстротечную по-лемику. Понравившиеся соображения и факты берет на ка-рандаш.

Обмен мнениями вызван предстоящей встречей с руко-водством Армении. Предполагается открыто, принципи-ально, без всяких тактических уловок сказать о позиции Ком-партии Азербайджана и о том, чего она ждет от партийнойорганизации Армении.

На Бюро утверждается новый заместитель управляющегоделами ЦК — Давидян Лев Михайлович. Пусть, мол, знают вЕреване — мы верны своему слову не только в декларациях,но и на деле43. Кстати, хорошо бы иметь под рукой точнуюстатистику о национальном составе аппарата ЦК Компартии

42 Архив политических документов Управления делами президентаАзербайджана. Ф. 1, о. 84, д. 41, с. 54–70.

43 Там же, д. 14, с. 3.


215

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Азербайджана. Орготдел был бы не орготделом, если бы не рас-полагал информацией об этом: азербайджанцев у нас 83 че-ловека (76,2%), русских — 20 (18,3%), украинцев -— 1, армян —2 (теперь с утверждением товарища Л.М. Давидяна их сталотрое), по одному: лезгин, татарин, еврей. Кроме того, по со-стоянию на начало года в Компартии насчитывается 398 105коммунистов. Сила? Сила!

Некоторые товарищи из КОУ до крайности удивлены,что в аппарате Нагорно-карабахского обкома не значитсяни одного азербайджанца. Даже уборщиц не догадались длястатистики зачислить. Из числа неармянских граждан.

Между тем идейно-политическое давление на Компартиюи вообще коммунистов усиливается.

— Если так пойдет, то в скором времени коммунистов бу-дут отлавливать на улицах толпы беженцев и линчевать, —это ироничное признание все чаще звучит в откровенныхбеседах с руководителями партийных комитетов, особенноиз сельских районов, провинций. На Бюро нередко раз-даются голоса о необходимости решать вопросы, выдвину-тые перестроечными веяниями. Первый настороженно от-носится к этим призывам, но, в конце концов, уступает об-щему давлению.

«Считать необходимым принятие на очередной сессииВерховного Совета республики Декларацию о государствен-ном суверенитете Азербайджанской ССР», — это из решенияБюро. Приходится реагировать и на повсеместные призывыпартийных организаций и собраний трудовых коллективовдать конкретную информацию о том, что делается в Степа-накерте. «На сессии рассмотреть также вопрос о ходе вы-полнения соответствующих постановлений ЦК компартиии Совета Министров республики по наведению порядка вНКАО»44.

О чем информировать трудящихся? Если честно, похва-стать нечем. Шуша фактически находится в изоляции,крестьяне выходят на полевые работы в сопровождении сол-дат, на пастбищах вооруженные люди уводят скот. КОУ взаи-



216

Ваг

иф Г

усей

нов

модействует с аппаратом обкома, который заодно с сепара-тистами.

Как разорвать этот порочный круг, никто не знает.А тут «голоса» сообщают о принятии сенатом США резо-

люции по НКАО. Это вызывает бурное негодование обще-ственности, что предвещает новые акции протеста. Но насв аппарате смущает и ставит в тупик другое: А.И. Вольскийоперирует резолюцией американских сенаторов так, словноречь идет о постановлении Политбюро ЦК КПСС. А в ЦККПСС по этому поводу рекомендуют не паниковать, но учи-тывать международную политическую конъюнктуру: «Ми-хаил Сергеевич ведет тяжелые переговоры с руководствомСША, ни в коем случае нельзя ослаблять позиции генсека!Понимать надо — большая политика!»

Вот мы и поможем советскому руководству довести до аме-риканского сената, что в Баку народ возмущен одностороннейподдержкой армянских сепаратистов: «Опубликовать впечати, передать по телевидению и радио сообщение о на-правлении в посольства СССР заявления Президиума Верхов-ного совета Азербайджанской ССР сенату США о решитель-ном протесте в связи с принятой резолюцией по НКАО...»45.

Партийно-государственная машина медленно разворачи-вается к действительности, начинает прислушиваться к тому,что говорят люди — уже не на кухнях, а на улице.

О мерах по обеспечению более активного функциониро-вания азербайджанского языка как государственного в Азер-байджанской ССР ЦК постановляет: «Обеспечить более ак-тивное функционирование, конституционный статус азер-байджанского языка в общественно-политической жизниреспублики, в делопроизводстве, внутриреспубликанскойпереписке, применении в вычислительной технике, оформ-лении средств наглядной агитации... Расширить обществен-ные и культурные функции азербайджанского языка»46.

Хорошее постановление! Но оно опоздало как минимумна несколько лет. Все документы бюро ЦК отныне перево-


46 Там же, д. 87, с. 7.


217

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

дятся на азербайджанский. Это нововведение весьма радуетсекретарей сельских районов, для которых рабочим языкомостается родной, азербайджанский — в то время как в Баку,штабе партии, по установившейся традиции делопроизвод-ство ведется на русском. Ничего не поделаешь — до недав-него времени в соответствии с требованиями общепартий-ного курса в Азербайджане всячески расширяли простран-ство применения великого и могучего. Нет, похоже, нам неуспеть на поезд демократии, стремительно набирающий ско-рость. И это тем более опасно, что трудно представить, накаких путях окажется состав, каждый вагон которого требуетдвигаться в том направлении, которое ему представляетсяединственно правильным.

«Если не ты, то кто?»

Вот, например, из ЦК КПСС, продолжая сравнения с по-ездом, можно было бы сказать — от главного машиниста, по-ступила записка: разработать положение и принять мерыдля создания партийных дружин.

Дружинники — рабочие наряды с красными повязкамина рукавах, помнится, фактически являлись важным компо-нентом советской правоохранительной системы во временамоей юности — в 1950–1960-е годы. Потом щелоковская ми-лиция как-то незаметно оттеснила их на обочину, и это, вобщем-то, полезное дело, своеобразное связующее звеномежду населением и государственной службой обществен-ного порядка и безопасности граждан, постепенно форма-лизовалось.

К вящей радости коррумпирующейся милиции. Полагаю,милиция сознательно «придушила» народную инициативу,следуя главной внутриполитической тенденции «застоя», со-средоточения власти в одних руках. И вот кому-то пришло вголову возродить забытую форму поддержания обществен-ного порядка руками самой же общественности. Однакоможно ли сейчас, в развороченной перестройкой стране,рассчитывать на практическую эффективность идеи, под-твердившей возлагавшиеся на нее надежды в совершенноиных, послевоенных условиях?


218

Ваг

иф Г

усей

нов

Впрочем, дискуссия на бюро ЦК о другом: по какому прин-ципу формировать дружины — партийному, рабочему илипо старинке — народному. И.И. Гореловский полагает, чтозатея стоящая, убежден, что дружины должны состоять ис-ключительно из коммунистов: «Я — за партийные дружины.И вот почему. Опыт создания народных дружин накоплен вряде соцстран, в частности — в Чехословакии. Все дружиныработали под руководством партии»47.

Предложение встречает неоднозначную реакцию: однодело — утихомирить, скрутить хулигана, а совсем другое —разгонять уличные шествия, пикеты. Тут милиция уже пасует.И секрет нежелания милиции разбираться с такого рода на-рушением общественного порядка связан не только с тем,что оно воспринимается массовым сознанием как попыткаподыграть сепаратистам из НКАО и Армении. Советскаямилиция воспитана на уважительном отношении к собст-венному народу. Народ, в свою очередь, верит, причем небез основания, что «моя милиция меня бережет». В экипи-ровке милиционера не значится даже дубинка.

Первый, однако, ситуацию видит под иным углом зрения:«Мы должны уметь защищать и защищаться. Мы — правящаяпартия... Надо пойти на то, чтобы обучать дружинников ка-ратэ, самбо. Почему «Карабах» может держать «бородачей»?Или митинги. Пришли бы 10 тысяч дружинников, и никогобы не осталось. И не было бы разговоров об армии, мили-ции...»48.

Привожу эти фрагменты вовсе не из-за желания еще разпоказать растерянность, которая вселялась в штаб партии врезультате перекладывания Москвой вопросов обеспечениябезопасности общества на местные партийные организациибез твердой политической позиции союзного руководства.Мне представлялась крайне опасной идея вовлечения дру-жинников в чисто политическое противостояние, возник-шее в обществе. Отряды дружинников, будь они созданы напартийной основе, неизбежно привели бы к уличным столк-


48 Там же.


219

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

новениям, после чего правящая партия лишится остатковавторитета и уважения, которыми она еще пользовалась.Мне известно было о неблагоприятных тенденциях в составеи росте партийных рядов. Мы фактически балансируем награни гражданской войны. Параллельно с сепаратистскимфронтом провоцируется появление еще одного — форми-рующейся оппозиции, чреватого отчуждением народныхмасс.

Я не стал скрывать своих опасений от членов Бюро, вы-сказав их в развернутом виде Гореловскому в ходе откровен-ной беседы наедине. Он не стал углубляться в эту щекотливуютему, заметив, что на данный момент он озабочен другой про-блемой: близится к концу его командировка в Азербайджан.В нынешней обстановке и с учетом курса на демократизациюМоскве придется подбирать нового руководителя республи-канского КГБ из числа местных кадров. Тем более, что руко-водство ЦК придерживается такого же мнения. Все пони-мают — возвращение к старой практике командирования спе-цов из Москвы серьезно ослабит позиции политического ру-ководства Азербайджана.

— Так в чем же дело? У вас есть заместители — вроде быопытные профессионалы.

— Это всегда было сложно. Нужен не только профессио-нал, но прежде всего политический руководитель. Так сло-жилось с ленинских времен. Так поступают и во многих, втом числе западных странах.

Я отношу эти откровения Ивана Ивановича к естествен-ному для данного случая способу обменяться мнением сомной как орговиком, прозондировать настроения в ЦК,определить возможные кандидатуры на одно из ключевыхмест во властной диспозиции. Пока цепкий, внимательный,с хрустальным блеском взгляд прощупывает меня, я переби-раю в памяти имена из номенклатурной обоймы, которыепо опыту, уровню и роду политической деятельности можнобыло бы рекомендовать руководству для рассмотрения.

— Тут хорошо бы привлечь кого-нибудь из военной среды.— Уже наводили справки. Подходящих офицеров нет. Есть

генерал с опытом работы в Афганистане, но у него профильинтендантский. Да и староват...


220

Ваг

иф Г

усей

нов

— Н-да... куда же подевались направляемые в военные учи-лища призывники? А партийные и комсомольские работ-ники, прошедшие переподготовку на курсах и в школах КГБ?

— Их не так уж и много: один бывший редактор районнойгазеты; другой — строитель, председатель горисполкома изНахичевани, которого переквалифицировали в контрраз-ведчика; третий — из тех же краев и той же квалификации.Одним словом, это земляческий ресурс определенных сил.Формально у них, может, и есть задел для карьерного роста,но это не политики. А главное, что подтвердила нештатнаяситуация с Карабахом, — не бойцы. К тому же тоскуют попрежним временам, веруют в своего бывшего предводи-теля... Но мне, Ивану Ивановичу, — мой собеседник не сдер-жал горькой усмешки, — встревать в эту область националь-ных приоритетов нынче не с руки. Не так поймут и в пар-тийных рядах, и на мейдане...

На том И.И. Гореловский, как говорили русские в старину,откланялся, а я углубился в текущие дела, намереваясь в бли-жайшие дни собрать в Баку совещание-семинар секретарейпартийных комитетов сельских районов.

Однако после очередного визита в ЦК КПСС уже сам Рах-ман Халилович возвращается к этому незавершенному раз-говору.

— Гореловского отзывают. Он нужен в Москве, — в прису-щей ему телеграфной манере сообщает Первый.

И он может далее не развивать эту тревожную тему. Я до-гадываюсь, что за этим последует, и чтобы не обнадеживатьего, делаю вид, что это сообщение для меня новость. Но Ве-зирову было не до тактических тонкостей в только что на-чавшейся кадровой игре большой политики. Он, как руко-водитель, должен быстро, четко и грамотно решить вопрос —найти человека на освобождающееся место, которое в ны-нешней сложной ситуации не может пустовать.

— Ни одного дня! — закончил свою краткую речь Везиров,перекрывая мне еще одну тропу к отступлению.

Я не могу ему сказать о том, что не готов работать на этомучастке, ибо знаю, что он приведет десятки примеров — отДзержинского до Семичастного, когда коммунисты оказы-вались во главе советской службы безопасности не в силу


221

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

своих профессиональных данных, а исключительно по волепартии. Такова традиция. В устах Первого она превращаетсяв суровое правило, непреклонный закон, переступить кото-рый — значит предать. Тем более, тогда, когда страна в опас-ности. А республика, Компартия и Союз в опасности — этовынужден теперь признать и он, Везиров:

— Никто не знает, чем кончится эта катавасия, — грустнозавершает он сюжет о новой роли, отводимой мне на ко-рабле, дрейфующем по воле волн.

Похоже, дело закручивается лихо! Первый явно чего-тонедоговаривает. Наверняка у него в загашнике еще один до-вод, который он не хочет пока раскрывать — держит длякрайнего случая. По опыту знаю — лучше дожать его сейчас,второго такого момента полной откровенности может и непредставиться. Уловив некоторое замешательство в моемповедении, он бросает на стол свой последний «козырь»:

— Имей в виду: если откажешься, придется брать человекаиз Москвы. Кем он будет — поди, знай. Если откровенно, —Везиров по старой советской привычке понизил голос, —демократы имеют своих людей повсюду. И потом, в Москвеоткрыто говорят: среди демократов полно людей из ГРУ,контрразведки и бог знает еще откуда. Сам видишь: никомунельзя доверять. А может, кто-то на это и рассчитывает?

Пожалуй, над всем этим и в самом деле придется основа-тельно поразмышлять.

— Считай, что я ознакомил тебя с решением ЦК. Един-ственное, чем могу помочь — даю несколько дней на раз-мышления.

Это значит, что мой вопрос он предварительно прокрутилв инстанции...

Сдается мне, что тут дело не только в Гореловском. Чтозначила везировская фраза о неизвестности исхода катава-сии? Не собирается ли и он уходить? Не похоже... В то жевремя по его еще моложавому лицу в последнее время нет-нет да и мелькнет тень уныния. Москва тянет с обещаннымикрутыми мерами. Армения вновь встала на дыбы. В Карабахеживут по правилам КОУ, который делает вид, что восстанав-ливает советскую власть. В Баку неформалы требуют регист-рации Народного фронта и действенных мер против армян-


222

Ваг

иф Г

усей

нов

ского своеволия. Его лидеры считают, что у Азербайджанаесть радикальное средство, чтобы поставить на место Ар-мению, — перекрытие транспортной артерии. Пока этотолько разговоры. Но уже замечено: сегодня разговоры, зав-тра — уже дело. А оно каждый раз застает врасплох властныеструктуры — от Компартии и МВД, связанных по рукам иногам отсутствием законодательной базы, опыта, двусмыс-ленностями Центра. Если уходить — то сейчас, точнее — доследующего взрыва, который, судя по всему, не заставит себядолго ждать. Возможно, и в ЦК КПСС думают об этом, гото-вят кадровый задел. Ведь что ни говори, а катавасия дей-ствительно преподнесет еще не один «сюрприз».

С точки зрения усиления систем управления страной, по-литическое руководство не может не думать на шаг-два впе-ред. И это даже хорошо. Перестройка отринула многое, чтоотработано было во времена благодушной стабильности.Сменяемость кадров — фактор обновления. Хотя менять пер-вых лиц республики через год-два тоже не выход. Это, ско-рее, признак дестабилизации. Сколько мы еще продержимсяна этой пороховой бочке — сейчас никто не скажет...

— Я знаю одно: не удержимся мы — не устоит и советскаявласть, все полетит к чертям, — Поляничко приступает кразговору издалека.

Он — хороший переговорщик, умеет подобрать к каждомусвой ключ. Виктор Петрович часто приглашает поздно вече-ром (мы в ЦК засиживаемся обычно до 22.00, а в критиче-ские дни и до часу ночи). Вот и сегодня он предложил попитьчайку, обменяться мнениями по складывающейся обста-новке, просто поговорить по душам. Обычно в таких случаяхон конкретен. Подбирается к главной теме как бы на ощупь,не спеша. Это и настораживает. К чему он клонит? Выпол-няет поручение Везирова? Не иначе! В таких случаях гово-рят: чего тут, мол, тянуть: мус-мус... Так и скажи: Мустафа!

Короче, Виктор Петрович также считает, что я долженвозглавить КГБ.

— Возглавить организацию после ушатов помоев, которыеопрокинули на ее историю, лучших людей, ее верную службуна страже безопасности страны — значит сознательно идти наполитическую смерть. Будем откровенны, Виктор Петрович.


223

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

— Я не скажу, что такова специфика нашей профессии —партийного работника. — Поляничко плотно сжал губы. —Правильней сказать: такова особенность нашего времени.Что поделаешь: на долю одних выпала война, на долю дру-гих — послевоенная голодуха, на долю третьих — сытое вре-мечко подъема социализма, а на нашу — перестройка страны.К чему приведут перемены, я не знаю. Но наша задача —удержать страну на социалистических рельсах. В этом со-стоит мое убеждение. Разумеется, еще не поздно отойти всторону, переждать где-нибудь за границей, на дипломати-ческих харчах. Однако меня всегда восхищал морской кодексчести: команда остается на корабле до конца, капитан поки-дает свой пост последним.

— Но наш советский корабль, как мне представляется, во-все не тонет. Переживет он и эту бурю.

— Если Карабах мы потеряем, потеряем и Союз. Срабо-тает эффект домино. И последнее: если не ты, то кто? Назовиподходящую альтернативу, только честно!

Я кладу перед ним список, составленный после беседы сПервым. Второй секретарь быстро пробегает глазами полистку бумаги.

— Самое смешное то, что эти же фамилии значатся у насс Рахманом Халиловичем...

Он достает свой документ из сейфа, кладет его поверх моего.Все это было бы смешно, если бы не было так грустно.

А грустно мне не только от неожиданно свалившегося намою голову предложения, к которому у меня не лежит душа— сам не знаю, почему. Хотя убежден: любой из рассматри-ваемых кандидатов, не раздумывая, согласится занять пост,который на глазах становится решающим в условиях деста-билизации общества.

Особенно запомнилась мне концовка той встречи сВ.П. Поляничко. Сообщив о том, что московское начальствонаправило на подмогу И.И. Гореловскому нового первогозама — некоего Дубровина, воздал должное профессиональ-ным данным москвича: «Работал за бугром! Во Франции!Это не аппаратчик, не чекист из карьерной поросли».

И затем со вздохом поделился своими наблюдениями заКОУ, за сотрудничеством с новой властью в НКАО:


224

Ваг

иф Г

усей

нов

— Неохотно едут наши люди в Степанакерт. А ведь какаявозможность проявить себя, показать в деле! И в то же времяразговоров о засилье москвичей, русских — хоть отбавляй...

И концовка — товарищеская: — А Рахману надо помочь. Откажешься, значит — tu

quoque, Brute! И больше ничего. Я честно изложил то, чтодумаю по этому нелегкому для тебя вопросу. Потому что мыс тобой, Вагиф, из другого теста сделаны. Из комсомоль-ского. Или я ошибаюсь?

Ничего не скажешь — мастерски заключил душевные пе-реговоры Виктор Петрович. Прямо как Штирлиц — с ударе-нием на последней фразе.


Часть четвертая

ПРЕОДОЛЕНИЕ


Где родились мы? Под звездой какой?Какие нам определялись силыносить в себе и ярость, и покой,и жажду жить, и братские могилы.

Булат Окуджава


227

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Я сделал свой выбор

«О товарищах В.А. Гусейнове и И.И. Гореловском» — такбуднично, по-рабочему, в повестке дня Бюро ЦК обозначеноначало самого крутого поворота в моей биографии. Заявле-ние Ивана Ивановича о том, что его отзывают на работу вМоскву, встречается членами Бюро ЦК с пониманием. Каки краткое резюме: «Направить тов. Гусейнова В.А. на руко-водящую работу в органы государственной безопасности...»

Меньше всего мне хотелось бы, чтобы у читателя сложи-лось впечатление, мол, Москва тщательно продумывала ходыс целью продвижения на вершину власти верного человекав готовом взорваться Азербайджане. Вся компартия, вся но-менклатура в республиках, в том числе и нашей, была совет-ской. И все серьезные передвижения по властной вертикалисогласовывались, как говорили, с инстанцией. Не говоряуже о так называемых министерствах двойного союзно-республиканского подчинения.

Правоохранительные органы, скажем, МВД — в меньшей,КГБ — в большей степени, являлись частью общесоюзнойсистемы безопасности не только в силу федеративногоустройства, но, прежде всего, ввиду специфики своих задачи деятельности.

Может показаться, что я, так сказать, для виду сопротив-лялся новому назначению, как говорится, набивал себе цену.

ЧЕКИСТСКАЯ СЛУЖБА


228

Ваг

иф Г

усей

нов

Что скрывать? Такое водится в аппаратных взаимоотноше-ниях. Надо учитывать только то обстоятельство, что в об-становке надвигающегося военно-политического противо-стояния с Арменией из-за Карабаха с моей стороны подобнаяуловка была бы, да извинит меня читатель, более чем легко-мысленной для человека с достаточным опытом политиче-ского маневрирования.

Правом отказаться от предложенного служебного пере-движения я обладал, как и серьезными основаниями дляэтого. Уже в силу этого согласие возглавить службу безопас-ности явилось осознанным актом. Решающее значение дляокончательного слова имело следующее обстоятельство: подкаким бы предлогом я ни отказывался от перехода в КГБ,некуда было деться от того, что трудному, рискованному делуя предпочитал спокойную жизнь в партийном аппарате. Этотвыбор лично для меня отягощался тем, что я сознательноотказывался от одного из самых эффективных государствен-ных средств борьбы за Карабах.

С этой точки зрения, судьба предоставляла мне редчай-ший шанс реально влиять на разворачивающиеся вокруг рес-

На встрече с общественностью Баку. 1990 г.


229

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

публики события: и военные, и политические, и информа-ционные. Иной службы, располагающей широкими возмож-ностями для мобилизации наличных на государственномуровне ресурсов, в Азербайджане не имелось. Партийнуювласть разъедала коррозия националистического брожения,а МВД — коррупция.

Представлялось, что, пока ЦК КПСС возьмется за рефор-мирование партии, усиление ее политических позиций,время для организации защиты республики будет упущено.

Исторический опыт свидетельствовал о том, что при ко-ренной реконструкции политических систем, которыми со-провождаются революционные перекройки общества, сра-батывают государственные инстинкты структур, призванныхобеспечить защиту конституционных устоев республики. Та-ковым в СССР являлся КГБ.

Благодаря своей закрытости, специфике устройства иразвитой традиции преданности социалистическим идеаламон представлялся высокопрофессиональным институтомвласти, менее других зараженным болезнями позднего со-циализма — коррупцией, размытыми идеологическими прин-ципами, двойной моралью.

Его кадровое формирование осуществлялось за счет тща-тельного отбора лиц комсомольско-партийной выучки, при-вычных к строгой дисциплине, с развитым чувством ответ-ственности. Лучшие из них, пройдя обучение в учебных цент-рах КГБ, составили кадровый потенциал одной из величай-ших разведок мира. Я знал многих из них, сам направлялпредставителей комсомольского актива работать в КГБ. Боль-шинство из них стали профессионалами высокой пробы.

В условиях Азербайджана, с трудом сдерживавшего на-тиск армянского сепаратизма, слишком велико было значе-ние того, в чьих руках окажется одно из главных средствобеспечения безопасности республики. Имею ли я право от-казываться от такого шанса?

— Что делать? В командной игре общее правило: каждыйберет на себя свою долю ответственности.

В.М. Чебриков внешне похож на добродушного старичка изглубинки. В нем мало военного, офицерского, и совсем не чув-ствуется лоска столичного аппаратчика. Между тем, всю войну


230

Ваг

иф Г

усей

нов

провел на передовой. В КГБ был принят по протекцииЛ.И. Брежнева. Однако пользовался и доверием Ю.В. Андро-пова, если тот поставил его на это место. Жалует его и М.С. Гор-бачёв.

С апреля 1985 года генерал армии Виктор МихайловичЧебриков в составе Политбюро. Примерно год назад пере-веден в ЦК КПСС — секретарем, курирующим работу право-охранительных и административных органов. А ведь егосчитали одним из столпов днепропетровской братии. Нет,непрост 76-летний, с виду добродушный человек, сидящийпередо мной и внимательно разглядывающий меня.

Хитро сощурившись, он поднимает со стола фотку. Наней Г. Алиев, мой нынешний собеседник, немецкие това-рищи и я.

— Припоминаете? Как не припомнить: середина 1970-х годов, церемония

открытия в Баку памятника Рихарду Зорге. Г. Алиев со всегосвета собрал всех так или иначе причастных к действу, по-священному легендарному советскому разведчику. Чебриковтогда работал «под Андроповым», я — в комсомоле. А те, чтона заднем плане, словно невзначай ускользнувшие от зоркоговзгляда объектива, очевидно, коллеги-разведчики из штази,военной разведки. Пролетевшие годы сильно изменили всех,кто запечатлен на памятной фотографии, врученной гене-ралом и секретарем ЦК КПСС мне в качестве реликвии, аможет быть, и тонкого намека на историческое единствопартии, комсомола и разведки. Это — прелюдия.

Далее — рабочий разговор, политический: как я вижу си-туацию, каково положение Компартии, контролирует ли онаситуацию? Многие занервничали, «демократизировались».С другой стороны, Везирова, как и все политическое руко-водство Азербайджана, обвиняют в консерватизме, неспо-собности адаптироваться в быстро меняющихся условияхобщественных перемен.

Когда на столь высоком уровне приглашают к откровен-ности, грех отказываться.

— Дело не в Везирове. Будь на его месте любой другой,мы имели бы тот же результат. Главная причина потери до-верия к Компартии в том, что люди видят ее неспособность


231

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

добиться справедливого и адекватного отношения ЦК КПССк волнующей всех проблеме — причинам возгорания кара-бахского конфликта. Надежды, которые в Азербайджане свя-зывали с новым курсом, Горбачевым, стремительно угасают.Если честно, то надо бы удивляться тому, что коммунистыеще держатся в Азербайджане. Вы же лучше меня знаете,что происходит в Восточной Европе, Москве, Прибалтике,Грузии, Армении и других регионах.

— В Европе, как и в США, популярность Михаила Серге-евича велика, как никогда. Ни один из советских лидеровне пользовался таким авторитетом в мире, как наш генсек.В том числе и у западных правящих кругов.

— Даже Сталин во время войны? Что касается популяр-ности, то ведь это прижизненная слава. И в наше время вомногом — продукт политтехнологий. Говорю это как журна-лист и бывший редактор. Хотя далек от мысли умалять рольличности в истории. И Михаил Сергеевич своей деятель-ностью только подтверждает, как круто может личность из-менить и ход, и направление общественного развития, а зна-чит, и истории.

Последний пассаж можно считать удачным выходомпосле того, как я неосторожно наехал на политику Москвыв отношении Карабаха. Держаться максимально открыто инезависимо, в духе времени, я решил еще в самолете, подле-тая к столице. Времени для обдумывания предстоящих со-беседований у меня имелось достаточно. Концовка моегоответа воспринята Чебриковым с удовлетворением:

— Не в простое время возвращаетесь в Баку в новом каче-стве...

А это не столько намек на то, что мое назначение — делорешенное, сколько приглашение и далее поддерживать духоткровенности и раскованности.

— Совсем не простое, — повторяет он, задумчиво глядякуда-то за окно, мимо меня.

— Куда уж! Сажаете меня за баранку неуправляемой ма-шины. Куда она вывезет? Или исключат из партии, или рас-стреляет контрреволюция, или посадят вместе с вами.

Обрисованная перспектива не радует, но и не пугает Чеб-рикова:


232

Ваг

иф Г

усей

нов

— Драматизируете... Но хорошо, что умеете с юмором от-носиться к суровым реалиям действительности.

Прогноз, к счастью, оказался неточным в отношениимоего 76-летнего собеседника. От предполагаемого ужасногоконца его спас генсек, отправив вместе с другими ветеранамизастоя на пенсию. Зато мне довелось вдоволь воспользо-ваться его рекомендацией не драматизировать возникающиеобстоятельства и с улыбкой встречать жизненные невзгоды,даже тогда, когда за спиной с лязгом захлопывается кованаятюремная дверь.

Затем последовала обязательная для нового руководителясерия установочных собеседований с будущим непосред-ственным начальством: с двумя первыми заместителями —Ф.Д. Бобковым и Г.Е. Агеевым.

Бобков в общих чертах ввел в курс работы 5-го Главногоуправления, именовавшегося еще и идеологическим, в ко-тором, собственно, происходил и его карьерный рост.

Агеев вел 6-е Управление (экономическое) и военнуюконтрразведку.

Ну, и в завершение — знакомство с В.А. Крючковым, ко-торый, можно сказать, прочел мне курс лекций по вопросамразведывательной и контрразведывательной работы в рам-ках республиканского подразделения КГБ СССР. «Курсы по-вышения квалификации», как про себя я назвал наставни-чество Крючкова, начавшись летом 1989 года, продолжилисьдо роковых дней августа 1991 года.

Получилось ровно два года — столько же, сколько отво-дилось по программе обучения партийного набора в специ-альных центрах переподготовки кадров советской службыбезопасности.

Итак, КГБ

Ну вот, читатель, я и подошел к тому трудному (скорее —тяжелому) периоду своей жизни, без которого эти воспоми-нания вряд ли бы состоялись. Я не был ни профессиональ-ным разведчиком, ни кадровым чекистом, как, впрочем, мно-гие мои предшественники, с таким же успехом меня моглипоставить во главе Комитета партийно-государственного


233

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

контроля или МВД, как, скажем,Али Габибовича Керимова, имев-шего примерно тот же послуж-ной список комсомольско-пар-тийной карьеры. При желаниинашли бы способ продвинуть ивыше по партийной вертикали.

Не могу сказать, что в данномслучае я оказался в нужный мо-мент в нужном месте. Совсем на-оборот. В этом вся разница вы-бора, сделанного мной, от реше-ний тех, кто оказывался во главеКГБ Азербайджанской ССР ра-нее. Куда проще было председа-телю азербайджанского ОГПУДж. Багирову, главной задачей ко-

торого была беспощадная борьба с бандитизмом, проникав-шими на территорию республики контрабандистами и про-чим разбойным народом.

У республиканского КГБ моего периода наипервейшаязадача — отслеживать проникновение агентов на террито-рию Азербайджана — по всей границе, достаточно протя-женной. Значение этого направления контрразведыватель-ной деятельности особенно возросло в связи с повсеместнымослаблением дисциплины, затронувшим армию в целом ипогранвойска, в частности. Тамошние солдаты — это ведь ивчерашние митинганты. Наши люди в приграничной зонежалуются и на признаки отчуждения между местными жите-лями и пограничниками. Не говоря уже о работниках рай-онных отделений КГБ. В ходу у местного населения мнениео том, что погранзаставы стерегут, мол, империю. Государст-венная граница разъединила азербайджанский народ. Кактут держать границу на замке?

Кроме того, возрос поток журналистов, дипломатов.Нельзя сказать, что в Баку под видом журналистов, коммер-сантов, религиозных деятелей не наведываются различныеподозрительные люди, а то и профессиональные развед-чики. Периоды дестабилизации, смут и общественных по-

С министром внутренних делАзербайджана Мамедом Асадо-вым. 1989 г.


234

Ваг

иф Г

усей

нов

трясений — лучшее время для сбора разведывательной ин-формации, настаивали мои собеседники на Лубянке. И клалина стол досье о визитах непрошеных гостей. Словом, контр-разведчикам есть о чем беспокоиться — в Азербайджане не-сколько стратегических объектов: РЛС, Каспийская флоти-лия, 4-я армия — южное направление, Бакинский округ ПВО,простирающийся до Волгограда.

Разрядка, перестройка, договоры по разоружению, разу-меется, не отменяют противостояний военных блоков и Вар-шавского договора. А все надежды на мирное сотрудничествоникак не влияют на одну из главнейших задач разведок всехвремен и народов — сбор военной и научно-технической ин-формации о потенциальном противнике.

Послушать некоторых демократов, складывается впечат-ление, что вот-вот наступит долгожданная эра конвергенции,абсолютного доверия и полнейшего взаимопонимания. Даесли разоружиться до нуля — останутся научно-техническиесекреты, которые обязано оберегать любое государство.Охота за ними не прекращается.

Рафик Алиев, мой заместитель, куратор второго отделаконтрразведки, на сей счет может рассказать много любо-пытного, привести ворох статистики, имен, фактов. Он уди-вительно симпатичен: выдержан, подтянут, прошел хорошуюшколу в центральном аппарате КГБ, успешно работал в ре-зидентуре советской разведки в Иране.

Немного у нас таких, но они имеются. И это меня радует.Другой азербайджанский разведчик — Тофик Султанов,

не так давно вернулся из ГДР. Штази — ведомство легендар-ного Маркуса Вольфа — выходило напрямую на иранскихкоммунистов. Соприкоснуться с людьми, принадлежавшимик одной из самых, а может, и самой эффективной разведкемира, дорогого стоит.

Увлекательным детективом стала служба Адыля Гашумова,работавшего в Париже под видом иранского коммерсанта,поставщика знаменитых персидских ковров. Жаль, раноушел из жизни...

Кстати, иранское направление — важнейшее в разведыва-тельной деятельности азербайджанских чекистов. Так былона заре становления советской власти, так и сейчас. Этот уча-


235

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

сток — за моим однофамильцем и заместителем ИльгусейномПиргусейновичем. Он из балаханских бакинцев. Балаханы —село, где до сих пор говорят на диалекте фарси. Это обстоя-тельство давно привлекало внимание советской разведки —этническая и лингвистическая близость советских азербай-джанцев с соседним народом. Она же, наверное, и пригодиласьИ.П. Гусейнову в его работе с агентурой «той стороны», вомногом облегчив проблемы доверительности. Полковник, не-сомненно, человек опытный, однако старые чекисты, с кото-рыми я периодически общался, почему-то недолюбливают его.

На первый взгляд И.П. Гусейнов предупредителен, испол-нителен. Позже улавливается причина того, что раздражаетв нем: разведчики, как правило, народ скромный, не выпячи-вающий собственное «я» и не склонный кичиться заслугами.Западной разведке того же М. Вольфа не удавалось сфото-графировать до конца 1970-х годов. В нескольких томах еговоспоминаний не найти ни одной фразы о его участии вомножесте блестяще проведенных операций штази. Ни еди-ной попытки запечатлеть свое имя в истории. А как жеиначе? Можете представить бойца невидимого фронта, нескрывающего, на каком «фронте» он пребывал, в каком«окопе» и с кем имел дело, при каких обстоятельствах отли-чился?! Не то у Ильгусейна Пиргусейновича... Зато прямаяпротивоположность ему — другой первый заместитель, Ев-гений Алексеевич Дубровин, курирующий 6-й отдел — эко-номическую контрразведку. Он профессионал высокойпробы, интеллигентен, дипломатичен. Кажется, никакихпризнаков амбициозности и конфликтности. А ведь мог быговорить свысока — не каждый чекист к сорока с лишнимгодам может похвастать послужным списком, включающимработу в странах Европы, заслугами, которые еще долго будутоставаться за семью печатями.

КОНТЕКСТ

Хомейнистский Иран (как, впрочем, и шахский), с точки зрениярасширения агентурных возможностей, являет собой настоящеераздолье для советской разведки — около 15 миллионов азербай-джанцев, связанных со своими родственниками на севере тысячамиуз: родственных, дружеских, этнических, а главное — религиозных.


236

Ваг

иф Г

усей

нов

Азербайджанцы, как и персы, в основном шииты. Начиная с иран-ской границы, в Астаре и до самого Абшеронского полуострова, досих пор на вопрос относительно этнического происхождения про-стодушно могут ответить: «Что тут спрашивать? Мусульманемы». Это обстоятельство всегда настораживало московских по-литиков, но привлекало разведчиков. При шахе, когда еще тлеливоспоминания о республике азербайджанцев, созданной после вводасоветских войск в Иран — в самом начале войны, многие из них стоской и завистью смотрели в сторону Советского Азербайджана,где, по слухам, жилось лучше, народ имел все, что имели другие сво-бодные народы: собственное правительство, парламент.

Хомейни проклял американцев и коммунистов и развернул народбывшей персидской империи в сторону Аллаха. Это был сильныйидеологический ход — перед Аллахом все равны. В конечном счетеполучилось, как у Уорелла: все равны, но некоторые равны большеостальных. Тем не менее, азербайджанцы, опекавшиеся при монархиишахиней Феррах-ханум, имевшей азербайджанские корни, получилидоступ ко всем сферам политической, экономической, военной дея-тельности. Отсюда и повышенный интерес к ним из бакинскогоокна московского дома, возможности для разведки. Как и к влия-тельной армянской общине в Тегеране.

Когда-то я обратил на это внимание еще по прочтении «Ва-зира-Мухтара» — армяне умудрились проникнуть аж в шахский га-рем. По молодости меня позабавили возможности для приключений,таившиеся в самом факте пребывания в этом восточном обиталищегурий. Сейчас же принужден думать о том, сколько ценной инфор-мации получала русская дипломатия через главного евнуха и налож-ниц, которых Грибоедов упрятал в российском посольстве, что иявилось одной из причин ярости фанатиков.

Много позже немало интересного о своей работе в Тегеране рас-сказывал Леонид Владимирович Шебаршин, проездом останавли-вающийся в Баку. Помнится, по поводу нашумевшего в те годыфильма «Тегеран-43» он высказался с некоторым скрытым под-текстом, мол, там немало достоверного.. И лишь недавно рассек-ретили смысл шебаршинской шутки: информацию о готовящемсяпокушении на «большую тройку» помогли раздобыть агенты КГБиз числа местных армян.

Высоко ценил, помнится, Шебаршин и преимущества, которыесулило в разведывательной работе привлечение азербайджанцев.«Их связи в Иране необходимы, а способности раствориться в персо-язычной среде исключительны», — говорил опытный разведчик,подтверждая свое наблюдение рассказами о том, как эти качестваразведчиков из Баку помогли советской резидентуре ориентиро-ваться в смутные дни хомейнистской революции. В этом планемного полезного сулила работа с нашими соотечественниками в


237

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Англии, США, Германии, где после исламской революции осели многиеиранские азербайджанцы из шахской элиты.

Политический ислам, несомненно, открывает перед советскойразведкой такие же возможности, как в свое время Коминтерн.Вместе с коммунистическим движением закончилось время идейныхразведчиков. Исламисты также являются людьми идеи, сотрудни-чество с ними может оказаться куда более плодотворным, чем по-пытка опрокинуть все движение без разбора. Американцы дей-ствуют в отношении политического ислама разнопланово, неза-метно, превращая различные его отряды в инструмент своей гло-бальной политики.

Это обстоятельство обретает особое значение в связи с раз-громом исламской революцией иранской компартии, которая исто-рически пополнялась за счет азербайджанской массы. Подобно тому,как иракская компартия курдами. Иранская разведка активно ра-ботала в Германии, широко используя выходцев из ИРИ для сбораполитической и научно-технической информации.

Такая же задача поставлена перед азербайджанскими чекистами,работающими в турецком направлении. Здесь бакинские разведчикитакже могут проявить себя. Это подтверждается и опытом ра-боты наших ребят, в том числе и нелегалов. Однако чувствуется,предпочтение отдается представителям соседней Армении. Оче-видно, считается, что 200 тысяч армян, проживающих в Стамбуле,Анкаре, Измире, дают больший эффект. А скорее, учитываетсядавний пиетет, питаемый азербайджанцами к туркам. Вот и сейчаснеформалы открыто педалируют идею тюркской общности. В ис-торической памяти народа навсегда запечатлелась помощь, ока-занная Нури-пашой в 1918 году, усмирившим армянский терроризмв Азербайджане.

Сейчас воспоминания о военной помощи Турции, политике Ата-тюрка в отношении советской России читаются по-новому. Видимо,тюркофобия армянства также влияет на расчеты Центра.

В разведывательной деятельности надо работать на пер-спективу, имея в виду в конечном счете, что все решает кад-ровый потенциал. Как и на любом другом государственномучастке. Животрепещущий вопрос: откуда черпать людскиерезервы при нынешнем революционном разброде? Профес-сия разведчика, привлекавшая юношество романтизмом,приключенчеством, нынче оболгана, опошлена, оплевана.

Приходится обращаться к «выходцам» комсомольскогопризыва. Среди разведчиков их немало. Один из них — КямалБабаев. Он сейчас как раз находится за кордоном. Выехал


238

Ваг

иф Г

усей

нов

на связь. Представилась редкая возможность встретиться снужным человеком. А мне Кямал нужен сейчас позарезименно здесь. Он опытен, надежен, знает всех в аппарате.И не только. Однако отзывать разведчика из соседней ИРИ —это не секретаря райкома перебросить из района в цент-ральный аппарат. И мой давний комсомольский товарищ за-ступает на место начальника секретариата спустя долгие ме-сяцы...

Сейчас Москве не до таких тонкостей. Львиную долю вре-мени у меня отнимает 5-й отдел — идеологический. Его воз-главляет Рафик Садыхов, мой заместитель. С одной стороны,это направление работы вдруг актуализировалось, с другой —никто не знает, какими установками руководствоваться в про-тивостоянии с идейно вредными явлениями, особенно в ин-теллигентской, творческой сфере. Речь идет не о критике, нео свойственной интеллигенции склонности к афронту, фрон-дерству. Идет тотальное наступление на социализм. Слишкомширок социальный пласт людей, отрицающих его самоцен-ность, советский опыт, его идеи и социальную практику. Я неговорю уже о новом, во многом клеветническом прочтенииистории СССР, геополитической роли партии, большевизма.

Прежде чем налаживать идеологическое направление ра-боты КГБ, надо бы добиваться от наших ведущих идеоло-гов — Бобкова, например, — ясного и недвусмысленного ответана вопрос, в чем разница между тем, что называлось антисове-тизмом, и тем, что проповедуют неформалы различных мастей— одинаково радикальных, не говоря уже об откровенно экс-тремистских, националистических группировках?

— Надо исходить из генеральной линии. Партия считает,что наступило время плюрализма, от старых идеологическихпринципов необходимо решительно освобождаться. Миризменился. Страна открывается новым ветрам: у СССР естьопределенные обязательства, вытекающие из Заключитель-ного акта Хельсинки, из его лидирующего положения о ми-ровом сообществе. Неформалы — это наши граждане, надос ними контактировать, развивать сотрудничество, взаимо-действие, короче — влиять. Вы же видите, какое терпениепроявляет в дискуссиях с ними Михаил Сергеевич, — таковынаставления В.А. Крючкова.


239

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

— Вижу и внимательно слежу,— говорю я. — Но обратноевлияние дает о себе знать. В периоды обострения межна-ционального кризиса это особенно чувствуется. Милициясамоустраняется, чиновничество, бюрократия, в том числепартийная, учится сидеть на двух стульях: днем в парткоме,вечером — с неформалами. Разумеется, надо будет вноситькоррективы в систему взаимоотношений, нацеливать сотруд-ников на толерантность, без чего невозможно плюралисти-ческое общество. Но её, толерантности, не хватает всем.Неформалы, по существу, де-факто являют собой организо-ванную оппозицию. Ей не хватает собственного печатногооргана и формального признания со стороны государства.Морально наши газеты, телевидение и радио во многом сим-патизируют новому движению, которое значительным со-циальным слоям представляется истинно патриотическим.

— Националистическим, — мягко поправляет ВладимирАлександрович.

Он вообще очень деликатен и терпелив в общении. Но этоне значит уступчив. То, на чем он настаивает, есть политиче-ская установка генерала армии, руководителя одной из вели-чайших разведок. Возможно, в глубине души он и сам понимаетзыбкость собственных утверждений. Скорее всего, понимает.Но он никогда не выдает своих сомнений. И будет неукосни-тельно соблюдать установки, выработанные Политбюро. Чемвыше партийная иерархия, тем строже дисциплина и испол-нительность. Меня этому учить не надо. Однако воспользо-ваться тем, что В.А. Крючков демонстрирует определенныйдемократизм, предлагая вести откровенный обмен мнениямии высказать некоторые соображения и факты из реальнойдействительности, мне нужно. Это я тоже по опыту знаю.

Во-первых, то, что творится на нижних этажах, в подвалахи полуподвалах общества, не всегда четко различимо из вы-соких кабинетов. Во-вторых, если принимать все сказанноеначальством, вытянувшись в струнку, очень скоро можно ли-шить себя пространства для маневрирования. Мало ли какиесюрпризы могут родиться в московских кабинетах, не говоряуже о Карабахе. С меня же и спросят.

— Ограничение карательных функций, разумеется, тре-бует смещения акцента на плюралистические формы ра-


240

Ваг

иф Г

усей

нов

боты. Но меня смущает ощущение того, что с некоторымииз нынешних лидеров оппозиционного движения в прошломсотрудничество развивалось куда успешнее, чем в нынешнихусловиях.

Намек ясен и правильно воспринят. Мой собеседник нестал детализировать, углубляться в тонкости оперативнойработы — не его уровень.

— Возможности для контактов и сотрудничества могутограничиваться или расширяться. Но они имеются всегда.Другое дело, что это искусство, которому нужно учиться,учиться и еще раз учиться.

И далее, видимо, подталкиваемый ленинской крылатойфразой:

— Помните, наша опора — рабочий класс, трудовые кол-лективы. Баку— крупнейший и старейший промышленныйцентр Союза со своими интернациональными традициями.А это уже качественная категория. Она не может быть утра-чена в одночасье.

И на прощание:— Ставки слишком высоки. Люди меняются в процессе пре-

образований реальной действительности. Подумайте крепконад формами взаимодействия с нарождающимися новыми си-лами. У нас ведь нет иного способа избежать гражданскогопротивостояния, чреватого повторением пройденного.

Видно, Крючков уловил скептицизм в моих репликах. Нато он и генерал армии, член Политбюро, руководитель со-ветского КГБ, прошедший высшую школу советской дипло-матии и партийной работы, чтобы понимать с полуслова...

И только позже, в Баку, с первыми выстрелами террори-стов в Карабахе и атаками армянских военизированных фор-мирований, стала очевидна политическая суть вроде нешибко оригинальных установочных суждений чекиста номеродин, как стали именовать В.А. Крючкова в международнойи советской прессе, освобождавшейся от партийной опеки.Альтернативой цивилизованному плюрализму являлосьвключение репрессивной машины, но момент для этого былупущен. Сохранить целостность республики без достижениявзаимопонимания по вопросам единства политических силоказалось проблематичным.


241

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

В те дни невольно подумалось: а что если не с помощьюконтактов, а диалога с оппозицией, обеспечить взаимопо-нимание власти и народа? В противном случае — война нанесколько фронтов. Компартия не готова к такому проти-востоянию — прошедшие фазы кризиса это подтвердили.Уберут ее, а другой организованной управленческой струк-туры просто нет. Так наступает время случайных людей, ха-оса, смуты. Время авантюристов...

Свои и чужие

Я прибыл в Баку через несколько дней после этой беседы.Неделю спустя началась забастовка на азербайджанской же-лезнодорожной магистрали, спровоцированная слухами онеобъективном подходе комиссии Верховного Совета СССРпо НКАО, прибывшей в Степанакерт для изучения ситуациина месте. Непосредственным поводом для очередной эска-лации напряжения, на сей раз забастовочной, явились со-общения о нападениях на армянской территории на поезда,следующие из Баку в Нахичевань.

Мы располагаем информацией о том, что железнодорож-ники от Баладжарского депо до Нахичевани находятся подвлиянием сторонников Народного фронта. Узнаем заблаго-временно и о требованиях, которые озвучиваются не желез-нодорожниками, а лидерами фронтистов: гарантии безопас-ности движения на всем участке азербайджанской железно-дорожной магистрали, обеспечение безопасности армяно-азербайджанской границы, ликвидация КОУ, регистрацияНародного фронта Азербайджана, обеспечение свободноговыхода лидеров оппозиции в эфир.

Вскоре за этот перечень голосует и митинг на централь-ной площади Баку. НФА призывает к забастовке, движениена дороге прервано.

Телефоны ЦК и мои накалились от беспрестанных воз-мущенных звонков из Москвы и других железнодорожныхузлов по линии следования поездов. Все требуют принятиянезамедлительных мер для восстановления движения — па-рализована магистраль, по которой следуют экспортно-импортные грузы, европейская часть СССР фактически от-


242

Ваг

иф Г

усей

нов

резана от Кавказа. Союз не в состоянии выполнять своимеждународные обязательства. Советская железная дороганесет миллионные убытки.

В таких случаях правительство уходит в отставку или са-дится за стол переговоров. Но в требованиях НФА естьмного такого, что не в состоянии выполнить существующаявласть, если бы даже очень захотела. Например, какими си-лами обеспечить безопасность границ между конфликтую-щими республиками, где массы народа вышли из-под конт-роля властей и подчиняются воле неформальных лидеров?На границе уже звучат выстрелы...

Начинается изнурительная серия переговоров, инфор-мацию о ходе которых лидеры НФА тут же озвучивают намитинге. В конце концов, глубокой ночью они вырываюту отчаянно сопротивлявшегося А.Х. Везирова согласие нарегистрацию НФА, обещание ликвидировать КОУ и явоч-ным порядком выходят в эфир. На вопрос Э.М. Кафаро-вой— председателя Президиума Верховного Совета Азер-байджанской ССР — о том, пойдут ли теперь поезда, ли-деры неформальных организаций, воспринимавшиеся ужемассами как представители реальной власти, ответствуют,

С заместителем начальника 9-го управления В. Титковым и адъютантом президента Турецкой Республики. Баку, 1990 г.


243

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

мол, посмотрим, видно будет. Есть вопросы безопасностии другие...

Вот в такой обстановке и приходится заниматься теку-щими делами. Еще одна встряска, и власть может покатитьсяпод откос, и мне будет не до разведки и контрразведки.

Службы КГБ в Азербайджане и Армении, невольно по-ставленные в условия противостояния, все более ограж-даются завесой закрытости. О былой координации деятель-ности, связанной с проведением оперативной работы, неосталось и следа. Особенно в части контрпропагандистскихакций или взятия под контроль иностранной агентуры, про-никающей в республику.

Мы все чаще общаемся с коллегами через московское на-чальство. Возникло недоверие, как естественное следствиемежнациональной вражды, которая официально именуетсяконфликтом. Хорошо, когда речь идет об информации, свя-занной с нападением на автобусы, поезда, приграничныесела. А как быть с информацией, поступающей по разнымканалам непосредственно из Степанакерта, Еревана, где тои дело проводятся сходки главарей сепаратистов на частныхквартирах или прибывают курьеры подпольных организа-ций? Вот, например, в ряде сел начато сооружение блинда-жей, в труднодоступном ущелье обнаружен склад с прови-зией, а чуть дальше какое-то подобие казарменного помеще-ния.

Как этими сообщениями воспользуются в Москве? В цент-ральном аппарате КГБ не меньше лиц армянской националь-ности, причем весьма высокопоставленных, чем в МИДеСССР, Госплане или любом другом союзном министерстве.При этом КГБ СССР остается союзным ведомством. Мнениео том, что чекистская закалка, принципы, дисциплина на-дежно оберегают от националистических вывихов, опро-вергается участившимися слухами об утечке информации.Дисциплина дисциплиной, внешне на мероприятиях вМоскве — совещаниях, командировках — представители азер-байджанской и армянской спецслужб сохраняют видимостьпринадлежности к единой организации, говорят о необхо-димости координировать усилия по поддержанию порядкаи прочих вещах. Но мы невольно превращаемся в службы


244

Ваг

иф Г

усей

нов

безопасности враждующих государств. Специфика военноговедомства противится этой тенденции, но течение событийвлечет нас в разные стороны.

Неспособность правящей партии утвердить суверенитетреспублики на всей территории страны очевидна. И тут об-наруживается важная деталь в том, как понимают развитиесобытий: в Москве — федеративном центре и в Баку. Пере-дача власти КОУ объясняется как делегирование части су-веренитета Союзу, а это вполне конституционный акт, ко-торый до сих пор воспринимается большинством населениябезболезненно. Однако в условиях, когда одни республики,в том числе и Армения, настаивают на пересмотре союзни-ческих отношений и берут курс на полную независимость,политика Москвы по отношению к лояльному Азербайджанувыглядит двусмысленной. Ограничение суверенитета вос-принимается как необоснованная жертва качеством со сто-роны руководства республики. Отсюда, как ни странно, по-пулярность лидеров демократов, предстающих перед толпойзащитниками национальных интересов.

Опыт проведения забастовок на железной дороге пере-брасывается на промышленные предприятия. Ко второй де-каде сентября приостанавливается работа на предприятияхБаку, Сумгаита, Нахичевани, к ним вновь присоединяютсяжелезнодорожники. Требование НФА: созыв внеочереднойсессии Верховного Совета Азербайджана для обсужденияобстановки в республике, принятие действенных мер дляукрепления суверенитета и экономической самостоятельно-сти, наведение порядка в НКАО, официальное признаниеНФА.

«Поляничко, Оруджеву и Гусейнову поручено принятьучастие в общебакинском митинге, проводимом НФА», —решает Бюро ЦК КП Азербайджана. Второму секретарюпредстоит огласить указ Президиума Верховного Советао созыве 15 сентября внеочередной сессии парламента.На сессию приглашаются члены правления НФА. «Вопрософициального признания новой организации будет обсуж-ден в установленном порядке. В случае необходимости про-должить диалог с НФА с целью прекращения забастовки...Если согласие по последнему пункту будет достигнуто, то


245

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

на республиканском телевидении провести «круглыйстол»49.

Итак, диалог с оппозицией устанавливается. Компартияне верит «народным трибунам», потому что те верят силе.Вернее — уверовали. Однако следует пристальней вглядетьсяв разношерстную компанию литераторов, преподавателейи научных работников, большей частью людей с повышен-ной абмициозностью, не сумевших самореализоваться насвоем поприще и всплывших на поверхность народного дви-жения, подобно селевым потокам, разливающимся по горо-дам и весям.

По поступающей информации в недрах новой политиче-ской организации началось глухое соперничество между раз-личными группировками. В ЦК и партийных комитетах невладеют ситуацией в рядах противостоящей им политиче-ской организации. Для партийных идеологов являются пол-ной неожиданностью выпады, которые звучат все громчепротив тех лидеров НФА, кого мы в КГБ называли «прогрес-сивно настроенной и конструктивно мыслящей группой»движения.

По мнению наших аналитиков, углубляется процесс рас-слоения по «культурному признаку». Городская интеллиген-ция, стоявшая у истоков движения, приспособившая кон-цептуальные идеи и принципы народных фронтов Прибал-тики, демократий Москвы, Ленинграда и других регионов кместным культурно-этническим особенностям, обеспечивав-шая НФА популярностью в народе и известностью за рубе-жом, внезапно стала терять ключевые позиции. На митинге17 ноября 1989 года посыпались обвинения в адрес ЗардуштаАлизаде, Лейлы Юнусовой и других мыслящих лидеров НФА.

Одновременно просматривается наличие продуманнойи целеустремленной линии НФА по наращиванию ударов поправящим структурам и кадрам. Лидерами НФА умело мус-сируются тезисы «вседозволенности масс», «народ всегдаправ». Пользуясь непоследовательностью и нерешитель-ностью органов власти, с учетом практически бездействую-щего закона, они берут решительный курс на «избиение»

49 Архив политических документов. Д.1, о.84, с.6.


246

Ваг

иф Г

усей

нов

кадров. В этих условиях партийные, советские, хозяйствен-ные кадры, причем не только среднего, но и высшего звена,осознают свою незащищенность перед фактом безнаказан-ности за публичные оскорбления.

Бюро ЦК почти не реагирует на эти наши сигналы. Вновьи вновь просматриваю наши докладные в ЦК «Об обста-новке в республике». Спираль общественного противостоя-нии закручивается с каждым днем, с каждым часом. В началемесяца мы «нарисовали» следующую безрадостную картину:«...В связи с начавшейся забастовкой ситуация в республикееще более осложнилась. 1 декабря с. г. полностью не при-ступили к работе трудовые коллективы 69 предприятий, ча-стично — 56. Общее число бастующих составило более 14тыс. человек. Положение усугубляется активизацией групппикетчиков, практически парализовавших общественныйтранспорт.

Резко обострились и действия армянских сепаратистов.В НКАО сохраняется обстановка фактического безвластия.В области действует конституционный орган — так называе-мый Национальный совет по НКАО, нагнетающий общуюистерию заявлениями о неизбежности столкновения с азер-байджанцами. Разрабатывается «план защиты Степанакертаот нападения», согласно которому предусмотрено возведе-ние различных фортификационных сооружений, рытье око-пов. От членов Национального совета в исполкомы и штабыгражданской обороны направлены телефонограммы о вве-дении повышенной боевой готовности. Сформирован дажесводный санотряд «для оказания помощи раненым во времяпредстоящих боев». Участились взрывы на объектах транс-порта, связи, автомашин, убийства людей, захват заложни-ков, угон скота и др. Ширится «каменная война».

Готовим к публикации хронику кровавых стычек, прово-каций. Когда-нибудь по ним можно будет проследить после-довательность действий тех, кто подготовил и осуществилэтот небывалый заговор.

Вот выборочно некоторые сообщения.18.12.1989 г. Армянскими боевиками захвачены в качестве

заложников двое жителей села Малыбейли Аскеранскогорайона: Ибрагимов Алисахиб Бахыш оглу и Теймуров Рафаил


247

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Шахмар оглу. Позже они были освобождены в результате пе-реговоров.

22.12.1989 г. В городскую больницу г.Агдама с признакамиранения из огнестрельного оружия в тяжелом состояниидоставлен житель села Гюнель Мардакертского района Ах-медов И.И., 1963 г. р.

23.12.1989 г. Вооруженная группа лиц армянской нацио-нальности численностью 20 человек предприняла попыткузахватить с. Арыш Физулинского района. Силами войсковогонаряда их действия пресечены.

Со стороны Армении обстреляны села Кичик, Аскипара,Бархударлы Газахского района.

29.12. 1989 г. Со стороны армянских сел Гадрутского рай-она совершено вооруженное нападение на с. Арыш Физу-линского района, в результате которого получили огне-стрельные ранения ряд жителей, погиб 4-летний ребенок.

Тут же следует взрыв антиармянских настроений. На про-шедших митингах и собраниях выдвигаются ультимативныетребования уволить армян с предприятий и из учреждений.

В КГБ Нахичеванской АССР с письменным заявлением об-ратился Махмудов Л.М., житель Ильичевского района, кото-рый сообщил, что ему из беседы со своими родственниками,проживающими в Ереване, стало известно, что армянские экс-тремисты готовят нападение на Нахичевань на Садаракскоми Лачинском направлениях. По имеющимся у них данным,оружие для этого поступило в Армению из Бейрута с грузами,предназначенными для районов землетрясения. Данные под-тверждаются и сообщениями особых отделов КГБ СССР.

Пробежав глазами докладную, Везиров устало махнул ру-кой: «Пусть КГБ СССР и принимает меры». Первый секре-тарь редактирует текст телеграммы в ЦК КПСС о неправо-мерности постановки вопроса о введении президентскогоправления в НКАО. Так постановил Съезд полномочныхпредставителей народа НКАО. Самозваный съезд собралсясразу после ликвидации КОУ. 28 ноября 1989 года сессия ВССССР приняла постановление, на котором настояла азер-байджанская депутация. Фактически Москва приняла реше-ние, на котором с самого начала настаивала азербайджанскаяоппозиция.


248

Ваг

иф Г

усей

нов

Теперь Везиров с полным на то правом мог напомнить освоем вопросе, который он ставил перед оппозицией. «Ну,хорошо — распустили мы КОУ. Отправили Вольского вМоскву. Кто будет управлять областью? Когда я ставлю такимобразом вопрос, Горбачев прямо спрашивает об этом!» Впро-чем, Горбачев и некоторые высокопоставленные лица вЦентре предупреждали: «Если убрать КОУ, а с ним войска —резни не избежать».

Уже месяц спустя эти слова обретают свой скрытый зло-вещий смысл. Поразительно, генсек КПСС откровенно шан-тажировал руководителя компартии, да и все руководствореспублики, в то время как от него ждали выполнения кон-ституционного требования — обеспечения Центром безопас-ности республики!

Чем, в сущности, президентское правление отличаетсяот правления КОУ, глава которого А.И. Вольский являетсяполномочным представителем генсека? Надо бы отметитьэтот факт в сообщении «О тенденциях к ухудшению обста-новки в республике».

В Москву стекается информация по нескольким каналам —нашим, азербайджанским (ЦК, Совмин, МВД, КГБ), и воен-ным (Бакинский округ ПВО, Ставка южного командования,ККФ и др.). То же — по Армении. В разговорах часто можноуслышать: у нас другие данные. Или: армянская сторонаопровергает эту информацию.

Я — человек новый в КГБ, можно сказать, новоиспечен-ный генерал. В этом плане старые, проверенные каналы иисточники имеют, естественно, преимущество. А что скажут«наверху» по поводу Съезда народных представителей? Иливот последний фортель, который выкинули в НКАО пар-тийные комитеты:

«14 и 15 декабря с. г. на пленумах Степанакертского гор-кома, Аскеранского, Гадрутского, Мардакертского районовпартии приняты противоуставные решения о выходе город-ской и районных партийных организаций из Азербайджан-ской республиканской парторганизации и вхождении в со-став компартии Армении.

ЦК КП Азербайджана считает эти действия противореча-щими организационно-территориальным принципам строе-


249

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ния КПСС, рассматривает как попытку оказания политиче-ского давления на второй съезд народных депутатов, сорватьмеры по нормализации обстановки в НКАО.

ЦК постановил отменить решения пленумов соответ-ствующих партийных комитетов НКАО...»

А что, собственно, может предпринять руководство ком-партии, когда в области и на границе двух братских респуб-лик Армения проводит военные операции силами незакон-ных вооруженных формирований, именуемых московскимиСМИ боевиками. То же — в аналитике спецслужб. Когда-тоих называли бандами, объявляли вне закона и действовалисоответственно. Эти мои замечания квалифицируются «на-верху», как «не отражающие политических реалий, поспеш-ные».

«...Все чаще проводятся нападения из Армении на при-граничные азербайджанские населенные пункты. Нашилюди отмечают профессионализм действий военных фор-мирований армян. Наглость боевиков поражает. Вопрос: от-куда берутся средства на их содержание, снаряжение? Кемкоординируются действия?»

«В распоряжении КОУ имеются в достаточном количе-стве военные подразделения — армейские и войска МВД.Вольский и его люди наделены широкими полномочиями.Ваша информация принята к сведению и будет использованав оперативно-аналитических докладах руководству стра-ны» — таков ответ инстанции.

Перед прямой агрессией «братской республики» (Гос-поди, мы же в Союзе — едином государстве, с одной на всехКонституцией, договором, скрепленным еще в 1922 году,едиными границами!) устоять перед критикой собственныхграждан будет невозможно. Никакая власть не устоит. Комунужна эскалация насилия? Кому нужно подтачивать довериек Союзу, компрометировать саму власть?

Эти вопросы задаю уже не я сам себе. Их задают офицеры,вернувшиеся из приграничных районов Карабаха. Их я слышудома, в ЦК — всюду, даже от конфиденциальных собеседников...

Голос В.А. Крючкова спокоен, как пульс покойника. Непаникую ли я? Советская власть знавала куда более худшиевремена.


250

Ваг

иф Г

усей

нов

— Внимательно отслеживайте ситуацию. Не забывайте одиалоге с неформалами. Есть же среди них здоровые, разум-ные силы!

Здоровые силы подают нам сигнал. Абульфаз Алиев, онже Алисой, он же Эльчибей, хотел бы встретиться со мной.Лично. Без лишних глаз и ушей. Это желание прозвучало наодной из сходок узкого круга лидеров НФА и вот легло намой стол в виде докладной 5-го отдела.

Понимаю, как после этих строк насторожился читатель:мол, не успел возникнуть новый вождь, как вы к нему своихлюдей приставили. Что ж, буду откровенен. ЧК, ГРУ, КГБ,МВД ведь не на пустом месте возникли. Их создатели хорошопомнили опыт своих предшественников царской охранки,который не отменило и Временное правительство. Первей-шая обязанность государства — обеспечить собственную без-опасность. Угроза ей может возникнуть не только извне. Ниодно государство, ни один правитель в наше время не за-страхован от появления экстремистски настроенных групп.НФА образца 1989–1992 годов вовсе не та структурированнаяполитическая организация, которая ныне позиционирует вкачестве ведущей оппозиционной силы в политической си-стеме АР.

Экстремизм живуч, экстремистски мыслящие деятелиимелись всегда и везде. Были они и у нас. Если честно, не-мало людей из нарождающейся оппозиции сами охотно шлина контакт со спецслужбами: одни рассчитывали переиграть,перехитрить профессионалов, другие действовали из чистоидейных, патриотических побуждений, третьи, как и неко-торые представители коммунистической власти, удобноустраивались на нескольких стульях — на всякий случай.

Много ли их было в руководстве, среднем звене движе-ния, оппозиционной массе? Обойдемся без статистики, безимен и проч. Так в свое время поступил упоминавшийсямною выше Маркус Вольф — пример, достойный для подра-жания. Хотя некоторые имена тогда, на этапе противостоя-ния, пришлось назвать, когда чувство меры явно изменилонашим людям. Я имею в виду тех из них, которые сами свя-зали свою добровольную информаторскую деятельность соспецслужбой, а когда власть пошатнулась, решили предстать


251

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

перед соратниками революционнее истинных революцио-неров. КГБ в тех случаях действовал, ведомый чувством по-литической мести. Не могу сказать, что поступали мы даль-новидно и наилучшим образом. Государственные секретыимеют срок давности. Некоторые из них не ограничиваютсясроками. Секретные службы на то и секретные, что не рас-крывают наработанные приемы, формы работы, скрываяот постороннего взгляда. Но что было — то было. Не завозитьже агентуру из США...

Я мог бы, упреждая естественное любопытство современ-ников, сослаться на известное признание Э.Гувера — самогознаменитого директора ФБР, как-то заявившего конгрессме-нам, обеспокоенным ростом числа коммунистов: «Если я от-зову свою агентуру из компартии США, она прекратит своесуществование». Не будем бахвалиться — не тот случай. В конце концов, и Эльчибею хватило мудрости не публико-вать списки лиц, сотрудничавших со спецслужбой, стоящейна службе государственности.

Не так все просто, как это хотели представить разруши-тели государства.

Тет-а-тет с Эльчибеем

Итак, середина декабря 1989 года. Я, председатель КГБАзербайджанской ССР, встречаюсь с безусловным лидеромоппозиции, живым воплощением народного героя, почтивождем Абульфазом Эльчибеем. Он сам инициировал этувстречу. Она как нельзя кстати, и я не имею права упускатьшанс для установления личного контакта. Может статьсятак, что он выведет нас на более широкий и постоянныйдиалог. Привожу беседу с Эльчибеем не по памяти, а по за-писям из должностного дневника, которые чудом сохрани-лись после ареста и бесконечных мытарств в первые после-советские годы.

Мы беседуем приватно в Клубе имени Дзержинского,изначально используемом в качестве явочного объекта дляособых случаев.

Прелюдия выступления состоит из набора привычныхпропагандистских клише неформалов. Однако, думаю, Эль-


252

Ваг

иф Г

усей

нов

чибей вышел на меня вовсе не для того, чтобы сказать то,что многократно прокручивалось на митингах: ухудшаю-щаяся обстановка в республике, кое-что о предательской,по его мнению, политике руководства Азербайджана вНКАО, ухудшении жизненного уровня населения, о ростеавторитета НФА. Ударение делается на падении авторитетаЦК, его первого секретаря. Подробно о том, почему первыйсекретарь не пользуется авторитетом и уважением в народе.А вот он, Эльчибей, со своими людьми, мол, любимы наро-дом. Он, похоже, не догадывается, что народ еще не виделих в деле, в роли освободителя Карабаха...

Поблагодарив Алиева за инициативу встретиться и, впринципе, согласившись с частью критических замечаний,подвожу его к главной теме: ситуация в республике обост-ряется по вине Народного фронта, избравшего путь сило-вого давления на власть, что не имеет ничего общего с де-мократией. Судя по имеющейся информации, особенноостро будет протекать у нас конец декабря — январь. Знаю,что ему, А.Алиеву, как лидеру нелегко: НФА резко радикали-зировался. Политические дивиденды, которые сулит ради-кализм, — ничто по сравнению с непредсказуемыми послед-ствиями для общества, народа. Понимает ли, видит ли онопасность? Она реальна.

А. Алиев: Безусловно, определенный радикализм есть, нов НФА сегодня пришло много образованных, умных людей,особенно молодежи, маститых ученых. И именно они опре-деляют интеллектуальное и политическое лицо движения.

Я говорю, что не разделяю его оптимизма. Кстати, почемуНФА не берет на вооружение методы борьбы за власть, ска-жем, Народного фронта Эстонии, действующего конститу-ционно, в рамках цивилизованных, общепринятых норм?

А. Алиев: Кто возражает против этого? В движении многомолодежи, она нетерпелива, возмущена лишениями, взяточ-ничеством...

И его опять понесло... Придется сделать внушение. Намизвестно, что в связи с разрушением Берлинской стены не-которые лидеры НФА вынашивают идею сноса государст-венной границы под предлогом объединения народа. Пони-мают ли его товарищи, что разрушение Берлинской стены —


253

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

это политический акт, подготовленный общемировыми, об-щеевропейскими процессами, в том числе Запад — Восток,и что к решению этой проблемы были подключены супер-державы?

— Ваши люди намерены выйти на советско-иранскую го-сударственную границу. Ни одна страна не может позволитьтолпам нарушить общепринятый порядок. Граница охра-няется. Ваша акция чревата жертвами. Все это может бытьиспользовано против республики, против НФА.

А. Алиев: Масштабы этой акции специально раздуваются,в том числе агентурой КГБ, которая находится под влияниемМосквы. Нельзя противостоять желанию народа объеди-ниться. По поводу жертв — любое движение должно бытьготово к этому. Свобода требует жертв. Об этом свидетель-ствует и мировая практика. Так что не надо запугивать нинас, ни азербайджанский народ.

— Мы говорим, очевидно, на разных языках. Хочу толькозаметить, что мировое сообщество, по счастью, к концу ХХвека придерживается иных взглядов на проблему жертвен-ности.

А. Алиев: КГБ служит империи, Москве, действует вопрекиинтересам народа. В то же время в КГБ много достойныхлюдей, настоящих патриотов. Я всегда рассказывал своимтоварищам: мое дело вели сотрудники КГБ — интеллигент-ные, образованные люди.

— Не мешало бы знать, что в КГБ, прежде всего, самыеопытные профессионалы, крайне обеспокоены возможнымиосложнениями. Имеются сведения, что НФА предполагаетусилить давление на государственные структуры власти: пла-нируется блокирование местных органов власти, кто-то го-товит акции расправы над представителями власти. Вы, какруководитель движения, отвечаете и за действия радикалов,экстремистов, а не только за интеллигентных, образованныхсторонников. Имейте в виду, что органы безопасности неисключают принятия в рамках закона необходимых мер вотношении тех, кто намерен преступить закон, нарушитьобщественный порядок.

Чего добивался человек, действующий под псевдонимомЭльчибей? Что означает его пассаж о свободе, требующей


254

Ваг

иф Г

усей

нов

жертв? Готовность пролить кровь или это романтика, упое-ние революцией? Скорее, и то, и другое. Иному деятелю до-статочно пару раз мелькнуть на голубом экране, чтобы го-лова закружилась. А тут людское море приветствует в при-ступе идеологического экстаза. Он вообще-то далеко неюнец, этот Абульфаз Эльчибей, и не такой уж романтик, каккажется. Некоторые его сподвижники из числа мечтатель-ных юнцов были до крайности удивлены портретами членаПолитбюро Г.Алиева рядом с Ататюрком, украшавшимискромное убранство его обители в микрорайоне.

Интересно, как он объясняет своим сподвижникам этостранное соседство?

В руководстве ЦК не до этих историко-земляческих тон-костей в мировоззрении новоявленного мессии. А чему тутудивляться — в Москве общепризнанные авторитеты нарож-дающейся демократии под шумок о перестройке ловко при-крылись авторитетом Бориса Ельцина, в свою очередь, при-меряющего тогу национал-революционера. И ничего! Народпринял нового героя. Только во всем этом балаганном пере-одевании проглядывает хорошо закамуфлированный под ро-мантизм трезвый расчет циничнейшего из политиков.

— Но как это объяснить людям? Этот вопрос Везиров, только что вернувшийся из Моск-

вы, задает не столько нам, сколько себе. Он убедился тольков одном: блокированная Арменией и своим порождениемНФА, доведенная до отчаяния холодом и голодом Нахиче-ванская автономная республика, готова на все, но только нена благоразумие. Сообщения из НКАО, из приграничных сАрменией районов подтверждают худшее: ситуация стано-вится угрожающей.

Республика выходит из-под контроля

Кладу перед Первым донесение иранской стороны. Со-вершенно секретная информация. В другое время все в ЦКходили бы на ушах.

«Все большую активность стала проявлять иранская сто-рона. Духовные лидеры и другие лица из числа иранцев вовремя контактов с жителями приграничных районов вдруг


255

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

заговорили о том, что поддерживают стремление к объеди-нению Северного и Южного Азербайджана под флагом еди-ного мусульманского государства».

Как говорится, информация к размышлению в связи стем, что Неймат Панахов с дружками публично объявил освоем походе в Нахичевань. Едет крушить государственнуюграницу СССР! Почему именно на этом участке, а не в Лен-корани, например, ближе все-таки? Свой, нахичеванскиймассив, связи с Гейдаром Алиевичем? Его здоровье, говорят,пошло на поправку. Он через академика Дж. Алиева, брата,контактирует со своими людьми в оппозиции...

В ЦК, однако, явно не до донесений резидентуры КГБ вИРИ, отслеживающей новые нюансы в политических на-строениях официальных лиц в Тегеране. В.П. Поляничко тои дело удаляется на переговоры с лидерами НФА. Иногда кнему присоединяется предсовмина А.Н. Муталибов. Лидерыоппозиции хитрят, ловчат, тянут время, ставят условия. Приэтом ответственность за происходящее на улицах перекла-дывают на власть, не скрывая своего злорадства. Приме-няется двойной принцип взаимоотношений с властями. Всту-пая в контакт с руководством республики, лидеры НФА стре-мятся, с одной стороны, показать населению, что они под-нялись до соответствующего уровня, а с другой — публичнодемонстрируют неспособность властей справиться с поло-жением.

Появление Виктора Петровича за столом переговоровинтерпретируется ими как признак того, что Москва, мол,делает ставку уже на НФА. Вывод наших аналитиков: инфор-мация, поступающая в КГБ республики, свидетельствует одальнейшем росте напряженности в межнациональных от-ношениях, возрастающем недовольстве людей бездеятель-ностью местных властей, правоохранительных органов,устойчивом стремлении изгнать из республики лиц армян-ской национальности.

Эта «устойчивость» обеспечивается вездесущими агита-торами беженцев из Армении. Руководство республики по-жинает плоды своего поспешного решения разместитьзначительную часть беженцев в Баку. Впрочем, в столицустекаются их собратья и из других регионов. Вместе они об-


256

Ваг

иф Г

усей

нов

разуют костяк всех митингов и спонтанно возникающих по-всеместно сборищ. Эльчибей и Ко противились попыткампереселить беженцев в другие районы. «Беженцы — ударнаясила нашего движения», — заявляет лидер НФА. Ударнаясила управляется из единого штаба — правления НФА. Ноэто вовсе не означает, что горстка революционно настроен-ных лиц контролирует действия своих отрядов, тем болеебеженцев. Другая особенность — народофронтовским мас-сивом манипулируют теневики, местные авторитеты, раз-глядевшие в движении новый способ прибрать к рукамвласть.

Несколько дней назад секретарем Джалилабадского РККП избран работник аппарата ЦК КП Х.Алиев. Однако вы-ясняется, что начавшийся в райцентре митинг, рассматри-вающий себя в качестве нового центра власти, от «именинарода Джалилабада» требует избрать первым секретаремрайкома партии некоего Н.Нагиева — начальника Имишлин-ского химобъединения. До исполнения «воли народа Джа-лилабада» 500 человек остаются на центральной площадигорода, разбив здесь около двух десятков палаток.

Н.Нагиев — никакой не фронтист, пожалуй, даже парто-крат, ничего коммунистического в нем. Толстосум, готовыйоплатить «работу» площади.

Есть смысл пересказать дальнейший ход событий, кото-рые НФА успел объявить началом всенародного возмущения,восстанием-89.

Под руководством местных лидеров НФА М. Бахрамова(врач «скорой помощи»), А. Джананова (директор телестан-ции), С. Мириева (врач ЦРБ) и др. толпа митингует беспре-рывно — вплоть до 28 декабря. С 23 декабря перекрываетсядвижение на автотрассе Астара–Баку, блокируется движениена железнодорожной станции. 26 декабря с утра участникимитинга блокируют квартиру второго секретаря РК КП, вы-ставлены посты у здания РИК и РО КГБ.

Число митингующих, среди которых замечены люди, во-оруженные охотничьими ружьями и бутылками с горючейсмесью, достигает 5–6 тыс. человек. Глава Джалилабадскогоотделения НФА Бахрамов учиняет драку с водителем авто-машины «Совтрансавто», требующим разрешения выехать


257

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

к пункту назначения. В 11.00 митингующие, взломав дверь вквартире замначальника милиции А.Бабаева, врываютсявнутрь для задержания человека, фотографировавшегоякобы из окна собравшихся на площади людей. Никого необнаружив внутри квартиры, митинганты возвращаются наплощадь, прихватив с собой охотничье ружье хозяев квар-тиры.

Дальнейшее не поддается логике.Многотысячные толпы, вооруженные палками, желез-

ными прутьями, холодным оружием, стекаются к площади уздания РК КП. Милиция сметена и отброшена. Бесчинствую-щая толпа врывается в здание райкома и милиции, крушавсе на своем пути. Из здания милиции похищено оружие, втом числе 7 автоматов. Сожжено 20 легковых (все милицей-ские) автомашин, 12 автобусов «Икарус». Пострадало 45 че-ловек, 8 из которых госпитализированы, в том числе первыйсекретарь райкома и 4 сотрудника РОВД.

Х. Алиева, только перешагнувшего порог райкома, чудомспасает от линчевания местный мулла, чьи вопли не совер-шать святотатства, по счастью, услышаны.

И это борьба с армянскими агрессорами?! Это — войнасо своими. Распад нации на «своих» и «чужих». Культ клано-вой вражды. Раскол и расщепление. Союз преступников снационал-революционерами.

Снос границы

Последний день дышащего ужасом, смятением и отчая-нием года. Все говорят о конце 1989 года, но никто — о концемиру, безопасности, спокойной жизни. Донесения с совет-ско-иранской границы одно тревожнее другого. Из досто-верных источников становится известно, что иранским жан-дармам дана команда не препятствовать переходу советскихграждан на иранскую территорию. Получены данные, чтоспецслужбы Ирана развернули в провинции Западный Азер-байджан специальное подразделение, которое активно за-нимается опросом граждан Азербайджанской ССР с цельювыявления лиц, представляющих для них интерес. Все этотребует серьезной реакции контрразведчиков. Большая


258

Ваг

иф Г

усей

нов

группа сотрудников командирована в приграничные районыдля проведения необходимой работы.

Вообще происходящее на границе — полнейшая неожи-данность и для иранцев. 25 декабря наблюдалось прибытиеподкреплений, усиление постов и патрулей. События явноошеломляют их, кажется, они растеряны. Привычка, чтоСоветы охраняют границу за себя и за них, — свое сделала.Имеются сведения, что из внутренних районов к границеначинается выдвижение ряда армейских частей. Между темНеймат Панахов выступил перед митингующими в Нахиче-вани и, продемонстрировав им кусочки колючей проволоки,объявил об объединении Северного и Южного Азербай-джана!

Снос границы — самое худшее, самое провокационное,что можно было придумать. Кто, какой злодей внушил людямэту мысль?

Первое желание — вылететь на место событий, предотвра-тить действия провокаторов из групп, находящихся подвлиянием Н.Панахова. Центр считает это безрассудством:«Отставить! Никого ни в чем не убедить. В случае кровопро-лития и без того возбужденным людям объявят, что все этодело рук КГБ, спецслужб, Гусейнова и т.д.». Везиров придер-живается того же мнения: государственная граница — пре-рогатива Союза.

Одним словом, цугцванг. Любой наш ход заведомо обречен на неудачу. И в то же

время — что бы ни предприняли наши политические про-тивники, даже нелепые, очевидные провокации, приветству-ется массами.

Я знаю: есть и молчаливое большинство. От этого нелегче.

Молчание не всегда золото. В данном случае оно подобно самоубийству.


259

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Первое января. Новый год. Второй час ночи. Местами еще продолжается вакханалия по разрушению

инженерно-технических сооружений советско-иранской гра-ницы. На некоторых заставах догорают вышки и другиестроения.

Случилось то, во что никак не могли (а может, не хотели)поверить ни в Баку, ни в Москве, — государственная границаСССР разрушена на десятках километров, многие тысячилюдей по обе стороны Аракса встретились, не веря собст-венным глазам, что такое возможно.

По сведениям наших работников и начальников погра-ничных отрядов, вперед были брошены подростки и дети,а взрослые — в 150–200 метрах. Наготове техника: бульдо-зеры, тракторы, самосвалы. Людей организованно подвозятна машинах. На некоторых участках границы откровеннозадирают и оскорбляют пограничников. По некоторым на-блюдениям, кое-где просто огорчены, что пограничникипроявляют выдержку, наблюдая за бесчинствами толпы. Втечение только последних двух дней границу и с той, и сдругой стороны пересекли десятки тысяч людей.

Сотрудники, докладывающие обстановку, в состояниишока. Треть работников центрального аппарата — в пригра-ничных районах. Всеобщая растерянность. Сообщают, что,после того как утихли первые часы восторгов, через границув обе стороны рекой потекли вещи. Туда — мотоциклы, те-

ЧЕРНЫЙ ЯНВАРЬ


260

Ваг

иф Г

усей

нов

левизоры, спиртное, скот. Оттуда — жвачка, ширпотреб, си-гареты, пряности и, само собой — наркотики. Уже зафикси-рованы лица, связанные со спецслужбами ИРИ. Несколькомулл успели выступить в мечетях. Что делать дальше? Никтопока толком сказать не может. Мучает одно: что и кто заэтим?

По данным погранвойск, во время событий, имевших ме-сто 31.12.1989 г., разрушено 74 км инженерно-техническихсооружений, 239 участков погранзастав, 6 ворот, комплектыпрожекторных установок. На протяжении 87,8 км повреж-дены кабели, линии связи — 129,6 км, магистральные линиисвязи — 36 км, уничтожено 9 наблюдательных вышек. И т.д.

Остается одно: фиксировать все донесения, события. Че-рез пару-другую лет забудется многое, останется общее упо-минание об историческом действе.

Давайте, читатель, шаг за шагом пройдемся по следамтех, кто творил в те дни историю, день за днем проследимза разворотом событий. У нас есть возможность прокрутить«документальную ленту» благодаря записям тех лет. Правоже, они воспринимаются как репортаж из охваченного без-умием города. Репортаж из кабинета председателя КГБ Азер-байджанской ССР.

Январский дневник. 1990 год

2 января. Утро начинается с сообщения о том, что к обедупредполагается митинг сторонников Народного фронта. К 12.00 несколько сот человек собрались у здания МВД: тре-буют отставки замминистра Юсифова. По мнению ораторов,он и есть главный виновник беспорядков в Джалилабаде.

В самом Джалилабаде вновь идет митинг. Теперь уже про-тивников НФА. По данным районного отделения КГБ, в го-роде вновь появились вооруженные группы людей. Похоже,мы можем столкнуться с самым худшим гражданским проти-востоянием.

В Мирбаширском районе проходит что-то вроде регио-нального совещания активистов НФА из Барды, Евлаха, Хан-лара, Касум-Исмайлова, Агдама.


261

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

В Ханларе требуют отставки первого секретаря райкомапартии. В Агдаме блокирована железная дорога на Степана-керт. Прервана телефонная связь. В Нахичевани настаиваютна свободном переходе госграницы. В Степанакерте армян-скими экстремистами совершено нападение на три автобусасо студентами, следовавшими из Агдама в Шушу. Двое воен-нослужащих получили ранения, один из нападавших убит.

Переговариваюсь с отделом, военным комендантом. Пе-редаю ряд сведений о возможных провокациях в Аскеран-ском районе против жителей Кяркиджахана. Прошу выслатьдополнительные войсковые наряды, бронетехнику. Комен-дант жалуется на ограниченность возможностей. В концеконцов через представителей ВВ МВД СССР силы и техниканайдены.

Группа боевиков, пытавшихся напасть на оба населенныхпункта, получив отпор, скрылась.

В 19.00 совещание у Поляничко.В 22.30 возвращаюсь в комитет.До трех утра — связь с районами. Утешительного мало.

3 января. Беседа с начальником районного отделенияКГБ Физули Гусейновым: армяне применили «новинку». Наазербайджанские села с высоты спускают автомобильныепокрышки, начиненные взрывчаткой. С самого раннегоутра — разрушения, гибель, ранения жителей...

4 января. Имишли. Толпой остановлен литерный поезд,в котором ехали Везиров и секретарь ЦК КПСС Гиренко.После выступления Везирова толпа разошлась, поезд после-довал дальше — в Нахичевань. На митинге потребовано уво-лить начальника райотдела милиции, прокурора района.

Агдам. Митингующие требуют отставки секретаря рай-кома партии. Поздно вечером пленум райкома удовлетворяетего просьбу об освобождении от работы.

Ярдымлы. Местные фронтисты выдвинули ультиматум: внедельный срок освободить от должности прокурора и во-енкома района.

Сообщение от пограничников: на участке границы с Тур-цией разрушено 2,5 км инженерно-технических сооружений.


262

Ваг

иф Г

усей

нов

Вечером на совещании ЦК меня вызывают к телефону.На проводе Войко — начальник отдела КГБ по НКАО. Онсообщает время и место взрыва в Аскеранском районе. В ре-зультате взрыва полностью разрушен семиметровый авто-дорожный мост дороги Евлах — Лачин. Посылаю туда Дуб-ровина.

...Тактика сдерживания — пассивна и потому обречена.Армяне словно уверены ( или осведомлены), что войска ихне будут трогать. Войска превращаются в живой кордон, апорой в мишень. Реакция вышедших из-под контроля массотнюдь не адекватна угрозе, нависшей над республикой.Власть парализована, связана по рукам и ногам. Ее бьют совсех сторон: свои, армяне, Москва. Кто их сплотит, вооружити направит против общего врага? НФА? Но это же люди безопыта, знаний. Это в лучшем случае лишь агитаторы! В худ-шем — провокаторы. Среди них слишком много честолюб-цев, почувствовавших запах власти. Их устремлением всегдабудет власть. Ради нее они пойдут на любые разрушения ижертвы.

К этому времени у Р.Х. Везирова появилась явная апатия,он лишился былой решимости, энергичного ведения дел.Его словно подменили. После очередного визита в Москвуон вернулся без привычных цитат из бесед с Горбачевым.Стало ясно: Москва разочаровалась в бывшем дипломате илюбимце советского комсомола. Он так и не смог приспосо-биться к мутным водам половодья, разлившегося усилиямиего вчерашних товарищей.

В ходе очередного моего объяснения с В.А. Крючковымотносительно отсутствия убедительной концепции урегу-лирования межнациональных отношений шеф, высказав-шись в том смысле, что решение проблемы видится в кон-тексте переустройства всей страны, государственного об-новления СССР, закончил свою дефиницию более чем мно-гозначительным замечанием: «Рахман Халилович, как ибольшинство представителей его поколения, смотрит напреобразование сквозь призму своего, специфического,опыта, иной политики. Пожалуй, перестройка — дело мо-лодых. Нужны новые подходы, новое видение. Подумайтенад этим».


263

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Засим следует неожиданный вызов на совещание,что яв-ляется, разумеется, прикрытием. На самом деле руководствостраны лихорадочно ищет выход из глубокого кризиса и ви-дит его в смене Р.Х. Везирова.

В.А. Крючков без обиняков ставит меня в известность:«Партийную организацию Азербайджана придется возгла-вить вам. Так складываются обстоятельства».

Я готов к такому повороту. Помятуя о соображенияхВ.А. Крючкова относительно концепции урегулированиямежнационального кризиса, я пытаюсь максимально твердовысказаться о своем видении проблемы. Она сводится к тому,что выход из кризиса связан без всяких экивоков с обяза-тельным укрощением армянского сепаратизма. Без этогомир невозможен, подчеркнул я. Отсюда второе мое усло-вие — руководство страны должно осудить депортацию азер-байджанцев из Армении и НКАО, добиться их возвращенияна исконные земли. «Такое заявление оздоровит всю мо-рально-политическую атмосферу в Азербайджане. Послечего необходимо провести разоружение незаконных воен-ных формирований, изъятие оружия, суровые санкции в от-ношении любых проявлений экстремизма и сепаратизма.Область необходимо очистить от всех, кто повинен в раз-жигании межнациональной розни. От воинствующих армян-ских идеологов страдают не только азербайджанцы, но и ар-мянское население НКАО!»

Этот свой довод я подкрепил длинным списком убийств,запугиваний, поджогов домов армян, не желающих идти наповоду сепаратистов. Впрочем, Крючков знал о них по моимпрежним донесениям.

От моего внимания, однако, не ускользнуло то, чтообычно склонный давать рекомендации по части взвешен-ности , сбалансированности суждений и выводов, меньшейкатегоричности и т.д. Владимир Александрович на сей разникак не комментировал мою «домашнюю заготовку». За-помнился лишь острый взгляд, легкий хлопок по столу вследмоим словам о том, что покончить с милитаризацией в однойобласти гораздо проще, чем в нескольких.

Примерно в том же ключе протекает короткая беседа сМ.С. Горбачёвым, принявшим меня несколькими часами


264

Ваг

иф Г

усей

нов

позже. Разница заключается лишь в том, что В.А. Крючковбыл по характеру немногословен и предпочитал слушать,чем производить впечатление тонкостями своих рассужде-ний. Михаил Сергеевич, выслушав мое резюме об обстановкев Баку, пускается излагать свои соображения по урегулиро-ванию проблемы, выражая недовольство то одной, то другойстороной. Из его слов следует, что в Политбюро уже былонащупали звено, с помощью которого оставалось лишь вы-тянуть всю цепочку, да опять проклятые экстремисты нака-лили обстановку с обеих сторон...

После того как он одобрительно отзывается о миссииВольского, у меня не остается сомнений, что курс свой в от-ношении НКАО он считает оптимальным и вносить изме-нения намерен с точки зрения энергичного следования пред-ложениям Центра. Генсек не оставлял шансов для дискуссиии несколькими заключительными фразами, подводя итог бе-седе, дал понять, что тема исчерпана, аудиенция состоялась,стало быть, надо засучив рукава браться за работу. «Безстраха и сомнений», — то ли шутя, то ли всерьез напутствовалон.

Последняя реплика позволяет мне заметить, что волковбояться — в лес не ходить. Другое дело, что без решительнойперемены курса не устоит никто. «Подумайте и дайте реше-ние»,— ставит последнюю точку генсек.

Поглощенный всецело бурными событиями, изнуритель-ными переговорами с оппозицией Р.А. Везиров, тем не ме-нее, догадывается о новой игре московского руководства. И я не считаю нужным скрывать от него итогов вызова вЦентр.

5 января. ...Так пришел и уже состарился новый, 1990 год.Никому он радости не принес. По всему видно — год будеттяжелый. В сущности, идет необъявленная война Армениипротив Азербайджана. Армения спешно вооружается, отра-батывает тактику военных действий. Центр делает ставкуна сдерживание с помощью войск. Чем больше Центр юлит,хитрит, тем безнадежней положение руководства в Баку.Иногда складывается впечатление, что кто-то там, наверху,преднамеренно затеял эту заваруху с Карабахом, чтобы свя-


265

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

зать власть по рукам и ногам и бросить под безжалостныепинки толпы.

«О возможном развитии событий в АзербайджанскойССР в ближайший период» — так назвали мы информацион-ное сообщение для ЦК. Поможет ли оно?

«...Учитывая динамику последних событий, обстановка вреспублике будет иметь следующие характеристики.

Праворадикальные элементы в лице А. Алиева, Э. Маме-дова, Р. Казиева и других, захватив, по сути, все ключевыепозиции в НФА, перешли к решительному штурму советскойвласти. По имеющимся данным, вновь будет однозначно ста-виться вопрос об отставке руководства республики. Средиобвинений:

— измена интересам народа в решении вопроса НКАО;— нежелание отстаивать политический и экономический

суверенитет Азербайджанской ССР;— вспышки мятежей, подобных джалилабадскому, назван-

ному лидерами НФА «экспериментальной моделью» при-хода к власти».

Сегодня на должность председателя РИК силой назначених ставленник. По заявлению А.Алиева, в случае неудачи«фронт при поддержке народа должен взять власть воору-женным путем». Реальные предпосылки к изложенному под-тверждаются информацией о наличии вооруженных группи отрядов самообороны практически во всех районах.

Говорю с коллегами по региону, Средней Азии, Прибал-тики. Всюду власти в глухой обороне. Мы все — как на вул-кане. Всполохи будущего извержения видны реально у нас вЗакавказье: в Баку, Тбилиси, Ереване.

6 января. На 17.00 назначено совещание в ЦК Компартииреспублики. Гиренко и Везиров вернулись из поездки в На-хичевань.

Поздно вечером сообщение из Гянджи — подтверждаетсяприбытие «бородачей» до сорока человек в Чайкенд и Мар-тунашен.

Имеющиеся в наличии силы МВД не располагают реаль-ной возможностью пресечь эти «дежурства», принявшиеустойчивый характер. Контингент внутренних войск МВД


266

Ваг

иф Г

усей

нов

СССР уже длительное время дислоцирован в НКАО, рядеприграничных районов с Арменией и ряде пунктов Ханлар-ского и Геранбойского районов. В принципе они играютсвою позитивную роль в качестве сдерживающей силы. Носитуация давно требует иных, более решительных мер.

Из Степанакерта только что передали: неизвестными ли-цами захвачен в качестве заложника командир взвода в/ч 18920лейтенант Э.Ф. Азизов, которого они хотят обменять наякобы задержанного в Гадрутском районе гражданина Амир-джаняна. Данных о местонахождении Азизова и Амирджа-няна не имеется.

Вот и заложники появились...

7 января. Совещание в ЦК вечером затянулось. Пар-тийно-советский актив в Нахичевани, по словам Везирова,обещает в ближайшее время сделать перелом и взять ситуа-цию в свои руки. Судя по всему, Везиров верит в это. Он про-сит меня, Айдына Мамедова, Ильяса Исмаилова информи-ровать о положении в других регионах. Мы докладываем всекак есть. По нашему мнению, ситуация во многих местахпрактически вышла из-под контроля, реальная власть в рай-онах и городах де-факто в руках НФА.

Везиров спрашивает: каков прогноз на ближайшее время?Кладу перед ним последнюю записку — анализ КГБ «О воз-можном развитии событий...» Обращаясь к секретарю ЦККПСС Гиренко, говорю прямо: «Андрей Николаевич, ЦККПСС действует так, словно поставило перед собой цельдискредитировать Везирова и окончательно угробить ком-партию Азербайджана, окончательно расчленить респуб-лику. Это мнение не председателя комитета, а мнение че-кистского коллектива. Здесь присутсвует зампредседателяКГБ СССР Пирожков В.Б. Он это уже читал в наших теле-граммах и слышал мое мнение на коллегии КГБ СССР. Мывторой месяц просим Центр, КГБ СССР, Министерство обо-роны в лице генерала армии Попова (главкома) пресечь по-леты вертолетов из Армении на территорию республики.Республика делегировала Центру вопросы обороны и внеш-ней политики. Люди, а их все больше, резонно спрашивают:что с Союзом? Сегодня вновь на территорию Азербайджана


267

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

завезена очередная смена боевиков, значит, скоро вновьвзрывы, захват мирных крестьян заложниками и т.д. Кому втаком случае нужны прогнозы и информация КГБ? И нужныли они вообще?»

Пирожков полностью согласен со мной: «Армия должнанемедленно пресечь эти полеты». Это что-то новое в настрое-ниях московского начальства. Дело дошло до длительной пе-ребранки между мной, Пирожковым, Гиренко и Поповым.Расстались все возбужденные, в мрачном предчувствии.

На перегоне Агдам — Степанакерт вновь взорвано желез-нодорожное полотно на мосту...

8 января. Вечер. Принято решение: завтра в Степанакертлетят Рафик Нишанов, Андрей Гиренко, Виктор Лобко. Далнеобходимые распоряжения по этому визиту. Посланцы ЦККПСС желают ознакомиться с обстановкой на месте. Пла-нируют встретиться в Шуше и Степанакерте с представите-лями двух общин — азербайджанской и армянской, посетитьряд других районов области.

Баку, между тем, митингует. Вот требования пяти тысяччеловек, собравшихся на площади В.И. Ленина:

— отставка ЦК КП и правительства республики;— ликвидация памятника С.М.Кирову;— вывод войск с территории НКАО;— заселение беженцев из Армении в пустующие квартиры

армян. Решено 9 января блокировать здания МВД, прокуратуры

и ЦК КП республики.А в Джалилабаде состоялся организационный пленум РК

КП. Представитель НФА из Баку, некий Сахават, поздравилприсутствующих с избранием на пост первого секретарярайкома партии Нагиева и пожелал ему в будущем занятьпост первого секретаря ЦК КП республики.

Все это было бы смешно...

9 января. Поездка в Карабаха обернулась, по образномувыражению В.Б. Пирожкова, очередной пощечиной армян —всем. С утра лечу в аэропорт Ходжалы. По рации Бойко, на-чальник нашего отдела по НКАО, докладывает обстановку:


268

Ваг

иф Г

усей

нов

центральная площадь Степанакерта оккупирована, не-сколько тысяч человек расположились на дороге у въезда вгород. Главари сепаратистов спровоцировали столкновенияс внутренними войсками: сначала остановили колонну ма-шин с солдатами, забросали их камнями. Несколько десятковвоеннослужащих, получив увечья, открыли огонь в воздух,затем вынуждены были стрелять на поражение. В итоге —трое убитых, около десяти раненых. Среди убитых — главныйхудожник города. Обстановка тяжелая.

Я, Сафонов, комендант НКАО и А.И. Вольский в аэро-порту. У въезда огромная толпа. «Цель собравшихся — не до-пустить приезда в город Нишанова, Везирова, Гиренко», —разъясняет ситуацию комендант.

Вольский в свою очередь высказывается в том духе,чтолучше бы временно отложить визит высокопоставленныхперсон.

Информирую Гиренко с Нишановым о ситуации. Чув-ствую, сомневаются в достоверности сведений. «Успокаи-ваю» их, сказав, что через несколько минут карабахские реа-лии предстанут перед ними во всей красе.

На взлетной полосе, куда в самый угол подогнали самолет,Вольский устало пересказывает визитерам уже известнуюинформацию. На вопрос Гиренко, что он советует, Вольскийпрямо отвечает, что их пребывание не принесет пользы.Скорее, наоборот — вызовет новый взрыв.

На вопрос Нишанова, как теперь будут ездить в Карабах —по заранее составленному списку армян или так, как это при-нято во всем цивилизованном мире, Вольский роняет: «Таковареальность...» Находит он ответ и на мой вопрос о том, какимобразом приезд председателя одной из палат Верховного Со-вета СССР и секретаря ЦК КПСС стал известен лидерам се-паратистов: «Вы же лучше меня знаете их возможности».

Мое предложение съездить на встречу с азербайджанскойобщиной, которая ждет нас в Шуше и, в отличие от армян,готова к беседе, после короткого совещания Гиренко и Ни-шанова отклоняется.

Не буду останавливаться на деталях. Это не просто по-щечина высшему партийному и государственному руковод-ству страны, это хуже.


269

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

«Ну вы убедились, — в сердцах бросает Везиров вечеромприунывшим гостям, — армянам просто на все и на всех на-плевать!»

Нишанов его поправляет: «Не на всех». Кого имеет в видуосторожнейший из выдвиженцев перестройки?

— Ясно, кого, — усмехается В.Б. Пирожков.И мне уже многое становится ясным. Боюсь, что не

только мне одному...Поздно вечером Везиров приглашает принять участие в

работе партийного актива, который он поспешно собрал,дабы продемонстрировать коммунистам и населению, чтопосланцы М.С. Горбачёва после Степанакерта встретилисьс руководством республики в Баку. Гиренко и Нишанов не-хотя соглашаются.

А. Гасанов, секретарь ЦК по промышленности, перед за-седанием подошел к Первому: «Я бы хотел выступить...» Ихотношения в последнее время натянутые. И не только из-запостоянной демонстрации Гасановым своей особой пози-ции. Эта особенность позволяет ему позиционировать себяэтаким коммунистом-националистом, сближаться с лидерамиоппозиции. Уже известно, что в оппозиционных кругах рас-сматривают Гасана Азизовича в качестве азербайджанскогоЕльцина.

Речь его длилась минут двадцать, не более. Суть полити-ческого выпада, а это — заранее заготовленная бомба, взрыв-ной эффект которой удесятеряется присутствием высоко-поставленных посланцев Москвы, доверенных лиц Гор-бачева, в следующем: его, Гасанова, члена Бюро, секретаряЦК Компартии Азербайджана, игнорируют и свои, и Москва.«Без моего ведома выводятся из подчинения республики...» —и далее перечень предприятий, хозяйств.

Г. Гасанов фактически обвинил первого секретаря в сго-воре с КОУ, Москвой, в том, что Везиров разделяет ответ-ственность с ЦК КПСС за порушенный суверенитет респуб-лики, разгул сепаратизма. Гасанов открыто перешел на сто-рону НФА, фактически оправдывая начавшееся свержениепартийно-государственной власти, считает А.Х. Везиров.

Я его никогда не видел столь удрученным. ПредставителиЦК КПСС имели, разумеется, информацию в том, что от


270

Ваг

иф Г

усей

нов

него отвернулась республика, теперь они воочию убедилисьв том. А заодно они могут доложить в Москве, что он неимеет влияния и в руководстве Компартии. Стало быть, во-прос его решен. И все же он удручен самим фактом и формойпредательства. Гиренко и Нишанов, расстроенные неменьше нашего, в тот же день оставляют Баку...

А магнитозапись речи Г.Гасанова в те же часы заслушива-ется на митинге, распространяется по каналам оппозиции.Я теперь хорошо понимаю того, кто семьдесят с лишнимлет назад, глядя на своих генералов и свиту, написал, сми-ренно соглашаясь с волей судьбы: «Кругом предательство,стыд и позор...»

10 января. Город, впрочем, правильней сказать — вся рес-публика, напоминает кипящий котел. В течение последнихдней, несмотря на нехватку времени, удалось встретиться срядом лиц, искренность и убеждения которых не вызываютсомнений. Это — ученые, литераторы, музыканты, художники,журналисты, руководители предприятий. Известные имена.Итог этих встреч — люди кожей чувствуют угрозу. У многих безысходность, чувство незащищенности, тревоги.Не за себя, а за сегодняшний и завтрашний день. Все самымипоследними словами ругают Горбачева и его окружение. Ис-торические параллели сулят нам бедствия и несчастья. Мно-гих возмущает неумение азербайджанских властей дать отпоркак Центру, так и сепаратистам и наглеющим радикалам НФА.При этом убеждены, что кризис преодолим. Но удастся ли?

Рано утром домой звонит начальник Ленкоранского от-дела Р. Бабаев, чувствую, что с трудом подыскивает словадля доклада.

С 6 утра в городе начался захват власти сторонникамиНародного фронта во главе с А.Х. Гумбатовым. Несколькосот человек, вооруженных огнестрельным оружием, занялиздание милиции, горкома партии, райисполкома. Заняттакже городской узел связи. Классическая схема, однако. Ба-баев сообщил, что с минуты на минуту ждет «гостей» у себя.Что делать?

Готовых рецептов нет. Советоваться не с кем, да и некогда.Спрашиваю, где оружие? Слава богу, накануне, как и было


271

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

оговорено, он перебросил табельное оружие в погранотряд,документы и прочее переправил в Баку. Договариваемся сним, что ему следует срочно выйти на Гумбатова, не дожида-ясь его появления в отделении КГБ, попытаться разъяснитьпагубность его действий.

В Джалилабаде — десятки раненых,таков итог массовыхбеспорядков. Стараюсь подбодрить сотрудника, предчув-ствуя, что в скором времени и сам окажусь в положении ещеболее худшем.

9.30 — совещание у Везирова. Всех беспокоит захват пере-воротчиками большого количества оружия в РОВД. Решенонаправить в Ленкорань А. Раси-заде, зампредседатедя Совмина,и А. Дашдамирова, завотделом ЦК по государственно-право-вым вопросам, специалиста по межнациональным отноше-ниям — события в Ленкорани имеют и талышскую окраску.

Москва, где привыкли именовать Ленкорань «всесоюз-ным огородом», удивлены и поражены революционным на-строем овощеводов, заявления которых обещают активиза-цию нового центра сепаратизма. На сей раз талышского...

Звонят беспрерывно: из ЦК КПСС, КГБ, руководителирайонов. Обстановка тяжелая. Все ждут итогов переговоровв Ленкорани. Поздно вечером оттуда сообщают, что изну-рительная беседа с Гумбатовым и его окружением ничего недала. Решено продолжить переговоры утром. Тем временем«фронтисты» заменяют руководителей предприятий и ор-ганизаций. Поздно ночью удается застать Крючкова. Ин-формирую о предпринятых мерах. Отдел КГБ, в отличие отвсех административных зданий города, избежал штурма. По-баиваются или этакая тактическая гибкость?

Новый разворот событий вынуждает переключиться наБаку. На заводе «Азерэлектротерм» озвучен призыв к ком-мунистам выйти из КПСС. Это что-то новое...

Бакинский аэропорт: идет «работа» по отмене рейсаБаку — Ереван, увольнению лиц армянской национальности.Вслед за этим — самое худшее: в Баку зафиксированы первыеслучаи погромов армянских квартир. В Гяндже митингующиеобъявили о намерении создать народное ополчение и дви-нуться в НКАО. У здания горкома партии избит первый сек-ретарь Ханларского райкома партии Искендеров.


272

Ваг

иф Г

усей

нов

Вновь зафиксированы полеты вертолетов в село Чайкенд.В Ильичевске снят государственный флаг со здания рай-

исполкома. Перекрыта железная дорога, содержимое товар-ных вагонов растаскивается населением. В Джалилабаде по-дожжен дом второго секретаря РК КП Баширова.

В Зангелане — армянский вооруженный отряд напал наазербайджанское село Нювяди.

В Физули — толпа требует отставки первого секретарярайкома партии Джаваншира Мамедова.

В Казахе остановлена работа компрессорной станции,подающей газ в Армению.

А вот и последняя точка в Ленкорани: местным отделе-нием НФА объявлено о приостановлении в городе деятель-ности органов власти и создании «Временного комитетаобороны». В распространенном обращении указывается,что комитет не признает центральное правительство, ру-ководящие органы республики. В то же время выдвинутотребование к Верховному Совету Азербайджана — немед-ленно отменить статус автономной области Нагорного Ка-рабаха.

Все в ожидании. Кто-то горько пошутил, мол, непринятиеконкретных решений — тоже решение. Намек на информа-цию о том, что Джалилабад и Ленкорань — проверка сил иреакции властей.

Последние сообщения дня: в Нахичевани около 400 ар-мянских боевиков напали на село Кярки Шарурского районаи захватили его. В Баку продолжаются погромы квартир лицармянской национальности. По оперативным данным МВДСССР, на заводе имени лейтенанта Шмидта в ближайшеевремя планируется выпуск оружия для нужд «боевиков».

Гянджа. В 7.20 в районе селений Камо и Азад Ханлар-ского района началась перестрелка. Представители НФ пы-таются захватить эти села. В Гяндже перед зданием ГК КПАзербайджана состоялся несанкционированный митинг, всвязи с захватом заложников-азербайджанцев... В Шаумя-новском районе в штабе НФА в настоящее время содер-жится около 6 лиц армянской национальности. В Чайкендес 16.00 до 18.00 приземлилось около12 вертолетов из Ар-мении.


273

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

12 января. Получена информация из Армянской ССР. Об-общенно ситуация выглядит следующим образом. «Армян-ское общенациональное движение» (АОД), «Миацум» и«Объединение национального самоопределения» (ОНС)идут в наступление. Их главный лозунг — воссоединениеНКАО с Арменией — нужно решать не политическими сред-ствами, а только путем фактической форсированной соци-ально-экономической интеграции автономной области с Ар-мянской ССР.

Этот вопрос вынесен на II сессию Верховного Совета Ар-мянской ССР, которая возобновила работу 9 января. Сессияпроходила в нервозной обстановке. Экстремистские груп-пировки допущены на сессию и верховодят ее работой. Ру-ководство страны обвинено в проазербайджанской позиции.Раздаются требования создать Комитет спасения армянскогонарода. Лидерам АОД (Л. Тер-Петросян, А. Маначурян и др.)удалось добиться единогласного решения о том, что юрис-дикция подлежащего принятию закона о выборах будет рас-пространяться и на армянское население НКАО. Исключа-ется возможность установления диалога с азербайджанскойстороной, как единственно приемлемой основы для урегу-лирования конфликта.

Получила реальное воплощение идея вооруженнойборьбы, прикрытая лозунгом «национально-освободитель-ного движения». Повсеместно создаются так называемые«военные советы», военизированные структуры, занятыеорганизацией полулегальных отрядов и групп боевиков,координацией экстремистских акций, их материально-тех-ническим снабжением. Ведется активная работа по приобре-тению оружия и боеприпасов, в том числе с помощью раз-бойных нападений на различные учреждения и военизиро-ванную охрану. Имеют место многочисленные факты неле-гального производства оружия и взрывчатых устройств напромышленных предприятиях и в кооперативах, включаяминометы, пусковые установки для реактивных снарядов ибоеприпасов к ним.

Вооруженная оппозиция пользуется практически неогра-ниченной поддержкой руководителей предприятий и уч-реждений, обеспечивающих отряды боевиков транспортом,


274

Ваг

иф Г

усей

нов

в том числе воздушным, средствами связи. Ведется сбор про-дуктов питания, теплой одежды, формируются «отряды са-мообороны» с целью переброски в армянские населенныепункты НКАО. Лидеры АОД и других неформальных орга-низаций заявили, что не признают правительство респуб-лики и создают «Национальный комитет обороны», кото-рому должны подчиняться все партийные и правоохрани-тельные органы.

Какая-то неведомая сила влечет обе республики к по-боищу. Рок событий? Глядя на панораму людского безумия,нельзя не задуматься над исторической ролью сдерживаю-щей силы, которую играла советская власть на протяжениидесятилетий в жизни народов Закавказья. Действуя жестко,методом устрашения, Союз контролировал мир, добросо-седство между армянами, грузинами, азербайджанцами имногими другими народами и этносами на протяжении де-сятилетий. Чем обеспечивалось признание этой роли — сдер-живающей силы? Не только неотвратимостью наказаниятого, кто преступил советские законы сосуществования ведином советском доме.

За Союзом признавалась роль объективного третейскогосудьи. И он эту роль худо-бедно выполнял достаточно долго.Перестройка лишила Союз его эффективного оружия —опоры на силу, заменив ее ссылками на несуществующую де-мократию. А роль объективного третейского судьи МихаилСергеевич подменил политикой равноудаленности. Нару-шитель мира и закона виноват в той же мере, что и тот, чейпокой нарушен дерзкими, необоснованными претензиямина исторические земли. Эта логика и подвела к уравнению вправах и агрессора, и его жертвы.

13 января. В с.Манашир Ханларского района призем-лился вертолет, из которого вышли армянские боевики иоткрыли огонь в сторону азербайджанского села.

На ст. Корчевань Мегринского района Армении обстре-ляли поезд, следующий по Азербайджанской железной до-роге на станцию Джульфа.

После посадки в Степанакерте самолета Як-40, прибыв-шего из Еревана, в багажном отсеке войсковым нарядом об-


275

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

наружено 2 самодельных миномета, 31 шт. СВУ в боевом по-ложении, 2 мотка бикфордова шнура, 15 ружей, самодельныйавтомат и др. (Информация получена ранее; совместно сособым отделом КГБ СССР проведена необходимая работапо перехвату «посылки».)

В Кубатлинском районе лицами армянской национально-сти сожжено 2 дома.

Шифрограмма из Москвы: 14 января прибывает Е.М. При-маков с группой экспертов из ЦК КПСС и военных.

По сообщениям из районов, на бакинский митинг сте-каются активисты НФА, сторонники и молодежь.

Члены бюро Везиров, Муталибов, Оруджев, Гасанов на-перебой спрашивают: когда митинг, предполагаемое коли-чество участников и т.д. Докладываю обстановку. Сообщаю,в Ханларе идет бой с боевиками. Самый настоящий. Нужново что бы то ни стало пробиться на Центральное ТВ. Речьидет о прямом участии террористических групп, засланныхс территории Армении.

И последняя информация: НФА намерен объявить о соз-дании Совета обороны.

13.00. Большое оживление в городе, особенно вблизимест компактного проживания армян. Площадь Ленина —действующий вулкан, из кратера которого в небо извергаетсяогненный смерч и растекается горячая лава ненависти поулицам Помпеи — Баку.

Объявляется состав Совета национальной обороны(СНО): А. Алиев, Э. Мамедов, Н. Панахов, А. Али-заде, Р. Ка-зиев.

Требование к Верховному Совету — ввести в Азербай-джане военное положение. В противном случае СНО обра-тится к Ирану, Турции — всему мусульманскому миру. Истерияили злонамеренная провокация?

Сигналы о нападении на дома армян. По данным горотделамилиции (Ноуфель Керимов), группы организованы, на ру-ках списки с адресами. Четко идут по адресам. Группы от200 до 1,5 тысячи человек. Крайняя агрессивность и озлоб-ленность. Редкие попытки сотрудников милиции остановитьи пресечь погромы заканчиваются избиением милиционе-ров. Основные силы МВД бездействуют.


276

Ваг

иф Г

усей

нов

Эти строки я записываю около 2 часов ночи. Если и бы-вает в жизни страшное, страшнее того, что произошлосегодня, не может быть: убиты и ранены десятки людей,сожжены дома и квартиры. У Везирова состоялось совеща-ние. Все подавлены. Лискаускас — замминистра МВД СССР:«Контингент внутренних войск чуть более 3 тысяч человек.С таким числом невозможно пресечь беспорядки в миллион-ном городе. Крайняя агрессивность и озлобленность по-громщиков при пресечении преступных акций приведет кзначительным потерям. Но главное в другом. Необходимопринципиальное решение властей на применение силы. Безэтого решения Внутренние войска МВД СССР задейство-ваны не будут. Решайте вопрос с руководством страны».

Лискаускас добавил также, что он несколько раз инфор-мировал о происходящем министра Бакатина. Таким обра-зом, он озвучивал мнение МВД СССР. Участники совещанияне скрывают своего недовольства позицией замминистраМВД СССР. Ответ последнего краток: «Решайте вопрос сМосквой. Для наведения порядка мне нужны приказ и до-полнительные силы».

Совещание превращается в настоящую перепалку. В пред-ложениях нет недостатка. Некому, однако, принять решение.Нужно срочно пресечь массовые беспорядки. Но ясно и дру-гое — надо выходить на руководство страны. Это — прерога-тива Первого. Речь идет ведь не о дополнительном финан-сировании. Тбилисский синдром витает в зале совещания.Принимается решение... срочно связаться с лидерами НФА.

Случилось то, что должно было случиться. Фактическийзахват НКАО армянами, потакание им Центра, азербайджа-нофобия союзных СМИ, помноженные на антиармейскуюистерию НФА, двухнедельные хождения толпы во главе сХалилом Рзой и Векилом Гаджиевым по министерствам иведомствам со списками работающих армян, требования иугрозы, взвинтившие и без того грозовую атмосферу, раздулив конце концов пожар ненависти. На станциях метро и вподземных переходах обнаружены листовки, призывающиек мобилизации.

Продолжаются погромы квартир лиц армянской нацио-нальности. В Бакинском аэропорту группы молодежи (40–50


277

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

человек) избивают армян, точнее, тех, кого они считают та-ковыми среди пассажиров. В Наримановском районе БакуНФА требует ликвидации на территории района всех вой-сковых подразделений. В противном случае обещано напа-дение и изъятие оружия. В Нефтечале власть перешла в рукифронтистов.

Это бунт. Тот самый: бессмысленный и беспощадный.

14 января. Утро. Совещание у Везирова. Помимо членовБюро, на совещании присутствуют только что прибывшиеПримаков, Гиренко, а также замминистра МВД СССР Лис-каускас, командующий ВВ МВД СССР Ю. В.Шаталин, зам.председателя КГБ СССР Г.Е. Агеев. Все критикуют право-охранительные органы за бездействие.

Везиров приглашает доложить об обстановке А. Маме-дова, И. Исмайлова и меня. Наши сообщения откровенны,конкретны, комментарии нелицеприятны.

Я подчеркиваю, что пора признать: кризис политиче-ский, и у местной власти нет ключа для его решения. Можноругать милицию, госбезопасность, которые вместе с партий-ными деятелями стали заложниками политики Центра вугоду сепаратистам. Это всенародный бунт, и, к сожалению,он ведет к трагедии. Но те, кто выгонял народ из Армении,и те, кто допустил это в Москве, должны были знать, чемобернется это в Азербайджане. Следствие подобной поли-тики — гибель людей, анархия, агрессия одной республикипротив другой. Это уже развал Союза!

Везиров вмешивается: «Сейчас не время для дискуссий.Давайте обсудим практические шаги. Вчерашняя встречаничего не дала. После обеда состоится еще одна с участиемПримакова, Гиренко, Муталибова».

Предложение о рассмотрении комендантского часа сразуотверг Лискаускас, повторив свои вчерашние доводы.

Примаков: «Имеется договоренность с высшим руковод-ством о переброске резервов уже сегодня и их использова-нии». Затем он внушительно замечает: «Мы вчера еще разобдумали все за и против и пришли к решению — воздер-жаться от силовых методов и еще раз попытаться решитьситуацию политическими мерами».


278

Ваг

иф Г

усей

нов

После совещания я заметил Примакову и Везирову, чтобыло бы целесообразно подключить к переговорному про-цессу с лидерами НФА и руководство КГБ республики. Обе-щано подумать над этим предложением.

Приглашение для участия во встрече я не получил ни то-гда, ни в последующем.

15 января. Погромы в Баку продолжаются. Милиция пы-тается в единичных случаях противодействовать.

На митинге много криков относительно формированиядобровольцев для похода в НКАО. Записались сотни, но всторону НКАО пока не двинулся ни один, хотя два месяцаидут разговоры.

А ведь сбылась шутка, веселившая всех вначале: «Сначалаперестройка, затем перестрелка».

В Гяндже состоялись похороны азербайджанцев, погиб-ших во время столкновения возле селений Манашир и Тодан.В траурном шествии участвовало более 20 тысяч человек.Выступавшие призывали отомстить за погибших, объявилисвященную войну — «джихад».

В Баку убитых 11 человек, погромов — 19, поджогов — 2.За сутки поступило 239 телефонных звонков в органы КГБи МВД о помощи.

16 января. 11.00 утра. Совещание в ЦК. Его фактическиведет Примаков, хотя Везиров присутствует, дает указания,распоряжения.

Примаков и Везиров вкратце информируют собравшихсяо состоявшихся переговорах с лидерами НФА. Они повто-рили свои требования — решение Карабахского вопроса, от-ставка Везирова.

Отмечены деструктивность позиции НФА, жесткость, не-желание идти на компромисс. Вечером состоится встреча справлением НФА. Я и Айдын Мамедов обратились с прось-бой повлиять во время беседы на руководство НФА с тем,чтобы оно отказалось от тактики блокирования военных го-родков и частей.

С работы докладывают: срочно вызывает Москва. ЗвонитМ.С. Горбачёв. С чего бы это? Вспоминаю нашу встречу не-


279

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

сколько дней назад. Странно — меня уговаривают пересестьна главное кресло, занять место, которое, не скрою, всегдаоставалось желанной, недостижимой целью. И вот она ря-дом. А у меня в душе ни капли радости. Одна лишь тревога.Так бывает, когда вдруг над головой собираются тучи и всепогружается в тревожную темень...

Генсек просит доложить обстановку. Слушает, не переби-вая. Говорит, что регулярно получает информацию от При-макова. Но хотел бы услышать и мою точку зрения. Я пола-гаю, что установка добиться взаимопонимания с оппозициейпосредством переговоров, когда планка представительстваподнята на столь высокий уровень, должна дать определен-ный результат. Опять напоминаю о вооруженном проник-новении армянских отрядов на территорию Азербайджана.Без надежного заслона против этой опасности нам не выру-лить — ни сейчас, ни позже. Следует пауза. Потом: «Для тогочтобы взять ситуацию под контроль, у вас сил достаточно.Имейте в виду: надо во что бы то ни стало остановить по-громы в Баку...» И отключается.

Звонит В.А. Крючков. Информирую его об обстановке, осовещании в ЦК. «К чему пришли? Ни к чему по существу.Надеемся,что вечером удастся переубедить верхушку НФА».

— Почему внутренние войска МВД СССР не пресекаютбеспорядки?

— Руководство МВД заявило, что без соответствующегописьменного распоряжения или введения ЧП ничего пред-принимать не будет. «С нас довольно Тбилиси, — заявил Ша-талин. — Решение принимали политики, а отвечали мы».

Выждав, спрашиваю, понимая, что выхожу за рамки под-нятых председателем ситуативных вопросов. Но тем не ме-нее: «Владимир Александрович, что происходит? Тысячилюдей выбрасывают из Армении в Азербайджан. Теперь вБаку убивают людей, параллельно — многочасовые совеща-ния, доклады в Москву. А там — многозначительное ожида-ние. Никто ничего не хочет делать. Что стоит за этим?»

Крючков: « Вы же знаете, решения у нас принимаются, ксожалению, поздно или вообще не принимаются. В Баку на-правлен Примаков. У него широкие полномочия. Посто-янный контакт с Горбачевым. Информируйте Примакова


280

Ваг

иф Г

усей

нов

по ситуации. Главное: объективность и реальность. И по-следнее: — Скажите, только честно, Везиров сможет рабо-тать?»

— Если честно — нет. У него нет поддержки не только вмассах — даже в партии, у большинства членов и руководи-телей. И виноват не он, а тот и те, кому он верил так же, каки все мы.

Зная, что после таких откровений Крючков, скорее всего,свернет разговор, сообщаю о звонке М.С. Горбачева.

«Ну что ж, готовьтесь к новой большой работе», — ком-ментирует сообщение шеф, и в голосе его слышится удовле-творение, что не предвещает для меня ничего хорошего.

Баку — город безвластья. Общее число трупов — 43, по-громов — 29, сотни сигналов о помощи. НФА приступил кблокированию воинских частей и подразделений. Возле зда-ния ЦК КП Азербайджана толпы с лозунгами: «Долой кро-вавую перестройку!» Мимо здания КГБ прошествовала боль-шая группа демонстрантов. Такого еще не бывало....

Распространяются слухи, что 80 тысяч боевиков со сто-роны Армении перешли границу Азербайджана.

17 января. В пять утра звонок из Степанакерта: вблизиШуши произошел взрыв, после чего прекратилась подачаводы в Степанакерт.

На станции Уджары остановлен воинский эшелон. Средитех, кто лег на рельсы, — подростки, дети.

В Кази-Магомеде задержана колонна БТР, направляв-шаяся в НКАО.

Нахичевань. В селении Кярки идет бой. Удается убедитьпограничников послать роту с бронетехникой.

На автотрассе, ведущей в аэропорт (около Сабунчинскогокруга) заблокирована дорога — остановлено продвижениеколонны военнослужащих. Толпа направилась в пос.Разина,с требованием вывода солдат и офицеров, разместившихсяна тамошнем стадионе.

Перед зданием РОВД Ханларского района собраласьгруппа жителей села Михайловка русской национальности(молокане), вынужденных покинуть свои дома из-за угрозсо стороны армянских экстремистов из села Азад.


281

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Закаталы. По требованию фронтистов первый секретарьЗакатальского РК КП Азербайджана подал в отставку вслед-ствие угроз его жизни и членам семьи.

Сообщается, что силы НФА брошены на пикетированиеавтострад, воинских подразделений.

Используются автобусы, краны, бульдозеры, баррикади-руются узловые участки:

— на Тбилисском проспекте у Сальянских казарм(900–1000 человек);

— у ворот Сальянских казарм (1200 человек);— на углу улицы Бакиханова и проспекта Строителей (500

человек);— у «Волчьих ворот» (100 человек).Пикеты у станции Кала, вблизи поселка Бина, на Сабун-

чинском и Комсомольском кругах, на станции поселка Ра-зина. Перекрестки дорог проспект К. Маркса — проспектЛенина, проспект К. Маркса — улицы Дружбы народов от-резаны, поселки Кирова и Баладжар, Сумгаит, поселки Су-лутепе, Бинагады, Балаханы, 32-й километр автодорогиБаку — Куба.

18 января. В Нахичевани с раннего утра армянские банд-формирования начали мощный обстрел Садарака из пуско-вых установок «Алазань». Организована оборона из сотруд-ников КГБ, милиции, местных жителей.

Прошу подмогу у внутренних войск МВД СССР людьми иБТР-ами. Давлю на пограничников через Крючкова.

На митинге у здания ЦК выступил Н. Наджафов, числя-щийся умеренным в руководстве НФА, и открыто призвалкомпартию избрать первым секретарем Гасана Гасанова.

Итак, маски сброшены. Для убедительности перед зда-нием соорудили три виселицы, очевидно, для Везирова, Му-талибова и Кафаровой.

Звонит Соколов, командующий 4-й армией — на него вы-шел Этибар Мамедов с предложением встретиться. « Этотюнец говорил, как Наполен после Тильзита. Я его предупре-дил, что в случае провокации мы откроем огонь, привел емудесятки примеров, когда НФА преднамеренно шел на кон-фронтацию: задержание военнослужащих, взятие в залож-


282

Ваг

иф Г

усей

нов

ники, попытки захвата оружия, военного транспорта и иму-щества и т.д. Я сказал ему, что вы сознательно хотите пролитькровь и ведете невинных людей к этому. Впрочем, — добавилон, — беседа записана на пленку в присутствии корреспон-дента «Известий» Литозкина. Посылаю тебе пленку».

Запись в 23.00. Встреча с Р.Х. Везировым. Он коротко со-общает об итогах переговоров с членами правления Народ-ного фронта и отдельно с Э. Мамедовым: «Все уперлись ивидят разрешение кризиса в моей отставке».

«Полагает ли он, что в случае его ухода НФА прекратитмассовые акции, которые давно уже вылились в беспорядкии переросли в безвластие и анархию?»

Везиров задумался и сказал: «Во всяком случае, уверяютв этом». Везиров твердо решил уйти. Час назад он согласовалсвою отставку с Горбачёвым.

На мой вопрос: « Что дальше?» — ответил, что Москва ре-шила ввести чрезвычайное положение. Примаков и Гиренкосегодня неоднократно связывались с Москвой, информиро-вали Яковлева, Язова, Бакатина и других. В Центре хорошопредставляют себе обстановку. Всех, добавил он, потряс ми-тинг у здания ЦК, возмутило блокирование воинских частей,а виселицы у здания ЦК КП окончательно добили руковод-ство страны.

— Как ЧП будет выглядеть на практике? Будет ли это ре-шением Верховного Совета республики? Или...

— Теперь всеми вопросами занимается Примаков, — усталоответствует Везиров.

Е.М. Примаков находится в кабинете Первого: «ВопросЧП по деталям еще не проработан — ни по срокам, ни по ме-ханизму. Скорее всего, понадобится решение ВерховногоСовета или правительства Республики. Это — работа на зав-тра, когда прибудут Язов и Бакатин с полномочиями от Гор-бачёва».

В конце беседы Примаков знакомит меня с телефоннымперехватом Э. Мамедова с объектом из Турции. Разговоршел 18–20 минут. Сдержанный и несколько оправдываю-щийся тон у абонента и разочарованный у Мамедова.

В эфире заработала диспетчерская связь таксомоторногопарка.


283

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Запись переговоров центральной диспетчерской службы (ЦДС) с постами НФА в Баку

Радиопереговоры велись на волне 42,1 мегагерц. С 18 ян-варя (18.23) до 20 января (02.31).

21.15. ЦДС: Какое положение на всех постах?Пост: Я — 65-й. Стою у 11-й Армии. Положение в 9-м мик-

рорайоне плохое. Есть военные и танки. Туда послали одинавтобус с людьми.

21.40. ЦДС — 24-му: C 3-го парка пришел представительНФА и сказал, что около гостиницы «Нахичевань» многовоенных. Нас мало, нужна помощь.

Пост: Закрыть ли дорогу со стороны 26 Бакинских ко-миссаров?

ЦДС: Закройте.21.58. 2-й пост — ЦДС: Где нужна помощь НФА? 82-го аре-

стовали потому, что у него не было документов. Нужно пе-редать Неймату.

36-й (Патамдар) — ЦДС: Народу мало, требуются люди.22.30. ЦДС сообщает: Белая «Волга» под номером 25–47

АГА. Всем постам. Нужно ее задержать. Внутри — вооружен-ные люди. Передайте Неймату, что машина — где-то на Тби-лисском проспекте. Мы сообщили в МВД. Они тоже ищутэту машину.

22.36. ЦДС: В 5-м и 9-м микрорайонах танки.22.40. ЦДС: Всем! «Жигули» 12-39 АГА! В ней оружие, в том

числе автоматическое. Будьте внимательны! Задержите ее.23.27. ЦДС : Около 26 Бакинских комиссаров стоит БТР.

Нужна помощь, чтобы закрыть дорогу к Сальянским казар-мам, идущим со стороны «Олимпа» и гостиницы «Нахиче-вань». 61-му нужны крупные автомобили.

00.09. ЦДС: C Тбилисского проспекта к Сальянским ка-зармам прибыл корреспондент. Из НФА там никого нет. Кор-респондент из Канады. Пусть по рации переговорит с 24-м.

00.50. ЦДС: 1-му посту требуется помощь. На Тбилисскомпроспекте много военных. Со стороны Баладжар идут шестьБТР. 36-й может оказать помощь Баладжарам.

01.00. Один парень пришел и сказал, что идет БТР, чтораздавлены люди и машины. Этого парня мы держим как за-ложника.


284

Ваг

иф Г

усей

нов

ЦДС: Пусть 73-й свяжется с 3-м парком.01.04. У бензоколонки стоит БТР. Сообщивший об этом

парень стоит около меня. Информация о том, что задавленылюди, подтвердилась.

02.21. Всем! Военные грузовые машины не пропускать.Приказ НФА.

19 января. В 8.30. встретился с А. Эльчибеем. Спрашиваю:«Есть ли необходимость подробно обсуждать сложившеесяположение?»

Он заметил, что в курсе происходящего. Я подчеркнул,что, несмотря на ряд бесед, где мной многократно приводи-лись доводы о необходимости политической борьбы в рам-ках конституции, правление НФА и он лично после извест-ной конференции НФА (6–7 января 1990 года) перешли крезко радикальным действиям, что может привести к не-предсказуемым последствиям. В этом случае вся ответствен-ность ляжет на руководителей Народного фронта. Сослалсяна имеющиеся у меня данные и потребовал увести людей сулиц и площадей, не делать из них невинных жертв. Судя помасштабам и количеству очагов предполагаемого сопротив-ления, трагедия может во много раз превзойти известныесобытия в Тбилиси.

А.Эльчибей сказал, что он и его товарищи готовы ковсему — аресту, танкам, смерти. И далее: «Горбачёв под дав-лением армянского лобби проводит в НКАО политику, от-вечающую интересам сепаратистов. Что касается тбилис-ской трагедии, то она сплотила народ и помогла изгнать ру-ководителей республики, дискредитировавших себя».

Вместе с тем, согласившись, что люди не должны статьневинными жертвами, обещал повлиять на Э. Мамедова,Н. Панахова, Р. Казиева, М. Гатами и других. Признался, чтоте фактически вышли из подчинения и действуют большейчастью самостоятельно. В свою очередь он отметил, что всложившейся ситуации надо оказать влияние на Везирова исклонить его к уходу с должности первого секретаря ЦК КПреспублики. Обещал созвониться и встретиться после 16.00.

На прощанье напомнил лидеру НФА, что вся ответствен-ность за возможную трагическую развязку ляжет, прежде


285

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

всего, на него как председателя Народного фронта Азербай-джана. Его действия антиконституционны. Как показываетистория подобных движений, такая политика приводит ккраху. Кровь невинных людей никто не забудет и не простит.

Расстался с А. Эльчибеем — ощущение такое, как будторазговаривал с иностранцем. Увы, в периоды смут вознесен-ные над толпой люди часто воображают, что творят великиедела. А деяния эти чаще всего оборачиваются несчастьями.Но кому это сегодня интересно...

К 10.00 возвращаюсь в Комитет. В приемной начальникохраны Везирова. Первый секретарь доставлен в КГБ поего собственной просьбе к 9.00 из ЦК. Захожу в свой кабинет.Его в последние дни занимает Агеев. В комнате отдыха вкресле дремлющий Везиров. Агеев сообщил, что в 8.00 утрав Кала прибыли Язов и Бакатин. Он уезжает в Главкомат,куда вскоре приглашают и меня — на совещание. Обычно оситуации докладывают председатель КГБ, министр МВД ипрокурор республики. На сей раз в наших докладах необхо-димости нет. Скорее всего, Язова и Бакатина уже проинфор-мировали их замы, давно находящиеся в республике, и ру-ководители военной разведки и контрразведки.

Язов сообщил, что в ближайшие 2–3 дня выйдет указ овведении чрезвычайного положения. Добавил, что надо какможно быстрее изолировать лидеров НФА. Примаков счи-тает, что это надо рассмотреть отдельно. Нас с министромМВД и прокурором республики отпустили. На совещанииостались Примаков, Гиренко, Агеев, работники ЦК КПСС.

Через несколько часов меня и министра внутренних делА.Мамедова вновь вызывают к Язову. Там только Бакатин.Разговор длится несколько минут.

Язов: «В какое время лучше объявлять о введении ЧП икомендантского часа?»

Мы оба: «А есть ли указ о ЧП?» Язов: «Он будет сегодня— завтра». Мамедов и я: «К введению указа надо подготовиться и,

прежде всего, довести его до сведения населения и толькопосле этого вводить комендантский час». При этом ссылаюсьна беседу с Абульфазом Алиевым, резюмировав, что, скореевсего, НФА не уведет людей.


286

Ваг

иф Г

усей

нов

Язов: «Руководство ЦК, правительство и руководство го-рода постараются сделать так, чтобы люди не оставались наплощадях и улицах».

Он обрушился с критикой на нас обоих. Спорить в этойситуации бесполезно, да и доводы, которые он приводит,не лишены формальной, по крайней мере, логики.

Вернувшись, связался с Крючковым. Вновь попросил егоо помощи Садараку. Попросил две роты из 75-й дивизии, атакже БТРы для защиты населения. Разговор нервный, оста-вил тяжелое впечатление. Через час позвонил Крючков исообщил, что начальник погранвойск Калиниченко соответ-ствующий приказ получил, но роты необходимо использо-вать только для защиты населения. Нашел командира диви-зии Рохлина, он команду еще не получил. Вновь звоню вМоскву, нахожу Калиниченко. Он при мне связывается с кем-то по телефону и выговаривает. Через 15 минут обе ротывыезжают в Садарак. Если бы пограничники выделили этироты, как мы просили, несколько дней назад, не было быбессмысленных жертв в Садараке. Вновь приходит невольномысль о дьявольской силе, одной рукой стягивающей петлюи другой — подбрасывающей в бушующий костер негодова-ния горячие угли.

В комнате замначальника секретариата комитета, это не-далеко от моего кабинета, принимаю доклады сотрудников.Тревожные и растерянные лица. Многие командированы вприграничные районы и Нахичевань, Карабах. У нас не такуж много людей в строю. Если назвать реальное число со-трудников, это вызовет улыбку и недоверие. В последниедни участились нападения на квартиры сотрудников коми-тета. Раз даже пришлось отстреливаться. Посланная на по-мощь оперативная группа сама была окружена толпой в 300-400 человек.

Около 17.00 звонок. Это Абульфаз Алиев, представляетсяЭльчибеем. «Мои уговоры ни к чему не привели. Э. Мамедови Н. Панахов категорически отказываются меня слушать. Я ничего не смог сделать», — скороговоркой сообщает он ивешает трубку.

Сообщаю Язову и Примакову о содержании разговора.Язов еще раз подчеркнул, что без предварительного уведом-


287

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ления об объявлении указа о ЧП войска не будут задейство-ваны.

В ЦК один Т. Оруджев. Поляничко на переговорах сЭ. Мамедовым. Про остальных ничего не известно.

Дважды звонил Э.Кулиев, председатель Гостелерадио. Онвстревожен: вокруг ТВ творится что-то подозрительное. О том же информируют наши сотрудники. Картина выри-совывается следующая. К 13.30 перед главным входом теле-центра неожиданно собралась толпа с требованием к сотруд-никам прекратить работу. Примерно через час настроениепикетчиков изменилось. Ораторы призвали сотрудников ТВприсоединиться к ним. Около 14 часов по инициативе не-которых работников телецентра и Министерства связи, сто-ронников Народного фронта, передатчики отключаются. К этому времени большинство сотрудников телевидения по-кинули свои рабочие места. После этого члены НФА и со-чувствующие им сотрудники Гостелерадио проводят полу-митинг-полусобрание, после чего объявляют об отстраненииот должности председателя Э.Кулиева, его заместителей иряда главных редакторов. Передачи республиканского теле-видения возобновляются под контролем НФА.

...Около половины восьмого раздался сильный глухойвзрыв. «Уж не памятник ли Кирову взорвали?» — подумалось.В последнее время дня не проходило без призывов снестиэтот нависающий над городом монумент. Поручаю дежурнойслужбе выяснить. Следует доклад: взрыв на телецентре. Даюуказание вошедшему ко мне заместителю И. Гусейнову на-править оперативно-следственную группу на место происше-ствия.

Вскоре выясняется следующее. Взрыв произошел в 19 ча-сов 27 минут в цехе энергоснабжения Азербайджанского ра-диотелевизионного центра. Осмотром места происшествияустановлено: очаг взрыва находится в технической яме, рас-положенной в комнате распределительных щитов. В резуль-тате взрыва выведены из строя основные кабельные линииэлектропитания, оборудование, разрушено несколько слу-жебных и производственных помещений. По данному фактуКГБ Азербайджанской ССР возбуждено уголовное дело. На-кануне и в момент взрыва охрану центра осуществлял наряд


288

Ваг

иф Г

усей

нов

полка по охране госучреждений Управления охраны приМВД Азербайджанской ССР и рота курсантов Бакинскоговысшего общевойскового училища им.Верховного СоветаАзербайджанской ССР.

Примерно за 30 минут до случившегося в цех энергоснаб-жения явились четверо мужчин, облаченных в военнуюформу, каски и бронежилеты, имели при себе автоматы исумку с какой-то тяжестью. Они расспросили дежуривших вэто время работников И. Гусейнова и В. Романова об основ-ных принципах функционировании объекта и местонахож-дении «наиболее важных линий электропитания, вскрылии осмотрели техническую яму». Стало также известно, чтонесколько других военнослужащих находились в этот моментс внешней стороны цеха и никого к нему не подпускали. По-лучив соответствующие разъяснения, военные под благо-видным предлогом вывели дежурных Гусейнова и Романоваиз цеха, после чего и последовал взрыв, прервавший работуТВ.

Таковы предварительные результаты. Даю указание опе-ративным отделам оказать максимальное содействие след-ствию.

Последний радиоперехват

11.35. 48-й — ЦДС: Со стороны метро «Строитель» идетвоенная колонна. По-моему, их не надо пропускать. Прошудать команду об их задержании.

11.50. 4-й — ЦДС: Двух полковников выпустите из города.Если вернутся позже — не пропускать.

16.50. 105-й — ЦДС: Из Сальянских казарм вышли танки.17.02. У стадиона много военных. Для того чтобы их окру-

жить, нужны люди и машины.18.01. ЦДС: Со сторны Шихова приземлился десант.18.15. ЦДС: Дорога на Баладжары закрыта.ЦДС — 48-му: Все грузовые машины на выход! Разбить все

двери в гаражах и послать машины на укрепление постов.22.30. 65-й — ЦДС: Cо стороны Бина идут танки.22.47. 48-й — ЦДС: Прошу укрепить «Волчьи ворота»

людьми.


289

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

23.00. Со стороны Забрата идут солдаты.23.25. Со стороны Мардакян двигаются танки.23.30. Солдаты со стороны Шихова и Сальянских казарм

открыли огонь. Есть раненые. Со стороны Баладжар идуттанки.

20 января. 00.56. ЦДС: Милиции дан приказ стрелять ввоздух и не применять оружие.

...В Баку члены НФА призывают население выходить наулицы и противодействовать вводу войск в город. Из авто-парков выгоняют грузовые автомашины для перекрытияулиц.

Э. Мамедов открытым текстом сообщает: «Я поручил рай-онным отделениям НФА направить в Баку людей для под-держки. Из Геокчайского района 500 человек на 5 автобусахуже выехали в Баку...»

В 01.25 на волне 1300 м прозвучал призыв НФА: «Баку ало-влады. Бизи ешидэнлэр, сизден хаиш едирик комэке гэлин!(«Баку в огне. Кто нас слышит, умоляем, придите на помощь!»)

Это обращение было принято во многих районах респуб-лики...

Приказ министра обороны — взять Баку!

В ночь с 19 на 20 января 1990 года без предварительногообъявления чрезвычайного положения в город Баку и неко-торые районы Азербайджана были введены войска. Втор-жение в Баку крупного контингента частей Советской ар-мии, внутренних войск и отрядов специального назначениясопровождалось исключительной жестокостью. Сотни лю-дей были убиты, ранены или пропали без вести. В ту ночь,подчеркиваю, до объявления о введении чрезвычайного по-ложения, в Баку были убиты 102 человека. После объявлениячрезвычайного положения 20 января и в последующие днибыл убит еще 21 человек. В районах, где чрезвычайное по-ложение не вводилось,— в Нефтчале и Лянкяране, 25–26 ян-варя было убито 10 человек.

В общей сложности в результате незаконного ввода войскв городе Баку и районах было убито 133 человека, ранено


290

Ваг

иф Г

усей

нов

611 человек, незаконно арестован 841 человек, 5 пропалибез вести. Военнослужащими были разгромлены и сожжены200 домов и квартир, 80 автомашин, в том числе и карет«Скорой помощи», уничтожено государственное и личноеимущество в общей сложности на 5 637 286 рублей. Средиубитых были женщины, дети и старики, работники «Скоройпомощи» и милиции.

Ввод войск и объявление чрезвычайного положения в Бакуявились грубейшим нарушением Конституции СССР (статья119) и Конституции Азербайджанской ССР (статья 71), меж-дународного пакта «О гражданских и политических правах»1966 года (статья 1).

Доказано, что, осуществляя меры чрезвычайного поло-жения, отдельные военнослужащие допустили антигуманныедействия, которые в соответствии с указом Международноговоенного трибунала, Женевскими конвенциями о защитежертв войны 1949 года, с дополнительными протоколами 1 и П 1977 года к ним и Уголовным кодексом Азербайджанаквалифицируют их как военных преступников.

Военнослужащие расстреливали людей на месте в упор,осуществляли умышленные наезды танков и БТР на легковыемашины, убивая находившихся в них людей, обстреливалибольницы, препятствовали медико-санитарному персоналуоказывать помощь раненым. Личный состав войск добивалраненых штык-ножами. Использование же пуль к автоматуКалашникова калибром 5,45 мм со смещенным центром тя-жести не просто выводит человека из строя, а многократноувеличивает страдания и делает смерть неизбежной...

Таковы заключения экспертов.До Баку М.С. Горбачёв двигал войска на Алма-Ату (1986 г.),

Минск (1988 г.), Тбилиси (1989 г.) и, наконец, словно за-ключительный залп по СССР, — Вильнюс. Нигде не былопролито столько крови. Нигде спецназ, спешно перебро-шенные в Баку контрактники не действовали так свирепо,жестого, беспощадно.

Что такое спецназ? Это специально созданные, специ-ально обученные и оснащенные формирования Вооружен-ных Сил страны, предназначенные для решения специфи-ческих задач в интересах достижения военных, политиче-


291

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ских, экономических и психологических целей как в мирное,так и в военное время.

Знаменитый спецназ ГРУ был предназначен для прове-дения диверсионных операций на территории других странили в тылу противника, ведения специальной разведки, про-ведения контрдиверсионных, контртеррористических иконтрпартизанских операций, а также для организации пар-тизанского движения в тылу противника.

Горбачев и его окружение рассматривали Баку, Азербай-джан как враждебную территорию?!

Многое здесь, несомненно, объяснит эпизод из книгиА. Лебедя, бывшего в тот момент командиром дивизии воз-душно-десентных войск: «Самолет, в котором я летел, при-землился в густых сумерках на аэродроме Кала,что в 30 ки-лометрах от Баку. Кругом ненавязчиво постреливали. На-чальник штаба доложил обстановку: «Рязанцы и костромичивыгрузились, построились в колонны. Выслали разведку ивыставили охранение. К действиям готовы!». Выезды нааэродром забиты КамАЗами, КРАЗами с бетонными блокамии щебнем. Прикрываются эти импровизированные барри-кады нагло ведущими себя группами численностью от 50 до150 человек. Стрелковое оружие имеется, но относительнонемного. Кроме того, подвижные группы на легковых авто-мобилях катаются по периметру аэродрома, обстреливаютприземляющиеся и взлетающие самолеты. Группы противо-действия высланы. Задача, — начальник штаба хмыкнул втемноте, — задачу доложит... командир полка. Меня не было,а он ее лично от министра обороны получил...

— Докладывайте, Юрий Алексеевич, в чем дело? — сказал я.— Разрешите воспроизвести,товарищ полковник?— Ну, воспроизводи!Министр обороны поднес мне к носу кулак и сказал: «По-

пробуйте, мать вашу так, не возьмите! Передайте Лебедю!»— Это всё?— Всё! — А чего взять-то?— Да Баку. Больше здесь и брать нечего».В соответствии с установкой и взяли город Баку — пропа-

хали и проутюжили танками все, что встречалось на пути,


292

Ваг

иф Г

усей

нов

вместе с людьми, естественно. А это все-таки не саперныелопатки, сравнительно недавно примененные десантникамив Тбилиси. Прогресс, однако...

Собрание офицеров КГБ Азербайджана

Гневное выступление по радио председателя ПрезидиумаВерховного Совета республики Эльмиры Кафаровой, за-явившей решительный протест и осуждение жестокой акциипротив мирного населения с применением боевой техникии автоматического оружия,стало первым официальным от-кликом на трагедию. Затем,в тот же день, состоялась чрез-вычайная сессия Верховного Совета,принявшая беспреце-дентно резкое постановление в связи с откровенным попра-нием суверенных прав Азербайджанской ССР, гибелью и ра-нением сотен людей в г. Баку и его окрестностях.

Открыто дистанцировались от Москвы и офицеры КГБАзербайджана, заявив, что действия советского руководстванеправомерны,а поведение войск — бесчеловечно, и в труд-ный час они единодушно поддерживают решение Верхов-ного Совета, солидаризируясь тем самым со своим народом.

Состоявшееся по требованию сотрудников КГБ собраниеофицеров комитета, естественно, согласовывалось со мной.

Я спросил у представителей инициативной группы — по-нимают ли они,что означает подобного рода собрание длялюдей, дававших военную присягу? Знают ли они о возмож-ных последствиях и готовы ли отвечать за содеянное?

Они подтвердили,что знают и готовы.— Что ж, — сказал я, — тогда пошли...А что оставалось делать — запретить, не ходить на собра-

ние самому и... что еще? Да ничего! Выбора у меня не было.Да я его, если честно, и не искал — я тоже знал о послед-ствиях и был готов отвечать за свое решение.

Собрание длилось несколько часов: бурное, сбивчивое,злое, когда ораторы, захлёбываясь в эмоциях, не выбираливыражений – несомненно, сказывалась и накопившаяся фи-зическая и психологическая усталость от постоянного тре-вожного ожидания чего-то неожиданного и страшного, ибоязнь за жизнь своих родных и близких, и горечь от созна-


293

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ния собственного бессилия изменить что-либо в случив-шейся катастрофе, и вспыхнувшая ненависть, и всплывшеетщательно скрываемое злорадство, и... много еще чего слы-шалось и ощущалось в этом надышанном горячем воздухе,готовом, казалось, вспыхнуть в любую секунду. И как-то вдругсразу все замолчали и все глаза повернулись в мою сторону.

— Вы будете выступать? — спросил председательствующий,в голосе его звучало сомнение.

— А как же! — сказал я. — Если позволите... Конечно, мне было что сказать — я многое знал и еще о

большем догадывался. Я видел из окна здания Ставки южного командования, как

танк шарахнул из пушки по жилому дому, и в клубе взметнув-шегося в разные стороны дыма, осколков кирпича, ошметковгрязи и еще чего-то вроде скомканных тряпок (Господи, нелюди ли там?!) развалился на тысячи комков раскатистыйгрохот. Но я слышал в радиоперехвате и призывы членовНФА к населению выходить на улицы и противодействоватьвводу войск в город. И требование разбить все двери в гара-жах и послать машины на укрепление постов. И команду окру-жить и задержать военную колонну. И лукавые слова Эльчи-бея о свободе, требующей жертв, и об их (и его лично?) го-товности пролить кровь во имя, так сказать, и для...

И случилось так, что та сторона выбросила на стол своикарты, и все они были краплеными, а другая не обратила наэто внимание — она взяла в руки лом. И теперь остаетсялишь сгребать несклеиваемые и несоединяемые осколкитого,что мы пытались защитить и сохранить...

Окинув взглядом зал, я нашел в нем молодое симпатичноелицо человека, с которым провел однажды тревожную ночьв окопе, и сказал главные слова, обращаясь именно к нему:

— В том, что произошло прошлой ночью на площадях иулицах Баку, невиновных нет. Виноваты все. И правитель-ство Советского Союза, и правительство Азербайджана, ируководство Народного фронта, и местные власти, и сотруд-ники МВД, и работники КГБ, а значит, и все сидящие в этомзале, включая, естественно, и меня.

Выбранный мной живой индикатор внимания светилсявдохновляюще, и я продолжил:


294

Ваг

иф Г

усей

нов

— Мы много раз докладывали о назревающей опасности —и год назад, и полгода, исходя из того, что в Народномфронте, особенно в его ядре, сосредоточены очень разно-родные силы. И именно ястребы в этом руководящем ядре скаждым днем все более усиливали свои позиции. Я говорили Эльчибею, и Рагиму Казееву, министру обороны в его те-невом правительстве, о том, что мне известны планы этогорадикального крыла Народного фронта. Вы, сказал я, хотитеповторить трагические события, произошедшие в Тбилиси,когда погибло и было ранено много людей? Вам это нужно,чтобы привлечь внимание международного сообщества ксвоей деятельности и сыграть на трагедии в собственнойстране. Если бы вы сами пошли на смерть, я бы еще это по-нял. Но вы хотите послать безоружных людей против регу-лярной армии, чтобы тут же и обвинить ее в насилии и же-стокости. Что, собственно, и произошло. Ни Народномуфронту, ни нам не удалось предотвратить эту трагедию.Одни, потеряв авторитет, уже не могли повлиять на широкиемассы населения, другие не хотели этого делать, сознательнопровоцируя кровопролитие. И какая разница, кого судитьпервым, а кого вторым, если тяжелейшая вина за гибель иувечье сотен людей лежит на том и другом? Много былоздесь сказано на этот счет и справедливого, и не очень, новедь и имели мы дело все-таки с антигосударственным мяте-жом, с попыткой насильственного захвата власти, противо-стоять чему мы обязаны, как говорится, при любой погоде.Тому и присягали по зову души и сердца. Вот чего мы недолжны забывать никогда.

На том и закончили, приняв единогласно заявление — ре-золюцию собрания. Теперь мне оставалось только ждать ре-акции на случившееся. А какой она будет, у меня никаких ил-люзий на этот счет не было.

Звонок от Крючкова последовал вечером следующего дня:«Я только что вернулся с заседания Политбюро. Стеногра-фически передаю слова Горбачёва: «МВД решает все во-просы. Минобороны также решает поставленные задачи.КГБ с поставленной задпачей не справился».

Речь шла о республиканском КГБ.При обсуждении январских событий в Азербайджане на


295

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

заседании Верховного Совета СССР М.С. Горбачев вынужденбыл признать, что партийные организации, армия и МВДоказались на стороне власти, а вот депутаты и чекисты —нет. Так что, видимо, крепко засело в сознании МихаилаСергеевича это неординарное происшествие — ночное со-брание офицеров-чекистов Азербайджана, не имевшее, каксказали нам, аналогов в истории страны.

Остальное — известно. Аресты лидеров НФА, их после-дующая реабилитация и утверждение в качестве националь-ной политической альтернативы коммунистической власти.

КОНТЕКСТ

Уже тогда наиболее проницательные наблюдатели заметили вгражданском противостоянии по всему советскому пространствуопределенные закономерности, схожесть сценариев в событиях (Ош,Фергана, Тбилиси, Баку, а затем и Вильнюс). Просматривалось нетолько стремление части масс и элит к общественным переменам,но и применение приемов политической технологии. События раз-ворачивались по схожей единой схеме: неизбежный ввод армии —большая кровь — вспышка народного возмущения — дискредитацияармии и превращение ее в козла отпущения — паралич власти —бесконечный и бесполезный поиск виновных.

Самое поразительное то, что эта же схема очень скоро осуще-ствится и в Москве. Вот тогда-то станет ясным и понятным имеханизм переворотов, и авторы сценария, и режиссеры — все вы-шли на авансцену. Тогда -то мы и узнали истинную цену буйстватолпы, выдаваемого за праведный гнев народный. Поняли: народ-то, в сущности, безмолвствовал... А Тбилиси, Баку, Вильнюс — лишьобкатка схемы, репетиция. А там и самые упертые догадались, чтоборьба за суверенный Карабах, независимость Прибалтики, сломБерлинской стены и пр. и пр. — все это передел мира после Ялтин-ских соглашений. Это, по существу, пересмотр Хельсинкских дого-воренностей.

Развал Восточной Европы, Ирака, Югославии, СССР и далееесть планомерная реализация концепции нового глобального порядкав исполнении нового и единственного гегемона — США. Многие вСоюзе тогда и не заметили, как мощнейшая супердержава потерпелажестокое поражение в войне, которая велась новыми средствами.Так что победа сепаратизма в НКАО мыслилась режиссерами войныкак серьезный вклад в общесоветское поражение. О чем, может,простой народ, сутками митинговавший на площадях Еревана иСтепанакерта, и не подозревал. Мы все оказались запертыми в


296

Ваг

иф Г

усей

нов

туннеле-проходе от одного состояния в другое. Но это был не пере-ход от тоталитарного общества к демократическому, как думалосьи казалось многим из нас.

Нас всех несло в общем стремительном потоке из двухполюсногомира к однополюсному.

И маленькая точка на карте — Карабах — стала одной из мно-гочисленных, названных «горячими» на этом мучительном пути.

Точка невозврата

На предыдущих страницах, читатель, я изложил то, какмы шли к трагическому январю. Наверное, в моем повество-вании придирчивые оппоненты найдут немало неточностей.Трудно бесстрастно фиксировать события в момент их со-вершения. Еще труднее реставрировать панораму события,в которое вовлечены самые различные силы.

После января нам пришлось пережить еще немало тяже-лых дней. С каждым из них народная молва и выводы экс-пертов связывают вполне конкретные имена. Кто сбил вер-толет, в котором находились государственные деятели рес-публики (декабрь 1991 года)? Кто повинен в трагедии Ход-жалы (февраль 1992 года)? Кто предательски сдал Шушу (май1992 года)? Кто разработал и санкционировал операцию«Тайфун»в Гяндже (май 1993 года)?

Нет ответа. Тогда, в январе, удивительным образом всеучастники событий проявили единство, указав на главноговиновника разыгравшейся трагедии — КГБ и того, кто по-ставлен был им руководить — Вагифа Гусейнова. Никого неинтересовало даже то, что я приступил к исполнению своихновых обязанностей менее четырех месяцев назад.

Не снимая с себя своей доли ответственности, приглашаювсех, кто находился у власти, и тех, кто стремился взять ее,сделать то же самое. Пока, увы, мне неизвестно ни одногослучая, чтобы кто-либо из этой категории азербайджанскихполитиков проявил высокую государственную ответствен-ность и искренность в данном вопросе.

Охрана государственных границ СССР, как и защита со-ветской власти, находилась в ведении Союза. И то, и другоеоказалось под угрозой в результате конкретных политиче-ских действий группы лиц, занявших лидирующее положе-


297

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ние в народно-фронтовском движении. Военно-политиче-ское решение о вводе войск могло быть принято исключи-тельно первым лицом, каковым являлся М.С. Горбачёв, какбы потом он ни прятался за спинами Яковлева, Крючкова,Язова и др. Опираться он мог, естественно, на информацию,поступающую от ГРУ, КГБ и МВД.

Что мог такого сообщить председатель республиканскогокомитета госбезопасности, человек новый в системе и в та-бели о рангах занимавший отнюдь не первое место? Уже кноябрю-декабрю, собственно, особой нужды в нем как ис-точнике информации не было по той простой причине, чтоЦентр к тому времени располагал автономными источни-ками информации, работавшими абсолютно самостоя-тельно, без контактов с местными чекистами и иными служ-бами. Для сведения. Уже с 1988 года в Баку сидела бригада,отслеживающая развитие событий и выходившая непосред-ственно на московское руководство. В периоды обостренийбригада, состоящая из офицеров Управления военной контр-разведки, расширялась, охватывая практически все страте-гические военные объекты. В декабре 1989 года в нее влилсямобильный отряд «Альфа», а затем еще одна группа спец-назовцев. Размещались они не в гостиницах, как уверяли«пинкертоны» из близких к НФА кругов, а в штабе 4-й армии(Арменикенд), в ККФ, ставке Южного командования. От-дельные группы действовали в НКАО и Нахичеванской АССР.

Надо ли говорить о том, что вся деятельность спецгруппосуществлялась и контролировалась из единого центра, вполном соответствии с принятыми порядками в силовыхструктурах СССР. Первые лица руководства республики, каки соответствующих ведомств (КГБ, МВД), разумеется, ин-формировались в общем плане о военно-политических и ин-формационных мерах, предпринимаемых Москвой. Но неболее того — в военных, а тем более секретных, службах под-чиненность поставлена жестко и коррекции не подлежит.Подразделения спецбригады по 3–4 человека имели кон-кретные задания: сбор информации по обстановке, защитавоенно-стратегических объектов, постоянный надзор за во-енной частью, командованием, офицерским составом, нала-живание системы контроля за возможной продажей оружия,


298

Ваг

иф Г

усей

нов

состоянием ракетного арсенала — короче, весь объем задачобеспечения безопасности вооруженных сил, дислоциро-ванных на территории Азербайджана. Особую группу со-ставляли офицеры-контрразведчики, занятые изучением по-литических настроений в армии и общественно-политиче-ских организациях.

Вся эта разноплановая работа преследовала цель отсле-живать развитие тенденций в политической обстановке подуглом зрения угрозы существующей власти. Так или при-мерно так поступают везде, где появляются признаки воору-женного сопротивления власти, ее насильственного свер-жения, как бы ни именовали эти общественные процессыидеологи: национальным возрождением, национально-осво-бодительной борьбой, революцией, борьбой за независи-мость и т.д., и т.п. В связи с этим возникает главный вопрос,которого избегают или маскируют всяческими идеологиче-скими рассуждениями и участники событий, и исследова-тели, в том числе и госкомиссия, созданная сразу после «чер-ного января».

Выше я привел известные факты вооруженного захватавласти, насильственные действия против районных коми-тетов партии и исполкомов со стороны представителейНФА, о чем они информировали руководящий орган своейорганизации — Правление, лично А. Эльчибея, Э. Мамедова,И. Гамбарова, Н. Панахова и др. Уже в октябре в публичныхзаявлениях перечисленных лидеров и в ходе проводившихсяпереговоров с руководством Компартии (Р.Х. Везиров,В.П. Поляничко, А.Н. Муталибов и др.) настойчиво внед-ряется мнение о наступившем фактическом двоевластии.Центр, располагавший собственной эксклюзивной инфор-мацией на сей счет, к осени 1989 года не питал особых ил-люзий относительно экстремистских намерений НФА.

В середине ноября 1989 года я получил записку от руко-водства КГБ СССР. Суть ее — в изучении возможностей изо-ляции ряда наиболее радикально настроенных лидеров НФА.Не буду углубляться в детали. Наш вывод был следующий:КГБ СССР однобоко подходит к поставленной задаче, аименно стабилизации ситуации путем отстранения от актив-ной общественной деятельности ряда лиц. По нашему мне-


299

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

нию, изоляция ряда наиболее радикальных активистов НФАбудет оправданна и даст желаемый эффект при условии при-менения этих мер к ряду лиц из числа наиболее оголтелыхдеятелей комитета «Карабах» в Армении и в Нагорном Ка-рабахе. По памяти могу сказать, что меры эти касались пяте-рых лиц в Азербайджане, девятерых в Армении и около два-дцати в Карабахе. Обосновывали мы свое мнение тем, чтообостряющееся противостояние между Арменией и Азербай-джаном, с одной стороны, мятежной областью и Баку, с дру-гой, НФА и Компартией, с третьей, угрожает выйти из-подконтроля. Изоляция и интернирование экстремистских эле-ментов — лишь часть задачи. Их требуется подкрепить пол-ной нейтрализацией намерений Армении и НКАО.

Обращала на себя внимание также «зеркальность собы-тий», их одновременность в Армении и Азербайджане,почти абсолютная точность форм и методов свержения вла-сти. Скажем, в Ереване во время сессии Верховного СоветаАрмении сторонники Айрикяна силой запирают депутатовв здании парламента, выставив свои ультимативные требо-вания. Спустя неделю то же самое повторяется в Баку.

По просьбе руководства республики Комитет госбезопас-ности регулярно готовил анализ ситуации в республике, про-гнозировал возможные варианты развития событий. Вот ккакому выводу пришел КГБ республики к 29 ноября 1989года: «Приближается предел, за которым может наступитьглубокий политический и экономический кризис. Радикаль-ное крыло НФА в лице Этибара Мамедова, Неймата Пана-хова и других перешло к решительным действиям с цельюзахвата политической власти. Ими используются провока-ционные методы, моральный террор все больших масс лю-дей, физическое насилие против представителей власти».

Нам было известно, что НФА планируется кампания, входе которой намечается выдвинуть ультимативные требо-вания об отставке руководства Азербайджана. С целью даль-нейшей дестабилизации обстановки радикалами НФА ин-сценируются различные очаги напряженности в городах ирайонах республики. «В частности, по нарастающей будутидти акции удаления первых секретарей райкомов партиии других руководителей».


300

Ваг

иф Г

усей

нов

Кроме того, где-то с октября-ноября в Баку стали прибы-вать новые подразделения вооруженных сил, о чем я под-робнейшим образом информировал политическое руковод-ство республики — иногда по три раза в день. Располагалаопределенными данными о военных приготовлениях со-юзного руководства и верхушка НФА, впрочем, не толькоона одна.

Понимали ли они, какую угрозу представляют эти госу-дарственно обязательные меры? Не только понимали, но ипровоцировали их. Более того, убеждали своих многочис-ленных сторонников, в основном молодых, неискушенныхв политике людей, как, впрочем, и всю общественность, что«имперская Москва» побоится применить оружие противнарода. А если все-таки решится? Что тогда?

На этот счет неодемократы высказывались вполне яснои определенно. Этибар Мамедов: «Чем больше нация прольеткрови, тем быстрее она возродится»50. Фазаил Агамалиев (пра-вая рука А.Эльчибея): «Волна кровавых революций, начав-шихся в Румынии, накрывает и Азербайджан»51. Неймат Па-нахов (лидер НФА): «20 января — наша самая большая победа.Что же касается гибели ста, двухсот человек — не такая ужэто большая трагедия»52.

Говорить от имени не уполномочившего себя на смертьнарода? Вексель на смерть. Он стал очень дешевым и про-стым. Чем больше анархии в государстве, тем дешевле чело-веческая жизнь. Пройдет немного времени, НФА придет квласти, и 27-летний госсекретарь Али Керимов заявит: «Ко-гда мы начинали нашу борьбу, мы говорили — пусть погибнут2–3 миллиона азербайджанцев — лишь бы цель была достиг-нута! Сейчас погибла всего-то сотня-другая человек и стольконедовольства!»

Скажете — молод госсекретарь. Возможно. Но прези-дент-то, всенародно избранный, 54 года, Эльчибей — чутьли не посланник Аллаха в Азербайджане! — он же тоже былубежден, что чепуха все это — тысяча-другая молодых жиз-

50 Телеинтервью. 19 ноября 1991 г.51 Агаев Р., Али-заде З. Азербайджан. Конец второй республики

(1988–1993). — М.: Граница, 2006. — С. 470.52 «Сай», 20 января 1993 г.


301

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ней: «Пусть половина нации погибнет. Останутся самыелучшие!»52

До сих пор умные, даже очень умные люди повторяют са-мые невероятные версии, связанные с разрушением госу-дарственной границы и вводом войск в Баку. Вот примерныйход мыслей: «Советская граница и впрямь была на замке.Через сложнейшие военно-технические заграждения, ком-муникации птица не могла перелететь. Все знали, если кто-то нарушает границу — пограничник должен открыть огонь.Как же это случилось,что границы разрушили, а погранич-ники преспокойно глядели на это?» Ответ: «Границу разру-шили пограничные войска, ГРУ. Азербайджанцы не разру-шали границу. Ни в Нахичевани, ни в Джалилабаде. Онитолько пересекли разрушенную границу».

И это при том, что многие тысячи людей видели и слы-шали многократные заявления Неймата Панахова о том, чтоснести пограничные сооружения — священный долг азер-байджанского народа, от имени которого он витийствовал.Более того, сам он никогда не оспаривал факта сноса погра-ничных сооружений лично им, его сторонниками, людьмииз НФА. И тем не менее...

Так вот, 20 декабря я свои опасения о надвигавшейся опас-ности высказал В.А. Крючкову. Он отвечал, что граница, каквоенный объект, будет защищена. Если кто-то приблизится,у пограничников есть устав, по которому они и станут дей-ствовать. Вслед за этим меня срочно отозвали из Джалила-бада, где НФА принялся крушить границу.

Я вновь связался с руководством КГБ. Мне было сказано:«Мы не будем стрелять, такого приказа нет; политическоеруководство СССР пришло к решению не допускать прово-кации на границе, гибели людей». Я еще раз спросил, какони это представляют? Мне было сказано, что главное — ору-жие не должно попасть в чужие руки. Пограничникам реко-мендовали укрыться в своих городках, защищать свои семьи,но никаких контрмероприятий не предпринимать .

В этом эпизоде, согласен, имеются признаки непоследо-вательности, какой-то игры. Крайне неубедителен В.А. Крюч-

53 Аз.ТВ, программа «Хавта», 1 февраля 1993 г.


302

Ваг

иф Г

усей

нов

ков, человек опытный и осторожный. По поводу событийна советско-иранской границе я не раз допытывался у негои много позже, когда он работал в Институте стретегическихоценок и анализа, то есть когда наши служебные позицииизменились — экс-председатель КГБ СССР находился подмоим началом. Так вот, его разъяснения мало чем отличалисьот ответа, который я получил от него в тревожные декабрь-ские дни 1989 года: «Политбюро приняло решение пропу-стить людей к границе. Пусть сносят колючую проволоку истолбы. Пусть даже перебираются в Иран. Если их туда про-пустят... Что из того? Мы действовали в полном соответствиис решением политического руководства СССР».

Генсек и его коллеги по Политбюро выбрали меньшее издвух зол: порушенная граница все же лучше пролитой крови.И выглядит все по-перестроечному демократично, в духе вре-мени. Правда, есть и нюанс, который не учли национал-ре-волюционеры из НФА: в глазах среднестатистического рус-ского, советского человека толпы, крушившие пограничныестолбы, выглядели действительно экстремистски. Напомним,что советская граница в глазах простого человека всегдаассоциировалась с символом несокрушимости, святости...Но кто в те дни задумывался над такими тонкостями...

Теперь по вопросу о том, кто из республики пригласилвойска в январе 1990 года и связанными с этим шифрограм-мами, о чем заговорили политические оппоненты сразупосле трагедии. И после долгих пересудов согласились с тем,что им мог быть только один человек — В.А. Гусейнов. В са-мом факте поиска виноватого ничего удивительного нет:НФА в данном случае действовал прицельно — надо было за-морить КГБ (армия была морально подавлена после Тби-лиси) и его главу.

И вот тут выяснится, что агитпром НФА вполне отвечалинтересам тех, кто из-за кулис манипулировал АбульфасомЭльчибеем, Этибаром Мамедовым, Нейматом Панаховым.Им был поправлявшийся после болезни Гейдар Алиев.Именно эта тройка навещала опального экс-члена Полит-бюро в Москве весной 1989 года. Именно они сыграли ре-шающую роль в азербайджанской реставрации — во вторич-ном утверждении у власти Г.А. Алиева и его нахичеванско-


303

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

семейного клана. Все вместе они убирали со своего пути наи-более, по их мнению, политического оппонента, соперникаи вероятного кандидата на первые роли в руководстве рес-публикой.

Послушаем в связи с этим свидетельства очевидца, чело-века, которого трудно заподозрить в симпатиях В.А. Гусей-нову. Я имею в виду Зардушта Али-заде, основателя НФА, таксказать предтечи азербайджанской демократии перестроеч-ного типа: «Несмотря на мои предупреждения, АбульфазЭльчибей и его окружение взяли курс на насильственноепротивостояние. Самыми активными сторонниками подоб-ного развития ситуации были Неймат Панахов, Этибар Ма-медов, Абульфаз Эльчибей. Но не меньшая вина лежит и наИсе Гамбаре и других «соглашателях».

Он напоминает о событиях, предшествовавших « черномуянварю»: «Через три месяца в нашей стране должны былисостояться парламентские выборы, на которых НФА имелвсе шансы прийти к власти мирным путем, как это случилосьс фронтами Литвы, Латвии, Эстонии, Грузии. Вместо тогочтобы подождать всего три месяца, руководство НФА бро-сает наш народ под танки. Это было сделано с одной целью— спасти Гейдара Алиева, против которого в то время быловозбуждено уголовное дело. Январская бойня в Баку былаустроена для того, чтобы опозорить советскую власть передазербайджанским народом и скрыть одно преступление дру-гим. В итоге мы потеряли перспективу демократическогоразвития Азербайджана, а люди, работавшие на ГейдараАлиева, достигли своей цели»54.

Итак, ответственность за кровавое развитие событий раз-деляют три силы, так или иначе вовлеченные в конфликт:высшее руководство СССР, руководство АзербайджанскойССР, все те, кто стоял во главе оппозиционной организацииНФА. Взвешивать на весах степень вины каждой из сторон —дело бессмысленное. Это может сделать только суд — объек-тивный, беспристрастный. Его не было. Расследование погорячим следам провела парламентская комиссия Азербай-джана, возглавляемая весьма уважаемым ученым и обще-

54 «Эхо», 15 января 2005 г.


304

Ваг

иф Г

усей

нов

ственным деятелем, член-корреспондентом АН СССР, депу-татом Верховного Совета СССР Мидхатом ТеймуровичемАббасовым. К чести академика и остальных членов комис-сии, представлявших не только официальную власть, но иобщественность, им удалось подготовить, может, и не все-объемлющий, но все же в оценочной части вполне сбалан-сированный документ.

Из заключения комиссии ВС Азербайджанской респуб-лики по расследованию обстоятельств , связанных с вводомвойск в г.Баку 19–20 января 1990 года: «Ответственность запреступные действия советских войск в Азербайджане не-сут М. Горбачёв, Е. Примаков, А. Гиренко, Д. Язов, В. Крюч-ков, В. Бакатин, В. Варенников, другие высшие должност-ные лица политических и военных органов бывшего Союза.Политическую и моральную ответственность несут такжезанимавшие радикальную позицию оппозиционныегруппы. Игнорирование ими реальной опасности исполь-зования военной силы против гражданского населения,авантюризм в действиях и неумение оценить их возможныепоследствия способствовали тому, что именно Азербайджаноказался выбран в качестве полигона для отработки планамассированного использования вооруженной силы противнародного движения. Зная о том, что вторжение войск ста-новится реальностью, Н. Панахов, Э. Мамедов, Р. Казыеви другие не предприняли необходимых в конкретной си-туации предупреждающих мер для увода людей с пути дви-жения войск, и это повлияло на увеличение отрицательныхпоследствий».

Горбачев юлил, прятался за спины силовиков. Ничто несвидетельствовало ни тогда, ни позже, что глава КПСС и со-ветского государства понимал свою ответственность за про-литую кровь граждан страны, которой он руководил.Г.А. Алиев, как только вернулся к власти, принял решениеввести необходимые коррекции в упомянутый документ: вы-вел из списка обвиняемых несколько имен, включая Е.М. При-макова и Э. Мамедова.

Бюро ЦК, согласившись с прозвучавшей в его адрес кри-тикой, счел уместным и правомерным выставить в качествеглавного виновника Р.Х. Везирова, которого вывезли из пы-


305

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

лающего Баку на военном самолете, что само по себе пре-вращало его в удобную мишень для нападок.

В создавшейся ситуации всеобщей растерянности, страхаи отчаяния оппозиция казалась разгромленной: пошли по-вальные аресты, лидеры кинулись врассыпную — кто куда.Эльчибей прятался в Лачине, таким образом напяливая насебя тогу мученика, Этибар Мамедов кинулся в Москву, гдеи был схвачен. Неймат Панахов вынырнул в Турции, РагимКазиев — в Иране. Остальные попрятались по своим и чужимквартирам. Их доставали из-под кроватей, в курятниках, шка-фах. Вид у героев Мейдана был отнюдь не геройский. Впро-чем, очень скоро выяснилось, что под арестом оказались во-все не первые лица. Оправившись от первого испуга, лидерыоппозиции предъявили властям новый иск: кто пригласилвойска или дал согласие на ввод войск и ЧП, тот и есть глав-ный виновник кровопролития.

Юридическая обоснованность обвинения была болеечем сомнительной. Но обезглавленному ЦК КП Азербай-джана, как и погруженной в траур республике, было не доправовых тонкостей. Зато оппозиция получила свободу руки карт-бланш для реабилитации. Ясно, что никто в НФА необладал полномочиями для такого шага. На связи с Москвойнаходилось высшее политическое руководство. Но кто в немконкретно? Поначалу принялись полоскать имена Везирова,Муталибова, Поляничко (безукоризненное поведение Э. Ка-фаровой, председателя президиума ВС Азербайджана, в туроковую ночь, когда она нашла в себе смелость и силы вы-ступить в защиту суверенитета республики, обвинив Гор-бачева в совершенном злодеянии, оппозиция вынужденабыла признать. Хотя днем ранее одна из виселиц, сооружен-ных перед зданием ЦК, предназначалась ей).

Везиров изчез. Муталибов не воспринимался оппозициейполитической фигурой, способной выйти в лидеры. Поля-ничко по статусу своему было положено сигнализировать вМоскву о начавшемся мятеже. Но он как был, так и останетсяВторым. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы вы-числить наиболее вероятного кандидата на освободившеесяместо первого лица республики. Оппозиция , как, впрочем,и все политизировавшиеся группировки около и вне власти,


306

Ваг

иф Г

усей

нов

хорошо помнили, как после жуткой ночи в Тбилиси (апрель1989 года) на посту Первого секретаря оказался председательКГБ, молодой и энергичный Гиви Григорьевич Гумбаридзе,карьера которого во многом схожа с моей: комсомол — пар-тия — КГБ — первый секретарь.

Забегая вперед, отмечу, что параллели не лишены былиоснований. Можно по-разному относиться к разработаннойв недрах советской власти модели укрепления позиций пар-тийного руководства. Верхушка же всегда опиралась на си-ловиков. Стабильность брежневского правления во многомопределялась умелым маневрированием генсека с «большой»противоречивой тройкой: Андропов — Устинов — Щёлоков.Распалась тройка — ослабла партийная власть. Во многомона срослась с властью КГБ. И это была органичная связь.Ставка на КГБ, военных при решении кадровых вопросовоправдывалась и на предыдущих этапах в Азербайджане и втой же Грузии. Свежий пример — Г.А. Алиев и Э.А. Шевард-надзе. Это понимала оппозиция , в том же направлении раз-мышляли многие и в Компартии.

Этим обстоятельством вызвана была и шумиха вокругшифрограмм, направленных из Баку в Москву. Кто это сде-лал? Массовое сознание нетрудно было убедить: председа-тель КГБ В.А. Гусейнов. Кто же еще! Это был хорошо проду-манный удар, направленный на ослабление правящей пар-тии. Нисколько не преувеличивая значение собственнойперсоны, замечу, что на тот момент у меня имелись доста-точно сильные позиции в партийных организациях — на ме-стах на первые роли вышли многие товарищи по комсомолу.Общественное мнение среди интеллигенции также остава-лось благоприятным. И последнее — что бы ни утверждалнародофронтовский агитпром, а КГБ в значительной сте-пени сохранял авторитет организации сильной, волевой,способной отстаивать устои государства. Кому как не дея-телю, имеющему опыт партийного управления, опирающе-муся на возможности мощнейшей службы безопасности,браться за решение Карабахской проблемы?

Так думали не все, но многие. Другое дело ЦК Компартии,Совмин, аппарат, здесь имелось немало амбициозных фигур,полагавших, что время и обстоятельства работают на них.


307

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Причем, в отличие от меня, они неспешно формировалисвою социальную базу — земляческую в основе своей. Этообстоятельство позволяло им играть на двух досках — власт-ной и оппозиционной. В этом плане соперничающие груп-пировки, прежде всего НФА, получали беспроигрышныйшанс очиститься от январской крови, заодно потопив влия-тельного претендента на высшую власть.

Особенность моего положения заключалась в том, что,являясь кандидатом на место Первого, я не претендовал наэту, отведенную для меня роль. О перипетиях моих взаимо-отношений с Центром, разумеется, в НФА не ведали. Да ихэто и мало волновало. Свою задачу оппозиционные идеологивидели лишь в одном — свалить свою вину на Компартию, за-марать, вывалять в грязи того, кто им больше всего был не-навистен, — В.А. Гусейнова. А ненавидим я был еще и потому,что знал о каждом из них, об истинных делах и намеренияхболее, чем кто-либо другой. Оперировали наши противникине информацией и фактическими данными, а слухами, сплет-нями, выдумками. Характерный пример — история с шиф-рограммами, на основании которых якобы и предпринятабыла карательная акция. После тбилисских событий никтоне хотел связываться с шифрограммами. Все вопросы реша-лись по ВЧ. Как в Центре, так и на местах. Сказывалась исклонность генсека принимать решения, часто ответствен-нейшие, на ходу, не утруждая себя глубоким анализом.

Решение разогнать митинг в Тбилиси он, к примеру, при-нял в аэропорту при возвращении из очередной зарубежнойпоездки. А вот какой разговор состоялся между Р.Х. Везиро-вым и А.Н. Яковлевым в самый канун январских событий.Возможно, это был последний разговор Везирова с Москвойв качестве первого секретаря ЦК КП Азербайджана.

Я зашел к Первому, чтобы проинформировать его о скла-дывающейся обстановке — в воздухе уже пахло кровью. И тутпозвонил А.Н. Яковлев, напомню, на тот момент его авто-ритет как архитектора перестройки достиг пика. Я знал, чтоА.Н. Яковлев являлся куратором «карабахской проблемы».Везиров доложил обстановку, сославшись и на мое видениеситуации. «Я бы вам не советовал прибегать к крутым мерам.Попробуйте договориться», — ответил Яковлев, дав понять


308

Ваг

иф Г

усей

нов

в заключение, что он опирается в данном случае и на мнениегенсека.

Через несколько часов Язов и Бакатин вылетят в Баку,чтобы исчерпывающе реализовать операцию, на выполне-ние которой они получили добро от генсека. Часом позже ясвязался с Бобковым, Абрамовым, Агеевым. Дело не в рево-люционности масс или в исламском фанатизме, о чем кричат«голоса», нагнетая атмосферу страха, паники и неуправляе-мости. Люди выходят на улицы, придя в отчаянье от оче-видного факта поддержки армянских притязаний со сто-роны Центра.

Республика вмиг оказалась в изоляции и полнейшем оди-ночестве!

Поиск выхода из кризиса

Январь стал переломным в переосмыслении азербайджан-ского отношения к социализму, России, Горбачёву. Начавшийперестройку Горбачёв все время пытался играть центрист-скую роль независимого и главного арбитра.

Говоря о необходимости перестройки СССР, как инстру-менте обновления, он не мог не видеть усиления центро-бежных сил. Дело шло уже к распаду СССР.

Он лишился опоры КПСС и большинства народа. Дляэтого случая и инспирировалось им создание «демократи-ческих движений» и партий. Последние же на первых порахподдерживали генсека. Однако, по мере укрепления своихпозиций, стали все более критичными. Он с каждым днемстановился помехой, лишним звеном в противоборстве сил,стоящих за целостность страны, и сил, выступающих за ееразвал. Отсюда попытка лавирования, компромиссов, поли-тического шантажа и угроз.

Январь подвел всех к осознанию ряда новых истин. Первое: мы все перешли точку невозврата. Недоверие к

Москве трансформировалось в открытое враждебное не-приятие. Союза, прежнего советского братства вернуть былонельзя. Ни в Баку, ни в Душанбе, ни в Тбилиси. Понимал лиэто Горбачев? Думаю, что понимал. И вполне сознательноподталкивал к реализации акции устрашения силовиков.


309

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Второе. Политическое руководство СССР не располагалоконцепцией урегулирования межнационального конфликтав Карабахе. Все, что предпринималось им, в лучшем случаеможно было квалифицировать как потакание сепаратистам,в худшем — фактическое вытеснение области из-под юрис-дикции Азербайджанской ССР.

Третье. Ведущие политические силы Азербайджана —Компартия и НФА — по разным причинам упустили шансдля консолидации общества, создания коалиционного руко-водства, сотрудничества перед угрозой фактической агрес-сии Армении. НФА сознательно работал на ослабление пра-вящей партии даже ценой военного поражения.

Этот вывод подтверждался взятой на вооружение такти-кой сдачи населенных пунктов, территорий. Немудрено, чтолидеры оппозиции очень скоро принялись делить шкуру не-убитого медведя. Пьянящий запах власти подвел их к сопер-ничеству и в конечном счете к предательству национальныхинтересов. Убедить в этом значительные массы населенияна тот момент, в обстановке всеобщей истерии, не представ-лялось возможным. НФА взял курс на захват власти любойценой, и это само по себе исключало сотрудничество, до-стижение приемлемой формы единства с целью отраженияармянской экспансии.

Четвертое. В создавшихся условиях жизненно важное значе-ние приобретала разработка и реализация политики союзов —внутри республики и вне ее. Несмотря на то, что СССР суще-ствовал конституционно и политически, в действиях и пове-дении Москвы и союзных республик появились признаки от-чуждения. В этом плане Армения располагала реальными воз-можностями для реализации своих захватнических планов.

В правящей партии мало кто задумывался над тем, какукреплять позиции республики в меняющихся условиях со-ветского геополитического пространства. НФА видел спа-сение исключительно в рамках тюркского единства. Все этивопросы требовали осмысления и глубокой проработки, начто не было ни сил, ни времени, а у многих представителейправящих кругов и желания.

Перед политическим руководством впервые встал во-прос, который никогда не возникал перед компартией в ка-


310

Ваг

иф Г

усей

нов

честве незамедлительной практико-политической задачи:требование об отставке. И дело было вовсе не в том, чтотребование это озвучила оппозиция и с ним солидаризиро-валось общество в целом. Необходимость отставки всегоБюро — как мера, которая позволила бы спасти лицо всемусоставу ЦК, всей политической партии — рассматриваласьв партийно-правительственных кулуарах достаточно внятнои громко. На настроение людей действовал и главный аргу-мент в пользу отставки — в аналогичной ситуации руковод-ство компартии соседней Грузии, возглавляемое Дж.Пати-ашвили, действовало без долгих размышлений и дискуссий.Однако в отсутствие Первого оказалось, что в секретариатенет личности, которая повела бы за собой остальных, пред-ложив нестандартные меры по преодолению политическогокризиса.

Признаюсь, наши аналитики моделировали возможныеварианты последствий коллективной отставки — Бюро ЦКи правительства. Нельзя сказать, что она обязательно гро-зила развалом существующей власти. На мой взгляд, В.П. По-ляничко сознательно сгущал краски, с тем чтобы избежатьситуации, когда бы пришлось начинать формирование но-вой команды с нуля.

Представьте, если бы пленум собрался без бюро, всю ор-ганизаторскую работу должна была бы взять на себя, скажем,ревизионная комиссия, разумеется, под контролем Е.М. При-макова. Предусмотреть, какие силы, группировки, личностивсплыли бы при этом на поверхность, практически было не-возможно. В этой непредсказуемости и таилась опасность.С другой стороны, отставка открывала дорогу для коали-ционных решений. Хотя, допуская этот положительный эф-фект, должен заметить, что для практической реализацииитогов такого варианта политического и практическогоопыта у руководителей НФА было маловато. Не говоря ужео том, что большинству из них недоставало культуры пере-говорщиков.

При грамотном, непредвзятом управлении процессом вконечном итоге можно было бы сохранить легитимностьперемен, добиться стабилизации партийно-правительствен-ного управления, выйти на новые решения в русле эволю-


311

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ционного, обновленческого развития, результаты которогобыли бы не хуже того, что мы получили вследствие переста-новок в верхнем эшелоне власти.

Таково было мое убеждение. Инициировать его публичноя не мог в силу своего положения. Но со Вторым и с некото-рыми лицами в аппарате соображениями своими я поде-лился. «Боюсь, что это будет не коалиция, а проникновениерадикальных элементов во власть. Что мы скажем рядовымкоммунистам, широкой общественности? Сумеем ли удер-жать процесс столь серьезной пертрубации под контро-лем?» — задался вопросом Второй.

На последний его вопрос я, признаюсь, не нашел в тесуматошные минуты ответа: «Наконец, Вагиф Алиевич, гдевзять время для подготовки и реализации столь смелого инестандартного замысла?» Аппарат был дезорганизован и,находясь в подавленном психологическом состоянии, цели-ком полагался на указания сверху.

Времени для дискуссий не оставалось. Настораживало иповедение лидеров НФА. Свалив всю вину на Компартию,правящий класс, они ни словом не обмолвились о собствен-ной ответственности. И это при том, что одни трусливо ки-нулись наутек, а другие, подобно Исе Гамбарову, пошли питьчай к друзьям. И.Гамбаров позже оправдывался, мол, мы неимели опыта. Но разве неопытный хирург возьмется заскальпель? Разве неопытному пилоту доверяют штурвал?

Неопытный врач в результате такого экспериментирова-ния может убить одного чедовека. Неопытные политики,не задумываясь, бросили под танки истекающий кровью го-род. И, оправившись от первого испуга, готовились с ком-фортом расположиться в руководящих креслах — вот чточиталось в требованиях НФА об отставке.

Уйти в отставку, конечно, красивый жест, цивилизован-ный ход. Но не значит ли это, по существу, уйти от ответ-ственности, бросить в тяжелейший час обезглавленную рес-публику на произвол судьбы? Имеем ли мы на это право? Ду-малось и так...

С утра 20-го центром власти становится В.П. Поляничко.Он поддерживает связь с ЦК КПСС, Минобороны, оставиввыходы на КГБ СССР в моем распоряжении. Все разговоры


312

Ваг

иф Г

усей

нов

об отставке он отметает как панические. Убеждает: уйдеммы — власть подберут они ( кивок в сторону окна, за кото-рым — серые траурные толпы).

Я не мог взять на себя функции толкача идеи коллектив-ной отставки, дабы не возбуждать подозрений в том, что та-ким образом очищаю себе плацдарм и освобождаюсь от фи-гур, к которым благожелательно относятся НФА и его сто-ронники (Г. Гасанов, прежде всего). Хотя должен заметить,что опасения В.П. Поляничко не лишены были серьезныхоснований. Е.М. Примаков, например, не скрывал своегоблагорасположения к Э. Мамедову, не уставал повторять,что «с ним можно работать». Полагаю, он оказался под воз-действием информации и логики Г.А. Алиева, с которым былблизок лично и никогда не порывал отношений.

Воспользоваться бывшим членом Политбюро, его зна-нием республики, ее людей и т.д. он вполне мог. И Г.А. Алиев,чье положение выглядело в те дни безнадежным, вполне могпродемонстрировать в отношении своего давнего друга та-кую полезность. Во всяком случае, появление Г.А. Алиева впостпредстве Азербайджана в Москве и резкое осуждениекарательной акции в Баку являлось хорошо продуманной ак-цией и уж, конечно, не эмоциональной импровизацией.

Многое указывало на начало новой игры спецслужб, ко-торые в тот период находились под непосредственным конт-ролем Е.М. Примакова, являвшегося советником по вопро-сам безопасности генсека и главы государства М.С. Гор-бачёва.

Последующие шаги, предпринятые Г.А. Алиевым,— бла-гополучный отъезд из Москвы, из-под контроля спецслужби следователей, которые вроде бы раскручивали «алиевскоедело»; удачно выбранная площадка – Нахичеванская авто-номия, налаживание связей с военными, которые и без тогопитали некоторый пиетет перед генералом КГБ; последую-щее сближение с Е.М. Примаковым, контакты с которымпродолжались до вторичного возвращения к власти; особаяроль российских спецслужб и военных в выборе знакомойи понятной политической фигуры — для удовлетворенияпрежде всего геополитических интересов новой России —говорят в пользу этой версии. Как и упоминавшийся ранее


313

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

мной вывод Е.М. Примакова из круга лиц, виновных в ян-варской трагедии.

Одновременно В.П. Поляничко демонстрирует недюжин-ные дипломатические способности, поддерживая определен-ный демократизм в отношениях с партийным активом, дей-ствует гибко, дипломатично и твердо в отношении районов,где власть пала или развалилась. Он выглядит спокойным,твердым, мобильным. Как опытный политик, В.П. Поля-ничко не тратит время на массу возникающих сиюминутныхпроблем, сосредоточившись на главном вопросе, от которогозависит будущее власти и к которому приковано вниманиереспублики, — выбор преемника. В.П. Поляничко, как никтодругой, понимал: это тот самый случай, когда промедлениесмерти подобно. Собственно, Москва ему никакого выборане оставила. Он прекрасно знал, что председатель КГБ СССРВ.А. Крючков связывался несколько дней назад с председа-телем КГБ Азербайджанской ССР В.А Гусейновым и предло-жил готовиться к новой, большой и ответственной работе.

— Сроки поджимают, Вагиф Алиовсатович. Вам надо опре-делиться, — жестко заметил Виктор Петрович, давая понять,что он в курсе точки зрения Москвы относительно новогоруководителя Компартии АР.

Торопил и В.А. Крючков. Я, в свою очередь, не стал скры-вать от своего непосредственного шефа неудовлетворенияпоследними переговорами с генсеком. Я считал, что поли-тическое руководство, возглавляемое М.С. Горбачёвым, нерасполагает четкой, недвусмысленной концепцией выходаиз кризиса.

Мои предложения, будь они приняты генсеком, даютвполне приемлемые гарантии, опираясь на которые можнобыло рассчитывать на поддержку широких народных масси компартии в целом. В противном случае удержать штурвалтонущего корабля будет невозможно. И последнее. Я просилКрючкова понимать мое решение не как трусость, а как итограздумий, который логично вытекал из последнего разго-вора с генсеком.

Если мое решение воспринимается как непослушание,отказ подчиняться партийной дисциплине, я готов оставитьпост председателя КГБ.


314

Ваг

иф Г

усей

нов

Я чувствовал: мой собеседник на другом конце провода вМоскве ожидал иного ответа. Как человек, привыкший следо-вать правилам субординации и партийной этики, я ощущалестественную неловкость перед старшим по званию и возрасту.

Помолчав несколько мгновений, В.А. Крючков сухо спро-сил:

— Кого бы вы рекомендовали?Честно говоря, я не предполагал, что при сложившихся

обстоятельствах Центру понадобится мое мнение. ВедьВ.А. Крючкову с новым предложением предстояло выходитьна генсека. Выбор, собственно говоря, был невелик: един-ственной фигурой, вполне укладывающейся в практику ЦККПСС, да и по ряду других данных, являлся председательСовета министров Азербайджана Аяз Ниязович Муталибов.Он чуть старше меня, интеллигентен, дисциплинирован,умеет ладить с членами бюро, хорошо знает экономику, рас-полагает связями с директорским корпусом, что немало-важно в нынешних условиях с точки зрения укрепления элек-торальных возможностей.

Все эти доводы, изложенные В.А. Крючкову, едва ли неслово в слово я повторяю часом позже и В.П. Поляничко.Он вполне искренне сожалеет о моем нежелании баллоти-роваться на место Первого. Однако предпочитает особо нераспространяться на эту тему: ему надо вылетать в Москву«на смотрины». А для этого еще нужно определиться с дру-гими кандидатами, чтобы руководству было из чего выби-рать.

Вторым номером у нас числился Муслим Мамедов — пер-вый секретарь Бакинского горкома, а вот третьим решаемпоказать... Гасана Гасанова. Поляничко в данном случае по-ступает отнюдь не беспристрастно. Он дружит с секретаремпо экономическому блоку, в то же время демонстративнодействует в духе времени — Г. Гасанов являет собой некийполитический симбиоз: секретарь ЦК Компартии и выдви-женец оппозиционных сил. Таким образом, Второй хочетпотрафить самолюбию явно нацелившегося на роль этакогоновоявленного азербайджанского Ельцина. В то же времяГ. Гасанов послужит еще и оттеняющим фоном для основногопретендента — А.Н. Муталибова.


315

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Догадывается ли секретарь об истинном своем назначе-нии — не берусь судить. «Пусть Михаил Сергеевич полюбу-ется на продукт перестройки», — не без сарказма комменти-рует Поляничко смысл собственного решения.

Как позже рассказывали участники молниеносного ви-зита «четверки» в Москву — Поляничко, Муталибов, Маме-дов, Гасанов, генсек особо не тратил времени на подбор но-вого руководителя Компартии Азербайджана. М. Мамедовповторял родимые пятна Везирова: одно поколение, опыт,но староват, к тому же родом из Лагича, жители которогоимеют не только тюркское, но и персидское происхождение.Этносом их уже не назовешь, но все же народное мнениеучитывает сей нюанс. Г. Гасанова, с жаром набросившегосяна генсека с заверениями о своей преданности идеям ком-мунизма и курсу перестройки одновременно, ожидало же-стокое разочарование. Главный архитектор перестройки на-звал его национал-коммунистом и тем самым прервал потоклицемерных словоизвержений, разбив вдребезги честолю-бивые надежды претендента №3. С тем «четверка» и верну-лась в Баку.

В. Поляничко собирает бюро. Он считает, что на пленумебудет решаться не только вопрос руководителя партии, нои судьба политической системы, судьба власти, судьба рес-публики, и потому нужно выходить с консолидированныммнением. И это правильно. Я переговорил с Муталибовымо ситуации — он знает о продолжающихся маневрах Г. Гаса-нова и неоднозначных настроениях среди членов ЦК: вос-пряли духом «бывшие», идет группирование вокруг Гасановаи земляческих центров; приободрились «обиженные» — за-пахло жареным.

Все это — ресурсы возможных блоков против или в под-держку уже определившегося преемника. Но налицо новыйи важный нюанс: партийный актив отнюдь не всецело станетсчитать вопрос окончательно решенным. Г.Гасанов и другиеполагают, что мнению Москвы можно противопоставитьточку зрения актива ЦК. Слово Москвы все еще весомо, носоветская столица уже не может не учитывать волю местногобольшинства, которую, однако, остерегается называть на-родной. Это право КПСС добровольно уступила. Чтобы за-


316

Ваг

иф Г

усей

нов

нять обозначенную ею позицию, видимо, придется побо-роться. Надо переговорить с потенциальными сторонни-ками, заручиться поддержкой большинства членов ЦК. Я уже начал работу с секретарским корпусом. На Бюро я иОруджев снимем свои кандидатуры, чтобы подтолкнутьостальных к формированию мнения о едином кандидате. В противном случае — раскол, раздрай, погоня за голосами.Все это выплеснется на следующее же утро на улицы. А там —пойдет писать губерния: «Народ в трауре, а коммунисты де-рутся за власть».

Будущий первый секретарь с признательностью воспри-нимает информацию и рекомендации. Он никак не можетзабыть выходки Г.Гасанова в кабинете генсека, дивясь тому,как может человек, стремящийся возглавить республику, такнизко пасть!

Через час Гасанов преподаст еще один незабываемыйурок о преобразующей силе перестройки. После того как яи Оруджев отвели свои кандидатуры и с нами солидаризи-ровались остальные, взгляды членов бюро устремились нахранившего подозрительное молчание секретаря по про-мышленности. «Я не буду отводить свою кандидатуру. Пустьрешает пленум», — зычно, словно атаман на сходке, провоз-гласил Гасан Азизович, многозначительно сверкнув глазамииз-под толстых стекол очков, вечно сползающих на кончикноса.

Итак, теперь нам придется иметь дело с еще одним отря-дом оппозиции — в собственных рядах. И первая схваткапредстоит сегодня же — на пленуме ЦК.


317

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Полуночное заседание пленума ЦК

Пленум начал работу поздно вечером 22 января в зданииЦК Компартии Азербайджана, подступы к которому еще хра-нят следы от недавнего бурного людского круговорота.

По своему значению, времени проведения, политическойобстановке, полемичности пленум, пожалуй, не имеет ана-логов в истории старейшей политической организации.

Есть смысл рассказать несколько подробнее о его работе,поскольку официальное сообщение, подготовленное и при-нятое второпях, не хранит следов ни бушевавших здесь стра-стей, ни скрытых от внешнего взгляда ходов его главныхфигурантов.

Прежде всего, о том, что здание оцеплено солдатами ибоевой техникой, фойе и зал напоминают казарму с ее спе-цифическими запахами, пирамидами винтовок и усталымимолодыми солдатами, готовящимися к отбою.

В президиуме члены бюро ЦК, в центре — Е.М. Примакови В.П. Поляничко.

Поляничко, не скрывая волнения, коротко, со значением,объявляет, что на повестке дня пленума один вопрос — орга-низационный.

Напряженная тишина то и дело прерывается нарастаю-щим рокотом недовольства, переходящим в сумбурные фи-липпики с мест. У микрофонов, предусмотрительно расстав-

РАЗВЯЗЫВАНИЕ УЗЛОВ


318

Ваг

иф Г

усей

нов

ленных между рядами (В.П. Поляничко: «Демократия — такдемократия. Пусть говорит каждый, кто желает!»), момен-тально собираются ораторы — все знакомые лица! — с тре-бованием к президиуму ответить на вопросы, связанные совторжением армии в город и расстрелом мирного населе-ния.

Никто не желает или не может явственно сформулиро-вать вопрос. Получается короткий гневный вскрик, причемне без желания произвести впечатление на президиум и зал.Наконец, кому-то — кажется, зампреду Совмина Асадову —удается сказать то, о чем шумели предыдущие ораторы:«Члены ЦК, как и подавляющее большинство населения рес-публики, не располагают сколько-нибудь достоверной ин-формацией о происходящих событиях и связанных с нимидействиях руководства республики. Коль скоро понадоби-лось собрать почти весь состав ЦК, было бы правильно про-информировать о положении, сложившемся в республике,после чего можно перейти и к организационному вопросу».

Пока Поляничко растерянно вглядывается в лица членовбюро, в зале нарастает одобрительный ропот в поддержкусказанного.

— Вагиф Алиовсатович, может, вы проинформируете пле-нум о событиях, имевших место 18–20 января в Баку и неко-торых районах республики, о введении чрезвычайного по-ложения и кризисе в партии?

Виктор Петрович не столько вопрошает, сколько пригла-шает к трибуне. Потому как сидящие в президиуме стара-тельно отводят взгляды в сторону.

Я не был готов к выступлению в эту минуту и не считал,что должен это делать первым в присутствии всего полити-ческого и государственного синклита республики, а такжевысокопоставленного представителя Центра с широчай-шими полномочиями решения всех возникающих проблем.Но, идя к трибуне под гул голосов и выкриков, понимал,чего от меня ждут эти опытные мужи из правящего истеб-лишмента, несомненно, полагающие, что вину за сотворен-ное деяние Горбачевым и его генералами разделяем и мы,сидящие в президиуме, но уж никак не они, правительствен-ные и партийные чиновники, сидящие в зале.


319

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Ах, уж какие тут все чистенькие и праведные! А ведь многиеиз них негласно якшались с лидерами НФА, поддерживали ихсловом, делом и финансами и теперь с нескрываемым злорад-ством ждут, как отчитываться за происходящее буду именноя — Вагиф Гусейнов, глава КГБ. Удобнее и проще убедить обы-вателя в том, что все произошедшее — дело рук моих сотруд-ников, действовавших если не по прямому моему приказу, тов естественном сговоре с высшим советским руководством.

А что, подумалось, если с этого и начать — перечислитьпофамильно и по должностям всех этих двурушников, не-мало способствовавших тому, что случилось и еще непре-менно случится с нами и нашей страной, оставленной бла-годаря им же без руля и ветрил?.. И назвать вещи своимиименами или словом, как Сталин в июле 1941 года знергич-ным и уничижающим глаголом оценил деятельность свою исвоих подвижников. Действительно, «прос...ли страну!».

Нет, не хотел, конечно, Поляничко так подставлять меня.Должно быть, тоже растерялся или поостерегся сразу выво-дить на первую позицию Е.М. Примакова, но все же... Могбы и сам — далеко не последний, между прочим, человек вовласти — поделиться с членами пленума достоверной инфор-мацией о происходящих событиях и связанных с ними дей-ствиях руководства республики, как запросил зампред Сов-мина Асадов...

Все это стремительно промелькнуло в сознании и ушло,оставив ощущение острого недовольства собой и опасенияэмоционального срыва — после всего услышанного. увиден-ного, пережитого в минувшую страшную ночь, когда многоесловно перевернулось в душе и так и не вернулось на преж-нее место.

Я часто и много выступал в самых различных аудиториях,умел и любил импровизировать, но всегда основательно го-товился к серьезным выступлениям. И это был, пожалуй,первый случай, когда в очень сложной и ответственной си-туации я был вынужден говорить, что называется, с ходу.

Сейчас, спустя два десятилетия, я, естественно, не смогув точности воспроизвести сказанное на пленуме, но помню,что именно я сказал. Собственно, о чем подумалось в те ко-роткие секунды , пока шел к трибуне, то и сказал.


320

Ваг

иф Г

усей

нов

Первое. Ситуация сегодня такова. Извне республике угро-жает армянство, поддерживаемое международными силами.По сути, началась навязанная нам война, цель которой — от-торжение значительной части нашей территории. Ей можнопротивостоять, лишь объединив в кулак все национальныересурсы. Но мы этого сделать не можем. Почему? Потомучто внутри — мятеж антигосударственных сил, цель кото-рого — свержение существующей власти. Это реальная угрозарасчленения Азербайджана изнутри. Внутренняя контр-революция действует от имени народа, во имя демократии.Ее идеология — политическая демагогия, приправленная глу-пейшими мифами о тюркизме и туранизме. Главное оружие —насилие. Основной принцип: «Кто не с нами — тот противнас».

Вот краткий перечень ее деяний. Разрушена государст-венная граница СССР, идет захват местных органов власти,блокируется государственная система управления республи-кой, на наших глазах убивают, линчуют наших же граждан.И это в Баку!

Второе. В этом зале находятся люди, которые пытаютсясвалить с больной головы на здоровую, вольно или невольнооправдывая эту грандиозную политическую провокацию,смыкаясь в конечном счете со лжеперестройщиками, само-зваными демократами. Я бы понял возмущение некоторыхтоварищей, если бы они хотели всерьез и глубоко разо-браться в причинах и следствиях азербайджанской трагедии.Но они заняты поиском стрелочника.

Третье. Мы потрясены и возмущены действиями цент-ральных властей и армии. Да, содеянное ими заслуживает нетолько возмущения, но и тщательного судебного расследова-ния. Но прежде надо спросить у себя: как это вообще сталовозможным? Когда под угрозой вся страна, республика, еенастоящее и будущее, ответственность ложится на всех. И на высшую власть, и на правящую партийно-правящую элиту.То есть каждый из присутствующих здесь несет ответствен-ность и за развал власти, и за ее беспомощность, и за анархиюв наших городах, и за кровь, и за поруганную честь народа!

Простые люди, часть интеллигенции, общество в целомискренне верили в то, что Народный фронт выдвинет дей-


321

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ствительно положительную программу действий. Увы, этогоне случилось. Власть захвачена группой экстремистов, пре-словутым Советом национальной обороны. Как ни при-скорбно, но это свершившийся факт. Как и факт, что даннаянезаконная террористическая организация и ее деяния ни-как не вписываются в рамки Конституции СССР.

Мои заключительные слова тонут в общем шуме одобре-ния и злобных выкриков.

Что и говорить — шуметь мы большие мастера. К трибунепробирается Мирза Ибрагимов — народный писатель. Емубы присвоить почетное звание народного дипломата. Онсумеет без сильных выражений осадить крикунов и пригла-сить всех к здравомыслию. Словом, разворачивается дискус-сия — временами острая, переходящая на личности, с резко-стями.

После спокойного, взвешенного выступления М. Ибра-гимова, призвавшего не множить число политических оши-бок, не усугублять и без того тяжелое положение в респуб-лике, проявить политическую мудрость, В. Поляничко, конт-ролирующий ситуацию, предложил послушать Евгения Мак-симовича, располагающего не только высочайшими полно-мочиями, но и исчерпывающей информацией по ситуации.Пленум не возражает. Примаков выглядит утомленным неменьше нашего, но говорит убедительно, мастерски опери-руя фактами, подтверждающими главную мысль, которуювсе понимали, но не желали признать: «Виселицы у зданияЦК — это же не выдумка, товарищи. Они же были сооруженыи для кого-то предназначались!»

Утомленный бесконечными согласованиями с Центроми военными вопросов, связанных с взаимоотношениями вла-стей с местным населением, докладами в Центр и выполне-нием указаний «сверху», Е.М. Примаков демонстрирует нетолько поразительную ясность ума, но и редчайшее искус-ство дипломатии: «Как теперь выбираться из ситуации? Я согласен с вами, что надо кончать с чрезвычайным поло-жением. Но никто не застрахован от нового кровопроли-тия... Сейчас надо как можно скорее взять в руки власть».

Это образец точно просчитанного тактического приемас психологической «начинкой».


322

Ваг

иф Г

усей

нов

Появление в следующую минуту на трибуне Г. Гасановаговорило о том, что слова представителя Москвы он вос-принял как сигнал и что готов двинуться в бой с открытымзабралом. Отраслевой секретарь, надо отдать ему должное,нашел способ ответить на главный вопрос общественности,незримо витавший в напряженной атмосфере пленума, нои не побоялся бросить вызов Москве, что дорогого стоит вего положении. Он признает, что Бюро ЦК склонялось квведению войск, ибо иного средства избежать фактическогопереворота и хаоса не оставалось. Однако вслед за этим При-макову приходится испить до конца горькую чашу сподруч-ного М.С. Горбачёва, как бы ему этого ни хотелось. «Нам и вголову не могло прийти, что ввод войск обернется геноци-дом против азербайджанского народа!».

Это — только начало. Вслед за Г. Гасановым внимание залапереключается на Исмаила Шихлы — одного из самых по-читаемых и читаемых писателей. И в интеллигентских кру-гах, и в народе он пользуется репутацией независимого, чест-ного и принципиального деятеля. Знает ли Примаков и ижес ними, что И. Шихлы родом из Казахского района, которыйна границе с Грузией, догадывается ли о том, что грузинскиеазербайджанцы, образующие отдельный социально-демогра-фический пласт, множеством нитей связаны с Казахом ипримыкающими к нему западными районами? Что «грузин-ский» клан в азербайджанском правящем истеблишментеобразует своеобразный альянс вместе с нахичеванцами ивыходцами из Армении? Откуда же ему знать, что признан-ным авторитетом клана являлся экс-премьер Гасан Сеидов,родной брат которого — Эльбрус Сеидов, директор маши-ностроительного завода, снабжавший провизией участниковпрошлогодней ноябрьской митинговой эпопеи!.. Теперьпредставители «грузинского клана» группируются вокругГ. Гасанова.

Не всякий бы решился в тот момент бросить в лицо пол-номочному представителю ЦК КПСС слова, произнесенныеИ. Шихлы: «Вы ведете себя, как Воронцов-Дашков, а не какпредставитель КПСС», — заявил он восседавшему за столомхозяином положения Е.М. Примакову. На последнего, скореевсего, подействовал не факт сравнения с женатым на ар-


323

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

мянке царским наместником на Кавказе времен первого армяно-азербайджанского конфликта в начале ХХ века, а на-мек на армянские связи Примакова, бывшего тбилисца.

Заключительная часть речи Шихлы вновь наэлектризо-вала атмосферу в зале: «Мне 71 год. Вся моя сознательнаяжизнь связана с партией. Теперь же я хочу порвать с пар-тией, которой вы руководите. Потому что это не больше-вистская, не коммунистическая партия. Аллах знает, что этотакое!»

И все же, несмотря на все старания и лоббистское манев-рирование авторитетного И. Шихлы, вторая половина пле-нума осталась за Муталибовым. Он вышел к трибуне послетого, как члены ЦК проголосовали за создание комиссии порасследованию деятельности экс-первого секретаря ЦК Ве-зирова. Этим актом пленум как бы подавал сигнал примире-ния с бунтовавшими массами, требующими сатисфакции,гневно указуя на виновника кровопролития, что вполнеукладывалось в традиционный ритуал прощания с перевер-нутой страницей недавней истории.

«Бывшие», посчитав, что достойно рассчитались с нена-вистным Везировым, к полуночи были настроены в целомблагодушно, тем более, что на трибуну поднялся новый ру-ководитель, ставка на которого представлялась куда перспек-тивнее, чем на Г.Гасанова, скомпрометировавшего себя от-крытым заигрыванием с оппозицией.

Оказалось, что предсовмину, доселе предпочитавшему от-малчиваться, не чужды ораторские способности. Русский унего был, как и у большинства бакинцев-горожан, рабочимязыком, но он владел в достаточной степени и родным, азер-байджанским. Во всяком случае, в присутствии высокопо-ставленных представителей ЦК КПСС именно А.Н. Мута-либов назвал открытым текстом формулу укрепления властии успеха в противостоянии с национал-революционерами:«Никто никогда не наведет порядка, не добьется его, не вер-нет спокойствие на улицы и в дома, пока не будет сломленсепаратизм в Степанакерте, пока националисты не получатдостойный отпор!»

Заключительные же фразы резко повышали рейтинг пре-тендента на высшую власть: «Я это сказал Горбачёву, говорю


324

Ваг

иф Г

усей

нов

и вам, — заявил будущий первый, обращаясь к Е.М. Прима-кову. — Будет решена карабахская проблема, исчезнет и ра-дикализм неформалов. Им нечем будет спекулировать и бу-доражить людей».

Тем не менее, голосование на выборах первого секретаряиз традиционного рутинного действа превратилось в напря-женный, острый сюжет с закрученной драматургией и не-предсказуемым финалом.

В.П. Поляничко сообщает пленуму решение Бюро ЦККомпартии Азербайджана, рассмотревшего несколько кан-дидатур на выдвижение на должность первого секретаря,но остановившегося на кандидатуре Аяза Ниязовича Мута-либова.

В наступившей тишине вдруг раздается голос И. Шихлы,вновь поднявшегося с места. Он предлагает поступить де-мократично, в духе времени, и провести выборы нового ру-ководителя, как стало модно говорить, на альтернативнойоснове. Это и есть практическое воплощение гасановского:«Пусть пленум решит!».

Предложение Шихлы ставится на голосование, но не на-бирает нужного большинства.

Замысел Гасанова терпит крах. Он отвергнут и отступает.Но не собирается сдаваться лоббист-аксакал земляческойгруппировки Исмаил Шихлы. Он обращается к пленуму сновым предложением: «Давайте, товарищи, поищем ком-промиссный выход и решим вопрос по-братски: Муталибовстановится первым секретарем, а Гасана Азизовича реко-мендуем на освобождающееся место премьера. В результатемы получим сильный тандем из молодых, современно мыс-лящих профессионалов!»

Счетная комиссия вносит в бюллетень фамилию един-ственного кандидата, но тут Муталибов обращается к участ-никам, заявив о своем решении отказаться от безальтерна-тивного голосования. На мой недоуменный вопрос: «К чемуэто?» он не без волнения отвечает, мол, в противном случаеГасанов растрезвонит на весь мир, что у него украли победу.Он ведь считает себя единственным и неповторимым в Ком-партии и обожаемым фронтовиками, а значит — и народом.Есть прекрасный шанс проверить, так ли это!


325

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Это, разумеется, было не так. Но Мутилибов, несомненно,сделал сильный ход. Результаты голосования, объявленныедалеко за полночь, подвели черту под амбициозными пла-нами новой кланообразующей группировки. Это само посебе означает отход от земляческих схем предшествующейполитической практики.

А.Н. Муталибов победил на выборах с солидным пере-весом. Позже он немало гордился тем, что ему сужденобыло стать первым президентом Азербайджана. Это дей-ствительно выдающееся карьерное достижение. Однако дотого он сумел стать первым, единственным и последнимруководителем Компартии Азербайджана, избранным наэтот пост в честном, легитимном и вполне демократиче-ском соперничестве с опытным, напористым политиче-ским самовыдвиженцем. В этом поединке традиционнойбакинской элите противостоял сильный представитель али-евской выучки. Г. Гасанов стал первым коммунистическимлидером, который задолго до Г.А. Алиева сменил социали-стические ценности на националистические.

Это был типичный перехват идеологического знамени.Не думаю, что данный опыт имел для последующих обще-ственных преобразований в Азербайджане положительныесоциально-политические последствия. Впрочем, это тема,заслуживающая отдельного рассмотрения.

Сам факт того, что пленум, проведенный в условиях, близ-ких к оккупационным, сумел проявить демократичность инезависимость суждений, чего не наблюдалось никогдапрежде, заслуживает серьезного внимания. Это свидетель-ствовало, как мне представлялось, о возможностях Компар-тии эволюционировать в сторону демократизации, усиленияв ней патриотического начала, столь необходимого в те труд-ные часы противостояния с внешней агрессией. В сущности,речь шла о вызревании в азербайджанском обществе ростковполитического плюрализма, при бережном отношении к ко-торому можно было отойти в дальнейшем от ставки на ад-министрирование, принесшее серьезное разочарование вряды политизирующихся масс. Это действовало на меня об-надеживающе, ибо в переменах, которые я наблюдал в на-строениях партийно-государственной элиты, виделись серь-


326

Ваг

иф Г

усей

нов

езные возможности для реализации планов, которые я вы-нашивал после последнего разговора с М.С. Горбачёвым.

Республики сползают к вооруженному столкновению

В один из дней Первый сообщил о недовольстве союзногоминистра В. Бакатина моим непослушанием. Дело в том, чтов феврале 1990 года В. Бакатин издал указ о разоружениимилиции Азербайджана и Армении. Я тогда заявил Крюч-кову, что никогда не сделаю этого — напротив, потребую до-полнительного оружия. На основании упомянутого приказасоюзному министру удалось произвести практически полноеразоружение азербайджанской милиции. Когда же посланцыБакатина явились ко мне в комитет, я попросту отказал им вэтом, сославшись на то, что не имею соответствующего рас-поряжения своего непосредственного начальства. Первомуже мне теперь приходилось объяснять причину своегоупрямства: разоружение необходимо начать с Армении и Ка-рабаха.

...Партийные руководители в Союзе не любят перечащих.По себе знаю. В то же время я понимаю, что начинать управ-лять республикой с конфликта с союзным министром, даеще и силовиком, новому хозяину ЦК никак не хочется. Тре-буется время, чтобы подготовить его к нужным решениям.В ту пору у меня установились тесные и доверительные от-ношения с особистами из армейской разведки, регулярносообщающими о военных приготовлениях Армении. Из Бей-рута в Ереван то и дело поступает вооружение, то же изФранции, Кипра и даже некоторых регионов России. Быст-рыми темпами идет создание военных формирований — ототрядов, оснащенных современной боевой техникой, доженских батальонов.

Информацию о фактическом создании Арменией нацио-нальной армии я в свое время доложил еще А.Р. Везирову.Но тот, принимая к сведению сообщение, не без скепсисаспросил: «Ты всерьез веришь в возможность армянского на-ступления?» Кстати, точно так же он отреагировал на скоп-ление техники бандформирований и толпищ женщин, ста-


327

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

риков и детей, под прикрытием которых эта армада готови-лась прорвать лачинский коридор летом 1989 года.

А.Н. Муталибова мои докладные встревожили не на шутку:«То, что попадает в Ереван, на следующий же день навернякаперебрасывается в Степанакерт! — возмущается он. — Надоподключать союзное КГБ, Минобороны, поднять шум в ЦККПСС, на сессии Верховного Совета СССР!»

— Пробовали. Не верят. Даже история с бомбисткой, аре-стованной со взрывчаткой нашими оперативниками в поездеЕреван — Баку и давшей признательные показания, былаобъяснена провокацией азербайджанских спецслужб.

Приходится готовить подробнейший доклад о созданиивоенных опорных пунктов в НКАО, блиндажей, складов спровиантом, тайников с оружием, о чем сообщает наша аген-тура и до которых трудно добраться подразделениям внут-ренних войск, большей частью разагитированных пропа-гандистами сепаратистов.

Вторжение военных отрядов с территории Армении нанашу сторону в период январского кризиса — не выдумкиКГБ. Участившиеся нападения на азербайджанские села вНКАО и сопредельных с Арменией районах лишь подтвер-ждают сказанное.

Муталибов слушает, не перебивая. Он искренне огорченскладывающейся обстановкой. Но у него есть черта, весьмаи весьма огорчительная для деятеля высокого государствен-ного уровня, — он не любит плохих вестей. Напоминаю оего заявлении, что порядок и стабильность в республике не-возможны без нейтрализации сепаратизма. На данный мо-мент мы имеем дело не с идеологами армянского сепара-тизма, а с вооруженными отрядами, которые ничего не стоиттрансформировать в самую настоящую армию — хорошо об-ученную и экипированную. Армения мобилизовала для этихцелей значительное число офицеров Советской армии, ар-мян по происхождению.

Статистика о превосходстве армян по числу офицеров, втом числе генералов, окончательно выводит из себя Мута-либова, к тому времени ставшего президентом (не всенарод-ным голосованием, а решением парламента — на сессии Вер-ховного совета). Как и Везиров, как и мы, он полагает, при-


328

Ваг

иф Г

усей

нов

чем вполне справедливо, что разоружение незаконных во-енных формирований как важнейшая мера по обеспечениюбезопасности советских людей и республик является преро-гативой высших советских органов власти. Но полагатьсяныне на одно это безусловное конституционное требование,ничего не предпринимая для защиты собственных граждан,— значит стать добровольной мишенью для открытого не-довольства народных масс, увы, с известными для всех по-следствиями.

Трудно было возражать и по поводу опасности, таящейсяв самом факте военных приготовлений — республики неумо-лимо сползали к вооруженному конфликту, чего Муталибоввсячески старался избежать, справедливо полагая, что Ар-мения будет иметь перевес в реальной помощи извне и,прежде всего, со стороны московского руководства. Правбыл он и в том, что Москва не простит ему самостоятельно-сти в отношениях с НКАО.

— Не забывайте, Вагиф Алиовсатович, наша власть под-пирается Советской армией. Она же в любой момент можетсковырнуть меня! А вместе со мной и всех вас.

И с горечью заключил:— Что такое государство? Это вовсе не выполнение на-

роднохозяйственных планов и своевременная выдача зар-плат, как это было прежде. Это — полиция, армия и право назащиту. Ничего этого у меня нет! Любой африканский пре-зидент обладает неизмеримо большей независимостью, чемруководитель союзной республики в СССР!

Спорить на эту тему было бесполезно. Мы действительнонаходились в ситуации, известной в шахматах, как положе-ние цугцванг, в котором любой из двух ходов является про-игрышным. Но в политике чаще приходится делать выбормежду плохим, очень плохим и катастрофическим.

Чекисты учатся воевать

После того как министром внутренних дел Азербайджанабыл назначен Мамед Асадов (выпускник школы КГБ, с опы-том партийной работы), родилась идея создания азербай-джанского спецназа — ОМОН. Укомплектован он был моло-


329

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Обсуждение мер по отражению нападения армянских боевиков на села Казахского района. За столом — второй секретарь ЦК КП Азербайджана В. Поляничко. Лето 1990 г.

С собкором Центрального ТВ М. Мамедовым, писателем И. Шыхлы, началь-ником Казахского райотдела КГБ Велиевым среди жителей села Казаха.


330

Ваг

иф Г

усей

нов

дыми, крепкими пар-нями, с хорошейспортивной подготов-кой, среди которыхновый министр особовыделял РовшанаДжавадова — выпуск-ника мединститута,отличавшегося взрыв-ным характером, бес-страшием и лидер-скими качествами,что, в конце концов,и вывело его в коман-диры ОМОН.

Надо отметить, что весь арсенал республиканского КГБ,предназначенный для чрезвычайных обстоятельств, удалосьне без риска сберечь-таки от изъятия. Он находится в полнойсохранности и представляет собой внушительное военноеснаряжение: несколько сотен единиц автоматического ору-жия, пулеметов, минометов, тысячи единиц боеприпасов.Весь боекомплект я личным приказом передаю азербайджан-скому спецназу. К явному недовольству Ильгусейна Гусей-нова, предпочитающего проявлять осторожность.

Следующий давно вынашиваемый мной шаг, связанныйс повышением боеготовности наличных сил республики, —подключение КГБ к практической защите азербайджанскихсел НКАО от нападения армянских бандформирований. Се-паратисты наглеют с каждым часом и не собираются скры-вать, что ставят целью этническую чистку в области, в чемникто их не упрекает — ни в проармянски настроенных СШАи странах Запада, ни в Москве — ни в официальной, ни де-мократизирующейся.

Внутренние войска МВД СССР, на которых в соответ-ствии с ЧП возлагаются задачи по защите мирного населе-ния, действуют нерасторопно, все время опаздывают на ме-сто происшествия, в результате чего у азербайджанской ча-сти населения крепнет убеждение, что они попросту пота-кают армянской стороне. Впрочем, у наших информаторов

В Геранбойском районе Азербайджана, 1991 г.


331

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

хватает неопровержимых свидетельств существования ан-тиазербайджанского заговора. Да что с того? Мое предло-жение наладить военное прикрытие азербайджанских селА.Н. Муталибов воспринимает не без колебаний, но в целомположительно. Обещает подключить партийные организа-ции, ведомства по обеспечению населения продоволь-ствием. Но неожиданно раздается ропот старой гвардииКГБ, выразителем настроений которой является мой заме-ститель И.П. Гусейнов.

— Не наше, не чекистское это дело — охрана сел, — недо-вольно бурчит он в ходе совещания у меня в кабинете. — У КГБ другие задачи, способы и формы их выполнения.

Формально Ильгусейн Пиргусейнович, разумеется, прав.— Против нас — Азербайджанской ССР и его народа — ве-

дется необъявленная война. Она уже унесла десятки жизней.А на войне как на войне. По формальной логике, КГБ, как,впрочем, и другие ведомства и министерства, много чего недолжен был бы делать. Думаю, что защита Родины есть кон-ституционный долг и обязанность каждого гражданина! Чтокасается чекистов, не мне вам напоминать, что среди них вгоды войны, конечно, было немало наших, что делали карь-еру, даже глубоко зарывшись в архивы. Но примером длявсех служат те, кто не мешкая отправился на передовую. Та-кой передовой для каждого, кто считает себя чекистом, яв-ляется сегодня Карабах.

И.П. Гусейнов смолчал. Понял намек насчет архива, в ко-торый зарылся с началом Великой Отечественной его кумирГейдар Алиевич. Однако по всему видно — он подчиняетсяприказу, но отнюдь не убеждениям. Откуда мне знать, чтоимею дело с началом долгой и тщательно маскируемой ин-тригой, которая будет плестись даже после того, как я на-всегда распрощаюсь с кабинетом руководителя службы без-опасности...

Ильгусейн Пиргусейнович, конечно, профессионал. Нопрофессионализм в любом деле не обязательно предполагаетналичие сильного интеллекта, не говоря уже о мудрости.Последнее приходит с возрастом и не всегда связано с про-фессиональной выучкой. Ум — это талант. Но талант особогосвойства.


332

Ваг

иф Г

усей

нов

Так вот, я давно заметил, что интриги чаще всего яв-ляются уделом хитрых людей, возможно, и профессиональ-ных, но отнюдь не умных.

Очень скоро удается наладить систему командированиябоевых групп, сформированных из числа сотрудников КГБ,для защиты азербайджанского населения НКАО. Системаэта держалась и обеспечивала надежную защиту азербай-джанской части области вплоть до августовских событий1991 года в Москве. Я полагал, что таким образом офицерыКГБ не на словах, а в суровых условиях закаляют свой пат-риотизм, проходят военную выучку, дефицит которой ощу-щался даже в войсках МВД. Не все складывалось гладко. Доменя то и дело доходили слухи о недовольстве офицеров,направленных на передовую. Думаю, не без влияния И.П. Гу-сейнова и близких к нему людей пошли разговоры, мол, но-вый председатель, бросая в бой чекистов-профессионалов,преследует свои карьерные цели.

Переубеждать или преследовать кого-то не по мне. Другоедело, что я сам месяцами находился в приграничных с Ар-менией районах, Карабахе, посещал «горячие точки», селаКировка, Калелепеси, Бузлуг, вместе со своими подчинен-ными участвовал в выполнении боевых задач. Стрелять яумел, пожалуй, получше многих. И сейчас не без гордостиза офицеров КГБ республики вспоминаю, как быстро, с азар-том они взялись за новое дело. Одно их присутствие в дале-ких селениях, затерявшихся в горах и лесах, где они едва лине ежедневно подвергались угрозам, обстрелам, издеватель-ствам со стороны уверенных в своей безнаказанности ар-мянских головорезов, изменило обстановку в области — при-дало уверенности азербайджанскому населению, да и чинов-ничеству, убедившемуся в том, что в Баку о них не забыли иготовы обеспечить защиту.

Офицеры дежурили и днем, и ночью. Отоспавшись, училипремудростям военного дела молодых. В глазах сельчан боль-шинство из них предстали людьми мужественными, предан-ными Родине сыновьями, готовыми защитить матерей, се-стер, стариков. Участие в войне за Карабах, а это была на-стоящая война, как бы ни называлось политиками отражениеармянской агрессии, научило молодых людей действовать


333

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

решительно и смело в нештатных ситуациях. Они обрелиопыт, выучку, солдатскую мудрость, которые не в состояниидать никакие курсы, спецшколы, академии. Мне, как руково-дителю, обретшему генеральские погоны, участие в военныхдействиях, помимо прочего, позволяло разобраться в людяхи, прежде всего, офицерах службы безопасности, быстрее илучше всяческих характеристик, анкет и наградных листов.Старая истина — характеры раскрываются в бою.

Многих из моих подчиненных — от старших офицеров идо водителей — я по-новому узнал во фронтовых условиях,быстро забыв о городском комфорте, презрев неустроен-ность быта, ежеминутные риски. Многие, кстати, воевалилегко, дерзко, изобретательно. И еще я заметил: умевшиеподчиняться приказу, достойно вели себя и в кабинетнойработе, вернувшись к повседневным обязанностям. Ни одиниз них не замечен был в подставах, интриганстве. И, наобо-рот: подменявшие рабочие отношения склоками, доноси-тельством, желавшие любой ценой выслужиться, мгновеннотерялись и не могли найти себе места, реализоваться в бое-вых условиях.

Был случай под Геранбоем, когда группа наших сотрудни-ков неожиданно подверглась плотному артиллерийскому об-стрелу. Началась всеобщая паника, охватившая и наших со-трудников — молодых, необстрелянных ребят. Они броси-лись к командному пункту, и мне стоило немалых сил, чтобыостановить и успокоить их. Позже, когда все мы привыклии к перестрелкам, и к бомбардировкам, нападениям из-заугла, вспомнились рассказы ветеранов-чекистов, пришедшихв органы после войны. «После Сталинграда все эти погониза контрабандистами, охрана границы — просто детская за-бава», — говорили они.

Вот и после боев за Карабах все мы стали другими. Дляменя стала ясна и понятна простая истина: никакая искуснаяполитика не в состоянии отстоять территориальную целост-ность страны, если ее народ не научится с оружием в рукахподтверждать свое право жить на земле, которую называетсвоей.

Так мы вплотную приблизились к идее своими силами по-ложить конец армянскому терроризму. На стол президента


334

Ваг

иф Г

усей

нов

республики ложится абсолютно точная карта дислокацииармянских бандформирований, закрепившихся в населен-ных пунктах НКАО, а также Ханларского, Шаумяновского,Тертерского районов, превращенных в мощные, укреплен-ные военные базы. Отсюда ими контролируются обширныетерритории региона, включая подступы к Кировабаду, осу-ществляется планомерный захват новых и новых земель.

Виктор Петрович Поляничко,политический деятель и человек

С началом весны в Степанакерт фактически возвращаетсясоветская власть. Над зданием обкома в центре главного го-рода области вновь развевается государственный флаг Азер-байджанской Советской Социалистической Республики.

Это сделал второй секретарь ЦК Компартии Азербай-джана Виктор Петрович Поляничко. Историческая справед-ливость велит отметить эту его заслугу в долгой, противо-речивой, изобилующей по сию пору недосказанностями, не-правдами и полуправдами борьбе за НКАО.

Правда же состоит в том, что когда политическое руко-водство Азербайджана практически едино было во мнениио необходимости восстановить и отстоять суверенитет рес-публики над своей автономией, мы не без успеха противо-стояли проискам армянских сепаратистов в Москве, училисьотстаивать и добиваться своих целей за столом переговоров,действовать искусно в коридорах союзной власти, искать инаходить союзников в правительственных, парламентскихкругах. Условно этот этап противостояния можно обозна-чить сроками: начало 1990 — август 1991 годов.

Формально сохраняя за собой широкий круг обязанно-стей по организационным и кадровым вопросам, ВикторПетрович целиком переключается на вопросы урегулирова-ния карабахской проблемы. Тому способствует целый рядобстоятельств: его широкие, со времен Афганистана, связив силовых структурах, личный авторитет в партийных кру-гах, особенно в автономиях, регионах РСФСР и, разумеется,колоссальный опыт военно-политической работы в экстре-мальных условиях межэтнических распрей, партизанской


335

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

войны. Ни в Азербай-джане, ни в Армении небыло равных ему в этомотношении. В то жевремя мало кто в Бакуподвергся прямо-такибешеной травле, клевет-нической кампаниилжи, обструкции и доно-сительства — всему тому, чем постарались замарать имя иистинные дела этого человека.

Считаю своим долгом особо сказать о политическом об-разе и деятельности в НКАО В.П. Поляничко еще и потому,что наши личные отношения не всегда складывались так,как хотелось бы. Случались периоды охлаждения, недопо-нимания позиций по важным вопросам внутренней поли-тики. Но, к чести Виктора Петровича, он умел отбросить всторону личное, субъективное, когда предметом дискуссийоказывались партийные, государственные вопросы. Ни он,ни я не зацикливались на частных стычках, нервных вспыш-ках, неизбежных в атмосфере непрекращающихся нападоксо всех сторон: армянских националистов, их лоббистскихгруппировок в Москве, особенно в СМИ, а что обиднеевсего — со стороны своих горе-политиков НФА и подпевав-ших им некоторых деятелей из наших собственных рядов.

К слову замечу: куда гибче и дальновидней действовалаармянская оппозиция в отношении посланца ЦК КПСС вЕреване. Его возможности и полномочия эксплуатировалисьармянскими националистами сполна. Мы же, азербайджан-ские руководители, с риском для жизни пытавшиеся восста-новить порушенный суверенитет республики, собственнымисилами дать отпор армянской агрессии, вынуждены былизащищаться от пуль сепаратистов и от настоящей травлисобственной оппозиции, политических противников, пре-следовавших отнюдь не патриотические цели.

Итог в чем-то закономерен: после нескольких покушенийв Степанакерте Виктора Петровича Поляничко достала-такипуля армянских террористов в Ингушетии. Говорю об этомопределенно, ибо хорошо знаю, как заметали следы преступ-


336

Ваг

иф Г

усей

нов

лений ельцинские следователи. При этом не проронили нислова осуждения этого террористического акта хваленыемосковские правозащитники. Такое единство мнений и дей-ствий они демонстрировали только при защите армянскогосепаратизма, являющегося боевым отрядом всех сил, рабо-тавших на распад СССР, а ныне точно так же растаскиваю-щих на части Россию.

Все это было потом. А тогда, в начале 1990-х годов, мы,азербайджанские руководители, промеж себя часто посмеи-вались над некоторыми инициативами Виктора Петровича,связанными с попытками подготовить почву для межнацио-нального примирения. Особые надежды, например, он воз-лагал на реанимацию традиционного статуса аксакалов вармянской и азербайджанской общинах. Со свойственнымему напором и энергичностью Поляничко собирал со всехконцов области ветеранов, некогда авторитетных лиц, по-лагая, что можно вернуть их слову былую весомость и ува-жение. Мне так и не удалось переубедить его в том, что по-ложение аксакала-старейшины было востребовано в давниевремена с патриархальным укладом жизни и сосуществова-ния крестьянского населения, поклонявшихся разным бо-гам, и часто в быту,в этнокультурных традициях, проявляв-ших нетерпимость.

Я даже был несколько удивлен тем, как он, не колеблясь,хватается за идею обеспечения безопасности азербайджан-ских сел собственными силами. К тому же умеет мастерскипревратить политическую идею в проект, а затем обеспечитьего практическую реализацию посредством структурирова-ния и создания различных схем и институтов. Возможно,самым интересным и плодотворным его проектом являетсяучреждение оргкомитета по НКАО. К его работе Поляничкопривлекает не только энергичных аппаратчиков, но и людейиз рабочей среды, активистов заводских парткомов, партий-ных работников из низовых звеньев. Так он одновременнопытается использовать некоторых выходцев из Армении,знание армянского языка и нравов которых может приго-диться в налаживании контактов в НКАО. Одно только уд-ручает Виктора Петровича — немногие согласны ехать в Сте-панакерт, ссылаются на нездоровье и прочие причины. Зато


337

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

желающих среди этой категории работников закрепиться вбакинских кабинетах оргкомитета хоть отбавляй.

Пребывание в Степанакерте, мне кажется, позволилоВиктору Петровичу, как и многим военным, командирован-ным в НКАО, разобраться в хитросплетениях конфликта,правильно оценить народное недовольство сложившимисяпорядками, разграничить объективное положение от пре-тензий и истинных намерений идеологов сепаратизма. На-пример, ему, в отличие от Сахарова и его окружения, нестоило особого труда разобраться в том, чего добиваютсяглавари «Крунка», в большинстве своем бывшие руководи-тели промышленно-хозяйственной сферы, такие, как Дада-мян, Сейранян, Манучаров, в сущности, теневики, увидев-шие в перестройке реальный шанс окончательно прибратьк рукам область. Быстро сумел он разобраться и с много-образными каналами внешнего мира «Крунка», идеологиче-скими и финансовыми центрами армянства, которые дей-ствовали в унисон с западными службами во всем, что каса-лось дезинтеграции СССР.

Соприкоснувшись в Степанакерте с армянским террориз-мом, Поляничко лучше, чем кто-либо другой, сознавал, какдалеко зашел процесс милитаризации области и Армении.Видел и знал он и то, чего не хотели замечать люди Воль-ского и упертые перестройщики в Москве: советская властьв НКАО пала. Как и в Армении. Причем давно. Очередь заАзербайджаном. Удержать власть в Баку можно, лишь вос-становив контроль над мятежной областью.

Убежден, что только такой ход мыслей подтолкнул Поля-ничко ухватиться за идею демилитаризации области, лик-видации опорных пунктов армянских военных баз на тер-ритории НКАО и за его пределами, без чего все разговорыо восстановлении суверенитета республики над собственнойавтономией превращались в фикцию.

Военная тактика и стратегия

Я исходил из перспективного видения проблемы. Арме-ния, создав структуру военизированных отрядов, управляемуюиз единого центра, бросила ее на фактическую оккупацию


338

Ваг

иф Г

усей

нов

НКАО. Делалось это под прикрытием местных властей, в томчисле и КОУ, при широком взаимодействии с местной мили-цией и частью командования войск МВД. Среди них, кстати,имелось немало лиц, направленных из Москвы с учетом ихличных симпатий и связей с армянством (читайте книгу быв-шего начальника штаба Следственно-оперативной группыМВД СССР в НКАО В. Кривопускова «Мятежный Карабах»).

Нельзя сказать, что в Азербайджане не понимали необхо-димости вооруженного отражения армянских территори-альных претензий. После А.Х. Везирова это стало очевид-ным. Другое дело, что трактовали его по-разному.

Оппозиция, нещадно критикуя новое руководство за не-желание немедленно приступить к формированию нацио-нальной армии, видела выход в создании так называемыхсил самообороны. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобыдогадаться, к чему может привести создание, как уверялиоппозиционеры, народных ополчений под командованиемтакого военспеца, как преподаватель строительного инсти-тута Рагим Казиев. Или самозваного полковника Фахми Гад-жиева, в арсенале которого имелась лишь одна успешно про-веденная операция — мошенническое ограбление туристки,за что будущий командир отсидел положенный срок, послечего окончательно созрел для демократии и мобилизациивоинского потенциала Азербайджана.

Ясно, что вооруженные формирования, так или иначенаходившиеся под контролем НФА, должны были сыгратьсоответствующую роль при решающем штурме существую-щей государственной власти. Причем очень скоро обнару-живается, что бонапартизм не чужд и местечковому поли-тическому мышлению, ярким носителем которого являетсяР. Казиев. И то, и другое получает практическое подтвер-ждение очень скоро.

Склонность к созданию вооруженных сил политическойпартией, чем бы это ни оправдывалось, всегда и везде кон-чается ставкой на государственный переворот. И НФА в этомсмысле отнюдь не оригинален. И в азербайджанских реалияхсовсем не просто противостоять этой опасности, угрожаю-щей самой государственности и будущему республики. Выходмне видится только в создании легализированных подраз-


339

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

делений в составе существующих силовых структур, пол-ностью подконтрольных правительству.

Опыт участия в антитеррористических акциях компакт-ных вооруженных подразделений из числа сотрудников КГБ,создание азербайджанского спецназа подтверждают такойвывод. Возрос авторитет оргкомитета, нового руководства.Сразу притихли радикальные голоса фронтистов. Так вы-зрели условия для наступательных действий Баку — очище-ния от окопавшихся в ряде районов области и ее границахпротивозаконных армянских вооруженных отрядов, напря-мую связанных с международными террористическими цент-рами и укомплектованных за счет криминалитета, включаяи иностранных граждан (Франции, Ливана, Сирии).

— Как отнесутся к этой акции в Москве: ЦК КПСС, воен-ные, службы безопасности? Вы представляете, какой войподнимет центральная пресса и какой ужас охватит МихаилаСергеевича от репортажей «Би-би-си» и звонков Шульца идругих «друзей»?

Муталибов колеблется. Он не любит резких, радикальныхшагов. И его можно понять в данном случае. Статус первогосекретаря обязывает подчиняться генсеку, каким бы демо-кратом не хотелось выглядеть. По этой причине я и отка-зался в свое время от поста первого секретаря. При этом уменя есть средство от колебаний Первого.

— Валите все на меня и заодно на Асадова, — говорю я. —Вот, мол, такие-растакие. Можно для правдоподобности на-казать, распекать при москвичах, пожаловаться кураторамЦК КПСС на тяжелое наследство, доставшееся от застоя.Словом, придется принять новые правила игры. Играют жес нами без стеснения...

— А как в вашем ведомстве? А Язов и другие?— Их я беру на себя. Я не стал распространяться относительно поворота в на-

строениях силовиков в отношении демократических веянийи карабахской проблемы. Именно после января, когда демо-краты лицемерно обвинили армию и КГБ во всех смертныхгрехах, заигрывая с Горбачёвым и его соратниками, в рядахгенералов наметилось понимание реальной угрозы, тая-щейся в карабахском мятеже и армянском сепаратизме, как


340

Ваг

иф Г

усей

нов

разновидности дробления единого советского государства.В сущности, этот процесс — молчаливое сопротивление си-ловиков — проявлялся и ранее, но вызрело оно на рубеже1990–1991 годов.

Сейчас можно говорить, что сопротивление силовиковзапоздало, даже слишком. Несомненно. Но я уже отмечал,что разведка службы безопасности и армия имели органич-ную связь с КПСС. Преодолеть послушное следование по-литическому курсу, разработанному в недрах правящей пар-тийной элиты, было непросто, но возможно в одном случае —при реальной угрозе социалистической государственностиизвне и/или очередном факте предательства государствен-ных интересов СССР со стороны высшего руководства. По-следнее исключалось по определению, что подтверждалосьопытом КПСС, каким бы уязвимым для критики он ни пред-ставлялся в описываемый период.

Факт политического двурушничества Горбачёва стал очеви-ден как раз к 1991 году. Но сомнения зародились, когда генералыпоняли, что Советскую армию предают, убивают морально иполитически. Вот почему стала возможной операция, вошедшаяв историю Карабахской войны под названием «Кольцо», цельюкоторой было положить конец военной агрессии Армении про-тив Азербайджана, осуществить демилитаризацию Карабаха иприлегающих к нему районов, очистку региона от сепаратистов,терроризирующих мирное население.

Операция «Кольцо». Падение Чайкенда

Уже с лета 1990 года я свой кабинет фактически переношув Гянджу. Здесь дислоцируется командование частей Совет-ской армии, МВД, здесь располагается спецназ республи-канского КГБ и ОМОН. Днюет и ночует в этих краях и Ма-мед Асадов, часто наведывается в Гянджу и Степанакерт про-курор республики Исмет Гаибов.

Ведомства, которые мы возглавляем, еще сохраняют своиподразделения, представительства в НКАО. Мы прилагаемвсе усилия, чтобы сохранить контроль над своими подчи-ненными и областью. К слову замечу, что и наша агентура вНКАО держится, выполняет возложенные на нее задачи, не-


341

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

смотря на каждодневный риск и подозрительность, которым«просвечивали» «бородачи» из Еревана каждого, кто когда-либо имел связи с Баку или мог, по их мнению, иметь тако-вые. Как обычно водится среди агентов-националов, разры-вающихся между национальными пристрастиями и службой,многие легко трансформируются в двойных, а то и тройныхшпионов. Но тут уже ничего не поделаешь...

Из Гянджи проще отслеживать ситуацию и в Карабахе, ив прилегающих районах, удобней координировать усилия.Степанакерт решено взять под контроль жесткой паспор-тизацией. Таким образом происходит легальная депортация«бородачей», идеологов из Еревана, многочисленных «ком-мандос», в том числе и из-за рубежа. Заодно обнаруживаетсяхитроумная бухгалтерия прописки — двойной, тройной, спомощью которой местные власти добиваются резкого из-менения демографической ситуации в пользу армянской ча-сти населения. Выясняется, что многие жители Степана-керта, Мартуни, Мардакерта задолго до описываемых собы-тий перебравшиеся на постоянное жительство в Москву, Ростов-на-Дону, Ставрополье и другие регионы СССР, про-должают числиться жителями Нагорного Карабаха.

Перехитрить жесткий паспортный режим, практикуемыйв СССР с 1930-х годов, редко кому удавалось. Разве что сек-ретным службам. В НКАО приписки в системе паспортиза-ции приняли официальный и массовый характер. Наведениепорядка в этом деле возлагается на Оргкомитет по НКАОсовместно с приданными в его распоряжение силовымислужбами.

Одновременно разработан план очистки прилегающихрайонов, превращенных армянскими бандформированиямив свои опорные пункты, которые держат в напряжении мир-ное азербайджанское население. С их помощью бандформи-рования, с одной стороны, добиваются этнической чисткина прилегающих территориях, расширения жизненного про-странства для армянства, а с другой — боевики контролируютподступы в НКАО, все коммуникации, связывающие областьс остальной частью республики.

Уже в 1989 году небезопасно выезжать на озеро Гек-Гель,расположенное неподалеку от Кировабада. Перенесением


342

Ваг

иф Г

усей

нов

военных действий за пределы области сепаратисты добива-лись свертывания инициативы сельчан, нашедших простойи естественный способ выживания в атмосфере разгораю-щегося межнационального конфликта — обмен квартирами,домами, селами. Кстати, если бы академик А. Сахаров сосвоими советниками пристально взглянул на то, что про-исходило в Карабахе, он увидел бы выработанный в народеспособ избежать кровопролития, а не рекомендовал бы раз-рывать область на куски по принципу: «Это — Армении, аэто — Азербайджану», порождая новые этнические анклавы.

В 1990 году ряд сел в Шамхоре и Ханларе, договорившисьс попавшими в беду азербайджанцами в Армении, сочли заблаго обменяться с ними селами. К описываемому временижители сел Мирзик, Зурнабад, Армавир и ряд других Хан-ларского района стали полноправными гражданами Арме-нии. Тем не менее, именно этот район — Ханларский — вы-звал особую озабоченность Баку, ибо здесь, в районе сел Чай-кенд, Камо, Азад и Мартунашен, а также большого селенияТодан Шаумяновского района, разворачивались самые на-стоящие бои. Отсюда совершались нападения на мирныхжителей и автобусы, курсирующие между Баку и Кироваба-дом, а затем стали браться в заложники и военные патрули.

Освобождение Чайкенда и ряда других сел восстанавли-вало не только коммуникационную связь целого региона сБаку. Такая операция могла благотворно отразиться на мо-рально-политической атмосфере в республике, в чем крайненуждалось новое руководство. Это понимал и Муталибов, имногие в Москве.

Всего в Ханларском районе насчитывалось восемь армян-ских сел, значительным было их число и в Шаумяновскомрайоне, Дашкесане, Шамхоре. В центре внимания оказалсяименно Чайкенд. Связано это было исключительно с егостратегическим расположением, а также, не в последнююочередь, с идеологическим значением, которое придавалиему главари сепаратистов в Ереване. Для пущей убедитель-ности ими придуманы были, как обычно водится, байки обавтохтонности армянского населения Чайкенда, его историии пр. Сами же чайкендцы между собой всегда признавали,что их предки переселились сюда когда-то из Турции. А точ-


343

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

нее, это произошло в 1896 году, в результате начавшихся ту-рецко-армянских столкновений. Анатолийских армян, бе-жавших от погромов, царское правительство разместило вГяндже и прилегающих к нему территориях. Об этом, кстати,напоминают и церкви в Чайкенде и Мартунашене, на кото-рых сохранились надписи с указанием времени их строи-тельства — 1896 год.

Чайкенд располагается по обе стороны реки Кюрекчай,на перекрестке дорог, ведущих в Кировабад, Шаумяновскийрайон, НКАО. По одну сторону села, крупнейшего по мест-ным масштабам (около 1000 домов), — покрытые лесамигоры, по другую — лощина, где утопают в зелени села Камо иАзад. Читатель, возможно, удивится, но между ничем не при-мечательным Чайкендом и Ереваном еще с советских временрегулярно курсировал автобус. Ереванские агитаторы сюданаведывались не реже, чем в Степанакерт. Во всяком случае,о поджигательских речах прибывшего из Москвы в ЧайкендИ. Мурадяна, одного из главных идеологов «миацума», пер-вым сигнализировал в мае 1988 года в КГБ председатель та-мошнего сельсовета Грант Гюрджиян. На основании его под-робного сообщения об антисоветских, антиазербайджанскихвыступлениях на митингах, организованных в Чайкенде,И. Мурадян был задержан и выдворен из республики.

Через год село превратилось в укрепленный район с про-фессионально возведенными фортификационными соору-жениями: окопами, рвами, блиндажами, хорошо оснащен-ным вооруженным отрядом. Под мини-аэродром мастерскиприспособили спортивную площадку, куда едва ли не еже-дневно садились вертолеты из Еревана с провиантом, воен-ной техникой, специальным оборудованием. С командова-нием в столице Армении чайкендские сепаратисты связы-вались с помощью хорошо оснащенной радиостанции. При-чем, согласно агентурным данным, в распоряжении сепара-тистов имелась и резервная аппаратура. Радисты, как и ко-мандный состав военного отряда, работали посменно. Всяжизнедеятельность села обеспечивалась Ереваном. Всякоеобщение с Баку или Гянджой каралось. За этим строго следилнекто Татул Крпеян, молодой, отличавшийся особой безжа-лостностью главарь вооруженного отряда из Еревана, и кри-


344

Ваг

иф Г

усей

нов

минальный авторитет Симон Ачиггезян по кличке «Дед». Особую опасность являл собой армянин из США — некто

Армен Казарьян, предпочитавший представляться как«Пзо». Такую кличку присвоил себе человек, избравшийсвоей резиденцией Чайкенд. А известен он был советскимспецслужбам как торговец оружием, замеченный в посто-янных контактах с агентурой ЦРУ везде, где он появлялся.

К слову, господин «Пзо» точно так же легко и умеючивтерся в доверие и к резидентуре советских спецслужб, неговоря уже об армянском КГБ. Наш сотрудник Ильхам Ис-майлов, работавший непосредственно в регионе и распола-гавший надежными источниками информации, сообщал вес-ной 1991-го, что эта тройка жестко пресекает все разговорыо выезде из Чайкенда, Азада и Камо. Провинившихся немед-ленно подвергают аресту, некоторые даже бесследно ис-чезли. Известно было и расположение постов на подступахк Чайкенду и много чего другого из военных секретов.

Держать людей в страхе и брать крестьян в заложники —дело нехитрое. «Татул» и «Дед» сполна овладели этим искус-ством. А вот с пониманием воинской дисциплины у них, какэто сплошь и рядом случается с непрофессионалами, былявный непорядок. Отделение КГБ в Гяндже, возглавляемоеР.Микаиловым, проделало огромную оперативную работупо обезвреживанию наиболее дерзких эмиссаров из Ереванаи их пособников из числа представителей местных банд-формирований. Таких, как первый секретарь Шаумянов-ского РККП Грант Агаджанян и директор агропромышлен-ного объединения Шаген Мегриян, чей сомнительный на-ционализм наполовину являлся плохо скрываемым приспо-собленчеством.

Всячески угождая вчерашним ворам, закоренелым пре-ступникам вроде «Деда», они рассчитывали сохранить своидолжности в случае перехода власти в руки сепаратистов. И больше ничего.

Уже летом 1990 года наше отделение, как и спецназ, неиспытывало недостатка в вооружении. К тому времени мнеудалось убедить начальство в Москве пополнить запасы ав-томатов, пулеметов и других видов оружия. Самое главное —в скоротечных схватках с бандитами все чаще сказывалось


345

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

преимущество профессиональной выучки и обретенногоопыта над головорезами типа «Татула» и «Деда», привык-шими иметь дело с безоружным населением. И все же, наце-лив личный состав спецназа КГБ и ОМОН на выполнениебоевой задачи — уничтожение незаконной укрепбазы в Чай-кенде, я не уставал напоминать, что лучше добиться осво-бождения малой кровью. А желательно — исключить ее. Дляэтого имеется один способ: пойти навстречу желанию боль-шинства жителей Камо и Азада выехать в Ставрополье, Ере-ван, куда уже перебрались многие семьи, их родственники,близкие. В этом плане полезную работу провели сотрудникигянджинского отделения КГБ.

Запомнились сообщения — и чисто информационные, ианалитические — майора И.Исмайлова, упоминавшегосявыше. Точность данных, обоснованность предлагаемых мер,эффективность его работы подкреплялись личными свя-зями среди населения, исключительным знанием местно-сти. В этих краях он рос, многих знал по школьным, комсо-мольским годам. Благодаря своим знакомствам среди жите-лей Камо он еще весной 1990 года договорился поспособ-ствовать их выезду в Ереван и Ставрополье. И. Исмайловсообщал также, что подавляющее большинство населенияхотело бы перебраться в Ставрополье. Причем при каждойвстрече со своими информаторами из Азада и Камо теслезно умоляли избавить их от ереванских эмиссаров, про-клинали «Татула», «Деда» и других. Уверяли, что никакихпретензий ни к руководству республики, ни к властям рай-она и вообще к своим соседям-азербайджанцам у них нет.Только вот все никак не могут собраться в дорогу, объясняяэто тем, что хотели бы как можно выгодней продать своидома и подворья.

Пришлось подключать Совмин. Нашлась такая сумма, накоторую несчастные крестьяне могли вполне приличноустроиться на новом месте. И в тот момент, когда уже всебыло организовано для коллективного выезда в НКАО, вХанлар нагрянула специальная комиссия, сформированнаяпо требованию предсовмина СССР Н.А. Рыжкова и доло-жившая, что первым делом намеревается посетить Чайкенд,Камо и Азад.


346

Ваг

иф Г

усей

нов

К слову, очень много сказано и написано об армяно-гор-бачевском сговоре, но незаслуженно мало в этом плане уде-ляется тогдашнему премьеру. Между тем именно он лобби-ровал интересы Армении и сепаратистов НКАО, всяческипроталкивая их необоснованные экономические требованияи политические проекты. Причем делал он это, в отличиеот генсека, открыто, не скрывая своих личных симпатий.Подробно написал об этом экс-предсовмина в своих воспо-минаниях, обосновывая свою позицию, как и свою роль вянварских событиях.

Члены комиссии во главе с генералом Ширинкиным, быв-шим командующим ставкой Южного направления, дислоци-рованной в Баку, объясняли цель своей миссии тем, что рас-полагают достоверными сведениями о планируемой насиль-ственной эвакуации жителей Чайкенда, Камо и Азада. В связи с этим генерал и настаивал на немедленном посеще-нии названных сел, намереваясь встретиться и переговоритьс населением. Свои доводы он подкрепил страшилкой о на-чавшемся в селах море, якобы спровоцированном продо-вольственным дефицитом со стороны властей Баку. ПричемШиринкин предварительно объявил, что никого из пред-ставителей руководства Ханларского района, тем болееГянджи, он не намерен брать с собой в ходе предстоящихвстреч. Тем не менее наш человек сумел-таки внедриться вокружение генерала. Им был Ильхам Исмайлов. Удалось емуэто благодаря личной смекалке и смелости.

Позже И. Исмайлов так рассказывал об изучении обста-новки в регионе, условий жизни, а также жалоб и предложе-ний сельчан, осуществленном в сельском клубе Камо в тече-ние нескольких часов.

Зал был забит в большинстве своем чайкендцами и пред-ставителями деревенских «Групп поддержки», кучек моло-дежи, явно принявших изрядную дозу «тутовки» — гордостиместных виноделов. Пообщавшись с одним из развязных мо-лодых людей, генерал Ширинкин раздраженно буркнул, мол,по его виду трудно представить, что здешний народ пухнетс голоду. Но более всего поразило майора И. Исмайлова, че-ловека бывалого, но, в общем-то, как и большинство азер-байджанцев, бесхитростного, как взбиравшиеся на сцену к


347

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

членам комиссии люди все наперебой выкрикивали прокля-тия в адрес руководства Азербайджана, вопили о притесне-ниях, которым якобы их подвергают азербайджанцы, неутруждая себя ни фактами, ни свидетельствами. Особенно«старались» именно те из жителей, которые несколько днейназад сами вышли на представителей КГБ с просьбой помочьим с продажей жилищ и выездом!

Апофеозом этой примитивной инсценировки явилась ис-терика неизвестной женщины, набросившейся на И. Исмай-лова с воплями, что именно он несколько дней назад в Ми-гечауре застрелил ее сына. От неминуемой расправы пьянойтолпы, подступившей к сцене, майора спасли решительныедействия военного сопровождения.

Мне несколькими часами позже удалось переговорить сглавой комиссии. Что он докладывал премьеру Н.А. Рыж-кову, неизвестно. Но то, что генерал был сам не свой от зна-комства с «несчастными, запуганными» армянами, этоточно.

Эта история только подтвердила необходимость прове-дения чистки региона от бандитов и их пособников.

Ближе к весне все согласования в отношении Чайкенда идругих населенных пунктов были завершены, и я оконча-тельно перебазировался в связи с развертыванием операциив Гянджу. Сюда же прибыли министр внутренних дел МамедАсадов и прокурор республики Исмет Гаибов. Общее руко-водство осуществлял В.П. Поляничко

Окончательное обсуждение разработанного плана опе-рации, обстановки в Чайкенде, Камо, Азаде и Мартунашене,координации сил, привлекаемых для операции, состоялосьчерез три дня в поселке Хаджикенд, в тамошнем пионер-лагере, на скорую руку переоборудованном в штаб-квартирукомандования. Наряду с упоминавшимися выше лицами всовещании приняла участие группа высших офицеров дис-лоцированных в Гяндже частей Советской армии во главе сполковником Машковым.

Командование операцией поручено было ему, боевомукомандиру, хорошо знакомому с местными условиями и раз-бирающемуся в тонкостях бушевавшего межнациональногоконфликта.


348

Ваг

иф Г

усей

нов

Я подробно проинформировал собравшихся о располо-жении вооруженных постов, точной численности бандфор-мирований в Чайкенде, количестве и видах имеющегося вналичии вооружения и боеприпасов, а также о содержаниирегулярных радиопереговоров главарей незаконного воору-женного отряда с Ереваном.

М. Асадов доложил, с какого направления ОМОН проник-нет в село для проверки паспортного режима и каким обра-зом она будет осуществляться. Военные, со своей стороны,подчеркнули необходимость неукоснительного следованияпредписаниям, предлагаемым ими. Они сводились к тому,что с раннего утра армейские подразделения выдвигаютсяна заранее оговоренные позиции на окраинах Чайкенда ипосредством громкоговорителей призывают бандитов сдатьоружие, а самим перейти в распоряжение военной коменда-туры. В заключение категорически было подчеркнуто тре-бование не применять оружия, довести акцию до конца по-средством переговоров, мирно урегулировать проблему.

Останавливаюсь на этих деталях, чтобы внести ясность:на совещании никто не ставил вопроса о депортации жите-лей села. Об этом не было и речи. С тем и расходимся доутра. К тому времени прибывает спецназ КГБ, возглавляе-мый будущим национальным героем Азербайджана РиадомАхмедовым. Он запомнился жизнерадостным, контактнымв быту молодым человеком. Дерзким, решительным и сме-лым в бою. Боец от рождения. Я, как и другие старшие позванию, смотрел на него с надеждой. Из него получился бынастоящий командир. Печально, что он стал одной из жертвбездарной операции, бесславно проигранной несколькимимесяцами позже под Дашалты. А тогда, в апреле, Риад, какрассказывали, первым делом позвонил домой — молодуюжену он оставил на сносях — и услышал долгожданную вестьо том, что у него родилась дочь. День обещал быть хорошим.Помню, все мы с удовольствием поздравляли молодого,сияющего от счастья папу...

Операция поначалу проходит как по-писаному. Около де-сяти бронемашин, продвинувшись близко к селу, занимаютудобную позицию за местным кладбищем. Оттуда открыва-ется прямая дорога в центр Чайкенда. Докладывают о по-


349

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

пытках радиостанции сепаратистов выйти в эфир. Ясно, чтоони взывают о помощи. Но это безнадежная затея, ибо эфирдавно и надежно нами запеленгован — связь чайкендской ра-диоточки с внешним миром наглухо перекрыта. Жестко пре-секается попытка радистов выйти на другие волны.

Полковник Машков садится в БТР, прихватив с собойпроводника — парнишку-водителя из райцентра. После остав-шихся безответными призывов сдать оружие М. Асадов даеткоманду омоновцам вступить в Чайкенд по дороге, связы-вающей село с Шаумяновским районом. С другой стороны внаправлении центра продвигается бронированная машинаполковника Машкова и... попадает в засаду отряда ТатулаКрпеяна. К полудню мы вынуждены прервать операцию.

Военные созывают очередное совещание. Они возму-щены не столько пленением командира, сколько своеволиемазербайджанского ОМОНа, пустившего в ход оружие, в ре-зультате чего обезврежено несколько боевиков. Военные по-лагают, что огонь был открыт без видимой причины, говорято пострадавших среди мирных жителей. Через минуту мнедокладывают, что чрезмерную силу применили не омоновцы,а примкнувшие к ним люди Искендера Гамидова — работникаОБХСС, активно позиционирующего в качестве военспецаНФА, помышляющего о карьере политического лидера и ос-нователя азербайджанского военизированного отряда «Боз-гурд» — прототипа турецкой экстремистской организации содноименным названием.

Незадачливый экстремист, порядком испуганный, новнешне довольно тщедушный, предстает перед взбешеннымминистром М. Асадовым. Мне приходится буквально выры-вать И. Гамидова из рук министра, грозящего немедленнопредать вояку-обхсесовца полевому суду. А тут еще беспре-станно звонит А.Н. Муталибов, требуя завершить операциюкак можно скорее, потому что в инстанции серьезно пере-полошились. Забеспокоился и В.П. Поляничко, заявив, чтов создавшейся обстановке следует разъяснить «Татулу» и егосоратникам, что наша конечная цель — добиться нормальнойжизни для всех, кто находится в Чайкенде.

О том, как дальше развивались события, майор И.Исмай-лов много лет спустя напишет в своих воспоминаниях:


350

Ваг

иф Г

усей

нов

« Выходит, после того как уголовники взяли советскогополковника в заложники, а проводника уже успели безжа-лостно расстрелять, предварительно подвергнув пыткам,мы должны сесть за стол переговоров с прожженными пре-ступниками и обещать им красивую жизнь под наше словоофицера?! — поднялся с места председатель КГБ Азербай-джана генерал В.А. Гусейнов. — И вы, Виктор Петрович, по-лагаете, что такое возможно? Вы верите в мирное сосуще-ствование с теми, кто, не задумываясь, берет в заложникисоветского офицера и его солдат? Если они решаются под-нять руку на российских солдат, можете себе представить,как они поступят с азербайджанцами?! И с этими убежде-ниями вы собираетесь создать островок мира в море нена-висти? Не обманываете ли вы себя?!

Вслед за этим В.А. Гусейнов представил длинный пере-чень убийств, нападений на автобусы, азербайджанскиесела, которые кончаются истреблением мирных крестьян.Чайкенд фактически держит в напряжении Кировабад,Ханларский и Шаумяновский районы, шантажируя руко-водство республики. Теперь они добрались и до Советскойармии. Ни одно цивилизованное государство не соглаша-ется уступать шантажу преступных элементов. Террористыне понимают языка мира, а законность и правопорядок от-вергают!

Таков был общий смысл выступления генерала. Затем онпригласил в комнату корреспондента программы «Время»по Азербайджану М.Мамедова и, разъяснив ситуацию, сказал,что необходимо сегодня же в репортаж с места событийвключить обращение к российским матерям, чьи сыновьянаходятся в руках террористов. Свое резкое выступлениегенерал В.А. Гусейнов завершил совершенно неожиданнымисловами: «И армянским жителям Чайкенда, и азербайджан-цам, проживающим в этих краях, которым нет покоя от тер-рористов, будет лучше, если выселить всех, кто заодно с не-законными вооруженными формированиями. А мы уже убе-дились, что они заодно. Операция должна быть доведена доконца сегодня же!»55

55 Незабываемый бой // «Ени Мусават», 14 апреля 2011 г.


351

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

В.П. Поляничко некоторое время молчит, стиснув зубы.Затем резко поднимается и, хлопнув обеими руками по столу,как бы подводит итог общему мнению: «Да, единственныйвыход — депортация!» После этого я обращаюсь к начальникумилиции Кировабада полковнику Эльдару Гасанову:

— Милиция и наш спецназ немедленно должны присту-пить к освобождению полковника Машкова и экипажа БТР!

— Мы не можем оставить своих товарищей в беде, — под-нимаются с места российские офицеры.

Все так и было. Татул Крпеян и его дружки сами вызвалиогонь на себя. А жители Чайкенда, с оружием в руках дей-ствовавшие заодно с террористами, не могли более оста-ваться на земле, которую они пытались захватить силой. Де-портация — их выбор.

«Татул» падает замертво в момент, когда пытается спря-таться за спиной полковника Машкова. Та же участь постигает«Деда» и их ближайших подельников. Большая часть ереван-ской «уголовной братвы» вместе с вооруженными чайкенд-цами пытаются скрыться в Мартунашене, рассеяться в лесах.Тщетно! Мартунашен, Камо и Азад в кольце. Сопротивлениебесполезно. Остальное — дело техники: вооружение изыма-ется и складируется, взятые в плен члены бандформированияпередаются в руки правоохранительных органов. Оставшиесябез ереванского вооруженного прикрытия, зная, что в ходеследствия всплывут факты их разбойных нападений на мир-ных граждан, с заранее прихваченными пожитками устрем-ляются к вертолетам и автобусам, которые берут курс на Ере-ван, завлекший их в кровопролитную авантюру.

Несколько фактов. Всего в ходе операции полегло 19 во-оруженных боевиков — 12 прибывших из Еревана, 7 из числаместных жителей. Так что сообщения о 200 танков Советскойармии, брошенных в Чайкенд, и сотнях убитых не соответ-ствуют действительности. Как и байки, до сих пор размещен-ные на интернет-сайтах, о геноциде, насильственном пересе-лении мирных армянских сельчан. Единственная правдиваяинформация касается Т. Крпеяна и С. Агичгезяна — «Деда»:им действительно власти присвоили звания героев Армении.

Посеявшие ветер пожнут бурю. Головорезы, причисляе-мые официальной армянской властью к «лику святых», об-


352

Ваг

иф Г

усей

нов

рекают собственный народ плодить им подобных из поко-ления в поколение.

Через несколько дней в Гянджу прибывает руководствореспублики.

«Я давно собирался побывать в этом древнем крае. Нодал себе слово встретиться с гянджинцами после того, какочистим Чайкенд от террористов. Слово мы свое сдержали,потому что едины» — эти слова Муталибова гянджинцывстречают долгими аплодисментами. В зале царит атмо-сфера необыкновенного воодушевления. Людей словно под-менили. Мне же нужно вылетать в район Геранбоя, откуданеобходимо приступить к освобождению еще трех сел: Буз-луда, Манашида и Еркеча.

Мы сделали все, что смогли

Впервые за последние два года я чувствовал, что удастсяотойти от ложных дорог, уводивших нас в топи бесплод-ных и бесконечных словопрений. Появилась уверенность,что при грамотной работе с Центром, армией и людьмимы сможем выйти на перспективные политические реше-ния. Я был уверен, что необходимо наращивать усилия ирешительно брать инициативу в свои руки в карабахскомвопросе. Чувствовалось и другое — постоянное пребыва-ние, как говорится, на передовой, среди народных масс,давало конкретные результаты по укреплению республи-канской власти в карабахском регионе, приграничных сАрменией районах, способствовало взятию под контрольнаселенных пунктов, на протяжении длительного временислуживших сторожевыми точками армянского сепара-тизма.

Компартия впервые за последние годы выглядела правя-щей. Стали считаться с политическим руководством Азер-байджанской ССР и на разных уровнях в Москве, несмотряна разнузданную антиазербайджанскую информационнуювойну центральных СМИ.

В полной растерянности пребывала верхушка НФА. Егоагитаторы, уверявшие, что военное наступление в Ханлареи Шаумяновском районе силами МВД и КГБ республики об-


353

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

условлено желанием Москвы поддержать таким образом «ре-жим Муталибова», встретили отпор простых крестьян.

Здравый смысл подсказывал народу: в борьбе за землипредков важен результат, а кто помог и почему — пусть раз-бираются историки.

Помню слова аксакалов. И в Гяндже, и в Агдаме, и в Тер-тере они говорили: «Неважно, кто находится у власти. Глав-ное — отстоять Карабах. Наши земли!»

Полностью дезавуировал себя и Эльчибей, в унисон с ар-мянами и их лоббистами назвавший восстановление юрис-дикции республиканской власти в Ханларе, Геранбое, Шау-мяновском районе формой депортации. В этом вопросе,как и в ряде других своих идейных интерпретаций, НФАфактически солидаризировалась с армянским терроризмом.И это нельзя объяснить одним лишь недомыслием, отсут-ствием тактической гибкости. НФА всегда являлась под-контрольной внешним силам идейно-политической орга-низацией. Для них стратегическим вопросом являлось уни-чтожение СССР, ликвидация коммунистической власти. Эль-чибей и Ко пели с чужого голоса, еще раз доказав, что ихцелью была власть, а настоящий патриотизм чужд, как и ис-тинная демократия.

Никогда не забуду перекошенное лицо Мамеда Асадова:«Читал заявление НФА. Наши, свои вроде бы, но туда же —осудили и Компартию, и военные структуры за депортациюмирных жителей армянских сел. Выходит, ребят моих, пав-ших на этих сопках, истекающих кровью в Геранбое, тожеосудили! Ничего не скажешь. Спасибо вам, господа беки, занауку, за вашу демократию...».

Этот позорный политический кульбит НФА навсегда оста-нется в его истории примером двуличия, полной неспособ-ности разобраться в сложных условиях межнациональногопротивостояния, отсутствия патриотизма и беззастенчивогостремления обрести власть любой ценой.

Политика НФА в период и после Чайкенда раскрыла глазамногим на истинные цели лидеров НФА, далеких от народ-ных, общественных устремлений.

Неоценим был опыт создания союзов, обретенный новымруководством республики. На глазах возмужали бойцы


354

Ваг

иф Г

усей

нов

ОМОНа и спецназа КГБ, научившиеся побеждать хваленыхармянских боевиков вместе с их иностранным вооружениеми находящимися в международном розыске именитыми тер-рористами (профессиональный террорист Монте Мелко-нян, один из главарей АСАЛА, участник серии терактов про-тив турецких дипломатов и Израиля, был обезврежен 22-летним бойцом диверсионно-разведывательного отрядаИбадом Гусейновым. Террорист, афишируемый армянскойпрессой как «неуловимый Монте», на коленях умолял азер-байджанского разведчика, настигшего его в селе Муганлы,о пощаде...).

Думаю, нет смысла подробно останавливаться на осталь-ных боевых эпизодах операции «Кольцо». Скажу только, чтов ходе ее были освобождены от армянских террористическихгруппировок свыше 20 населенных пунктов, разгромлены иликвидированы десятки бандформирований. Несмотря наколоссальное давление, оказываемое на политическое руко-водство Азербайджана армянскими лоббистами в Москве, яв-ными и тайными международными покровителями армян-ства, разыгравшими карабахскую карту в антисоветском за-говоре, весной и летом 1991 года, нам реально удалось под-твердить свое право собственными силами восстановить по-рушенный суверенитет над значительными территориямивокруг НКАО, усилить азербайджанское присутствие непо-средственно в охваченном мятежом Нагорном Карабахе.

Скажу откровенно, это стало возможным благодаря новойтактике официального Баку в политическом взаимодействиис союзным Центром, в особенности с формирующимся со-противлением в военно-политических кругах горбачевскомукурсу, уже тогда воспринимавшемуся многими как предатель-ский.

В готовности высших военных кругов, включая и раз-ведку, поддержать Азербайджан в его справедливом и закон-ном желании очистить республику от террористов виделсяреальный шанс приступить к практическому решению кара-бахской проблемы. Иные скажут — союз с советской воен-щиной, опорой коммунистической диктатуры?!

Отвечу: во-первых, мои убеждения относительно при-роды советской государственности всегда основывались на


355

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

объективных исторических фактах, предопределивших со-циалистический выбор. Практически же результаты социа-листического эксперимента я соизмеряю с социально-эко-номическим рывком, совершенным народами СССР. Его ро-лью и влиянием на ход всемирной истории.

Здесь есть над чем поразмышлять, не сводя проблему купрощенным оценкам формы и существа советской власти.

Во-вторых, из всех проблем, которые выпали на долю то-гдашних руководителей второй Азербайджанской респуб-лики — Азербайджанской ССР, — наиважнейшей являлась недемагогическая погоня за призраком демократии, а сохра-нение территорий, доставшихся от отцов-основателей пер-вой республики — АДР — и первых большевиков (НариманНариманов и другие), сумевших отстоять в сложнейших усло-виях создания союзного государства территориальную це-лостность Азербайджана.

Не стану приводить длинный список выдающихся поли-тиков — от Ататюрка до Сталина, — видевших в политическихсоюзах лишь средство для эффективного отстаивания ко-ренных национальных интересов. В те дни мы вышли наперспективные и влиятельные силы в руководстве СССР,при поддержке которых, опираясь на собственные воору-женные силы, наладили и обеспечили оборону пригранич-ных Лачинского, Кедабекского, Казахского, Таузского и дру-гих районов, взяли под надежную защиту азербайджанскуючасть НКАО, предотвратив реальные планы этнической чи-стки области, фактически очистили значительную часть Ка-рабаха от армянских захватчиков. Наконец, окончательнобыли предотвращены попытки армянизации Ханлара, Ге-ранбоя, Шаумяновского района.

Гянджа и весь прилегающий к нему западный регион,имеющий стратегическое значение с точки зрения сдержи-вания агрессивных поползновений внешних сил, были взятыпод жесткий контроль республиканского Центра — Баку.

Стоит добавить и то, что десятки единиц боевой техники,а также иного военного снаряжения — боеприпасов, радио-станций, взятых нами в ходе операций, по моему прямомууказу были переданы МВД республики — в распоряжениеотрядов ОМОН.


356

Ваг

иф Г

усей

нов

В непростых условиях того времени это был весомыйвклад в арсенал первых военных подразделений, находя-щихся в прямом подчинении главы суверенизирующегосяазербайджанского государства.

Не наша вина, что тщательно разработанные планы поосвобождению НКАО от агрессивных сепаратистов и вос-становлению суверенитета над областью не удалось довестидо конца. Нам помешал заговор ГКЧП и последовавший рас-пад СССР.

Как говорится, мы сделали все, что смогли. Пусть новыеполитики сделают больше и лучше нас. Пока же, когда япишу эти строки, военно-политическая операция, вошедшаяв историю Карабахской войны (1984–1994 гг.), остается са-мым реальным, эффективным и крупным достижением Азер-байджана в непрекращающемся споре с Арменией.


357

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ГКЧП

Во второй половине августа мне приходится срочно пе-ребираться из Гянджи в Степанакерт. Наши источники вЕреване и Степанакерте сообщают, что взбешенные азер-байджанским наступлением лидеры АОД и КРУНКа по пря-мому требованию зарубежных армянских центров готовятответные акции. Причем объектом террористических актовстанут подразделения Советской армии, внутренних войскМВД СССР, включая их командование. Своего рода планустрашения.

Первый террористический удар не заставил себя долгождать. В ходе переброски сил большая группа солдат с офи-церами, что-то около 40 человек, захвачена в плен. Акцияосуществлена многократно испытанным способом — броне-техника облеплена женщинами и детьми. Подозреваю, чтотут не обошлось без предательства — 366-й полк, раскварти-рованный непосредственно в Степанакерте, переполненместными контрактниками, разагитировавшими многих мо-лодых, неискушенных солдат срочной службы. Как бы тамни было, наглость и масштабы сепаратистов свидетельствуюто том, что акция устрашения приводится в исполнение.

И тут поступает сообщение о чрезвычайных событиях вМоскве, вызванных образованием ГКЧП. Накануне я об-щался по «ВЧ» с В.А. Крючковым, и ничто в его распоряже-

ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ


358

Ваг

иф Г

усей

нов

ниях, голосе не свидетельствовало о надвигающемся пере-ломе.

В.П. Поляничко, однако, выглядит так, словно дождалсядавно ожидаемой весточки. То ли он что-то знал о надвигав-шихся событиях, то ли получал эксклюзивную информациюо подозрительном шевелении в коридорах власти. Во всякомслучае, он знал больше того, что содержалось в официальнораспространенном заявлении ГКЧП.

Сама аббревиатура звучит грозно. Впечатляет и составчрезвычайного государственного комитета.

— Сейчас кое-кто засуетится...Виктор Петрович в ожидании, без конца проводит сове-

щания Оргкомитета, консультируется с военными, звонит вМинобороны, знакомым в Москву, связывается с Муталибо-вым. Тот в Тегеране, куда подталкивает его Тамерлан Караев,член Правления НФА (его рекомендовал Первому РуфатАгаев, у которого в помощниках Расим Мусабеков, свояк ка-раевский, пользующийся влиянием на руководителя Бакин-ского горкома. Общими усилиями они протащили Т.Караевав заместители Эммы Кафаровой и сейчас подсиживают Тель-мана Оруджева, ее первого зама).

Иранцы щедро одаривают посланцев Азербайджана, обе-щают помочь финансами, продуктами, намекают, что могутповлиять на Ереван посредством своих давних связей с ар-мянством. Как бы там ни было, а налицо признаки самостоя-тельной внешнеполитической деятельности. Добрый знак.Однако будет лучше, если Первый быстрее возвратится: гря-дут перемены. Только вот какие?

И словно бы в подтверждение моих размышлений сепа-ратисты освобождают взятых в заложники советских солдат.Только ни я, ни В.П. Поляничко тут ни при чем. ПростоГКЧП заявил, что наведет незамедлительно порядок в На-горном Карабахе.

— Мигом протрезвели! — комментирует Виктор Петрович,и я с легкой душой покидаю Степанакерт. В Баку меня ждутсрочные донесения агентуры.

С того раннего утра, когда эфир содрогнулся от грозногои предупредительного: «Говорит и показывает Москва» и всемпослышалось что-то от давно забытого, знаменитого левита-


359

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

новского «Работают все радиостанции Советского Союза»,весь Степанакерт бросился к телевизорам, внимательно вслу-шиваясь в многократно повторенное заявление ГКЧП.

Таково, если вкратце, общее содержание почти всех со-общений наших источников в НКАО, словно бы пробудив-шихся от долгой спячки. Лидеры сепаратистов, как могут,успокаивают свой актив. Но те в растерянности. Особеннобоевики из Еревана. Пошли слухи, что в Армении началисьаресты, которые вот-вот перекинутся в Степанакерт. Все втревожном ожидании... А вот и факт, полностью подтвер-ждающий резкую перемену настроений в стане противника:главари сепаратистов направили в Шушу своих посланцев,зондируют возможности в отношении перемирия. Некото-рые командиры незаконных армянских формирований всту-пили в контакт с нашими отрядами и руководителями опол-чений, кое-где успели угостить шашлычком и поднять бокалыза мир, за то, чтобы вновь зажить по-старому.

Азербайджанцы, особенно из сельской глубинки, народ до-верчивый, бесхитростный и милосердный. Они охотно верятв возможность возвращения старого, мирного добрососедства.«Какой бес попутал нас? Кто отравил? Пора кончать с этойнелепой войной». Вспомнили карабахцы о своих кирве (крест-ных) в Шуше и Степанакерте, родственниках в Баку, Гяндже,Мингечауре, называемых в народе метисами, то есть полу-кровками. Ах, хорошо бы заглянуть одним глазком в прошлыймир, размотать дороги, судьбы, прокрутить их как киноленту...

— Все. Покончено с анархией. Порядок будет восстанов-лен. Не только в Карабахе, но и в Москве. Во всей стране.

Это В.П. Поляничко мобилизует аппаратчиков.— Мы ждали этого. Так долго не могло продолжаться...А это А.М. Муталибов в Тегеранском аэропорту Мехабад

комментирует возникшую, во многом еще неясную ситуа-цию, а заодно и действия ГКЧП. Куда смотрят его советникииз президентского аппарата, параллельной ЦК структуры,тот же Вафа Гулу-заде, больше известный как переводчик сарабского? Что он там насоветовал президенту?

— Помните, я не раз говорил на аппаратных совещаниях:у страны есть хозяин. И он явится — рано или поздно придети призовет к ответу каждого.


360

Ваг

иф Г

усей

нов

А это уже по возвращении в Баку, прямо с аэропорта назаседание Бюро ЦК. Впрочем, Бюро давно превратилось внекое размытое скопище с президентскими советниками игоссоветниками.

— Ребята поехали за Мишей, — полушутя-полусерьезно до-кладывает Поляничко часом ранее Первому.

В.И. Варенников, О.Д. Бакланов, О.С. Шенин и другиедействительно вылетели в Форос. Но почему-то меня не по-кидает тревога, хотя ничто не предвещает худого. Впрочем,кое-что тревожное возникает: «Голоса» передали плохо про-думанное интервью А. Муталибова, подав его как политиче-ское заявление, как откровенную, демонстративную под-держку ГКЧП.

Впрочем, некоторые руководители союзных республик,не говоря о союзных министерствах, делают куда более ре-шительные и однозначные заявления. Мишенью избран,однако, только лидер Азербайджана. Чувствуется армян-ский след. Кто-то жестоко подставил Аяза Ниязовича. Аможет, сам подставился? К сожалению, он любит блеснутьимпровизацией. А тут еще поспешные комментарииВ.П. Поляничко. Увы, тревожные предчувствия не обма-нывают меня.

— Что они делают?! Солдаты, введенные в город, вступаютв контакт с населением! Этого нельзя допускать категори-чески! — комментирует, словно протрезвев, перемену в на-строениях Москвы В.П. Поляничко, на собственном опытепознавший последствия такого братания.

Поступает информация и по моим личным каналам о на-двигающемся крахе ГКЧП, о последней и, увы, запоздалойпопытке спасти Советский Союз.

Что же это было: заговор престарелых генералов? По-следняя авантюра Горбачева? Игра ЦРУ, агенты которогодавно ногой отворяли двери кремлевских кабинетов? Тонкийход агентов влияния, таким образом ускоривших крах СССР?

Воспоминания Горбачева и остальных участников собы-тий только уводят, мне кажется, от истинных, скрытых пру-жин механизма, доведшего некий зловещий план до логиче-ского конца. Историки разберутся. По мне, истина, как все-гда, где-то посередине.


361

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Из груды любопытных самих по себе фактов, документови свидетельств, представленных современникам, выде-ляется, подобно полотну, исполненному рукой мастера навыставке поделок, скупое, в несколько строк, упоминаниегенерала Л.Г. Ивашова о признании одного из резидентовамериканской разведки, работавшего против СССР. На во-прос о том, имелся ли в высшем политическом руководствеСоветского Союза у ЦРУ свой человек, «большой крот», онответил так: когда советские люди узнают имя этого чело-века, они придут в ужас.

Лично меня с первой минуты появления ГКЧП смущалаего инертность. Вводить ЧП и сидеть сложа руки? Ждатьсогласия Горбачёва, просить его об этом?

Я много и очень откровенно говорил годы спустя сВ.А. Крючковым, которому принадлежала, как известно,инициативная роль в неудавшейся «чрезвычайке» в Москве.Он соглашался с тем, что ГКЧП проявил нерешительность,фактически бездействовал. Объяснял это Владимир Алек-сандрович довольно просто: у него, как на грех, в тот моментзанемогла супруга, и он вынужден был находиться большуючасть времени дома, у постели больной. То есть шеф всемо-гущего КГБ, выбирая в решающий час смертельной схваткис заклятым врагом между тяжело сраженным, находящимсяна последнем издыхании государством, оберегать котороеявлялось его служебной обязанностью, и больной супругой,предпочел посидеть у постели занемогшей. Возможно ли та-кое?

Она, кстати, пережила благополучно и СССР, и самогопредседателя КГБ, и по характеру была женщиной твердой,с норовом, как говорится, боевой подругой старого солдата.Говорить о старческом недомыслии руководителя советскойразведки тоже не приходится: В.А. Крючков сохранял высо-кую работоспособность. Ему было всего-то 67 лет, кудаменьше, чем, например, горбачевскому партнеру по разору-жению, веселившему американский конгресс приступамисклероза Рональду Рейгану.

Владимир Александрович редко болел, память его былакрепка, взгляд — проницательный, ум — острый, опыта незанимать. Одним словом, В.А. Крючков, человек и руково-


362

Ваг

иф Г

усей

нов

дитель основательный, находится в нормальной рабочейформе. Держать поистине имперскую разведывательную ор-ганизацию в цепких руках, вбирать ежедневно поток цен-нейшей политической, особо важной информации исклю-чительной секретности, выдавать «наверх», первому лицу,аналитику, заключения и выводы по первостепенным вопро-сам мировой политики — это требует особой выучки, ред-чайшего профессионализма, высоких интеллектуальных ка-честв.

На прицеле НФА

Под шум телевизионного ликования Москвы, восприни-маемого простодушным обывателем, в том числе и запад-ным, как всенародное (перед нами чистейшей воды полит-технология!), политики сводят счеты со старой властью,стучатся в двери к новой, ельцинской.

В Москву устремляется почти все руководство НФА — наприем к Борису Николаевичу. Тот пьяно морщится: «У нихруки в крови...»

То же мне чистюля. А у кого они чистые, из тех, ктоустраивается в кремлевских кабинетах? Может, у Г.Э. Бурбу-лиса, преподавателя научного коммунизма из Свердловска,к которому азербайджанские демократы высочайше допу-щены? Геннадий Эдуардович, конечно, большой человек. И все-таки не Ельцин... А что тут обижаться, демократы — на-род негордый. К тому же Бурбулиса все величают не иначе,как второй человек в российском государстве — Госсекретарь!

И голос НФА уже слышен в общем антиазербайджанскомхоре, требующем ареста президента АР Муталибова, а заоднои всех остальных сторонников ГКЧП в Баку. И невдомек им,что потому в Азербайджане многие приветствовали заявле-ния ГКЧП, что надеялись — будет положен конец горбачев-ским двусмысленностям, что твердо обещано было навестипорядок в Карабахе, разобраться с сепаратизмом, с теми,кто разрушает общий советский дом.

Впрочем, уже давно замечено, не желает оппозиция,чтобы существующая власть сама разобралась с Карабахом.Потому Эльчибей и отказался пропустить машины с жите-


363

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

лями Степанакерта, пожелавшими выехать в Армению. А Оргкомитет уже готовил в дорогу новый автокараван, се-паратисты запаниковали, заверещали. Потому фронтистамивзяты на прицел Муталибов, Поляничко, Вагиф Гусейнов иМамед Асадов. Это ничего, что те же лица беспощадно об-стреливаются армянскими СМИ.

Момент больно удачный — появился шанс вновь двинутьсяна приступ властной крепости.

«Говорят, на столе у Крючкова нашли готовое распоря-жение о назначении Вагифа Гусейнова заместителем Пред-седателя КГБ СССР...»

Главное в политической интриге — вовремя запущенныйслух. Нет, этот слух родился не в агитпропе НФА, также го-раздого на выдумки. Узнаю знакомый почерк. Вновь заше-велился Ильгусейн Пиргусейнович Гусейнов. Он не станетпредпринимать то, что может не понравиться Аязу Ниязо-вичу. А вот Муталибову-то зачем дискредитация председателяКГБ, последний год практически не вылезавшего из Кара-баха? Зачем понадобилось ему ввязываться в эту грязную за-тею? Он и так с трудом увернулся от экзекуции, уготованнойему сразу после ГКЧП на чрезвычайной сессии ВерховногоСовета СССР. Не без успеха провел 8 сентября президент-скую кампанию, опираясь на поддержку местных партийныхорганизаций, контролирующих еще электорат. ТеперьА.Н. Муталибов — легитимный президент, всенародно из-бранный.

В НКАО затишье. Но что грядет завтра: без ЦК КПСС,без попавших под ельцинскую мясорубку наших сторонниковв силовых структурах? Зачем ему ослаблять собственнуювласть, компрометируя сразу двоих естественных союзни-ков, подтвердивших свою надежность на рискованных фрон-тах карабахской войны, добыв военный успех, проложившийему дорогу к президентству?

А может, сосредоточившись на карабахской войне, я со-всем упустил из виду противников в Баку? Бои в Ханларе иКазахе представляли угрозу для жизни. Пристрелка же, на-чавшаяся в Баку, несет политическую смерть.

...Бывший сотрудник КГБ подполковник Садых Алиев, бу-дучи арестованным по подозрению в убийстве, дал показа-


364

Ваг

иф Г

усей

нов

ния, которые могут стать основанием для обвинения пред-седателя КГБ Азербайджанской ССР в подготовке и осу-ществлении ликвидации политических противников.

Это уже не слух и даже не просто компромат, сознательновброшенный в прессу. Это начало политической интриги,нити которой ведут не только в кабинет моего первого зама.А тянутся они из самой Москвы.

Как же вы, Вагиф Алиовсатович, не придали значения ин-формации, переданной от одного из проверенных источни-ков в кругах, близких к Ельцину? Армянские лоббисты на-стаивали, как минимум, на отстранении от власти председа-теля КГБ В. Гусейнова и министра внутренних дел М. Аса-дова. Б.Н. Ельцин к этому списку требований, предъявленныхазербайджанскому президенту в ходе его панического визитав Москву 24–26 августа, добавил и свое: распустить Компар-тию, удалить партийных функционеров из госструктур.

Для той атмосферы ничего экстраординарного в этой ин-формации не содержалось. Не верилось, что Аяз Ниязовичподдастся давлению...

С. Алиев обвиняется в убийстве члена-корреспондентаАН республики Тельмана Курбанова. Ознакомившись с хо-дом следствия, адвокат Адиль Исмайлов выступает в газете«Айна», определив убийство ученого как бытовое преступ-ление. Основания для такого заключения налицо. Убийствозаказал известный бизнесмен, некто Э. Мамедов. Он женатна дочери академика Фарамаза Максудова. Не будем упоми-нать имя особы, об увлечениях которой осведомлены нетолько следователи. Это известно А.Н. Муталибову. Так же,как и то, что Институт математики является опорным пунк-том пиар-кампании Г. Алиева.

Тем не менее, пресса, как по команде, склоняет КГБ и,само собой, имя председателя КГБ. Последнюю точку в ин-формационной атаке ставит старший следователь Бакин-ской городской прокуратуры Ибрагим Татиев, квалифици-рующий убийство профессора Тельмана Курбанова как по-литическое, в связи с чем упоминает имя В. Гусейнова. Этосигнал для моего первого зама.

Ильгусейн Пиргусейнович решает выступить с открытымзабралом — произносит речь-заготовку на коллегии, факти-


365

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

чески солидаризируясь с грязной кампанией, развернутойпротив КГБ и его председателя. И тут раздается звонок изприемной Муталибова: «Президент приглашает вас на сове-щание».

Это хорошо, что президент проводит оперативное сове-щание. Из НКАО поступают тревожные сообщения об ак-тивизации армянских боевиков...

Моя отставка

Президент продолжает оставаться в кабинете первогосекретаря ЦК Компартии Азербайджана. Хотя окружениедавно настаивает на том, чтобы он переместился в другойкабинет, дабы не компрометировать себя общением с быв-шими партийцами. Президентский аппарат проявляет не-терпение более всего в этом вопросе.

Аяз Ниязович хмур, суетлив, избегает прямого взгляда.Никакого совещания у него нет. Сейчас я услышу то, чтомне никогда не приходилось слышать. Кямрану Багировичубыло проще. Бюро тогда придумало ловкую формулировкуотносительно упущений на порученном участке работы. В чем обвинят на сей раз? Не вернул Карабах? А может, по-просят отойти на время в сторону, пока в Москве опреде-ляются с горбачевским наследием? Время действительнотяжкое, и без жертв не обойтись.

Хозяин кабинета кладет передо мной лист бумаги с ко-роткой строкой слов: «...Освободить от занимаемой долж-ности ...», число — «13 сентября 1991 года». И подпись — пре-зидент А.Н. Муталибов. Ясно. Никакого обсуждения не пред-усмотрено. Как и обоснования президентского решения. И взгляд при этом — отсутствующий.

Президент пододвигает записку за подписью И.П. Гусей-нова о тревожной ситуации в республике в результате бур-ных событий в Москве. Заместитель председателя КГБ ре-комендует президенту республики занять в отношении, какон считает, народного движения нейтральную позицию, ис-кать позитив, налаживать взаимоотношения с демократиче-ской частью. И выводы: в последнее время КГБ утратил до-верие в обществе... непрофессиональные действия... необхо-


366

Ваг

иф Г

усей

нов

димость укрепить руководство... Это, по его мнению, помо-жет восстановить утраченные позиции.

Я поднял глаза от бумаги и взглянул на лицо Муталибова —оно было беспристрастно, но смотрел он все-таки мимоменя. В принципе я всегда относился к нему с симпатией, ион это знал.

— И вы согласны со всем этим?Президент: Автор письма выражает мнение коллегии Ко-

митета, ваших сотрудников.— Это не мнение. Скорее, донос. Сформированное к тому

же за моей спиной. В общем — интрига, подсказанная моемузаместителю извне.

Президент: Но утрата доверия КГБ — не выдумки.— Спросите о доверии у тех, с кем я все эти месяцы провел

в боях, освобождая десятки сел от армянских террористов.И у тех спросите, кого мы освободили.

Президент: На авторитете КГБ и вашем личном серьезноотражается вся эта история с подполковником СадыхомАлиевым, вашим сотрудником.

— Бывшим сотрудником. Выполняя оперативные задания,он должен был контактировать с разными людьми, в томчисле и с криминальным прошлым. Да и с настоящим. До-пускаю, что он в чем-то мог выйти за рамки данных ему пол-номочий. Но история с ученым Курбановым не имеет ника-кого отношения к политике. Чистая бытовуха с любовнымипохождениями и обуреваемым жаждой мести обманутым му-жем. Ни президент ассоциации «Азербайджан» Эльхан Ма-медов, ни его жена, ни другие персонажи из этой мелодрамыникак не связаны с политикой. Моя же причастность к нейне доказана никоим образом. Не может быть юридическиобоснован факт, не имевший места в природе.

Президент: Я сам смотрел видеоленту допроса подполков-ника Алиева по делу об убийстве профессора Курбанова.

— Интересно, кто же доставил вам видеопленку? Ведь эторабочий документ, составляющий тайну следствия. Он можетбыть обнародован только на суде! По-моему, вас вовлекли внедостойную вашего высокого положения историю.

Президент: Эту ленту мне показали Руфат Агаев и РовшанАлиев, заместитель прокурора Баку.


367

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Все — круг замкнулся. Нет смысла продолжать этот разго-вор. Я даже не буду спрашивать, какое отношение к данномуделу имеет партийный руководитель Баку, близкий человекнашего Ильгусейна. И без того все ясно. Руфат Агаев — этоРасим Мусабеков в связке с Тамерланом Караевым.

— Мне нужно что-нибудь подписывать, нет? Считайте,что я уже ушел.. А Армения, между прочим, готова к реши-тельным действиям в Карабахе, оппозиция — к решительнойатаке против власти — так что вас ждут большие дела. Желаювам успехов, но, боюсь, что с такими советниками, как РуфатАгаев и Тамерлан Караев, вы не продержитесь и до весны1992 года...

На том мы расстались. Как оказалось — навсегда. Так, безособого шума, я удалился от власти. Тоже, как оказалось, на-всегда. Хотя, признаюсь, очень подмывало крепко хлопнутьдверью.

Утром группа депутатов, явившись ко мне, долго угова-ривает разрешить им вызвать президента в Верховный Со-вет с тем, чтобы он обосновал свой Указ. Я наотрез отказы-ваюсь от этого предложения. И им не советую оспариватьправа президента. И потом — зачем давать политическимпротивникам лишний повод для нападок, для раскачиваниялодки?

Взгляд на ситуацию со стороны

В полном соответствии с правилами политических заго-воров в прессу запускается информация о якобы имевшейместо попытке покушения на Муталибова на радиозаводе.Затем эта деза «подкрепляется» слушком о том, что будтобы по поручению В.Гусейнова в президентской машине уста-навливались подслушивающие устройства. Муталибов рас-поряжается обследовать свою персональную машину. Допро-шен даже водитель. Неужели на экране появятся знаменитые«жучки» КГБ? Именно этого ждут с вожделением обывателии с нетерпением следователи. Но тот, кто придумал небы-лицу с прослушиванием, прекрасно осведомлен о том, что втехнической службе комитета такого рода оперативные за-дания строжайшим образом регламентированы и каждый


368

Ваг

иф Г

усей

нов

шаг, каждое действие, каждое имя фиксируются. При не-обходимости я потребую открыть документы...

Интервью

«— Вагиф-муаллим, читателям интересно знать, чем высейчас занимаетесь?

— Я на пенсии.— С чем, на ваш взгляд, связана отставка председателя

КГБ?— Я полагаю, что в основе таких решений лежат обычно

политические причины, определенный расклад сил. Оче-видно, речь идет о наборе новой «команды»...

— В которую вы не вписывались?— Очевидно, не вписывался. По каким причинам — трудно

сказать.— Сегодня образовалось очень много партий. Вы долгое

время занимали руководящее положение. Не намерены ливы примкнуть к какой-либо из новых партий или создатьсобственную?

— По правде говоря, в наше время трудно абстрагиро-ваться от политической жизни. Но я стараюсь не вмеши-ваться в политику. Я в этих вопросах — наблюдатель».

Мне действительно оставалось молча наблюдать, как наглазах миллионов советских людей распадается СоветскийСоюз, как гибнет вторая республика в истории моей ро-дины — Азербайджанская ССР, как мы уступаем НагорныйКарабах, как армию беженцев из Армении пополняют азер-байджанцы из Шуши, из сел, которые мы еще недавно от-стояли...

Можно ли было удержать ситуацию под контролем, от-стоять азербайджанские земли? Этот вопрос еще долго будетмучить мое поколение и тех, кто придет после нас. Навер-ное, потери были неизбежны. Но катастрофы можно былобы избежать.

По своим военно-политическим, социально-культурнымпоследствиям события, которые роковым образом пронес-лись в Азербайджане, приходится признать катастрофиче-скими в исторических судьбах азербайджанского народа.


369

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Оставляю за кадром геополитическую составляющую про-тивостояния мировых сил. ( Это вопрос отдельного рассмот-рения.) В контексте возникшей внешнеполитической реаль-ности действия и устремления национальных сил были,несомненно, эгоистическими.

НФА не была готова к решению возникших перед респуб-ликой проблем: армянская агрессия, обеспечение независи-мого курса в сложном клубке разнонаправленных сил в ре-гионе, консолидация национальных, политических сил, ква-лифицированное управление.

На повестке дня стоял также вопрос о будущем двух по-литических организаций: плохо организованного, аморф-ного, недисциплинированного политического движения, ка-ковым оставался НФА, и обреченной на роспуск Компартии.Последняя де-факто утратила право называться правящейввиду лишенного какого-либо правового и уставного обосно-вания роспуска КПСС, объявленного М.С. Горбачёвым

А.Н. Муталибов, ее формальный глава, тяготившийсяфункциями партийного лидера, сразу после президентскихвыборов нацелился на ликвидацию Компартии. В текущеммоменте оппозицию интересовала власть, валявшаяся наулице, его же — должность. В этом он удивительно повторялМ.С. Горбачёва, первым делом поинтересовавшегося у бело-вежских заговорщиков: «Надеюсь, вы для меня предусмот-рели какую-нибудь должность?» Ключевым в этой душевнойпросьбе были слова «какую-нибудь»...

А.Н. Муталибов категорически отказался поддержатьпредставителей ряда партийных комитетов в том, чтобы со-хранить Компартию, собрать чрезвычайный съезд, провестипартийную дискуссию. Никто из известных мне видных идео-логов, теоретиков партии, как и руководителей партии несомневался в необходимости ее реформирования. Даже оп-позиционные лидеры говорили, что роспуск Компартии при-ведет к образованию политического вакуума, который нечембудет заполнить. Между тем, то нечто, из которого могло об-разоваться новое политическое явление, уже маячило на го-ризонте — Гейдар Алиев и его многочисленный клан.

В Нахичевани он уже консолидировался — бывший главаКомпартии избрался членом парламента республики, под-


370

Ваг

иф Г

усей

нов

мял под себя Верховный совет автономии, демонстративнодистанцируясь от официального Баку и всячески заигрываяс самозваными демократами. Не хватило гибкости у первогопрезидента воспользоваться союзом с бывшим главой Ком-партии.

Задолго до ГКЧП я неоднократно рекомендовал Первомуи другим членам бюро ЦК, идеологам незамедлительно за-няться подготовкой реформаторской платформы ЦК, выйтис ней на съезд, где желающие могут покинуть ряды Компар-тии, а оставшиеся заняться процессом обновления. При этомя не исключал и распада на несколько самостоятельныхгрупп, фракций. Важно было сохранить саму структуру, ин-теллектуальный потенциал организации, ее костяк и при-надлежащее ей имущество.

Первое и главное отличие президента от первого секре-таря в том, что его никто и ничто не обязывает думать обэтих вещах. Например, о том, что больше всего заботит тех,кто составлял интеллектуальный потенциал партии, ее ор-ганизационную и политическую силу.

А. Муталибов всю осень занят формированием новойкоманды. Старых партийцев он не шибко жалует, большеполагается на рекомендации своих близких. Ясно, что те-перь ему не до партийных кадров, спецов старой школы.

Дела, между тем, в Карабахе все хуже и хуже. Кольцо во-круг Шуши сжимается. Оборону стратегического центра ондоверил Рагиму Казиеву, бывшему преподавателю. Дозво-ниться до президента теперь не так-то просто. А сидеть мне,генералу, как, впрочем, и многим другим отстраненным бур-ными переменами, в такое время и совесть не позволяет, даи не привыкли мы бездельничать. Эта тема все чаще возни-кает при встречах с бывшими партийцами.

«Я думаю, как решить эти вопросы. Твоя помощь, кстати,тоже нужна будет. Надо немного подождать, пока улягутсястрасти. Сами понимаете...»

Ясно, он все еще хочет нравиться оппозиции. Рассчиты-вает на союз. Значит, с нами ему не по пути...

Последний руководитель Компартии мечтал остаться вистории первым президентом. И это ему удалось. Во всемостальном он подтвердил информацию, которой я распола-


371

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

гал после его визита в ельцинскую Москву. Он ликвидируетКомпартию. Здания партийных комитетов в Баку РуфатАгаев передает лидерам НФА, МВД. Слава Богу, сохраняетсяиздательская база, переподчиняемая президентскому аппа-рату. Вслед за этим освобождается от должности глава МВДМ. Асадов. Напоследок президент поручает ему слетать в Ка-рабах, где резко обостряется обстановка. Говорили, чтопосле этой командировки М. Асадов должен был перейти впрезидентский аппарат.

Трагедия в небе Карабаха избавила президента от бре-мени брать к себе на работу опального министра. Он, как иряд других государственных деятелей, погиб в вертолете,сбитом неподалеку от армянского села... Одна из многих не-раскрытых тайн Карабаха...

Увы, сбываются с лихвой мои прогнозы и относительносроков удержания власти. Армянские отряды при поддержкероссийской армии (366-й полк процентов на 80 уже армяни-зирован, фактически произведено легальное перевооруже-ние армянских боевиков) берут одно село за другим. Опол-ченцы НФА частью возвращаются в Баку, частью подгова-ривают сельчан бросать свои жилища, чтобы затем обвинитьвласть в бездействии.

Апофеозом этого краха становится резня в Ходжалы.Зверства армян заслоняют подозрительное поведение лиде-ров НФА, некоторые из которых оказались в районе акциигеноцида против мирного азербайджанского населения иничего не предприняли для защиты его (Т. Караев, зампредВерховного Совета, оказавшийся по непонятным причинамв Агдаме, Ариф Алиев, Рагим Казиев тоже ничего вразуми-тельного не могли сказать в оправдание своего бездействия.Да их никто и не спрашивал).

НФА всей мощью своего агитпропа наваливается на Му-талибова и его команду. В Нахичевани Г. Алиев торже-ствующе восклицает при вести о кровавом побоище в Ход-жалы: «Наконец-то! Муталибову конец! Считай, что мы по-бедили!»

«Армянская сторона в этот день лишилась моральногопреимущества», — заключают московские газеты после со-общений о бойне. Но поздно...


372

Ваг

иф Г

усей

нов

Руфата Агаева из здания Верховного Совета, окруженногояростной толпой фронтистов, выводит через черный ходРагим Казиев, помогая ему перебраться через забор — по-дальше от президента, которому врачи «Скорой помощи»делают инъекцию, чтобы привести в чувство.

К. Керимов, много лет руководивший службами пожар-ной охраны МВД, сменивший М. Асадова и посаженный наэтот пост по протекции своего родственника Т. Караева, от-казывается вызволять президента из плена. У ИльгусейнаГусейнова духа хватает лишь на то, чтобы выкрикнуть угрозыв адрес распоясавшихся фронтистов и незаметно... исчез-нуть.

6 марта 1992 года поздно вечером Аяз Муталибов со сле-зами на глазах покидает пост, который он так мечтал занятьи который не смог сохранить более срока, спрогнозирован-ного мною. НФА соглашается отпустить его, сохранив заним полагающиеся привилегии экс-президента, а вовсе неиз-за особого расположения к нему. Всего лишь тактическийход НФА, дабы избежать обвинений в госперевороте.

Власть переходит в руки бывшего ректора мединститутаЯгуба Мамедова, депутата Верховного Совета. Его властьэфемерна. Республика катится к гибели.

Может, поговорить с временно исполняющим обязанно-сти президента Я. Мамедовым, вразумить его о надвигаю-щейся угрозе?Может, еще не поздно...

Мне не доверяли так же, как и когда-то царским генера-лам. И не только мне одному — многим офицерам, генералам,партийным и государственным работникам. И это — в усло-виях терпящей поражение на всех фронтах страны.

«Помогите мне избраться президентом, и я подберу вамдостойное место! Я знаю, вы пользуетесь влиянием на мно-гих глав районов»,— так сказал Ягуб Мамедов, профессормединститута, которому слепой случай предоставил шансисполнять обязанности президента после падения А.Мута-либова.

Так он понял цель моего визита.Ни единого звука о тревожащих меня вопросах. Через два с половиной месяца, в середине мая 1992 года,

А. Муталибов перечеркнет планы бывшего ректора, отменив


373

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

с помощью Верховного Совета мартовское постановлениеоб отставке и вынудив НФА совершить революцию по-азер-байджански — с помощью единственного неисправного бро-нетранспортера и нескольких турецких спецназовцев, ко-торые придали боевой вид толпе, разгромившей сперва зда-ние парламента,а затем захватившей телецентр и толькопосле этого прошествовавшей с истерическими криками кпрезидентскому дворцу.

За час до развязки к Муталибову прибыл генерал С. Бип-паев из штаба Закавказского военного округа. О чем говорилон с вновь впавшим в состоянии прострации Муталибовым,так никто и не узнает, хотя всем ясно, что сценарий бес-славного возвращения на сутки готовился спецслужбамиРоссии. Таким образом, окончательно решался карабахскийвопрос в пользу Армении. И план этот лишь подтверждаетто, во что не хотели верить еще многие в постсоветскомпространстве: Советского Союза нет, а Россия не супердер-жава.

Уголовное дело В. Гусейнова

Итак, за последние два года Баку покидает второй руко-водитель республики, ища спасения в Москве — бежатьбольше некуда... Оставаться в Баку — значит, согласиться ссудом толпы.

Я как-то упоминал об особой черте азербайджанской по-литической ментальности — мстительности. Пришедший квласти обязательно должен свести счеты с бывшими. Этотрадиция. Суровый Мир-Джафар расстреливал или ссылалв Сибирь. Речистый Гейдар Алиевич исключал из партииили гноил в тюрьмах, обрекая перебежавших когда-то емудорогу на медленную политическую смерть.

Что уготовили для своих политических противниковлюди, именующие себя демократами?

Мамед Асадов погиб. Муталибов и Поляничко укрылисьв Москве. В Баку остаюсь только я, Вагиф Гусейнов, человек,символизирующий уходящий строй. Лучшего фигуранта дляпоказательного процесса трудно придумать. Судя по всему,новые власти не делают из этого особого секрета.


374

Ваг

иф Г

усей

нов

Тамерлан Караев, заместитель председателя ВерховногоСовета, вдруг возникает в камере следизолятора, где содер-жится подполковник С. Алиев. О чем говорят он и сопро-вождающий его родственник Расим Мусабеков с обвиняе-мым? Какое отношение они имеют к следствию? Понимаютли они, что они должностные лица (Р. Мусабеков назначенсоветником Т. Караева) и одно их появление в камере (!)есть неприкрытое давление на попавшего в безвыходное по-ложение подследственного!

Разумеется, понимают: Т. Караев — бывший декан юри-дического факультета! С этого вопиющего акта беззаконияначинается новый виток в деле «генерала В. Гусейнова», какпишут газеты. Я уже давал показания следователю по особоважным делам О.Касумову, расследующему события 20 ян-варя 1990 года. Мною даны исчерпывающие ответы на ин-тересующие следствие вопросы. После командировки О. Ка-сумова в Москву в деле замелькали имена А. Яковлева,А. Лукьянова, В. Крючкова... Нет только М.С. Горбачёва.Бывший генсек тщательно оберегает репутацию великогореформатора, предпочитает избегать встреч с правосудием.

Версия следствия в общем сводится к следующему: 20 ян-варя — результат политики, действий, в чем-то осознанных,подчас и ошибочных, не одного или нескольких лиц, а боль-шой группы высших партийно-государственных деятелей, атакже политических неформальных сил и группировок со-юзного и республиканского уровня. Особая ответственностьлежит на лидерах НФА.

«Я полагаю, что каждый политик, вольно или невольнововлеченный в кровавый водоворот января, должен бытьготов предстать перед правосудием и народом и разделитьсо всеми свою долю ответственности за содеянное. Нотолько — за содеянное!»

Такова моя позиция, письменно представленная О. Касу-мову на последнем допросе. Высокий, подтянутый, дипло-матичный «важняк», внимательно выслушав мою тираду, какбы между прочим сообщает: «Следственные мероприятияпрактически завершены... Однако у нас сменилось началь-ство, как вы знаете. У нового начальства иные подходы,иной взгляд на многие события...»


375

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Можно не сомневаться, что этим перемены не кончатсяв деле, а главное — в настроениях. Предчувствия меня не об-манывают — следует приглашение в Милли Меджлис, усе-ченный вариант Верховного Совета, подавляющее большин-ство депутатов которого лишены права осуществлять своифункции. Члены ММ вроде бы заняты парламентской дея-тельностью профессионально. Одна из первых акций — от-крытые слушания по событиям 20 января.

Первым делом «на ковер» вызывается председатель КГБ.Бывший, разумеется. По пути в зал заседаний сталкиваюсь сРасимом Мусабековым. Он несколько растерян. На моеничего не обязывающее, мол, как дела, давно не виделись,вдруг мой бывший комсомольский товарищ громко объ-являет: «А мы ведь, Вагиф Алиевич, никогда не были осо-бенно близки!»

Это — удар не наповал, а размахивание кулаками в расчетена зрителя. И все же, каков добрый молодец?! Я его запри-метил, комсомольского активиста из нефтяного института,и взял в аппарат ЦК комсомола республики как грамотного,думающего юношу. А затем, будучи в Москве, добился пере-вода в ЦК ВЛКСМ. Что было совсем не просто. Положи-тельно аттестовал я его и при переходе на работу заведую-щим отделом пропаганды и агитации Бакинского горкомапартии.

Мы не были, разумеется, близки — нас отдалял уровень за-нимаемого положения, возраст. Я не ждал выражений благо-дарности. Мне не раз уже доводилось наблюдать нашу но-менклатуру при смене начальства. Так что, глубже вдохнув, ядвинулся дальше — к трибуне. Впрочем, ситуация, в котороймы находились, более напоминала кораблекрушение, когдакапитан, первым поддавшись панике, бросается вон с тону-щего корабля, а члены команды, забыв о пассажирах, мечутсяпо палубе, думая лишь о своем собственном спасении.

Мне еще предстояло увидеть то безобразное в человеке,которое вдруг выплескивается из глубины его нутра, когдавзрослый, сильный мужчина вырывает из рук ребенка спа-сательный круг.

«Хотя при Муталибове я работал в президентском аппа-рате, фактически все это время я работал на народное дви-


376

Ваг

иф Г

усей

нов

жение, на Тамерлана Караева. Нас связывают друг с другомдружеские, родственные узы» — это признание Р.Мусабекова,прозвучавшее в те дни, я оставил в своих дневниковых за-писях, чтобы сохранить политико-психологическое свое-образие атмосферы в Азербайджане после майского 1992года государственного переворота. И еще невольно подума-лось в те тягостные дни: как же все-таки повезло Аязу Ния-зовичу с изгнанием, что не придется, по крайней мере, вы-слушивать свидетельские показания своих бывших советни-ков на уготованном ему судебном процессе...

Парламентарии делают все, чтобы повесить на меня кро-вавые события, спровоцированные, по всеобщему мнению,ими же. Вот характерный сюжет из этого своеобразного до-знания.

«Из показаний и выступлений Э. Мамедова ясно видно,кто и по чьему указанию блокировал военные городки,останавливал военные колонны. Есть записи радиопере-хватов. Следователи ими даже не интересовались! Как идеятельностью незаконного органа, созданного в серединеянваря лидерами НФА — Комитета национальной обороны.Его дела и состав хорошо известны. Элементарная объ-ективность требует расследовать роль и действия органа,созданного в условиях паралича официальных властныхструктур и взявшего на себя полномочия военно-полити-ческого характера», — заявляю я в самом начале своего вы-ступления.

И. Гамбаров в ответ: «Ни один из членов тогдашнего по-литического руководства республики не имеет моральногоправа находиться у власти после случившегося!»

«Пожалуй, с этим можно согласиться, — отвечаю я, — нос небольшим уточнением: после январской крови мораль-ного права руководить не имеет и ни один из лидеров НФА.Нынешнему председателю парламента И. Гамбарову, леги-тимность пребывания которого на этом посту более чем со-мнительна, не грех бы поразмышлять о том, может ли лидермассового политического движения, взявший на себя ответ-ственность вести за собой миллионы людей, объявлять себябезгрешным перед памятью безвинно погибших женщин,детей, стариков?!»


377

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Это — прямое обвинение, тяжкое, но и обоснованное.Однако, судя по всему, январь, как говорят следователи,

— это политическая окантовка. А вот криминал — во второйлинии обвинения. И прокуратура гнет эту свою, вторую, ли-нию.

Следователь И. Татиев, столько сделавший, чтобы дока-зать политический характер убийства профессора Курба-нова, назначен заместителем генерального прокурора рес-публики. Вскоре мне поступает информация о том, что онготовит очередную провокацию по делу С. Алиева, а значит,и против меня. Источник, сообщивший мне о новых пере-движениях в правоохранительных органах, ничего хоро-шего не суливших, считает, что я должен готовиться к худ-шему.

Интересно, как отнесется к тому, чтобы воспользоватьсяопытом, знаниями оказавшейся не у дел номенклатуры, ра-зумеется, лучшей ее части, Эльчибей? Ведь таким образомеще и можно добиться консолидации национальных сил.Это не просто государственный — патриотический подход!

«У нас есть достаточно смелых и преданных людей! Темне менее, я подумаю о поднятом вами вопросе. Я хорошопомню, как вы воевали в Карабахе».

Бывший руководитель Компартии, бывший ректор и быв-ший диссидент, поочередно возглавившие третью респуб-лику Азербайджана, оказались удивительно схожими, когданужно было отделить личное от общественного. Я им гово-рил об опасности, нависшей над республикой, противосто-ять которой можно было, консолидировав все национальныесилы и ресурсы. Они же всецело поглощены были думами овласти, которую рассчитывали сохранить, опираясь на«своих». И весь разговор сводили к личным взаимоотноше-ниям с одним из немногих соотечественников, располагав-шим военно-политическим опытом.

Не должности просил я у них, а предлагал свои знания ипрактический опыт...

Отстраняется от дела О. Касумов. Следствие переходитв руки молодого и честолюбивого Р. Усубова. С первого жезнакомства он дает понять, что в январских событиях при-стальный интерес у него вызывает только моя персона.


378

Ваг

иф Г

усей

нов

Скрытые пружины общественных процессов в Азербай-джане, их возбудителей, детонировавших январский взрыв,бросивших людей под гусеницы танков, не волнуют моло-дого юриста. Работу Р. Усубова ловко направляет замгенпро-курора республики И. Татиев.

Сомнений нет — ретивый исполнитель политического за-каза от своего не отступится. И, тем не менее, я исправноявляюсь на вызовы в прокуратуру. Друзья советуют — схоро-нись на время, исчезни. А вот такого подарка своим обвини-телям, чем бы мне это ни угрожало, я не могу предоставить.И утром 30 октября я вновь направляюсь в прокуратуру, хотянакануне предупрежден, что, скорее всего, буду арестован.

По суетливым движениям, по напускной хмурости лицачувствуется, что Р. Усубов придумал что-то чрезвычайное.Он все время с кем-то перебрасывается многозначитель-ными репликами по телефону, что-то согласовывает. Ждеткого-то... Может, очная ставка с очередным лжесвидетелем?С него станется. Но вот к нему заносят папку с бумагами. Ондолго просматривает трехстраничный текст, шевеля губами.Театр одного актера в исполнении следователя Усубова. Подождем, когда он закончится.

Вот и финальная сцена: он передает мне текст — обвини-тельное заключение, внимательно наблюдает за мной и, ко-гда я добираюсь до третьей страницы — результативной ча-сти обвинительного документа, за моей спиной неслышноотворяются двери и в кабинете появляются двое крепко сби-тых, коренастых парней, угрожающий вид которых не остав-ляет сомнений, что это конвой. Потому как обвинительноезаключение заканчивается фразой « изменить ему меру пре-сечения».

И мне надевают на руки наручники...Какая все-таки беспощадная штука — эти два железных

кольца, обвивающие запястья рук! Они мгновенно стряхи-вают с тебя на землю все твои звания, должности, регалии,ордена, почетные грамоты и пр., как мусор, и ты сам уни-женно сгибаешь спину и смотришь себе под ноги, сжимаясь,как в ожидании плевка или удара...

Когда я в сопровождении конвоя покидаю городскую про-куратуру, Р. Усубов, доложив новому руководству (И. Татиев


379

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

и Р. Алиев уже сидели в креслах: первый — в качестве заме-стителя генерального прокурора республики, второй — во-енного), направляет в «Азеринформ» информацию, котораядолжна оповестить население о том, что неодемократы при-шли не шутки шутить: «За причастность к организации ян-варских событий в Баку в 1990 году, а также к противозакон-ному вводу войск СССР в столицу республики, в результатекоторых пролилась кровь невинных людей, 30 октября Про-куратурой Азербайджанской Республики арестован бывшийпредседатель КГБ Азербайджана Вагиф Гусейнов».

И произошло это спустя всего лишь несколько дней послепамятного разговора с А. Эльчибеем. Удивляюсь не полити-ческому лицемерию президента-демократа. Им я был сыт за-долго до него. Удивляюсь политической близорукости того,кто рассчитывал победить в войне, построить крепкое, пра-вовое и справедливое государство, опираясь исключительнона тех, с кем он когда-то в чайханах вел душевные разговорыо единой турецкой нации...

В Баиловской тюрьме

Продержав с неделю в КПЗ горотдела, 7 ноября меня пре-провождают в Баилов.

7 ноября — дата-то какая выбрана! Те, кто дергает за ни-точку И. Татиева и Р. Усубова, очевидно, придают этому актунекое мстительно символическое значение: «Пусть, мол, всевидят, как в день коммунистического праздника самого Ва-гифа Гусейнова, бывшего председателя КГБ, члена бюро ЦК,упрятали за решетку!»

А в дверях Баиловской тюрьмы меня поджидают не-сколько людей в униформе — недавние активные митин-ганты, пришедшие поглазеть на историческую сцену: шефаКГБ препровождают в камеру. В их глазах — любопытствообывателя вперемешку со злорадным ликованием фронти-ста. Странно, что Эльчибей не распорядился подброситьпару автобусов, набитых своими земляками. Все-таки их ин-тересует не право, основа справедливости, а политическаяместь, максимально театрализованная. После семи дней оди-ночества в следизоляторе это даже забавляет.


380

Ваг

иф Г

усей

нов

Сводятся не только личные счеты. Бесцеремонный арестпризван окончательно запугать общественность, и без тоговпавшую в состояние апатии после свержения законной вла-сти 18 мая. И после шока первых, как внушается публике,демократических выборов, укравших победу у Низами Су-лейманова и провозгласивших Абульфаза Эльчибея прези-дентом. Новая власть комплексует, сама того не замечая...

Я никогда не был коммунистом-фундаменталистом. Каки многие, я возмущался репрессиями 1937 года, посмеивалсянад комчванством, советской бюрократией. Знал о прегре-шениях системы, видел ошибки и недостатки государства.Но выход из тупика видел отнюдь не в сломе государствен-ных конструкций, не в отказе от предшествующего опытагосударственничества. И сейчас убежден — социализм далмиллионам людей то, о чем могут только мечтать многиенароды на всех континентах.

Я родился в советское время, и 7 ноября был и моим празд-ником, так же как 9 мая является святым днем для всех тех,кто выжил в кровопролитнейшей из войн. Азербайджанские«демократы» отменили и то, и другое. Мне доводилось встре-чать эти праздники в пути, в разгар работы, в горести. Дове-лось, стало быть, и в тюремной камере. Подумалось, поли-тики, изгоняющие из жизни людей их праздники, могут по-дарить им только вечный траур. А ведь так оно и получилось.

...В сопровождении моложавого майора, представивше-гося заместителем начальника сего пенитенциарного заве-дения, мы неспешно шествуем по длинному коридору мимоплотно запертых железными засовами дверей — слева, и вы-соких решетчатых ограждений — справа. Куда они меня ве-дут? Не в «сталинскую» ли камеру? С них станется... Когда-то Анатолий Рыбаков рввался в Баку, чтобы заглянуть сюда,в Баилов, в «сталинскую» камеру: она была под номером 39,а ее мы уже прошли... Впечатлила тогда писателя камера:«Такие стены, а сбежал ведь отсюда товарищ Сталин!» — вос-хищенно говорил он мне.

Рассказать бы писателю об этом зигзаге судьбы — развелбы, небось, руками, мол, от тюрьмы и сумы не зарекайся.

Все, что проходит у меня перед глазами, удручает своейнеестественностью: гулкий звук кованых сапог надзирате-


381

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

лей, тяжелая связка огромных ключей, замочный скрежет иглухой стук засова, и сразу же меня обдает тошнотворнымдыханием тесная обитель, открывшаяся моему безрадост-ному взору. Майор извиняющейся полуулыбкой, абсолютнонеуместным жестом приглашает войти, как это делают припоявлении свадебного генерала на небогатой свадьбе, — мол,пожалуйте, уж не обессудьте.

И я остаюсь под прицелом десятков глаз со всех углов ка-меры. Что-то давно знакомое в этих взглядах и самой, для-щейся несколько секунд немой сцене, которая заставляетменя вздрогнуть. Где же еще я мог видеть такое? Ах да, вфильмах! Крупным планом лица из неизвестного мира, на-зываемого Изоляцией.

А все остальное, скорее, напоминает встречу в рабочейчайной, чем в тюремной камере. Трое мужиков смущеннопереминаются у стола в середине прохода между двухъярус-ными железными лежаками (скоро я узнаю, что это и естьшпонки), один из них, вежливо поздоровавшись по-азербай-джански, пододвигает видавший виды табурет.

— Ну что ж, давайте знакомиться: Вагиф!Пожав каждому из обитателей моего нового жилища руку

(их оказалось семеро), я сажусь у края вмонтированного в це-ментный пол стола, отметив про себя, что хоть и тесно тут,но, по крайней мере, тепло. Не то, что в СИЗО горотдела.Другое преимущество: в горотделе меня поселили в одиночнойкамере, а тут — куча людей. С этим приятным открытием я ирастягиваюсь на предложенном мне лежаке, как солдат поддеревом после долгого, изнурительного похода. Неожиданнодля себя и для своих новых знакомцев я проваливаюсь в со-стояние забытья — то ли потери сознания, то ли навалившегосяневесть откуда сна. Это, скорее, следствие шока от ареста, чемреакция на шесть бессонных ночей в СИЗО. Потом я высплюсь— на воле. Шок, парализовавший все мое существо, когда в«воронке» я двинулся в неизвестность, так и не покинет меня.

Житие в Баилово начинается с сюрприза — наутро в ка-меру заносят себет (плетеную корзину), набитую доверхувсякого рода яствами: от копченых колбас до «сникерсов»,входящих в моду. Первая реакция — инстинктивная, я из-рядно проголодался. Однако откуда это добро? От семьи?


382

Ваг

иф Г

усей

нов

Непохоже... Порученец внушительно, со значением произно-сит: «Господин генерал просил выразить вам свое почтение».И, видя, что я никак не могу сообразить, что это за таин-ственный генерал, поясняет: «Искендер-бек».

Запомнился мне этот жест И. Гамидова, бозгурдовца, став-шего министром внутренних дел АР. Хватило ему ума, тактаи совести вспомнить о фронтовом товариществе — как-никаквместе воевали под Чайкендом, в Газахе, Карабахе. Не забыл,видно, министр и о том, как я спас его от быстрого на рас-праву Мамеда Асадова.

Ну что ж, раз судьба ниспослала мне столь яркое проявле-ние чувства благодарности со стороны ярого политическогопротивника, можно надеяться на солидарность друзей, со-ратников, не говоря уже о близких. Все эти дни я мучительноразмышлял о домашних. Ведь домочадцы мои — одни жен-щины: Хабиба, Рена, Улдуз ханум — пожилая теща. Я не успелдаже попрощаться с ними.

Первые же допросы в Баилове показали, что лидеры На-родного фронта, дорвавшиеся до власти, сделают все, чтобыпереписать историю. Да так, чтобы во всех случаях они вы-глядели героями, а остальные предателями. Быстро и без-жалостно заработала репрессивная машина новой «демокра-тической» власти. Очень скоро по соседству со мной «спра-вили новоселье» народный депутат Гаджи Абдул, Алямшах иГатыр Мамед — те, кто оказывал вооруженное сопротивлениеармянской агрессии — компания-то какая! (Последний тра-гически погиб в тюрьме при подозрительных обстоятель-ствах, так и не дождавшись суда.)

Итак, мне предстояло выступить не перед судом в «демо-кратическом» исполнении (помните восторженные речи оправовом государстве Абульфаза Алиева и др.!), а перед ре-прессивным аппаратом военно-полицейского режима, кото-рый окончательно сформировался к концу 1992 года в Азер-байджане. После того как адвоката Ефимова, приглашенногоиз Москвы, Р. Усубов без всяких оснований отказался допу-стить к делу, стало ясно — рассчитывать на правосудие неприходится...

...Мои сокамерники — мелкий уголовный люд: проворовав-шийся счетовод, торговец оружием, точнее, попавшийся на


383

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

продаже «мелкашки» учитель, молчаливый верзила, незадач-ливый участник группового ограбления ювелирного магазина,бывший участковый из Гянджи, и сам толком не знающий, зачто угодил в Баилов. То ли в силу своего милицейского про-шлого, то ли возраста, он выполняет функции старшего покамере, смущаясь, когда молодые именуют его «общаком».

Особняком держится некто Таир — авторитет бакинскогоуголовного мира, предпочитающий не распространяться освоем прошлом. Все они уверены, что так или иначе выкру-тятся, потому как ничего плохого не совершали.

«Общак» регулярно собирает по десять рублей на нуждыкамеры: на то, чтобы «вертухай» периодически открывалфорточку в дверях для проветривания, передавал мои «го-стинцы» Гаджи Абдулу и его соседям, приносил газеты. «Прислучае можно и водочку», — поясняет «общак».

И еще один, не лишенный практического интереса совет:если пригнуться и постараться осторожно просунуть головув проем форточки («У вас аккуратная головка, не то что уменя»), можно перекинуться словом с Гаджи. Опять же све-жее лицо увидите...

Советом сим не пришлось воспользоваться, потому какменя вскоре перевели в тюремную больницу, называемуюпо-старинному лазаретом — давление вконец замучило.

В лазарете, как и вообще в остальных камерах, арестантыне засиживаются. «Гостят» тут то и дело вместе с подслед-ственными пересыльные, прежде чем их переправят в «места постоянного проживания» — ИТК (исправительно-трудовые колонии).

Лазарет — это та же камера, только с меньшим числомобитателей. Из медицинских препаратов — таблетки, тер-мометр и иногда аппарат, неизменно фиксирующий у меня170 на 100!

Таир — завсегдатай лазарета. Впрочем, как и я. Только вотличие от меня его не мучает давление. Он должен селитьсяв лазарете согласно своему статусу. Интересно, что это об-стоятельство уважительно воспринимается не только оби-тателями, но и администрацией.

В один из дней появилась возможность переслать домойвесточку: один из пациентов, некто Мазаир, средних лет му-


384

Ваг

иф Г

усей

нов

жичок, выхлопотал себе досрочное освобождение. Я сажусьписать домашним письмо.

— А надо ли?Это — Таир, невысокий, сухощавый, с пронзительным

взглядом: «В тюрьме люди ходят в масках. Подумайте,прежде чем направлять кого-либо к себе домой».

— Мазаир вроде бы неплохой мужичок.— В том-то и дело, что вроде бы. Я б на вашем месте был

осторожней.Так кому же верить, товарищ Гусейнов: внутреннему го-

лосу или старому рецидивисту? «Рецидивисту!» — подсказывает внутренний голос.Простой человек, конечно, заражен подозрениями, ко-

торыми окружена аббревиатура КГБ, но в то же время онполагает, что каждый, кто причастен к этой полутаинствен-ной организации, сведущ во всем и знает многое такое, чегонеизвестно остальным смертным. По этой причине я часамиконсультирую своих сокамерников по поводу юридическихтонкостей их уголовного дела, даю советы, как вести себяна допросах. Они даже не подозревают о том, что закон на-делил их какими-то правами. Например, правом не отвечатьна вопросы без адвоката.

Некоторые мои рекомендации и сведения, почерпнутыеиз УК и Процессуального кодекса, судя по всему, укрепилинекоторых моих новых знакомцев в убеждении, что генералвсе знает. Бывший участковый как-то вдруг замкнулся, по-долгу лежит, уставившись в потолок. Ясное дело — недобрыевести с воли. Поздно ночью он поверяет мне свою тайну —дошли до него слухи, что жена его куда-то выезжает по ночам,возвращается поздно. Неужели сбилась с пути? А, генерал?

— А если сиднем сидеть в четырех стенах, как тебя вызво-лять отсюда?

На следующий день он возвращается сияющий со сви-данья: «Родные сообщили, что жена нашла ход к новомуглаве Гянджи. Тот обещал замолвить словечко. Вот моло-дец!»

Такие вот будни тюремные...Первой изоляцию прерывает Хабиба. По одному ей из-

вестному каналу супруге моей удается переслать сообщение,


385

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

что она не растеряна, что она действует: «Уважаемый гос-подин президент! Арест моего мужа Гусейнова Вагифа Алиов-сат оглу считаю незаконным, противоречащим всем извест-ным международным конвенциям, законам Азербайджан-ской Республики. Считаю, что содержание В.Гусейнова подстражей в то время, как он тяжело болен, что подтвержда-ется медицинским освидетельствованием, имеет своей це-лью его физическое уничтожение. Хабиба Кашкай».

Ай да Хабиба! А ведь я не рассказывал ей, как комменти-ровал следователь Р. Усубов мое замечание о повышенномдавлении: «У нас каждый второй гипертоник...»

Ее письмо — призыв к действию. Ведь в одиночестве, накоторое меня обрекли, главное — прервать изоляцию.

Борьба за мое освобождение

С этого дня — 10 ноября — у меня налаживается устойчиваясвязь с внешним миром. Первая важнейшая новость —ничего не вышло у властей с их расчетами на солидарностьсо стороны общественности. Что-то клиническое видится втом, что политики, на всех перекрестках кричавшие о правахчеловека, толерантности, выступающие против авторита-ризма, диктатуры коммунистической власти, искренне убеж-дены в том, что демократия немедленно восторжествует,если эту самую власть взять в собственные руки. Им и в го-лову не приходит, что коммунистическая диктатура сме-няется национал-революционной.

Обо всем этом без обиняков говорится в публикациях Ко-митета защиты прав Вагифа Гусейнова, созданного РасимомАгаевым. Заявления комитета подписывают мои старые то-варищи по комсомолу Ф. Исаев, С. Сейранов и др. Активноподключились к этой правозащитной кампании и депутатыМилли Меджлиса А. Рагимзаде, А. Манафова, Р. Гусейнов идругие. Направляет президенту письмо, полное возмущения,академик, Герой Советского Союза Зия Буниятов. Помимотого, что академик весьма популярен в народе и уважаем внаучном мире, к нему с почтением относится и Эльчибей.Ведь Буниятов когда-то рецензировал и благословил его кан-дидатскую диссертацию о тюркском государстве древности —


386

Ваг

иф Г

усей

нов

тулунидов. Но академик на сей раз рецензирует политиче-ские порядки, устанавливаемые его бывшим аспирантом:«Это недемократично. А точнее — произвол!»

«В Москве группой видных представителей обществен-ности Азербайджана создается Комитет по защите чести идостоинства генерала В. Гусейнова, — сообщает радиостан-ция «Эхо Москвы». — В составе комитета известные писателиМаксуд и Рустам Ибрагимбековы, народные артисты СССРМуслим Магомаев, Тамара Синявская, спортивный деятельЭльдар Талышев и другие».

Вслед за этим группа авторитетнейших представителейинтеллигенции добивается аудиенции у президента Эльчи-бея. В числе важнейших проблем, которые они намереныобсудить с ним, положение с правами человека, признакисвертывания демократических начинаний, преследованияпо политическим мотивам. В частности, явно предвзятыйарест Вагифа Гусейнова. В составе группы — Максуд и РустамИбрагимбековы, Анар, Фархад Бадалбейли и даже член ру-ководства НФА Юсиф Самедоглу и другие. Они однозначнотребуют от изрядно опешившего Эльчибея немедленно из-менить меру пресечения. «С головы Вагифа и волос не упа-дет — слово президента! В ближайшие дни он будет на сво-боде», — обещает тот.

Увы, обстановка шантажа и террора, воцарившаяся в рес-публике, продолжает накаляться. И эти интеллигентныелюди еще не раз выступят с заявлениями и обращениями вмою защиту. Дело вовсе не в моей персоне, не в моей судьбе.Твердая, благородная позиция азербайджанской интелли-генции напомнила обществу о недопустимости новой формыавторитаризма в демократической упаковке.

Мужество и благородство друзей морально поддержаломеня и мою семью в первые безысходные месяцы. На первомже разрешенном свидании Хабиша рассказала, что сразупосле сообщения одного из российских телеканалов о моемаресте ей позвонил из Новосибирска Анатолий ПантелеевичДеревянко и предложил забрать Рену к себе до лучших вре-мен. Он тогда работал ректором университета и сказал, чтоРена сможет пожить у них, сколько потребуется, и спокойноподготовиться к поступлению в вуз. Зная характер дочери,


387

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Хабиша все же предложила ей воспользоваться приглаше-нием друга семьи.

«Она, — сказала Хабиша, — обожгла меня взглядом и, несказав ни слова, вышла из комнаты и закрылась у себя».

Расим Агаев с его широкими журналистскими связямиподключает прессу — азербайджанскую и московскую. На-шлись средства и на издание газеты «Гуртулуш» (названиемодное, в стиле новых национал-демократических веяний,а раскроешь — письма бывшего председателя КГБ респуб-лики ныне действующему президенту). Властям явно не уда-ется создать завесу молчания вокруг ареста экс-председателяКГБ. Пока они в растерянности, надо переходить в наступ-ление, пишу я на волю членам комитета по защите моихправ. Та же установка дана адвокату Айдыну Балабекову (егорекомендовал председатель Коллегии адвокатов республикиА. Абдуллаев, отец известнейшего писателя Чингиза Абдул-лаева).

«Совсем недавно, когда я защищал группу активистовНФА, обвиняемых в убийствах армян, лидеры НФА громковозмущались тем, что дела азербайджанцев ведут следова-тели из Москвы. Теперь эти же люди отказывают адвокатуиз Москвы, нанятому семьей, чтобы защищать Вагифа Гу-сейнова, — заявил А. Балабеков в первом же интервьюпрессе. — Тридцать четыре года я работаю адвокатом. За этигоды вел дела во всех республиках. Люди выбирают тех вра-чей, тех адвокатов, которым доверяют. Это — их право».

А. Балабеков действительно повидал в своей практикевсякое. Его не надо учить наступательности. Я поручаю рядунаших товарищей, имеющих связи с прокуратурой и окру-жением А. Эльчибея, И. Гамбара, Т. Караева, внимательноотслеживать ситуацию вокруг моего дела в органах. Интуи-тивно чувствую: что-то замышляется. Усиление линии обви-нения они видят в том, чтобы как можно больше запачкатьменя. И вот удача.

«Я бы не прибегнул к публикации открытого письма, еслибы не был уверен в пристрастном ко мне отношении неко-торых работников прокуратуры. К сожалению, общение сними, особенно с нынешним замом генерального прокурораАзербайджана И. Татиевым в ту пору, когда он был еще сле-


388

Ваг

иф Г

усей

нов

дователем по данному делу, и следователем Р.Усубовым, под-тверждает мои опасения в том, что рассчитывать на объ-ективность и непредвзятость мне не придется».

Это из моего обращения к Эльчибею, опубликованного вгазете «Гуртулуш».

Далее ставлю президента в известность об определениираспорядительного заседания Военной коллегии Верхов-ного суда Азербайджанской Республики в отношении извест-ного уголовного дела о политических убийствах, якобы со-вершенных подполковником С. Алиевым по поручению Эль-хана Мамедова.

«...Татиев вынес в отношении Э. Мамедова постановлениеоб изменении меры пресечения на подписку о невыезде.Безо всяких согласований, уважаемый господин президент.На основании этого постановления Э. Мамедов немедленноосвобожден из-под стражи. Вот так».

Р. Усубов взбешен. Явно нервничает. Катит бочку на своихсослуживцев, обвиняя их в подкопах. Однако дело развали-вается. К данному эпизоду он больше не возвращается.

Это первая наша серьезная победа над неправым судом.И в то же время это — подарок судьбы, уготованный к моему50-летию, которое я отмечаю в лазарете Баиловской тюрьмы.Тяжело дается переписка с демократической властью. Вотуж действительно демократура...

Другой эпизод — обвинение в организации взрыва в те-лецентре — жестоко высмеивает в газете «Бакинский рабо-чий» (17 февраля) А. Балабеков.

«В Уголовном кодексе Азербайджана 61-я статья начи-нается предложением «За подрыв мощи СССР и диверсиипротив Советского государства». Присвоив себе право за-конотворческой инициативы, следователь сделал неболь-шую поправку. Слова «Советское государство» он заменилсловами «Азербайджанское государство», на что, разуме-ется, не имел права. Милли Меджлис эту статью пока неменял. Как известно, во время январских событий Азер-байджан находился в составе СССР. Если взрыв в теле-центре организовал В. Гусейнов с целью подрыва мощиСССР, тогда он не должен сидеть в тюрьме, а быть объявленнациональным героем».


389

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Следующий ход — публикация серии интервью в форми-рующейся независимой прессе, по существу складывающейсяв республике общественно-политической ситуации, надви-гающейся катастрофе на карабахском фронте, проблем, свя-занных с развитием демократии. Вопросы журналистов по-ступают в Комитет, после чего перенаправляются мне.

Заполучить и переслать текст через толстые стены Баи-ловской тюрьмы просто. У меня имеется несколько каналовсвязи. Я их использую поочередно. Кроме того, остаетсяопределенный пиетет, чувство корпоративности военныхлюдей перед старшим по званию, тем более генералом. В МВД хоть и поставлены новые фигуры на ключевых пози-циях, но для смены всего офицерского состава у НФА простонет своих людей. Как, впрочем, и в остальных сферах госу-дарственных структур.

Кадровые работники не скрывают своего сочувствия, сим-патии, уважения. Одни помнят меня по комсомолу, другие —по партийной работе, третьи — выражают свое почтение кгенеральскому званию. Что и говорить, в ту пору генераловв Азербайджане можно было пересчитать по пальцам. Нето, что нынче...

Очень скоро в соседней камере слышится знакомый хрип-лый голос.

— Гаджи, и ты здесь?— Если бы только я, — бодро ответствует Гаджи Абдул,

председатель общества «Товбе» («Обет»), ахунд мечети, вид-ный религиозный деятель, сторонник Аяза Муталибова. —Тут и Гатыр Мамед, и наши ребята-бакинцы, воевавшие в Ка-рабахе.

— А тебя-то за что?— В госперевороте обвиняют. Все, кто против Эльчибея,

говорят, враги нации и республики.Вот и враги народа обнаружились. Одно утешение: есть с

кем поговорить, пообщаться по вечерам. И еще очень скоровыяснилось: чем смелее, наступательней действуем я и моидрузья, сторонники на воле, тем больше сочувствия в пени-тенциарной охране. Это особенно заметно в регулярно про-водимых «шмонах» — надзиратели демонстрируют, что ониотбывают повинность: поправят подушки, заглянут в шкаф-


390

Ваг

иф Г

усей

нов

чик — и за дверь. Глядишь, иной и подмигнет по-дружески.Обращаются, отступая от требований устава: не «арестанттакой-то», а как к старшему по возрасту и званию: «Господингенерал!» Вертухаи закрывают глаза и на мои ежедневные«переговоры» с Гаджи Абдулом и другими собратьями по не-счастью. Регулярно делюсь с новыми соседями гостинцамииз «посылок» И. Гамидова, исправно — раз в неделю — до-ставляемых нарочным мне.

Я принимаю все это, естественно, с чувством благодар-ности, столь же искренне радуясь благородству, обнаружен-ному в этом человеке с явно выраженными экстремистскимиинстинктами. И все же мое положение велит относиться свеличайшей предосторожностью ко всему съестному, попа-дающему в камеру через окошечко кованой двери. Это об-стоятельство вызывает соответствующую реакцию орга-низма, и без того перегруженного обострившимися неду-гами. Молю Бога, чтобы он помог мне сохранить здоровьедо суда, на который необходимо явиться в приличной мо-ральной и физической форме.

Я знаю — каждое мое выступление в прессе вызывает при-ступ ярости в прокуратуре, президентском аппарате, МиллиМеджлисе, где не устают плести интриги вокруг гнусной ис-тории с подполковником С. Алиевым. Я более не возвра-щаюсь к этому эпизоду. Я веду бой не только за себя, но и заслужбу, которую пришлось мне возглавить в самый тяжелыйпериод истории Азербайджанской ССР. КГБ, а вместе с ними десятки азербайджанских разведчиков оболганы, облитыгрязью.

Эльчибей и Ко, захватив власть, запели нехитрую песенкуо том, что, мол, несмотря на кровавую историю и имперскуюполитику СССР, в КГБ имелись и хорошие ребята. Задавшисьцелью увеличить число таковых, они посадили в председа-тельское кресло Ф. Тахмазова, руководившего Джалилабад-ским отделением КГБ АР, подтвердив информацию о его за-игрываниях с оппозицией и раскрыв, таким образом, истин-ные причины известных событий.

Присматривать за Ф. Тахмазовым, он все же кадровыйчекист, а вдруг тайно работает на Москву (?!), назначен Суль-хатдин Акперов, слывший одним из самых решительных


391

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

фронтистов. С появлением Г. Алиева в Нахичевани раскры-лись новые грани его политического таланта. Явившись вкабинет нового председателя Верховного совета автономии,к чему С. Акперов также приложил руку, он подал генерал-лейтенанту КГБ идею, немало удивившую видавшего видыстарого чекиста: «Назначьте меня председателем КГБ На-хичеванской АССР».

— Но ты же, насколько я знаю, ветеринар, — не без иронииответствовал Г. Алиев, добавив, что он подумает, как наилуч-шим образом использовать на пользу отечества животновод-ческие знания и революционный опыт молодого человека,до сих пор присматривавшего исключительно за колхознойживностью. Теперь Сульхатдин Акперов присматривает заФ.Тахмазовым и сотрудниками старой советской закалки. В ответ последние прозвали нового зама «Сульфадимези-ном», намекая на то, что перед Сульхатдином сам Эльчибейпоставил задачу оздоровить службу безопасности.

«В течение двух с лишним лет общественности внушается,что КГБ является организатором ввода войск в Баку и, мол, этобыло сделано 16–17 января по инициативе председателя КГБ.При этом никто не приводит сколько-нибудь убедительных фак-тов. Ни одного факта! И все это несмотря на то, что В.Гусейновдавно не у дел. Более того, он находится под арестом! Сле-дователи копают день и ночь. Где же факты, господа?!»

Далее я пишу в «Гуртулуше» об информации, переданноймне бывшими сослуживцами: «В последние дни, как мнестало известно, осуществляется усиленная обработка рядаработников КГБ, от которых требуют обязательно вспом-нить о содержании шифровок, при этом настаивают, чтобыв этих «воспоминаниях» присутствовали фразы о «ЧП, вводевойск и т.д.».

Не каждый устоит перед перспективой быть выброшен-ным с работы. Но дело не только в моральной стороне во-проса. Стоит задуматься и над профессиональными издерж-ками такого метода выбивания показаний. Будут ли установ-лены истинные причины и виновники трагедии? Вот в чемвопрос! Следователей же, судя по всему, заботит одно — при-вязать эту огромную по масштабам трагедию к одному чело-веку: Вагифу Гусейнову».


392

Ваг

иф Г

усей

нов

В «Бакинском рабочем» (27 февраля 1993 года) А.Балабе-ков напоминает: «В Заключении комиссии по расследованиюобстоятельств и причин трагических событий, связанных свводом войск в г. Баку 19–20 января 1990 года, сделан одно-значный вывод: ответственность за ввод — преступные дей-ствия советских войск в Азербайджане несут М. Горбачёв,Е. Примаков, А. Гиренко, Д. Язов, В. Крючков, В. Бакатин,В. Варенников и другие должностные лица политических ивоенных органов бывшего Союза».

Логика разоблачительных публикаций убийственна. Ихдесятки, не считая прямых обращений к руководителям АР,депутатам парламента, прокурору республики. «В Заключе-нии юридически точно установлено, кем, когда и каким об-разом осуществлен ввод войск», — пишет адвокат. — В то жевремя из официального сообщения на заседании МиллиМеджлиса в годовщину январских событий явствует, чтоничего не сделано даже для установления степени ответ-ственности указанных лиц.

Возникает чисто правовой вопрос: можно ли определитьстепень вины кого-либо, если не установлена ответствен-ность главных исполнителей ввода войск? Кроме В. Гусей-нова, к ответственности по этому делу не привлечен ни одиндеятель ни союзного, ни республиканского масштаба. Ясно,что цель тут одна — представить В. Гусейнова организатороми исполнителем этой чудовищной акции вопреки докумен-там, логике, вопреки закону!»

И далее — вопросы, на которые трудно ответить, но надкоторыми начинает задумываться общественность, до тогозавороженно внимавшая лжедемократам: если приказ о вводевойск издал М. Горбачёв, кто же приказал людям строить бар-рикады, выставлять пикеты, встать на пути движения войск?

Эти обвинения теперь уже не вызывают бурю возмущениясреди общественности, как пару лет назад. Как и следующиецитаты: «На заседании меджлиса НФА, состоявшемся в ян-варе 1992 года и транслировавшемся по телевидению, ИсаГамбар подчеркнул, что о вводе войск он знал. Знал и ничегоне предпринял?!

Седьмого октября в телевизионной передаче президентАбульфаз Алиев заявил следующее: «Мы не ожидали, что им-


393

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

перия может применить оружие. Думали, войдут танки, имы, взявшись за руки, встанем перед ними, но в нас стрелятьне будут». И это говорит будущий президент!

Независимая пресса вовсю раскручивает острую, вызываю-щую всеобщий интерес тему. Уже к январю-февралю 1993 годарейтинг НФА, как и его лидеров, находящихся у власти, стре-мительно катится вниз. Тлеющие угли тщательно скрываемыхраспрей, обострившихся после дележа кресел, выплескиваютсянаружу. От былой восторженности народной, благодушныхожиданий и надежд не осталось и следа. Критика, все болееострая, звучит в парламенте, газетах, в домах, на улицах.

Реставрация

Неймат Панахов, сбросивший маску, окончательно пере-метнулся на сторону нахичеванского сидельца — ГейдараАлиева, сообщают мои источники на воле. Его попыткавновь, как в советские времена, обратиться напрямую к на-роду неумолимо пресекается полицией, и неукротимого «гла-шатая свободы» бросают за толстые вековые стены Баилов-ской тюрьмы, неподалеку от меня.

Партия Этибара Мамедова, ориентированная на ереван-ский электорат и контролирующая подвижную армию бе-женцев из Армении, вместе с Расулом Гулиевым, назначен-ным НФА зампредом Совмина, заключает союз с нахичеван-ским кланом, возглавляемым Г. Алиевым.

В феврале, во время пребывания в Баку в связи с кончи-ной старшего брата Гасана, его принимает Эльчибей.

Бывший диссидент в роли президента и бывший членПолитбюро в роли просителя? Как бы не так! Президент про-сит Г. Алиева посодействовать установлению взаимопонима-ния с Россией.

Несчастный арабист, лучше б ему остаться в рукописномфонде и копаться в короткой истории крошечного тюрк-ского государства древности... Доверили козлу огород, счи-тают некоторые аналитики НФА, в том числе и из окруженияпрезидента. Конечно, Эльчибей не очень дальновиден, каквсякий, кто занимается не своим делом. Но он и не так прост,как кажется. И вовсе не наивен, как думают некоторые.


394

Ваг

иф Г

усей

нов

Он запер меня в этом застенке, как человека, имеющегообширные связи в Москве. Он полагает, что, находясь насвободе, я могу создать для его власти определенные про-блемы. Простым и незамысловатым способом он лишаетМоскву сильнейшей, по его мнению, фигуры в ее игре на ба-кинской площадке. По той же причине он выдавил из БакуА. Муталибова, закрыв навсегда ему дорогу назад. Отчего жеон сделал исключение для Гейдара Алиевича? Откуда такоедоверие? Надо обладать слишком большим воображением(или доверчивостью ребенка), чтобы поверить и убедить втом других, что Гейдар Алиев, единственной целью, жела-нием и стремлением которого всегда было обладаниевластью, ринется в Москву, чтобы использовать свои явныеи тайные возможности ради того, чтобы продлить прези-дентство Эльчибея, которого он за глаза называет недо-умком!

Во всяком случае именно после этой историческойвстречи Эльчибей — Алиев, о которой не сохранилось ника-кой документальной информации, и последовавшей затем поездки Г. Алиева в Москву, народофронтовскую власть за-лихорадило. Она зашаталась.

Не надо быть провидцем, чтобы заключить: Г. Алиеввновь рвется к власти. На него работает десяток газет в Баку,многие его ставленники на министерских постах, по крайнеймере, две партии и третья — его собственная, еще не зареги-стрированная, но от этого не теряющая притягательнойсилы. Не говоря уже о силе личности — лидера, много-кратно возрастающей на фоне комической фигуры главынародофронтовцев, которого уже никто не признает прези-дентом и портреты которого срывают в городах и селах.

Как же быстро растеряли «демократы» весь свой флеристинных сынов нации: самых умных, самых патриотичных,самых смелых, самых демократичных. И куда все это поде-валось? А никуда. Флер он и есть флер. Подделка, грим, мас-карад, игра в демократов. К сожалению, народ часто веритигре, ничуть не интересуясь ее сутью, целями, содержанием.Хорошо, разумеется, прикинуться этаким героем-демокра-том и втирать очки с трибуны народу. А каково, когда народочнется от политического гипноза, как сейчас?


395

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Журналисты все настойчивей запрашивают через Коми-тет интервью о складывающейся внутри республики и вокругнее обстановке. Мои друзья из тактических соображенийрекомендовали сосредоточиться на предъявленном обвине-нии, чтобы подготовить общественное мнение к предстоя-щему суду. Процесс планируется начать к лету. Но, скореевсего, он состоится не раньше осени. 13 томов дела летоммне никак не одолеть. Впрочем, если повезет, к лету властямбудет не до меня.

В Азербайджане последние пять лет кризис раскручива-ется с весны, спадает к августу, а затем с новой силой нака-тывается на обреченную твердыню власти к осени. Счетпредъявляется в октябре-ноябре, когда студентов не по-шлешь собирать хлопок, когда армянские боевики начинаюточередное наступление, когда в магазинах шаром покати.

Чтобы свалить советскую власть в Баку, понадобилось че-тыре года разгула анархо-демократии. НФА не выдержит инескольких месяцев. Так что не стоит мне отмалчиваться,когда тандем Эльчибей — Гамбар не критикует разве чтотолько ленивый.

Интервью в камере

— Начнем, пожалуй, со злободневной темы... Азербайджан-ский президент побывал в Москве. Встретился с Ельциным.Как вы оцениваете азербайджано-российские отношения в светеэтой встречи и перспективы урегулирования карабахской про-блемы?

— Вспоминаются кадры недавней телепередачи изМосквы о визите азербайджанской делегации в российскуюстолицу: теплые рукопожатия с Ельциным, звон бокалов спротокольным шампанским. Нет, не случайно на пресс-кон-ференции после московских переговоров азербайджанскийпрезидент прервал журналистку, заикнувшуюся было про ян-варь: «Нет, ханум, про январь забудьте!» Это и есть большаяполитика в исполнении «демократов». За звоном президент-ских бокалов они уже не слышат грохота танковых гусениц,рева вертолетов над Ходжалы, криков и стонов расстрели-ваемых в упор...


396

Ваг

иф Г

усей

нов

Одной из главных «скрипок» этого зловещего оркестрабыл 366-й полк российской армии, сознательно брошенныйна произвол судьбы и специально подталкиваемый к этойроковой черте. 366-й полк российской армии, Верховнымглавнокомандующим которой являлся нынешний президентБ.Ельцин. Тот самый Ельцин, которого забросали телеграм-мами, письмами с требованием вывести полк из Степана-керта. Политика! А каково ходжалинцам, детям, убитым ибез вести пропавшим, глядя на улыбающихся президентов,один из которых главнокомандующий армии России, а зна-чит — и юридически, и морально ответствененный за гено-цид в Ходжалы!

То, что стало поражением президента А. Муталибова, обо-рачивается триумфом президента Эльчибея. И наш прези-дент-демократ весьма доволен этим.

— Война не исключает дипломатических средств достижениянациональных целей.

— Да, дипломатических! Но перед нами политиканство.Поясню свою мысль. Многое высветили лучезарные улыбкив тот час кремлевского братания. Ведь именно после этоговизита из политического портфеля был извлечен новый те-зис в подходе к карабахской проблеме. Мол, конфликтможно разрешить только мирными средствами. А ведь ещенедавно Эльчибей и его соратники за одно только слово«мир» могли любого пригвоздить к позорному столбу. Естьтолько военное решение проблемы, твердили они. Потомзаговорили о военно-политическом. И вот, наконец, новаямодель — политическая. Изменения в позиции политика —явление нормальное, свидетельствующее о гибкости илиэволюции взглядов. Но ведь и Везиров, и Муталибов до нихдобивались мирного решения карабахской проблемы. Ихпредали анафеме!

И вот через разруху, голод, страдания тысяч людей, черезгоры трупов мы возвращаемся к тому, с чего начался кон-фликт, — попытке его урегулирования мирными средствами.Что это — политическая слепота? А может, политическийрасчет? Подумайте сами. Напомню только — Нагорный Ка-рабах потерян. «Миацум» состоялся. Увы... Когда мы были увласти, флаг Азербайджана развевался над Степанакертом.


397

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

А азербайджанский спецназ очищал от боевиков целые рай-оны.

— Но стоит напомнить и о том, что Азербайджан — независи-мая республика. Разве это не главное?

— Подлинная независимость всегда подразумевает соци-альное благополучие. Кругом нищета, беспросвет, такого небыло даже при насильственной коллективизации. А люди на-чинают вспоминать 1960–1970-е годы, как годы настоящегокоммунизма. Когда-нибудь они спросят-таки у «демократов»:зачем надо было отнимать у человека хлеб ценой в 30 копеек,уверяя, что тот же хлеб ценой в 25–35 рублей вкуснее и лучше?

Неужто плохо было простому человеку, когда ему в проф-коме выдавали бесплатно путевку для его ребенка в пионер-ский лагерь, а сам он мог за несколько десятков рублей по-править здоровье в Нафталане, Кисловодске, Крыму? Нет,из такой демократии не может родиться лучшая жизнь. Оналишь деформирует, извращает сознание масс.

Борьба за освобождение в интерпретации мейдана оченьскоро выветрила демократическое содержание движения,переродившись в заурядную борьбу за власть. Конечно, тео-ретически не исключено, что и в таком случае народное дви-жение может завершиться установлением парламентаризма,правда, ограниченного. Но куда вероятней установлениедиктатуры сильной личности, близкой к восточной деспо-тии. Запомните это, люди!

Вы молоды, а я вовсе не собираюсь проводить в застенках«демократов» оставшуюся часть жизни. Посмотрим лет эдакчерез двадцать, чей прогноз подтвердится...

— Я должен вас предупредить, что вы злоупотребляетенашим уважительным отношением к вашему званию и лич-ности. Тексты, которые публикуют ваши друзья за вашейподписью, носят антиправительственный характер. С нимиразберутся, и очень скоро. Но вы, похоже, не задумываетесьнад тем, в какое положение ставите всех нас.

Начальник тюрьмы, по всему видно, тщательно и долгоготовился к этому приводу арестанта Гусейнова. «Мне по-ручено разобраться с вами. Сделать соответствующее вну-шение. Вот я и исполняю приказ...», — говорит он мне гла-


398

Ваг

иф Г

усей

нов

зами, одновременно продолжая выдавать для «прослушки»грозные тексты.

— Что же в моих публикациях антиправительственного?Вы ведь не большевики. Вы — демократы, и вам придетсятерпеть свободу слова. На ваше счастье, осталось, судя повсему, недолго...

На том аудиенция заканчивается.

Военный мятеж Сурета Гусейнова

...Я рассчитался со своими противниками из тесной ка-меры Баиловской тюрьмы, как говорится, по полной про-грамме. Нет, это не было политической местью. Я долженбыл им сказать все, что о них думаю. Не из-за себя лично, аиз-за того, что они сделали с моей Родиной, из-за отнятыхпраздников, за тех, кого они лишили будущего, за тех, ктовынужден горбиться в далеких краях из-за куска хлеба на-сущного. И еще. Запуганной части общественности нужнобыло показать, что из себя представляют временщики с кси-вой демократов. А обманутых — разбудить.

Публикации о встречах и беседах председателя КГБ с ли-дером НФА А. Эльчибеем, о чем его сподвижники и не по-дозревали, производят эффект разорвавшейся бомбы. А вотнижеследующая информация — о И. Гамбарове — станет при-чиной «разборки» среди «демократов»: «Накануне трагедии19–20 января в обсуждениях с участием Примакова возниклисерьезные разногласия. Снова было предложено арестоватьвсех лидеров НФА. Это предложение не прошло. Но я хо-рошо помню, что после окончания заседания Примаков ска-зал мне: если последуют указания об аресте, арестовывайтекого угодно, но не трогайте Ису Гамбарова».

Тема получает неожиданное развитие на заседании МиллиМеджлиса.

«Иса-бек, может, вы все-таки отреагируете на обвинения,выдвинутые против вас в прессе? Если вы этого не сделаете,то невольно подтвердите худшие подозрения общественно-сти относительно вас и ваших коллег по власти».

Это переходит в наступление Э. Мамедов. И. Гамбаров —опытный полемист и может держать удар. Пока он собира-


399

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ется с мыслями, его противник наносит решающий хук: «За-одно у вас есть возможность объяснить депутатам, за что выдержите на Баилово бывшего шефа КГБ Вагифа Гусейнова.По мнению некоторых источников, вас интересуют не ян-варские события, а дискетка с именами близких вам деяте-лей, являющихся агентами КГБ».

Как ни странно, но этот выпад остался без ответа. На сле-дующем заседании в президиуме парламента возникает самЭльчибей. Он знает, что Э. Мамедов и Н. Панахов находятсяна связи с полковником Суретом Гусейновым, вышедшим изподчинения его, главнокомандующего. Знает, что С.Гусейноввместе с русскими военными затевает в Гяндже что-то не-доброе. Знает, что в связи с брожением в Гяндже активизи-ровался и осмелел Э. Мамедов.

— Этибар-бек, я хочу вообще спросить тебя: кто ты естьтакой? Что ты из себя представляешь?!

— Мне странно слышать это от вас. Вы ведь мой учитель.А ныне я лидер Партии национальной независимости. Иречь идет не обо мне, а о вашей полной неспособности управ-лять страной. Вы находитесь на пороге краха.

Все перипетии политического противостояния я узнаюпо каналам связи с внешним миром. Вывод: дни НФА со-чтены. По опыту знаю: если эти двое — Неймат Панахов иЭтибар Мамедов — вышли из тени, быть крови. А кровь,тоже известно, означает смену власти.

Кровь на сей раз пролилась в Гяндже — некоронованнойстолице Азербайджана, центре неистребимой гянджинскойсамостийности. И первым публично на заседании парла-мента об этом объявил Э. Мамедов. Любительская власть,сколоченная тандемом Эльчибей — Гамбаров, распадается,как карточный домик. Полковник С. Гусейнов движется сосвоими повстанцами на Баку. Попытка вооруженной рас-правы над ним завершается полным крахом тандема Эльчи-бей — Гамбаров.

Азербайджан скатывается к гражданской войне. И эта ка-тастрофа на их совести.

Весь период весны и начала лета информация потокомврывается сквозь тюремные стены по разным каналам, изразных источников. Следователи про меня начисто забыли,


400

Ваг

иф Г

усей

нов

как и про остальных. Заключенные живо обмениваются све-дениями. Нетрудно определить две тенденции в начавшейсясмуте: гянджинский бастион, возглавляемый Суретом Гусей-новым, натиск нахичеванского клана, приступившего к от-крытой кампании за возвращение к власти Гейдара Алиева.В мае он отмечал в Нахичевани свое 70-летие. На юбилейсъехались многие именитые люди, в том числе и Зия Буния-тов. Войска С. Гусейнова по дороге в Баку без боя свергаютместную народофронтовскую власть, которую уже все назы-вают режимом. Все также говорят, что С. Гусейнов пообещалвздернуть на виселицах (тех самых, что фронтисты соору-дили перед президентским дворцом) поочередно Эльчибея,Ису Гамбара и Панаха Гусейнова, только что назначенногопремьером.

«Если он обещал, то непременно сделает. Сурет слов наветер не бросает!» — говорит гянджинец в лазарете, далекийот политики человек, коммерсант, чем-то не угодивший вла-стям.

И тут Эльчибей делает ход — абсолютно неожиданныйдля своих соратников. Отправив в отставку председателяпарламента и премьера, он призывает на помощь ГейдараАлиева. Внешне это выглядит как страх, охвативший быв-шего диссидента перед фактом захвата Баку суретовцами.Однако в самом сценарии видится и логика игры, начатойпри первой встрече с Г. Алиевым. Как бы там ни было, по-является надежда на консолидацию национальных сил.

Г. Алиев обнадеживает ожидания общественности сразупосле своего триумфального возвращения в Баку. В такойисход верят многие: предложения о создании националь-ной коалиции ему поступали от А. Муталибова, об этом нераз говорил А. Рагим-заде, фактический конфидентГ. Алиева в Милли Меджлисе, в том же он уверил РасимаАгаева. Что ж, может, и впрямь в новых обстоятельствахон забудет старое и станет действовать во имя националь-ных целей?

Первый его шаг — обнадеживающий. Пожилой претен-дент на высшую власть направляется в 40-градусную жару вГянджу — на встречу с Суретом Гусейновым. О чем их пере-говоры? Это так и останется тайной. Во всяком случае, не о


401

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

том, что он поведал поздно ночью вместе с Расулом Гулиевымокончательно потерявшему голову Эльчибею. О чем гово-рили они — бывший диссидент и бывший член Политбюротет-а-тет во время своей последней встречи? Эту тайну ониоба унесут в могилу. Ее итогом явилось бегство Эльчибея вНахичевань, что при всех случаях можно однозначно ква-лифицировать как шаг, недостойный главы государства.Проще говоря, трусость. Хотя был, безусловно, и уговор сГ. Алиевым.

Последний провел всю операцию по второму возвраще-нию к власти со свойственными опытному политику блескоми мастерством. Только раз, в самом конце скрытой полити-ческой рокировки, он заспешил и обнажил тщательно скры-ваемые намерения своей многоходовой комбинации. Со-общив о таинственном исчезновении главы государства Эль-чибея, он объявил стране и миру, что берет власть в своируки. Этот шаг не имел юридической основы. Впрочем, в течасы мне было не до тонкостей политической интриги.

А. Балабеков, комитет, друзья и даже надзиратели счи-тают, что необходимо начать кампанию по освобождениюиз-под стражи.

Свободен!

По тому, как прокуратура реагировала на обращения ад-воката, чувствовалось: в системе власти царят растерянностьи полный разброд. Пресса внимательно отслеживала пери-петии дела. Первое обращение на имя и.о. Генерального про-курора республики ушло в начале июня. 26 июня газета «7 дней», отличавшаяся информированностью, сообщает:«По сведениям, полученным из заслуживающих доверие ис-точников, заместитель Генерального прокурора И. Татиевответил отказом на просьбу об освобождении бывшего пред-седателя КГБ. Не совсем ясно, почему ходатайство адвокатаоказалось на его столе. Известно лишь, что в интервью подназванием «Идут политические игры» В. Гусейнов высказалв адрес И. Татиева несколько нелицеприятных слов».

Автор, как и источники утечки, прекрасно знал, почемумое ходатайство оказалось на столе И. Татиева. К тому вре-


402

Ваг

иф Г

усей

нов

мени Генпрокурор И. Ширинов, направленный президентомЭльчибеем в Гянджу разобраться с восставшим полковникомС. Гусейновым, сам становится пленником последнего. Ген-прокурор, доставленный к полковнику, считает за благо объ-явить о своем переходе на сторону восставших и санкцио-нирует приказ об аресте президента-фронтиста, возбудивпротив него уголовное дело. В ответ Эльчибей отстраняетего от должности, назначив врио И.Б. Мамедова.

И тут происходит бунт в самих органах надзора.На стол и.о. Генпрокурора ложится письмо начальника

отдела по надзору за административной деятельностью ор-ганов внутренних дел, старшего советника юстиции С. Ис-кендерова. Он пишет, что бывший председатель КГБ Азер-байджанской Республики Вагиф Алиовсат оглу Гусейнов аре-стован по подложному обвинению.

«Арест В. Гусейнова не единичный факт, — докладываетС. Искендеров. — После долгого пребывания в следственномизоляторе органы вынуждены освобождать многих гражданза отсутствием состава преступления. В бытность начальни-ком следственного отдела я неоднократно докладывал руко-водству прокуратуры о том, что в действиях В. Гусейнованет состава преступления. Со всей ответственностью я до-кладываю вам, исполняющему обязанности генеральногопрокурора республики: в действиях В. Гусейнова нет составапреступления. Прошу принять в отношении него законноеи справедливое решение».

Эльчибея нет. У власти Гейдар Алиев. «Партократия» воз-вращается, полагают многие. Я не хочу верить в худшее, темне менее, тюремные камеры пустеют, а я тщетно жду добройвесточки с воли.

Мои друзья попадают на прием к руководителю россий-ской парламентской делегации, заместителю министра обо-роны РФ, генералу В.А. Ачалову, который знает меня не по-наслышке, с просьбой помочь вызволить В. Гусейнова. Де-сантника не надо просить по этому вопросу дважды.

— Вопрос освобождения Гусейнова явится подтвержде-нием перемен к лучшему в азербайджано-российских отно-шениях, — говорит Владислав Алексеевич Г. Алиеву и С. Гу-сейнову.


403

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

И после этого визита мое дело становится причиной раз-молвки между и.о. президента и премьером. Последний нешибко искушен в государственных делах и политике высокойпробы. Но водить себя за нос он никому не позволит. А «Ста-рик», как именуют Г. Алиева, именно этим и занят послетого, как немногословный премьер безо всякого почтенияразразился тирадой: «Где ты был, когда я и Вагиф очищалиКарабах и подступы к Гяндже от армянских банд? Он — мо-лод, многое знает и умеет. Его не в тюрьме надо держать, авот тут!» — И полковник угрожающе стучит указательнымпальцем по столу.

Тем не менее, «Старик» тянет: «Все руки не доходят... Даты не волнуйся, я помню наш уговор... И куда этот прокурорзапропастился?!»

А новый генпрокурор — как раз человек полковника, де-путат из Гянджи Али Омаров. Сурету ничего не стоит разыс-кать новоиспеченного по его же настоянию прокурора иприказать ему ждать до потери сознания звонка «Старика».Через несколько минут полковник возникает в кабинете и.о. президента.

— А-а, Сурет, сынок, заходи.«Сынок» пододвигает к себе телефон правительственной

связи. Набирает номер А.Омарова и передает трубку и.о. пре-зидента: «Прикажи ему освободить Вагифа».

Я был освобожден в тот же день. Вечером 18 июля 1993года.

Вот он, глоток свободы — тюремные двери, захлопнув-шиеся за спиной, и радостные лица друзей. Мы обнялись.Никто не догадался прихватить с собой камеру. А к чему она?

Это ведь не историческая минута, а миг счастья. Он оста-нется со мной. Навсегда.


Мой девиз: не требуйте гарантий.И не ждите спасения от чего-то одного.Сами создавайте то, что может спастимир – и если утонете по дороге, то хотьбудете знать, что плыли к берегу.

Рэй Брэдбери


ПОСТСКРИПТУМ


406

Ваг

иф Г

усей

нов

9 января 1994 года около половины шестого утра я вышелиз своего дома на Коммунистической, 1 (последняя советскаяпостройка времен застоя для высшей партийной номенкла-туры республики). У подъезда меня ждала машина — про-стенький, неприметный фургон — ГАЗ-24 моего давнегодруга. Было еще темно, холодный бакинский «Хазри» — се-верный, особо свирепый ветер — сыпал пригоршнями снеж-ной крупы. Отметив про себя, что постового не видно — ра-зумеется, отсыпается где-то, вообще-то, в данном случае этои к лучшему, однако как же разболталась служба, я примо-стился на заднем сиденье, и мы тронулись в путь на аэро-дром...

В третий раз я улетал в Москву начинать новую жизнь —другого уровня, в других масштабах, с другими людьми. Ли-шенный привычной отлаженной системы взаимосвязей, те-перь я должен рассчитывать прежде всего на себя. Но иМосква для меня не чужой город, я не чувствую здесь себяодиноким и ненужным.

В политику я твердо решаю не возвращаться. И коммер-ция меня не очень греет, хотя, имея в родословном древекрепкую и удачливую ветвь купцов, промышлявших ков-рами и золотом, наверное, преуспел бы не хуже других.Опыт и интуиция подсказывают попробовать свои силы всфере, наиболее близкой по роду моей практической дея-тельности.


407

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

407

Разумеется, первым делом просыпается давняя мечта осамостоятельной журналистике. Но мне уже рассказывали,что крупные газеты и журналы, составлявшие часть каждо-дневного бытия миллионов людей в России и дальше повсему, как стали называться бывшие союзные республики —ближнему зарубежью, или закрываются, или дышат на ладан.Значит, будем искать что-нибудь другое,но рядом....

Жизненная стезя, поплутав по лабиринтам политическойвласти, возвращается к тому, с чего я вступал когда-то в са-мостоятельную жизнь и с чем связывал свои творческиеустремления — к политической журналистике. В новойжизни, при всех её непрекращающихся шараханьях, соци-альных ухабах и моем неприятии крайнего индивидуализма,меня увлекает дух соревновательности...

Вскоре глава акционерно-финансовой группы «Система»Владимир Евтушенков предложит мне создать в его струк-туре информационно-аналитический центр и службу без-опасности. Это устраивает меня во всех смыслах.

И я начинаю жизнь с чистого листа. Этот биографиче-ский факт может заставить опустить руки, но может и заста-вить собрать волю в кулак — все зависит от того, как осмыс-лишь вызов судьбы. Я так увлекся этой проблемой, что и незаметил, как вокруг вновь подули «вихри враждебные», на-поминая о том, кто не любил оставлять незавершенныминачатые партии.

— Зачем вы вернули его к власти, зная, что будете обма-нуты — рано или поздно? — спросил я человека, которыйсказал Б.Н. Ельцину в бурные дни лета 1993 года: «Большенекого». — В конце концов, вы могли настоять на созданиибаланса сил в руководстве республикой, которую не хотелитерять.

— Это был не первый обман, — сказано было мне. — Мызакрыли глаза на это, как и на многое другое, ввиду того,что он сдержал слово в главном вопросе — карабахском. Онпредоставил нам решать его так, как нас устраивало. Чтобыло просто, когда создавался пояс безопасности для НКАО,и совсем нелегко, когда он за нашей спиной вступил в сговорс турками, а через них и с американцами... На него давили.В конце концов, он переметнулся. Как и Шеварднадзе. Играл


408

Ваг

иф Г

усей

нов

и с нами, и с теми, кого Ельцин называл стратегическимпартнером. Хотя понял позже, что потенциальный против-ник не являлся выдумкой КГБ и советских политиков. Такаяситуация была — Россия боролась за выживание. Когда речьидет о жизненных интересах державы, все остальное — ме-лочи.

Так все просто объяснили и понятно. Меня спасли, непозволили с хрустом переломить хребет. Но предпочлииметь дело с тем, кому не верили, но кто обещал оставитьКарабах в покое.

— Ты же сам, как и некоторые другие, уверял, что в Азер-байджане не найдется политика, который пойдет на это. На-шелся же, как видишь...

Семья моя — жена и дочь — оставались в Баку, и былоясно, что долго искушать судьбу не следует. Но я даже пред-ставить себе не мог, какую развернет вендетту наш «ужасныйи великий» против уехавших в Москву вчерашних своихсподвижников, какие изощренные сценарии преступлений,якобы совершенные ими, насочиняют его помощники,сколько денег заплатят продажным российским милицио-нерам, чтобы арестовать и вывезти их за пределы россий-ских границ...

Не ведал, что вынуждена будет бежать из Баку в чем быламоя жена Хабиба с дочерью, предупрежденная добрымилюдьми о возможном задержании Рены, второкурсницы Ин-ститута политологии, сотрудниками Министерства нацио-нальной безопасности, очевидно, в качестве заложницы,чтобы заполучить меня.

В заложники брали не только в горах Чечни. Лидер Талыш-Муганской республики А. Гумбатов сдался властям послетого, как схвачены были его домашние. То же самое, не це-ремонясь, проделали с экс-руководителем агропрома М. Аб-дуллаевым, братом бывшего министра обороны Р. Казиева,немало поспособствовавшим второму приходу во властьГ. Алиева...

Не мог даже предположить, как злорадно и беспощадноотыграются на мне и моих близких годы работы под недрем-лющим оком Самого, борьба с радикалами Народного


409

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

фронта, с армянскими боевиками Нагорного Карабаха и вся-кой мерзостью и подлостью разных чиновных людей...

Вредными все-таки для моего здоровья окажутся все моипоследние профессии — совсем не случайно настигнет менявскоре крутой инфаркт, а затем догонит и добавит проблемуне менее грозный инсульт...

Все это еще предстоит увидеть и пережить и мне, и моимлюбимым женщинам — Хабибе и Рене, все вынесшими насвоих хрупких плечах. Благодаря им я и выжил, и встал наноги, и продолжил свое дело — созданный мною с группойтоварищей в начале 2000 года Институт стратегических оце-нок и анализа, отпраздновавший свое десятилетие. Вместес журналом «Вестник аналитики» — тоже нашим детищем.

И есть определенно какой-то особый символический знакв том, что я, выйдя 9 января около половины шестого утраиз своего дома на Коммунистической, 1 (последняя советскаяпостройка времен застоя для высшей партийной номенкла-туры республики), приземлился спустя десять лет на ужеБольшой Коммунистической же в Москве (одна из послед-них переменованных — в улицу Александра Солженицына),где и расположился наш Институт.

В этом огромном временном промежутке в 18 лет — сроквызревания нового поколения людей! — началась и протекла,по сути, моя третья жизнь в Москве — столь же насыщеннаяважными, а порой и судьбоносными событиями, и не менеедраматичная, чем та, которую я прожил в Баку. И это ужедругая история, о которой я, надеюсь, расскажу в следующейсвоей книге.

2010–2013 гг.


410

Ваг

иф Г

усей

нов

1. С Юрием Кабаладзе,Алексеем Кондауровымна заседании Совета повнешней и оборонной по-литики (СВОП).2. С известным француз-ским историком и писате-лем Элен д'Анкосс.3. Сергей Караганов,председатель СВОПа.4. С принцем МайкломКентским.

1

22

24

3


411

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

3

4

1

5

2

1. С Михаилом Владимиром и СергеемКортуновым на конференции по евро-пейской безопасности в Берлине.2. С писателем Александром Прохано-вым. 3. С президентом ФРГ Рихардом Вай-зеккером.4. С журналистом и политологом Вита-лием Третьяковым. 5. C журналистом и телеведущим Ми-хаилом Леонтьевым.


412

Ваг

иф Г

усей

нов

Ближний круг – родные и друзья


413

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь


414

Ваг

иф Г

усей

нов

Нас уже трое. 1980 г.

МЫ! Вагиф и Хабиба

Хранительница домашнего очага и семейных традиций моялюбимая теща Улдуз ханум

Сестра Наиля


415

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

РЕНА

Рена и Сандро

Свадьбадочери

В зажигательном танце


416

Ваг

иф Г

усей

нов

Пока он еще не знает, что будетговорить как минимум на трехязыках – английском, русском иазербайджанском. Как не знаети того , что дедушкой уже напи-сана для него большая книга.

ВНУК АЛЕССАНДРО

Что бы там ни говорили,а один заинте-ресованныйчитатель где-то там, в начале 30-хгодов XXI сто-летия, у меняуже есть!


417

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

ДРУЗЬЯ И КОЛЛЕГИ С ЖЕНАМИ И БЕЗ

Рано ушедший изжизни мой другАнатолий Исаев.

С Андреем Филатовым всегда есть, о чем поговорить…

Хороший вопрос задал академик АН Анатолий Деревянко

Расим Агаев с супругой Сарией – нас с ними связы-вают долгие годы многократно проверенной испыта-ниями дружбы.

Недремлющая душа РустамаИбрагимбеков и его беспокой-ное сердце — лучшая гарантиятого, что жизнь будет не оченьспокойной, но зато интереснойи творчески плодотворной. Обэтом в красках может расска-зать его супруга Шохрет…


418

Ваг

иф Г

усей

нов

С Юрием Поройковым

Очень приятно пожать руку старомудругу, да еще и Лауреату премииСоюза журналистов России «Золо-тое перо» Рафаэлю Гусейнову…

Лена Поройкова и АфрандДашдамиров

Сева и Рустам Везировы

… и пошептаться с его женой Дилярой


419

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Рена с Леонидом и ИринойДрачевскими

Я же с удовольствием выпьюза здоровье Алексея Денисова!

Надеюсь, Юрий Еремин и Василий Ламеевразберутся в этой непростой ситуации…

А я все-таки указална свое место застолом еще одномуЛауреату премииСоюза журнали-стов России «Золотое перо»Геннадию Бочарову


420

Ваг

иф Г

усей

нов

ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ!


421

Бол

ьше,

чем

одна

жиз

нь

Об авторе книги

Вагиф Алиовсатович Гусейнов — директор Институтастратегических оценок и анализа (ИСОА), главный редакторжурнала «Вестник аналитики», член Совета по внешней иоборонной политике (с 1998 года), член Российско-китайскогоКомитета дружбы, мира и развития, член правления СоветаСредиземноморско-Черноморских исследований (ИнститутЕвропы РАН), член правления общества «Россия — Герма-ния», генерал-майор в отставке.

Автор книг «Хроника тайной борьбы», «Пьянящий дурманвласти», «Война компроматов» (1999–2000) «Каспийскаянефть — экономика и геополитика» (2003), «Политика у порогатвоего дома» (2008).

Соредактор и издатель монографий «Иракский кризис истановление нового мирового порядка» (М., 2004) и «Среди-земноморье — Черноморье — Каспий: между Большой Ев-ропой и Большим Ближним Востоком» (2006).

Соавтор, редактор и издатель книг «Россия — Велико-британия: очередное охлаждение» (2007), «Большой БлижнийВосток. Стимулы и предварительные итоги демократизации»(2007), «Южный Кавказ: тенденции и проблемы развития(1992–2008 годы)» (2008), «Россия в изменяющемся мире»(2008).

Член редакционной коллегии аналитических сборников:«Стратегия для России: 10 лет СВОП» (2002), «Конкуренто-способность России в условиях глобализации» (2006), «Мирвокруг России: 2017. Контуры недалекого будущего» (2007),«Россия и Мир — Новая эпоха» (2008), «Центральная Азия.Геополитика и экономика региона» (2010), «Нефтегазовыйкомплекс России: тенденции развития (2000–2010 годы)»(2011).

Автор многих статей по вопросам международной поли-тики, отношений России с ЕС, энергетической безопасности,проблемам Ближнего и Среднего Востока, стран ЮжногоКавказа, внутренней политики и экономики России.


Часть третья. ПРОТИВОСТОЯНИЕ

ДРУГИЕ ВРЕМЕНА . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7Новый первый секретарь . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7Первый накат . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10На войне как на войне. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16Последний бой . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21В министерском кабинете . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35Лично Ю.В. Андропову. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41Партийное поручение — футбол! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 51Там, за горизонтом! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 60На коллегии МИД СССР . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 67Управление по обслуживанию дипкорпуса . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 69В ожидании перемен . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 74

ГОД ДРАКОНА . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 77Отставка без почестей . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 77Грозовая туча над головой . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 83Трагедия Сумгаита . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 87Абдурахман Везиров: новый курс . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 93Узел . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 100Меня бросают на кадры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 108Проглядели, упустили, не заметили… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 115Однозначное «нет» сепаратизму . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 125Проблема выплескивается на улицы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 133Имеет ли государство право на насилие? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 136Миссия А.И. Вольского . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 137Противостояние . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 147Раскол . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 155О рве, готовом превратиться в окоп. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 166

ДИАЛОГ ГЛУХИХ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 166О рве, готовом превратиться в окоп. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 166Троевластие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 175Оппозиция в оппозиции . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 183Руины Спитака . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 186Цена власти . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 192Между молотом и наковальней. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 202Новый этап борьбы за Карабах . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 206

«Большая политика — понимать надо!» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 212«Если не ты, то кто?» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 217

СОДЕРЖАНИЕ


Часть четвертая. ПРЕОДОЛЕНИЕ

ЧЕКИСТСКАЯ СЛУЖБА . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 227Я сделал свой выбор . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 227Итак, КГБ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 233Свои и чужие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 241Тет-а-тет с Эльчибеем . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 251Республика выходит из-под контроля. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 254Снос границы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 257

ЧЕРНЫЙ ЯНВАРЬ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 259Январский дневник. 1990 год . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 260Приказ министра обороны — взять Баку! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 289Собрание офицеров КГБ Азербайджана . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 292Точка невозврата . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 296Поиск выхода из кризиса . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 308

РАЗВЯЗЫВАНИЕ УЗЛОВ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 317Полуночное заседание пленума ЦК . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 317Республики сползают к вооруженному столкновению . . . . . . . . . . . 326Чекисты учатся воевать . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 328Виктор Петрович Поляничко — политический деятель и человек . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 334Военная тактика и стратегия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 337Операция «Кольцо». Падение Чайкенда . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 340Мы сделали все, что смогли. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 352

ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 357ГКЧП . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 357На прицеле НФА. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 362Моя отставка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 365Взгляд на ситуацию со стороны . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 367Интервью . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 368Уголовное дело В. Гусейнова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 373В Баиловской тюрьме . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 379Борьба за мое освобождение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 385Реставрация . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 393Интервью в камере . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 395Военный мятеж Сурета Гусейнова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 398Свободен! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 401

ПОСТСКРИПТУМ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 405

Об авторе книги . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 421


Вагиф Гусейнов

БОЛЬШЕ, ЧЕМ ОДНА ЖИЗНЬ

Книга вторая

Литературный редактор — Ю.Д. ПоройковВерстальщик — А.Н. Багаев

Формат 60х90/16. Бумага офсетнаяТираж 500 экз. Заказ № 489

Подписано в печать 20.02.2013 г.


Посвящается внуку Алессандроisoa.ru/docs/gusejnov-v.a._tom_2.pdf · —...

Documents

Transcript of Посвящается внуку Алессандроisoa.ru/docs/gusejnov-v.a._tom_2.pdf · —...