4.29.201409:15 VG – Руслан У.

- Право убежища -- Главное судебное разбирательство -

1 переводчик

Вот здесь находится памятник погибшим от теракта четвертого сентября 1999 в

Буйнакске. А вот здесь - продуктовый магазин.

Судья диктует:Истцу показывают аэрофотоснимок.

Затем снимок из программы Google earth. Истец спрашивает:

„Зачем это?“. Истец узнает стадион, на котором он раньше играл. Он

показывает приблизительно то место, где находился его дом и площадь,

где стояла фабрика его отца.

Когда Вы последний раз связывались с

матерью?

В 2011, когда мы с ней

прощались.

Мне в это верится с трудом. У меня здесь недавно была одна бабушка из Дагестана, которая

говорила, что общается со своими соседями в Дагестане по скайпу. И в Санкт-Петербурге наверняка имеются интернет, мобильные

телефоны и скайп. Итак, когда Вы в последний раз

разговаривали с матерью?

Истец: Когда мы с ней расставались, в 2011. Я тогда еще маленьким был.

Судья: Таким уж маленьким Вы тогда не были. Вам было уже 16 лет. И после этого у Вас не было с ней контакта?

Истец: Нет.

Судья: Вы говорили, что у Вас большая семья: дедушка, дядя... Вы связывались с ними?

Истец: Нет. Я искал их в социальных сетях, но не нашел.

Судья: Как Вы расстались?

Истец: Мама сказала: „Все будет хорошо“

Никаких адресов, никаких

телефонных номеров?

Нет, ничего. Мы хотели поехать втроем в Германию. Но тот мужчина сказал, что мест на пароме всего

два. Еще он сказал, что он скоро привезет нашу

маму. Но он мало снами говорил.

Судья:Там, где один паром идет,идет и второй. Я ничего непонимаю.Вы чувствуете, что Ваша мать оставила Вас в беде?

Нет.

Что случилось с Вашим отцом?

Он пропал.

Судья:

Истец:

Вы это только предполагаете,

но Вы этого не знаете.Мне недостаточно того, что вы были

несовершеннолетним и ничего не знаете.Мне кажется, что Вы просто не хотите

давать показаний. Если Вы не хотите ничего

рассказывать, то я так и внесу это в дело... Итак, у кого Вы останавливались

в Санкт- Петербурге?

У одного мужчины. Его звали Турпал. Он был тоже из

Дагестана. У него был джип.

Судья:Как долго Вы жили у него?

Истец:Где-то месяц.

Судья:И Вы не знали, что дальше будет?

(диктует):На вопрос, знали ли Вы, что с

Вами дальше будет, Истец ответил: «С нами не говорили о наших планах

на будущее».

Почему Вы боитесь вернуться обратно? Что Вас там ожидает?

Смерть. Что же еще? Почему все думают, что в Дагестане безоопасно?

Истец:Мать заплатила деньги, чтобы отца отпустили.

Судья:Вы ничего не знаете, но про деньги Вы знаете?!

Истец:Иначе его бы не отпустили!

Судья: Вы это все только предполагаете. Вы не знаете ничего.

Почему мне не верят, что отца и мать

забирали?

Проблема в том, что если Вы ничего не видели, то Вы и не можете об этом рассказать. Сэкономьте нам

время, пожалуйста…

Судья:Во время интервью в Федеральном ведомстве Вы сказали, что Вы один раз видели, как Вашего отца забирали.

Истец:Один раз - я имел в виду первый раз. Моего отца раз десять забирали.

Сконцентри-руйтесь,

попробуйте вспомнить ситуацию.

Расскажите мне об этом, пожалуйста, поточнее,

чтобы я смог составить

представление о ситуации.

Сконцентри-руйтесь, попробуйте вспомнить ситуацию.

Они забрали моего отца, спустя часов

пять он вернулся. Он был избит.

Истец:Кто-то постучал в дверь… Они сказали: «Полиция… подозрение в террористической деятельности» и спросили, где находится друг моего отца.

Судья:Это они из-за двери спросили?

Истец:Нет, они вошли в нашу квартиру.

Судья: Где были Вы?

Истец:На кухне, дверь была открыта, я все слышал.

Судья:И полиция сделала это перед ребенком? Не верю.

(диктует):В первый раз пришла

полиция…

Я этого не говорил!!!

Я диктую то, что Вы только что сказали.

Но я этого не говорил!

Дослушайте до конца и отметьте те моменты, с которыми Вы не

согласны.

Сначала пришел участковый, затем люди в полицейских

шлемах. Что-то здесь не так. Как часто Вы присутствовали при

этом? Какие события Вы можете

описать?

Истец:Отца прижали к полу, надели наручники. Это было летом 2011 года. Это я могу точно сказать.

Судья:Почему?

Истец:Потому что было жарко, мы были в шортах и на море.

Судья:Вашего отца на море арестовали?

Истец:Нет! Я всего лишь описываю время, то лето!

Судья:Что случилось с фабрикой Вашего отца?

Истец: Ее закрыли. Это была не фабрика. Маленькая мастерская, вдвое меньше этой комнаты.

Судья:Кто ее закрыл? Вы?

Истец: Нет, конечно. Всем было ясно, что происходит. Отец больше не возвращался, материалы не поступали, и двое работников ушли сами.

Я хочу еще кое-что рассказать. Когда отец пропал, снова пришли те люди и спрашивали про мою маму. Как-то раз я пришел с тренировки домой, в

квартире все было поломано. Мой брат сидел на полу и держал окровавленное полотенце. Моя мама билась в истерике и кричала: «Посмотри, что они сделали с твоим братом!». Они ударили моего брата ножом в грудь. Мы не могли поехать в больницу, потому что те

люди сказали, что это для нас плохо закончится,

если мы это сделаем. Мама позвала врача на дом и заплатила ему, чтобы он молчал. Врач зашил раны.

Судья:Ваша семья была особенно религиозной?

Истец:Нет, не была. Но мой отец изменился с тех пор, как он познакомился с Ахмадом. Он заставлял нас молиться и поститься.

Судья:Поэтому Вы решили, что он стал исламистским террористом?

Истец:Да, мы так подумали. Я, мой брат и моя мать.

Знаете, еще когда я только прочел протокол интервью, я не мог во все это поверить. Но я решил заслушать истца лично. Но история стала лишь еще

менее выгодной. Имеется только смутный намек на то, что отец истца - террорист. Сам истец не находится в розыске Службы

Безопасности. В чем тогда проблема?

У него нет будущего. Я согласна с тем, что его рассказ очень наивный и детский. Но именно это делает его таким

правдоподобным для меня. Истец не драматизирует события. Он не тот, кто

что-то рассказывает, потому что ему сказали, что он должен это рассказать. Дилемма в том, что он не

может сказать, что его мать бросила его в беде. Но он также не может сказать, что

матери больше нет. И то, и другое

причинило бы ему боль.

Я вижу это по-другому. И дело не в том, что его рассказ «детский», он (рассказ – прим.

пер) просто оторван от жизни. Мне жаль. Он много раз повторил, что он не

«знает», а «предполагает». Травма? У него не может ее быть, потому что его самого никто не бил.

Остается только сожалеть, что двоих детей послали без

оснований для убежища. Но это именно так.

Тогда, в 2011 в Дагестане было положение близкое к гражданской

войне. Теракты. Женщин не посвящали в происходящее, детей тоже. Это нормально. Я не знаю,

есть ли у него альтернатива убежища в пределах страны. Служба Безопасности может легко найти его как члена террористической

группировки.

Я не буду ставить иск на поиск доказательств. Отца мы найти не

сможем.

Судья:Отец – призрак в этой истории. Онпропал, возможно, он просто ушел кдругой женщине. Кто знает?На мой взгляд, эта история совершенно неправдоподобна, что я могу тут поделать?

Вот судья все время говорит, что моя мать живет в Санкт-Петербурге. Но я не знаю, там ли она еще. Может она куда-то уехала, может и в Германию,

чтобы искать нас.

Тот, кто ничего не знает, не получит никакого убежища.

www.refugeeslibrary.wordpress.com