РУБА

ШК

А, D

irk

Bik

keM

Ber

gs

spo

rt

Co

utu

re;

ВИ

НТА

ЖН

ЫЕ

ОЧ

КИ, C

hr

isti

an

Dio

r (w

ww

.bea

stv

inta

ge.

lv)

44

Без тормозовСпросите у любого – кто самый скандальный человек в латвийской моде? И каждый вам ответит – Давидс. При этом сам модельер считает себя «тихим интеллигентным человеком». Но даже если Давидс выглядит, как американский пенсионер на курорте, чертовщинку в его глазах ничем не замаскируешь. Текст Джемма Браун, фото Олег Зернов (Target Studio), стиль Ольга Колотова, макияж Вита Кокоша

В моду он пришел под видом ангела – в финале своего первого шоу на Ассамблее неукрощенной моды в 1999 году урожденный Роман Андреев, в прошлом пищевой технолог, организатор концертов и стилист популяр-ных салонов красоты, выпорхнул на подиум в бело-снежных крыльях. Тогда еще никто не предполагал, что лимбажский самородок с обнаженным торсом, во-лосами до плеч и творческим псевдонимом Давидс ста-нет целым явлением в латвийской моде и культурной жизни. Сколько дерзких начинающих художников по-видала Ассамблея – и где все они теперь? Давидс же, не имея за плечами профессионального дизайнерско-го образования, заставляет о себе говорить уже 10 лет. Его кидало из стороны в сторону. То он делал буржу-азную коллекцию платьев и костюмов из дорогих тка-ней, вручая моделям вместо сумочек позолоченные

вязанки дров. То разрабатывал коллекции вызываю-ще сексуальных синтетических плавок и трусов для мужчин. Творческие коллизии Давидса подкреплены неплохой коллекцией призов, собранных на междуна-родных фестивалях и конкурсах. Сегодня он произво-дит одежду уже в промышленных масштабах, первым из латвийских дизайнеров освоив безграничный по-тенциал Китая. Пресса обожает Давидса за острый язык. Он режет правду-матку, не просчитывая наперед последствия. Навыки шоумена модельер с блеском демонстрировал в телепередаче Davids show. Тогда-то к нему оконча-тельно и прикрепилось звание «человек-скандал». Правда, сам художник до сих пор искренне удивляет-ся: «И откуда только люди взяли, что я скандальный?» Или он все-таки кокетничает?..

45

Портрет

СКанДалиСт С ДетСтВаТы родился таким острым на язык или приобрел это качество с годами?Родился. Если я видел, что король голый, то немед-ленно трубил об этом всем вокруг. Когда мне было 2 года, мама взяла меня с собой в общественную баню. Пока она наливала воду в тазик, я встал на скамейку и принялся слагать какие-то стихи про половые отличия мужчин и женщин. Все бабки просто обалдели! С тех пор в баню меня мама боль-ше не брала... Я был страшный ребенок. Однажды ко мне в гости приехала двоюродная сестра. Она со-биралась на какой-то бал и попросила меня, 12-лет-него пацана, накапать на ее блондинистые волосы несколько капель шампуня «Ирида» – тогда в моде был синий оттенок. А я возьми да и вылей всю бу-тылку. Сестра на глазах посинела. Как только мы ни пытались отмыть «Ириду» стиральным порош-ком – ничего не вышло. На бал сестра, конечно, не пошла, а потом еще две недели сильно отдавала си-невой. И после этого несколько лет к нам в гости не приезжала. А еще мы с друзьями воровали яйца у соседей, пока все были на работе – собирали их просто корзинами. А потом пекли торты и раздава-ли их детям во дворе. Прямо как кришнаиты!

Тогда в тебе и проснулся интерес к кулинарии, по-будивший учиться на пищевого технолога?Нет, кулинарией я увлекся благодаря нашей домра-ботнице. У меня двое братьев. Мама все время рабо-тала, поэтому обычно мы были под присмотром няни, которая хлопотала и по дому. В свое время она окон-чила престижную старую школу для домохозяек и нянчила еще внуков Яна Фабрициуса. Няня готови-ла нам невероятные супы с березовыми почками...

На каком же этапе жизни тебя заинтересовала мода?Тоже в детстве. Я учился в 7-м классе, когда мама по страшному блату купила мне чешские коричне-вые зимние сапоги – на каблучке и с острыми носа-ми (сегодня у меня есть практически такие же от Dolce&Gabbana). Когда я в них появился в своей лим-бажской восьмилетней школе, меня обложили так, что мало не покажется: «Пойдешь по огороду – будешь огурцы на каблуки накалывать». Но я уже в школе мог постоять за себя – отлично молол языком. Я очень рано осознал, что одеваться нужно не только для того, чтобы не замерзнуть и прикрыть наготу. И что одежда бывает не только утилитарной. В те времена в деревне мужчина-модельер казался чем-то из области фантас-тики. Но жизнь каким-то образом вывела меня к осу-ществлению этой мечты. В старших классах я вообще стал избалованной фирменными шмотками сволочью. Вещи без лейбла вообще не признавал. А ведь моя мама, воспитывавшая одна троих детей, работала на износ и доставала для нас дефицит всеми правдами и неправдами. Мамы никогда не было дома. Но у нас

было все, что нужно для счастья: няня, цветной теле-визор и модная одежда.

Давай вернемся к твоей «скандальности». Навер-ное, острый язык доставлял тебе немало хлопот. Наоборот, он меня всегда защищал – до драки ни разу не доходило. Даже в Советской армии – а слу-жил я во внутренних войсках под Воронежом, в Бори-соглебске, трудился поваром на генеральской кухне. Хотя иногда моя прямолинейность мне мешала. В со-ветское время я так и не стал пионером, потому что на присяге ляпнул, что не буду носить эту красную индюшачью бороду. Это выражение я слышал дома, когда мать заставляла надевать галстук упирающе-гося старшего брата. После этого меня и маму просто затаскали по всем комиссиям. С друзьями приходилось расходиться из-за остро-го словца?А у меня друзей толком-то и нет. Есть один друг детства (мальчик из неблагополучной семьи, кото-рый стал практически четвертым сыном для нашей мамы) и один однокашник. Я только с виду откры-тый человек. На самом деле я всегда держу дистан-цию, не пересекая определенный рубеж.

Кому ты изливаешь душу, если случается что-то плохое?Жене Антре. Она самый близкий человек. Когда-то Антра была моей маникюршей, мы долго с ней сбли-жались – это отдельная история. Для меня самое главное – это моя семья. С братьями и мамой свои проблемы я не обсуждаю – у нас так не принято. С мужиками по выходным не выпиваю. Да и о чем бы я с ними говорил?

Самый нелепый слух, который ты слышал о себе? Не было еще ничего такого, что вогнало бы меня в краску. Слухи о том, что я гей, меня даже не удивля-ли. Жизнь длинная, всякое бывало. Но я точно не гей. Пожалуй, самая нелепая сплетня – что я сам ничего не делаю, а модели одежды на самом деле разрабаты-вает моя жена. Хотя на самом деле мне все равно, что обо мне говорят. Я усвоил: слухи нельзя комментиро-вать и уж тем более принимать близко к сердцу. Пусть люди думают, что хотят.

Что для тебя табу? Разговоры о моих детях – сыне Бруно и дочке Эмме Берте. Я очень осторожен в подобных разговорах. Не понимаю, почему другие родители так любят порас-суждать об успехах своих детей. Моя жизнь настоль-ко насыщенна, что я не стараюсь реализовать в детях свои утраченные мечты. У них своя жизнь. Сын и дочь живут с женой Антрой. Бруно заканчивает среднюю школу, ему 20 лет. Наверное, отправим его за грани-цу – пора начинать самостоятельную жизнь. Он очень красив, натуральный блондин – прямо Пэрис Хилтон в брюках.

46

Я тихий интеллигентный челОВеККогда ты вел передачу «Давидс-шоу», детям, на-верное, приходилось несладко.Это было ужасно! Детей терроризировали в школе, говорили: «У вас вся семья дебилов!» Но ничего, мы как-то с этим справились. Я объяснил детям: у нас есть машина, дом, вы хорошо одеваетесь и можете по-купать в магазинах все, что вам нравится. Остается только такая мелочь – потерпеть, когда вас обзывают. Как только я исчез из «ящика», моих детей оставили в покое. Недавно передачи снова показывали по теле-видению – и опять начались проблемы в школе. Когда мы записывали первые выпуски «Давидс-шоу», мне тоже казалось, что эта передача немножко за гранью. А посмотрев недавно повторы, я задумался: и чего ко мне пристали? Ничего запредельного там нет.

Ведущий в халате на голое тело – довольно смелый шаг. Это была твоя затея?Нет, общую концепцию «дорого и безвкусно» приду-мала художница Анна Хенрихсоне: мебель была от

Versace, махровые халаты от Emmanuel Ungaro, очки от Ray-Ban.

А почему ты покинул передачу? Причин было несколько. И одна из них – политика. Например, тема 16 марта – очень спорный вопрос. Мой отец русский, а мать латышка. Я себя никогда не счи-тал на сто процентов ни русским, ни латышом. Если наезжают на латышей – я тут же занимаю их пози-цию, если на русских – я тут как тут на их стороне. Я всегда посередине, потому что уверен: людей вообще нельзя делить по какому-либо признаку. Ни на муж-чин и женщин, ни на дураков и умников, ни тем более по национальному признаку. Если у тебя нет аргумен-тации, национальность – последнее, что ты можешь использовать.

О чем еще было трудно говорить?О детях, приютах, брошенных животных – о том, чего мы стараемся не замечать. Но самым трудным было другое: в бытность телезведой я все время дол-жен был улыбаться и не мог позволить себе быть в плохом настроении. В то время я очень много ра-ботал и страшно уставал: телевидение, радио, га-РУ

БАШ

КА

И Д

ЖЕМ

ПЕР

, VJC

Ver

saC

e; Ш

ОРТ

Ы, C

or

nel

ian

i; ВИ

НТА

ЖН

ЫЕ

ОЧ

КИ, C

hr

isti

an

Dio

r (w

ww

.bea

stv

inta

ge.

lv)

47

зета Diena, собственные клиенты. Каждый день вставал в 5.30, а ложился поздно ночью. Через два года я превратился в натурального зомби. Пере-дачи «Давидс-шоу» все воспринимали как мое ин-дивидуальное творчество. Но над ними работала большая команда – 40 человек, 8 редакторов. Сна-чала было больно, стыдно и неудобно за вопросы, которые приходилось задавать. Меня спасал грим – он маскировал покрасневшие щеки. Например, на съемки одной из передач принесли целую коробку разнообразных вибраторов из секс-шопа. Я, соро-калетний мужчина, смотрел на все это хозяйство, разложенное на столе, и искренне не понимал: как использовать половину из этих штучек и куда их засовывать? Самому было страшно любопытно, но я боялся, что зрители усмотрят в этом нездоровый интерес – и покраснел как рак.У меня сложился имидж этакого опытного экперимен-татора, который все в жизни повидал. Но одно дело трепать языком, а другое дело – жить. На самом деле я тихий интеллигентный человек.

Значит, ты не разделяешь точку зрения, что в жиз-ни нужно попробовать абсолютно все?А я все и попробовал! Попробовал – и больше меня к этому не тянет. Не буду зарекаться – может, еще стук-нет молния в голову. Но я, извини, уже стар для ради-кальных перемен.

Многие люди идут на любые уловки, лишь бы про-славиться. Мне стыдно за этих людей. Нормальный человек не будет демонстрировать свою ванную комнату и спаль-ню на страницах журналов. В Латвии, вставив в грудь силикон, как Сончика – ты уже звезда! Все трое чер-нокожих, проживающих в нашей стране, стали звез-дами: снимаются в кино, играют в театре... Как же это провинциально! По большому счету, писать в Латвии не о чем. Хотя для меня изучение желтой прессы – не-маловажная часть работы. Там я черпаю полезную ин-формацию о своих клиентах: я же должен знать, с кем они спят, сколько у них денег и чем они занимаются. Не буду же я спрашивать их самих об этом!

Мне все равно, что обо мне говорят. Слухи нельзя комментировать и уж тем более принимать близко к сердцу.

Пусть люди думают, что хотят.

48

ВЗглЯД С 47-гО этажаОсновав бизнес в Китае, ты на долгое время про-пал из поля зрения латвийской прессы. А с чего на-чалась твоя китайская эпопея?Два года назад ребята с сигулдского «Аэродиума» решили наладить выпуск одежды и отправили меня в Шанхай. Там я довольно успешно запустил произ-водство, а заодно решил проехаться по всей стране. Увиденное меня поразило. Я так и не понял – где же там коммунизм? Приехал искать нищих несчастных людей, но до сих пор их так и не нашел. Если это ком-мунизм – то ради бога! В Китае у меня появилось ощу-щение: я все могу! Первое время мне даже не у кого было спросить совета. До меня никто из Латвии не занимался производством одежды в Китае. Сегодня мне принадлежит компания D Fashion China (www. d-fashion.net), занимающаяся массовым производс-твом женской и мужской одежды в стиле casual.

Чем тебя покорил Китай?Мне нравится там решительно все: от восточной философии до кухни. После первой поездки я даже не показал дома ни одной фотографии: у меня был такой культурный шок, что я даже не мог об этом говорить. Через 4 месяца мы с женой отправились путешествовать по Азии. Причем Япония поразила нас куда меньше, чем Китай. Когда пришла пора возвращаться домой, Антра даже плакала. Когда ты подолгу живешь за границей, то убеждаешься в том, что Латвия жутко провинциальна. Провин-циально все: мышление, вкусы. Так, как одеваются среднестатистические девушки в Латвии: мини-юб-ки, остроносые сапоги на шпильке, топы с блестка-ми – в Китае ходят лишь проститутки. Наши люди зациклены на проблемах и обвиняют в своих бедах других, а не себя. Я понимаю, откуда это. На нашей территории все время были войны. Может, именно эти качества характера – подлизываться, не гово-рить то, что думаешь – и спасли от исчезновения ла-тышский народ. Хорошо, что мы выжили. Но жить так в XXI веке неправильно. Мелочность, отсутствие фантазии, боязнь планировать свою жизнь – все это наши черты. Но ведь мечтать не вредно! Если ты ни о чем не мечтаешь, то ничего и не сбудется.

В Латвии у тебя сложившийся имидж. А какой ты в Китае? Может, ты с утра до вечера носишь костюм?Нет! Я и там одеваюсь, как бомж. У меня офис на 47-м этаже. Выглянув из окна, я сразу вижу 2 млн людей. Это впечатляет. Я снимаю квартиру площадью 120 кв. метров с ультрамодным интерьером в стиле hi-tech. Но так как моя семья на другом конце света, то вряд ли я могу назвать себя счастливым человеком. Тусовки в моем возрасте уже не радуют. Да и вечные перелеты страшно выматывают. Ужасно устаешь и испытыва-ешь вечное одиночество. И еще – в Китае никого не интересуют твои проблемы. Я не жалуюсь. Я бы мог жить где угодно. Но весну и лето хотел бы проводить в Латвии. Мне нужно еще пару лет, чтобы все разло-

жить по полочкам в своей голове. Пока я больше всего скучаю по латвийской природе и своей семье.

Кризис сильно отразился на китайской экономике?Кризис очень тормозит бизнес, там тоже закрываются фирмы и магазины. Но не так глобально, как у нас. В Китае можно покушать и за 10 сантимов, и за 20 латов. Там настолько расслоенное общество, что для всех всего хватит и на каждую вещь будет спрос. Это огромная ответственность – прокормить полтора мил-лиарда людей. Поэтому глупые правительственные решения там могут обернуться смертной казнью. Это нормально, что каждую неделю кто-то из китайских функционеров попадает за коррупцию в тюрьму. А у нас разве кто-то сел? В Латвии никто и ни за что не несет ответственность. Что в тебе изменил Китай?Я стал спокойнее. И понял, что географические пе-ремещения – ерунда. Все происходит у нас в голове. Важно то, как ты смотришь на вещи и организуешь процесс.

Чего тебе не хватает сегодня? По чему больше все-го скучаешь?Моего дома под Елгавой, где каждое утро ты можешь выходить в свой парк и поливать клумбы, копаться в земле и купаться в пруду с детьми. По саду я бегаю в трусах или в старых трениках. И в спортивной «кен-гурушке» с дырочками, которые прожгли искры от камина. Я обожаю эти старые вещи и не расстаюсь с ними много-много лет. Как же всего этого мне не хва-тает в Китае!..

У меня офис на 47-м этаже. Я снимаю квартиру площадью

120 кв. метров с ультрамодным интерьером. Но так как моя семья на другом конце света, вряд ли я могу назвать себя

счастливым человеком.

49