Research report 2013/14. Studio Links

ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ПРОГРАММА 2013/14: ПОВСЕДНЕВНОСТЬ

Жители российских городов ездят на машинах по загруженным улицам, сидят перед компьютерами в конторах и офисах, встречаются в кафе с друзьями, покупают в магазинах вещи и продукты, а дома — воспитывают детей, делают ремонт и смотрят телевизор. Всё это привычные будни, огромный и сложный мир обыденного, на самом деле очень мало исследованный и слабо отрефлексированный.

В 2013/14 году «Стрелка» выбрала темой своей образовательной программы «Повседневность», или Urban Routines.

Из чего складывается обыденная жизнь города? Как наша новая реальность соотносится с прошлым и каких изменений можно ждать в будущем? Возможно ли, исследуя структуру обыденного, прийти к масштабным выводам и сделать на их основе инновационные проекты?

Эти и другие вопросы находились в центре внимания пяти проектно-исследовательских студий «Стрелки» — Жилье/Dwelling, Офисы/Offices, Автомобили/Cars, Магазины/Retail и Связи/Links.

В этой публикации представлены результаты работы студии «Связи».

Электронный вариант публикации и результаты работы других студий доступны на issuu.com/strelkainstitute

РУКОВОДИТЕЛИ СТУДИИ: Василий Аузан, кандидат экономических наук, Институт «Стрелка» Рональд Уолл, PhD по экономической географии, магистр архитектуры, сотрудник Института исследований в области жилищного строительства и урбанизма при университете Эразмус (Роттердам)

СТУДЕНТЫ: Лусине Арсенян (ЭФ МГУ); Александра Дружинина (ЭФ МГУ); Регина Магомедзагирова (ЭФ МГУ); Никита Румянцев (ЭФ МГУ); Каролина Скворцова (ЭФ МГУ); Дмитрий Сурков (Географический факультет МГУ); Евгения Чабанова (ЭФ МГУ)

ЭКСПЕРТЫ И УЧАСТНИКИ ПРОЕКТА:

Михаил Алексеевский, антрополог, кандидат филологических наук, руководитель Центра городской антропологии КБ «Стрелка»; Александр Аузан, доктор экономических наук, декан Экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова; Светлана Барсукова, доктор экономических наук, профессор Факультета социологии НИУ ВШЭ; Алексей Белянин, PhD по экономике, заведующий Лабораторией экспериментальной и поведенческой экономики, доцент МИЭФ, НИУ ВШЭ; Анна Богомолова, кандидат экономических наук, доцент кафедры макроэкономического регулирования и планирования экономического факультета МГУ; Виктор Вахштайн, кандидат социологических наук, ведущий научный сотрудник РАНХиГС, профессор Московской высшей школы социальных и экономических наук; Мария Волик, студентка 1 курса магистратуры МГУ, направление «Финансовая экономика»; Нина Дымшиц, аспирант МГИМО, приглашенный исследователь, Институт политических исследований, Париж; Владимир Илюшин, вице-президент Ассоциации деятелей игорного бизнеса; Анна Красинская, исполнительный директор образовательной, издательской и публичной программ Института «Стрелка»; Никита Кузьмичев, старший консультант отдела TFE, PWC; Марк Левин, доктор экономических наук, заведующий кафедры микроэкономики экономического факультета РАНХиГС; Алексей Левинсон, социолог, доктор исторических наук, руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»;

Денис Леонтьев, директор КБ «Стрелка»; Варвара Мельникова, директор Института «Стрелка»; Алексей Муратов, кандидат искусствоведения, партнер КБ «Стрелка»; Надежда Нилина, архитектор, урбанист, преподаватель архитектурной школы МАРШ; Кирилл Никитин, партнер PWC, директор Центра налоговой политики экономического факультета МГУ; Александр Острогорский, журналист, эксперт Института «Стрелка», преподаватель архитектурной школы МАРШ; Алексей Павлушкин, руководитель проектов McKinsey & Company; Анна Позняк, аналитик программной дирекции Московского урбанистического форума, Институт «Стрелка»; Евгения Поспелова, старший продюсер образовательной программы Института «Стрелка»; Вадим Радаев, доктор экономических наук, проректор НИУ ВШЭ, заведующий кафедрой экономической социологии НИУ ВШЭ; Григорий Ревзин, кандидат искусствоведения, архитектурный критик, партнер КБ «Стрелка»; Лия Сафина, координатор образовательного процесса Института «Стрелка»; Куба Снопек, архитектор, преподаватель Института «Стрелка»; Спиридон Ставропулос, экономгеограф, научный сотрудник департамента городской устойчивости и конкурентоспособности Университета Эразмус (Роттердам); Павел Сычев, руководитель федерального проекта «Агенты»; Сергей Трухачев, заместитель декана по развитию Экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова; Алексей Щукин, специальный корреспондент журнала «Эксперт»

НЕФОРМАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА МОСКВЫ

Образовательная исследовательская студия «Связи» института «Стрелка» занималась изучением неформальной экономики Москвы, ее пространственного размещения и связей с формальными секторами экономики. Студия возникла в рамках партнерства института с МГУ им. М.В. Ломоносова. В исследованиях участвовали старшекурсники экономического и географического факультетов МГУ, ранее не проходившие подготовки на «Стрелке».

Тема неформальности сегодня получает новое звучание на волне интереса к городам. Конечно, больше всего неформальная экономика заметна в мегаполисах развивающихся стран, где граница между формальным и неформальным — это граница между деловым кварталом и районами трущоб. Отрадно осознавать, что Москва в этом смысле не такой уж «город контрастов». Вместе с тем в Москве и в России доля неформальной экономики — понимаемой как виды деятельности, не регистрируемые в официальной отчетности, — занимает от 20% до 45% валового продукта. Неформальная занятость, теневая экономика, реципрокные обмены, криминальные секторы — масштаб некоторых из этих явлений, может быть, снизился за последние 20 лет, однако продолжает играть существенную роль в жизни города. Без их учета невозможно принимать решения о состоянии города, планировать его развитие. С другой стороны, понимание того, почему те или иные секторы находятся в тени (например, почему 90% частных арендодателей не платят налог), может дать городу и его властям новый ресурс для развития.

В последние годы поменялась парадигма восприятия неформальной экономики. Если раньше единственно возможным считалось ее устранение и формализация, то сегодня экономисты все чаще признают, что неформальная экономика в той или иной степени неизбежна а в некоторых своих ипостасях полезна для развития экономики формальной. Поэтому студия «Связи» уделяла внимание прежде всего гармоничному сосуществованию формального и неформального в городе. Впрочем, мы далеки от того, чтобы романтизировать неформальную экономику, которая во многих случаях связана с криминалом, насилием, принуждением.

Что касается выбора нового формата работы студии и ее состава, то здесь стало очевидным совпадение интересов «Стрелки» и МГУ. Институт «Стрелка» за свою недолгую историю стал одним

из основных мест обсуждения урбанистической проблематики. Нельзя сказать, чтобы экономический разрез при этом полностью игнорировался — студенты «Стрелки» обучаются по разработанной Институтом мультидисциплинарной методике ESPAC (от англ. Economics, Sociology, Politology, Architecture, Culture), в которой экономические проблемы — будь то энергетика или розничная торговля, — часто становятся темами исследовательских студий и консалтинговых проектов. Однако в дискуссии о городе по понятным причинам чаще доминируют архитекторы и градостроители и свойственный им взгляд на вещи. Студия «Связи» использовала экономические подходы, эконометрический инструментарий и прочие свойственные этой науке методы. С другой стороны, у экономистов очевидным образом растет потребность в разработке пространственного взгляда на происходящие процессы. Участники студии прошли, пусть и в укороченном виде, курс урбанистики, работали с иностранными архитекторами и географами, выезжали на полевые исследования в город, изучая и замеряя то, что происходит с транспортом, на рынках, в зонах концентрации неформальных секторов. В общем, делали все, что не свойственно кабинетным исследователям.

Было бы наивным полагать, что за два-три месяца работы нам удастся дать исчерпывающее описание неформальной экономики мегаполиса и факторов ее пространственного размещения. Мы и не ставили перед собой эту цель, стремясь скорее поставить вопросы и провести первичные исследования по теме. В данном сборнике вы найдете написанные директорами студии статьи, рассказывающие о необходимости увидеть неформальную экономику как часть общей экономики, описывающие причины ее живучести, ее преимущества и возможные способы ее интеграции в экономику и среду города. Статьи, написанные исследователями студии, рассматривают феномен «налипания» неформальной экономики на транспортную инфраструктуру (Никита Румянцев), особенности и механизмы колоссального рынка неформальной аренды квартир в Москве (Евгения Чабанова), неформальное строительство (Люсине Арсенян), городские рынки — и в особенности блошиные — как своего рода каталог разных экономических практик, в том числе реципрокных обменов, и важное для города социальное и культурное явление (Регина Магомедзагирова), взаимодействие и взаиморасположение легальных такси и «бомбил» в городе (Каролина Скворцова). Также здесь приводится анализ легального, экономического и пространственного разрезов двух

рынков «порочной» экономики — подпольных казино (Дмитрий Сурков) и секс-индустрии (Александра Дружинина) с весьма смелыми выводами.

Тема неформальности весьма разнообразна. Разобраться в ее хитросплетениях нам помогли ведущие эксперты в этой области — экономисты Вадим Радаев и Светлана Барсукова, социолог Алексей Левинсон* — другие ученые и исследователи, а также горожане и работники неформальных секторов. Благодаря общению с этими людьми у нас произошла смена оптики: на место свойственной большинству горожан брезгливости по отношению к представителям неформальной экономики пришли исследовательский интерес, умение понять иную точку зрения, взглянуть на город не только как на финансовую машину, но как и на живое и ценное в своей естественности явление.

— Василий Аузан, Рональд Уолл

* Фрагменты выступлений этих трех экспертов приведены в данном сборнике.

Над сборником работали:

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР: Василий Аузан

РЕДАКТОРЫ: Александр Острогорский Алексей Хазбиев Алексей Щукин

ДИЗАЙН И ВЕРСТКА: Андрей Гончаров

CОДЕРЖАНИЕ

10 МОСКВА ЗА ФАСАДОМ ФОРМАЛЬНОГО Василий Аузан, Рональд Уолл

18 «ЭФФЕКТ НАЛИПАНИЯ»: НЕФОРМАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА И ТРАНСПОРТНАЯ ИНФРАСТРУКТУРА ГОРОДА

Никита Румянцев

29 ВОПРОС ГАРАНТИЙ: НЕФОРМАЛЬНЫЙ РЫНОК АРЕНДЫ ЖИЛЬЯ В МОСКВЕ

Евгения Чабанова

40 ВРЕМЕННОЕ ПОСТОЯННОЕ: САМОСТРОЙ И НЕФОРМАЛЬНЫЙ ПРОЦЕСС В СТРОИТЕЛЬСТВЕ

Лусине Арсенян

48 НЕ ТОЛЬКО ПРО ДЕНЬГИ: РОЛЬ РЫНКОВ В ГОРОДЕ Регина Магомедзагирова

58 НЕИСТРЕБИМАЯ БАКТЕРИЯ? АНАЛИЗ РЫНКА ТАКСИ В МОСКВЕ Каролина Cкворцова

64 СИЯНИЕ ИЗ-ПОД ЗЕМЛИ: НЕЛЕГАЛЬНЫЙ ИГОРНЫЙ БИЗНЕС В МОСКВЕ

Дмитрий Сурков

75 МОСКВА-ТЕРПИМАЯ: СЕКС-ИНДУСТРИЯ В МОСКВЕ Александра Дружинина

ЭКСПЕРТЫ О НЕФОРМАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКЕ И ЕЕ РОЛИ В ГОРОДЕ

86 СТРУКТУРА РОССИЙСКОЙ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ И ЕЕ ОТНОШЕНИЯ С ГОРОДСКОЙ СРЕДОЙ

Вадим Радаев

92 ФОРМАЛЬНАЯ И НЕФОРМАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА: ИСТОРИЯ И ПАРАДОКСЫ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ

Светлана Барсукова

99 НЕФОРМАЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ В ГОРОДЕ: ВЗГЛЯД СОЦИОЛОГА Алексей Левинсон

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

10

Неформальная экономика — тема, интерес к которой в среде экономистов то растет, то снижается, но определенно привлекающая к себе все больше вни-мания со стороны исследователей городов. В первую очередь, актуальность этой темы для урбанистов связана с попытками осмыслить происходящее в мега-полисах развивающегося мира, где значительная часть горожан живет не только в условиях неформальной экономики, но и в неформальных поселениях, жизнь в которых не поддерживается и не контролируется государством. Но эта тема представляется важной и для Москвы. К счастью, явления, относящиеся к этой сфере отношений в столице России не так заметны, как, скажем, в африкан-ских или южно-азиатских городах. Но роль неформальной экономики в России и, соответственно, в Москве остается высокой — ее доля составляет, по разным оценкам, от 20% до 45%. Изучение ее закономерностей, размеров, а также про-странственного распределения и воздействия на город, представляется важным для понимания направлений развития Москвы.

Представленный в этой публикации проект «Связи» был реализован в 2014 году силами Института «Стрелка» с участием специалистов университета Эраз-мус в Роттердаме и магистров экономического факультета МГУ им. Ломоно-сова. Он стал лишь попыткой исследования неформальной экономики Москвы в пространственном разрезе. Было бы излишне смелым пытаться в ходе этого короткого и по сути своей образовательного проекта сформировать исчерпы-вающее представление о неформальной экономике, ее связи с экономикой фор-мальной и о ее воздействии на город. Скорее, важно было посмотреть на про-блему иначе, чем на нее смотрит брезгливый обыватель или профессиональный борец за легализацию. Важно было задаться вопросами о реальных масшта-бах тех или иных явлений, об эффективности тех или иных государственных мер. Не менее важным нам представлялось начать, вооружившись инструмента-рием экономической теории, экономической географии, эконометрики, иссле-довать экономику Москвы на уровне районов, отдельных территорий, выстраи-вая пространственные связи. Такого рода работы пока очень немногочисленны,

МОСКВА ЗА ФАСАДОМ ФОРМАЛЬНОГОВАСИЛИЙ АУЗАН, РОНАЛЬД УОЛЛ

11

но очевидно, что это является крайне необходимым и перспективным направле-нием для исследований.

ОСОЗНАНИЕ НЕФОРМАЛЬНОСТИЭксперты признают, что неформальная экономика — одно из самых свободно трактуемых понятий в экономике. С момента появления термина в начале 70-х годов прошлого века1 оно сильно изменилось. Наиболее популярное у современ-ных исследователей определение, гласит, что это ненаблюдаемая и не регистри-руемая официальной статистикой экономическая деятельность. В нашем проекте мы рассматривали неформальную экономику максимально широко. Мы выделяли два основных направления для исследования2. Первое — так называемое струк-турное — анализирует все виды активности за пределами формальной экономики. Сюда мы, вслед за большинством исследователей, включали легальную деятель-ность, не поддающуюся контролю, теневую деятельность (неформальная дея-тельность в рамках формальных организаций, то, что по оценкам В.В. Радаева составляет львиную долю российской неформальной экономики), реципрокную экономику (например, экономика дара, или домашняя экономика), криминальные сектора экономики.

Существует кроме того и институциональный подход к пониманию нефор-мальной экономики, в рамках которого неформальные правила считаются элемен-том любого формального института. Одним из наиболее сложных и интересных здесь является вопрос о том, насколько неформальные правила поддерживают формальные, не мешают им или противоречат. В первых случаях не происходит ничего фатального, в последнем — как это, например, происходит с коррумпиро-ванными органами власти — сама организация, институт, меняет свою суть и начи-нает играть совершенно другую роль.

Надо ли бороться с неформальной экономикой? До недавнего времени в этом были убеждены многие экономисты и политики. Авторы большинства исследова-ний к неформальной экономике относились как к проблеме, фокусируясь на спо-собах ее «формализации»3. Такой подход интуитивно понятен, ведь если в эко-номике возникают провалы рынка (асимметрия информации, монополизация, дискриминация), то обычно вмешивается государство. Оно, однако же, может вмешиваться только в то, что наблюдает, оценивает и регулирует. В случае нефор-мальной экономики это не так, что и обуславливает распространенность идей о легализации.

Однако сегодня все популярнее становится более дифференцированный взгляд на проблему. Во-первых, есть очевидные случаи, когда в неформальной экономике не происходит провалов (взять ту же домашнюю экономику) и ее лега-лизация и повышение уровня регулирования лишь повышает издержки для обще-ства. Во-вторых, уже давно высказана идея о том, что неформальная экономика является неотъемлемой частью формальной экономики4. Более того, не вполне очевидно насколько их вообще можно рассматривать как два различных фено-мена5. Это хорошо понятно в рамках институционального подхода к неформально-сти, но справедливо и для структурного. Так, в глобальном масштабе неформаль-ные работники очень часто встроены в формальные цепочки создания стоимости в качестве поставщиков товаров и услуг. Есть и обратные примеры, когда

1 Об этом подробнее см. материалы на основе прочитанных в рамках проекта лекций В.В. Радаева и С.Ю. Барсуковой2 Барсукова С.Ю., Неформальная экономика: понятие, история изучения, исследовательские подходы. URL: http://ecsocman.hse.ru/

data/2012/06/13/1273319782/Barsukova.pdf3 Bangasser, P., The ILO and the Informal Sector: an Institutional History, International Labour Organization, 20004 Sassen, S., New York City’s Informal Economy, in Portes, A., Castells, M., and Benton, L.A., eds., The Informal Economy, Studies in

Advanced and Less Developed Countries, Baltimore: The John Hopkins University Press, 19895 Daniels, P.W., Urban Challenges: the Formal and Informal Economies in Mega-Cities, Cities, Vol.2, No.6, p. 501-511, 2004

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

12

неформальные экономические агенты встроены в цепочки со стороны марке-тинга и продаж. Американский журналист и исследователь неформальной эконо-мики в развивающихся странах Роберт Нойвирт в своих работах6 упоминает о гло-бальных компаниях, для которых до 20% доходов обеспечивают уличные торговцы. Он также отмечает, что глобальные бренды в реальности амбивалентны в своем отношении к рынку контрафактной продукции, поскольку, при всех его мину-сах, контрафакт служит для них мощным маркетинговым инструментом, приучая рынок к брендам, предоставляя информацию о потребительских предпочтения и так далее. «Если нашу продукцию не подделывают, значит с ней что-то не так», — говорят менеджеры крупных глобальных брендов, когда их не слышат.

В-третьих, неформальная экономика часто служит своего рода подстра-ховкой для общества, дает людям возможность в трудные времена заработать и прокормить себя. Неформальная занятость является способом подработки для вполне легальных работников7, и массу примеров этому мы можем видеть в Москве, когда, например, преподаватели ВУЗов подрабатывают репетиторами. Это явление характерно не только для развивающихся стран. Существуют данные, согласно которым 15% ВВП в развитых экономиках обеспечивается неформальным сектором. В развивающихся странах этот показатель может варьироваться от 60% до 80%. При этом, по существующим оценкам, до двух третей доходов неформаль-ной экономики расходуются в рамках формальной экономики.

ОПТИКА НЕФОРМАЛАТаким образом, сегодня задача видится скорее не в тотальном искорене-нии неформальности и «обелении» всего и вся, а в поиске баланса, комбина-ции, при которой формальная и неформальная экономика могут сосуществовать и органично дополнять друг друга. Именно такую позицию мы выбрали в качестве отправного пункта нашей работы. Одним из вызовов для нашего исследования было принять объективную, если не позитивную, точку зрения на неформальную экономику, отойти от нормативного взгляда и анализа к позитивному, не предпи-сывая ничего тому или иному сектору экономики априорно. При этом важно было и не романтизировать, не приукрашивать неизбежные недостатки этого сектора, такие как негативные экстерналии для других участников экономической деятель-ности, криминал, насилие и так далее.

В чем состояли особенности нашего подхода к неформальной экономике, как мы старались смотреть на явление и что можно было бы отнести к нашим наи-более интересным наблюдениям?

Во-первых, неформальная экономика никогда не хаотична, она подчиняется законам и логике экономической деятельности. Например, в сфере неформаль-ного такси похоже, что существуют модели чисто конкурентная, когда речь идет о выезжающих на улицы индивидуальных «бомбилах», и вполне монополистиче-ская, когда речь идет о таксистах, контролирующих наиболее прибыльные направ-ления, например из аэропортов в центр города.

Во-вторых, как мы уже упомянули, неформальная экономика — важнейший стабилизатор экономики в целом, который позволяет людям выживать, когда дает сбой экономика формальная. Вадим Радаев, экономист и социолог, веду-щий в стране эксперт по неформальной экономике, приводит аналогию с травой,

6 Neuwirth, R., Stealth of Nations: The Global Rise of the Informal Economy, Anchor Books, 20117 Cox, R., Watt, P., Globalization, Polarization and the Informal Sector: The Case Of Paid Domestic Workers in London Area 34(1), 39-47,

2002

13

которая прорастает после того, как прошел каток. Например, с крахом совет-ской экономики и, в частности, падением объемов сельскохозяйственного про-изводства, миллионы людей стали прокармливать себя, выращивая овощи на личных огородах. Люди из регионов с высокой безработицей едут в боль-шие города подрабатывать частным извозом, в строительных бригадах, нянями и уборщицами.

В-третьих, неформальная экономика очень гибка и конкурентоспособна. Она возникает там и идет туда, где по каким-то причинам не работает формаль-ная экономика. Те же «бомбилы» востребованы потому и там, где не достает общественного транспорта или где сложно воспользоваться легальным такси. Знакомые всем бабушки, которые подходят к поездам дальнего следования на станциях с пирожками и огурцами — еще один пример такой гибкости.

В-четвертых, неформальная экономика является индикатором регулятор-ных, коммерческих или социальных провалов. Возникновение коррупции в тех или иных видах деятельности указывает на возможную неэффективность и запу-танность процесса, большая неформальная занятость говорит о нехватке рабо-чих мест или излишней зарегулированности трудовых отношений, неуплата нало-гов — о проблемах в администрировании или неверных стимулах. Исследования показывают, что размер неформальной экономики напрямую увязан с уровнем административных барьеров: согласно анализу Шнайдера и Эрнсте увеличение интенсивности государственного регулирования на один пункт ведет к десяти-процентному росту неформальной экономики8.

В-пятых, некоторые компоненты неформальной экономики (например, те из них, которые, ненаучно говоря, основываются на человеческих пороках) неискоренимы. Например, речь идет о секс-индустрии. Вряд ли есть примеры стран даже с самым жестким режимом, где этого явления бы не существовало. При этом, есть страны, где эта сфера легализована и находится под контролем. Кстати, в число таких стран когда-то входила и Российская империя. Практика показывает, что вывод таких отраслей за рамки закона (а мы не далее как в 2009 году стали свидетелями запрета деятельности казино в российских городах) означает не столько прекращение их существования, сколько уход в тень и пере-ход контроля за этой деятельностью к другим группам. Вопрос о том, как пра-вильно регулировать такие отрасли решить очень непросто и его решение вклю-чает в себя ряд соображений, в том числе морального свойства. Представляется важным, не давая в итоге однозначных рекомендаций, рассмотреть все плюсы и минусы текущего положения и возможных сценариев.

Наконец, важно осознавать, что в неформальной экономике есть существен-ный положительный социальный и культурный потенциал. Это, в первую очередь, социальная активность, типы взаимодействий, которые составляют культуру города, формируют доверие. Ведь о городе важно думать не только как об эко-номической машине, но как о месте для жизни, общения, самореализации, погружении в культуру. Какую роль неформальность может играть здесь? Сле-дует ли стремиться создать идеальный, стерильный город? Можно ли говорить, что городу в социально-экономическом и культурном плане необходима некото-рая доля неформальности как «полезная бактерия» (по выражению А.Г. Левин-сона) или фактор «социальной рентабельности» (по выражению А.В. Чаянова)?

8 Schneider F., Enste D., Shadow Economies: Size, Causes and Consequences, Journal of Economic Literature , Vol. XXXVIII (March 2000) pp. 77–114

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

14

КАРТА НЕФОРМАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИОчерчивая круг тем для нашего сфокусированного на городе исследования, мы с одной стороны старались учесть различные трактовки неформальной эко-номики, которыми обогатилась в последние десятилетия экономическая наука, а с другой — посмотреть на элементы города и городской жизни, проиллюстриро-вать на них те или иные проявления неформальной экономики.

Таким образом возникло несколько групп тем. Одна из них связана с прояв-лениями неформальной экономики в городском пространстве. В частности, речь идет о закономерностях распределения неформальных видов экономической активности в городе в соответствии с социально-экономическими показателями районов и особенностями инфраструктуры (Н. Румянцев) и о влиянии практик раз-личных отраслей (в первую очередь — строительной) на облик города, размеще-ние, функционал и архитектуру объектов (Л. Арсенян). Отдельная тема — нереги-стрируемая экономическая активность, четкая локализация которой невозможна, например, сдача в аренду квартир без уплаты налогов (Е. Чабанова) или нелегаль-ные такси (К. Скворцова). Существует блок тем, связанных с мигрантской эконо-микой, особенностями экономических и социальных взаимоотношений в опре-деленной этнической среде. Есть темы, связанные с самозанятостью в городе и оценкой этого рынка. Неполным был бы взгляд на явление неформальности без рассмотрения рынков как своего рода каталогов различных социальных эко-номических практик (в том числе реципрокных обменов) и фактора туристической привлекательности города (Р. Магомедзагирова). Наконец, есть темы, связанные с криминальными отраслями, в особенности теми из них, которые в разные исто-рические периоды находились то в легальном, то в нелегальном поле — в дан-ном случае речь в первую очередь идет об азартных играх (Д. Сурков) и о секс-индустрии (А. Дружинина).

У нас не было возможности охватить весь спектр проблем, однако, темы, которые не стали предметом нашего изучения сейчас, представляются интерес-ными для дальнейшего исследования. Перспективной и важной, с учетом объ-емов этого явления, представляется теневая экономика. Изучение неформаль-ной занятости, а к ней относятся разные услуги, которыми пользуются миллионы москвичей — ремонт квартир, уход за ребенком, уборка, репетиторство, может дать интересную информацию о реальной географии занятости в столице, пото-ках людей, особенностях спроса на город. Анализ пространственного распре-деления и особенностей мигрантской и этнической экономики, имеющей в себе существенный компонент неформальности, также способен дать полезную инфор-мацию для тех, кто занимается управлением и планированием городов. Возник-новение гетто или предотвращение их формирования9 — крайне важная тема для большинства мегаполисов, не является исключением и Москва. Интересные находки может принести рассмотрение «инфраструктуры неформальной эконо-мики города» — включая финансовые потоки, центры принятия решений, нефор-мальные институты. В условиях, когда город озабочен созданием альтернатив-ных центров занятости, а традиционные офисы — в силу разных причин — теряют свою привлекательность, анализ реальных, но пока не регистрируемых, особенно-стей занятости и центров принятия решений может дать ценные данные для деве-лоперов, планировщиков, экономических властей.

9 О проблеме гетто см. материал А. Левинсона в этом сборнике

15

ИССЛЕДОВАНИЕ И РЕЗУЛЬТАТЫХарактер исследования был не совсем типичен для группы экономистов. Мы постарались максимально учесть пространственные факторы, определить с помощью GIS-моделирования, эконометрического анализа10, полевых иссле-дований локализацию тех или иных видов неформальной экономики, секторов или индикаторов присутствия неформальной активности на карте города, а также установить связи этих видов деятельности с формальным бизнесом и формаль-ными индикаторами. Возможности эконометрического инструментария при огра-ниченном спектре доступной статистики о городе, а особенно о неформальной экономике, также ограничены. Это, зачастую, вынуждало нас пользоваться мето-дами качественного анализа, что приводило к определенному сужению предмет-ной области и осложняло исследовательскую работу. Кроме того, мы, как пра-вило, работали с уровнем районов, не идя дальше — на уровень морфологии застройки. А это, по мнению урбаниста Алексея Муратова, также могло ограни-чить объяснение локализации тех или иных неформальностей в городе. Напри-мер, подпольные казино или дома терпимости могут в большей степени тяготеть к районам, где в подъездах нет и невозможно разместить консьержа. Есть и опре-деленные архитектурно-пространственные особенности тех или иных мест, кото-рые способствуют формированию там неформальности (например, расширения или ниши в подземных переходах).

И все-таки, ряд сделанных наблюдений представляются заслуживающими внимания. Проанализировав связь неформальной экономики и транспортной инфраструктуры, мы обнаружили некоторые закономерности в распределении неформальных активностей на карте города. Одна из гипотез состояла в том, что неформальность в целом будет нарастать от центра к периферии, что объ-ясняется как возможностями контроля властей за территориями, так и ценами на недвижимость и престижностью районов. Исследование показало, что дей-ствительно существуют виды неформальной активности, объемы и интенсивность которых увеличивается на окраинах или локализованы в районах с относительно невысокими доходами. К таковым можно отнести неформальную торговлю раз-ных видов, неформальные такси, самовольное строительство. Однако существуют и «премиальные» неформальные сектора, которые скорее тяготеют к районам с высоким уровнем жизни, низким количеством мигрантов и которые, таким обра-зом, в основном локализованы в центре. К числу таких можно отнести проститу-цию и нелегальные казино. Эти виды бизнеса, как показали проведенные в ходе исследования тестовые социальные опросы, хоть и являются противозаконными, относительно терпимо воспринимаются москвичами.

Похоже, что существует связь между типами и протяженностью транспорт-ной инфраструктуры и типами неформальной экономики. Иными словами — при расширении, например, метро, можно ожидать усиления и перераспределе-ния по сети одних видов неформальной активности, при строительстве легкого транспорта — других.

Какие методы воздействия на неформальную экономику можно считать дей-ственными? Есть предположение (или, скорее, гипотеза), что силовые методы борьбы с неформальной экономикой дороги и при этом имеют ограниченный

10 Участники проекта выбирали тот или иной аспект неформальной экономики Москвы, собирали данные по этому аспекту по 125 районам города, собирали независимые данные (социально-экономические, инфраструктурные и прочие параметры), используя данные Мосгорстата, ORBIS, FDI Markets и других баз. Затем данные были проанализированы методами множественного регресси-онного анализа (с использованием диагностических тестов), признанные значимыми результаты были нанесены на карту Москвы с использованием GIS-моделирования

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

16

эффект. Это касается и вытеснения полицией торговцев с привокзальных площа-дей, и инспекции квартир на предмет выявления неплательщиков налогов с аренд-ных доходов, и штрафов с нелегальных такси, и запрещения казино. Да, эти меры имеют право на существование, но они будут по-настоящему эффективны лишь в комплексе с мерами, которые будут создавать стимулы к изменению эконо-мического поведения. Иными словами, чтобы заставить людей платить налоги с аренды, необходим механизм, который будет гарантировать им соблюдение и защиту их контрактных обязательств. Чтобы люди перестали пользоваться неле-гальными такси, нужно обеспечить удобный общественный транспорт и реальные преимущества (например, выделенные полосы) такси обычным.

В Москве нередки ситуации, когда неопределенность регулирования де факто способствует существованию неформальной экономики, теневых оборо-тов и, соответственно, спорных градостроительных решений. Например, прове-денный А. Дружининой в рамках проекта международный правовой анализ пока-зал, что предусмотренные законодательством наказания за проституцию в России значительно мягче, чем во многих других странах. Отсутствие ряда норм, регули-рующих градостроительную деятельность в Москве, создает возможности и сти-мулы для теневых схем, часть из которых провоцируется представителями власти, а часть — бизнесом. Такая неопределенность имеет и пространственное выраже-ние: в городе возникают объекты, которые усложняют или не учитывают транс-портную ситуацию, искажают среду, вызывают социальное недовольство.

Наконец, при анализе неформальной экономики важно учитывать куль-турные особенности того общества или города, о котором идет речь. Напри-мер, как остроумно указывает С.Ю. Барсукова, нередко звучащее от наруши-телей правил в адрес дорожных инспекторов предложение «решить вопрос по-человечески» в значительной степени указывает на ментальную оппози-цию системе, формальности, как чему-то бесчеловечному. Это — типичная про-блема для стран, находящихся на догоняющем пути развития, где формальные нормы возникают не как продукт эволюции неформальных, а насаждаются сверху. Реципрокные обмены, подарки, возможность поторговаться на рынке или пое-хать на машине не по счетчику, все это является важной частью культуры города и страны, расчищая которые, мы создаем риски потери важных социальных и экономических особенностей, да и идентичности. Уберите рынок из Стамбула или Каира и постройте на их месте торговые центры, и они перестанут быть Стам-булом и Каиром.

АНТИБИОТИК ИЛИ ЗАКАЛИВАНИЕ?Проект «Связи» стал лишь первым подходом к проблеме и не претендует на исчер-пывающие ответы. В то же время, выявились контуры для дальнейшей работы и, возможно, новой городской политики в отношении неформальной экономики.

Скорее всего, нужно исходить из многоукладности городской экономики как блага. Касается это и разной степени формальности бизнеса. Снижение разнообразия ставит устойчивость города как хозяйственного и социального организма под угрозу. Вместе с тем, это совсем не означает бесконтрольного развития, напротив, городу нужно тщательно изучать разные проявления нефор-мальности, оценивать их масштаб, экстерналии и долгосрочное воздействие.

17

Очевидно, что закрывать глаза на неформальную экономику контрпродуктивно, а порой и опасно, поскольку стимулирует криминализацию этих секторов и отно-шений, не приносит экономических выгод городу, ухудшает социальную ситуацию.

Интересную проблему представляют такие сферы как азартные игры и секс-индустрия. Будучи криминализованными в разных странах, в других они в той или иной степени легальны. При том, что в той или иной степени они существуют наверняка во всех без исключения странах мира. Вопросы отношения, регулиро-вания, легализации или криминализации таких отраслей отнюдь не являются про-стыми. Но они должны ставиться, учитывая самые разные факторы, в том числе гуманистические, например, права и условия существования секс-работниц. Если проституцию невозможно победить, значит ли это, что мы должны делать вид, что ее не существует?

Немаловажным моментом для городской политики является вопрос учета осо-бенностей локализации тех или иных видов неформальной экономики в зависи-мости от транспортной инфраструктуры, социально-экономических факторов, морфологии и т.д. Не учитывая эти моменты, развитие города способно невольно усилить те или иные проявления неформальности. При этом городу важно иметь палитру инструментов работы с неформальной экономикой, в которой традици-онные силовые методы не будут лидировать. Здесь возможно стимулирование легальных бизнесов (выделенные полосы для легальных такси) или, по примеру европейских стран, выделение специальных зон для неформальной или соци-ально противоречивой деятельности — будь то торговля у транспортных объектов или казино — и четкое закрепление договоренностей с экономическими агентами. Кроме того, необходимы и стандартные меры по совершенствованию администра-тивных процедур и повышению их прозрачности, что само по себе будет исклю-чать возможности теневых оборотов.

Наконец, те виды неформальности, которые будут способствовать укрепле-нию продуктивных социальных связей, доверия, взаимопомощи, могут и должны получать поддержку. Не секрет, что блошиные рынки в разных странах служат не только магнитом для туристов, но и важным способом поддержки определен-ных социальных слоев, местом формирования городской культуры, социальных связей, открытого общения. Без таких мест города становятся безжизненными, а люди перестают чувствовать себя горожанами.

В подготовке статьи принимал участие Никита Румянцев

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

18

Неформальные экономические активности кластеризуются у объектов транспорт-ной инфраструктуры города. Эконометрическая оценка и картирование помогли доказать не только эту гипотезу, но и показать, как разные виды неформаль-ного бизнеса распределяются между «тяжелой» и «легкой» транспортной инфра-структурой. Кроме того, рассматривается и влияние на неформальную экономику программ развития транспорта и смена приоритетов в развитии транспортной системы. Перед городом встает необходимость учитывать риски возрастания объ-емов определенных неформальных экономических активностей в городе в зави-симости от развития транспортной инфраструктуры — причем, важно научиться использовать в работе с этими рисками не только экономические, но и архитек-турно-градостроительные методы.

Существующая транспортная инфраструктура во многом определяет распо-ложение и особенности тех или иных экономических активностей в городе. Рас-положение деловых кварталов и скопление фирм в кластеры обуславливается во многом существующими транспортными условиями. Однако, если рассматри-вать связь транспортной инфраструктуры с экономикой города, необходимо учи-тывать прежде всего, что разные виды городской транспортной инфраструктуры по-разному влияют на развитие экономики. При этом сама экономическая актив-ность неоднородна. В случае неформальной экономики, так же как и формальной, транспортная инфраструктура играет ключевую роль, определяя ее масштаб, рас-положение и интенсивность. Однако неформальная экономика обладает целым рядом иных связей с транспортной инфраструктурой.

Изучение связи транспортной инфраструктуры и неформальной экономики в масштабах города является нетривиальной задачей, лежащей в области пере-сечения урбанистики, транспортной науки и собственно экономики. Описание подобных связей остается за пределами их методологической оптики и системы аргументации за те или другие практические решения. Подобное междисци-плинарное взаимодействие вынуждает использовать специфические методы

«ЭФФЕКТ НАЛИПАНИЯ»: НЕФОРМАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА И ТРАНСПОРТНАЯ ИНФРАСТРУКТУРА ГОРОДА НИКИТА РУМЯНЦЕВ

19

и подходы к исследованию одних областей в других дисциплинах, что приводит к изменению в области прикладных решений для конкретных ситуаций.

Рассмотрение связи неформальной экономики и транспорта также интересно в силу происходящих изменений в политиках развития транспортной системы мно-гих городов мира (в частности и Москвы). Происходит последовательное перео-риентирование приоритетов с частных автомобилей на развитие общественного транспорта. Все чаще власти разных городов вводят дополнительные ограниче-ния для владельцев автомобилей и повышают доступность и комфортность обще-ственного транспорта.

Выбор общественного транспорта как приоритетного вида перемещения в городе приводит к увеличению пассажиропотока и развитию транспортной инфраструктуры, что может влиять на расположение и интенсивность неформаль-ной экономической активности, использующей данные элементы инфраструктуры в качестве основы своей деятельности. Учитывая тот факт, что каждый тип транс-портной инфраструктуры связан с определенными видами неформальной эконо-мической деятельности, изучение и описание этого становится особенно актуаль-ным для задач городского планирования.

Особое значение эта тема приобретает при изучении особенностей дан-ной связи в Москве, прежде всего из-за существенной нехватки исследователь-ских работ, посвященных экономике столицы. Сам факт выбора Москвы в каче-стве объекта исследования привносит ряд сложностей и возвращает к некоторым методологическим и теоретическим проблемам. В силу того, что Москва отно-сится к постсоветским городам, большинство экономических моделей, раз-рабатываемых в рамках новой экономической географии, к ней не могут быть адекватно применены. Однако Москва также является столицей, при этом сверх-централизованной столицей. Эффект столицы является интересным и не полно-стью изученным.

В данной статье мы попытались ответить на два вопроса, касающиеся связи неформальной экономики с существующей транспортной инфраструктурой:

1. Какое влияние на распределение неформальной экономики в Москве оказы-вает существующая транспортная система?

2. Какая существует связь между типами транспортной инфраструктуры и рас-положением различных видов неформальной экономической активности?

При этом заранее отметим, что мы изучаем те виды экономической активно-сти, которые являются полностью неформальными, а не теневыми, то есть такие примеры неформальности, как рестораны, проводящие часть выручки «мимо» кассы, или же заводы, выпускающие свои товары без соответствующей лицензии, мы не рассматриваем.

Очевидно, что, как и формальная экономика, неформальный сектор нужда-ется в доступе к потребителям, которых переносит транспортная система. Рас-положение в близости с элементами транспортной инфраструктуры или же вну-три необходимо для привлечения клиентов. При этом неформальная экономика обычно не имеет доступа к широким каналам рекламы, таким как СМИ.

Однако в случае неформальной экономики транспортная система может выступать и в роли платформы для ведения экономической деятельности. Так, объекты транспортной инфраструктуры могут предоставлять особенные условия

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

20

для производства товаров и услуг, а также снижать издержки. Например, нефор-мальная торговля использует подземные переходы как торговые площади, защи-щающие от непогоды; площади около станций метро и вокзалов могут быть использованы неформальным такси как парковки.

Транспортная инфраструктура в большинстве случаев находится в режиме открытого доступа — в ситуации, когда ни один из экономических агентов не обладает исключительными правами в ее отношении. То есть ни государство, ни отдельные частные лица не имеют возможности полностью контролировать доступ к данному объекту1.

Еще одна особенность ситуации неформальной экономики в том, что в отли-чие от формальной экономической деятельности неформальная деятельность не компенсирует возросшую нагрузку на данные элементы транспортной инфра-структуры. Например, каждый пассажир метро платит билет за проезд, а мага-зины в переходах — арендную плату и налоги, часть этих средств направляется на поддержание инфраструктуры. В случае неформального сектора агенты либо вовсе не возмещают возросшую нагрузку на транспортную инфраструктуру, либо возмещают не в полном объеме2. Это можно более детально рассмотреть, если проанализировать транспортную инфраструктуру с точки зрения типологии эко-номических благ. Так, транспортная инфраструктура относится к социально зна-чимым благам (common goods), которые характеризуются отсутствием исклю-чительности доступа к благу, то есть любой экономический агент имеет доступ к нему, и наличием конкуренции при его потреблении, то есть при его потребле-нии или использовании его количество уменьшается. Из чего видно, что подоб-ного рода блага характеризуются их сверхиспользованием или же борьбой отдельных групп за установление контроля над доступом к данному благу. Объ-единение агентов в группы с целью установления контроля за доступом к объ-екту не всегда возможно: например, интересы отдельных агентов могут быть раз-личны или же сам факт контроля над объектом связан с запретительно высокими издержками.

В случае неформальной экономики и транспортной инфраструктуры суще-ствуют сильные стимулы для экономических агентов использовать данные объ-екты инфраструктуры, не возмещая увеличившуюся нагрузку, что приводит не только к деградации самого объекта инфраструктуры, но и к возникнове-нию внешних эффектов для располагающихся поблизости экономических аген-тов. Например, в переходе могут начать играть музыканты и работать худож-ники, что может привлечь еще больше посетителей в соседние рестораны и кафе. Однако возможна ситуация, когда тот же переход или площадь около станции метро превращается в неформальный рынок, меняющий не только само город-ское пространство и не позволяющий некоторым видам бизнеса существовать рядом (кафе не сделает веранду, а дорогой магазин не сможет там функциони-ровать), но также увеличивающий риск незаконной экономической деятельности, а также пожарные или санитарные риски.

Подобная ситуация приводит к тому, что существует три равновесных ситуации:

• сверхиспользование объекта транспортной инфраструктуры неформальной экономической деятельностью, когда агенты неоднородны и нет возможности

1 Здесь необходимо привести пример для иллюстрации данного определения: например, лавочка в парке де-юре находится в режиме государственной собственности, однако де-факто она находится в режиме открытого доступа, так как государственные служащие не могут постоянно контролировать (или же это связано с запретительно высокими издержками), кто именно на ней сидит и что на ней пишет.

2 Например, торговец в метро мог купить билет в метро, тем самым он частично возместил возросшую нагрузку, но не полностью. Или неформальное такси, покупая бензин и платя дорожный налог, частично возмещает причиняемый им ущерб, но не возмещает более активное использование площадей около вокзалов и т.д.

21

ограничить доступ или же способы использования данного объекта и терри-тории рядом;

• захват объекта одной из групп неформальной экономической деятельности, когда экономические агенты однородны и существует возможность для их объединения и ограничения доступа к данному объекту транспортной инфра-структуры для других агентов, имеющих цель его коммерческого использова-ния, при этом, как правило, цена предоставляемых неформальным бизнесом товаров или услуг повышается, а объем снижается (возможно объединение на основе отраслевой принадлежности, как такси);

• принятие официальным контролирующим органом решения о защите объекта от нецелевого использования или же использования, не предполагающего компенсацию за его использование. Это связано обычно с повышением издер-жек по контролю над объектом и очищению самого объекта от неформальной экономической активности, что приводит к существенному повышению затрат.Обычно неформальная экономическая активность возникает там, где есть

на нее спрос или где формальная экономика не может функционировать. Таким образом, последний вариант о защите объекта от неформальной экономической активности может привести к снижению благосостояния потребителей.

Описанный выше процесс кластеризации неформальной экономической активности около и непосредственно внутри объектов транспортной инфраструк-туры в нашем исследовании мы будем называть «эффектом налипания».

Для проверки этого эффекта мы прибегаем к двум видам эмпирической про-верки: полевому исследованию и эконометрической проверке.

ЭКОНОМЕТРИКАЭконометрическая проверка также включает в себя анализ и проверку свя-зей между различными видами транспортной инфраструктуры и разными типами неформальной экономической активности. Для того чтобы протестировать гипотезу, мы проверили оценку, используя стандартный регрессионный анализ по 125 районам Москвы. В своих моделях мы проверяли связь разной транспорт-ной инфраструктуры и разного рода неформальной экономической активности. В качестве элементов транспортной инфраструктуры мы использовали количе-ство станций метро в районе, подземных пешеходных переходов, перекрестков дорог, парковок, остановок трамваев и автобусов, а также двух элементов город-ской инфраструктуры, а именно количества общественных заведений и времен-ных мероприятий, таких как фестивали или ярмарки. Информация по состоянию на 2014 год была получена на сайте открытых данных Москвы3. В качестве видов неформальной экономической активности мы использовали неформальное такси, неформальные рынки (также отдельно блошиные рынки), самовольное и точечное строительство4, предложение и спрос проституции. Способы оценки неформаль-ных видов экономической деятельности более подробно описаны в других рабо-тах данного сборника, однако в целом сбор и оценка их уровня производились по существующим открытым источникам информации, таким как сайты некоммер-ческих организаций, сайты СМИ, а также используя экспертные методы оценки и анализ запросов в поисковых системах.

3 data.mos.ru4 При этом необходимо отметить, что само точечное строительство не является неформальным видом экономической активности,

однако, забегая вперед, отметим, что оно не показало зависимости с транспортной инфраструктурой и в целом может быть объ-яснено другими факторами, такими как стоимость недвижимости и плотность застройки в каждом конкретном районе.

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

22

Рисунок 1. Связь видов неформальной экономической деятельности и типов транспортной инфраструктуры в г. Москве в 2014 г.5

Источник: расчеты исследователей студии «Связи», Институт «Стрелка», 2014 г.

Из представленных выше результатов видно, что существует разделение неформальных видов экономической активности на ориентированных на инфра-структуру легкого транспорта и инфраструктуру тяжелого транспорта6. К ориен-тированным на инфраструктуру легкого транспорта можно отнести неформальные рынки, в том числе и блошиные, и самовольное строительство. К ориентиро-ванным на инфраструктуру тяжелого транспорта можно отнести проституцию, неформальное такси. Пустые графы обозначают, что значимой связи не обнару-жено. Однако видно, что это разделение не строгое, существуют и виды нефор-мальной экономической деятельности, которые коррелируют с разными типами транспортной инфраструктуры: например, отдельно предложение проституции зависит от подземных пешеходных переходов, а самовольное строительство зави-сит от автобусных и трамвайных остановок и количества станций метро. Из чего можно сделать вывод, что указанные виды неформальной экономической актив-ности зависят от разных видов транспортной инфраструктуры, при этом влияние каждого вида транспортной инфраструктуры имеет разную силу.

Проведенный анализ, конечно, имеет и свои очевидные ограничения и недо-статки. Во-первых, это несовершенство данных, которые отражают ситуацию на уровне районов, а не на более детальном уровне. Во-вторых, проведенный нами анализ не включал в себя изучение платформ междугороднего сообщения и вообще ж/д сообщение в Москве, что является, по-видимому, одним из наибо-лее сильных центров налипания неформальной экономической активности.

5 Где * — 10%-ный уровень значимости, ** — 5%-ный уровень значимости и *** — 1%-ный уровень значимости.6 В нашем исследовании мы будем называть легкими видами транспортной инфраструктуры пешеходную инфраструктуру, автобусные

и трамвайную инфраструктуру, инфраструктуру для автомобилей, а тяжелыми видами — метрополитен и систему пригородных поездов и вообще ж/д сообщения. Однако данная классификация не является традиционной и необходима для целей нашего исследования.

23

ПОЛЕВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕСледующим этапом проверки гипотезы об «эффекте налипания» неформаль-ной экономики было проведение полевого исследования. Гипотеза заключалась в положительном влиянии расстояния от центра города на общий уровень нефор-мальной экономики. При этом очевидно, что это справедливо только для опреде-ленных видов неформальной экономической активности. Так, существуют виды неформального бизнеса, отрицательно связанные с расстоянием от центра или же вообще не имеющие такой связи. Мы изучали виды неформальной экономической активности, которые в большей мере зависят от транспортной инфраструктуры и удаленности от центра. К таким видам, как мы уже отмечали, «уличной» нефор-мальной экономической активности мы отнесли неформальное такси, неформаль-ную торговлю, неформальную рекламу, попрошайничество и уличных музыкантов.

Рисунок 2. Зависимость «уличных» видов неформального бизнеса и формальной экономики от расстояния от центра

Источник: анализ студии «Связи» Института «Стрелка»

В ходе полевого исследования были зафиксированы наблюдаемые виды неформальной экономической активности на каждом из выходов из каждой стан-ции метро и прилегающей к ней территории (около 50 метров), а также всех пеше-ходных туннелей 25 станций Серпуховско-Тимирязевской линии.

Для исследования был разработан протокол, содержащий пять граф оценки размера неформальной экономики: неформальной рекламы, неформальной тор-говли, попрошаек, неформального такси и иной неформальной экономики (более подробно о способах оценки см. Приложение 1). После проведения исследова-ния полученное значение каждой неформальной деятельности пересчитывалось в общих коэффициентах неформальной экономики (критерии см. в Приложении 1).

Рисунок 3. Общее значение неформальной экономики Серпуховско-Тимирязевской линии московского метро по результатам полевого исследования


Экономическая активность

Формальная экономика

Неформальная экономика

ПериферияЦентрПериферия

135

Алт

уфье

во

255

Биб

ирев

о

135

Отр

адно

е

205

Вла

дыки

но

125

Пет

ровс

ко-Р

азум

овск

ая

240

Тим

иряз

евск

ая

180

Дми

тров

ская

250

Сав

елов

ская

130

Мен

деле

евск

ая

85 Ц

ветн

ой б

ульв

ар

10 Ч

ехов

ская

115

Бор

овиц

кая

0 П

олян

ка

60 С

ерпу

ховс

кая

135

Тул

ьска

я

110

Наг

атин

ская

85 Н

агор

ная

85 Н

ахим

овск

ий п

росп

ект

245

Сев

асто

поль

ская

295

Чер

тано

вска

я

275

Юж

ная

220

Пра

жск

ая

335

Ули

ца А

каде

мика

Янг

еля

20 А

ннин

о

555

Бул

ьвар

Дми

трия

Дон

ског

о

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

24

Как видно из графика, гипотеза о распределении неформальной экономики в Москве подтверждается, однако уровень неформальной экономики оказался значительно ниже, чем предполагалось изначально. В центре совокупный уровень исследуемых секторов неформальной экономики оказался ниже, чем на перифе-рии7. При этом рост неформальной экономики по удалению от центра практически не происходит, только в районе МКАДа наблюдается существенное увеличение. Падение уровня неформальной экономики в районе метро «Аннино» объясняется особенностью его расположения и архитектуры.

Различия между центром и периферией города существуют. Но, во-первых, они не носят драматического характера, а во-вторых, из-за низкого объ-ема выявленной неформальной экономики сопоставление некоторых станций несущественно.

В ходе исследования было отмечено, что только неформальное такси показы-вает потенциал сверхиспользования транспортной инфраструктуры, занимая тер-риторию, прилегающую к объектам этой инфраструктуры.

НАЛИПАНИЕ НА УРОВНЕ ГОРОДАПоследним исследуемым аспектом связи неформальной экономики и транспорт-ной инфраструктуры было рассмотрение «эффекта налипания» на уровне города в целом. Неформальная экономическая деятельность может использовать эле-менты транспортной инфраструктуры не только на уровне отдельного объекта, но и на уровне всего города. Например, неформальное строительство использует крупные автомагистрали, ближайшие транспортные узлы и уже исследуемые нами тяжелые виды транспорта.

Необходимо отметить, что понятие неформального строительства весьма неточно отражает действительность. В силу сложности регулирования данной отрасли и противоречивости регулирующих норм и существующей практики спе-циальных условий строительства, однозначно идентифицировать то или иное зда-ние как неформальное крайне сложно. Однако для целей нашего исследова-ния мы проанализировали расположение самовольного строительства в Москве. Данный вид строительства в наибольшей степени можно отнести к неформаль-ному, так как он, по сути, происходит без какого-либо оповещения местных вла-стей и регистрации. Для этого мы провели регрессионный анализ по 125 районам Москвы, но в качестве регрессоров выступали еще существующие транспорт-ные узлы, расстояние от центра и количество учреждений бытового обслужива-ния. Данные были взяты с сайта открытых данных Москвы8. Данные о самовольном строительстве были взяты с сайта «Электронная Москва»9.

7 Некоторые секторы неформальной экономики, не вошедшие в данный исследовательский проект (например, нелегальные казино или проституция), напротив, показывают тенденцию к концентрации в центральных районах.

8 data.mos.ru9 mosopen.ru/document/819_pp_2013-12-11

25

Рисунок 4. Результаты картирования самовольного строительства и оценки эконометриче-ской модели по районам Москвы


Самовольное строительство положительно зависит от наличия транспорт-ных узлов в районе и количества учреждений бытового обслуживания и отрица-тельно — от расстояния до центра города. Можно сделать вывод, что оно во мно-гом коррелирует с существующей транспортной и городской инфраструктурой. При этом замечание о различном влиянии расстояния от центра города на разные виды экономической активности подтверждается и иллюстрируется проведен-ным анализом. Из чего следует, что «эффект налипания» существует и на уровне города в целом.

Проведенное исследование имеет свои серьезные ограничения. Во-первых, это неоднозначность полученных результатов, так как расстояние от цен-тра города является своего рода прокси-переменной к цене на недвижимость. Во-вторых, как видно из карты, самовольное строительство локализовано на северо-востоке города, в районах, которые являются менее престижными и менее плотно застроенными в городе, что может в значительной мере объяснять полученные данные.

При развитии транспортной инфраструктуры города могут возникать допол-нительные эффекты в области неформальной экономики. В качестве примера можно привести ситуацию в подмосковных городах, которые в последние годы все интенсивнее стали включать в транспортную систему Москвы посредством строительства новых дорог и создания транспортно-пересадочных узлов. Расши-рение московской транспортной инфраструктуры приводит к повышению рисков образования кластеров неформальной экономической активности в данных горо-дах по указанным выше причинам.

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

26

ВЫВОДЫ И РЕКОМЕНДАЦИИВ заключение приведем некоторые рекомендации и общие выводы, кото-рые, с нашей точки зрения, необходимо учитывать при расширении городской транспортной инфраструктуры и при преодолении проблем в связи с «эффек-том налипания».

Так, необходимо учитывать, что развитие и расширение каждого отдель-ного вида городского транспорта приводит к изменению экономических сти-мулов как в формальном, так и в неформальном секторах экономики, что может приводить к повышению издержек и рисков при развитии городской инфра-структуры. Включение новых пользователей или же изменение приорите-тов может сказываться на стимулах экономических агентов по всей системе транспорта.

Для преодоления описанного выше «эффекта налипания» существует мно-жество способов, один из которых — прямой и постоянный усиленный государ-ственный контроль всех объектов транспортной инфраструктуры. Однако дан-ный способ предотвращения эксплуатирования неформальной экономической деятельностью объектов транспортной инфраструктуры является затратным, притом что существуют риски недобросовестного исполнения данного поруче-ния силовыми органами.

Вместе с тем существует способ избегания сверхиспользования объекта транспортной инфраструктуры путем перевода из режима открытого доступа в другие режимы собственности. Такой перевод можно производить, исполь-зуя широко известные правила Познера10, которые описывают процедуру раз-решения конфликтных ситуаций по поводу прав собственности на тот или иной объект.

Исходя из предложенной логики, права собственности на данный объект транспортной инфраструктуры или же отдельных его элементов или террито-рии рядом с ним целесообразно передавать тем, кто:

• во-первых, в состоянии контролировать доступ к нему, при этом не дис-криминируя пользователей данного вида городского транспорта;

• во-вторых, сможет наиболее эффективно с экономической точки зрения и с наименьшими общественными издержками его использовать;

• в-третьих, чьи издержки на исправление ошибки первоначального распре-деления прав собственности будут ниже.Решение подобного рода проблем не может быть исключительно эконо-

мическим. Существуют способы, лежащие в области урбанистики, городского планирования и архитектуры. Возможно создание отдельных локализованных пространств в городе, специально отводимых под неформальную экономиче-скую активность. Данные пространства не только позволяют снизить издержки осуществления контроля и предотвращения рисков, связанных с кластериза-цией неформальной экономики, но также могут стать фактором повышения привлекательности города.

Поиск решений в области архитектуры и дизайна также возможен и необ-ходим, так как привлекательность городского пространства как для формаль-ных, так и для неформальных экономических активностей зависит от конкрет-ного пространственного и архитектурного решения.

10 Познер Р. Экономический анализ права: В 2 т. / Пер. с англ. под ред. В.Л. Тамбовцева. СПб.: Экономическая школа, 2004. Т. 1. 544 с.; Т. 2. 464 с. Формулировку правил Познера см. в Приложении 2.

27

ПРИЛОЖЕНИЕ 1. ОТЧЕТ О ПОЛЕВОМ ИССЛЕДОВАНИИ СЕРПУХОВСКО-ТИМИРЯЗЕВСКОЙ ЛИНИИ МОСКОВСКОГО МЕТРОПОЛИТЕНА

В ходе полевого исследования было обследовано 25 станций Серпуховско-Тими-рязевской линии московского метро. Для этого был разработан протокол, содер-жащий пять граф оценки размера неформальной экономики, включающих в себя оценку: неформальной рекламы, неформальной торговли, попрошаек, неформаль-ного такси и иной неформальной экономики, которая в ходе проведения самого исследования обозначала количество уличных музыкантов.

Критерии оценки:• для неформальной рекламы использовался субъективный метод оценки пло-

щади, покрытой неформальной рекламой. Здесь учитывалась площадь нефор-мальной рекламы, нанесенной на асфальт в переходах, в выходе метро, на столбах, заборах, автобусных остановках, стоящих рядом с выходом из метро, и т.д. Ставилась оценка от 0 до 10, где 10 — максимальный уровень неформальной рекламы;

• размер неформальной торговли измерялся подсчетом количества неформаль-ных торговых точек, которые определялись исходя из отсутствия помещения торговли, кассового аппарата и т.д.;

• уровень попрошаек оценивался также их подсчетом, при этом учитывались только те маргинальные лица, которые непосредственно в момент обследова-ния просили деньги;

• уровень неформального такси оценивался субъективно, исходя из количе-ства припаркованных машин, их внешнего вида, поведения их владельцев и окружающих. При этом учитывались неформальные такси, которые непо-средственно стояли у выходов из метро. Количество оценивалось следующим образом: 0 — полное отсутствие, 1 — одна-две машины, 2 — несколько машин, не связанных между собой; 3 — несколько машин, связанных между собой, или высокая концентрация разрозненных;

• подсчитывалось абсолютное количество музыкантов.Были обследованы все выходы из каждой станции метро на указанной ветке,

при этом учитывались также все связанные с данным выходом пешеходные тун-нели. Также обследовались все площади перед каждым выходом в радиусе около 50 метров, если перед выходом из метро нет площади.

Обследование заняло два дня, 5 и 7 мая 2014 года. В первый день (5 мая) были обследованы станции начиная с «Цветного бульвара» до «Бульвара Дми-трия Донского» (центрально-южная часть Москвы). Во второй были обследованы станции начиная с «Менделеевской» до «Алтуфьево» (центрально-северная часть Москвы).

Общее значение неформальной экономики рассчитывалось исходя из сле-дующих коэффициентов пересчета, используемых для оценки значимости того или иного вида неформальной экономики:

Коэффициенты пересчета

Неформальная Неформальная Попрошайки Нелегальное Музыканты Всегореклама торговля такси15 35 10 35 5 100

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

28

ПРИЛОЖЕНИЕ 2. ПРАВИЛА РИЧАРДА ПОЗНЕРАВ силу того, что трансакционные издержки положительны, различные варианты распределения прав собственности оказываются неравноценными с точки зрения интересов общества.

В соответствии с предложенным Ричардом Познером подходом к реше-нию вопросов о перераспределении и наделении спорных прав собственности, правила, по которым происходит данный процесс, ориентированы на критерий уровня информированности рационирующего субъекта. Таким образом, сами пра-вила Познера можно сформулировать следующим образом:

Если рационирующему субъекту известно, какая из сторон была бы готова заплатить бóльшую стоимость при свободной рыночной продаже права, — право должно быть предоставлено той стороне, которая выкупила бы его при нулевых трансакционных издержках.

Если рационирующему субъекту неизвестно, какая из сторон была бы готова заплатить бóльшую стоимость при свободной рыночной продаже права, — право должно быть предоставлено той стороне, для которой ожидаемый баланс выгод и издержек представляется наилучшим.

Если рационирующему субъекту неизвестно ни то, какая из сторон была бы готова заплатить большую стоимость при свободной рыночной продаже, ни то, у какой из сторон наилучший ожидаемый баланс выгод и издержек, — право должно быть предоставлено той стороне, которая с наименьшими издержками может исправить ошибки в первоначальном распределении прав собственности.

Таким образом, общий принцип заключается в следующем: правами должен быть наделен тот, кто в случае решения вопроса не в его пользу понесет наиболь-ший ущерб.

29

Как функционирует рынок неформальной аренды жилья в Москве и как ведут себя на нем основные игроки? Какие факторы городской среды влияют на цену аренды в разных районах? В исследовании была сделана попытка ответить на эти и другие вопросы. В частности, приблизительный подсчет емкости рынка нефор-мальной аренды позволил определить «цену неформальности» — объем недо-получаемых доходов в бюджет столицы. Сегодня по разным оценкам около 90% квартир сдаются в столице без уплаты налога, и город лишается около 30 млрд руб. в год. В исследовании выдвигается и несколько предложений по «формали-зации» рынка: собираемые с владельцев квартир налоги направлять на улучшение городской среды непосредственно рядом с ними, создать институт жилищного суда для решения конфликтов между владельцами квартир и жильцами, внедрить реально действующий договор между наймодателем и арендатором.

В Москве при средней цене квадратного метра жилья — 170 тыс. руб.1, потребность в жилье зачастую реализуют посредством аренды. По данным Мос-горстата 2011 года, число квартир в Москве составляет 3,877 млн, т.е. почти 4 млн. единиц. Сдается в аренду около 10% жилого фонда2. Таким образом, около 400 тыс. квартир — это объем предложения на рынке аренды жилья. По данным руководителя Департамента экономической политики и развития Москвы Мак-сима Решетникова, в 2013 году в Москве лишь 23,5 тыс. квартиросдатчиков сдают квартиры в аренду легально3. Объем теневого рынка аренды жилой недвижимо-сти в Москве превышает 90% от общего объема.

Нелегальный рынок аренды жилья привлекает все большее внимание городских властей. По данным Департамента экономической политики и раз-вития Москвы, динамика налоговых поступлений в бюджет города за счет налога на доходы физических лиц, полученных от сдачи жилых помещений в аренду, характеризуется невероятным ростом. Если в 2011 году объем соби-раемых налогов составил 150 млн. рублей, то в 2013 году — уже 700 млн. руб. План на 2014 год составляет 1 млрд. рублей4. Городские власти концен-трируются на данном источнике доходов все больше и больше в контексте

1 http://www.irn.ru/index/2 http://www.incom.ru/o-kompanii/press-tsentr/33365/?sphrase_id=1522663 http://www.rg.ru/2014/02/13/reshetnikov-site.html4 http://www.mos.ru/authority/activity/economy/?id_14=28205

ВОПРОС ГАРАНТИЙ: НЕФОРМАЛЬНЫЙ РЫНОК АРЕНДЫ ЖИЛЬЯ В МОСКВЕ ЕВГЕНИЯ ЧАБАНОВА

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

30

изменения структуры доходов бюджета города. Начиная с 2013 года, доходы от налогов, получаемых от физических лиц, превышают доходы от налога на прибыль — данный тренд крайне удивителен и нетипичен для бюджета города5.

Неформальность и непрозрачность рынка найма жилья в Москве и, в то же время, рост заинтересованности в нем со стороны регулято-ров с целью его формализации обуславливают интерес к данной проблема-тике. Цель данного исследования — анализ тенденций развития формального и неформального рынка найма жилья и выработка рекомендаций по улучше-нию жилищных условий населения и облика города.

ВЛАДЕЛЬЦЫ ЖИЛЬЯ И КВАРТИРОСЪЕМЩИКИ: КТО ОНИ?Рынок аренды жилья имеет множество сегментов в зависимости от типа кварти-росъемщика и владельца жилья. Авторы инициированного Всемирным банком исследования рынков съемного жилья в развивающихся странах Айра Пеппер-корн и Клауд Тэйффин выделяют следующие типы наймодателей:

• индивидуальные владельцы;• институциональные инвесторы;• некоммерческие провайдеры жилья для социального найма (например,

государство). Первый тип наймодателей является, как правило, самой многочисленной

и вместе с тем достаточно гетерогенной группой. Однако, несмотря на это, им присущи некоторые общие черты:

• они нуждаются в безопасности и гарантии исполнения обязательств со сто-роны квартиросъемщика;

• рентный доход ощутимо увеличивает оборот денежных средств и приносит ощутимый вклад в уровень жизни наймодателя;

• они, вероятно, не рассчитывают уровень доходности на вложенные сред-ства, для них рентных доход — гарантия финансовой стабильности в долгом периоде6. Нанимателей жилья авторы исследования предлагают разделить на две

большие группы: съемщики по ограничению и съемщики по личному выбору (tenants by constrain, tenants by choice). К первой группе относятся: сквоттеры, трудовые мигранты, домохозяйства, не имеющие доступа к ипотечному кредито-ванию в силу невысокого и/или нестабильного дохода, обанкротившиеся заем-щики (defaulted borrowers). Во вторую группу входят: мобильные группы насе-ления; профессионалы с высоким доходом, которые не хотят обременять себя обязанностями собственника жилья; «обители пустого семейного гнезда», у которых выросли дети; люди, предпочитающие краткосрочное место пребыва-ния по тем или иным причинам7.

Стоит отметить, что в Москве в силу высоких цен на жилье и в то же время высоких ставок по ипотечным кредитам (12-13%8 годовых против 3-4% в Европе) большинство людей, не имеющих собственного жилья, относятся к категории «квартиросъемщики по ограничению».

Каковы же наиболее характерные проблемы квартиросъемщиков, кото-рые объединяют их в важную социальную группу? Крупная международная

5 http://budget.mos.ru/project_income6 Ira Gary Peppercorn, Claude Taffin — Rental Housing: Lessons from International Experience and Policies for Emerging Markets. //

Directions in Development. Washington, DC: World Bank. doi:10.1596/978-0-8213-9655-1. License: CreativeCommons Attribution CC BY 3.0, 2013, p. 8.

7 Там же, стр. 138 http://www.ahml.ru/ru/agency/analytics/statsis/

31

жилищная организация Международный союз квартиросъемщиков (International Union of Tenants) выделяет следующие наиболее типичные проблемы нанимателей:

• быстрорастущая плата за найм/аренду жилья;• неравные условия договора найма;• плохое управление;• перенаселенность квартир;• игнорирование прав квартиросъемщиков и обязанностей собственников;• ненадежность найма;• высокая вероятность незаконного выселения;• невозможность зарегистрироваться в квартире, что создает сложности

при трудоустройстве9.При экономическом подходе к взаимоотношениям владельца жилья и кварти-

росъемщика, можно сказать, что в основе проблем обеих сторон лежит несовер-шенство располагаемой ими информации. Владельцу жилья неизвестно, насколько добросовестным плательщиком является будущий наниматель жилья, насколько он аккуратен в обращении с предметами домашнего обихода. Квартиросъемщик, в свою очередь, не обладает достаточной информацией как о самой квартире, так и об окружающей его городской среде (например, о соседях, о качестве экологии района, его безопасности). В некотором смысле квартиросъемщик приобретает благо, в момент совершения сделки качество которого он не в состоянии оценить полностью. Владелец квартиры также оказывается в ситуации информационной асимметрии, поскольку не обладает достаточной информацией о добросовестно-сти другой стороны.

СОСТОЯНИЕ РЫНКА АРЕНДЫ И НАЙМА ЖИЛЬЯ В МОСКВЕ: СТАТИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

Как уже было отмечено выше, объем предложения на рынке аренды и найма жилья в Москве составляет около 400 тыс. квартир, при этом представлены квартиры разных типов: от однокомнатных квартир эконом-класса до элитных апартаментов.

Главная трудность при выборе арендного жилья заключается в том, чтобы разобраться в разнообразии предложений, выбрав наиболее оптимальное соче-тание цены, местонахождения, состояния и площади квартиры. Определяющим фактором является стоимость аренды. По данным Единой базы данных об аренде и продаже недвижимости (cian.ru), средняя стоимость аренды однокомнатной квартиры составила 33 000 руб., двухкомнатной — 44 000 руб., трехкомнатной — 65 000 руб. Ниже представлены карты распределения средней цены аренды по районам. Чем темнее расцветка района, тем выше в нем стоимость аренды жилья.

9 http://www.iut.nu/

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

32

Рисунок 1. Средняя цена аренды и найма однокомнатной квартиры в Москве.

Источник: анализ студии «Связи», Институт «Стрелка», 2014 г., cian.ru

Рисунок 2. Средняя цена аренды и найма двухкомнатной квартиры в Москве


33

Рисунок 3. Средняя цена аренды и найма трехкомнатной квартиры в Москве.


Помимо вполне очевидного и понятного тренда «чем ближе квартиры к центру города, тем они дороже», стоит отметить сформированный кластер дорогих рай-онов в западной части Москвы, где стоимость аренды или найма трехкомнатных квартир сопоставима с ценами на жилье в центре города. К ним относятся, напри-мер, Раменки и Щукино.

Раменки — современный район, образованный в результате объединения рай-онов Раменки и Мосфильмовский в 1997 году. Это динамичный развивающийся район новостроек. Здесь расположены современные жилые комплексы «Золо-тые ключи на Минской», «Сетунь», «Воробьевы горы», ЖСК МИД РФ по ул. Улофа Пальме, новые дома на Мичуринском проспекте. Кроме того, на территории Раме-нок расположены МГУ им. М.В. Ломоносова, киноконцерн «Мосфильм», посоль-ский городок. Район отличается хорошей экологией и развитой сферой услуг.

Отличительной особенностью Щукино является хорошо развитая и сба-лансированная инфраструктура (в частности, Краснопресненская линия метро и Волоколамское шоссе). Вместе с тем основные автомагистрали обходят район стороной, уберегая от излишнего шума и выхлопов. В районе расположены научно-исследовательские институты, лечебные центры городского и федераль-ного значения, хорошо развита сфера досуга.

В целом западные районы Москвы имеют ряд преимуществ. Здесь почти отсутствует грязное производство, с учетом западной розы ветров в столице это положительно сказывается на экологии. Здесь исторически сложившийся более

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

34

высокий социальный статус проживающих (в советское время в восточных рай-онах чаще селили рабочих, а в западной части города — так называемых «белых воротничков»: управленцев, интеллигенцию). Кроме того, в западных районах Москвы более развита транспортная инфраструктура.

Эконометрический анализ позволил нам найти причины распределения сто-имости аренды и найма жилья по территориям. Цель проведенного количествен-ного анализа заключалась в попытке связать распределение цены на аренду квартиры в том или ином районе с качеством городской среды. В качестве неза-висимых переменных взяты социальные, экономические, инфраструктурные дан-ные по районам Москвы без учета новых присоединенных территорий за 2012 год, было проанализировано более 90 показателей.

В качестве объясняемых переменных была использована средняя стоимость аренды квартиры (одно-, двух- и трехкомнатной) по району в 2012 году. Объем выборки составил 125 наблюдений, т.е. 125 районов Москвы без учета новых при-соединенных территорий.

Для изучения связи между зависимой и независимой переменной была выбрана модель множественной регрессии вида: Y= α+β1Χ1+β2Χ2+β3Χ3…+βnΧn+ ε , где α– свободный член регрессии, β1 — параметр, характеризующий связь Χ1 и зависи-мой переменной, β2 — параметр, характеризующий связь Χ2 и зависимой перемен-ной и т.д., наконец, ε — ошибка.

Результаты эконометрического анализа сведены в таблицу (см. Таблицу 1). В ней представлены только значимые объясняющие переменные, то есть, при про-чих равных, влияние остальных переменных на распределение средней цены аренды квартир несущественно в рамках того списка объясняющих переменных, который был составлен нами. Показатели в таблице описывают количественный характер связи между объясняющими и объясняемыми переменными: например, с увеличением количества переходов на 1, средняя цена аренды 1-комнатной квар-тиры возрастает на 510 рублей.

Таблица 1. Результаты Средняя цена аренды

1-комн. квартирыСредняя цена аренды 2-комн. квартиры

Средняя цена аренды 3-комн. квартиры

Количество пешеходных переходов

0,51*** 0,82*** 1,61**

Количество автомагистралей -1,04* -1,61** -5,09**Количество ресторанов 0,08*** 0,17*** 0,83***Количество парковок 0,17** 0,19* -Количество баров - - -2,94***Constant 29,72*** 38,65*** 55,44***Количество наблюдений 125 125 125

0,49 0,59 0,53Adjusted 0,47 0,58 0,51

35

Во всех трех моделях мы видим, что неформальные квартиросъемщики предъявляют спрос на квартиры в районах с качественной городской средой: они хотят, чтобы в районе было меньше автомагистралей, больше парковок, воз-можностей для досуга (рестораны). Отрицательная зависимость ставки аренд-ной платы от количества баров в районе, вероятно, связана с тем, что спрос на многокомнатное жилье в большей степени предъявляют семьи с детьми. Поло-жительная связь арендной ставки с количеством пешеходных переходов кос-венно связана с доступностью метро в районе: обычно у метро много выходов и, соответственно, больше пешеходных переходов.

Таким образом, мы видим, что, несмотря на то что рынок аренды жилья в Москве в большей степени является неформальным, ценообразование на нем объясняется адекватными факторами: люди предъявляют спрос на качественную городскую инфраструктуру, комфорт и экологичность пространства рядом с их жильем.

Рынок аренды жилья способен функционировать и без государственного вмешательства, однако проблема асимметрии информации для участников рынка в такой ситуации не находит решения. Это может привести к усилению социального напряжения, низкой собираемости налогов и ухудшению каче-ства жилищного фонда. С этой точки зрения можно выдвинуть гипотезу о том, что «неформальность» на рынке аренды жилья является положительной соци-альной «бактерией», то есть «неформальность» данного рынка не препятствует, а, наоборот способствует быстрому поиску жилья для найма, однако в долгом периоде она может иметь негативные последствия.

АРЕНДА И НАЙМ ЖИЛЬЯ: ОПЫТ И УРОКИ ИСТОРИИЕсли коснуться истории рынка аренды жилья в Москве, то можно обнару-

жить некоторое сходство между теми явлениями, которые имели место быть еще в дореволюционной России.

В дореволюционной Москве основная часть квартиросъемщиков принад-лежала к среднему классу. Поиск жилья по приемлемой цене был достаточно нелегкой задачей. В то время также существовали аналоги современных риел-торских агентств: бюро «Предложения труда по приисканию квартир» (конец XIX — начало XX века)10. Кроме того, в то время в Москве действовало город-ское Общество потребителей, помогавшее решать вопросы поиска подходя-щих вариантов. Малоимущим гражданам помогал Союз квартиронанимателей, которые не только занимался поиском квартир, но и предоставлял небольшие кредиты.

Кроме того, сложилась система неформальных правил, способствовавших поиску жилья. Информацию о наличии недвижимости, предлагаемой в аренду, черпали из объявлений на фасадах или воротах зданий: красный листок извещал о сдаче квартиры, а зеленый — комнаты11.

В дореволюционной Москве лишь 5% горожан имело жилье в собствен-ности. Квартирный вопрос остальной части населения решался посредством найма квартиры или комнаты в многоквартирных доходных домах — специализи-рованном жилье, предназначенном для сдачи в аренду. В Москве первые доход-ные дома появились в 1785 — 1790 годах, а широкое распространение получили

10 Шомина Е. С. В защиту прав нанимателей жилья. Яр. : МГППУ, 2008.11 Там же, стр. 46.

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

36

в 1870-х годах. Следует отметить, что строительный бум продолжался до начала войны 1914 года. Доходные дома составляли порядка 40% жилищного фонда дореволюционной Москвы12.

Строительством доходных домов занимались предприниматели среднего звена, купцы, крупные промышленники, учебные заведения, товарищества и акци-онерные общества. Московские власти занимались подготовкой участков, про-кладывали электрокабели, канализацию, водопровод. Помимо этого они зани-мались благоустройством территорий и приводили в порядок улицы. Доходные дома позволяли правительству «убить двух зайцев одним выстрелом». Во-первых, удовлетворялся спрос на жилье со стороны населения, а во-вторых, пополня-лась городская казна за счет налогов с владельцев доходных домов. Так, в 1913 году из 47 600 000 рублей городского дохода налоги, уплаченные владельцами доходных домов и другого личного недвижимого имущества, составили 7 000 000 рублей13. Интересно сопоставить эти данные с современными. В 2013 году объем поступлений по данной статье составил 700 млн. руб.14 при общем объеме доходов бюджета 1,481 млрд. рублей15. Очевидно, что сейчас бюджет столицы недополу-чает значительную долю налогов.

В советский период более 90% жилищного фонда столицы перешло в руки государства, которое выступало основным собственником жилья и наймода-телем. В этот период получил распространение так называемый социальный наем. Договор социального найма того периода был неограниченным по сро-кам, практически не расторгаемым и наследуемым последующими поколени-ями. Государство выступало владельцем жилья через государственные пред-приятия и ведомства. Как отмечают эксперты, до 90% жилого фонда во многих городах России составляло именно ведомственное жилье. Именно ведомства определяли качество жилищно-коммунальной инфраструктуры в «своих» домах и районах16.

В настоящий период мы имеем обратную тенденцию: значительная часть жилищного фонда в МКД приватизирована. По данным Департамента жилищ-ной политики и жилищного фонда города Москвы, в частной собственно-сти на начало 2013 года находилось более 83% квартир. Приватизация была начата в 1993 году и будет закончена в 2015-м. Она проходит в форме бесплат-ной передачи квартир жильцам, прописанным в них в советское время, в част-ную собственность. Инициированная государством в 90-е гг. приватизация жилья, при прочих равных, может быть рассмотрена как механизм компенсации финансовых потерь для населения, значительно обедневшего в период эконо-мического кризиса 90-х годов. Приватизация как «возврат долга» государства населению, можно предположить, изменила восприятие частной собственно-сти гражданами: у горожан пропали стимулы платить налоги с рентных доходов, ведь государство практически подарило жилье гражданам. Для государства подобное восприятие частной собственности горожанами отражается низкой собираемостью налогов и потерями бюджета.

Можно приблизительно подсчитать, сколько недополучает бюджет Москвы из-за «серости» рынка аренды и найма жилья в столице. Если средняя стои-мость аренды квартиры составляет 47,5 тыс. рублей, то в год владелец получает с нее доход около 570 тыс. рублей. Если мы предполагаем, что в городе сдается

12 [Электронный ресурс]. URL: http://xmetra.ru/article/Istoriya_dohodnyh_domov_chast_1.html (дата обращения: 02.02.2014)13 [Электронный ресурс]. URL: http://xmetra.ru/article/Istoriya_dohodnyh_domov_chast_1.html (дата обращения: 02.02.2014)14 [Электронный ресурс]. URL: http://www.mos.ru/authority/activity/economy/?id_14=28205 (дата обращения: 02.02.2014)15 [Электронный ресурс]. URL: http://budget.mos.ru/project_income (дата обращения: 02.02.2014)16 Шомина Е. С. В защиту прав нанимателей жилья. Яр. : МГППУ, 2008, стр. 13

37

400 тыс. квартир, то объем аккумулируемых доходов от сдачи квартир в аренду в Москве составляет 228 млрд. рублей. При этом недополученные налоги бюдже-том Москвы можно оценить в 30 млрд. рублей налогов.

КАК УБЕДИТЬ ГРАЖДАН ПЛАТИТЬ НАЛОГИ? Как уже было отмечено выше, в настоящее время лишь 23,5 тыс. владельцев квартир платят налоги с рентных доходов. В настоящий момент те, кто хотят легально сдавать квартиру в аренду, могут использовать любой из двух меха-низмов для уплаты налогов. Первый — уплата налога на доходы физических лиц (13%); второй - покупка патента. Большинство легальных арендодателей (18 тыс.) используют первый вариант: заполняют налоговую декларацию и платит НДФЛ с полученных доходов. Как отмечает господин Решетников, руководитель депар-тамента экономической политики и развития Москвы, этот способ более выгоден собственникам жилья эконом-класса, которые платят в среднем за год в город-скую казну 30-40 тыс. рублей. Патент ориентирован в большей степени на доро-гое жилье, с арендной платой от 60 тыс. рублей в месяц. В этом случае стоимость патента обходится в 60 тыс. рублей плюс страховые взносы, около 25 тыс. рублей, которые индивидуальный предприниматель (для покупки патента нужно быть зарегистрированным в виде ИП) должен отчислять в Пенсионный фонд и Фонд ОМС. Его преимущество — фиксированная цена, плюс психологически людям всегда проще заплатить ее и не ходить по кабинетам чиновников. Но пользуются патентами всего около 5 тысяч горожан17.

Позиция Правительства Москвы однозначна: с доходов от аренды жилья надо платить налоги. Однако данная позиция предполагает лишь насильственно-директивные методы воздействия на населения («метод кнута»), не ставится вопрос «А как стимулировать людей платить налоги?». Проблема насильственного метода воздействия заключается в том, что он достаточно дорогой в реализации и с высокими трансакционными издержками.

В рамках данной работы мы выдвинули несколько предположений (каждое из которых в будущем вполне может стать темой самостоятельного исследования), как создавать у населения стимулы платить налоги с рентного дохода:

Первое: использование налогов для улучшения жилищной инфраструктуры и качества городской среды;

Так, мощным стимулом к уплате налогов может служить понимание того, что налоги от собственности используются для улучшения городской среды непо-средственно рядом с жильем. С одной стороны, это повышает капитализацию жилья (плохая инфраструктура, низкое качество среды вокруг жилья может нега-тивно влиять на арендную ставку). С другой стороны, возникает фактор «граж-данской сознательности»: уплата налогов позволяет предъявлять требования к тому, как налоги используются, активнее участвовать в жизни района.

Второе: создание института формального контракта между наймодателем и нанимателем жилья;

Договор найма жилья — главный документ, определяющий взаимоотноше-ния домовладельца и квартиросъемщика. Он содержит в себе базовые условия предоставления жилья в аренду (срок найма и возможность его продления, раз-мер оплаты и коммунальные платежи, условия выселения из квартиры, условия

17 Проценко Л., Квартира с видом на доход // Российская газета: сетевой журнал. 2014. URL: http://www.rg.ru/2014/02/13/reshetnikov-site.html (дата обращения: 15.02.2014)

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

38

ремонта и т.п.). В некоторых странах заключение такого контракта предваря-ется заполнением будущим квартиросъемщиком достаточно обширной анкеты, что позволяет нивелировать проблему информационной асимметрии. Например, в Канаде многие домовладельцы требуют заполнения подобной анкеты, где содер-жатся вопросы, например, о наличии машины и банковских счетов. Кроме того, требуется предоставить рекомендации от предыдущих наймодателей.

Третье: создание института жилищного суда для быстрого разбирательства по делам неплательщиков или иных конфликтов между сторонами контракта;

Цель данного института — быстрое и справедливое разрешения конфликта, который в противном случае в суде общей юрисдикции может рассматриваться месяцами, если не годами. В этой сфере накоплен интересный международ-ный опыт. Например, опыт Швейцарии, где с 1936 года существует специальный жилищный суд (Регулирующий трибунал) для квартиросъемщиков и владельцев квартир. В заседании принимают участие два судьи, один из них представ-ляет интересы владельцев квартир, другой отстаивает права квартиросъем-щиков. В отличие от любых других судебных инстанций этот трибунал работает бесплатно. С 1990 года этот трибунал может вносить поправки в федеральное законодательство Швейцарии.

В Швеции жилищный суд состоит из трех человек: профессионального юри-ста (он является государственным служащим), представителя собственника жилья и представителя квартиросъемщика, которым обычно и бывает представитель Шведского союза квартиросъемщиков18.

В российских условиях введение жилищного суда для легального рынка аренды способствовало бы «обелению» неформального сектора, так как для части владельцев квартир это было бы механизмом снижения рисков.

Четвертое: облегчение процесса регистрации квартиросъемщиков. Регистрация жильцов является в некотором смысле краеугольным камнем

в вопросе формализации рынке аренды и найма жилья. Во-первых, едва ли вла-дельцы жилья хотят регистрировать в своей квартире людей «с улицы»; во-вторых, это требует определенных временных издержек. Процедура регистрации офици-альных квартиросъемщиков должна быть упрощена: вероятно, должен быть раз-работан механизм «уведомительной» электронной регистрации, не предполагаю-щий посещение государственных учреждений.

Таким образом, неформальный рынок аренды и найма жилья в Москве пред-ставляет собой интересное образование, способное функционировать без госу-дарственного вмешательства, несмотря на наличие проблемы асимметрии инфор-мации. В тоже время равновесие на данном рынке может быть качественно улучшено. Меры по преодолению провалов рынка способны не только улучшить его функционирование, но и способствовать росту сознательности горожан и соз-давать стимулы для уплаты ими налогов. Однако здесь возникает закономерный вопрос: готово ли Правительство Москвы инвестировать значительные финансо-вые и человеческие ресурсы для «оцивилизовывания» рынка аренды жилья?

18 Шохина Е. — Квартиросъемщики: российский и зарубежный опыт развития арендного жилья. // Муниципальная власть. Май-июнь 2010, С. 116.

39

ПРИЛОЖЕНИЕ: ГЛОССАРИЙ

АРЕНДА ЖИЛЬЯ Юридическим лицам жилое помещение может быть предостав-лено во владение и/или пользование на основе договора аренды или иного договора. Юридическое лицо может использовать жилое помещение только для проживания граждан.

ДОМОВЛАДЕЛЕЦ Собственник дома.

НАЕМ ЖИЛЬЯ По договору найма жилого помещения одна сторона — собствен-ник жилого помещения или управомоченное им лицо (наймода-тель) — обязуется предоставить другой стороне (нанимателю) жилое помещение за плату во владение и пользование для про-живания в нем19. Нанимателем может быть только гражданин (физическое лицо)

НАНИМАТЕЛИ Люди, которые легально, на законных основаниях проживает(КВАРТИРОСЪЕМЩИКИ) в помещениях других людей20.

НАНИМАТЕЛЬ Совершеннолетний гражданин, нанимающий сам или совместно(КВАРТИРОСЪЕМЩИК) с членами своей семьи (в последнем случае наниматель лишь

представляет перед наймодателем интересы членов семьи) по договору найма в пользование за плату жилое помещение21.

СОБСТВЕННИК Осуществляет права владения, пользования и распоряжения ЖИЛОГО ПОМЕЩЕНИЯ принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением

в соответствии с его назначением и пределами его использова-ния, которые установлены настоящим Кодексом22.Собственником жилого помещения может быть: 1) физическое лицо; 2) юридиче-ское лицо; 3) государство в случае неприватизированного жилья.

СОЦИАЛЬНЫЙ НАЕМ По договору социального найма жилого помещения одна сто-рона — собственник жилого помещения государственного жилищного фонда или муниципального жилищного фонда (дей-ствующий от его имени уполномоченный государственный орган или уполномоченный орган местного самоуправления) либо упра-вомоченное им лицо (наймодатель) обязуется передать другой стороне — гражданину (нанимателю) жилое помещение во вла-дение и в пользование для проживания в нем на условиях, уста-новленных настоящим Кодексом. Договор социального найма жилого помещения заключается без установления срока его действия23.

19 Гражданский кодекс РФ, Статья 671, пункт 1. ГАРАНТ20 БончакКухарчик Ева. Под одной крышей. Варшава, 2007, стр. 1521 http://dic.academic.ru/dic.nsf/fin_enc/1554222 http://base.garant.ru/12138291/5/#block_30#ixzz2zWvw8dzL23 Жилищный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 2004 г. N 188-ФЗ, Глава 8, Статья 60, Абзацы 1-2

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

40

Одновременно с большими и малыми строительными проектами в столице идет и не столь заметное неофициальное строительство, которое принято назы-вать самостроем. Картирование и эконометрическое моделирование помогли нам узнать, в каких районах города строят без разрешений больше чаще всего и почему. В работе проанализирован процесс получения разрешений на строи-тельство, а также отношения застройщиков и регуляторов, которые мы рассма-триваем в рамках институциональной экономической теории. Полученные резуль-таты помогли сформулировать рекомендации как в части усовершенствования законодательного регулирования, так и в отношении усиления роли городских сообществ.

Недвижимость в Москве считается одной из самых дорогих в мире1, а в мас-штабах страны строительный сектор является вторым по прибыльности после нефтегазовой отрасли2. Неудивительно, что московская строительная отрасль представляет большой интерес для инвесторов.

Вместе с тем строительному сектору Москвы еще предстоит пройти боль-шой путь, чтобы выйти на международный уровень в отношении качества регули-рования и согласования процедур. По данным Всемирного банка, число процедур в рамках строительного цикла в Москве (а место в рейтинге Doing Business рас-считывается по показателям Москвы) составляет 363 (275 дней и 361,6 тыс. руб.), в то время как в Дании, Швеции и Новой Зеландии данный показатель варьиру-ется в пределах 6–8 процедур4. Целевые показатели для Москвы в 2014 году — 12 процедур (182 дня и 118,6 тыс. руб.). Количество процедур отнюдь не озна-чает, что построенные здания будут небезопасны. В реальности все обстоит иначе, и сверхрегулирование может включать в себя ряд рисков, таких как несо-блюдение ряда правил и норм, снижение общественной безопасности, высокие барьеры входа в отрасль, риск картельного сговора, недобросовестное поведе-ние чиновников.

Расчеты показывают, что в развивающихся странах 60–80% строитель-ных проектов осуществляются без соответствующих разрешений, а 57% нового

1 World’s most expensive cities. www.globalpropertyguide.com/most-expensive-cities2 База данных Федеральной службы государственной статистики Российской Федерации. www.gks.ru3 Власти Москвы планируют в 2014 году улучшить позиции в рейтинге Всемирного банка. riarealty.ru/news/20140423/402897866.html4 База данных Doing Business. www.doingbusiness.org

ВРЕМЕННОЕ ПОСТОЯННОЕ: САМОСТРОЙ И НЕФОРМАЛЬНЫЙ ПРОЦЕСС В СТРОИТЕЛЬСТВЕЛУСИНЕ АРСЕНЯН

41

строительства на Филиппинах5 считается неформальным. Мы не раз наблю-дали ажиотаж в СМИ, который некоторым образом был связан со строитель-ным сектором, и заголовки пестрели такими словами, как «обманутые дольщики», «взятки», «нелегальный рынок труда», «самовольная застройка», а термины «точеч-ная застройка» или «уплотнительная застройка» приобрели совершенно особый, московский окрас. Безусловно, масштабы самовольного строительства в Москве и на Филиппинах несопоставимы, в Москве не существует фавел, но вопрос само-вольного строительства периодически всплывает на повестке дня.

Все сказанное выше обуславливает актуальность исследования, в рамках которого предпринята попытка выяснить, как неформальная экономика проявля-ется в строительном секторе Москвы в процессе взаимодействия основных участ-ников рынка.

В рамках данного проекта мной был проанализирован такой феномен, как самовольная застройка, в качестве инструментария анализа были применены GIS- картирование и эконометрическое моделирование. Также в рамках проекта был изучен процесс строительства в Москве и неформальные элементы, кото-рые данный процесс в себя включает. Для анализа выявленных неформальных эле-ментов была применена институциональная теория преступлений и наказаний. На основании этого анализа представлены общие контуры рекомендаций. В силу ограниченности времени реализации проекта, данное исследование не раскры-вает ряд важных вопросов, касающихся строительной отрасли.

САМОВОЛЬНОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО В Гражданском кодексе РФ приводится следующее определение самовольного строительства: «Самовольной постройкой является жилой дом, другое строение, сооружение или иное недвижимое имущество, созданное на земельном участке, не отведенном для этих целей в порядке, установленном законом и иными пра-вовыми актами, либо созданное без получения на это необходимых разреше-ний или с существенным нарушением градостроительных и строительных норм и правил»6.

В Постановлении Правительства Москвы № 819-ПП от 11 декабря 2013 года было указано 516 объектов, которые были построены на земельных участках, не предоставленных для целей строительства, либо для данных объектов отсут-ствует разрешение на строительство. Также было указано 207 земельных участ-ков, находящихся в собственности Москвы, и земельных участков, находящихся на территории города, государственная собственность на которые не разгра-ничена, которые не предназначены для строительства, или объекты, размещен-ные на данных земельных участках, не имеют соответствующей разрешительной документации.

По заявлению властей подобные объекты будут снесены либо переданы в собственность города7. Для выявления и пресечения самовольного строи-тельства в Москве существует специальная Комиссия8, которую возглавляет заместитель мэра Москвы Марат Хуснуллин. Комиссия в основном рассма-тривает случаи, когда площадь неформального строительства превышает 1,5 тыс. кв. м. По объектам с меньшей площадью решения принимают окружные комиссии.

5 «Ведение бизнеса — 2012: ведение бизнеса в более прозрачном мире», Вашингтон, США: Группа Всемирного банка, 2011.6 Гражданский кодекс РФ. Глава 14. Приобретение права собственности. Статья 222. Самовольная постройка.7 В Москве выявлено более 700 объектов самовольного строительства. stroi.mos.ru/

news/v-moskve-vyyavleno-bolee-700-obektov-samovolnogo-stroitelstva8 Постановление Правительства Москвы от 31.05.2011 № 234-ПП (ред. от 04.06.2013) «Об организации работы по выявлению и пре-

сечению самовольного строительства на территории города Москвы». dkn.mos.ru/legislation/lawacts/695269

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

42

Среди неформальных застроек были перечислены такие популярные кафе и рестораны, как «Джон Булл Паб» на Красной Пресне, «Му-Му» на Арбате, два ресторана Starlite Diner на Большой Садовой и Болотной площади, также среди них были и такие представители популярных сетей, как «Шоколадница» и «Бургер Кинг».

Данные по самовольному строительству для целей данного анализа были получены из официальных источников9. На основании собранных данных прове-ден эконометрический анализ для выявления зависимостей между неформальным строительством и различными формальными показателями Федеральной службы государственной статистики, также были построены GIS-карты. Данные были сгруппированы по районам.

С помощью GIS-моделирования была получена карта (см. рисунок 1), кото-рая показывает, что больше всего неформальных объектов построено на северо-востоке Москвы — всего 108, затем следуют Северный и Юго-Восточный рай-оны, 106 и 107, соответственно. Далее объем неформального строительства резко сокращается: так, в ВАО обнаружено 79 объектов, в ЮЗАО — 62, в ЗАО — 54, а в СЗАО вовсе 29. Большинство обнаруженных объектов неформального строи-тельства — пристройки и торговые павильоны.

Рисунок 1. Самовольное строительство в Москве


Среди районов с большим количеством самовольных построек (на рисунке они обозначены более темным цветом) можно выделить Бибирево и Отрадное на севере Москвы, Измайлово, Лефортово, Нижегородский, Печатники на вос-токе Москвы. Среди причин столь высокого уровня неформального строительства в Северо-Восточном районе является низкая стоимость земли, а также низкая

9 Постановление Правительства Москвы № 819-ПП от 11 декабря 2013 года.

43

плотность населения. Низкая цена на землю позволяет приобретать землю широ-кому кругу лиц, но строительство объектов на данной земле связано с рядом труд-ностей. Основная проблема состоит в получении разрешения на строительство. Так, по заявлению Игоря Протопопова, члена комиссии Мосгордумы по государ-ственной собственности и землепользованию: «Получение разрешения на стро-ительство — сложный процесс. Бывает так, что у компании есть 99% необходи-мых документов, а 1% нет из-за элементарной бюрократической проволочки. Если при таких условиях суд может признать здание самостроем, владелец дол-жен подавать встречный иск, требуя, чтобы его строительство узаконили»10. Низ-кая плотность населения указывает на наличие свободных пространств, которые могут застраиваться как легально, так и нелегально. Действительно, если сравни-вать доступность свободного пространства в Центральном округе и Северо-Вос-точном районе, то разница колоссальна.

Эконометрический анализ неформального строительства в зависимости от различных формальных показателей Федеральной службы государственной статистики показал, что параметр «число объектов бытового обслуживания насе-ления» является значимым и положительно влияет на объем самовольного стро-ительства, а параметр «количество выданных разрешений на ввод объектов в эксплуатацию» менее значим, но также положительно влияет на уровень нефор-мального строительства.

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫДля изучения неформальной экономики используются структурный и институ-циональный подходы. В начале 1970-х годов Кейт Харт11 предложил определить неформальную экономику как некую совокупность видов деятельности, которые не учитываются официальной статистикой или в которых отсутствуют формаль-ные контракты. Харт выделил три вида доходов: формальные законные, нефор-мальные и незаконные неформальные. Под законными и неформальными доходами он подразумевал взаимодействия домашних хозяйств, формально учитывать эко-номическую деятельность которых невозможно в связи с высокими трансакцион-ными издержками12. Незаконные и неформальные доходы — это те доходы, кото-рые намеренно скрываются от налогообложения, то есть теневая экономика.

В рамках институционального подхода фирмы, являясь элементами формаль-ного сектора экономики, должны следовать «формальным правилам», однако это не всегда происходит. В случае, когда формальные правила нарушаются, они рас-сматриваются как неформальные элементы формального процесса. Иначе говоря, в рамках данного подхода «неформальная экономика помещается в более широ-кий контекст неформальных отношений, повсеместно сопровождающих формаль-ные институты, придавая их функционированию более гибкий характер и компен-сируя неизбежные сбои. Такая интерпретация неформальной экономики делает ее неотъемлемым компонентом фактически любой деятельности всех без исклю-чения рыночных акторов»13.

Также стоит обратить внимание на модель, предложенную американскими социологами Алехандро Портесом и Саскией Сассен-Куб14, где неформальная экономика интерпретировалась как явление, которое органично встраивается в формальную экономику. Они утверждали, что в неформальную деятельность

10 Первые 207 самостроев снесут за три месяца. www.m24.ru/articles/3229311 Hart К. Informal Urban Income Opportunities and Urban Employment in Ghana // Journal of Modern African Studies. 1973. Vol. 11. No. 1.

P. 61–90.12 Там же.13 Барсукова С. Ю., Радаев В. В. Неформальная экономика в России: краткий обзор // Экономическая социология. 2012. Т. 13. № 2. С. 99-111.14 Portes A., Sassen-Koob S. Making It Underground: Comparative Material on the Informal Sector in Western Market Economies //

American Journal of Sociology. 1987. Vol. 38. No. I. P. 30–58.

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

44

могли быть вовлечены как крупные формальные фирмы, так и неформальные работники, взаимодействие между ними устанавливается через контракт с фир-мой, которая организовывает работу формального сектора с неформальным.

Такую модель также можно построить для строительного сектора в Москве (см. рисунок 2). В данной модели механизмом коммуникации между формальным и неформальным секторами является субконтракт.

Рисунок 2. Модель взаимодействия формального и неформального секторов в строительной отрасли Москвы

Регулирующие органы

Генеральный подрядчик� � �

��

Субподрядчик*

* Субподрядчики могут выступать в качестве генерального подрядчика, в таком случае модель будет состоять из трех стадий

Неформальные субподрядчики

Нелегальная рабочая сила

Модель показывает, в какой момент неформальный сектор пересекается с формальным, и объясняет, почему на строительных площадках крупных застрой-щиков встречаются нелегальные рабочие. При помощи мелких фирм, которые стремятся сократить свои издержки, они имеют возможность вести формаль-ный бизнес с малыми затратами. Сокращение издержек со стороны мелких фирм имеет положительный эффект и для средних, и для крупных фирм. Так, мелкая фирма, участвующая в тендере и имеющая конкурентное преимущество в виде дешевой рабочей силы, может предложить меньшую цену для выполнения опреде-ленных объемов работ.

ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕСогласно экономике преступлений и наказаний, если несоблюдение формальных правил приносит высокую прибыль, то растут и издержки, связанные с обеспече-нием соблюдения формальных правил. Нерационально сконструированное зако-нодательство поощряет возникновение коррупции, решения со стороны чиновни-ков принимаются без соблюдения баланса интересов рыночных агентов.

На данном рынке можно выделить трех ключевых рыночных агентов: государ-ство, инвесторов и местные сообщества. В силу специфичности строительной отрасли в Москве, бизнес и регуляторы тесно взаимодействуют в процессе строи-тельства, а местные сообщества имеют низкую переговорную силу, что сокращает их возможность оказывать влияние на принятие решения о строительстве.

Согласно агентской теории коррупция возникает при взаимодействии трех акторов:

• Принципал (устанавливает формальные правила);• Агент (обеспечивает соблюдение формальных правил, установленных

Принципалом);• Клиент (заинтересован в нарушении формальных правил)15.

15 Gambetta, D. Corruption: An Analytical Map, Political Corruption of Transition: A Sceptic’s Handbook, Budapest: Central European University Press, pp. 33-56

45

Коррупция возникает, когда клиент предъявляет спрос на нарушение фор-мального правила, установленного Принципалом, а Агент нарушает правило в интересах клиента за определенное вознаграждение. Если в данной концепции Принципалом является государство, Агентом выступают чиновники, а Клиент — это фирмы, в нашем случае инвесторы, то данное явление называется админи-стративной коррупцией.

Существуют две модели административной коррупции16.Тип 1. Административная коррупция с кражей — благо, предложение кото-

рого имеет право обеспечивать только государство (Принципал), приобретается Клиентом у Агента за цену ниже, чем его официальная стоимость, деньги не посту-пают в бюджет.

Тип 2. Административная коррупция без кражи — благо, предложение кото-рого имеет право обеспечивать только государство (Принципал), должно быть представлено Клиенту бесплатно или за определенную плату, однако ввиду опре-деленных причин, Клиент вынужден платить Агенту сверх стоимости услуги.

Рассмотрим строительный процесс в Москве (см. рисунок 3), где тип 1 — административная коррупция с кражей, а тип 2 — административная корруп-ция без кражи. Согласно опросам, проведенным в исследовании Дины Крыловой и Сергея Плаксина17, и на основании наших опросов инвесторов, наиболее затрат-ными являются первые стадии строительного цикла: аукцион, получение разре-шения на строительство, проведение инженерных изысканий, предоставление ГПЗУ. На данных стадиях в основном присутствует административная коррупция без кражи.

Оценивая размеры неформальных платежей, представители отрасли гово-рят, что на этапе аукциона неформальные платежи могут достигать размера 1,15 млн руб. Данный неформальный платеж призван увеличить шансы получения под-ряда. Также участники аукциона утверждают, что существуют закрытые аукци-оны, которые проводятся в ускоренном режиме, о проведении которых становится известно после, либо технически данный аукцион нельзя найти через поисковые системы.

На стадии подготовки проекта строительства инвесторы сталкиваются с про-блемой получения ГПЗУ. Органы местного самоуправления без законных осно-ваний существенно нарушают сроки выдачи документа, при судебном разбира-тельстве сроки еще сильнее затягиваются. Неформальные платежи, по оценкам инвесторов, достигают 3 млн руб.

На стадии утверждения проектной документации инвесторы несут как боль-шие формальные издержки, так и неформальные. Стоимость экспертизы может составлять примерно 2 млн руб., неформальные платежи достигают до 3 млн руб. за получение положительного заключения и ускорения сроков рассмотрения документов.

16 Shleifer A., and Vishny R.W. Corruption, The Quarterly Journal of Economics, Oxford University Press, Vol.108, No.3 (Aug., 1993), pp. 559-617

17 Крылова Д.В., Плаксин С.М. Оценка издержек получения государственных и муниципальных услуг, необходимых для открытия предприятия лесной промышленности. М.: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2011.

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

46

Рисунок 3. Процесс строительства в Москве

Источник: анализ автора

Аукцион, заключение договора аренды

Предварительная подготовка проекта строительства

Утверждение проекта строительства

Подготовка к строительству

Процесс строительства

Сдача объекта строительства в эксплуатацию

Государственная регистрация построенного объекта строительства

��

��

��

Тип 2. Закрытые аукционы.

Тип 2. Ускорение процедуры для получения ГПЗУ.

Тип 1 и Тип 2. Проведение инженерных изысканий.

Тип 1. Неформальные платежи инспектору (неформальная зарплата).

Тип 1. Получение разрешений для завершения строительства.

Далее характер неформальных платежей меняется. На стадии непосред-ственно строительства объекта, по словам инвесторов, нельзя соблюсти все пра-вила и нормы безопасности. По этой причине, чтобы избежать потери времени и остановки строительства, производятся неформальные платежи инспектору, который прикреплен к строительному объекту. Часто такие платежи носят регу-лярный характер, их можно сравнить с зарплатой, которая носит неформальный характер и выплачивается в течение строительства. Это вид административной коррупции без кражи, потому что инспектор должен был следить за выполнением формальных правил, а если они игнорировались, налагать штрафные санкции, которые поступали бы в бюджет.

На стадии сдачи объекта в эксплуатацию у некоторых застройщиков возни-кают крупные неформальные платежи. Часто это связано с недобросовестностью застройщика, который допустил грубые нарушения норм, встречаются случаи, когда в официальную эксплуатацию сдается недостроенный дом. В зависимо-сти от того, насколько существенны отклонения от норм, неформальный платеж варьируется в пределах от 3 до 5 млн руб.

На стадии государственной регистрации неформальные платежи варьируются в пределах 20–40 тыс. руб.

Из вышеприведенного анализа мы видим, какие неформальные платежи существуют в процессе строительства. На примере административной корруп-ции с кражей мы увидели, в каких ситуациях государство несет потери. В слу-чае административной коррупции без кражи видим, на каких стадиях создаются сложности для бизнеса, которые ограничивают конкуренцию в отрасли и повы-шают издержки строительного цикла, также мы увидели, что бизнес, склонный

47

к оппортунистическому поведению, нарушая нормы, посредством неформальных платежей получает возможность избежать ответственности. Также стоит отметить, что основная масса неформальных платежей производится для ускорения получе-ния документации.

РЕКОМЕНДАЦИИНа теоретико-концептуальном уровне следует усилить переговорную силу мест-ных сообществ, это поспособствует возникновению конкуренции между груп-пами давления: инвесторами и местным сообществом, что приведет к достижению баланса интересов.

Процесс принятия политического решения фактически делится на две сто-роны: с одной — субъекты, осуществляющие предложение политического реше-ния, а с другой — субъекты, предъявляющие спрос на данное политическое реше-ние. Политическое равновесие зависит от эффективности каждой из групп, осуществляющих давление.

На практическом уровне одним из факторов, обуславливающих высокую кор-рупциогенность строительства, является слабость законодательной и норматив-ной базы в области градостроительства. В Москве не существует правил земле-пользования и застройки, нет нормативов градостроительного регулирования. В ситуации вакуума градостроительной документации нет четкого понимания, что можно строить, а что нельзя. Это открывает возможности для коррупционных схем, так как решения относительно строительства принимаются ситуативно.

Для преодоления проблемы необходимо пересмотреть перечень проце-дур, сопровождающих строительный процесс. Следует разработать объектив-ную нормативно-правовую базу для регулирования градостроительной деятельно-сти. Следует усовершенствовать существующие СНиПы по примеру Европейских кодексов18.

На данный момент для строительства, финансируемого из бюджета, предо-ставляются электронные государственные услуги (аукцион, разрешение на стро-ительство, предоставление ГПЗУ, инженерные изыскания). В список получателей электронных государственных услуг необходимо также включить застройщиков коммерческой недвижимости.

Необходимо привлечь к строительному процессу местные сообщества на самых начальных стадиях, обеспечив полное предоставление информации. Местным сообществам следует повысить переговорную силу, увеличив свое пред-ставительство в органах местного самоуправления.

Отрадно осознавать, что власти Москвы понимают необходимость улучше-ния процедур получения разрешения на строительство и разрабатывают меры для совершенствования ситуации. В частности, по информации Департамента гра-достроительной политики г. Москвы в 2014 году разработана «дорожная карта»19 «Улучшение инвестиционного климата и снижение административных барьеров в сфере строительства», в которую входят мероприятия по снижению админи-стративных барьеров, взаимодействию со строительными организациями. Пра-вительство Москвы предлагает исключить до 24 процедур, которые признаны неактуальными.

18 The European Commission Website on the EN Eurocodes. eurocodes.jrc.ec.europa.eu19 Вопросы формирования рейтинга Всемирного банка «Ведение бизнеса» по направлению «Получение разрешения на строитель-

ство». dgp.mos.ru/presscenter/news/detail/1013102.html

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

48

Один из самых древних институтов торговли, розничные рынки стали своеобраз-ным каталогом экономических и социальных практик, в том числе тех, что могут быть отнесены к неформальной экономике. Рынки — это место не только денеж-ных, но и социальных, культурных, информационных обменов. В исследовании мы попытались с помощью эконометрических методов и антропологического исследования определить место рынков в современной Москве и предложить новые модели, которые позволили бы инкорпорировать их в городскую жизнь. Отдельное внимание мы уделили блошиным рынкам: были определены факторы их размещения, мотивации участников, предложены меры по превращению блоши-ных рынков в элемент туристической привлекательности города.

Судьба московских рынков — одна из острых тем сегодняшней дискуссии о городе. Политика городских властей в значительной степени направлена на закрытие или как смягченный вариант на формализацию деятельности рынков. Среди причин называются недостаточные поступления в бюджет, распростране-ние контрафактной продукции, неэффективное использование городского про-странства, риски возникновения межнациональных конфликтов и т.д.

В то же время, проведенные «Левада-центром» и ВЦИОМ опросы показы-вают: более половины жителей Москвы придерживаются мнения, что рынки необ-ходимо оставить, приведя их к более цивилизованному виду, но сохранив первона-чальную природу.

Культурное разнообразие и свободный формат взаимодействия продавцов и покупателей являются отличительными особенностями рынков, делая их непо-хожими на крупные торговые центры и отличая их как важный институт формиро-вания городской культуры. Эта особенность возникает в большей степени вслед-ствие неформальности процесса торговли — отсутствия тотального контроля за уровнем цен на рынке и методами продаж. Отрицательная сторона неформа-лизованности торговли на рынке — отсутствие сертификации на товары и воз-можный обман с любой из двух сторон сделки. Человек, пришедший на рынок, не ожидает, что покупка будет закреплена договором и обеспечена чеком. Пойти

НЕ ТОЛЬКО ПРО ДЕНЬГИ: РОЛЬ РЫНКОВ В ГОРОДЕРЕГИНА МАГОМЕДЗАГИРОВА

49

на такой шаг покупателю позволяет, в первую очередь, доверие к институту рынка. Однако в условиях высокой конкуренции со стороны иностранного капи-тала и отечественных крупных торговых сетей рынки нуждаются в обновлении, а именно в инфраструктурных улучшениях и преобразовании имиджа.

В данной работе в контексте взаимовлияния неформальной экономики и городского пространства исследовались розничные рынки Москвы, а также неформальные практики товарных взаимоотношений, возникающие в простран-стве рынка между всеми его участниками: продавцами, покупателями, админи-страцией. Незарегистрированные стихийные рынки исключались из поля иссле-дования: такие рынки обычно не имеют определенного места расположения, а численность продавцов и привлеченных покупателей на них не представляет большого интереса для количественного исследования.

Для исследования использовались два метода. Первый — регрессионный ана-лиз расположения рынков в городе. Результаты эконометрического исследования показали отличие факторов, влияющих на расположение рынков и торговых цен-тров, а также их зависимость от инфраструктурных условий. После проведения дополнительного анализа истории развития торговли в Москве мы пришли к выво-дам, что преобладание в том или ином районе розничных рынков носит временный характер.

Вторым методом исследования стал качественный анализ. Были прове-дены социологические опросы об отношении москвичей к рынкам в целом и к неформальным практикам на них в частности. Совершено полевое иссле-дование на самом крупном блошином рынке Москвы — рынке «Левша», находя-щемся у железнодорожной станции Новоподрезково в Молжаниновском районе города. Для изучения природы блошиного рынка использовались такие методы исследования, как фотографирование, глубинное интервью, включенное наблю-дение. По результатам выборочного опроса продавцов был сделан вывод о том, что большинство из них не ставят перед собой цель заработать на проживание доходами, получаемыми от продаж на блошином рынке. Для многих эта деятель-ность в значительной степени является способом социализации.

МОСКОВСКИЕ РЫНКИ: ФАКТОРЫ РАЗМЕЩЕНИЯЦель данной части работы — определить корреляцию между расположением рын-ков и социально-экономическими показателями развития районов Москвы. Допол-нительно автор провел анализ расположения крупных торговых центров, которые можно рассматривать как конкурентов традиционным рынкам.

В качестве зависимых переменных в первой модели использовалась информа-ция об официальных рынках Москвы, собранная с различных сайтов1. Регрессион-ный анализ осуществлялся на районном уровне в силу желания выделить опреде-ленные зоны, а не отдельные точки на карте.

Для удобства была проведена классификация рынков в соответствии с 271 ФЗ, который определяет условия специализации рынков (сельскохозяйственный, продовольственный, вещевой, строительный и т.д.). Для второй модели исполь-зовались данные по торговым центрам и гипермаркетам Москвы2. В качестве объясняющих переменных мы использовали такие параметры, как доходы мест-ного бюджета, собранные налоги на доходы физических лиц, расходы местного

1 В том числе использована информация сайтов allmarkets.ru, sunfair.ru, nemiga.info/moskva/karta/rynki, rynkimoskva.ru.2 В том числе использована информация сайтов lokata.ru/moskva/supermarkety, supermarket.idainet.ru, m-moskow.ru, shoppingplus.ru/

moskva

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

50

бюджета, число учреждений культуры, численность населения, коэффициент есте-ственного прироста, миграционный прирост (в совокупности и отдельно по наци-ональностям), фонд заработной платы всех работников, количество преступлений на 10 тыс. жителей и т.д.

Регрессионный анализ проводился на основе многофакторной простран-ственной модели с использованием фиктивных переменных (например, рейтинг промышленности района). Также автор построил третью модель, объясняющую пространственное расположение блошиных рынков в Москве.

В итоге было получено следующее уравнение, описывающее количество рын-ков в районе:

Markets = 0.39 + 0.02 × Bus stops + 0.18× Hotels + 0.02 × Tram stop (1)

Данное уравнение говорит о том, что расположение рынков в некоторой сте-пени коррелирует с местоположением отелей (Hotels), что достаточно сложно объяснить в рамках повседневной логики. Также оказались значимыми для рын-ков автобусные и трамвайные остановки (Bus stops, Tram stops). И, как мы видим, станции метро не имеют весомой объясняющей силы в расположении рынков. В то время как в модели для супермаркетов станции метро играют значимую роль.

Рисунок 1. Расположение розничных рынков в Москве

Источник: анализ студии «Связи», Институт «Стрелка», 2014 г.

На карте темным цветом выделены районы с большей концентрацией крупных розничных рынков (от 4 до 7). Районы, окрашенные более светлым цветом, имеют

51

на своей территории от 1 до 3 рынков разных форматов. Есть районы, по которым не нашлось ни одного крупного рынка, они выделены светло-голубым цветом.

Для блошиных рынков получено следующее уравнение:

Flea markets = 0.02 Bars + 0.13 Hotels + 0.02 Parking + 0.08 Public Buildings (2)

Так же, как и для всех рынков, для блошиных рынков оказались в некото-рой степени значимы отели (Hotels), места проведения общественных меропри-ятий. Было установлено, что параметр «блошиные рыки» коррелирует с факто-рами «ярмарки выходного дня», «места государственных учреждений», «парковки» и «бары».

Рисунок 2. Расположение блошиных рынков


На карте №2 представлена не только концентрация блошиных рынков, но их значимость для города. Этот показатель рассчитывался как среднее значение двух индексов от 1 до 5, где первый индекс отражает площадь рынка, второй — частоту упоминания в СМИ. В районах, выделенных темным цветом, располага-ются наиболее популярные блошиные рынки Москвы, которые будут рассмотрены более подробно в следующей главе.

Результаты эконометрического исследования показали, что расположе-ние рынков и торговых центров зависит от разных инфраструктурных условий. Для интерпретации полученных результатов необходимо определить, в каком ракурсе мы рассматриваем рынки: в статике или динамике. В первом случае раз-ное расположение рынков и супермаркетов говорит о том, что торговые центры

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

52

и розничные рынки не борются за одно и то же место, они не являются конкурен-тами. Торговые центры требуют больше пространства, для них менее критичны «плотность дорог» и более важно наличие поблизости станции метрополитена. Рынки более чувствительны к факторам «плотность дорог», они располагаются в более плотнонаселенных, но менее дорогих по аренде площади районах. Син-хронический статический анализ говорит о разных корреляциях местоположения рынков и торговых центров по отношению к факторам городской среды. Эти дан-ные даже провоцируют сделать вывод, что рынки не будут вытеснены крупными торговыми сетями, так как эти объекты по-разному размещаются в городе.

Однако здравый смысл и знание истории торговли требуют более тща-тельного анализа полученных результатов эконометрического моделирования. Нетрудно увидеть, что рынки и торговые центры являются конкурентами и суще-ствует тенденция вытеснения рынков торговыми центрами. Если смотреть на раз-витие торговли начиная с древних времен, то можно проследить эволюцию места торговли: от открытых площадок к крытым пассажам и галереям, а затем к укруп-нению этих пассажей, объединению их стеной, дополнению к магазинам развлека-тельными мероприятиями, ресторанными дворами и парковкой.

Эти процессы укрупнения торговых объектов происходят и в Москве. Можно предположить, что преобладание в том или ином районе розничных рынков носит временный характер. Строительство торговых центров продолжается, розничному рынку приходится сворачиваться.

В качестве примера можно рассмотреть историю Тишинского рынка в цен-тре Москвы, прекратившего свое существование в 1990-х годах — на его месте был построен торгово-выставочный комплекс. Этот конкретный пример интере-сен тем, что многие годы спустя на его территории возобновилась традиция про-ведения ярмарок антиквариата (блошиного рынка), хотя и с радикально другим ассортиментом и антуражем, чем это было на старой Тишинке (например, даже вход на новый блошиный рынок является платным). В основном же розничные рынки вытесняются торговыми центрами. И если рынок не сносят с самого начала, то он постепенно теряет привлекательность для покупателей за счет невысо-ких цен и более комфортных условий покупки в гипермаркетах или супермаркетах в составе торговых центров.

БЛОШИНЫЕ РЫНКИ МОСКВЫПочему блошиные рынки? Этот вид рынка представляется нам наиболее инте-ресным для анализа в связи с несколькими его особенностями. Во-первых, это традиционный вид городской торговли, участие в котором могут принимать все горожане. Во-вторых, это феномен, который имеет не только экономиче-скую составляющую, но и значительный культурный и развлекательный компо-нент: достаточно взглянуть на блошиные рынки в Европе, которые становятся центрами притяжения туристов из разных стран. Наконец, в-третьих, блоши-ные рынки в Москве долгое время выдавливались все дальше и дальше от цен-тра (достаточно проследить эволюцию от центральной Тишинки в начале 1990-х до периферийного Новоподрезково сейчас), но в связи с ростом инте-реса к городской проблематике они получают новый интерес у молодых горо-жан, которые сами все более охотно устраивают подобные мероприятия. В связи

53

с этим блошиный рынок представляется интересным и перспективным объектом для анализа.

Блошиные рынки значительно отличаются от всех остальных рынков (сельско-хозяйственных, вещевых, продовольственных и др.3), во-первых, типом товаров и, во-вторых, мотивацией продавцов и покупателей.

В научной литературе есть широкий пласт работ по рынкам. В основном это статьи исторического характера с экономическими элементами: будь то исто-рия челночной торговли после распада СССР или становление современной роз-ничной торговли. Часть этих работ затрагивает и блошиные рынки. Основной метод, который используется в данных статьях и монографиях, — антропологиче-ское исследование. Специфика этого метода заключается в детальном анализе повседневной жизни продавцов и покупателей на блошином рынке. Это не только их взаимодействие в рамках совершения сделки, но и отношения продавцов друг к другу, жизнь за пределами рынка, социальная самоидентификация продавцов и многое другое. В научных работах блошиный рынок позиционируется отнюдь не только как место покупок, но и как место отдыха, наполненное фестивальным настроением.

О. Паченков достаточно полно исследовал блошиные рынки Санкт-Петербурга4. Он применяет термин «повседневная экономика» к тем еже-дневным практикам, которые совершаются на блошином рынке, и выдвигает гипотезу о том, что по своей сути блошиный рынок позволяет реализовать стратегию адаптации. Блошиный рынок, по мнению О. Паченкова, не является чисто экономическим институтом, более важна другая его функция — он пре-дотвращает сползание людей на социальное дно, их исключение из город-ского общества. Применяя социальный закон «укорененности» К. Поланьи к блошиным рынкам, Паченков говорит о том, что экономическое действие теряет свой примат, будучи погруженным в социальный и культурный кон-текст блошиного рынка. По мнению О. Паченкова, подавляющая часть прак-тик и институтов, составляющих феномен повседневной экономики, попадает в сектор неформальной экономики, что совпадает с позицией автора данной статьи.

И. Ивлева проводит классификацию механизма установления цены вещи на блошином рынке. Так, она выделяет две стратегии. Первая — «героическая», когда жизненные достижения продавца позволяют повышать цену на вещь и наполняют ее эксклюзивной историей. Причем чем больше было смен владель-цев вещи, тем дороже она становится. Вторая стратегия — «жертвы» — предпо-лагает рассмотрение торговли и покупки на блошином рынке как социальное падение, продавцы и покупатели конкурируют в «понижении статусов». Основ-ная цель данной стратегии — не допустить снижения цены. Она осуществляется за счет бедного одеяния и демонстрирования нехватки денежных средств.

По результатам исследования блошиного рынка в Санкт-Петербурге О. Паченков, Л. Воронкова и И. Ивлева определили следующие особенности блоши-ного рынка:

• отсутствие четкого ассортимента и связанной с ним структуры рынка;• непрофессиональные продавцы без стратегий ценообразования;• могут не продать товар, а могут отдать почти даром;

3 Федеральный закон от 30.12.2006 N 271-ФЗ «О розничных рынках и о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации».

4 Паченков О. Блошиный рынок в перспективе социальной политики: «бельмо на глазу» города или институт повседневной экономики? СПб., 2004.

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

54

• многие продавцы отказываются платить аренду за место, воспринимая это как оскорбление и вымогательство.В. Виноградский, следуя учению об эксполярной экономике Т. Шанина, выде-

ляет следующую особенность неформальной экономики: «Действия направлены не на максимизацию прибыли, а на выживание, то есть неформальная экономика связана с многообразием человеческих отношений»5.

Исходя из всего этого можно сделать вывод, что социальная политика должна по-разному осуществляться в экономике выживания и экономике развития. Бло-шиный рынок решает задачу построения относительно нормальной повседневно-сти, рыночные практики в этом случае являются лишь средствами для достижения этой цели.

Что касается Москвы, то в городе не так много блошиных рынков (5 зареги-стрированы и 49 упоминаются в СМИ). Они вытесняются все дальше и дальше от центра. Самый крупный блошиный рынок в Москве — рынок «Левша» — нахо-дится у железнодорожной платформы Новоподрезково. Другой блошиный рынок располагается у Измайловского вернисажа. Цены в Измайлово выше, чем в Ново-подрезково: торговцы часто перекупают все самое интересное на «Левше» и про-дают затем в Измайловском рынке, который отличается более высокой степе-нью транспортной доступности. На Школьной улице расположился социальный рынок, где пенсионеры могут бесплатно торговать каждую первую и третью суб-боты месяца. Цены там низкие, но и товар не представляет на первый взгляд ника-кой эстетической ценности. Другие рынки не имеют официального статуса, соз-даются стихийно в основном рядом с другими рынками или ярмарками выходного дня. За основу для проведения регрессионного анализа мы взяли количество упо-минаемых в СМИ рынков — 49.

Экономически оценить ценность рынка и его ежедневный оборот довольно сложно. В российской практике не было подобных работ. Из зарубежных можно назвать работу Альфонсо Моралеса и коллег6, которые изучали блошиный рынок в Чикаго. Моралес посчитал чистую приведенную стоимость блошиного рынка, исходя из будущих потерь продавцов и покупателей, а также принимая во внима-ние мультипликативный эффект, оказанный закрытием рынка, которое все-таки состоялось через год после проведения исследования.

БЛОШИНЫЙ РЫНОК «ЛЕВША»: ОПЫТ ПОЛЕВОГО ИССЛЕДОВАНИЯДля проведения качественного исследования был выбран блошиный рынок «Левша» как самый крупный и известный блошиный рынок в Москве. «Левша» представляет собой раскинувшееся под открытым небом торговое пространство, на котором люди в большинстве своем раскладывают вещи непосредственно на земле.

За два выходных дня рынок посещают в среднем 4,4 тыс. продавцов и 10 тыс. покупателей7. Это в пять раз больше, чем население Молжаниновского района, где находится рынок. За торговое место в день берут в среднем 150 руб. За тор-говлю с автомобиля берут 200 руб., с пенсионеров — около 30 руб.8 Рынок охра-няется, там работает один охранник и два контролера, проверяющие наличие билета у продавцов, есть уборщики. Директор рынка говорит о том, что он совсем не получает прибыли, главное здесь — социальная поддержка9.

5 Виноградский В.Г. Неформальная экономика крестьянских домохозяйств: понятие, феноменология / Гендер, власть, культура: социально-антропологический подход. Саратов: Изд-во СГТУ, 2000.

6 Morales A., Balkin S., Persky J. The value of benefits of a public street market: the case of Maxwell Street. 1995.7 Блошиные бои. bg.ru/city/bloshinye_boi-160048 rynok-levsha.ru9 Аронов Н., Блошиные бои // Большой город: сетевой журнал, 2012. URL: http://bg.ru/city/bloshinye_boi-16004/ (дата обращения:

11.02.2014)

55

Торговые места подразделяются на несколько видов: торговля на земле, на столе и в палатках (небольших ларьках). У входа на рынок палатки имеют более коммерциализированный вид — в них шире ассортимент, выше и цены. Продавцы рынка сами поставили себе палатки, чтобы привлекать покупателей и работать в комфортных условиях. Примечательно, что от такого преобразования арендная плата не повышается.

Блошиный рынок «Левша» функционирует только по выходным дням и закры-вается обычно уже к 4 часам дня, хотя официальное время работы -- до 18:00. И даже если на рынке еще много покупателей, продавцы все равно начинают собираться раньше положенного времени, потому что у них нет «начальников».

Одной из целей исследования было установить мотивы торговли и понять механизм купли-продажи, осуществляемый на блошином рынке.

Мотивы торговли По словам самих продавцов, в начале своей работы на рынке им надо было рас-продать все, что скопилось в гараже. Когда самые ходовые товары были проданы, они начали скупать у других и работать на рынке постоянно. Обычно покупают у «шальных» людей — новичков, которые приходят в первый раз. На новичков наки-дываются бывалые продавцы и скупают все самое интересное для перепродажи. Продавцы любят говорить, за сколько они купили тот или иной экземпляр, любят хвастаться, что удалось «урвать» такой ценный товар за копейки. Они советуют покупателям приходить на рынок пораньше, чтобы успеть найти что-нибудь инте-ресное подешевле, а не покупать потом товары с наценкой. Такое поведение вряд ли характерно для продавцов в торговых центрах или даже на вещевых или про-довольственных рынках. Многие торговцы заявили, что они практически ничего не продают за день и уходят обратно со своим товаром. Тем не менее эти про-давцы все равно каждую неделю приезжают на рынок с огромными сумками.

Что же движет продавцами блошиных рынков? Рынок — это социаль-ный институт, на котором происходит обмен не только товарами, но и истори-ями, культурой, политическими воззрениями. Практически все продавцы видят своей основной целью не максимизацию прибыли, а социальную вовлеченность, общение.

Во время опроса они неохотно раскрывают информацию о своей основ-ной работе. Из этого можно сделать вывод, что она недостаточно престижна, по мнению общественности, и низкооплачиваема. Даже если прибыль от продаж на рынке занимает небольшую долю от совокупного дохода продавца, при закры-тии рынка он понесет существенные издержки.

Механизм установления цен В механизме установления цены на блошином рынке можно выделить следую-щую закономерность: продавцы в большинстве случаев не знают точно, какую цену нужно назначить за тот или иной товар. Как правило, они не ориентиру-ются на цены в магазинах или в Интернете. Таким образом, блошиный рынок сам по себе является ограниченной моделью рыночного взаимодействия. Иногда покупатели сами задают цену, и если она не ударяет по достоинству продавцов, то сделка совершается. Скидки на блошином рынке делают обязательно, иногда

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

56

они превышают 50%. Упоминание процесса торга вызывает улыбку на лице про-давцов, им нравится торговаться, общаться с покупателями, действовать стра-тегически. Порой цена на ни чем не примечательные вещи устанавливается на уровне 50 руб. и в процессе торга может снизиться даже до 20 руб. На анти-квариат, старинные вещи цена определяется самим продавцом на основе его зна-ний и опыта. В основном продавцы не являются профессиональными художни-ками, реставраторами или скульптурами, но при этом они доверяют своему чутью на по-настоящему ценные вещи.

АссортиментМногие продают вещи своей молодости или молодости своих родителей. С охо-той делятся интересными случаями из своей жизни и наполняют вещь собствен-ной жизнью. Однако есть и те, которые ни в коем случае не будут продавать вещи из своей жизни. Так, одна женщина заметила: «Нормальный человек не будет про-давать вещи своего дедушки на рынке. Тот, кто рассказывает истории, врет». Она скупает вещи на рынке, или ей приносят, и она их продает. Историю вещи расска-зать она не может и не считает нужным.

В целом гипотеза о мотивах продавцов, не ориентированных на максимиза-цию прибыли, подтвердилась. Блошиный рынок представляет собой не только место покупок, но и исторический музей под открытым небом, и клуб по интере-сам, и институт социальной поддержки.

РЕКОМЕНДАЦИИ Количественный и качественный анализ позволили нам обозначить некото-

рые рекомендации, общий смысл которых сводится к тому, что городу важно про-думать модель, которая гармонично сочетала бы в себе формальный компонент и требования экономической эффективности с неформальным, социальным, куль-турным капиталом, который несут в себе блошиные рынки.

Что это могло бы означать на практике?В пространственном плане необходима оптимизация размещения блоши-

ных рынков с учетом сложившихся тенденций. Это, во-первых, может означать выборочное улучшение пространства (например, установку навесов). Эти несу-щественные изменения улучшат отношение покупателей и продавцов к месту торговли и не разрушат природы блошиного рынка. Во-вторых, речь может идти о повышении доступности уже существующих рынков или перемещение их на места, учитывающие результаты проведенного анализа: а именно баланс транс-портной доступности и цены земли. Возможно, существующие рынки охотнее переедут на те места, где доступность на наземном транспорте не хуже, чем сей-час, а цена на землю ниже. В-третьих, возможно расширение сети блошиных рын-ков, как временных, так и постоянных. Это может подразумевать частичную лега-лизацию уже имеющихся стихийных рынков, а также создание общегородской инфраструктуры для временных рынков.

Временные рынки могут стать важным элементом городской событийности. Недавно в Москве прошел Фестиваль весны, в рамках которого были организо-ваны два небольших блошиных рынка у станций метро «Аэропорт» и «Октябрь-ская». Этот фестиваль можно считать попыткой блошиного рынка «Левша»

57

(многие продавцы на фестивале были оттуда) рассказать о себе людям, никогда не интересовавшимся подобными мероприятиями. Однако данный фестиваль посетили в основном те же покупатели, которые приходят на основной рынок.

Возможно установить по всему городу сеть площадок для блошиных рынков, подобно тому как это происходит в некоторых городах Европы, где рынки лока-лизуются на узких улочках на один день в неделю, а на следующий день все исче-зает. Таким образом, городское пространство становится гибким и может под-страиваться под настроения горожан, а город получает фестивальную активность и праздник.

В социально-экономическом плане важно сохранить доступность рынков как для продавцов, так и для покупателей. В этом смысле цивилизация этих рын-ков не должна повлиять на стоимость пользования ими. Добиться этого можно за счет внедрения дифференцированных механизмов арендной платы (с нуле-вой ставкой для социально незащищенных групп), а также путем создания допол-нительных (например, туристических) доходов для города на основе использова-ния блошиных рынков. Блошиные рынки могут стать значимыми центрами туризма и отдыха для приезжих и жителей города. Это само по себе, в сочетании с более формальными точками торговли вокруг этих рынков, способно принести дополни-тельные доходы в городской бюджет.

Эконометрическое исследование показало, что блошиные рынки в основ-ном располагаются в районах с большим количеством развлекательных учрежде-ний, местами скопления туристов и около ярмарок выходного дня. А так как всего зарегистрированных блошиных рынков пять, то можно предположить, что именно неофициальные блошиные рынки занимают туристические места в городе. Логич-ным и правильным шагом стало бы не вытеснение этих рынков, а закрепление их на выбранных самими же продавцами местах. Если продавцы ежедневно прихо-дят на одни и те же места, значит, их там ждут покупатели. И было бы неправильно подавлять эту торговую активность. Поэтому мы предлагаем юридически закре-пить стихийно сформировавшиеся блошиные рынки, установив на них минималь-ную льготную арендную плату. При этом одновременно перенести часть инфра-структурных расходов на соседние учреждения. Таким образом, рынки станут полноценными участниками общественного пространства, в результате чего туда естественным путем придут другие продавцы, которые будут в состоянии платить уже большую арендную плату, а рынок выйдет на самоокупаемость. Эти несуще-ственные изменения улучшат отношение покупателей и продавцов к месту тор-говли и не разрушат природы блошиного рынка.

Также предлагается установить нулевую арендную плату для социально незащищенных групп граждан. Сейчас на рынке «Левша» существуют льготные тарифы, однако, принимая во внимание, что многие продавцы, особенно пожилого возраста, не могут продать ни одного товара за день, торговля приносит им убы-ток. Подобные улучшения не потребовали бы больших затрат со стороны столич-ных властей. И при правильной постановке дела усовершенствованные блошиные рынки могли бы начать привлекать туристов и молодых москвичей. От этого соци-альная функция блошиного рынка не пострадала бы.

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

58

Нелегальное такси — один из самых заметных секторов неформальной эконо-мики столицы. Как влияет на него городская жизнь и изменения в ней, как соци-альные, так и экономические? В исследовании мы рассматриваем рынок такси в целом и по отдельным сегментам — с точки зрения конкуренции, размещения в пространстве, зависимости от других зон городской активности. Этот анализ и изучение опыта регулирования рынка такси в других странах позволили пред-ложить рекомендации по регулированию такси в Москве. В частности, мы пока-зали, что важно учитывать, что неформальное такси в целом работает в тех же районах, где и легальное, за исключением «социальных» районов — где живет много студентов и мигрантов, и где неформальное такси оказывается более конкурентоспособным.

По оценкам руководителя Департамента транспорта и развития дорожно-транспортной инфраструктуры Москвы Максима Ликсутова, доля легальных так-систов составляет в столице всего 30%. Это лишь верхушка айсберга. Остальная часть приходится на нелегальный сектор, занимающий 70% рынка такси1.

Как устроен рынок такси в Москве? Сейчас на легальном таксомоторном рынке представлены три основных игрока: индивидуальные предприниматели, имеющие лицензии на перевозку пассажиров; таксопарки, владеющие собствен-ным транспортом; а также диспетчерские службы, не имеющие своих автомоби-лей, но занимающиеся распределением заказов между таксистами. Однако три этих игрока даже вместе не могут победить нелегальных таксистов — «бомбил».

Проведенные опросы показывают, что главной проблемой легального такси Москвы является цена. Не существует единой сетки тарифов для всех зарегистри-рованных такси в Москве, что особенно важно для коротких поездок. Зачастую в конце поездки пассажиры бывают шокированы ценой. А у водителя уже готов ответ на этот вопрос: «Это счетчик так накрутил. Все честно». Садясь в машину к «бомбиле», люди договариваются о цене заранее и потому сразу знают стои-мость поездки.

1 Заседание коллегии Департамента транспорта и развития дорожно-транспортной инфраструктуры города Москвы. www.mos.ru/press-center/transcripts/index.php?id_4=24597

НЕИСТРЕБИМАЯ БАКТЕРИЯ? АНАЛИЗ РЫНКА ТАКСИ В МОСКВЕКАРОЛИНА CКВОРЦОВА

59

Второй по важности проблемой для пользователей легального такси явля-ется задержка с подачей автомобиля. Недостаток мощностей и пробки на дорогах приводят к тому, что людям после вызова приходится ждать машину иногда даже более часа. Уличные «бомбилы» избавляют от необходимости ждать машину.

Заметим, что в последнее время ситуация стала меняться в пользу официаль-ных таксистов. Во-первых, появление электронных сервисов, таких как «Яндекс.Такси» и GetTaxi, решило проблему долгой подачи машины. Теперь о заказе могут узнать все такси, находящиеся рядом с местом вызова. Усиливается и сегментация услуг. Появляются специальные такси для женщин, для пассажиров с животными, для инвалидов, религиозные такси, где водители являются представителем той или иной конфессии. Эти специализированные такси удовлетворяют часть специ-фического спроса.

Однако, несмотря на это, для Москвы по-прежнему характерен «провал рынка такси», так как спрос превышает предложение легального такси. Обра-зуется разрыв, который и заполняют «бомбилы». Однако государство усиливает регулирование этого рынка. Мотивами этого служат требование безопасности перевозок и необходимость увеличения налоговых поступлений. Что касается обо-рота нелегального рынка такси, то в 2013 году в Москве он составил около 1 млрд долл.2. С учетом того, что легальные такси платят налоги на вмененный доход (так как сюда входят услуги по перевозке пассажиров), транспортный налог, а также отчисления в пенсионный фонд, то государство ежегодно с оборота рынка неле-гальных такси недополучает около 50 млн долл.

ЭВОЛЮЦИЯ МОСКОВСКОГО ТАКСИ: ОТ ПЕРВЫХ АВТОИЗВОЗЧИКОВ ДО МОБИЛЬНЫХ ПРИЛОЖЕНИЙ

Официальной датой основания московского такси считается 21 июня 1925 года. Первыми в московском таксопарке появились автомобили марки Renault. Офи-циальное такси вытеснило отдельных извозчиков, так как за проезд взималось 35–40 коп. за версту, а извозчики брали 1 руб. Уже с 1932 года начали использо-ваться автомобили российского производства. Однако Великая Отечественная война заморозила рынок такси, и снова они появились лишь в 1945 году. В 1948 году были введены шашечки и зеленый огонек, который сигнализировал пасса-жиру о том, что машина свободна. Последнее нововведение было отражено в зна-менитой песне Олега Кваши «Зеленоглазое такси».

В 1970–1990-х годах такси было прибыльным видом городского транспорта, в то время как общественный транспорт дотировался.

Значимым событием, которое оказало влияние на весь рынок такси, стало проведение приватизации таксомоторных компаний в 1992 году. Таксисты начи-нают выкупать у государства свои рабочие автомобили «Волга». Именно в этот период московские таксопарки уступают свои позиции частникам, появляется новый термин — «бомбила». Конкурентным преимуществом частников становятся более низкие цены.

Еще одним значимым событием стала отмена в 2005 году обязательного лицензирования перевозок, что привело к неконтролируемости рынка. Научный руководитель НИИ транспорта и дорожного хозяйства Москвы Михаил Блинкин считает, что лицензии были отменены из-за бессмысленности: «Чтобы лицензия

2 [Электронный ресурс]. URL: http://www.gazeta.ru/auto/news/2014/04/09/n_6071629.shtml(дата обращения: 03.03.2014)

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

60

существовала, она должна что-то обозначать. Например, возможность парко-ваться на спецстоянках, ездить по особым полосам и прочие преференции, полу-чение которых можно проконтролировать. В Нью-Йорке лицензия на такси — это вообще ценная бумага, которую можно купить, заложить, передать по наследству. У нас же лицензия давала одно право — возить за деньги. Оказание этой услуги проконтролировать невозможно, а значит, невозможно и выловить людей, у кото-рых лицензии нет»3.

Однако власти обеспокоились неконтролируемостью рынка, и поэтому по инициативе Юрия Лужкова началась разработка законопроекта, регулирую-щего таксомоторный рынок города. Это решение было связано с участившимися столкновениями между легальными таксистами и частниками. Основные тезисы закона были обнародованы в 2005 году, а окончательно он был одобрен в 2008 году. Суть закона заключалась в том, чтобы создать специальный общий реестр перевозчиков, в который в добровольном порядке включались бы все фирмы, отвечающие определенным стандартам. Водителей «Московского городского такси» закон обязывал иметь стаж не менее трех лет, хорошо владеть русским язы-ком, знать город, проходить ежегодный медосмотр и раз в пять лет психиатриче-ское обследование, а также разместить в салоне табличку со своей фотографией и информацией о себе, прайс-лист и контактные данные фирмы. Все автомобили необходимо было оборудовать электронными таксометрами и кассовыми аппара-тами. Те таксомоторные компании, а также частники, которые должны были войти в реестр, стали бы работать под брендом «Московское городское такси», которое обеспечивало бы их определенными льготами и преференциями, например пра-вом пользоваться земельными участками для стоянок на безвозмездной основе.

Однако необходимые подзаконные акты так и не были выпущены и данная система не заработала, поэтому реализация закона оказалась провальной. Закон детально описывал деятельность и требования к такси, но не предусматривал ответственности за нарушение этих требований.

Новый мэр Москвы Сергей Собянин обратил внимание на нерешенную про-блему рынка такси уже в конце 2010 года. Он стал рассматривать и предлагать различные инициативы, которые касались доступности стоянок у вокзалов и аэро-портов только для легальных такси, а также возможность для легального такси пользоваться выделенной полосой для общественного транспорта. Однако эта идея была воспринята критически: большое количество такси создавало бы боль-шие проблемы для общественного транспорта. Некоторые меры и инициативы удалось воплотить в жизнь. В первую очередь была пересмотрена система лицен-зирования в сфере такси. К весне 2012 года неофициальная предпринимательская деятельность таксистов каралась штрафом в размере 2–5 тыс. руб. для физиче-ских лиц и 40–50 тыс. руб. для юридических лиц.

Пока административное регулирование не очень эффективно, огромное вли-яние на рынок такси оказало появление электронных сервисов, таких как «Яндекс.Такси», GetTaxi, inTaxi, Wheely, Uber. Они начали решать проблему с быстрой пода-чей машины, тем самым вытесняя нелегалов. Характерной чертой Москвы можно назвать высокую популярность использования смартфонов для оформления зака-зов. Сейчас около 10% населения, пользующихся услугами такси, для вызова машины пользуются мобильными приложениями4. За первые пять месяцев 2013

3 [Электронный ресурс]. URL: http://www.kommersant.ru/pda/ogoniok.html?id=1349328http://www.memoid.ru/node/Ehvolyuciya_moskovskogo_taxi (дата обращения: 05.03.2014)

4 [Электронный ресурс]. URL: http://www.payonline.ru/news/8631/ (дата обращения: 01.02.2014)

61

года сервис «Яндекс.Такси» обработал 1 млн заказов пользователей — в пять раз больше, чем за аналогичный период предыдущего года. Сейчас «Яндекс.Такси» напрямую работает с 15 крупными службами такси и еще с 80 компани-ями через партнеров. Общий парк автомобилей, с которыми связывается «Яндекс.Такси», насчитывает 6 тыс. машин. Постоянно на связи с сервисом около 2 тыс. водителей5. Заказы осуществляют те водители, которые находится в радиусе менее 5 км от пользователя. По данным «Яндекс.Такси», среднее время подачи машины составляет всего 12 минут. Для сравнения: среднее время прибытия ско-рой помощи в Москве на срочный вызов составляет 13 минут. У «Яндекс.Такси» своих автомобилей нет, он лишь выполняет функцию диспетчерской, обрабатывая и выполняя заказы.

На данный момент спрос и предложение на московском рынке такси распре-делены неравномерно. Легальное такси наращивает обороты: в апреле 2014 года было выдано 40 тыс. лицензий6. По количеству такси Москва вышла на уровень Нью-Йорка. По данным Департамента транспорта Москвы, чтобы удовлетворить спрос, городу необходимо иметь 50–55 тыс. лицензированных таксистов.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ОПЫТ РЕГУЛИРОВАНИЯ ТАКСИИнтересен опыт регулирования рынка такси в крупных городах мира. Во всех мегаполисах существуют мощные системы легального такси. Самое большое отли-чие от московской ситуации в том, что в мировых столицах применяются намного более строгие меры борьбы с нелегальными такси. Нелегальные извозчики не только платят высокие штрафы, но и в некоторых случаях могут даже попасть за решетку.

Одна из самых продуманных в мире систем такси — в Лондоне. Для того чтобы стать водителем черного кеба (они имеют право брать пассажиров в поло-женных местах на улице), нужно пройти медосмотр и сдать экзамен на знание улиц и достопримечательностей Лондона. С 2002 года в Лондоне идет кампания Safer Travel at Night («Более безопасное путешествие ночью»), в рамках которой пропа-гандируются легальные услуги такси. Горожан постоянно информируют об опас-ности поездок на незарегистрированных кебах, акцентируют внимание на непро-фессиональных навыках водителей. Это дает весомые результаты — число преступлений, связанных с таксистами-нелегалами, снизилось за 8 лет вдвое.

В 2002 году в Лондоне был создан оперативный штаб Transport Operational Command Unit, который ведет подсчет арестованных водителей без лицензии. Каждый год на этом попадаются сотни человек. Чаще всего нелегалы попадают в ловушку, посадив в машину переодетого полицейского или просто прореклами-ровав ему свои услуги7.

В Нью-Йорке все такси поделены на машины со специальной лицензией (medallion cabs, знаменитые нью-йоркские желтые такси) и на обычные (livery cabs), работающие только по телефонным заказам. Раньше брать пассажиров на улице разрешено было лишь желтым такси, штраф за несоблюдение правил составлял 500 долл. Но в начале 2011 года мэр Нью-Йорка Майкл Блумберг пред-ложил разрешить «телефонным» такси принимать уличные заказы, потому что жел-тые такси, желая заработать, концентрируются в прибыльном районе Манхэт-тена и почти не заезжают в другие районы. Несмотря на большой легальный рынок

5 [Электронный ресурс]. URL: http://www.rg.ru/2012/09/06/taksi.html (дата обращения: 10.02.2014)6 [Электронный ресурс]. URL: http://www.finmarket.ru/news/3690399 (дата обращения: 15.02.2014)7 [Электронный ресурс]. URL: http://www.the-village.ru/village/situation/abroad/107105-simple-simon (дата обращения: 20.02.2014)

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

62

перевозчиков, в Нью-Йорке достаточно и нелегалов, владельцы которых платят 100 долл., если их ловят.

В Лос-Анджелесе нелегального таксиста штрафуют на сумму до 1 тыс. долл., но могут отправить и в тюрьму. Кроме того, автомобиль у нелегала может быть конфискован сроком до 30 дней и по окончании этого срока водителю придется заплатить еще 1 тыс. долл., чтобы выкупить свой транспорт.

В Гонконге такси подчиняются строгой системе районирования, приду-манной еще в 1960-х годах при колониальной администрации: для каждой тер-ритории — свой цвет такси. Это сделано для того, чтобы водители не съезжа-лись в центр за легкой наживой, при этом оставляя прочие районы без внимания. Например, такси зеленого цвета действуют только на материковых новых терри-ториях, а голубые — на острове Лантау. Официальные лицензии были отменены еще в 1998 году, число перевозчиков с тех пор не менялось. Но благодаря этой системе районирования распознать нелегалов (white cards) не составляет труда. Для нарушителей действует штраф от 5 до 10 тыс. гонконгских долларов (около 650 и 1300 долл. США соответственно), также можно сесть за решетку на 3 или 6 месяцев или лишиться автомобильной лицензии сроком на полгода.

Стокгольм в 1990 году прошел через интересный опыт дерегулирования такси. Отмена ограничения на количество такси в городе привела к снижению уровня доходов водителей и вынудила многих прибегнуть к уходу от налогов. Было отменено и регулирование тарифа. Как результат — широкий разброс тарифов без видимого отличия в качестве сервиса. Также были отменены жесткие крите-рии лицензирования, что снизило уровень подготовки водителей и привело к уча-стившимся случаям грабежей. В результате система получила рыночное ценоо-бразование, но привела к неоднозначным последствиям. В частности, она снизила спрос на такси «от бордюра». Под общественным давлением правительство Сток-гольма в 2012 году вновь начало рассматривать мероприятия по восстановлению регулирования рынка такси.

В Москве, несмотря на проводимые государством эксперименты, проблема нелегальных такси остается нерешенной. Для реформирования этой сферы важно понимать, как функционируют такси, какова структура спроса и предложения, а также концентрация такси в городе.

ЭКОНОМЕТРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ НЕЛЕГАЛЬНЫХ ТАКСИ В МОСКВЕЦелью исследования было выявление социально-экономических и культурных фак-торов, влияющих на концентрацию нелегальных такси. Чтобы понять, какие меры регулирования отрасли создадут продуманную, развитую и удобную потребителям и самим таксистам инфраструктуру рынка такси в Москве, необходимо понимать, как устроен этот рынок.

Было проведено эконометрическое исследование, где рассматривалось влияние нескольких переменных (объясняющие) на концентрацию такси (объяс-няемая переменная). Параметры концентрации такси были описаны через три прокси-переменные: количество нелегальных такси возле гипермаркетов, коли-чество такси возле клубов, прибыль такси. Чтобы понять концентрацию такси, были собраны данные об официальных таксопарках, проведены «полевые» наблю-дения за количеством такси возле клубов и гипермаркетов. Эти данные были

63

пересмотрены с учетом данных Департамента транспорта Москвы о соотноше-нии долей легального и нелегального такси (исследование исходило из соотноше-ния легальных к нелегальным машинам как 1:3). Кроме того, была оценена прибыль как легальных, так и нелегальных таксистов с учетом средней продолжительности поездок, а также средних тарифов. Средние тарифы для легального такси с уче-том различных классов колеблются в пределах от 500 до 1 тыс. руб., не учиты-вая поездки в аэропорт8. По данным «Яндекс.Работа», легальный таксист получает в среднем от 51 до 58 тыс. руб. в месяц. Прибыль, которую генерируют легаль-ные таксисты по районам, зависит от количества и концентрации таксистов. Рас-четы показали, что наибольшая прибыль генерируется в районе Якиманка. Част-ный (нелегальный) извозчик зарабатывает около 40 тыс. руб. в месяц, работая по городу, и около 70–100 тыс., работая на вокзалах и возле аэропортов.

В исследование не вошли такие важные с точки зрения концентрации такси места, как аэропорты. Дело в том, что анализ показал: рынки такси при аэропор-тах можно считать весьма закрытыми, так как очень часто аэропорты работают всего с одной-двумя официальными таксомоторными компаниями.

В качестве объясняющих переменных, которые влияют на концентрацию такси, были использованы 50 показателей из базы данных государственной ста-тистики, которые затрагивают такие важные сферы, как торговля, промышлен-ность, финансы. Показатели были найдены для 125 районов Москвы. В их числе были доходы местных бюджетов, число спортивных учреждений, число культур-ных учреждений, миграционный прирост населения, среднемесячная заработ-ная плата работников, количество преступлений на 10 тыс. жителей района, рей-тинг промышленности района и др. Все показатели были сгруппированы, отражая влияние определенной сферы. В итоге были получены такие блоки переменных, как торговая, культурная, промышленная, спортивная и развлекательная зоны, зона мигрантов, студенческая зона (зона концентрации общежитий, кампусов), зона концентрации бизнеса.

В исследовании изучалась взаимосвязь между концентрацией такси и объеди-ненными блоками переменных.

Основные выводы эконометрического анализа таковы.Во-первых, неформальные такси в целом связаны с формальными и концен-

трируются в одних и тех же зонах.Во-вторых, неофициальные такси показывают высокую концентрацию в рай-

онах гипермаркетов и торговых зон. Отчасти это объясняется их периферийным расположением — добираться до них на общественном транспорте не всегда удобно. Таким образом, планировщикам гипермаркетов, возможно, стоит учиты-вать необходимость создания мест для парковок такси.

В-третьих, переменная «зона мигрантов» и «студенческая зона» показали отрицательную корреляцию с концентрацией такси. Можно предположить, что в этих зонах активно действует неформальное такси, как более гибкое и при-влекательное по цене. Мигранты, как правило, проживают в небогатых районах, где используются более дешевые неформальные такси или общественный транс-порт. Стоит отметить, что зачастую именно мигранты сами работают нелегаль-ными таксистами. Увеличение количества мигрантов в Москве, таким образом, повышает количество нелегальных таксистов.

8 Такси в Москве. company.yandex.ru/researches/reports/2013/ya_moscow_taxi_2013.xml

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

64

В ходе полевого исследования возле студенческого общежития МГУ ДАС было установлено, что студенты часто пользуются услугами неформальных такси. Главным образом, это связано с задержками общественного транспорта. Если кооперироваться в небольшие группы, чтобы добраться до университета, то цена поездки для студента оказывается сравнимой с поездкой на общественном транс-порте. Интервью с одним «бомбилой», который циркулирует в данном районе возле студенческого общежития, показало, что нелегалы отлично знают местный рынок перевозок. При этом он отметил, что, несмотря на принятые государством административные меры, нелегалов в таких районах все равно много, и конкурен-ция за пассажира растет.

Что касается такси возле клубов, то здесь наблюдается высокая концентра-ция «бомбил». Именно такси становится чуть ли не единственным возможным средством передвижения ночью.

Анализ инфраструктурных факторов показал, что такси в значительной сте-пени связаны со станциями метро. Результаты параллельного исследования связи транспортной инфраструктуры и неформальной экономики показали, что нефор-мальные такси стабильно располагаются у всех станций исследуемой линии метро.

Важной объясняемой переменной стала генерируемая такси прибыль, рас-считанная по отдельным районам (см. рисунок 1). Этот показатель коррели-рует с переменной «зона концентрации бизнеса». Это объясняется просто: люди в богатых районах часто используют именно формальное такси. Кроме того, пара-метр «развлекательная зона» также оказывает положительное влияние на прибыль такси. Для наглядности результатов данные были нанесены на карту, где местом наибольшей концентрации прибыли такси оказался центр Москвы. Что неудиви-тельно: именно здесь сосредоточена бизнес-активность, а также развлекательные центры. Наименее прибыльными для таксистов ожидаемо оказались «социальные» районы.

Рисунок 1. Доходность такси по районам Москвы


РЕКОМЕНДАЦИИЕсли мы говорим о переводе части неформального такси в легальный сегмент, то необходимо изменить инфраструктуру рынка, создав у водителей стимулы

65

получать лицензию. На мой взгляд, необходимы пилотные проекты по регулирова-нию такси на московском рынке, что позволит оценить эффективность предложен-ных мер. При подготовке таких проектов следует использовать, в частности, и дан-ные о концентрации такси по районам Москвы.

В рамках пилотных проектов возможны следующие меры:• Данные о низкой концентрации легальных такси в студенческих и «мигрант-

ских» районах и информация о сильном присутствии там нелегальных такси могут послужить основой для изменения маршрутной сетки общественного транспорта, введения специальных рейсов, особенно в утренние и вечерние часы пик, создания новых, более экономичных сервисов (маршрутки, такси эконом-класса и т.д.).

• Концентрация нелегалов возле клубов наводит на мысль о создании специаль-ных стоянок для легальных такси в этих зонах, а также автоматов или терми-налов, с помощью которых можно было бы быстро вызвать такси. Немаловаж-ную роль играет ценовая политика: зачастую легальные такси возле клубов завышают цены, что дает простор для деятельности нелегалов, которые могут демпинговать. Введение единых тарифов услуг легальных такси на короткие поездки могло бы стать одним из вариантов решения данной проблемы.

• Связь количества такси и станций метро говорит о том, что при проектиро-вании новых станций, прилегающих территорий и дорожной инфраструктуры нужно учитывать необходимость обеспечения места для такси.

• Данные о концентрации такси возле гипермаркетов говорят о том, что там необходимо создавать специальные большие парковочные пространства для легальных такси, а также информационные пункты и табло для пассажи-ров, зоны посадки и высадки пассажиров.

ЗАКЛЮЧЕНИЕКазалось бы, нелегальное такси — это непобедимая городская бактерия. Однако в любом живом организме — а город, как известно, тоже большой организм — существуют как полезные, так и вредоносные бактерии. И нужно понимать и отли-чать одних от других. Если нелегальные такси как полезные бактерии помогают совершать короткие и быстрые поездки, то в качестве вредоносных бактерий не могут обеспечить стандартизацию услуг, что снижает безопасность, влияет на имидж города. Когда организм пострадал от бактерии и появились симптомы, то не нужно забывать, что лечить надо не симптомы, а причины. Поэтому необхо-димо понимать, в каких случаях нелегальный рынок решает проблемы, с которыми не справляется легальный. И прежде чем пытаться избавиться от него, надо найти ему замену. Любые перемены для организма мегаполиса болезненны в кратко-срочном периоде, однако иногда результат стоит этого. Мы на правильном пути, ведь признание проблемы — это половина успеха в ее разрешении.

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

66

Игорная деятельность в Москве не исчезла после ее официального запрета в 2009 году. Нелегальные казино и залы игровых автоматов продолжают свою дея-тельность по всей территории города, переместившись из сферы формальной экономики в неформальную. Анализ данных онлайн-ресурсов, интервью с экспер-тами и полевое исследование помогли выявить особенности ведения игорной дея-тельности сегодня. Эконометрический анализ статистических данных по районам Москвы и обработка ГИС-данных позволили определить ключевые закономерно-сти в географии размещения подпольных казино в Москве. В работе представ-лены сценарии развития регулирования отрасли в Москве.

Больше всего единовременно работающих казино — около 70 — наблюда-лось в Москве в 1996 году. Начиная с этого времени мэрия столицы стала ограни-чивать этот бизнес, и количество казино в городе стало варьироваться в пределах 20–40. Столичные казино за редким исключением отличались высоким уров-нем обслуживания и разнообразием услуг. Некоторые из них по праву считались одними из лучших в мире.

Игорный рынок в России по итогам 2008 года оценивался PriceWaterhouseCoopers в 3,6 млрд долл. В 2008 году бюджет Москвы полу-чил около 6 млрд руб. в качестве налога от деятельности казино и залов игровых автоматов.

В 2009 году был введен запрет на игорную деятельность на всей территории Российской Федерации, кроме четырех специально выделенных зон. После этого отрасль азартных игр превратилась из слабоконтролируемой в неконтролируе-мую. Казино и залы игровых автоматов продолжили свою деятельность в «полу-подпольных» (под вывесками: «Интернет-кафе», «Стимулирующая лотерея» или др.) или подпольных (на частных квартирах, в условиях строгой секретности) условиях. Правоохранительные органы отмечали, что после введения запрета на азартные игры количество компьютерных клубов в столице выросло примерно в полтора раза. В начале 2010 года участники рынка неофициально признавали, что до 90% игровых заведений в столице продолжили работу в том или ином виде1.

1 [Электронный ресурс]. URL: http://lobbying.ru/content/sections/articleid_12103.html (дата обращения: 10.02.2014)

СИЯНИЕ ИЗ-ПОД ЗЕМЛИ: НЕЛЕГАЛЬНЫЙ ИГОРНЫЙ БИЗНЕС В МОСКВЕДМИТРИЙ СУРКОВ

67

Ситуация, по мнению экспертов, изменилась в лучшую сторону после того, как летом 2011 года была введена уголовная ответственность за организацию под-польных казино. Несмотря на это, заместитель председателя Комитета по безо-пасности и противодействию коррупции Госдумы РФ Александр Хинштейн считает ситуацию по распространению нелегальной игорной активности неудовлетво-рительной и признает, что борьба с их деятельностью ведется неэффективно: лишь 40 человек были привлечены к уголовной ответственности по всей России2. При этом из четырех игорных зон реально функционирует всего одна — в Крас-нодарском крае. На ее территории работают три казино — единственные места в России, где можно легально поиграть в казино.

ЦЕЛЬ И МЕТОДИКА ИССЛЕДОВАНИЯЦелью исследования было определить пространственное размещение объектов нелегального игорного бизнеса Москвы и предложить рекомендации для стаби-лизации ситуации в этой сфере с точки зрения городского сообщества. Задачами исследования было определить генезис нелегального игорного бизнеса Москвы и оценить его текущее влияние на городскую среду, выявить факторы среды, влия-ющие на пространственное размещение нелегальных игорных заведений, а также предложить решение и рекомендации по дальнейшей работе для решения данной проблемы в пределах Москвы.

Работая над исследованием, мы использовали качественный и количествен-ный подходы. В рамках качественного подхода объект исследования — нелегаль-ные казино Москвы — рассматривался с помощью междисциплинарной мето-дики SPACE. Эта методика (SPACE — аббревиатура английских слов «общество», «политика», «архитектура», «культура», «экономика») была сформирована в рамках образовательного курса Института «Стрелка» и внедрена в работу благодаря про-граммным директорам образовательной программы Института Анастасии Смир-новой и Дэвиду Эриксону.

Для оценки социологического фактора был проведен небольшой опрос с выборкой около 120 человек и проанализированы данные опроса ВЦИОМ. Были детально изучены предпосылки и мотивы введения Федерального закона № 244-ФЗ. Политический фактор оценивался с помощью изучения лоббирования со сто-роны различных политических сил и «тяжеловесов» в игорной индустрии. В каче-стве оценки архитектурной и культурной составляющей было осмотрено около 20 бывших казино и залов игровых автоматов, проанализировано, какие изменения повлекла за собой их функциональная переориентация. Экономический аспект заключался в оценке изменения современной «цепочки поставок» по сравнению с временами легального функционирования отрасли. Также была предпринята попытка оценить, как эти изменения отразились на занятости и смежных отраслях.

Количественный подход в исследовании применялся при анализе экономе-трики и ГИС-данных. Ограничениями исследования являются рассмотрение неле-гальных казино в пределах старых границ Москвы (до ее расширения в 2010 году), а также сложности в получении достоверной информации по расположению неле-гальных игорных заведений. Экспертами в данной теме выступили вице-президент Ассоциации деятелей игорного бизнеса РФ Владимир Илюшин, активный против-ник нелегальных игорных заведений Павел Сычев, член «Молодой гвардии Единой

2 [Электронный ресурс]. URL: http://lobbying.ru/content/sections/articleid_12063_linkid_html (дата обращения: 10.02.2014)

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

68

России» и депутат от района Тропарево-Никулино, а также бывший владелец легального зала игровых автоматов, пожелавший остаться анонимом.

СОЦИОЛОГИЯ (S)Социологические опросы показали, что 12% москвичей знают о нелегально функ-ционирующих игорных заведениях (ВЦИОМ). Из самостоятельно проведенных опросов стало известно, что всего 12% имеют негативное отношение к игорному бизнесу, остальные — нейтральное или положительное. 45% респондентов выска-зали позитивное отношение к идее президента Путина об организации игор-ной зоны в Крыму. 70% респондентов высказали предположение, что легализа-ция азартных игр принесет финансовые и прочие выгоды государству и бизнесу. В то же время 26% опрошенных считают, что азартные игры имеют негативные последствия для общества. 18% опрошенных признали, что посещали бы казино чаще, если бы они были легализованы.

Социальные последствия игорной деятельности не рассматривались респон-дентами как острые. Скорее, наоборот, люди видят больше плюсов, нежели мину-сов. В первую очередь, для наполнения доходной базы муниципальных бюджетов. Лишь четверть респондентов признали негативные последствия игорной деятель-ности, которые связаны, в первую очередь, со стереотипами ее ведения в России до 2009 года. В частности, отмечалось повсеместное распространение непри-глядных киосков, в которые пускали несовершеннолетних, и тот факт, что играль-ные автоматы были настроены на выгоду их владельцев.

ПОЛИТИКА (P)История активного лоббирования изменений в деятельности игорных заведений и конфликта интересов, приведшего к запрету игорной деятельности, началась в 2005 году, когда четыре крупнейших представителя этого рынка решили его монополизировать и потребовали повысить требования ко всем его участникам. В ответ ряд представителей партии «Единая Россия» незамедлительно выступили с критикой такого рода нововведений, обвинив крупные сети в попытке монопо-лизации рынка. Кроме того, власти стали подчеркивать негативный образ азарт-ных игр, зависимость от которого, по их словам, так же вредна, как и алкоголь-ная. В 2006 году, в связи с острой конфронтацией между двумя сторонами, глава Экспертного управления президента и тогдашний глава администрации прези-дента Дмитрий Медведев решил изменить порядок ведения игорной деятельно-сти, не подыгрывая ни одной, ни другой стороне3.

К 1 июля 2009 года все игорные заведения на территории Российской Феде-рации должны были приостановить свою деятельность, а легальная игорная дея-тельность была разрешена в четырех игорных зонах: «Азов-Сити» на границе Ростовской области и Краснодарского края, «Янтарная» в Калининградской обла-сти, «Сибирская монета» в Алтайском крае и «Приморье» в Приморском крае. Основным мотивом такого географического сдвига было перемещение игорных заведений из жилых зон в труднодоступные для населения места.

В итоге за пятилетний период мы имеем следующую ситуацию:1) Москва недополучает значительный объем налога на вмененный доход

от деятельности игорных заведений: в 2008 году городской бюджет получил

3 [Электронный ресурс]. URL: www.forbes.ru/svoi-biznes-opinion/biznes-i-vlast/52098-russkaya-ruletka (дата обращения: 03.02.2014)

69

около 6 млрд руб. в качестве налога от деятельности казино и залов игровых авто-матов. За последние пять лет в Москве было обнаружено 523 игорных заведения. Математика следующая: минимальные требования к открытию игорного заведе-ния составляют 70 автоматов и 12 игровых столов. За автоматы снимается 3,5 тыс. руб. в месяц, а за стол — 100 тыс. руб. в месяц. Сумма налогов по 523 заведениям составила бы более 9 млрд руб. Кроме этого, все вспомогательные отрасли игор-ного бизнеса сократились и частично перевели свою деятельность в неформаль-ную сферу, что также сократило бюджетные поступления.

2) Подавляющее большинство крупных игроков отечественного игорного биз-неса вывели свою деятельность за рубеж (Беларусь, Германия, Румыния, Грузия, Армения, США и пр.).

3) Представители полиции признают тот факт, что более 90% игорных заведе-ний в России (в том числе в Москве) в том или ином виде продолжили свою дея-тельность, используя «лазейки» в законодательстве4.

4) Игорная деятельность приобрела более закрытый и, соответственно, кри-минальный характер. На смену открытому маркетингу пришла система «лояльного покупателя», что также отрицательно сказывается на развитии конкуренции и чис-ленности потенциальных игроков, которых, из-за ограниченного доступа к неле-гальным заведениям, стало меньше.

5) Широкую огласку получили не доведенные до конца уголовные дела по «крышеванию» нелегальных игорных заведений, а реальную уголовную ответ-ственность понесли менее 50 предпринимателей, 75% из которых — условно (по словам А. Хинштейна)5. Наиболее ярким и нашумевшим примером подобной актив-ности является «Дело прокуроров» Подмосковья. Дело тянулось три года (с фев-раля 2011 по февраль 2014 года), до тех пор пока генеральный прокурор Рос-сийской Федерации Юрий Чайка не закрыл его в связи с «отсутствием каких бы то ни было оснований при наличии лишь признаков незаконного предпринима-тельства». Дело, по сути, явилось конфликтом интересов Следственного комитета РФ и Прокуратуры, и решение по нему стало не юридическим, а политическим6.

АРХИТЕКТУРНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ (A)Архитектурный аспект исследования представлен анализом 17 помещений, ранее используемых в качестве казино. Анализ лишь частично охватывает помещения бывших игорных заведений Москвы, но дает представление о современных тен-денциях в этой области. Большинство бывших игорных заведений изменили свое функциональное назначение и используются под другие объекты сферы услуг. Чаще всего в них располагаются рестораны, торговые и развлекательные центры (ночные клубы), поскольку для них требовалась лишь незначительная переплани-ровка помещений и основной спрос обеспечивается во многом местоположением в центре и высокой проходимостью. Еще один вариант переориентации — разме-щение в них букмекерских контор или тотализаторов, которые являются совре-менными легальными эквивалентами казино, залов игровых автоматов. При этом некоторые из них даже сохранили свой внешний вид (таблица 1).

4 [Электронный ресурс]. URL: http://lobbying.ru/content/sections/articleid_12103.html (дата обращения: 10.02.2014)5 [Электронный ресурс]. URL: http://lobbying.ru/content/sections/articleid_12063_linkid_html (дата обращения: 10.02.2014)6 [Электронный ресурс]. URL: tvrain.ru/articles/chajka_pohoronil_igornoe_delo_podmoskovnyh_prokurorov-362685 (дата обращения:

11.02.2014)

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

70

Таблица 1. Смена функций помещений, ранее используемых под игорную деятельность (Москва)

Адрес Было Стало Сохранение визуальных атрибутов казино

Ул. Пресненский Вал, 14/1

Казино «Золотая подкова»

КРЦ «Самолет» –

Проспект мира, стр. 115 Казино «Золото партии» Снесено –Измайловское шоссе, 71, корп. 3В

Казино «Велз Фарго» в гостинице «Вега» (комплекс гостиниц «Измайлово»)

Ресторан «Старый дворик» –

Ул. Шереметьевская, 2 Казино «Капитализм» в здании кинотеатра «Гавана»

Снесено (построен Москов-ский молодежный центр «Пла-нета КВН»)

–

Ул. Земляной Вал, 26 Казино «Бор Хауз» Ресторан-бар «Hot dog’s bar & grill»

–

Ул. Беговая, 22 Казино «Ройал» Банкетный зал «Royal Hall» +Кудринская площадь, 1 Казино «Беверли Хиллз» Ресторан «A-One Cafe» –Ул. 3-я Ямского Поля, 15 Казино «Golden Palace» Ночной клуб / концертный зал

«Golden Palace»+

Ул. Марксистская, 38 Казино «Кристалл» Свадебный центр (ТЦ) «Гале-рея Кристалл»

–

Пушкинская пл., 2 Казино «Шангри Ла» Ресторан «Чайхона № 1» –Ул. Новый Арбат, 21 Казино «Метелица» Ресторан «Casino Café», кон-

цертный холл «Метелица»+

Ул. Новый Арбат, 21 Казино «Арбат» Ресторан «Тропикана», бой-цовский клуб «Арбат», арт-галерея «Арт-21»

+

Ул. Новый Арбат, 15, стр. 1

Казино «Корона» Ресторан «Букмекер Паб» (букмекерская контора), раз-влекательный центр «Корона»

+

Щелковское шоссе, 4 Культурно-развлека-тельный центр (зал игровых автоматов) «Элит-Холл»

Ресторан «Хинкальная» –

Сиреневый бульвар, 31 Зал игровых автоматов «Вулкан»

Боулинг –

Первомайская ул., 77, стр. 2

Зал игровых автоматов «Вулкан»

Салон связи «Евросеть» –

9-я Парковая ул., 15/68 Зал игровых автоматов «Фан фан»

Цветочный магазин –

Источник: полевое исследование автора

Так как подпольные игорные заведения в Москве более труднодоступны, чем в других городах России, то внутреннее устройство работы нелегального казино

71

было изучено автором в ходе полевого исследования в подмосковном городе Одинцово. Нелегальные заведения здесь функционируют фактически в открытую: в местах скопления людей, в том числе возле железнодорожной станции. Вывески над входом имеют типичные для подобных случаев слова «букмекерская контора» или «интернет-кафе».

Автор посетил два зала игровых автоматов возле железнодорожной стан-ции Одинцово. Одно из них вместо вывески имело лишь разноцветные фонарики, намекавшие на игорный характер заведения. Другой зал располагался под выве-ской «букмекерская контора», все его окна были заклеены большими постерами с футболистами. Из интервью с кассиром первого заведения удалось узнать, что местные жители и полиция толерантны к такого рода деятельности и это вопрос к правоохранительным органам, почему они их не закрывают. Охраны на входе не было, зайти мог любой желающий. Все игровые автоматы были заняты игроками слегка маргинального и бандитского вида, которых почти не смутило появление незнакомца — автора исследования. Несмотря на в целом непригляд-ную обстановку (кроме автоматов и стола кассира, в помещении больше ничего нет), заведения продолжают традицию: в них нет окон и часов, чтобы игрок не мог понять, сколько времени он здесь провел. Еще одна занятная мелочь: сохране-ние традиции комплементарных закусок, хотя и в гораздо менее презентабель-ном виде. Важно обратить внимание на то, что в крупных городах и, особенно, в Москве игорный бизнес контролируется более строго и практически недосту-пен для «случайных» людей.

АНАЛИЗ ЭКОНОМЕТРИКИ И ГИС-ДАННЫХДанные о географическом размещении нелегальных игорных заведений мы полу-чили из нескольких источников. Были опрошены эксперты, использована инфор-мация интернет-источников (в том числе сайта gdecasino.org, общественной платформы для борьбы с нелегальной игорной активностью). Наиболее исчерпы-вающие данные были предоставлены Павлом Сычевым, руководителем федераль-ного проекта «Агенты» при «Молодой гвардии Единой России». Выводы репре-зентативны лишь для части территории Москвы, ограниченной ЦАО, СВАО, ВАО и, частично, САО и ЮВАО — территориями, где наиболее активен проект «Агенты» (рисунок 1).

Рисунок 1. Распространение нелегальных казино по территории Москвы (чем темнее район, тем больше в нем нелегальных казино)


ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

72

Эконометрика использовалась для выявления факторов, влияющих на разме-щение объектов нелегального игорного бизнеса. Было проведено сопоставление количества игорных заведений с социально-экономическими и инфраструктур-ными характеристиками районов Москвы. В качестве базы социально-экономи-ческих данных использованы 43 показателя, взятые с сайта Госкомстата, а также из других официальных источников. Были выделены факторы, которые имеют положительную или отрицательную взаимосвязь по бета-коэффициентам (резуль-татам регрессионного анализа) с распространением нелегальных игорных заведе-ний и предопределяют их расположение в этих районах (таблица 2).

Анализ эконометрики и ГИС-данных по социально-экономическим факторам выявил взаимосвязь между размещением нелегальных игорных заведений и объ-ектов бытового обслуживания, а также с размещением штаб-квартир зарубежных корпораций. Исследование показало отрицательную зависимость от размещения в районе зарубежных мигрантов. Все эти факторы приводят к заключению о том, что владельцы этих заведений для анонимного развития своего бизнеса предпо-читают надежные и проверенные жилые и коммерческие районы в центре и срав-нительно зажиточные районы на востоке. Этот вывод противоречит первоначаль-ной гипотезе о рассредоточении казино из центра, когда они были легальными, на периферию.

Таблица 2. Инфраструктурные факторы, имеющие положительную или отрицательную взаи-мосвязь с размещением нелегальных игорных заведений

Нелегальные игорные заведенияРыночные площади 0.33***

(0.07)Банкоматы 0.04***

(0.01)Временные мероприятия 0.05**

(0.02)Гостиницы 0.09**

(0.03)Детские сады -0.04*

(0.02)Константа 1.01***

(0.07)Районы 125R2 0.41Приведенный R2 0.39

Стандартные ошибки приведены в скобках. R2 — коэффициент детерминации (доля объясняемой дисперсии). * p < 0,05, ** p < 0,01, *** p < 0,001

Анализ инфраструктурных факторов, влияющих на размещение нелегальных игорных заведений, выявил зависимость их местоположения от рыночных площа-дей (пространств, на которых расположены рынки различного типа), банкоматов,

73

мест проведения временных мероприятий (например, фестивалей) и гостиниц. Фактор рыночных площадей может означать особый характер взаимодействия между владельцами игорных заведений и игроками, часть которых может быть рыночными торговцами (этот фактор более актуален для нецентральных районов). Банкоматы служат для обналичивания средств для игры в нелегальных казино. Фактор близости к местам размещения временных мероприятий может свиде-тельствовать о том, что игорные заведения, находящиеся в таких местах, также носят временный характер, организовываясь в дни проведения массовых меро-приятий и капитализируя, как и другие секторы неформальной экономики, на уве-личившемся потоке клиентов. Гостиницы являются потенциальным пространством для размещения нелегальных игорных заведений.

Двойственность выводов анализа можно объяснить наличием разных сегмен-тов игорного бизнеса. По-видимому, значительная доля нелегальных игорных заве-дений имеет ту же географию, что и до запрета отрасли на территории Москвы. Элитный сегмент игорных заведений как был, так и остается в центре, переме-стившись в подполье. Владельцы таких заведений предпочитают более комфорт-ные и надежные условия для бизнеса. Они ориентируются на своих постоянных клиентов, которые готовы платить много, но в то же время ожидают соответствую-щий уровень обслуживания: высокое качество городской среды, надежное место для парковки автомобиля и пр. С другой стороны, в Восточном административ-ном округе наблюдается тенденция распространения более доступных и, воз-можно, временных игорных заведений. Если в центре это казино с присущим им антуражем, то на окраине это просто залы игровых автоматов наподобие посе-щенных автором в Одинцово, которые ориентированы на менее богатых клиен-тов и бóльшую проходимость. Эти заведения не настолько доступны, как в том же Одинцово, но проблемы с регулированием их деятельности стоят наиболее остро во всех рассмотренных районах Москвы.

Наконец, еще одной составляющей анализа эконометрики и ГИС-данных было сопоставление всех неформальных секторов между собой. Выявилась высо-кая корреляция (R2 = 0,393) между «нелегальными казино» и «проституцией», что предполагает одновременное решение обеих проблем городскими властями.

РЕКОМЕНДАЦИИОчевидными решениями проблемы являются более четкий подход к определению понятия «игорный бизнес» и оборудования, используемого при проведении игр. Несомненно, необходимо ужесточение наказания за организацию подобного рода деятельности. Это привело бы к меньшему количеству нелегальных заведений, однако все равно кардинально проблему бы не решило.

Ввиду более чем скромных результатов государственной программы создания «с нуля» четырех игорных зон в отдаленных районах страны и процветания неле-гального игорного бизнеса, есть смысл поиска новых решений. Одно из них — создание игорной зоны неподалеку от Москвы. Такая зона была бы безусловно успешна, что, в частности, обеспечивало бы налоговые платежи в бюджет. Вла-сти смогли бы ее контролировать, что гарантировало бы высокую безопасность игроков. Такая зона составила бы серьезную конкуренцию нелегальным игровым заведениям и привела бы к уменьшению теневого сектора. Примером подобного

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

74

решения в мировой практике можно назвать игорную зону в американском Атлан-тик-Сити, городе, находящемся на Восточном побережье на удалении от Нью-Йорка и Вашингтона.

Другим решением могло бы быть создание легальных игровых зон на тер-ритории Москвы. Можно было бы организовать игорную зону на базе гостиниц «Измайлово» на востоке Москвы. Данное решение представляется мне компро-миссным для государства, игроков и бизнеса по ряду причин:

1. Решение проблемы территории с уже имеющейся повышенной активностью нелегальных игорных заведений.

2. Гостиницы «Измайлово» уже размещали на своей территории казино и залы игровых автоматов.

3. Заполняемость гостиниц, которая сейчас невелика, могла бы повыситься, если казино использовать в качестве объекта туристического интереса.

4. Гостиницы находятся на удалении от жилой зоны и центра города, так что социальное влияние зоны было бы минимизировано.

5. Место обладает всей необходимой инфраструктурой, в том числе транспортной.

6. Гостиницы «Измайлово» отмечены как места с повышенной активностью секс-индустрии, что также важно учитывать при принятии решений о легали-зации игровых зон.

Третьим потенциальным решением является организация игорной зоны в пре-делах улицы Новый Арбат, как имеющей центральное расположение и, соответ-ственно, имеющей больший спрос на игорные заведения. Новый Арбат до сих пор является локацией для игорного бизнеса, но в настоящее время представлен не казино, а букмекерскими конторами. По отношению к зоне «Измайлово» Новый Арбат пользуется славой традиционного места скопления предприятий игорного бизнеса. Его недостаток — расположение в жилой зоне в центре города.

Дальнейшее исследование по данной тематике должно быть связано с изуче-нием опыта зарубежных городов, в которых существуют специальные зоны лега-лизованной игорной активности. Необходимы сопоставление опыта городов с зонами в центре города и зонами на базе гостиниц, а также разработка наилуч-шего решения для приспособления международного опыта к условиям Москвы.

75

Проституция — неотъемлемый элемент жизни любого крупного города. К регу-лированию и борьбе с этим феноменом в разных странах подходят по-разному: в большинстве стран она находится за рамками закона, но в некоторых очевидна тенденция к ее легализации. В рамках нашего исследования мы сузили изуче-ние этой темы до рынка секс-услуг в Москве, сконцентрировавшись на женской проституции. Мы изучали вопрос не с позиции обывателя, а с позиции экономи-ста и городского управляющего, изучили международный опыт регулирования, проанализировали сложившуюся в Москве ситуацию и возможные сценарии ее развития.

ПРОСТИТУЦИЯ КАК ОБЛАСТЬ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИОпределим место предмета нашего исследования в рамках понятийного аппарата неформальной экономики. Обратимся к схеме классификации неформальной эко-номики, предложенной С.Ю. Барсуковой в ее курсе лекций1.

Схема 1. Классификация элементов неформальной экономики

Источник: С.Ю. Барсукова. Неформальная экономика. Курс лекций

1 [Электронный ресурс]. URL: http://lib.rus.ec/b/388510/read (дата обращения: 05.02.2014)

МОСКВА-ТЕРПИМАЯ: СЕКС-ИНДУСТРИЯ В МОСКВЕАЛЕКСАНДРА ДРУЖИНИНА

НЕФОРМАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА

ЭКОНОМИКА ДАРА(РЕЦИПРОКНОСТЬ)

ДОМАШНЯЯ ЭКОНОМИКА

КРИМИНАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА

ТЕНЕВАЯ ЭКОНОМИКА

трансакции без трансакций

доход без дохода

продукция социальная сетьпроцедура домохохяйство

интеграцияупразднение изоляциялегализация

«вопреки закону» «за пределами закона»

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

76

Отметим принципиальный момент: неформальная экономика не регули-руется законом. Согласно схеме С.Ю. Барсуковой, неформальную экономику условно можно разделить на две части: Первая — «вопреки закону». Это дея-тельность, которая противоречит закону. В данное понятие включаются теневая и криминальная экономики. Разница между ними в том, что теневик производит то, что государство разрешает, с нарушением закона, а криминальный бизнес — это производство запрещенных государством товаров и услуг. К криминальному бизнесу относят проституцию, изготовление оружия и наркотиков. Стоит отме-тить, что теневиков государство пытается легализовать, а криминальный бизнес уничтожить. Таким образом, граница между теневой и неформальной экономи-кой проходит по линии законодательства. В статье Барсуковой приведен прекрас-ный пример на эту тему: «Если в России легализуют проституцию, то все сутенеры разделятся на две категории — нормальных бизнесменов и теневиков, ловчащих с налогами. Пока же это криминальная экономика»2.

Вторую часть практик неформальной экономики можно назвать «за пределами закона». Это деятельность, которая не регулируется законом, но ничего не нару-шает, потому что закон не вторгается в это поле. Речь идет о домашней и реци-прокной (обмен дарами) экономиках.

Проанализировав эту схему, можно сделать вывод, что секс-индустрия обычно относится экономистами к отрасли криминальной экономики наравне с наркотор-говлей, торговлей оружием и игровым бизнесом. В рамках своего исследования мы сузили понятие «секс-индустрия» до следующего: «Секс-индустрия — это ока-зание секс-услуг за деньги лицами женского пола».

Рынок секс-услуг условно делится на следующие сегменты:• индивидуальная проституция;• нелегальные бордели;• салоны эротического массажа;• эскорт-услуги.

Индивидуальная проституция и нелегальные бордели относятся к криминаль-ному сектору, в то время как салоны эротического массажа и эскорт-услуги суще-ствуют вполне легально. При этом зачастую за этими названиями скрывается неле-гальная деятельность по оказанию секс-услуг.

ПРАВОВОЙ АНАЛИЗВ законодательстве РФ нет четкого определения понятия «проституция», однако в судах принятым является определение «систематическое предоставление сек-суальных услуг за плату». Проституция в Российской Федерации карается в соот-ветствии со статьей 6.11 КоАП РФ3. То есть данный вид деятельности не является уголовно наказуемым, предусмотрена только административная ответственность. За занятие проституцией предусмотрен административный штраф размером до 2 тыс. руб. Отдельно подчеркнем, что сам факт пользования секс-услугами вообще не попадает под какую-либо ответственность. Однако организация проституции карается сроком до 10 лет тюремного заключения.

Сравним секс-индустрию с другими элементами неформальной эконо-мики (входящими в группу «вопреки закону»), такими как наркоторговля, неле-гальная продажа оружия, нелегальные рынки и нелегальные такси. Заметим,

2 [Электронный ресурс]. URL: http://www.gazeta.ru/science/2011/08/01_a_3717389.shtml (дата обращения: 07.02.2014)3 Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ // Собрание законодательства РФ.

07.01.2002. № 1 (ч. 1). Ст. 1 (с послед. изм. и доп.).

77

что специализированные печатные издания с рекламой услуг есть только в секс-индустрии, стоит отметить и легкий доступ к секс-услугам со стороны потреби-теля. Можно утверждать, что рынок проституции имеет больше сходств с рынком нелегального такси. Доступ к услугам нелегального такси, как и в случае прости-туции, оценивается как легкий. На двух этих рынках не предусмотрено никакой ответственности за пользование нелегальными услугами.

Обратимся к международному опыту по легализации проституции. Согласно приведенным данным по 100 странам, взятым с сайта prostitution.procon.org, ровно в половине стран проституция в той или иной степени легализована. В таблице (см. Приложение 1) проведено деление по степени легализации проституции в разных странах. Следующие виды деятельности в сфере проституции могут быть разрешены или запрещены:

• индивидуальная проституция;• бордели;• сутенерство.

Режимы правового регулирования проституции могут быть классифициро-ваны следующим образом: декриминализация, криминализация, регулирование4.

Политика декриминализации проституции представляет собой полное исклю-чение статей о проституции и связанных с ней преступлений из числа администра-тивных и уголовных преступлений, включая и те преступления, которые связаны с эксплуатацией проституток и вымогательством.

Режим криминализации проституции означает, что на нее вводится запрет, а деятельность всех участников этого сектора преследуется по закону. Это каса-ется самих проституток, их клиентов, а также лиц, получающих выгоду от прости-туции или организующих предоставление сексуальных услуг за плату.

Режим регулирования или частичной легализации проституции допускает существование проституции, но ограничивает ее распространение путем терри-ториального зонирования (разрешения занятия проституцией или содержания публичных домов в определенных районах) и/или лицензирования (когда лицензи-руется ограниченное число проституток в определенных районах). В то же время существует ряд свидетельств того, что в странах, где был принят режим регулиро-вания проституции, этот опыт оказался не очень успешным (см. Приложение 2).

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ РЫНКА СЕКС-УСЛУГ В МОСКВЕПо данным МВД, в России в 2012 году насчитывалось около 1 млн проститу-ток5. Несмотря на официальный запрет проституции на территории РФ (ст. 6.11 и 6.12 КоАП РФ; ст. 240 и 241 УК РФ), проституция в России де-факто суще-ствует и достаточно хорошо развита, активно рекламируется в печатных изданиях под видом Службы знакомств, а также в сети Интернет. Многие домены сайтов интим-услуг и видеочатов, которые зарегистрированы в других странах, открыто рекламируют услуги проституток.

Экспертные оценки в отношении числа секс-работниц в Москве очень сильно разнятся между собой. К сожалению, исследованиями проституции в России системно не занимаются, поэтому в своих расчетах я основывалась на оценках экспертов за 2001 год с учетом поправок на новые данные. Так, по мнению различ-ных экспертов, число секс-работниц в Москве варьируется от 15 до 130 тыс. Учи-тывая такой сильный разброс мнений, очень сложно выявить реальное их число.

4 [Электронный ресурс]. URL: www.indem.ru/PUBLICATII/TrudiFI/Pokatovich_for_printing.pdf (дата обращения: 06.02.2014)5 [Электронный ресурс]. URL: www.ntv.ru/novosti/452258 (дата обращения: 06.02.2014)

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

78

По результатам анализа сайта rusdosug.com получена цифра около 21 тыс. деву-шек, занимающихся предоставлением секс-услуг. Конечно же, это очень прибли-зительная оценка предложения секс-услуг в Москве, так как множество деву-шек работают через эскорт-агентства, салоны эротического массажа и др. По моим оценкам, реальный объем рынка секс-услуг города Москвы — 46 тыс. секс-работников женского пола. Годовой оборот в сфере проституции в Москве составляет, по разным данным, от 360 до 720 млн долл.

Оценим бюджетный эффект от гипотетической либерализации секс-индустрии. В качестве основы для разработки налоговой системы для проститу-ток может быть взята патентная система, при которой секс-работник приобретает патент за фиксированную сумму в месяц, получая право оказывать секс-услуги. Проведем оценку дополнительного налогового потенциала для бюджета Москвы в случае ее введения. Предположим, что поначалу 20% из 46 тыс. секс-работниц легализуются и перейдут на патентную систему. Тогда средняя годовая доходность на одного работника, по нашим оценкам, составит около 500 тыс. руб.6 При уплате налога в 6% от годового дохода сумма, уплачиваемая в казну одной проститут-кой, составит 30 тыс. руб. Таким образом, стоимость годового патента для одного работника секс-индустрии можно установить на уровне 30 тыс. руб. В таком слу-чае дополнительный налоговый доход бюджета в первое время после введения такой системы составит: 30 тыс. руб. × 46 тыс. работников × 20% = 276 млн руб. в год.

На нынешний момент, по данным УФНС по Москве7, полная годовая сумма налогов, взимаемая в связи с применением патентной системы налогообложе-ния, составляет 440 млн руб. Таким образом, введение патентной системы нало-гообложения проституции привело бы к существенному пополнению этой строки бюджета города. Впрочем, если сравнивать с общим бюджетом столицы, то такую сумму вряд ли можно считать существенной.

КЛАСТЕРЫ СЕКС-ИНДУСТРИИ В МОСКВЕРассмотрим методику оценки спроса и предложения секс-услуг в Москве. Спо-соб оценки рынка секс-услуг, примененный в рамках данного исследования, осно-вывается на методике, приведенной в статье, опубликованной в сообществе Gdeetotdom на сайте livejournal8.

Мы предприняли попытку оценить рынок проституции Москвы в про-странственном измерении, взяв в качестве параметров станции метро и рай-оны города. Спрос на секс-услуги мы определяли, анализируя результаты поис-ковых запросов по ключевым словам в поисковых системах Yandex, Rambler и Google. Из перепробованных нами комбинаций слов (таких, как «секс-услуги профсоюзная», «девушка по вызову профсоюзная», «интим-услуги профсоюз-ная» и пр.) наибольшее количество результатов давал запрос «проститутки про-фсоюзная». Мы ввели этот запрос в сочетании с названиями всех станций метро. Затем попытались соотнести полученные результаты с районами Москвы. Если в каком-либо районе нет метро, то вместо названия станции мы вводили назва-ние района. Таким способом мы получили приблизительную оценку спроса на секс-услуги.

6 1) Рассчитаем годовой оборот рынка секс-индустрии как среднее между его оценками: (360 млн долл. + 720 млн долл.) / 2 = 540 млн долл. 2) Посчитаем доход на одного работника в рублях (1 долл. = 40 руб.): (54 млн долл. / 46 тыс.) * 40 = 469 565 руб., округлим до 500 тыс.

7 Доходы бюджета города Москвы. Поступления доходов, собираемых на территории г. Москвы. budget.mos.ru/income_ter8 [Электронный ресурс]. URL: gdeetotdom.livejournal.com/44794.html (дата обращения: 08.02.2014)

79

Схожим образом мы оценили и величину предложения секс-услуг. Мы руко-водствовались данными одного из наиболее популярных сайтов секс-услуг, где есть возможность поиска девушек как по станциям метро, так и по районам города. Данные, полученные на основе анализа этого сайта, мы впоследствии откорректировали в пропорции к общей экспертной оценке по Москве, условно оценив величину предложения в 46 тыс. секс-работниц. Причем число индивиду-альных проституток оказалось 15 700.

Основываясь на эконометрическом анализе полученных нами данных по спросу и предложению секс-услуг в городе Москве, были сделаны следующие выводы:

• места оказания секс-услуг расположены в непосредственной близости от мест развлечений, таких как бары и клубы, — преимущественно в центре города;

• места оказания секс-услуг расположены в густонаселенных спальных районах;

• места оказания секс-услуг при малонаселенности района расположены вблизи станций метро;

• чем богаче район (по среднему уровню достатка резидентов), тем больше в нем мест оказания секс-услуг;

• чем больше численность проживающих мигрантов, тем меньше число прости-туток в районе.

Рисунок 2. Результаты картирования спроса на секс-услуги и оценки эконометрической модели по районам Москвы

Бибирево (3568) — 2,2%

Митино (3036) — 1,8%

Новогиреево (5458) — 3,4%Академический (4056) — 2,5%

Месячный спрос в сети Интернет на проституток по рай-онам — 167 904 запросов

Тверской (4289) — 2,6%

Аэропорт (2732) — 1,7%

Таганский (2214) — 1,4%

Арбат (587) — 4%

Басманный (3831) — 2,4%


ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

80

Рисунок 3. Результаты картирования предложения секс-услуг и оценки эконометрической модели по районам Москвы

Бибирео (267) — 1,7%

Митино (94) —0,6%

Новогиреево (388) — 2,5%

Академический (330) — 2,1%

Общее количество инди-видуальных проституток — 15 712

Тверской (911) — 5,8%

Пресненский (770) — 4,9%

Аэропорт (660) —4,2%

Таганский (628) — 4%

Арбат (613) — 3,9%

Басманный (377) — 2,4%


Большая часть выявленных нами в процессе исследования кластеров распо-лагаются в центре, где находится больше баров и клубов. Проанализировав полу-ченные результаты, мы пришли к выводу, что в большей степени такая корреля-ция обусловлена поиском клиентов в соответствующих заведениях. Если в 1990-х годах «точки» располагались именно на улицах города, то в XXI веке они переко-чевали либо в Интернет, либо в заведения с соответствующим подтекстом (сауны, клубы, бары, стриптиз-клубы и пр.). Другим значимым фактором, влияющим на месторасположение секс-услуг, оказалось наличие в районах станций метро.

К наиболее «сексуальным» спальным районам Москвы относятся: Митино, Бибирево, Новогиреево и Академический. Отдельно хотелось бы отметить район Митино, в котором, как ни парадоксально, число проституток в наибольшей сте-пени коррелирует именно с количеством баров и ресторанов.

ИСТОРИЯ ПРОСТИТУЦИИ В МОСКВЕКак уже было сказано выше, кварталы красных фонарей в европейских городах — едва ли не самыe популярные места для туризма. В Москве в свое время тоже был целый район публичных домов, причем располагался он на Сретенке (то есть в самом центре), в районе, сейчас излучающем благопристойность9.

В дореволюционной России проституция была официально легализована. Публичный дом не имел никаких вывесок, расстояние от него до церквей, школ

9 См. Приложение 3.

81

и училищ должно было быть «достаточно большим» (не ближе 300 м в середине XIX века).

Делились бордели на три категории: высшая (цена до 12 руб., не более 7 человек в сутки), средняя (до 7 руб. и до 12 человек), низшая (до 50 коп. и до 20 чел. в сутки). Проституция считалась официальной профессией, публичные дома облагались налогом. Оговаривался и расчет за услуги: ¾ полагались хозяйке, ¼ — девушке. В 1901 году количество зарегистрированных публичных домов в городах России превысило 2400, проституток в домах терпимости — 15 тыс., а одиночек — 20 тыс.

Из Правил содержательницам борделей, утвержденных министром внутрен-них дел 29 мая 1844 года:

«1. Бордели открывать не иначе как с разрешения полиции.2. Разрешение открыть бордель может получить только женщина от 30 до 60

лет, благонадежная.8. В число женщин в бордели не принимать моложе 16 лет.10. Долговые претензии содержательницы на публичных женщин не должны

служить препятствием к оставлению последними бордели.15. Кровати должны быть отделены или легкими перегородками,

или, при невозможности сего по обстоятельствам, ширмами.20. Содержательница подвергается также строгой ответственности за дове-

дение живущих у ней девок до крайнего изнурения неумеренным употреблением.23. Мужчин несовершеннолетних, равно воспитанников учебных заведений

ни в коем случае не допускать в бордели»10.В 90-х годах XX века география секс-услуг сильно расширилась. Перечислим

основные «точки» в Москве11:«1. Около ночных клубов: «Ап энд Дау», «Метелица», «Карусель», «Москов-

ский», «2×2», казино «Утопия», «Рояль», «Голден Палас», «Мадам Софи» — элит-ные, цена — от 350 долларов и выше (может дойти и до 1,5–2 тыс. долл.). Возраст: от 18 до 28 лет.

2. Около баров, ресторанов и казино, расположенных в отелях «Космос», «Интурист», «Москва», «Рэдиссон-Славянская», «Палас». Цены — до 500 долларов. Возраст: от 18 до 35 лет.

3. Около агентств: «Маленький Принц», «Лолита», «Эммануэль», «Зодиак», «Клеопатра», «Натали». Цена девочек от 120 до 250 долларов. Возраст: любой.

4. Улицы: Тверская, Новый Арбат, Лубянка. Цена: от 80 до 200 долларов. Воз-раст девушек: любой.

5. Садовое кольцо. Цена — от 30 до 50 долларов. Все остальное — трудно определяемое.

6. Ленинградский проспект, метро «Рижская», «Алексеевская» и далее по курсу, вплоть до окружной автодороги. Цены минимальные, а иногда и пол-ное их отсутствие. По обыкновению — от бутылки вина до 50 долларов. Возраст: любой.

7. Площадь трех вокзалов, Курский вокзал, Павелецкий и по минимуму — Саве-ловский. Все — на совести клиента».

Заметим, что Россия имела опыт легализации проституции, под данный вид деятельности была разработана подробная законодательная база. Публичные

10 [Электронный ресурс]. URL: live-imho.livejournal.com/267322.html (дата обращения: 10.02.2014)11 [Электронный ресурс]. URL: www.x-libri.ru/elib/mxmvs000/00000006.htm#a8 (дата обращения: 10.02.2014)

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

82

дома в дореволюционной России, как и в других странах, имели центральное местоположение.

Центральное расположение районов красных фонарей соответствует и меж-дународной исторической практике. В частности, в Амстердаме, Гамбурге и дру-гих городах, где проституция в той или иной степени легализована, данные рай-оны находятся в центральной части города.

РЕКОМЕНДАЦИИВ ходе исследования были рассмотрены возможности изменения регулирова-ния секс-индустрии в Москве. На основе проведенного социологического опроса выяснилось, что 52% опрошенных относятся к идее легализации проституции толерантно, при этом 17% высказались за легализацию, а у 35% нет однозначного мнения на этот счет. В рамках исследования мы решили проанализировать гипоте-тические механизмы и последствия легализации проституции в Москве, а именно определить оптимальное местоположение для района красных фонарей и дать рекомендации по совершенствованию законодательного регулирования прости-туции как коммерческой деятельности.

Основываясь на эконометрических данных, международном и историческом опыте нашего города, район красных фонарей наиболее логично было бы распо-ложить в одном из двух центральных районов Москвы: Тверском или Мещанском.

Рисунок 4. Гипотетическая локализация района красных фонарей в Москве

Месячный спрос в сети на прости-туток по районам: 167 904

Общее число проституток по рай-онам: 15 712

Мещанский

d. (1847) –1,1%

s. (377) –2,4%Тверской

d. (4365) –2,6%

s. (911) –5,8%


Нами были предложены следующие рекомендации в отношении возможной легализации проституции в Москве.

Прежде всего необходимо четко законодательно прописать термин «секс-услуги» или «проституция». На мой взгляд, легализацию можно провести как локально (создание района красных фонарей), так и повсеместно (система

83

патентов для индивидуальных предпринимателей-проституток и лицензия для бор-делей и салонов эротического массажа).

Вместе с правом оказания секс-услуг за денежное вознаграждение у прости-туток появляются и новые обязанности, такие как прохождение ежемесячного медосмотра — этот момент должен быть четко прописан в законе. Также, прежде чем легализовать проституцию в Москве, необходимо законодательно утвердить систему защиты прав секс-работников, систему безопасности. Например, уста-новить перечень государственных услуг по платному обеспечению их безопасно-сти (сигнальная кнопка и пр.). Возможно, также стоит создать отдельные сайты, где будет список секс-работников с подтвержденными медицинскими справками, что значительно снизит риск венерических заболеваний.

Таким образом, легализация будет выгодна секс-работникам как с точки зре-ния безопасности (от сутенеров и неадекватных клиентов), так и с точки зрения рекламы. С точки зрения клиентов, появление сайтов с рекламой безопасного секса снизит риск заражения заболеваниями, передающимися половым путем. С точки зрения морали и последствий легализации, это может привести как к сни-жению спроса на секс-услуги (в частности, из-за повышения цен при легали-зации или из-за страха быть узнанным при получении такой легальной услуги), так и к увеличению спроса на данные услуги (они стали безопаснее и доступ-нее) и, следовательно, к своеобразному разложению общества. Таким образом, эффект легализации проституции непредсказуем.

Анализ стран и городов, где проституция оказалась в легальном поле, сви-детельствует, что легализация имеет как положительные, так и отрицательные эффекты. Нами был рассмотрен ряд гипотез относительно развития ситуации. Плюсом отмечены подтвердившиеся гипотезы, минусом — опровергнутые, «0» — легализация проституции не оказала воздействия на анализируемый показатель. Аналитические данные приведены в таблицах в Приложении 2.

• Легализация проституции приведет к увеличению числа туристов, желающих посетить страну (+).

• Легализация проституции увеличит налоговые поступления в бюджет (+).• Легализация проституции уменьшит величину секс-трафика12 (–).• Легализация проституции снизит уровень преступности в сфере секс-услуг,

расширит права девушек, оказывающих секс-услуги (–).• Легализация проституции снизит число жертв в сфере секс-услуг (–).• Легализация проституции снизит число случаев заражения венерическими

заболеваниями (0).Регулирование данной отрасли должно учитывать как международный опыт,

так и реалии сложившейся экономики секс-индустрии в Москве, а также соци-альные, городские, криминогенные и прочие последствия сохранения status-quo, ужесточения регулирования или, напротив, его либерализации.

Свое эссе хотелось бы закончить цитатой одного комиссара Скотленд-Ярда: «You’ve got to be careful about legalizing things just because you don’t think what you are doing is successful»13.

12 Согласно определению сайта www.foru.ru, секс-трафик — это вербовка, насильственное удержание, транспортировка или захват человека с целью коммерческого секса. www.foru.ru/slovo.40661.6.html

13 [Электронный ресурс]. URL: sisyphe.org/spip.php?article691 (дата обращения: 15.02.2014)

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

84

ПРИЛОЖЕНИЕ 1. ПРАВОВЫЕ СИСТЕМЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ ПРОСТИТУЦИИ В РАЗНЫХ СТРАНАХ

Источник: 100 Countries and Their Prostitution Policies. prostitution.procon.org/view.resource.php?resourceID=000772

ЭКСПЕРТЫ О НЕФОРМАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКЕ И ЕЕ РОЛИ

В ГОРОДЕ

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

86

Неформальная экономика — многоплановое понятие, включающее как деятель-ность, просто не учитываемую статистикой, так и нелегальную деятельность. Основной объем неформальной экономики в России приходится на теневую дея-тельность легальных компаний. Видимая часть неформальной экономики в городе формируется в качестве анклавов, которые, при продуманном подходе к их транс-формации, можно органично вписать в городскую среду.

Само понятие неформальной экономики еще в начале 1970-х годов ввел англий-ский антрополог и социолог Кейт Харт. Он изучал широкие слои мелких предпри-нимателей и самостоятельных работников, то есть всевозможные маргинальные секторы экономики, в Африке. Их совокупность он и определил как неформаль-ную экономику. Это определение впоследствии было заимствовано Междуна-родной организацией труда, и многие люди, которые занимаются исследованием рынка труда, продолжают его использовать до сих пор, несмотря на то что оно, во-первых, сильно устарело, а во-вторых, на мой взгляд, весьма неудачно.

Со временем появилось и укрепилось другое понятие неформальной эконо-мики — как части секторов экономики, которые не попадают в налоговый и ста-тистический учет. В случае налогового учета участники рынка чаще всего вполне намеренно скрываются от этого учета по понятным причинам (зачем платить налоги, если можно не платить). А во втором случае ничего не скрывается, все открыто и даже вполне законно существует, но просто не охватывается статисти-ческим учетом.

Почему мне не нравится первое определение Харта? Потому что эти самые мелкие предприниматели и самостоятельные работники существуют по обе сто-роны границы законности и учета. Часть из них зарегистрирована, часть — нет, часть платит налоги, оставшаяся часть ничего не платит. Более же актуальной для исследования представляется именно та часть неформальной экономики, которая скрыта и избегает разного рода учета. Повторю, там есть два аспекта: первый — просто непопадание в статистику, а второй — невписывание в закон. Если же говорить о законе, то здесь тоже все не так просто. В частности, неверно утверждать, что неформальная экономика является полностью нелегальной. На самом деле все сложнее, она состоит из множества разных сегментов.

Есть сегмент неформальной экономики, который насквозь нелегален. В этом случае противозаконна сама деятельность по производству того или иного про-дукта или услуги. Например, это касается наркотиков или проституции.

СТРУКТУРА РОССИЙСКОЙ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ И ЕЕ ОТНОШЕНИЯ С ГОРОДСКОЙ СРЕДОЙВАДИМ РАДАЕВ, доктор экономических наук, профессор, первый проректор НИУ «ВШЭ»

87

В то же время в другом сегменте существует нелегальная деятельность, в результате которой создаются продукты, которые не запрещены и открыто про-даются на рынке. Например, какая-нибудь швейная мастерская в подвале шьет какую-то одежду. Там стоят несколько машин, работают мигранты и даже полу-чают положенную им зарплату. Разумеется, ни само предприятие, ни люди, кото-рые там работают, нигде не зарегистрированы и никакие налоги никуда не пла-тят, а сам выпуск нигде не учитывается. Но при этом одежда может продаваться в легальных магазинах. То есть это не запрещенный продукт, а вот сама деятель-ность по его производству — нелегальна.

Однако оба этих сегмента неформальной экономики очень сильно уступают по всем показателям третьему — так называемой «теневой» деятельности совер-шенно легальных предприятий. Наиболее яркий пример такой деятельности — это производство, осуществляемое в третью, дополнительную смену на обыч-ных заводах. Скажем, существуют ликеро-водочные заводы, которые часть

своей продукции производят в белой зоне (учитывают выпуск, платят акцизы), а часть — вне этой зоны. Причем это абсолютно такая же водка, как и легальная, просто выпущена она без уплаты акцизов или из спирта, нелегально произведен-ного где-нибудь на Северном Кавказе. Масштабы производства этой продукции просто огромны, речь идет о десятках процентов всего рынка алкоголя в Рос-сии, или о каждой третьей бутылке водки. Ясно, что, осуществляя такую деятель-ность, производители резко снижают свои издержки. Вы не платите кучу налогов, не платите акцизы, которые сейчас увеличиваются в России каждый год, и вроде как чудесно себя чувствуете. Более того, вы можете поставлять эту водку в торго-вые точки, работающие без лицензий, или даже в обычные магазины, снижая цену, скажем, на 30% против цены легально произведенного продукта, и тогда желаю-щие сэкономить будут активно покупать вашу продукцию.

Другой пример из этой же области — деятельность, связанная с импортными операциями, недостоверным декларированием ввезенных из-за границы товаров. В 1990-х годах для этого были просто райские условия. Условно говоря, вы вво-зите 1 тыс. компьютеров, а в декларации указано 100. Объемы занижались в разы и вдобавок занижалась стоимость продукции, а то и вовсе компьютеры ввозили под видом мороженых овощей. Это давало возможность экономить и на таможен-ных платежах, и на НДС, что в итоге давало недобросовестным участникам огром-ное преимущество на рынке.

Итак, если говорить об объемах, то основная часть неформальной эконо-мики — это теневая деятельность легальных зарегистрированных компаний. Просто они выстраивают свою работу так, что находятся то на свету, то в тени, то опять на свету и т.д. Идет такая пляска на границах закона. Это очень слож-ная и интересная игра, в которую в 1990-х годах были вовлечены фактически все. Единственное исключение — это только что появившиеся на нашем рынке ино-странные компании. Они этого не делали, во всяком случае, пойманы не были.

Впрочем, с тех пор ситуация изменилась. Во-первых, часть бизнеса, связан-ного с импортом, полностью вышла из тени, а во-вторых, таможенные органы стали работать значительно лучше. Еще в начале 2000-х годов, когда мы прово-дили первое исследование на эту тему, все говорили, что таможенники тотально коррумпированы. Но уже через пять лет, во время второго опроса картина была иной. Все говорили: «У нас с таможней мир и сотрудничество, они неплохо

Если говорить об объемах, то основная часть неформальной экономики – это теневая деятельность легальных

зарегистрированных компаний

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

88

работают». И это было видно по статистике. Таможня каждый год увеличи-вала сборы в бюджет примерно на 40%. Кроме того, все время росло количе-ство задержанных на границе партий неправильно задекларированной или кон-трафактной продукции, а то и просто контрабанды. Тем не менее потоки серого импорта, сопряженные с уходом от налогов, все равно идут, они не прекрати-лись, китайская экономика по-прежнему работает. Но при этом изменилась гео-графия этих потоков. Создан Таможенный союз с Белоруссией и Казахстаном, появилось единое экономическое пространство. И теперь вал импорта, пре-жде всего нелегального, идет из Китая в Россию транзитом через Казахстан. Ста-тистика этого не фиксирует. Глава Евразийской экономической комиссии Вик-тор Христенко в одном из интервью сказал, что, к сожалению, после создания Таможенного союза объем товарооборота между его странами, вопреки ожида-ниям, снизился. Но это, конечно же, не соответствует действительности. Наобо-рот, он наверняка возрос, просто теперь заметная часть этого товарооборота находится в тени. Это подтверждают многочисленные отклики предпринимателей и торговцев. Они говорят, например, что все Оренбуржье завалено китайскими товарами и с этим потоком невозможно ничего поделать, потому что граница фак-тически прозрачная. В ближайшее время все это никуда не денется, актуальность этой темы, к сожалению, будет только нарастать.

Наконец, еще один важный сегмент неформальной экономики — это домаш-ние хозяйства. В принципе, они легальны, потому что их деятельность никто не запрещал. Пожалуйста, выращивайте себе картошку, гоните самогон, потре-бляйте все это со своими домочадцами, и никаких вопросов с точки зрения закона к вам не возникнет, и уплаты налогов никто от людей пока не требует. Но как только вы вознамеритесь продавать этот продукт — вы тут же подпада-ете под статью. Значительная часть этой неформальной экономики в виде домаш-него производства не учитывается, просто потому что сделать это очень сложно. Ее могут, конечно, досчитывать каким-то образом, но в целом она остается вне статистики.

При этом надо отдавать себе отчет в том, что на домашние хозяйства прихо-дится очень серьезный объем производства, например сельскохозяйственной про-дукции. Еще в советские времена на личные подсобные хозяйства приходилось до четверти всей сельхозпродукции, производимой в стране. И это при активной борьбе с «пережитками буржуазного общества», как это тогда называлось.

Здесь стоит упомянуть и другие сюжеты, которые тоже представляют опре-деленный интерес. Это внутрисемейные трансферты, обмены продукцией между семьями, помощь представителей старшего поколения младшему и наоборот и т.п. Все это, безусловно, легально. А вот, скажем, неформальные платежи в меди-цине — это такая пограничная или, если угодно, промежуточная форма деятель-ности в неформальной экономике. Она интересна тем, что может принимать форму благодарности, а может при определенных обстоятельствах трактоваться как бытовая коррупция. В последнем случае это происходит тогда, когда, напри-мер, ты даешь взятку врачу, чтобы он сделал операцию или для того, чтобы тебя куда-то взяли. Если же платеж сделан не через кассу постфактум, то это при-нимает форму благодарности. То есть тебе оказали услугу и предполагается, что ты должен эту благодарность проявить. Просто потому, что такова тради-ция. Ты можешь не заплатить, но так поступать не принято. Разумеется, что этот

Важный сегмент неформальной экономики — это домашние хозяйства. Значительная часть домашнего производства не учитывается, просто

потому, что сделать это очень сложно

89

неформальный или теневой платеж нигде не учитывается. А значит, это неле-гальный доход, с которого не платятся налоги. Но если это не платеж, а какой-то подарок, например бутылка, то такая форма благодарности вряд ли будет счи-таться нелегальной. Эта так называемая серая зона между законным и незаконным весьма велика. Вообще в неформальной экономике очень мало абсолютно белого, но и мало откровенной «чернухи», очень многое находится в серой зоне. Эта дея-тельность, конечно, незаконна, но в то же время оправданна, легитимна, то есть

принимается людьми как полезная и правомерная. Всю теневую экономику можно поделить на две части — видимую и невиди-

мую. Невидимая часть — та, которую мы, как внешние исследователи, непосред-ственно наблюдать не можем. Это нелегальная деятельность легальных предпри-ятий, которую мы не видим, потому что она скрыта. Находясь в цеху по пошиву одежды, невозможно достоверно определить, легальная или нелегальная смена сейчас идет. Далее — это так называемая подвальная или зазаборная экономика, она также скрыта. Причем эта деятельность скрывается не только от правоох-ранительных органов, но также и от наших с вами глаз. И в этом тоже есть некая специфика. Ну и видимая часть — это розничные рынки.

Здесь надо внести одно уточнение, касающееся оптовых рынков, овощных баз и проч. Все это закрытые городские анклавы. После всем известных событий на овощной базе в Бирюлево мы с вами только недавно узнали, что на самом деле там происходило. Как выяснилось, занимались они отнюдь не только овощами. А ведь Бирюлевская база—это огромная территория, около 100 тыс. кв. м. Но все, что было связано непосредственно с овощами, занимало лишь десятую часть этого пространства.

Видимая или частично видимая часть теневой экономики в городе форми-руется в виде анклавов. То есть она не рассеяна, а сконцентрирована, причем у нас это особенно хорошо видно. В значительной степени это связано с тем, что теневая экономика является порождением так называемых этнических анкла-вов. То есть эти сегменты теневой экономики образуются и контролируются этническими группами, постоянно притягивающими к себе своих сородичей. Россия здесь, кстати, совершенно не уникальна. Анклавы этнического предпри-нимательства есть во всех крупных городах мира. Например, в Лондоне ранее были анклавы, населенные евреями, а сейчас — индусами, пакистанцами и пр. И все они друг от друга отличаются, везде есть своя специфика. Скажем, паки-станцы известны тем, что у них очень плотное сетевое сообщество. Там капитал может циркулировать по неформальным сетям не из одних лишь соображений ухода от налогов, а потому, что таковы обычаи делового оборота в этом сооб-ществе. То есть в долг принято брать прежде всего у своих. Частично этот этни-ческий бизнес каким-то образом вписан в легальные рамки, а частично — нет. То есть они уходят от всяких регистраций, от налогов, но при этом трудолюбивы, друг друга поддерживают, что позволяет им быть удивительно конкурентоспо-собными. Если взять немецкие города, то там этнический бизнес будет представ-лен в основном турками и сербами, в Амстердаме — выходцами из Суринама и т.д. Такой расклад есть практически в любом крупном городе, есть он и в Москве. Например, у нас цветочный и овощной бизнес контролируется в основном азербайджанцами.

Что же касается розничных рынков, то это тоже определенные анклавы, относительно замкнутые, но при этом вроде бы дружественные в том смысле,

В неформальной экономике очень мало абсолютно белого, но и мало откровенной «чернухи», очень многое находится в серой зоне.

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

90

что они повернуты к нам лицом и работают на потребности массового и мало-обеспеченного потребителя. При этом, разумеется, через эти рынки прокачи-ваются подделки, имитации, серый и черный импорт, вообще все, что угодно. Помимо бизнес-функции они выполняют и социальную функцию — обеспечивают потребителей дешевым товаром. Но эти анклавы на самом деле очень плохо впи-саны в городскую среду, ландшафт, культуру. Более того, местные жители их вос-принимают как чужеродную, если не сказать враждебную, часть среды обитания. И в этом смысле российские города очень сильно отличаются от других. Недавно антрополог из Университета Кембриджа провел исследование двух городов — Благовещенска и китайского Хэйхэ. Они расположены на расстоянии пары сотен метров, на разных берегах Амура, и оба живут в значительной степени за счет трансграничной торговли. Но при этом они очень сильно различаются. В китай-ском городе рыночная розничная и подвальная экономика органично вписана в городскую среду. Вы можете наткнуться на человека, который сидит на пороге и шьет джинсы Wrangler. Он ни от кого не скрывается и, более того, рядом с этим

подвалом и живет. И тут же на рынке люди этими джинсами торгуют. А сам рынок тоже является органичной частью городской среды, буквально ее плавным продолжением.

У нас же это совсем не так. В России среда обитания местных жителей и эти рынки четко разделены. И более того — они противостоят друг другу. Да, жители пользуются рынками, покупают там товары, потому что они дешевы. Многие ска-жут вам, что рынки важны, потому что в магазинах все стоит дороже. Но в то же время если вы спросите людей об их отношении к рынкам, то окажется, что их отношение как минимум противоречиво.

И очень интересно, что это отношение находит свое воплощение и в муници-пальной политике Москвы. Все знают, что Сергей Собянин распорядился ликви-дировать киоски в центре города, окончательно закрыл Черкизовский рынок и т.д. Но мало кто помнит, что то же самое делал еще Лужков в начале 2000-х. Тогда, в частности, были закрыты рынки «Динамо», «Лужники», некоторые другие. За пять лет количество рынков в столице сократилось в два-три раза. Заметьте, все это делалось директивно, по приказу, а не в результате действия сил рыночной кон-куренции. И самое главное, что, принимая это решение, московские власти апел-лировали к хорошо известному аргументу о том, что, дескать, рынки — это рас-садники всяких безобразий, да и вообще все это маргинальная часть городской среды. Иными словами, они всячески давали понять, что рынки на самом деле чужие для нас образования.

Кстати, сходное отношение к рынкам бытовало и в советское время. Несмо-тря на то что колхозные рынки существовали совершенно легально, их не любили. Культивировалось мнение, что там работают спекулянты, которые наживаются на простых людях. Но при этом на колхозные рынки приходилось лишь 3% всей торговли овощами и фруктами в стране. Сейчас эта доля составляет около 10%, хотя в конце 1990-х годов она была на уровне 25%. С тех пор благодаря поли-тике властей каждый год доля рынков сокращалась на 1%. Затем случился кри-зис 2008–2009 годов, и программу остановили, побоявшись роста социаль-ной напряженности. Тем не менее ясно, что в том или ином виде эта программа

Помимо бизнес-функции рынки выполняют и социальную функцию — обеспечивают потребителей дешевым товаром. Но в России эти

анклавы очень плохо вписаны в городскую среду, местные жители их воспринимают как чужеродную, если не сказать враждебную, часть

среды обитания.

91

будет продолжена и всю эту неорганизованную торговлю в конце концов убе-рут под крышу, то есть сделают ее, как принято говорить, более цивилизован-ной. И это, кстати, полностью оправданно, хотя бы с точки зрения того, что у нас неподходящий климат для уличной торговли. Можно вспомнить и то, что большую часть уличной торговли безболезненно ликвидировали еще в конце 1990-х годов и никакой напряженности это не вызвало. Сейчас уже вы не увидите бабушек, тор-гующих сигаретами или шоколадками на лестнице при входе в метро.

Между тем уличная торговля в разных формах (палаточная, лоточная и т.п.) выполняет определенную культурно-развлекательную функцию. То есть вы с дру-зьями гуляете по городу, совершаете променад в одной из центральных зон, и вас должны как-то увеселять и ублажать. А уличная торговля — одна из форм такого ублажения. Если ее уберут, то место, которое она занимала, опустеет. То есть про-изойдет деградация городской среды. В то же время часть этой уличной тор-говли в принципе можно выстроить таким образом, что она будет органично впи-сана в городскую среду. Например, так, как это сделано в европейских городах,

где в центре есть market square. Там постоянно проходят какие-то ярмарки, рабо-тают организованные рынки. Все это выглядит как городской праздник и является средством привлечения туристов.

Отдельно стоит остановиться на коррупции городских властей и ее влиянии на городскую среду. Разумеется, все это часть теневой экономики. Например, раз нет единых планов застройки, то появляется возможность точечной застройки, что негативно влияет на транспортную, инженерную и социальную инфраструк-туру, так как нормы и правила не соблюдаются. Но эта деятельность — удел круп-ного бизнеса, который за взятки получает любые разрешения. А там, где речь заходит о неформальной экономике городских рынков, процветает низовая кор-рупция. Конечно, директора управляющих компаний на рынках «отстегивают» кому-то деньги, которые идут на высокие и низкие уровни иерархии. Раньше дея-тельность рынков контролировала Торговая инспекция, потом Роспотребнадзор, сейчас полиция. Они, разумеется, всё (или почти всё) видят, знают. Эта деятель-ность существует на нормальных человеческих договоренностях, которые удобны всем. Вместо налогов они отдают деньги на разные уровни, в том числе низо-вые, для того чтобы продолжать нормально существовать. И это устраивает всех участников процесса, им просто так комфортно жить. Мы тоже к этому привыкли, и нам тоже комфортно так жить. Может быть, это будет непопулярным заявле-нием, но с этим трудно что-либо сделать. И это, конечно, консервирует ситуацию в не самых лучших формах, мешая развитию нормальных цивилизованных рыноч-ных отношений.

Если уличную торговлю уберут, возникнут пустоты, произойдет деградация городской среды. В то же время часть этой торговли можно

органично вписать в городскую среду

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

92

Роль неформальной экономики неоднозначна: с одной стороны, она наносит ущерб формальной экономике, с другой — подстраховывает ее. Ее учет в оценке размеров экономик и принятии регуляторных решений существенно меняет при-вычную картину мира. В наиболее широком определении неформальной эконо-мики она рассматривается как зона доминирования неформальных институтов. Формальные и неформальные нормы могут работать в унисон, а могут вступать в конфликт. В России, как стране догоняющей модернизации, традиционно отно-шение к закону как к чему-то, стоящему за гранью хорошего: отсюда и традиция договариваться с представителем власти «по-человечески», вырываясь за рамки формальности. Многие важные сферы российской политики и экономики немыс-лимы без неформальных, теневых оборотов и отношений.

Строго говоря, Кейт Харт, считающийся основоположником термина неформаль-ной экономики, был не первым, кто высказал идею о том, что есть другой, отлич-ный от западного принцип экономической организации. Еще в 1963 году Клиф-форд Гиртц, изучавший предпринимательство в Индонезии, а позже в Марокко, ввел понятие базарной (bazaar-type) экономики в противовес термину «фирмен-ная (firm-type) экономика». А еще раньше были великие антропологи, от Марселя Мосса до Карла Поланьи, которые описывали множественность принципов эко-номической организации и социальной интеграции в разных обществах. Но эко-номисты эти взгляды не восприняли. Харту удалось сформулировать свою идею не в традициях социальной антропологии, а на языке экономистов, сделать ее предметом широкого обсуждения. Немаловажно, что Харт был публицистически ярок и не просто описал неформальную экономику, но дал ей принципиальную оценку и «оправдал» неформальную экономику. Со временем дискуссия приняла практический характер, фокусируясь вокруг вариантов помощи развивающимся странам.

Первые классические работы по неформальной экономике были написаны в странах третьего мира. Но потом интерес к этой теме перекочевал на Запад: оказалось, что европейская и американская экономики не свободны от нефор-мальной экономики и ее тоже надо изучать, и, что немаловажно, считать. Потому что если вы не считаете неформальную экономику, то у вас все представле-ние о реальности искажается, и, соответственно, проводить грамотную эконо-мическую политику вам будет затруднительно. Вы рассчитываете вектор прило-жения усилий, исходя из видимой части айсберга, а потом удивляетесь, что вся

ФОРМАЛЬНАЯ И НЕФОРМАЛЬНАЯ ЭКОНОМИКА: ИСТОРИЯ И ПАРАДОКСЫ ВЗАИМООТНОШЕНИЙСВЕТЛАНА БАРСУКОВА, доктор экономических наук, профессор Факультета социологии НИУ «ВШЭ»

93

эта ледяная глыба сдвинулась вовсе не туда, куда ее посылали. Потому что надо было принять во внимание и подводную часть тоже. Наша экономика — айсберг, а неформальная экономика — ее подводная часть.

Мы привыкли воспринимать национальное богатство по уровню ВВП на душу населения. Но этот показатель не отражает всей полноты картины. Возьмем Афга-нистан, одну из беднейших стран мира, где почти нет промышленного производ-ства. Но при этом там есть огромные маковые плантации, функционирует отла-женная сеть всевозможных структур по переработке наркотических средств, гигантский наркотрафик, задействованы огромные капиталы, производительные силы и проч. И все это неформальная экономика. Ее, как правило, не учитывают, потому что это криминальный бизнес. Но что будет, если взять и раздвинуть гра-ницы дозволенного? Что такое криминал, а что не криминал — вещи договорные. Например, в Голландии и в некоторых штатах США легкие наркотики разрешены, а у нас — нет. То же самое касается и проституции. Если вы легализуете проститу-цию, наркотики, то огромная часть экономики будет обелена и статистика сразу же сделает кульбит.

Кстати, внимание американцев к этой теме было связано как раз с жела-нием «правильно посчитать» размеры реальной экономики, включая неформаль-ную составляющую. Они строили массу эконометрических моделей, вводили раз-личные поправочные коэффициенты, наплодили бесчисленное количество оценок неформальной экономики, но к консенсусу так и не пришли. Нет однозначного суждения, какой алгоритм оценки безусловно верен. Дело в том, что неформаль-ная экономика неоднородна. И разные расчетные алгоритмы с разной степенью

точности «ловят» количественные параметры различных сегментов неформаль-ной экономики. Я уже не говорю о том, что скрываемую деятельность можно уло-вить только по косвенным признакам. В результате все эти способы хоть и кажутся логичными и оправданными, но дают оценки в очень широком диапазоне: приме-нительно к одной и той же стране по одним расчетам может получиться, что доля неформальной экономики крайне мала, а по другим — она зашкаливает за все мыслимые пределы. То же самое и в России. Например, у нас, по официальной вер-сии, в тени находится где-то около 20% экономики страны, а, скажем, Георгий Сатаров считает, что объем коррупционного рынка превышает доходную часть госбюджета едва ли не в 2,5 раза. И когда ему говорят, что такого не может быть, потому что при превышении некоего порогового значения коррупции в экономике начинается коллапс, то он отвечает в том духе, что пороговое значение не прой-дено, поскольку реальная экономика у нас гораздо больше той, что значится официально.

Если уж мы заговорили о статистике, то надо понимать, что неформальный сектор и неформальная экономика не являются синонимами. В мире, в России неформальный сектор существует и работает вполне легально. Например, Рос-стат включает в него всю деятельность предпринимателей без образования юри-дического лица (ПБОЮЛ). Туда же относятся все занятые в найме у физических лиц — это гувернантки, репетиторы, шоферы, няни и т.д., а также все, кто рабо-тает по патентам и лицензиям. Это может быть вполне легальная деятельность,

Возьмем Афганистан, одну из самых бедных стран по душевому ВВП. Там почти нет производства, но все знают, что там есть огромный

наркосектор. Это неформальная экономика. Ее, как правило, не учитывают, потому что это криминальный бизнес. Но что будет,

если взять и раздвинуть границы дозволенного? Что такое криминал, а что не криминал — вещи договорные.

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

94

оформленная договорами, с выплатой соответствующих налогов. Что же касается неформальной экономики, то к ней относится вся деятельность, не оформленная контрактами, скрываемая от налогов, не фиксируемая статистикой.

Неформальная экономика — это огромное пространство. Чтобы с ним детально разобраться, нужно как-то логически его упорядочить. Сразу огово-рюсь, что по числу разночтений понятие «неформальная экономика» бьет все рекорды. Кто-то считает ее частью теневой, кто-то, наоборот, относит нефор-мальную экономику к зонтичному понятию, покрывающему многообразие нефор-мальных практик, включая теневой и криминальный бизнес. Одни исследователи под неформальной экономикой понимают исключительно рыночную деятельность, направленную на получение дохода, другие — охватывают этим понятием и рыноч-ную, и нерыночную экономику, включая, например, домашний труд. Эти термино-логические нестыковки есть и в российской, и в зарубежной литературе.

Мне кажется логичным использовать наиболее широкое толкование нефор-мальной экономики как зоны доминирования неформальных институтов. Нефор-мальную экономику можно разделить, условно говоря, на то, что редуцируется к слову «вопреки закону», и на то, что редуцируется к слову «вне закона». В пер-вом случае речь идет о деятельности, которую государство пытается регулиро-вать, но экономические агенты выпрягаются из предусмотренного государством порядка. То есть надо регистрироваться, оформлять контракты, платить налоги, а люди этого не делают. Например, человек, занимающийся частным извозом, дол-жен получить лицензию, а он это требование игнорирует, то есть строит свою дея-тельность вопреки существующим нормам. И это экономика теневая. Все видели рекламные ролики — «Заплати налоги и спи спокойно». Это не что иное, как при-зыв выйти из тени и легализоваться.

Но ряд экономических практик государство вообще запрещает — производ-ство наркотиков, отравляющих средств, порнофильмов и пр. И если этот запрет нарушается, то речь идет об экономике криминальной. Призыв «заплатить налоги и спать спокойно» не распространяется на криминальную деятельность, ее госу-дарство по возможности уничтожает. Может быть, сутенер и рад был бы заплатить налоги, но государство его бизнес считает вредным для общества. В то же время это, безусловно, не железобетонная рамка, она скорее договорная. Можно вспом-нить многочисленные призывы некоторых наших парламентариев легализовать проституцию, которые, впрочем, пока не нашли поддержки у общества.

Во втором случае, редуцируемом к понятию «вне закона», государство не пытается регулировать экономическую деятельность, не считает нужным соби-рать с нее налоги, не вводит формальных требований, то есть пускает эту дея-тельность в свободное плавание. Самый яркий пример — это так называемая домашняя экономика. Сюда же относится экономика межсемейных дарообменов (реципрокная экономика). Если вы посмотрите статистику России по производ-ству консервированных овощей, то увидите, что наша страна — карлик по срав-нению с Францией или Испанией. В то же время все знают, что у нас ни одно застолье не обходится без консервированных огурцов, помидоров, лечо и про-чих вкусностей, которые мы либо делаем сами, либо покупаем у бабушек на сти-хийных рынках, либо нас одаривают домашними консервами знакомые дачники. Ясно, что для закатывания банок с огурцами «для себя» лицензия не нужна. Объем такого консервирования колоссален, но в статистику это не попадает.

По числу разночтений понятие «неформальная экономика» бьет все рекорды

95

А про обороты и масштаб экономики дарообмена вообще почти ничего не известно. Между тем социальные и экономические последствия обмена дарами для российского общества трудно переоценить. Например, вы помогаете одно-курснику подготовиться к сдаче какого-то экзамена. Причем делаете это совер-шенно бесплатно, просто потому что получать деньги в таких случаях не принято. Но если бы вы этого не сделали, то вашему однокурснику пришлось бы нанимать репетитора и оплачивать его услуги. То есть он бы предъявил платежеспособный спрос на услуги легальной или теневой экономики, в зависимости от правового статуса репетитора. И вы, и он это прекрасно понимаете. С этого момента он ваш должник. Хотя никаких долговых расписок он не давал, но социальные нормы предполагают ответный дар. В отличие от долгов в рыночном пространстве обя-зательства дарообмена носят неформальный характер: ни сроки, ни форма ответ-ного дара не оговариваются. Более того, ответный дар не предполагает эквива-лентность стоимости «дара» и «отдара». Если в рыночной логике точность — это вежливость королей, то в реципрокной экономике проявлением вежливости явля-ется нарочитая приблизительность ответного дара. И когда-нибудь тот, кого вы готовили к экзамену, починит вам компьютер или поможет поклеить обои или устроиться на работу. Бесплатно, разумеется. Какие расчеты между своими? Между тем все эти работы имеют рыночные аналоги, но вы обошлись без рынка, без денег. За счет подобных реципрокных связей в обществе решается куча про-блем. И если практика дарообменов по каким-то причинам будет заблокирована, то трудно себе представить, как могут измениться контуры формальной эконо-мики, к которой вынуждены будут обращаться люди для решения своих проблем.

Вопрос о том, враг или друг неформальная экономика экономике легаль-ной, не так прост и заботит очень многих. Очевидно, что однозначного ответа нет. Роль неформальной экономики исключительно амбивалентна. С одной сто-роны, она подтачивает, ограничивает экономику легальную, с другой — подстав-ляет ей плечо, берет на себя решение ряда проблем, порождаемых формальным порядком. Возьмем, к примеру, Советский Союз. Несмотря на то что там была пла-новая экономика с очень мощной силовой компонентой (милицией, КГБ и про-чее), параллельно с ней существовала и неформальная экономика. Ее ограничи-вали в масштабах, не давали разрастаться, но попыток полного уничтожения тоже не предпринимали. Да, действительно, с одной стороны, были громкие процессы против цеховиков, расстрельные приговоры и прочее, но с другой– была массо-вая практика барахолок, где так называемые спекулянты и фарцовщики торго-вали джинсами, импортной аппаратурой, косметикой и т.п. И все знали, где можно это купить. Периодически устраивались облавы, но в целом обыватель вполне спо-койно пользовался барахолкой как альтернативой магазинам с пустыми полками. Возникает вопрос: у государства не хватало сил все это окончательно задушить? Либо оно понимало, что неформальная деятельность придает экономике страны некую гибкость и позволяет ей более эффективно развиваться? Ведь неформаль-ная экономика смягчала дефицит, присущий советской системе, а также сни-жала инфляционный потенциал. Кроме того, неформальная компонента совет-ской экономики позволяла наиболее инициативным людям преодолевать границы уравнительного распределения доходов. Немаловажно, что неформальная эко-номика повышала терпимость к идеологической пропаганде, создавая видимый зазор между нормативным требованием и реальностью и ослабляя действенность

Про обороты и масштаб экономики дарообмена почти ничего не известно. Между тем, социальные и экономические последствия этого

феномена для российского общества трудно переоценить

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

96

официальной идеологии. Неформальная экономика придавала советскому порядку жизнеспособность: не только индивиды, но и предприятия смягчали пла-новые тиски за счет теневых манипуляций.

Постсоветский период — еще более яркий пример. В начале 1990-х годов благие намерения реформаторов заработали в оболочке неформальных практик, являясь одновременно и причиной, и следствием неэффективности экономиче-ских и политических институтов в России. Так, «двойная бухгалтерия» – это, без-условно, недостача госбюджета, но вместе с тем и источник развития бизнеса за счет спасенных от налогообложения средств. Урон оборачивался приобрете-нием. Выросшие из советских времен и традиций неформальные нормы тормозили преобразования и вместе с тем делали их возможными, поскольку адаптировали замысел реформаторов к возможностям населения.

Мы знаем, что любой институт существует, только если есть система к при-нуждению исполнения правил. Без принуждения правила не работают. Но принуж-дение может исходить от государства, а может от самого общества. Именно при-рода принуждения делит правила на формальные и неформальные. Формальные институты — это закрепленная в документах идея того, как должно жить обще-ство в понимании бюрократии, идея подчинения писаному правилу. Неформальные институты — самостоятельно сформированные и закрепленные в нормах и обы-чаях модели поведения людей. Это «самопринуждение», за которым стоит исто-рия, традиции, нормы общества. За нарушение формальной нормы вам светит штраф, арбитражный суд, повестка в суд и прочее. При нарушении неформаль-ных договоренностей в бизнесе арбитраж вам не грозит, но к вам придут бандиты, или просто вы станете изгоем в деловой среде, вас исключат из социальной сети, подвергнут изоляции. И неясно, что более губительно для вашего бизнеса.

Между формальным правом и неформальными нормами идет вечное состя-зание, их привлекательность соизмеряется экономическими агентами в сложной системе координат. И суждение, что формальные институты никогда не вытес-нят неформальные нормы, относится к числу аксиом. Но откуда берется эта дуальность?

Существует как минимум два полярных суждения о том, как возникают фор-мальные и неформальные правила. В западной литературе, в том числе в рабо-тах Дугласа Норта, сформировано представление о том, что неформальная эконо-мика — это естественная среда, в которой первично формируются удобные людям способы взаимодействия и разрешения хозяйственных коллизий. То есть это бульон, в котором варятся изначальные схемы экономической деятельности. Затем наиболее устойчивые из них, массовые, кодифицируются властью в виде формаль-ных институтов. Другими словами, неформальные институты — это инкубатор фор-мальных правил. И этот процесс неостановим, поскольку жизнь не стоит на месте, постепенно возникают какие-то новые веяния и новые ситуации, применительно к которым формальных норм еще не существует. И люди эти проблемы разрешают, создавая новые институты, изначально неформальные. То есть идет живое творче-ство масс по формированию новых неформальных институтов. И те из них, кото-рые устойчивы, сопрягаются с нравственно-культурными нормами этого обще-ства, выпадают в осадок в виде формальных норм, за соблюдением которых начинает следить государство. В этом случае отношения между формальным пра-вом и неформальными практиками носят бесконфликтный характер.

Роль неформальной экономики исключительно амбивалентна. С одной стороны, она подтачивает экономику легальную, с другой —

подставляет ей плечо

97

Но есть и альтернативное суждение, согласно которому в странах, решаю-щих задачу догоняющей модернизации, формальные нормы вводились как анти-теза «естественному порядку», поскольку именно он привел страну к отставанию. Задача формального права состояла в сломе устоявшихся моделей, закреплен-ных в нравах и обычаях. И в этом смысле законы не кодифицируют неформальные нормы, а выражают представление о необходимых переменах, об общественном благе, как оно понимается лидерами политического пространства. И тогда кон-фликт формального и неформального начала неизбежен. Что, собственно, неод-нократно иллюстрировала история России.

Вообще вопрос о том, как в России уживаются формальные и неформальные институты, имеет давнюю историю. Например, в Российской империи была отря-жена экспедиция в различные губернии, чтобы выяснить, как на самом деле реша-ются хозяйственные споры. Иллюзий, что все вершится строго согласно зако-нам Российской империи, конечно, не было. Но результаты превзошли ожидания: оказалось, что практика наказаний весьма слабо согласуется с кодексом зако-нов, однако в зонах со схожими ресурсными ограничениями алгоритмы решения проблем были фактически одинаковыми. То есть там, где, например, земля очень ценна, за перенос межи могли убить. А вот в другой губернии, где этой земли очень много, на такое нарушение просто махнули бы рукой, но за другой просту-пок могли уже довольно жестко наказать. На все это накладывались традиции поселений. То есть неформальный свод правил был грамотно отстроенным спо-собом решения спорных вопросов в рамках тех или иных ресурсных ограничений, с учетом морально-нравственных ориентиров людей.

Получается, что неформальные и формальные нормы могут работать в унисон, подправляя и поддерживая друг друга, а могут вступать в конфликт. То, что у нас называют «правовым нигилизмом», не исчерпывается глупостью законов или труд-ностями их исполнения. Сказывается дихотомия формального и неформального, характерная для страны, которую неоднократно ставили на дыбы для решающего броска-прорыва в светлое будущее. В этом смысле фигуры Петра Великого, Ста-лина, Ельцина приобретают сходство. Народ оборонялся от вводимых новаций, что, кстати, вошло в нашу речь: когда мы предлагаем представителю власти дого-вориться «по-хорошему», или, «по-человечески», речь идет о нарушении закона. То есть присутствует идея о том, что закон стоит за гранью хорошего и человече-ского. Кстати, если верить Ксении Касьяновой, то вошедшая во все учебники «бес-кровная Февральская революция» на деле была иной: трупы городовых можно было складывать в поленницу на невском льду. Но в сознании народа это была действительно бескровная революция, поскольку смерть представителя власти человеческой жертвой не считалась.

У нас сейчас модно говорить о социальной ответственности бизнеса: кто-то вложился в Олимпиаду, кто-то надувает шарики ко Дню города. По масштабам бизнеса и социальная нагрузка. Но давайте посмотрим на эту практику с точки зрения дихотомии формального и неформального порядка. С формальной точки зрения бизнес обязан платить налоги, выполнять нормы таможенного, трудо-вого и прочего права. А спонсировать День города не обязан. И шефствовать над животными в зоопарке тоже не обязан — имеет полное право отказаться.

В западной литературе, в том числе в работах Дугласа Норта, есть представление о неформальных институтах как инкубаторе формальных

правил. Однако в странах догоняющей модернизации формальные нормы зачастую вводятся как антитеза «естественному порядку». И тогда

конфликт формального и неформального неизбежен

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

98

Но всем понятно, что право отказаться есть, а реальной возможности нет, потому что тогда в жизни фирмы появятся сложности. Поэтому на Западе благотвори-тельностью занимаются частные лица, а у нас — сплошь юридические. И яйца Фаберже в страну возвращают, и Третьяковку ремонтируют. Конечно, можно пого-ворить о широкой душе российских бизнесменов, но вряд ли этим объясняется все.

Фактически, мы имеем двойное налогообложение — по формальным нор-мам и по неформальным договоренностям. И дело отнюдь не в корысти чинов-ников. Они должны решать задачи, поставленные наверху, ресурсы под которые не выделяются. «Изыскать возможности» — это означает найти бизнес-структуру, которая за счет своих ресурсов решит проблему, за что чиновник рассчитается с ней лояльным отношением. Игра по этим правилам дает бизнесу не гарантию, но надежду на соблюдение прав собственности. Но надежда — вещь эфемерная. Бизнес пытается найти способы подстраховаться. В результате бизнес осваивает «политическое инвестирование» — финансирует избирательные кампании, содер-жит политические партии, оплачивает назначение доверенных людей на высо-кие должности в органы исполнительной власти. Бизнес устремляется во власть, чтобы оградить себя от претензий власти диктовать свою волю бизнесу. Участие во власти становится охранной грамотой бизнеса.

И тут возникает новая проблема: бизнес, не имеющий теневой составляю-щей, исключается из политического процесса, что связано с преобладанием тене-вых финансов в реальных избирательных кампаниях. Это вам подтвердит любой политтехнолог. Ни один политтехнолог не возьмется вести избирательную кампа-нию, если вы предложите ему только легальные финансы, он попросит чемодан неучтенного нала. Ну, или коробку от ксерокса. Нужна определенная пропорция легальных и нелегальных денег. Суммы могут различаться в зависимости от реги-она, от уровня избирательной кампании, но определенная пропорция должна присутствовать всегда. Бизнес, не имеющий теневой составляющей, имеет поли-тику в графе упущенных возможностей. И это весомый аргумент для того, чтобы игнорировать рекламу типа «Заплати налоги и спи спокойно». Спокойно спит тот, кто на сэкономленные налоги провел своего человека во власть. В результате мы имеем ситуацию, когда ряд вопросов в Госдуме не решается, поскольку депу-таты пришли сюда, заключив неформальные договоренности с бизнесом по дан-ному поводу.

Еще один пример неформальных экономических отношений и их регулиро-вания — это этнический бизнес. В Москве этот вопрос стоит очень остро. Уже не исследователи, а обыватели знают, в каких районах селятся и чем занима-ются представители того или иного этнического бизнеса. Там создается своя этнокультурная среда, инфраструктура — открываются магазины с товаром «для своих», где на этикетках сплошные вензеля без перевода на русский. Глупо спра-шивать сертификаты на эту продукцию. Я знаю такие места и, кстати, с удоволь-ствием делаю там покупки. Открываются кафе «для своих». Это не этнические кафе на центральных улицах, где национальный колорит является стратегией про-движения на рынке общепита. Я говорю о кафе на задворках строительных рын-ков, вокзальных территорий, куда «чужие» не заходят. На первый взгляд эти кафе легальны, потому что есть вывеска и все это вроде бы контролируется городскими властями. Но на каких условиях они договариваются с этими властями — на самом деле никто не знает. Очень мало известно про эту часть неформальной эконо-мики: какие там неформальные нормы, какова система принуждения к их испол-нению. Пожалуй, это наиболее перспективное направление исследования нефор-мальной экономики в городском пространстве.

99

Социология давно изучает неформальные процессы. Неформальные связи есть внутри всех институтов и в определенных условиях они могут способствовать их работе. Но иногда неформальность может подчинить себе формальный институт и тогда он будет исполнять совсем другие функции. В изучении неформальности крайне важна точка зрения исследователя. Это применимо и к вопросу миграции. Говоря о миграции важно понимать, что гетто опасны тем, что внутренняя среда в них становится сильнее внешней. Решению и предотвращению проблем гетто могут помочь центры кросс-культурной ассимиляции.

Социология принимает такие определения мира, которые задают те, кто покупает ее результаты, — это государство или бизнес. В свою очередь, государство и биз-нес видят мир так, как им свойственно. Они сами состоят из институтов, кото-рые мы будем называть формальными. То есть это институты, которые имеют зда-ния, охрану, чины, зарплаты, распорядки и т.д. И этим формальным институтам так или иначе во всем остальном мире естественно видеть то же самое, даже если эти институты плохие или враждебные. Мы видим американские институты, они нам очень неприятны. А американцы видят наши институты, и они им тоже не нравятся. Но, тем не менее, социология начинает с того, что принимает это определение: «вот это есть институт». В то же время у социологии есть и другой корень – это академическая наука, где прямого заказа и прямой продажи продукта нет. То есть наука служит обществу в целом или самой же науке. Эта академическая компо-нента и дает возможность социологии увидеть что-то, что не вмещается в фор-мальные рамки. Разумеется, и само государство, и бизнес понимают, что есть еще что-то кроме них, но поделать с этим они ничего не могут.

Итак, социология, принимая во внимание все неформальное, занимаясь его изучением, обнаруживает массу занимательных вещей. Например, социологи дав-ным-давно выяснили, что нет такого формального института, внутри которого не существовала бы какая-то неформальная структура. Это касается абсолютно всего: полиции, церкви, чего угодно. Возьмем любое министерство: его работ-ники находятся между собой в каких-то неформальных отношениях типа флирта, дружбы и т.д. И было установлено, что неформальные связи определенного рода и уровня внутри формальных институтов могут способствовать их работе, дости-жению ими своих формально поставленных целей. Это, скажем так, полезная бактерия неформальной среды. Тут уместно привести сравнение с медициной. Всем известно, что в кишечнике есть микробы, которые в определенном количе-стве обязательно должны присутствовать, потому что помогают нам жить, пере-варивать пищу. Весь вопрос лишь в дозах. При превышении некоторого порога

НЕФОРМАЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ В ГОРОДЕ: ВЗГЛЯД СОЦИОЛОГААЛЕКСЕЙ ЛЕВИНСОН, социолог, заведующий отделом социо-культурных исследований «Левада-центра»

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

100

их деятельность начинает вредить организму. Спонтанное развитие неформаль-ных структур — это здоровый процесс. Но если они развиваются патологиче-ски, то тогда возникают конфликты внутри формальной организации, которая в результате либо парализуется, либо меняет характер функционирования. Напри-мер, один начальник поссорился с другим и, как следствие, все пошло вразнос. То есть в этом случае уже формальная структура начинает страдать, и при опре-деленных обстоятельствах этот неформальный конфликт может оказаться для нее губительным.

Но есть и третий вариант, когда неформальная структура развивается до такой степени, что подчиняет себе формальный институт и тогда он уже начи-нает исполнять совсем другие функции, нежели те, что ему были предписаны изначально. При этом своими основными функциями он пренебрегает. Например, в ходе исследований на Северном Кавказе нам очень часто приходилось слы-шать жалобы на то, что состоялось полное подчинение государственных струк-тур каким-то клановым, тейповым или просто коррупционным интересам опреде-ленных неформальных сообществ. В результате формальная структура существует только для вида, реально она почти ничего для своей номинальной функции не делает. То есть, вместо того чтобы строить дорогу, строят кому-то дачу и т.д. Или, скажем, полиция, вместо того чтобы поддерживать правопорядок, занима-ется крышеванием какого-то рынка и ловит уже не всех преступников, а только тех, на которых укажут их клиенты. Разумеется, такие явления встречаются отнюдь не только на Северном Кавказе, но там неформальные структуры особо видны, поскольку окрашены как родственные, земляческие и т.п. отношения. Это придает им более высокую легитимность в глазах людей, нежели просто знакомство в бане или соседство по даче.

При изучении всех этих неформальных структур или сообществ очень важ-ным представляется то, с какой точки зрения мы на все это смотрим. Можно долго изучать бомжей и говорить, что это люди без определенного места жительства. Но кто это место определяет? Милиция? Институт прописки? Сам бомж? Бомж вам скажет, что место у него вполне определенное, он живет у конкретной водо-сточной трубы. Та же картина и с мигрантами.

Взорвать эту систему взглядов и оценок, в принципе, ничего не стоит или, наоборот, стоит очень многого. Поэтому необходимо выбрать и принять чью-то точку зрения. Сделать это надо не от чистого сердца, а в зависимости от тех целей, которые мы хотим достигнуть, исследуя тот или иной вопрос.

Если говорить, например, о таком неформальном сообществе, как мигранты, то здесь вопрос полезности имеет смысл рассматривать с точки зрения эконо-мики. Какую роль играет, скажем, пакистанская диаспора в экономике Велико-британии? Безусловно, это очень замкнутая группа людей со своими правилами, обычаями делового оборота и т.д. И если она, будучи такой инкапсулирован-ной, просто выкачивает деньги из британской экономики и какими-то тайными способами их выводит за пределы страны, а Великобритания теряет на этом, то тогда это плохо. Но плохо именно потому, что теряет, а не потому, что они вну-три своей общины как-то организовались. И точно так же плохо, когда корпора-ция Coca-Cola собирает большие доходы в Британии и выводит их из страны про-сто потому, что нашла лазейки в налоговом законодательстве. При этом ясно,

Неформальные связи определенного рода и уровня внутри формальных институтов могут способствовать их работе. Это, скажем так, полезная бактерия неформальной среды. Но при превышении дозы, деятельность

этой бактерии начинает вредить организму

101

что эта корпорация действует абсолютно формально, просто у нее в штате много хороших юристов. И тогда с точки зрения британской экономики никакой разницы между пакистанцами и Coca-Cola не существует.

Но отношение к мигрантам можно рассматривать не только с точки зре-ния экономики. Да, британцам может не нравиться, когда кто-то рядом ходит в шароварах или зеленых халатах. Почему гетто — это плохо? Не по экономиче-ским причинам и не потому, что они начинают там резать баранов и молиться на своем языке, что пугает обывателей. Все гораздо сложнее. Возьмем для при-мера континентальную Европу. Пока иммиграция носит такой точечный характер, пока каждый приезжающий вроде как ищет свою судьбу и вынужденным обра-зом встраивается в социальную структуру принимающей страны, ассимилируется там, – проблем это не создает. Но чаще всего иммиграция идет какими-то пучками. Люди держатся друг за друга по понятным причинам. Если три семьи приехали в Израиль из России и живут рядом, то они между собой будут говорить по-русски. Здесь не важно, какая именно страна, она может быть любой. У нас в России экс-паты тоже сидят в одном кафе, чтобы иметь возможность говорить на своем языке — английском, а не русском. Это все естественно. Но дальше происхо-дит очень серьезная вещь: среди тех, кто приехал, есть более или менее успешно адаптирующиеся к местным условиям. И менее успешно адаптирующиеся есте-ственным образом тяготеют друг к другу. Образование гетто — это момент, когда среда, которую они образуют, становится социально сильнее внешней среды.

Возникает целый ряд вопросов. Что носить? То, что носят в Париже, или то, что носят в нашем квартале? Как воспитывать детей? Как вести поло-вую жизнь? Какое кино смотреть? В бытовом, политическом, духовном смысле это не важно.

Но практика наблюдений за этими гетто показывает, что они не просто вос-создают маленькую Мавританию или маленький Пакистан, — они создают обще-ство, направленное против того, которое уже есть в стране их пребывания. Ведь в гетто собираются люди, которым во внешней жизни не повезло, они не сумели адаптироваться и пришли сюда искать защиту. И тогда в гетто усугубляются все те черты, которые их отличают. Если это ислам, то это должен быть такой ислам, который противостоит неверным по-настоящему. Если это женщина, то в гетто следят за ней так, чтобы она не смела делать ничего, что ей не велит обычай. То есть она попадает под более жесткий контроль, чем у себя в деревне, откуда она приехала. Если говорить о какой-то модернизации, то в такой среде ее про-сто быть не может. Вместо этого происходит торможение и регресс. В гетто более консервативные нравы, и поэтому, например, террористам гораздо легче вербовать людей именно там, чем в какой-нибудь деревне. Просто потому, что они готовы к насилию. В гетто он уже не просто парень из деревни, здесь он должен бороться.

Религиозный аспект не имеет определяющего значения. Приходилось посе-щать в Америке общину, где жили баптисты из России и Украины. И лидер этой общины на мой вопрос, как дела, отвечает: «Хорошо! Заходи, посмотришь, как мы боремся». С кем ты борешься? С американцами? Зачем же ты сюда при-ехал? Что именно он вкладывает в это понятие, не так важно. На самом деле

При изучении неформальных структур или сообществ очень важно то, с какой точки зрения мы на все это смотрим. Можно изучать бомжей и говорить, что это люди без определенного места жительства. Но кто

это определяет? Сам бомж вам скажет, что место у него вполне определенное, он живет у конкретной водосточной трубы

ПО

ВС

ЕДН

ЕВН

ОС

ТЬ. С

ВЯЗ

И: Н

ЕФО

РМА

ЛЬН

АЯ

ЭКО

НО

МИ

КА

МО

СКВ

Ы

102

они ни с кем не борются, они просто себя так охраняют. Американцы, конечно же, ничего плохого им не сделали. Но, тем не менее, окружающий мир они априори считают враждебным. Понятно, что у местных жителей-американцев такое кон-фронтационное отношение, да и вообще все эти замкнутые человеческие сообще-ства вызывают неприязнь.

Если говорить о России, то в той же Москве этого гораздо меньше. В городе ксенофобия, которая есть у нас по отношению к таджикам, вообще говоря, не так сильна. Она ужасная, но пока что не переходит в насилие, кроме каких-то экс-цессов. Надо подчеркнуть, что ее происхождение вовсе не связано с приездом большого количества иммигрантов. Ее истинные причины — это капитуляция рос-сийского общества перед бюрократической властью. И, как следствие, перенос вражды с сильного, которому противостоять невозможно, на слабого, которого можно символически уничтожить. Это доказывается, в частности, тем, что всплеск этой протестной активности в 2012–2013 годах совпадал с резким падением ксе-нофобии. И наоборот, падение активности сопровождалось резким всплеском ксенофобии. Понятно, что сами таджики никакого отношения к этому не имели ни в том ни в другом случае.

При этом надо понимать, что труд гастарбайтеров в экономическом плане российским работодателям, безусловно, выгоден. Предприниматель на вопрос «Что же ты русских не берешь?» вполне резонно отвечает, что, во-первых, так выгоднее, потому что труд мигрантов на 30% дешевле, так как они работают нео-фициально, а во-вторых, у них лучше дисциплина, они мусульмане, не пьют, потому что приехали эти деньги зарабатывать и отсылать домой. Получается, что нефор-мальные отношения позволяют вести бизнес эффективнее. А если заставить пред-принимателя соблюдать все, что требует от него закон, эта эффективность упадет.

Если же говорить о методах решения проблем мигрантов, то надо отдавать себе отчет в том, что процесс неформальной концентрации приезжих очень силь-ный и подействовать на него крайне сложно. Методами полицейского характера его не решить, и, видимо, надо на это махнуть рукой.

Напротив, пока их объединения не превратились в гетто, надо это исполь-зовать, ведь это создает возможности для их культурного обучения, постепен-ной ассимиляции. Например, в районе две школы: одна хорошая, куда мигран-тов не пускают, а другая плохая, куда их берут. Надо идти в такую школу и именно там и создать условия для их образования. Но учителей, которые умеют пре-подавать детям мигрантов, не готовят. Есть какие-то курсы обучения русскому языку как иностранному, но они рассчитаны на тех, кто приезжал к нам из дру-жественных восточных стран. Поэтому необходимо создавать новые курсы, цен-тры российско-таджикского культурного взаимодействия и т.д. Не русские центры и не таджикские центры, а именно центры взаимодействия. Нужно искать, какие мостики в наших культурах уже есть, какие можно создать дополнительно, чтобы, условно говоря, дети рисовали картинки, сами создавали мультфильмы, в которых персонажи этих сказок друг с другом гуляют, играют вместе, чтобы были общие детские сады. Вот такой антропологический подход — человек, он же и граж-данин, у которого есть права, принадлежащие ему по рождению, — может быть эффективен.

Пока объединения мигрантов не превратились в гетто, надо создавать новые курсы, создавать центры, например российско-таджикского

культурного взаимодействия и т.д. Не русские центры и не таджикские центры, а именно центры взаимодействия

Research report 2013/14. Studio Links

Documents

Transcript of Research report 2013/14. Studio Links