white in black

(с) WIB(c) Боровский А.

Год назад впервые увидел свет сборник социально-психологических материалов‘‘Black in White’’. Это была небольшая книжечка, в которой печатались всего семь авторов...С тех пор прошел год... Сборник имеет другое название, другую цель, да и, что приятно, минимум вдвое больше авторов... Важно другое.. Я взял на себя смелость в последнюю минуту перед подачей в печать изменить многие материалы в данном сборнике, а кое-что даже заменить... Почему?Вспомнились слова одного из наших первых читателей-рецензентов относительно первого сборника: “Книга хороша, але в ній мені забракло світла...”После долгих колебаний, я все-таки решился и отвечу: “Світло буде! Не одразу... Але буде... Обіцяю...”Среди всей темноты и серости очень хочется найти что-то хорошее, теплое. Так будет проще и комфортнее... Надо верить, что в конце концов, нас, все-таки ждет маленький кусочек личного персонального счастья... А даже если там ничего нет - думаю, стоит его придумать! А еще лучше, найти...

Р.S. все будет хорошо... я верю..Р.Р.S. детские грамматические ошибки не исправляю принципиально!

PANIKA Lera3 стр

АНТОНОВА Екатерина6 стр

БОРОВСКИЙ Денис7 стр

ГРЕКОВА Марианна8 стр

ДОРН Елена11 стр

КУШНИР Остап13 стр

ЛАПИЦКАЯ Екатерина16 стр

ЛУТИНСКАЯ Алена19 стр

МАРТЮШЕВА Марина20 стр

ОДИНЕЦ Елизавета23 стр

СЕБОВА Мария25 стр

СУВОРОВА Татьяна29 стр

ТЮТЯРЕВА Анастасия32 стр

ШЕПЕЛЬ Лиза35 стр

L-era PANIKA

Нравится мне, почему-то, писать об Ангелах. И о любви тоже нравится... Есть такое замечательное выражение: “У кого и что болит, тот о том и

говорит”. Помню эту фразочку еще со школы, когда большую часть наших де-тских умов, занимали всякие непристойности. Безусловно, это было совершен-но не тем, чего нам не хватало. Просто уж слишком волновала тема взрослых взаимоотношений в самой, что ни на есть, вульгарной и пошлой форме.

Я не принцесса и меня тошнит от принцев! Говорят, что нет идеалов. Но, они есть. Это, конечно же, без учета их мелких недостатков и до противного красивых ошибок. Зачастую, эти люди привлекательны, эрудированы, интелек-туально развиты. Они быстро обучаются, они прячут слезы когда из разряда “совершенно”, случайно опускаются до разряда “отлично”. Эти идеальные люди не имеют особых вредных привычек, в отношении с дугими людьми они пре-данны, внимательны,заботливы. Они всегда учтут настроение любимого че-ловека, они всегда будут нравится преподавателям, начальству, соседям. У них все под контролем, они не способны на безумия. У них, по сути нормальная, но такая скучная жизнь... Они старательно маскируют свои недостатки. Идеалы прячут за своим внешним умом, внутреннюю глупость, которую крайне редко можно распознать. Но, когда случаются осечки и идеальные люди допускают собственную слабость в тех же личных отношениях, можно понять на сколько они несчастны...

Я считаю, что в человеке должно быть все: мудрость, ум, глупость, смех, слезы, легкомыслие, рассудительность, уверенность, страх, смелость, актив-ность, лень, интуиция, логика, здравый смысл, безрассудство, сила, слабость, замкнутость, открытость и так далее!!! Человек ДОЛЖЕН ошибаться, что бы получать опыт, что бы ЖИТЬ! Человек ДОЛЖЕН ощущать весь спектр эмоций! У человека ДОЛЖНА быть душа...И эти души я назваю Ангелами.

Да простят меня религиозные фанатики за мои слова, но кроме как исконно-го библейского определения этим существам (а определяются Ангелы как бес-плотные и бесполые вестники, выражающие волю высших сил), я определяю их по-своему. Для меня ангел - это человек. Человек настоящий, без притензии на статус принца. Человек, в котором ты видешь свет, который наполняет тебя чувствами, а главное... когда для этого человека Ангел - это ты.

Наверное, когда Ангелы находят друг друга, рождается любовь.

3

Ангел дня

Я чувствовала его венами. Я изучала его губами. От него немел кончик языка. Он сводил меня с ума. И каждый раз сливаясь с ним, я хотела еще больше! Он топил меня в себе, я задыхалась в нем, я дышала им. Многие ненавидят его, осуждают, презирают. Но я люблю. Люблю как никого и ничто! Он единственный смог пода-рить мне счастье. Я боялась его, я хотела его, я мечтала о нем и получая его, у меня отключалось сознание. Он был моим ангелом. Каждый день, каждую ночь он приходил ко мне, что бы спасти от всего и от всех. Бывало, что он пропадал тем са-мым ломая меня, уничтожая, причиняя дикую боль, но каждый раз когда я была на грани, он появлялся. Я заболела им и меня пытались лечить, но я не поддавалась лечению. Разве можно испепелить любовь таблетками? Нет! Никогда! Но, однажды случилось то, чего все боялись то, от чего пытались предостеречь. Он убил меня. И я была рада, что это сделал он. Ведь рано или поздно, это лучается с каждым. И мне повезло умереть от силы самого любмого, самого желанного...

***

- Ты любил её?- Да, очень.- Тогда как допустил это?- Я не знаю... Я просто был бессилен, что-то сделать.- А она любила тебя?Парень поднял глаза на следователя.- Сергей Степанович, Вы действительно не знаете?- Мне казалось, что я могу ошибаться. Ведь ты был с ней. БЫЛ, осознавая, что ничего для нее не значишь?- Да. Слишком любил...- Жалко девочку... - Следователь глубоко вздохнул.- Не жалейте ее. Ведь в своей жизни, она испытала самую сильную любовь, а это случается не с каждым.- Но, эта любовь была не к тебе.- Пусть не ко мне. Но она была с ним счастлива.- Ты говоришь о нем, в ее манере. Как буд-то он настоящий человек. - Она называла его Ангел дня.- Знаешь, я ни разу за всю свою жизнь не слышал, что бы кто-то так называл ге-роин...

4

Солнце

Они сидела на полу и нервно прикусывая губу, пыталась придумать ответ на вопрос, которого меньше всего ожидала. Ноут-бук на ее коленях предательски по-казывал табличку с оповещением о севшем аккумуляторе. В такие моменты, она ненавидела эту чертову технику. В который раз бросив взгляд на его сообщение, она убедилась, что не может ответить ему честно. У нее нет сил сказать правду. Но и врать было бы глупо. “Что я значу для тебя?” - Вертелись в мыслях слова ее парня. Тянуть было некуда. Ноут-бук почти сел, а здравая мысль так и не посети-ла ее удивленное и в тоже время перепуганное сознание. Она хотела не врать, но под воздействием дикого страха, решила завуалировать свой ответ. Она не на столько смелая, что бы сказать все прямым и открытым текстом.“Ты значишь для меня столько, сколько значит яркое теплое солнце, что появля-ется из-за туч в пасмурный день.” - Напечатала она и захлопнула крышку компью-тера. Теперь он знает правду...

Три месяца спустя...

- Ты не можешь...- Прости.- За что ты это делаешь?- Плохие вещи случаются с хорошими людьми не за что-то, а просто так...- ... Прямо как любовь.- Да, ты прав. Как любовь.- Знаешь, я ненавижу любовь.- Зря. - Она усмехнулась. - Любовь наполняет душу смыслом, мысли - философи-ей, сердце - силой. Любовь дарит крылья за спиной.- У меня больше нет крыльев.- Я не буду спорить с тобой. Мне пора...- Постой! Не уходи!- Мне пора...- Один вопрос... Всего один. Она приостановилась у двери и в полуобороте посмотрела сквозь него, тем са-мым давая понять, что готова ответить на последний вопрос.- Ты говорила, что я значу для тебя столько, сколько значит солнце, что появляет-ся из-за туч в пасмурный день. Так почему же ты оставляешь меня?- Да, я говорила, что ты мое солнце, но я никогда не рассказывала о том, что пре-зираю солнце. Я люблю дождь...

5

Екатерина АНТОНОВАЯ проснулся от того, что меня тошнило. Чем-то сильным, но не рорывающимся

наружу. Мне снилось море и мой отец. Меня тошнило от запаха рыбы. Я повернулся и долго лежал в пол оборота к ней, пытаясь одолеть в себе рвотные порывы. Я начал чувствовать тепло в своем теле, собирающееся внизу живота. И холод исходящий от тела рядом. Спокойный такой, ненавязчивый, словно он боялся распостраниться дальше нее. Её широкая спина была белой, волосы кольцами покрывали ребра и руки.

Я встал и в темноте пошел на кухню. В коридоре я прислонил голову к дверному косяку. Закрыл глаза, открыл. Я открыл холодильник, он ослепил меня в темноте, будто это был проход в другой мир, может быть рай. Как в детстве, в том дурацком времени, когда все казалось предстоящим. Чудесные воспоминания, за которыми ни-чего не стоит. Мир всегда был одним и тем же. Даже если тебе, мудаку, казалось что за углом твоего дома уже начинается другая страна.

Я снова почувствовал тепло, которое растекалось по бедрам. Я взял из коробочки в двери на верхней полке шприц и закрыл холодильник. Я делал это по многу раз каж-дый день, но набирая шприц для нее, я сделал это движение, присущее всем медсест-рам, резкое и аккуратное, чтобы капельки воздуха не попали в шприц. Глупость, чтобы навредить человеку необходимо пять кубиков воздуха. А тут какие-то пузырьки...

Я вернулся в комнату, я смотрел на нее спящую. На рыбий хвост, который если бы и был человеческими бедрами, они были бы довольно массивными, смотрел на две ложбинки в низу позвоночника. Я сделал ей инъекцию обезболивающего, она не проснулась, только довольно сильно вильнула хвостом и меня снова обдало запахом гниющей рыбы. Я выдержал спокойно. Когда сон отступает, я становлюсь не таким уязвимым. Я срезал полоску кожи с рыбьей чешуей с ее хвоста. Она переливалась и отсвечивала, довольно сдержанно, но все так же волшебно. Крови не было. Я прило-жил ее кожу к своему левому запястью, немного повыше, и следующие минут двад-цать пришивал к своей руке аккуратными стежками. Иногда она нервно вздыхала во сне, подергиваясь всем телом. Я привык к этим всхлипываниям по ночам. Я сам не раз просыпался с рыданиями, но беззвучно стиснув зубы и вжавшись щекой в подушку до онемения. В такие ночи мне снилось море. Или шторм, как тогда, когда я держал ее в объятиях, а она смотрела мимо меня на ливень и ветер за нашим окном, неподвижным взглядом, огромными зрачками, так будто я только что отнял у нее что-то и эта безжиз-ненная печаль ее зрачков не давала мне самому сдвинуться с места.

Чешуя скоро срастется с моей кожей. У меня будет частичка ее, она теперь всегда будет со мной. Я сохраню ее как те письма, которые она мне оставляла. Строки, ко-торые она посвящала мне и, уходя от нее вверх по улице, я не мог сдержать себя, я плакал как ребенок, ничего не видя от этих слез. Я так ревностно хранил эти жалкие свидетельства своего прибывания в ее жизни. Я хранил их годами, и изредка даже перечитывал своим друзьям. Но не этот запах, он должен уйти.

Я вычерпывал воду из нашей кровати и выливал в окно. Я всегда говорил себе, что для счастья мне нужны крылья.

6

Денис БОРОВСКИЙ

Когда наступил 2008 год, я увидел зеленую звезду. Я с бабушкой вышел на бал-кон. Бабушка тогда отвернулась. И, вдруг, я увидел зеленую звезду. Это был Де-душка Мороз. Значит, будут подарки! До зеленой звезды подарков не было под елкой, а после было. Я был рад подаркам. Подарки принимать очень приятно.

Ты еще маленький, потому пишу за тебя/для тебя (нужное подчеркнуть).Подавая свой текст в сборник - борешься со своим страхом. Страхом быть

неуслышанным, непризнанным и непонятым (подчеркнуть все).Рад, что принимаешь участие там, где твой брат успешно ломает голову

о стену уже не первый год. Надеюсь, тебе интересно будет и в дальнейшем, и ты от этой затеи не откажешься. Единственное что: не обижайся так сильно, когда тебя подвергают критике. Даже если несправледливо. Я уверен: многие твоего текста не поймут, но не потому что он плохой. Нет. Потому что ты ребенок - твои мысли искренни и легки. Со временем люди ростут, грубеют, ограничиваются рамками логичного/нелогичного (ненужное вычеркнуть). А твой текст хорош тем, что впитал в себя искренние яркие эмоции. Эмоции и больше ничего...

Смешно выглядит, что моя аннотация выходит больше твоего текста раза в три, но... Я продолжаю коллекционировать эмоции, большое тебе спасибо, что мой золотой запас пополнился еще одним шедевром) пусть маленьким, но шедевром.

За сим откланяюсь! Братишка...

P.S. Перестань тыкать в меня этой лягушкой...

7

Марианна ГРЕКОВАЛюбовь-по-инету… Это хоть раз бывает с каждым, кто путается в

интернетовских сетях… Когда человек, с которым разделяют тысячи километров становится смыслом жизни… Это не просто… Это абсурдно! Но такова реальность (или виртуальность) XХI века…

I Want to Spend My Lifetime Loving You

Проснулась от смеха детей за окном… Сразу самой захотелось улыбаться, но до сонного сознания дошло, что я и так улыбаюсь… ЕГО радостное лицо все еще стоит перед глазами… Какой яркий был сон, словно все это было на Яву… И эта песня… она все еще звучит в голове… Удивительно, как отчетливо я слышала ее во сне…

I want to spend my lifetime loving youIf that is all in life I ever do…Весь день из головы не выходят картины из сна… Я и ОН… Его счастливая

улыбка, его ярко-синие глаза… Почему-то отчетливее всего я запомнила именно их цвет… А какие глаза у него на самом деле???

Включаю компьютер, Интернет… Он в сети…- Какого цвета у тебя глаза?- Синие=)Невероятно! Но ведь я не знала этого… Посылаю ему песню, которую не пере-

стаю напевать уже который час…I want to spend my lifetime loving youIf that is all in life I ever do…А за окном все еще смеются дети… И улыбка все еще не сходит с лица… Счас-

тливые голоса наполняют жизнь смыслом… Помню, подруга сказала, что ее раз-дражает, когда она просыпается от криков детей за окном… Не знаю, возможно ли это, ведь у меня они вызывают только позитивные эмоции…

Села на подоконник и смотрю во двор… Маленькие ножки бегают за мячиком, а курносые личики смеются так радостно… Закрыла глаза… Снова вижу ЕГО… Но картинка уже не та, что во сне… Представляю его и себя в этом самом дворе… Мы играем с детьми в мяч… Счастливые… Ребятишек вокруг много, все бегают и смеются… Но вдруг…

- Мама! – кричит мне маленький славный мальчишка с такими же, как у меня золотистыми волосами и такими, как у НЕГО большими синими глазами и протяги-вает к нам маленькие ручки…

Не рановато ли для таких мыслей? – спрашиваю сама себя, открыв глаза и сно-ва наблюдая за ребятней… В ответ на это только песня…

I want to spend my lifetime loving youIf that is all in life I ever do…

8

И снова вечер. Снова я одна.В окно машет приветливо луна

И свечи согревают мой усталый взор,А в голове самой себе укор…

Как долго не писала я стихов,Уже забыла рифмы своих строф,

Но снова на бумаге не спешаПишу я то, о чем кричит душа…

Мне музыка ночного листопадаНавеивает мысли о тебе,

Осенняя дождливая усладаЗапутала все нити в голове…

Туман на мокрых лапах мне принесВ ночную тишину букет из сладких грез,

Но сны ушли, остались лишь печальИ звуки скрипки, что уносит в даль…

Туда, где все мечты мои сбываются,Туда, где никогда любовь не забывается,

Туда, где будешь рядом ты со мной,Как прежде слушать, что шумит прибой…

Но снова вечер. Снова я одна.На сердце больно давит тишина.

И лишь туман оставил мне в ночной тишиКлочок бумаги… и приказ… «Пиши!»…

9

Солнышк..о

Снег крупными хлопьями кружил в воздухе и таял, падая на асфальт… Было тепло, а он все шел и шел, образовывая под ногами грязную кашицу…

Парень и девушка бежали к остановке… Она улыбалась, радуясь зимнему, пусть и мокрому, тающему, но чуду… Придерживая одной рукой на талии не застегнутую шубу, она прижалась к сильному плечу своего парня… В другой руке она держала его подарок – красивую бордовую розу…

Сегодня был замечательный праздник – День всех влюбленных, их день… Парень посмотрел на любимую сверху вниз, улыбнулся и поцеловал в висок… Обнявшись они стояли на остановке, а снегопад все усиливался с каждой минутой… Автобуса долго не было и чтоб окончательно не промокнуть под этим «чудом», ребята решили поймать такси…

В небольшом микроавтобусе было тепло и играла красивая музыка… В памяти де-вушки навсегда отпечаталась эта мелодия, как напоминание о том сказочном вечере… Она смотрела на своего парня, сидящего рядом… Смотрела на его сияющие глаза, на милую улыбку… «Улыбка – это вторая вещь, за которую я люблю твои губы» - подумала она, все еще не сводя с него глаз…

Водитель притормозил в указанном месте и ребята нехотя выбрались под порядком усилившийся снегопад… Выйдя из машины, девушка замерла на месте…

«Чудо» больше не таяло, а со стремительной скоростью покрывало все вокруг: до-рогу, дома, деревья… Длинная улица, по которой им предстояло идти до ее дома, была полностью белой…

Рассмеявшись, девушка взяла любимого за руку… Всю дорогу они смеялись и ду-рачились, гонялись друг за другом и ловили ладонями огромные белые хлопья… Еще никогда раньше Девушка не была так счастлива, как сегодня… Промокшая, замерзшая, но рядом с ним… С ним, таким родным, таким нежным и таким недовольным каждый раз, когда за шиворот к нему попадала снежинка… А она смеялась каждый раз, когда это случалось, и целовала его, пытаясь таким образом согреть…

А белоснежное «чудо» все продолжало засыпать дорогу, сверкая, переливаясь под светом уличных фонарей… Еще ни одна машина и ни один человек не оставил свой след на свежевыпавшем снегу до них… Парень остановился и стал чертить ботинкам поперек дороги какое-то слово… «С», «О», «Л»…

- Пошли дальше, хватит дурачиться, - сквозь смех позвала она, увидев приближаю-щуюся машину.

- Сейчас, - ответил он, продолжая чертить… «Н», «Ы», «Ш»…- Заяц, хватит, пошли, - занервничала она, видя, что машина уже совсем близко…Свет фар ослепил ей глаза, а на дороге появилась буква «К».- Саша! – закричала она.Черный «БМВ» на скорости пролетел мимо, даже не притормозив и стер колесами

последнюю букву…- Ты чего кричишь? – рассмеялся парень, подойдя к ней с противоположной стороны

дороги, куда он успел отскочить, дорисовав слово, так много значащее для него сей-час…

- Дурак, - прошипела девушка в ответ.- Солнышко мое, - с нежностью прошептал парень и прижал её к себе, свое персо-

нальное солнышко…

10

Пить... Выпросить, вымолить воды... Глоток воды.Открыть рот и выдавить: «Воды…»

Вам кажется, что кричите, но звука нет. Глотка сухая, дышать тяжело. Уду-шье…

Острая колющая боль. Внутренности сжимаются.Вы не можете стоять.

Сесть на землю, сжаться в ком, сберечь силы и протянуть еще чуть-чуть…Вы опускаете голову, прижимаете ее к коленям и молча ждете.

Уже не воды. Просто ждете…

Мне 35.Я не буду травить себя водой с хлоркой.

P.S. Lera, все будет хорошо.

...з її вуст знов полинула пісня, навіть не пісня – туга, а потім хвала, восхвалін-ня, прославління, потім – знову біль, жаль, розпач, знову туга. Вона співала усім єством, не розуміючи жодного звуку, що виривався з глибин її душі. Вона співала комусь хвалу (кому?), вона жалілася і сподівалася допомоги (чиєї?), вона співала про красу й вічність, в яку вже не вірила. Її тіло кружляло в таємничому танку, руки здіймалися догори й, ніби звертаючись до небес, говорили, співали, благали, а го-ловно – тужили (за чим?) і восхваляли.

Поволі вона просувалася, рухаючись за власними руками й ідучи за своїм голо-сом. Вона мало не відривалася від землі. А може, вона вже летіла, бо навіть якщо б і піднеслась над поверхнею, ніхто б не побачив, а сама вона була десь далеко, десь в іншому краї.

За чим вона тужила? Вона не пам’ятає той край. Силується згадати, що то за місце, про яке вона щоночі співає й за яким сумує. Але марно. Вона вслуховується у власну пісню, яку співають її вуста і сенс якої вона не розуміє. Їй здається, що ця пісня – про любов і про вічність. Але вона не може сказати напевно. Їй так здається. Вона так відчуває. Криється від інших, нікому не видаючи свою таємницю – дивну, незбагненну для неї самої пісню і танок, дивний танок, який нагадував би їй якийсь прадавній, споконвічний ритуал. Нагадував би, якби вона колись знала це дійство. Але ж – звідки їй знати?

І тим не менш, вона могла прокинутись посеред ночі, почувши власний голос, і кружляти кімнатою (кружляти над кімнатою?) кілька годин. Було б брехнею роз-повідати, що у цьому таїнстві вона бачила якийсь знак, що бачила пророчі видіння

Елена ДОРН11

і чула голоси з небес. Вона нікого не чула й нічого не бачила. Окрім звуків власного голосу і рухів власного тіла. Ці дивні речі, які траплялись з нею самою, змушували її пильно ставитись до власного тіла, адже вона з кожним разом більш усвідомлю-вала, що це тіло їй уже не належить. Хіба воно могло бути її тілом – якщо вона не знає, що воно робить, якщо воно діє без її згоди, співаючи комусь осанну і вклоня-ючись комусь у релігійному захопленні?

Коли дійство закінчувалось, вона з подивом придивлялась до своїх пальців, до-лонь, ліктів, вона підходила до дзеркала і довго вдивлялась у своє обличчя, уважно спостерігаючи за вустами – а може, вони зараз почнуть свою дивну пісню. Вона не лякалася свого дивного призначення, але й не силувалася йому опиратися. Більше того – вона не хотіла йому опиратися, бо співати комусь і за чимось тужити – було природно і бажано. Вона ніби кликала когось, звертаючись незрозумілими для себе словами до того, хто, певно, ці слова розумів.

Вона думала про те, що вже не контролює власного тіла – а коли вона його контролювала? Чи було її тіло колись – її тілом? Чи належали колись їй ці пальці, долоні, лікті, вуста? Вона подумала, що, можливо, колись, дуже-дуже давно, вона віддала ці руки, ноги, свої вуста – віддала власне тіло на служіння (кому?), а потім забула про це. А можливо, можливо ще до її народження її батьки посвятили, при-святили її, пообіцяли, продали її, віддали, обміняли її тіло – аж ось, тепер вона спокутує це, тепер вона чує, що не вона володарює над власним єством

12

Остап КУШНІР

Я пишу вірші рідко. Хіба як закохаюся. Або коли усвідомлю, що кохання таки було, але я вчасно його не помітив. Тоді починаю поетично-патетично стражда-ти. Щовечора, після дев’ятої. Тільки в цей час прилітає тінь метерлінківського “синього птаха”, який десь був... десь є... Вдень же, коли тіні гасить сонце, пишу або прозу, або дисертацію. Вдень свідомістю панують думки, а увечері — чи па-нує свідомість?

А ще в мене після 1/4 свого століття з’явилася дурна депресивна риса — за-мислюватися над втратами часу. Розумієте, з кожним ударом серця я стаю... гм-гм... дорослішим і не встигаю зробити те, що можна було зробити тільки один удар тому. Якусь справу кинув на півдорозі, якихось слів не сказав, в чомусь не реалізувався. Бльоооо, довбаний екзистенціалізм, ідіотська лінійність.

Відтак, всі останні вірші носять цей відбиток — часу, який не вдається обігна-ти, людей, яких інколи не помічаєш в гонитві, кохання, яке є єдиним способом взя-ти приклад з Фауста й спинити мить.

Мрія

Білі клавіші, чорні ноти,смак шовковиці у повітрі,

поміж пороху — нові фоти,і фіранки, що тонуть в світлі.

Тиха музика, плавний дотик — ця кімната затишна й тепла,в клунку ниток дрімає котик,

також любить сольні концерти.Чашка кави і шоколадка,

ти, я думаю, любиш ніжний,звуки тягнуться за порядком

в чорних нотах із клавіш білих

21 листопада 2009 року

13

* * *

На склі вечорілися тіні,прозоро зливались в обличчя,

розмірено повнили стіниприсутністю твоєї тиші.

Дощили пронизливі крапліі били о дах завіконня,на світу невидимій мапі

стікали від Брно до Ліона.Я знову торкнувся екрана

в надії на спалах від звістки,та темрява мертво й брутально

знесла сподівання, як тріски.Ти є так далеко і поруч,

я чую крізь простір твій запах,я нашу на грудях твій обруч

й завжди відшукаю на мапах.

23 березня 2009 року

14

There was a time...

Broken glass & cigarettes.Writin’ on the wall...

Axl Rose

Розбите скло і цигаркина вулицю тягнуться зміями диму,

розпите віскі і лялькине чують на шкірі прийдешню зиму,

старий радянський патефонвінілом тріщить заборонених Бітлз,

підмерзле каркання воронкрутить лушпинням від ніде дітись.

Не знаю, що то за мана —пишу в записник небідові вірші,

не знаю, хто ти за одна,що змушуєш дихать тобою більше.

Можливо, як згорять свічкий загаснуть недопалки в попільничці,

зможу приборкати думкий забуду ім’я твоє силою звички,

можливо...

22 листопада 2009 року

15

Екатерина ЛАПИЦКАЯ

Скорая помощь

Нам важен любой шизик,Бригада особо ценных. Наша цель в жизни –

Ваши целые вены.

Китайцы бомбят, как дома.Тарифы – как те ракеты.На саммиты нет лома.

Потопы. И вдруг – лето.

Мяукает кот спокойно И бабочки с комарами

Летают легко, достойно. Что ж нервничать нам с вами?

Затравленно спят люди,От митингов отдыхают.

Над ними летают. Любят. Как можно, мозги вправляют.

Ни ангелы, ни святыеНе спят. И растят цветы.

16

Ноль

Ветер в спину, погода лётная.Канатоходец гуляет по ниточке.

Слева в грязи – демократы свободные.Справа в грязи – фарисеи с открыточки.

Канатоходец гуляет по лезвию.Справа срезают штрихкоды с подарков.

Вверх не пытайся, туда не залезешь.Падать нельзя. Говорят, в аду жарко.

Слева тусуются; пост нарушают То в путешествии через три улицы,

То не обидеть кого-то решают Жрут и блудят, над витринами тулятся.

Справа - в платочке и с бородою Без телевизора и без компьютера

Словно душманы следят за тобою, Всех осуждая - и левых, и скутеров.

Нагло ломая асфальт уголовно,Сверхпрезираемый справа и слева

Тянется к небу росток хладнокровно, Лишь выполняя программу посева!

Справа – мешком удобрений об голову Слева – голодные целятся вороны

Жить очень весело, жить очень здорово! Если не нравлюсь я – смотрите в сторону.

17

***

Я была автором сего ужаса. Одни били ее ногами, другие же просто прижимали к полу так, чтоб она не могла

вывернуться. Чувствуя всем телом эти манипуляции, она лишь тихо посмеивалась, все так же глядя на “скульптора” своими злыми, крысиными глазками. Правда, не могу сказать, что это ее особо портило (хотя, куда уж хуже). Но все же, я ее не любила именно за эти глаза. Хотя тут дело не только в глазах. Не в ее манерном тоне, не в поведении, не в снобском отношении к нашей дружной компании, ни к тому, что она постоянно пыталась как-то пробиться в центр внимания, или же хотя бы, занять чье-то место, а видимо, эта неприязнь у меня началась после того, как я протянула ей руку помощи... сейчас все иначе. У меня нет желания даже находиться в одном помещении с этим человеком, что каждым своим шагом укрепляет общую неприязнь....

Я продолжила работу. Взглянув на начало произведения, я решила добавить более ярких красок. Овладев ситуацией, смело направилась к Мистеру Икс, постепенно на-чиная чувствовать, какая роль ему отведена. Улыбнувшись для приличия своей жерт-ве, я заставила Икса склониться над девушкой, и, держа руки на ее тонкой шее, начать душить. Мистер Игрек получил в руки бейсбольную биту, и остался стоять немного поодаль от всей компании, для того, чтоб “обезвредить” жертву в случае побега...

Еще пара штрихов. Всем отведена особая роль. Я держа дежурную улыбку, говорю: - Замерли. Режиссер была удивлена слегка жестокой манере, и тому, как раскрывала эта кар-

тина реальное положение вещей в группе. Кто-то стал лишний. Тематика скульптуры: жестокость. Так я ее и увидела. Надеюсь, что подобное нереально.

Добро-бобро

Давайте наслаждаться каждым днём. Вкушать блаженство. Что солнце, что луна несут его сполна. Будь это необузданно ранний понедельник, или загадочный четверг. Пусть день и то, что в нём случится, встречаться будет лишь с улыбкой. Не суть как важно: иро-нической, игривой, хитрой, трепетной иль вспыльчивой усмешкой. Слов тёплых лёгкой перебежкой. Отважным комплиментом для подруги. Иль просто нежным взглядом грусти встречной вопреки. Когда глаза твои лучатся счастьем, блестят, сияют, как фейерверка праздничные огоньки. Идёшь, навстречу тебе люди. И видишь, все «ушли» в себя. И улыбнуться не успеешь, как приосанившись вперёд, проносится улыбчивый мордоворот. Не страшно больше поутру, шагать по серому двору.

Бодрит прохладный ветерок и шум дождя похож на мелодичный рок. Ты открываешь серебристый зонт, а может чёрный или красный он. Уже не важно, что там с ним. Однако, смелая походка ведёт вперёд, и словно в лодке, минуешь лужи и ручьи. Мяукает промок-ший рыжий кот. А ты идёшь, идёшь, идёшь вперёд. Туда, где светится звезда. Ну ладно, пусть сейчас за облаками она почти что не видна. Но быть должна. Должна… Должна!

18

Алена ЛУТИНСКАЯ***

Тебе 10, контрольная по математике написана на 2, в школу взывают родителей и тебе кажется что это самый худший день твоей жизни. Ты вырываешь листы из дневника, подделываешь подпись родителей, считаешь секунды на уроке химии и списываешь сочинение из толстого сборника. Тебе 15, ты влюбляешься в кого-то из старших классов, так же считаешь секунды до конца урока и подделываешь подпись родителей но тебе кажется что двойка не имеет никакого значения по сравнению с безответными чувствами. Новые эмоции, переживания, мечты, фантазии имеют для тебя куда большее значение чем неуд за поведения, пропущенные уроки или родительские собрания в школе. Потом институт, сессия, новые проблемы, заботы. И детские переживания кажутся совершенно нелепыми и пустяковыми. А потом тебе будет 30, 40, 50 и так далее лет и в любом возрасте проблемой будет считаться «настоящее» , а пустяком то, что было когда-то давно. Но для ребенка полученная двойка – это самое худшее, она огорчит родителей, испортит оценку за семестр и возможно лишит его зимних каникул. Но это его двойка, его жизнь и переживания. Никто не знает куда уходит прошлое и откуда приходит будущее. У нас есть только настоящее в котором важна каждая мелочь.

20

Марина МАРТЮШЕВАПамять размывает границы времени. Она вплетается своими молекулами

в каждое «люблю». Память идентична воздуху. Стирая её следы, уничтожая чувства, разбавленные раствором прожитых минут, мы… перестаём дышать.

* * *

Я люблю эти губы. Хотя бы за то,Что они не клеймились печаткою «Должен!».

Я люблю этот смех. Нараспашку пальто.Нараспашку душа в неслучившемся «позже».

Я люблю этот бред о «когда-то потом»…Вновь пытаюсь уснуть, только ночи бессонны.

Я люблю этот голос хотя бы за то,Что уже столько лет не звучит в телефоне,

Что не знал никогда виноватых, истцов…А ещё эти руки – любовницы ветра;Ведь они никогда не носили кольцо,

И моя в них душа расплылась в миллиметры.

Я люблю этот звук иллюзорных шагов.Я люблю… потому не хотела бы ранить.Потому говорю: «Не отдам ни за что!»,

Потому говорю: «Не предам свою память!».

20

Я буду жити!!

Обережно, намагаючись не розбудити Пустоту, яка так безтурботно спала в кім-наті, Вона увійшла до темного коридору. Вже вкотре відмітила для себе: світла десь у кінці немає... Поспішно зняла просочені водою ланцюги одягу та взуття (знову цей дощ!) та притиснулася спиною до стіни.

Порохівниця Її надій, здавалося, давно на межі вибуху. Тим більше, що зброя – Вона сама, а безжалісне дуло знаходиться десь у Її мозку. Повільно проклавши спиною по стіні прямий шлях, Вона опустилася просто на підлогу, заплющила очі та з усієї розтраченої сили крикнула:

– Я не можу!! Луна Її голосу прокотилася кімнатою... Вона вперше відчула свій крик на дотик:

холодний та з дуже загостреними кутами. «Можеш прокидатися, клята Пустота!» – мерехтіло в Її думках.

Це була остання секунда самоти. У темряву нізвідки увійшло Щось. Воно почало чеканку своїх кроків рівномірним биттям годинника. Воно ходило біля Неї, маячіло в очах, зливалося з пробудженою Пустотою...

– Не можу!! – вдруге закричала Вона, роблячи вигляд, що в притул не помічає появи Чогось.

Із цим вигуком Щось спинилося навпроти Неї й вдивилося злісно ненависними очима в Її обличчя, після чого хлестануло своєю кігтистою рукою.

– Не можеш? – перепитало Щось. – Тоді вмирай! Вона, майже несвідома, дивилася на нього й розуміла, що крикнути втретє вже

не зможе. – Вмирай! – продовжувало Щось. Потім воно простягло Їй стиснутий у руці ніж: – Сама?.. – Воно протримало паузу в декілька секунд і додало з єхидною посміш-

кою: – Чи... тобі допомогти? Вона подивилася на нього, свого найзапеклішого й найгидотнішого ворога, підня-

лася з підлоги та плюнула в його бліде жовте обличчя небіжчика. – Геть звідси! – вирвала Вона з грудей болісний крик. – Геть! Щось розреготалося сміхом диявола: – Вмирати не хочеш?! Ти ж не живеш зараз! Ти існуєш!! Іс-ну-єш! – Я хочу існувати! Чуєш: хочу! Потворні біси заграли в очах Чогось, і замість ножа воно простягнуло Їй склянку з

якоюсь сірої рідиною: – Пий! – Що це? – Заспокійливе. Дуже сильне. Називається «Байдужість». Викликає залежність.

Пий! – Не буду. Я не хочу байдужості. – Але ж ти зупиниш свої тривоги. Ти не будеш відчувати болю. Тобі стане легко.

Пий! – Я хочу відчувати свій біль і тривоги. Благаю тебе: йди! Щось замовкло та беззвучно вийшло з квартири. Десь у віддаленні Вона почула: – Існуй. А ще краще – живи! ...Вона пошукала за звичкою Пустоту та вперше переконалася: її немає! Крок. Ще

21

Успеть

По видавшему виды телевизору очередная Мисс Дальний Уляпинск – 2075 со-общила в прогнозе погоды, что 20 марта осадков не ожидается, будет солнечно и жарко, с «Импазой» мужчины могут всё и «Но-шпа», как и прежде, просто работает. Потом в «Природе со Славиком Миксером» экологи устраивали дебаты по пово-ду того, как бороться со всемирным потеплением. Это надо же, пляжный сезон в Одессе начался в феврале! Да уж, жарким выдался 2081-й!..

Телевизор был благополучно выключен, взамен включен кондиционер славных времён моего бальзаковского возраста, и я, полная смутных склерозных подозре-ний, что завтра какой-то особенный день, поплелась спать суровым сном пенсио-нера. Ровно в 6:03 я была разбужена sms-кой от любимого правнука, который поз-дравлял меня с 90-летием, а также благодарил за пирожки, из которых особенно получились с начинкой из дедушкиной мази от радикулита. Приведя в парадный вид причёску а-ля «Мальвина с дредами», я принялась готовить свой фирменный пирог из овсянки с кенгурятиной. Мой бессменный всегда юный и всегда храпящий спутник жизни получил указание купить 90 свечей и пригласить вечером врача на случай, если, задувая свечи, я сдую свои лёгкие…

И вот долгожданный вечер… В прихожей по-праздничному много палок, косты-лей и батареек для слуховых аппаратов уроженцев второго тысячелетия... Несом-ненно, праздник удался. Не обошлось без начитки рэпа времён нашей молодости и наставления молодого поколения, что «я, дескать, в твои годы уже фотошопить умела».

А когда вынесли праздничный пирог, я закрыла глаза и загадала желание, вмес-тившееся в одно слово. И это слово было «успеть». И, когда я открыла глаза, на лице невольно появилась улыбка, я осознала, что мне всего лишь 18, скоро рас-свет и впереди целая жизнь… Только вот парадокс: желание… всё то же.

один. І ще крок. Здавалося: у безвісність. Стоп! Цього не може бути! Світло! Світло!! Вона ж говорила сама собі, що його просто немає. Зовсім. Але в темряву увірвалося засліплююче Сонце. «Не може бути! – пронеслося в Її голові й відказало собі ж через мить: – Може! Може!!»

Вона випрямилася та якомога голосніше крикнула з відновленою силою: – Я буду жити!!

22

Воспоминания Чёрного Кота Муррра.Часть 4 (эпилог).Дело пасхальных яиц

Ну вот кто бы мог подумать тогда, в далёком мае нулевого года, когда ко мне явились духи Леонардо да Винчи, Ньютона и Энштейна, когда я понял, что будущее магии – за высокими технологиями, что карьера моя, самого известного Чёрного кота-наёмника закончится на деле по похищению пасхальных яиц у Пасхального кролика и контрабанде их в Китай?

Началось всё довольно-таки обычно. Ко мне обратилась группа инженеров-тех-номагов (чернокнижников) с предложением поработать с ними. Работа была не-пыльной и вполне забавной: ребята установили Портал в одном из заброшенных секторов одесских катакомб. Я должен был доставить туда партию яиц, украден-ных у Пасхального Кролика, и уже оттуда, через Портал, они попадали в Китай на продажу голодным китайцам. Всё просто и незамысловато.

Что всё пойдёт не так, я почувствовал, ещё когда Пасхальный Кролик (как из-вестно, персонаж окатоличенный) ушёл в длительный запой и вспомнил о своих обязанностях курьера яиц только через 2 недели – уже на православную Пасху. А Пасха православная, в том злосчастном 2005-м году попадала аккурат на Белтейн (а значит, и Вальпургиеву ночь соответственно). Уже одно это совпадение должно было предзнаменовать что-то неладное.

...Действовал я тогда по простой схеме: прибыл в Одессу за несколько дней до проведения операции, изучил обжитый техномагами участок катакомб (понял, что у меня клаустрофобия, вспомнил, что со страхами надо бороться, опытным путём выяснил, что канабис, которым поделились со мной техномаги, убирает некоторые страхи), потом наступила фаза непосредственных действий...

Мне необходимо было заранее узнать маршрут Пасхального Кролика, чтобы, как только он отложит в определённом месте свои яйца, выйти из засады, и неза-метно их утащить. Для этого я использовал астральные проекции. Чтобы не тра-тить драгоценное время на выход в астрал путём медитации, пришлось исполь-зовать грибы-псилоцибы. * отпусти меня, волшебная трава... *. Надо сказать, не люблю такие экстренные смещения Точки Сборки, но шо поделать? Работа наша и опасна и трудна...

Но я не учёл, что астрал на Пасху/Белтейн глючит по-чёрному. Всё началось с того, что вместо определённого пункта назначения Кролика-алкоголика, я попал чётко в засаду. Честно говоря, не знал, что теперь Пасхальную курьерскую службу охраняет отряд боевых херувимов. А херувимы, они вообще создания без тормо-зов. Как я от них удрал – одной Белой Богине известно!

Елизавета ОДИНЕЦ23

В общем, кое-как первую партию яиц я собрал. Направился в катакомбы. На тот раз обошлось даже без очередного приступа клаустрофобии. Но я же не учёл специ-фику места проведения операции! Здесь же ничего оставить нельзя! Шо вы думаете, когда я спустился в катакомбы, я нашёл Портал в Китай? Куда там! Его таки стырили предприимчивые одесситы!

А Портал – это вам не просто так, это ж штука дорогостоящая и вообще сложная в создании! Ох мама... Пришлось снова выходить в астрал и смотреть, куда этот портал утащили.

Вначале дорога привела меня на Молдованку. Ангелы-хранители, никогда не за-буду эту ужасную улицу Мельницкую! Сердобольные бабульким всё пытались меня накормить какой-то гадостью, а дети – затаскать за хвост. Но самое страшное, что я не успел вовремя, и когда я добрался до нужного места, Портала там уже не было. Его переправили в ещё одно жуткое место – на Привоз. Привоз – это ад, чесслово. Говорят – там есть всё. Таки да, теперь там есть даже последние модели телепорт-порталов.

Найдя необходимый контейнер, мне пришлось использовать все известные за-клинания, чтобы отбить венец техномагической мысли у классической одесской тор-гашки. Сам удивляюсь, как у меня это вышло.

Доставил я Портал обратно, попытался отправить злополучные яйца по месту на-значения...как тут оказалось, что малолетние диггеры, укравшие его, перенастроили Портал каким-то образом с Китая на Турцию. Ну и вся партия яиц ушла в Стамбул. А турки – существа шустрые, пытаться забрать яйца обратно – дело гиблое...

В тот момент я подумал, что это провал окончательный. Но тут вспомнил, что есть ещё одно место в Одессе, где есть всё. Конечно же 7-й км! Таки да, я нашёл там пасхальные яйца, на этот раз благополучно отправил их в Китай *благо, инструкция по эксплуатации пульта телепорта у меня была*.... И незамедлительно получил по яйцамхвосту от своих техномагов-работодателей. Я совершенно забыл, что всё, что реализуют на 7-м км – китайская или турецкая подделка. Вот и яйца оказались несо-ответствующими ГОСТу....

Естественно, мои работодатели обвинили меня в шарлатанстве. Обозвали меня коренным одесситом, стали требовать неустойку. А техномаги-чернокнижники – су-щества, с которыми спорить опасно. Пришлось экстренно скрываться на Слободке, самом жутком районе Одессы, настолько страшном, что даже великие техномаги побоялись туда сунуться.

Я остался жив, но репутацию лучшего мага-наёмника мне испортили безвозврат-но. Пришлось уходить в подполье...

Сейчас я живу в замечательном районе Одессы, имени моего тёзки и даже в чём-то коллеги, - на посёлке Котовского.

Ушёл, ребятки, в науку...Разрабатываю подключение к астралу всей Одессы по выделенному каналу. Ведь

Одесса – город, который наиболее способствует состоянию изменённого сознания!

Ваш, неизменный в своей любви к психотропным веществам, Чёрный Кот Муррр.

24

Мария СЕБОВА

звенья одной цепи

кого лечат врачи?

пришел ко мне как-то:“я избит

отбыл срок в тюрьмеочень прошу,

вылечи меня, пойми и прости”не вопрос - врачи лечат больных.

а кто лечит врачей?слово врач - не от слова ли врать?

не имеет значенья.врачей лечат врачи -

ты не врач.

я ищу человека, чтобы сказать:“разбита

отбыла срок в тюрьме.лечить - нет нужды

я врач, и в этом деле мнепомощники не нужны.

ты просто пойми меня и прими”

такие вот звенья одной цепи.

25

каштановая чума

здравствуйте, свидетели произвола! в нашем городе началась война! в нашем городе начался обстрел!

каштановый обстрел - коричневая война. спасайте свои тела:

головы, носы, плечи и обязательно рты. бомбоубежище близко, спешите!

сжигайте свои мосты, водой наполняйте рвы.

бегите! пока не настиг вас

каштановый потоп - каштановая волна.

но главное! главное! закройте мои глаза,

где снова горит коричневая чума. закройте мой рот,

уймите мои слова -в них снова течет каштановая река.

26

***

мне изволь подавать только счастье,родная!

я неволе не ради беды не же-ла-ю!

мне бы горя по-меньшеда избу по-теплее

чтобы хмелю по-чащеи жену по-скромнее

мне изволь только солнце да меда иначе, скажи,

какой с тебя прок?

***

подхватила болезнь.врачи говорят, опухоль.где-то в районе сердцав самом центре души

от того ли глаза стареютот того ли в ногах бессилье

но скажу вам, бесспорно, от этого прошлой ночью я сбилась с пути.

27

фобия

паранойя и страх -не лучший рассадник для счастья.

я болею фобией крысмне 10.

стала выше -страдаю фобией крыш

мне 20.

в кармане маленькомтемно душно

у меня развивается фобия -жизнь.мне 40.

да-да!паранойя и страх - удобрение плохое!

когда в моей голове не осталось фобий,оказалось, вдруг, - 90.по статистике средней

прожитых летя мертва.

28

Татьяна СУВОРОВАМаленькие семена больших фобий...

“Я называю истинным или положительным всеединство такое, в каком единое существует не за счет всех или в ущерб им, а в пользу всех”

В. С. Соловьёв.

Человек имеет много потребностей, одна из которых - общение. Именно общение связывает людей, помогает понять друг друга и себя. Гораздо хуже когда этого понимания не происходит. Отсюда одиночество и разочарование во всем. “Люди одиноки, потому что вместо мостов они строят стены”, - сказал когда-то Станислав Ежи Лец. “Человек человеку волк”, - задолго до него произнёс философ-материалист Томас Гоббс. Так почему же всё-таки ни в одном человеческом обществе нет всеединства, о котором так много писал Владимир Соловьёв? А может ли быть так, что люди просто боятся друг друга? И именно это заставляет их строить стены и по-волчьи относится друг к другу...

Человек имеет множество “социальных” фобий. Страх общения, осуждения, ненужности, страх быть не таким как все, быть кому-то обязанным, глупым. Страх общества. Непонимания. Их множество. Они управляют не конкретным человеком, а людьми в целом. Боязнь себе подобных и их отношение к вашей персоне во многом меняет ваше поведение. И это с учетом того фактора, что вас тоже могут бояться.

Сегодня я четко осознала свои страхи. Причём начиналось всё довольно неожиданно. Мне внезапно предложили сделать подарок за две недели до Дня Рождения. Просто так. Одним из первых возник страх внимания ко мне. Почему вдруг мной заинтересовались? Может, я выгляжу несчастной и меня решили пожалеть, сделав мне подарок? Осознав, что причину желания дарителя я так и не узнаю, я перешла к новой фобии - быть обязанной.Ведь если мне что-то дарят, надо из вежливости и ему что-то сделать. А что я сделаю для человека, которого почти незнаю?

Фобия мучила довольно долго, но и она был далеко не последней. Выходит, я не уважаю человека, не могу просто принять подарок от души, а думаю как скорее от него отвязаться. Пришла боязнь необоснованно отказать человеку из-за того, что он хотел с добрыми намерениями преподнести мне что-то хорошее. Ну а следом - страх того, что человек не поймёт моих страхов. Вряд ли я когда-нибудь так сильно бы копалась в своём отказе, если бы дарящий не акцентировал на этом внимание. Пришлось сознаться ему во всём и рассказать что думала по поводу его предложения. Но это ещё не всё. Появился страх, что человек поймёт меня и

29

посчитает параноидальным типом( что, собственно, подумала бы я на его месте). В конце концов, я вспомнила, что у меня тоже было желание подарить ему что-то хорошее. Причём давно, и даже со смыслом. Но если я подарю это сейчас (ведь я уже рассказала дарящему о фобии быть обязанной), то он подумает что я дарю ему что-то из вежливости, т.е. чтобы не чувствовать себя обязанной, но абсолютно не от души. Ну и, конечно же разозлилась и обвинила источник своей паранойи в том, что он меня запутал и поставил в тупик. На что последовал вопрос, привожу дословно: “Я поставила тебя в тупик тем, что хочу сделать подарок? Что мешает тебе сделать подарок мне?” Так я не смеялась давно.

Если выделить основной страх из всех вышеперечисленных, то главный - быть непонятым. Не поймут - перестанут общаться, осудят, посчитают глупым, ненуж-ным, скучным, будут пользоваться и насмехаться... Мне кажется, именно от него идут дальнейшие боязни. Он - ствол огромного дуба, на котором ветки - остальные страхи. Дуб, как известно, очень крепкий... И если уж пытаться избавиться от “со-циальных” фобий, то нужно рубить корень - причину возникновения конкретного страха. Далее рухнет основа (главная фобия), а остальные просто засохнут.

Причина может быть абсолютно разной - начиная от недоверия к человеку до недоверия к себе. От страха невозможно избавиться, пока его не начать глубоко анализировать.

Теперь, когда всё стало на свои места, страх проанализирован и боязнь непо-нимания исчезла, казалось бы, всё в порядке. Но желание быть понятым людьми нельзя искоренить с фобией. Желание - нечто позитивное, в отличие от боязни. А теперь давайте подумаем, что будет если все вас будут понимать? Не боитесь, что все ваши мысли и чувства будут открыты и могут быть использованы без вашего авторского права и © в конце? Если да - возвращайтесь к причине и рубите под корень. Если нет - вы открытая книга и, прочитав ваши мысли один раз, в другой может стать скучно. Этого тоже не боитесь? Отлично, вы уверенный в себе че-ловек. Лучше наслаждаться каждой секундой, а не оглядываться на возможные мнения окружающих. Если боитесь - искореняйте развесистый дуб под названием “СТРАХ”, не давая упасть ни одному жёлудю...А вместо него можно посадить ог-ромный баобаб с хорошим и совсем нестрашным названием “УВЕРЕННОСТЬ”. И не забудьте подарить семена вашего дерева окружающим вас людям. Пускай и за две недели до Дня Рождения. Но от души и без сомнений. Возможно, это и станет первым шагом к всеединству, или, по крайней мере маленьким единством с опре-делёнными людьми, которым вы подарите уверенность в том, что они очень вам нужны. Только потому, что они когда-то, и, может, совсем неожиданно появились в вашей жизни...

30

Новый облик прошлого Осень. От стука капель по подоконнику становится холодно и хочется с головой

закутаться в плед. Помнишь, мы говорили про камин? Так вот, поскрипывание хвороста в камине и теплая чашка чая в руках была бы очень в тему. Знаешь, дождь быстро заканчивается…

Я никогда не смотрю в окно. Оно давно перестало меня интересовать. То, что происходит на улице, я слышу. Сейчас там слышно радостный щебет птиц, которые оповещают друг друга об окончании дождя. Но знаю, что асфальт ещё мокрый, потому что шум проезжающего автомобиля по лужам (уверена, что он отечественный, потому что водитель едет аккуратно) единственный такой.

Я никогда не смотрю на людей, с которыми сплю. Знаю, что никогда не усну с посторонним. Я проверяю их руками. Вот так и во сне происходит. Знаю, что рядом кто-то спит. Вряд ли я вспомню, почему и что мы делали до, но непременно должна ощупать этого человека, т.к. только после этого спокойно продолжу спать.

Иногда я путаю людей. На ощупь они бывают одинаковыми, если до этого приснится именно тот человек, которого так хотелось видеть. И даже, несмотря на то, что его рост значительно выше или ниже, а рука гораздо меньше или больше, ты всё равно путаешь. Наутро немного огорчаешься, но всё равно улыбаешься, потому что любимый всё же оказался с тобой ненадолго. Но часто бывает так, что просыпаешься именно с близким человеком, с которым хотел проснуться и которого не видел полжизни.

Впрочем, в последнее время я немного переоценила близость людей. В некоторых условиях люди становятся друзьями намного быстрее, а в некоторых ситуациях проверенные друзья забывают о тебе. Наверное, только в непривычных ситуациях проявляется истинное лицо человека. А ещё человек может привыкнуть к человеку и месту так, что потом не помнит остальные места и людей. С этим невозможно что-то сделать. Он просто оставил часть себя там, в том месте и тем людям. А они взамен дали ему неповторимый жизненный опыт и внезапную нежность.

Но даже если тебе удалось покинуть это место и людей, твой телефон забился новыми номерами, а смски приходят постоянно. Оказывается, они тоже привыкли к тебе.

За окном возобновилась тишина. Замолчали птицы, и не стучит дождь. Я знаю, что сейчас должна быть в другом месте, где меня ждут. Но звук проезжающих машин останавливает. Я не имею права ходить после болезни под дождём. Не хочу сидеть в полной тишине, не могу ничего делать. Не могу привыкнуть жить по-другому, т.е. так, как жила раньше. Не помню, что было раньше. Но, несмотря на всё, я буду привыкать к своей прошлой жизни, которая приобретёт новый облик, так непохожий на то, что было до…

31

Анастасия ТЮТЯРЕВА

Зачем же жизнь таким, Таким, как я дана на свете этом?Вернётся всё лишь этим летом.,Погубит верность только шагом,

Заплатит болью и распадом,Умоет жизнь своим ударом.

Лишь с правотою двух сердецЯ в смерть войду отдав ей,Отдав ей жизни свой венец.

Ведь не уместны здесь слова! Я вам всем в жизни не лгала,

Я просто с болью на сердце большойПыталась скрыться за душой.

Я всё ж пыталась сильной быть,Хотела промах свой забыть,

Исправить жизнь на новый лад,Уйти от всяческих затрат,Из жизни дикой улететь

И где-то там, вдали запеть.

И рифмой сложенной за часДуша и сердце ноет сейчас,А может все семнадцать лет.И не забыть мне день навек,

Что отнял прошлое моё.И жизнь мне мигом омрачив…В ударе слышен лишь мотив

Непониманья, веры зла.И никому ведь эта сказка не нужна1

Я верила в нелепые слова:- «Ты будь умней…», - «ТЫ будь

горда!»Когда на сердце сложно и

Ноет камень по душе скребя…Я знаю, что грешна,Но знаю так же, что

Плачет и зовёт моя душа.

Она лишь милости твоейВсю жизнь пыталась попросить.И столько подлый грех носить,

Никто не выдержит, поверь.Он лишь любовь мне подарил.

Не понимая, что творимМы обрекли себя на муки,

НА муки жизненных стезей.Забыв о верности своей,

Забыв о преданности душМы отхватили этот куш!

Ошибкой не считаю это,Но вам клянусь, что в жизни сейНе обреку себя на муки сильней,

Сильней чем днем вот этимЯ обрекла себя на век.

ЗАЧЕМ?!

32

ЖЕНЕЧКА

Ты тот кого создали по любви. ТЫ воплощенье нежности, мечты...

Возможно просто парень, для кого-то.Но для кого-то - ангел со звезды.

Ты сладкий дождь и воплощенье лета.Возможно для кого-то ты сосед,

Но в жизнь мою вошел уж слишком лихоПоэтому ты принц, возможно на коне!

Не забывай откуда ты явился,Но помни так же для чего...

Не можешь жизнь окончить безпринципно, Поэтому послушай, сто скажу:

Ты потерял родных? Держи их в сердце!И для тебя они вовеки не умрут.

ТЫ потерял друзей? Закрой им дверцы!Друзья, по жизни, лучше этих ждут.

Ты тот, кто должен жить на этом свете.Ищи,зай, счастья в каждом солнечном луче,

Встречай развилки жизни с легкостью в душе,И все твои пролитые слезинки

Тебе окупяться вдвойне!

33

«Ворона и птенец»

Из жизни лёгкой вот такойУшел птенец долой, домой.

И всем рассказывал, что жизнь былаКрасива, сказочна, светла.

Но только ворон бывший тамСказал, что жизнь не сказка, а бедлам.-Что стоит жизнь без сладости любви?

Но ворон знает те пути, Что мудростью ему с рождения даны.

И никому не доверяет, никомуИ точно уж не доверяет он птенцу.

-«Не могут яйца курицу учит!»Пора бы эту поговорку позабыть!

Но жизнь идёт лишь день за днём,В надежде обнаружить за окном,В надежде обнаружить те слова,

Что скажутся на жизниИзвестной веем вороны и птенца.

34

Лиза ШЕПЕЛЬДуша болеет. Она стала на маленьких ножках на перила балкона и смотрит

вниз. А там – глубокое небо. и прыгнуть бы, но нельзя. Лечащий врач прописал Душе покой и сон. Много-много снов. Но они не приходят. И Душе скучно. Она спит без снов, а по ночам бродит по стенам, или ставит по центру комнаты стул, и ходит вокруг него до самого рассвета. Потому, что постельный режим без снов - это скучно…

Лечащий врач прописал Душе пить много жидкости : горячего чая с лимоном, чтобы с температурой выходило всё «плохое».

Лечащий врач запретил душе книги у музыку. Чтобы не было лишних эмоций. Он вколол ей в вены «радость», но подобие «счастья» не для Души.

На чертеже её дома не предусмотрены окна. Но есть чужой дом. Дом, в кото-ром живёт далёкая, но родная душа. Её окна всегда открыты.

Лечащий врач подарил больной душе аптечку. Большую. В ней Душа может спрятаться. Но она не хочет болеть, заливать себя зелёнкой, заклеивать пластыря-ми. Она привыкла не обращать внимание на «лёгкие недомогания». Она уж точно не хочет болеть, она хочет жить. А если и забиться в угол, то в угол дома родной души.

Лечащий врач прописал Душе дышать свежим воздухом, но все парки в этом мире закрыты. Он стал упрекать больную в том, что она пьет слишком много кофе, да к тому же еще и курит! Он вообще её слишком много упрекает. А Душе не нра-вится такой расклад. По – этому, она стала всё чаще лазать на перила балкона, и смотреть туда, где дом в который она хочет полететь. Где ждёт её открытое окно и теплые объятия родной и близкой души.

В свободное время, когда Лечащий врач уходит, и не стережет её своим на-зойливым взглядом, Душа рисует акварелью на белых обоях своей спальни. Она рисует реки и вьющийся плющ, листья и лунную дорожку на озере, скрипичные струны и девичьи кисти. Она рисует память.

Душа, вообще то, счастливая, просто она приболела чуть-чуть. Ведь болеют тела, головы. И Души тоже болеют. У них точно такой же простудный синдром, ос-ложнения, лихорадка…всё как у людей. Только глубже. И лечить сложнее.

Но Душа обязательно справится. Она еще покажет Лечащему врачу, что бо-лезнь её ни в коем случае не смертельна, и что она сможет жить, и радоваться не химической радостью, видеть сны, дарить цветы, улыбаться прохожим и солнцу, читать вслух стихи, смеяться и хоть её больничная пижама из бумаги – Душа не сгорит…

И однажды, наконец-то, стоя на перилах балкона, она сделает шаг вперед. Она еще не знает куда лететь. Еще не знает где открытое окно того дома, где её ждут. Но обязательно найдёт.

35

Наше небо

Квартира. Голые, бездумные обои типа совка с желтыми кляксами цветов на не сте-рильной, стёртой до одури поверхности. Потёртые ромашки, то ли лютики, которые когда-то в пред военные годы мой дедушка с вдохновением дарил своей жене, по нелепой слу-чайности - не моей бабушке. Такая желтая потасканность и цветастость явно пользовалась популярностью в те, былые годы. Тогда, когда «мистецькі жінки» хрущевских розвалин волшебными наядами кушали свежие огурчики и яички, сидя на берегу моря, сметали сво-ими кружевными юпочками пыльные тропинки вдоль огородов и налипшие на кружевные подолы сладкие петушки: децкую радость.

Такие розово-белые, хрупко-поддатливые с грудью обтянутой в ситец, с припудренны-ми носами и сливочной не тронутой солнцем кожей, воздушные, как облака, и писаные маслом не одного художника. Женщины «Бизе» с кисейками на глазах. Наверное, такой была эта женщина, что не стала мне бабушкой. Именно она, в те далёкие годы клеила своими фарфоровыми ручками обои на теперь мои стены.

А под этими цветочками еще десятки других слоёв еще более старых обоев. Один на другой, один на другой. Под желтыми ромашками, лиловые розочки, под ними зеленоватые берёзки, синяя рябь, а под ней газетки с зачуханым именем Ильича, фамилиями павших бравых офицеров, да советами, как квасить огурцы.

Бумажная труха, хрупкая как время. Её можно сдирать пластами, хрустящими и ломки-ми, не долговечными как жизнь человека. Время съело все эти цветочки, розочки, Ильича, огурцы, плотно завинченные в не мытые банки. Всё. Но я, ни разу не решился содрать эти верхние обои, то ли от страха познакомиться с семейством мучного червя, живущего где-то между лиловыми и зелёненькими, то ли от нежелания задевать былое. Зачем будить Володю Ильича? Ему так сладко в этой могиле, под огурцами и офицерами. Всё давно поросло розами. Да и я люблю эту квартиру такой. Такой её любили еще мои родители. Папик, прибивавший, где-то по центру и левее, деревянные рамочки с фотографиями тех самых наяд, обтянутых жуткими совместными купальниками с резиновыми матрасами в руках и чьим-то двоюродным братом под мышкой. Фотографии родителей в их студенчес-кие годы. Театральное училище, бородатый мужчина, студент, друг, по совместительству моя няня. Тут и я, пристроилась на квадратных коленях дядечки с бородой и измазанного краской, клей ПВА в большой банке на заднем фоне, холсты, гуашь, банка со шпротами, кефир в авоське на дверной ручке и улыбающиеся родители. На этой фотографии им как мне сейчас, или мне, как им тогда.

Время прошло, родители уехали, а квартира толком и не изменилась. Всё те же окна с налётом древности. В них смотришь, как сквозь туман. Окна в этой квартире никто никогда не мыл. Почему? Не знаю. Своеобразный протест против…против правительства. Раз Они такие плохие, вот им моё не мытое окно. Или против людей, что стайками мечутся под моим пятым. Чтобы не видели. Да просто протест. Или, может, это что-то с род-ни безумию, необъяснимому и даже смешному. Возможно так удобней, темнее спать, безопасней жить. Но, в любом случае, я тоже никогда не прикасался к своим окнам. Смотреть на город сквозь пыльную дымку, сидя на подоконнике. Да и на вопросы слу-чайно забредших ко мне гостей я привык отвечать : « А что вы хотите, у меня вообще ванна в коридоре».

А она и правда в коридоре. Моя чугунная женщина с желтым налётом и трещинной в нелепом месте.

Люблю я эту квартиру. Её широкий и вечный подоконник с облупившимся верх-

36

ним слоем и застывшими капельками белой краски, стеклянный взгляд часов и дым, весящий в воздухе. Люблю её и за то, что она никогда не пустовала. Присутствие дру-зей- студентов с театрального училища, будто только сошедших со старых фото. Но уже не родительских, а моих друзей. Хотя в точности таких же бородатых, шутящих, свободных, голодных и верящих в свой талант и в светлое будущее. С гитарами, пи-вом, и тараничкой, с чужими детьми и клеем ПВА. Сколько слов в ней сказано, песен пропето, стихов написано и ролей отрепетировано, сколько…Сколько жизни.

Но окончив училище, бородатые, пропитые друзья в прокуренных шарфах, намо-танных по уши, резко все женились. Кто друг на друге, а кто на начинающих актрисах, театралках с первого курса и интеллектуалках с детских ногтей. Женились и, потащив свои мольберты, гуаши, береты, гитары умчались по другим городам, оставив номера телефонов, успешно потерянных ими же при случае. Умчались навсегда. Строят гнёз-да, рожают детей, куют счастье. Пропали, исчезли, улетучились из моей жизни вместе с запахом газировки «Золотой ключик» и веселыми ночами под гитару.

А квартира жила и дальше. Жила с пятнами зелёного на линолеуме на кухне и по-черневшими восковыми свечами на подоконнике.

Работа в театре. Третий сезон одна и та же роль. На раскладушке в моей кухне теперь ночуют ни какие-то там студенты, а Актёры, правда, второстепенных ролей. А чаще - массовки. Порой, на чай забегает знакомый бутафорщик, несколько ново-рожденных и еще не признанных поэтов. Их руки всегда пахнут клеёнкой, а в голове всегда бурлит жажда поспорить, обсудить и подраться с Актёром на раскладушке. Но, он спит. Громко кашляя, и возмущаясь, непонятые и оскорбленные поэты уходят, при-хватив с собою бутафорщика. Снова тихо. Театр, пиво в любимом баре по вечерам, ночные прогулки по песочным пляжам. И большая вероятность попасть под товарняк, или еще под какой ни будь скоростной троллейбус, с голубой полоской на ржавом ту-ловище, и бабушкой контролёршей, которая не виновата, что я дурак. Приоритетность вечно севшей трубки, и я вне зоны досягаемости. А где я? Есть ли в этой зоне цветы и нагретое под солнцем сливочное мороженное, или это совсем другой мир, в котором люди красят волосы только в кофейный и не ждут от жизни перемен? Надеюсь, нет, надеюсь, я буду там, где на асфальте пишут мелками, а в окнах по ночам горит свет, там где найдутся люди, которых я могу любить. Люди с красными волосами, драными кедами и свободной душой. Те люди с которыми можно плечом к плечу и рука в руке. И так жить…

Я с таким душевным трепетом нашел себе на днях друга. До нашей встречи он жил на местной помойке. Альфатор у моего дома до сих пор хранит следы его лап на себе. Тёплых, когтистых. Вот так вот достать из помойки какого-то очумевшего кота со всеми признаками блохастости и лишая, и притащить бродягу домой. Полюбить его своей преданной любовью с его неуничтожимым запахом «родом из альфатора», с не понятного цвета шкурой, и прекрасной привычкой гадить мимо лотка, а в и так хреново растущий кактус…

Если бы я только знал, что мои ладони так быстро привыкнут к тебе, что фаланги будут дрожать в отсутствии тебя рядом. Рядом ты. Подушечками пальцев, прикасаясь к тонким губам, прижимаясь к узким ладоням, врезаясь твёрдым серебром колец в твои мягкие ладони. Белеют от напряжения, вроде бы просят о пощаде, но, метал моих пальцев не отпускает, он жжется, он пляшет по твоему телу. Держу крепко за руку, не отпуская, держу. Испачкав губы, изранив ладони - держу.

Проверяли на прочность нервы, телефоны, мебель, крохкие как бумага вазы, хо-

37

дили в гости к небу. Пить чай и обсуждать прогноз погоды, курить гашиш и танцевать джаз в обнимку с облаками, а потом спускались вниз, будто на резиновых сапогах.

Пытались держаться приличий, шнуровали друг другу кеды, покупали газеты, вы-брасывали совковые книги, пили молоко со льдом, кричали в звёздное небо, лежа на асфальте, варили кофе, гладили рубахи, громко рассказывали стихи в набитых автобусах, будили друг друга , завязывали феньки, кормили кошку, поливали кактус, слушали музыку, перед сном читали в слух.

Я знаю, что будет когда ты уйдешь: дожди…* * *

Так вот, проснувшись я заметила, что тёплого и мирно сопящего тела рядом нет. Сев пить чай за стол я, рывками отмахиваясь от тюля занавесок бившихся, словно в предсмертной дрожи и лезших в глаза, задумался.

Что не так? Неужели наша любовь поцвела , поцвела и скукожилась? Завяла, сгни-ла, как абрикосы…И что теперь? Мои чувства в компот…Где ты?

За чаем, пошла,- облегченно вздохнул я. Нет. Чая валом! Им мы всегда затоварива-лись сполна. Ибо жрали его много…

Папа говорил: « С творческими людьми сложно уживаться». Мама: « Ты просто больной!»

Что мне не место в нормальном обществе твердили все. Я и не стремился туда. Не споря ни с кем я, как мог, отгораживала себя от примитивов. Обходил вокруг заштампо-ванных людей с их идеально продуманными поступками. Психические расстройства жили во мне внутривенно, и в больничной карточке.

Невозможность расстаться с прошлым упрямо вгонялась в рамки моего сущест-вования. День за днём, проживая новые события моя жизнь не менялась. И только нетленность каких-то знаков из прошлого: запахи, музыкальные композиции, знако-мые места, движения рук. Всё это, будто, возобновляло круговорот, как качели не даёт остановиться следующий, и следующий толчок. Импульс из глубин моей памяти на-поминал о длине дорог, которые я прошел, красоте городов, которые видел, глубине человеческих характеров, которые мне пришлось открыть, о чувственности любимых, улыбках друзей, и о вечном скитании.

Наверное, тебе всё это надоело, наверное, тебе хочется новых городов, людей.И ты будто по кругу, будто по кругу. Вечное стремление к побегу. Прыжки с балкона,

полёты во сне. Садись на не те трамваи! Катись куда зовут! куда желаешь…Твои обрывки. Хоть и живём в одной квартире, но имеем разные выходы. Окна у нас по разные стороны. И ты, с разбегу, бросаешься туда…

Твоя неугомонная радость бежать. Ты всегда умела это делать. Еще в детстве ты мечтала учинить грандиозный по-

бег, мечтала исчезнуть из этой жизни. Выросла и убежала. Не попрощавшись. Тебе всегда было плевать на родных, на друзей, на тех, кто судорожно говорил «люблю». Ты убегала от «люблю». Для тебя было так просто уйти от людей. Всё что нужно, это сказаться на странность, слабость, страх…

Побег…Из города в город. Ты будто прорисовывалась силуэтом на городских алле-ях, а потом гордо выставляла свою спину в тёмных переулках…Ты бежишь.

Всю жизнь. И только короткие привалы не больше года…Твой привал во мне длил-ся полтора года. Рекордное число биения твоего сердца. Мои овации…

Когда ты пришла ко мне. Голодный и неспешный путник cо скрипкой на плече и

38

дурью в голове - нас стало двое.-Зачем бежишь?Тихим голосом, уткнувшись взглядом в не живое, ты говорила мне о Свободе, и о

страхе быть привязанной.-Зачем тебе свобода? куда тебе одевать крылья? У нас нет взлётной полосы. Наше

небо над головой. Мы можем достать его с крыши глазами и для этого не надо сры-ваться с места и бежать, главное верить…

-Корнями врастать в пол глупо...Через месяц ты ушла.Дожди…

* * *Первое неожиданное письмо в пожелтевшем конверте. Его я скомкал, достав от-

крытку. На ней был город. А на обороте, почему-то карандашом выведено два слова: «Наше небо».

Сейчас ты далеко, но для меня, это близко. Близко- значит рядом, а значит во мне.

Самое красивое в нас – это дождь. С него всё началось, им и закончилось. Тело моё дождь, в глазах моих- твои слёзы. И я верю в твою душу. Я подарю её птицам, когда ты умрёшь. Не пиши мне больше писем. Быть может, они нужны, но не мне…

39

огромная благодарность за активное участие в приготовлении выпуска:

Аносовой ВалерииАнтоновой Екатерине

Лутинской АленеОдинец Елизавете

Тютяревой Анастасии

White in Blackзбірка соціально-психологічних творів/за ред. А. Боровськоговип. третійвид. дім “WiB”, 2009, - 40 стр.