Тайнатаёжноголагеря

ВладимирКорчагин

науч

но-

фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

моя

род

осло

вная

27

Кааааа

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

Владимир Корчагин (1924) – казанский учёный-минералог, известныйписатель-фантаст, опубликовавший более десятка крупных научно-

фантастических романов и повестей («Тайна реки Злых Духов»,«Астийский эдельвейс», «Именем человечества», «Узники страха», «Конец

легенды», «Женщина в чёрном» и др.), лауреат литературнойпремии им. Г. Державина.

В своё время В. Корчагина благословил патриархсоветской фантастики Иван Ефремов.

Сегодня мы предлагаем новую повесть писателя, которую в жанровомотношении можно охарактеризовать как научно-фантастический детектив

С Глава первая

Сергей Гнедин, немолодой уже ре-дактор областного книжного издатель-ства одного из крупных волжских горо-дов, перевернул последний лист руко-писи и устало откинулся на спинку стула.

Сколько их, этих рукописей, и талан-тливых и бездарных, прошло через егоруки, прежде чем превратиться в книгу,поступающую на суд читателя. Впрочем,суд этот свершается почти исключи-тельно над автором, имя которого вы-теснено крупными буквами на обложкекниги, что же касается фамилии редак-тора, набранной самым мелким шриф-том где-то в конце последней страни-цы, то на нее, как правило, мало ктовообще обращает внимание. А междутем...

Гнедин горько усмехнулся. Но в этовремя дверь громко хлопнула, и в ком-нату стремительно, как порыв ветра,ворвалась художница издательстваОльга Ланина. Стройная, чуть вышесреднего роста, искрящаяся жизнера-достностью и здоровьем, совсем ещеюная блондинка с очень милым лицоми огромными голубовато-серыми глаза-ми, она являла собой прямую противо-положность Гнедину, уже достаточнопожившему, болезненно худощавомумужчине с потухшим взглядом и мед-

лительными движениями, которые лишьподчеркивали его постоянную замкну-тость и немногословность.

Вот и теперь он медленно поднялголову и устало потер лоб тонкими, каку музыканта, пальцами, словно разду-мывая, стоит ли как-то реагировать напоявление художницы.

Но для той все это было, видимо,более, чем привычным. Лицо ее не пе-рестало светиться теплой благожела-тельной улыбой, глаза по-прежнему ис-крились неподдельной радостью:

– Привет, Владимирыч! Закончили?– кивнула она на лежащую перед Гне-диным рукопись, обжигая его самым чтони на есть светлым, обворожительнымвзглядом.

– Да вот, поставил последнюю точ-ку...

– Я тоже все сделала. И обложку, ититульный лист, и с десяток рисунков.Главному понравилось. Неплохая будеткнижечка. Автор так закрутил, что...Только вот язык: местами – черт ногусломит! Ну да вы, наверное, как все-гда, все причесали?

– Поправил кое-что...– Поправил кое-что! Будто я не

знаю... Да большинство авторов долж-ны у вас в ногах валяться...

28

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

– Скажете, Оля! Главное, все-таки,замысел произведения, образы его ге-роев. А стиль... Его любой знаток худо-жественного русского языка...

– Вот-вот, будто так много их, ис-тинных-то знатоков языка. Ну да лад-но... Я вот о чем собираюсь спросить.Почему вы все корпите над чужими ру-кописями? Почему не хотите написатьчто-нибудь свое?

– А зачем? – устало мотнул головойГнедин. – Вы же знаете, как не простоопубликоваться здесь, у нас, и в нашевремя. Да и о чем писать?..

– Это вам-то не о чем писать!– Да, пожалуй... – он коротко вздох-

нул, нервно взъерошил свои густые, ноуже изрядно поседевшие волосы, и тиходобавил. – Может быть, когда-нибудь яи расскажу вам о себе...

– Тогда и я что-то расскажу вам, –внезапно вспыхнула Ольга, – а сейчаспобегу. Главный зачем-то опять велелзайти.

Глава вторая

А жизнь, действительно, не балова-ла Сергея. Родился он у изрядно пре-старелых отца и матери и с ранних летпознал, что значит «перебиваться схлеба на воду». Зато читать научился,когда ему не было и пяти лет и с техпор буквально проглатывал все, чтопопадало под руку в виде печатногослова.

Раннее детство его прошло в не-большом поселке полугородского-полу-сельского типа, вдали от всех «прелес-тей» чисто урбанистической цивилиза-ции, но в окружении почти девственнонетронутой русской природы, что немогло не отразиться на формированииего впечатлительной души. Предостав-ленный исключительно самому себе, ончасами бродил по глухим лесным тро-пинкам, карабкался по заросшим скло-нам степных оврагов, слушал беспеч-ное воркование бегущих в них веселыхручейков, а то и просто валился в гус-тую пахучую траву и подолгу смотрел

на плывущие в небе облака, видя в нихто сонмы сказочных чудовищ, то пикизаснеженных горных вершин. И все эторождало в его пылком сознании захва-тывающее представление о красоте,красоте живой природы, какую он невстречал даже в великолепных описа-ниях из прочтенных книг. Стоит ли по-этому удивляться, что уже тогда, в тупору босоногого детства, в нем просну-лось непреодолимое желание как-тоописать эту красоту, рассказать о нейдругим людям. И кто знает, как сложи-лась бы его дальнейшая судьба, еслибы неожиданно, в одночасье, не умерего отец, а вслед за тем не слегла впостель и престарелая мать, и ему внеполные двенадцать лет пришлосьбросить школу и, закинув за спину хол-щовую котомку с краюхой хлеба, пойтив город, чтобы устроиться хоть на ка-кую-нибудь работу. Впрочем, это былотоже непросто. Пришлось «прибавить»себе лишние два года. Зато с работойему «повезло»: военные заводы в товремя буквально задыхались от недо-статка рабочей силы, и Сергея без лиш-них хлопот приняли учеником токаря вмеханический цех одного из закрытыхпредприятий.

Работа на станке ему понравилась.Смышленый от природы, не по годампытливый и старательный, он быстроосвоил азы престижной по тому време-ни профессии и уже через полгода по-лучил достаточно высокий рабочий раз-ряд. Жил он теперь в заводском обще-житии, был сыт, одет, обут, мог даженемного помогать больной матери, и,главное – осуществить свою давниш-нюю мечту: покупать себе книги.

И вдруг – война! Как звериный ос-кал судьбы. Как злобный вопль взбе-сившейся истории. Как грозный смерч,ломающий и коверкающий жизнь всейстраны.

Не миновал этот смерч и завода, гдеработал Сергей. Уже в первые дни вой-ны многие рабочие-мужчины ушли нафронт, и на смену им в цеха пришлиженщины и дети, мальчишки и девчон-ки чуть постарше Сергея. И работать

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

29

Кааааатеперь приходилось, как минимум, подвенадцать-четырнадцать часов в день,а то и ночевать в цехе, под станком,подстелив под голову охапку ветоши.Но самым страшным было непроходя-щее чувство голода, неизбывная мысль:как бы чего поесть. И все же Сергей неотчаивался. Молодость позволяла пе-реносить любые трудности. А когда призаводе открылась вечерняя школа, он,не раздумывая, поступил в нее, чтобызакончить среднее образование. И непросто отсиживал там положенныечасы, а умудрился в течение двух летсдать все экзамены за три класса и вес-ну Победы встретить с аттестатом зре-лости.

Потом был геологический факультетуниверситета. То, что могло бы остать-ся самым светлым воспоминанием егоюности. Ведь что стоила только пред-дипломная практика на Северном Ура-ле, где он, исполняя обязанности млад-шего геолога, совершенно самостоя-тельно открыл перспективное хромито-вое оруденение и в первый раз в жизнипоцеловал самую красивую однокурс-ницу, сероглазую Марину Масленнико-ву. Да так бы оно и было. Ведь той жезимой Марина согласилась стать егоженой, а заведующий кафедрой мине-ралогии официально пригласил его ксебе в аспирантуру. А дальше... И надоже было ему написать небольшую эпиг-рамму на одного из партийных бонз. Они написал-то ее просто так, чтобы толь-ко посмешить своих друзей и думатьне думал, что из-за этой писульки еговдруг вызовут повесткой в НКВД. Но тамему быстро объяснили «смысл содеян-ного», и из кабинета следователя он ужене вышел.

Потом был суд. И не подлежащийобжалованию вердикт: десять лет ла-герей без права переписки.

А сразу вслед за этим – долгие не-дели тряски в душном, вонючем, пере-полненном зеками товарном вагоне,спешная ночная высадка под непрерыв-ный лай собак и щелканье ружейныхзатворов на глухой безлюдной станции,изнурительнейший многодневный марш

по топкому, гудящему от кровососоввсех мастей лесному бездорожью инаконец сам лагерь где-то в забытомБогом углу сибирской тайги.

Глава третья

Лагерь этот был, по-видимому, ка-кого-то особого назначения. Распола-гался он в котловинообразной лощине,окруженной густым хвойным лесом, гдена небольшой, километра полтора-двав поперечнике, поляне, окаймленной не-сколькими рядами колючей проволокисо сторожевыми вышками, стояло не-сколько низких, в рост человека, бара-ков для заключенных, два бревенчатыхдома для охраны и начальства, неболь-шой хозяйственный двор с кладовой,кузницей и конюшнями для лошадей иогромное приземистое сооружение свысокой дымовой трубой, что было,должно быть, какой-то фабрикой иличем-то в этом роде.

Все эти строения были приуроченыпочему-то к бортам котловины, а всяее центральная часть была изрыта бес-численными канавами, ямами, закопуш-ками, горбилась кучами свежевырытойземли, что придавало ей сходство с бес-порядочно эксплуатируемой горной вы-работкой. Впрочем, так оно, оказыва-ется, и было. Все заключенные лагеряс утра до позднего вечера копались вэтих ямах, отыскивая какие-то камни,поступающие в переработку на «фаб-рику».

А вот что это были за камни, Сер-гей так и не узнал. Дело в том, что егос самого начала определили в так на-зываемую хозгруппу, в обязанности ко-торой входило снабжение лагеря водойи дровами, ремонт и наладка рабочегоинвентаря и инструмента и, что былосамым кошмарным, почти ежедневноезахоронение трупов умерших зеков.

Ютились «хозяйственники» тут же,при хоздворе, спали вместе с лошадь-ми в конюшне, и всякий контакт их сзеками, занятыми на земляных работах,был категорически запрещен. Охрана

30

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

строго следила за этим и беспощаднопресекала любые разговоры, так илииначе касающиеся работы в котлованеи на фабрике.

Был, правда, случай, когда во вре-мя поездки к реке за водой Сергей за-метил в свежевывороченных корнях ог-ромного кедра, только что поваленногопронесшейся грозой, довольно крупныйблестящий камень, в котором без тру-да узнал сфалерит и сразу сообразил,что образовавшийся здесь, в реке, пе-рекат обязан кварцевой жиле с суль-фидным оруденением. Эта жила, оче-видно, доходила и до лагеря, и весь этотрайон мог быть перспективным на свин-цово-цинковые руды. Но не ради жеобычных сфалерита и галенита велисьтам столь строго засекреченные раскоп-ки. Разве только какие-то сверхуникаль-ные примеси в них так заинтересоваличекистов? Но все это так и осталось вобласти предположений и догадок.

Да и до того ли было ему, вечно го-лодному, вконец изнуренному почтикруглосуточной непосильной работой,постоянно находящемуся под дуломавтомата зеку! Теперь у него была толь-ко одна проблема: выжить. Постепенноон потерял счет дням и месяцам, и водну из наиболее суровых зим чутьбыло совсем не отдал Богу душу, лишьчудом дожил до весны. Но силы егобыли уже на исходе. Теперь он еле во-лочил ноги и отсчитывал последние дни,оставшиеся до того, как его самого по-везут так, как он возил своих товари-щей по несчастью.

Однако судьба уготовила ему нечтоиное. В тот день он должен был поехатьв лес за дровами. Обычно они ездиливдвоем. Но в этот раз напарника егосвалил сердечный приступ. Пришлосьехать одному в сопровождении сержан-та-конвоира. Сержант этот был знакомему давно. Он не раз возил Сергея и влес, и на реку и вроде даже по-своемусочувствовал зеку. Вот и теперь, усев-шись на телегу и передернув ременьавтомата, он коротко заметил:

– Давай на дальнюю делянку. Там,я знаю, оставались готовые чурбаны.

Где тебе одному с цельной лесинойсправиться?..

– Спасибо, сержант. Я действитель-но еле на ногах держусь.

Больше они не произнесли ни сло-ва. Но как только приехали на делянку,сержант неожиданно отложил автоматв сторону и сказал:

– Давай грузить вдвоем, чего ужтам...

Но только они взялись за первуюплаху, как странный гул раздался со сто-роны лагеря, а в следующее мгнове-нье уши пронзил ужасающий грохот игигантский столб пламени взметнулся кнебу, зависнув над тайгой подобно ог-ненному смерчу.

В тот же миг бешено вращающийсявихрь безмерно уплотненного воздухаударил Сергея в грудь, приподнял егонад землей и сбросил вниз, в овраг.

Летя и кувыркаясь по крутому скло-ну, Сергей попытался было еще ухва-титься за растущие здесь кусты, но ужечерез секунду почувствовал страшныйудар в голову и плечи и сразу прова-лился в жуткую звенящую черноту.

Очнулся он от едкого дыма, от кото-рого першило в горле, не давая сделатьполного вдоха. Сергей раскрыл глаза иувидел, что лежит на дне глубокой узкойрасселины, а рядом с ним, буквально внескольких сантиметрах от его лица, тле-ет обуглившийся сук дерева, очевидно,свалившийся откуда-то сверху. Плечи иверхнюю часть спины все еще сводилоот боли. Но руки и ноги двигались сво-бодно, а голова была абсолютно ясной.

Он поднялся, сначала на четверень-ки, затем во весь рост. Долго и мучи-тельно карабкался вверх. Но что это?!Леса, того густого таежного леса, кото-рый занимал весь окоем, простираясьот горизонта до горизонта, больше небыло. Всюду, куда он мог проникнутьвзглядом, торчали лишь тлеющие пнида обгоревшие стволы когда-то могучихсосен и кедров. В воздухе стоял удуш-ливый запах гари. Мглистая пелена непозволяла ему оценить всего масшта-ба происшедшей катастрофы, но и то,что он мог видеть, наталкивало на

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

31

Кааааа

мысль, что пожар бушевал здесь неодин час, и только глубокая трещинаспасла его, потерявшего сознание, отогненного шквала, пронесшегося надсамой головой.

Но что теперь делать? Куда пойти?От лагеря, похоже, не осталось и

следа, как от всех, кто там еще оста-вался. Счастье, что его послали за дро-вами, и он угодил в эту спасительнуюрасселину. Впрочем, счастье ли? Там,в лагере, все погибли, видимо, в одномгновенье. А что ждет его? Тожесмерть. Только длительная, мучитель-ная смерть от голода в этой выжжен-ной безжизненной пустыне.

Он еще раз с тоской обвел взгля-дом мрачный удручающий ландшафт ивдруг услышал стон. Стон человека!

«Боже, это еще что?» – пронеслосьв его воспаленном мозгу. И лишь мину-ту спустя он вспомнил, что был не один.Что вместе с ним был сержант-конво-ир. Где же он?

Сергей лихорадочно обшарил гла-зами почерневший склон оврага и тутже увидел торчащие из-под обгоревшихкустов знакомые ему хромовые сапоги.

– Сержант! Сержант!!!– крикнул он,раздвигая кусты. – Ты жив?

– Ох, не знаю... Болит! Воды... Там,во фляжке... Вроде, было еще...

Сергей подскочил к распростертомуна земле сержанту, пытаясь выволочьего из кустов. Но тот лишь слабо кач-нул головой, закашлялся, изо рта у негопоказалась кровавая пена:

– Не надо... Не трожь меня... Толь-ко... Воды...

Сергей нащупал на ремне сержан-та флягу, поднес ее ко рту своего быв-шего конвоира. Тот сделал несколькоглотков и снова заговорил:

– Слушай меня... Куртыгин. Так ведьтвоя фамилия? Так вот что... Это в ла-гере взрыв... Я знал, что так будет. Ямногое чего знал... Такого, чего не зналпочти никто. А теперь... Теперь уж со-всем никто ничего не узнает. Но надо,чтобы узнали... Только я... Только я ужсовсем... А ты... Ты похоронишь меня?Похоронишь, как человека?

Сергей молча кивнул.– Вот за это спасибо... Спасибо, Кур-

тыгин! Но это после... После... А теперьвсе-таки слушай. Там, в лагере... Ведьне даром живым оттуда никто не воз-вращался. Не только вы, зеки, но и мы,охрана. Да и ученые-физики. Потомучто... Нет, об этом так просто не рас-скажешь, а я... Но обо всем этом напи-сано в письме, которое я должен былпередать своему двоюродному брату,известному физику-атомщику. Вот здесьоно, в сумке. Так вот, забери его и...Ведь ты, я знаю, мой земляк... Так вот,сохрани это письмо и передай его мое-му брату Петру Ильичу Гнедину. Адрестам... Найдешь... Так вот, передай ему,что...

– Х-м, передай! – невольно усмех-нулся Сергей.

– Ах, да, ты же... Без документов...И вообще... Тогда слушай... Как похо-ронишь меня, забери мои документы...

– Зачем?

32

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

– Как зачем? Будешь не Куртыгин, аГнедин. Лица у нас, я давно приметил,похожи. Возраст – тоже, даже по именимы тезки... Ну, а с моими документами,может, выберешься отсюда. Деньги надорогу там же, в кармане гимнастерки.Денег больше, чем достаточно. А какразыщешь брата, он все для тебя сде-лает. Он сможет, я знаю... Ну вот и ...все. Прощай, Куртыгин, а я... Я чувствую,что еще немного и... – губы сержантасжались, по телу пробежала дрожь, го-лова упала на бок, глаза остекленели.

– Царства тебе небесного, мил че-ловек. – Сергей выволок его из кустов,поднялся на берег оврага. – Только какже предать тебя земле? – он прошелсяпо твердой слежавшейся дерновине,попробовал ковырнуть ее ногой, – Нет,без лопаты тут не обойдешься.

И снова всплеск памяти – так ведьони приехали сюда на лошади с теле-гой, а в ней и топор и лопата. Сергейвернулся к оврагу и сразу увидел и то идругое: телега, перевернутая вверх ко-лесами с напрочь оторванными оглоб-лями и передком лежала в самом низуоврага, поперек ручья, а его бедная ло-шадь с переломленным хребтом, придав-ленная упавшей лесиной растянуласьчуть поодаль, со страшно оскаленноймордой и как-то неестественно подогну-тыми под брюхо копытами. Здесь же ва-лялись топор и лопата. Так что через часс небольшим могила была готова.

Сумку с тщательно упакованным вцеллофан письмом он сразу отложил всторону. А документы и деньги... Могли он, в самом деле, воспользоватьсядокументами погибшего и выдать себяза сержанта Сергея Гнедина? Было вэтом все-таки что-то не совсем этичное.Но, с другой стороны, ведь он сам пред-ложил сделать это. Да и что значилобы остаться здесь, на территории бес-численных лагерей, без всяких докумен-тов. Кто поверит, что он всего лишьжертва взрыва, а не совершивший по-бег из лагеря.

Сергей снова и снова перелисталпаспорт, военный билет и другие доку-менты конвоира. Со всех фотографий,

помещенных в них, в самом деле смот-рел будто он сам, каким был два-тригода назад. А когда взгляд его упал налицо покойника, то он даже вздрогнулот какого-то неясного предчувствия: емувдруг показалось, что перед ним лежитне просто давно знакомый, но оченьблизкий, почти родной человек.

– Ну, что же, Серега, – прошепталон, целуя его в лоб. – Спасибо тебе завсе. Давай уж и твою одежду сержантс-кую, и пусть земля тебе будет пухом. Ая... Я с этой минуты буду и до концадней своих останусь Сергеем Владими-ровичем Гнединым. Мать простит меняза это. А все остальные... Для них ядавно перестал существовать.

Он бережно завернул тело умерше-го в захваченную с телеги рогожу, ос-торожно опустил в могилу и аккуратнозасыпал ее землей, положив сверху не-большой замшелый камень.

Между тем небо заволокло тучами,сверху посыпал небольшой мелкийдождь. И тут Сергей почувствовал не-стерпимый голод. Да и могло ли бытьиначе, ведь во рту у него с утра не былони маковой росинки. Но что можно былонайти здесь, среди этих обгорелых пней,где не осталось даже кустика живойтравы. Неужели придется только лечьи умереть!

И вдруг его осенило – лошадь! Да,только она, его верная Машка, стольковремени безропотно служившая ему ивсему лагерю, может теперь спасти егоот голодной смерти. У него не было, прав-да, даже ножа. Но был топор. А соору-дить здесь, среди этих тлеющих пней игруд обгорелого валежника костер былопроще простого.

– Итак, за дело! – Сергей мигом со-рвался с места. Не прошло и часа, какон, подобно новоявленному пещерно-му дикарю, рвал руками и зубами полу-сырую, испеченную в золе конину. Ког-да он насытился, взяла свое усталость:глаза его стали слипаться, и он уснулпрямо тут, у догоравшего костра, рядомс могилой своего бывшего конвоира.

Проснулся Сергей от свежего бод-рящего ветерка, который тотчас разве-

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

33

Каааааял остатки сна и вернул чувство обре-ченности и тревоги. В самом деле, чтоже делать дальше? Лагеря больше нет.Нет и лютой охраны, которая не спус-кала глаз с заключенных. Делай, чтохочешь, иди, куда хочешь! Но что де-лать и куда идти?

Ясно было одно: так будет продол-жаться недолго. Там, в Гулаге, рано илипоздно узнают о случившемся, и целаяорава вооруженных до зубов чекистовхлынет сюда, прочесывая все высоткии овраги. Значит, сейчас же в путь! Впуть немедленно! Прямо вниз, по ру-чью. Ручей этот течет несомненно креке, на берегу которой располагалсялагерь, и потому должен пересечь идорогу, по которой его когда-то пригна-ли сюда. Ну, а там... Там что Бог даст.

Сергей наскоро пожевал печеной ко-нины, сложил остатки ее в свою рубаху,приспособив ее как заплечный мешок,подхватил сумку сержанта и готов былуже двинуться вниз по ручью. Но в пос-ледний момент вернулся к могиле:

«Слушай, сержант, – мысленно об-ратился он к усопшему, – я бы, конеч-но, выполнил твою просьбу, передалтвоему брату это письмо. Мне и само-му интересно, что за тайна хранится втвоей сумке, что там творилось, в на-шем лагере. Но посуди сам: если наподлог документов еще и не обратятвнимания, то, обнаружив у меня запис-ки о сверхсекретном объекте, меня тутже прикончат как бешеного пса. Пустьуж лучше они останутся тут, с тобой.Ну, а со временем... Может, я и вер-нусь за ними. Во всяком случае с бра-том твоим я все-таки повидаюсь и рас-скажу ему все». – Он нагнулся и засу-нул сумку под камень на могиле.

Теперь – в путь!

Глава четвертая

Все дальнейшее оказалось проще,чем он думал. Дорога была, оказыва-ется, совсем недалеко. Никто ему наней не встретился. Но сил своих Сер-гей не рассчитал. Уже где-то к полудню

он почувствовал, что не сможет сделатьбольше ни шага, и вынужден был за-лечь в придорожных кустах.

Так было и на второй день, и на тре-тий. А к концу третьего дня полил дождь.В считанные минуты Сергей вымок донитки, и вся последующая ночь превра-тилась для него в сплошной кошмар:его бил озноб, голова раскалываласьот боли, беспрестанный кашель разры-вал грудь. К утру он был уже в каком-тостранном, полубредовом состоянии идаже не удивился, когда услышал чьи-то голоса и конское ржание.

«Ну да, я же в лагерной конюшне, –пронеслось в его мутящемся сознании,а все, что было до этого – просто сон».

Потом ему почудилось, что кто-тозатаскивает его на телегу. Но и это быловполне естественно: разве мало такихон сам вывозил на лагерный погост.

«Вот и я вместе с тобой, сержант.Скоро встретимся там, на небесах», –пронеслась последняя мысль, и он окон-чательно провалился в черный бездон-ный омут.

Очнулся он на дряхлой деревяннойкровати, в бедной крестьянской избе идолго не мог понять, как и почему ока-зался здесь. Но через минуту над нимсклонилось чье-то лицо и негромкийженский голос спросил:

– Проснулся, касатик? Ну и славаБогу, а то я уж и не чаяла. Я вот чайкус малинкой приготовила. Попей немно-го, глядишь, и полегчает. Сейчас бытебе молочка горяченького, да видишь,какое дело: сдохла моя кормилица, при-брал ее Господь. Но и чаек с малиной...

– Постойте! – прервал ее Сергей. –Где это я?

– Так у меня в хате. Намедни ехалимы с базара и нашли тебя, чуть живо-го, в лесу на дороге. Ну и привезли комне: я, как видишь, одна живу. А ты пей,пей!

Сергей сделал несколько глотковобжигающего напитка и откинулся на по-душку.

«А все-таки это был не сон», – про-неслось в его голове, и он снова прова-лился в знакомый бездонный омут.

2 С-736

34

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

Разбудил его громкий шепот, доно-сившийся из-за перегородки.

– Ну как, кума, ожил твой покойни-чек? – отчетливо прозвучал оттуда не-знакомый женский голос.

– Слава Богу! Как напоила его ма-линкой, так сразу пропотел и вроде раз-дышался. А кто он, по-твоему?

– Кто ж его знает. Какой-то военный.– То-то, что военный. Слышала, где-

то там, в тайге, взорвалось что-то. Так,может, оттуда он?

– Говорю, не знаю. Да и что из это-го...

– И то верно. Кто бы он ни был, всеже человек божий. Жалко мне его. Влесу ведь чуть не помер. Так ты вотчто... Не болтай обо всем этом. Малоли что...

– Будь спокойна. Никто не узнает.Сразу вслед за этим входная дверь

захлопнулась, и сердобольная хозяйкавновь склонилась над Сергеем:

– Проснулся? Ну и ладно. Теперьнеплохо бы тебе и поесть. Я утречкомкурчонка забила, сейчас принесу тебебульончика.

Сергей приподнялся на подушке:– Постой! Сначала скажи, как тебя

зовут.– Меня-то? Федосьей кличут.– Федосьей? Значит, теткой Феней!

Представь, точно так зовут и мою мать.А кто это был у тебя, тетка Феня?

– Соседка моя, Аграфена Сысоева.Мы с ней вместе на базар-то ездили,когда нашли тебя.

– Вот как! А это ты верно сказала,что не стоит болтать обо мне лишнего.Сейчас всех военных пытают, где и чтовзорвалось. А я, к примеру, понятия обэтом взрыве не имею. Я служил в строй-бате, попал под демобилизацию, спе-шил на станцию. Да вот такая незада-ча. А как мои документы? В кашу, на-верное, превратились?

– Нет, что ты! Все документы я про-сушила, разгладила. Целехоньки. Иденьги тоже. Много их у тебя, оказыва-ется, денег-то. Но ты не думай, я и ко-пеечки не взяла.

– Да я и не думаю, – не мог не ус-

мехнуться Сергей. – А деньги... Плати-ли нам действительно немало, не то,что на гражданке. А ты вот что... Ска-жи, сколько может стоить сейчас коро-ва?

Женщина задумалась:– Да тыщ пять, наверное, не мень-

ше.– Тогда сделаем так: отсчитай из тех

денег пять тысяч и купи себе корову.Остальных мне хватит.

– Ой, что ты, касатик! Как можно?Нет-нет, ни за что не возьму.

– Возьми, тетя Феня. Даже послеэтого я еще останусь твоим должником,ты же меня от смерти спасла. А теперьнам в самом деле пора поесть.

– Что я и говорю, – она помогла емуодеться, накрыла на стол, внесла мис-ки с дымящимся бульоном.

Сергей пристроился на немудренойтабуретке и взялся за ложку. Несмотряна непроходящую слабость, никогдаеще он не чувствовал себя так легко икомфортно.

А та не знала, как угодить и чемпопотчевать своего постояльца. Затемснова уложила его в постель и аккурат-но прикрыла одеялом.

– С кем же ты живешь-то, касатик, –ласково проговорила она, поправляяему подушку.

– А ни с кем. В живых осталась толь-ко мать. Если еще осталась.

– Так ты давно не видел ее?– Давно.– Вот и я свою дочь давно не виде-

ла. Как уехала она в город учиться, таки... Раньше хоть писала мне. А в пос-леднее время... Вот уж месяц – нистрочки.

– А адрес ее?– Не знаю даже адреса. Велела пи-

сать ей на главную почту, как это там...«До востребования». А не ровен час,что случится...

– Да, не позавидуешь тебе, тетяФеня. Как и мне...

– Ну, какие еще твои года. Вот бытебе с моей дочкой...

– Что?– Нет, это я так... – женщина неожи-

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

35

Каааааданно всхлипнула и поднесла фартук кглазам.

– А что станция, далеко от вас? –спросил Сергей больше для того, что-бы сменить тему разговора.

– Станция-то? Нет, недалече, каких-нибудь верст пятнадцать, не больше.Да ты не беспокойся, мы свезем тебятуда на лошади. Только не торопись,поживи еще у меня, окрепни малость.

Сергей и сам понимал, что пускать-ся в путь в его теперешнем состояниибыло по меньшей мере неразумно. Ноон лишь благодарно погладил руку Фе-досье.

Так прошло около недели. Все этовремя Сергей не выходил из избы, чув-ствуя, как день ото дня возвращаютсяего силы и растет расположение к сер-добольной хозяйке. Та же, похоже, го-това была душу отдать за своего по-стояльца. Особенно после того, как водин из базарных дней сходила в со-седнее село и привела круторогую бу-ренку. В тот вечер она буквально сия-ла от счастья и, торжественно выложивперед Сергеем небольшую пачечку де-нег, с чувством произнесла:

– Вот тебе сдача. За четыре с поло-виной тыщи выторговала я буренушку.

– Что ты, тетя Феня, – отодвинулденьги Сергей, – я тебе в десять разбольше задолжал за все твои заботыобо мне.

Впрочем, теперь он постарался вер-нуть этот долг не только на словах.Окончательно придя в себя, он подре-монтировал во дворе развалившийсяхлевушок, подлатал крышу, поправилпокосившееся крыльцо, а главное –привел в порядок видавший виды реп-родуктор и внимательно прослушивалтеперь все «последние известия» изМосквы, надеясь услышать хоть что-нибудь о происшедшем взрыве. Но, каки следовало ожидать, ни в одной пере-даче об этом не было ни слова.

Наконец настал день, когда он по-чувствовал себя почти совсем здоро-вым. Тетка Феня заранее купила длянего билет, отвезла на лошади на стан-цию, и он без всяких происшествий, как

самый обыкновенный, ничем не отли-чимый от других пассажир занял местов плацкартном вагоне скорого поезда.Жалко было только, что там, у безы-мянного ручья, осталась сумка сержан-та с таинственным письмом. Но, какзнать, может, он еще вернется туда ивоскресит тайну таежного лагеря...

Глава пятая

Отыскать квартиру брата Гнедина несоставило труда. Он жил в самом цент-ре города, в большом элитном доме, иуже через минуту Сергей стоял передизящной металлической дверью, на ко-торой красовалась небольшая бронзо-вая табличка с его именем.

Дверь ему открыла молодая краси-вая девушка.

– Простите, мне нужно видеть Пет-ра Ильича Гнедина, – несмело произ-нес он, невольно любуясь юной краса-вицей.

– Так проходите, проходите, пожа-луйста, – проворковала та, сияя обво-рожительной улыбкой. – Вы двоюрод-ный брат Петра Ильича, так ведь? Ясразу вас узнала.

– Узнали?..– не мог не растерятьсяСергей.

– Ну да. Он, правда, почему-то ни-когда не рассказывал о вас. Не гово-рил даже, кто вы, кем работаете, гдеживете. Но я видела ваше фото.

– Понятно. А с кем я имею честь?..– Да, мы же не познакомились еще. Я

– Ольга Павловна Ланина. А вы, как японимаю, Сергей Владимирович Гнедин?

– Да... – неопределенно промямлилСергей, окидывая взглядом роскошнообставленную гостиную.

– Так вот, – продолжала Ольга, непереставая мило улыбаться, – мы былиочень близки с Петей. Он и я... Сло-вом, мы жили в гражданском браке...

– Постойте, а почему «были»,«жили»?

– Да, вы же не знаете. Теперь ужегод, как Пети нет в живых.

– Как нет в живых?!

36

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

– Погиб. Я была тогда в турпоездке,в Италии. А когда вернулась... – глазаОльги наполнились слезами, онавсхлипнула.– А когда вернулась, узна-ла, что он убит. Убит прямо здесь, всвоем кабинете...

– Но кому и зачем понадобилась егосмерть?

– Кто знает... Он ведь был, как вамизвестно, сотрудником института атом-ной физики. И, как физик-теоретик, ра-ботал больше дома, работал в областивесьма деликатной. Это, по-видимому,и явилось причиной трагедии. Ведь пре-ступники не тронули ни вещей, ни дра-гоценностей, ни денег. Исчез толькоархив Пети, его научные записи. Так чтосудите сами...

– А каковы были выводы следствен-ных органов?

– Было и следствие. Меня без кон-ца вызывали на допрос. А в результате– ничего! Мне оставалось только поста-вить ему памятник.

– Ну, а вы сами?– Что я сама? Петя оставил заве-

щание. И поскольку у него не было, кро-ме вас, никаких родственников, а выбыли где-то за тридевять земель, я ста-ла единственной наследницей и этойквартиры и всего прочего, включая егосбережения. И теперь вот...

– Вы где-то работаете?– Я художница. Просто член Союза

художников. Здесь, в квартире, и моярабочая мастерская. Позже я покажувам. А теперь... Кстати, а вы надолго кнам, может быть, насовсем или толькопроездом? Простите мое любопытство.Но ведь мы, можно сказать, почти род-ственники.

– Да...– Так каковы ваши планы, Сергей

Владимирович?– Как вам сказать... Это будет зави-

сеть... Вы не позволите мне позвонитьот вас по телефону?

– Сколько угодно. Пройдите вотсюда, в кабинет. А я организую пока чайи вообще...

Она прошла на кухню, а он, чутьпомедлив и немного уняв вдруг охва-

тившее его волнение, поднял трубку инабрал заветный номер. В уши удари-ли зловещие длинные гудки. Казалось,им не будет конца. Сергей даже вспо-тел от тревожного предчувствия. Но тутв трубке что-то громко щелкнуло, и да-лекий, но бесконечно милый, до болизнакомый голос произнес:

– Алло, вас слушают.Сергей с трудом перевел дыхание.– Марина?– Да, я. А кто это?– Марина, это я, Сергей.– Какой Сергей?– Ты что, уже и голос мой не узна-

ешь?– А-а, Сережка! Вот новость! Ты что,

освободился? Совсем?– Да... Я здесь, в нашем городе и

хотел бы...– Постой! Выслушай меня сначала,

– голос в трубке стал сухим и жестким. –Так вот, я уже год, как замужем. Слы-шишь? У меня хорошая крепкая семья,и нам лучше не видеться больше. Невидеться совсем. Ты понял меня?

– Понял... – еле выдавил из себяСергей, кладя трубку на рычаг и опус-каясь в кресло.

Из груди его готов был вырватьсядушераздирающий вопль: «Вон! Вон изэтого города, который и на этот раз непринес ничего, кроме горя и страданий».

Единственным местом на Земле, гдеон мог еще обрести покой и умиротво-рение, оставался дом его матери в род-ном, Богом забытом поселке. Толькожива ли еще она?

Он полистал лежащий на столесправочник и снова поднял трубку:

– Справочная вокзала? Когда от-правляется восемьдесят восьмой? Вдвадцать десять? Спасибо.

В дверях кабинета показаласьОльга:

– Ну как, все в порядке?– Да, но, к сожалению, через час я

должен быть уже на вокзале.– Как, вы не выпьете даже чая?– Спасибо. Но так складываются

дела.– Жаль. Очень жаль! А я думала... Я

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

37

Кааааа

38

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

собиралась даже познакомить вас с кое-какими трудами Пети, дать прочесть кое-что из его чудом сохранившихся рукопи-сей. Мне казалось, что все это было бынебезынтересным для вас, поскольку...Ведь он как-то упоминал, что вы должныпривезти ему какое-то письмо от его кол-лег, физиков-атомщиков, ваших общихзнакомых. И я готова передать это пись-мо в институт или кому-то из его сотруд-ников, если вы сочтете это необходимым.

– Спасибо, но... Вы правы, я дей-ствительно должен был кое-что привез-ти Петру Ильичу, какое-то письмо илидневниковые записки одного ученого-физика, но...

– Опять «но»?– Да, получилось так, что у меня нет

их с собой, они... В общем, это длин-ная история, и мы как-нибудь вернемсяк ней. Попозже. А сейчас я должен, ксожалению, покинуть вас.

– Что же, пусть будет так. Я наде-юсь, мы еще увидимся?

– Я тоже надеюсь на это. До свида-ния, Ольга Павловна.

– Счастливого вам пути, Сергей Вла-димирович, – протянула она ему оберуки, обжигая все той же чарующейулыбкой. А он готов был сквозь землюпровалиться с досады за нелепую не-договоренность, какой не смог избежатьв разговоре с ней.

«Ну да ладно, – постарался он уте-шить себя, торопливо сбегая по ступе-ням лестницы, – в конце концов, что онамне? Да и едва ли мы еще когда-нибудьвстретимся. Мир большой. А в городе этоммне осталось пробыть лишь до отходапоезда, часа полтора-два, не больше.

Но на вокзал он прибыл много рань-ше, чем рассчитывал: удачно подвер-нувшееся такси домчало его туда засчитанные минуты. И потому, купив би-лет и узнав к тому же, что поезд изряд-но запаздывает, он решил немного пе-рекусить. В привокзальном кафе былопочти пусто, весь процесс немудряще-го ужина занял не больше получаса, ион готов был уже выйти на перрон, ког-да взгляд его упал на представитель-ного мужчину, сидящего за дальним

столиком у окна и потягивающего пиво.Мужчина этот показался Сергею знако-мым. А подойдя ближе, он окончатель-но убедился, что это его бывший одно-курсник Михаил Штеменко, бессменныйкомсомольский вожак и признанный ку-мир всех девчонок-геологичек.

Нельзя сказать, чтобы Сергей в своевремя был дружен с этим студентом,скорее наоборот, сторонился этого на-пыщенного Дон-Жуана, корчившего изсебя высокое начальство, поэтому пер-вым порывом его было как можно ско-рее и незаметнее покинуть зал. Но вне-запно всколыхнувшаяся волна воспоми-наний о прошлых годах студенчествазаставила его подойти к столику Миха-ила и окликнуть его.

Тот медленно поднял голову от пив-ной кружки и, окинув Сергея оцениваю-щим взглядом, протянул:

– А-а, кажется, Сергей... Только за-был твою фамилию.

«Ну и слава Богу!» – пронеслось вголове Сергея, и он поспешил закре-пить забывчивость Михаила:

– Сергей Гнедин я, из группы стра-тиграфов, а ты был в группе геофизи-ков, так ведь?

– Да-да... – Михаил отхлебнул изкружки и откинулся на спинку стула. –Теперь я вспомнил: и твою фамилию, итвои выступления на наших студенчес-ких конференциях, где ты без концасрывал аплодисменты, и как упеклитебя за какую-то антисоветчину. А те-перь что же, ты освободился?

– Да, попал под амнистию и еду вотк матери.

– И что же думаешь делать даль-ше?

– Не знаю. Хотелось бы вернутьсяв геологию. Но как? Ты-то, наверное,уже по меньшей мере главный геологуправления, а то и выше.

– Да, считай, что повыше. С прошло-го года я – декан геологического фа-культета университета.

– Дека-ан! Вот здорово! Так, может,ты и поможешь мне вернуться в геоло-гию?

– Чем же я смогу тебе помочь?

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

39

Кааааа– Ну, может, на заочное отделение

устроишь или организуешь защиту дип-ломного проекта экстерном? Я, кстати,натолкнулся там, в Сибири, на уникаль-нейшее месторождение сульфидныхруд. Вот и тема дипломной. Мне бы,главное, диплом получить, а там...

– Гм, диплом... Ты что забыл, покакой статье сидел?

– Я слышал, теперь все политичес-кие амнистированы.

– Амнистия амнистией, а судимостьтеперь до конца жизни будет на тебевисеть. Нет, на факультет тебе дорогазакрыта! А что касается моей протек-ции тебе, то уж – дудки! Я ведь не толь-ко декан. Я и член парткома и предсе-датель одной из комиссий горсовета. Идолжен испортить свое реноме из-за ка-кого-то бывшего арестанта?! Нет уж!Считай, что мы даже не знакомы. И невздумай кому-нибудь сболтнуть о нашейсегодняшней встрече. Словом, я тебяне знаю и знать не хочу. И вот еще что.Ты, помнится, ухлестывал за МаринкойМасленниковой из вашей группы? По-пробуй только сунуться к ней! Она мояжена. Понял? И в случае чего ты нетолько зубов, но и ребер своих не дос-читаешься. Все! А теперь проваливайотсюда.

Сергей медленно встал. Кулаки егосжались. Все тело напряглось, как тугонатянутая струна. Как ему хотелось хотябы плюнуть в морду этого напыщенно-го индюка. Но в это время за окномпослышался шум подходящего поезда,а тишину зала прорезал громкий голосдежурного по вокзалу:

– Поезд номер восемьдесят восьмойприбывает на первый путь. Стоянка по-езда – десять минут. Просьба к пасса-жирам – пройти на посадку.

Сергей вышел на перрон и поднял-ся в вагон.

Глава шестая

И вот он снова в поселке своегодетства, у почти вросшего в землю са-манного барака, перед ветхой, покосив-

шейся, до боли знакомой дверью. Наего осторожный стук оттуда показалосьлицо немолодой, совершенно незнако-мой женщины:

– Вам кого?– Я... Простите, пожалуйста. Здесь

проживала Федосья Васильевна Курты-гина. Так вот я...

– Никакой Куртыгиной я не знаю, –грубо оборвала его женщина, поспеш-но закрывая дверь.

– А вы давно здесь живете? – оста-новил ее Сергей.

– Года полтора. А что?– Нет, ничего... Простите за беспо-

койство, – он сошел с крыльца, совер-шенно не представляя, куда теперь идтии что делать.

Но тут его взгляд упал на дряхлуюстарушку, сидящую на лавочке у сосед-него барака. Лицо ее показалось знако-мым.

– Простите, пожалуйста, – обратил-ся к ней Сергей. – Вы не знали, случай-но, Федосью Васильевну Куртыгину избарака напротив?

– Федосью Куртыгину? Как не знать,столько лет соседями были. Царство ейнебесное. Прибрал ее Господь. Да... Ая вот до сих пор маюсь.

– И давно она умерла?– Давненько... Почти сразу, как сын-

то ее сгинул. А ты кем же ей прихо-дишься? – старуха пристально вгляде-лась в лицо Сергея. – Постой-постой!Уж не тот ли ты мальчонка, по которо-му она так убивалась, не Сережка липостреленок?

– Я, тетя Маша. Я теперь тоже васузнал.

– Ну-ну! Поздновато ты решил на-вестить свою матушку.

– Нельзя было раньше. Сидел я. Вказенном доме сидел.

– Батюшки-светы! – всплеснула ру-ками тетка Маша. – Пойдем ко мне, ятебя хоть чаем напою. Ведь с Федось-юшкой-то, матушкой твоей мы самыми,что ни на есть, закадычными подружка-ми были. Пойдем, пойдем! А потом я ина могилку ее тебя отведу.

– Спасибо, тетя Маша. – Сергей под-

40

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

нялся вслед за ней на скрипучее крыль-цо и через минуту уже сидел на полу-развалившейся табуретке в более чемскромной комнатушке своей бывшейсоседки, а она, суетливо собирая настол, не переставала сетовать на своюсудьбу:

– Вот и я совсем одна осталась.Умру и похоронить некому будет.

Да и вся жизнь моя... Ведь даже уго-стить тебя нечем.

– Ну, об этом вы не беспокойтесь,тетя Маша, – поспешил ответить Сер-гей, расстегивая сумку. – Я же не с пу-стыми руками приехал. Тут вот и кол-баса, и сыр, и фрукты. А это... – он вы-нул со дна сумки добротную шерстя-ную кофту и пуховой платок. – Это я вподарок маме вез. Но уж коль так слу-чилось, то возьмите это себе, тетяМаша.

– Ну, что ты, сынок!– Возьмите, возьмите! Куда я теперь

со всем этим...– А и впрямь, куда ты теперь напра-

вишься?– Да вроде бы и некуда. Кому я те-

перь нужен!– Тогда слушай, оставайся у меня.

Места тебе здесь хватит. А там, гля-дишь, и какую ни то работу себе при-смотришь.

– А что, и вправду, – оживился Сер-гей. – Не знаю, как и благодарить вас,тетя Маша. Недаром говорят: «Мир небез добрых людей». Так и быть, пожи-ву у вас месяца полтора-два.

– Почему месяца полтора-два?Живи, сколько Бог пошлет. Я толькорада буду. Ведь Федосьюшка-то столькопомогала мне. Да и ты вроде парень сдоброй душой.

Так вот получилось, что Сергей сновавернулся в родной поселок Раздольный,чтобы начать жизнь с нуля и без какой быто ни было перспективы на будущее.

Впрочем, на работу он устроилсябыстро, хоть и было это всего лишьместо грузчика на складе химудобре-ний. Да на большее он и не рассчиты-вал. Главное, он снова был свободным,

мог, как прежде, бродить в нерабочеевремя по полям и перелескам, смотретьна бегущие по небу облака, вдыхатьаромат луговых трав и даже писать обовсем этом, отгородившись от всего мирав комнатушке сердобольной бабыМаши.

Правда, писал он и прежде. Стрем-ление к описанию на бумаге красот при-роды жило в нем всегда. Еще в дале-ком детстве, едва научившись грамо-те, он иногда часами просиживал надклочком бумаги, стараясь выразить сло-вами то, что видел вокруг себя. Но тог-да это не выходило за рамки картинприроды. Теперь же, когда он замкнул-ся в здешнем глухом захолустье, этостремление стало почти непреодолимойнеобходимостью, своего рода смысломего жизни, а наряду с образами лесов,полей и рек в его рукописях начали по-являться и образы людей, преимуще-ственно образы женщин, причем про-тотипами почти всех их оказываласьженщина, которую он совсем не знал, скоторой пробыл не больше часа, с ко-торой даже простился далеко не луч-шим образом. Но в воображении Сер-гея она стала воплощением ума, добраи красоты. Ее образ занял прочное ме-сто во всем, что он писал и переписы-вал: это ее руки разводили ветви цве-тущей черемухи, ее ноги мелькали вволнах луговых трав, ее глаза блесте-ли среди звезд на ночном небе. С нейон разговаривал, спорил, делился сво-ими мыслями. Ее встречал и провожална пороге своего жилища. Она дарилаему свою любовь. Даже имя ее быловсегда одним и тем же – Ольга.

Да, она жила во всех произведени-ях Сергея. Как, впрочем, и он сам. Онтоже жил теперь только в том мире, окотором писал. И не мыслил уже ника-кой другой жизни.

Однако судьба и не думала остав-лять его в покое. Не прошло и полгода,как баба Маша сильно занемогла и водну из грозовых ночей тихо, не издавни единого звука, ушла из жизни.

Он похоронил ее по всем правиламправославного обряда, рядом с моги-

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

41

Кааааалой своей матери и готов был уже, какположено, пригласить всех ее товарокна поминки в девятый день ее кончи-ны, как вдруг к нему пожаловал самдиректор совхоза и потребовал, чтобыон немедленно, в трехдневный срокосвободил «незаконно занимаемуюжилплощадь». Пришлось подчинитьсяи перебраться в пустующую сараюшкупри складе, где он работал.

Но и это еще было не все. Уже наследующий день его вызвали к воро-там склада двое бритоголовых юнцов,и один из них, попыхивая сигаретой исверля Сергея пронизывающим взгля-дом, изрек:

– Слушай, парень, мы слышали оттвоей бывшей хозяйки, что ты толькочто с зоны. Такие нам нужны. Приходизавтра вечером, часов так в семь-во-семь, к пахану для базара. Вот адрес,– он сунул Сергею кусок смятой бумаж-ки и многозначительно добавил. – Дане вздумай нашкодить. Мы тебя из-подземли достанем. Понял?

– Понял.Да и что тут было не понять! Эти

подонки были здесь, в поселке, по-ви-димому, полновластными хозяевамиположения, и оставалось либо сдатьсяим на милость и идти по указанномуадресу, либо... бежать. Бежать немед-ленно, сегодня же ночью, бежать какможно дальше!

Но куда?Вспомнился Сергею дальний род-

ственник отца, живший в городе. Но онне знал ни адреса его, ни даже точногоимени-отчества.

Однако это был единственный шансна спасение, и в два часа ночи, собравсвои нехитрые пожитки, Сергей ужешагал по дороге на станцию, чутко при-слушиваясь к малейшему шороху заспиной, а к исходу следующего днявновь колесил по городу, с которым, какему казалось, уже расстался навсегда.

На этот раз город оказался болеемилостивым. Никаких родственников онздесь, правда, не нашел, зато сразуувидел объявление, что на местныйоптико-механический завод срочно тре-

буются токари и фрезеровщики. Воткогда пригодилась ему суровая заводс-кая школа военной поры.

На завод его приняли без всякихосложнений. И работа пришлась подуше. А, главное, все его новые това-рищи-станочники оказались очень не-плохими людьми.

Особенно тесно сошелся он с моло-дым слесарем-лекальщиком Федей Копы-ловым, который, как оказалось позже,тоже не прочь был побаловаться худо-жественным словом и числился даже вне-штатным корреспондентом местной газе-ты. Вот он, Федя Копылов, и попросилСергея подредактировать написанный имочерк, посвященный юбилею завода.

Сергей рад был помочь другу и непожалел сил, чтобы отточить каждуюфразу рукописи. Каково же было егоудивление, когда вскоре после выходаочерка в свет, его пригласили в редак-цию газеты и ошарашили неожиданнымвопросом:

– Скажите, это действительно выредактировали очерк Копылова?

– Да, я. А что? – не понял смыславопроса Сергей.

– А вы не смогли бы отредактиро-вать вот этот материал? – протянулиему объемистую рукопись.

– Попробую. Время у меня есть.– Вот и отлично.И снова Сергей вложил в работу все

свое умение. А в результате последо-вало сногсшибательное предложение:

– Вот что, уважаемый Сергей Вла-димирович, нам позарез нужен хорошийредактор. Я не спрашиваю, где вы учи-лись и где до этого работали, но то,что вы проделали с этим материалом,выше всяких похвал. Переходите к намна постоянную работу.

– Хорошо, я подумаю. Но как посмот-рит на это администрация завода?

– Не беспокойтесь, с администра-цией завода мы все уладим.

Так, совершенно неожиданно длясебя, Сергей превратился в професси-онального журналиста. А уже через пол-года о его статьях, очерках, фельето-нах заговорил весь город.

42

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

Но самым удивительным было то,что, выходя однажды с планерки у глав-ного редактора, он столкнулся в кори-доре лицом к лицу с... Ольгой Павлов-ной Ланиной.

– Сергей Владимирович?! Вот встре-ча! – опалила она его знакомой обво-рожительной улыбкой. – Очень, оченьрада вас видеть! А вы?

А он?! Ему показалось, что произош-ло чудо. Что он в один миг переместил-ся в иллюзорный мир своих рукописей.Что все, что было вокруг него, – всеголишь придуманная им сказка.

Но перед ним стоял реальный жи-вой человек. И надо было что-то отве-тить на его приветствие.

– Я тоже рад вас видеть, – промям-лил он. – А вы какими судьбами...

– Я работаю здесь. Уже второй ме-сяц. И много наслышана о ваших успе-хах. Впрочем, иначе и быть не могло.Вы уже тогда, при нашем первом зна-комстве, произвели на меня самое бла-гоприятнейшее впечатление. Но такнеожиданно исчезли...

– Да, обстоятельства заставили...– Но больше вы, надеюсь, не испа-

ритесь так же бесследно, как в прошлыйраз. Теперь мы, можно сказать, колле-ги. Я принята штатным художником ре-дакции. Правда, рабочего места у меняздесь нет. Я работаю дома. Но вы зна-ете мой адрес. Так что милости про-шу...

– Спасибо, Ольга Павловна. Во вся-ком случае теперь мы будем видеться.Мой кабинет вам также, наверное, из-вестен.

– Да, конечно. И если вы не против,я уже завтра нагряну к вам. Нам есть очем поговорить.

– Да, пожалуй...Но назавтра его вызвал к себе глав-

ный редактор и, пряча глаза, прогово-рил:

– Я очень сожалею, Сергей. Но при-дется нам с тобой расстаться. Нет, япо-прежнему ценю твой талант и твоюработоспособность. Мне страшно дажеподумать, что станет с газетой послетвоего ухода. Но... Там, наверху, гото-

вы уже волосы на голове рвать от тво-ей бескомпромиссности и правдолюбия.Что я могу поделать... Только не думай,что я просто решил от тебя отделать-ся. Я уже договорился с директоромобластного книжного издательства. Онзавтра же зачислит тебя на должностьстаршего редактора в редакцию худо-жественной литературы. Согласен?

А что оставалось Сергею делать?Пришлось засесть за чужие рукописи.

Редактор из него получился отлич-ный. Директор издательства готов былмолиться на него, выделил ему самыйлучший кабинет, добился для него са-мого высокого оклада, а месяца черездва, когда Сергей редактировал рукописьромана одного из известнейших проза-иков города, выпускаемого в связи с егосемидесятилетним юбилеем, зашел кнему в кабинет и доверительно сказал:

– Вы уж постарайтесь, Сергей Вла-димирович. Книга должна быть, сами по-нимаете, на уровне. Хорошо оформле-на, должным образом иллюстрирована.Поговорите с художником. Я уже про-сил ее зайти к вам. Художник она вро-де неплохой, но человек здесь новый,мы лишь недавно ее приняли. А вот,кажется, и она...

Действительно, в дверь осторожнопостучались, и в кабинет вошла... Оль-га Ланина.

– А-а, Ольга Павловна! – пропустилее вперед, к столу Сергея, директор. –Вот, познакомьтесь, пожалуйста: нашстарший редактор Сергей Владимиро-вич Гнедин. Будете работать вместе.Для начала над этой вот книгой, – кив-нул он на разложенные перед Сергеемлисты рукописи. – Сергей Владимиро-вич введет вас в курс дела, а я, прости-те, побегу, там люди ждут.

Директор поспешно вышел. А Сер-гей не знал даже, что сказать, поражен-ный столь неожиданной встречей. Итолько Ольга как ни в чем не бывалопротянула Сергею обе руки, сияя неиз-менной обворожительной улыбкой:

– Здравствуйте, Сергей Владимиро-вич. Недаром говорят: гора с горой несходится, а человек с человеком...

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

43

Кааааа– Да, прямо как в сказке...– Но я рада такой сказке. А вы?– Я тоже рад вас видеть, – коротко

отозвался Сергей, хотя все в нем так ирванулось ей навстречу, подобно огнен-ному фейерверку, взметнувшемуся внебо, и только невероятным усилиемволи смог он вернуть себя в прежнююколею и сказать почти ровным голосом:

– Присаживайтесь, Ольга Павловна.Вы, значит, новый художник издатель-ства?

– Да, теперь так.– А как же газета?– С газетой я рассталась, поняла,

что это не моя стихия: слишком все тамсухо, не романтично. То ли дело – ху-дожественная литература! Здесь я ско-рее смогу самовыразиться. Ну, а то, чтоя снова встретила вас... Скажите, выверите в судьбу?

– Я как-то не задумывался об этом...– Я тоже не задумывалась. Но ког-

да неожиданно увидела вас в своемдоме, потом встретилась в газете и воттеперь снова... Тут уж не хочешь даповеришь. Но все это я так, между про-чим... Перейдем к делу. Так что за ра-бота мне предстоит?

– Вам предстоит оформить и иллю-стрировать вот эту книгу, – окончатель-но взял себя в руки Сергей. – Я про-смотрел рукопись. Вещь стоящая. Иавтор – человек известный. Так что...

– Понятно. Я постараюсь. Вы дади-те мне рукопись?

– Да, вот этот экземпляр я пригото-вил специально для вас. Почитайте, по-думайте, потом посоветуемся. Скольковремени вам понадобится на ознаком-ление с материалом? Рукопись боль-шая.

Она прикинула папку на вес:– Ну... Дня три-четыре.– Хорошо. Дня через четыре я вас

жду. До свидания, Ольга Павловна.– Счастливо оставаться, – она под-

нялась со стула и направилась к две-ри. Не оглядываясь, не произнося боль-ше ни слова. А он не мог отвести глазот ее стройной, будто летящей фигу-ры, столь необычной в этих казенных

стенах, заставленных стеллажами спапками и ворохами бумаг.

Но дверь закрылась, и он снова ос-тался наедине с чужими рукописями исобственными думами, полными глухойбезысходной тоски.

В самом деле, что он видит в жиз-ни, кроме чужих рукописей и этого за-литого чернилами стола? А Ольга... Онакак была, так и осталась миражом впустыне. Уж лучше бы она не появля-лась здесь, оставалась только в еговоображении. А теперь...

Теперь он только и делал, что пе-ресчитывал дни, оставшиеся до встре-чи с нею, хотя и не очень надеялся, чтоона состоится. Слишком часто обманы-вала его жизнь.

Однако она пришла. Пришла в точ-но оговоренный срок. И принесла нетолько совершенно готовый, безукориз-ненно оформленный макет будущейкниги, но и целую дюжину прекрасныхрисунков, как нельзя лучше отражаю-щих замысел произведения. А ее суж-дения о языке рукописи, построениисюжета, образах героев романа былистоль оригинальны и метки, что он про-сто не мог не проникнуться уважениемк этой во всех отношениях незауряд-ной женщине.

Но она снова ушла, исчезла на не-сколько дней. И снова он считал и пе-ресчитывал дни, оставшиеся до встре-чи с нею, стараясь работой заглушитьнепроходящую тоску. Так было и наследующей неделе и в следующем ме-сяце. А ведь она явно симпатизирова-ла ему и не скрывала этого. Но и толь-ко! Словно какая-то стена стояла меж-ду ними, не позволяя ни ему, ни ей сде-лать хоть шаг к сближению.

Впрочем, он догадывался, что мог-ло быть тому причиной. Дело было ско-рее всего в его проклятом прошлом итом письме, которое вручил ему сер-жант-конвоир для передачи Петру Иль-ичу. Ведь для Ольги он по-прежнемуоставался Сергеем Гнединым, братомее покойного мужа, долгое время рабо-тавшим «где-то в тайге», на каком-то«сверхсекретном объекте» и не поже-

44

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

лавшим почему-то поведать о некоейистории, связанной с этим письмом.

Но разве мог он рассказать ей, чтотогда произошло, признаться, что ондаже не Сергей Гнедин, а письмо быловручено вовсе не ему. Одно время онрешил вообще ничего ей не рассказы-вать, посчитав, что она уж и забыла описьме, тем более, что лично ее оносовершенно не касалось.

Но однажды вечером, возвращаясьс совещания у главного редактора, Оль-га неожиданно завела разговор об ихпервой встрече и как бы между прочимзаметила:

– Помните, вы тогда еще собиралисьрассказать мне какую-то историю о том,где и как затерялось письмо, адресо-ванное Петру.

Опять это письмо! Больше всего нехотелось Сергею ворошить событиятого далекого прошлого, но делать былонечего.

– Да, – сказал он, чуть помедлив, –я хотел рассказать о том, почему у меняне оказалось тогда с собой письма, ипочему мне пришлось спрятать его по-дальше от людских глаз.

– Значит, вы спрятали его? И так ине удосужились удостовериться, сохра-нилось ли оно там?

– «Там» – это в Восточной Сибири.– В Сибири?!– Да, именно в Сибири, точнее, при

отъезде оттуда мне пришлось пережитьочень неприятную историю, связаннуюс этим письмом. Но мне не хотелосьбы и сейчас возвращаться к ней.

– Ну так и не надо, – поспешно со-гласилась Ольга.

Но он видел, чувствовал, что этобыло сказано, чтобы только не показать-ся навязчивой, что эта недоговорен-ность так и будет стоять между ними.

Так прошла зима, наступило лето,пришло время подумать о летних от-пусках. Ольга не раз заводила об этомразговор, прямо намекая, что было бынеплохо провести им отпуск вместе. Нокогда Сергей предложил ей поехатькуда-нибудь по туристической путевке,она вдруг вспомнила о своей поездке в

Италию, которую ей устроил Петр засчет института атомной физики и в свя-зи с этим опять-таки вернулась к зло-получному письму, сказав, что как-то наднях встретилась с одним сотрудникоминститута, неким Романом Шнайдером,и тот посетовал на то, что там, в инсти-туте, так и не дождались каких-то мате-риалов, которые, по словам Петра, дол-жен был доставить ему он, Сергей. Аматериалы эти прямо-таки позарез нуж-ны им, коллегам Петра, для научно-ис-следовательской работы.

Это было уже нечто большее, чемпростое женское любопытство. И Сер-гей решил дальше не таиться и рас-сказал Ольге незамысловатую байку отом, как его, еще студента-пятикурсни-ка призвали в армию, во внутренниевойска и направили на службу в охра-ну одного из таежных сверхсекретныхлагерей, где он лишь чудом осталсяжив, конвоируя в момент произошед-шего там взрыва одного из заключен-ных, посланного в лес за дровами. Приэтом пришлось поменять и роли дей-ствующих лиц, сказать, что погиб яко-бы не он, а конвоируемый им заклю-ченный. И что это его похоронил он надтаежным ручьем, спрятав на могиле по-койного письмо, которое вручил емуодин физик-атомщик для передачи Пет-ру.

– Но почему вы спрятали письмо,не захватили с собой? – перебила егоОльга.

– Дело в том, что я не знал содер-жания письма. Но у меня были все ос-нования предполагать, что в нем содер-жатся какие-то секретные сведения опроводимых в лагере работах, и я оченьбоялся, что при выходе из зоны взрывау меня обнаружат это письмо со всемивытекающими отсюда последствиями.

– Боялись, что вас арестуют?– Это еще в лучшем случае.– Понятно. Ну, а дальше?– Дальше... Вскоре меня перевели

в другую часть, где я узнал, что от ла-геря, в охране которого я служил, неосталось и следа. Потом расформиро-вали и эту часть, и я был демобилизо-

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

45

Каааааван, как говорится, вчистую. Однако этобыло так далеко от места моей первойслужбы, что о возвращении за спрятан-ным письмом не могло быть и речи.

– Но вы все-таки пришли к Петру, –возразила Ольга. – Что вы хотели ска-зать ему обо всем этом?

– Я считал своим долгом уведомитьего о письме, рассказать, где оно нахо-дится, и предложить свои услуги в по-ездке к месту, где я похоронил зека,если Петр Ильич скажет, что письмо емув самом деле крайне необходимо и онсочтет нужным предпринять нечто вро-де поисковой экспедиции за этим пись-мом. Но, к сожалению, теперь это по-теряло всякий смысл.

– Петра действительно уже не вос-кресить. Но письмом этим, как я ужесказала, до сих пор интересуются егоколлеги по институту. Только цело лионо? Вы уверены, что письмо до сихпор сохранилось, не сгнило, не размок-ло?

– Нет, это почти исключено. Письмобыло тщательнейшим образом упако-вано в целлофан.

– Вот как! Жаль, что Петр не дожилдо вашего приезда. Он обязательно по-ехал бы с вами в тайгу. Для него дей-ствительно не составило бы труда орга-низовать что-то вроде поисковой экс-педиции в те края, но увы... А скажитееще, Сергей Владимирович, почему выв тот день так стремительно ушли отменя? Я ведь хотела показать вам тру-ды Петра, поговорить с вами о его ра-боте.

Сергей замялся:– Почему я так быстро ушел? А вы

помните, что перед этим я попросил увас разрешения позвонить по телефо-ну?

– Да, припоминаю.– Так это был звонок женщине, ко-

торая когда-то обещала стать моейженой.

– Ну и?..– Ну и она не стала даже разгова-

ривать со мной, уведомила лишь, чтодавно вышла замуж.

– И что же вы?

– А что я мог сказать или сделать?Пришлось уехать на родину, где оста-валась старушка-мать. Но и ее я незастал в живых. Благо меня приютиланаша бывшая соседка тетя Маша. Тамя устроился и на работу, грузчиком насклад химудобрений. Но через полгодатетя Маша умерла, и меня вытряхнулииз ее халупы. Ликвидировали и моюдолжность на складе. Потом был завод,газета и наконец – наше издательство.Но это все уже на ваших глазах.

– Да, это я уже знаю. А за то, что вырассказали мне сейчас – спасибо. Я таки думала, что жизнь у вас была не сахар.

Глава седьмая

Высказав, наконец, Ольге все, чтобыло связано с письмом сержанта, Сер-гей словно ношу сбросил с плеч. Те-перь можно было подумать и об отпус-ке. От одной мысли провести его вмес-те с Ольгой он буквально пьянел, какот крепкого вина. В самом деле, поче-му бы не поехать им, скажем, в Крым, кморю, или на Кавказ, в знаменитуюЦейскую долину, о которой он вычиталв одной из редактируемых им книг.

Но когда он сказал об этом Ольге,та лишь пожала плечами:

– В Крым или на Кавказ... А почемубы не на мою родину, в Сибирь?

– Так вы родились в Сибири? Да,кстати, вы бы рассказали мне тоже не-много о своем житье-бытье.

– Ой, мне и рассказывать нечего.Родилась я действительно в Сибири. Сдетства пристрастилась к рисованию.Приехала сюда, к родной тетке, чтобыпоступить в художественное училище.Поступила, закончила, получила аттес-тат. Встретилась с Петром. Но не успе-ла даже стать его законной женой. Подоброте своей он подарил мне путевкув Италию. Я была на седьмом небе отсчастья. А когда вернулась оттуда...Дальше вы все знаете. Теперь, как ви-дите, я одна-одинешенька. Ни мужа, нисемьи. Одна работа. Да еще мечта:встретить такого человека, как вы.

46

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

– Но вы меня совсем не знаете.– Теперь знаю.– Ну, это, как сказать... А кстати, где

в Сибири ваша родина? Сибирьбольшая.

– В Красноярском крае. Есть там всамой северной части его речка Быст-ринка, вот на ней...

– Что?! Как вы сказали: речка Быст-ринка?!

– Да. А вы что, слышали о ней?– Слышал ли я о Быстринке! Да ведь

именно на ней, этой северной речушке,произошло все то, о чем я рассказалвам.

– Что вы говорите! Да, теперь явспомнила, как наши бабы болтали, чтогде-то неподалеку от нас, чуть выше потечению реки, был лагерь политзаклю-ченных, но могла ли подумать, что вэтом лагере...

– Служит охранником ваш будущийколлега.

– Да,– кивнула Ольга.– Но я там не только заключенных

охранял, но и... Так и быть уж, откроювам еще один секрет. Я ведь как-то го-ворил вам, что по образованию я гео-лог, хоть и недоучившийся. Так вот, кон-воируя однажды зека-водовоза на бе-рег реки, я увидел в небольшой рытви-не блестящий камень. Достаточно былоодного беглого взгляда, чтобы опреде-лить, что это сфалерит, главная рудана цинк. А еще через минуту я понял иоткуда он выкатился. Чуть выше посклону лежал огромный, вывороченныйс корнем кедр. И вот в яме, откуда быливырваны полусгнившие корни гигантс-кого дерева, поблескивала свежеобна-женная кварцевая жила с бесчисленны-ми вкраплениями рудных минералов,среди которых, кроме сфалерита, вид-нелись идеально ограненные кристал-лы свинецсодержащего галенита и дажевкрапления самородного серебра. Та-кого фантастического богатства я невидел ни в одном минералогическоммузее.

Но долго любоваться на него мнене удалось. И только через несколькодней я смог снова вырваться на свой

«прииск». Однако смотреть там былоуже не на что. Упавший кедр успеливывезти, а весь склон был сплошь ис-пещрен следами трелевочных тракто-ров. Единственно, на чем остановилсямой взгляд, это большой перекат в рус-ле реки. Скорее всего, как я понял по-зднее, он и был обязан кварцевой жиле,продолжение которой на берегу вскры-ло упавшее дерево, обнажив упрятан-ное в ней богатство.

С тех пор прошел уже не один год,а вот нет-нет, да и всплывет в памятифеерическая картина того природногоклада и потянет в те сибирские дебри,чтобы еще хоть разочек взглянуть наэту картину. А вы спрашиваете, слышалли я о Быстринке! Так это, значит, вашародина?

– Да, там, в деревне Заречной я иродилась.

– Слышал я и о Заречной. И не толь-ко слышал, но волею судьбы и погос-тил там с неделю у одной старушки.

– Как это?– удивились Ольга.– Так ведь в тайге по службе чего

только не бывает. Случилось так, что ия однажды чуть Богу душу не отдал. Давызволили меня из беды две добрыежительницы Заречной. А кто у вас тамостался? Отец, мать?

– Отец умер еще пять лет тому на-зад. Мать по-прежнему живет в Зареч-ной. Все зовет навестить ее, а мне ни-как не собраться. Вот разве в нынеш-ний отпуск... Сергей Владимирович, аможет быть, и вы поехали бы со мной?Навестили свой «прииск», попробова-ли найти оставленное там письмо, да ипросто отдохнули бы на лоне дикойприроды.

Сергей задумался:– Поехать с вами в Заречную?– А почему бы и нет, – оживилась

Ольга. – В избе у нас места хватит.Организуете там нечто вроде базы. Иподниметесь раз-другой вверх по Быс-тринке. Покопаетесь в ваших рудах.Разыщете записки. А потом... Помните,вы как-то сказали, что не прочь былибы написать книгу, да не знаете, о чемписать. Там вы наберете столько инте-

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

47

Кааааареснейшего материала, что его хватитна десяток книг. Что стоит только уни-кальнейший материал, заключенный вспрятанном вами письме. Он один на-верняка потянет на такой сюжет, какойни один фантаст не придумает.

– Гм... Может быть, вы и правы. Вывсе так убедительно расписали... Дей-ствительно, в лагере-то теперь ничегоне осталось. И охраны никакой. Можносвободно обшарить все окрестности.Только вот... Удобно ли будет, что квашей матушке вдруг заявится совер-шенно незнакомый человек?

– Это вы-то незнакомый! Да я в сво-их письмах ей все уши о вас прожуж-жала. Она встретит вас как родного.

– Ну, если так, то я подумаю.– Опять «подумаю»! Едемте! Едем-

те, Сергей Владимирович!– Хорошо, дня через два я дам вам

окончательный ответ, – сказал Сергей.Но сказал скорее, чтобы только соблю-сти мало-мальски приличествующийэтикет, поскольку в душе уже решилпоехать с Ольгой. А тут прибавился ещеодин аргумент. Буквально на другойдень после этого разговора Сергей по-лучил приглашение на презентациюодной из отредактированных им книг.Вообще-то он не очень любил быватьна такого рода мероприятиях. Но на этотраз автором книги был большой уче-ный, сотрудник института атомной фи-зики, и Сергей не счел возможным от-казаться от приглашения.

Презентация состоялась в одном изизвестных ресторанов города при сте-чении огромной массы гостей, главнымобразом работников института, и часачерез полтора Сергей собирался ужепокинуть это собрание малознакомыхему людей, когда к нему неожиданноподсел уже немолодой представитель-ный мужчина и положил перед ним своювизитную карточку:

– Сергей Владимирович Гнедин?–проговорил он, протягивая Сергею руку.– Редактор чествуемого сегодня шедев-ра?

– Да, – коротко ответил Сергей.– А я, как видите, – указал он на

свою визитку, – Роман ИосифовичШнайдер, научный сотрудник институ-та и большой друг автора книги. Рад свами познакомиться. Дело в том, что ятоже немного пописываю. Но дело нев этом. В свое время я был очень близ-ко знаком с Петром Ильичем Гнединым,вашим братом, и он не раз говорил сомной о вас и вашей работе в Сибири.В своих письмах вы по известным при-чинам мало что могли писать об этом.Но Петр мог читать, как говорится, имежду строк и надеялся, что рано илипоздно вы найдете возможность как-то сообщить ему детали по интересу-ющим его вопросам. Тем более что све-дения эти могли бы быть полезными иего коллегам по атомной физике. А не-задолго до своей гибели он прямо ска-зал мне, что ждет письма от одногосвоего коллеги, которое сможете пе-редать ему только вы. Что вы на этоскажете?

Сергей невольно пожал плечами.– Нет, я, конечно, не смею ни о чем

вас просить, – спохватился Шнайдер. –И если у вас есть какие-то причины неговорить об этом, то вы имеете полноеправо так и сделать. Но будет страшножалко, что останутся неиспользованны-ми какие-то очень важные открытия, ужесделанные учеными-физиками. А там,откуда вы прибыли, насколько я знаю,сосредоточен огромный научный потен-циал в лице известных физиков, в час-тности и выходцев из нашего институ-та.

Шнайдер выжидающе посмотрел наСергея.

Застигнутый врасплох столь неожи-данным оборотом разговора, Сергей сминуту помолчал, но затем, видя, чтовокруг собрались действительно в ос-новном заслуживающие уважения уче-ные, а сам Шнайдер производит впе-чатление вполне респектабельного че-ловека, решил не кривить душой:

– Да, у меня было такое письмо. Ноя должен был передать его только лич-но Петру Ильичу.

– Я понимаю вас. Но Петра уже нетв живых. Письмо же, как я сказал, мо-

48

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

жет представлять огромную научнуюценность

– Возможно. Но Петр Ильич не про-сто умер, его убили. И выкрали его на-учный архив.

– К сожалению, да.– Так можно ли гарантировать, что

то же самое не произойдет и с пись-мом?

– Вы хотите сказать...– Да, я хочу сказать, что и вы може-

те разделить участь Петра Ильича, еслия передам вам это письмо.

– Ну, письмо сразу же станет досто-янием большого круга ученых институ-та. Они ждут не дождутся возможностипознакомиться с его содержанием.

– К сожалению, письма этого сейчасу меня нет. Обстоятельства сложилисьтак, что оно осталось там, в Сибири.

– Вы оставили его у кого-то из та-мошних жителей?

– Нет, я его просто спрятал. В тай-ге. В надежном месте. Но за много ты-сяч километров отсюда.

– Какой ужас! Но, может быть, вымогли бы еще съездить туда, разыскатьэту реликвию? Я понимаю, что это нетак просто. Но все расходы мы бы воз-местили вам.

– Может быть, я и воспользуюсьвашим советом. Но не сегодня и не зав-тра.

Надеюсь, что мы будем теперь покрайней мере перезваниваться.

– Да, конечно. Еще один вопрос: каквы вышли на меня?

– Помог случай. На днях я встре-тился с бывшей женой Петра ИльичаОльгой Павловной, и она сказала мне,что вы работаете в областном книжномиздательстве. А тут кстати эта презен-тация... Так я жду вашего звонка.

– Да, мы еще поговорим.Домой Сергей вернулся со смешан-

ными чувствами. С одной стороны, былонечто вроде необъяснимой тревоги. Впоследнее время он привык к мысли,что все, что было связано с его про-шлым, кануло в Лету. А тут вдруг ока-залось, что это может иметь вполнереальное продолжение с самыми не-

предсказуемыми последствиями. С дру-гой стороны, кольнула мысль, что он таки не выполнил обещание, данное сер-жанту, не довел до сведения коллег егобрата содержание какого-то очень важ-ного документа, о котором, оказывает-ся, знала масса весьма почтенных лю-дей. Наконец, где-то в самой глубинедуши мелькнула и честолюбивая мыс-лишка, что он может запросто потерятьправо первооткрывателя действитель-но уникального месторождения ценныхруд.

Разрешить весь этот клубок проти-воречивых чувств можно было лишьпоехав на место бывшего лагеря и по-пробовав отыскать как письмо сержан-та, так и свой «прииск». И в этом светепредложение Ольги можно было счи-тать поистине перстом судьбы. Поэто-му уже на другой день, придя в изда-тельство и встретив Ольгу, он сказалей без всяких предисловий:

– Я еду с вами, Ольга Павловна.И надо было видеть, как вспыхнуло

ее лицо и какой радостью осветилисьглаза.

– Спасибо, Сергей Владимирович,– только и промолвила она в ответ,схватив его за руки и сжав их в своихгорячих ладонях.

– И когда же мы едем? – спросилон, стараясь не выдавать охватившегоего волнения.

– Я – в любое время. А вы, очевид-но, как только оформите отпуск.

– В таком случае я сегодня же по-даю заявление.

– А я шлю телеграмму матери.

Глава восьмая

Так вот сложилось, что в первыхчислах июля на тихую улочку глухой си-бирской деревеньки въехала одинокаяподвода, и с нее сошли два городских,явно нездешних человека. То были Сер-гей и Ольга.

– Вот здесь и прошло мое детство,Сергей Владимирович, – махнула Оль-га рукой в сторону старой покосившей-

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

49

Кааааася хатенки, будто присевшей в тени ог-ромной развесистой ели.

– И с тех пор тут, похоже, ничего неизменилось, – отозвался Сергей.

– Абсолютно ничего. Разве толькоелка, моя ровесница, заметно подрос-ла да домишко совсем ушел в землю.

– Да, время неумолимо. Вот и я... –начал было Сергей, но в это времядверь хаты распахнулась, и на крыль-цо выскочила маленькая женщина оде-тая во все темное:

– Господи, доченька моя! Наконец-то! – Вскричала она, бросаясь к Ольгеи размазывая по щекам слезы.– А я ужи не чаяла... Радость-то какая! А это?..– бросила она вопросительный взглядна Сергея и вдруг всплеснула руками.– Батюшки-светы! Святые угодники! Даэто никак Сергунька...

– Я самый, тетя Феня, – улыбнулсяСергей.

– Сергунька?! – удивилась Ольга,обращаясь в недоумении к матери. –Вы что, знакомы?

– Знакомы... Да я его как сына род-ного выходила. И он мне столько всегосделал! А ты, стало быть, о нем писа-ла, что вы и работаете вместе и душидруг в друге не чаете?

– Все так, тетя Феня, – ответил заОльгу Сергей.

– А теперь к нам в гости, стало быть?Вот уважил! – не переставала ахатьФедосья.

– Сергей Владимирович по деламсюда приехал, – перебила ее Ольга, –так ты устрой его на недельку-другую вбоковушке.

– Все сделаю в самом лучшем виде.А сейчас пожалуйте в хату, к столу.

– Идем-идем, тетя Феня, – отозвал-ся Сергей, пропуская Ольгу вперед.

– Господь милостивый, услышалменя грешную, сподобил увидеть моюненаглядную и Сергуньку вот тоже, –без конца причитала она, усаживая ихза стол и выставляя все новые и новыенехитрые угощения.

Тут же, на лавке, попыхивал паромначищенный до блеска самовар, издальнего угла избы, от свежепобелен-

ной русской печи, доносился аппетит-нейший запах допекавшихся пирогов,возле нее высилась корзина, полнаяогурцов, лука, петрушки, и объемистаябутыль то ли домашней настойки, то либражки. А среди этого исконно русскогоблаголепия, за столом, уставленнымбесчисленными тарелками и тарелоч-ками со всевозможными яствами, –Ольга. Как воплощение всего самогосовершенного, что могла создать при-рода. Так, по крайней мере, казалосьСергею.

Впрочем, сама она выглядела сегод-ня непривычно сдержанной и смущен-ной, словно стесняясь более чем скром-ной обстановки, в которой вынужденабыла встретить гостя. Сергей же, на-против, чувствовал себя превосходно,как юный отрок, вернувшийся в раннеедетство, пронизанное таким же тепломи уютом, какой исходил сейчас от все-го, что окружало его в хатке и чего онбыл лишен в течение всей своей жиз-ни. Поэтому ему просто не хотелосьвыходить из-за стола. Он готов былсидеть здесь, слушая бесконечные раз-говоры словоохотливой хозяйки и чув-ствуя себя свободным от всяких забот,хоть до самого утра. Не последнююроль сыграла тут, по-видимому, и на-стойка из боярышника и пьянящая бли-зость сидящей рядом с ним очарова-тельной женщины, малейшее прикосно-вение к которой пронзало его, как мощ-нейший разряд тока. Словом, это быловпервые, когда он мог повторить изре-чение Гете: «Остановись, мгновенье, тыпрекрасно!»

Но всему бывает конец. И пришловремя, когда хозяйка встала из-за сто-ла, сказав, что ей пора пройти в боко-вушку, приготовить постель Сергею, аОльга пригласила его пройтись полю-боваться вечерней зарей.

Это было тоже замечательно. Нооказалось, что они в самом деле заси-делись за столом. Солнце уже зашло,в небе замелькали первые звездочки,густые сумерки опустились на землю.И в этом тоже была своя прелесть. Авпереди – еще целая ночь. И какая ночь!

50

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

Да еще рядом с самым дорогим чело-веком!

– Может, спустимся к реке? – тихопромолвила Ольга.

– С вами – куда угодно.– Тогда следуйте за мной. Только

смотрите под ноги, здесь тротуаров нет.– Вы забываете, что мне довелось

побывать и в геологических экспедици-ях, – усмехнулся Сергей.

– Ах, да... Значит, пошли.Они вышли через заднюю калитку

со двора, прошли через весь огород,миновали небольшую луговину со све-жескошенной травой и начали спускать-ся по береговому склону. Он оказалсядовольно крутым и Сергей легонькопридержал свою спутницу за локоток.

– А это тоже из вашей геологичес-кой практики? – рассмеялась Ольга и,вырвав руку, сбежала к реке.

Здесь было уже совсем темно. Водыбыло почти не видно. Лишь еле слыш-ные всплески ее выдавали течение реч-ных струй да еле ощутимый ветерок,наполненный речной влагой, освежаллицо и грудь.

С минуту они не говорили ни слова,вслушиваясь в ночную тишину, затемОльга спросила, слегка тронув его заплечо:

– Ну как, понравилось вам у нас? – Очень! – И вы не раскаиваетесь, что по-

ехали со мной? – Что вы, Оля! – впервые назвал

он ее просто по имени. – Ничего по-добного я не испытывал ни разу в жиз-ни.

– А пойти к бывшему лагерю и сво-ему прииску не раздумали?

– Я своих планов не меняю.– Но как вы мыслите этот ваш по-

ход? Сколько времени он займет? Каки где вы собираетесь ночевать, что бу-дете есть, пить?

– Ну, всего заранее не предусмот-ришь. Думаю, что за два-три дня я до-берусь до переката, дня четыре пробу-ду там и еще два-три дня – на обрат-ный путь. Так что через неделю с не-большим надеюсь снова быть здесь.

Что же касается еды, то ваша матушкауже сейчас предложила мне всегостолько, что за месяц не съешь. Да я исам... Возьму с собой ружье, рыболов-ную снасть. А рыбы в вашей реке, на-верное, навалом, как и зверя-птицы втайге, так что...

– Ну, это, конечно, так. А если дождь,непогода?

– Пустяки! Я взял с собой неболь-шую палатку, легкую, как пух. Она отдождя и комарья спасет.

– Да, вы, я вижу, все предусмотре-ли. И все-таки... Вам не кажется, чтолучше было бы совершить такое путе-шествие с кем-нибудь вдвоем?

– С кем же? Я здесь никого не знаю.Да и не с моими финансовыми ресур-сами нанимать проводника.

– Я говорю не о проводнике. Я имеюв виду просто товарища, друга, нако-нец хорошего знакомого.

– Но вы же знаете, что у меня и там,в городе, не было близких друзей.

– Как не было, а... я?– Вы мне не просто друг, Оля. Но

разве вы смогли бы пойти в столь дли-тельный поход в тайгу?

– А почему бы нет?– Вы шутите, Оленька! Это же не

прогулка по загородному парку.– Вы забыли, что я родилась здесь.

Здесь прошли мое детство и юность.– Да. Но теперь-то вы – избалован-

ная цивилизацией городская жительни-ца.

– Вы так думаете? Ну да ладно, мыеще поговорим об этом. А сейчас ска-жите, когда вы собираетесь выйти туда?

– Завтра и выберусь по холодку.Благо погода, кажется, устоялась.

– Завтра?! – не смогла скрыть свое-го удивления Ольга.

– А что?– Я полагала, вы хоть с недельку

побудете просто у меня в гостях.– Так я уйду всего на неделю, а по-

том собираюсь погостить у вас до кон-ца отпуска, если вы ничего не имеетепротив, лучшего отдыха я и не мыслю.

– Ладно, пусть будет так. Но в та-ком случае пора и на боковую, – сказа-

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

51

Кааааала, как отрезала, Ольга и направиласьк дому.

Весь обратный путь они не проро-нили ни слова. И только на пороге бо-ковушки она легонько сжала его руку итихо произнесла:

– Я, кажется, немного погорячилась,но вы подумайте еще над тем, что ясказала.

Однако над чем тут было думать?Поход в тайгу, может быть, действитель-но был бы для Ольги по силам. Но ведьон шел не просто на какую-то забро-шенную делянку. Его ждал лагерь, гдепроизошел страшнейший, возможно,ядерный взрыв, и вопрос еще, не оста-лось ли там какой-нибудь охраны илиопасных для жизни заграждений. Могли рисковать здоровьем так дорогогоему человека? Нет и еще раз нет! Надово что бы то ни стало отговорить ее отстоль опасного путешествия.

С тем он и заснул. А встав поутру,сразу начал готовиться к походу. Впро-чем, большой подготовки ему и не тре-бовалось: все, что надо, было приго-товлено и уложено еще в городе. Оста-валось проститься с Ольгой. А она незаставила себя долго ждать.

– Доброе утро, Сергей Владимиро-вич, – улыбнулась она ему, окидываявзглядом припасенные вещи. – О, давы совсем собрались. Желаю вам сча-стливого пути. И не буду даже большенастаивать, чтобы вы взяли меня с со-бой. Знаю, что мне вас не переспорить.Попрошу только об одном: позвольтепроводить вас до... Ну, хотя бы до ва-шего первого привала. А там посмот-рим...

– До первого привала? Ну, что же,если вам так хочется снова почувство-вать запах тайги, пройдем начало путивместе.

– Ой, спасибо! Спасибо, Сергей Вла-димирович! – она схватила его за рукии закружила по избе.

«Боже, да она еще совсем девочка!– мелькнуло у него в голове. – Как ещенужно беречь ее. Но и не выполнить еежелания...»

– Да, выйдем из дома вместе, – по-

вторил он, – и пройдем немного вдво-ем. Но не дальше первого привала!

– Хорошо-хорошо. Только дайте мнеденек на сборы. А завтра по утру и от-правимся. Мама-а, – крикнула она, при-открыв дверь, – готовь чай, мы идемзавтракать. И кстати, – снова оберну-лась она к Сергею, – я познакомлю вассегодня с одним интересным старичком,и он вам такое расскажет! Вы говорите,лагерь, где вы служили, был возле пе-реката?

– Да, я еще подумал, что это квар-цевая жила вздыбилась там, средь реки.

– Вот об этом перекате и пойдетречь. Они с братом в молодости охоти-лись там, и однажды осенью... Ну даоб этом лучше сам дед Игнат расска-жет. Он всего за три дома от нас жи-вет. Давайте сейчас позавтракаем ипрямо к нему.

На том и порешили. Дед Игнат былдома. Они нашли его сидящим на зава-линке у своей избы, где он покуривалнеизменную «козью ножку», отмахива-ясь от роящихся над ним мух.

– Здравствуйте, дедушка Игнат, –обратилась к нему Ольга.

– Бывайте здоровы, барышня, – от-ветил тот, щуря глаза.

– Вы что, не узнаете меня?– Так ведь слаб стал я глазами-то.

Да и память, того, пошаливает.– А Ольгу Ланину вы не помните?– Ольгу-то, стрекозу?.. Постой-по-

стой! Неужто это ты и есть?– Я, дедушка Игнат.– Подумать только, какой кралей

обернулась! Что время-то делает! Аэто?.. – кивнул он в сторону Сергея. –Его я совсем не помню.

– Он не здешний, дедушка. Это пи-сатель из города. Он книгу о наших кра-ях пишет. И очень хотел бы услышатьту историю, которая приключилась всвое время с Дмитрием, вашим братом.

– Что с Митрием-то стряслось? Иэто для книжки, стало быть? Ну что же,ради такого дела можно и поворошитьпамять. Только сперва пройдемте визбу. Посидим там, покалякаем, вспом-ним те времена.

52

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

– Пойдемте, дедушка. Я, кстати, ибражки с собой захватила и пироговмать вам прислала.

– Спасибо ей, Федосьюшке. Спа-сибо и вам, что не забываете нас,стариков, – не переставал пригова-ривать Игнат, препровождая их в избуи усаживая в передний угол, под бож-ницу.

– А дело было так, – сразу началон, приложившись к стакану с брагой исвертывая новую «козью ножку». – Тойосенью мы с Митрием охотились в Ло-синой пади, что возле переката. Там унас и охотничья избушка была постав-лена и ловушки на сохатых вырыты. Всечесть по чести. Столь лет мы там про-мышляли. Чаще всего вдвоем. А в тотсезон случилось так, что пришлось мнеоставить его одного. Ну да так не разбывало: оставались в тайге то он, то я.И никогда не беспокоились друг о дру-ге. С чего бы это! Все наши мужики такохотились. А в этот раз что-то не посебе мне стало. Чем ни займусь – бо-лит душа за Митрия, и на поди! А еговсе нет и нет. Пришлось пойти к немусамому.

Ну, подхожу я к пади, вижу над кры-шей дымок вьется. Значит, мекаю, всев порядке. Открываю дверь, смотрю,сидит Митрий у стола, мясо уписыва-ет. И хоть бы голову повернул в моюсторону. Я говорю:

– Здорово, Митюха.А он оглянулся так, будто нечистую

силу увидел, и говорит:– А ты кто такой будешь?Я так и обомлел. Словно кипятком

меня ошпарило.– Да ты что,– говорю, – Митрий, с

ума сошел? Своих не узнаешь?– Каких, – говорит, – своих? Я тебя

знать не знаю и знать не хочу.Ну, дальше – больше. Я к нему и

так и эдак. А он и от имени своего от-крещивается, и отца с матерью, дес-кать, знать не знает, и ни о какой За-речной никогда не слышал. Ну, словом,он не он, да и только. Думаю, проспит-ся, человеком будет. А утром – все тоже самое. Идти со мной домой отка-

зался наотрез. На меня волком смот-рит.

Пришлось вернуться ни с чем. А вдеревне мне и верят и не верят.

Еле-еле уговорил пять-шесть мужи-ков, нанял фершала из соседнего села.Пошли мы на падь. А там – шаром по-кати! Облазили мы всю падь, обошливсе окрестности. Нигде ни души. Так исгинул мой братан. Никто его большене видел, никто ничего о нем не слы-шал. А я с тех пор к перекату – ни но-гой! И другие мужики тоже. Вот какаяистория. Хотите верьте старику, хоти-те нет.

– Ну почему же нет, – возразил Сер-гей. – Я слышал о подобных случаях ираньше. Что-то нарушило психику ва-шего брата. Но вот, – что? Скажите, авы не заметили в тот день чего-то нео-бычного в вашей избушке?

– Да вроде ничего не было. Воттолько... Какой-то каменюка висел нашее у Митрия вместо нательного крес-та и словно светился в темноте.

– Камень, говорите? – оживилсяСергей. – И даже светился?! А вы несможете описать его поподробнее: ка-кой он был формы, цвета?

– Да как вам сказать... Маленький,черный, блестящий, вроде груши незре-лой. Митрий-то и раньше, еще маль-чишкой, любил навешивать на себявсякие безделушки, потому я и не уди-вился тогда. А вы думаете...

– Кто знает... Может быть, винойвсему был и этот камень. Во всякомслучае, спасибо вам за рассказ. До сви-дания, дедушка Игнат.

– Прощевайте покедова.– А вы в самом деле, полагаете, что

камень мог лишить человека разума?– спросила Ольга, когда они возвраща-лись от деда.

– Думаю, что это не исключено.– И даже после этого не боитесь

пойти к перекату?– Как раз наоборот, теперь мне еще

больше хочется побывать там и разыс-кать оставленное мною письмо.

– Я так и думала. Мне и самой ещебольше захотелось пойти с вами.

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

53

Кааааа– Но мы ведь договорились...– Да-да. Это я так, к слову.– Ну, то-то же!Всю оставшуюся часть дня Сергей

помогал тетке Федосье косить траву. Ас наступлением темноты они с Ольгойснова бродили по берегу реки, наслаж-даясь ночной прохладой и строя пла-ны на будущее, но ни единым словомне возвращаясь к предстоящему похо-ду, хотя в мыслях Сергей был уже там,в бывшем лагере, у переката, кудапредстояло выйти завтра поутру.

Глава девятая

И вот это утро наступило. Солнцетолько что поднялось над кромкой лесаи туман над рекой едва начал рассеи-ваться под напором свежего ветерка,когда, миновав околицу, они вышли надорогу и зашагали вдоль по берегу,вспугивая сидящих на ветвях птиц.

Впрочем, назвать эту петляющуюмеж стволов деревьев и зарослей кус-тарника прогалину дорогой можно былолишь с большой долей условности. Всяона густо поросла травой, пестрелавенчиками цветов и даже шляпкамиопят и мухоморов.

А часа полтора спустя исчезло и этоподобие дороги. Сплошная чаща лесаподступила вплотную к реке, заставивих спуститься к самой воде и идти поузкой кромке бечевника. А главное –теперь на них навалилась целая тучавсякого рода кровососов, вынудившихих плотнее запахнуть куртки и натянутьпротивомоскитные сетки. К тому же ста-ло нестерпимо жарко. Пот разъедалкожу, заливал глаза. Где-то к полуднюСергей почувствовал, что теряет пос-ледние силы. А каково было его спут-нице? Он обернулся к ней:

– Оля, может, вы все-таки верне-тесь, до вечера еще далеко, успеетезасветло дойти до дома.

– А вы?– Но мне же надо во что бы то ни

стало дойти до переката. Затем я иприехал сюда.

– Дойдете, Сережа, я верю, чтодойдете. А я... Мы же вчера договори-лись, что я провожу вас до первогопривала.

– Да. Но тогда вам достанется це-лый день пути. Одной! По этой таеж-ной глуши.

– Не беспокойтесь, глушь меня непугает. Вас ждут куда более тяжкие ис-пытания. А сейчас... Давайте чуточкупередохнем и – вперед! Благо, вон понебу облачка побежали и вроде вет-ром повеяло.

Действительно, погода как-то сразупеременилась, жара заметно спала,даже бечевник будто расширился и сде-лался не таким заросшим. Идти сталозначительно легче.

И все-таки с каким удовольствиемСергей сбросил с плеч тяжелый рюкзаки разогнул спину, как только чуть пове-черело и на пути их открылась неболь-шая уютная полянка, полого сбегающаяк реке:

– Все! На сегодня хватит! Садитесь,отдыхайте, а я раскину палатку и зай-мусь костром.

– Как это: садитесь, отдыхайте? –возразила Ольга. – Разве для меня ненайдется никакого дела?

– Пока нет. Потом начнете кашева-рить.

– Тогда знаете что, я пойду ополос-нусь немного.

– Вот-вот. Это вы замечательно при-думали.

– А вы не составите мне компанию?– Я – после. А то не собрался бы

дождь. Видите, какая туча ползет с за-пада.

– Чепуха! Но, впрочем, как знаете.– Ольга скинула с плеч рюкзак и, раз-деваясь на ходу, побежала к реке.

Здесь, зайдя за небольшой куст, онабыстренько сбросила с себя остаткиодежды и, чуть поведя плечами, вош-ла в воду.

Сергей поспешно отвернулся, что-бы не смущать раздевшуюся Ольгу. Нои одного взгляда было достаточно, что-бы увидеть, сколь божественно краси-ва была фигурка молодой обнаженной

54

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

женщины. А ведь впереди была ещецелая ночь наедине с ней.

«И как я мог согласиться взять ее ссобой», – подосадовал Сергей, ожес-точенно орудуя топором. А с реки уженеслись восторженные возгласы Оль-ги:

– Ой, что за прелесть! Сергей! Се-режа! Бросьте все, идите сюда, ко мне!

– После, после, Оля. Сейчас глав-ное – костер. – Он тщательно уложилнарубленные сучья в аккуратную пира-миду и, как только пламя охватило еесо всех сторон, оглашая воздух весе-лым треском, спустился к журчащемунеподалеку ручейку, чтобы набратьводы.

А мысли снова вернулись к купаю-щейся невдалеке Ольге: «Как же все-таки вести себя с ней здесь, вдалеке отвсего и всех, в окружении лишь глухогобезмолвного леса?» Теперь уже не ос-тавалось ни тени сомнений, что онастала для него не просто бесподобнокрасивой, безумно желанной женщиной.Он жизни не мог представить без нее.Но если там, в кабинетах издательства,это можно было маскировать чисто де-ловыми отношениями, то как бытьздесь? Имеет ли он право хотя бы на-мекнуть ей, такой беспредельно довер-чивой, такой чистой, по-детски непос-редственной натуре на свои, пусть дажесамые искренние, самые бескорыстныечувства?

Нет-нет! Пусть все останется так, какбыло. У нее впереди – целая жизнь. Ау него? Разве только вот эта призрач-ная надежда отыскать свой «прииск» иписьмо сержанта. Ну да, может быть,еще боле призрачная мечта написатьчто-то вроде мемуаров о своем неудач-ном житье-бытье. Так что...

Он пристроил котелки с водой надогнем, засыпал в один из них горсткугречки и принялся уже вскрывать банкус тушенкой, когда Ольга, заметно по-свежевшая, сияющая безоблачнойулыбкой, с капельками воды на лице ишее, подсела к костру и, окинув взгля-дом попыхивающие паром котелки, ве-село прощебетала:

– Ну вот, теперь и я готова занятьсявсем этим, а вы можете пойти попла-вать.

– Поплавать никогда не поздно. Асейчас, коль вы в самом деле соглас-ны кашеварить, я лучше займусь палат-кой.

– Ну, как знаете...– Так вечереет уже, а без палатки,

сами знаете...Сергей выбрал место повыше и по-

ровнее и, застлав его лапником листвен-ницы, распаковал тючок с палаткой.Однако с установкой ее пришлось по-возиться дольше, чем он рассчитывал.И когда был вбит последний колышек икрылья палатки выгнулись, как туго на-тянутые паруса, от костра потянуло ужепочти забытым аппетитным запахомгречневой каши с тушенкой. Тут толькоСергей почувствовал, как он голоден, иготов был уже, как в благословенныедни студенческой практики, набросить-ся на дымящуюся миску извечного «де-ликатеса» геологов-полевиков. ОднакоОльга шаловливо погрозила ему паль-чиком:

– Нет-нет! Уж коль вы сами опреде-лили меня на роль главного распоря-дителя, то... – Она вынула из своегорюкзака чистую белую скатерку и, ра-зостлав ее на траве, принялась раскла-дывать на ней бесконечные сверточкис пирожками, ватрушками, салатами итому подобными изделиями домашне-го приготовления, а в заключение выс-тавила пузатую бутылку какой-то на-стойки и, разлив вино по кружкам, тор-жественно произнесла:

– За успех вашего предприятия,Сергей Владимирович!

– Спасибо, Оленька.Затем они выпили за здоровье ма-

тери Ольги, за все, что казалось имсамым дорогим и значимым в жизни,съели всю кашу с тушенкой, перепро-бовали все выставленные Ольгой уго-щения, вспомнили все смешные и ку-рьезные события, произошедшие запоследний год у них в издательстве,поговорили о любимых книгах, возда-ли должное своим кумирам в мире му-

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

55

Кааааазыки и живописи. Затем спустилисьвместе к реке, со смехом и шуткамивымыли там посуду, полюбовались ни-когда не виданным в городе сажисточерным небом, усыпанным ярчайшимизвездами и наконец присели у догора-ющего костра.

Сергей подбросил в него несколькосухих веток, и пламя осветило внезап-но погрустневшее лицо Ольги:

– Сергей Владимирович, а вы непередумали отсылать меня завтра до-мой?

– Нет, Оленька. Дальше дорога бу-дет еще труднее. Да и что ждет нас там,у переката? Не стоит рисковать.

– Но вы-то пойдете дальше.– Мне нельзя иначе. А вам... Вам я

просто расскажу обо всем, что найдутам. Если найду...

– Ну что же, раз вы так решили, то...ладно. Завтра я покину вас. А теперь...

– А теперь – спать. Забирайтесь вваш полотняный будуар и располагай-тесь там, как дома.

Она отогнула полог палатки и зябкопередернула плечами:

– Ой, там так темно, страшно. Луч-ше сначала вы.

– Что я? Я прекрасно устроюсь итут, прямо у костра, вспомню молодость.

– Как?! Вы не хотите даже восполь-зоваться палаткой, решили оставитьменя на ночь совсем одну?

– Ну что вы! Как одну? Я же будурядом, буквально в двух шагах отвас.

– Да, конечно, и все-таки... А еслипойдет дождь? – спохватилась она,словно цепляясь за соломинку.

– Едва ли. Да и что дождь? Я и не втаких переделках бывал.

– Поня-я-тно... Только я думала...Мне казалось... – голос Ольги дрогнул,в нем послышались слезы. – Ну да лад-но. Доброй ночи вам, Сергей Владими-рович.

Эти последние слова донеслись ужеиз палатки, и была в них непомернаяболь.

– Доброй ночи и вам, Оленька, –отозвался Сергей.

«Доброй ночи тебе, мой дорогойбесценный человечек! – мысленно по-вторил он, не сводя глаз с запахнувше-гося полога палатки. – Если бы ты зна-ла, каких сил стоило мне не броситьсяследом за тобой, не заключить тебя вобъятия, не прижать тебя к своей гру-ди! Но разве я могу даже мечтать обэтом...»

Ночь он провел почти без сна, лишьвремя от времени будто проваливаясьв трясину какой-то вязкой полудремо-ты, а с первыми лучами солнца спус-тился к реке, чтобы опробовать на делесвои рыболовные принадлежности. Ут-ренний клев превзошел все его ожида-ния, и уже через час с небольшим онвозвратился к костру с огромной связ-кой рыбы.

Каково же было его изумление, ког-да он увидел, что у костра сидит Оль-га, а в котелке над огнем весело буль-кает почти сварившаяся каша.

– Доброе утро, Оля, – окликнул онее. – И что вам не спится в такую рань?

– Так ведь впереди – день пути, и ядолжна еще засветло вернуться домой.

– А я хотел угостить вас рыбацкойухой.

– Так это я – мигом. Давайте вашулов.

А через час они расстались. Безлишних слов. Без каких-либо эмоций.Он просто пожал ей руку и пожелалсчастливого пути. Она ответила темже и, не оглядываясь, зашагала внизпо склону. Однако, когда ее хрупкаяфигурка скрылась за речной излучи-ной, сердце его болезненно сжалосьи невольный вздох вырвался из гру-ди.

Но его тоже ждала дорога. Поэто-му, собрав вещи и тщательно загасивкостер, он не мешкая тронулся в путь.Правда, теперь он решил немного из-менить распорядок дня: сделать где-тооколо полудня большую дневку с тем,чтобы как следует передохнуть, переж-дать самое жаркое время суток, а за-тем идти без остановки вплоть до на-ступления полной темноты. При такомраскладе он надеялся уже к концу сле-

56

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

дующего дня дойти до заветного пере-ката.

Однако коварная судьба и здесь неоставила его в покое. Стрелки на ча-сах показывали половину первого, ког-да жара стала совершенно невыноси-мой, и он ощутил непреодолимое же-лание отдохнуть. Благо, как раз в этовремя на пути его оказалась неболь-шая поляна, сплошь окруженная гиган-тскими елями. Тень от этих исполи-нов покрывала добрую половину по-ляны и, казалось, просто-таки пригла-шала усталого путника спрятатьсяздесь от изнурительного зноя. Он,правда, заметил, что сверху, из чащо-бы, на поляну спускается что-то похо-жее на лесную тропу, но не придалэтому значения, тем более, что насамой поляне трава была совершен-но не примята, а в центре ее напоми-нала даже веселую куртинку свеже-подстриженного газона. Словом, луч-шего места для дневки трудно было ипридумать.

«Уф-ф, наконец-то можно будет пе-редохнуть! Да и вздремнуть часика пол-тора-два», – мысленно порадовалсяСергей, сворачивая с опостылевшегобечевника на изумрудный ковер поля-ны и направляясь прямиком к стенемогучих елей.

Он начал даже распутывать на ходубечеву, крепящую на рюкзаке тючок спалаткой, предвкушая, как сбросит сплеч всю эту тяжеленную ношу, но несделал и десятка шагов, как почувство-вал, что земля под ним как-то странновсколыхнулась, ноги потеряли привыч-ное ощущение опоры, а в следующеемгновенье и сам он полетел куда-товниз, сопровождаемый градом комьевземли и обломков еловых веток.

Впрочем, паденье это закончилосьблагополучно. Сергей лишь сильно за-шиб правый бок да оцарапал локотьруки. Но последствия такого происше-ствия могли оказаться поистине траги-ческими. Он это понял сразу, как толь-ко поднялся на ноги и огляделся вокругсебя.

Он стоял в яме с отвесными, абсо-

лютно гладкими стенами глубиной в трис половиной – четыре метра, сверхуприкрытой еловыми сучьями и тщатель-но замаскированной пластами дерна.Теперь в этом перекрытии, прямо у негонад головой, зияло небольшое отвер-стие, проделанное им самим, сквозь ко-торое пробивался свет, и от котороготянулись вниз какие-то тонкие белыебечевки. Впрочем, природу этих бече-вок он разгадал сразу: то были шнуркипалатки, тючок с которой был привязансверху к его рюкзаку и при падении, ви-димо, застрял где-то в перекрытии ло-вушки.

Да, ловушки! Теперь стало ясно ипредназначение этой ямы. Тропа, кото-рую он заметил еще при подходе к по-ляне, была несомненно проделана нелюдьми, а какими-то зверями, спускав-шимся к реке на водопой. А люди, мес-тные охотники, сделали на этой тропеловушку, да так искусно, что ее не за-метил даже он, Сергей.

Но что теперь делать? Как выбрать-ся из этой западни? Он еще раз тща-тельно осмотрел стены ямы. В них небыло ни выступов, ни впадин. Значит,стены ему не помогут. Не было в яме иникаких жердей или кольев. Выходит,путь наверх закрыт.

Что же остается? Ждать, когдалюди, сделавшие ловушку, снова вер-нутся к ней? Но сколько времени онсможет ждать? Еды ему хватило бынадолго. Но воды не было ни капли. Аон уже сейчас хотел пить. И жуткийстрах, страх безысходности, страх нео-твратимой мучительной смерти началвсе больше обволакивать его, лишаявозможности принять хоть какое-торешение. Да и какое решение можнобыло бы принять в столь кошмарнойобстановке? Только подумать о том,как быстрее и легче уйти из жизни! Изжизни, которая так и не обернулась кнему своей доброй стороной. Един-ственным светлым пятнышком явля-лась Ольга. Однако и это, скорее все-го, был лишь свет далекой звезды,звезды яркой, манящей, загадочно пре-красной, но словно затерянной где-то

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

57

Кааааав ледяных глубинах космического про-странства. Хотя...

И пред его мысленным взоромвсплыл, как наяву, образ той, кем, какбы он ни обманывал себя, он только ижил все последнее время, с кем толькои были связаны все его мечты и надеж-ды, кто только и мог бы составить смыслего жизни.

– Оля... Милая Оленька... – без кон-ца шептал он. – Где ты сейчас? Как бре-дется тебе одной, по сути дела покину-той мною, наверняка смертельно устав-шей, изнемогающей от зноя и жажды,по этой враждебной глухомани? И все-таки, Боже! как хорошо, что я отправилтебя домой. Ведь иначе вполне моглобы стать так, что мы оба провалилисьв эту яму, и тогда...

Он содрогнулся от ужаса, предста-вив, что сейчас она так же сидела быздесь, в этой кошмарной западне, за-ливаясь слезами и кляня его за то, чтоон втравил ее в этот бессмысленныйпоход. Пусть уж он один погибнетздесь, а ей улыбнется счастливая яр-кая жизнь.

Мысли о Ольги немного отвлеклиСергея от панического осознания свое-го бедственного положения. Он сноваи снова вызывал в памяти ее милое,бесконечно дорогое лицо, ее светлуюдоверчивую улыбку и, казалось, дажеслышал ее незабываемый голос. Да,слышал! Так явственно, будто он дей-ствительно раздавался где-то над егоголовой.

– Сергей Владимирович! СергейВладимирович! – все громче звучало вего ушах.

«Боже, неужели так может быть?Или это уже что-то вроде некой пред-смертной галлюцинации?» – пронеслосьу него в голове.

Но в это время совершенно отчет-ливо:

– Сергей Владимирович, да где жевы? Откликнитесь, наконец!

«Нет, это не галлюцинация!» – онвскочил на ноги и, приставив руки корту, закричал что было силы:

– Оля! Оленька! Это вы?

– Да я. Я, конечно. А вы что пряче-тесь? Ведь если бы не ваш тючок с па-латкой...

– Стойте! Оля, стойте! Ни шагу боль-ше! Стойте на месте и слушайте. Я про-валился в яму, которую, видимо, выко-пали местные охотники на зверинойтропе. Поэтому не подходите к палат-ке. Она лежит прямо над ямой. Как изнее выбраться я еще не знаю. Подума-ем вместе. А пока...

– Все ясно. Я слышала о таких ямах.И раз это ловушка для сохатых, то где-то здесь, рядом, обязательно должныбыть и какие-то снасти, чтобы вытаски-вать пойманную добычу. Да вон, я ужевижу: целая связка веревок под ближ-ней елью. А чуть дальше, выше по скло-ну – даже охотничья избушка. Я загля-дывала в нее. Избушка – что надо! Дажес печуркой и топчаном. Только в избуш-ке – ни души. И, похоже, давно там ник-то не бывал. Так что никто не пришелбы вам на помощь, упрямый вы, неисп-равимый индивидуалист. А теперь... Счего мы начнем?

«Оленька, родная моя!» – Сергейпочувствовал, как на глаза его набежа-ли слезы. Но он постарался взять себяв руки:

– Начнем с веревок, Оля. Как они,по-вашему, прочные?

– Прочнее некуда.– Тогда так. Распутайте эту связку,

один конец веревки закрепите за стволдерева, а другой бросайте мне в яму.Да имейте в виду, что яма широкая,метра два с половиной. Поэтому бли-же, чем за два метра до провала неподходите... Ой, вон и палатка летитмне на голову!

– Так это я ее палкой столкнула,чтобы вас увидеть. Только все равноничего, кроме черной дыры не вид-но.

– У меня тоже лишь клочок неба надголовой. Ну, как с веревкой?

– Все в порядке. Держите конец.– Конец у меня. И сделаем так: по-

пробуйте сначала поднять мой рюкзакс палаткой.

– Потом вас?

58

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

– Ну что вы, Оленька! Я взберусьпо веревке сам, как по канату.

– Тогда начали. Я тяну.Через минуту рюкзак с палаткой

были на поверхности земли. А вот взоб-раться по веревке ему самому оказа-лось не так просто: тонкая веревка вре-залась в руки, раскачивалась, как ма-ятник, ноги тщетно искали несуществу-ющую опору. Лишь ценой невероятныхусилий, стиснув зубы от страшнейшегонапряжения, смог он преодолеть пос-ледние сантиметры подъема, перелезтьчерез осыпающуюся кромку ловушки идобраться до спасительной тверди уце-левшей части поляны.

– Спасибо, Оленька, – только и смогпрошептать он, с трудом разжав запек-шиеся губы и валясь в густую шелкови-стую траву.

Она подсела к нему, осторожно при-гладила рассыпавшиеся волосы:

– Вы не ушиблись, не ранены?– Пустяки. Вот только... Попить бы!– Сейчас-сейчас. Тут у меня в тер-

мосе еще чай остался, – она вихремподскочила к рюкзаку, достала термо-сок, вложила его в руки Сергея. – Неочень горячий?

– Ум-мм, – он лишь легонько качнулголовой, судорожно глотая терпкий жи-вительный напиток и чувствуя, как све-жеет голова и наливается силой его из-мученное тело.

– А вы действительно не ранены? –повторила Ольга, заглядывая ему в гла-за.

– Да нет, вот разве локоть поцара-пал. Но если бы не вы... Только как выоказались здесь?

– А вы думали, что я и в самомделе уйду домой, брошу вас в этой глу-ши и буду спокойно ждать вашего воз-вращения? Нет, Сергей Владимирович,вы совершенно не знаете меня. Я ото-шла лишь за первый береговой мы-сок, подождала, когда вы покинетенашу стоянку, и сразу же двинуласьза вами следом. Признаться, я словночувствовала, что с вами может слу-читься беда. И когда вы вдруг исчезлииз поля моего зрения, я прежде всего

начала обшаривать глазами береговойсклон. Но вокруг было пусто. И еслибы не ваша красная палатка... Поду-мать только, какой пустяк может иног-да оказаться спасительным! Увидевпалатку, я сразу начала звать вас, ивот... – она снова погладила его поголове, – Сергей Владимирович, неотсылайте меня больше от себя. По-жалуйста...

Он отыскал в траве ее руку и при-жался к ней губами:

– Оленька, милая, дорогой мой бес-ценный человечек, да разве я смогу те-перь расстаться с тобой? Я же... люб-лю тебя. Люблю так, что...

Она вздрогнула, вспыхнула до кор-ней волос, упала лицом ему на грудь:

– Боже, как долго я ждала от тебяэтих слов!

А полчаса спустя, облюбовав чутьвыше по течению новую уютную полян-ку – на той, с ловушкой, им не захоте-лось оставаться и лишнюю минуту, –они решили провести на ней весь ос-тавшийся день, с тем чтобы как следу-ет отдохнуть и прийти в себя от пере-житых волнений. Здесь они, как и нака-нуне, раскинули палатку, развели кос-тер, не спеша поели, попили чаю. По-том вместе ловили рыбу, собирали гри-бы, всласть поплавали и порезвилисьв реке, а с наступлением темноты вновьуселись у костра и начали поочередновспоминать, как непросто и с каким не-допониманием складывались их отно-шения:

– Почему же ты так долго таил всебе свои чувства, делал вид, что я тебесовершенно безразлична? – с обидой вголосе сказала Ольга.

– Ну это, положим, совсем не так.Ты не могла не замечать, как я всейдушой тянулся к тебе, как рад был дажесамой мимолетной нашей встрече. Носама посуди, мог ли я рассчитывать начто-то большее. Ведь я намного стар-ше тебя...

– Ой, при чем здесь это! Ведь ещеПушкин писал...

– Знаю. Но написать можно что угод-но.

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

59

Кааааа– Ничего-то ты не понимаешь, Се-

реженька, – рассмеялась Ольга. – Ноэто мне больше всего в тебе и нравит-ся. Ну да ладно, пора, пожалуй, на бо-ковую.

– Да, время спать, – Сергей скло-нился над почти прогоревшим костром.

– А ты что, опять собираешься про-вести ночь здесь, у костра? – насторо-жилась Ольга.

– Так ведь...– Никаких «так ведь»! Гаси костер

и... Словом, я жду тебя, – она с минутупоколдовала над рюкзаками и скрыласьв палатке.

А он все не двигался с места, всмат-риваясь в последние искорки догора-ющего костра и ловя малейшие шоро-хи, доносящиеся из палатки. Никогдав жизни не довелось ему испытать ни-чего подобного. С одной стороны, всев нем ликовало и пело в предвкуше-нии того, что ждало его в ближайшиемгновенья, с другой – не покидала кош-марная робость, сковавшая все еготело и душу.

Но вот все стихло. Последние ис-корки погасли у него под ногами, надголовой сомкнулась кромешная тьма, среки повеяло ночной прохладой.

Пора...В страшном волнении, с бешено ко-

лотящимся сердцем ступил он за пологпалатки. Здесь было абсолютно темно.Лишь еле слышное дыхание подсказы-вало, где расположилась Ольга. Онснял ботинки и осторожно, стараясь нешуметь, прилег у противоположнойстенки палатки. Странно было думать,что он, в общем-то неглупый и побы-вавший в самых невероятных передел-ках человек, сейчас не знал, как себявести в этой обстановке.

Однако уже в следующую секундурука Ольги легонько коснулась еголица, пробежала по плечам, груди, ион услышал ее тихий прерывистыйшепот:

– Ты что, боишься лечь ко мне по-ближе? И собираешься провести всюночь в одежде?

– Да нет, просто я... просто я не ус-

пел еще раздеться, а вот сейчас... – онпоспешно сбросил с себя куртку, руба-ху, брюки и, чуть не теряя сознание,прильнул к горячему, трепетно вздра-гивающему телу девушки.

– Сереженька, милый, радость моя!– вырвалось, как стон, из ее груди.

А он? Он готов был сейчас жизньотдать за этот сказочный подарок судь-бы. Заключив Ольгу в объятия, он, какв бреду, без конца целовал ее лицо,шею, плечи, перебирал губами сосочкитугих напрягшихся грудей, ласкал ееживотик, спину, бедра – всю-всю. Онаже лишь все теснее и теснее прижима-лась к нему всем телом, обжигая егожарким прерывистым дыханием и ти-хонько постанывая от переполнявшихее чувств.

Время перестало для них существо-вать. Они и не заметили, как пролете-ла эта их первая ночь, не слышали, какнежданно-негаданно забарабанили надголовой первые капли дождя, почтимгновенно перешедшего в неистовыйливень, не слышали и ужасающих рас-катов грома, не видели огненных зигза-гов молний, чей отсвет метался дажево тьме палатки, не почувствовали, каквсе больше прогибаются ее стенки поднапором потоков дождевой воды, илишь ощутив, как вода все сильнее, всеявственнее хлюпает прямо у них подбоком, поняли, что происходит что-тоне совсем обычное.

Вернее осознала только Ольга:– Ой, Сережа, – воскликнула она в

тревоге, прислушиваясь к шуму воды,– кажется нас подтапливает!

– Ерунда!– отмахнулся он, не вы-пуская ее из своих объятий. – Днищепалатки водонепроницаемо, как и еестенки. И вообще, нам здесь никакойдождь не страшен.

– Не в этом дело. Ты не знаешьнашей реки. А она с норовом. Стоитпройти такому вот дождю, и она мгно-венно выходит из берегов, заливаетвсю низину вплоть до прибрежныххолмов.

– Ну, не сразу же она разольется.Да и дождь, кажется, стихает.

60

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

– Дождь-то почти перестал, а водыпод нами, похоже, все больше и боль-ше. Пойду-ка я выгляну, что делаетсятам, снаружи, благо уже светает.

Ольга быстро оделась и распахну-ла полог палатки. Но тут же попятиласьназад: у входа в палатку плескаласьвода и не какой-то там ручеек или лу-жица, а целое море воды, которому небыло видно ни конца, ни края. Исчезлии река, и оба ее берега, и густые зарос-ли камыша, и гряда прибрежных кус-тов, – все скрылось под сплошным зер-калом воды. Лишь намокшая палатка, ксчастью примостившаяся на небольшомпригорке, сиротливо возвышалась надпляшущими валами, катящимися к хму-рой стенке леса.

– Ой, Сережа, беда! – в ужасе вскри-чала она, бросаясь к Сергею. – Вста-вай, одевайся быстрее. Спасаться надо.

Но тот и сам уже понял, что проис-ходит нечто более чем неладное. Идело было не только в том, что водамогла вот-вот хлынуть прямо в палат-ку:

– Оля, а где наши рюкзаки? Ты ви-дишь их? – обеспокоено обшаривал онглазами водную гладь. – Вечером онибыли вон там, неподалеку от костра. Атеперь...

– Не беспокойся, я их еще вчеравнесла в палатку.

– Какая же ты молодец, Оля! А яболван...

– Ну, сейчас не до комплиментов.Скажи лучше, что будем делать?

– Придется подняться вверх по скло-ну.

– Это исключено. Склон здесь слиш-ком пологий. Вода еще долго будет дви-гаться по нему все дальше и дальше. Ктому же там такие дебри...

– Тогда что же?– А помнишь, я говорила тебе об

охотничьей избушке, что стоит на зло-получной поляне. Она построена натаком косогоре, что никакой подъемводы ей не страшен.

– Но это так далеко, – не мог невозразить Сергей.

– Совсем нет. Не больше двадцати

минут ходу. Зато там мы сможем пе-реждать любой потоп, сколько бы он нипродолжался.

– А как же палатка?– Будем надеяться, что она уцеле-

ет, вода не снесет ее. Во всяком слу-чае, никакого выбора у нас простонет.

– Да, пожалуй. И не будем терятьвремя, – Сергей забросил рюкзак наплечи, помог собраться Ольге и, не раз-думывая больше ни минуты, шагнулпрямо в воду. Тьма начала понемногурассеиваться, хмурый окоем заметнорасширился. Но путь их к охотничьейизбушке оказался не из легких. Дождьтак и не перестал. Вода местами дохо-дила чуть не до колен, приходилосьощупывать каждый шаг, ориентировать-ся лишь по прибрежной стене леса. Затос какой радостью переступили они на-конец порог неказистого лесного домиш-ки.

К счастью, там у немудреной печур-ки оказался даже небольшой запас дрови сухой лучины, что было более чемкстати для насквозь промокших и про-дрогших бедолаг. Сергей сразу же сбро-сил с себя всю набухшую от воды одеж-ду, помог раздеться Ольге и поспешилрастопить спасительную печурку. Но...Когда он нашарил в кармане брюк спи-чечный коробок, то с ужасом увидел,что все содержимое его превратилосьв сплошную липкую массу.

– Проклятье! – стукнул он кулакомпо холодному боку печи. – И тут нам неповезло!

– Это тебе не повезло, – неожидан-но рассмеялась Ольга. – К счастью,только тебе.

– То есть?.. Почему только мне?– Потому, что в тайге так спички не

носят.– Но кто мог подумать...– Здесь надо всегда думать. А по-

чему не повезло только тебе... Вот! –Ольга достала из кармана куртки не-большой резиновый мешочек и извлек-ла из него абсолютно сухой коробокспичек. – Кстати, давай уж я сама идальше все сделаю, – она подсела к

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

61

Кааааа

62

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

печке, и через минуту там загудело пла-мя.

Совершенно обескураженный Сер-гей с досадой опустился на топчан:

– Н-да... Когда-то и я был почти гео-лог. А теперь...

– А теперь согрей меня, как это мо-жешь сделать только ты. Печка когдаеще разогреется, а я совсем продрог-ла, – Ольга обхватила Сергея за плечии прижалась к его груди.

– Боже, за что мне такое счастье! –только и смог вымолвить он, заключаяее в свои объятия...

Глава десятая

Дождь прекратился только к вече-ру. Но уже следующее утро встретилоих чудесной солнечной погодой. От на-воднения не осталось и следа. Поэто-му, наскоро позавтракав, они не меш-кая тронулись в путь. Главной их за-ботой была палатка: как она выстоялапод напором воды? Но все опасенияоказались напрасными. Палатка стоялакак ни в чем не бывало. Пришлосьтолько долго отмывать ее от ила и гря-зи и просушивать на солнце. Но и этоосталось позади. Трава еще не успе-ла отряхнуть росу, как они снова былив пути.

К счастью, теперь, после грозы, жаразаметно спала, прямо им в лицо дулсвежий бодрящий ветерок, рюкзаки за-метно полегчали, и уже к вечеру ониуслышали глухой нарастающий шум,каким мог быть только шум от большо-го речного переката.

Но поскольку день был уже на исхо-де, а по пути им попалась уютная, за-метно приподнятая над рекой полянка,то решено было остаться на ночь имен-но на ней, чтобы назавтра поутру сде-лать последний бросок к заветной цели.

Утомленные почти безостановоч-ным переходом, на этот раз они нестали засиживаться у костра, а наско-ро поужинав, сразу забрались в палат-ку, где уже через считанные минутыСергей услышал ровное дыхание зас-

нувшей Ольги. Но самому ему не спа-лось. Слишком большие надежды воз-лагал он на следующий день. А может,еще и потому, что ночь эта, как-то не-заметно опустившаяся на притихшуюземлю, была сказочно прекрасной. Ог-ромная полная луна, плывущая надлесом, казалось, застыла в бездонномчерном небе, призрачно блеклый светее проникал даже сквозь полог палат-ки и, падая на лицо спящей девушки,придавал ему какую-то особую незем-ную красоту. Сергей почти с благого-веньем не сводил с нее глаз, не реша-ясь даже прикоснуться к идеально сло-женному, доверчиво обнаженному телулюбимой.

Так прошло часа полтора-два, и сонначал было уже затуманивать сознаниеСергея, как до слуха его донесся подо-зрительный шорох, вслед за этим по-слышались тяжелые шаги, приближаю-щиеся к палатке.

И сразу сон долой! Он выглянул на-ружу и увидел, что в каких-нибудь де-сяти-пятнадцати метрах от него высит-ся черно-бурая громада здоровенногомедведя. Ноздри зверя широко разду-вались, маленькие глаза, поблескива-ющие под луной, похоже, с недоумени-ем рассматривали диковинное, никогдаим не виданное сооружение.

А если он захочет попробовать егона зуб?.. Сергей взглянул на спящуюОльгу. По лицу ее блуждала легкая спо-койная улыбка. Но ведь он может на-пасть и на нее, и тогда... Нет-нет, ондолжен защитить ее во что бы то нистало. Но как? Как?! Конечно, толькоубив зверя. Иного выхода просто небыло.

Сергей достал свою двустволку, за-рядил оба ствола и выбрался из палат-ки. Медведь стоял все так же не двига-ясь и, похоже, не замечал человека. Таконо, наверное, и было, ведь Сергей сто-ял в тени палатки, а ветер дул со сто-роны леса. Поэтому он мог спокойноприцелиться и сразить зверя одним-двумя выстрелами.

«Итак, спокойно! Одна пуля – вгрудь, другая – в голову. Или обе в го-

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

63

Кааааалову?» – но только он взял зверя намушку, как увидел, что из-за массивнойтуши медведя выкатились два малень-ких пушистых шарика и завертелись уего ног, кувыркаясь и подпрыгивая всвете луны.

«Так это медведица с медвежата-ми», – мгновенно сообразил Сергей,и руки его с ружьем невольно опусти-лись: разве мог он лишить матери этихмилых забавных несмышленышей? Нои ждать нападения... Сергей дажевзмок от невозможности принять ка-кое-то решение. «Что же делать? Чтоделать?!»

Но все разрешилось само собой.Постояв еще с минуту, медведица кру-то развернулась и заковыляла обратнок лесу. Медвежата пустились за нейследом. Тут только Сергей почувство-вал, что его колотит лихорадочнаядрожь. Он тяжело опустился на землюи отер пот со лба.

Вдали, за стеной деревьев, медлен-но таяли последние шорохи и треск ва-лежника. Наконец все стихло. Луна за-катилась за облако. С реки потянулопредутренним холодком. Сергей по-ежился и осторожно, боясь разбудитьспящую Ольгу, вернулся в палатку. Ноона сразу проснулась:

– Сережа, чего не спишь? И что этоу тебя в руках, ружье?

– Да... выходил посмотреть все ли впорядке.

– Просто выходил посмотреть?! Ану-ка выкладывай все!

– Да что выкладывать... Ну, вышелиз леса медведь, я хотел его припуг-нуть, а оказалось, это медведица с мед-вежатами.

– И что же ты?– Да ничего... Не мог же я убить мать

двух детенышей.Ольга обхватила его за шею:– Сережка, милый, вон какой ты,

оказывается. Недаром я тебя так люб-лю. Ой, да ты весь дрожишь! Ляг ко мнепоближе, я согрею тебя, – она прижа-лась к нему всем телом и обдала горя-чим прерывистым дыханием.

Глава одиннадцатая

Следующий, последний день ихпути к перекату выдался погожим, неочень жарким, поэтому шли они не спе-ша и только к полудню перед ними от-крылась величественная картина из-вечной борьбы воды и камня. Массив-ная кварцевая жила пересекала рекупочти под прямым углом, и мощныйпоток вспененной воды обрушивалсяздесь с двухметровой высоты, образуягигантскую ступень сверкающих на сол-нце струй.

– Ой, какая красотища! – воскликну-ла Ольга, сбрасывая с плеч рюкзак. –Ради одной такой картины стоило прой-ти эти шестьдесят километров.

– Да, здесь есть на что посмотреть,– согласился Сергей. – А ведь тогда,десять лет назад, все это не произве-ло на меня почти никакого впечатле-ния. Впрочем, я и видел-то перекатлишь сверху, издали. Да и не до кра-соты в то время было. Но красота –красотой, а дело – делом. Ты уж зай-мись, Оленька, костром и обедом. А яподнимусь повыше, посмотрю, что тами как.

Сергей взобрался на береговойсклон и постарался увидеть хоть что-нибудь более или менее приметное, чтосохранилось в памяти от тех далекихвремен. Но все было тщетно. Весь склонбыл покрыт плотно задернованной лу-говиной, средь которой тянулось к небулишь несколько хилых кривых сосенок.Да и сам склон казался совсем другим,более крутым и слишком ровным, чтоникак не походило на исполосованнуютракторами вырубку, у края которойлежал тогда вывороченный с корнямикедр. Неужели все могло так изменить-ся за какой-то десяток лет! Нет, скореевсего это с памятью его не все в по-рядке. Вот ведь и перекат запомнилсяему совсем иным. А может быть, при-чиной всему происшедший тогда взрыв?Он мог все здесь перевернуть вверхдном. Да, пожалуй, так. Вот только гдеже тот ручеек, что впадал в Быстринкучуть ниже переката? Его-то никакой

64

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

взрыв не мог уничтожить. К тому жеСергей видел его, шел по нему уже пос-ле взрыва. Или устье его перемести-лось куда-то? Сергей тщательно осмот-рел береговую кромку метров на трис-та вверх и вниз от переката – безре-зультатно!

– Ничего не понимаю! – выругалсяон про себя. – Чудеса какие-то! Но чтотеперь делать? Ведь это была един-ственная ниточка, которая могла быпривести их к спрятанному письму. Атеперь...

Он вернулся к Ольге, которая ужеразожгла костер и собиралась пойти заводой:

– Где же твой ручеек, Сережа?– Не знаю, – пожал плечами Сер-

гей. – Нет ручья ни ниже, ни выше пе-реката. Видимо, пересох.

– Как пересох? Это же не пустыня.– Взрыв мог нарушить циркуляцию

подземных вод, вот и...– Допустим. Но русло-то его долж-

но остаться.– А русло его съела последующая

эрозия.– Совсем-совсем съела?– Эрозия уничтожает и не такие

формы рельефа. А устье ручья и тогдабыло еле выражено.

– Что же теперь делать? Как найтиписьмо?

– Попробуем углубиться вверх посклону. Там, в лесу, возможно, что-тосохранилось от пересохшего русла. Ноэто чуть позже. Сначала мне хотелосьбы отыскать рудное тело. Выходы егобыли, помнится, вот тут, где мы стоим.Тут я и заложу первый шурф. А водупридется брать из реки.

– Вода – пустяки. А я вот что хотеласпросить: ты не нашел здесь что-нибудьтакого, что совершенно определенносказало бы, что это именно то место,где был лагерь?

– Нет, пока ничего не нашел. Да изачем это? Перекат-то – вот он! Чтоможет быть определеннее? А почемуты это спрашиваешь?

– Так просто. Ну да ладно, ставьпалатку и начинай свой первый шурф.

Весь остаток этого дня, до самойтемноты Сергей не вылезал из шурфа.Но сколько он ни копал, лопата погру-жалась лишь в темную плотно слежав-шуюся супесь, какой могли быть толькоприрусловые отложения реки. Ни квар-цевой жилы, ни каких либо рудных ми-нералов не было и в помине.

Утро следующего дня – а он встал свосходом солнца – не принесло ничегонового. Ни один из выкопанных им шур-фов не обнаружил даже следов суль-фидной минерализации. В чем же дело?Перекат могла образовать только квар-цевая жила. Почему же ее нет на по-верхности берегового склона? Значит,она круто ушла в сторону или нырнулаглубоко вниз? Но ведь тогда, десять летназад, он видел присущие ей рудныевключения почти у самой поверхностиземли и совсем неподалеку от берега.Чудеса какие-то! Или все это действи-тельно было в другом месте? Придет-ся пройти сплошной канавой вдоль все-го склона. Конечно, это займет немаловремени, но не уходить же отсюда про-сто так! Не говоря уже о том, что поду-мает тогда о нем Ольга.

Но Ольга с пониманием выслушалавсе его соображения и планы, сказавтолько, что сразу после завтрака прой-дет немного вверх по течению реки. За-нятый своими мыслями, Сергей дажене спросил, зачем ей это надо. И толь-ко далеко после полудня, когда лопатаего наткнулась, наконец, на небольшиеобломки кварца с блесточками сфале-рита, он, едва разогнув спину от уста-лости, заметил, что Ольги на берегу невидно. Но ведь она обещала отлучить-ся ненадолго!

Выбравшись из канавы, Сергей спу-стился к палатке, подошел к потухше-му костру, осмотрел весь бечевник –нигде Ольги не было. Не откликнуласьона и на его крики. Зловещая тишинанависла над речной долиной и подсту-пившим к ней лесом, вызывая в немстрашную тревогу за то, что могло про-изойти где-то там, в таежной глуши.Хуже всего было то, что он понятия неимел, куда она пошла и с чем могла

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

65

Кааааастолкнуться. Единственное, что онзнал, это то, что несколько часов на-зад она отправилась по берегу рекидальше к ее верховьям. Но куда имен-но и что ей там понадобилось, он неудосужился даже спросить. И вот ре-зультат...

Впрочем, как бы там ни было, нуж-но было что-то делать. Срочно! Немед-ленно!!! И он не раздумывая пустилсяпо ее следам. Благо, следы эти на влаж-ном песчанистом бечевнике отпечата-лись довольно отчетливо. И он мчалсяпо ним, не переводя дыхания, как вдругдо слуха его донеслось что-то вроде не-громкого пения.

Что это? Он круто остановился, при-ставил ладонь к уху. Но нет, издали оп-ределенно доносилась песня о бродя-ге, бежавшем с каторги. И петь так мог-ла только Ольга. И сразу где-то там,внутри, словно разогнулась туго сжатаяпружина, и он в бессилии опустился намокрый песок. А оттуда, из таежногодалека, все неслась и неслась, ширясьи крепчая, песня его далекой юности:

... Бежать ему дальше нет мочи,Пред ним расстилался Байкал...

И он снова вскочил. Снова рванул-ся вперед. Продрался сквозь стену ка-кого-то колючего кустарника. Выбежална бечевник и... уперся в каменистыймысок, круто обрывающийся к самойводе. И голос вдали смолк. Привычнаятишина снова нависла над рекой. Лишьнудное гуденье комаров вплеталось вшорох речных струй, да робкий шелестлиствы доносился со стороны леса.

Но ведь он только что слышал ееголос. Неужели это все-таки показалосьему? Он сбросил сапоги и, гонимыйстрахом неизвестности, готов был ужеступить в воду, как где-то там, за мыс-ком, раздался сильный всплеск, а в сле-дующую секунду из-за него выскольз-нула Ольга. Веселая, чем-то страшнодовольная, с улыбкой во все лицо, вореоле сверкающих на солнце брызг,она быстро, чуть не бегом, выскочилана берег и бросилась ему на шею:

– Сережка, милый, почему ты здесь?И босиком!

– Да видишь ли... Тебя долго небыло. И я... забеспокоился немного.

– Немного? Я вижу, как «немного».На тебе лица нет! Зато у меня для тебятакая новость! Но сначала – вот, смот-ри! – она сорвала с плеч рюкзак и, чутьпорывшись в нем, протянула ему ог-ромный кусок сверкающего галенита.– Но это еще не все, – она переверну-ла рюкзак, и из него, как из рога изоби-лия, посыпались бесчисленные образ-цы сфалерита, пирита, аргентита, авдобавок ко всему в руках у нее ока-зался увесистый кусок кварца с при-чудливыми включениями самородногосеребра.

– Ну как, неплохая коллекция? –рассмеялась она счастливым смехом.

– Но откуда... Где ты откопала всеэто? – чуть не лишился дара речи Сер-гей.

– А все там, на твоем «прииске», упереката. Переката, о котором ты рас-сказывал, к которому мы шли и дошлибы еще вчера, если б не этот, второйперекат, сбивший нас с толку. Я, зна-ешь, сразу почувствовала, что там что-то не то. И явно показавшийся тебенезнакомым ландшафт, и непонятноеисчезновенье ручейка. Но не хотелатебя расстраивать. Вот и решила про-верить свою догадку.

– Так, значит, там, выше по тече-нию – еще один перекат?

– Да. И, несомненно, тот самый.Поднявшись по склону, я увидела тамдаже обрывки колючей проволоки, не-сколько бетонных столбов. И ручей.Главное – ручей! А этих камней по все-му бечевнику и в самой реке – видимо-невидимо!

– А это далеко?– Нет, километрах в десяти, не боль-

ше.– Ну, Олька, ты всегда была молод-

цом. Но на этот раз... А я, болван, дажеобед не приготовил. Ты же, наверное,умираешь с голоду?

– Ерунда. Поедим чего-нибудь. Нобольше – никаких раскопок! И вообще– ни часа на этом проклятом перека-те. Только... – она чуть замялась. –

66

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

Все-таки отдохнем, пожалуй, до завт-ра. Досталось мне сегодня. Да и тебетоже.

– Да, не без этого, и если бы не ты...– Ну, что там я, – отмахнулась Оль-

га. – И ты рано или поздно понял бы,что надо идти дальше, искать другойперекат.

– Возможно. Но сколько пришлосьбы потерять времени, чтобы понять это.

– Вот и хватит его терять на пустя-ки. Собирай инструмент и – спать. А товчера я подумала, что ты и заночуешьв шурфе.

– Нет, вчера я не очень спешил. Авот сегодня, в самом деле, мне при-шлось бы не вылезать из канавы досамой ночи. Все-таки я натолкнулся,наконец, на следы сульфидной мине-рализации и здесь. Но чтобы убедить-ся в этом, понадобилась бы уйма вре-мени.

– Зато там, где я была, скорее все-го, вообще не придется ничего копать.Там все на виду.

– Посмотрим, посмотрим... Но как бытам ни было, завтра надо будет выйтипораньше.

– Потому я и говорю: пора бай-бай!Утро вечера мудренее.

Действительно, утро следующегодня встретило их уже в пути, а часадва спустя вдали показался еще одинклокочущий перекат, так же оторочен-ный седой каймой вспененной воды.Впрочем, перекат этот оказался дале-ко не столь величественным, как тот,что остался позади. Река здесь быламного шире, течение ее спокойнее. Даи сам уступ возвышался над водой зна-чительно меньше. Поэтому он не выз-вал у Ольги такого восторга, как двадня назад, тем более, что все это онауже видела вчера. Сергей же глаз немог оторвать от здешнего береговогосклона, по которому он в свое времяизрядно поколесил на лагерной водо-возке.

Да, все это было именно здесь. Те-перь он узнавал каждый мысок, каждуюдолинку, сбегающую к реке.

– А вот и наш ручеек! – радостно

воскликнул он, помогая Ольге пере-браться через небольшой водный по-ток, весело журчащий в прибрежныхкамышах.

– А бечевник! Бечевник во что пре-вратился! – продолжал он, сбегая к са-мой воде и не спуская глаз с мелкогогалечника, искрящегося на солнце отбесчисленных обломков рудных мине-ралов. – В то время ничего такого небыло. Видимо, река размыла крупнуюзалежь. Или взрыв разметал добруючасть кварцевой жилы. Ведь вон, смот-ри, Оля, – указал он на возвышающий-ся над рекой белокаменный уступ. –Видишь, как сквозь толщу воды про-свечивают блестящие красновато – бу-рые пятна. Это все гнезда сфалеритав кварце. Да, ты права: здесь и копатьничего не надо. Но подумать только,какое богатство лежит тут прямо подногами! И никто до сих пор не знает обэтом.

– Но как не заметили этого те, излагеря? Ведь там были не одни зеки.

– Ну, во-первых, тогда все это невыходило на поверхность. Я сам не за-метил бы ничего подобного, если бы нета вывороченная с корнями лесина. Апотом... Здесь занимались, видимо, чем-то таким, что до всего другого не былодела. Но вот чем?

– Так, может быть, спрятанное то-бой письмо и подскажет чем? – заме-тила Ольга.

– Я очень рассчитываю на это.– Тогда давай прямо сейчас и дви-

нем вверх по ручью, поищем его.– Нет, сначала я все-таки немного

похожу тут, посмотрю, что здесь оста-лось, чем все кончилось, а потом уж...

– Ну что же, сходи полюбуйся насвое пепелище, а я тогда займусь покаобедом. Только не забудь прихватитьрадиометр, мало ли что там...

– Это само собой. Да я только по-смотрю, что и как.

Впрочем, смотреть, как оказалось,было почти не на что. Вся котловина, вкоторой размещался лагерь, преврати-лась в огромное стоячее болото, обрам-ленное чахлыми лиственницами и за-

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

67

Кааааарослями тощего кустарника. Лишь покраям его, где в свое время возвыша-лись каменные строения, остались гру-ды побитого кирпича и ржавые искоре-женные куски кровельного железа. Чу-дом сохранилось лишь несколько бетон-ных столбов да небольшая часть сте-ны «фабрики», но и она была без окони дверей. Словом, взрыв не пощадилабсолютно ничего. И все-таки что-тозаставило Сергея подойти к развали-нам «фабрики», рассмотреть поближеэту стену. Она была сложена из огне-упорного кирпича, а у самого основа-ния ее чернела глубокая яма. Яма этотоже не представляла бы ничего инте-ресного, если бы не одна любопытнаядеталь: в глубь ее шли каменные сту-пени. Значит, это был вход в какой-топодвал, а там могло сохраниться и что-то интересное.

Замерив радиационный фон и убе-дившись, что он не превышает обыч-ной нормы, Сергей спустился на не-сколько ступеней вниз и наткнулся начто-то, похожее на дверь, обшитую ко-жей. Дверь была плотно закрыта, ностоило Сергею прикоснуться к ней, каквся она рассыпалась в прах, открыв засобой глубокий черный колодец. Внизшли такие же каменные ступени, од-нако продолжение их терялось в чер-нильной темноте. Дальше можно былоспуститься только с фонариком. Фона-рик у Сергея был, но чем-то неизъяс-нимо страшным повеяло из кромешнойтемноты, и он поспешил вернуться на-зад.

Ольга встретила его у костра, надкоторым попыхивали котелки:

– Ну как, нашел что-нибудь? – спро-сила она.

– У разрушенной стены бывшей«фабрики» я обнаружил вход в какое-то подземелье.

– Ну и что? Каких только казематовне было, наверное, в этом лагере.

– Может быть, там есть что-то инте-ресное...

– И ты предполагаешь спуститьсятуда?

– Только не сегодня. Не стоит рис-

ковать. Попробуем сначала разыскатьписьмо.

– Ну что же, давай пообедаем ипройдемся вверх по ручью. Ты говорил,это недалеко.

– Километра три, не больше.– Так мы вполне успеем дойти туда

и вернуться обратно еще засветло.– Да, пожалуй, вот только...– Что «только»?– Как быть с рюкзаками и палаткой?

Не хотелось бы тащить это с собой.– Видишь ту разросшуюся ель? В

ней все и спрячем.Так они и сделали и уже через пол-

часа шагали по узкой, заросшей густымкустарником долине ручья.

Впрочем, путь этот оказался многотруднее и дальше, чем предполагалСергей. Почти вся долина ручья ока-залась загроможденной кучами полу-сгнившего бурелома, а сам ручей нетолько без конца петлял из стороны всторону, но иногда и вовсе уходил куда-то под землю. А ведь надо было еще ипристально всматриваться в борта до-лины, чтобы не пропустить ненарокомместо захоронения сержанта. Но вэтом-то Сергею определенно повезло:продираясь сквозь густые заросли ку-старника, он чуть не споткнулся обобитый жестью передок телеги, торча-щий из ила. Больше здесь не былоничего. Все остальное, включая остовконя, было, видимо, унесено вешнимиводами.

Но больше ничего и не требовалось.Сергей в два прыжка взобрался наверхи сразу увидел в траве знакомый ка-мень.

– Все! Все в порядке, Оля! – крик-нул он, опустился на колени и прижал-ся лицом к замшелому булыжнику.

– Еще раз спасибо тебе за все, доб-рый человек, – с чувством прошепталон.

– Вот уж не ожидала от тебя такойпрыти! – молвила Ольга с легкой ус-мешкой. – Ну как, осталось тут что-ни-будь?

– Сейчас посмотрим. Камень наместе. А что под ним... – Сергей при-

68

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

поднял камень и извлек из-под негоупакованный в целлофан пакет. – Вро-де все цело.

– Открывай, открывай скорее! – зах-лопала в ладоши Ольга.

– Сейчас вскрою, – Сергей срезалножом кромку пакета и достал из негопростой белый конверт, на которомбыло написано всего две строчки:

Гнедину Петру ИльичуЛично– А дальше, дальше?! – продолжа-

ла нетерпеливо тормошить его Ольга.Сергей вскрыл конверт и развернул

оказавшийся в нем один-единственныйлист бумаги, заполненный с обеих сто-рон рукописным текстом, написанныммелким убористым почерком:

– Ну, что же, посмотрим, что дол-жен был узнать Петр Ильич.

Глава двенадцатая

Сергей пристроился поближе к Оль-ге и начал читать:

«Дорогой друг! Ты остался едва лине последним из той славной когортыфизиков-атомщиков нашего института,на кого еще не успели навесить стольмодный сейчас ярлык «врага народа»и не отправили замаливать свои грехиперед партией и правительством в «ме-ста не столь отдаленные», да, пожа-луй, и одним из немногих, кто сможетпонять и оценить все то, что мы сде-лали, включая наш добровольный уходиз жизни во имя спасения человече-ства.

Да, все мы идем на смерть совер-шенно сознательно, считая это своимдолгом. Но хотелось бы, чтобы вы, нашиколлеги, да и все наши родные и близ-кие знали об этом, поняли, какую угро-зу мы отвели от всех жителей Земли, ипомянули нас добрым словом.

А узнать об этом будет непросто.Потому что ни один человек, будь топростой заключенный, будь то охран-ник или любой работник обслуги, неговоря уже о нас, ученых-исследовате-лях и инженерах, никогда, ни при каких

обстоятельствах не выйдет из этоголагеря живым и не сможет выслатьдаже крохотной записочки о том, чтоздесь происходит.

Единственное, на что я рассчиты-ваю, это вручить свои записки твоемудвоюродному брату, с тем чтобы ондоставил их тебе, минуя каких бы то нибыло посредников.

Дело в том, что твой брат конвоиру-ет заключенных из так называемой хоз-группы в их поездке за дровами далекоза пределы лагеря. Так вот, если про-извести планируемый нами взрыв какраз в такой день, то брат твой не толь-ко окажется единственным, кто останет-ся в живых, но и освободится от гнета,нависшего над всеми нами и сможетпередать тебе это письмо.

Теперь о сути дела. Лагерь этот не-простой и возник здесь не случайно. Всеначалось с того, что когда-то, можетбыть, не одну сотню лет назад, сюдаупал гигантский метеорит и оставилпосле себя громадный кратер. Кратерэтот со временем зарос лесом, и дол-гое время никто не обращал на него нималейшего внимания, тем более чторасполагался он в глухой тайге, вдалиот крупных населенных пунктов. До бли-жайшей деревни было более шестиде-сяти километров.

Но несколько лет назад местныегеологи, проводившие здесь геологи-ческое картирование, обнаружили за-метно повышенное радиоактивное из-лучение. Естественно, что уже на сле-дующий год в район кратера был на-правлен хорошо оснащенный геохими-ческий отряд, и было сделано сенса-ционное открытие. Какое? Боюсь, чтосейчас ты свалишься со стула. Сомной в свое время произошло нечтоподобное. И было от чего. На дне кра-тера, в обломках образовавшего егометеорита, были обнаружены дотоленеизвестные на Земле минералы с за-метным содержанием нептуния. Да-да!НЕПТУНИЯ, девяносто третьего эле-мента периодической системы, трансу-рана с периодом полураспада в двамиллиона лет, которого, как мы при-

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

69

Кааааавыкли считать, на Земле нет и не мо-жет быть. Ты еще в состоянии читатьдальше?»

– Постой, Сережа, – остановила егоОльга. – Ты, я вижу, тоже изменился влице, дойдя до этого места. Но дляменя все это – темный лес. Что это задевяносто третий элемент? Почему егонет и не может быть на Земле? Что такудивило вас обоих?

– Что здесь удивительного? Ты всамом деле не знаешь? Тогда слушай.Последним, девяносто вторым элемен-том периодической системы элементовМенделеева является уран – элементс самым большим атомным весом и ссамым сложно сконструированным ато-мом, содержащим девяносто два про-тона и от ста сорока двух до ста сорокашести нейтронов. До сравнительно не-давнего времени этот элемент действи-тельно считался последним. Но во вто-рой половине двадцатого столетия уче-ные-физики смогли искусственно, наускорителях элементарных частиц, по-лучить еще целую группу элементов сатомным весом больше девяносто двух,которые получили название трансура-новых. Это девяносто третий нептуний,девяносто четвертый плутоний, девяно-сто пятый америций, девяносто шестойкюрий, девяносто седьмой берклий,девяносто восьмой калифорний, девя-носто девятый эйнштейний, сотый фер-мий, сто первый менделевий, сто вто-рой нобелий, сто третий лауренсий исто четвертый, открытый у нас в Рос-сии, курчатовий. Однако все эти эле-менты чрезвычайно быстро распадают-ся, имеют, как говорят физики, оченькороткий период полураспада, то естьвремя, в течение которого количествоих атомов сокращается ровно в двараза. Самым долгоживущим из них ока-зался девяносто третий нептуний. Но иего период полураспада не превышаетдвух миллионов лет. Вот почему наЗемле, возраст которой насчитываетчетыре с половиной миллиарда лет, егодавным-давно нет.

– А как же этот метеорит? – не по-няла Ольга.

– Так он прилетел из космоса. А тамтрансурановые элементы образуютсяи по сей день. Сравнительно недавнои с достаточной убедительностью былодоказано, что при взрывах так называ-емых «сверхновых» звезд возможно об-разование огромного количества дажесамых тяжелых трансурановых элемен-тов, вплоть до девяносто восьмого ка-лифорния. К тому же при таких взры-вах высвобождаются колоссальные ко-личества энергии, за счет чего свети-мость этих «сверхновых» звезд в сот-ни миллионов раз превышает свети-мость Солнца. Так, одна из самых яр-ких «сверхновых» звезд нашей галак-тики, наблюдавшаяся в 1054 году ки-тайским астрономом Ма Туан-лингом,превышала светимость Солнца в 600000 000 раз. Эта суперзвезда, назван-ная «Гостьей», появилась внезапно ипросуществовала до 1056 года, причемее светимость уменьшалась строго по-степенно. Но вот что самое интерес-ное: светимость «Гостьи» уменьшаласьровно в два раза каждые 54 дня. А этавеличина в точности соответствует пе-риоду полураспада трансурана кали-форния. Отсюда напрашивается один-единственный вывод, что как раз об-разование огромных количеств кали-форния и последующий распад егоатомов и привели к выделению тойколоссальной энергии, которая явиласьпричиной взрыва звезды. Так что, каквидишь, образование трансуранов воВселенной – не такая уж большая ред-кость. Но если коротко живущий кали-форний дал «Гостье» возможность про-существовать лишь два года, то ме-теориты, содержащие в своем составезначительно более долгоживущий не-птуний, могут бороздить ее просторымногие десятки миллионов лет. Вотодин из них и залетел в Солнечнуюсистему и брякнулся на нашу матуш-ку-Землю.

– Понятно. Но возводить ради этогостоль строго засекреченный лагерь... –покачала головой Ольга.

– Боюсь, что дело было не тольков этом, – отозвался Сергей. – Посмот-

70

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

рим, о чем еще повествует автор пись-ма. Так на чем я остановился? А-а, вот,– нашел он и продолжил: «Ты еще всостоянии читать дальше? А все об-стояло именно так, как я пишу. В об-ломках метеорита был обнаружен не-птуний. Такое важное открытие, как тыпонимаешь, случается раз в тысячу лети несомненно сразу же взбудоражилобы весь научный мир, если бы... Еслибы оно было сделано в любой другойстране. Ну, а у нас... У нас все былокак всегда. Кратер мгновенно обнеслинесколькими рядами колючей проволо-ки. Все геологи, так или иначе прини-мавшие участие в его исследовании,были немедленно изолированы от об-щества. А в образованный на местекратера засекреченный лагерь нарядус обычными зеками начали сгонять ирепрессированных или срочно объяв-ленных репрессированными предста-вителей нашего братства – ученых. Иработа закипела. В невиданно корот-кий срок на территории кратера былиразвернуты земляные работы, былапостроена обогатительная фабрика, ана другой стороне реки глубоко подземлей смонтирована секретная лабо-ратория, оснащенная самым совершен-ным оборудованием. В результатеочень скоро были получены первыеграммы чистого нептуния, проведенывсе мыслимые и немыслимые его ис-следования и, как ты, наверное, ужесмекнул, перед нами, физиками, былапоставлена задача: создать нептуние-вую бомбу.

Ну, есть ли предел человеческомубезумию?! Создавать еще одну ядер-ную бомбу! Будто мало на Земле былоподобного оружия. Но мы особенно невсполошились. В конце концов, что мог-ла изменить эта новая бомба в судь-бах человечества Земли? И без нееядерные державы накопили уже столькоатомного оружия, что его больше чемдостаточно, чтобы уничтожить все жи-вое на планете. К тому же много линептуния мог дать один-единственныйметеоритный кратер?..

Но дело было не только в бомбе.

Вскоре оказалось, что в процессе рас-пада ядер нептуния возникает ранеенеизвестное излучение, пагубно влия-ющее на психику человека. Под дей-ствием его человек начисто забывает,кто он и что с ним было в прошлом,совершенно лишается способностимыслить и соображать, строить какие-то планы, принимать какие-то решения.Словом, превращается в безмозглогоробота. Он может, правда, самостоя-тельно есть, пить, совершать простей-шие физические действия, в частности,стрелять, бить, наносить увечья тому,на кого укажет управляющий им чело-век, а также переносить тяжести, стро-ить укрепления. Но и только!

Теперь перед учеными и инженера-ми лагеря была поставлена задача: со-здать генератор, который мог бы пере-давать это излучение на большие рас-стояния и покрывать им большие тер-ритории.

И что бы ты думал? Такой генера-тор недавно был создан. Создан и ис-пытан на многих несчастных заключен-ных. Ты представляешь, что это зна-чит? Ведь его можно использовать нетолько в ходе каких-то военных дей-ствий, но и в обычной жизни: противлюбой неугодной правительству партии,политической оппозиции, кому-то враж-дебной группы населения.

Человечество, я подчеркиваю, всечеловечество, не сталкивалось еще состоль чудовищной опасностью, и толь-ко мы, мы сами, сможем отвести ее отжителей Земли. Тем более что все этоделается в обстановке строжайшей сек-ретности. Со всех нас была взята под-писка о неразглашении тайны. Малотого, недавно мы узнали, что никто изнас вообще не выйдет отсюда живым.Тем самым рано или поздно мир про-сто поставят перед свершившимся фак-том. Остается одно. И мы твердо ре-шили спасти человечество ценой соб-ственной жизни: взорвать лагерь вмес-те со всеми его службами, лаборатори-ями, мастерскими, запасами уже полу-ченного нептуния, всей проектной до-кументацией и всеми созданными здесь

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

71

Кааааанами приборами и установками. Когдаэто произойдет, не знаю. У нас все го-тово. Но надо ждать отправки твоегобрата за пределы лагеря. Тогда я ивручу ему это письмо. Если он сможетвыбраться из этого ада и как-то доб-раться до тебя, ты станешь единствен-ным человеком, знающим о том, чтоедва не свершилось в истории цивили-зации Земли и сообщишь об этом комунайдешь нужным. Если же погибнет итвой брат, то обо всем этом не узнаетникто и никогда.

Вот и все. Прощай, друг. Твой Па-вел К. А также Иван Д., Ирек К., ЛеонидС., Максим О.»

Сергей перевел дыхание:– Но это еще не все, Оленька. Слу-

шай дальше:«PS. И вот еще что. Взрывное уст-

ройство мы смонтировали в зданииобогатительной фабрики. Устройствоогромной мощности. Так что послевзрыва от нее не останется и следа.Все, что расположено на поверхностиземли, в радиусе полутора-двух кило-метров от фабрики, будет также унич-тожено. Но вот подземные лаборато-рии... Боюсь, что они могут уцелеть,просто вход в них окажется засыпан-ным продуктами взрыва. Поэтому нашак тебе просьба: постарайся сам или,послав кого-нибудь из близких тебелюдей, посетить развалины бывшеголагеря и уничтожить эти лабораторииили хотя бы их уникальное оборудова-ние и хранящуюся в них исследова-тельскую документацию. Вход в под-земелья расположен на территорииобогатительной фабрики, почти на бе-регу реки, у восточной окраины метео-ритного кратера. Двери в них, хотя идостаточно массивные, открываютсяпросто: стоит лишь набрать на двер-ной панели цифровой код 3-28-74. Про-сти, что я втягиваю тебя в столь рис-кованное предприятие. Но, сам пони-маешь, что будет, если это сделает кто-то другой.

Вот теперь все. Павел.»Сергей сглотнул комок, давно заст-

рявший у него в горле:

– Н-да...Вот что, оказывается, тво-рилось в этом лагере! И вот как случи-лось, что я оказался единственным, ктоостался в живых из многих десятковтысяч его обитателей. Кстати, вот тутеще одна небольшая приписка, сделан-ная чьим-то другим почерком. Написа-но, правда, очень неразборчиво. Но япостараюсь прочесть. Так вот:

«Сегодня ночью Павла и Максимавызвали в комендатуру, и они до сихпор не вернулись. Возможно, их уже нетв живых. Похоже, эти изверги о чем-тодогадываются. Поэтому мы вынужденыторопиться. Кстати, только что стало из-вестно, что после обеда ваш брат бу-дет послан с одним из зеков на даль-нюю делянку за дровами. Спешу вру-чить ему это письмо. И через час пос-ле их отъезда наступит конец. Конецвсему...»

Сергей снова нервно вздохнул и от-ложил письмо в сторону. Ольга тороп-ливо вытерла набежавшие слезы:

– Какой кошмар! И ты, находясь там,ничего не знал обо всем этом?

– Почти ничего. Видишь ли, Олень-ка... Я должен покаяться, наконец, всвоем хоть и невольном, но большомобмане. Мне следовало сделать этодавным-давно. Но... Все как-то не хва-тало решимости на это Я... как бы этотебе сказать... Я совсем не тот, за когодо сих пор себя выдавал. Я не братПетра Ильича. И не служил в охранелагеря. Я был зеком. Помнишь, я как-то рассказывал тебе о себе и сказал,что с пятого курса университета былпризван в армию. Так нет! Я действи-тельно вынужден был уйти из универ-ситета. Но только потому, что был аре-стован за один глупейший пасквиль вадрес некоего высокопоставленноговельможи и сослан в этот самый ла-герь. И не я конвоировал, а меня кон-воировал в тот день сержант СергейГнедин в поездке за дровами. Ну, адальше все было примерно так, как ярассказывал. Только опять-таки не я,заключенный, а Сергей Гнедин погиб врезультате взрыва. И не он, а я похо-ронил его в этой могиле. И это он, сер-

72

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

жант Гнедин, перед смертью предложилмне назваться его именем, взять егодокументы и по возможности передатьбрату имеющееся у него письмо. Безэтих документов я просто не смог бывыбраться из той запретной зоны. Но ис ними не мог рассчитывать вынестиоттуда секретное письмо. Вот почемумне пришлось спрятать его на могилесержанта. И тем не менее я считал сво-им долгом все-таки уведомить обо всембрата Сергея Гнедина и потому выб-равшись, не без помощи твоей матери,как ты теперь знаешь, из этого прокля-того места, прежде всего явился наквартиру Петра Ильича. Ему я бы, ко-нечно, рассказал все, как было, и ска-зал, кто я такой. Но меня встретила тыи, буквально не дав мне сказать ни сло-ва, сама назвала братом Петра. Что мнеоставалось делать, как не согласитьсяс тобой? Не мог же я рассказать тогдатебе, совершенно незнакомому челове-ку, все, что произошло на самом деле.Ну, а потом... Потом у меня просто нехватало решимости признаться во всемэтом, и я...

– И ты? А ты не предполагал, что ядавно знала об этом?

– Как?!– А вот так. Эх, Сережка, Сережка!

Это я должна была давно открыть тебеужасную тайну.

– Что за тайну? О чем ты говоришь?– Ну, это в двух словах не скажешь.– А все-таки?– Так вот, слушай. Я уже говорила,

как лет пятнадцать назад я, наивнаядеревенская девчонка, приехала к тет-ке в город и поступила в художествен-ное училище. Но все обстояло далеконе так просто. Оказалось, что тетке япо меньшей мере в тягость, а в поступ-лении в училище мне сначала реши-тельно отказали: нашли, что и доку-менты у меня не в порядке, и образо-вание совершенно недостаточное, ирисунки мои далеки от должного худо-жественного мастерства. Можешьпредставить себе мое тогдашнее со-стояние. Я просто обезумела от отча-яния. Оставалось только бросить все

и опять возвращаться в деревню. Но ина это нужны были деньги. А у меня ктому времени не оставалось уже ни ко-пейки. В таком вот состоянии я и заш-ла однажды на главпочтамт, где полу-чала присылаемые мне «до востребо-вания» письма матери. Письмо на моеимя как раз там было. Дама, сидящаяза стойкой, глянула на обратный ад-рес моего письма и удивленно восклик-нула:

– Это из деревни Заречной, что нареке Быстринка в Красноярском крае?

– Да, там живет моя мать, – ответи-ла я.

– И вы там родились, там ваша ро-дина? – продолжала дама.

– Ну да. Я недавно оттуда приеха-ла.

– А что вас привело сюда, в этотгород?

– Думала поступить в художествен-ное училище. Стать художником.

– И что же? – в голосе дамы послы-шалось искреннее участие, и я не вы-держала, разревелась, как малолетнеедитя, и рассказала о всех своих бедах.Рассказала просто так, не рассчитываядаже на какие-то слова утешения. Икаково же было мое удивление, когдаэта совсем незнакомая мне женщинаположила ладонь на мою руку и ласко-во произнесла:

– Ну вот что, красавица, утри своислезы и слушай, что я тебе скажу. Делотвое поправимо. Возьми вот лист бу-маги и напиши свои анкетные данные:имя, отчество, фамилию, кто ты, отку-да и все прочее. А через два дня идиснова в училище, к секретарю прием-ной комиссии и скажи лишь, что ты отСофьи Львовны Мессис. Поняла?

– Да, спасибо вам большое.– Ну, что там спасибо. Просто по-

нравилась ты мне, и захотелось помочьхорошему человеку.

С почтамта я возвращалась, как накрыльях. И оба последующие дня то-ропила время, как могла. А на третьеутро, едва дождавшись девяти часов,снова пошла в училище. И что же тыдумаешь? В приемной комиссии, где

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

73

Кааааанеделю назад со мной не хотели дажеразговаривать, на этот раз встретилименя чуть ли не с распростертыми объя-тиями:

– Так вы от Софьи Львовны? ОльгаПавловна Ланина? Рады вас видеть. Ирады сообщить, что вы зачислены напервый курс училища и вам уже сейчаспредоставляется место в общежитии.Так что первого сентября приходите назанятия. А в общежитие можете посе-литься хоть сегодня. Сейчас я выпишуордерок и идите прямо к комендантуобщежития. Это здесь, рядом. Видите– через дорогу большой серый дом? Воттам вы и будете жить.

Все это было, как в доброй сказке.Я не знала, как и благодарить своюнеожиданную благодетельницу. А онапродолжала оказывать мне всевозмож-ные знаки внимания и дальше: в мойдень рождения подарила мне изящнуюкофточку, потом устроила мне бесплат-ный абонемент в Большой концертныйзал, на встречу Нового года пригласи-ла в свою компанию, где собрались из-вестнейшие люди города. Здесь она ипознакомила меня с Петром Ильичем.И не просто познакомила, а усадиланас рядышком за столом, наговорилаему обо мне массу всего самого хоро-шего, пообещала заказать мне его пор-трет. Да я и без того, кажется, ему по-нравилась. Весь вечер он не отходилот меня, а через два дня пригласилпойти с ним в оперный театр. И мыстали встречаться. Сначала изредка,потом все чаще и чаще. Он познако-мил меня кое с кем из своих коллег поинституту, много рассказывал о своейработе. А где-то в конце зимы предло-жил мне переехать жить в его кварти-ру. Нельзя сказать, чтобы он мне оченьнравился, к тому же я была много мо-ложе его. Но все его многочисленныезвания, высокая должность, всеобщееуважение в обществе просто околдо-вали меня, и я, не раздумывая, согла-силась.

Впрочем, он оказался замечатель-ным: одел меня, как куколку, готов былвыполнить любое мое желание, удов-

летворить любой мой каприз. Словом,все сложилось так, как не рисовалосьи в самых радужных моих мечтах.Единственное, что немного портиломне настроение, это беспардонная на-зойливость Мессис. Она взяла за пра-вило чуть не каждую неделю заходитько мне «на чашку чая» и держаласьтак бесцеремонно, будто заявлялась ксебе домой. Она ходила, как ей взду-мается, по всем нашим комнатам, заг-лядывала даже в кабинет Петра, лис-тала его рукописи, перебирала лежа-щие на столе бумаги, а сидя за чаем,без конца расспрашивала меня о на-шей Заречной, нашей Быстринке, зас-тавляла вспоминать все, что я могласлышать о расположенном неподале-ку от нас лагере заключенных, говори-ла, как она была бы счастлива побы-вать в наших краях. Нельзя сказать,чтобы все это не вызывало у меня чув-ство протеста. Но разве я могла в чем-то перечить своей благодетельнице! Ктому же она постоянно повторяла, чтодавно знакома с Петром и его колле-гами, в курсе всех их работ и чуть лине подбрасывает им время от време-ни свои оригинальные идеи. Мне бы,конечно, надо было поделиться всемэтим с Петром, но тогда пришлось бырассказать ему и о том, как я поступи-ла в училище, а мне почему-то не хо-телось этого.

Так прошло несколько месяцев. Ас наступлением каникул Петр подарилмне туристическую путевку в Италию.Стоит ли говорить, что я, глупая, былана седьмом небе от счастья. И былочему радоваться. А когда я вернуласьоттуда... Петра уже не было в живых.Судьба словно отомстила за все моинезаслуженные радости. Я снова незнала, что мне делать, как дальшежить. Но тут снова появилась Мессис.Она сразу повела меня к нотариусу,где оказалось написанное Петром за-вещание, согласно которому я объяв-лялась единственной наследницей иего квартиры, и всех его вещей, и всехего денежных накоплений, каких ока-залось немало.

74

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

Так все опять вошло в нормальнуюколею. В училище дела мои складыва-лись отлично.

Но месяца два спустя ко мне неж-данно – негаданно снова заявиласьМессис и, едва поздоровавшись, оша-рашила меня неожиданным предложе-нием:

– Ну-с, голубушка, пора нам погово-рить о делах.

– Каких делах? – не поняла я.– Каких делах? Сейчас узнаешь. Я

тебе немного помогла кое в чем.– О, да. Да! Я так благодарна вам!– Ну, одними благодарностями сыт

не будешь. Придется и тебе помочь мне,выполнить кое-какие мои поручения.

– Я с радостью...– Только радости это принесет тебе

немного. Поручения будут э-э... дели-катного свойства, и выполнять их при-дется так, чтобы об этом никто и ниче-го не знал.

– Я согласна, Софья Львовна, навсе, только...

– А вот чтобы не было этого «толь-ко», ты должна будешь подписать одиндокументик, – она щелкнула замком су-мочки и достала оттуда небольшой листбумаги с заранее отпечатанным тек-стом.

Текст был на английском языке. Ноя еще в школе увлекалась английскимда и в училище уделяла ему немаловнимания. Поэтому я без труда прочла,что это было некое обязательство статьнегласным агентом какого-то разведы-вательного ведомства. Тут только я по-няла, что попалась в искусно расстав-ленные сети. Но как теперь быть? Яотодвинула бумагу в сторону и как мож-но спокойнее произнесла: – Ну, зачемвсе эти формальности, Софья Львов-на, я и без того все для вас сделаю.

– Нет, мне нужна твоя подпись, –решительно заявила Мессис.

И тут во мне проснулся мой сибирс-кий характер:

– А если я не подпишу? – упрямовозразила я.

– Тогда... Тогда можешь запростоотправиться вслед за Петром.

– Как вслед за Петром? – переспро-сила я, холодея от страха.

– Очень просто. Видишь вот это? –она опять раскрыла сумочку, я увиде-ла, что на дне ее холодно поблескива-ет вороненой сталью небольшой брау-нинг. А глаза моей благодетельницы, вкоторых до сих пор я видела лишь ан-гельскую доброту, горели теперь каким-то сатанинским огнем.

– Ах вот вы как! – едва смогла вы-молвить я в приступе отчаяния.

– А ты как думала? В жизни, моямилая, за все нужно платить.

Спрятав в сумочку подписаннуюмною бумагу, она с минуту помолчала,а потом заговорила подчеркнуто власт-ным тоном:

– По имеющимся у меня сведениям,в самое ближайшее время к Петру дол-жен приехать его двоюродный брат ипередать ему важное письмо. Ты долж-на сделать все возможное, чтобы пись-мо это оказалось у тебя и как можно бы-стрее передано мне. Далее. Ты должнаво что бы то ни стоило заинтересоватьэтого человека как женщина – я знаю,это у тебя получится, – и вступить с нимв достаточно близкие отношения.

– Ну это уж, знаете... – не выдержа-ла я.

– Стой, не перебивай! – осадиламеня Мессис. – Я не говорю, чтобы тынепременно стала его женой, как я уст-роила вам с Петром.

– Что-о? Этот наш брак был всеголишь «устроен» вами?! – я готова былаброситься к Мессис и вцепиться ей вволосы. Но она снова демонстративнораскрыла сумочку, в которой поблески-вал браунинг:

– Ну-ну! Не забывайся, пожалуйста,не повторяй Петиной глупости. К тому жене так уж плохо для тебя оказалось то,что я «подстроила». Может быть, и наэтот раз ты спасибо мне скажешь. Речьидет об очень неплохом и интеллигент-ном человеке. Кстати, вот его фотогра-фия. Возьми ее на всякий случай, чтобысразу узнать его, когда он к тебе придет.

– Но зачем? Зачем вам все это нуж-но? – взмолилась я.

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

75

Кааааа– А это я скажу тебе позднее. Сей-

час тебе должно быть ясно одно: глав-ное – это письмо. Сможешь заполучитьего сразу – все остальное отпадет самособой. Не сможешь, что вполне веро-ятно, придется добиваться этого всемивозможными средствами, прежде все-го, воздействуя на этого человека. Издесь твоя роль будет наиболее весо-мой. Хотя, скажу тебе сразу, добивать-ся этого будешь не ты одна. Нас много.В том числе и среди работников инсти-тута атомной физики, где работал Петр.Кое с кем из них я тебя познакомлю.Кое кого ты знаешь. Один из них, Ро-ман Иосифович Шнайдер, был дажедругом Петра.

– Другом?! Теперь я понимаю, чтоэто был за «друг»! Знал бы Петя, какуюгадину пригрел у себя в институте!

– Ну-ну! – нахмурилась Мессис. –Не стоит навешивать ярлыков. Теперьвы все одной веревочкой повязаны. Идолжны помогать друг другу. Я же будупостоянно посвящать вас во все дета-ли продвижения нас к конечной цели.Все ясно? Повторяю в последний раз:доставишь мне письмо – получишь до-стойное вознаграждение, не доставишь– пеняй на себя.

После этого, до самой нашей встре-чи с тобой, я не виделась с Мессис. Новся моя жизнь превратилась в односплошное ожидание. Ожидание чего? Яи сама не знала. Знала только, что это«что-то» изменит все, чем я жила досих пор. Знала и боялась этого. Моли-ла Бога, чтобы ты вообще не приехал.И как могла, готовилась к нашей встре-че. Стоит ли говорить поэтому, как ярастерялась, увидев тебя. Забыла все,что собиралась сказать и сделать. И врезультате не смогла оставить тебя вгостях даже на час. Помнится только,что, спохватившись, я все-таки что-топромямлила о злополучном письме. Ноты сказал, что письма этого у тебя нетс собой, хотя и не отрицал, что оно дей-ствительно существует.

Ну, а дальше... Теперь ты и самможешь переосмыслить все то, что про-исходило дальше. По простоте душев-

ной ты, очевидно, лишь отдавая даньвежливости, сказал, что мы еще уви-димся и в течение всех последующихмесяцев даже не вспомнил обо мне исвоем обещании передать мне письмо,адресованное Петру. А между тем...

Стоит ли говорить, какой нагоняй яполучила после нашей встречи от Мес-сис. Ведь единственное, что я могла ейсказать, это то, что наличие письма тыне отрицаешь и что ты выехал из горо-да на поезде номер восемьдесят во-семь, который отправляется в двадцатьдесять.

Но это было все-таки кое-что. И где-то через месяц с небольшим Мессисуведомила меня, что место твоего пре-бывания установлено. Ты остановилсяв небольшом поселке Раздольный, жи-вешь у какой-то старушки, бывшей под-руги твоей матери и работаешь грузчи-ком на складе химудобрений.

Правда, открылось еще одно нео-жиданное обстоятельство: ты оказалсяне двоюродным братом Петра – Серге-ем Гнединым, а всего лишь бывшим зе-ком, использующим документы погиб-шего сержанта. Но это, с точки зренияМессис, не имело большого значения,ибо ты так и оставался единственнымисточником сведений об объекте «Z»,как обозначался твой лагерь в ведом-стве Мессис, а, главное – именно у тебяоставалось интересующее ее письмо.Поэтому мне было приказано готовить-ся выехать под видом странствующегохудожника в район поселка Раздольныйи снова «случайно» встретиться с то-бой.

Не получилось. Мессис, оказывает-ся, решила подстраховаться и чтобыснова не упустить тебя, наняла мест-ную банду громил, чтобы они, образноговоря, «связали тебя по рукам и но-гам». И это было большой ее ошибкой.Бритоголовые просто спугнули тебя.Только несколько месяцев спустя ейудалось снова установить, что ты ра-ботаешь в редакции местной газеты.Устроить меня на должность штатногохудожника в эту редакцию не состави-ло ей большого труда.

76

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

И снова осечка. Не успела я уста-новить с тобой более или менее тес-ные отношения, как тебя перевели вдругв областное книжное издательство. Иснова пришлось достопочтенной Мес-сис заняться моим трудоустройством.Зато теперь она связала нас крепко. Апосле того, как ты рассказал, где нахо-дится письмо, и это стало известноМессис, передо мной была поставленасовершенно конкретная задача: увлечьтебя на поиски письма и завладеть имво что бы то ни стало. К решению этойзадачи, насколько мне известно, былиподключены и Шнайдер и кто-то тамеще. Ну и...

Ольга глубоко вздохнула:– Вот и наступила развязка в этом

затянувшемся детективе. Теперь, как тыне можешь не согласиться, мне ничегоне стоило бы похитить у тебя письмо и,отделавшись от тебя, мчаться во весьдух к своей повелительнице за сверх-щедрым вознаграждением. Но...

Ольга с минуту помолчала и легонь-ко покачала головой:

– Но ничего этого не будет. Этамерзкая фурия предусмотрела как буд-то все. Все, кроме одного. Кроме того,что я полюблю тебя. А я полюбила так,как не любила никого и никогда. Полю-била больше жизни. Полюбила сразу,как только увидела тебя, и все эти дол-гие месяцы буквально разрываласьмежду своей любовью и страхом пе-ред этим чудовищем, заставляющимменя предавать тебя. Но теперь – все!Теперь я могу только любить тебя. Ибольше мне не нужно ничего на свете,не страшны никакие угрозы, никакиемуки. Мне нужен только ты. И я боюсьтолько одного: как бы ты не отвернул-ся от меня. Хотя ты вправе будешьсделать это после всего, что я расска-зала...

Она снова помолчала:– Ну, что ты скажешь, Сережа?– Я люблю тебя, Оленька, – прошеп-

тал он чуть слышно, заключая ее вобъятия и покрывая поцелуями ее лицо,шею, грудь. – Я полюбил тебя со дняпервой встречи с тобой и буду любить

до конца свой жизни, что бы ни выкину-ла судьба.

Глава тринадцатая

Теперь им оставалось одно – спус-титься в подвал и убедиться, что это иесть вход в подземные лаборатории, окоторых шла речь в письме. Поэтомусразу же после завтрака, захватив лишьсамое необходимое, они снова подня-лись к развалинам лагеря и, подойдя коснованию развалившейся стены обо-гатительной фабрики, остановились украя зияющей чернотою ямы. Здесь кСергею сразу вернулись прежние опа-сения. Нет, сам он уже почти перебо-рол страх перед спуском в эту таин-ственную, полную неизвестности тьму.Но подвергать возможной опасностиОльгу...

– Слушай, Оленька, – обратился онк ней, – может быть ты все-таки оста-нешься здесь? Мало ли что там...

– Да, там может быть что угодно.Поэтому я и не отпущу тебя одного, –решительно возразила Ольга. – Пойдемвместе.

– Ну что же, пойдем так пойдем.Только не отставай от меня.

Сергей включил фонарик и началосторожно спускаться вниз. Лестницазаканчивалась небольшой площадкой,за которой высилась массивная сталь-ная дверь. Присмотревшись к ней вни-мательней, Сергей смог рассмотретьтускло поблескивающую табличку с ря-дом цифр.

– Вот он, секретный сторож! По-мнишь, я читал тебе? – сказал он, на-жимая на цифры условного кода: 3-28-74.

Нельзя сказать, чтобы он рассчиты-вал на быстрый успех. Но дверь чутьскрипнула и раскрылась. За ней сновабыла чернильная темнота. Поводив кру-гом лучом фонаря, Сергей увидел, чтотеперь они оказались в довольно узкой,чуть выше человеческого роста штоль-не со стенами и потолком, обшитымисосновым кругляком.

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

77

КаааааНетрудно было сообразить, что

штольня шла по направлению к реке и,следовательно, вела именно в те ла-бораторные помещения, о которых го-ворилось в письме. Дышалось здесьдовольно легко, пол под ногами былсовершенно сухим, потолочный настилказался вполне надежным, и они, нераздумывая, двинулись вперед. Темболее что впустившая их дверь оста-валась открытой, и бледный полусветне переставал маячить за их спинами.

Так они прошли метров триста иличуть более, пока путь им не прегради-ла еще одна массивная металлическаядверь. Но теперь Сергей знал, что де-лать. Набранные цифры кода сразу жезаставили раскрыться и эту дверь, и лучфонарика заплясал на бесчисленныхстолах и стеллажах, заставленных ка-кими-то приборами и механизмами. Нобольше всего Сергея поразило то, чтона полу этой подземной лабораторииотчетливо просматривалось несколькосветящихся пятен неопределенной фор-мы и очертаний. Пятна эти были совер-шенно неподвижны и казались кусочка-ми дневного света, невесть как проник-шего в здешние катакомбы.

– Оля, смотри! Что это? – восклик-нул он, указывая на пятна.

– Не знаю... А, впрочем, взглянивверх.

Сергей поднял глаза к потолку и уви-дел, что в бревнах, образующих пере-крытие подземелья, зияет несколько не-больших круглых отверстий, выходящих,по-видимому, на поверхность земли.

– Понятно. Стало быть, это венти-ляционные каналы, с помощью которыхпроветривается эта темница. Так вотпочему здесь такой чистый воздух!

– А сколько тут всякой техники, ин-струментов, посуды! – подхватила Оль-га, осторожно пробираясь меж теснорасставленных столов и лабораторно-го оборудования.

– Да, а это вот что-то вроде биб-лиотеки или хранилища проектной до-кументации, – заметил Сергей, наводялуч фонарика на высокий стеллаж, за-битый папками и рулонами чертежей.

– И все это целехонько, будтоздесь... Ой, Сережа! Там... – вдругвскричала Ольга, отскакивая от неболь-шого деревянного парапета, отгоражи-вающего глубокую нишу в стене.

– Что там?– Скелеты. И так много!– Ну, это естественно. Здесь же

были люди.– Но почему они в одном месте, в

этой нише?– Трудно сказать... Ясно одно: взрыв-

ная волна не достигла этой лаборато-рии. Все осталось в целости и сохран-ности. Даже архив с документацией. Иесли сюда доберутся те же агенты Мес-сис...

– Да, им будет чем поживиться. Те-перь понятно, почему они так охотилисьза этим письмом.

– Так же, как и то, почему автор пись-ма так старался, чтобы его во что быто ни стало получил Петр Ильич и егоколлеги и просил его любыми путямиуничтожить все, что не уничтожит взрыв.

– Но теперь... Что же теперь? Всетак и оставить?

– Ни в коем случае! Теперь это нашдолг – выполнить волю тех, кто погибздесь ради будущего всего человече-ства. Мы должны – просто должны! –уничтожить все это.

– Но как? Как это сделать?– Вот я и думаю, как это сделать.

Взрывчатки у нас нет. Затопить все? Этоне в наших силах. Вот если...

– Устроить пожар?– Да, это единственное, что мы мог-

ли бы сделать. И если бы сгорела всядеревянная облицовка стен и потолков,то кровля наверняка обрушилась бы изавалила всю эту мерзость. Но легкосказать – сделать пожар. А как его сде-лать? Вот если бы был бензин или что-то в этом роде...

– А если попробовать поджечь стел-лаж с документами?

– Это, пожалуй, идея! Стеллаж боль-шой. И если он разгорится как следу-ет... Кстати, тяга здесь при открытыхдверях и этих потолочных вентиляци-онных каналах должна быть отличной.

78

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

Только как раскрыть двери настежь? Стой, что при входе в тоннель, проблемне будет: она сразу раскрылась во всюширь. А через эту, вторую, мы еле про-тиснулись. Она лишь чуть приоткрыласьи сразу... Ой, что мы наделали! – Сер-гей выругался и стремглав ринулся понаправлению к выходу.

Через минуту луч фонарика запля-сал по гладкой поверхности двери. Но,как он и ожидал, там не было никакихкодовых клавиш. – Сережа! что там слу-чилось? – бросилась за ним следомОльга.

– Дверь захлопнулась. Совсем!– Но мы же знаем, как ее раскрыть.– С той стороны – да. А с этой?!

Попались мы, Оленька.– Как попались? – еле вымолвила

она дрогнувшим голосом.– Попались по моей глупости, как

мыши в мышеловку. Ведь я-то долженбыл знать, что здесь работали заклю-ченные, и двери сделаны так, чтобы онини в коем случае не смогли выйти от-сюда по своей воле.

– Так что же теперь, так и погибнутьздесь? Так и... – голос ее прервался. Внем послышались слезы.

– Постой, Оля. Надо подумать.– О чем подумать? Те, кто остались

там, в нише, тоже, наверное, думали.Да видишь, чем все закончилось.

– Подожди, Оля. Говорю – постой!Те, кого ты имеешь в виду, были со-всем в другой ситуации. Взрыв такойсилы должен был привести к тому, чтовесь воздух в его эпицентре, а следо-вательно, и там, над выходом на по-верхность здешних вентиляционныхканалов, оказался непригодным длядыхания. Таким он проник и сюда, в этоподземелье. И все, кто был в нем, про-сто задохнулись от ядовитого дыма.Потому они и сбились в одну кучу внише у самой дальней стены, где, ви-димо, оставались еще остатки чистоговоздуха. Так что им было просто не дотого, чтобы о чем-то думать. У нас дру-гое дело. Мы можем хоть свободнодышать.

– Что толку?..

– Будет и толк. Сейчас я постара-юсь еще раз все осмыслить. Недаромговорят: даже из самого безвыходногоположения можно найти выход, – Сер-гей старался во что бы то ни стало ус-покоить Ольгу, хотя и сам был на граниотчаяния.

И все-таки мысль его работала, какчасы. В самом деле, что можно былобы придумать, чтобы выбраться из этогоподземного склепа? Стены его на всемпротяжении соприкасались только столщей земли. Дыры в потолке слиш-ком узки и длинны, чтобы воспользо-ваться ими. Дверь настолько массив-на, что ее не пробить никаким инстру-ментом.

И тем не менее единственный путьк спасению находится только здесь.Сергей повел лучом фонаря поверхдвери: там было вмонтировано здоро-венное бревно. Осветил края ее: онибыли заключены в толстенную кирпич-ную кладку. А низ двери? Он проходилпочти у самой поверхности земли, от-деляясь от нее лишь одним рядом кир-пича. А что под ним? Скорее всего –земля. Как и пол, на котором они сто-яли. И основание туннеля, по которомуони пришли сюда. Значит...

– Эврика! Олька, Эврика! – восклик-нул он, хватая ее за руки.

– Придумал что-нибудь? – отозва-лась она почти шепотом, боясь пове-рить своей догадке.

– Придумал, Оля. Сделаем подкоппод дверью. Вот тут, на пожарном щите,и лопата висит. Сядь пока, посиди намоей куртке, а я... – Сергей сбросил сплеч куртку, схватил лопату и началлихорадочно рыть слежавшуюся землю.

Нельзя сказать, чтобы это было лег-ко. Земля поддавалась с трудом. Но от-чаяние утроило его силы. Благо, чемглубже он копал, тем все более подат-ливой становилась земля. Не прошлои часа, как он углубился почти на метри начал подкапываться под дверь.Здесь, правда, он наткнулся на кирпич-ный фундамент. Но тот был не толщештыка лопаты, а под ним лежала всета же песчанистая земля, так что еще

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

79

Каааааполчаса работы, и на голову ему посы-пались комья основания тоннеля. Даль-ше он не стал и копать. Выбрался на-верх и, шагнув к двери, прямо наощупьнажал заветные клавиши кода. Дверьпослушно скрипнула и раскрылась.

– Все! Олька, все! – закричал он вовсе горло, перепрыгивая через выкопан-ную им яму и бросаясь к ней. – Теперьнам сам черт не страшен.

– Ну, не скажи. Здесь, как я поняла,чего угодно можно ждать. А уж дверьэта!.. На, заложи ее, чтобы снова незахлопнулась, – протянула она ему ко-робку из-под какого-то прибора.

– Ты права, как всегда, Оленька. Атеперь... Хватит с нас всего этого! – Онв последний раз окинул взглядом по-блескивающие в луче фонарика бесчис-ленные приборы и механизмы и, реши-тельно подойдя к стеллажу с бумага-ми, чиркнул спичкой.

Огонь не заставил себя долго ждать.Яркий язычок пламени вмиг взвился наднижней полкой. А уже через считанныеминуты весь стеллаж превратился водин гигантский факел, подхваченныйпотоком воздуха, вырвавшегося из рас-крытой двери.

Сергей схватил Ольгу за руку и ув-лек ее в темноту тоннеля:

– Теперь бежать, Оленька. Бежать– бежать! Воздушный поток в любую ми-нуту может переменить направление, итогда пламя охватит весь тоннель.

Через пять минут они поднялись наповерхность земли и, не сговариваясь,направились к реке.

Река встретила их сиянием солнеч-ных бликов и привычным шумом пере-ката. Погода стояла чудесная. День былполон тепла и света.

И только над зарослями шиповни-ка, которые покрывали почти весь про-тивоположный берег, все яснее, всеотчетливее вырисовывалось несколькодрожащих столбов седовато-бурогодыма, выходящего, видимо, из устьеввентиляционных каналов подземнойлаборатории.

– Ну, слава Богу, – заметил Сергей,– разгорелось там на славу.

– Видимо, да. Только не будем боль-ше об этом говорить. Все это так страш-но.

– Ты права. Займемся лучше обе-дом. Да и пора в обратный путь соби-раться.

– А со своими геологическими про-блемами ты разделался сполна?

– Пожалуй. Обыкновенная гидротер-мальная жила с сульфидным орудене-нием. Но соответствующую заявку современем я сделаю. Она стоит этого. Авот с продуктами у нас действительнопроблема. Подзадержались мы здесь.

– Ну, это пустяки. Тайга не даст уме-реть с голоду.

– Что верно, то верно. А кстати, тедве утки, что я подстрелил вчера, гдеони?

– Вот тут, в палатке. Я их еще вче-ра ощипала и выпотрошила.

– Так их и пустим в дело. Иди набе-ри водички, а я займусь костром.

Костер разгорелся быстро, и Ольгапринялась уже колдовать над котелкомс дичью, как вдруг земля у них под но-гами дрогнула, и глухой грохот вплелсяв привычный шум переката.

Все это могло означать лишь одно.– Это там, внизу? – проговорила

Ольга, меняясь в лице.– Да, похоже, произошло то, на что

мы рассчитывали.– И те несчастные оказались пре-

данными земле, как и подобает христи-анам?

– Выходит, так.– Царство им небесное! – неожидан-

но перекрестилась Ольга.– Главное – мы выполнили после-

днюю волю погибших.– Может быть, может быть... Но что

же дальше? Ведь стоит нам вернутьсяв город...

– Я понимаю тебя, родная. Эта бес-тия, Мессис, так просто, конечно, тебяне оставит в покое. Надо как-то от нееотделаться. Я много думал об этом ивот что хотел бы тебе предложить. Во-первых – письмо. Его надо будет от-дать этой гадине.

– Как?!

80

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

– А вот так. Смотри, что я сначала сним сделаю, – Сергей вынул из карма-на письмо и, свернув его пополам, су-нул в котелок с водой так, что сухимиостались только две верхние строки. –Теперь дальше, – он растер текст пись-ма ладонью до такой степени, что тот вмиг превратился в сплошную черниль-ную кляксу и осторожно положил наземлю для просушки.

– Вот таким, скажешь ей, мы выну-ли письмо из-под камня. Время и по-чвенная влага, к сожалению не способ-ствовали сохранности столь важного до-кумента, а проклятый бывший зек по-нятия не имеет, что в нем было напи-сано.

– Ну что же, на худой конец это мо-жет и сойти. А что ты хотел предло-жить во-вторых?

– А во-вторых, я хотел бы сегодня,прямо сейчас просить тебя... Нет, дажемолить тебя... Оленька, милая, родная,будь моей женой. И тогда никто, ника-кие мессисы не посмеют и пальцем тебятронуть.

– Сережка-а!.. Да неужели ты невидишь, не чувствуешь, что я и так твоя.Твоя на всю жизнь!

Глава четырнадцатая

Обратный переход Сергея и Ольгиот переката к Заречной прошел без вся-ких происшествий. К концу второго дняпути они были уже у знакомой околи-цы, а еще через полчаса сидели за сто-лом у тетки Федосьи, которая, сияя отрадости, без конца сновала между по-гребом и кладовкой, выставляя все но-вые и новые угощения. Наконец Ольгаудержала ее за руку и усадила рядом ссобой на лавку:

– Подожди, мама, посиди с нами.Сережа хочет о чем-то попросить тебя.

– Так я тут-туточки, – не стала воз-ражать Федосья. – Говори, что у тебятам, Сергунька.

Сергей встал:– Уважаемая Федосья Андреевна, –

начал он, заметно волнуясь, – у меня к

вам огромнейшая просьба. Я хотел быпопросить руки вашей дочери.

– Это как же?.. – поперхнулась Фе-досья. – Хочешь ее замуж взять?

– Да, решили мы пожениться сОленькой, стать мужем и женой. Как вына это посмотрите?

– Так ради Бога! – воскликнула, нескрывая радости, Федосья. – Я толькооб этом и молила Всевышнего.

– Тогда считайте, что это сегодняш-нее застолье – наша свадьба. И выпей-те за нашу будущую счастливую жизнь.

– Какая это свадьба! – возразилаФедосья. – Вот, бывало... Ну да ладно,свадьба так свадьба. Сейчас все сталоне так, как прежде. Главное, что ты,Олюня, встретила наконец достойногочеловека. Счастья и радости вам, род-ные мои. А я буду внучат ждать. Эх,жаль, старик мой не дожил до такогосветлого дня, царство ему небесное. Атеперь так: время уже позднее, и вы,чай, притомились в дороге-то, поэтомупосидите тут немного без меня, а я пой-ду приготовлю вам постель, какую сле-дует. У меня, если хотите знать, все наэтот случай припасено.

– Спасибо, мама, – Ольга припод-нялась с места и поцеловала мать вщеку. Сергей сделал то же самое.

А рано поутру их разбудил внезап-но послышавшийся шум машины. Здесь,в Заречной, это было более чем нео-бычно. Поэтому Сергей, вскочив с по-стели, выглянул в окно и увидел, чтопрямо к их избе подкатывает старень-кая, обтянутая брезентом полуторка,какие обычно обслуживали геологичес-кие партии.

Что бы это могло значить? Он спеш-но оделся и вышел на улицу. Полутор-ка остановилась возле самого их крыль-ца, и из нее вышли двое мужчин, в од-ном из которых он сразу узнал Шнай-дера. Вторым, помоложе, был, очевид-но, его сын-геолог. Но что им понадо-билось здесь? Впрочем, теперь, знаяистинное лицо Шнайдера, он мог не со-мневаться, что это скорее всего связа-но со злополучным письмом и, следова-тельно, надо быть готовым ко всему.

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

81

КаааааМежду тем Шнайдер увидел Серея

и, сияя самой что ни на есть благоже-лательной улыбкой, двинулся ему на-встречу:

– А-а, Сергей Владимирович. Очень-очень рад вас видеть. А это, будьте зна-комы, мой сын Всеволод. Их партия тут,неподалеку, ведет разведку одного не-большого месторождения, и он уговорилменя съездить к вам, взглянуть на ваш«прииск». Ну, а я, как вы, очевидно, до-гадываетесь, больше всего озабоченписьмом, которое, как вы сказали, спря-тано где-то здесь. Мои коллеги по ин-ституту, узнав, что вы с Ольгой Павлов-ной поехали сюда, к ее маме, отдохнуть,специально откомандировали меня, что-бы помочь вам. Так что можете распо-лагать мною, как вам угодно. И, можетбыть, сегодня мы и съездим туда, гдевы побывали в свое время.

– Но это в шестидесяти километрахотсюда, и машина туда не пройдет, –возразил Сергей.

– Я так и думал. Но почему не вос-пользоваться рекой? Я тут уже догово-рился с одним мужичком, у которогоесть лодка с мотором. Он согласен свез-ти нас туда. А для моторки шестьдесяткилометров – сущий пустяк. Так, может,прямо сейчас и отправимся? Тем бо-лее что погода сегодня – лучше не надо,а времени у нас в обрез. Да вон и лод-ка уже на подходе.

В самом деле, со стороны реки до-носился рокот лодочного мотора. Шнай-дер действительно даром времени нетерял. И надо было на что-то решать-ся. Но как, все-таки, поступить?

– А может быть, вы сначала чайкупопьете? – попробовал Сергей выигратьвремя.

– Нет, что вы! Какой чай, когда каж-дый час дорог. К тому же у нас все ссобой. Там, на месте, и почаевничаем.Так едем?

– Хорошо. Только я пойду переоде-нусь.

– Да, конечно, – согласился Шнай-дер. – Мы подождем. И вот еще что.Вы не могли бы попросить выйти сюдаОльгу Павловну?

– К сожалению, нет. Моя жена не-много нездорова.

– К-как?.. – вытаращил глаза Шнай-дер. – Ольга Павловна – ваша жена?!

– Да, она моя супруга. Вас это удив-ляет?

– Нет, почему же, – быстро нашел-ся Шнайдер. – Просто все мы еще неслышали об этом.

– А мы и не афишировали наш брак.Только кто же это «все мы»?

– Ну... Я имел в виду моих коллегпо институту и кое-кого из наших об-щих знакомых. Это будет такой неожи-данностью для них.

– Странно. Вот уж не думал, чтобольшим ученым может быть интерес-на личная жизнь в общем-то совершен-но посторонних людей.

– Почему посторонних? Ольгу Пав-ловну прекрасно знают многие из нас ине только в институте. Кстати, вы немогли бы передать ей вот это письме-цо от ее близкой знакомой? – досталШнайдер из кармана запечатанный кон-верт.

– Передам непременно.– Вот и отлично. Так идите переоде-

вайтесь, а мы спустимся прямо к лодкеи будем ждать вас там.

– Добро, топайте. Я быстро, – мах-нул рукой Сергей, поднимаясь на крыль-цо.

Ольга встретила его еще в сенях изабросала вопросами:

– Как?.. Что?.. Чего им надо?– Тсс! Тише, Оленька. Я сказал, что

ты больна и не можешь выйти из дома.– Слава Богу! А то я не знала, как и

быть. Подумать только – даже сюдадобрались эти изверги. Видеть их боль-ше не могу! Так что им надо?

– Чего им надо – понятно, – усмех-нулся Сергей. – А вот как нам теперьпоступить, я еще не решил. Прочтемсначала вот это, – протянул он Ольгиполученный от Шнайдера конверт.

– Это от Мессис? Да, ее почерк, –кивнула Ольга, взглянув на надпись:«О.П. Ланиной. Лично в руки».

– Что еще понадобилось этой бес-тии? – нахмурился Сергей.

82

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

– Сейчас увидим, – Ольга надорва-ла конверт и, пробежав глазами текстписьма, протянула его Сергею. – Вот,прочти.

В письме было всего несколькострок:

«Привет, Ольга. Крайне обеспокое-на твоим молчанием. Посылаю в помощьтебе Шнайдера. Он выполнит все твоиприказания. Действуйте решительно, неостанавливаясь ни перед чем. Если жеписьмо уже у тебя в руках, отдай егоШнайдеру. Он доставит его мне быст-рее и надежнее. Надеюсь на успех. На-поминаю, от того, получу ли я письмо,зависит не только мое и твое благопо-лучие, но и наши жизни. Мессис».

Сергей вернул письмо Ольги:– Та-ак... Все ясно. Значит, я верно

поступил. Видишь ли, Оля, они пред-ложили мне проехать на лодке к пере-кату, и я согласился.

– Повезешь их туда, где все это...– Ну, нет! Довезу их только до пер-

вого переката. Откуда им знать, что естьи второй. А там, на берегу, который насобманул, покажу им свои закопушки.Вот, мол, мой «прииск». Там же увидятони и «место», где якобы было спрята-но мной письмо. Есть там хороший ка-мешек под одной из лиственниц. Пря-мо у этого камня можно будет и вру-чить Шнайдеру то, что осталось от пись-ма. Пусть везет это своей дорогой по-велительнице.

– Дай Бог, чтобы все так и было. Ивсе-таки я боюсь за тебя, милый. Ведьэто такие люди...

– Ну, что они смогут со мной сде-лать? Да и зачем им что-то делать.«Прииск» они увидят, письмо получат.Больше им ничего не надо. И Мессисугомонится.

– Ой, не знаю. Но что Бог даст. Дайя перекрещу тебя на прощание.

Минуту спустя он уже усаживался влодке, и предусмотрительный Шнайдерспешил уточнить все, что могло ждатьих впереди:

– Сергей Владимирович, а вы хоро-шо запомнили те места? Мы не пропу-стим их?

– Пропустить их невозможно. Пере-кат просто не даст пройти нам дальше.К тому же, я уже побывал там на днях.

– Вы уже побывали там?! И что же...Но надсадный рев мотора не дал им

больше вымолвить ни слова. Лодка рез-ко рванулась вперед и вихрем помча-лась вверх по течению реки.

И вот снова перед глазами Сергеяпотянулись черные таежные чащобы инепролазные заросли колючего кустар-ника, которые еще вчера буквально да-вили своей неприступностью. А теперьвсе это словно летело им навстречу поднапором встречного ветра и под неумол-чный рев лодочного двигателя. Сергейдаже не заметил, как они промчалисьмимо тех мест, где они с Ольгой брелипод палящим солнцем, где останавли-вались на ночлег, где он попал в охот-ничью западню, повстречался с медве-дицей, и опомнился лишь тогда, когдаиздали послышался глухой гул речногопереката.

– Ну вот, мы и приехали, – прокри-чал он в ухо Шнайдера, указывая навспененную стену водопада. – Порапричаливать.

Но хозяин лодки и сам уже приглу-шил мотор и направил лодку к берегу.

– Ну вот, смотрите, – начал Сергей,поднимаясь вверх по склону, – там, влесу, в нескольких километрах отсюда,располагался лагерь, а здесь, – он под-вел всех к выкопанной им канаве, – яобнаружил следы кварцевой жилы сясно выраженным сульфидным оруде-нением.

– И это все?! – развел руками Шнай-дер младший. – А я думал...

– Я тоже рассчитывал на большее,но... – Сергей пожал плечами. – развееще покопать.

– Пустое! Овчинка выделки не сто-ит. Зря ты тащил меня сюда, отец.

– Так я не специалист в этих делах.Да и не это здесь главное. А как с пись-мом, Сергей Владимирович?

– Письмо я нашел. Оно было спря-тано вон под тем камнем, что у кривойлиственницы. Но, боюсь, что и здесь васждет разочарование. Я не учел того, что

тайн

а та

ёжно

го л

агер

я

83

Кааааарека выходит иногда из берегов, а врезультате – вот... – Сергей вынул изкармана слипшиеся, покрытые черниль-ными разводами страницы и протянулих Шнайдеру. – Вот все, что осталосьот ценного письма.

– Дайте, дайте-ка мне его скорее! –вскричал Шнайдер судорожно расправ-ляя смятые листы. – Да здесь ничегоуже невозможно разобрать.

– Да, почти ничего. Разве вот толь-ко эти строчки в конце первой страни-цы, – Сергей указал Шнайдеру на уце-левший обрывок текста. – «...ну, естьли конец человеческому безумию? Со-здать еще одну ядерную бомбу! Будтомало на Земле подобного оружия...» –прочел тот, с трудом разбирая расплыв-шиеся буквы.

– И вот еще здесь, – перевернулСергей страницу и ткнул пальцем в со-хранившуюся в ней строку.

Шнайдер снова поднес письмо к са-мым глазам:

– «...остается одно, – прочел он по-чти по складам. – И мы твердо решилиспасти человечество ценой собственнойжизни: взорвать лагерь...» Как?! – вскри-чал Шнайдер, впиваясь глазами в то,что еще осталось от письма. – Так онисами себя взорвали?!

– Выходит, так.– Но почему, черт их подери? Боль-

ше вы тоже ничего не нашли в этой про-мокшей писанине?

– Ни одного слова. Все смыло во-дой.

– Какой ужас! Какая потеря для на-уки!

– Ну, тут я с вами едва ли согла-шусь. Если речь идет только о созда-нии какой-то новой атомной бомбы, топотеря для науки не так уж велика. На-сколько я знаю, большинство ученых небыли в восторге и от первой атомнойбомбы.

– Да, но вы забываете, что работанад атомным оружием привела и к гран-диознейшему прорыву в области энер-гетики. Что бы сталось с человечествомв обозримом будущем без атомныхэлектростанций при том катастрофичес-

ком истощении запасов угля и нефти,какое растет изо дня в день.

– Ну, к овладению атомной энерги-ей можно было прийти и минуя созда-ние бомбы.

– Но все началось все-таки с бом-бы, – упрямо возразил Шнайдер. –Таки тут: может быть, работая над какой-то новой атомной бомбой, мои коллегиоткрыли и какой-то новый источникэнергии. И мы не узнаем об этом лишьпотому, что до нас не дошло послан-ное ими письмо.

– Скажите уж прямо: «Лишь пото-му, что какой-то растяпа не сумел со-хранить это письмо», – не смог скрытьраздражения Сергей. – Только почемувы все крутитесь вокруг упоминания обатомной бомбе и не хотите вдуматьсяв самое главное, что сохранилось вписьме, в то, что ваши коллеги «реши-ли спасти человечество ценой соб-ственной жизни»?! СПАСТИ ЧЕЛОВЕ-ЧЕСТВО! Это вам о чем-то говорит?Вот смерть этих героев, ученых-физи-ков – действительно невосполнимаяпотеря для науки. А жалеть о том, чтомир так и не узнал о чем-то страшном,что едва не нависло над нами, едвали стоит.

– О всякой опасности, какой бы онани была, тоже бывает нелишне знать,– снова возразил Шнайдер.

– Смотря кому знать. Кое-кто толь-ко и ждет, чтобы заполучить идею окакой-нибудь новой опасности.

Шнайдер заметно вздрогнул и по-бледнел. Но тут же взял себя в руки:

– Да, мало ли извергов на свете. Нуда что теперь об этом говорить.

Текст письма не воскресишь. И все-таки, Сергей Владимирович, может, вы,тем не менее, отдадите мне его. Делов том, что, как я уже говорил, мои кол-леги специально командировали менясюда за этим письмом, и я должен как-то отчитаться перед ними.

– Как вам будет угодно. Мне письмоне нужно.

Больше они не обменялись ни сло-вом. Ни по пути в Заречную, ни приотъезде Шнайдера из деревни. Не кос-

84

Владимир Корчагинна

учно

-фан

таст

ичес

кий

дете

ктив

нулась больше этой темы и Ольга. Оналишь крепко прижалась к Сергею всемтелом и тихо промолвила:

– Главное, что ты вернулся живым иневредимым и отделался от этих подон-ков, а все остальное... Не будем большевспоминать об этом. И не сердись на меняза прошлое. Поверь, что я действитель-но была вынуждена преследовать тебястолько времени. Зато теперь... – осталь-ное договорили ее глаза и губы.

– Я люблю тебя, Оленька, – прошеп-тал Сергей.

И этим было сказано все.

Вместо эпилога

Прошло чуть больше месяца послеописываемых событий, когда Сергей,придя на работу в издательство и про-

сматривая, как обычно, газеты, наткнул-ся на две небольшие заметки.

В одной из них, в разделе «Проис-шествия», говорилось: «Сегодня, 24 ав-густа, по неясной пока причине покон-чила жизнь самоубийством старейшаяработница главпочтамта С.Л.Мессис».

В другой, в рубрике «Новости науки»,значилось: «По сведениям, поступив-шим из астрономической обсерватории,в ночь с 23 на 24 августа в созвездии«Весы» была зарегистрирована вспыш-ка сверхновой звезды, светимость ко-торой в сотни миллионов раз превыша-ет светимость солнца, а в спектре ееобнаружена отчетливо видимая линиятрансурана нептуния».

РисовалАнвар Сайфутдинов