МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

БЛАГОВЕЩЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

МИГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ

НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ

(с древнейших времен

до начала XX века)

Материалы международной научной конференции

(Благовещенск, 17-18 мая 2004 г.)

Благовещенск 2004

ББК 63.51(255) я 431

М 57

Печатается по решению редакци-

онно-издательского совета Благо-

вещенского государственного пе-

дагогического университета

Миграционные процессы на Дальнем Востоке (с древнейших времен до начала XX ве-

ка): Материалы международной научной конференции (Благовещенск, 17-18 мая 2004

г.). - Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2004. – 390 с.

Редакционная коллегия: Д.П. Болотин (отв. редактор);

А.П. Забияко, Н.А. Шиндялов.

ISBN 5-8331 -0065-8 ©Издательство БГПУ, 2004

3

М.А. Акинин

СТАНОВЛЕНИЕ УГОЛЬНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ В ЯКУТИИ

До революции Якутия представляла собой край со слаборазвитой промышлен-

ностью, использовавшийся для политической и уголовной ссылки, против чего неодно-

кратно выступала якутская интеллигенция [1]. Постепенное развитие промышленности,

включая угольную, вызвало большие изменения в национальной, социальной и демо-

графической ситуации в области.

До прихода русских у якутов было весьма развито кузнечное дело, в качестве

топлива использовался древесный уголь, который готовили из пеньков лиственницы.

Эксплуатация местным населением полезных ископаемых, за исключением железной

руды, носила случайный характер[2]. Несмотря на удачные опыты по применению уг-

ля, его потребление и добыча не развивались. Причина заключалась в общей отстало-

сти горнозаводской техники и сравнительной дешевизне, в отличие от европейской

России, древесного угля.

До середины XIX века промышленная добыча угля в России осуществлялась в

небольших объемах для отопления жилых домов, кузниц и мелких промышленных

предприятий, о чем свидетельствуют незначительные объемы добычи: 1796-1801 гг. –

2,4 тыс. т угля, 1840 – 14,3 тыс. т угля, 1850 – 27,6 тыс. т угля. Ситуация изменилась со

второй половины XIX века, когда в связи с развитием металлургии, железнодорожного,

водного транспорта потребность в угле резко возросла. Накануне отмены крепостного

права в России в 1860 году было добыто 121 тыс. тонн, в 1880 – 2 млн. т, 1900 – 12 млн.

тонн, 1913 – 29 млн. тонн. Доля угля в топливно-энергетическом балансе дореволюци-

онной России составила 48 %. 1916 год принес максимальные объемы добычи угля –

34,5 млн. тонн [3]. Основным угледобывающим районом в начале XX века являлся До-

нецкий бассейн, где добывалось 87 % угля, в Кузбассе и на Урале – 7 %, на Дальнем

Востоке и в Восточной Сибири – 4 %, на остальной территории России – 2 %. 99,4 %

добычи угля осуществлялось подземным способом. Работа в шахте была основана ис-

ключительно на ручном труде. Производительность труда на одного человека в месяц

была в 1,7-1,8 раза ниже, чем на шахтах Германии и Англии. В подавляющем большин-

стве это были средние и мелкие шахты [4].

Развитие водного транспорта, открытие на реке Лене пароходства, золотодобыча

вызвали оживление интереса угольным месторождениям и в Якутии. Первая попытка

использования угля для нужд речного флота была предпринята в 1879 году на пароходе

―Лена‖, капитан которого пытался заменить им дрова.

Со второй половины XIX века начинается процесс планомерного изучения

угольных месторождений.

Первые сведения о Кангаласском месторождении получены в XVII веке, но

лишь только в 1909-1910 гг. впервые геологами Резцовым А.А., Трухиным Ф.Д. была

проведена оценка месторождения. С 1913 года организуются четыре небольших до-

бычных участка. В 1914-1915 гг. производилась разработка угля на Кангаласском ме-

сторождении для золотых приисков в количестве 40-50 тыс. пудов в год[5].

В 1849 году получены первые сведения о Джебарики-Хайском угольном место-

рождении от Н. Иванова. В.Н. Звереву удалось обобщить в 1913 году данные по место-

рождению в своем отчете о результатах геологических изысканий, проведенных по ря-

ду месторождений угля, расположенных на берегах рек Алдана, Лены, Вилюя [6].

Месторождение угля было найдено в 1914 году и в районе Сангар, при обследо-

вании береговой части р. Лены – возвышенности Сангар-Хая, а также в районе Жиган-

ска и Булуна. В Сангаре и Жиганске угольные пласты представляли интерес для разра-

4

ботки. В 1915 году Л.А. Либерман дал подробные сведения о Сангарском месторожде-

нии [7].

Исследованием рек Яны, Индигирки, Колымы занималась экспедиция под руко-

водством И.Д. Черского. Он впервые указал на угленосные отложения Зыряновского

угольного бассейна. В 1913 году В.Ф. Попов обнаружил выходы мощных каменных уг-

лей по реке Зырянка, в 70 км от ее устья [8].

Южная Якутия еще в XVII веке была описана экспедицией Василия Пояркова.

По ее территории пролегал маршрут и отряда Е.П. Хабарова. В Приамурье в середине

XVII века русские, собирая ясак и приводя в русское подданство даурских князей,

столкнулись с молодым агрессивным государством Цин. Действия цинских войск в

1683-1686 гг. создали серьезную угрозу русским владениям на Амуре, на побережье

Охотского моря и Якутии. Дело дошло до того, что цинский император Канси потребо-

вал ухода русских в Якутск и превращения последнего в границу между русским госу-

дарством и Цинскй империей. Противостояние закончилось подписанием 29.08 (07.09.)

1689 года Нерчинского договора, по которому граница была установлена по рекам Ар-

гуни и Горбицы, далее проходила по горному хребту, ближайшему к р. Амур и идуще-

му параллельно ей [9]. Таким ближайшим хребтом оказался Становой хребет. Южная

Якутия превратилась в приграничную зону, что затрудняло ее исследование. Попытка

создания Алданского уезда в XVII веке не увенчалось успехом [10].

В середине XIX века Дальний Восток посетили ряд научных и военных экспеди-

ций, целью которых было определить, освоено ли Приамурье и Приморье китайцами;

попутно проводилась топографическая съемка и геологическая разведка. Этим и объяс-

няется секретный характер ряда экспедиций. С 1849 по 1852 годы на Дальнем Востоке

работала секретная экспедиция подполковника генерального штаба Н.Х. Ахте. В состав

экспедиции были включены горные инженеры штабс-капитан М.И. Кованько и пору-

чик Н.Г. Меглицкий. Летом 1850 года Алданской поисковой партией, входившей в экс-

педицию Н.Г. Меглицкого, под руководством М.И. Кованько был обследован район

верховий рек Олекмы и Алдана, и на левом притоке р. Амедичи Алдакае было найдено

богатое месторождение бурого угля – это были первые сведения о Южно-Якутском ка-

менноугольном бассейне.

В дальнейшем исследования Южно-Якутского бассейна были продолжены в

1896 году С.П. Протодъяконовым, а в 1912 году – В.Н. Зверевым. В том же году П.В.

Оленин, Н.И.Прохоров зафиксировали юрские отложения в районе озера Токо. Через

три года Е.К. Миткевич-Волчасский отмечает в районе р. Нюкжа выходы угольных

пластов [11].

Несмотря на то, что к 1915 году было разведано 65 месторождений угля [12], в

дореволюционной Якутии добывалось лишь 0,05 % общероссийской добычи угля [13].

За годы революций 1917 года, гражданской войны угледобывающая промыш-

ленность пришла в упадок. Советская Россия остро нуждалась в угле. В 20-е годы

началось возрождение угольной отрасли на новом качественном уровне.

С 1925 года геологом Г.И. Ивановым по заданию угольной секции геологическо-

го комитета начинается систематическое изучение угленосности Якутского региона.

Первыми объектами разведки и эксплуатации стали Сангарское и Кангаласское место-

рождения, позже – Зыряновское, Джебарики-Хайское, Чульманское.

Этим задачам была подчинена и деятельность Якутской горнотехнической кон-

торы, образованной в 1927 году. Большая работа была проделана геологоразведочными

организациями «Главсевморпути», Всесоюзным Арктическим институтом, разведоч-

ными экспедициями Дальстроя.

Южная Якутия до войны, за исключением золота, которое добывалось с XIX ве-

ка старателями, частными артелями, государственными компаниями, была изучена не-

достаточно на угленосность и содержание угленосных отложений. Исследования, про-

5

веденные в 20-40-х гг. XX века позволили составить карту угленосных районов Южной

Якутии с общей площадью 25000 квадратных километров, которые были разделены с

запада на восток на Усмунский, Алдано-Чульманский, Гонамский, Токинский угленос-

ные районы [14].

С открытием в 1923 году на Алдане золота начался массовый поток людей на

ключ Незаметный. Встал вопрос о строительстве постоянно действующей дороги, ко-

торая связала бы Алдан с Транссибирской магистралью. С этой целью в 1925 году

начинается строительство Амуро-Якутской магистрали (АЯМа). Строительство АЯМа

способствовало дальнейшим исследованиям района. Сведения о выходе угольных пла-

стов севернее и южнее п. Чульман были получены при изыскании по трассе АЯМа в

1925-1926 гг. [15]. При строительстве АЯМа в 12 километрах выше Чульмана, в районе

будки «Пионер» в 1930 году дорожниками были вскрыты пласты каменного угля [16].

В 1928 году были добыты первые 0,5 тыс. тонн угля на шахте Сангарская техни-

ком Некипеловым, проводящим промышленную разведку [17]. С 1929 года начинается

эксплуатация Кангаласского месторождения якутской горнотехнической конторой, ре-

организованной в конце 1930 года в горнопромышленный трест [18]. Эксплуатация за-

пасов и освоение Джебарики – Хайского месторождения начинается с 1940 года.

В 1934 году в 23 километрах к северу от п. Чульман были заложены первые

штольни рудника «Пионер». Через четыре года начальник Якутского горного округа

А.П. Монастырский, посетивший шахту «Пионерка», на основании единичных анали-

зов определил уголь коксующимся. В 1941 году геологом Г.Н. Безрадецким была взята

проба угля, которая показала, что уголь пригоден для получения металлургического

кокса. Это был первый коксующийся уголь на всей территории восточнее озера Байкал

[19]. Всего же за период с 1928 по 1940 гг. в Якутии было добыто 533,2 тыс. тонн угля.

В начале XX века и в первые годы советской власти закладывались основы уг-

ледобывающей промышленности, система комплектации кадров. Кадры комплектова-

ли, в основном, за счет малоквалифицированного и неадаптированного в условиям Се-

вера контингента, использовался и отсидевший свой срок уголовный элемент. Коллек-

тивы угледобывающих предприятий складывались из представителей практически всех

национальностей, населявших Советский Союз. Рабочие из числа коренных жителей

республики составляли незначительную часть. Это не в последнюю очередь было свя-

зано со сложной социально-психологической адаптацией, в силу особенностей мен-

тальности коренных народов Якутии. Социальная инфраструктура рабочих была не

развита. Низким был и уровень жизни горняков. Это приводило к большой текучести

кадров, на недостаточном уровне была и техника безопасности производства работ.

Негативно сказался процесс создания промышленного потенциала на коренном

населении Якутии. С 20-х годов XX в. начинается насильственный их перевод на осѐд-

лый образ жизни. Традиционные промыслы, которые составляли жизнеобеспечиваю-

щие ресурсы, постепенно приходили в упадок. Огромные по площади участки земли

были изъяты из охотничьих, рыболовных угодий, что отразилось на оленеводстве, ры-

боловстве, охоте. Насильственное включение малочисленных народов Якутии в про-

цесс индустриализации породил у них неуверенность в завтрашнем дне, психологиче-

скую напряженность.

За индустриализацию республики заплачена слишком большая цена: разруше-

ние духовного и культурного мира природных сообществ.

1. Якутия. Хроника. Факты. События. 1632-1917. Якутск, 2000. С.378-379. 2. Иванов В.Н. Кузнечное дело у якутов XVII в.//Якутский архив. Якутск, 1966. Вып. 3. С.75;

Докторов П.И. Ремесло и кустарное производство якутов (история и современность). Якутск, 1999. С.38;

Иванов В.Н. Социально-экономические отношения у якутов XVII века. Якутск, 1966. С.161.

3. Хронология развития угольной промышленности России. Страницы истории//Уголь. 1997. №;7-8. С.103-104.

6

4. Малышев Ю.Н. История и будущее угольной промышленности России//Уголь. 1977. № 3. С.27-28.

5. Митюшкин В.В. Социалистическая Якутия. Якутск, 1960. С.39. 6. Серебренников Л.И. История изучения и освоения территории работ ГУП «Якутуголь»//300

лет спустя. Якутск, 2000. С.167.

7. Якутия. Хроника. Факты. События. С.384, 395; Серебренников Л.И. Указ. соч. С.170. 8. Серебренников Л.И. Указ. соч. С.173. 9. Внешняя политика государства Цин в XVII веке. М., 1977. С.319, 331. 10. Сафронов Ф.Г. Русские на северо-востоке Азии в XVII – середине XIX вв. М., 1978. С.34. 11. Сергеев Ю. Баллада об экспедиции. М., 1997. С.34. 12. Якутия. Хроника. Факты. События. 1632-1917. С.393. 13. Башарин Г.П. Социально-экономические отношения в Якутии второй половины XIX –

начала XX вв. Якутск, 1974. С.33.

14. Сергеев Ю. Указ. соч. С.32-33. 15. Серебренников Л.И. Указ. соч. С.174. 16. Сергеев Ю. Указ. соч. С.19; Воробьѐв С.А. От истоков к современности//Нерюнгри: исто-

рия и развитие. (1975-1995). Нерюнгри, 1995. С.4.

17. Якутуголь – 35. М., 2001. С.23-25. 18. Там же. С.26. 19. Сергеев Ю. Указ. соч. С.19; Серебренников Л.И. Указ. соч. С.174.

7

А.В. Алепко

«ПРОАМЕРИКАНСКАЯ» ПОЛИТИКА Н.Н.МУРАВЬЕВА И ВО-

ПРОС ОСВОЕНИЯ ПРИАМУРЬЯ В СЕРЕДИНЕ XIX В.

Проблема привлечения иностранного капитала для освоения Дальнего Востока

России является особо актуальной в наши дни. В условиях острого дефицита инвести-

ций, крайне необходимых для развития региона, массового оттока трудоспособного

населения в западные районы страны этот вопрос имеет первостепенное значение.

Возможность его разрешения сегодня имеет стратегическое значение для Российской

Федерации. В этом смысле особо полезен опыт деятельности чинов российской адми-

нистрации на Дальнем Востоке в дореволюционный период, которые решали глобаль-

ную задачу его освоения и закрепления за Россией.

Наиболее ярким еѐ представителем является Н.Н.Муравьев-Амурский, внешне-

экономические взгляды и практическая деятельность которого как истинного патриота

своего Отечества зачастую не удостаивались внимания и игнорировались консерватив-

ной частью правительства Российской империи. В советский период этот выдающийся

человек был объявлен «царским сатрапом» и незаслуженно забыт. Опыт его деятельно-

сти на Дальнем Востоке искажался и рассматривался догматически с точки зрения

непререкаемых постулатов господствовавшей коммунистической идеологии. Поэтому

подробное изучение, в частности, экономической политики Н.Н.Муравьева в При-

амурье имеет серьѐзный научный интерес в наши дни.

Освоение районов Восточной Сибири, Дальнего Востока и Аляски в XIX в. по-

ставило вопрос перед правительством России об использовании Амура как важнейшего

транспортного пути в этом регионе. Возникла также и проблема защиты дальневосточ-

ных рубежей России от угрозы их занятия западными державами. В связи с этим особое

значение для России имело открытие экспедицией Г.И.Невельского судоходности

Амурского лимана в 50-е гг. XIX в., которое в то же время положило начало проник-

новению иностранного капитала из бассейна Тихого океана в Восточную Сибирь.

Тем не менее это проникновение официально санкционировалось российским

правительством при активной деятельности в этом направлении генерал-губернатора

Восточной Сибири Н.Н.Муравьева. В условиях неразвитости российской экономики,

узости внутреннего рынка передовые люди того времени прекрасно понимали, что без

привлечения иностранных капталов освоить и закрепить за Россией огромные таѐжные

пространства будет невозможно.

Как известно, в 50-х гг. XIX в. российское правительство ведѐт активную поли-

тику и предпринимает практические шаги, направленные на присоединение Приамурья

к России. А с началом Крымской войны Россия заняла устье Амура, имевшее стратеги-

чески важное положение. В 1856 г. министр иностранных дел направил запрос генерал-

губернатору Восточной Сибири, суть которого заключалась в возможности разрешения

американской торговли на Амуре. Н.Н.Муравьев отвечал, что усиление российской

торговой деятельности «посредством плавания по Амуру и особенно сближения с Се-

веро-Американскими соединенными штатами столь важны для будущности России, что

должны быть предметом всей нашей заботливости». При этом он предложил объявить

в Вашингтоне через посольство России о разрешении американцам привозить беспо-

шлинно всякие, без ограничения, товары в бухту Де-Кастри, к устью р.Амура и на

о.Сахалин. Н.Н.Муравьев выступил также за разрешение американским предпринима-

телям учреждения на Нижнем Амуре торговых контор и аренды земли. В обмен на это,

по мнению генерал-губернатора Восточной Сибири, Россия могла «бы требовать, что-

бы наши товары, отправляемые с берегов Охотского моря и Тихого океана, были изъ-

8

яты в портах Северо-Американских штатов от таможенного осмотра и платежа по-

шлин»1.

При докладе своего решения по поводу предложения Н.Н.Муравьева императо-

ру министр иностранных дел К.В.Нессельроде подчеркнул, что Приамурский край «за-

нят нашими военными силами» и «определение границ его с Китайской империей ещѐ

не последовало», а переговоры с Китаем по этому вопросу длятся «без видимого успеха

и вообще вопрос этот не определѐн, путем дипломатическим». В связи с этим, по мне-

нию министра, «следовало бы избегать всяких гласных мер», связанных с Амуром, «ко-

торые бы могли обратить на него всѐ внимание иностранных кабинетов». Тем не менее

К.В.Нессельроде, соглашаясь с Н.Н.Муравьевым, предложил Александру II разрешить

беспошлинную иностранную торговлю в портах Приамурского края и острова Сахали-

на, предоставив при этом российской миссии в Вашингтоне «негласно известить о сѐм

торгующие сословие Северо-Американских соединѐнных штатов, не подавая никакого

повода к сомнению о принадлежности России, по праву, Приамурского края»2.

Одним из первых иностранцев, приглашенных в Восточно-Сибирское генерал-

губернаторство, был профессиональный политик и бизнесмен Перри Коллинз. 24 марта

1856 г. по предложению делегации в Конгрессе от штата Калифорнии он был назначен

коммерческим агентом США на Амур. Этому назначению предшествовали встречи и

беседы самого П.Коллинза с президентом США Ф.Пирсом, госсекретарѐм У.Марси и

русским посланником в Вашингтоне Э.А.Стеклем3.

В обязанности коммерческого агента входило изучение рынка дальневосточной

окраины России, осуществление посреднических функций между американскими пред-

принимателями на Амуре и российской администрацией, а также разработка для прави-

тельства США на основании данных экономической разведки рекомендаций и прогно-

зов американской политики на Дальнем Востоке. Целью деятельности П.Коллинза бы-

ло создание системы международной торговли на тихоокеанском побережье России, в

Сибири и континентальном Китае под контролем США. В центре этой системы, по

мнению П.Коллинза, находился бы Амур. Предполагалось, что США использовали бы

Россию как младшего партнѐра, следуя по его пятам и приобретая монопольное поло-

жение на дальневосточном, сибирском и среднеазиатском рынках4. Очевидно, что мис-

сия П.Коллинза была важной составляющей официального плана американского госде-

партамента по экономическому проникновению на Дальний Восток, т.к. она раскрыва-

ла общую экономическую стратегию США в тихоокеанском регионе России. В октябре

1856 г. П.Коллинз прибыл в Санкт-Петербург, где получил санкцию Александра II на

поездку в Сибирь в сопровождении сан-францисского купца Б.Пейтона, бывшего юри-

ста и секретного дипломатического агента, который ещѐ летом этого же года приехал в

Петербург с целью получения концессии на навигацию и торговлю в Приамурье. По

прибытию в Иркутск П.Коллинз и Б.Пейтон обратились к Восточно-Сибирскому гене-

рал-губернатору Н.Н.Муравьѐву с предложением о разрешении монополии американ-

ской торговли на Амуре, в обмен на это они предлагали оказание всесторонней помощи

в русской колонизации Приамурья. Они вели речь о постройке железной дороги от Ир-

кутска до Читы, а затем предлагали продолжить еѐ вдоль Амура до тихоокеанского по-

бережья. Кроме того, П.Коллинз и Б.Пейтон обещали устроить регулярное пароходное

сообщение по рекам Ингоде, Шилке, Амуру5.

С этой целью П.Коллинз предлагал основать ―Амурскую железнодорожную ак-

ционерную компанию‖, акционерами которой могли бы стать не только американцы,

но и жители Сибири, заплатив минимальный взнос в 10% от стоимости сторублѐвой

акции. Остальная часть стоимости акции должна была выплачиваться пятью равными

ежегодными взносами, по 18 копеек на каждый рубль. Согласно составленному им

проекту условий деятельности этого предприятия в Восточной Сибири и на Дальнем

Востоке российское правительство должно было предоставить в распоряжение компа-

9

нии отводы земли по 6 вѐрст с обеих сторон строящейся железной дороги, на которых

она имела бы право не только добывать все материалы, необходимые для постройки

дороги, но и разрабатывать другие полезные ископаемые6. Кроме того, российское пра-

вительство должно было обеспечивать компанию железнодорожными рельсами и

скреплениями, производство которых планировалось организовать на Забайкальских

металлургических заводах. В качестве компенсации за эту ―услугу‖ ―Амурской желез-

нодорожной акционерной компании‖ российское правительство становилось одним из

акционеров будущей железной дороги. В случае невозможности организации поставок

рельсов забайкальскими заводами компания имела право построить свои металлурги-

ческие заводы на рудоносных участках Забайкальской области, которые после оконча-

ния строительства дороги правительство России могло бы выкупить у компании, при-

чѐм в покупную стоимость должны были войти расчѐты за рудники, которыми пользо-

валась компания для добычи железной руды. Правительство России также в любое

время могло бы выкупить железную дорогу, обеспечив даже 7% еѐ стоимости с рас-

срочкой последующих платежей на 20 лет. Доставка рабочих в количестве 20 тыс. чел.

для строительства дороги должна была осуществляться из европейской России и Сиби-

ри, а в случае еѐ невозможности компания имела бы право ввозить их по контракту из

Китая7.

Вынашивая планы скорейшего присоединения Приамурья к России,

Н.Н.Муравьѐв принял это предложение и отправил нарочного с письмом в Петербург.

По мнению генерал-губернатора, при относительном бездействии российского прави-

тельства, выделявшего мизерные средства на выполнение программы освоения При-

амурья, иностранная помощь в любой форме, особенно на производственные цели,

объективно способствовала выполнению этой задачи8. Н.Н.Муравьев характеризовал

П.Коллинза как человека основательного, осторожного и хорошо расположенного к

России. Ввиду чрезвычайной важности железной дороги генерал-губернатор Восточной

Сибири предлагал разрешить компании: пользоваться лесом по всей Сибири бесплатно

на период строительства дороги, устраивать «железноделательные» заводы везде, где

она найдет нужным, привозить рабочих людей, откуда выгоднее, разрабатывать мине-

ралы и металлы на отведенных землях. Он предлагал ограничить срок владения компа-

нией железной дорогой 99-ю годами, после чего железная дорога должна была посту-

пить в распоряжение государства со всем движимым и недвижимым имуществом.

Однако при решении этого вопроса вопреки Н.Н.Муравьеву победила консерва-

тивно настроенная часть российского правительства. В частности, Сибирский комитет

поддержал мнение Главноуправляющего путей сообщения о том, что предложение

П.Коллинза малоконкретно, не имеет под собой прочной финансовой и экономической

основы. Члены комитета согласились с мнением министра иностранных дел, который

говорил о преждевременности строительства этой дороги ввиду предстоящих перего-

воров с правительством Китая. В апреле 1857 г. предложение П.Коллинза было по-

дробно рассмотрено в Сибирском комитете. Управляющий делами комитета

В.П.Бутков заметил по этому вопросу: ―нельзя… пускать на Амур и в Сибирь респуб-

ликанцев: они разовьют там свой дух, и Сибирь отвалится от нас‖9. Опасаясь большой

удаленности края и отсутствия русского населения в неосвоенной долине Амура,

большинство членов правительства России признало этот проект преждевременным.

При этом уместно отметить, что в начале 60-х гг. прошлого столетия в амери-

канской историографии проявляется интерес к изучению государственной деятельно-

сти Н.Н.Муравьева на Дальнем Востоке. В частности, профессор университета

г.Мадисон штата Висконсин У.Вевье предпринял переиздание книги П.Коллинза ―Пла-

вание по Амуру‖10

. Во введении и комментариях к этой книге У.Вевье справедливо пи-

сал об ошибочности расчѐтов Коллинза на проведение Восточно-Сибирским генерал-

губернатором Н.Н.Муравьѐвым проамериканского курса на Дальнем Востоке, т.к. у

10

русского правительства в этом регионе были свои цели, не совпадавшие с целями пра-

вительства США. Но в то же время У.Вевье сделал ошибочные выводы о том, что пре-

образовательная деятельность Н.Н.Муравьѐва в Приамурье означала его поддержку си-

бирского сепаратизма, а окружение Восточно-Сибирского генерал-губернатора было

оппозиционно настроено к политическому режиму в России и стремилось к объедине-

нию Сибири с США11

.

Тем не менее в том же 1856 г. на основании неоднократных ходатайств

Н.Н.Муравьева и доклада К.В.Нессельроде Александр II постановил «разрешить бес-

пошлинную иностранную торговлю в …портах Приамурского края и острова Сахали-

на» на тех же основаниях, которые предоставлены Камчатской области по 1860 г. на

основании «высочайше утвержденного 23 февраля 1855 г. положения Сибирского ко-

митета». При этом извещение об этом законе «торгующего сословия» США предписы-

валось осуществить «негласно»12

.

А несколько позднее, преследуя главную стратегическую цель – закрепление за

Россией тихоокеанского региона, российское правительство в январе 1858 г. утвердило

устав вновь образованного для торговли на Амуре монопольного отечественного пред-

приятия – ―Амурской компании‖. Компании предоставлялось право ―вести загранич-

ную торговлю через порты Восточного океана‖, заниматься китобойным промыслом у

тихоокеанских берегов и островов Восточной Сибири и Северо-западной Америки. Ей

предоставлялось право получать бесплатно казенные земли для строительства верфей,

пристаней, магазинов и других объектов, а также бесплатно пользоваться углем и ле-

сом на отведенных для неѐ участках. ―Амурская компания‖ поручалась особому покро-

вительству генерал-губернатора Восточной Сибири13

.

Необходимо отметить, что плавание иностранных торговых судов по Амуру за-

прещалось. В соответствии с утвержденными царем положениями Амурского комитета

от 1 ноября 1856 г. и 4 ноября 1857 г. о разрешении беспошлинной иностранной тор-

говли в Приамурском крае, оно не допускалась выше Мариинска. Однако на Амуре

ощущался существенный недостаток российских транспортных судов. В связи с этим

Н.Н.Муравьев в сентябре 1858 г. обратился к Александру II с рапортом, ходатайствуя о

разрешении плавания иностранных судов под русским флагом до Софийска, который

планировалось соединить прямой грунтовой дорогой с бухтой Де-Кастри. Через полто-

ра месяца он отправил новое ходатайство императору, изложив в нем свой новый

взгляд на иностранную торговлю на Амуре. Генерал-губернатор Восточной Сибири пи-

сал, что российские купцы на Амуре не обладали не только достаточной предприимчи-

востью, но и «большими капиталами», которых в Приамурье «крайний недостаток».

Изложив подробно сложное положение дел в местной торговле, Н.Н.Муравьев сделал

неожиданный смелый вывод, идущий вразрез с охранительной политикой российского

правительства на Дальнем Востоке. Он писал, что «при таком незавидном положении

здешнего купечества…остается одно средство: предоставить право иностранным тор-

говцам иметь склады своих товаров не в одних только портовых и пограничных горо-

дах, но и в других». Далее Н.Н.Муравьев просил дозволения у Его Императорского Ве-

личества разрешить «иностранному купечеству учредить склады привезенных товаров

по всем приамурским портам и городам на Амуре» и далее «от Читы до Иркутска по

тракту». Кроме того, он просил у императора разрешить иностранцам «устраивать до-

ма» и записывать их в иностранные гости, а в портах предоставить им «оптовую и роз-

ничную торговлю без ограничений»14

.

Второе ходатайство генерал-губернатора Восточной Сибири заставило обеспо-

коенного Александра I принять меры к его немедленному рассмотрению в Сибирском

комитете, заседание которого состоялось 22 ноября 1858 г.(через 21 день после отправ-

ки его Н.Н.Муравьевым!). А 8 декабря 1858 г. царь уже утвердил положение Сибирско-

го комитета, которое оставляло торговлю иностранцев в Приамурском крае на прежних

11

основаниях. Тем не менее плавание иностранных судов под русским флагом разреша-

лось уже от устья Амура до Софийска15

.

Очевидно, что подобная деятельность Н.Н.Муравьева не могла не вызывать

недовольство у влиятельных петербургских сановников, втайне завидовавшим неоспо-

римым успехам деятельности Восточно-Сибирского генерал-губернатора, имевшим для

России историческое значение. Поэтому вполне возможно предположить, что добро-

вольное прошение 1861 г. Н.Н.Муравьева-Амурского об отставке от должности гене-

рал-губернатора Восточной Сибири было связано не столько с его продолжительной

болезнью, сколько с интригами российской придворной бюрократии.

1 Цит. по: РГИА, ф.1265, оп.6, д.96, лл.7-7(об). Копия доклада министра иностранных дел от 12

сентября 1856 г. 2 РГИА, ф.1265, оп.6, д.96, лл.8-8(об). Копия доклада министра иностранных дел от 12 сентября

1856 г. 3 L.Gass to J.B.Clay, Jan.,15, 1859, House Ex., Dok.98. 35 Cong. 1 sess. Wash.,1858. P.4; Collinth to

the President, Febr.,29, 1856, House Ex. Doc.98, 35 Cong., 1 sess. Wash.,1858. P.48. Необходимо отметить,

что П.Коллинз был отправлен из Петербурга на Амур российским правительством негласно, т.к. Амур

официально не принадлежал России( См. РГИА, ф.1265, оп.6, д.95, л.2) 4 Idid. P.49.

5 Collins Perry. Mc Donough. Siberian journey down the Amur to the Pacific 1856-1857. A new ed of ―

A Voyage down the Amoor‖… Madison, the University of Visconsin Press, 1962, back flap. P.52, 87-90, 110-

111; Stephan J. The Russian Far East. A history. Stanford,1994. P.82; РГИА, ф.1265, оп.6, д.95, л.8. 6 Там же. Лл.3,3(об),5.

7 Там же. Лл.4-6.

8 Там же. Лл. 2,6-8. ).

9 P.Collinth to W.Marcy, Nov,30. 1856. House Ex. Doc.98, 35 Cong., 1 sess. Wash.,1858. P.1; РГИА,

ф.1265, оп.6, д.95, лл.17-18. 10

Collins P.М.Voyage down the Amur. N.Y.,1860. 11

Collins Perry Mc Donough. Siberian journey down the Amur to the Pacific 1856-1857. A new ed. of

―A Voyage down the Amoor‖. Madison:University of Visconsin Press, 1962. Back flap. 12

Там же. Л.4. Копия с секретного отношения министра финансов к генерал-губернатору Во-

сточной Сибири от 3.10.1856 г. 13

ПСЗРИ. Собр. Втор. Т.ХХХIII. Отд.перв. 1858 г. СПб.,1860. №32668. 14

РГИА, ф.394, оп.1, д.39, лл.4-4(об). Рапорт Н.Н.Муравьева от 13 сентября 1858 г.; там же.

Лл.1-3.Ходатайство Н.Н.Муравьева от 1 ноября 1858 г. 15

Там же. Лл.5-5(об). Председатель Сибирского комитета – министру финансов от 1.11.1858 г.;

Там же. Лл.20-22. Выписка из журнала Сибирского комитета от 22.11.1858 г.; ПСЗРИ. Собр. Втор.

Т.ХХХIII. Отд.втор. 1858 г. СПб.,1860. №33869.

12

И.А. Ананьин

ИНФОРМАЦИОННАЯ СЛУЖБА МИНИСТЕРСТВА ВНУТРЕННИХ

ДЕЛ РОССИИ: ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ

Восемьдесят пять лет назад, 23 сентября 1918 года, решением коллегии Народ-

ного комиссариата внутренних дел РСФСР было утверждено «Положение о статисти-

ческом отделе Комиссариата внутренних дел»1. Одним из главных разработчиков этого

документа являлся Петровский Григорий Иванович (1878-1958), который с ноября 1917

года был наркомом внутренних дел РСФСР. В Положении впервые записано: «Ст.2.

Статистический отдел сосредоточивает у себя разработку всех статистических матери-

алов, находящихся в ведомстве Комиссариата внутренних дел, а именно: ...2) Статисти-

ку милиционную (Статистику преступных случаев по родам и видам), раскрытых и не-

раскрытых преступлений, социального состава привлеченных к милиционному дозна-

нию и т.п. ...»2. Таким образом, этим документом было положено начало созданию ин-

формационных статистических подразделений органов внутренних дел. Несколькими

месяцами ранее коллегией НКВД РСФСР в органах внутренних дел созданы архивные

подразделения.

Этими двумя решениями было положено начало созданию ныне существующей

стройной, оперативной и доступной системы информационного обеспечения.

Сложнее проходил процесс становления аппаратов оперативно-розыскных и

справочных учетов. Созданные в дореволюционное время, они в период революции во

многих местах были уничтожены, утрачены, приведены в негодность. Поэтому право-

охранительным органам молодого советского государства на разных этапах своей дея-

тельности приходилось создавать заново учеты задержанных, арестованных, осужден-

ных и т.п.

История не сохранила всех приказов и распоряжений 1920-1930 годов в отноше-

нии оперативных учетов, но некоторые их них дают возможность раскрыть содержание

учетной работы в эти годы.

24 апреля 1923 года ГНУ в своем приказе по вопросу дактилоскопирования лиц,

задержанных при нелегальных переходах государственной границы, арестованных по

подозрению в контрабанде или бандитизме. предлагало для централизации всего дак-

тилоскопического материала организовать при ОУР дактилоскопическое бюро.

При Центральном управлении уголовного розыска создается Центральное реги-

страционно-дактилоскопическое бюро, осуществляющее регистрацию и учет преступ-

ников. В губерниях и автономных республиках с той же целью образуются небольшие

подразделения.

В 1935 году в связи с реорганизацией ОГПУ и объединением в одном ведомстве

НКВД СССР органов госбезопасности и милиции приказом от 2 июля 1935 года объяв-

ляется проведение в лагерях, колониях и тюрьмах единовременной дактилоскопиче-

ской регистрации заключенных. Инструкцией, объявленной этим приказом, предусмат-

ривалось, что «органы НКВД в целях учета преступников и их преступной деятельно-

сти ведут алфавитную (по фамилиям) и дактилоскопическую (по пальцевым отпечат-

кам) регистрацию».

При этом имелось в виду учет преступников и ведение на его основе карточек

осуществлять дифференцированно: дактилоскопический учет преступников, независи-

мо от состава преступления - централизованно в Главном управлении рабоче-

крестьянской милиции (ГУРКМ), а алфавитный - раздельно в ГУРКМ и в ГУГБ. Соот-

ветственно картотеки в республиках, краях и областях ведутся в УРКМ НКВД союзных

республик, краев и областей; местные - во всех городских и районных отделениях

НКВД; лагерные - в управлениях исправительно-трудовых лагерей.

13

Таким образом, к середине 30-х годов фактически сформировалось третье

направление информационно-справочной работы. В этот период все три направления

развивались и совершенствовались самостоятельно, но проводившиеся репрессивные

мероприятия вынуждали руководство НКВД на одно из первых мест выдвигать вопро-

сы учета и регистрации лиц, подозреваемых в преступной деятельности, содержащихся

в местах лишения свободы и спецпоселениях.

С этой целью в августе 1939 года и декабре 1940 года руководство НКВД делает

попытку навести порядок в оперативных учетах и, в первую очередь, по учету преступ-

ников по линии ГУРКМ. В приказе от 23 декабря 1940 года говорится: «Произведен-

ным обследованием состояния оперативного учета преступников в НКВД СССР выяв-

лен ряд серьезных недостатков в постановке учета. Единого центра, руководящего этой

работой в системе НКВД, не имеется. Вопросами регистрации и оперативного учета

преступников ведают пять отделов: Первый спецотдел, Спецотдел Главного тюремного

управления, Спецотдел ГУРКМ, 2 отдел ГУЛАГ и Отдел трудовых поселений. Отсут-

ствие единой системы учета преступников приводит к параллелизму в работе указан-

ных отделов, к обезличке в учете...»3. В связи с этим было признано необходимым цен-

трализовать учет преступников в Первом спецотделе НКВД СССР.

Однако этими приказами не решили полностью вопроса упорядочения опера-

тивных учетов во всех звеньях органов НКВД, что значительно затрудняло борьбу с

преступностью в стране. 15 мая 1941 года приказом НКВД «О единой регистрации и

централизованного оперативного учета преступников» было предписано:

1. Организовать в первых спецотделах НКВД (в центре и на местах) централизо-

ванный алфавитный и дактилоскопический учет преступников, содержащихся в местах

заключения НКВД и НКГБ, а также лиц, подвергаемых дактилоскопической регистра-

ции в органах милиции в связи с задержанием и приводом по подозрению в преступле-

ниях.

2. В централизованном учете Первого спецотдела НКВД СССР отражать всех

лиц, подвергаемых аресту и содержащихся в тюрьмах НКВД-НКГБ, КПЗ, исправитель-

но-трудовых лагерях и колониях НКВД.

Для организации централизованного учета преступников провести в конце июня

1941 года единовременную перерегистрацию всех заключенных. Со дня проведения

единовременной перерегистрации заключенных ввести в действие единые формы реги-

страции и учета подвергаемых аресту преступников4.

В этот же период времени архивы передаются в подчинение первых спецотде-

лов. Статистика же остается в самостоятельном подразделении НКВД..

В дальнейшем, в связи с преобразованием и созданием министерства (МВД

СССР, МВД РСФСР, МООП РСФСР, УЮОП СССР, МВД СССР) и поиском оптималь-

ных оргштатных структур, функции и подчиненность первых спецотделов, а также ап-

паратов, ведавших статистической отчетностью и архивами, неоднократно менялись.

Так, в июне 1956 года приказом МВД СССР в Первый спецотдел из Главного управле-

ния милиции передаются учетно-регистрационные подразделения, на основе которых

учреждается отделение статистики.

В 1960 году функции первого спецотдела были переданы в Центральную опера-

тивно-справочную картотеку, образованную при МВД РСФСР. В 1962 году Централь-

ная оперативно-справочная картотека, в связи с переименованием министерства, пре-

образована в Первый спецотдел МООП РСФСР. В июне 1966 года создается МООП

СССР, в состав которого после упразднения МООП РСФСР и вошел Первый спецот-

дел. В эти же годы образуется Центральный архив МООП, а затем и МВД СССР, в

функции которого входили прием на хранение, учет, обеспечение сохранности, научно-техническая обработка, экспертиза ценности и обеспечение использования архивных

14

документов, образовавшихся в деятельности служб центрального аппарата министер-ства, а также подразделений, непосредственно подчиненных МВД СССР.

Претерпевая организационные и структурные изменения, информационные под-разделения всегда достойно выполняли возлагаемые на них задачи, повседневное ре-шение которых осуществляли их скромные труженики, отдавшие этой работе многие годы.

Поистине революционные изменения в деятельность информационной службы внес научно-технический прогресс, резко повысивший материально-технический и научный потенциал органов внутренних дел. В целях совершенствования информаци-онного обслуживания центрального аппарата МВД СССР в 1968 году при ОТУ МВД организован Информационно-вычислительный центр (ИВЦ) МВД СССР со штатной численностью 18 единиц, который возглавил Б.И. Худоминский. В 1969 году коллектив ИВЦ установил ЭВМ «Минск-22», приступил к комплексной автоматизации и механи-зации учетно - вычислительньгх работ в органах и подразделениях МВД СССР

5.

Для улучшения системы информации и ее использования в оперативно-служебной деятельности МВД СССР 9 ноября 1970 года на базе Информационно-вычислительного центра, 1-го спецотдела, отдела статистики Организационно-инспекторского управления, Бюро учета лиц, занимающихся бродяжничеством, создан Главный информационный центр при МВД СССР со штатной численностью до 500 единиц. Он начал оснащаться новыми отечественными ЭВМ «Минск-32». На местах укреплялись информационные центры, которые планировалось также оснастить вычис-лительной техникой. Начальником ГИЦ был назначен П.Г. Мясоедов, его заместителя-ми П.А Шленников, Б.И Худоминский и В.И. Иванов.

В ноябре 1971 года на базе ГИЦ создан Главный научно-исследовательский центр управления и информации МВД СССР, введено в действие Положение о ГНИ-ЦУИ как административно-управленческом и научно-исследовательском учреждении, организующем службу оперативной информации и обеспечивающем научную разра-ботку проблем совершенствования системы управления и информации в органах внут-ренних дел. Основой данного процесса являлось внедрение средств вычислительной техники и автоматизированных систем оперативно-розыскного назначения и статисти-ки. В эти годы впервые стали внедряться автоматизированные системы производствен-но-экономического назначения.

С 1977 года в Центр стали поступать и вводиться в эксплуатацию ЭВМ ЕС-1022. В структуре периферийных информационных центров появились и начали активно раз-виваться вычислительные центры.

На каждом новом историческом этапе в жизни страны перед информационными подразделениями органов внутренних дел ставятся все более сложные и ответственные задачи. Начиная с 1983 года идет процесс обновления материально-технической базы Центра и ИЦ МВД, УВД, поиск наиболее оптимальных организационно-структурных форм подразделений.

В декабре 1985 года после ряда реорганизационных мероприятий ГНИЦУИ пе-реименовывается в Главный информационный центр (ГИЦ) МВД СССР, а в 1992 году, после упразднения МВД СССР и объединения с РИБ МВД России - в ГИЦ МВД Рос-сийской Федерации. Вступает в силу новое положение о Центре, в большей степени отвечающее решению как традиционных, так и новых задач, поставленных перед служ-бой.

В настоящее время ГИЦ является многофункциональным информационным ап-паратом, в который входит шесть центров и восемь самостоятельных отделов. ГИЦ - это головная организация в области обеспечения руководства центрального аппарата, органов и учреждений внутренних дел на местах оперативно-справочной, оперативно-розыскной, криминалистической, статистической, производственно-экономической, архивной и научно-технической информацией.

Техническое оснащение ГИЦ включает мощные ЭВМ, автоматизированные ра-бочие места на базе современных компьютеров, средства подготовки данных, системы

15

телеобработки. В информационных центрах МВД, УВД действуют вычислительные центры, также оснащенные современной вычислительной техникой и средствами связи. Ежегодно ГИЦ обрабатывает до 5 млн. запросов. Сюда обращаются правоохранитель-ные органы со всей России, из государств ближнего и дальнего зарубежья, Интерпол, правозащитные организации Европы и Америки, заинтересованные граждане. Измене-ния, происшедшие за последнее время в правовой системе и деятельности правоохра-нительных органов государства, а также анализ состояния преступности в стране тре-буют активной работы в плане обеспечения необходимой информацией в первую оче-редь служб органов внутренних дел, непосредственно ведущих борьбу с преступно-стью. Без участия информационных подразделений не проводится ни одна оперативная проверка, не расследуется ни одно уголовное дело. Оперативно-профилактические ме-роприятия, такие, как «Арсенал», «Гастролер», «Вихрь - Антитеррор», «Путина», «Пе-рехват», обеспечиваются информационной поддержкой.

Роль информационных подразделений возрастает год от года, о чем свидетель-ствуют следующие факты. Если в 1976 году с помощью оперативных учетов было рас-крыто 4% от общего числа совершенных преступлений, в 1996 году - 25%, в 1999 году - 43%, то в 2002 году эта цифра составляет свыше 60%. В своей деятельности ИЦ ис-пользует передовые информационные технологии, внедряет средства вычислительной и организационной техники. Реализует политику министерства в области компьютери-зации органов внутренних дел. ИЦ собирает и распространяет информацию об отече-ственном и зарубежном опыте работы правоохранительных органов. Организует работу по реабилитации лиц, подвергшихся репрессиям в административном порядке, в соот-ветствии с законом о реабилитации жертв политических репрессий. Одна из главных задач органов внутренних дел - борьба с преступностью и охрана общественного по-рядка. В ее реализации принимают участие аппараты уголовного розыска, следствия, подразделения патрульно-постовой службы и др. Вместе с ними свой вклад в общее дело вносят информационные центры МВД, УВД, УВДТ и ГИЦ МВД России.

Созданные в конце 60-х годов на базе Первых спецотделов, они не только со-хранили и умножили банки данных о лицах, привлеченных к уголовной ответственно-сти, но и широко развили сферу информационных услуг, предоставляемых оператив-ным, штабным и иным службам органов внутренних дел. В наше время только в ИЦ УВД ПК ежедневно обращаются сотни пользователей и корреспондентов. Поток запро-сов растет, за 2002 год он превысил 900 тысяч

6. Рост преступности и, как следствие,

неуклонное повышение интенсивности информационного обмена обязывают информа-ционные центры принимать меры для того, чтобы имеющаяся в их распоряжении целе-вая информация как можно быстрее доходила до заинтересованных в них сотрудников.

На сегодняшний день информационный центр - специализированное информа-ционное подразделение УВД Приморского края, располагающее уникальными много-профильными централизованными массивами информации. ИЦ - головная организация в области обеспечения руководства УВД ПК, его подразделений оперативно-справочной, оперативно-розыскной, криминалистической, статистической, архивной и научно-технической информацией.

1 Постановление Народного комиссариата внутренних дел РСФСР «Положение о статистиче-

ском отделе Комиссариата внутренних дел» от 23 сентября 1918 г . / / СУ РСФСР № 19. 2 Там же.

3 Мулукаев Р.С., Малыгин А.Я. Советская милиция: этапы развития. М.: Академия МВД СССР,

1985. С. 114. 4 Рассказов Л.П. Роль карательно-репрессивных органов в становлении административно-

командной системы в советском государстве (1917-1941). Уфа, 1994. С. 482. 5 Применение компьютерных систем и новой информационной технологии в правоохранитель-

ной деятельности: Информационные материалы. М.: Академия МВД СССР, 1991. С. 16. 6 Текущий архив УВД Приморского края.

16

Ю.В. Аргудяева

РОЛЬ КОНФЕССИОНАЛЬНЫХ И ВЕРОИСПОВЕДНЫХ ГРУПП

РУССКИХ В ОСВОЕНИИ ПРИАМУРЬЯ

(вторая половина ХIХ - начало ХХ вв.)

В условиях развернувшихся в последние годы в России этнокультурных движе-

ний наметилась тенденция к изучению общества и традиционной культуры не только

по отдельным этническим общностям, но и через призму их вероисповедных образова-

ний. На Дальнем Востоке, население которого всегда отличалось поликонфессиональ-

ностью и полиэтничностью, также следует усилить внимание к более серьезному

осмыслению положительных традиций этноконфессиональных процессов прошлого, в

том числе к учету роли различных конфессиональных и вероисповедных структур в

освоении новых территорий страны и опыта правительственных структур по формиро-

ванию в этом необжитом крае постоянного населения. Действия большинства дальне-

восточных генерал-губернаторов и региональных чиновников по отношению к кон-

фессиональным группам носили избирательный, компромиссный характер. Практика

показала, что при освоении Дальнего Востока можно опереться на наиболее сильный в

колонизационном отношении элемент, который местное чиновничество видело в лице

старообрядцев и сектантов. Это нередко вызывало недовольство высших церковных

властей. Вместе с тем это служило примером гибкости, умелого использования поло-

жительных черт конфессиональных течений при заселении и освоении дальневосточ-

ного региона.

Сегодня возникла необходимость сконцентрировать внимание не только на ро-

ли отдельных этносов в освоении малозаселенного до начала ХХ в. Дальнего Востока,

в создании здесь постоянного населения, но и на участии в этом процессе отдельных

конфессиональных и вероисповедных групп (старообрядцев, молокан, духоборцев),

разных по своему региональному и сословному составу. Особенно важно пристальное

внимание к локальным проявлениям традиционной культуры и проблеме взаимодей-

ствия культур, в том числе в дальневосточном регионе, где издавна развиты тесные

контакты аборигенов с пришлыми — восточнославянскими (русскими, украинцами,

белорусами) и некоторыми восточноазиатскими народами.

Обратимся к анализу этих проблем на примере русского населения Приамурья,

население которого более чем на 90 % состоит из представителей этого народа. Именно

русские были самы�