Читайте в номере:

• Аксиологические аспекты культурного забвения

• Метанойя профессора Карсавина

(к 130-летию со дня рождения и 60-летию со дня смерти мыслителя)

• Театрализация как форма креативного освоения курса МХК в педвузе

• Политика Европейского cоюза в сфере культуры

• Признаки искусства в сюжетно-ролевой игре

4/2011ISSN 2073-9702

Вопр

осы

кул

ьтур

олог

ии 4

/201

1

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ МУНИЦИПАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84787.Каталог«Почта России» – 12310.www.glava.panor.ru

РУКОВОДСТВОПО НАРОДОВЛАСТИЮ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84788.Каталог«Почта России» – 12309.www.nardep.panor.ru

СОВРЕМЕННЫЙ МУЗЕЙВ СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84794.Каталог«Почта России» – 12303.www.museum.panor.ru

ИНСТРУМЕНТАРИЙ УПРАВЛЕНИЯВЫСШЕЙ ШКОЛОЙ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 46313.Каталог«Почта России» – 24217.www.rektor.panor.ru

ИССЛЕДОВАНИЯПРОБЛЕМ КУЛЬТУРЫ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 463109.Каталог«Почта России» – 24192.www.culturolog.panor.ru

ТЕХНОЛОГИИ МЕНЕДЖМЕНТАДЛЯ УЧРЕЖДЕНИЙ КУЛЬТУРЫ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 20238.Каталог«Почта России» – 61868.www.dk. panor.ru

ТЕХНОЛОГИИ КОЛЛЕГИАЛЬНОГОУПРАВЛЕНИЯ ВУЗАМИ И НИИ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 46311.Каталог«Почта России» – 24218.www.sovet.panor.ru

ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВЫСШЕЙ ШКОЛЫ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 46103.Каталог«Почта России» – 12298.www.jurvuz.panor.ru

СОЦСТАНДАРТЫ. СОЦОТВЕТСТВЕННОСТЬ БИЗНЕСА. ТРИПАРТИЗМ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 20283.Каталог«Почта России» – 61864.www.sptripartizm.panor.ru

БОРЬБА С БЕЗРАБОТИЦЕЙ: ОПЫТ,СОВРЕМЕННЫЕ МЕТОДЫ, РЕКОМЕНДАЦИИ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84789.Каталог«Почта России» – 12308.www.sz.panor.ru

ИДЕИ ДЛЯ ДОВЕРИТЕЛЬНОГО БИЗНЕСАИ УПРАВЛЕНИЯ РЕПУТАЦИЕЙ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84824.Каталог«Почта России» – 12539.www.pr.panor.ru

ПРАВОВОЕ ПОЛЕРЫНКА НЕДВИЖИМОСТИ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84797.Каталог«Почта России» – 12300.www.vzp.panor.ru

НА СТРАЖЕЗАКОНА И ПОРЯДКА

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 36394.Каталог«Почта России» – 99295.www.uchastkoviy.panor.ru

Журналы в свободную продажу не поступают! Для оформления подписки через редакцию необходимо получить счет на оплату, прислав заявку по электронному адресу podpiska@panor.ru или по факсу (499) 346-2073, а также позвонив по телефонам: (495) 749-2164, 211-5418, 749-4273. Вся подробная информация на нашем сайте: www.panor.ru

Выписывайте и читайте!

Профессиональные журналы для профессионалов!

WWW.ПАНОР.РФ

WWW.PANOR.RU

На правах рекламы

Вопросы культурологии 04 2011.indd 1 21.03.2011 12:51:05

Международный день авиации и космонавтики

Минувший век не однажды испытывал Россию на потрясения. В памяти людской – черные дни революций, голода, террора, войн. И если без квас-ного пафоса, положа руку на сердце: наша история скудна на события, на-поенные светом. Среди таковых два можно смело вписать в рейтинг са-мых выдающихся. Те, кои не изгладятся в памяти поколений, несмотря на конъюнктуру экономических и идеологических зигзагов. Первое – это, несомненно, Великая Победа великого народа в самой кровопролитной войне во имя Отечества. И второе – 108 минут космического спринта, потрясшего мир 12 апреля 1961 г.

Два, казалось бы, взаимоисключающих события, в действительно-сти взаимообусловлены, взаимозависимы. Страна, не оправившаяся от ран, не успев воздать должное бойцам и командирам, труженикам тыла за их неимоверный подвиг в войне, взяла невиданные рубежи в научном познании Вселенной. В конструкторских бюро, в «шараш-ках», в заводских цехах, под присмотром идеологических вертухаев и без оных, ожесточенно трудились люди, не избалованные време-нем и властью. Как всегда бывало в России, трудились нацеленные на результат. На победу. И она пришла, продемонстрировав миру научный, производственный и военный потенциал тогдашнего СССР, не сломленного фашизмом и готового впредь отстаивать свои рубежи.

Она пришла – эта победа, именуемая на этот раз космиче-ской. В ее слагаемых – масса составляющих, определяющих мощь и незыблемость государства. Пришла она в облике улыб-чивого русского парня из Гжатска, вчерашнего школьника, учащегося Люберецкого ремесленного училища, выпускни-ка Саратовского индустриального техникума и Чкаловского военного авиационного училища летчиков имени К.Е. Во-рошилова. Имя ему – Юрий Гагарин.

На его месте мог быть любой другой из первого отря-да космонавтов. Он не превосходил коллег по физическим показателям или в знании техники. Доброе лицо, широкая душа, открытая улыбка – таким он предстал перед народа-ми мира после 108 минут полета как символ русскости.

Его биография, заслуги, награды – все, что связано с первым космонавтом, вошло в хрестоматии. Не в том суть. Она в том, что его имя связано с ярчайшей стра-ницей советской и российской истории, которую пока не удалось затмить событиями подобного уровня.

Ведь это в нашем менталитете: можем, еслизахотим.

Народ, свершивший праздник начала косми-ческой эры, несомненно, заслужил его. А значит, заслужили и потомки. Но не для того, чтобы по-чивать на лаврах былых побед, а для свершений новых, не менее громких.

Валентин Перов,главный редакториздательства «Наука и культура»

108 МИНУТ, КОТОРЫЕ ПОТРЯСЛИ МИР

Исполнилось 50 лет со дня первогополета человека в космос.

Им стал наш соотечественник Юрий Гагарин.

На снимке:перваяфотографияЮрия Гагаринапослеприземления. Ее автор –фотокорреспондент газеты ПриВО«За Родину»В. Ляшенко.

ТЕХНОЛОГИИ МЕНЕДЖМЕНТА ДЛЯ УЧРЕЖДЕНИЙ КУЛЬТУРЫ

Все вопросы работы домов культуры и клубов. В каждом номере: практика и методы организации культурно-зрелищных мероприятий. Новые технологии культурно-досуговой работы. Опыт организации работы художественных коллективов, школ и кружков. Совре-менные методы антикризисной оптимизации экономики и финансов учреждений культуры. Юридический прак-тикум. Опыт организации коммерческой деятельности, эффективного фандрайзинга. Сценарии праздников, фе-стивалей, карнавалов. Новое оборудование и мн. др.

Ежемесячное издание.Объем – 80 стр.

В свободную продажуне поступает

www.dk.panor.ruE-mail: meteors@list.ru

Для оформления подписки через редакцию необходимо получить счет на оплату, прислав заявку по электронному адресу podpiska@panor.ru или по факсу (499) 346-2073, а также позвонив по телефонам: (495) 749-2164, 211-5418, 749-4273.

Издательский дом рекомендует

УПРАВЛЕНИЕ ЭКОНОМИКОЙ И ФИНАНСАМИ УЧРЕЖДЕНИЙ КУЛЬТУРЫ

ЮРИДИЧЕСКИЙ ПРАКТИКУМ

ЭФФЕКТИВНЫЙ ФАНДРАЙЗИНГ

СЦЕНАРИИ ПРАЗДНИКОВ, ФЕСТИВАЛЕЙ, КАРНАВАЛОВ

НОВОЕ ОБОРУДОВАНИЕ

Авторами статей являются практические работ-ники культурно-досуговой сферы, которые на основе собственного опыта дают конкретные рекомендации по планированию культурно-досуговых мероприятий, рациональному ис-пользованию денежных средств, формированию финансовой политики очагов культуры; сотруд-ники федеральных и региональных ведомств, ученые, преподаватели вузов.

Издается в сотрудничестве с Московским госуниверситетом культуры и искусств.Председатель редсовета – Н.В. Кротова, д.э.н., профессор, заслуженный работник культуры РФ.Главный редактор – А.В. Агошков, руководитель Центра технологий культурно-досуговой рабо-ты, кандидат философских наук.

На

прав

ах р

екла

мы

индексна полугодие

61868

индексна полугодие

20238

Вопросы культурологии 04 2011.indd 2 21.03.2011 12:51:12

С 27 по 29 апреля 2011 г. в Ярославском государственном педагогическом университете им. К. Д. Ушинского состо-ится V собрание Научно-образовательного культуроло-гического общества «Роль культурологии в современном мире». В рамках собрания пройдут мероприятия: научно-практическая конференция «Культурологические аспекты социального управления и социального проектирования»; коллоквиум «Дискурс искусства в современной научно-об-разовательной культуре»; круглый стол «Изучение худо-жественной культуры в регионах России»; телемост «Изу-чение художественной культуры в современной средней и высшей школах России»; международный конкурс «Мо-лодые ученые о современной художественной культуре России». По замыслу организаторов, они призваны помочь

участникам собрания выявить возможности современной культурологии, определить состояние исследований в области художественной культуры и их роль в образовании и других социальных практиках.

Также в рамках V собрания «Роль культурологии в современном мире» проводится пер-вый всероссийский конкурс «Молодые ученые о современной художественной культуре Рос-сии». Его главные цели — поддержка молодых ученых, работающих в области исследования современной художественной культуры, выявление достижений в изучении современного искусства, привлечение внимания специалистов и широкой общественности к проблемам художественной культуры России. (К рассмотрению принимаются монографии и статьи, опубликованные в профильных центральных и региональных печатных или электронных издательствах, а также просветительские материалы, представленные как в печатных, так и в аудиовизуальных СМИ.)

Наступила весна, а с ней и новая подписная кампания. Редакция вновь выражает надеж-ду, что читатели, руководители учреждений, специалисты в области управления и экономи-ки продолжат или оформят вновь подписку на наш журнал, а также установят взаимовыгод-ное деловое сотрудничество с организациями и фирмами, любезно предоставившими свои материалы для публикации в данном номере журнала.

С уважением,А.В. Агошков,

редактор

Уважаемые читатели!

А. В. Агошков

№ 42011ÂÎÏÐÎÑÛ Научно-практический

и методический журнал

Журнал включен в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изда-ний, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссер-таций на соискание ученой степени доктора и кандидата наук, утвержденный ВАК РФ.

VoprKult-4_11.indd 1 18.03.2011 16:49:08

Научно-практический и методический журнал

№ /Шеф-редактор В.А. Перов

Редактор А.В. Агошков

Редакционный совет:Астафьева Ольга Николаевна —

д-р филос. наук, проф., заместитель заве-

дующего кафедрой культурологии и деловых

коммуникаций Российской академии государ-

ственной службы при Президенте РФ по науч-

ной работе, член Союза композиторов России

Багдасарьян Надежда Гегамовна —

д-р филос. наук, проф. МГТУ им. Н.Э. Баумана,

действительный член РАЕН, заведующая

кафедрой социологии и гуманитарных наук

Университета «Дубна»

Докучаев Илья Игоревич — д-р филос.

наук, проф., заведующий кафедрой философии

и социологии, проректор по связям с обще-

ственностью Государственного технического

университета Комсомольска-на-Амуре, член

НМС по культурологии Минобрнауки России

Драч Геннадий Владимирович — д-р

филос. наук, проф., заведующий кафедрой тео-

рии культуры, этики и эстетики, декан факуль-

тета философии и культурологии Ростовского

государственного университета

Загребин Сергей Сергеевич — д-р ист.

наук, проф., заведующий кафедрой культу-

рологии Челябинского государственного

педагогического университета, заслуженный

работник культуры Российской Федерации

Запесоцкий Александр Сергеевич — д-р

культурологии, проф., действительный член

РАО, ректор Санкт-Петербургского гуманитарно-

го университета профсоюзов, заслуженный дея-

тель науки Российской Федерации, заслуженный

артист Российской Федерации

Зверева Галина Ивановна — д-р ист.

наук, проф., заведующая кафедрой исто-

рии и теории культуры факультета истории

искусств Российского государственного гума-

нитарного университета

Злотникова Татьяна Семёновна — д-р

искусствоведения, проф., заслуженный деятель

науки Российской Федерации, действительный

член РАЕН, заведующая кафедрой культуроло-

гии Ярославского государственного педагоги-

ческого университета им. К. Д. Ушинского

Иконникова Светлана Николаевна —

д-р филос. наук, проф., заслуженный деятель

науки Российской Федерации, действительный

член РАЕН, МАИ, заведующая кафедрой тео-

рии и истории культуры Санкт-Петербургского

государственного университета культуры

и искусств

Ильинский Игорь Михайлович — д-р

филос. наук, проф., действительный член РАЕН,

ректор Московского гуманитарного универ-

ситета

Кондаков Игорь Вадимович — д-р

филос. наук, канд. филол. наук, проф. кафедры

истории и теории культуры факультета исто-

рии искусств Российского государственного

гуманитарного университета

ÑîäåðæàíèåПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ А. Клейтман, Л. Щеглова. Аксиологические аспекты

культурного забвения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4В статье анализируется связь забвения и прощения, беспамятства, неблаго-дарности. Актуальное состояние современной культуры исследуется с точки зрения «ностальгической революции» — массовой идеализации прошлого. Методологической основой исследования является представление о темпораль-ной природе индивидуальной субъектности.

В. Шелекета, В. Ивахнов, С. Копылов. Проблема и перспектива целостности бытия человека в культуре . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9Авторы анализируют телесные и духовные аспекты бытия человека в культуре как категориальные оппозиции западноевропейского типа цивилизации. Выявляются сущность и актуальность интегративного принципа, способного к объединению души и тела человека в ситуации современности.

Н. Даниелян. Конструктивистский подход и современная эпистемология . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 15В статье обосновывается суждение, что познание, полученное исходя из позиций конструктивного реализма, представляется наиболее адекватным современному этапу развития эпистемологии, ибо отчасти снимает противостояние конструкти-визма и реализма.

Н. Гарипова. О двух способах объективации и постижения смыс-ла в музыке (психолого-философский аспект) . . . . . . . . . . . . . . . . 21Проблема объективации смысла в искусстве является одной из интереснейших и в то же время не изученных до конца тем гуманитарного знания. В статье пред-принята попытка доказать, что в музыке имеют место два способа постижения и воплощения смысла.

Д. Севостьянов. Отношения полов: ордер и инверсия . . . . . . . . . . 27Философия половых отношений рассматривается на основе иерархии ценностей. В иерархии ценностей выделяются как исходно-иерархические отношения (отно-шения ордера), так и противоположные им инверсивные отношения. Показана роль отношений ордера и инверсивных отношений в иерархии ценностей на примере половых отношений.

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ А. Воробьёв. Мировоззренческий параллелизм древнеегипет-

ской и раннехристианской культур на примере представле-ний о посмертном путешествии человеческой души . . . . . . . 33Поэтапный анализ текстологических и сюжетных совпадений приводит к выводу о большой степени сходства, что мотивирует решение вопроса о влиянии древ-неегипетских религиозных представлений на формирование ряда раннехристи-анских идей о посмертном существовании человеческой души.

М. Самойлова. Проблема трансформации и адаптации антично-го наследия в социокультурной среде Руси (мистико-симво-лическое направление) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 38Данная статья посвящена проблеме рецепции античного наследия культурой Руси. Рассматривается один из путей включения античности в отечественную культуру — мистико-символический — на примере творчества Псевдо-Дионисия Ареопагита и исихазма.

В. Побединский. Метанойя профессора Карсавина (к 130-летию со дня рождения и 60-летию со дня смерти мыслителя) . . . . 45В данной статье рассмотрены биография, участие в евразийском движении, науч-но-педагогическая деятельность, творческое наследие и смерть выдающегося русского ученого, историка-медиевиста, религиозного мыслителя профессора Льва Платоновича Карсавина.

Н. Алёхина. Синтез образов одежды в традиционной культуре народов Среднего Поволжья (XIX век) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 52В данной статье проводится краткий анализ традиционной одежды народов Среднего Поволжья (мордвы, татар, чувашей, русских и немцев), выявляются идентичные элементы костюма, сформировавшиеся в процессе этнокультурного взаимодействия.

Л. Лепёшкина. Похоронно-поминальный обряд татар Среднего Поволжья в XX веке: динамика традиции . . . . . . . . . 57В этой статье определяются социокультурные особенности похоронно-поминаль-ного обряда татар Среднего Поволжья. Развитие данного обряда рассматривается автором через функцию взаимопомощи, которая в течение всего XX в. демонстри-ровала свою устойчивость.

ÂÎÏÐÎÑÛ

VoprKult-4_11.indd 2 18.03.2011 16:49:10

Кузнецова Татьяна Фёдоровна — д-р

филос. наук, проф., действительный член

РАО, заведующая кафедрой культурологии

Московского педагогического государствен-

ного университета, председатель НМС по куль-

турологии Минобрнауки России

Мосолова Любовь Михайловна — д-р

искусствоведения, проф., заслуженный работ-

ник высшей школы Российской Федерации,

заведующая кафедрой теории и истории куль-

туры Российского государственного педагоги-

ческого университета им. А. И. Герцена

Пономарёва Галина Михайловна —

д-р филос. наук, проф., заведующая кафедрой

философии ИППК МГУ им. М.В. Ломоносова

Уваров Михаил Семёнович — д-р

филос. наук, проф., заведующий кафедрой

философии и культурологии Республиканского

гуманитарного института (ИППК-РГИ) Санкт-

Петербургского государственного университета

Хренов Николай Андреевич — д-р

филос. наук, проф., заместитель директора по

научной работе, заведующий отделом теории

искусства Государственного института искусст-

вознания Министерства культуры России

Шендрик Анатолий Иванович —

д-р социол. наук, проф., заведующий кафедрой

культурологии Московского гуманитарного

университета, почетный работник высшего

профессионального образования РФ, член

Научно-экспертного совета при Председателе

Совета Федерации Федерального Собрания РФ

Шестаков Вячеслав Павлович — д-р

филос. наук, заслуженный работник культуры

Российской Федерации, проф., заведующий сек-

тором теории искусств Российского института

культурологии

Редколлегия: Люсый Александр Павлович — канд.

культурологии, ст. науч. сотр. сектора теории искусств Российского института культурологии

Простов Александр Фёдорович — канд. полит. наук, заместитель директора Института ресурсов человека

Верстка И.А. СтепановКорректор М.М. Пронина

Журнал зарегистрирован Федеральной службой по надзору за соблюдением законо-дательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия.

Свидетельство о регистрации ПИ № 77–18243 от 30 августа 2004 г.

Журнал распространяется через каталогиОАО «Агентство «Роспечать», «Пресса России» (индекс на II полугодие — 46310) и «Почта России» (ООО «Межрегиональное агентство подписки») (индекс на II полугодие — 24192), а также путем прямой редакционной подписки.

Издательский Дом «Панорама»Отдел подписки:Тел./факс: (495) 664–27–61Почтовый адрес редакции: 125040, Москва, а/я 1, ООО «Панорама». Тел. (495) 664–27–45, http://culturolog.panor.ruРедактор: Тел. 8 (985) 728–68–00, meteor70@yandex.ruОтдел рекламы:Тел.: (495) 664–27–96, (495) 760–16–54agt@panor.ruТираж 1450 экз.

ДИДАКТИКА И МЕТОДИКА Н. Инюшкин. Театрализация как форма креативного

освоения курса МХК в педвузе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 62Статья посвящена театрализации как одному из действенных принципов, которые содействуют эффективности и субъективной привлекательности творческого освоения курса «Мировая художественная культура» с учетом специфики пред-мета изучения.

СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ Д. Быкова, В. Зотов. Социокультурный подход к формированию

молодежной политики инновационного общества . . . . . . . . . . 68В настоящей статье описываются содержательная нагрузка социокультурного подхода и возможности использования данного подхода при исследовании роли молодых людей в инновационном развитии общества.

А. Сапронов, А. Можейко. Социокультурные детерминанты экономической активности молодежи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 74В этой статье рассматривается влияние современных социокультурных условий на экономическую активность молодежи, раскрываются ее значение для общест-венного развития и особенности проявления.

КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ Е. Беляева. Политика Европейского союза в сфере культуры . . 79

Наряду с экономической и политической интеграцией в Европе развивается и процесс взаимопроникновения культур. Культурный обмен между странами-участницами напрямую влияет на уровень и развитие межгосударственных отно-шений. Изучение данного процесса определяет актуальность представленной статьи.

А. Ильин. Потребление и опасности, связанные с ним . . . . . . . . . . 86В данной статье анализируются сущность общества потребления и опасности, с ним связанные. Рассматриваются такие свойственные потребительству явления, как реклама и ее влияние на сознание человека, социальная лень, опасность глобализации и экологического кризиса.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС А. Агошков. Справедливость как высший закон?

Социо-гуманитарно-экономические этюды из истории культуры России . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 92Автор статьи рассматривает тему социальной справедливости в достаточно широком временном интервале. Анализ научных, художественных, фольклор-ных и иных материалов позволяет сделать вывод о наличии в общественном сознании русского этноса определенной рефлексии относительно предмета исследования.

С. Шелонаев. Творческая элита и власть: единство и борьба? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 100В статье рассматриваются различные аспекты процесса духовного взаимодей-ствия и взаимовлияния властной и культурной элит. Анализируются ценностные ориентиры властной элиты. Предлагается систематизация основных вариантов использования элитных групп в коммуникационных технологиях, в том числе в рамках репутационного менеджмента.

ЛИКИ КУЛЬТУРЫ Н. Вокуев. «Смерть Бога» и «аватаризация человека»:

к вопросу о самопроектируемой личности . . . . . . . . . . . . . . . . . 108Статья посвящена проблеме самоидентификации человека в современном обще-стве, которая представлена на примере одного из базовых элементов виртуаль-ной идентичности, так называемого аватара, культурного феномена, недостаточ-но изученного в нашей стране.

С. Пилецкий. Смутная память саванны, или Еще одна биофилическая черта . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 113Данная статья является продолжением комплексного изучения феномена биофи-лии — особого, трепетного отношения ко всему живому, некоего благоговения перед ним.

А. Лосинская. Признаки искусства в сюжетно-ролевой игре . 119В этой статье анализируются возможности сюжетно-ролевой игры как произве-дения искусства: создание художественного образа, требующее определенных умений и навыков; подлинность; аура; воспринимаемость зрителем.

ISSN 2073–9702

VoprKult-4_11.indd 3 18.03.2011 16:49:10

44/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

Одной из наиболее востребованных тем современной культурфилософской рефлек-сии является проблема осмысления роли памяти и забвения как в контексте куль-турной целостности, так и в актуальном бытии конкретной личности. Мнемониче-ская аксиология культуры невозможна без понимания сущности таких феноменов, как забвение и беспамятство. В этической пер-спективе проблематика забвения в значи-тельной степени связана с христианской сотериологической традицией, а также феноменом прощения, отпущения греха. Забвение в позитивном смысле выступает не в виде наказания, «ухудшения памяти» или досадного недоразумения, а в качест-

ве особого дара, уникальной способности к обновлению, очищению души. Раскаяние, каким бы искренним оно ни было, теряет свой смысл в случае, если за ним не следу-ет забвение собственного греха. Простить себя, забыть содеянное необходимо для того, чтобы отказаться от греха впредь.

Апостол Павел говорит филиппийцам: «Бра-тия, я не почитаю себя достигшим; а только забывая заднее и простираясь вперед, стрем-люсь к цели, к почести вышнего звания Божия» (Флп. 3. 13–14). Прошлое уже прошло, ибо оно — мир земной, мир преходящего, а будущее — обетование спасения, мир пребывающего. В этом смысле «оглядка назад» — признак сла-бости и трусости недостойного: «озирающийся назад неблагонадежен для Царства Божия» (Лк. 9. 62). Не нужно оглядываться на грехов-ное прошлое, чтобы, подобно Лотовой жене, не застыть соляным столбом. Иисус говорит ученикам, выходящим из города неправедных: «отрясите прах от ног ваших» (Лк. 10. 11). Речь идет о прахе мертвого прошлого, непрощен-ных обид и нераскаянных грехов.

УДК 316.454.2

Аксиологические аспекты культурного забвения

© Клейтман Анастасия Юрьевна, Щеглова Людмила Владимировна*,ГОУ ВПО «Волгоградский государственный педагогический университет». Россия, 400131, Волгоград, просп. Ленина, 27. E-mail: sundayk@inbox.ru Статья поступила 08.11.2010 г.

В статье рассмотрены аксиологические аспекты феномена забвения в контексте культуры. Анализи-руется связь забвения и прощения, беспамятства, неблагодарности. Актуальное состояние совре-менной культуры исследуется с точки зрения «ностальгической революции» — массовой идеализа-ции прошлого. Методологической основой исследования является представление о темпоральной природе индивидуальной субъектности. Ключевые слова: забвение, память, беспамятство, прощение, неблагодарность, аксиология культу-ры, ностальгия, пассеизм, творчество.

In the paper it’s considered axiological aspects of the oblivion phenomenon in the context of the culture. It’s analyzed the сonnection between oblivion and forgiveness, unconsciousness, ingratitude. The actual status of the modern culture is researched from the “nostalgic revolution” point of view — popular idealization of the past. The methodological basis of research is the conception about temporal nature of the individual existence.Key words: oblivion, memory, unconsciousness, a pardon, an ingratitude, a culture axiology, nostalgia, a passeism, creativity.

* Клейтман А. Ю. — кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры теории и истории культуры Волгоградского государ-ственного педагогического университета. Щеглова Л. В. — доктор философских наук, профессор, заведующая кафедрой теории и ис-тории культуры Волгоградского государствен-ного педагогического университета.

VoprKult-4_11.indd 4 18.03.2011 16:49:10

5

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

Библейская концепция памяти на первый взгляд выглядит достаточно ясной: память является связующей нитью между земным и небесным. Память соединяет человека и Бога, беспамятство — разъединяет. Вместе с тем в этой схеме остается место для неко-торой аксиологической амбивалентности памяти и забвения. Завет памяти взаимен. Человек хранит память о Боге, обращается к нему в таинствах и молитвах. Бог вспоми-нает человека, спасая, прощая и просвещая. Мнемоническая инверсия также взаимна: человек забывает Бога, окунаясь в мирскую суету, подчиняясь земным соблазнам. Бог забывает человека, отворачиваясь от него и обрекая на онтологическое одиночест-во — богооставленность. «Бытие с памятью греха — за-бытие мирское, смертное. Бытие с памятью любви — за-бытие священное, “вечный сон”, в котором является человеку Абсолют» [6. С. 32].

Пересечение символических границ куль-туры, обряд перехода из одного статуса в дру-гой включает, согласно А. фон Геннепу, ряд стадий [4. С. 231]: первая, «прелиминарная», заключается в отделении от покидаемого мира. Вторая, «лиминарная», — пограничное состояние, символическая смерть, нейтраль-ная полоса бесстатусности. Заключительная, «постлиминарная», стадия знаменует повтор-ное рождение, обретение новой идентично-сти, своего рода «бытие-заново». Парадоксаль-ной особенностью обрядов перехода является универсальный в культуре запрет оглядывать-ся на границе, запрет на попытку ухватить прошлое состояние, стереть различия между «до» и «после». Переход из прошлого в буду-щее связан с ситуацией неизбежного онтоло-гического выбора, риска ответственности за этот выбор. Лот и его жена повели себя в этой ситуации по-разному: «Когда же вывели их вон, то один из них сказал: спасай душу свою; не оглядывайся назад, и нигде не останавливайся в окрестности сей; спасайся на гору, чтобы тебе не погибнуть» (Быт. 19. 17). Ценой выбо-ра является спасение, расплата — вечность в виде соляного столба. В конце времен, когда «времени уже не будет» (Откр. 10. 6), в тот день «кто будет на кровле, а вещи его в доме, тот не сходи взять их; и кто будет на поле, также не обращайся назад: Вспоминайте жену Лотову. Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее;

а кто погубит ее, тот оживит ее» (Лк. 17. 31–33). Обернуться назад означает здесь прилепиться к земному, сожалеть о временном, лишиться будущего, потерять Вечность.

Универсальность призыва «уходя уходить» можно проследить и в буддизме: выбор воз-врата в сансару и угасания в нирване соот-ветствовал двум путям возвращения назад (кармическая память) и невозвращения, ухода «без оглядки» (забытие нирваны). В неоплато-низме этот запрет звучал подобным образом: «Уходя, не оглядывайся, то есть перед смер-тью не цепляйся за жизнь» [7. С. 42].

В мифопоэтическом сознании этика памя-ти и забвения тесно связана с процессом самопознания, поиском «пути к себе», к под-линной и абсолютной целостности. Память и забвение перетекают друг в друга в кру-говороте бытия. Синкретичность ритуаль-ного действия направлена на воссоздание первоначального единства сакрального времени, в процессе ритуала происходит сначала потеря памяти, провал в беспа-мятство, а затем возвращение «в память» с сохранением воспоминаний о виденном в состоянии транса. Ритуал возвращает единство расщепленному, расколотому целому через воспоминание о единстве. «Мнемоника экстатического опыта связана с парадоксом двойной самоидентичности. Это символическое забывание прежнего человека и рождение иного через приобще-ние к высшей памяти сакрального истока… Путем периодического повторения того, что происходило в начале времен, в возврате к мигу первотворения, архаический ритуал призван преодолеть время, воссоединить мир нынешний и исконный» [5. С. 15].

В учении даосизма метафизика забывания (ван) занимала одну из важнейших ступеней самопознания. Среди траекторий «возвра-та к основе» (фань бэй) несколько этапов забытия: человек забывает внешний мир, других людей, самого себя, различие между истинным и ложным, наконец, забывает сам процесс постижения истины: забывает само забвение. Лишь двойное отрицание, апофа-тическое забвение забвения является усло-вием приближения к Абсолютному, даосским постижением Великой Пустоты (дай сюй).

Универсальное для мистических прак-тик понимание забвения как необходимого

VoprKult-4_11.indd 5 18.03.2011 16:49:10

64/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

этапа на пути к подлинной памяти в пол-ной мере проявилось в суфийском учении и нашло выражении в формуле зикра: «Когда забываешь себя, о тебе вспоминает Бог». Приближение к Высшей мудрости и памяти неотделимо от отказа от памяти человече-ской, мирской и конечной, вынужденной метаться в разорванном круге памяти и заб-вения, впадая то в одну, то в другую мнемо-ническую крайность.

Секулярная культура, поставившая arche на место telos’а, обожествляет память, ско-вывает ее с прошлым, заставляя ностальги-ровать по вечно прошедшему, погружаясь в меланхолию и пассеизм. «…Христианская вера в подлинное физическое воскрешение тела есть мощная преграда для носталь-гии. Чем ближе общество подходит к идее физической конечности смерти, тем больше такое общество готово ностальгировать» [10. С. 6], писали вдохновители проекта «Воображаемое прошлое» М. Чейз и К. Шоу, а по словам С. Бойм, «неотрефлексированная ностальгия порождает монстров» [9. С. 16]. В этом смысле представляется весьма нетри-виальной мысль Э. Чорана, наследующего ницшеанскую идею о различении двух спо-собов отношения к прошлому: покаяния и сожаления: «Память нам дана лишь для того, чтобы можно было сожалеть» [8. С. 111] «…У меня тяга к сожалению, а не к покаянию. В этом и разница между умом литературным и умом религиозным, особенно христиан-ским» [8. С. 475].

В данном контексте следует упомянуть еще об одном немаловажном аспекте проб-лемы этического измерения коммеморации, связанном с идеей беспамятства. Примером этого может служить «манкуртизм», слово, ставшее с легкой руки Ч. Айтматова нари-цательным. Слово «манкурт» первоначально означало раба, насильно лишенного памяти о прошлом и, по сути дела, самой личности: «Манкурт не знал, кто он, откуда родом-пле-менем, не ведал своего имени, не помнил детства, отца и матери — одним словом, манкурт не осознавал себя человеческим существом» [2. С. 107]. Манкурт — результат непоправимого вмешательства в самую суть человеческой личности, символ предельного насилия человека над человеком. В послед-ние десятилетия идеологема «манкуртства»

стала неотъемлемой частью политического жаргона на территории всего постсоветского пространства и приобрела явно мифологи-зированную окраску.

Проблема забвения как примирения с прошлым, принятия прошлого во всей его небезупречной принудительности стала одной из наиболее обсуждаемых тем в интел-лектуальной среде послевоенной Европы, и в первую очередь Германии. Дискуссии на тему преодоления исторической вины, коллективного искупления и восстановле-ния нарушенной справедливости приобрели выраженно навязчивый характер и в послед-ние годы вызывают все большее неприятие своей искусственной клишированностью. По словам Т. Адорно, желание избавиться от давящей тяжести прошлого вполне справед-ливо, так как «в его тени жить невозможно и потому, что если за вину и насилие распла-чиваться виной и насилием, то чувству страха не будет конца; и несправедливо, потому что прошлое, от которого хотят убежать, еще живо» [1. С. 36]. Невозможность преодоле-ния прошлого, по мысли философа, связана с нерешенностью проблем, вызвавших такое прошлое: «Прошлое будет проработано лишь тогда, когда удастся преодолеть сами при-чины событий прошлого, лишь потому, что эти причины продолжают действовать, чары прошлого до сих пор не рассеяны» [1. С. 45].

Удивительным образом прошлое прошло, но оно все еще живо, оно травмирует и не отпускает. «Прошлое… продолжает жить на уровне чувств, на уровне самосознания, на уровне политических ориентаций, только не как история с ее фактичностью, а как продукт интерпретаций, наделяющих его смыслами. И главный смысл, вкладываемый в него людьми, зависит от того, какие тре-бования предъявляет к ним современность. Поэтому в прошлом на самом деле меньше прошедшего, чем многим кажется. И только этим обстоятельством объясняется то, что по поводу того или иного прошлого происходит столько конкурентной борьбы, конфликтов и боев. Если бы прошлое было всего лишь историей, оно было бы заморожено. И не болело бы» [3. С. 35]. Несмотря на то что в обыденном сознании память и забвение находятся на противоположных аксиологиче-ских полюсах, представляется справедливой

VoprKult-4_11.indd 6 18.03.2011 16:49:10

7

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

мысль Х. Вельцера о том, что «не в послед-нюю очередь именно пример Холокоста показывает: для того чтобы пострадавшие общества могли восстановиться, им может быть полезнее сперва забыть катастрофи-ческое событие, а только потом, после дли-тельной фазы консолидации (которая обыч-но занимает, видимо, около тридцати лет), снова сделать его предметом воспоминания и поминовения» [3. С. 34].

Подводя итоги, можно сделать вывод, что сложность аксиологического осмысления феномена забвения в культуре связана с его насыщенной ценностной окраской. Сущест-венно, что в оппозиции «память-забвение» с последней категорией преимущественно связываются отрицательные коннотации, в то время как память почти безоговороч-но оценивается как нечто положительное. В ходе изучения проблемы нами были выде-лены следующие ценностные модусы «нега-тивного» забвения:

1. Забвение — безумие, глупость. Смы-словая соотнесенность памяти и мышления, разума влечет соответственное соотнесе-ние отсутствия памяти с безумием и в то же время с глупостью. Существенно, что эти модусы забвения аналогичны наиме-нее «памятливым» стадиям человеческой жизни — детская фиксируемость на настоя-щем, «неразбуженность» памяти в этом смысле ассоциируется с глупостью и легко-мыслием, с невзрослостью («память девичья» и т. п.). В то же время старческое ослабление мнемонических функций, угасание памяти вызывает коннотации со слабоумием, болез-нью Альцгеймера, провалами в памяти — летаргией (переходом за Лету).

2. Забвение — насилие. Манипулятивное и, как правило, зловредное (колдовское, наркотическое, физическое — манкуртст-во) воздействие на память — классический и вполне универсальный сюжет как в мифо-логии, так и в современном кинематографе. Манкурт — удобный в силу своей покорно-сти раб, лишенный памяти путем сдавлива-ния головы высохшей верблюжьей шкурой, описанный Ч. Айтматовым в романе «И доль-ше века длится день» — хрестоматийный пример насильственной амнезии, лишающей жертву не только памяти о прошлом, но и по большому счету статуса личности.

3. Забвение — беспамятство, предатель-ство. Забвение прежней дружбы, любви, семейных связей ассоциируется в культуре с неблагодарностью и предательством. Доб-ровольное сиротство, безродность («Иван не помнящий родства», «перекати-поле») — еще один однозначно негативный ценностный уровень забвения.

4. Забвение — смерть. Память как условие жизни культуры, символического бессмертия ее ценностей и смыслов, как сохранение и возрождение прошлого неиз-бежно контрастирует с забвением. Забве-ние наследия предков означает их оконча-тельную, необратимую смерть. Лета, слабо персонифицированная античная богиня забвения, — вместе с тем хтонический сим-вол вселенской энтропии, река в царстве мертвых, переплывание через которую для мифологического сознания равнозначно уходу в небытие.

Позитивные аксиологические характери-стики феномена забвения являются менее выраженными и с трудом поддаются арти-куляции. Тем не менее можно выделить сле-дующие смысловые компоненты:

1. Забвение — прощение. Прощение как альтернатива кровной мести останавливает «дурную бесконечность» деструкции и наси-лия. Прощение собственного греха, прими-рение, подлинное раскаяние в содеянном предваряют забвение прошлого для того, чтобы дать свершиться будущему.

2. Забвение — очищение. Забвение как очищение, отбор существенного от вторич-ного выступает в качестве специфического культурного фильтра, одновременно являясь (согласно известной гипотезе М. Н. Эпштей-на о самоочищении) одним из источников бытия культуры. Необходимо периодическое забвение, «обнуление счета», завершение цикла, способное преодолеть давящий груз прошлого.

3. Забвение — здоровье, спокойствие. Забвение как преодоление, вытеснение травмирующих воспоминаний является необходимым условием доверия будущему, душевного здоровья, нормального психиче-ского метаболизма.

4. Забвение — творчество. Остранение прошлого, отказ от бессмысленного дежавю, бесконечного воспроизводства стереотипов

VoprKult-4_11.indd 7 18.03.2011 16:49:10

84/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

является одним из условий творчества. Заб-вение — источник вдохновения, удивления и новизны.

Таким образом, этическое измере-ние памяти и забвения, которое задается напряженным взаимоперетеканием надеж-ды и отчаяния, благодарной памятливости и унизительного манкуртства беспамятст-ва, освобождающего прощения и носталь-гической меланхолии, в онтологической перспективе смыкается с проблематикой выбора между свободой и долженствова-нием. Амбивалентность и невозможность ценностной нейтральности философского осмысления категории забвения, с одной стороны, усложняют исследование данной проблематики, но вместе с тем делают ее неотъемлемым условием понимания важ-нейших экзистенциальных оснований бытия индивида и культуры.

Список литературыАдорно Т.1. Что означает «проработка про-шлого»? // Неприкосновенный запас. — 2005. — № 2–3. — С. 36–45.

Айтматов Ч.2. Буранный полустанок; Плаха: Романы. — М.: Профиздат, 1989. Вельцер Х.3. История, память и современ-ность прошлого // Неприкосновенный запас. — 2005. — № 2–3. — С. 28–35.Геннеп А. фон.4. Обряды перехода: система-тическое исследование обрядов. — М., 1999. Гройс Б.5. Под подозрением. Феноменоло-гия медиа. — М.: Художественный жур-нал, 2006. Стародубцева Л. В.6. Лотова жена, или Невозможность возвращения // Вопросы философии. — 2005. — № 4. — С. 23–37. Стародубцева Л. В. 7. Память и забвение в истории идей: мнемоническая герме-невтика культуры / Автореферат докт. дисс. — Харьков, 2004.Чоран Эмиль.8. После конца истории. — СПб.: Simposium, 2002. Boym S.9. Future of Nostalgia. — New York, 2001.The Imagined Past. History and Nostalgia 10. (eds. C. Shaw and and M. Chase). — Manchester; New York, 1989.

Право на культурное наследие

Государственный Эрмитаж, кафедра музейного дела и охраны памятников философского факульте-та СПбГУ объявляют о проведении в Санкт-Петербурге 13–15 апреля 2011 г. международной научной конференции «Право на культурное наследие». На конференции планируется обсудить круг вопросов сохранения и изучения культурно-историче-ского наследия, рассмотреть философские и социально-исторические основания опыта воспроиз-водства культуры, осмыслить формы и пути существования европейских традиций музеефикации памятников истории и культуры.

К участию в работе конференции приглашаются российские и зарубежные ученые, музейщики, деятели культуры, сфера научных и практических интересов которых связана с исследованием эти-ческих, политических, правовых, экономических аспектов национального наследия.

Дискуссия будет проходить в рамках следующих направлений: 1. Рецепции культурного наследия. 2. Национальное наследие в потоке глобальной инфляции. 3. Стратегии наследования: от коллек-ционирования к истолкованию. 4. Руины как образ прошлого. 5. Национальное наследие как забота о культуре. 6. Наследие русского зарубежья: от хранителей к потомкам. 7. «Архитектура» наследования. 8. Институализация культурного наследия. 9. Стратегии власти и общества в сохранении и актуали-зации культурного наследия. 10. Бремя культурного наследия. 11. Культурное наследие в цифровом формате. 12. Социальные субъекты наследования. 13. Актуальный запрос на культурную память.

Адрес оргкомитета: 199034, Санкт-Петербург, Менделеевская линия, 5, философский факультет СПбГУ, кафедра музейного дела и охраны памятников. Телефон: (812) 328-94-21 (доб. 1858). Электрон-ный адрес: alexandreia@yandex.ru

Источник: http://www.culturalnet.ru/f/viewtopic.php?id=1904

ФАКТОГРАФ

VoprKult-4_11.indd 8 18.03.2011 16:49:10

9

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

УДК 1:572:2

Проблема и перспектива целостности бытия человека

в культуре © Шелекета Владислав Олегович, Ивахнов Василий Юрьевич, Копылов Сергей Иванович*,ГОУ ВПО «Волгоградский филиал Российского государственного торгово-экономического университета». Россия, 400131, Волгоград, ул. Волгодонская, 11.E-mail: vfrgteu@bk.ru Статья поступила 25.10.2010 г.

Настоящая статья посвящена рассмотрению положения человека в условиях современной культу-ры, существующей на основании технико-манипуляционного типа мировоззрения. Авторами ана-лизируются телесные и духовные аспекты бытия человека в культуре как категориальные оппози-ции западноевропейского типа цивилизации. Выявляются актуальность и сущность интегративного принципа, способного к объединению души и тела современного человека.Ключевые слова: современная культура, человек, технократическая цивилизация, интегративный принцип.

The paper is devoted consideration of position of the person in the conditions of the modern culture existing on the basis techno-handling of type of outlook. In the article corporal and spiritual aspects of life of the person in culture as categorical oppositions of the West European type of a civilization are analyzed. The urgency and essence of the integrated principle capable to association of soul and a body of the modern person comes to light.Key words: modern culture, the person, a texnocratic civilization, the integrated principle.

Культуру по отношению к отдельному чело-веку можно рассматривать как то, что явля-ется, собственно, «человеческим в чело-веке». Поэтому в контексте разговоров о специфике современной культуры актуа-лизируется необходимость более глубокого философского анализа мировоззренческих

оснований культуры, поскольку мировоз-зрение, находящееся в основании данной культурной системы, представляет собой не просто духовную надстройку цивилизации, но скорее некую идейную матрицу всех про-цессов и явлений социокультурного бытия. Это, в свою очередь, предопределяет бытие человека в культуре, позиционирование его в системе бытия в целом. По нашему мне-нию, речь в данном случае должна идти о некоем общекультурном поле современ-ной цивилизации, определяющем сознание современного человека, которое неотдели-мо от мировоззренческой матрицы запад-ной духовной культуры.

Сущностным ядром этой формы духовной культуры (которая, по сути, пронизывает все сферы жизни современного человека) явля-ется ориентация сознания на материально-чувственное, и — как следствие вышеупо-мянутой ориентации — фрагментарность

* Шелекета В. О. — кандидат философских наук, доцент кафедры социологии и менедж-мента Волгоградского филиала Российского государственного торгово-экономического университета. Ивахнов В. Ю. — кандидат философских наук, доцент кафедры исторических и фи-лософских дисциплин Волжского института строительства и технологий. Копылов С. И. — кандидат социологических наук, доцент кафедры социологии и менедж-мента Волгоградского филиала Российского государственного торгово-экономического университета.

VoprKult-4_11.indd 9 18.03.2011 16:49:10

104/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

мировоззрения, неспособность ухватить целостность бытия во всех его измерениях, включая ненаблюдаемые и не измеряемые эмпирическими методами наблюдения. Вот что пишет по этому поводу Р. Генон: «… мате-риализм, совер шенно независимо ни от каких отдельных философских теорий <…> тождественен некоему общему и из началь-ному мировоззрению, породившему еще множество других концепций и теоретиче-ских построений. Это мировоззрение состоит в более или менее сознательной поста новке материальных вещей и связанных с ними проблем на первый план, независимо от того, осуществляется ли это на умозрительном или на чисто практическом уровне» [2. С. 97].

В то же самое время современная куль-тура, рассматриваемая как дискурсивное поле, а также как система отношения чело-века с бытием с помощью различных форм знаний и умений, представляет собой раз-розненный конгломерат преимущественно манипулятивных практик, как рационализи-рованных и утилитарно ориентированных форм знания.

Рассматривая современную культуру как основанную в первую очередь на достиже-ниях научной рациональности, многие авто-ры отмечали неприменимость освоенных методов к феноменам духовной культуры [1; 6]. Стремление к упорядочению мира на основании односторонней рационально-сти, ориентированной в первую очередь на потребности материальной действительно-сти, ввергает мир в деструктивное состоя-ние нецелостности. К. Юнг по этому поводу писал: «Под прогрессом науки или истории понимается, прежде всего, завоевание при-роды или общества, как части природы, но человек стремится завоевать еще и дух. При этом просвещенный интеллектуал под духом понимает лишь человеческий дух, все сверх-человеческое, демоническое уменьшается до разумных пропорций. Человек избавился от страха перед демоническим, и тем не менее мир погрузился в мрачный кошмар. Рассудок потерпел фиаско: человек достиг благосостоя-ния, используя различные полезные приспо-собления, однако вместе с этим он поставил себя на край пропасти, который обозначили мировые войны, экономические кризисы, голод и нищета огромных масс населения. Дух

не избавился от демонизма, а человечество, развивая науку и технологию, приближает себя к опасности одержимости. Когда же мы перестанем воспринимать человека по-вар-варски и со всей серьезностью начнем искать пути и средства к освобождению его от одер-жимости и бессознательности, и выполним тем самым наиболее важную задачу цивили-зации? Неужели мы не в состоянии понять, что все идущие извне исправления и усо-вершенствования не касаются внутренней природы человека, и что в конечном итоге все зависит от того, есть ли в обладающем наукой и техникой человеке ответственность или нет» [5. С. 336–337]. В этом высказывании Юнг в духе своих идей говорит о забвении современной культурой своих онтологиче-ских архетипических оснований, оставленных человеком в бессознательном.

Видимо, утилитарные потребности совре-менной, материалистической по духу циви-лизации являются как раз тем, что лишает культуру (и человека) онтологических осно-ваний. Ведь среди прочего констатируются такие черты современной культуры и циви-лизации, которые можно обозначить поня-тиями прагматизма, материализма и ути-литаризма: «…Люди обычно упот ребляют слово “реальность” исключительно для опи-сания реальности чувственного уровня… Сам Декарт, разрабатывая свою физи ку, был изначально заинтересован в выведении из нее систе мы механики, медицины и мора-ли. Но еще большие изме нения произош-ли с распространением англо-саксонского эмпиризма. Более того, именно извлекаемые из науки практические результаты делают ее столь престижной в глазах широкой публики, поскольку здесь снова вещи можно уви деть и потрогать» [2. С. 100–101]. То есть возмож-ность использования «реальности» как глав-ного критерия существенности чего-либо явно делает культуру, как систему адаптации человека к бытию, нецелостной.

Именно с подобной позиции не только происходит оценка явлений окружающей действительности, но и выстраивается сис-тема отношений между людьми, о чем пишет М. Бубер, эксплицируя ситуацию взаимо-отношений человека современной культу-ры с бытием как полностью исключающую из своего содержания подлинный диалог

VoprKult-4_11.indd 10 18.03.2011 16:49:10

11

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

и основывающую межчеловеческие взаимо-отношения исключительно на манипулятив-ных формах [1].

Такая ситуация обусловлена фактом исключения трансцендентного из сферы повседневного бытия и заменой ее обы-денностью здравого смысла.

Р. Генон отмечает, что «инстинктивный утилитаризм также почти неразделим с материалистической тенденцией, так как “здравый смысл” заключается в ограниче-нии сферы интересов инте ресами чисто житейскими, а также в игнорировании всего, что не имеет непосредственной практиче-ской пользы. Именно “здравый смысл” рас-сматривает чувственный мир как единст-венно реальный и признает лишь знание, полу ченное с помощью органов чувств» [2. С. 102]. Ценностью наделяется только эта узкая сфера знаний, да и то только в той степени, в которой она дает возможность удовлетворить мате риальные потребности. Интеллекту здесь в лучшем случае отводит-ся служебная роль при достижении прак-тических целей, а также — что является более опасным — он становится не более чем инструментом, подчиненным потреб-ностям низшего и телесного уровня челове-ческой индивидуальности. Таким образом, цель современной культуры — развитие промышленности и механизации — есть самое явное проявление духовно-телесной неполноты и перекоса в материально-телес-ное. Этим же обусловлена необходимость, вернее даже, практическая нужда у совре-менной цивилизации дифференцировать и аналитически расчленять понятия с целью облегчения манипулятивно-практического взаимодействия с бытием.

Все вышеизложенное мы можем резю-мировать как ситуацию, в пределах кото-рой человек и культура утрачивают инте-гративный принцип своего существования, связывающий духовное и телесное начала бытия. Помимо указанного выше, происхо-дит трансформация даже духовных ценно-стей, которые превращаются в механизм удовлетворения утилитарных потребностей. Это обусловлено тем, что в современной культуре роль мировоззренческого ядра или матрицы играет так называемое научно-тех-ническое мировоззрение. Давление и темпы

развития современной «научной» цивили-зации приходят к расщеплению духовного и телесного начал в человеке и, как следст-вие, к потере гармонии.

Каков же выход из сложившейся ситуации? Возможно, одним из путей решения данной проблемы является переосмысление места человека в мире. Человек рассматривал себя, начиная с эпохи Возрождения, как «венец творения», центр мира. Это дало толчок для развития философии Нового времени, которая и создала предпосылки современ-ного манипулятивно-технократического, или «научно-технического», типа культуры. Однако человек — существо конечное и, по И. Канту, неспособное постигнуть «вещь в себе». Полу-чается, происходит подмена истинного бытия (по М. Хайдеггеру — Dasein) иллюзорным существованием в мире вещей, где и человек рассматривается как вещь, Оно (М. Бубер).

Человек в такой ситуации стремится к небытию («недосуществованию», иллюзор-ному существованию, о котором С. Кьерке-гор писал как о существовании ироничного субъекта, который не может «прорваться» к бытию). Он теряет свою истинную сущность и превращается, по Ф. Ницше, в «лабиринтно-го человека», который руководствуется волей к вещам и к их приобретению, а принципы современной культуры заслоняют истинное бытие: «Культура — это тонкая яблочная кожура над раскаленным хаосом жизни».

В рассуждениях же современных фило-софов такая ситуация резюмируется идеей о возникновении нового типа человека — Потребителя. Это человек, который не при-емлет трудностей и перемен, «паразит на теле Земли», поскольку он не способен на создание нового в силу того, что его поло-жение в бытии опосредовано механизма-ми технико-манипулятивной цивилизации и функционально дифференцированной культурой.

Представитель «новой волны» трансперсо-нального (интегрального) подхода Х. Феррер, рассматривая взгляды своих предшественни-ков, приводит позицию (подобную той, кото-рой придерживался и представитель диало-гической экзистенциальной школы М. Бубер), согласно которой причиной произошедшего некогда разобщения духовности и научного мировоззрения является «вторжение “Оно”

VoprKult-4_11.indd 11 18.03.2011 16:49:11

124/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

во владения “Я” и “Мы”, то есть господство во всех трех сферах инструментально-тех-нической рациональности, типичной для ес тественных наук. Эта форма разума наце-лена на предсказание и управление и при-знает в качестве источника достоверного знания только публичный, воспроизводимый и допускающий проверку чувственный опыт. В результате этой колонизации, замечает Уил-бер, все подлинное человеческое знание све-лось к чувствен ным данным и, тем самым, внутреннее пространство Космоса сжалось в плоскую страну (“флатландию”), лишенную глубины, где невозможны никакие непроти-воречивые качественные разли чия. Поэто-му, только путем восстановления эпистеми-ческого статуса внутренних переживаний и других видов познания можно преодолеть “флатландию”, объединить Большую Тройку (науку, религию, мораль. — Уточнено нами) и вернуть познавательное значение духовно-сти» [4. С. 97]. Речь идет о сущности новоев-ропейского отношения к действительности как крайне специализированного и сугубо технологичного.

Между тем цивилизация, которая в дан-ном контексте может быть отождествлена с культурой, всегда основана на определенной традиции, или, как говорил Р. Генон, на Выс-ших Принципах. Даже западная цивилизация, которая зиждется, по его мнению, на интен-ции действования в противовес созерцанию, есть лишь временный уход от традиции, на которой поистине фундирована западная цивилизация (культура). Этот принцип, по нашему мнению, может быть обозначен как «интегративный принцип», поскольку должен обладать функцией связывания, интеграции в целостность. Как писал Р. Генон, «принцип в своей сущности, будучи по ту сторону всех противоположностей, не может отождест-вить ся ни с одной из категорий, предполагаю-щих возможность существования категории противоположной. Более того, тер мины “дух” и “материя”, взятые нами из западного языка по соображениям удобства, имеют для нас весьма условную ценность» [2. С. 15].

Идеологическим (и онтологическим) основанием цивилизации является некая, по Генону, «метафизическая доктрина, а все остальное про истекает из нее либо как прямое следствие, либо как вторич ное

приложение к тому или иному частному уровню реаль ности» [2. С. 51]. При этом Генон подчеркивает объективность, выражающую онтологичность этого принципа, утверждая, что это «справедливо не только в отношении социальных институтов, но и в отношении наук, то есть тех форм зна ния, которые при-надлежат сфере относительного и которые в традиционных цивилизациях рассматри-ваются как про должение или отражение зна-ния абсолютного и принципи ального».

Рассматривая этапы развития цивилиза-ции и формирование западноевропейской культуры, Генон полагает, что ее сущностью является разрыв с изначальным принци-пом — разрыв, произошедший где-то в эпоху Возрождения. С этого времени существу-ют лишь “профаническая философия” и “профаническая наука”, основан ные на пол-ном отрицании подлинного интеллекта, на све дении знания к его самым низшим уров-ням — эмпириче скому и аналитическому изучению фактов, не связанных с Принципом, на растворении в бесконечном количестве малозначительных деталей, на накоплении необоснован ных гипотез, бесконечно раз-рушающих друг друга, и на фрагментарных точках зрения, не способных привести ни к чему иному, кроме как к узко практическо-му использова нию» [2. С. 23].

Вместе с тем, несмотря на то что, как представляется, в основном позиция Генона совпадает с приводимой в представляемой статье, он отождествляет данный принцип с некими всеобщими универсальными и не имеющими отношения к материальной дей-ствительности идеями типа платоновских: «Только знание позволяет выйти за рамки ограниченности этого мира, а когда оно дос-тигает сферы неизменного, то есть становит-ся знанием чисто метафизи ческим, знанием самого Принципа, то есть Знанием в са мой глубине своей сущности, оно само становит-ся неиз менным, так как всякое подлинное знание состоит в ото ждествлении с объек-том этого знания, и в данном случае с самим Принципом. Именно это упускают из виду современные люди: они не признают ничего кроме чисто рассу дочного, дискурсивного знания, которое, будучи лишь “от раженным знанием”, с необходимостью является кос-вен ным и несовершенным» [2. С. 45–46].

VoprKult-4_11.indd 12 18.03.2011 16:49:11

13

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

Также он отмечает, что чем глубже нисхо-ждение в материю, тем больше и сильнее противоречия. С другой стороны, чем выше подъем к чистой духовности, тем ближе к единству, которое может быть полностью реа лизовано только в знании универсальных Принципов [2. С. 23].

Эта проблема возникает в связи с разде-лением духа и материи в первичном онто-логическом едином состоянии либо в связи с появлением «двоичного кода» человече-ского сознания и имеет свою предысторию, как было сказано выше. Однако, подходя к проблеме объединения этих когда-то раз-деленных или разделившихся сущностей, уместно задаться вопросом о генезисе идеи единства (либо объединения) как возвраще-ния абсолютного состояния.

Проблема целостности человека пред-полагает, по нашему мнению, как уже было показано, нерасторжимое единство телес-ности и духовных феноменов. Системооб-разующей идеей этой проблемы в современ-ной литературе является идея повторного обретения тела, которая, как пишет К. Уил-бер, может показаться более чем странной [3. С. 185–187]. Дискурс, в котором развивает свои взгляды К. Уилбер, получил название трансперсональной психологии, или «инте-грального подхода».

Если одни философы и учения в оппозиции «тело-дух» абсолютизируют духовное начало (Э. Гуссерль), отводя телу пассивную роль, то другие абсолютизируют тело (М. Мерло-Пон-ти), а дух рассматривают как сублимацию тела-плоти. Но и в последнем случае, когда речь не идет о каком-то явном личном либо безлич-ном духовном, жизнь некоего реферативного, может быть, даже безличного «Моего», первич-ной монады «Я есмь» проявляется в том, что мир рассматривается как сфера применения органов нашего (все-таки) тела, его проекция в абстрактное «вовне». Предельное свое выра-жение такое понимание телесности — как совокупности смыслов — получает в конце ХХ в. в синтетической доктрине, объединяю-щей эзотерико-религиозный и психоаналити-ческий дискурс, в концепциях, рассчитанных на широкого читателя и могущих быть назван-ными научно-популярными. Так, положения этой доктрины основаны на привлечении идей психоанализа, соединенных с эзотерической

парадигмой различных «тел» человека. Энер-гия, циркулирующая в теле человека, зависит от убеждений, за которые отвечает так назы-ваемое «ментальное тело» человека. Телес-ность выступает здесь как пространство идей и смыслов, то есть наделяется полномочиями по пространственно-временной локализации идей, чувств и убеждений человека. Таким образом, попытка развести дух и телесность оказывается на поверку действительно дос-таточно сложной задачей.

Предпосылки этого подхода содержатся в психоаналитическом дискурсе, в учении К. Юнга о «самости» некой сознательно-бессознательной субстанции, объемлющей собой телесно-соматическое и сознатель-но-разумное. В связи с вышеизложенным Юнг делает осторожное, но грандиозное по своей объясняющей мощи предположение: «Пожалуй, душа и тело — это не пара проти-воположностей, и они как таковые представ-ляют собой выражение некоего суще ства, природа которого непознаваема ни из мате-риального про явления, ни из внутреннего непосредственного восприятия» [6].

Известен генезис идеи — и, думается, нет смысла здесь воспроизводить его — дуализ-ма души и тела. В противовес ей «правиль-нее будет сказать, что непознаваемое живое существо (о природе которого попросту нельзя сказать ничего иного, кроме того, что этим тер мином мы туманно определяем выс-шее проявление жизни) внеш не предстает в виде физического тела, но при рассмотре-нии из нутри является последовательностью образов происходящей в теле жизненной деятельности. Одно является другим, и мы на чинаем сомневаться, не будет ли все это разделение на душу и тело в конечном итоге всего лишь искусственным приемом разу-ма, примененным для осознания положе-ния вещей, и необходи мым для познания разделением одного и того же факта на два воззрения, которые мы совершенно безо всяких оснований наде лили самостоятель-ным бытием» [6. С. 321–322].

Юнговская позиция более радикальна, чем можно было предположить, для представителя все-таки научного подхода. Он пишет: «А сомне-ние, не являются ли душа и тело в конеч-ном счете одним и тем же, относится также и к кажущемуся противоречию духа и живого

VoprKult-4_11.indd 13 18.03.2011 16:49:11

144/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

существа. Думается, они тоже яв ляются одним и тем же» (выделено нами. — В. Ш.).

Нужны ли высшие проявления (каковым является дух) вообще? Нельзя ли до вольст-воваться и без того уже достаточно таинст-венным противоречием душевного и телес-ного? С точки зрения естественной науки нам следовало бы остановиться на этом. Но имеется удов летворяющая научной этике точка зрения, которая не только по зволяет, но даже и требует от нас идти дальше и бла-годаря этому пересечь те вроде бы непре-одолимые границы. Эта точка зре ния, как утверждает Юнг, психологическая [6. С. 322]. В связи с предыдущим высказыванием можно предположить, что и философское знание не должно оставаться в стороне от развитого в психологии Юнга интегративного взгляда на единство базовых категорий.

Предпринимая попытку понять таких людей, как Рембрандт, Шекспир или Моцарт, мы при-ходим, по Буберу, к пониманию того, что аске-тический тип человека, как полагал М. Шелер, не является преобладающим типом духовного человека, поскольку здесь нет бесконечных переговоров между духом и инстинктами; инстинкты прислушиваются к духу, чтобы не утратить связь с идеями, а дух — к инстинктам, чтобы не потерять связь с первоначальными энергиями [1]. В связи с этим было бы невер-ным упрощением отождествлять демониче-скую стихию с областью инстинктов, послед-ние нередко носят духовный характер. Таким образом, драму великой жизни нельзя свести к дуализму духа и инстинкта. Резюмируя вышеизложенное, мы можем

констатировать, что бытию человека в про-странстве культуры присуща определен-ная — достаточно высокая — степень нецелостности и отсутствия единства. Это обусловлено, с одной стороны, характерны-ми чертами современной западноевропей-ской культуры, заложившей мировоззрен-ческую матрицу современной цивилизации. Так, мировоззрению, составляющему идей-ную основу современной цивилизации, при-сущи такие черты, как манипулятивность, ориентация на прагматичность и на «объек-тивный фактор». Вышеуказанные черты есть следствие отхода от традиционного типа мировосприятия, основанного на почитании

естественной иерархичности бытия, спрое-цированной и на социальную структуру.

Между тем имеются основания для утвер-ждения наличия единой традиции, гносео-логическим доказательством чего являются факты иногда почти дословного совпадения сюжетов и мировоззрений, присущих раз-личным культурам. К. Юнг эксплицировал подобный феномен (в рамках своего учения о коллективном бессознательном) понятием архетипов, которые являются первопринци-пами культуры и онтологическим основанием сознания и культуры. При этом существуют архетипические формы, которые тождествен-ны интегративному принципу и выражаются в архетипах самости, тиферет, андрогина, Бога. В этом выражается онтология единства субъективного сознания и объективного иде-ального содержания культуры. Дуальные же оппозиции, присущие категориальной матри-це современной технико-ориентированной культуры, являются источником глубинного разрыва между духовным и телесным в чело-веке. В контексте интеграции культурных дискурсов именно данное положение ста-вится во главу угла интегративного подхода, претендующего на межкультурную парадигму перспектив развития культуры и человека как возвращения к своему исходному (совершен-ному) состоянию и Первопринципу. Исправ-ление бытия человека, или «конечное преоб-ражение», есть, таким образом, воссоздание духовно-телесного единства или целостности бытия человека в культуре.

Список литературыБубер М. 1. Два образа веры. — М.: АСТ, 1999. Генон Р.2. Кризис современного мира. — М.: Эксмо, 2008.Уилбер К.3. Никаких границ: Восточные и западные пути личностного роста. — М.: АСТ, 2004.Феррер Х4. . Новый взгляд на транспер-сональную теорию. — М.: АСТ; Изд-во Института трансперсональной психоло-гии, 2004.Юнг К.5. Душа и миф. Шесть архетипов. — Киев: Совершенство, 1997.Юнг К. Г.6. Проблемы души нашего време-ни // К. Г. Юнг. Дух в человеке, искусстве и литературе. — Минск: Харвест, 2003.

VoprKult-4_11.indd 14 18.03.2011 16:49:11

15

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

Переход науки к современной стадии раз-вития создал новые предпосылки форми-рования единой научной картины мира [8]. Длительное время идея этого единства существовала как идеал. Но в последней трети XX в. возникли реальные возмож-ности объединения представлений о трех основных сферах бытия — неживой при-роде, органическом мире и социальной жизни — в целостную научную картину на основе базисных принципов, имеющих общенаучный статус. Эти принципы, не отрицая специфики каждой конкретной отрасли знания, в то же время выступа-ют в качестве инварианта в многообразии

различных дисциплинарных онтологий. Формирование таких принципов связано с переосмыслением оснований многих научных дисциплин [12. С. 113]. Если кратко охарактеризовать современные тенденции синтеза научных знаний, то они выражают-ся в стремлении построить общенаучную картину мира на основе принципов универ-сального эволюционизма, объединяющих в единое целое идеи системного и эволю-ционного подходов.

Сегодня разговор о науке невозможен без учета ее исторических изменений, а также воздействия на ее развитие социальных и психологических факторов. Представление о научном знании как о целостной органи-ческой системе, погруженной в историче-ски изменчивую социокультурную среду, можно считать основным программным

УДК 165.172

Конструктивистский подход и современная эпистемология

© Даниелян Наира Владимировна*,ФГОУ ВПО «Московский педагогический государственный университет». Россия, 119991, Москва, ул. Малая Пироговская, 1.E-mail: vend22@yandex.ruСтатья поступила 15.02.2011 г.

В данной статье проводится анализ подхода теории конструктивизма к процессу познания. Авто-ром развивается мысль, что нынешний этап развития науки характеризуется изменением ее фунда-ментальных основ, при котором научная модель реальности является результатом взаимодействия субъекта научно-познавательной деятельности с реальностью, в связи с чем идеи конструктивизма в классическом его понимании перестают соответствовать современному уровню развития науки и техники. В статье обосновывается вывод, что познание, полученное исходя из позиций конструк-тивного реализма, представляется наиболее адекватным современному этапу развития эпистемо-логии, так как в определенном смысле снимает противостояние конструктивизма и реализма.Ключевые слова: научная картина мира, субъект познания, объект познания, познание, конструк-тивизм, конструктивный реализм.

The author provides an analysis of the approach to cognition in the theory of constructivism. It is advanced the idea that the current stage of science development is connected with the change of its fundamental bases. As a result the scientifi c model of the reality becomes a result of interaction between subject of scientifi c and cognitive activity with the reality. Hence, the ideas of constructivism in its classical meaning don’t correspond to the modern level of science and technology development. The author proves that cognition based on the constructive realism is the most appropriate to the modern stage of epistemology development as it cancels the opposition of constructivism and realism in some extent.Key words: scientifi c picture of the world, epistemological subject, epistemological object, cognition, constructivism, constructive realism.

* Даниелян Н. В. — кандидат философских наук, соискатель кафедры философии Мос-ковского педагогического государственного университета.

VoprKult-4_11.indd 15 18.03.2011 16:49:11

164/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

требованием науки на современном этапе. Однако рационализация научной деятельно-сти оказывается здесь под вопросом в силу каких-то до конца не схватываемых в реф-лексии оснований научного знания, а также механизма его взаимодействия с результата-ми предыдущих исследований. Стало невоз-можно точно прогнозировать будущее науки, как и будущее той цивилизации, которую она определяет. В этом плане конструктивистские версии познания оказываются чрезвычайно востребованы в современной философской и методологической рефлексии науки, и не только тем, что они подтверждают многие ее интуитивные прозрения, но и тем, что скрывают в себе мощный резерв ее будущего развития, не известные еще возможности ее структурной организации, востребуют иные, не известные еще философской рефлексии принципы и методы теории познания.

Согласно «Энциклопедии эпистемологии и философии науки», «конструктивизм — направление в эпистемологии и философии науки, в основе которого лежит представ-ление об активности познающего субъекта, который использует специальные рефлек-сивные процедуры при построении (конст-руировании) образов, понятий и рассужде-ний. В рамках философии конструктивизм представляет собой подход, согласно кото-рому всякая познавательная деятельность является конструированием; это альтернати-ва любой метафизической онтологии и эпи-стемологическому реализму» [11. С. 373].

Если мы возьмем процесс получения достоверного знания, то можно сделать вывод, что он представляет собой истори-чески сформировавшийся в научном сооб-ществе комплекс взаимосвязанных идеалов и регулятивных принципов по производству и трансляции знаний. Следуя методу поиско-вого мышления, объектом процесса позна-ния является вопрос, ответа на который у данного субъекта еще нет, и, кроме того, он не может его получить непосредственно из памяти либо с помощью прямого наблю-дения, обращения к учебникам, справоч-никам, энциклопедиям либо специалистам. В ходе рассуждения субъекта формирует-ся предметная область — относительно неширокий круг явлений, имеющий прямое отношение к поиску ответа на познавательно

значимый вопрос, так как невозможно рас-суждать обо всем сразу.

Поскольку рассуждение — это разновид-ность речемыслительной деятельности, то у него, как и у всякой деятельности, должна быть цель. Цель отвечает на вопрос: что должно быть получено в результате деятель-ности? Цель — это идеальный образ про-дукта. Она воплощается, опредмечивается в продукте, который выступает результатом преобразования предмета деятельности. В данном случае целью является получе-ние ответа на вопрос, которым данный акт познавательной деятельности инициируется. Полученный ответ составляет результат или продукт рассуждения.

Мы приходим к выводу: достоверное зна-ние в ходе процесса поиска ответа на постав-ленный вопрос было получено с помощью конструирования выводного знания, то есть умозаключения. А это и есть опреде-ление конструктивизма, приведенное ранее. Приведем пример из работы Эрнста фон Гла-зерсфельда «Радикальный конструктивизм». Речь идет об образовательном эксперимен-те, в ходе которого не используется какой-либо метод преподавания в общепринятом смысле или расписание занятий. Учащиеся следуют модели, которую автор называет «радикальной» и которая основана на двух основных принципах:

знание получено не пассивно, а построе-но познающим субъектом;

функция познания — адаптивная и слу-жит для организации экспериментальной деятельности, а не открытию онтологиче-ской реальности [13. С. 17].

Однако на этом пути возникает множест-во проблем. Встает вопрос о соответствии полученного, казалось бы, достоверного знания объекту. Данную проблематику обозначил еще Иммануил Кант, которого, согласно американскому философу Тому Рокмору, можно считать одним из первых конструктивистов. Т. Рокмор в статье «Кант о репрезентационизме и конструктивизме» пишет: «Кантовская аргументация состоит из двух шагов. Во-первых, он утверждает, что прошлые попытки согласования знания и объекта потерпели неудачу. Во-вторых, он заявляет, что целый ряд нововременных ученых, включая Галилея, а также Коперника

VoprKult-4_11.indd 16 18.03.2011 16:49:11

17

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

и Ньютона, поняли все прямо противопо-ложным образом: объект должен соответст-вовать знанию» [7. С. 40]. Здесь важна мысль, что именно субъект конструирует объект, а не наоборот. Однако субъект познания в теории Канта представлен как некая пре-дельная абстракция. В. А. Лекторский в ста-тье «Кант, радикальный конструктивизм и конструктивный реализм в эпистемоло-гии» отмечает: «Для того чтобы конструи-рование познаваемой реальности было возможно, должен иметься материал для конструирования и тот, кто осуществляет этот процесс, то есть субъект конструирова-ния. …Таким субъектом может быть только субъект Трансцендентальный, выходящий за пределы эмпирического» [4. С. 14–15]. То есть субъект познания, согласно теории Канта, выходит за границы опыта, лежит по ту сто-рону знания. Например, для современного рационального подхода к теории позна-ния характерно утверждение, что познание осуществляется живым наблюдателем-чело-веком, вступающим во внутренний диалог с самим собой и другим человеком в ходе получения знания об объекте.

Обратим внимание на основной тезис конструктивизма: знание, каковым его кон-струирует человек, не есть отражение или презентация чего-то внешнего, какой-то автономной от познающего субъекта реаль-ности. Внешний мир при этом не отвергает-ся, и все же познание более не определяется репрезентационалистским утверждением об объективном существовании внешнего мира на том основании, что отвергается сама «возможность существования какой-либо позитивной онтологии в качестве источника знания, а процесс познания рассматривается исключительно как процесс конструирова-ния de novo в противоположность возмож-ности переноса, открытия, отражения или отображения какой-либо внешней реально-сти» [10. С. 39]. Это значит, что сознание субъ-екта более не обрабатывает полученную извне информацию и не разрешает внешне заданные проблемные ситуации.

Основные философские утверждения конструктивизма можно сформулировать в виде следующих тезисов:

1. Познание есть активный процесс конст-руктивной деятельности субъекта. Познание

представляет собой прежде всего самостоя-тельный процесс: субъект только тогда рас-полагает знанием, когда он произвел его собственными операциями в когнитивном аппарате. Знание как результат процесса познания не есть отражение в смысле откры-тия внешней действительности, а скорее конструкция действительности. Тем самым на вопросы о предметной области позна-ния (что мы можем познавать?) и о методах познания (как мы можем познавать?) невоз-можно ответить раздельно. Познавательный процесс и результат (знание) являются экви-валентными, мы можем познать только то, что сами «сделали».

2. Познание служит организации внут-реннего мира субъекта, а не задачам описа-ния объективной онтологической реально-сти. Знание есть конструктивно-понятийное образование, которое не должно вступать в конфликт с опытным миром. Эти конструк-ты согласуются не с онтологическим миром (в смысле репрезентации), они должны соот-ветствовать только общей концепции опыта. Если эти понятийные образования, которые конструктивизм называет знанием, соответ-ствуют действительности, это означает лишь то, что такое знание помещается в опытном мире как в селекционном механизме и что из процесса обратной связи продуцируется подходящий путь обеспечения его выжива-ния, соответственно приспособления. Позна-ние как конструкция в этом смысле не озна-чает, что под действительностью следует понимать любую произвольно созданную фантастическую конструкцию, но конструк-цию, которая не уничтожается сопротив-ляемостью мира и постольку «подходит», является «жизнеспособной», поскольку «функционирует».

3. Научное познание в конечном счете должно служить практическим целям. Э. фон Глазерсфельд [13] говорит о необходимо-сти различения двух уровней. Во-первых, сенсомоторного уровня, который имеет дело с биологическим существованием, на котором целью в конечном счете являет-ся выживание, и поэтому можно говорить о полезности. Второй уровень — рефлек-сивный, где речь идет не о полезности, а о равновесии. Здесь имеется в виду жиз-неспособность концепций, понятий, теорий.

VoprKult-4_11.indd 17 18.03.2011 16:49:11

184/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

Эта жизнеспособность должна пониматься только в структуре ментального, но в конеч-ном счете также и чувственного равновесия. Таким образом, главным внутренним кри-терием для научного познания, по мнению Глазерсфельда, является равновесие.

Рассмотрев понимание познания в теории конструктивизма, мы приходим к выводу, что его слабая сторона заключается в понимании субъекта познания относительно взаимодей-ствия с реальностью. По мнению Е. Н. Кня-зевой, «субъект деятельности, активно соз-давая реальность и строя самого себя во взаимодействии с ней, не встречает никакого сопротивления от реальности, он буквально залипает в реальности, не чувствует границ между собственным опытом и реальностью как таковой» [3. С. 83]. То есть равновесие, которое упоминалось выше, практически недостижимо.

Современная наука заговорила о том, что исследователь и исследуемое (то есть и «субъект», и «объект») принадлежат к более широкому классу явлений. То есть, помимо реальности, в которой объект и субъект раз-делены, существует и другая, более широкая реальность, в которой и тот, и другой не противопоставлены друг другу. И более того, допускается реальность, в которой и субъ-ект, и объект одинаково оказываются объ-ектами.

Научная модель реальности являет-ся теперь результатом взаимодействия субъекта научно-познавательной деятель-ности с реальностью. Можно считать, что конструируемая нами картина реальности в чем-то соответствует самой реальности, что познающий субъект — это не система, замкнутая сама на себе (как считается в тео-рии конструктивизма), а система, откры-тая миру, и что именно в этом заключает-ся особенность познающих систем. Здесь важно отметить мнение В. А. Лекторского, который в названной выше статье указы-вает, что в современной теории познания «граница между “внутренним” (то есть про-исходящим внутри познающего существа) и “внешним” (то есть окружающим реальным миром) снимается. Таким образом, познание должно быть понято как изначально вклю-ченное в реальность, а не противостоящее ей. Реальность существует на самом деле,

а не является только лишь конструкцией познающего субъекта. И познание со всеми своими конструкциями имеет дело имен-но с реальностью» [4. С. 18–19]. Все то, на что субъект рационально-познавательной деятельности может опираться во внешней данности — накопленная эмпирическая информация, логические нормы рассужде-ния, методологические правила и приемы, имеющиеся теоретические схемы и моде-ли, — выступает для него материалом, необ-ходимым, но недостаточным условием для принятия определенных решений при выбо-ре способов действия в рамках известной проблемной ситуации. Подобный выбор из ряда альтернатив, спектров возможностей в конечном счете лежит на собственной ответственности субъекта, представляет собой, в отличие от установки классики на законченную констатацию некоторого факта, акт проектно-конструктивного мышления, открытого для дальнейшей критики.

Этому выводу идеи конструктивизма соответствуют, как мы видим, не полностью. Так, В. П. Филатов в статье «Обсуждаем статьи о конструктивизме» пишет: «Познание есть лишь поиск подходящего образа действия и способа мыслить, оно выполняет адаптив-ную функцию, служит для организации мира нашего опыта, а не для открытия некоей реальности самой по себе. Соответственно, и знание не обретается пассивным образом, оно активно конструируется познающим субъектом» [9. С. 143]. Но в таком случае возникает проблема понимания этой челове-ческой субъективной способности, ее обос-нования; согласно И. Т. Касавину, «она как бы повисает в воздухе» [2. С. 71].

Мы полагаем, что современное методо-логическое сознание конкретизирует этот непреложный тезис в двух основных направ-лениях. Во-первых, эти исходные установки и предпосылки носят не только чисто позна-вательный характер. Они определяются всей мотивационно-смысловой структурой субъ-ектов научно-познавательной деятельно-сти. В нее входят, конечно, социокультурно детерминированные факторы ценностно-го сознания — тезисы о социокультурной детерминации науки и о ее ценностной нагруженности подчеркиваются в совре-менной философии науки. Но очевидно, что

VoprKult-4_11.indd 18 18.03.2011 16:49:11

19

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

влияние мотивационно-смысловых фак-торов субъективности на познавательные установки следует понимать весьма широ-ко, включая особенности индивидуальной психики, всякого рода личностные пред-почтения и прочее. Во-вторых, признавая своеобразие, специфичность позиций раз-личных субъектов научно-познавательной деятельности в зависимости от установок мотивационно-смысловой сферы сознания этих субъектов, данную деятельность следу-ет представлять как сложный процесс взаи-модействия различных позиций, исследова-тельских программ и так далее [6].

Следует отметить, что развитие совре-менной науки в целом, особенно в связи с бурным развитием области нанотехноло-гий, дает все больше аргументов в пользу реалистической интерпретации познания и знания. В соответствии со статьей В. А. Лек-торского «Реализм, антиреализм, конструкти-визм и конструктивный реализм в современ-ной эпистемологии и науке» «нанотехнология начинает конструировать предметы и мате-риалы, оперируя теми единицами реального мира, которые философы-эмпирики считали логическими конструкциями из чувствен-ных данных (атомы, элементарные частицы), а конструктивисты — простыми фикциями» [5. С. 38]. Естественно, для конструктивиз-ма проблемы соотношения естественного и искусственного не существует, так как для него не существует естественного. Но в основе нанотехнологии лежит идея о том, что человек сам может стать конструктором реального мира.

Согласно статье А. А. Абрамяна, В. И. Арши-нова и др. «Философские проблемы развития и применения нанотехнологий», «нанотехно-логия — это путь к созданию новой цивили-зации с присущим ей набором ценностей и идеалов» [1. С. 4]. Она сегодня рассматри-вается как ключевая высокая технология, которая обеспечивает направленное кон-струирование изделий с заданными свойст-вами путем манипуляции атомами и моле-кулами. Развиваясь как метод получения фундаментальных знаний, она становится самостоятельной силой воздействия на при-роду, общество и человека. Использование конструктивистской парадигмы в качестве методологии нанотехнологии имеет важный

аспект — это активная роль познания. Согласно данной парадигме, разум активен в восприятии на всех уровнях, так как данная технология позволяет осуществить манипу-ляции с отдельными молекулами и атомами, моделировать «изобретения» живой приро-ды, открывая уникальные перспективы для творчества. Проблема дальнейшего разви-тия нанотехнологии в значительной степе-ни является эпистемологической: общество стоит на пороге новой цивилизации, культур-ные установки которой должны отличаться беспрецедентной конструктивностью.

И тогда напрашивается вывод, что идеи конструктивизма в классическом его пони-мании не соответствуют современному уровню развития науки и техники. Именно познание, полученное исходя из позиций конструктивного реализма, представляется наиболее адекватным тому этапу развития науки и новым взаимоотношениям челове-ческой цивилизации, природы и космоса, который характерен для начала XXI в. Он в определенном смысле снимает противо-стояние конструктивизма и реализма. В нем субъект играет активную роль в восприятии, в известном смысле строит, конструирует его, обрабатывая сенсорную информацию с помощью определенных правил, стандар-тов, эталонов. Реальность же должна пони-маться как многослойная и многоуровневая. Разные уровни не сводимы друг к другу, хотя между ними есть отношения зависимости. Их способы существования различны, поэтому можно говорить о существовании «разных миров», каждый из которых реален и свя-зан с другими. Так, физический мир, напри-мер, — это не только микро-, но и макромир. Существует субъективный мир, и это тоже своего рода реальность, хотя иного рода, чем физическая. Поэтому адекватный про-цесс познания возможен только при приня-тии в рассмотрение всех этих компонентов.

В. А. Лекторский пишет: «…человек не существует вне мира, а вписан в него и дол-жен считаться со сложностью, а в ряде слу-чаев и непредсказуемостью тех процессов, в которые он пытается вмешиваться. Таким образом, конструктивный реализм — это и есть современная философская установ-ка, соответствующая той ситуации, кото-рая создана развитием науки, техники

VoprKult-4_11.indd 19 18.03.2011 16:49:11

204/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

и коммуникационных социальных процес-сов» [5. С. 39].

В заключение хотелось бы сказать, что каждый человек воспринимает и осмысли-вает мир в меру своих собственных когни-тивных возможностей, то есть конструирует свою реальность. Поэтому цель познания — это сам процесс познания. Правы буддисты, которые говорят, что «ты прокладываешь свой путь при движении по нему», ибо путь не есть нечто вечное и наперед заданное, путь возникает в момент движения, дорога прокладывается в ходе движения по ней.

Список литературыАбрамян А. А., Аршинов В. И. и др.1. Философ-ские проблемы развития и применения нанотехнологий // Наноиндустрия. — М., 2008. — С. 4–11.Касавин И. Т.2. Конструктивизм как идея и направление // Конструктивизм в тео-рии познания / Отв. ред. В. А. Лектор-ский. — М.: ИФРАН, 2008. — C. 63–72.Князева Е. Н.3. Информационный, конст-руктивистский и самоорганизационный подходы к объяснению познания // Фило-софия науки. Выпуск 15. — М.: ИФ РАН, 2010. — С. 74–90.Лекторский В. А.4. Кант, радикальный кон-структивизм и конструктивный реализм в эпистемологии // Вопросы филосо-фии. — 2005. — № 8. — С. 11–21.Лекторский В. А.5. Реализм, антиреализм, конструктивизм и конструктивный

реализм в современной эпистемологии и науке // Конструктивный подход в эпи-стемологии и науках о человеке / Отв. ред. В. А. Лекторский. — М.: Канон+, РООИ «Реабилитация», 2009. — С. 4–40.Огурцов А. П.6. От нормативного Разума к коммуникативной рациональности // Этос науки / Отв. ред. Л. П. Киященко и Е. З. Мирская. — М.: Academia, 2008. — С. 48–86.Рокмор Том.7. Кант о репрезентациониз-ме и конструктивизме // Эпистемоло-гия и философия науки. — Т. III, № 1. — 2005. — С. 35–46.Степин В. С.8. Научное познание и ценно-сти техногенной цивилизации // Вопросы философии. — 1989. — № 10. — С. 3–18.Филатов В. П.9. Обсуждаем статьи о кон-структивизме // Эпистемология и фило-софия науки. — Т. XX, — 2009. — № 2. — С. 142–144.Цоколов С. А.10. Философия радикального конструктивизма Эрнста фон Глазерс-фельда // Вестник Московского универ-ситета. — Сер. 7: Философия. — 2001. — № 4. — С. 38–59. Энциклопедия эпистемологии и филосо-11. фии науки. — М., 2009. Capra F.12. Uncommon wisdom: conversations with remarkable people. — Toronto; New York, 1989. Ernst Von Glasersfeld.13. Radical Constructivism: A Way of Knowing and Learning. — London: Falmer Press, 1996.

Приказы Росохранкультуры о государственной аккредитации признаны законными

1 марта 2011 г. Федеральный арбитражный суд Московского округа отменил постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 28 декабря 2010 г. № 09АП-26574/2010-АК, согласно которому были отменены приказы Росохранкультуры от 06 августа 2009 г. № 136 «О государственной аккреди-тации организации по управлению правами на коллективной основе на осуществление прав испол-нителей на получение вознаграждения за публичное исполнение, а также за сообщение в эфир или по кабелю фонограмм, опубликованных в коммерческих целях» и от 06 августа 2009 г. № 137 «О го-сударственной аккредитации организации по управлению правами на коллективной основе на осу-ществление прав изготовителей фонограмм на получение вознаграждения за публичное исполнение, а также за сообщение в эфир или по кабелю фонограмм, опубликованных в коммерческих целях».

Решение Арбитражного суда г. Москвы от 03 сентября 2010 г. по делу №А40-137072/09-79-887, подтвер-дившее законность названных приказов, признано законным, мотивированным и обоснованным.

Источник: http://www.rosohrancult.ru/news/detail.php?ID=166475

ФАКТОГРАФ

VoprKult-4_11.indd 20 18.03.2011 16:49:11

21

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

Не будет преувеличением сказать, что асафьевский тезис «музыка — искусство интонируемого смысла» отражает квинтэс-сенцию большинства концепций отечест-венного музыкознания. Именно смысл, его наличие или отсутствие, глубина или при-митивность, которые ощущаются и осоз-наются при восприятии музыки, нередко становятся главным критерием оценки про-изведения. Однако механизмы постижения музыкального смысла, впрочем, как и зако-номерности его объективации в звуковом

теле музыки, к настоящему времени в пол-ной мере еще не раскрыты.

Можно предположить, что в музыкальной деятельности имеют место две стратегии постижения и воплощения музыкального смысла. Понимание закономерностей каж-дой из них дает возможность не только про-никнуть в смысл музыкального произведе-ния, но и объяснить и даже предсказать (что особо важно в педагогической деятельности) особенности восприятия музыки разными людьми.

Прежде чем рассматривать каждую из стратегий постижения и объективации музы-кального смысла, необходимо обратиться к понятию смысл.

Сущность смысла определить весьма сложно, поскольку это явление многомерно

УДК 78.01:781.1:159.95:130.2

О двух способах объективации и постижения смысла в музыке

(психолого-философский аспект)© Гарипова Наталья Михайловна*,ФГОУ ВПО «Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы». Россия, 450000, Башкортостан, Уфа, ул. Октябрьской революции, 3а.Е-mail: natamigo@rambler.ru Статья поступила 17.11.2010 г.

Проблема объективации смысла в материале искусства является одной из интереснейших и в то же время не изученных до конца проблем гуманитарного знания. В статье предпринята попытка дока-зать, что в музыкальной деятельности имеют место два способа постижения и воплощения смысла. Первый из них характеризуется тем, что музыкальное произведение предстает в качестве предмета интенционального акта, вызывая значимые подвижки в базовом состоянии человека. Второй способ предполагает то, что музыкально-звуковое тело выступает в качестве модели предмета интенции и модели интенционального состояния. Ключевые слова: смысл, личностный смысл, предмет смысла, интенциональный акт, смыслогене-зис, механизмы музыкально-звукового кодирования (декодирования) смысла.

The problem of objectifi cation of sense in the material of art is one of the most interesting and at the same time unexplored to the end problems of humanitarian knowledge. In the article the attempt to prove that in musical activity two ways of comprehension and embodiment of sense take place is undertaken. The fi rst of them is characterized by the fact that a musical composition appears as a subject of an intentional act of a person, causing signifi cant motions in the base state of a person. The second way assumes the fact that a musical-sound body acts as a model of the subject of intention and a model of an intentional state.Key words: sense, personal sense, subject of sense, intentional act, smyslogenesis, mechanisms of musical-sound encoding (decoding) of sense.

* Гарипова Н. М. — кандидат педагогических наук, доцент кафедры музыкальных инстру-ментов и теории музыки Башкирского госу-дарственного педагогического университета им. М. Акмуллы.

VoprKult-4_11.indd 21 18.03.2011 16:49:11

224/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

и бездонно. Психологический анализ обнару-живает его как жизненный смысл, личност-ный смысл и систему психических структур, обеспечивающих регуляцию жизнедеятель-ности индивида в соответствии с логикой жизненной необходимости [8. С. 112–117]. Для нас особый интерес представляет личност-ный смысл. Именно личностный смысл как феномен субъективного сознания объек-тивируется в материале различных видов искусств и, в частности, в материале музыки [7. С. 237].

Исследование литературы по пробле-ме личностного смысла показало, что он предметен, обусловлен направленностью сознания, чувств, воли субъекта на предмет смысла, связан с пониманием этого предмета, переживаем (ощутим в теле) и предполагает изменения (значимые подвижки) в базовом состоянии человека. Актуальный личност-ный смысл проявляется в интенциональном акте. Интенциональность — направленность сознания, воли, чувств на предмет рассмот-рения, устанавливающая предметный смысл объекта для субъекта и конституирующая предмет сообразно его способам данности [6; 16. С. 204–205]. Анализируя феномен смысл, следует особо подчеркнуть то, что он объек-тивируется в знаках (означивается), становясь при этом явлением коммуникации. Смысл получает непосредственную объективацию, например в мимике, жестах, речевых инто-нациях, и более или менее опосредован-ную — в словах, развернутых вербальных текстах, произведениях искусства, способах деятельности и т. п. Именно так он выража-ется и кодируется, обретая новые формы своего существования — «превращенные формы» (М. Мамардашвили). Учитывая приро-ду смысла — его генетическую связь с пере-живанием партисипации («универсальной экзистенциональной интенции» [14. С. 22]), предполагающим вовлечение в этот процесс всего человека, логично допустить, что озна-чивание смысла требует многоканального и разнородного кодирования.

Вышеизложенный материал позволяет увидеть два способа постижения и объекти-вации музыкального смысла. Первый способ основан на том, что в качестве предмета интенции (предмета смысла) выступает само музыкальное произведение (музыкально-

звуковая материя). Второй способ объек-тивации и постижения смысла связан с тем, что музыкальное произведение отражает предмет смысла и соответствующее этому предмету состояние субъекта, взаимодей-ствующего с этим предметом.

Рассмотрим коротко особенности перво-го способа музыкального смыслогенезиса.

Музыкальное произведение как пред-мет интенции является таковым, поскольку музыкально-звуковая материя способна воз-действовать на различные «этажи» психики человека, на различные системы его тела, порождая изменения в базовом психофи-зиологическом состоянии субъекта. В самом деле, звучащая музыка вызывает не только сенсорно-перцептивные и эмоциональные явления, но и мыслительные и регулятор-ные процессы (в частности, двигательные акты). Обратимся к механизмам их возник-новения.

Процессы сенсорики в рамках первого способа смыслогенезиса — это музыкаль-но-слуховые ощущения: ощущения высоты звука, его длительности, динамики, тембра, пространственной локализации. Наряду с этими элементарными ощущениями при восприятии музыки возникают также ощу-щения консонанса и диссонанса, опорности и неопорности, устойчивости и неустойчи-вости, тяготения и разрешения. Кроме того, могут иметь место и ощущения иллюзорного тембра, а также многочисленные соощуще-ния (тактильные, зрительные, температур-ные, мышечно-суставные, кинестетические и прочие), обусловленные деятельностью различных сенсорных систем, но связывае-мые психикой человека с особенностями звучания. Среди них можно назвать ощуще-ния светлотности — затемненности, гладко-сти — шероховатости, плотности — разре-женности и другие.

Восприятие — более сложный по срав-нению с ощущением психический процесс. Важнейшим моментом в перцептивной дея-тельности психики является возникновение гештальта — целостного образа, характе-ризующегося предметностью (структурно-стью) [4. С. 139–144], а также константно-стью и обобщенностью. Под структурами музыканты понимают прежде всего различ-ные мотивные (субмотивные) образования

VoprKult-4_11.indd 22 18.03.2011 16:49:11

23

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

и более масштабные музыкальные построе-ния (фразы, предложения, периоды и т. д.), музыкально-лексические средства формуль-ного типа (интонация вопроса, интонация вздоха и т. п.), которые и представляют собой гештальты. Однако процессы структуриро-вания в музыке связаны не только с синтаг-матическими (синтаксическими) образова-ниями. В музыкальном сознании человека в качестве структуры выступает любой зву-ковой феномен, обладающий признаками структурности, целостности, константности и обобщенности, а потому представляю-щий собой музыкально-звуковой гештальт. В музыкознании музыкально-звуковой геш-тальт осмыслен как музыкальное средство. Психика слушателя способна структуриро-вать огромное количество гештальтов — музыкальных средств. И особенности этой психической деятельности вносят свою лепту в картину его интенционального акта.

Обратимся к мыслительной деятель-ности, осуществляемой музыкальным со-знанием человека в ситуации смыслогене-зиса, где в качестве смыслового предмета выступает музыкально-звуковая материя.

По мнению психологов, мышление — это процесс, базирующийся на информационной переработке первичных и вторичных обра-зов (гештальтов) [4. С. 187]. Одним из условий мышления является операция своеобраз-ного «означивания» гештальтов с помощью символов [4. С. 274]. Музыкальная ткань как система многочисленных структур потен-циально представляет собой неисчерпае-мый объект для осмысления со стороны слушателя. Если композитор сознательно и целенаправленно отбирает музыкальные средства для объективации данной интона-ционной формы (В. Медушевский) — и в этом заключается одна из сторон его музыкант-ского мышления, — то мыслительный про-цесс слушателя в этом плане будет состоять в назывании (в «переводе» на язык символов) тех музыкальных средств (звуковых струк-тур), которые его психика сумела выделить в звуковом потоке.

Постижение смысла, заключенного в музыке, предполагает также процес-сы мышления, связанные с осмыслением информации о звуке как явлении культуры, с осознанием особенностей выстраивания

музыкального текста (особенностей его формы в узком и широком значениях). Отражаются в музыкальном произведении и закономерности мышления композитора, порождающие деривационные процессы, заключающиеся в выстраивании текста из немногих микротематических образований. По мнению М. Арановского, эти процессы представляют собой мышление в музыке, осуществляемое непосредственно на «зву-ковом языке» данного искусства [1. С. 221]. Понятно, что понимание слушателем музы-кально-деривационных явлений в музыкаль-ном тексте — это активизация его мышления. Как известно, в музыке моделируются (а слу-шателем «присваиваются») и такие особен-ности мыслительного процесса, как произ-вольность и непроизвольность.

Обратимся к выяснению закономерно-стей объективации и трансляции эмоций в рамках первого способа смыслогенезиса.

Эмоция здесь появляется на основе двух механизмов. Первый из них можно назвать психофизиологическим. Он заключается в том, что переживание, возникающее при восприятии музыки, обусловлено особен-ностями функционирования слухового ана-лизатора, коры головного мозга, врожден-ными связями между звучанием и эмоцией. Большую роль в этом механизме играет, например, система музыкально-звуковых стереотипов, сформированных у слушателя. Второй механизм эмоционального воздей-ствия может быть назван симптоматийным. Он заключается в том, что музыка моделиру-ет симптомы эмоциональных переживаний (речевые интонации, выразительные дви-жения, картины дыхания и сердцебиения и т. п.), а слушатель присваивает их, вводит в свое тело и на основе этого заражается соответствующей эмоцией [5].

Восприятие музыкально-звуковой мате-рии провоцирует и регуляторную дея-тельность психики слушателя. Заметим, что регуляторная деятельность психики вообще (без отношения к музыке) проявляет-ся в двигательных актах, движениях, поведе-нии, а шире — в деятельности. Если говорить о движении в механизме смыслового генези-са на основе восприятия музыкально-звуко-вой материи как предмета интенции, то оно открывается слушателю в двух ипостасях:

VoprKult-4_11.indd 23 18.03.2011 16:49:11

244/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

через моторику (сокращение мышц) и через процесс интонирования (соинтонирования), представляющего собой частный случай сокращения мышц [17. С. 319; 13].

Таким образом, исследуемый нами выше путь смыслогенезиса — это результат взаи-модействия субъекта с музыкально-звуковой формой произведения, которое представ-ляет собой предмет интенции. Состояние интенциональности, неразрывно связанное со смыслогенезисом, в этом случае обуслов-лено воздействием звуковой материи на различные этажи психики человека, что вызывает изменения в базовом психофизио-логическом состоянии субъекта. Это воздей-ствие запрограммировано (закодировано) в музыкальном произведении благодаря использованию самых разных (по своему устройству и механизмам психической обра-ботки) музыкальных средств, что позволяет говорить о многоканальном кодировании смысла.

Как видно из изложенного материала, постижение смысла в рамках данного меха-низма смыслогенезиса доступно человеку с развитым музыкальным слухом и музы-кально образованному. В противном случае затруднены процессы музыкальной пер-цепции (музыкального структурирования) и музыкального мышления, без которых музыкальное восприятие теряет статус музы-кально-смыслового восприятия.

Обратимся к рассмотрению закономер-ностей второго способа музыкального смыс-логенезиса.

Как было отмечено ранее, для назван-ного способа характерно то, что произве-дение представляет собой модель интен-ционального состояния, возникающего не в связи с данным «звуковым телом», а в связи с каким-то другим предметом (объектом, явлением, ситуацией, миром в целом, идеей, иным музыкальным произведением и т. п.). В этом случае музыкально-звуковая материя является уже не предметом интенциональ-ного акта, а моделью состояния человека, проявившего, образно выражаясь, пристра-стность к миру (реальному, идеальному, миру вещей или идей). Таким образом, вто-рой способ смыслогенезиса предполагает отражение в музыке двух элементов: интен-ционального состояния субъекта и объекта

(предмета смысла), в связи с которым это состояние возникает.

Понимание музыки как искусства инто-нируемого смысла, столь убедительно сфор-мулированное Б. Асафьевым, предполагает именно этот второй путь смыслогенезиса. На преломление мира, действительности в соз-нании композитора как на один из начальных моментов рождения музыкально-художест-венного (художественного) образа указыва-ли и многие другие исследователи, например В. Бобровский, М. Михайлов, С. Раппопорт [2. С. 245; 11. С. 120–121; 15].

Если состояние субъекта музыкального содержания (субъекта интенционального акта) с легкостью обнаруживается в боль-шинстве музыкальных произведений, то с предметом интенционального акта дело обстоит иначе. Он может быть весьма конкретен и презентирован психике слу-шателя с помощью словесной программы, а также с помощью музыкальной симво-лики, оговариваемой самим композито-ром (например, вагнеровские лейтмотивы «меча», «огня» и т. п.), общеизвестных музы-кально-лексических структур, «обращаю-щихся» непосредственно к интеллекту слу-шателя. Среди последних можно назвать, например, музыкально-риторические фигуры, такие как catabasis, anabasis. Но нередко предмет интенционального акта «проникает» в музыкальное произведение как обобщенный образ мира, который может быть охарактеризован с точки зрения про-странства, времени, освещенности, грави-тации и ряда других характеристик. И здесь важнейшим инструментом объективации предмета интенции являются возможности музыки вызывать в слушателе самые раз-личные соощущения. Последние в рамках рассматриваемого механизма смыслогене-зиса связываются в сознании человека уже не с музыкальным звучанием (реальным или потенциальным), а с особенностями пред-мета смысла — с особенностями художест-венного мира. Благодаря музыкально-слу-ховым соощущениям этот мир наделяется слышимыми, видимыми, гравитационными, тепловыми, пространственно-временными и другими свойствами. Так, можно гово-рить о пространстве, пронизанном светом, многих сонат Моцарта или о пространстве,

VoprKult-4_11.indd 24 18.03.2011 16:49:11

25

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

лишенном сил гравитации, в ряде произве-дений Палестрины.

Как было указано выше, второй способ объективации смысла в музыке характеризу-ется тем, что в музыкально-звуковой материи наряду с предметом интенции моделируется и состояние субъекта интенционального акта.

Человек в своем повседневном существо-вании находится в самых разных состояниях. Он «может с головой окунуться в бурную жизнь или полностью отключиться от мира. Между полюсами борьбы и забвения — множество качественно различных видов деятельности… Каждый вид деятельности связан с определенным кругом состояний» [9. С. 78–79]. Однако в основе всех состоя-ний лежат три группы взаимосвязанных между собой психических процессов: ког-нитивных, эмоциональных, регуляторных (двигательных). Думается, что уникальность любого психического состояния зависит от того, в каких пропорциях взаимодействуют названные процессы, какие из них играют ведущую роль, выступают на первый план.

Объективация в музыкальном произве-дении состояний, при которых на первый план выступают сенсорно-перцептивные процессы, осуществляется благодаря тому, что музыкальная материя (различные сред-ства музыки) способна моделировать слыши-мые, видимые, осязаемые свойства предме-тов и явлений, реальных и фантастических существ, самого человека как персонажа. При восприятии музыки у слушателя воз-никают самые разные в плане модальности соощущения, что и порождает эффект созер-цания (восприятия) художественного мира музыкального произведения.

При моделировании мыслительных процессов субъекта интенционального акта музыка весьма часто обращается непосред-ственно к интеллекту слушателя, репре-зентируя предмет осмысления с помощью программы, музыкальной символики (о чем упоминалось выше) и/или операционную сторону мыслительного процесса. Опера-ционная сторона мышления, доступная для музыкального моделирования и при первом способе смыслогенезиса, характеризуется алгоритмом фаз мышления (тезис, аргумен-тация, вывод) и мыслительными операциями

(сравнение, анализ, синтез, абстрагирова-ние и обобщение, конкретизация). Данные имманентные для мыслительного процесса свойства с легкостью воплощаются в поли-фонических опусах. Развитие в них напо-минает не только последовательность фаз мышления, но и мыслительные операции. Однако и в гомофонно-гармонической музы-ке моделирование процессов мышления может выступить на первый план, как это имеет место, например, в главных партиях «Первой сонаты», «Пятой сонаты» Бетховена [1. С. 160].

Эмоция — это имманентный элемент интенционального акта, проявляющийся со всей очевидностью. Музыка, будучи времен-ным видом искусства, представляет собой весьма подходящую (адекватную) форму для объективации эмоциональных процес-сов и в то же время является феноменом, «заставляющим» переживать. Во всяком слу-чае, психофизиологический механизм эмо-ционального воздействия музыки, рассмот-ренный нами в контексте первого способа музыкального смыслогенезиса, «провоциру-ет» переживания в буквальном смысле этого слова. Эмоции, порождаемые с его участием, в рамках второго способа смыслогенезиса интерпретируются слушателем как пережи-вания героя музыкального произведения (субъекта интенционального акта). Анало-гичным образом обстоит дело и с симпто-матийным механизмом эмоционального воз-действия музыки: моделируемые музыкой экспрессивные эмоциональные симптомы (мимику, пантомимику, речевое интониро-вание и дыхание) слушатель вводит в свое тело и тем самым заражается эмоциями, которые в то же время осознает в качестве переживаний героя произведения.

Результатом восприятия музыкального произведения, в котором на первый план выступают регуляторные процессы чело-века (субъекта интенционального акта), является присвоение слушателем движе-ния, воплощенного в музыке. Закономер-ности воплощения в музыкально-звуковой материи самых разных движений, таких как ходьба, танец, марш, игра (и других видов моторных действий), достаточно детально исследованы в музыковедческой и музы-кально-психологической литературе [10;

VoprKult-4_11.indd 25 18.03.2011 16:49:11

264/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

12; 13]. Способность музыки моделировать различные движения обусловливает то, что в сознании слушателя субъект смысло-вой ситуации (герой произведения) может пребывать в самых разных состояниях дви-гательной активности. Присвоение движе-ния, впрочем, как и присвоение эмоций или когнитивных процессов, позволяет ему (слушателю) слиться с героем музыкально-го произведения (с субъектом смысловой ситуации), в чем, собственно, проявляется эффект партисипации (слияния) — эффект, лежащий в основе всех смысловых процес-сов [14].

Таким образом, второй способ музыкаль-ной объективации и постижения личностного смысла, так же как и первый, предполагает многоканальное и разнородное его коди-рование (декодирование). Это кодирование связано как с музыкально-звуковым модели-рованием предмета интенции, так и с моде-лированием состояния человека (состояния интенционального акта), которое детермини-ровано особенностями сочетания сенсорно-перцептивных, мыслительных, эмоциональ-ных, регуляторных психических процессов.

Представленные выше два способа объек-тивации и постижения музыкального смысла разведены лишь теоретически. Надо полагать, что в музыкальной деятельности, и прежде всего при восприятии музыки, они сосуще-ствуют, хотя один из них может выступать на первый план. Принимая во внимание зако-номерности музыкального смыслогенезиса, музыкант-аналитик получает возможность по-новому подойти к анализу музыкального опуса: центральной задачей музыкально-смы-слового анализа станет выявление особенно-стей объективации в музыкально-звуковой материи ощущений, перцептов, концептов, эмоций и двигательных актов.

При этом речь может идти о том смысле, который заложил композитор как носитель музыкального языка, сформировавшегося на конкретном этапе музыкально-историческо-го процесса, и о смысле, «вычерпываемом» современным homo musicus. Такой анализ позволит не только проникать в глубины музыкального произведения, но и подни-маться к вершинам человеческого духа, обретшего свою объективацию в музыкаль-но-звуковой форме.

Список литературыАрановский М. Г.1. Музыкальный текст. Структура и свойства. — М.: Компози-тор, 1998.Бобровский В. П.2. Функциональные осно-вы музыкальной формы. — М.: Музыка, 1978.Бобровский В. П.3. Функциональные осно-вы музыкальной формы. 2-е изд. — М.: Музыка, 2010. Веккер Л. М.4. Психика и реальность: единая теория психических процессов. — М.: Смысл, 1998.Гарипова Н. М.5. К вопросу об эмоциональ-ных компонентах в структуре содержа-ния и восприятия музыки // Музыкальная психология и психотерапия. Научно-ме-тодический журнал для музыкантов, пси-хологов и психотерапевтов. — М., 2007. — № 3. — С. 24–41. Гуссерль Э.6. Идеи к чистой феноменоло-гии и феноменологической философии (1913). — М.: Лабиринт, 1994.Леонтьев А. Н.7. Избранные психологиче-ские произведения: В 2 т. Т. 2. — М.: Педа-гогика, 1983. — 318 с.Леонтьев Д. А.8. Психология смысла: при-рода, строение и динамика смысловой реальности. — М.: Смысл, 1999.Медушевский В. В.9. Интонационная форма музыки. — М.: Композитор, 1993.Медушевский В. В.10. О закономерностях и средствах художественного воздей-ствия музыки. — М., 1976.Михайлов М.11. Стиль в музыке. Исследова-ние. — М.: Музыка, 1981.Назайкинский Е. В.12. Логика музыкальной композиции. — М.: Музыка, 1982. Назайкинский Е. В.13. О психологии музыкаль-ного восприятия. — М.: Музыка, 1972.Пелипенко А. А.14. Рождение смысла // Мир психологии. — 2001. — № 2. — С. 20–26.Раппопорт С.15. Искусство и эмоции. Изд. 2. — М.: Музыка, 1972.Словарь философских терминов / Науч. 16. ред. В. Г. Кузнецова. — М.: Инфра-М, 2004.Теплов Б. М.17. Психология музыкальных спо-собностей // Психология музыки и музы-кальных способностей: Хрестоматия / Сост.-ред. А. Е. Тарас. — М.: АСТ; Минск: Харвест, 2005. — С. 16–360.

VoprKult-4_11.indd 26 18.03.2011 16:49:11

27

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

Отношения полов (сексуальные и любов-ные отношения в широком смысле) на про-тяжении многих лет составляют предмет не только поэтических описаний, но и пси-хологического, социологического и фило-софского исследования. Что же касается искусства и культуры, то их содержательное наполнение в значительной мере посвя-щено именно этой тематике. Таким обра-зом, перед нами встает грандиозная масса информации. Обозначить историю данного вопроса, хотя бы и в самых общих чертах, в пределах небольшой статьи невозможно. Цель ее — гораздо более скромная и опре-деленная: рассмотреть отношения полов в контексте иерархии ценностей.

Иерархия ценностей составляет частный случай иерархической конструкции; она подчиняется тем основным закономерно-стям, которые могут быть выявлены в любой иерархической структуре. Потому, преж-де чем обращаться к обозначенной выше

тематике, нам следует уделить некоторое внимание этим общим правилам существо-вания иерархий.

Тип и характер любой системы опреде-ляются свойствами связей между ее струк-турными элементами [3. С. 17]. Связи внутри иерархической системы формируются на основе организационных принципов, дей-ствующих в данной системе.

Широко известны традиционные отноше-ния в иерархиях: они включают в себя как вер-тикальные, так и горизонтальные связи между элементами внутри системы. В отличие от сетевой системы, в которой направленность этих связей образует в целом изотропную кон-струкцию, в иерархической системе связи по вертикали формируют неравновесную, одно-направленную систему отношений. Например, в социальной иерархии одни субъекты нахо-дятся в позиции управляющих, другие зани-мают место управляемых. Однако в контексте данного исследования значительно больший интерес представляет особый тип внутрисис-темных отношений, а именно — инверсивные связи в иерархической системе.

Об инверсивных отношениях можно говорить тогда, когда некоторый элемент

УДК 177.61

Отношения полов: ордер и инверсия

© Севостьянов Дмитрий Анатольевич*,ГОУ ВПО Росздрава «Новосибирский государственный медицинский университет». Россия, 630091, Новосибирск, Красный просп., 52. Е-mail: kppngma@yandex.ruСтатья поступила 23.10.2010 г.

Философия половых отношений рассматривается на основе иерархии ценностей. В иерархии цен-ностей выделяются как исходно-иерархические отношения (отношения ордера), так и противопо-ложные им инверсивные отношения. Показана роль отношений ордера и инверсивных отношений в иерархии ценностей на примере половых отношений.Ключевые слова: сексуальные отношения, иерархия ценностей, ордер, инверсия.

Philosophy of sexual relations is considered on the basis of a hierarchy of values. In the hierarchy of values stand out the initially-hierarchical relationships (relations of order), also the opposite relations of inversions. Here is shown the role of relations of order and inversive relations in the hierarchy of values, in the example of sexual relations.Key words: sexual relations, a hierarchy of values, inversion, order.

* Севостьянов Д. А. — кандидат медицинских наук, доцент кафедры педагогики и психологии Новосибирского государственного медицин-ского университета.

VoprKult-4_11.indd 27 18.03.2011 16:49:11

284/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

в иерархии, формально остающийся в под-чиненной позиции, фактически приобретает в данной системе главенствующее положе-ние (или по крайней мере более высокое, нежели это предписано его формальным ста-тусом). Таким образом, изначально заданный вектор отношений меняет свое направление на противоположное: например, теперь он действует в иерархии не сверху вниз, а снизу вверх.

Данное положение может возникнуть только при определенном сочетании орга-низационных принципов в данной системе.

В любой иерархической системе могут быть выявлены некоторые принципы, согласно которым соподчиненные элементы в иерархии занимают то или иное место по ее вертикали. Эти организационные прин-ципы могут быть подразделены на два клас-са: сущностные и атрибутивные.

Сущностный принцип отображает форму отношений, возникшую в результате сущест-вования некоторого имманентного, неотъ-емлемого качества, свойственного тому или иному структурному элементу в иерархии. Атрибутивный принцип опирается на иные качества соподчиненных элементов — ка-чества, не составляющие их сути, качества изменчивые, приданные извне. Так, обра-тившись снова к социальной иерархии, мы обнаруживаем в ней имущественный организационный принцип, согласно кото-рому вышестоящий субъект приобретает свой нынешний статус благодаря матери-альному богатству. Богатейший субъект занимает ведущее место в общественной иерархии. При этом действует атрибутивный принцип: богатство есть внешний атрибут, и состоятельный субъект может разориться и опуститься в этом имущественном рейтин-ге на самый низ. Функциональный принцип, согласно которому одни управляют, а дру-гие подчиняются, тоже должен быть отнесен к атрибутивным: управляющий и управляе-мый могут поменяться местами.

При действии одних сущностных прин-ципов такие перемещения невозможны. Например, если некто А старше, чем некто Б, то, пока они оба живы, Б ни в коем слу-чае не станет старше, чем А (если не брать в расчет ситуацию из фантастического романа о полете к звездам на субсветовых

скоростях, когда жители Земли продолжают стареть, космонавты же остаются молоды-ми). Следовательно, хронологический орга-низационный принцип, представленный в данном случае, — несомненно, принцип сущностный.

В общем случае, если в иерархической системе представлены только сущностные принципы, возникновение инверсивных отношений в ней невозможно, поскольку векторы отношений в системе остаются в неизменном состоянии. Если в системе действует только атрибутивный принцип, то элементы в иерархии могут перемещаться и вверх, и вниз; однако векторы отношений в системе также сохраняют прежнее направ-ление, и, следовательно, говорить об инвер-сивных отношениях и в этом случае нельзя.

Инверсивные отношения могут возник-нуть только тогда, когда в системе действуют одновременно как сущностные, так и атри-бутивные принципы: внутренние переме-щения в системе происходят вследствие нестабильности атрибутов, а сущностные принципы составляют точку опоры для тако-го перемещения.

Традиционно-иерархические отноше-ния, в которых отсутствуют инверсии, будут здесь и далее обозначаться как отношения ордера. Данный термин (order) применитель-но к иерархиям используется в настоящее время в англоязычной литературе в значе-нии «порядок», «последовательность» [11].

Теперь обратимся к иерархии ценностей. Согласно классификации М. С. Кагана [2], цен-ностно-ориентационная деятельность сос-тавляет важнейший раздел деятельности человека. На иерархии ценностей базирует-ся все человеческое поведение. Ориентация на определенные ценности создает потреб-ности и мотивы для поступков индивидуума. Как известно, мотивы и потребности состав-ляют собственную иерархию [4]. От иерар-хии мотивов иерархия ценностей отличается прежде всего тем, что мотив может быть сугубо личным образованием, ценность же отражает социальное и культурное значение определенных явлений действительности. Конечно, ценности находят индивидуальное выражение в собственной феноменологиче-ской картине у каждого индивида; но это не упраздняет их общественной значимости.

VoprKult-4_11.indd 28 18.03.2011 16:49:11

29

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

Мотив затрагивает поведение данного субъ-екта, в то время как ценности свойственны массам людей.

Иерархия ценностей, как и любая другая иерархия, построена на основании некото-рых организационных принципов. Прежде чем обратиться к анализу сексуальной сферы, мы должны рассмотреть эти принципы.

Итак, в иерархии ценностей мы можем обнаружить действие минимум двух орга-низационных принципов.

Первый принцип определяет объектив-ную значимость той или иной ценности для индивидуума как представителя человече-ской общности. Что же является для чело-века наиболее значимой ценностью, опре-деляющей его собственную суть?

Человек, как известно, — существо обще-ственное. Разумность каждого индивидуума целиком обусловлена наличием той интел-лектуальной и культурной среды, в которой он воспитывается с детства. Если эта среда отличается скудостью, примитивизмом и антисоциальностью, у выросших в таком окружении детей может быть констатиро-вана педагогическая запущенность. В том же случае, когда человек с детства удален из социальной среды (ситуация реального, а не сказочного Маугли), он вырастает диким зверем, а не человеком. Будучи полностью изолирован от культурной среды в зрелом возрасте, человек может утратить рассу-док, вследствие чего, например, одиночное заключение считается жестоким и бесчело-вечным наказанием. Таким образом, куль-турная среда составляет для человека, по определению, ценность высшего порядка, ибо именно она делает его человеком, не существом, а личностью — и не только его самого, но и его ближних. Следует особо отметить, что в контексте культурной среды исключительно важное место всегда зани-мает религия; она в значительной мере определяет идентичность культурных сооб-ществ. Обратившись же к любви, мы можем сказать, что любовь, понимаемая как духов-ное единство, оплодотворяет и обогащает культуру. Более того, как весьма обосно-ванно считал великий российский невролог В. М. Бехтерев, пополнение этой коллектив-ной культурной среды, в том числе и посред-ством любви, — единственный (и лежащий

вне всяких религий) доступный человеку способ приобрести личное бессмертие [1]. И если все ценности в той или иной мере носят коллективный характер, то ценность культурной среды абсолютно коллективна по своей сути. Таким образом, мы можем считать, что культура занимает в иерар-хии ценностей высшую позицию, и такое ее положение в иерархической вертикали основано на сущностном иерархическом принципе.

Согласно этому же принципу, все осталь-ные ценности приобретают по отношению к этой главной ценности служебный харак-тер. Пользуясь терминологией М. Рокича, мы можем отнести культурную среду к разряду терминальных ценностей, а иные ценно-сти, затрагивающие удовлетворение сугубо индивидуальных нужд субъекта (даже если они распространены в социуме достаточно широко), — к разряду инструментальных, занимающих низшее иерархическое поло-жение [10].

Другой организационный принцип в иерархии ценностей — это принцип коли-чественный (т. е. атрибутивный); согласно этому принципу, решение о характере доми-нирующих ценностей принимается в куль-турном сообществе «большинством голо-сов». Самой значимой ценностью в иерархии становится та, которая встречает наиболее широкую поддержку. Естественно, что уро-вень этой поддержки может меняться: сего-дня некоторая ценность весьма популярна, завтра ей грозит всеобщее забвение.

До тех пор пока действие сущностно-го и атрибутивного принципа совпадает, в иерархии сохраняются отношения ордера. Однако привлекательность терминальных ценностей никогда не бывает всеобщей; для ряда индивидуумов на первый план всегда выходят ценности инструментальные или даже те, реализация которых не только не способствует, но даже прямо препятствует реализации культурных ценностей. Таким образом, в культурном сообществе возни-кают инверсивные отношения. К ценностям, которые, согласно сущностным принципам, занимают подчиненное положение в иерар-хии, но в порядке инверсий способны выхо-дить на первый план, следует отнести сексу-альные отношения.

VoprKult-4_11.indd 29 18.03.2011 16:49:11

304/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

В человеческих сообществах опреде-ленный уровень развития инверсивных отношений неизбежен и нисколько не пре-пятствует общественному развитию; напро-тив, он создает условия для стабилизации такого развития и обеспечивает для него необходимую базу. Например, если хотя бы некоторое количество людей в социу-ме не будет рассматривать отношения полов как самое главное для себя в данный момент, то это просто приведет к прекра-щению человеческого рода, вследствие чего исчезнет всякая реальная основа, база для какого бы то ни было когнитивного и духовного развития. Если хотя бы неко-торое количество людей не будет призна-вать для себя главным удобство, комфорт и материальное благосостояние, то это приведет к прекращению развития мате-риальной культуры. Более того, ситуация, при которой в обществе царствуют одни только отношения ордера в ценностной иерархии, приводит это общество к фак-тическому самоуничтожению. Так, если бы деятельность католической церкви в Сред-ние века, направленная на поддержание отношений ордера (в церковном понима-нии), не сдерживалась бы инверсивными тенденциями как внутри самой Церкви, так и за ее пределами, то это привело бы к катастрофическим результатам. Евро-пейская культура самоликвидировалась бы как вследствие принудительного без-брачия проповедников этой культуры, так и усилиями святой инквизиции, сжигавшей «носителей» (а еще чаще — «носительниц») культуры на кострах.

Однако отношения ордера в ценност-ной иерархии должны в некоторой мере преобладать. Как только в том или ином человеческом сообществе выходят на первое место инверсивные отношения в иерархии ценностей, такое сообщество также обречено: теперь выпадению под-вергаются уже не обеспечивающие (инст-рументальные), а терминальные (главные для человека) ценности. Проведем анало-гию: если лишить человека таких «обес-печивающих факторов», как вода, пища или воздух, он погибнет, сохраняя, однако, стремление выжить до самой последней своей минуты. Если предоставить человеку

все эти факторы, но лишить его смысла жизни, он повесится сам.

Тоталитарный режим, требующий от своих подданных непрерывного самопо-жертвования, всегда публично апеллирует к отношениям ордера в иерархии ценностей (во всяком случае, к собственному варианту понимания таких отношений). В связи с этим табуированным может оказаться, напри-мер, индивидуальное стремление к мате-риальному благополучию (стоит вспомнить слово «вещизм», которое употреблялось как клеймо в советской прессе). Но особенно внимательно любая тоталитарная власть относится к сексуальной жизни своих под-данных.

Так, в гитлеровской Германии отноше-ния полов, казалось бы, всемерно поощря-лись, но при этом всячески подчеркивался и инструментальный характер этих отноше-ний: они важны не сами по себе, а для появ-ления на свет многочисленного потомства, будущих солдат и матерей будущих солдат. Известна расхожая фраза — «в СССР секса нет»; сколько бы над ней ни потешались, но смысл в ней заключался такой: отношения полов существовать могут, но самодовлею-щей ценностью сексуальные отношения становиться не должны. Стоит вспомнить еще термины «добросекс» и «злосекс», кото-рые употреблялись персонажами романа-антиутопии Дж. Оруэлла «1984» [5]: «доб-росекс», в отличие от «злосекса», также для индивида самостоятельной ценности не имеет. Примечательно, что в этом же романе фигурирует и «молодежный анти-половой союз».

Если мы снова обратимся к европей-скому Средневековью, то обнаружим, что и в те времена сексуальные отношения были под пристальным наблюдением, толь-ко не государства, а Церкви, которая бди-тельно следила за тем, чтобы отношения ордера в иерархии ценностей не наруша-лись. С одной стороны, любовь воспевалась в куртуазных романах, с другой — Цер-ковь объявляла ей войну, ограничивая ее строгими рамками брака, которые к XI в. оформились окончательно. Вместе с тем, отмечают Жак Ле Гофф и Николя Трюон, рыцарская, «куртуазная» любовь представ-ляла собой лишь своего рода компен сацию

VoprKult-4_11.indd 30 18.03.2011 16:49:11

31

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

сексуальной и чувственной недостаточ-ности, присущей той эпохе. Сексуальная жизнь подразумевает индивидуальные наслаждения, которые уводят субъекта от отношений ордера в его личной иерархии ценностей. Инверсивные же тенденции проявлялись в том, что в художественной литературе того времени одним из цен-тральных сюжетов становилось романтиче-ское воспевание адюльтера (истории Три-стана и Изольды, Джиневры и Ланселота) [3. С. 92–96]. Однако нельзя сказать, что регуляторные функции Церкви касательно любовных отношений существовали толь-ко в Средневековье; нет, они существуют и до сих пор, ибо функция Церкви — под-держивать отношения ордера в иерархии ценностей своей паствы — нисколько не изменилась.

В рамках обсуждаемой темы особого внимания заслуживают гомосексуальные отношения. Известно, что в тоталитарных режимах XX в. они, мягко выражаясь, не поощрялись: в СССР за мужеложство кара-ла статья Уголовного кодекса, в нацистской Германии гомосексуалистам грозил конц-лагерь.

Отношения полов в обычном понима-нии этого слова (если сосредоточиться не на духовной, а на физической их сторо-не) имеют амбивалентный характер: они могут иметь инструментальное, служебное значение (для воспроизводства потомства) и в этом качестве обычно приветствуют-ся, поскольку подразумевают отношения ордера. Однако (что случается едва ли не чаще) они могут приобретать инверсивную значимость. Во всяком случае, даже самые большие поборники отношений ордера в ценностной иерархии нечасто выступают против любовных отношений как таковых. Совершенно иное дело — гомосексуаль-ные отношения. Они нацелены на инвер-сию ценностей по определению, поскольку вышеприведенная инструментальная роль органически им чужда. Именно этим вызва-но специфическое отношение к гомосек-суализму со стороны христианской церкви: если отношения мужчины и женщины могут быть блудом, отношения в пределах гомо-сексуальной пары, по мнению Церкви, являются блудом всегда. Это же касается

и популярного в последние годы движения childfree — добровольной бездетности гете-росексуальных пар, имеющих физическую возможность деторождения [8].

Нынешнее состояние общества, совре-менный статус ценностей свидетельствуют о накоплении достаточно глубоких инверсий в ценностной иерархии. Иными словами, если в рамках сущностного организаци-онного принципа значимость культурной среды осталась неизменной, то в пределах атрибутивного (количественного) принципа на первый план выступают ценности, нося-щие выраженный эгоцентрический харак-тер. В новейшее время большой проблемой стало потребительское отношение к любви, характерное для общества потребителей; любовный партнер часто рассматривается как «объект» [6. С. 69–208]. Данный вари-ант отношений духовно бесплоден, но для субъекта, практикующего такие отношения, необременителен; отношения из любовных превращаются в «партнерские».

То, что поддерживается большинством (или даже меньшинством, если оно доста-точно агрессивно и активнее большинства), в рамках инверсивного подхода к ценностям узаконивается. Гедонизм становится нормой во многих его формах. И даже вышеприве-денное понимание инверсивной роли гомо-сексуальных отношений стало клеймиться сугубо негативным термином «гетеросек-сизм» [9. С. 957–963]. «Сущее» получает подав-ляющий перевес над «должным». К чему же приводит данный путь развития?

С формальной стороны, в любой иерар-хической системе, структура которой пред-полагает возможность инверсивных связей, такие связи развиваются и накапливаются, пока не изменят саму систему настолько, что это приводит к ее разрушению. Исто-рически, когда подобная тенденция обозна-чалась в культурном сообществе, у такого сообщества чаще всего не оставалось даже шанса умереть «своей смертью»: оно тут же становилось добычей и жертвой не столь инверсированных соседей. На месте погиб-шего этноса всегда расцветал новый. То, что было трагедией для отдельного сообщества, для человечества, с известными оговорка-ми, составляло прогресс. Однако процессы глобализации, которым мы все являемся

VoprKult-4_11.indd 31 18.03.2011 16:49:11

324/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

ныне свидетелями, демонстрируют нам совершенно иную ситуацию в ближайшей перспективе. Человечество становится еди-ным, и инверсивным отношениям предстоит отныне развиваться в этой единой системе. Отношения полов являются в этой ситуации не только важнейшим действующим факто-ром, способным как поддерживать отноше-ния ордера, так и погружать людей в гущу инверсивных отношений. Они — симптом, маркер, отображающий реальную картину инверсий в иерархии общественных ценно-стей. В этих условиях новое значение при-обретают слова Фурье о том, что степень эмансипации женщины есть естественное мерило общей эмансипации.

Однако человеческое сообщество, даже и в планетарном масштабе, не может считать-ся просто абстрактной «системой вообще», ибо составлено оно не из безличных «эле-ментов», а из людей разумных или по крайней мере претендующих быть разумными. Разум-ность означает не только удовлетворенную потребность в культурном окружении, но и глубокое понимание значимости культуры, в том числе и культуры половых отношений. Только осознанный подход к роли ордера и инверсий в ценностной иерархии общест-ва позволит нам и в таких условиях выжить и развиваться.

Список литературы и источниковБехтерев В. М.1. Бессмертие человеческой личности как научная проблема. URL: http://lib.ru/FILOSOF/BEHTEREW/bessmertie.txt (дата обращения 21.04.2010). Каган М. С.2. Человеческая деятельность (опыт системного анализа) / М. С. Каган. — М., 1974. Ле Гофф Ж., Трюон Н.3. История тела в сред-ние века / Пер. с фр. Е. Лебедевой. — М., 2008. Маслоу А.4. Мотивация и личность. — СПб., 2008. Оруэлл Дж.5. 1984. — М., 2009.Фромм Э.6. Искусство любить. — М., 2008. Эбелинг В.7. Образование структур при необратимых процессах. — М., 1979.Duxbury L., Judith M., Lyons S. 8. Childfree by choice: A study of childfree women in North America. URL: http://www.raleighnokidding.com/misc/Study_Report.pdf (дата обраще-ния 21.04.2010)Herek G. M.9. [et al.] Avoiding Heterosexist Bias in Psychological Research // American Psychologist. — 1991. Vol. 44. — № 9. Rokeach M.10. The Nature of Human Values. — New York–London, 1973. Van Der Meer J. M.11. Order. URL.: http://www.enotes.com/science-religion-encyclopedia/order (дата обращения 21.04.2010).

ФАКТОГРАФ

Герменевтика кино: сумерки смысла

Ленинградский государственный университет им. А.С. Пушкина, факультет философии, культу-рологии и искусства, Северо-Западный региональный центр культурологических и религиоведческих исследований приглашают принять участие в работе постоянно действующего семинара «Метафи-зика белых ночей» по теме «Герменевтика кино: сумерки смысла» (17 июня 2011 г.). На встрече планируется обсудить следующий круг вопросов: ночная оптика кино: знаки, символы, смыслы; симуляция смысла и смысл симуляции: кино как образ гиперреальности; от Дарта Вейдера до Гарри Поттера: третья волна неоготики.

Список тем для обсуждения открыт и может быть скорректирован в соответствии с полученными заявками и пожеланиями участников.

Работу семинара предполагается завершить ночной прогулкой по рекам и каналам Санкт-Петербурга. Заявки на участие в работе семинара (форма произвольная) с указанием названия и тезисов выступ-

ления просим присылать на кафедру философии до 15 мая 2011 г. по адресу: kaf_filos@mail.ru. Руково-дители проекта оставляют за собой право отклонять заявки, не соответствующие тематике семинара. Программа работы семинара будет сформирована и разослана участникам в срок до 1 июня 2011 г.

Дополнительная информация и справки по адресу: ira_oza@msn.com, для Фуртай Франциски Викторовны.

Источник: http://www.culturalnet.ru/f/viewtopic.php?id=1928

VoprKult-4_11.indd 32 18.03.2011 16:49:11

33

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

Религия как культурообразующий фак-тор имеет огромное значение в фор-мировании современных религиозных представлений. Представления ранне-го христианства о посмертном путеше-ствии человеческой души коренились в том числе в мифологических воззре-

ниях древнеегипетской религии. Иссле-дование взаимоотношений этих двух культур позволит углубить представле-ние о согласованном функционировании разных уровней религиозной культуры и увеличить объяснительные возможно-сти для описания феноменов ее массово-го и народного вариантов.

Очевидно, что частная эсхатология раз-ных древних культур содержит общие эле-менты. Многие религиозные модели мира

УДК 930.85

Мировоззренческий параллелизм древнеегипетской и раннехристианской культур

на примере представлений о посмертном путешествии

человеческой души© Воробьёв Александр Викторович*, ФГОУ ВПО «Государственная академия славянской культуры». Россия, 125373, Москва, ул. Героев Панфиловцев, 39, к. 2.E-mail: alexx@tvcom.ru Статья поступила 10.09.2010 г.

В статье делается попытка выявить взаимосвязь духовных культур Древнего Египта и раннего хрис-тианства на примере обнаружения структурных параллелей в представлениях о посмертном путе-шествии человеческой души. Поэтапный анализ текстологических и сюжетных совпадений приводит к выводу о большой степени сходства, что мотивирует решение вопроса о влиянии древнеегипет-ских религиозных представлений на формирование ряда раннехристианских идей о посмертном существовании человеческой души.Ключевые слова: древнеегипетская культура, раннехристианская культура, загробный мир, путе-шествие души, мировоззрение, параллелизм духовных культур, понятие греха, загробный суд.

The paper attempts to highlight the relationship between spiritual cultures of ancient Egypt and early Christianity as an example of detection of structural similarities in perceptions about the posthumous journey of the human soul. Incremental analysis of textual and plot coincidences leads to the conclusion that a large degree of similarity between what motivates the question of the infl uence of ancient Egyptian religious beliefs on the formation of a number of early Christian ideas about the post-mortem existence of the human soul.Key words: Ancient Egyptian culture, Early Christian culture, another world, a journey of the soul, world, parallelism spiritual cultures, the concept of sin, Nether Court.

* Воробьёв А. В. — магистр истории, соиска-тель Государственной академии славянской культуры.

VoprKult-4_11.indd 33 18.03.2011 16:49:11

344/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

предполагают разлучение души человека с телом и начало путешествия по загробным мирам со множеством препятствий, не все-гда благополучно заканчивающегося. Пред-стать перед судом Бога и отчитаться о своей прежней жизни может душа, знающая дорогу или сопровождаемая защитниками. Далее следует оправдание Божественным судом или наказание в виде мучений.

Согласно древнеегипетским представ-лениям, началом загробного путешествия души являлось завершение процесса муми-фикации. До заключения в гробницу мумия нуждалась в символическом восстановлении жизненных функций, чтобы начать путеше-ствие по миру «внутренней жизни». Это дос-тигалось заупокойными ритуалами, далее начиналось само путешествие, предприни-маемое с помощью жрецов и членов семьи и сопровождаемое чтением заупокойных текстов [4. C. 282].

Согласно раннехристианской эсхатоло-гии, человеку после смерти уготована одна участь. После разлучения с телом душу встречают темные и светлые силы в лице демонов и ангелов, сопровождающие ее через различные испытания-мытарства по дороге к вратам Рая, где она будет пребывать до Страшного Суда. Душе предстоит пройти испытания, чтобы «взойти на небо, поселить-ся в свете живых, вступить в страну жизни» [6. C. 389–390. Слово 104]. Если душа «винов-на в грехах, то приходят полчища демонов; злые ангелы и темные силы берут эту душу и увлекают ее на свою сторону» [8. С. 237–238. Бес. 22]. Основной мотив раннехристи-анских рассуждений о посмертном пути — восхождение на небеса и путешествие по вертикальным слоям небес для достижения наивысшей точки — Царства Божьего.

В заупокойной литературе Древнего Егип-та известно описание трех путей достижения загробного мира: 1) подъем с земли к звездам и слияние с созвездием Саху (Орион) (эпоха Древнего царства); 2) путешествие по под-земным мирам и восход вместе с солнцем в ладье Ра (эпоха Среднего и Нового царст-ва); 3) трансформация и слияние с Осирисом (Поздний период). По мнению некоторых египтологов [11], начиная с эпохи Средне-го царства две традиции — гелиопольский культ Ра и культ Осириса — переплелись

в повседневных ритуалах, и высказывания, использовавшиеся на каждом этапе различ-ных церемоний, отражают этот синкретизм. Заупокойная литература, украшение гроб-ниц и подготовка тела соответствовали теме духовного странствия [4. C. 292]. Представ-ления Нового царства и Позднего периода теснее связаны с подобными раннехристи-анскими представлениями. Они собраны в так называемой «Книге мертвых».

Сборник Пер эм Херу («Книга выхода днем») эпохи Среднего и Нового царства являет-ся иллюстрированным путеводителем по загробному миру. Центральной темой явля-ется посмертный суд, чтобы умерший стал «оправданным», присоединился к царству Осириса. Этот процесс раскрывается в заупо-койной литературе и надписях на гробни-цах и саркофагах в следующем порядке: I. Пересечение большой реки, напоминающей Нил. Этот водный регион может обозначать Млечный Путь — портал, ведущий в косми-ческие миры. Тема этого этапа имеет звезд-ную природу и восходит к образам небесно-го странствия души, отраженным в «Текстах пирамид». II. Переход через 12 кругов. Это регионы, представляющие зодиакальные царства, а также 12 часов суток, окружаю-щие страну мертвых. Тема этого этапа имеет солнечную природу и насыщена образами противоборствующих сил, препятствующих движению души к ладье Ра [4. C. 289]. III. Вхож-дение в священный чертог — зал суда. Здесь произносится «отрицательная исповедь» и взвешивается сердце (Аб) напротив «пера истины» (Маат). После этого умершего судят 42 судьи-писца (Маати). Если он выдерживает испытание, ему предлагают присоединиться к богам в Священной Земле. Чудовище Ама-мат (Апеп) заглатывает души не прошедших испытание, и они переживают муки второй смерти. IV. После суда умерший может войти в один из двух небесных кругов. «Елисейские поля» Осириса, Секет Хетепет, состоят из 14 регионов, или аатов; с другой стороны, Сехет Иару содержит семь отделов, или ари-тов («Великие врата»). Путешествие заверша-ется произнесением названий врат. Каждые врата ведут в зал с привратником, смотрите-лем и глашатаем. Залы охраняются тройка-ми устрашающих божеств, которых можно умиротворить правильным произнесением

VoprKult-4_11.indd 34 18.03.2011 16:49:11

35

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

их имен. Умерший вступает внутрь и ведет идиллическую жизнь в «Елисейских полях» Сехет Иару или трансформируется и при-общается к богам в Сехет Хетепет, вечно странствуя по небосводу вместе с ними [4. C. 289].

Аналогии можно найти в раннехристиан-ских представлениях: I. После смерти душу встречают «владычные силы», светлые и тем-ные. Посланцы Господа — ангелы — помо-гают душе противостоять нападкам злых демонов, перечисляющих грехи умершего. II. В таком окружении душа преодолевает несколько «мытарств» — регионов, на каж-дом из них ей нужно отчитаться за опреде-ленный вид грехов. В случае уличения души хотя бы в одном из них она обрекается на Ад. III. Неоправдавшиеся души истязаются в определенных местах Ада (по характеру прегрешений) в ожидании Страшного Суда, на который предстанут все умершие. IV. Пра-ведные души поступают в Рай, где живут безмятежно в веселье и радости до Страш-ного Суда.

В долгом (в христианской традиции — 40 дней, в египетской — 70 дней) путешест-вии по загробному миру умерший проходит испытания (эсхатологическая универсалия). Египтянин находится под защитой свиты Ра и лишь приближается к залу Суда (Залу Двух Истин), христианин сразу должен отвечать за свою греховную жизнь перед судьями-мы-тарями, чтобы продвинуться на следующий уровень.

Тема испытаний при переходе от одного региона к другому (мытарств) широко рас-пространена в раннехристианской литерату-ре, как канонической, так и апокрифической. Рассуждения о прохождении душой испыта-ний в христианской литературе назидатель-ного характера появились довольно рано. Еще св. апостол Павел писал христианам Эфесской церкви: «Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских, потому что наша брань не против крови и плоти, но… против миро-правителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф. 6: 11–12). Указания о существовании мытарств прослеживаются у патристических авторов начиная со II в. (Тертуллиан). Подробное структурирование мытарств появляется только в патристике

IV в. — св. Ефрем Сирин (ум. 373), Афанасий Александрийский (ок. 295–373), Макарий Египетский (ум. 390), Макарий Александ-рийский (ок. 304–401), Иоанн Златоуст (ум. 407), Кирилл Александрийский (ок. 376–444). Согласно воззрениям александрий-ского патриарха Кирилла, душа проходит несколько «воздушных миров», «протекая воздушное пространство и возносясь на высоту, она встретит различные мытарст-ва (как бы некие заставы, или таможни, на которых изыскиваются пошлины), которые будут преграждать ей путь в Царство, будут останавливать и удерживать ее стремление к нему. На каждом из этих мытарств потре-буется отчет в особенных грехах» [10. C. 202–203]. Перечень грехов и соответствующих мытарств, за которые душу умершего ожи-дает Ад, является наиболее полным спи-ском грехов для всего раннего христианства. Св. Кирилл перечисляет лишь 10 мытарств. В X в. список был расширен в рассказе преп. Феодоры о мытарствах, открытом в виде-нии Григорию, ученику св. Василия Нового, известном по житию последнего. Здесь опи-сывается 20 мытарств за соответствующие грехи. С этого времени учение о количестве мытарств не претерпело особых изменений и вошло в сферу православной ортодоксии. В списке грехов ранних христиан значились, помимо прочего: 1) грехи, перечисленные в 10 заповедях (в т. ч. убийство); 2) грехи слова: ложь, клевета, заклятия, клятвопре-ступления, празднословие, злословие, пус-тословие, кощунство, ругательство; 3) грехи чревобесия: блудодеяние, пьянство, безмер-ный смех, нечистые и непристойные целова-ния, блудные песни; 4) грехи зрения; 5) грехи слуха; 6) грехи обоняния; 7) грехи осяза-ния; 8) злоба, ненависть, зависть, тщеславие и гордость; 9) богатство; 10) ростовщичество; 11) идолопоклонство.

Говоря о древнеегипетском влиянии на формировании представлений ранних хри-стиан о грехах, следует вспомнить так назы-ваемую «Исповедь отрицания» (125-я глава «Книги мертвых»). Душа должна перечис-лить список грехов, тех, которые она якобы не совершала, затем список имен божеств, ответственных за конкретное прегрешение. Всего перечисляется 42 греха — по числу присутствующих судей.

VoprKult-4_11.indd 35 18.03.2011 16:49:11

364/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

Авторы исполнения приговора у хри-стиан — иерархия демонических существ (св. Иоанн Златоуст упоминает в одной из бесед «старейшин, властей, воздушных миро-правителей, гонителей, мытареначальников» [7. C. 31–52]). Апокрифический «Апокалип-сис» Петра II в. называет их «наказывающими ангелами», которые имели темное платье [1. C. 216]. Описание грозного мытаря на одном из мытарств есть в житии св. Анто-ния Великого (ум. 356). Мытарь, или мирона-чальник одного из миров, представился св. Антонию в виде «черного великана, который поднимался до облаков и досягал руками до неба; под ним было озеро величиною с море. Потом увидел я души человеческие: они летали, как птицы, и которые перелета-ли через руки и голову великана, все охра-няемы были ангелами; а которых он ударял своими руками, те падали в озеро. И пришел ко мне голос: те, которых видишь ты пере-летающими через голову и руки великана, это души праведников, ангелы охраняют их в раю; а те, которых черный великан уда-ряет руками, погружаются в ад, потому что увлекались пожеланиями плоти и предались памятозлобию» [5. C. 112–113]. Это описание частного суда с участием мироначальни-ка и низвержением грешников в огненное озеро в Житии св. Антония соответствует сформировавшимся в то время представ-лениям о существовании демонов-мытарей и о дифференциации наказаний.

Демонические существа — довольно распространенный вид существ загробного мира древнеегипетской традиции. Напри-мер, во втором часу ночного путешествия свиты Ра через царство Уэрнес процессия проходит мимо стража этого царства — демона, названного «Пожирателем осла». Самое известное и растиражированное чудовище из «Книги мертвых», присутствую-щее на суде Осириса, — чудовище Амамат (лев с головой крокодила), пожирающее душу Ка осужденных. Привратники, страж-ники, хранители и прочие божества имеются у каждых врат в царстве мертвых. Подроб-ные списки имен этих существ есть в «Книге врат», «Книге Амдуат», «Книге пещер», «Книге выхода днем».

Христиане, не прошедшие одного или нескольких мытарств, оказываются в месте

наказания, темном и страшном, с огненны-ми реками, озерами грязи, гноя, огня, змей и т. д. Их одежда разорвана, окровавлена и темна. В том же облачении выступают и их мучители. Характер наказания зави-сит от характера прегрешения. «Апока-липсис» Петра II в. сообщает: «Были там некоторые, привешенные за язык. То были хулившие путь справедливости, под ними горел и мучил их пылающий огонь». «Люди, извращавшие справедливость» наказыва-ются в озере пылающей грязи, прелюбо-деи — подвешены над ним за волосы и ноги. Убийцы и их сообщники брошены в ямы со змеями и червями (25). Ростовщики стояли до колен в «большом озере, полном гноя, крови и кипящей грязи». Идолопоклонцы били друг друга в месте, «полном сильно-го огня». Предавших Бога «жгли, мучили и жарили» [1. C. 216–217].

Египтяне были не менее суровы в нака-заниях врагов Верховного божества (Ра, Осириса, Хора в зависимости от сюжета). Если душа благополучно вошла в Зал Двух Истин, она может не оправдаться на нем, и тогда ее отдают на съедение чудовищу Ама-мат. Традиция отдавать врагов на съедение животным известна в Египте с древнейших времен. Помимо нее, существовали обычаи резать врагов на куски, раскалывать им лбы, жечь их в огненных ямах (в шестом часу ночи змеи и грозные богини с ножами, извер-гающие пламя, стоят над полными огнем ямами, в которых пылают тела, души, тени и головы грешников: «Не подниметесь, ибо попали в свои ямы! Не убежите, не уйдете! Против вас — огонь змея, “Того-Который-Сжигает-Миллионы”!») и т. д. [3. Кн. 6]. Отру-бание поверженным врагам части тела было распространено в Египте, поэтому перенос в загробный мир тех же порядков объяс-ним.

Описания Рая имеются во многих ран-нехристианских апокрифах. Наиболее ран-нее подробное описание существования праведников в Раю находим в «Апокалип-сисе» Петра. Праведники, которые живут в этом месте «вне мира сего» вместе с анге-лами, одеты в прекрасные белые одежды: «А жители того места были одеты в одежду светлых ангелов, и одежда их была подобна их стране. Ангелы носились там среди них.

VoprKult-4_11.indd 36 18.03.2011 16:49:11

37

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

Такова же была красота тех, кто там жил, и они единым голосом славили Господа Бога, радуясь в том месте…» [1. C. 216]. Это одно из наиболее древних описаний христианского Рая, который вытеснял из представлений верующих Царство Божие на земле. Одна-ко автор стремится дать конкретное мате-риальное описание. Праведники попадут на небеса, будут жить вне этого мира. При оппозиции земного и небесного последнее описано не как нечто абстрактное, бестелес-ное, лишенное форм. Оно подобно земному миру, только гораздо прекраснее [9. C. 245]. Это было характерно и для древневосточ-ных представлений.

Древнеегипетские Поля Иалу тоже макси-мально приближены к месту обитания богов. Согласно «Книге Амдуат», боги каждую ночь посещают их, общаясь с праведниками. Бла-гочестивые души получают в огромных коли-чествах все, что они только пожелают: «Мил-лионы, сотни тысяч, десятки тысяч и тысячи … [ему] даны хлеб и пиво, быки и птицы и все прекрасное и чистое, больше, чем найдется воды в речном потоке. …Миллионами утвер-ждены перед ним; напитки тысячами даро-ваны ему; пропитание его прекрасное…» [2. Гл. 175]. Пищей умершего становится пища богов, души могут свободно перемещать-ся по огромной территории Полей в любое время: «…я прохожу по ним (полям) ночью или днем» [2. Гл. 125]. Материальный рай древних египтян был если и не конечной, то долгосрочной перспективой существования праведных душ. Ранние христиане ожидали гораздо более скорого наступления конца света и Страшного Суда.

Несмотря на некоторые отличия в пред-ставлениях, можно констатировать факт

структурного сходства эсхатологических представлений (пространственные и тем-поральные характеристики, векторы движе-ния, акторы). Параллелизм представлений свидетельствует о том, что религия ранних христиан была частью ближневосточного миропонимания и была связана с древневос-точным мифологическим сознанием.

Список литературыАпокалипсис Петра. II в. // А. Б. Ранович. 1. Первоисточники по истории раннего христианства. — М., 1990. — С. 215–217.Древнеегипетская «Книга мертвых» / Пер. 2. с древнеегип., введение и комментарии М. А. Чегодаева // Вопросы истории. — 1994. — № 8–9.Египетская «Книга мертвых». «Книга Амду-3. ат» (в изложении Е. Лазарева) // Наука и религия. — 1990. — № 1–12. Кларк Р.4. Священные традиции Древне-го Египта / Розмари Кларк. Пер. с англ. К. Савельева. — М., 2002.Лавсаик Палладия, еп. Еленопольского, 5. изд. 3. — СПб., 1873.Св. Ефрем Сирин.6. Творения. Ч. 3. — М., 1859.Св. Иоанн Златоуст.7. Беседы на Евангелие Матфея. Т. II. Бес. 53 // Как проводит душа первые сорок дней по исходе из тела. — М., 1998.Св. Макарий Египетский.8. Беседы. — М., 1852.Свенцицкая И. С.9. Раннее христианство: страницы истории. — М., 1987.Христианские чтения. Ч. 1. — М., 1841. 10. Edwards I. E.S.11. Introductory Guide to the Egyptian Collections. — Oxford: British Museum Publications Ltd., 1976.

ФАКТОГРАФ

Уважаемые читатели!

Обращаем ваше внимание, что в публикации А.П. Люсого «Ошибочная медиализация. Еще одна заявка на “Крымский текст?” (см.: Вопросы культурологии. — 2011. — № 3. — С. 104) была допущена опечатка. В предпоследнем абзаце цитату из О. Мандельштама: «Туда душа моя стремится, // За мыс туманный Меганом, // И черный парус возвратится // Оттуда после похорон», следует читать в соответствии с автор-ским текстом: «Туда душа моя стремится, // За мыс туманный Меганон, // И черный парус возвратится // Оттуда после похорон». (См.: Мандельштам О. Собр. соч.: В 4 т. Т. 1. — М., 1993. — С. 129.)

Приносим свои извинения! А.П. Люсый, редакция

VoprKult-4_11.indd 37 18.03.2011 16:49:11

384/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

Одним из путей освоения восточнославян-ской духовностью античного «любомудрия» был метод, который можно обозначить как

мистико-символическое направление вос-приятия античного наследия. Истоки этого метода рецепции античности можно найти в творениях Псевдо-Дионисия Ареопагита и исихастов.

Псевдо-Дионисий Ареопагит (конец V — нач. VI в.) соз дал «первую систему грекоязыч-ной христианской философии» [20. С. 406]. Анализ содержания «Ареопагитик», прове-денный рядом исследователей, показыва-ет противоречивость в оценках сущности философских взглядов Псевдо-Дионисия. Церковные авторы, как правило, с большей или меньшей категоричностью отрицают имманентное родство идей Ареопагита с неоплатонизмом, заимствование им опре-деленных понятий и даже доктрин у Плотина и Прокла, признавая лишь внешнее сходство терминологии [19. С. 121] или ограниченное использование Псевдо-Дионисием гносео-логических средств философии эллинизма [23. С. 95−100].

Выводы светских авторов в целом противоположны оценкам религиозных

УДК 008(47)«04/14»

Проблема трансформации и адаптации античного наследия

в социокультурной среде Руси(мистико-символическое направление)

© Самойлова Мария Павловна*,ФГОУ ВПО «Нижегородский государственный лингвистический университет им. Н. А. Добролюбова». Россия, 603155, Нижний Новгород, ул. Минина, 31а.E-mail: mp.samoilova@gmail.comСтатья поступила 11.10.2010 г.

Статья посвящена проблеме рецепции античного наследия культурой Руси. Рассматривается один из путей включения античности в отечественную культуру — мистико-символический — на приме-ре творчества Псевдо-Дионисия Ареопагита и исихазма.Ключевые слова: Псевдо-Дионисий Ареопагит, исихазм, рецепция, античность.

The paper is devoted to the problem of the reception of the ancient heritage by the Old Russian culture. The article deals with one of the methods that include antiquity into the Russian culture — the mystic-symbolical one — on the use of the works written by Pseudo-Dionisius Areopagit and hesychasm.Key words: Pseudo-Dionisius Areopagit, hesychasm, reception, antiquity.

* Самойлова М. П. — кандидат исторических наук, доцент кафедры культурологии, истории и древних языков Нижегородского государ-ственного лингвистического университета.

VoprKult-4_11.indd 38 18.03.2011 16:49:11

39

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

мыслителей, но также неоднозначны. Так, М. В. Безобразова усматривает влияние нео-платонизма на теософию «Ареопагитик» в подобии их структур (слияние философ-ского элемента с религиозным при доми-нирова нии последнего), а также в общности идей данных систем [3. С. 195−205]. Г. М. Про-хоров и В. В. Бычков рассматривают духов-ную систему «Ареопагитик» как модифика-цию неоплатонизма в рамках патрис тики, отмечают благотворное влияние произведе-ний Псевдо-Дионисия на распространение античного дискурса [4. С. 31−52; 22. С. 5−19]. А. Ф. Замалеев раскрывает «онтологический пантеизм» Ареопагита, делая вывод об отри-цательной роли апофатической традиции в освоении ан тичной мысли духовной куль-турой древнерусского общества [11. С. 209]. Определяя сущность творчества Псевдо-Дионисия как синтез идеологии неоплато-низма и христианства, Г. Г. Майоров замечает, что христианство было воспринято автором «Ареопагитик» именно в каппадокийской трактовке [20. С. 65]. Вместе с тем, по мне-нию исследователя, Ареопагит вслед за каппадокийцами является продолжателем «диалектической» традиции в византий-ской теологии [20. С. 406] и, следовательно, в определенном смысле его богословие выступает интерпретатором и проводни ком позднеэллинистической мысли, т. е. явля-ется не препятс твием, а скорее средством распространения античного фило софского знания.

Как видно, точки зрения исследователей в оценке твор чества Ареопагита противо-речивы, но все-таки они содержат общее: теология «Ареопагитик» трансформировала философские идеи неоплатонизма; творче-ство Псевдо-Дионисия оказало огромное влияние на развитие древнерусской бого-словской мысли.

Ареопагита действительно можно счи тать продолжателем каппадокийской традиции, поскольку он соз дал стройную богословскую систему, своего рода теоретический базис христианства, где развиты, конкретизиро-ваны и обобщены многие идеи, лишь наме-ченные в творчестве каппадокийцев (в том числе и апофаза). Что же касается отноше-ния автора «Ареопагитик» к античной фило-софии, способа использования античного

материала в теософских построениях, то здесь его диалектика значительно отличает-ся от каппадокийской. Если каппадокийцев можно назвать богословствующими фило-софами, то Псевдо-Дионисия — философ-ствующим богословом. Он не критикует, но утверждает. Несогласие с «внешними» фило-софами, доводы против них он оставляет за пределами своих размышлений. Ареопагита интересует не преходящая практичес кая, временная польза его творений, но нечто неизмеримо более высокое, вечное. Он соз-дает теорию, осно ванную на предельных абстракциях. Возможность использования античной философской терминологии, самих идей античного «лю бомудрия» не составляет для Псевдо-Дионисия предмета поле мики: он просто игнорирует эту про-блему, поскольку она не представляется ему существенной. Отсюда гораздо бóльшая сте-пень растворенности античного материала в богословии, нежели у каппадокий цев. Если мысль последних еще можно назвать эклек-тичной, то об Ареопагите этого не скажешь: у каппадокийцев, несмотря на их величие, только подходы, предпосылки к системе; у Ареопагита — целостная система бого-словия.

Мысль Псевдо-Дионисия устремлена не к земному, но только к небесному. Он, без-условно, отдает долж ное разуму, но лишь в применении к земным «разделениям» божества; разум действует только в катафа-тической экзегезе — познании Бога в его бытийных проявлениях, где бытие понима-ется не обязательно в качестве сферы чело-веческих понятий о материальном. Катафаза Ареопагита — это путь от сверхчувственно-го и сверхра зумного созерцания Божествен-ного «светоносного мрака» к умопостигае-мому, где, по его словам, «положительные суждения о Божественном начинаем мы с самого высшего», где «по мере нисхож-дения от горнего мира к дольнему и речь моя, соответс твенно, становится все более многословной» [10. С. 8].

Гносеологическая сущность апофазы выражена следующим образом: «Чем выше возношусь я мыслью к созерцанию умопо-стигае мого, тем у же становится горизонт моего (духовного) виде ния; … — погружа-ясь в сверхмыслимый Мрак (Божественного

VoprKult-4_11.indd 39 18.03.2011 16:49:12

404/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

без молвия), я не просто немногословие, но полнейшую бессловес ность и безмыслие обретаю» [10. С. 8].

Мистика Ареопагита наиболее ярко выражена в катафатико-апофатическом антиномизме его гносеологии. «Отри цать и утверждать» о Боге возможно «по анало-гии с тем, что Им создано» (и это — сфера применения логико-философского ап парата античности), но в то же время «мы… ничего не опро вергаем и не определяем, посколь-ку совершенство единственной Причины всего сущего превосходит любое утвержде-ние и любое отрицание» [10. С. 10]. Итак, от знания — к незнанию, вот парадок сальное кредо гносеологии Ареопагита, в которой эллинистическо-христианская эклектика каппадокийцев, в целом утверждавшая воз-можность богопознания средствами антич-ного дискурса, сменяется богословским синтезом, где ограниченным силам челове-ческого разума противопоставлена прин-ципиально непознаваемая сверхсущность Бога. По сути, в системе Ареопа гита в мире кроме Бога, «его разделений и энергий», ничего нет («онтологический пантеизм»), такую доктрину смело можно определить как мистическую. В онтологии мистицизма, в его гносеологии латентно трансформи-рованы важнейшие идеи эллинс кой фило-софии, они наполнены мистическим содер-жанием. Следовательно, способ освоения Псевдо-Дионисием античного материала является мистическим.

Из мистицизма вытекает и символиче-ский метод Ареопаги та. В своем трактате «О Божественных именах» он, в частнос ти, обосновывает необходимость обращения к символам следую щим образом: «Соразмер-но нашим способностям восприятия сквозь свя щенные завесы Писания и иерархиче-ского Предания мы видим, что, благодаря Человеколюбию, умопостигаемое стало ося-зае мым, а сверхъестественное объемлется естеством, бесформенное и безобразное облекается в форму и образ, а сверхъесте-ствен ная и неизобразимая простота преизо-билует разнообразием сим волов» [9. С. 18].

Рассматривая природу мифа, А. Ф. Лосев отмечал, что соз нание человека отражает при помощи символов сущность вещи, явле-ния. Символ — это результат деятельности

интеллекта, вы ражение существенных свя-зей внешнего, отражаемого объекта в опре-деленной форме духовности [18. С. 162]. У Ареопагита символ имеет свою особен-ность (сохраняя, впрочем, видовые черты, выделен ные Лосевым), которая заключается в том, что символизируются духовные прояв-ления сакрального объекта, но вместе с тем обладающие материальным космическим бытием. Символизируются умозрительные абстракции постижения непостигаемого, неизъяснимого.

«Божественные имена» в понимании Ареопагита — как раз и есть такие духов-ные символы трансцендентного Единого, в ко торых Оно отчасти проявляет свою сущность человеческо му разуму. Вместе с тем «Божественные имена» суть важней-шие философские категории. И поскольку земные символы Божествен ного выступают в форме категорий, сущность их Псевдо-Дионисий раскрывает также философским языком. Здесь уместно отметить важную черту гносеологии Ареопагита: философ-ское на полнение мистической символики с целью духовного постижения последней. Причем философское содержание символов Блага, Су щего, Жизни, Прекрасного, Еди-ного, Справедливости, Причины и пр. (или «Божественных имен») трансформировано не только из неоплатонизма. Как филосо-фия Прокла является своеобразным итогом всего неоплатонического опыта [2. С. 531], так и философия Ареопагита — это хри-стианский синтез всех достижений древне-греческой мысли. Каппадокийский дуализм с его утверждением двух начал (дольнего разума, слова, и горней Премудрости, Лого-са) в гносеологии Псевдо-Дионисия снят «онтологическим пантеизмом», учением о «разделениях и энергиях» единого Бо же-ства в мире, его символической трактовкой Бога как Сущего, вечной Жизни. Идя по пути вычленения конкретных эллинских филосо-фем, можно вывести их перечень далеко за пределы неоплатонизма в доказательстве гносеологического родства мысли Ареопа-гита с целым рядом античных философских учений.

Гносеологическая парадигма «Ареопа-гитик», выраженная в последовательности «трансцендентный образ — мистический

VoprKult-4_11.indd 40 18.03.2011 16:49:12

41

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

символ — фи лософская категория», откры-ла большие возможности для средне веко-вого мышления, и в первую очередь для использования в нем наследия античной философии. По сути дела, Псевдо-Диони-сий как бы оживил христианскую догму дыханием античности, придав духовности христианства важнейшие черты последней: цельность взгляда на мир, динамический антиномизм понятий, диалектичность как в традиционной ее трактовке словесно-го доказательства истины, так и в новом уже понимании, более соответствующем изменившимся историческим условиям, — учении о взаимосвязи и развитии антитети-ческих сущностей.

На Руси корпус «Ареопагитик» с ком-ментариями Максима Исповедника стал известен в конце XIV в. благодаря перево-дам афонских монахов и митрополита-грека Киприана, т. е. как раз в то время, когда русская духовная культура, преодолев кри-зис монголо-татарского нашествия, была вдохновлена подвижнической деятельно-стью тихого старца Сергия Радонежского и его спод вижников по собиранию отечест-венной духовности. Период собственной «античности» (по выражению В. О. Ключев-ского) [13. С. 314] за кончился преодолением разброда и шатаний удельного фео дализма. Восточнославянская духовность переходила к новому самосознанию. Набиравшая силы государственная централизация нуждалась в ценностном обосновании, и ре шению этой задачи помогала философия «Ареопагитик», утверж давшая цельность античного взгляда на мир и сохранившая жи вость диалектиче-ского мышления древних. Одновременно в древнерусской духовности значительно возросло влияние исихазма.

Историко-культурологический анализ исихазма, а также определе ние его роли в развитии культуры Древней Руси приводит исс ледователей к неоднозначным оценкам этого явления. По мнению игумена И. Эко-номцева, исихазм оказал положительное влияние на восточнославянскую духовность в процессе русского правос лавного Возрож-дения, которое представляет собой нацио-нальную антитезу секулярному Ренессансу Западной Европы [24. С. 187–192]. Д. С. Лиха-чёв, Г. М. Прохоров и А. Н. Клибанов отмечают

позитивную роль исихазма в духовной куль-туре русского Предвозрождения [12. С. 86; 22. С. 9; 16. С. 123]. В свою очередь, точка зрения И. Голенищева-Кутузова, А. Ф. Зама-леева, В. А. Зоца, В. Н. Лазарева, И. П. Медве-дева дает этому яв лению однозначно нега-тивную оценку как религиозному течению, резко противостоящему распространению философского знания, и в первую очередь, наследия античной мысли [5. С. 23; 11. С. 209; 14. С. 23; 21. С. 88–91].

Противоречия в определениях роли исихазма в развитии древнерусской куль-туры диктуют необходимость рассмотреть его в аспекте соотношения с богословием Ареопагита и наследием античной куль-туры, чтобы выяснить специ фику исиха-стского влияния на освоение античного «любомудрия» древнерусской духовностью. Порожденный социальным и ду ховным кризисом Византийской империи, исихазм в своем миро воззрении поставил во главу угла отчуждение личности от ок ружающей действительности, проповедуя крайний аскетизм, по лучение небесной благода-ти посредством экстатической прак тики. В основе этой доктрины лежат учения Мака-рия Египетского (IV в.), Исаака Сирина (VII в.), Симеона Нового Богослова (ум. в 1032) и других адептов мистического аскетизма, в творениях которых особенно подчерки-вается важность «внутрен него», духовного созерцания в богопознании, приводящего че ловека к мистическому ви дению и ирра-циональному ведению трансцендентных образов. Мистико-аскетические воззрения предшественников афоно-византийского иси хазма и затем самих исихастов явились трансформацией неопла тонического пони-мания Единого как Божественного света, эманация которого озаряет человеческий дух в процессе самоуглубления, предельно-го отрешения от мира, созерцания.

Закат Византии, постепенное и неуклон-ное сужение круга деятельности Церкви, утрата ею возможностей активного влия ния на общество и, вследствие этого, поиски выхода из тупика — все это обусловило возникновение исихазма в XIV в. В таком смысле его можно определить как кри-зис ное проявление византийской духов-ности, которая нашла прибежище в душе

VoprKult-4_11.indd 41 18.03.2011 16:49:12

424/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

индивидуума, указывая ему мистический выход за пределы враж дебной действи-тельности. Отсюда понятна абсолютизация исихазмом молчаливого «умного делания», которое выступает не чем иным, как попыт-кой построить земную духовную модель самотождественной сверхсущности Бога. Эллинистическое «очище ние ума», транс-формированное позднее в апофатическом богос ловии Ареопагита, культивируется исихазмом уже не в качестве теоретических построений, но как концептуальная схема жизненной практики.

Исихазм, конечно, осваивал античное философское наследие, но из всей утончен-ной эклектики неоплатонизма он взял лишь крайний мистицизм, усугубив такое прочте-ние абсолютизацией Псевдо-Дионисиевой апофазы в гно сеологии. В связи с этим уче-ние исихазма можно назвать финальным, кризисным итогом византийской интерпре-тации античного дискурса. По справедливо-му замечанию А. С. Архангельского об уче-нии Исаака Сирина, верному для исихазма, «высшая вера, приоб ретенная духовным разумом, есть вера созерцания» [1. С. 139]. Цельность катафатико-апофатической сис-темы Ареопагита исихастское мыш ление дуализирует, обедняет ее, возводит апо-фатическое познание Бога в ранг исклю-чительного метода постижения истины. Григорий Синаит (ум. в 1360), в частности, настаивал на признании земной мудрости «призрачным многоведением», напол няю-щим человека «помыслами наидичайши-ми», что лишает его познания существен-ной премудрости, заключающейся, в свою очередь, в исступленном иррациональном «созерцании и веде нии» нераздельного и единого Бога [8. С. 180]. Синаит редуци-рует учение Ареопагита о катафатическом богопознании, признает мысли тельные операции лишь «показаниями предметов» алогического «чувственного» созерцания, причем под «чувственным» он подразуме-вает не данные эмпирического познания, но экстатичес кое исступление.

Еще более категоричен Григорий Пала-ма (1296–1359), счи тавший злом «быть уму в телесных мудрованиях» [7. С. 299]. Тради-ционное в восточнохристианской патри-стике понимание человеческого ума как

высшей милости Бога, обеспечивающей, с одной сторо ны, главенство человека над другими божьими тварями, а с другой — возможность богопознания, у Паламы суще-ственно деформировано. Если «дольний ум» получил у каппадокийцев и Ареопагита весьма высокую оценку, то Григорий Пала-ма позна вательную деятельность считал просто немощью, от которой че ловек дол-жен исцелиться как можно скорее. Исцеле-ние души от немощи мыслится Паламой как постепенный переход от разумного позна-ния действительности к иррациональному мистико-экстатическому озарению. Абсо-лютизированная апофаза отрицает все земное, включая мышле ние. Но поскольку мир все-таки дан и человек в нем присутс-твует, игнорировать его невозможно даже в апофатическом от чуждении: ведь дан-ность, наличествование являются непре-мен ными, постоянно довлеющими на иси-хаста своей посюсторон ностью, и полный отрыв его мысли от действительности, выход за пределы духовного бытия воз-можны лишь в мимолетных грезах иссту-пления. Данность мира и в нем — чело-века с его «немощ ным» мышлением есть постоянное противоречие апофатической исихии, которое должно быть приведено в соответствие с концепциями последней, не признающей философского дискурса, от вергающей его.

Здесь вступает в свои права в качест-ве основного метода познания онтологи-ческий символизм, характерный еще для гно сеологии Аристотеля, согласно кото-рому антиномия «душа — не тело, но не без тела; ощущение — не движение, но не без дви жения» [6. С. 154] разрешается в интуитивных образах постигаемого смыс-ла, т. е. в символах. По верному замечанию А. Ф. Лосева, «символ и есть неисчерпаемое богатство апофатических возмож ностей смысла» [17. С. 514–516], который, выра-жая, конкретизируя и обобщая наиболее существенные свойства познаваемого, в то же самое время представляет собой «бес-конечный уход оформленных, поз навае-мых сторон» объекта в «неисчерпаемость и невыразимость первоисточника всего в нем оформленного и осмысленного» [17. С. 699].

VoprKult-4_11.indd 42 18.03.2011 16:49:12

43

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

Античная диалектика вещей и эйдосов выглядит в исихастской апофазе как диалек-тика символов, а известная ограничен ность слов, выражающих понятия, преодолевается неограничен ностью символических толкова-ний, свободой комментирования, широко-го обращения к образно-художественному мышлению.

Таким образом, исихазм действительно скорее препятство вал распространению философского дискурса античности, неже-ли являлся его проводником, ибо в арсенале философской эк лектики позднего эллинизма он предпочел главным образом лишь одно средство постижения мира: мистический символизм, уси ленный к тому же абсолюти-зированной апофазой Ареопагита.

Но вместе с тем исихазм в определенной мере способство вал развитию средневеко-вого мышления: во-первых, максималь ная сосредоточенность исихазма на духовном мире человека уже предполагала раздумья о познавательной деятельности, что, в свою очередь, требовало обращения к античной гносеологии [17. С. 193]; во-вторых, дости-жение экстатических озарений становилось не возможным без постижения тайн челове-ческой психики, и в этом плане исихастская мысль создала собственные разработки, кон цептуально пронизанные апофатиче-ской символикой, но восходя щие генетиче-ски к эллинским учениям о душе; в-третьих, исихия — это прежде всего мистико-нрав-ственная доктрина, содер жащая, кроме тео-ретических положений, еще и методические реко мендации для практики своих адептов. В известном смысле это антропологическое начало в исихазме можно считать положи-тельным вкладом в культуру Средневеко-вья и, в частности, в духовность восточных славян. Думается, что именно эта сторона исихазма послужила основанием его пози-тивных оценок в исследованиях.

Влияние исихазма на восточнославян-скую духовность с XIV в. достаточно убеди-тельно раскрыто историками-медиевистами [11. С. 23], и потому нет необходимости еще раз детально рассматривать данный воп-рос. Однако нужно определить свое мнение о нем в свете изу чаемой проблемы.

Исихазм редуцировал и тем самым обеднил и античный материал, который он

использовал в своих построениях, и бого-словскую систему Ареопагита, абсо лютизи-ровав, во-первых, мистический символизм как исключительное средство познания и, во-вторых, апофазу как основ ную тенден-цию в гносеологии.

Степень латентности античных филосо-фем, весьма высо кая уже в корпусе «Арео-пагитик», в творениях исихастов дос тигает апогея (т. е. уже не «прячется», а «растворя-ется» в богословской символике), снимая тем самым для современников и после-дователей исихазма вопрос о каком-либо различии античного и собственно христи-анского элементов в его концеп циях.

Мистическая символика надежно скрыла античную подоп леку исихастских психологических и гносеологических («онто логический символизм») концепций, предоставляя тем самым полную свободу для резких нападок на эллинскую фило-софию, на деятельность разума вообще. Критика в патристике «любомуд рия» усту-пает место бездоказательному отрицанию, которое на чинает доминировать и в отно-шении восточнославянской духов ности к «внешним» философам (исключая ереси) с характерным для него отождествлением античной философии с язычеством.

Исихазм сыграл роль проводника не античных философских идей, но могуче-го и действенного византизма в духовном мире восточных славян, причем византизма не в его изначальной органической связи с эллинской культурой, но в кризисном, упадническом выражении, замыкающем свою духовность в тисках мистических исканий субъекта и бескомпромисс но отри-цающем всякое рациональное веяние.

Вместе с тем антропологический момент в исихазме по ложительно влиял на восточ-нославянскую духовность, предос тавляя известную теоретическую основу для раз-вития психоло гических, этических и эсте-тических идей на Руси. Он также давал возможность мыслить о мышлении с помо-щью утонченных апофатических символов, все-таки позволяя (хотя и в весьма огра-ниченном виде) осваивать философский понятийно-терминологический аппарат.

Изучение богословия Псевдо-Диони-сия Ареопагита и творчества исихастов

VoprKult-4_11.indd 43 18.03.2011 16:49:12

444/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

позволяет прийти к выводу о том, что здесь берет начало одна из главных, постоян-но действующих тенденций в освоении античного философского наследия сред-невековой духовностью восточных славян, которую можно назвать мистико-символи-ческой. Для нее характерно, во-первых, глу-боко имплицитное использование антич-ного материала, в очень высокой степени растворенного в апофатической символи-ке; во-вторых, усиление метафоризации, художественно-символической образности в теоретических построениях; в-третьих, переход от логически обоснованной кри-тики «внешних» философов к простому отрица нию их учений на базе отождест-вления последних с языческой религией. Эта тенденция надолго определила судь-бу наследия античности в средневековой духов ности восточных славян.

Список литературыАрхангельский А. С.1. К изучению древне-русской литературы. Творения отцов церкви в древнерусской письменности (Обозрение рукописного материала). — СПб., 1888. Асмус В. Ф.2. Античная философия. — М.: Высшая шко ла, 1976. Безобразова М. В. 3. Творения св. Дионисия Ареопагита // Богословский вестник. — Сергиев Посад, 1896. — № 2. — С. 195–205.Бычков В. В.4. Византийская эстетика. — М.: Искусство, 1977. Голенищев-Кутузов И.5. Славянские лите-ратуры: Статьи и исследования. — М.: Наука, 1973.Григорий Палама.6. Главы физические, бого-словские, эти ческие и практические // Человек: Мыслители прошлого и насто-ящего о его жизни, смерти и бессмер-тии. — М.: Политиздат, 1991. Григорий Палама.7. О священно-безмолвст-вующих // Добротолюбие. Свято-Троицкая Сергиева лавра, 1992. — Т. 5.Григорий Синаит.8. Главы о заповедях и догматах, угро зах и обетованиях, еще

же — о помыслах, страстях и доброде-телях и еще — о безмолвии и молитве // Добротолюбие. Свято-Троицкая Сергиева лавра, 1992. — Т. 5.Дионисий Ареопагит.9. Божественные имена // Мистическое богословие. — Киев: Путь к истине, 1991.Дионисий Ареопагит.10. Мистическое бого-словие. Послание к Тимофею святого Дио-нисия Ареопагита // Мистическое бого-словие. — Киев: Путь к истине, 1991.Замалеев А. Ф.11. Философская мысль сред-невековой Руси (XI–XVI вв.). — Л.: Наука, 1987. Клибанов А. И.12. К характеристике мировоз-зрения Андрея Рублева // Андрей Рублев и его эпоха. — М.: Искусство, 1971.Ключевский В. О.13. Письма. Дневники. Афо-ризмы и мысли об истории. — М.: Наука, 1968.Лазарев Д. Н.14. Феофан Грек и его школа. — М.: Искусство, 1961. Леонтьев К. Н.15. Избранное. — М., 1993. Лихачёв Д. С.16. Развитие русской литерату-ры. — Л.: Наука, 1973.Лосев А. Ф.17. Античный космос и современ-ная наука // А.Ф. Лосев. Бытие — Имя — Космос. — М.: Мысль, 1993.Лосев А. Ф.18. Диалектика мифа // А.Ф. Лосев. Философия. Мифология. Культура. — М.: Политиздат, 1991.Лосский В. Н.19. Очерк мистического бого-словия восточной церкви // Мистиче-ское богословие. — Киев: Путь к истине, 1991.Майоров Г. Г.20. Формирование средневе-ковой философии (латинская патристи-ка). — М.: Мысль, 1979. — 431 с.Медведев И. П.21. Византийский гуманизм XIV–XV вв. — Л.: Наука, 1976.Прохоров Г. М.22. Памятники переводной и русс кой литературы XIV–XV веков. — Л.: Наука, 1987.Флоровский Г. Ф.23. Восточные отцы V–VIII веков. Изд. 2-е. — М.: МП «Палом-ник», 1992.Экономцев И.24. Православие. Византия. Рос-сия. — М.: Христианская литература, 1992.

VoprKult-4_11.indd 44 18.03.2011 16:49:12

45

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

…Уже на обратном пути вдруг присни-лось мне, будто и профессор возвращается

с нами в вагоне домой — исхудавший, ста-ренький, как на последней прижизненной

фотографии в следственном деле.«Профессор, — сказала я ему, — не могли

бы вы меня научить в старой орфографии писать?» Профессор пожал плечами и отве-

тил: «Научу, дескать, что за важность!»Потом и сама удивилась: «В самом деле,

если бы я „Венок сонетов“ попросила или бо-гословия дар, а то — в старой орфографии

писать! Хотя…»

Однажды в Московском университете на встрече с приехавшим из США издателем «Русского паломника» игуменом Германом я спросила, зачем он все письма, статьи,

которые присылаются в его журнал, пере-водит в старую орфографию? Ведь гигант-

ский труд — ради какого-то «Ъ». Зачем?Он ответил: «За это люди умирали в ла-

герях. В сущности, за что в 70 лет Карсави-на посадили — за “евразийство”? Да нет, за

то, что профессор, что “жил за границей” и пять языков знает, за то, что в старой

орфографии пишет…»Н. Петренко.

Под лагерной табличкой

Приближаются две даты в истории рус-ской философии: 130-летие со дня рожде-ния и 60-летие со дня смерти профессора

УДК 1(091)(470)

Метанойя профессора Карсавина

(к 130-летию со дня рождения и 60-летию со дня смерти мыслителя)

© Побединский Вячеслав Николаевич*,Нижневартовская коллегия адвокатов «Правовая защита» Адвокатской палаты Ханты-Мансийского автономного округа — Югры. Россия, 628606, Ханты-Мансийский автономный округ — Югра, Нижневартовск, ул. 60 лет Октября, 2б.E-mail: pobedinsky@rambler.ruСтатья поступила 13.11.2010 г.

В статье рассмотрены биография, участие в евразийском движении, научно-педагогическая дея-тельность, творческое наследие и смерть выдающегося русского ученого, историка-медиевиста, религиозного мыслителя профессора Льва Платоновича Карсавина. Подвергнуты анализу основные идеи его религиозно-философской системы — «метафизика Всеединства» и концепция «симфони-ческой личности».Ключевые слова: профессор Л. П. Карсавин, метанойя, евразийство, этатизм, «метафизика Все-единства», концепция «симфонической личности», сталинские лагеря.

In the paper was considered a biography, a participation in the European movement, a science-pedagogical activity, a creative heritage and the death in Stalin’s prisons of the distinguished Russian scientist, historian-medievalist, religion thinker, the professor Lev Platonovich Karsavin. Central ideas of his religious and philosophical system were analyzed — the metaphysics of “All-Unity” and the concept of “a symphonic personality”.Key words: professor L. P. Karsavin, a metanoya, an eurasianism, an etatism, the “metaphysics of All-Unity”, the concept of “a symphonic personality”, Stalin’s prisons.

* Побединский В. Н. — кандидат философских наук, адвокат Нижневартовской коллегии адво-катов «Правовая защита» Адвокатской палаты Ханты-Мансийского автономного округа — Югры, подполковник милиции в отставке.

VoprKult-4_11.indd 45 18.03.2011 16:49:12

464/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

Л. П. Карсавина. Анализ жизни и творчества этого выдающегося отечественного рели-гиозного мыслителя, историка-медиеви-ста, поэта, человека фатально-трагиче-ской судьбы дает основания и поводы для переосмысления недавнего тоталитарно-го прошлого России, глобальной пере-оценки ценностей, для пересмотра своих отношений с Творцом и переосмысления через это самих себя.

Карсавин Лев Платонович (30 ноября 1882 г., г. Санкт-Петербург, Российская импе-рия — 20 июля 1952 г., пос. Абезь, МИНЛАГ, Коми АССР, СССР) имел достаточно жизнен-ных оснований стать выдающимся ученым-мыслителем. Он родился в петербургской артистической, аристократической семье. По материнской линии был связан с семь-ей основателя славянофильства А. С. Хомя-кова. Окончив историко-филологический факультет Петербургского университета в 1906 г., Лев Карсавин в 1910–1912 гг. рабо-тал в библиотеках и архивах Франции и Ита-лии. Итогом творческого процесса стали

две книги, в которых основательно рассмат-ривались средневековые ереси катаров, вальденсов: «Очерки религиозной жизни Италии ХII–ХIII веков» и «Основы средневе-ковой религиозности в ХII–ХIII веках, пре-имущественно в Италии», блестяще защи-щенные им в качестве магистерской и док-торской диссертаций. На формирование собственной философской концепции Льва Карсавина, развившейся в русле «метафи-зики Всеединства», оказали значительное влияние платонизм, взгляды Оригена, эле-менты гностицизма, патристика, воззрения Н. Кузанского, Вл. Соловьёва, А. С. Хомякова, православие, католицизм.

Русский православный историк, бого-слов, библеист и евразиец А. В. Карташев в 1960 г. писал: «Я помню, как в годы Пер-вой мировой войны (1914–1917) проф. СПБ Унив-та И. М. Гревс (историк-медиэвист) мне говорил: “из всех моих учеников я первым по талантливости ставлю Г. П. Федотова. Но, конечно, выше всех сравнений я считаю сверхдаровитого Карсавина”» [13]. Ученик профессора Гревса Николай Анциферов впоследствии вспоминал, что «блиста-тельный Лев» любил ниспровергать приня-тое либеральной наукой.

После Октябрьской революции 1917 г. профессор Петроградского богословско-го института Карсавин читает пропове-ди в петербургских храмах. В Петрограде в 1917–1922 гг., как и в Литве в 1944–1949 гг., он допускает весьма смелые высказыва-ния по отношению к советской власти. По-этому закономерно, что 15 ноября 1922 г. Л. П. Карсавин в составе группы из двухсот человек, наиболее ярких представителей русской научной интеллигенции, на знаме-нитом «философском пароходе» «Пруссия» выслан из России. Вместе с Карсавиным по-кинули родину его университетские колле-ги А. А. Боголепов, И. И. Лапшин, Н. О. Лос-ский, а также ряд других мыслителей — Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, С. Л. Франк, И. А. Ильин.

В течение ряда лет историческая эпоха и личное творчество приближали мысли-теля к евразийцам. Еще до высылки из Со-ветской России Л. П. Карсавин опублико-вал работу, название которой — «Запад, Восток и русская идея» — говорило об

Л. П. Карсавин (1882–1952)

VoprKult-4_11.indd 46 18.03.2011 16:49:12

47

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

этатистском направлении развития взгля-дов мыслителя.

В середине 1920-х гг. профессор Карса-вин становится одним из главных идеоло-гов евразийства, отчасти — по убеждени-ям, отчасти — от безденежья эмигрантско-го бытия и необходимости социального делания. Привлечением Льва Карсавина в организацию в качестве философского «спеца» настойчиво занимался его зять — Петр Сувчинский, «предвидевший страш-ную борьбу с латинством» [23. C. 181]. По поводу привлечения Карсавина в евра-зийство князь Н. С. Трубецкой в апреле 1924 г. писал П. П. Сувчинскому: «Савицкий склоняется к привлечению Карсавина. <…> Вашему чутью я тоже верю, но все же в данном случае не могу отделаться от отталкивающего впечатления, которое на меня произвел Карсавин. <…>» [18. C. 92]. И далее: «<…> В союзниках мы пока не нуждаемся, нуждаемся только в совсем “своих”, а Карс<авин> в лучшем случае союзник (попутчик), но никак не “свой”. К тому же и по поколению он — грымза. Наше правило, не пускать к себе людей старшего поколения, было мудро, и его надо продолжать держаться. Опыт с Кар-ташевым показал, что даже, казалось бы, незначительная разница в поколениях ме-шает подлинному объединению» [19. C. 94]. То, что профессор Карсавин был для мла-доевразийцев действительно просто по-путчиком, подтверждал в воспоминаниях и сам А. В. Карташев: «Л. Пл-ч около 1930 г. очутился в Париже в окружении евразий-цев, но партийно-политическая чеканка была преходящей случайностью» [13].

Евразийское движение представляло собой скопление противоречивых, а по-рой и откровенно враждебных друг другу характеров, объединенных лишь общей эмигрантской судьбой в рамках одной «идеологической лаборатории» (термин Н. С. Трубецкого) [24. C. 49–58; 23. C. 180–182]. Откровенные сплетни, раздоры и пе-ресуды были обычным явлением в среде русской эмиграции. Революция, граждан-ская война, чужбина и постоянно досаж-давшие чекисты превратили интеллектуа-лов в «крупных пауков, живущих в одной маленькой банке», именуемой «чужая

Европа». Так, к примеру, не скупясь в эпи-тетах, русский мыслитель И. А. Ильин дос-таточно жестко критиковал творчество Л. П. Карсавина, сравнивая его с «лепрозо-рием русской духовной культуры», с «ду-ховной проказой» [20. C. 348].

Примкнув к евразийцам, профессор Карсавин сразу же обратил внимание на слабость их теоретических обобщений и философских построений: «Евразийские темы в существе своем только философ-ски-метафизическим путем и могут быть обоснованы. Тем печальнее, что фило-софского обоснования пока у евразийцев мы не видим… Нет философского анали-за, философской аргументации» [цит. по: 17. C. 39].

В 1926 г. «Кошиц» — Карсавин1 обоб-щает религиозно-философские и идеоло-гические взгляды евразийцев в доктри-нальной монографии «Евразийство (Опыт систематического изложения)». «Разделы, написанные Карсавиным (хотя и без ука-зания авторства), общая редакция этого “манифеста евразийского движения” на-глядно показывают, что от философской “неотесанности” не осталось и следа — за дело взялся мастер высочайшего класса» [цит. по: 17. C. 39–40]. Экземпляр этой мо-нографии с обозначением на обложке ав-торства Л. П. Карсавина хранится в архиве Поля Бойе, в парижском Институте восточ-ных языков [14]. То, что именно Карсавин в период расцвета движения становится основным разработчиком религиозной доктрины евразийства, подтверждается также и критикой Г. В. Флоровского (рабо-та «Евразийский соблазн», 1928), во мно-гом относящейся именно к воззрениям этого мыслителя [23. С. 182].

Религиозно-философская система Льва Карсавина не случайно послужила той интеллектуальной базой, на основе которой были сформулированы основные

1 «Кошиц» — шифрованный псевдоним, под которым в евразийской организации проходил Л. П. Карсавин (Приложение 2. Список шиф-ров // Трубецкой Н. С. Письма к П. П. Сувчин-скому: 1921–1928 / Сост., подгот. текста, вступ. ст. и примеч. К. Б. Ермишиной. М.: Библиотека-фонд «Русское Зарубежье»; Русский путь, 2008. С. 324–326).

VoprKult-4_11.indd 47 18.03.2011 16:49:12

484/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

идеи манифестов евразийского движения середины 1920-х гг. Причина этого, на наш взгляд, достаточно проста: философская разработанность, глубина карсавинской «метафизики Всеединства» и концепции «симфонической личности».

Несмотря на многоплановость построе-ний евразийской религиозной доктрины, Николай Бердяев отмечал: «Систематиче-ское изложение евразийской идеологии, обладающее большими формальными ка-чествами2, не подписано ничьим именем, и за него, очевидно, ответственно все на-правление. Но оно носит явную печать ин-дивидуальной религиозно-философской системы, которая без достаточных осно-ваний выдается за православие» [3. С. 198]. Мыслитель, безусловно, подразумевал ин-дивидуальную религиозно-философскую систему своего интеллектуального оппо-нента — Льва Карсавина. Именно на почве евразийства столкнулись две противопо-ложные мировоззренческие системы двух столпов русской религиозной философии XX столетия — персоналиста Николая Бер-дяева и этатиста Льва Карсавина.

В июле 1925 г. Лев Карсавин «в озор-ническом тоне» говорил Семёну Франку, что неплохо бы было «посменовехов-ствовать», и, несмотря на его уговоры, «посменовеховствовал» в «левой», про-большевистской газете «Евразия», обусло-вившей раскол в евразийском движении [23. С. 182].

Раскол движения и последующая де-градация его научно-интеллектуальной составляющей стали итогом ухода евра-зийцев в политику. Желание «поиграть» с контрразведывательным отделом (КРО) ОГПУ и английской разведкой, откровен-ные симпатии к большевикам, «наводне-ние» движения агентурой ОГПУ привели в начале 1930-х гг. к закату евразийства.

Однако в глобальном, научном масшта-бе Льва Платоновича Карсавина влекла не политика, а философия. Еще в дореволю-ционном Петербурге на долгие годы его «философской музой» становится не жена

2 Имеется в виду программный документ дви-жения «Евразийство (Опыт систематического изложения)», 1926 г.

Лидия Николаевна (урожденная Кузнецо-ва), а Елена Скржинская, бывшая студентка профессора. Именно ей Карсавин посвя-щает в 1922 г. свою «Метафизику любви» — «Петербургские ночи». Сам мыслитель впоследствии вспоминал, что это была во многом «любовь головная», но именно эту любовь припомнили мыслителю, когда он пытался в 1926 г. получить должность орди-нарного профессора в Парижском Русском богословском институте. Любовные увле-чения профессора Карсавина были назва-ны коллегами «кафедральной эротикой».

Итак, к концу 1929 г. профессор Карсавин окончательно отходит от евразийства, хотя близость идеалам учения продолжает со-хранять еще долгие годы. Евразийский под-текст прослеживается в последующих его работах, опубликованных уже после выхода из движения (к примеру, работа «Государ-ство и кризис демократии», Каунас, 1934).

В 1927 г. профессор Карсавин, отка-завшись от весьма заманчивого предло-жения преподавательской деятельности в Оксфорде, переехал в Литву, поближе к своей исторической родине, носталь-гию по которой мыслитель ощущал по-стоянно. В Каунасском университете на литовском языке он читал многочислен-ные курсы, заведовал кафедрой всеоб-щей истории.

Перед переездом Л. П. Карсавина в Лит-ву многие опасались, что его принадлеж-ность к евразийству, великодержавные воззрения могут возыметь отрицатель-ное воздействие на литовских студентов. Однако этим опасениям не суждено было сбыться. В отличие от практицизма евра-зийских коллег, в Каунасском университете профессор Карсавин снискал себе подлин-ную славу ученого. Он успешно, в кратчай-шие сроки преодолел языковый барьер, выучив литовский язык и овладев им до такой степени, что писал на нем научные труды, переводил Гегеля и поправлял са-мих литовцев.

Многие бывшие студенты, обучавшиеся у профессора Карсавина, упоминали о его лекциях как о ярких моментах университет-ских штудий. Известный литовский филолог Альгирдас Юлюс Греймас вспоминал, что был пленен красотой излагаемых профессо-

VoprKult-4_11.indd 48 18.03.2011 16:49:12

49

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

ром идей: «Это самый искренний и элегант-ный ученый из всех, которых я когда-либо встречал: таким образом, наверное, созда-ются идеальные фигуры, помогающие по-том выбирать жизненные пути» [15]. С вос-хищением о лекциях профессора Карсавина говорил историк Винцас Трумпа: «<…> Без колебаний можно утверждать, что Карса-вин был не рядовой профессор. <…> Уже сам внешний вид его был профессорским <…>» [15].

В 1940 г. профессор Карсавин вместе с университетом переезжает в Вильнюс, т. к. Литва становится частью СССР, а Вильнюс — ее столицей. Жизнь Л. П. Карсавина в Кауна-се и Вильнюсе существенно различалась: Вильнюсский университет (ВГУ) ему был враждебен. Весной 1946 г. послевоенная советская администрация ВГУ поставила под сомнение докторскую ученую степень и профессорское звание Карсавина, полу-ченные им еще в 1916 г. в Петрограде. Для улаживания дел мыслитель посетил Москву, после чего Высшая аттестационная комис-сия вынуждена была выдать ему дипломы доктора и профессора. Вильнюсский уни-верситет вновь пригласил Карсавина, од-нако тот отказался и в 1947 г. окончательно перешел на работу в вильнюсский Художе-ственный музей.

Энциклопедические знания и всесто-ронняя образованность нового директора музея оказали значительное влияние на его научных сотрудников. Впоследствии Пин-кус вспоминал, как Карсавин на одной из своих лекций несколько часов подряд гово-рил о картине Ф. Хименеса «Св. Магдалина» (XVII в.), декламируя на итальянском и ис-панском языках [15].

С 1948 г. у профессора Карсавина начина-ются неприятности: арестовывают его дочь Ирину, обвиненную органами госбезопас-ности СССР в сотрудничестве с английской разведкой. Профессор неосторожно кри-тикует советскую власть, а его самого на-чинают массово посещать подозрительные личности, называвшие себя журналистами. Дело оперативного учета «Алхимик»3 в от-

3 «Алхимик» — оперативный псевдоним, полу-ченный Л. П. Карсавиным в ходе его агентурной разработки органами госбезопасности СССР.

ношении Л. П. Карсавина заводится НКВД СССР еще в июле 1940 г., но с октября 1944 г. доносы на «Алхимика» после аргументиро-ванного и категоричного отказа профессо-ра стать сексотом аккуратно приобщаются к общему оперативному материалу [1].

8 июля 1949 г. 67-летнего «Алхимика» Карсавина, несмотря на слабое сердце и хронический туберкулез, арестовыва-ют органы МГБ СССР. В постановлении на арест от 8 июля 1949 г. отмечалось: «Лев Платонович Карсавин являлся с 1925 по 1928 год одним из руководителей бе-логвардейской организации “Евразия”, финансируемой британской разведкой “Интеллидженс Сервис”… С помощью ан-тисоветских организаций внутри Совет-ского Союза они рассчитывали свергнуть Советское правительство и захватить власть в свои руки» [2].

На вопрос следователя «Признаете ли вы себя виновным?» профессор Карсавин отвечал: «Виновным себя признаю в том, что после выселения из РСФСР проживал за границей и в 1924–1930 годах участво-вал в белоэмигрантском движении евра-зийцев, но контрреволюционным его не считал. Евразийское движение в период моего участия в нем исходило из призна-ния Октябрьской революции, но отри-цало коммунизм, стремясь заменить его Православием и культурным своеобра-зием России» [цит. по: 1]. По результатам рассмотрения Особым совещанием при МГБ СССР материалов уголовного дела № Р 11972 гражданину Льву Платоновичу Карсавину, обвиненному в совершении преступлений, предусмотренных ст. 58.4 («Участие в контрреволюционной ор-ганизации») и 58.10 ч. 1 («Шпионаж») УК РСФСР, 4 марта 1950 г. был вынесен при-говор — десять лет исправительно-тру-довых лагерей.

На этапе в сталинские лагеря профес-сор Карсавин был бодр духом и ободрял других. Ехавшие с ним вместе в эшелоне литовцы готовились к медленной смерти от голода и каторжного труда. «Мне лег-че, — говорил профессор, — я еду на зем-лю своих предков» [цит. по: 1].

В лагерях у Льва Платоновича обост-ряется застарелый туберкулез, предо-

VoprKult-4_11.indd 49 18.03.2011 16:49:12

504/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

пределивший смертельный исход. «<…> Спокойно и ясно ждал он жизненного конца, который для него означал переход из несовершенной реальности в вечное бытие. Он испытал очевидность смерти, и то, что в жизни ничего нет такого, чего можно бояться. “Жизнь есть решающий час бытия”, — такую мысль когда-то высказал Лев Платонович Карсавин. И следовал это-му постулату» [2]. 20 июля 1952 г. профес-сор Лев Платонович Карсавин скончался от тяжелого, двустороннего фиброзно-ка-вернозного туберкулеза легких в припо-лярном инвалидном лагере МИНЛАГа пос. Абезь Коми АССР.

В посмертной эпитафии-записке, вло-женной в синий стеклянный флакон и за-шитой в труп, его друзья по лагерю и уче-ники А. А. Ванеев и В. Н. Шимкунас указа-ли: «Лев Платонович Карсавин, историк и религиозный мыслитель. В 1882 году ро-дился в Петербурге. В 1952 году, находясь в заключении в режимном лагере, умер от милиарного туберкулеза. Л. П. Карса-вин говорил и писал о Тройственно-еди-ном Боге, Который в непостижимости Своей открывает нам Себя, дабы мы че-рез Христа познали в Творце рождаю-щего нас Отца. И о том, что Бог, любовью превозмогая Себя, с нами и в нас страда-ет нашими страданиями, дабы и мы были в Нем и в единстве Сына Божия обладали полнотой любви и свободы. И о том, что само несовершенство наше и бремя на-шей судьбы мы должны опознать как аб-солютную цель. Постигая же это, мы уже имеем часть в победе над Смертью чрез смерть.

Прощайте, дорогой учитель. Скорбь разлуки с Вами не вмещается в слова. Но и мы ожидаем свой час в надежде быть там, где скорбь преображена в вечную радость» [6. С. 102]. Безымянную могилу мыслителя обозначил небольшой холмик с деревянной табличкой и надписью на ней: «П–11».

Нельзя не упомянуть о двух весьма знаковых фактах жизни и смерти профес-сора Карсавина.

По неустановленным причинам право-славный священник о. Петр не исповедал перед смертью мыслителя, хотя и обещал

совершить исповедь. Таинство исповеди совершил литовский ксендз, что впослед-ствии породило недостоверные слухи о пе-реходе Льва Карсавина в латинство. Цинизм советской репрессивной машины по отно-шению к профессору Карсавину достиг сво-его апогея тогда, когда вместе с его телом в так называемом гробу, а фактически — наспех сколоченном деревянном ящике из горбыля, была захоронена чужая, ампути-рованная в лагерном лазарете у одного из больных, нога. Заключенный-искусствовед Н. Н. Пунин с меткой простотой заметил: «<…> Повезло же кому-то, хоть одной но-гой лежать в гробу вместе с Карсавиным. А ведь бывший владелец этой ноги, веро-ятнее всего, никогда и не слышал о нем» [6. С. 103].

Наиболее значительные труды про-фессора Карсавина, ставшие ему интел-лектуальным памятником: «Очерки рели-гиозной жизни в Италии XII–XIII вв.» (1912); «Монашество в средние века» (1912); «Культура средних веков» (1914); «Осно-вы средневековой религиозности в XII–XIII веках, преимущественно в Италии» (1915); «Католичество» (1918); «Saligia, или Весьма краткое и душеполезное размыш-ление о Боге, мире, человеке, зле и семи смертных грехах» (1919); «Введение в ис-торию» (1920); «Восток, Запад и русская идея» (1922); Noctes Petropolitanae (1922); «Джиордано Бруно» (1923); «Филосо-фия истории» (1923); «О началах» (1925); «О личности» (1929); «Поэма о смерти» (1931); фундаментальный шеститомник Europos kultūros istorija («История евро-пейской культуры», 1931–1937), изданный на литовском языке.

В лагерный период 1951–1952 гг. Карса-виным были написаны еще около десят-ка философско-богословских трактатов, среди которых «О молитве Господней», «О бессмертии души», «Венок сонетов», «Терцины», комментарии к «Венку соне-тов» и к «Терцинам». К сожалению, работа «Об апогее человечества», посвященная Вселенской Миссии Богочеловека Иисуса Христа, была безнадежно утрачена в ста-линских лагерях.

Окончание следует.

VoprKult-4_11.indd 50 18.03.2011 16:49:12

51

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

Список литературы и источниковАрефьева И.1. «Алхимик». Под таким псев-донимом проходил в делах НКВД, рас-крытых недавно в Литве, религиозный философ Л. П. Карсавин. URL: http://krotov.info/history/20/1949 kars.html (дата обращения: 24.09.2010).Арефьева И.2. Дело «Алхимика» Карсави-на. 2006–2007. URL: http://www.kolos.lt/index.php?option=com_content&task= view&id=57&Itemid=26 (дата обращения: 01.08.2008).Бердяев Н. А.3. Утопический этатизм евра-зийцев («Евразийство». Опыт система-тического изложения) // Н. А. Бердяев о русской философии / Сост., вступ. ст. и примеч. Б. В. Емельянова, А. И. Нови-кова. — Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1991. — Ч. 2. Бицилли П. М.4. Два лика евразийства // Россия между Европой и Азией: Евра-зийский соблазн. Антология / Ред.-сост. Л. И. Новикова, И. Н. Сиземская. — М.: Наука, 1993. Ванеев А. А.5. Два года в Абези. В память о Л. П. Карсавине // Наше Наследие. — 1990. — № 3 (15).Ванеев А. А.6. Два года в Абези. В память о Л. П. Карсавине // Наше Наследие. — 1990. — № 4 (16).Евангелие от Иоанна, 15:13 // Библия. Кни-7. ги Священного Писания Ветхого и Ново-го Завета, канонические, в русском пере-воде, с параллельными местами. — М., 1996.Евразийство (Опыт систематического 8. изложения). Коллективная монография первых евразийцев // Основы Евразий-ства / Сост. Н. Агамалян [и др.]. — М.: Арк-тогея-Центр, 2002.Зеньковский В. В.9. История русской фило-софии. — Харьков: ФОЛИО; М.: Изд-во «ЭКСМО-Пресс», 2001.Иов (Гумеров), иером.10. Вопросы священ-нослужителю. 2006. URL: http://www.pravoslavie.ru/answers/060503140726 (дата обращения: 27.09.2010).Карсавин Л. П.11. Основы политики // Ос-новы Евразийства / Сост. Н. Агамалян [и др.]. — М.: Арктогея-Центр, 2002.Карсавин Л. П.12. Философия истории. — СПб.: АО «Комплект», 1993.

Карташев А. В. 13. Лев Платонович Карсавин (1882–1952) // Вестник русского христи-анского движения. — 1960. — № 58–59. URL: http://www.golubinski.ru/ecclesia/kartashev/karsavin.htm (дата обращения: 24.09.2010).Клементьев А. К.14. Лев Платонович Карса-вин в евразийской организации. Хроно-логия событий / Материалы третьей ме-ждународной конференции «Культурное наследие российской эмиграции 1917–1939 гг.». Сборник III «Зарубежная Россия 1917–1939 гг.». — СПб., 2002. URL: http://www.inrusem.spb.ru/book_0001–3.htm (дата обращения: 09.08.2005).Ласинскас П.15. Русские историки-эмигран-ты в Литве: Л. П. Карсавин. URL: http://www.russianresources.lt/archive/Karsavin/Kars_5.html (дата обращения: 24.09.2010).Мелих Ю. Б.16. О личности Л. П. Карсави-на. К 125-летнему юбилею // Вестник МГТУ. — 2007. — Т. 10. — № 3.Пащенко В. Я.17. Социальная философия ев-разийства. — М.: Альфа-М, 2003.Письмо князя Н. С. Трубецкого П. П. Сув-18. чинскому от 29.04.1924 г. // Н. С. Трубецкой. Письма к П. П. Сувчинскому: 1921–1928 / Сост., подгот. текста, вступ. ст. и примеч. К. Б. Ермишиной. — М.: Библиотека-фонд «Русское Зарубежье»; Русский путь, 2008.Письмо князя Н. С. Трубецкого П. П. Сув-19. чинскому от 05.05.1924 г. // Н. С. Трубецкой. Письма к П. П. Сувчинскому: 1921–1928.Примечания // Н. С. Трубецкой Письма 20. к П. П. Сувчинскому: 1921–1928.Родин Е. В.21. Гностический этос и нравст-венная метафизика Л. П. Карсавина: дис. … канд. филос. наук: 09.00.05. — Тула, 2006. — 155 с.Сапронов П. А.22. «Сверхсофиология» Л. П. Карсавина // Начало (журнал Санкт-Петербургского института бо-гословия и философии). — 2005. — № 14. — С. 42–43.Соболев А. В.23. Полюса евразийства: Л. П. Карсавин (1882–1952), Г. В. Флоров-ский (1893–1979) // Новый мир. — 1991. — № 1.Соболев А. В.24. Своя своих не познаша. Евразийство: Л. П. Карсавин и другие (Конспект исследования) // Начала. — 1992. — № 4.

VoprKult-4_11.indd 51 18.03.2011 16:49:12

524/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

В многоликом современном предметном мире произведения народного искусст-ва особенно радуют глаз своей рукотвор-ностью, праздничностью. Наша культура окрашена внимательным обращением к его богатым традициям. Черты национального своеобразия, вековые традиции и мастер-ство ярко проявляются в народном костю-ме — наиболее массовом виде народного творчества.

Костюм — один из самых необходимых человеку элементов повседневности, посто-янно присутствующий в материальной куль-туре во все времена. По форме он «идеально раскрывает человеческое в человеке и может быть ключом к пониманию исторического и жизненного опыта народов, творческих сил и способностей человека, материальных и духовных ценностей, созданных предшест-вующими поколениями» [1. С. 108].

Исследование народного костюма наро-дов Среднего Поволжья позволяет выявить

УДК 007

Синтез образов одежды в традиционной культуре народов

Среднего Поволжья (XIX век)© Алёхина Наталья Владимировна*, ГОУ ВПО «Поволжский государственный университет сервиса».Россия, 445677, Тольятти, ул. Гагарина, 4. E-mail: do@tolgas.ru Статья поступила 18.10.2010 г.

В статье проводится краткий анализ традиционной одежды народов Среднего Поволжья (мордвы, татар, чувашей, русских и немцев), выявляются идентичные элементы костюма, сформировавшиеся в процессе этнокультурного взаимодействия. Анализ повседневности позволяет проследить про-цессы синтеза элементов одежды в регионе, а также определить ее устойчивые идентификацион-ные признаки. Ключевые слова: повседневная культура, Среднее Поволжье, народный костюм, русские, мордва, татары, чуваши, немцы, этнокультурное взаимодействие.

The paper analyses traditional clothes of Central Volga Region people (the Mordovians, the Tartars, the Chuvashes, the Russians, the Germans), determines identical elements of the costume formed in the process of ethno-cultural interaction. The analysis of daily life allows to follow the process of synthesis of clothes elements in the region and to describe its invariable identifi cation features. Key words: Daily culture, the Average Volga region, national suit, Russian, Mordovians, Tatars, Chuvashs, Germans, ethnocultural interaction.

* Алёхина Н. В. — аспирантка Поволжского государственного университета сервиса.

VoprKult-4_11.indd 52 18.03.2011 16:49:12

53

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

динамику традиционной культуры региона, заключающуюся в постоянной борьбе уста-новившихся, унаследованных от прошло-го образцов культуры с зарождающимися в культуре новыми явлениями.

Социокультурный потенциал народно-го костюма в последние годы только воз-растает и нередко лежит в основе этниче-ской и межэтнической интеграции народов региона. При исследовании особенностей традиционной одежды народов региона, ее диффузии и этнических трансформаций в ходе исторического развития выявляются заимствования и наиболее типичные черты в процессе интеграции людей в локально-региональное сообщество на современном этапе. Это, по нашему мнению, поможет опти-мально удовлетворять потребности населе-ния в одежде, наилучшим образом «вписы-вая» ее в социокультурную среду Среднего Поволжья.

«Современная национальная одежда народов региона сохраняет в себе следы прошлых культурных связей между этниче-скими группами, из которых сформирова-лись современные народности Поволжья. Ее покрой отражает две этнохозяйственные структуры: охотничье-земледельческую, связанную с лесными, финскими, племена-ми, и степную, скотоводческую, связанную с тюркскими племенными объединениями» [4. С. 34].

На протяжении всего культурно-истори-ческого развития традиционная одежда, как и вся культура народов Среднего Поволжья в целом, выработала структурно-органи-зованную систему: ее нельзя представлять как простую сумму элементов, распростра-ненных среди различных групп этноса. Все явления, включая элементы костюма, не случайные, а находятся в системе традици-онной культуры. Территориальные разно-видности традиционной одежды включены в более общие и более сложные системы и проявляются на ее фоне. Тем не менее в ней можно выделить и особенности, характерные для отдельных этносов, насе-ляющих Среднее Поволжье. Приведем крат-кое описание традиционной одежды XIX в. самых многочисленных в то время этносов региона — мордвы, татар, чувашей, русских и немцев.

Народный костюм мордвы, особенно женский, очень красочен. Будучи в основе своей единым, он все же подразделяется на эрзянский и мокшанский подтипы. Нижним платьем мордвы являлась рубаха, ее носили с поясом или специальным сложным укра-шением на бедрах. Впервые девушки наде-вали его в день совершеннолетия, а затем он считался обязательным элементом женского наряда вплоть до глубокой старости [2. С. 46]. Композиционным центром являлось нагруд-ное украшение мордовки — декоративная застежка сюлгам, сюлгамо. Также грудь украшалась бусами, гайтаном из серебря-ных монет и бисера, сложным нагрудником. Поверх рубахи надевались юбка и фартук.

Большое внимание уделялось головному убору. Для эрзянок типичны были высокие головные уборы на твердой основе с длин-ной, спускавшейся на спину лопастью из холста, вышитой и украшенной блестками, а для мокшанок — двурогие головные уборы, тюрбанообразные повязки. В уши вдевали серьги с подвеской — серебряной монетой, бусинкой или в виде шариков из гусиного пуха. Повседневной обувью служили лыковые лапти, на выход — кожаные сапожки, которые имели острые носы, верх их часто обшивался красным сафьяном. Неотъемлемой частью являлись вязанные из шерсти полосатые наколенники с геометрическим орнаментом, которые мокшанки носят и теперь.

Традиционная одежда татарского народа в том виде, в каком она сложилась в иссле-дуемый период, представляет собой ориги-нальную и самобытную область материаль-ного быта. «Стиль народного костюма татар вплоть до середины XIX в. можно опреде-лить как монументальный» [7. С. 29]. Татары носили туникообразные длинные, широкие рубахи — кулмэк и широкие штаны свобод-ного покроя. Рубаха украшалась воланами, нагрудная часть дугообразно оформлялась аппликацией, рюшами или съемным нагруд-ным украшением — изнь. Обязательным эле-ментом женского платья являлся нижний нагрудник — кукрэкчэ. Этому стилю одежды у женщин соответствовали большие нагруд-ные и накосные украшения — чулпы, чэч-кап, широкие перевязи — хаситэ, широкие браслеты, а также сложный головной убор. Поверх рубахи надевали безрукавный (или

VoprKult-4_11.indd 53 18.03.2011 16:49:12

544/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

с короткими рукавами) камзол. Камзолы у женщин по бортам, низу украшали позу-ментной тесьмой, мехом. В холодное время носили длинные крытые или дубленые шубы, а также подстеганные бешметы. Наиболее ранним видом верхней меховой одежды тата-рок была расклешенная шуба — чабулы.

Кожаные ичиги (башмаки) с жесткой и мягкой подошвой, сшитые нередко из цвет-ной кожи, являлись традиционной обувью. Праздничные ичиги и башмачки женщин были оригинально орнаментированы в тех-нике кожаной мозаики. Рабочей обувью были лапти татарского образца: с прямоплетеной головкой и низкими бортиками. Носили их с белыми суконными чулками. Зимней обу-вью являлись валенки — киез итек, пима, короткие и высокие. Такие принадлежно-сти костюма, как тула оек (суконные чулки) и читек — кэвеш (ичиги с кожаными кало-шами), также связаны с тюркским этносом [10. С. 213].

Комплекс традиционной одежды основ-ной массы татарского народа, особенно кре-стьянства (лапти, тулупы, женские фартуки, шерстяные чулки, носки), в значительной мере сложился в процессе продолжительно-го взаимовлияния с русским этносом. Опре-деленная преемственность устанавливается в полусферических мужских шапках татар от древнетюркских племен. Женская шапоч-ка — калфак также восходит к одному из элементов комплекса женского головного убора тюркоязычных народов. Покрывало-образные головные уборы были характерны практически для всех возрастных категорий женщин. Они представляли собой самые различные по форме, территориальной при-надлежности и времени бытования уборы, носившиеся поверх волосников.

Таким образом, в формировании нацио-нальной одежды татарского народа основ-ная роль принадлежала этническим тради-циям, оказавшимся довольно устойчивыми. Однако эти процессы протекали не только за счет внутренних источников, но и за счет взаимодействия с другими народами. Поэто-му национальной одежде татар присущи общекультурные элементы, заимствованные у народов-соседей.

Чувашская женская рубаха по сво-ему покрою целиком принадлежит к типу

туникообразной. Происхождение белой туникообразной рубашки у чувашей можно связать с булгарскими корнями, ибо наличие ее в старину отмечается некоторыми авто-рами и у казанских татар [11. С. 48]. Нагруд-ная вышивка кеске представляла собой две асимметрично расположенные по обеим сторонам грудного выреза вышивки в виде крупных восьмиконечных звезд. Для белой вышитой рубахи было характерно ношение на поясе вышитых кусков ткани — сара и кис-тей из шерсти и бисера, называемых хуре.

Второй тип рубашки — анатри. Она имела прямые аналогии с татарской. Третий тип — вирьяльская рубашка, туникообраз-ная, с одним полотнищем и цельными без клиньев боковыми полотнищами.

Штаны — обязательная принадлежность чувашского женского костюма. У верховых они по крою были близки к мужским, у низо-вых — с широким шагом. Холщовые бала-хоны из холста и из тонкого сукна — пус-тав, а также кафтан были верхней одеждой чувашей обеих групп. Чувашский женский костюм характеризовался большим количе-ством разнообразных украшений — шейных, нагрудных, поясных.

Традиционная обувь — лапти, надевае-мые у верховых чувашей на черные портян-ки, у низовых — на вязаные чулки.

Головные уборы чувашских женщин можно объединить в следующие группы: платки, полотенца, покрывала, шлемообразные шапки и конусообразные головные уборы. Особый интерес из старинных головных убо-ров представляет девичий головной убор — тухья. Тухья — шапочка-шлем из ткани или кожи, шитый бисером или монетами с твер-дой металлической шишечкой наверху. Сбоку прикреплялся хвост [5. С. 128].

В настоящее время существует средне-волжская группа русских, которая сформи-ровалась за счет миграции северо-, средне- и южноруссов и выработала универсальные черты культуры и быта, распространяющиеся и на одежду. Сравнительный анализ показы-вает, что, различаясь отдельными элемен-тами, русская народная одежда различных областей содержит общие черты. Ее отличия только в отдельных деталях и расположе-нии отделки. Главное различие проявилось в женском костюме и заключается в наличии

VoprKult-4_11.indd 54 18.03.2011 16:49:12

55

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

сарафана в северном костюме, а в южном — поневы.

В Среднем Поволжье традиционная одежда существовала не как нечто неизмен-ное, статичное по всей территории региона. В процессе своего развития она формирова-лась как взаимозависимое множество мест-ных традиций, сближавшихся и вырабатываю-щих общие черты в процессе этнокультурной консолидации. Группы этносов, субэтносы и их этнотерриториальные, конфессиональ-ные и другие образования на разных этапах своего развития (формирования, активного функционирования, затухания) существенно различались по своей культуре в регионе. В связи с этим различия между общим и част-ным в их одежде были не абсолютны: общее на одном этапе нередко становится частным и, наоборот, частное — общим.

По приглашению Екатерины II на берегах Волги поселились немцы-колонисты. Немцы, селившиеся в городах, быстро теряли свой этнический колорит в одежде. Однако в коло-ниях она долго сохраняла в той или иной степени национальные черты, привезенные из Германии [6. С. 28].

Вместе с тем костюм немцев-колонистов отражал особенности их хозяйства, занятий и быта, сформировавшиеся уже на новой родине. Так, например, бурное развитие сар-пиноткацкого производства в XIX в. привело к распространению ткани сарпинки для изго-товления одежды местных немцев. Потреб-ность в головных уборах для полевых работ стимулировала соломоплетение в регионе, а широкополая соломенная шляпа стано-вится неотъемлемым элементом женской и мужской немецкой одежды.

Кроме того, климатические особенно-сти Среднего Поволжья заставили изменить прежний стиль одежды, особенно зимней. Мужчины стали носить длинный, до пят, тулуп шерстью внутрь, с высоким широким ворот-ником, который в метели и бураны спасал от пронизывающего ветра. Мужские зимние шапки шили из овчины или кролика. Непре-менным атрибутом стали высокие валенки, позволявшие ходить по глубокому снегу, рукавицы из овчины, сверху обитые самотка-ной холстиной, и стеганые штаны, которые хозяйки шили сами [9. С. 234]. Сплетенные из лыка лапти и онучи из грубой овечьей

шерсти, самотканые зипуны с башлыками носи ли бедняки, живущие в русских селах. Осенью и весной под лапти подвязывали деревянные колодки, чтобы не намочить ноги. Женщины в качестве головного убора носили платки и шали, связанные из кроличь-его или козьего пуха. Но в немецких поселе-ниях предпочитали вязать треугольные шали в виде косынки наряду с четырехугольными шалями, паутинками и палантинами.

Культурно-исторический анализ позво-лил выявить идентичные элементы тра-диционного костюма, сформировавшиеся в процессе этнокультурного взаимодействия в Среднем Поволжье:

для всех народов региона самым распро-страненным видом одежды стала рубаха. Мужская и женская рубаха относится к типу туникообразных. Он сложился из образцов, принесенных с юга, и одежды коренного населения. Мужчины носили рубаху под-поясанной, поверх надевали легкий камзол. Происхождение камзола не совсем ясно, но, вероятно, это древняя тюркская одежда;

все народы региона имели так называе-мое «верхнее платье», и отличалось оно от камзола длинными рукавами;

зимней одеждой у всех представителей являлись шубы и тулупы, но назывались они у каждого народа по-своему. У русских — тулуп, чувашей — шоборам, татар — толып. Тулупы не застегивались, а лишь запахива-лись глубоко на левую сторону или подпоя-сывались кушаком;

обувь была кожаная, лыковая и валяная. Лишь малыши ходили босиком. Для женщин с подросткового возраста считалось даже неприличным обнажать ноги;

головные уборы были разнообразны, осо-бенно женские. Они отражали национальную специфику, социальную и классовую при-надлежность, возрастные особенности их носителей. Мужские головные уборы были значительно проще, чем женские;

цвет одежды, как правило, выступал сим-волом национальной и религиозной принад-лежности, указывал на возраст и пол.

Резюмируя, можно сказать, что в указан-ном регионе имеется устойчивый механизм сохранения наиболее удачных образцов куль-туры, что в условиях глобализации производ-ства, когда многие объекты материальной

VoprKult-4_11.indd 55 18.03.2011 16:49:12

564/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

культуры неминуемо становятся элементами универсального комплекса, может обеспе-чить создание и копирование уникальных, единичных изделий (одежды). А сохранение и развитие традиционных форм костюма позволит более полно удовлетворить потреб-ности различных групп населения и обозна-чить перспективы массового потребления модной одежды в современной ситуации. Тем более состояние российской экономики настоятельно требует использования опыта всех народов как культурного ресурса раз-вития производства.

Список литературыАрнольдов А.И.1. Путь к храму культуры / А.И. Арнольдов. — М.: Издательский дом «Грааль», 2000.Белицер В.Н.2. Народная одежда мордвы / В.Н. Белицер. — М.: Наука, 1972.Ведерникова Т.И.3. Этнография и празд-ничная культура народов Самарского края. — Самара, 1991.Гоген Торн Н. И.4. Женская одежда народов Поволжья. Материал к этногенезу. — Чувашгосиздат, 1960.

Георги И.Г.5. Описание всех обитающих в Рос-сийском государстве народов, их житей-ских обрядов, обыкновений, одежд, жилищ, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопамятностей. — М., 2007.Дитц Я.Е.6. История Поволжских немцев-колонистов / Я.Е. Дитц; под науч. ред. доц. И.Р. Плеве. — М.: Готика, 1997.Мухаметшин Ю.Г.7. Татары-крящены: Исто-рико-этнографическое исследование. — М., 1972.Пименов В.В.8. О некоторых закономерно-стях в развитии народной культуры // Сов. этнография. — 1967. — № 2.Савченко И.А., Овсянников В.П. 9. Россия — Германия: история взаимоотношений / И.А. Савченко, В.П. Овсянников. — Толь-ятти: Изд-во ТГАС, 2005.Суслова С.В, Мухамедова Р.Г.10. Народный костюм татар Поволжья и Урала (середи-на XIX — начало ХХ в.). Историко-этно-графический атлас татарского народа. — Казань, 2000. Чуваши. Этнографическая история и тра-11. диционная культура / Авт.-сост. В.П. Ива-нов и др. — М.: ДиК, 2000.

«Русская история — это минное поле»

Лурье Л. 22 смерти, 63 версии. — СПб.: BHV, 2011. (Серия «Окно в историю».)Русская история — минное поле: каждые несколько десятилетий герои превращаются в злодеев, злодеи — в героев. Учебники переписыва-ются, портреты в начальственных кабинетах меняются. Для граждан прошлое неопределенно, изменчиво. Это внушает опасное убеждение: правды нет, и ее не добиться. Для историков, особенно если они не связаны конъюнктурой, былое нашего Отечества — захватывающий детектив. Почти ни на один вопрос нет ясного ответа. Всякое событие обрастает версиями. Неудивительно, что много их и вокруг смер-тей известных личностей: Иван Грозный, Петр Первый, Александр Радищев, Петр Чайковский, Александр Блок, Савва Морозов, Максим Горький, Владимир Ленин, Петр Врангель, Сергей Киров, Иосиф Ста-лин… В новой книге Льва Лурье 22 смерти, а версий почти в три раза больше, ведь причины и обстоятельства ухода из жизни этих людей окончательно не ясны. События в книге охватывают период с 1584 по 1952 г. Работа неакадемическая, в ней нет научного аппарата. Но

автор старался по возможности учесть все важнейшие источники, принять во внимание различные, часто противоположные точки зрения.

Издание рассчитано на широкий круг читателей.Собкор

КНИЖНАЯ ПОЛКА

VoprKult-4_11.indd 56 18.03.2011 16:49:12

57

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

УДК 930.85

Похоронно-поминальный обряд татар Среднего Поволжья в XX веке: динамика традиции

© Лепёшкина Лариса Юрьевна*, ГОУ ВПО «Поволжский государственный университет сервиса».Россия, 445677, Тольятти, ул. Гагарина, 4. E-mail: lara_yura@list.ru Статья поступила 24.11.2010 г.

В статье определяются основные социокультурные особенности похоронно-поминального обряда татар Среднего Поволжья. Развитие данного обряда рассматривается автором через функцию взаи-мопомощи, которая в течение всего XX в. демонстрировала свою устойчивость.Ключевые слова: государственно-религиозные отношения, трансформация, универсализм, функ-ция взаимопомощи, устойчивость, динамика, гражданская панихида, кладбище, преемственность, консерватизм.

In the paper basic sociocultural characteristics of the last offi ces of the Tatars of the Central Volga region are defi ned. Development of this rite is considered by the author via mutual aid function that was demonstrating its stability within the whole 20th century. Key words: state-religious relations, transformation, universality, mutual aid function, stability, dynamics, civil funeral, a cemetery, continuity, conservatism.

Актуальность исследования похоронно-по-минальных обрядов того или иного этно-са определяется тем, что они выступают связующим мостом между традиционной культурой и современностью. Их истори-ко-культурологический анализ позволяет судить о духовных ценностях людей, дина-мика которых (на разных исторических эта-пах) создает представление об этнических особенностях народа. На наш взгляд, ярчай-шим примером сохранения и одновремен-ного изменения традиций в повседневной культуре является похоронно-поминаль-ный обряд татар Среднего Поволжья XX в.

В сущности, судьба похоронных ритуа-лов татар в XX столетии во многом зави-села от специфики государственно-рели-гиозных отношений. В советское время развитие похоронно-поминальной обряд-ности этого народа носило двойственный характер: с одной стороны, часть ритуалов

* Лепёшкина Л. Ю. — аспирантка Поволжско-го государственного университета сервиса.

VoprKult-4_11.indd 57 18.03.2011 16:49:12

584/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

сохранялась и оставалась неизменной, а с другой — существенно трансформиро-валась. Суть трансформационных процессов выражалась в ослаблении строгости выпол-нения отдельных обрядов и их утрате, что обусловливалось распространением анти-религиозного настроения среди татар.

В 1920-е гг. активная борьба с религиоз-ными пережитками в Советской России вос-принималась татарами Среднего Поволжья крайне негативно. Подтверждением этого могут служить найденные нами архивные материалы. Так, в одном из дел обнаружены яркие свидетельства возникшего в тот пери-од времени недовольства со стороны татар антирелигиозной политикой Советского госу-дарства. Приведем только некоторые из них: «Вы правильно говорите, что советская власть старается за нас, это все верно, но вот насчет религии не по-нашему, и у нас отпадает охота слушать вас» [5].

Ответ советского правительства на подоб-ные протесты последовал сразу [7]. В 1927 г. был проведен ряд административных меро-приятий в отношении представителей духо-венства, нарушавших закон об отделении церкви от государства, разрешавших откры-тие нелегальных школ, браки без регистра-ции, препятствовавших общественной рабо-те женщин. Было установлено наблюдение за деятельностью мулл и религиозных школ. На мусульманскую литературу распространя-лась строгая цензура.

Вместе с тем наряду с административ-ным воздействием на духовенство велась активная политпросветительская работа среди татар Среднего Поволжья, которая осуществлялась благодаря расширению сети и улучшению качества учреждений куль-туры. В регионе организовывались кружки и ячейки общества безбожников, усилива-лась их работа среди татарского населения, укреплялись связи этих ячеек с батрачест-вом, беднотой и середняцкой массой, чтобы вырвать указанные слои из-под влияния духовенства [8].

Антирелигиозные мероприятия совет-ского правительства среди татар оказались действенными, что не могло не отразиться на повседневной жизни татарского народа. Так, содержание похоронно-поминальных обря-дов татар наполнялось в советское время

совершенно новыми элементами, новым смыслом, проникнутым идеями универса-лизма и народного единства [6].

Для большинства татар Среднего Поволжья отдельные стороны похоронно-поминальных обрядов в XX в. никак не связывались с потус-торонней жизнью, они исполнялись именно как народные обряды, «привычное русло, в которое выливается владеющая че ловеком скорбь» [2. С. 162–163]. Через похоронно-по-минальные ритуалы отдавались последние почести умершему и осуществлялась функция взаимопомощи, которая в течение всего XX в. демонстрировала свою устойчивость.

В советские годы похоронный обряд татар Среднего Поволжья, так же как и в прошлом, состоял из нескольких взаимосвязанных эта-пов: ритуальное очищение тела умершего и его подготовка к захоронению; непосред-ственно захоронение; поминаль ные обряды [12; 20; 22; 24]. По традиции покой ника хоро-нили на следующий день после смерти, если не было уважительных причин для отклады-вания похорон: ожи дание приезда родных и т. д. В последнем случае похо роны могли состояться и через два-три дня после смерти, и это не осуждалось [20. С. 125].

Для похорон в XX в. было характерно широкое участие в них не только родствен-ников, соседей, но и сослуживцев. Приход боль шого количества людей, как правило, являлся сильным отвлекающим моментом для убитых горем родственни ков. Кроме того, профсоюзные организации крупных предприятий, заводов нередко брали на себя всю организационную сто рону похорон, в том числе и большую часть материаль ных затрат, связанных с ними [24. С. 211].

Немаловажное значение в трансформации похоронного обряда татар Среднего Повол-жья в XX в., как и у других народов региона, имел фактор урбанизации. Так, среди город-ского татарского населения обычным явле-нием стало присутствие женщин во время похорон на кладбище [24. С. 211]. Более того, татары-горожане во второй половине XX в. стали часто хоронить покойников в граждан-ской одежде, хотя наряду с этим существовал традиционный способ облачения умершего в белый саван — кэфен [23. С. 138].

При рассмотрении динамики погре-бальных обря дов татар в течение ХХ в.

VoprKult-4_11.indd 58 18.03.2011 16:49:12

59

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

целесообразно указать на то, что культур-но-бытовой комплекс народа продолжал оставаться хранилищем этнических тради-ций и одновременно становился источником новаций. Так, в городах все большее рас-пространение получили похороны в гробу. В селах в гробу хоронили, как правило, пред-ставителей интеллигенции, молодых людей, особенно трагически погибших, в похоро-нах которых активное участие принимали обществен ные организации, сослуживцы [20. С. 127]. Вместе с тем сохранялось захоро-нение без гроба — укладывание покойника в могиле в боковой нише — лэхет [16].

В отличие от городской среды в сельской местности старинные похоронные обычаи и обряды в основном соблюдались. Так, довольно устойчиво сохранялся обычай при-глашать специальных людей обмыть покойни-ка [20. С. 126]. Он существовал на протяжении многих сто летий, и потому было непросто нарушить его. По традиции, пригла шали людей старшего поколения, знавших обряд и изъ-явивших желание проводить его. Как правило, они являлись верующими и наделяли обряд обмывания религиозным смыслом. Вместе с тем в ходе исследования установлено, что ста рики и старухи, проводившие обмывание, нередко стремились помочь людям, потеряв-шим близкого человека [20; 21; 22; 24].

В этой связи обращает на себя внимание то, что еще в 1930-е гг., когда резко уменьши-лось количество служителей культа, в селах появились так называемые санитарные муллы, которые брали на себя проведение похорон. А так как новых похоронных обря-дов, учиты вающих национальную специфи-ку, еще не было, прово дили их на основе имевшихся знаний, перенятых у предыдущих поколений [11. С. 48].

Важным составным элементом татарских похорон в годы советской власти стала гра-жданская панихида [14. С. 44]. Гражданская панихида представляла собой траурный митинг, где про износились речи специфи-чески траурного содержания. В отличие от другого рода собраний и митингов здесь большую роль играло исполнение духовым оркестром отрывков из траурных маршей различных композиторов [20. С. 127].

В XX в. изменения в погребальной прак-тике затронули кладбища татар региона. Так,

в годы существования Советского Союза местные Советы, колхозы, совхозы, уделя я внимание благоустройству кладбищ, устраи-вали на некоторых из них крытые ритуаль-ные площадки для гражданских панихид [24. С. 211]. Происходили изменения в оформ-лении могил и самих кладбищ. В зоне захо-ронения высаживали деревья, кустарники (рябину, черемуху, сосну, березу), цветы (луковичные и ковровые) [10].

Массовым явлением во второй половине XX в. стала установка памят ников, а также высокой могильной ограды. Причем ограду делали без дверцы, что затрудняло уход за могилой [20. С. 129]. Однако следует обратить внимание на то, что в XIX в. татар ские клад-бища имели общий забор, сделанный из под-ручного материала — из жердей, штакетника, камня, за состоянием которого строго сле ди-ли старики-аксакалы [18. С. 370]. В советское время кладбища попали под действие поста-новления ЦК КПСС «О мерах по прекращению паломничества к так называемым “святым местам”» от 28 ноября 1958 г. [3]. Данный доку-мент предписывал местным органам власти блокировать общественную инициативу по поддержанию порядка на кладбищах, вклю-чая священные для татарских мусульман моги-лы. Этим же документом власти стремились воспрепятствовать проведению верующими различных ритуалов, видя в этом проявление религиозного фанатизма и нарушение обще-ственного порядка [4. С. 102].

XX в. принес изменения и в послепохо-ронные обряды. Главны ми из них выступали поминки. Вместе с тем в прошлом столетии их продолжали устраивать на третий, седьмой, сороковой дни и через год [20. С. 128]. С куль-турологической точки зрения сами поминки, так же как и приуроченность их к опреде-ленному време ни, не являются религиозным предписанием. Они служат воплощением народной традиции, корни которой уходят в доисламский период. Видимо, поэтому они не были отвергнуты в годы советской власти, хотя ситуация оставалась сложной даже после отмены многих прежних запретов Законом СССР «О свободе совести и религи-озных организациях» (1990 г.) [9].

В целом, несмотря на все трансформа-ции в повседневной культуре татар Сред-него Поволжья на протяжении XX в., их

VoprKult-4_11.indd 59 18.03.2011 16:49:12

604/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

традиционная похоронно-поминальная обрядность находила отражение в советских похоронах. Так, к 1980-м гг. до 67–73 % татар-ских семей, проживавших в городах, соблю-дало полностью или частично традиционный похо ронный обряд. При этом данный процент включал группы населения с различным уров-нем образования, кроме лиц с высшим обра-зованием [17. С. 53].

Во многом переосмысление татарами региона традиционных погребальных и поми-нальных обрядов в XX в. было связано не только с политикой Советского государства в похоронной отрасли, но и с ростом межна-циональных браков, имевших довольно дли-тельную историю существования в Среднем Поволжье [15. С. 13; 19]. Так, уровень межэт-нических браков в Республике Татарстан (что характерно для СССР в целом) к началу Второй мировой войны был всего 6 % от общего числа заключенных браков [1. С. 91]. Перелом насту-пил в 1960–1970-е гг., когда сформировалось второе поколение людей, воспитанных в духе интернационализма и атеизма, и интенсифи-цировались процессы миграции и урбаниза-ции. К концу ХХ в. доля браков, заключаемых между лицами разных национальностей, не снизилась и продолжала фиксироваться как стабильная: 20–25 % в городах Татарстана и 13–15 % в сельской местности [15. С. 14].

Основные социокультурные особенности похоронно-поминального обряда татар Сред-него Поволжья можно объединить следую-щим образом:

1. Преемственность в развитии обряда. На протяжении XX в. татарский похоронно-поминальный обряд трансформировался, переосмысливался, но, по сути, сохранялся и передавался от поколения к поколению.

2. Семейственность. По традиции, в похо-ронно-поминальных обрядах татар принима-ли участие все члены семейного коллектива, старые и молодые поколения, близкие и даль-ние родственники.

3. Религиозность. Память о тенгризме (религии древних тюрков), почитание Корана и Сунны татарами Среднего Поволжья спо-собствовали сохранению их погребального ритуала. Несмотря на появление граждан-ского похоронного обряда в годы советской власти, в нем были живы древнетюркский и мусульманский компоненты.

4. Обособленность. По сравнению с други-ми народами Среднего Поволжья у татар в наи-большей степени развито стремление к под-держанию национальных традиций. Данный фактор играет ключевую роль в стабильности похоронно-поминальных обрядов, делает их достаточно обособленными и самобытными.

5. Консерватизм. Выявленная особенность носит относительный характер, поскольку в течение XX в. некоторые элементы похорон-но-поминальной обрядности утрачивались, некоторые сохранялись и переосмыслива-лись. В то же время погребальные ритуалы татар-мусульман демонстрировали устойчи-вость за счет патриархальности татарской семьи. В древних традициях татар и требова-ниях исламской религии особо выделяется уважительное отношение к родителям. Не случайно во многих мусульманских молитвах упоминаются родители. К примеру, в Коране (сура «Аль-Исра», аят 23) указано: «Твой Гос-подь предписал вам не поклоняться никому, кроме него, и делать добро родителям. Если один из родителей или оба достигнут старос-ти, то не говори им: “Тьфу!” — не кричи на них и обращайся к ним почтительно» [13. С. 254]. Считается, что все (доброе и худое) обращение с родителями будет возвращено человеку в этом мире и получит достойную оценку на том свете [21. С. 108]. Соблюдение татарами этого предписания обеспечивало сохранение их похоронно-поминальных обрядов на про-тяжении всего XX в.

Таким образом, похоронно-поминаль-ная обрядность татар вбирает в себя многие черты, сложившиеся в прошлом, но одно-временно для нее характерна существенная трансформация. Это предполагает, с одной стороны, возможность возрождения преж-них традиций, а с другой — их дальнейшее изменение, обусловливаемое самим течением жизни татарского народа в полиэтноконфес-сиональном окружении Среднего Поволжья.

Список литературы и источниковБусыгин Е. П., Зорин Н. В. 1. Этнография наро-дов Среднего Поволжья: Учебное пособие. Часть 1. — Казань: Издательство Казанско-го университета, 1984. — 97 с.Вересаев В. В.2. К художественному оформ-лению быта (об обрядах старых и новых) // Красная новь. — 1926. № 1. — С. 160–177.

VoprKult-4_11.indd 60 18.03.2011 16:49:13

61

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ИСТОРИЯ И НАУКИ О КУЛЬТУРЕ

Власть и церковь в СССР и странах Восточ-3. ной Европы. 1939–1958 (Дискуссионные аспекты). — М., 2003. — 380 с.Гераськин Ю. В.4. Из истории борьбы Совет-ской власти с паломничеством к святым источникам // Российский научный жур-нал. — 2007. — № 1. — С. 102–109.ГУСО «Самарский областной государствен-5. ный архив социально-политической исто-рии» (ГАСПИ). Ф. 1. Оп. 1. Д. 2479. Л. 1.ГАСПИ. Ф. 1. Оп. 6. 1. Д. 2485. Л. 132; Ф. 1. Оп. 1. Д. 2497. Л. 76; Ф. 1. Оп. 1. Д. 2498. Л. 185; Ф. 1. Оп. 1. Д. 2777. Л. 125; Ф. 1. Оп. 1. Д. 2778. Л. 206; Ф. 1. Оп. 1. Д. 2786. Л. 126.ГАСПИ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 2485. Л. 4.7. ГАСПИ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 2479. Л. 4, 5, 22.8. Закон СССР от 01.10.1990 № 1689–1 «О сво-9. боде совести и религиозных организаци-ях» [Электронный ресурс]. — Электрон. текстовые дан. — Режим доступа: http://ussr.consultant.ru/doc3671.html.Инструкция о порядке похорон и содер-10. жании кладбищ в РСФСР № 25 от 12 января 1979 г. — М.: Стройиздат, 1980. Касымов Г.11. Очерки по религиозному и анти-религиозному движению среди татар. — Казань, 1932. Керимов Г. М.12. Шариат и его социальная сущ-ность. — М.: Наука, 1978. — 223 с.Коран / Перевод смыслов и коммента-13. рии Э. Р. Кулиев. — М.: Издательский дом «УММА», 2006. — 808 с. Крывелев И. А.14. Современные обряды и роль этнографической науки в их изучении, фор-мировании и внедрении // СЭ. — 1977. — № 5. — С. 36–45.Отчет о НИР. Этническое развитие 15. и межэтническое взаимодействие

народов Волго-Уральского региона (заключительный) / Руководитель НИР д. и. н., проф. Е. П. Бусыгин. — Казань: КГУ, 2000. — 28 с.Садыкова Р., Сайфутдинов Д.16. Похоронные обряды татар [Электронный ресурс] // Гасырлар авазы — Эхо веков. 2009. № 2. — Электрон. текстовые дан. — Режим доступа: http://www.archive.gov.tatarstan.ru/magazine/go/anonymous/main/?path=mg:/numbers/2009_2/12/01/.Старовойтова Г. В.17. К исследованию этно-психологии городских жителей (по мате-риалам опроса населения трех городов ТАССР) // СЭ. — 1976. — № 3. — С. 45–56.Татары / Отв. ред. Р. К. Уразманова, 18. С. В. Чешко. — М.: Наука, 2001. — 583 с.Татары: история в документах / Сост. 19. Ф. А. Рашитов. Вып. 1. — Саратов, 1998.Уразманова Р. К.20. Современные обряды татарского народа (Историко-этнографи-ческое исследование). — Казань: Татар-ское кн. изд-во, 1984. — 144 с.Хайруллин Г. Т.21. Традиционная культура татарского народа. — Алматы: Каганат-КС, 2000. — 120 с. Хисматуллин А. А., Крюкова В. Ю.22. Смерть и похоронный обряд в исламе и зороа-стризме. — СПб.: Центр «Петербург-ское Востоковедение», 1997. — 272 с. (Orientalia).Этнография татарского народа. — Казань: 23. Издательство «Магариф», 2004. — 287 с.Этнокультурные процессы в Поволжье 24. и Приуралье в Советскую эпоху (до сере-дины 1980-х годов) / Отв. ред. д-р ист. наук В. В. Пименов, канд. ист. наук В. П. Иванов. — Чебоксары: НИИЯЛИЭ, 1991. — 234 с.

ВЫНОСИТСЯ НА ЗАЩИТУ

Визуальные искусства в ситуации глобализации культуры: институциональный аспект

27 апреля 2011 г. в диссертационном совете Д 212.232.55, ФГОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный университет», состоится защита диссертации Демшиной Анны Юрьевны, автора журнала «Вопросы культурологии», на соискание ученой степени доктора культуро-логии. Тема — «Визуальные искусства в ситуации глобализации культуры: институциональ-ный аспект». Адрес организации: 199034, г. Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 7/9, СПбГУ. Телефон: (812) 218-97-94.

Автореферат доступен на официальном сайте ВАК РФ. Источник: http://vak.ed.gov.ru/ru/dissertation/index.php?id54=11672

VoprKult-4_11.indd 61 18.03.2011 16:49:13

624/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ДИДАКТИКА И МЕТОДИКА

МХК… Эта аббревиатура вошла в повсе-дневность вузовского педагогического образования в пору перестройки систе-мы базисных идеологизированных учеб-ных дисциплин. Преподавание мировой художественной культуры перестало быть атрибутом лишь искусствоведче-ски ориентированных специализаций. Оно стало информационно-познаватель-ным процессом, открывшим широкому кругу студентов, в частности будущим педагогам, возможность как изучения общих закономерностей художествен-ного развития человечества в контексте его социальной и культурной истории, так и освоения самих реалий искусства,

созданного разными народами в разные времена.

Первые шаги учебной дисциплины, уже по предмету изучения вызывавшей живой интерес в студенческой среде, делались без особых ограничений временного простран-ства в программах педвузов. Способствова-ло этому и введение в начале 1990-х гг. пред-мета «Мировая художественная культура» в средней школе.

Однако процесс закономерного рефор-мирования состава обществоведческих дис-циплин, введение культурологии в число обязательных общеобразовательных курсов как области знания, призванной сформиро-вать системные представления студентов о становлении, функционировании и взаи-модействии личности и общества в культу-ре, раскрыть сущность культуры как основ-ного содержания социальной истории, а также появление ряда других, прежде не

УДК 792.9

Театрализация как форма креативного освоения курса

МХК в педвузе© Инюшкин Николай Михайлович*,ФГОУ ВПО «Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского». Россия, 440026, Пенза, ул. Лермонтова, 37.Е-mail: kmiok@rambler.ruСтатья поступила 08.12.2010 г.

Статья посвящена театрализации как одному из действенных принципов, которые содействуют эф-фективности и субъективной привлекательности творческого освоения курса «Мировая художест-венная культура» с учетом специфики предмета изучения. Восприятие информации об искусстве и в вузовском, и в школьном формате обучения станет актом освоения, обретет необходимый для этого личностный характер, пройдет специфическую стадию сопереживания, если способ ее доне-сения будет заключать в себе элементы формы художественного мышления.Ключевые слова: театрализация, креативность, сопереживание, творческая самореализация, ин-терпретация.

The paper is devoted to the theatrilization as one of the most eff ective principles that promote effi cien-cy and the subjective attractiveness of the creative development of the course “World Art Culture” with specifi c learning objectives. Perception of information about art both in high school and school learning format will be an act of mastering, will gain needed for this personal nature, will pass a specifi c stage of compassion, if the way it is reported will have elements of the forms of artistic thinking. Key words: theatrilization, creativity, empathy, creative self-realization, interpretation.

* Инюшкин Н. М. — доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой мировой и отечественной культуры Пензенского госу-дарственного педагогического университета им. В. Г. Белинского.

VoprKult-4_11.indd 62 18.03.2011 16:49:13

63

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ДИДАКТИКА И МЕТОДИКА

читавшихся социологических курсов приве-ли к сокращению в вузах часов, отводимых на МХК.

Именно эта ситуация делает актуальным поиск и реализацию методических принци-пов, которые способствуют эффективности и субъективной привлекательности твор-ческого освоения курса «Мировая худо-жественная культура» с учетом специфики предмета изучения.

Опираясь на некоторые важные теоре-тические тезисы, а также на двадцатилетний опыт работы кафедры мировой и отечест-венной культуры Пензенского государ-ственного педагогического университета им. В. Г. Белинского, можно утверждать, что одним из таких действенных принципов является театрализация.

Что есть театрализация применительно к конкретике заявленной нами темы? Имея в виду именно этот ракурс, ее можно тракто-вать как способ воплощения информации об определенных феноменах художественной культуры, интерпретирующий изучаемый текст с использованием сцены и актеров, для того чтобы представить его в форме динами-чески развивающейся ситуации. Визуальный элемент инсценирования и постановка дис-курсов суть признаки театрализации.

Чуть отвлекаясь от определения, имею-щего в данном случае педагогико-методи-ческую акцентуацию, заметим несомнен-ную актуальность переклички подобной технологии передачи информации с весьма популярной в современной теоретической мысли мифологемы о театральности сего-дняшней социальной и духовной жизни. Утверждение того, что в наше время бук-вально «все от политики до поэтики стало театральным» и что нынешнее общество является «обществом спектакля», является весьма популярным мотивом в философско-культурологических исследованиях, да и в обыденном сознании. «Всякая дискурсивная система есть представление (в театральном смысле — шоу), демонстрация аргументов, приемов защиты и нападения… своего рода мелодрама» (Р. Барт).

«Инсценированный характер современ-ной культуры, — утверждает Л.Г. Ионин, — принципиальная ее черта». По его мнению, игровой, «спектаклеобразный» характер

культуры способствует развитию индивиду-ального сознания и прогрессу культуры» [1].

Не вступая в полемику по поводу всеобъ-емлемости театрализации в культуре именно нашего времени и не забывая гораздо рань-ше появившуюся шекспировскую формулу «Весь мир театр», вернемся к принципиаль-ным характеристикам театрализации в педа-гогическом процессе освоения МХК.

Важность одной из них подсказывает специфика самой основы совокупности художественных ценностей, исторически определенной системы их воспроизвод-ства и функционирования. Это искусство как конкретно-чувственная модель куль-турного мира, его художественные образы, соединяющие мысль и чувство, рациональ-ное и эмоциональное, объективное и субъ-ективное в эстетически воспринимаемой творчески созданной реальности.

Восприятие информации об искусстве и в вузовском, и в школьном формате обуче-ния станет актом освоения, обретет необхо-димый для этого личностный характер, прой-дет специфическую стадию сопереживания, если способ ее донесения будет заключать в себе определенные элементы формы имен-но художественного мышления.

Обращая внимание на этот важный ком-понент процесса познания МХК, будем иметь в виду, что заслуживающая особого культу-рологического и педагогического анализа театрализация является лишь частью мето-дического многообразия процесса, включаю-щего в себя и традиционную лекционность, и органическое вхождение в академиче-скую информационную форму современ-ных видеоаудиоиллюстраций изучаемого материала, и возможность соединения дан-ного педагогического жанра с оригиналами произведений художественной культуры в историко-архитектурном контексте, экспо-зициях музейных учреждений, театральных и концертных залах.

Временем-пространством, наиболее эффективно востребующим и стимулирую-щим творческую реализацию интересующе-го нас культурно-познавательного феноме-на, являются семинары, а иногда и итоговые занятия-зачеты.

Обращение к двадцатилетнему опыту включения театрализации в процесс

VoprKult-4_11.indd 63 18.03.2011 16:49:13

644/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ДИДАКТИКА И МЕТОДИКА

изучения МХК в ПГПУ им. В. Г. Белинского дает возможность осознать возможные достоин-ства и недостатки, учет которых может быть полезным коллегам из других вузов, если анализируемая методика их заинтересует.

Начнем с того, что несомненная при-влекательность переведенной на театрали-зованный язык информации, подлежащей изучению и отчету изучающих, не является обязательным, легитимизированным требо-ванием. Традиционная форма студенческих докладов, которые, пользуясь современной лексикой, могут быть и своеобразными пре-зентациями, вопросы педагога и ответы на них участников семинара, интерактивные обсуждения никоим образом не исключа-ются из процесса освоения МХК.

И все же, все же… Практика показывает, что процесс заинтересованного вхождения студентов в попытки театрализованного публичного воплощения мотивов, сюжетов, фактологии художественной культуры дол-жен быть инициирован педагогом. Именно он уже на вводном семинаре призван аргу-ментировать привлекательность творческо-го переосмысления изучаемого материала, отметив при этом добровольность подобно-го методического хода.

Заметим, что убедительность аргумента-ции может и должна изначально подкреп-ляться пониманием самим преподавателем МХК разноплановых, но взаимосвязанных достоинств своего предложения.

Опыт того же пензенского педвуза сви-детельствует о переплетении в процессе инсценированного переосмысления учеб-ного материала активизации как познава-тельного, так и психолого-воспитательного аспектов студенческой деятельности.

Реализация первого изначально требует в отличие от традиционной формы докла-да-сообщения более глубокого погруже-ния в информационное пространство. Ведь именно познанность фактологического материала, на базе которого будет обретать зримую форму творческий замысел, дает возможность не только его появления, но и выбора, отбора наиболее выразительных деталей, работающих на успех задуманного для показа.

Психолого-воспитательный аспект вопло-щения идеи, которая возникает на основе

углубленного познания, поиска формы, наи-лучшим образом работающей на вырази-тельное донесение до аудитории содержа-ния, некоторым образом выходит за пределы только изучения МХК.

И это несомненное достоинство, так как прикосновение к художественной культуре, по природе своей требующей творчества, становится поводом для самореализации, возможностью выявить прежде, может быть, не раскрывавшиеся личностные способно-сти, в том числе возможность некоторого перевоплощения. Снова чуть отвлекаясь от конкретики темы, отметим одну важную в более широком плане деталь, с театрали-зацией связанную. Ведь актерство в большей или меньшей степени коренится глубоко в психике человека. Я — это единство или множество? Могу ли я быть другим? И потому можно утверждать, что даже в малой степе-ни актерствующий индивид получает несо-мненное эмоционально-психологическое удовлетворение именно от возможности утвердиться в собственном многообразии, в способности выходить за рамки привыч-ного образа себя. В среде будущих педаго-гов это особенно важно, так как успешный учитель всегда немного актер. Ему должно быть свойственно умение спокойно и дос-тойно держаться на публике, не смущаясь говорить перед многими людьми, иначе он не сможет провести ни одного урока. Учи-тель должен уметь до некоторой степени перевоплощаться, ибо полная откровен-ность и открытость со стороны старшего не всегда хороша и полезна. Поэтому учителю порой нужно играть строгость и суровость, сохраняя справедливость, а порой проявить мягкость и податливость, чтобы дать ученику возможность свободно самовыражаться, но при этом сохранить внимание и контроль.

Однако актерская ипостась хотя и очень важный, но не единственный компонент реа-лизации способностей студентов, направ-ленных на творчество в процессе интерпре-тации феноменов мировой художественной культуры.

Многолетний опыт дает возможность утверждать, что в тех учебных группах, где идея театрализованного перевоплощения учебной информации находит активную поддержку, формируются своеобразные

VoprKult-4_11.indd 64 18.03.2011 16:49:13

65

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ДИДАКТИКА И МЕТОДИКА

временные творческие коллективы, члены которых выполняют разные функции, но направленные на решение одной задачи. Вокруг обычно имеющегося инициатора-организатора, который часто исполняет роль сценариста и режиссера, объединяются и те, кто играет задуманные по сюжету роли, занимается порой условными, но костюмами и декорациями, музыкальным оформлени-ем, подготовкой и печатью художественно оформленных программ и т. д.

Что все это дает в затронутом нами пси-холого-педагогическом плане? Один из отве-тов прозвучал когда-то из студенческих уст в самом начале освоения интересующей нас методики, когда в числе ее форм был откры-тый зачет-представление. «Спасибо! — ска-зала тогда староста-второкурсница. — Нам было не только интересно в необычной форме выступать на семинарах, а потом публично соревноваться на зачете с другими группами. Мы лучше узнали друг друга, научились объе-динять свои усилия для решения общей зада-чи и радоваться тому, что оно нам по силам». Своеобразным вариантом реакции на успеш-ную реализацию понравившейся студентам методики освоения МХК является и надпись на подаренном автору этих строк в 2010 г. диске с записью семинаров-спектаклей на факультете русского языка и литературы: «О, сколько нам открытий чудных…»

Итак, потенциальные достоинства анали-зируемой методики несомненны. Но, конста-тируя их, не следует забывать, что, возможно, ценное далеко не всегда воплощается на достойном уровне, как это, впрочем, бытует и в профессиональном театре.

Тем важнее еще раз отметить заложенную в идее театрализации возможность своеоб-разного пробуждения креативных способ-ностей студентов.

Совсем недавний тому пример из 2009/2010 учебного года — целая серия сце-нических воплощений фрагментов истории мировой художественной культуры студен-тами четвертого курса факультета русского языка и литературы ПГПУ.

Начну с детали, но этико-психологиче-ски важной. Случалось так, что задуманное в одной группе требовало для полноценно-го воплощения участия, как правило, сту-дентов-мужчин из других групп. При всем

несомненном моменте соревнования твор-ческое участие приглашенных во имя успе-ха художественного замысла не вызывало никаких колебаний. Сама идея возможности театрализации как творчества была выше.

Несколько очень оригинальных по форме и весьма своеобразных по содер-жанию, позволяющему одновременно и помогать развитию задуманного сюже-та, и сообщать важную познавательную информацию, микропьес задумала, напи-сала, поставила и даже частично сыграла Екатерина Аксенова.

Прежде чем, насколько это позволяет формат данной публикации, процитиро-вать некоторые фрагменты работ талантли-вой сценаристки, представляется важным обратить внимание на один стилистический нюанс, обращение к которому позволяет с пользой для восприятия современной студенческой аудитории уйти от нарочитой серьезности, проложить какие-то, порой чуть иронические мостики между далеким культурно-историческим прошлым и нашим временем.

Именно в этом стилистическом ключе построена встреча на Олимпе в VI в. до н. э. богов и богинь, готовящихся к празднова-нию Больших Панафиней со случайно попав-шей туда Еленой, девушкой из современной России.

Елена. О боже, где я?.. Что это?.. Где я очу-тилась?.. Как здесь все странно и необыч-но…

Танцующие богини замечают девушку, прекращают танцевать, изумленно смот-рят на нее, перешептываются.

Артемида. Посмотрите-ка, у нас, кажет-ся, гости…

Афродита (презрительно). Посмотрите, как странно она одета! Какой кошмар!

Гера. О несчастная, кто ты? Как смела ты потревожить нас?

Елена. О боже, я, кажется, попала прямо на Олимп… Простите, а вы случайно не древ-негреческие богини?

Афродита. Случайно?!! Нет, вы слышали?! Какая наглость! Случайно! Да мы самые что ни на есть настоящие богини! Я — Афроди-та, а это Гера, Афина, Артемида, Каллиопа и Евтерпа.

VoprKult-4_11.indd 65 18.03.2011 16:49:13

664/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ДИДАКТИКА И МЕТОДИКА

Афина. Тише, тише, Афродита, не кипя-тись. Нужно разобраться.

Артемида. Действительно, все это очень странно… Давайте лучше спросим у Зевса, пусть он рассудит нас…

Гера. О эгидодержавный Зевс! К нам яви-лась какая-то странная гостья. Только твоему могуществу подвластно узнать, не затаила ли она каких-либо дурных намерений…

Зевс. Кто ты, о незнакомка? Откуда яви-лась ты к нам?

Елена. О громовержец, я и сама не знаю, как очутилась здесь. Похоже, я попала в про-шлое… Какой сейчас год?

Каллиопа. Сейчас 570 год.Елена. О боже! Это, похоже, шестой век

до нашей эры! А я живу в двадцать первом! В России!

Гера. О чем ты, чужестранка? Где эта — как ты сказала? — Россия?

Елена. О, этой страны еще не было в ваши дни… Понимаете, в моем времени все очень переменилось…

Афродита. Как это переменилось?! В каком это еще твоем времени?! О боги, не кажется ли вам, что эта девушка — лгунья?

Зевс. Погоди, Афродита. Как же зовут тебя, незнакомка?

Елена. Елена.Афина. А знаешь ли ты, что имя твое

греческое?Елена. О да, мудрейшая Афина. Знаю.

В нашей стране имена греческого происхо-ждения очень распространены.

Зевс. Речи твои странны, чужестранка, но все же почему-то я склонен тебе верить. Да и древний обычай гостеприимства обязы-вает… Что ж, оставайся пока здесь. Будешь нашей гостьей на празднике.

Афродита. Но отец! Взгляни, как ужас-но она одета! Какая безвкусица! То ли дело наши прекрасные женственные хитоны! Для своей одежды мы используем мягкие, эла-стичные, прекрасно драпирующиеся ткани. Не то что твоя грубая и жесткая одежда, Елена. Греческий костюм больше, чем костюм любого другого народа, связан с выражени-ем эстетического общественного идеала. Основа нашего костюма — драпировка. Она прекрасно выявляет благородную простоту и достойную осанку, развитые формы тре-нированного тела, гармоничные пропорции,

динамизм и свободу движений. А прямо-угольный кусок ткани различной длины и ширины, драпируясь на теле, подчеркивает гармонию тела и одежды.

Артемида. Наша одежда состоит из хитона и гиматия, как мужская, но гораздо красочнее и разнообразнее. Видишь этот отворот? Он называется диплоидий. Он игра-ет очень большую декоративную роль. Еще у нас есть плащ — пеплос. Правые боковые срезы его мы оставляем несшитыми и укра-шаем каймой из орнамента и драпировкой. Химатион мы тоже драпируем различными способами.

Афродита. Наш костюм придает женщи-не величественность и благородство.

Дальнейшее развитие диалога россиянки с обитателями Олимпа помогает включить в него информацию о разных видах искус-ства, в том числе об архитектуре, музыке, танце и, конечно, о литературе, которая предстает в знакомом Елене гомеровском гекзаметре.

Финал вполне в духе избранной Екатери-ной Аксеновой манеры:

Евтерпа. И все-таки самым развитым и наиболее почитаемым искусством у нас считается скульптура. Воспевание красо-ты человеческого тела, человеческих воз-можностей ставится во главу угла. Отлитые в бронзе, меди, серебре и даже золоте статуи богов, атлетов, красивых женщин делают нашу культуру поистине вечной и незыб-лемой. Ты наверняка видела их и восхища-лась талантом мастеров, их сотворивших. Ты, конечно же, знаешь, Елена, семнадцати-метровую статую Зевса, отлитую целиком из чистого золота?

Елена. Ну… Ну да… можно сказать.Каллиопа. Что с тобой, Елена? Ты как

будто растерялась? Разве там у вас, в России, статуя Зевса неизвестна?

Елена. Нет, не в этом дело… Просто… Ох, лучше бы, конечно, вам этого не знать… Дело в том, что статуи Зевса больше нет… Это прекрасное произведение искусства погибло… Скорее всего, это случилось во время пожара в Константинополе…

Зевс. Да-а… Не такой судьбы была дос-тойна та статуя… Хорошо, что Фидий не узна-ет, что произошло с его детищем. Ну что ж.

VoprKult-4_11.indd 66 18.03.2011 16:49:13

67

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ДИДАКТИКА И МЕТОДИКА

У греков все готово к празднованию Больших Панафиней. Идемте, боги, нам пора. Пойдем, Елена, будешь нашей гостьей на торжестве.

В числе креативных интерпретаций худо-жественной культуры разных стран и народов представляется важным обратить внимание на другой успешно реализованный замы-сел Е. Аксеновой. В его форме, в частности в названии постановки, также присутствует определенная перекличка с близким нам вре-менем — «Римские каникулы, или Моя боль-шая армянская свадьба». Но имеется и другое, весьма важное для курса МХК — перекличка синхронно существовавших, но разных куль-тур. В данном случае сюжет сталкивает Рим времен Нерона и Армению, потерять влияние над которой император не хочет. Именно для этого задумывается свадьба царя Тиграна в Армении и его визит в столицу империи. Автору сценария удается очень щедро напол-нить развивающееся действие информацией о культурных достижениях римского и армян-ского народов того времени. В числе осуществленных на семинарах

по МХК творческих задумок студентов сле-дует отметить сценку из древнеегипетской обыденности «Доживем до разлива Нила». Автор сценария Алексей Юсяев инсцениро-вал урок в школе писцов той давней поры. Действительно обыденные фрагменты урока включили в себя весьма познавательную информацию, связанную с рисованием иероглифов, созерцанием через нарисован-ное окно нарисованных пирамид и рассказ о них, сведения о мифологии, переросшие в динамическое озорное действие с ожив-шей священной кошкой как одним из мифо-логических персонажей. Обратим внимание, что к постановке творческая группа, состо-явшая из сценариста, актеров, художника-оформителя, хореографа, танцоров, под-готовила специальный буклет-программу с иллюстрациями и историко-культурными комментариями. В издании подобной афиши видится не только актуализированный информационный смысл, но и некоторый психологический подтекст — закрепление сделанного, форма некоторого самоутвер-ждения, публичное сохранение имен тех, кто проявил в творческом коллективе свои

разнообразные креативные способности. Заметим, что в современных условиях ту же роль выполняет обычно осуществляемая видеосъемка инсценировок.

Креативная свобода в выборе формы подачи информации о феноменах мировой и отечественной художественной культу-ры позволяет студентам, порой не без ини-циативы-подсказки педагога, использовать в качестве места действия региональное культурное время-пространство.

Пензенский край, будучи связанным с именами Лермонтова, Белинского, Ради-щева, Куприна, Мейерхольда, дает в этом плане богатые возможности. Практика мно-гих лет подтверждает заинтересованность студентов в попытках театрализованно связать жизнь и творчество великих земля-ков, происходившее на Пензенской земле, с общекультурными процессами россий-ского и мирового масштаба.

Осознание познавательных и психоло-го-педагогических возможностей театра-лизации будет неполным без учета роли необходимого элемента этого процесса — публики. Ведь даже когда учебная группа делится на два или три небольших твор-ческих коллектива, решающих конкретную задачу, роль зрителя не уходит. Опыт, на основании которого и пишется статья, под-сказывает, как важно, чтобы та часть группы, которая не играет, а смотрит, была не просто созерцающей и эмоционально реагирующей, но и осознанно оценивающей, так сказать, рецензирующей работу своих товарищей.

Автор этих строк далек от идеализации ана-лизируемой методики, прежде всего в плане достаточно качественного ее воплощения. Для осуществления последнего должно быть счастливое совпадение не только усилий педа-гога, но и личностных способностей, опреде-ленной подготовленности студентов. Но даже имея это в виду, не нужно отказываться от попыток пробудить очень важное, особенно для будущих педагогов, желание попробовать себя на пути творческого познания огромного мира художественной культуры.

«О, сколько нам открытий чудных…»

Список литературыИонин Л.Г. 1. Театр культурных форм // Чело-век. — 1993. — № 3.

VoprKult-4_11.indd 67 18.03.2011 16:49:13

684/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

Молодежь как особая социальная группа играет значимую роль в системе социо-культурного воспроизводства страны, так как от позиции молодежи в общественно-политической жизни, ее активности, соци-альном взаимодействии с государством зависит темп инновационного развития России. Следовательно, необходим такой комплексный подход к молодежной поли-

тике, который способствовал бы преобра-зованию современной действительности за счет потенциала молодежи и раскрытия его с учетом социокультурных условий. На наш взгляд, государственная молодежная политика — это система государственных приоритетов и мер, направленных на соз-дание условий для успешной социализации и эффективной самореализации молодежи, для развития ее потенциала в интересах инновационного развития страны. Счита-ем, что интегративные меры по совершен-ствованию молодежной политики можно раскрыть в контексте социокультурного подхода.

Но прежде чем переходить к анализу молодежной политики сквозь призму этого подхода, следует определиться с тем, что будет пониматься под социокультурным подходом. Анализ научной литературы указывает на широкую распространен-ность, но недостаточную методологическую

УДК 316.35; 316.43

Социокультурный подход к формированию молодежной

политики инновационного общества*

© Быкова Дарья Юрьевна, Зотов Виталий Владимирович**,ГОУ ВПО «Юго-Западный государственный университет». Россия, 305040, Курск, ул. 50 лет Октября, 94. E-mail: om_zotova@mail.ru Статья поступила 05.11.2010 г.

В статье описываются содержательная нагрузка социокультурного подхода и возможности исполь-зования данного подхода при исследовании роли молодых людей в инновационном развитии обще-ства. Личность молодого человека рассматривается как субъект взаимодействия, культуры и дей-ствия на основе параметров социально значимого развития личности. Ключевые слова: социокультурный подход, молодежь, молодежная политика, потенциал молоде-жи, инновационное развитие.

The socioculture approach maintenance is described in article, and possibility of its use at research of a role of young men innovative development of a society. The youth is considered as the subject of interaction, culture and action on the basis of parametres of socially signifi cant development of the person. Key words: the welfare approach, youth, the youth policy, youth potential, innovative development.

* Работа выполнена в рамках ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновацион-ной России» на 2009–2013 гг., финансируемой за счет средств федерального бюджета, госкон-тракт № П2409 «Формирование инновационно-го сознания личности в условиях становления информационно-коммуникативной среды современного российского общества».** Быкова Д. Ю. — аспирантка кафедры фило-софии и социологии Юго-Западного государ-ственного университета. Зотов В. В. — доктор социологических наук, профессор кафедры философии и социологии Юго-Западного государственного университета.

VoprKult-4_11.indd 68 18.03.2011 16:49:13

69

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

структурированность социокультурного подхода. Опираясь на трактовки П. А. Соро-кина, Н. И. Лапина, А. Л. Темницкого, А. С. Ахие-зера [1, 6, 12, 13], представим социокуль-турный подход в виде схемы: социальная составляющая (входная переменная) ∩ куль-турная составляющая (переменная соста-ва) ∩ социальная составляющая (выходная переменная).

С нашей точки зрения, социокультур-ный подход составляет взаимосвязь соци-альных и культурных элементов, таким образом, понятия «социальное» и «куль-турное» являются базовыми понятиями социокультурного подхода. Поясним схему подробнее:

1. Социальная составляющая (входная переменная) — переменная, обозначающая личность как субъект взаимодействия.

2. Культурная составляющая (перемен-ная состава) — субъективные представле-ния личности, ее нормы, идеалы, ценности, интенции и так далее. Понимание данной переменной соотносится с пониманием лич-ности как субъекта культуры.

3. Социальная составляющая (выходная переменная) — данная переменная отра-жает социальную активность, социально значимую деятельность личности, возни-кающую в результате наложения культурной составляющей на социальную составляющую (входную переменную).

Разделение понятия «социокультурный подход» на части для подробного исследо-вания также можно обнаружить у Е. В. Лист-виной, которая пишет: «Социокультурный аспект бытия — это видение культурного и социального как выходящих из одной точки и развертывающихся в пространстве челове-ческого бытия, так и сходящихся в конечном итоге также в одной точке — в точке индиви-да, отдельной личности» [7. С. 24]. Подобную личностно ориентированную интерпрета-цию социокультурного подхода считаем весьма полезной при анализе молодежной политики. Последняя должна исходить из анализа личности молодого человека как субъекта взаимодействия, субъекта культу-ры и субъекта деятельности.

Взаимодействие трех составляющих социокультурного подхода в наиболее явном виде представлено в трактате К. Мангейма

«Диагноз нашего времени», который считает, что «проблемы молодежи в современном обществе имеют два аспекта: что может дать нам молодежь и что может ждать от нас молодежь» [8. С. 441]. Решение этих проблем позволяет обосновать те параметры, кото-рые необходимо учитывать в молодежной политике. К. Мангейм задает круг парамет-ров, в рамках которых возможно гармонич-ное, социально значимое развитие личности молодого человека. Среди таких параметров выделим следующие:

состояние социального окружения как 1) необходимое условие, позволяющее инди-виду (молодому человеку) вносить вклад в данное общество;

приверженность молодых людей дей-2) ствующим в обществе идеям, культурным нормам и ценностям;

потенциал молодых людей и условия, 3) необходимые для преобразования этого потенциала в действие.

Таким образом, К. Мангейм задает ряд параметров, учет которых позволит выстро-ить социокультурный подход к молодежной политике. Сделаем попытку перенести выде-ленные параметры на реалии современного российского общества.

Первый параметр, выделенный К. Ман-геймом (состояние социального окружения), будем анализировать, основываясь на роли личности (личности молодого человека) как субъекта взаимодействия.

Но прежде следует подчеркнуть, что становление нового Российского государ-ства в начале 1990-х гг. привело к мно-жеству негативных процессов в эконо-мической, политической, социальной, психологической сферах. Реформы этого периода породили двоякий взгляд на их социальное воздействие на жителей стра-ны: одни склонны считать, что реформы привели к деградации общества, а дру-гие полагают, что реформы дали толчок к развитию. Стабилизация экономических, социальных и политических процессов в последнее десятилетие также вылилась в два альтернативных взгляда на совре-менное российское общество: с одной стороны, ученые продолжают рассматри-вать влияние негативных тенденций, и их внимание главным образом направлено на

VoprKult-4_11.indd 69 18.03.2011 16:49:13

704/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

«решение имеющихся проблем»; с другой стороны, ученые смотрят на общество как на стабильно развивающееся, и их науч-ные интересы представляют исследование «возможностей дальнейшего развития».

Например, Л. А. Савкина считает, что социальные и экономические преобразо-вания, произошедшие в России за последние десятилетия, повлекли за собой негативные последствия. Речь идет о массовой ориента-ции молодежи на пассивный способ жизне-деятельности, обусловленный отсутствием национальной идеологии, разрывом тради-ционных социальных связей и отношений между обществом и индивидом, психологи-ческой дезадаптацией к изменениям, поте-рей позиции человека как субъекта жизни [11. С. 272]. Позиция Л. А. Савкиной (и других ученых-исследователей, разделяющих ее мнение) продолжает фигурировать в стать-ях, на научных конференциях, что, с нашей точки зрения, способствует пониманию современной молодежи как проблемы, а не как ресурса, вследствие чего искажается направленность диалога общества с данной социальной группой.

Таким образом, становление совре-менного российского общества привело к ряду проблем, сказывающихся на актив-ности молодых людей, а именно: взгляду на молодежь как на проблему. Такое пони-мание молодежи (как субъекта взаимодей-ствия) влияет на формы работы, программы и проекты, ориентированные на поддер-жку данной социальной группы. В резуль-тате молодые люди начинают себя ощущать «беззащитными», требующими постоянного внимания и поддержки со стороны государ-ства, что в значительной степени снижа-ет их социальную активность, готовность к инновационной деятельности и порож-дает социальное иждивенчество. На наш взгляд, целесообразно в рамках молодеж-ной политики рассматривать молодого человека как конструктора собственного социального окружения, наиболее полно соответствующего его реальным потреб-ностям и запросам.

Однако период трансформации россий-ского общества способствовал и ряду поло-жительных тенденций, а именно: молодое поколение в большей степени, чем старшие

возрастные группы россиян, предрасполо-жено к принятию ценностей, необходимых для инновационного развития страны. Дан-ные положения отражают преобладающие в обществе национальные идеи, изучение которых является следующим параметром, влияющим на социально значимое развитие личности. При этом К. Мангейм подчерки-вает: «Если молодежь, которая будет жить при новом порядке и распространять его (общества) идеи, не будет по-настоящему захвачена ими, то социальная реконструкция будет всего лишь набором новых правил, не рассчитанных на понимание их людьми» [8. С. 441]. Рассмотрим национальную идею в контексте современного курса государства как установку на формирование иннова-ционного общества, а содержание данной идеи выразим в преобладающих в обще-стве ценностях и нормах. Следует сказать, что процессы, происходящие на государ-ственном уровне, только частично влияют на содержание национальной идеи. Для ее подкрепления необходимо наличие соответ-ствующей системы ценностных ориентаций, которая отражает уровень принятия идеи обществом.

Стержневым основанием любой культу-ры являются ценностные ориентации, кото-рые представляют продукт социализации личности, освоения общественных идеалов, оценок и непреложных нормативных требо-ваний. Ценностные ориентации внутренне обусловлены, они формируются на базе соотнесения личного опыта с бытующими в социуме образцами культуры и выража-ют собственные представления о должном, характеризуют жизненные притязания и престижные предпочтения. Именно они обеспечивают функционирование любой социальной системы, стабильность кото-рой сохраняется с помощью встроенных в нее механизмов контроля и корректи-ровки ценностных ориентаций, присущих этой системе. К исследованию ценностных ориентаций россиян в целом и молодых людей в частности обращаются как круп-ные исследовательские компании (Институт социологии РАН, ФОМ, ВЦИОМ и другие), так и большое количество частных практик ученых. Во многом результаты исследова-ний коррелируются. Чтобы разобраться

VoprKult-4_11.indd 70 18.03.2011 16:49:13

71

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

в многообразии трактовок ценностных ориентаций современной молодежи (и рос-сийского общества в целом), мы провели сравнительный анализ 17 исследований по ценностным ориентациям, представленных в ведущих социологических журналах за последние 10 лет. Среди этих исследований одно исследование фонда «Общественное мнение», одно — Института социологии РАН (всероссийские исследования), а 15 явля-ются частными исследованиями ученых с различным масштабом охвата территории (регионы — 5, города — 8; без указания мас-штаба — 2). В большинстве исследований число опрошенных колеблется от 500 до 2000. 13 исследований ориентированы на изучение ценностных ориентаций только молодых людей (до 30 лет).

В результате нашего анализа преобла-дающие ценности мы объединили в четы-ре блока. Если брать общее количество ответов за 100 %, то ценностные ориентации представлены следующим образом:

ценности жизненного благополучия 1) (44,3 %). В данный блок вошли такие ценно-сти, как семья, друзья, дети, здоровье;

ценности успеха (являются преоб-2) ладающими в 37,2 % исследований). В дан-ный блок включены следующие ценности: материальное благополучие, наличие сво-его дела, полезных связей, наличие блата, независимости и прагматических установок, любимая работа; образование;

патриотические ценности (4,6 %). 3) В данный блок входят следующие состав-ляющие: патриотизм (2,3 %), порядок в стране (2,3 %);

ценности самореализации (2,3 %). Это 4) ценности самореализации, творчества, эсте-тического самосовершенствования.

Большинство молодежи выстраивают свою жизнь, ориентируясь на ценности жиз-ненного успеха и жизненного благополу-чия, что реализуется в стремлении достичь мастерства, высокого профессионализма и компетентности в избранной сфере дея-тельности при сохранении хороших и вер-ных друзей, на создание семьи и воспитание детей. Но при этом на второй план уходят ценности жизненной самореализации, для которой характерно стремление к личност-ной автономии и творческому состоянию,

склонность к постоянному поиску альтер-натив и углубленному самоанализу, избира-тельное отношение к окружающим, плюра-лизм жизненной позиции. Следовательно, государство при организации системы взаи-модействия с молодежью должно учитывать указанные ценности при разработке мер по активизации молодежи при взаимодействии с государством в рамках реализации нацио-нальной идеи построения инновационного общества.

Проанализировав современное состоя-ние двух параметров, способствующих становлению личности молодого челове-ка, готовой внести свой вклад в развитие общества, перейдем к третьему и, с нашей точки зрения, наиболее важному парамет-ру — потенциал молодых людей и условия, необходимые для преобразования этого потенциала в действие. Данный параметр, выдвинутый К. Мангеймом, соответствует нашему пониманию личности как субъекта деятельности.

Обращаясь к проблеме человеческого потенциала, который понимается как ка-чества людей, принципиально влияющие на результаты активности и деятельно-сти, в которую они вовлечены, за основу возьмем модель Т. И. Заславской [5. С. 251]. Отталкиваясь от этой модели, в потенциале молодежи, на наш взгляд, можно выделить четыре компонента: социально-демогра-фический, социально-экономический, куль-турно-образовательный и социально-ин-новационный. Предложенные компоненты потенциала исследуем в ракурсе органи-зации молодежной политики, рассматри-вающей молодого человека как субъект деятельности.

Сущность молодежи как социальной группы раскрывается в процессе реа-лизации ею функции воспроизводства социальной структуры. Социально-де-мографический потенциал современной молодежи крайне низок, на что указывают выводы о депопуляции российского обще-ства: понижение рождаемости, повышение смертности, диспропорция между мужчи-нами и женщинами [10. С. 24]. При рассмот-рении этого потенциала следует учиты-вать, что коэффициент демографической нагрузки (количество нетрудоспособных

VoprKult-4_11.indd 71 18.03.2011 16:49:13

724/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

на 1000 человек трудоспособного населе-ния) возрастет к 2016 г. и составит 709 чело-век [4]. В этом контексте главная задача, которую должна разрешить молодежная политика, заключается в создании условий для перераспределения этой нагрузки на иные социальные группы и формирования новых ценностных ориентаций на семью и брак. Такая молодежная политика будет способствовать формированию молоде-жи как субъекта деятельности, способного взять на себя ответственность за будущее страны.

Социально-экономический потенциал молодых людей рассмотрим через заня-тость и качество рабочей силы. Уже в начале кризиса не имели работы почти половина молодых людей, из которых половина — это студенты и учащиеся, а другая — занимаю-щиеся домашним хозяйством, безработ-ные, инвалиды [2. С. 262]. Кроме того, среди работающих всего лишь треть молодых людей относят себя к квалифицированным и высококвалифицированным работникам умственного (интеллектуального) труда. Таким образом, для развития социально-экономического потенциала молодежи со стороны государства требуется не толь-ко принять меры по повышению уровня занятости среди молодых людей, особенно в сфере интеллектуального труда, высо-котехнологичного производства. От госу-дарства в большей мере требуется создать условия для активного участия молодежи в деятельности социальных институтов, способствующих инновационному прорыву общества. А для этого необходимо отойти от возрастного определения молодежи, который закрывает молодежь в опреде-ленной социальной группе, и представить молодежный возраст как переходный, в течение которого накапливается социаль-но-экономический потенциал. А это, в свою очередь, будет способствовать созданию государством благоприятной обстановки для развития потенциала молодых людей в значимом для них профессиональном русле.

Следующая составляющая потен-циала отражается в таком понятии, как образование. Отметим, что образо-вание — это, с нашей точки зрения, не

только количественная характеристика, но и качественная. В настоящий момент российская молодежь имеет достаточно высокий образовательный уровень. Но этот образовательный уровень невозмож-но использовать в полной мере в рамках построения инновационного общества, так как в настоящий момент среди моло-дежи высока прагматическая ценность образования, то есть оно необходимо для достижения определенного социального статуса, позволяющего в дальнейшем реа-лизовать свои стремления в достижении жизненного благополучия или успеха, а не для реализации своих интеллектуальных и творческих способностей в интересах страны. Отсюда вытекает задача, которую необходимо решать в рамках молодеж-ной политики, — формирование личности, для которой образование — это ресурс, возможность осуществления творческо-преобразовательной деятельности. В каче-стве мер по решению поставленной задачи можно предложить следующие: преодоле-ние разрыва теоретического и практиче-ского образования, что, в частности, обес-печивается соучастием молодых людей в образовательном и исследовательском процессах, обязательное использование в образовательных целях огромного обра-зовательного ресурса, накопленного орга-низациями гражданского общества (НКО, общественными советами, консалтинговы-ми и экспертными фирмами и так далее). Таким образом, выделенные проблемы отражают качественный аспект уровня образования, на который при формиро-вании молодежной политики государству стоит обратить внимание.

Рассматривая социально-инноваци-онный потенциал, представим позицию А. А. Давыдова, по мнению которого под данным видом потенциала понимаются возможности для создания, разработки, внедрения и распространения полезных новшеств (новых знаний, идей, технологий, товаров, услуг, методов управления, про-цессов, социокультурных образцов и так далее) [3]. По его мнению, в России фак-торами, сдерживающими инновационное развитие, являются коррупция, недостаточ-ная эффективность работы правительства,

VoprKult-4_11.indd 72 18.03.2011 16:49:13

73

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

недофинансирование науки и НИОКР, недос-таточная эффективность образовательной и научной инфраструктуры. Особенно под-черкивается старение научных кадров, что не способствует росту научного инноваци-онного потенциала страны. Многие характе-ристики инновационного потенциала насе-ления, такие как креативность, потребность в новизне, скорость обучения, недостаточно развиты. Развитие инновационного потен-циала молодежи как субъекта деятельности в рамках молодежной политики возможно через развитие критического и креативного взгляда на мир.

Таким образом, процесс выработки молодежной политики видится нам через рассмотрение круга параметров, выделен-ных К. Мангеймом, в рамках которых воз-можно понимание развития гармоничной, социально значимой личности молодого человека. Анализ параметров позволил сделать следующие выводы, значимые при социокультурном подходе к моло-дежной политике: понимание молодежи как проблемы отрицательно сказывается на активности молодых людей. Молодежь необходимо рассматривать как субъект взаимодействия, культуры и действия. Это ведет к необходимости формирова-ния личностно ориентированной моло-дежной политики. Основным средством развития потенциала молодежи является активизация ее социально-демографиче-ского воспроизводства, вовлечение в соци-ально-экономическую, социокультурную жизнь российского общества, в инноваци-онно-преобразовательную деятельность. В рамках реализации этой политики необ-ходимо как создание условий самореализа-ции молодого человека, так и формирова-ние системы ценностей соответствующей современной национальной идеи, иниции-рование процессов саморазвития потен-циала молодежи.

Список литературыАхиезер А. С.1. Россия: некоторые проблемы социокультурной динамики// Мир Рос-сии. — 1995. — Т. 4. — № 1. — С. 3–56.Голиусова Ю. В.2. Молодежь России: отношение к труду и занятости в усло-виях трансформации социально-

экономической структуры российского общества // Модернизация социальной структуры российского общества / Отв. ред. З. Т. Голенкова. — М.: Институт социологии РАН, 2008. — С. 261–270. Давыдов А.А3. Инновационный потенциал России: настоящее и будущее // Учреж-дение Российской академии наук Инсти-тут социологии РАН (официальный сайт) [электронный ресурс] http://www.isras.ru/blog_modern_3.html Демографический ежегодник. 2002 год. 4. Статистический сборник, Госкомстат России. — М., 2002.Заславская Т. И.5. Современное россий-ское общество: социальный механизм трансформации. — М.: Дело, 2004. — С. 241–264. Лапин Н. И.6. Социокультурный подход и социетально-функциональные струк-туры // Социологические исследова-ния. — Июль 2000. — № 7. — С. 3–12.Листвина Е. В.7. Современная социокуль-турная ситуация: сущность и тенденции развития / Под ред. В. Б. Устьянцева. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. — 168 с. Мангейм К. 8. Диагноз нашего времени / Пер. с нем. М. И. Левина. — М.: Юрист, 2004. — 700 с.Российский статистический ежегодник. 9. 2009: Стат. сб. / Росстат. — М., 2009. — 795 с.Руткевич М. Н.10. Воспроизводство насе-ления и социально-демографическая ситуация в России // Социологиче-ские исследования. — 2005. — № 7. — С. 22–30. Савкина Л. А.11. Рефлексивный анализ как механизм экологического сознания // Психология и ее приложения: Ежегодник Российского психологического общест-ва. — М., 2002. — Т. 9, Вып. 1. — С. 272–273. Сорокин П. А.12. Человек. Цивилизация. Общество / Общ. ред., сост. и предисл. А. Ю. Согомонов: Пер. с англ. — М.: Политиздат, 1992. — 543 с.Темницкий А. Л.13. Исследовательские возможности категории «социокуль-турность» // Социология 4М. — 2007. — № 24. — С. 81–101.

VoprKult-4_11.indd 73 18.03.2011 16:49:13

744/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

Известно, что формирование образа жизни социальных субъектов зависит от различ-ных факторов: географического, природ-ного, социального, культурного и прочих. Эти факторы, соответственно, и определя-ют типичные проявления образа жизни: конкретные способы и формы социальной активности в различных сферах, особенно-сти самореализации, социальной адаптации личности на определенном историческом этапе. Изучение и анализ социокультурной динамики, обусловленной социально-по-литическими и социально-экономически-ми процессами, необходимы для научно-го осмысления процессов трансформации жизнедеятельности различных социальных групп. Это связано с тем, что социокуль-

турная динамика задает вектор этих транс-формаций. «Потенциал изменений и транс-формаций не является чем-то случайным или внешним по отношению к культуре… Любая трансформация является резуль-татом переплетения истории, структуры и культуры, соединяющихся в результате человеческой деятельности» [1. С. 21].

Современная ситуация в России харак-теризуется рядом особенностей: прежде всего неравномерностью и непоследова-тельностью социокультурных изменений, кардинальной модификацией ценностной системы, а зачастую и ценностно-норма-тивным вакуумом, многообразием культур, разительным контрастом между перифери-ей и центром, социальной поляризацией, резкой дифференциацией по статусным позициям. Все эти тенденции определя-ют и отражают состояние нестабильности нашего общества, поэтому, рассматривая различные формы социальной активности российского населения, приходится конста-тировать их в большей степени адаптивный

УДК 316.4

Социокультурные детерминанты экономической

активности молодежи© Сапронов Алексей Викторович, Можейко Александр Геннадьевич*,ГОУ ВПО «Юго-Западный государственный университет». Россия, 305040, Курск, ул. 50 лет Октября, 94. Е-mail: sapronovson@mail.ru Статья поступила 16.11.2010 г.

В статье рассматривается влияние современных социокультурных условий на экономическую ак-тивность молодежи, раскрываются ее значение для общественного развития и особенности прояв-ления. В рамках данной работы используются результаты проведенного социологического исследо-вания.Ключевые слова: социокультурная динамика, культура, общество, молодежь, экономическая ак-тивность, бизнес.

In paper are considered infl uence modern sociocultural conditions on economic activity of youth, its value for social development and feature of display on the basis of given the sociological research conducted by authors reveals. Key words: welfare dynamics, culture, a society, youth, economic activity, business.

* Сапронов А. В. — кандидат социологических наук, старший преподаватель кафедры фило-софии и социологии Юго-Западного государ-ственного университета. Можейко А. Г. — аспирант кафедры фило-софии и социологии Юго-Западного государ-ственного университета.

VoprKult-4_11.indd 74 18.03.2011 16:49:13

75

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

характер. Доминирующая в настоящий момент массовая культура требует от инди-видов ориентации в накоплении богатства, причем, что очень плохо, практически не важно, какими способами. Людям показы-вают картинки красивой жизни: шикарные дома, дорогие автомобили, пропагандирует-ся праздный образ жизни, вместо того чтобы делать акцент на необходимости хорошего образования, долгих и кропотливых усилий, позволяющих добиться всего этого.

В современном обществе потребления комфортно себя чувствуют в основном обеспеченные люди, к коим нельзя отнести большинство россиян. Легальные каналы достижения материального благополучия доступны не для всех, да и не все желают и могут ими пользоваться. Во многом это связано с исторической памятью нашего народа. В советское время человек жил и гордился принадлежностью к непотреби-тельской, «идейно высокой» суперсистеме, в обществе активно воплощались социали-стические идеалы: социальная справедли-вость, национальное равенство, моральная чистота, преданность социалистической родине, полная трудовая занятость. Несмот-ря на то что прошло уже почти двадцать лет с момента распада Советского Союза, многие люди, в основном, конечно, старшее поколе-ние, не принимают современных ценностей, активно навязываемых СМИ, хватаются за «соломинку» тех моральных ориентиров, которые еще хранит их память, тем самым обнаруживая свою беспомощность и наив-ность в современных условиях. Конечно, и в Советском Союзе не все было идеаль-но, но идеологическая машина работала, чего вовсе нельзя сказать о современной России, где довольно остро стоит вопрос о национальной идее. Тысячи умных людей пытаются решить эту проблему, но практи-ческого результата мы пока не видим, одно можно сказать определенно — серьезная, продуманная государственная идеология, адекватная социокультурной реальности, нашему обществу крайне необходима. Без-думное же копирование и распространение западных ценностей и стандартов может привести к непоправимым последствиям и ставит под угрозу само существование го-сударства. По нашему мнению, правильнее

будет, опираясь на накопленный западный, а также советский позитивный и негативный опыт, построить собственную систему с уче-том российской специфики.

Целенаправленные социокультурные, экономические, политические измене-ния актуализируют изучение активности молодежи в различных сферах. Обраще-ние к проблеме экономической активности современной российской молодежи, на наш взгляд, весьма важно: молодежь является одним из наиболее активных социальных субъектов, она выступает авангардом инно-вационного развития в качестве как его субъекта, так и объекта. В силу возрастных особенностей молодым людям присущи уникальные качества, которые обусловли-вают их повышенную мобильность, дина-мичность, более легкую по сравнению со старшим поколением адаптацию к различ-ным социокультурным трансформациям. Учитывая данные особенности, вполне естественно предположить, что именно молодые люди должны внести значитель-ный вклад в развитие России, более того, общественно полезная активность молоде-жи является необходимым условием суще-ствования и процветания любого общества. Вместе с тем крайне важно учитывать те проблемы, с которыми сталкивается рос-сийская молодежь, особенно в провинции, как, впрочем, и старшее поколение. Среди наиболее актуальных проблем можно выде-лить следующие: низкий уровень доходов подавляющего большинства провинци-альной молодежи, общая напряженность на рынке труда, неудовлетворительные жилищные условия, отсутствие доступного жилья, широкая распространенность алко-голизма и наркомании в молодежной среде. Обращает на себя внимание большая доля молодежной безработицы в общей структу-ре безработицы одновременно с потребно-стью в высококвалифицированных кадрах, что свидетельствует о низком уровне их подготовки. Причем официальные данные, которыми оперируют чиновники различ-ного уровня, часто не отражают реальную ситуацию полностью. К примеру, средняя заработная плата по Курской области в пер-вом квартале 2010 г. составила — 12 476 руб-лей [5], при этом любому, кто имеет хотя

VoprKult-4_11.indd 75 18.03.2011 16:49:13

764/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

бы поверхностные статистические позна-ния, понятно, что большая часть экономи-чески активного населения, в том числе и молодежь, зарабатывает (по крайней мере официально) намного меньше и этой очень скромной суммы, что подразумевает низкий уровень жизни.

В то же время именно молодые люди должны создавать семьи, рожать и воспи-тывать детей, помогать материально пре-старелым родителям. В реальной же жизни довольно часто родители-пенсионеры ока-зывают материальную поддержку взрослым детям, которые сами уже работают. Доста-точно распространена латентная безрабо-тица, которую называют одним из главных социальных последствий мирового финан-сового кризиса в РФ [6]: это и занятость на неполный рабочий день или рабочую неде-лю (особенно в промышленности и сельском хозяйстве), и бессрочные неоплачиваемые отпуска, и незарегистрированная безрабо-тица, и другие негативные явления. Это дале-ко не полный перечень жизненных проб-лем, с которыми сталкивается современная провинциальная молодежь, впрочем, общая картина, пожалуй, понятна. (И это учитывая то, что на территории Российской Федера-ции сосредоточено до 35 % запасов мировых ресурсов, а также более половины страте-гического сырья. Проведение суммарной оценки позволяет сделать вывод, что каж-дый житель нашей страны в 3–5 раз богаче американца и в 10–15 раз — представителя Европейского континента. В материально-ресурсном аспекте Россия — единствен-ная в мире страна, самообеспеченная для интенсивного социально-экономического развития [2. С. 3].)

Итак, объективные условия для процве-тания нашего государства, а соответственно, и народа весьма благоприятные. Следова-тельно, необходима активизация социаль-ных субъектов, наиболее продуктивными из которых, по нашему мнению, являются моло-дые люди. Именно с экономическим пове-дением молодежи связываются надежды и ожидания успеха процесса инноватизации, что не случайно: от кого, если не от молодых, энергичных, инициативных специалистов общество может ожидать положительных изменений сложившейся ситуации?

На наш взгляд, молодежь может адек-ватно вписаться в современные условия, проявляя экономическую активность, в пер-вую очередь в сегменте малого и среднего бизнеса. Это один из тех каналов, о которых упоминалось в начале статьи, который позво-ляет легально достичь материального бла-гополучия и соответствовать требованиям доминирующей культуры. Инновационное развитие современной России, безусловно, подразумевает построение инновационной экономической системы. В этом процессе огромное значение имеет развитие малого и среднего бизнеса, что особо подчерки-вается политическим классом нашего го-сударства. «…в долгосрочной перспективе вклад малого и среднего бизнеса в развитие России, в диверсификацию и обновление ее экономики будет только увеличиваться. И он будет все громче заявлять о себе не только в традиционных отраслях, но и в высоко-технологичных сферах — машиностроении, науке, телекоммуникациях» [3]. Увеличение доли малого и среднего бизнеса в экономи-ческой системе страны является важнейшей государственной задачей, выполнение кото-рой будет способствовать переходу к полно-ценным рыночным отношениям, стабильно развивающейся экономике, а следовательно, и к стабильному обществу. Именно малый и средний бизнес, не требующий крупных стартовых инвестиций, обладающий высо-кой скоростью оборота ресурсов, способен максимально быстро и экономично решать проблемы реструктуризации экономики, формирования и насыщения рынка потре-бительских товаров в условиях дестаби-лизации макроэкономической системы и ограниченности финансовых ресурсов. Учитывая специфику российских условий, поиски оптимальной модели инновацион-ного общества должны идти в направлении усиления социальной ориентации экономи-ческого развития, причем приоритет необ-ходимо делать не столько на более весомой реализации социальных целей, сколько на превращении социальных факторов в мощ-ный рычаг воздействия на экономические преобразования.

Степень развития малого и среднего бизнеса принято оценивать по его доле в ВВП. В экономических системах развитых

VoprKult-4_11.indd 76 18.03.2011 16:49:13

77

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

стран вклад малого и среднего бизнеса в ВВП составляет свыше 50 % в США, около 70 % в странах Евросоюза, в то время как в России этот показатель всего около 14 % [4]. Примерно такие же пропорции наблюдаются и в количестве экономиче-ски активного населения, занятого в этой сфере. На наш взгляд, вполне закономерно привлекать как можно более широкие слои населения, и в первую очередь молодежь, к участию в качестве собственников или наемных работников в предприятиях мало-го и среднего бизнеса. Для этого необхо-димо создать определенные объективные условия, к примеру, льготное кредитование, налоговые послабления, снизить админист-ративные барьеры и прочее. И такая работа ведется, но только объективными мерами, по нашему мнению, проблему решить не удастся. Едва ли не в большей мере необ-ходима активизация самих субъектов, то есть молодежь должна «проснуться» и аде-кватно реагировать на внешние измене-ния. Сделать это подчас бывает непросто, патерналистские настроения в провинции еще достаточно сильны, присутствуют они и в молодежной среде. Возможно, это связа-но с тем, что те, кому сейчас около тридцати лет, успели в достаточной мере усвоить ценности прежней жизни, вероятно, ска-зывается и влияние родителей, старшего поколения.

Весной 2010 г. авторами этой работы было проведено социологическое иссле-дование с целью выявления особенностей экономической активности молодежи. Осо-бое внимание уделялось проблеме вклю-чения молодежи в пространство малого и среднего бизнеса, так как именно его развитие, на наш взгляд, может изменить экономическую ситуацию в стране к луч-шему. Были опрошены 500 молодых людей в возрасте от 16 до 30 лет, студенты средних специальных и высших учебных заведе-ний, работающие по найму и безработные, а также предприниматели, проживающие в городе Курске и Курской области.

Согласно данным проведенного исследования, две трети молодых людей предпочли бы работать в коммерческих организациях, нежели в государственных учреждениях, поскольку именно первые

ассоциируются прежде всего с достатком и высокой заработной платой. Да и соци-альный престиж менеджера в какой-нибудь фирме в настоящее время, к сожалению, гораздо выше, чем престиж, к примеру, учи-теля или библиотекаря. Можно отметить, что в современных российских условиях не так важно, кем человек работает, гораздо важнее, сколько он зарабатывает. Это под-тверждают и последующие ответы.

Из тех молодых людей, которые не хотели бы трудиться в госсекторе, более половины (62 %, то есть 41 % от общего числа опрошенных) ответили, что пред-почли бы «иметь собственный бизнес». Среди критериев, которыми они руково-дствуются в своем выборе, респонденты называют в первую очередь перспективы большого дохода и финансовой незави-симости, что, впрочем, вполне соответст-вует духу времени. Затем следуют такие критерии, как свободный график и неза-висимость от начальства; весьма насто-раживает, что возможность более полно реализовать свой внутренний потенциал, заниматься любимым делом отходит на второй план. Полученные данные иллюст-рируют доминирование прагматических ценностей одновременно с ущемлением духовных, причем с увеличением возраста респондентов, а значит, и с опытом рабо-ты значение материального фактора пони-жается, а духовных — увеличивается. (На наш взгляд, нельзя назвать успешными тех людей, которые заняты нелюбимым делом; получается, что они постоянно испытывают внутриличностный конфликт между субъ-ективными желаниями и объективными требованиями, выполняют работу, не при-носящую им морального удовлетворения, что, соответственно, не может не отражать-ся на качестве их работы.)

По мнению опрошенных, наиболее серьезными препятствиями для создания собственного бизнеса являются отсутствие начального капитала (47 %) и администра-тивные барьеры (34 %), гораздо менее зна-чимо (примерно по 5 %) отсутствие необхо-димых знаний, умений, профессионализма, деловых черт, особенностей характера и других человеческих качеств, необхо-димых для успешного предпринимателя.

VoprKult-4_11.indd 77 18.03.2011 16:49:13

784/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

Это позволяет предположить, что боль-шинство молодых людей не осознают той значимости профессионализма и лично-стных качеств, которые необходимы для успешного развития бизнеса, а также то, что различные административные и орга-низационные препятствия представляются большинству молодых людей очень серьез-ными, подчас непреодолимыми. Условием, наиболее важным для развития бизнеса, половина опрошенных считает наличие связей в государственных структурах, что косвенно свидетельствует о большей вере в коррупцию и протекционизм, нежели в собственные силы. По нашему мнению, существуют, конечно, объективные сложно-сти становления и развития малого и сред-него бизнеса, но нельзя недооценивать огромное значение собственных знаний, умения общаться с людьми, активной жиз-ненной позиции и других очень важных субъективных факторов.

Ни для кого не секрет, что в настоящее время все больше молодых людей после окончания вузов не работают по той специ-альности, которой они обучались. Это под-тверждают и результаты нашего исследова-ния. Лишь четверть респондентов ответили, что работают или собираются работать в будущем (студенты) по своей специаль-ности. Вариант «только в крайнем случае» отметили 15 % респондентов. Оставшиеся 60 % отклонили возможность работы по специальности. Приходится признать, что на современном этапе развития россий-ского общества молодые люди в большин-стве своем идут учиться, чтобы в итоге получить диплом о высшем (зачастую не важно, по какой специальности) образова-нии, наличие которого позволяет получить более престижную работу. Тем самым про-должается подготовка неквалифицирован-ных, незаинтересованных специалистов, что, естественно, не способствует развитию общества, а скорее тормозит. Возможно, это связано с отсутствием у абитуриен-тов какой-либо профориентации, а также с несоответствием количества обучаемых объективным потребностям рынка; таким образом, огромное количество бюджетных средств, которые могли бы быть направле-ны на актуальные нужды, тратится крайне

нерационально. Можно предположить и то, что система профессионального образова-ния не адаптировалась полностью к рыноч-ным условиям, сохраняя рудиментарные черты, заложенные командно-администра-тивным строем. Да и качество образования во многих учебных заведениях оставляет, к сожалению, желать лучшего.

Подводя итоги, следует отметить, что современная российская молодежь являет-ся уникальным объектом для исследования в связи с тем, что ее ценностная систе-ма формировалась в переходный период отказа от советских и принятия рыночных ценностей и идеалов. Проблемы эффектив-ного включения молодежи в пространство малого и среднего бизнеса не получили своего решения, следует констатировать необходимость их научного осмысления, выработки теоретических подходов и прак-тических рекомендаций. Обращение к дан-ной проблеме, по нашему мнению, способ-ствует разработке социальной технологии стимулирования экономической активно-сти молодежи. По нашему мнению, во мно-гом именно от уровня такой активности будет зависеть успех всего комплекса мер, направленных на кардинальную модерни-зацию российского общества.

Список литературы и источниковАйзенштадт С. Н.1. Конспект великих рево-люций: Культура, социальная структура, история и человеческая деятельность // РЖ. — Социология. — 1993. — № 3–4. — С. 21. Вольский А.2. Максимизация инноваци-онного фактора — решающее условие устойчивого развития современных эко-номических систем / Ю. Лужков. Полити-ческий центризм и «третий путь» разви-тия // Деловая жизнь России. — Январь 1999. — С. 3. Путин В. В.3. Речь на пленарном заседании форума по малому и среднему предпри-нимательству. Москва, 22 апреля 2009 г.Сообщение главы Минэкономразвития 4. РФ Эльвиры Набиуллиной на брифинге по итогам заседания президиума Правитель-ства РФ // Труд. — № 087. — 19 мая 2009. См.: http://www.mojazarplata.ru5. См.: 6. http://www.demoscope.ru

VoprKult-4_11.indd 78 18.03.2011 16:49:13

79

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

Экономические, правовые и политиче-ские базисы европейской интеграции в рамках Европейского союза насчиты-вают в своей истории приблизительно 50 лет, в то время как культурные аспекты очень долго не занимали подобающего места в этом процессе. Первые культур-ные предпосылки сотрудничества между государствами — членами Европейско-го экономического сообщества можно наблюдать только с 1970-х гг. По словам Андраса Бозоки (министра культуры Венг-рии), можно утверждать, что даже сегодня мы еще не можем говорить о действи-тельно существующей европейской куль-турной политике.

Основатели ЕС, кажется, забыли о куль-турной составляющей этого процесса. Пер-вая ссылка на культуру появилась только лишь в 1992 г. при подписании Маастрихтско-го соглашения. Лидеры ЕС обратили внима-ние на культурную составляющую процесса европейской интеграции только тогда, когда кризис интеграции и новая стадия объеди-нения потребовали новых решений, стре-мящихся вовлечь как можно больше людей в этот процесс. Сам Жан Моннэ признал эту ошибку. Оглядываясь назад, он когда-то сказал, что «если бы мы должны были сделать все это снова, мы начали бы с куль-туры» [11]. Ж. Моннэ был прав в том, что культура должна играть бóльшую роль в ев-ропейской интеграции, и она должна быть более тесно связана с основными областями экономического, правового и политического сотрудничества.

УДК 930.85

Политика Европейского союза в сфере культуры

© Беляева Екатерина Евгеньевна*, ФГОУ ВПО «Московский педагогический государственный университет». Россия, 119992, Москва, ул. М. Пироговская, 1. E-mail: belayevi_s_k@mail.ru Статья поступила 01.12.2010 г.

Европейский союз, охватывающий 27 стран Западной, Южной, Восточной и Северной Европы, явля-ется примером успешного развития экономического и политического интеграционного процессов. Наряду с экономической и политической интеграцией в Европе развивается и процесс взаимопро-никновения культур, так как именно культура в современных европейских странах является осно-вой формирования не только общества, но и национальной внешней политики. Культурный обмен между странами — участницами ЕС напрямую влияет на уровень и развитие межгосударственных отношений. Изучение этого процесса определяет актуальность данной статьи.Ключевые слова: европейская культурная интеграция, европейская культурная политика, нацио-нальная культурная политика, культурный оператор, культурный актор, европейская идентичность, культурная общность, культурное сотрудничество.

The European Union, including 27 countries of the Western, Southern, East and Northern Europe, is an example of successful development of economic and political integration processes. Parallel to economic and political European integration there evolves the process of cultures’ interosculation as it is the culture in the modern European countries that presents a basis not only for society formation, but also determines national foreign policy. The cultural exchange between EU countries infl uences directly the level and the development of interstate relations. Studying of this process defi nes a topicality of this paper.Key words: the European cultural integration, the European cultural policy, the national cultural policy, the cultural operator, the cultural actor, the European identity, cultural generality, cultural cooperation.

* Беляева Е. Е. — аспирантка кафедры куль-турологии факультета социологии, экономики и права МПГУ.

VoprKult-4_11.indd 79 18.03.2011 16:49:13

804/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

Идея «европейской культурной полити-ки» предполагает существование «европей-ской культуры» [22]. У этого понятия есть по крайней мере две составляющие:

— совокупность разнообразных местных (национальных, региональных) культур;

— совокупность культур как результат политической унификации.

Из-за двойственности толкования поня-тия «европейская культура» мы оказываемся перед сложностью системного исследования этого явления, так как анализ необходимо проводить и в рамках процесса культурной глобализации, и в рамках существования культуры на национальном уровне. Возника-ют также проблемы в определении понятия: следует говорить о «европейской культур-ной политике» или о «европейской полити-ке культуры»? В литературных источниках, в которых проводятся исследования на эту тему, подчеркивается сложность определе-ния европейской культуры, а следовательно, и европейской культурной политики.

Несмотря на обширную библиографию по истории и проблемам европейской политики в области культуры, литература, посвященная европейской культурной политике, является очень немногочисленной. В действительно-сти, кроме доклада Жана-Мишеля Пира [16], практически нет специальных исследований по этому вопросу, есть лишь небольшое ко-личество работ по смежным темам. Их можно разделить на два направления:

— европейская культурная политика в контексте координации или гомогениза-ции местной и национальной культурной политики, например работы Винсена Дюбуа Les politique culturelles en Europe du Sud [6], L’institutionnalisation des politiques culturelles en Europe du Sud: éléments pour une approche comparée [7], труды М. Понжи и Г. Саеза Politiques culturelles et régions en Europe: Bade-Wurtemberg, Catalogne, Lombardie, Rhône-Alpes [17];

— политика ЕС в области культуры, проводимая независимо от национальной политики и сопровождаемая попытками выделить и исследовать инструменты куль-турной политики ЕС, например исследова-ния Памелы Стичт Culture européenne ou Europe des cultures. Les enjeux actuels de la politique culturelle en Europe [20], Ж. Делькура

и Р. Папини Pour une politique européenne de la culture [5].

Культурная политика в ЕС отличается в зависимости от страны ее проведения. Это связано с различными видами админист-ративных структур, федерального деления: федеральные земли в Германии, Австрии и Бельгии, децентрализованное деление в Испании, Италии, Швеции и Франции, административные единицы, передавшие свои обязанности квазиавтономным учре-ждениям, в Великобритании, Нидерландах и Финляндии, централизованная система управления в Португалии, Люксембурге и Греции.

Исследовательские работы по сопостав-лению культурной политики во всех евро-пейских странах или странах ЕС практически отсутствуют, в то время как аналитические труды с описанием и анализом культурной политики отдельно взятой страны ЕС при-сутствуют в достаточно большом количестве. Например, о культурной политике Германии, кроме немецкой исследовательской лите-ратуры, можно прочитать в книгах Паме-лы Стичт, Мирей Понжи, Ги Саеза или в стать-ях Роба Бернси и Вилфреда Ван Дер Ли [3].

Исследования культурной политики скан-динавских стран представлены в статьях о скандинавских странах, в частности в изда-нии International Journal of Cultural Policy, где публикуются работы таких известных иссле-дователей, как Л. Пределли, В. Беклиен [14] и др. Культурной политике Франции посвяще-ны труды таких ученых, как Жизель Сапиро, Иоанна Попа и Анаис Бокобза.

Исследования культурной политики стран южной части ЕС проводятся не так часто, однако работы Жака Дюбуа предлага-ют интересный сравнительный анализ, осно-ванный на сближении национального опыта в области институционализации культуры стран Южной Европы и базирующийся на трех позициях сопоставительного анализа:

историческая связь между странами;1) формы государственного управления, 2)

административное деление, экономическая ситуация;

особенности проводимой в стране 3) культурной политики [8].

Статьи о культурной политике Италии представлены работами Л. Даль Поззоло [4],

VoprKult-4_11.indd 80 18.03.2011 16:49:13

81

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

А. Жирара For A Cultural Revival in Italy: A Report on the Council of Europe Review of Italian Cultural Policy [9], Гийома Монсеньона Un ministère pour la culture? [13].

Работы Доры Консола посвящены куль-турной политике Греции. Особое место в них отводится историческому экскурсу, связан-ному с зарождением и воплощением в жизнь греческой культурной политики. Временные рамки исследования Д. Консола лежат в пре-делах с XIX в. по настоящее время.

Основные процессы культурной политики Португалии изложены в трудах Э. Праду Коэ-льо. Ученый доказывает, что существуют три аспекта культурной политики в современной Португалии:

децентрализация;1) увеличение бюджета;2) создание консультативного центра 3)

культурной деятельности [18].О культурной политике Испании можно

найти исчерпывающую информацию в рабо-тах Луиса Бонета [2]. В качестве тенденций последних лет Л. Бонет подчеркивает важ-ность изменений культурной политики на местном уровне: несмотря на плохую связь между центром и периферией, создаются все предпосылки и необходимые условия для преодоления отсутствия культурной инфраструктуры.

В литературе, посвященной националь-ной культурной политике, можно выде-лить ряд актуальных вопросов. Например, вопрос о европейской культурной политике как продолжении национальной политики. Мы понимаем, что осуществление взаи-мосвязи между европейской культурной политикой и национальной культурной политикой — это сложный, но необходи-мый процесс. Сохранение национальной самобытности — один из главных приори-тетов национальной культурной политики. Однако возможность обмена национальным культурным опытом в рамках всеобщего процесса глобализации — это важнейшее направление культурной политики как всех стран Европы, так и государств — членов Европейского союза.

С этой точки зрения проводимая европейская культурная политика вле-чет за собой необходимость обращения к местным культурным особенностям

и традициям национальной культурной политики. Вместе с тем некоторые ученые отмечают, что к национальной культур-ной политике не всегда относились с долж-ным вниманием. Примечательно, что во всех странах ЕС доля бюджетных средств, выделяемых «на культуру», незначительна, например в Италии она составляет всего 3 % от ВВП. Особо следует подчеркнуть, что во многих странах местные политические власти, а также многие руководители Евро-пейского союза не считают культурную политику серьезным ресурсом и инстру-ментом политической и социальной жизни ЕС и страны в частности.

В большинстве исследований, содержа-щих информацию о действиях Европейского союза в области культуры, содержится такое понятие, как politique nationale culturelle — национальная культурная политика. В своих исследованиях Памела Стичт говорит о том, что ссылки на национальные культуры, куль-турное разнообразие и самобытность в госу-дарственных документах и в юридической документации ЕС достаточно многочисленны [21]. Однако в большинстве случаев авторы данных работ говорят о национальной куль-турной политике как о факторе, мешающем проведению единой культурной политики ЕС, а также препятствующем созданию еди-ных общеевропейских культурных учрежде-ний и институтов.

Роберто Папини же, наоборот, в преди-словии к собственной книге, написанной в соавторстве с Жаком Делькуром [15], пишет, что культурный вопрос и национальный культурный вопрос в частности всегда зани-мал и занимает центральное место в про-цессе объединения Европы. Также Р. Папини подчеркивает, что негативное отношение к созданию единой европейской культур-ной политики исходит не от чиновников ЕС, а от интеллигенции, которая не считает возможным взаимодействие между культу-рой и политической и экономической дея-тельностью.

Ливио Миссир Лузиньян в своей статье L’action de la Communauté européenne en faveur de la culture [12] говорит о том, что еще в конце прошлого века Комиссия ЕС, рассматривающая проекты развития ЕС, не хотела принимать во внимание культурную

VoprKult-4_11.indd 81 18.03.2011 16:49:13

824/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

составляющую этого развития. Однако это стало абсолютно невозможным в XXI в. Уже в 2002 г. Комиссия отвела особое место поощ-рению сохранения и обеспечения доступно-сти национальных культурных ценностей как для всех граждан стран — членов ЕС, так и для всего мира. Большое внимание стало уделяться деятельности культурных опера-торов (les opérateurs culturels). В условиях сложившегося мирового экономического кризиса были созданы особые условия для поддержки программ, связанных с продол-жением воплощения в жизнь всех проектов культурной политики ЕС. Л. Миссир Лузиньян впервые ввел такое понятие, как европей-ский культурный рынок (Le marché culturel européen).

Во всех вышеприведенных работах мы можем найти ссылки или прямое цитиро-вание 128-й статьи Маастрихтского дого-вора, согласно которой определяются два основных направления правовых действий в области культуры:

сохранение и распространение куль-1) туры и общеевропейского культурного наследия Европейского союза при полном сохранении и уважении культурного нацио-нального разнообразия;

сотрудничество между государствами-2) членами в области культуры.

В 1998 г. к 128-й статье Маастрихтского договора была добавлена поправка о том, что 80 % средств ЕС из структурных фондов будет расходоваться на проведение культур-ной политики. Данная информация отражена в статьях конференции Europe et culture, un enjeu pour le développement local [1].

В начале XXI в. был создан, опублико-ван и каждый год редактируется полный каталог инструментов, программ, проектов культурной политики Европейского союза с их полным описанием — Le Relais culture Europe. Данный каталог разделен по темам следующим образом:

краткосрочные программы — culture 1) et citoyennete;

долгосрочные программы — 2) сulture et les croissance durable;

культура и окружающая среда — 3) сulture et resources naturelles;

культура и права и свободы граждани-4) на — culture et éspace de liberté;

Европейский союз — серьезный игрок 5) на мировой сцене — l’Union européenne est acteur global.

Ознакомившись с данным каталогом, можно сделать вывод о том, что представля-ет собой культурная политика Европейского союза на современном этапе.

Основные цели современной культур-ной политики по-прежнему регулируются статьями 128 и 92 (пункт 3) Маастрихтского договора о Европейском союзе. Хотя неко-торые изменения все же были добавлены, и коснулись они прежде всего аудиовизу-альных инструментов культурной полити-ки ЕС. В статье 3 Договора Европейского сообщества фигурирует довольно большое количество действий (les actions), направ-ленных на повышение качества и уровня образования.

Согласно статье 151 раздела 3 Договора о Европейском союзе, целями культурной поли-тики ЕС на современном этапе являются:

— содействие в развитии взаимосвязи между национальными или региональными культурами государств — членов ЕС;

— акцентирование внимание на общно-сти культурного наследия государств — чле-нов ЕС;

— содействие в распространении и дос-тупности сведений о культуре и истории европейских народов;

— поддержка культурных обменов на некоммерческой основе;

— сотрудничество со странами, не вхо-дящими в ЕС, международными организа-циями в рамках культурной сферы.

Один из главных приоритетов культурной политики Европейского союза на 2007–2013 гг. направлен на помощь в развитии у жителей государств — членов Европейского союза чувства принадлежности к ЕС, ко всему богатству европейского культурного, соци-ального и языкового разнообразия. Кратко-срочные культурные программы, которые носят общее название Culture et citoyennete, как раз и осуществляют эти задачи. Данная программа реализуется в четырех направ-лениях: молодежная культурная политика, культурное наследие, средства массовой информации и гражданское участие:

программа 1) Jeunesse en action охва-тывает молодых людей в возрасте от 13 до

VoprKult-4_11.indd 82 18.03.2011 16:49:13

83

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

30 лет. Она способствует активному вовле-чению молодежи в общественную жизнь государства;

программа 2) Culture направлена на подчеркивание единого культурного про-странства Европейского союза, несмотря на территориальное межгосударственное деление;

программа 3) Media стремится обеспе-чить доступность информации, представ-ленной в аудиовизуальной форме;

программа 4) L’Europe pour les citoyens призвана активно привлекать граждан к про-цессу европейской культурной интеграции.

Одним из важнейших направлений куль-турной политики ЕС стал запуск программы «Культура 2007–2013». Эта программа была нацелена на то, чтобы подчеркнуть куль-турное пространство. «Культура 2007–2013» основывается на развитии сотрудничества между культурными акторами из разных стран, принимающих участие в программе. Благодаря реализации идеи единства про-грамма активизирует у людей чувство обще-го европейского гражданства.

Основные цели программы «Культура 2007–2013» заключаются в следующем:

способствовать межгосударственной 1) подвижности людей, работающих в культур-ном секторе;

поощрять межгосударственный обмен 2) произведениями и художественными и куль-турными продуктами;

благоприятствовать межкультурному 3) диалогу.

Программа сконцентрирована на кон-кретных потребностях культурных акторов, участвующих в культурной политике ЕС. Эти потребности выявляются в ходе многочис-ленных консультаций и коллоквиумов, про-водимых в рамках реализации программы «Культура 2007–2013».

Один из основных этапов программы направлен на то, чтобы благоприятствовать сотрудничеству между принимающими уча-стие в программе различными организация-ми, такими как театры, музеи, профессио-нальные союзы, исследовательские центры, университеты, культурные институты из раз-личных стран ЕС. Это взаимодействие должно позволять различным секторам культурной сферы сотрудничать между собой, а также

помогать в осуществлении их досягаемости и за пределами Европейского сообщества.

Очевидно, что с момента основания ЕС произошел существенный прорыв в опре-делении места культуры в объединении Европы. Именно у культуры есть тот огром-ный потенциал, который может существен-но уменьшить разрыв между европейски-ми обществами, участвующими в процессе интеграции. Именно культура может стать основным средством обеспечения общест-венной поддержки европейской интеграции. Не делая финансовых вложений в культур-ную сферу ЕС, невозможно построить кон-курентоспособную экономику или гаранти-ровать благосостояние общества. Проблемы, связанные с социальной сферой, политикой рынка труда, здравоохранением и системой образования, нельзя успешно разрешить, пока культура рассматривается как нечто отвлеченное, а не как источник развития. Полное признание культуры как одного из основных экономических факторов, как важ-нейшего инструмента социальной интегра-ции не должно быть простым сопровожде-нием экономической и правовой интеграции, а должно явиться базой для успешного про-ведения культурной политики, неотрывно связанной с экономической и социальной политикой. Проблему культурной политики в рамках создания европейской идентично-сти важно рассматривать в двух плоскостях: с одной стороны, нельзя забывать о нацио-нальном культурном разнообразии ЕС, с дру-гой — необходимо акцентировать внимание и на общих исторических фактах, ценностях и культурном наследии Европы.

Создание европейской идентичности, определяемое культурной политикой ЕС, находится в уязвимом положении. Символы европейской идентичности — флаг, гимн, паспорт, почтовые марки, особый календарь и т. п. — это основные инструменты европей-ской интеграции. Но использование тех же самых инструментов на наднациональном уровне подвергает сомнению законность государственных национальных образова-ний. Кроме того, любая нация подчерки-вает различия между собственным нацио-нальным сообществом и «посторонними», представляя культурные различия между различными нациями как естественные

VoprKult-4_11.indd 83 18.03.2011 16:49:13

844/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

и непреодолимые. Это привело, например, к нескольким «национальным» интерпре-тациям европейской истории. Культурная политика Европейского сообщества пыта-ется одновременно подчеркнуть и свое культурное разнообразие, и культурную однородность, не предоставляя достаточной информации относительно того, что должно быть взято от разнообразных национальных культур и какие национальные специфики должны лечь в основу процесса европейской культурной интеграции.

Интересно также мнение граждан отно-сительно их восприятия европейской иден-тичности. Только 17 % населения ЕС согласны с тем, что они чувствуют свою принадлеж-ность к европейской общности, помимо национальной [19].

С нашей точки зрения, основы евро-пейской идентичности должны обязатель-но сопрягаться с национальной специфи-кой. Европейская культурная политика не может опираться только на базис культурной общности. Культурная политика ЕС должна использовать все национальное культур-ное разнообразие государств-членов. На сегодняшний день невозможно говорить о единой однородной европейской иден-тичности, как и о существовании единой ев-ропейской социальной сферы. Вместо этого национальные общественные объединения могут и должны быть европеизированы через разрешение европейских проблем, которые важны в данном национальном, региональном, местном контексте. Куль-турное сотрудничество и взаимодействие, которые получили долгожданное признание в недавних европейских культурных про-граммах, являются лучшими способами пре-образования и обогащения европейского единства, а также разрушения демаркации между национальными культурами.

Список литературы и источниковActes du colloque de Sarlat (1994), Europe 1. et culture, un enjeu pour le développement local, Rennes, Apogée.Bonet Lluis2. (1999), “La politique culturelle en Espagne: évolution et enjeux”, in Dubois Vincent (ed), Les politiques culturelles en Europe du Sud, Montpellier, Pôle Sud. P. 58–74.

Burns Rob et Van der Will Wilfried3. (2003), “German cultural policy: an overview”,International Journal of Cultural Policy, vol. 9, Issue 3.Dal Pozzolo Luca4. (1999), “Entre centralisme inachevé et pressions fédéralistes: le chem-inement difficile des politiques culturelles italiennes”, in Dubois Vincent (ed.), Les politiques culturelles en Europe du Sud, Montpellier, Pôle Sud.Delcourt Jacques et Papini Roberto5. (eds.), (1987), Pour une politique européenne de la culture, Paris, Economica.Dubois Vincent6. (ed.) (1999), Les politiques culturelles en Europe du Sud, Montpellier, Pôle Sud.Dubois Vincent et Négrier Emmanuel7. (1999), “L’institutionnalisation des politiques cul-turelles en Europe du Sud : éléments pour une approche comparée”, in Dubois.D8. ubois Vincent et Négrier Emmanuel (1999), “L’institutionnalisation des politiques cultu-relles en Europe du Sud: éléments pour une approche comparée”, in Dubois Vincent (ed.), Les politiques culturelles en Europe du Sud, Montpellier, Pôle Sud.Girard August9. in (1996), “For A Cultural Revival in Italy: A Report on the Council of Europe Review of Italian Cultural Policy”, International Journal of Cultural Policy, vol. 3, Issue 1.http://europa.eu.int/comm/public_opinion/10. index_en.htmInventing the 11. “People’s Europe”: Critical Approaches to European Community Cultural Policy, Man 1993, p. 779–799. Missir de Lusignan Livio12. (1987), “L’action de la Communauté européenne en faveur de la cul-ture”, in Delcourt, Jacques et Papini, Roberto (eds.), Pour une politique européenne de la culture, Paris, Economica, p. 75–84.Monsaingeon Guillaume13. (1997), “Un min-istère pour la culture?”, in Le Débat, № 95, p. 41–60.Nyhagen Predelli Line et Baklien Bergljot14. (2003), “Autonomy and dependence in state International Journal of Cultural Policy”, vol. 9, Issue 3.Papini Roberto15. (1987), “Introduction”, in Delcourt, Jacques et Papinik, Roberto (eds.), Pour une politique européenne de la culture, Paris, Economica, p. 1–11.

VoprKult-4_11.indd 84 18.03.2011 16:49:13

85

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

Pire Jean-Michel16. (2000), “Pour une politique culturelle européenne”, Paris, Fondation Robert Schuman.Pongy Mireille et Saez Guy17. (1994), “Poli-tiques culturelles et régions en Europe”, Bade-Wurtemberg, Catalogne, Lombardie, Rhône-Alpes, Paris, L’Harmattan.Prado Coelho Eduardo18. (1999), “La politique culturelle portugaise depuis la révolution démocratique”, in Dubois, Vincent (ed.), Les politiques culturelles en Europe du Sud, Montpellier, Pôle Sud, p. 45–57.Standard Eurobarometer 64: Public Opinion in 19. the European Union, European Commission,

(Autumn 2005), http://europa.eu.int/comm/public_opinion/index_en.htmSticht Pamela20. (2000), “Culture européenne ou Europe des cultures? Les enjeux actuels de la politique culturelle en Europe”, Paris, L’Harmattan, 2000. Sticht Pamela21. (2000), “Culture européenne ou Europe des cultures? Les enjeux actuels de la politique culturelle en Europe”, Paris, L’Harmattan. Chapitre 2.Sticht Pamela22. (2000), “Culture Européenne ou Europe des cultures? Les enjeux actuels de la politique culturelle en Europe”, Paris, L’Harmattan, 2000.

ФАКТОГРАФ

Фотовыставка Юрия Попкова «Краски России»

На интернет-сайте научного журнала «Новые исследования Тувы» (http://www.tuva.asia/) пред-ставлена виртуальная фотовыставка, автором которой является член редакционного совета этого издания — доктор философских наук, профессор, заместитель директора Института философии и права СО РАН Юрий Попков — не только признанный в России и за рубежом этносоциолог, бывав-ший в том числе неоднократно в Туве с лекциями, докладами, научными экспедициями, но и человек тонкой душевной организации, почти не расстающийся с фотоаппаратом. Открытие выставки было посвящено Дню российской науки.

Вот что пишет о своих художественных работах сам Юрий Влади-мирович: «По делам своей профессиональной деятельности этно-социолога мне доводится бывать в разных местах России и других странах. Эту возможность я использую не только для решения чисто научных задач, но и для широких наблюдений за окружающей средой и повседневной жизнью людей с помощью фотоаппарата. Впрочем, в последнее время фотографии становятся для меня хорошими визуальными иллюстрациями некоторых научных результатов. Это касается, например, фиксации новой жизни традиций у разных народов, их тесного переплетения с современностью.

В условиях глобализации общества все более востребованными становятся локальные особенности отдельных регионов и культур. И их главная ценность состоит в своеобразии. Достаточно внима-тельно присмотреться к тому, что нас окружает, чтобы убедиться в неповторимой красоте разных мест, макро- и микромира. Именно эта локальная красота в разных своих проявлениях образует много-цветье общего букета, природного и культурного богатства России.

Для данной фотовыставки я отобрал серию снимков, в основном пей-зажей, которые, на мой взгляд, хорошо передают уникальную красоту самых разных уголков нашей страны. Они сгруппированы в десять мини-подборок. Каждый ряд посвящен конкретной теме (осень, туман, растения, берега, снег-иней, светило, храмы, зимние виды, цветущий пейзаж, вода). Одновременно на фотографиях переданы оттенки в рам-ках этих тем (разная осень, разный туман, разные берега…).

Локальное — это неповторимое, как неповторим каждый миг. Но в то же время вполне узнаваемое и принимаемое. Именно такие моменты порождают любовь чело-века к малой родине, без которой, на мой взгляд, невозможна любовь к своему Отечеству, большой родине».

Источник: http://www.tuva.asia/photoexpo/2882-foto-popkov.html

VoprKult-4_11.indd 85 18.03.2011 16:49:13

864/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

В статье «Фиктивность, знаковость и символизм культуры потребления», вышедшей в № 10 «Вопросов культуро-логии» за 2010 г., мы рассмотрели сущ-ность потребительства как знакового феномена. Потребительство — система общественного одурманивания; его бес-предельность основана на том, что оно имеет дело не с вещами, а прежде всего с культурными знаками, обмен которыми бесконечно нарастает. Находясь в еди-ной плоскости с явлением моды, оно, включая своих адептов в бессмысленный круговорот, унифицирует их индивиду-альные качества. Потребительские тен-денции ориентированы в первую очередь не на удовлетворение какой-то реальной потребности, а на возвышение социаль-ного статуса консюмера в глазах окружаю-щих посредством обладания дорогими гаджетами. Общество потребления — бла-годатная почва для создания фиктивных и полуфиктивных потребностей.

Потребление — это сфера кодирован-ного обмена знаками [2]. Суть потребления заключена не в возможности приобрести рекламируемый товар, а в желании это сде-лать; потребление находится не в кармане, а в сфере желания. Бедные так же «больны» потребительством, как и богатые, и «зара-жаются» они также посредством механиз-мов социализации, вхождения в общест-венную среду и адаптации к ее нормам и правилам.

Потребительство стоит рассматривать как систему социальных и культурных связей, где уклон ставится уже не в сфере труда и про-изводства, а вне работы — прежде всего в развлечениях. Если ранее стратификация общества основывалась на месте работы, на месте социальной системы распределения труда, то теперь отличительным первенст-вом обладает стиль жизни, на который ука-зывают тело, одежда, машина, место отдыха и т. д.; эти атрибуты говорят не о жестком социальном статусе, с помощью них владе-лец сам конструирует свой предъявляемый другим образ [2]. То есть, приобретая гад-жеты, их владелец формирует самого себя в глазах окружающих (и своих в том числе). Имея, он бытийствует… Внутри большей

УДК 008 (103)

Потребление и опасности, связанные с ним

© Ильин Алексей Николаевич*,ГОУ ВПО «Омский государственный педагогический университет». Россия, 644099, Омск, набережная Тухачевского, 14.E-mail: ilin1983@yandex.ru Статья поступила 25.10.2010 г.

В статье анализируются сущность общества потребления и опасности, с ним связанные. Рассматри-ваются такие свойственные потребительству явления, как реклама и ее влияние на сознание чело-века, социальная лень, опасность глобализации и экологического кризиса. Ключевые слова: общество потребления, потребности, глобализация, экологическая проблема, реклама.

In this paper the essence of consumer society and associated with it dangerous are being analyzed. The author examines such phenomena related to consumerism as advertising and its infl uence to human consciousness, social laziness, the dangerous of globalization and ecology crisis. Key words: consumer society, needs, globalization, ecology problem, advertising.

* Ильин А. Н. — кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры философии Омского государственного педагогического университета.

VoprKult-4_11.indd 86 18.03.2011 16:49:14

87

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

части современной массовой культуры — культуры потребления — мы идентифици-рованы не со своей внутренней самостью, субъектностью, а с теми материальными вещами, которые мы имеем, которые можем себе позволить.

Потребительство соблазняет своей бес-смысленностью, своей пустотой, предлагая игру в пустоту, которую таковой никогда не называет. Она предлагает нечто, красивую обертку знака (так же как реклама предла-гает внешнюю красоту упаковки), за кото-рой скрывается… ничто. И это самое ничто вызывает соблазн, выступая ценностью, а иногда даже смыслом жизни. Производи-тели эксплуатируют на чувстве идентично-сти потребителя, играют на нем, предлагая товары, как бы являющиеся залогом счастья и успешности их обладателя, несмотря на то что отождествление товара с образом побе-дителя является не чем иным, как мифом, рекламной обманкой. Но это лишь один из отрицательных аспектов консюмеризма. На самом деле оно не только вызывает транс-формации в человеческой психике, но и ока-зывает серьезное воздействие на природную среду.

Так, экологическая проблема во мно-гом связана с потребительством, которое в большей степени стимулирует трату, а не производство. Культурное устарева-ние товаров происходит намного раньше их физического износа: вещи покупаются и выбрасываются для того, чтобы на их место пришли более усовершенствован-ные модели, несмотря на то что прежние модели еще способны функционировать. И этот процесс происходит циклически. Трата ресурсов — во многих случаях бес-смысленная — приведет в конечном счете к планетарному обнищанию. Обглоданная планета на безумное потребление может серьезно отреагировать — отреагировать криком в попытке привлечь внимание жад-ного человека-потребителя, который, напле-вав на экологию, перестал быть человеком разумным. Становятся понятны предзна-менования о всяких концах, в том числе конце истории, в ходе которой проблемы не решаются, а, наоборот, накапливаются (Ж. Бодрийяр, например, в разрушении Бер-линской стены видел всего лишь раскаяние,

а не великое «историческое» событие [1]). В эпоху потребления история регрессирует, перед ней нет нового вектора движения.

Общество потребления — это общество постоянной нехватки. Его адепт — раб своих желаний, пределов желаниям не существует, желания доставляют мучения, удовлетворе-ние желаний приносит удовольствие, жела-ния культивируются искушением, за удов-летворение желания человек готов платить, человек заражается желаниями от других [4]. Такой замкнутый круг… Еще Г. Маркузе писал об индустриальной цивилизации, которая превращает в потребность неумеренное потребление, где общественный контроль коренится в новых потребностях, которые производятся обществом [9]. Так потребле-ние становится практически безудержным.

Рабами в нашу эпоху являются не только рабы игрушек, но и бизнесмены (рабы денег). Их принцип звучит так: жить ради того, чтобы зарабатывать. А более человекоцентриро-ванный принцип таков: зарабатывать, чтобы жить. Зарабатывание любой ценой, в ущерб жизни и здоровью, вызвано таким же живот-ным инстинктом, как и потребительство. Они оба бессмысленны. Человек, думая о том, что реализует свою истинную потребность, зачастую приводит к удовлетворению то, что в нем взрастили как потребность.

Мы не осознаем свои потребности, но узнаем о них из медиапространства. И здесь — в продвижении псевдопотребно-стей и формировании желаний — огромную роль играют мода и реклама. Реклама пред-ставляет товары и услуги в качестве стан-дарта потребления, различными (в том числе и манипуляционными) средствами пытаясь приобщить массового человека к данным стандартам, которые зачастую рассчитаны на узкую элитарную прослойку. Именно поэтому она именуется фактором социальной напря-женности [6]. А что же такое приобщение к стандартам, как не производство жела-ния? Поэтому вполне обоснованно, вслед за В. М. Литвинским [8], называть рекламу совокупностью мероприятий, направленных на производство желания; она обращает-ся к бессознательному, к истокам желания и активизирует потенциал воображаемого. Рекламный знак, нацеленный на отсутствие реальной вещи, конституирует желание ее

VoprKult-4_11.indd 87 18.03.2011 16:49:14

884/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

приобрести; его главная функция — указать не только на красоту, полезность и необхо-димость вещи, но и на отсутствие послед-ней у потенциального покупателя в данный момент.

Весь образ рекламного ролика, вся исхо-дящая от него аура подчеркивают то, что, купив данный товар, ваше довольство не будет знать предела. Поэтому вниманию реципиента предлагается товар в ложной форме, придающей ему свойства, которыми он не обладает. Идеальность, изысканность и яркость формируются специально, посред-ством гротескности, искусственности, гипер-болизации, экзальтированности и фальши. Так вместо конкретного продукта продается мечта.

Счастливым человека может сделать все — от жвачки Stimorol до пылесоса Indesit, который, как известно, «прослужит долго». И если люди, связанные общим бытом, совме-стно пьют по утрам сок «Моя семья», они обя-зательно будут такими же счастливыми и без-заботными, как улыбчивые герои рекламы. А человек, стирающий одежду с помощью порошка Tide, всегда выглядит «с иголочки», что придает его внешнему виду особую при-влекательность и сексуальность. Мифология пытается создать такой образ реальности, который совпадает с желаниями, целями и ожиданиями носителей мифологического сознания, то есть реципиентов. Но вместе с тем этот образ реальности должен не толь-ко совпадать с желаниями и потребностями, но и с лихвой их удовлетворять, то есть удов-летворять даже более, чем необходимо. Если чистить зубы, то до идеального блеска, если употреблять Danissimo, то так, что «пусть весь мир подождет». Реклама в первую очередь интересует не качеством товара, а имиджем, который тот придает: продается не мыло, а мечта, не одеколон, а успех. Человек-пот-ребитель должен чувствовать себя радост-ным, счастливым и довольствоваться своим положением, но при этом — несмотря на его довольство — он все же должен стремиться к еще большему приобретению. Таким обра-зом, реклама производит потребителя.

Вообще рекламное мифотворчество сравнимо с архаикой, религией и прочими идеологическими конструктами, которые не укладываются в рамки объективности

и рациональности. Вера в рекламную инфор-мацию, в ее истинность — все равно что вера в Бабу Ягу, Деда Мороза, миф про ребро Адама и прочие сказочные сюжеты, кото-рые не отличаются достоверностью. По сути, реклама обращена к сфере, локализованной между фактом и вымыслом. Реклама доста-точно хитра, чтобы не обманывать напрямую, но и истинную правду она тоже не говорит.

Но удовлетворение нормальной (естест-венной) потребности не нуждается в рек-ламе. В ней нуждается некая фикция, жела-ние, без удовлетворения которого вполне можно обойтись, не принося ущерба себе. Вместе с тем реклама не только «продвигает» потребление, но и сама является предме-том потребления. Это предмет потребления, в отличие от других получаемый в дар и дос-тупный для всех; если вещь нам продают, то рекламу предоставляют бесплатно [8]. Но ее бесплатность и доступность в синтезе пред-ставляют собой уловку, приманку, следуя которой человек приобретает определенное желание, на возбуждение которого реклама направлена.

Выходя на более широкое проблемное поле, стоит упомянуть политическую глоба-лизацию, идеалом которой выступает «тео-рия золотого миллиарда», согласно кото-рой в будущем на планете должен остаться только миллиард избранных людей, а все остальные подлежат истреблению и резер-вации (миллиард — это сами представите-ли власти плюс так называемый «обслужи-вающий их персонал» плюс чернорабочие). Для осуществления этой радикальной идеи используются разные средства, с помощью которых можно разделить некогда сильные сообщества на части, оказать негативное воздействие на генофонд, на психическое и физическое здоровье человека. Сюда часто относят массовый алкоголизм, наркоманию, сектантство и т. д.; будто эти деструктивные для человека — его физического и психи-ческого здоровья — явления инициируют-ся сверху, а не существуют сами по себе. Руками официальных правительств, а также СМИ (пропаганда и дезинформация вместо новостей) глобалисты медленно, но верно вершат свою наглую политику, сея раздор между странами или между определенными группами внутри отдельной страны, приводя

VoprKult-4_11.indd 88 18.03.2011 16:49:14

89

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

экономику отдельных стран в упадок путем изъятия и перераспределения ресурсов и производимого богатства, внедряя без-нравственную криминальную культуру (китч) и осуществляя переход собственности раз-личных стран в свои руки (см. об этом [9]). Потребительство и гедонизм же являются одним из многих способов сокращения рождаемости, выгодной для потенциаль-ных властителей мира сего; потребительская культура не приемлет семейных ценностей, а придерживается индивидуализма, соглас-но которому жить надо в кайф, и жить для себя, а не для семьи или детей. Кроме того, гедонизм разрушителен для нации своим потенциалом сладострастного безволия; именно гедонизм послужил одной из при-чин падения Римской империи.

Но даже если, обратившись к пробле-ме глобализации, мы отвлечемся от идей о мировых правительствах с их заговорами, то, говоря о причинах появления интере-сующего нас феномена, все равно упремся в США как кластер транснациональных кор-пораций. Руками этих корпораций создается необходимый плацдарм для развития потре-бительства в виде насаждения искусствен-ных потребностей и унификации культур. Для того чтобы корпорации продать свой продукт, да еще продать людям той общ-ности, чья культура не нуждается в таких приобретениях (к примеру, «Макдоналдс»), необходимо создать потребность путем уничтожения культурного разнообразия, которое является сильнейшим барьером для процветания глобального бизнеса. Таким образом, постепенно в быт эксплуатируе-мого этноса вторгается потребительская культура, подающаяся как наиболее совре-менная и отвечающая требованиям времени альтернатива традиционной культуре.

Потребительский образ жизни рассмат-ривают в единой связке со словом «гла-мур»; гламур — «чучело красоты» (термин А. Секацкого), обитель интеллектуальной серости и вторичности (но внешней яркости), смыслозаменитель, замещающий подлин-ность глубин человеческого духа.

При оценке культурного облика потре-бительства необходимо также обратить-ся к вопросу: что именно потребляет-ся? Все-таки непозволительно говорить

о потреблении, не касаясь проблемы его объекта. Потребляться ведь могут не толь-ко удовольствия, связанные с мелкими страстишками типа стриптиза или азарт-ных игр. Объектом потребления могут быть и произведения искусства. То есть потреби-тельская сущность проявляется на разных уровнях массовой культуры, а не только на низовом уровне китча (хотя, признаемся, китч служит наиболее подходящим фунда-ментом для укоренения этой сущности). Но тем не менее принято связывать с культу-рой потребления не культуру как таковую, а бескультурье; само слово «потребление» ассоциируется с понятиями бездуховности, меркантильности, грубой материальности и паразитарного образа жизни, согласно которому человек стремится «меньше работать, но больше потреблять». Такое понимание не совсем оправданно, но и нельзя назвать его неверным, так как оно имеет под собой веское основание в виде идеалов и ценностей, которые насаждают «низы» масскульта. Конечно, культурно-об-разовательный уровень так называемых «новых русских» — прослойки бизнесме-нов и чиновников — преимущественно характеризуется уровнем ниже среднего (и это с уверенностью можно сказать, не прибегая ни к каким конкретным стати-стическим данным), а по-настоящему куль-турные люди ходят не в казино и ночные клубы, а в библиотеки, театры и музеи. Но вместе с тем среди материально обеспе-ченной прослойки общества — адептов гламура — находятся люди, обладающие утонченным вкусом, которые коллекциони-руют хорошие и редкие книги или картины, что уже говорит о некоем положительном (в культурном смысле) аспекте потреби-тельства. Хотя здесь возникает дискуссион-ный вопрос: а потребительство ли это?

Но эта положительность находится толь-ко в том случае, если потребитель высокого искусства понимает смысл этого искусства. В других же случаях человек приобретает эксклюзив, который остается им непоня-тым; основным мотивом такого приобре-тения опять же выступает статусность. Так, вспоминаются некоторые буквально анек-дотичные примеры из недавнего прошлого. Когда признаком наличия хорошего вкуса

VoprKult-4_11.indd 89 18.03.2011 16:49:14

904/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

считалась богатая коллекция книг, некото-рые желающие блеснуть «вкусом» приоб-ретали целые библиотеки, заполненные довольно дорогими и эксклюзивными изда-ниями. Однако — что самое смешное — они их не читали и вообще к ним не прикасались в отсутствие культуры чтения и в страхе за сохранность коллекции. Некоторые даже, боясь прецедентов воровства книг с полок, вбивали металлический штырь так, что он проходил от одного конца полки к другому, пронизывая собой все стоящие на полке книги. Соответственно, после осуществле-ния такой хитрости книги не только нельзя было украсть, но ни одну из них нельзя было взять с полки вообще. Так и стояли они бес-полезным грузом, незаслуженно пронзен-ные. Зато они несли символическую пользу, подчеркивая утонченную интеллектуаль-но-эстетическую сущность их обладателя. Штырь здесь тоже обладает определенным символизмом; он ограничивает в настоя-щем использовании культурного продукта (в извлечении полезности «по назначению»), но дает возможность сохранения не столько самого продукта, сколько его псевдополез-ности, его знаковости.

Культура потребления, возбуждая жела-ния «оттянуться» и «получить кайф», способ-ствует забвению того, что необходимо для духовного (и не только духовного) сущест-вования человека. Потребитель — не актив-ный субъект, способный реализовывать свои подлинно человеческие интенции, а сырье, материал, потребляемый (в свою очередь) идеологией, модой, рекламой, наконец, низшим уровнем массовой культуры и его мифами.

В общем, сущность эпохи потребления закономерным образом связана с состояни-ем массовой культуры. Последняя же под-дается описанию через призму массовой коммуникации и систему массмедиа; потре-бительство и массмедийность взаимообу-словливают друг друга и держатся за руки.

По нашему мнению, культура потребле-ния в ментальном смысле не свойственна славянскому народу. Наш народ всегда вос-питывался в условиях несвободы, рабства и нищеты. Эта культура несвободы и бед-ности на протяжении сотен лет все глубже и глубже укоренялась в сознании нашего

народа посредством режимов татаро-мон-гольского ига, Ивана Грозного, Петра I, Ста-лина. Отсюда с неизбежностью возникли терпеливость и низкие притязания (заху-далый кров, кусок хлеба и какая-никакая одежка — этим быт и полнился). В последнее время океан потребительства огромной вол-ной захлестнул культуру, а само это потре-бительство — скорее изобретение Америки (страны без корней и культурного богатства), но уж явно не России и не стран бывшего СНГ, которые, несмотря на это, руководствуясь интересом к заморским диковинкам, не пре-минули примерить к себе соблазнительные и красочные одежды потребления.

По мнению С. Жижека, реальная жизнь потребительства приобретает черты инс-ценированной подделки, призрачного шоу, где люди ведут себя как актеры, где мир наполняет реклама, где фантазм расширился до общественных размеров [4]. Культовый фильм братьев Вачовски «Матрица» отлично показывает виртуализацию и ирреализацию реальности; думается, не случайно он поя-вился именно в наше время.

Виртуализация затрагивает более частные аспекты потребительства, заменяя некото-рые товары подделками. Так, безалкогольное пиво, сахар без сахара, кофе без кофеина — подделки, которые, лишенные своих преж-них вредных для человеческого организ-ма качеств (алкоголь, сахар, кофеин), могут потребляться неограниченно. Именно в этом некоторые современные философы видят чуть ли не корень потребления — в том, что с приходом на рынок таких товаров-подде-лок прежняя умеренность в потреблении, этика самоконтроля и подавления влечений, стимулирующая воздержание от вредных веществ, сменилась неумеренностью. Мол, то, что стало безвредным, позволительно потреблять сколько угодно — продукты пре-вратились в свои собственные отрицания. Об этом говорит С. Жижек в фильме «Реальность виртуального», где добавляет, что раньше целью психоанализа было снять с клиента чувство вины за его преступление против общественных запретов (и своего здоровья) ради наслаждения, а сейчас, наоборот, кли-ент чувствует вину за отсутствие наслажде-ния, и психоанализ призывает его стать соб-ственным цензором, частично отказаться от

VoprKult-4_11.indd 90 18.03.2011 16:49:14

91

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

КУЛЬТУРА И УПРАВЛЕНИЕ

наслаждения. Подобные рассуждения точны и остры, но вряд ли такому узкому феноме-ну потребительской культуры, как товар, утративший свою опасную суть, следует придавать большое значение. Ведь количе-ство товаров, лишенных их первоначальной (опасной) сущности, не так уж велико, а если заводить речь в целом о потребительском рынке, то, наоборот, стоит глубоко задумать-ся о вреде очень многих товаров, напичкан-ных химией — от картофельных чипсов до шампуней.

Культура потребления способствует эгоизации человека. Если традиционные культуры, как правило, пытались сплотить людей, то потребительство актуализирует удовлетворение только своих, индивиду-альных потребностей, что разрушает былое единство на разных уровнях — от семейных до конфессиональных, от малых групп до больших. Также с ее идеалами типа «много потреблять, но мало производить» неук-лонно рождаются в социуме лень и сверх-высокие запросы. «Идейный» потребитель не захочет работать вахтером, техничкой, врачом и т. д. Однако за низкооплачивае-мую «черную» работу почти с радостью хватаются выходцы из бедных стран и про-чие эмигранты — трудолюбивые, мало потребляющие, с низкими запросами. В итоге территориальный этнос перекла-дывает «черную», но все же необходимую для общества работу на эмигрантов, без которых уже обленившийся социум жить не может. Однако эти эмигранты, прожи-вая на территории чужой страны, едва ли считаются с культурными устоями доми-нирующей национальной прослойки. Так, исламисты остаются исламистами, не при-емлющими культурных ценностей славян и — мало того — считающими последних неверными. Следовательно, в обществе, готовом принять в свое лоно всякого, кто согласен «работать за еду», зреют гроздья гнева, которым для выплеска злости на экс-плуататоров необходим только численный рост — кстати, с лихвой осуществляемый в том числе на уровне государственной политики. А если учесть вполне вероят-ную возможность природных катастроф, которыми захудалая планета отреагирует на «человеческий фактор», в слабую страну

может хлынуть целая волна обездоленных народов, тряхнутых природными катаклиз-мами [11]. Явно ничего хорошего от этого не стоит ожидать в будущем…

Список литературы и источников Бодрийяр Ж.1. В Тени Тысячелетия, или При-остановка Года 2000. http://anthropology.ru/ru/texts/baudrill/shmill.html (дата обра-щения: 18.08.2010).Бодрийяр Ж.2. Символический обмен и смерть. — М.: Добросвет, 2000. — 387 с. Бодрийяр Ж.3. Система вещей / Пер. с фр., вступ. ст. С. Зенкина. — М.: Рудомино, 1999. — 224 с.Жижек С.4. Добро пожаловать в пустыню реального. — М.: Фонд «Прагматика куль-туры», 2002. — 160 с.Ильин А. Н.5. Предчувствие глобализа-ции… // Электронный информацион-ный портал «Русский интеллектуаль-ный клуб». http://www.rikmosgu.ru/publications/3559/4310/#_ednref4 (дата обращения: 04.06.2010).Кендюхов А.6. Философия маркетинга и общество потребления: начало новой цивилизации или начало конца? // Интер-нет-издание «Остров». www.ostro.org/articles/article-70222/ (дата обращения 14.09.2010).Костина А. В.7. Массовая культура как фено-мен постиндустриального общества. — Изд. 3-е, стереотипное. — М.: КомКнига, 2006. — 352 с.Литвинский В. М.8. Культура и производст-во желания // Виртуальное пространство культуры. Материалы научной конферен-ции 11–13 апреля 2000 г. — СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2000. — С. 106–108. Маркузе Г.9. Одномерный человек. — М.: Ермак, 2003. — 342 с. Приепа А.10. Производство теории потреб-ления // Логос. — 2000. — № 4 (25). — С. 57–62.Фурсов А. И.11. Накануне «бури тысяче-летия» // Электронный информаци-онный портал «Русский интеллекту-альный клуб», 2010. http://rikmosgu.ru/publications/3559/4214/ (дата обращения: 22.08.2010).

VoprKult-4_11.indd 91 18.03.2011 16:49:14

924/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

Особенно ярко в литературе той поры вырисовываются мироощущение кре-стьянского по сути российского социу-ма, нездоровый психологический климат, связанный с ломкой вековых традиций общинного земледельческого уклада жизни. Герои С. Каронина — Фрол Панте-леев («грамотный мужик, ходок и предста-витель мирских интересов», потерпевший фиаско в роли гласного уездного земства), Иван Иванов (несостоявшийся «Ученый», потерпевший телесное наказание), Егор Панкратов («Вольный человек», волею слу-чая открывший иллюзорность дарован-ной ему воли) и прочие — мечутся между прошлым и будущим, где в прошлом — кнут, а в будущем — неизвестность. Люди растеряны: «Шальное выражение лиц, бесцельность и беспричинность в разго-

воре, полнейшее отсутствие сознатель-ности — таковы качества, отличавшие всех вообще парашкинцев…. Стали они пить, чтобы чем-нибудь наполнить пустое время и пустоту в умах своих, а так как своих собственных средств у них не было, то они норовили поймать первого прови-нившегося против них человека другой деревни, приводили его к кабаку и брали сивухи. Здесь, около кабачка, на заросшей полынью лужайке они и пили все вместе; здесь было веселее, здесь же нередко происходили между некоторыми из них битвы с кровопролитием; наконец, здесь же, против кабачка, некоторые из них пла-кали навзрыд, укоряя друг друга в глупо-сти, свинстве и в безбожии»1. «Железная

1 Каронин С. (Н. Е. Петропавловский). Сочи-нения в двух томах. Т. 1. — М., 1958. — С. 138. Цит. по: Приходько Л. С. Русское крестьянство дореволюционной России в реалиях эпохи и социально-философском сознании // Вопро-сы культурологии. — 2009. — № 4. — С. 80.

УДК 304.9

Справедливость как высший закон?

Социо-гуманитарно-экономические этюды из истории культуры России*

© Агошков Андрей Валерьевич**, НП «Издательский Дом «Панорама». Россия, 127015, Москва, Бумажный проезд, 14, стр. 2. E-mail: meteor70@yandex.ruСтатья поступила 29.09.2010 г.

Автор рассматривает тему социальной справедливости в достаточно широком временном интерва-ле. Анализ научных, художественных, фольклорных материалов позволяет сделать вывод о наличии в общественном сознании русского этноса определенной рефлексии относительно предмета иссле-дования. В ее основе лежит осознание несбалансированного, несправедливого соотношения между трудом и собственностью, капиталом.Ключевые слова: социальная справедливость, русская культура, литература, фольклор, экономика.

The author considers a social justice theme in wide enough time interval. The analysis of scientifi c, art, folklore materials allows to draw a conclusion on presence in public consciousness of Russian ethnos of a certain refl ection concerning an object of research. In its basis comprehension of an unbalanced, unfair parity between work and the property, the capital lies. Key words: social justice, Russian culture, the literature, folklore, economy.

* Окончание. Начало см.: Вопросы культуроло-гии. — 2011. — № 3.** Агошков А. В. — кандидат философских наук.

VoprKult-4_11.indd 92 18.03.2011 16:49:14

93

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

пята» «экономического века» (А. де Бенуа), века буржуазии, давила среднего крестья-нина Ивана Ермолаевича (собирательный образ ведущего натуральное или полуна-туральное хозяйство земледельца, опи-санный Г. Успенским): «Таким крестьянам после реформы становилось все труднее и труднее: участки их уменьшались, нало-ги и выкупные платежи были чрезмерно высоки, а за неуплату полагалось оскор-бительное для человеческого достоинст-ва телесное наказание. В поисках денег Иваны Ермолаевичи вынуждены были уходить в город на заработки, а также дешево продавать продукты своего труда [30]. Этим пользовались местные рос-товщики и перекупщики, а также жители близлежащих к городу деревень. В погоне за мелким заработком (снабжение про-довольствием богатых людей в городе, организация для них охоты на местных угодьях и т. п.) они не стеснялись грабить своего же брата крестьянина («даже кров-ного» [31]). Деньги любой ценой — этот принцип утверждался в русской деревне.

Иваны Ермолаевичи оказались не гото-вы к этой ситуации: они не имели навы-ков торговли и предпринимательства, условия пореформенной страны явно не способствовали превращению крестьян в фермеров коммерческого типа. Крестьян-ский уклад жизни разрушался «под ударом рубля», и средний скромный работящий мужик уступал место примитивному экс-плуататору-хищнику или (чаще) безземель-ному бедняку, поденщику, нищему [32].

Это тревожило писателя и должно было, по его мнению, тревожить правительство, т. к. капитализм в России развивался не в интересах крестьянства, а за его счет, а значит, дальнейшее обеднение деревни стало неизбежно. В России будет расти «чет-вертое сословие» — «деревенский проле-тариат» [33]. Иван Ермолаевич превратится в «злого мужика», который поймет, «…что он платился за свою дурость, что он был и есть дурак, дурак темный, отчего и разо-злился сам на себя. И горько поплатятся за все это те, что, по злому, хитрому умыслу, по невниманию или равнодушию, поставили его в “дурацкое” положение» [34]. А потом он устанет бороться с обстоятельствами,

забросит свое хозяйство, будет пьянство-вать и ненавидеть весь мир за то, что ему не оказалось в нем места. России угрожа-ет «сердитое нищенство»2. Какие точные образы были выведены авторами и как правы они остаются уже 150 лет!

Даже учитывая наличие художествен-ного вымысла, можно предполагать, что процесс модернизации в описываемое время проходил достаточно болезненно. «Догоняющий тип» обновления, который раз выбранный правящим классом Рос-сии, приносил и позитивные плоды, одна-ко все время стоил больших жертв. Более того, искоренение тех или иных тради-ций и укладов приводило к образованию своеобразного «комплекса неполноцен-ности» в масштабах всей нации. (Убежда-ясь в нашей извечной отсталости, лидеры нации, а с ними и весь народ приходили к выводу, что любые позитивные изменения в Отечестве возможны лишь в виде пря-мых или косвенных заимствований из-за рубежа.) В этой связи уместен вопрос: если «западнические» представления о должном в социальной действительности (ускорен-ная капитализация, а затем такая же резкая социализация) стоили России известных моральных и физических жертв, стало быть, можно предположить, что и справедли-вость воспринималась русскими несколько иначе, нежели европейцами?

Очевидно, что игумен Вениамин в его уверенности относительно нерефлектив-ного характера представлений русских о справедливости и равенстве в целом не так уж и неправ. Предложенный выше краткий анализ фактически подтвержда-ет, что почти мистические уравнительные взгляды преобладали в нашем националь-ном сознании до обеих революций нача-ла ХХ в. С другой стороны, знаменитое волошинское «собственность есть кража» явно было не происками «исчадий ада» — большевиков, но следствием несбаланси-рованной и неразумной политики правя-щих кругов России рубежа двух столетий.

2 Приходько Л. С. Русское крестьянство дорево-люционной России в реалиях эпохи и социаль-но-философском сознании // Вопросы культу-рологии. — 2009. — № 4. — С. 81.

VoprKult-4_11.indd 93 18.03.2011 16:49:14

944/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

Остались ли в России еще моральные авторитеты, кроме народа, политическо-го класса и интеллигенции (науки, творче-ского люда), которые от века задавались вопросом — каким видит русский человек справедливый («праведный», правильный) общественный порядок? По заверениям того же Вениамина, в России всегда оста-вался непререкаемый авторитет по любым вопросам социальной жизни и «культур-ной борьбы» — это Православная церковь. Каково ее мнение на этот счет?

СПРАВЕДЛИВОСТЬ В ЦЕРКОВНОМ ПРЕДАНИИ: ВЧЕРА И СЕГОДНЯ

Тема справедливости и социального ра-венства получила отражение не только в духовной культуре нашей страны, ее материальном и нематериальном насле-дии. Она достаточно активно обсуждалась религиозными деятелями России, а также философами и богословами. Несмотря на то что Православная церковь на протяже-нии веков чувствовала себя достаточно комфортно под крылом государства, цер-ковное предание оставило нам большое количество свидетельств серьезных раз-ногласий в церковной ограде, которые касались социальной справедливости, бо-гатства и неравенства; крайний консерва-тизм и малоподвижность церкви не поме-шали работе живой церковной мысли, соборного церковного разума. Очевидно, именно это позволило развиться в конце XIX в. широкой палитре общественно-по-литических течений и доктрин, а также кружков и групп, ставивших во главу угла своих идеологий социальные цен-ности, идею общего блага, — легально-марксистских, социал-консервативных (П. Б. Струве, веховцы и пр.), мистических (символисты) и др. Это же повлияло на становление светской религии советизма (В. Д. Жукоцкий), воплотившей консерва-тивное, специфически русское понимание марксизма. История России в ХХ в. пока-зала, насколько сильно оказалось социо-культурное влияние исторического бытия Руси-России на социальное и экономиче-ское реформаторство, всегда проводимое «сверху». Не имея возможности в полной мере осветить эти сюжеты, мы напомним

их основные вехи. Думается, они станут ярким, хотя и промежуточным финалом изучения взаимоотношений экономики и культуры в истории России, рассматри-ваемых под углом данного исследования.

Тема отношения православия к собствен-ности, богатству и неравенству изучена достаточно основательно. Множество раз ученые и церковники вчитывались в библей-ские сюжеты и заповеди, поминали афоризм о верблюде и игольном ушке и знаменитый спор между Иосифом Волоцким и Нилом Сорским. Уже в наши дни был заново пере-читан «Домострой», который неожиданно оказался не реакционной книгой, а вполне актуальным и прагматичным документом, в котором оправдывается хозяйствование, ведущее к ограниченному достатку; известно, что в «Домострое» все богатство подразде-ляется на праведное и неправедное. Правед-ным считается богатство, которое досталось от предков или нажито собственным трудом. Неправедное, греховное, неограниченное богатство нажито в результате отступления от христианской морали, так как создано насилием и неправдой.

Тем не менее единства по этому вопросу нет до сих пор. Официальные идеологи РПЦ выступают за социальный мир и партнер-ство классов, простые же православные, судя по данным социологических иссле-дований, по-прежнему считают сущест-вующий социально-экономический уклад несправедливым и антигуманным.

Почему же существует такое разномыс-лие? Неужели дело не только в идеологии, но в мировоззренческих расхождениях, в том, что классы не слышат друг друга?

Казалось бы, в истории Церкви сделано немало для того, чтобы внести ясность в вопросы собственности, многие отцы Церкви однозначно высказывались на этот счет. Согласно учению блаженного Августина, всякая борьба в мире, войны, вражда, мятежи, несправедливости, убий-ства, неправды возникают из-за того, чем мы владеем лично. Из-за тех предметов, которыми люди владеют сообща, не возни-кает борьбы, они не становятся объектами соперничества и раздора. Отсюда был сде-лан вывод: «Будем же, братья мои, воздер-живаться от частной соб ственности или,

VoprKult-4_11.indd 94 18.03.2011 16:49:14

95

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

по крайней мере, от любви к ней, если не можем воздержаться от владения ею»3.

Другой известный проповедник, цер-ковный писатель IV в. Лактанций, на «Боже-ственные наставления» которого опира-ются многие авторы, отвергающие право собственности, полагал, что с точки зре-ния христианской любви все должно быть общим достоянием, и если этого нет, то при-чина этого в любостяжании. «Любостяжа-ние, — писал Лактанций, — есть источник всех зол… Люди, обилующие в чем-либо, не только перестали уделять другим избытки свои, но на чали присваивать и похищать себе чужое, будучи влекомы к тому соб-ственною корыстью. То, что прежде было в общем употреблении у всех людей, нача-ло скопляться часто в домах у немногих. Чтобы других подвергнуть своему рабству, люди стали соби рать себе в одни руки первые потребности жизни и беречь их тщательно, дабы небесные дары сделать своею собственностью, не для того, чтобы уделять их ближнему из человеколюбия, которого в них не было, но чтобы удов-летворять единственно своему любостя-жанию и корысти. После того составили они себе са мые несправедливые законы… посредством которых защитили против силы наро да свое хищничество»4. Иными словами, согласно Лактанцию, в основе экономического неравенства лежит нрав-ственное несовершенство человека и его недостаточная любовь к ближнему.

Тем не менее при наличии таких недву-смысленных суждений по поводу богат-ства церковные идеологи не раз высту-пали на стороне крупных собственников и буржуазии. Так, в предреволюционный период отечественная богословская наука и Церковь вступили в спор с социалиста-ми по поводу «существовавшего до сих пор и у всех христианских народов при-нятого порядка». Среди обсуждавшихся тем был и вопрос о социальной необходи-мости института частной собственности. (Примечательно, что как для защиты

3 Цит. по: Экземплярский В. Учение древней церкви о собственности и милостыне. — Киев, 1910. — С. 50. 4 Там же. — С. 35.

собственности, так и для доказательства ее порочности обе стороны использовали древнехристианские тексты, книги Ветхого и Нового Завета.5)

Официальное православие в союзе с буржуазными националистами во главе со столь почитаемым современными вла-стями России И. А. Ильиным, убежденным сторонником собственности, который обосновывал ее необходимость, жизнен-ную целесообразность и «духовную вер-ность», выступало за сохранение права собственности и предупреждало о негатив-ных последствиях его отмены. «Если бы все блага земли были в общественном распо-ряжении и общее было бы обрабатывание земли, тогда немыслимо было бы хорошее и правильное хозяйство, ибо каждый стал бы избегать труда и слагать его на других; каждый стал бы надеяться на другого, есте-ственная леность и праздность достигли бы тогда высшего своего развития, и осла-бела бы охота к труду, так как личный труд никому не приносил бы особенной пользы. Равным образом не могло бы быть порядка при управлении и распоряжении общест-венным имуществом, и вечные происхо-дили бы недоумения и замешательства, если бы каждый заботился о всем и о всех. Это всеобщее владение представило бы особенно широкое поле спорам и несогла-сию… Тогда род человеческий представил бы из себя печальную арену ссор, распрей и ужасных мятежей». Церковь указывала на разрушительные, пагубные последствия отмены частной собственности, на «вели-чайший вред и погибель людей», если это произойдет. Только в том случае, «когда каждый имеет свою собственность для своего распоряжения и для пользования плодами своих трудов, возможно хорошее и правильное хозяйство и экономия; толь-ко тогда господствует порядок между раз-личными званиями и классами людей; тогда только могут сохраняться мир и согласие между людьми»6.

5 См.: Солодова Г. С. Христианское отноше-ние к собственности: историко-культурный взгляд // Вопросы культурологии. — 2006. — № 1. — С. 46. 6 Сщмч. Владимир, митрополит Киевский и Га-лицкий. Труд и собственность в учении Русской

VoprKult-4_11.indd 95 18.03.2011 16:49:14

964/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

Впрочем, подобные утверждения не оставались без реакции со стороны оппо-нентов. Автор работ начала века (В. Экзем-плярский) делал довольно резкие и нели-цеприятные для официального богословия выводы: «…Мы думаем и утверждаем, что в откровенном учении нет и намека на долг “приобретать, хранить и умно жать” свое имущество. Всюду, вместо этого, запо-ведуется не приобретать себе сокровищ на земле, не заботиться о том, что тлеет, и раздавать свое достояние неимущим. Иными словами, в откровенном учении заповедуется как раз обрат ное тому, что дозволяется и одобряется нашими систе-ма ми нравственного богословия»7.

С той поры прошло целое столетие, однако данная дискуссия не получила ни официального окончания, ни сколько-ни-будь вразумительного продолжения. Впро-чем, это не значит, что Церковь оставалась в ХХ в. совершенно в стороне от процессов социально-экономических преобразова-ний в нашей стране.

В последние годы РПЦ был принят целый ряд вероучительных правил и документов по этому поводу. В частности, в «Основах социальной концепции…», дающих широ-кое определение собственности, под кото-рой понимается «общественно признанная форма отношения людей к плодам труда и естественным ресурсам»8, указывается, что Церковь не определяет прав людей на собственность. Однако материальная сто-рона человеческой жизни не остается вне ее поля зрения. Призывая искать прежде всего «Царства Божия и правды Его» (Мф. 6. 33), Церковь помнит и о потребностях в «хлебе насущном» (Мф. 6. 11), полагая, что

Церкви. («Голос церкви», 1912, декабрь) / Эко-номика русской цивилизации. Сост. О. Плато-нов. — М., 1995. — С. 366. 7 Экземплярский В. Учение древней церкви о собственности и милостыне. — Киев, 1910. — С. 26. Цит. по: Солодова Г. С. Христианское отно-шение к собственности: историко-культурный взгляд // Вопросы культурологии. — 2006. — № 1. — С. 47.8 Основы социальной концепции Русской Пра-вославной Церкви. Юбилейный архиерейский собор Русской Православной Церкви. Москва, 13–16 августа 2000 г. // Вопросы культуроло-гии. — 2006. — № 1. — С. 49.

каждый человек должен иметь достаточно средств для достойного существования. Вместе с тем Церковь предостерегает от чрезмерного увлечения материальными благами, осуждая тех, кто обольщается «заботами, богатством и наслаждениями житейскими» (Лк. 8. 14). По мнению авторов «Основ социальной концепции…», в пози-ции Православной церкви по отношению к собственности нет ни игнорирования материальных потребностей, ни проти-воположной крайности, превозносящей устремление людей к достижению матери-альных благ как высшей цели и ценности бытия.

Идеологи и богословы РПЦ стараются примирить противоположные позиции и различные доктрины, сняв противоре-чащие друг другу тезисы и библейские высказывания с помощью второй главной заповеди Христа, требующей подчинять экономические отношения нравственным. Это значит, что позиция православного христианина к собственности, вне зави-симости от уровня его благосостояния, должна основываться на евангельском принципе любви к ближнему: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга» (Ин. 13. 34). Эта заповедь является основой нравственного поведения христиан. Она должна служить для них и, с точки зрения Церкви, для остальных людей императивом в сфере регулирования межчеловеческих отношений, включая имущественные.

При этом Церковь признает существова-ние многообразных форм собственности. Она справедливо указывает, что государ-ственная, общественная, корпоративная, частная и смешанные формы собственности в разных странах получили различное уко-ренение в ходе исторического развития, поэтому Церковь не отдает предпочтения ни одной из этих форм. При каждой из них возможны как греховные явления — хище-ние, стяжательство, несправедливое рас-пределение плодов труда, так и достойное, нравственно оправданное использование материальных благ.

И совсем недавно, на XI Всемирном Рус-ском Народном Соборе, тогда ведущий церковный идеолог и публицист, митро-полит, а ныне патриарх Кирилл посвятил

VoprKult-4_11.indd 96 18.03.2011 16:49:14

97

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

свое выступление проблемам бедности и богатства в современном российском обществе. В нем он предпринял очередную попытку примирить принципы буржуаз-ной демократии с текстом Библии и запо-ведями христианства: «С одной стороны, страна владеет несметными богатствами, которыми Господь щедро наделил наши недра. По разным подсчетам в нашей стра-не сосредоточено от 30 до 40 % полезных ископаемых Земли. Благодаря экспорту природных ресурсов собирается стабили-зационный фонд, а также богатеет очень незначительная часть общества. С другой стороны, большинство населения страны живет в нищенских условиях. Можно было бы сказать: “Не надо завидовать, а надо работать”. В том-то и дело, что люди рабо-тают, а получают за свой труд гроши. Если в прежние времена такую зарплату ком-пенсировала мощная социальная систе-ма, доставшаяся в наследие от советских времен, то с каждым годом она все больше тает, а покупательная способность людей остается прежней.

Согласно официальной статисти-ке, в России доходы 10 % самых богатых превышают доходы 10 % самых бедных в 15 раз. Можно предположить, что с уче-том реальных доходов состоятельных гра-ждан эта разница составляет 20–25 раз. Для сравнения приведу ситуацию в Шве-ции, в которой разрыв в доходах состав-ляет 4 раза, а в среднем по Европе эта цифра не превышает 6–7 раз, в США — 9. Преодоление вопиющего неравенства в России — это в первую очередь вопрос выживания нашей страны. В других странах мира в условиях подобного разрыва между уровнями жизни людей происходят соци-альные беспорядки и даже революции. Мы не можем наступать на одни и те же исто-рические грабли, индифферентно относясь к столь резкой материальной пропасти между богатым меньшинством и бедным большинством. В начале XX века такая бес-печность обошлась нам слишком дорогой ценой, чтобы платить ее еще раз»9.

9 Бог благословил человека возделывать этот мир. Выступление митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла на XI Всемирном

Согласно официальной позиции РПЦ, человек в заботах по обустройству своего дома и страны уподобляется Богу, забо-тящемуся о мире и человеке. В христи-анстве нет осуждения богатства, но есть осуждение привязанности к богатству, которое дается для созидания, а не для накопления ради накопления. Иными сло-вами, греховным (или праведным) является не само богатство, а отношение человека к нему: «В культурном коде России не су-ществует колебания в ответе на вопрос: надо или не надо трудиться? Русская тра-диция однозначно отвечает: “Надо”. Но русскому человеку постоянно приходится отвечать на вопрос: “Ради чего трудиться?” Конечно, прежде всего, необходимо обес-печить себя и семью всем необходимым. Но вот, если это сделано, и даже сверх нормы, то что делать дальше с богатством? Для думающего человека это настоящий экзистенциальный вопрос. Он может отка-заться от всего и понять, что счастье не в богатстве, и уйти в монастырь, но там он тоже будет трудиться, в том числе и физи-чески. А может найти смысл в создании материальных богатств для того, чтобы направлять средства на строительство храмов, благоустройство общественной жизни, развитие науки, культуры, открытие школ и приютов. Важно, чтобы наш человек видел, если хотите, высший смысл своих трудов. В этом случае у него появляется практически неисчерпаемый запас энер-гии и предприимчивости»10.

Таким образом, Церковь предлагает признать существующий социально-эко-номический уклад справедливым, но при условии, что отечественный бизнес станет социально ответственным, причем сдела-ет это добровольно, естественным путем придя к христианскому пониманию своей ответственности.

Очевидно, что эта позиция сама не является ни последовательной, ни до конца социально ответственной. Конеч-но, можно подождать, пока представители крупного и среднего бизнеса (а именно

Русском Народном Соборе // Вопросы культу-рологии. — 2007. — № 5. — С. 3–7. 10 Там же.

VoprKult-4_11.indd 97 18.03.2011 16:49:14

984/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

они способны существенно повлиять на социальную обстановку в нашем обществе, в отличие от малого бизнеса, положение которого стало уже притчей во языцех) дорастут духовно до положений христи-анской морали, прольют слезы раскаяния за свои прегрешения и станут щедрой рукой спонсировать социальные про-граммы, исправно платить налоги и пр. А если не дорастут и не прольют? Или прольют, но лишь немногие? Возьмут ли в этом случае государство и РПЦ на себя ответственность за миллионы неродив-шихся детей, за тысячи умерших от голода и непосильной работы, за всех униженных и оскорбленных в годы постельцинизма? Очень сомневаюсь. Не стоит забывать, что российский правящий класс родом из тех времен, когда материалистическое миро-воззрение было в большой моде. Он хоро-шо знает, что «своя рубашка ближе к телу», «синица в руке лучше журавля в небе», а «гусь свинье не товарищ». И взывать к его совести — все равно что ягненку просить волка быть «социально ответственным».

Что же делать, как примирить нашу цер-ковную жизнь с экономическими и полити-ческими реалиями наших дней? Сможем ли мы заново открыть уже много раз прочи-танные и затем забытые слова Священного Писания, что каждому должно питаться плодами своего труда, и кто не работает, тот не ест?

Думается, для этого необязательно изо-бретать велосипед и писать новые «кон-цепции». Стоит лишь внимательно вчитать-ся в уже имеющиеся документы и найти политическую волю обратиться к отдель-ным, до этой поры замалчиваемым, их положениям.

Например, о том, что можно и нужно выделять два уровня собственности. Пер-вый из них связан с природными богат-ствами — «блага земли должны давать средства к жизни всем людям», второй — рукотворный — это «есть плод или лич-ного труда и работы каждого, или же наследство, доставшееся от предков»11.

11 Сщмч. Владимир, митрополит Киевский и Галицкий. Труд и собственность в учении Рус-ской Церкви. («Голос церкви», 1912, декабрь) /

Что исконно народным основанием права собственности, «единственным, всегда признаваемым и справедливым источни-ком собственности», считался и продол-жает считаться вложенный труд. И до тех пор пока плоды земли и результаты труда многих поколений русских людей остаются отчужденными от народа России, а Цер-ковь и государство продолжают пытаться придать хоть какую-то долю легитимности существующей людоедской социально-эко-номической системе, название которой — «итоги приватизации», ни о каком соци-альном мире и подлинном социальном партнерстве в нашей стране не может идти и речи.

Не стоит думать, что подобная ситуация является следствием советской эпохи, сде-лавшей из нас рационалистов-прагматиков (ведь есть у нас любители идеализировать традиционную Россию, с царем-батюш-кой, купцами-меценатами и сусальными городовыми в роскошных усах). Проблема собственности и богатства обсуждалась в России и до 1917 г., и подчас весьма остро. Не единожды и не одним автором ука-зывалось, что легитимность и законность собственности в России всегда была нашим «слабым местом». Так, Г. Гачев, ссылаясь на В. В. Розанова и П. Б. Струве, писал: «В России вся собственность выросла из “выпросил”, или “подарил”, или кого-нибудь “обобрал”. Труда в собственности очень мало. И от этого она не крепка и не уважается»12. Так что мы снова и снова наступаем на одни и те же исторические грабли, несмотря на предостережения патриарха Кирилла…

Будет или нет поставлена точка в споре «иосифлян» и «нестяжателей»? Сказать трудно, особенно учитывая негативный опыт прошлых эпох. Однако этот скепсис ни в коей мере не снимает со всех нас, и с Церкви в частности, ответственности за происходящее в стране. Несмотря на все заклинания о священности права част-ной собственности и нерушимости итогов приватизации, всем давно ясно, что они

Экономика русской цивилизации. Сост. О. Пла-тонов. — М., 1995. — С. 365. 12 Гачев Г. Русская дума. Портреты русских мыс-лителей. — М.: Новости, 1991. — С. 66.

VoprKult-4_11.indd 98 18.03.2011 16:49:14

99

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

должны быть пересмотрены. Более того, эти процессы латентно, но уже несколь-ко лет происходят. Проблема в том, что они осуществляются в пользу государства или тех же крупных собственников, но не в пользу простых людей.

И наша Церковь, если хочет быть после-довательной и актуальной, не может остаться в стороне от этих вопросов. Если не хочет окончательно оказаться в стороне от обще-ственной жизни, как это происходит в Европе и Америке. Конечно, было бы наивно ожи-дать от наших иерархов прямых указаний на этот счет, но повод для движения в этом направлении есть: «…Отторжение и передел собственности с попранием прав ее законных владельцев не могут быть одобрены Церко-вью. Исключением может быть такое отторже-ние собственности на основе соответствую-щего закона, которое, будучи обусловлено интересами большинства людей (выделено нами. — А. А.), сопровождается справедли-вой компенсацией»13. Стоит подумать, какие предприятия вернуть в собственность го-сударства, какие — в собственность трудо-вых коллективов, какие — с компенсацией, а какие — с возбуждением уголовных дел против хозяев-временщиков. Ведь если такой повод есть, то нужно его использовать14.

13 Основы социальной концепции Русской Пра-вославной Церкви. Юбилейный архиерейский собор Русской Православной Церкви. Москва, 13–16 августа 2000 г. // Вопросы культуроло-гии. — 2006. — № 1. — С. 49. 14 4 марта 2011 г. Председатель Совета Феде-рации РФ, Председатель Политической партии «Справедливая Россия» С. М. Миронов внес в Государственную Думу законопроект «О воз-мездном изъятии (национализации) имущества социально неэффективных собственников». Выступая на встрече с работниками курского ОАО «Счетмаш», Сергей Миронов сказал: «Есть сегодня такое понятие, как социально неэф-фективный собственник. Это собственник, ко-торый выжимает все из людей, ничего не давая им взамен». По мнению С. Миронова, принятие закона о возмездном изъятии (национализа-ции) имущества социально неэффективных собственников будет способствовать повы-шению ответственности российского бизнеса перед обществом, защитит права работников предприятий. Источник: http://www.mironov.ru/main/news/11010.html

Подводя итог этому скромному иссле-

дованию, можно сказать, что четкое, арти-кулированное представление о соци-альной справедливости как ведущей, базовой ценности в российском мента-литете, скорее всего, отсутствует. Усилия-ми политтехнологов и социологов все ценности такого уровня обобщены (или подменены?) категорией «стабильность» (см. данные исследований ВЦИОМ: http://wciom.ru/). Будучи помноженными на почти непрерывное промывание мозгов со стороны буржуазных СМИ, они выра-жают позицию следующего рода: «лучше синица в руке, чем журавль в небе», «лишь бы хуже не было». Следовательно, игумен Вениамин в его уверенности относитель-но нерефлективного характера представ-лений русских о справедливости и равен-стве в известной мере прав. Но — лишь в известной.

Значительной частью нашего общества (в основном его образованной частью), уже осознано несбалансированное, несправедливое соотношение между тру-дом и собственностью, капиталом. Труд не оплачивается достойно и не уважается, собственность добывается часто незакон-но, поэтому не уважается также. Пороч-ный круг взаимного презрения богатства и бедности, воспроизводящий социаль-ную напряженность, уравновешивается лишь волей части нашего политического класса, осознающей опасность данного положения. Можно ли назвать его по-настоящему стабильным? Конечно, нет. Возможны ли его изменения к лучшему? Надеемся, что да. Для этого необходи-мо обратиться к отечественной истории и попытаться отыскать в ней такие формы и способы организации экономической жизни, в которых отношения между трудом и собственностью, вложенными усилиями и воздаянием были бы гармонизированы. В общем, это работа не столько гуманита-рия-культуролога, сколько экономиста, тем не менее отнести полученные резуль-таты к реалиям сегодняшнего дня, тем самым проверив их на жизненность, — специфически культурологическая задача. Она и является для нас важнейшей.

VoprKult-4_11.indd 99 18.03.2011 16:49:14

1004/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

Новые вызовы эры информационных и социальных технологий, в которую вступи-ло человечество, требуют новых интеллек-туальных и нравственных ответов в сфере управления человеческими ресурсами, понимания и осмысления процессов, про-исходящих в тех слоях общества, которые принимают или дают санкцию на принятие важнейших для судеб социума решений. Современное состояние общей философ-ской и культурологической дискуссии об объективном содержании моральной про-блематики ценностей, демонстрируя успехи в анализе взаимосвязи интересов индивидов, социальных групп и социума в целом, все больше затрагивает сегодня вопросы практического морального пове-дения и поступков, реальных нравственных отношений. В этом контексте большой инте-рес представляет рассмотрение различных аспектов процесса духовного взаимодей-ствия и взаимовлияния властной и куль-

турной элит в современном российском обществе, оказывающего воздействие на духовную жизнь всего социума.

Важнейшую устойчивую роль в процессе принятия представителями властной элиты решений играют не внешние обстоятель-ства или статусное положение личности, а смыслозначимые представления инди-видуума о границах допустимого, ценно-сти и убеждения, доминирующие нормы межличностных отношений внутри элитных групп, т. е. то, что составляет «культуру» власти.

Во взаимоотношениях двух элитных мак-рогрупп — властной и культурной (духов-ной) — вторая выступает как «прародитель» и «воспитатель» (Л. С. Вартазаров) первой.

Эти «культурные», в том числе этические, свойства современной элиты, как отмечают современные философы и социологи (см., напр.: [6. С. 65–80]), являют собой настоя-щий «космос субъективности», в котором представлен самый разнообразный спектр норм, ценностей, стереотипов, предрассуд-ков, традиций, тесно связанных как с сего-дняшней духовной и политической атмосфе-рой в обществе, так и с предшествующими

УДК 174.4

Творческая элита и власть: единство и борьба?

© Шелонаев Сергей Игоревич*, НОУ ВПО «Санкт-Петербургский гуманитарный университет профсоюзов». Россия, 192238, Санкт-Петербург, ул. Фучика, 15. E-mail: shelonaev@mail.ru Статья поступила 07.02.2010 г.

В статье рассматриваются различные аспекты процесса духовного взаимодействия и взаимовлия-ния властной и культурной элит. Анализируются ценностные ориентиры властной элиты. Предла-гается систематизация основных вариантов использования элитных групп в коммуникационных технологиях, в том числе в рамках репутационного менеджмента. Ключевые слова: творческая элита, властная элита, ценностные ориентиры, репутационный ме-неджмент.

Various aspects of process of spiritual interaction and interference of power and cultural elites are considered in the article. Power elite value orientations are analyzed. Ordering of the basic variants of use of elite groups in communication technologies, including of the reputation management is off ered. Key words: creative elite, imperious elite, valuable reference points, reputation, management.

* Шелонаев С. И. — кандидат философских наук, доцент, заведующий кафедрой рекламы и связей с общественностью Санкт-Петербург-ского гуманитарного университета профсою-зов.

VoprKult-4_11.indd 100 18.03.2011 16:49:14

101

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

моральными и идеологическими стандарта-ми. Среди этого множества ценностей для властной элиты существует круг предпоч-тений, составляющий некоторое внутреннее ядро, к которому сводится вся совокупность смыслозначимых ценностей и установок, причем главным среди этих аттрактанто-ров является пресловутый «дьявольский инстинкт» (М. Бакунин), превосходящий по силе воздействия все иные установки и принципы, — власть. Стремление, воля к власти является и смыслом жизни, и стра-стью, и духовным центром бытия предста-вителей властной элиты.

При этом если фокусирование культур-ных ориентаций на ценности власти теоре-тически не всегда с необходимостью обу-словливает девиации деятельности властной элиты, то на практике это приводит к усиле-нию обособления высших страт по иерархии и отчуждению их групповых интересов, под-тверждая справедливость тезиса Р. Будона о том, что если «элита располагает излишком ресурсов», то она «склонна растрачивать его на потребление, а не на инвестирование» [2. С. 99].

Сегодняшний эгоизм правящей элиты получает энергию от современной духовной атмосферы в стране, пронизанной потерей или девальвацией традиционных нравствен-ных и правовых устоев. Фундаментальную структуру любого общества составляют взаимодействующие и равные по влиянию сферы — мотивационная (сфера общения) и ресурсная (сфера обращения). Первая орга-низует движение смыслов, ожиданий, цен-ностей, вторая — движение вещей, знаний, товаров. Традиционной для России является ситуация доминирования мотивационной сферы, обусловливающая высокий статус духовной элиты и, соответственно, высо-кий уровень требований к ней со стороны социума. В ситуации сегодняшней России все внимание властной элиты сосредоточе-но на ресурсной сфере. Однако указанная ценностная ориентация властной элиты не только приводит к рассогласованию элитар-ных и массовых интересов, но и существенно видоизменяет отношение элитарных власт-ных слоев к основным социальным регуля-торам — политике, праву, морали, как к час-тичным и в принципе несамодостаточным

средствам завоевания, удержания и исполь-зования своего доминирующего положения.

Вместе с тем следует отметить, что вла-стная элита, в контексте того, что политика, как средство регулирования и укрепления власти по своей природе, рассчитана на некое превышение правовых полномочий ее субъектами, использует ресурсы, связанные с особой морально-этической ответственно-стью элит перед социумом в целом или его отдельными составляющими, находя более широкую и существенную опору для власти, нежели ее формальные основания.

Важными аспектами динамики отноше-ний между властной и культурной элитами являются инфильтрация представителей последней в структуры власти в рамках механизма рекрутирования и обновления состава властной элиты (вспомним, напри-мер, постоянно появляющиеся фамилии известных деятелей культуры в депутатских и партийных списках), а также «культурный спрос» (спрос на «идеологию», систему цен-ностных установок, систему целеполагания), удовлетворяемый духовной элитой — про-изводителем эталонов и образцов стилей и ценностного содержания жизнедеятель-ности. Этот набор духовных ориентиров и культурных установок, являющихся базо-вым элементом в составляющих самоиден-тификации представителей властной элиты, есть «продукт» именно культурных элитных слоев, в отличие от таких социальных групп, как, например, интеллигенция, которая, как отмечают исследователи [4], демонстрирует размывание (или даже утрату) собственной социальной идентичности и самообесцени-вание, желание «реконверсировать» свой культурный капитал для перехода на новую социальную позицию.

Духовное влияние культурной элиты на ценностную ориентацию власти, пони-маемое как часть процесса конвергенции и взаимодетерминации различных состав-ляющих «единого организма» элиты, неиз-бежно происходит в условиях конкуренции с реальными широкими культурно-ценност-ными ориентациями в социуме, с влиянием на мировоззренческие приоритеты власт-ной элиты этических установок массовых слоев общества, приводя к «духовной соли-дарности элитарных и неэлитарных слоев»

VoprKult-4_11.indd 101 18.03.2011 16:49:14

1024/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

(А. И. Соловьёв) в их отношении ко многим аспектам стиля и формы использования власти, оценки общественных и культур-ных феноменов. В качестве примера можно привести толерантное отношение к крими-нализированности и коррупции в различных формах или укоренение во власти этиче-ских норм, оправдывающих и признающих допустимыми те методы профессиональной деятельности, которые условно называют «бизнес-стилем».

Следует указать и на примеры доволь-но широкого распространения в элитарной среде стереотипов обыденного сознания, содержащих иррациональную составляю-щую, в частности на пресловутую россий-скую психею (или духовность), которая в качестве мировоззренческого фактора оказывает разрушительное влияние на дея-тельность элитарных слоев, ориентируя, вне своих содержательных моментов, при переходе из философско-концептуального измерения в политико-административное, на сохранение норм и стандартов не пуб-личного, а бытового характера. Российская «духовность» (Н. А. Бердяев называл ее «душевность» [1. С. 85]), система духовных ориентаций, призванная, как кажется, облаго-раживать личность, призывающая ее всегда и везде оставаться человеком, руководство-ваться возвышенными, а не приземленными идеями, сознательная отрешенность от всего земного (и в первую очередь от объективных социальных и политических противоречий), в сфере публичной власти разрушает рацио-нально-ролевые структуры поведения, что уже способствовало в свое время порож-дению страшного вакуума в общественном сознании, который закономерно привел в нашей стране к утверждению и принятию социумом тоталитаризма.

Широко распространенным приемом в настоящее время является использование элитных групп в коммуникационных тех-нологиях. Более того, можно отметить, что такая практика представляет собой само-стоятельную область культурологического и философского осмысления.

Фактом является персонализация не толь-ко направлений деятельности, идеологий, политических линий, стилей в бизнесе, поли-тике и т. д. (Б. Гейтс, Че Гевара, Дж. Буш-мл.).

Личность может перевешивать крах идеоло-гии и целой эпохи (Фидель Кастро).

Анализ существующей практики позво-ляет в самом широком виде выделить три подхода к использованию представителей элиты в коммуникационных технологиях, которые, в свою очередь, порождают бесчис-ленное множество комбинаций. Позволим себе сформулировать авторскую классифи-кацию этих подходов.

Первая технология — акцент на профес-сиональных качествах личности представи-теля элиты.

Второй подход заставляет представителя элиты выступать в новой, порой неожидан-ной роли, именно этим привлекая внимание запланированной целевой аудитории.

Третья схема делает акцент на ином, нежели профессиональный, ресурсе извест-ной личности — часто это репутационный или моральный момент. Остановимся на некоторых важных аспектах именно этой схемы. Важное достоинство этой техноло-гии заключается в том, что она работает на самые широкие целевые аудитории, в том числе и на те, которые сами являются актив-ными субъектами влияния.

Важным частным случаем является влия-ние творческой или духовной элиты на вла-стную элиту, выступающую как объект ком-муникационного воздействия. Отметим, что, на наш взгляд, предпочтительным кажется употребление именно термина «творческая или духовная элита», понимаемого в мери-тократическом смысле в духе Вильфредо Парето и Х. Ортега-и-Гассета [9. Гл. 1], а не расплывчатого понятия «интеллигенция».

Как мы указывали выше, в рамках духов-ного взаимодействия и взаимовлияния властной и творческой элит в современном обществе, оказывающего воздействие на духовную жизнь всего социума, главенст-вующую роль в принятии решений предста-вителями властной элиты играют их миро-воззренческие представления о содержании «добра и зла», ценности и убеждения, устано-вившиеся нормы межличностных отношений внутри элитных групп, т. е. то, что составляет «культуру» власти.

Отечественная реальность — это отсут-ствие моральных авторитетов в среде элиты. В этом смысле можно говорить об

VoprKult-4_11.indd 102 18.03.2011 16:49:14

103

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

аморальности элиты. Более того, амораль-ность элиты зачастую делает ее привлека-тельной для масс. Кроме того, в различных сферах (например, в шоу-бизнесе и на ТВ) эта аморальность, так же как и антиинтел-лигентность, активно пропагандируется, культивируется и поощряется. Отметим, что аморальность элиты не является российской спецификой (этому огромное множество при-меров: современный пример — Гюнтер Грасс и скрываемые им связи с СС; исторические примеры — все помнят пакт Молотова-Риб-бентропа, но было, например, и позорней-шее участие Польши в разделе Чехословакии (аннексия Тешенской области и т. д.)).

Последний пример из практики совре-менного PR в области продвижения имиджа нашей страны за рубежом — не использо-вание отечественных лидеров мнений на западную аудиторию, а привлечение ино-странных специалистов. Главные причины — во-первых, отсутствие в отечественных эли-тах реальных интернациональных персон, во-вторых, обособленная от власти позиция представителей русской творческой элиты.

Таким образом, элита при увеличении социальной дистанции от широких слоев продолжает оставаться носителем многих заблуждений и предрассудков массового сознания, иными словами, культура элиты не только подпитывается традиционализмом, но и сама воспроизводит его нормы и стан-дарты, в том числе во властной практике, транслируя стереотипы массовой культуры и легитимируя в своей деятельности многие черты архаичного культурного круга (ксено-фобия, нелюбовь к «чужим» и т. д.), способст-вуя резонансу реакционных идей в массовом сознании. Такие проявления мировоззренче-ской идентичности массового и элитарного сознания нивелируют многие лучшие прояв-ления элитарного мировидения.

Рассмотрим основные способы исполь-зования представителей творческой (или культурной) элиты (и, соответственно, набо-ра уникальных ресурсов, которыми они рас-полагают, включая репутационную состав-ляющую) в рамках взятых в самом широком смысле коммуникационных технологий, прежде всего касающиеся различных аспек-тов репутационного менеджмента, а также потенциальные угрозы для их репутации,

возникающие в процессе или в результате данного использования.

Сразу следует отметить, что практически во всех исследованиях, касающихся привле-чения представителей творческой элиты во всевозможные коммуникационные проек-ты, в том числе в рамках процесса взаимо-действия элиты и власти, объектом иссле-дования выступает не творческая элита, а социальные группы, имеющие различные названия (знаменитости, звезды, представи-тели элиты, объекты поклонения и т. д.), объ-единяемые набором определенных качеств, и главным образом одним общим парамет-ром — совокупностью таких «свойств», как известность, знаменитость, любовь и уваже-ние публики, уникальность, узнаваемость и т. д. В большинстве случаев этот набор не конкретизируется, и авторы [5. С. 16–18] довольствуются тем, что рассчитывают на ясность и общеупотребительный характер таких современных терминов, как «звезда» или «знаменитость». Четко оговаривая прин-ципиальную нетождественность феноменов «знаменитость», «лидер мнений» и «предста-витель творческой элиты» в рамках дефини-ции Парето-Ортеги-Ашина [9. С. 56], мы счи-таем, что для анализа в самом общем виде репутационных рисков в процессе деловой коммуникации мы можем абстрагироваться от указанных отличий. Поэтому в данном блоке исследования мы будем пользоваться терминами «представитель элиты» и «зна-менитость».

Важно понимать, что даже в случае использования знаменитостей в реклам-ных и маркетинговых технологиях исходя из критериев «известности» и «уникальности» репутационный фактор выступает одним из главных. Видный британский исследователь Х. Прингл иллюстрирует последний тезис, приводя примеры четкого разделения из опыта коммуникационных компаний попу-лярных вымышленных персонажей и реаль-но существующих знаменитостей.

«Истинная знаменитость обладает четко определенными личностными характеристи-ками и собственной репутацией», — отме-чает автор, причем причиной известности является то, что данная персона «неверо-ятно хорошо» умеет делать что-то, помимо роли лидера мнений, и именно это качество

VoprKult-4_11.indd 103 18.03.2011 16:49:14

1044/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

превращает ее в предмет уважения и покло-нения широкой публики [5. С. 19].

Несколько другой подход к данной проблематике — использование понятия «бренд» к самим знаменитостям, сводящее коммуникационное взаимодействие звезды и бренда к проблеме позиционирования разных брендов. Специалист по брендам М. Хейг выделяет особую группу — «люди-бренды», причем каждому члену данной группы присущи дополнительные репута-ционные качества [8. С. 187]. В контексте этого рассмотрения проблемы исследова-тели считают эффективной модель «антро-поморфности бренда», которая строится на тенденции аудитории персонифицировать неодушевленные объекты и приписывать брендам определенные качества и ценности (о чем мы уже упоминали выше). Кроме того, иногда к этому добавляются и возможные стереотипы поведения и реакций, связанные с различными психологическими, эмоцио-нальными, интеллектуальными и прочими человеческими характеристиками.

В данной модели специалисты выделяют три основные зоны, тесно связанные между собой. Первая зона определяет рациональные или функциональные преимущества, олице-творяющие практические «эксплуатационные качества» антропоморфного бренда.

Вторая зона связана с наличием эмоцио-нальных или психологических преимуществ данного бренда. Основываясь на указанных характеристиках антропоморфного бренда, можно определять его индивидуальность в таких показателях, как динамичный или расслабляющий, дружественный или враж-дебный, модный или консервативный, выяв-ляя сильные и слабые качества «личности» бренда и определяя направления корректи-ровки его образа.

Наконец, третья область, в которой проис-ходит оценка антропоморфных брендов, — это система ценностей в рамках упоминав-шейся нами выше иерархии потребностей.

Специалисты выделяют следующие основные уровни проектирования антропо-морфных персонажей, которые непосредст-венно связаны с формированием репутации бренда [7. С. 167–172]:— «глубинный» уровень — система ценно-стей, в которой могут выделяться конечные

ценности, т. е. ценности-цели, и промежуточ-ные — ценности-средства;— конкретные нормы поведения, выступаю-щие стержневой идентичностью бренда;— индивидуальность или «личность» бренда;— социальные, личностные или культурные роли бренда;— друзья и враги бренда.

Обратимся теперь к различным исследо-ваниям способов вовлечения представите-лей элиты в общественную коммуникацию, в том числе и в рамках процесса взаимо-действия элиты и власти и связанных с этим обоюдных репутационных рисков.

Одна из технологий использования пред-ставителей элиты — усиление позициони-рования бренда в определенном сегменте. Один из способов реализации этого плана — привлечение личности, индивидуальные качества которой, в том числе и репутаци-онные, представляют собой концентриро-ванный набор ценностей, созвучных ценно-стям потребителей [5. С. 139–141].

Британская исследовательская компания HPI на основе анализа различных способов использования звезд в продвижении брен-дов формулирует пять основных потенци-ально успешных моделей взаимодействия бренда и знаменитостей: рекомендация — заимствование — вымысел — эксперт — «в одной упряжке» (Источник: Дэвид Айд-долз, HPI Research).

Модели «рекомендация» и «эксперт» рас-шифровки не требуют, модель «заимствова-ние» предполагает использование для про-движения бренда роли, статуса или ситуации, связанных с представителем элиты и хорошо известных аудитории. Технология «вымысел» обыгрывает ситуацию, когда знаменитость выступает в роли, созданной исключительно для рекламы бренда и существующей только в данном качестве. Наконец, метод «в одной упряжке» прочно связывает представителей элиты с брендом, транслируя потребителю свой изменяющийся образ.

По данным исследований HPI, с точки зрения аудитории модели «рекомендация» и «заимствование» могут быть восприни-маемы как манипуляционные и навязчи-вые, метод «эксперт», как правило, доста-точно эффективен. Что касается моделей «вымысел» и «в одной упряжке», то при их

VoprKult-4_11.indd 104 18.03.2011 16:49:14

105

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

использовании достигается наибольшая степень интеграции между представителем элиты и брендом.

Несколько другой угол зрения на иссле-дуемую проблему — анализ содержания и глубины различных способов построения взаимосвязи между представителем элиты и брендом. Исследователи выделяют шесть основных степеней такой взаимосвязи [5. С. 177]: — представитель элиты — потребитель; — спонсорская помощь представителем элиты; — мерчандайзинг с привлечением предста-вителей элиты; — рекомендации представителей элиты; — представитель элиты — владелец бренда; — представитель элиты — автор или соав-тор (или «менеджер») бренда.

Как отмечают специалисты, преимуще-ства хорошей репутации для компании и, соответственно, ценность использования репутационных ресурсов вовлекаемых в коммуникацию представителей элиты зависят от того, насколько часто и разнооб-разно эта репутация может быть использо-вана. Чем больше число подобных ситуаций, тем весомее стимул для персоны, компа-нии или организации вкладывать ресурсы в формирование хорошей репутации. При этом, например, в случае формирования корпоративной репутации, с точки зрения потребителей, хорошая репутация фирмы уменьшает осознанный риск при покупке ее товаров или услуг, так как репутация компа-нии является залогом их высокого качества [3. С. 23–24]. Указанные обстоятельства, по мнению исследователей, играют роль в сле-дующих случаях: — в ситуации первого контакта или первой покупки, когда потребителю материальных или нематериальных ценностей требуется допол-нительное стимулирование его мотивации; — в ситуации, связанной с невозможностью оценить качество материальных или немате-риальных ценностей непосредственно после приобретения, при этом участник акта при-обретения испытывает потребность в пси-хологической уверенности в правильности сделанного выбора;— в случае, когда речь идет о такой харак-теристике (личности, социального института,

компании или продукта их деятельности), как надежность (например, в случае взаимодей-ствия с властью или в рамках коммерческой коммуникации сегмент рынка, связанный со здоровьем, жизнью людей и т. д.).

Кроме того, специалисты обращают вни-мание на различие в приобретении мате-риальных или нематериальных ценностей по критериям «поиск», «опыт» и «доверие» [3. С. 24–25]. Часто потребитель вынужден определять качество такого продукта до его приобретения, при этом на основании личного опыта сделать это возможно только после его использования. Что касается кри-терия «доверие», то он вообще не является достоверным в достаточной степени для оценки качества товаров и услуг.

Вывод, который можно сделать из приве-денного анализа, заключается в том, что наи-большие инвестиции в разработку корпо-ративной репутации требуются личностям, социальным институтам, компаниям, свя-занным с производством материальных или нематериальных ценностей, оцениваемым именно по критериям опыта и доверия.

Хэмиш Прингл на основании собственных эмпирических исследований значительного количества кампаний в сфере маркетинго-вых коммуникаций выделяет десять наибо-лее эффективных способов использования представителей элиты в рекламных кампа-ниях брендов [5. С. 285]:1. Представитель элиты как представитель бренда.2. Представитель элиты в роли самого себя.3. Представитель элиты как эксперт.4. Представитель элиты как персонаж бренда.5. Представитель элиты как ролевая модель.6. Представитель элиты, играющий не свой-ственную ему роль.7. Представитель элиты в определенной роли.8. Использование откровенности представи-теля элиты.9. Взаимодействие представителей элиты.10. Использование образа представителя элиты.

Существующая практика коммуникацион-ных деловых кампаний демонстрирует имен-но коммерческую эффективность рассмот-ренных технологий, предлагая необозримую палитру комбинаций указанных моделей. При этом следует отметить, что часть авторов

VoprKult-4_11.indd 105 18.03.2011 16:49:14

1064/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

(например, Т. Паттерсон и Р. Мак-Клур) выска-зывают мысль об исчерпанности манипуля-тивных коммуникационных технологий по формированию репутации и имиджа. Избыток символов и стереотипов приводит к возник-новению иммунитета у аудитории [10].

Рассмотрим теперь в самых общих чертах потенциальные риски для репутации пред-ставителя элиты, возникающие в результате использования его в процессе коммуникации, включая государственные институты, органи-зации, компании и отдельные персоны.

Репутационные угрозы в данном случае могут происходить из многих источников. Во-первых, опасность представляет ошибоч-ное позиционирование бренда, причем как причиной, так и следствием этого может быть рассогласование системы ценностей предста-вителя элиты и потребителей. Гармонизиро-вание ценностного «амплуа» представителя элиты и целевой аудитории, согласование не только и не столько их имиджей, но и целой совокупности качеств, идентифицируемых на эмоциональном, рациональном и — что явля-ется крайне важным — этическом уровне.

Во-вторых, неизбежно возникают проб-лемы, связанные с потенциальными или актуализированными, явными или неявными негативными свойствами рекламируемого бренда. Третья опасность — редуцирование образа представителя элиты, его вульгари-зация как в процессе коммерческой комму-никации, так и на стадии разработки взаимо-действия бренда и представителя элиты.

Следующая важная проблема, связанная с репутацией как личности, социального института, компании, так и взаимодейст-вующих с ними представителей элиты, как отмечают исследователи, может быть сфор-мулирована как «проблема подлога». Речь идет о практике намеренного использова-ния акторами репутационного менеджмента характеристик и фактов, которые приводят к искажению представлений о них со стороны ключевых аудиторий, в том числе заставля-ют других участников коммуникации делать неправильные прогнозы относительно их деятельности. Так, многочисленные примеры в сфере деловой коммуникации [3. С. 26–27] демонстрируют распространенность приме-нения практики приукрашивания организа-циями и компаниями своей корпоративной

репутации в той или иной форме (это может относиться и к репутациям менеджеров). При этом грань между созданием ложной репутации и чрезмерным восхвалением существующих достоинств является очень тонкой. Риски, возникающие для репутации используемого в деловой коммуникации в данном случае персонажа, являются очень серьезными.

Исследователи выделяют три типа пред-ставляющих потенциальную репутационную угрозу для вовлеченных в коммуникацию сторон обстоятельств, при которых репута-ционные манипуляции корпорации (в самом широком понимании), связанные с завыше-нием ее статуса, наиболее ожидаемы. Пер-вый из них — так называемая «ситуация эндшпиля», когда организация или компания собирается прекратить отношения с партне-рами, и у нее появляется стимул полностью использовать весь накопленный репутаци-онный ресурс. Второй случай — разовые или кратковременные партнерские отношения, не ведущие к возникновению долговремен-ных деловых обязательств или имеющие минимальный негативный репутационный отзвук. Третий вариант возникает тогда, когда материальные или нематериальные услуги оцениваются по критерию доверия (особенности данной ситуации рассматри-вались нами выше), и у организации или компании возникает стимул с целью повыше-ния психологической ценности товара или услуги преувеличить достоинства компании и/или ее продукта.

Следует сделать еще одно замечание. Стратегия мониторинга потенциальных репутационных рисков со стороны исполь-зуемых в деловой коммуникации предста-вителей элиты является еще более сложной, чем антикризисный репутационный менедж-мент самих компаний или организаций. Причина этого заключается прежде всего в недостаточной транспарентности комму-никационной практики многих организа-ций и компаний, даже обладающих хорошей историей взаимоотношений с ключевыми аудиториями по критериям опыта и доверия (это касается в том числе и прежде всего органов государственной власти).

Проведенный краткий практический анализ различных аспектов использования

VoprKult-4_11.indd 106 18.03.2011 16:49:14

107

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ПОЛИТИЧЕСКИЙ КЛАСС

представителей элиты в выстраивании коммуникационных технологий в сфере репутационного менеджмента организа-ций, компаний и социальных институтов, в том числе институтов государственной власти, является частным случаем, одной из составляющих широкого и многоаспектного процесса взаимодействия и взаимовлияния культурной (или творческой) элиты и вла-сти, оказывающего воздействие на духовную жизнь всего социума, при этом использова-ние репутационного морального потенциала творческой элиты представляется важным ресурсом «воспитания» элиты властной.

Список литературыБердяев Н. А.1. Судьба России. — М., 1990.Будон Р.2. Место беспорядка. — М., 1998.Даулинг Г.3. Репутация фирмы. Создание, управление и оценка эффективности. — М.: Имидж-Контакт, Инфра-М, 2003.

К4. ачанов Ю. Л., Шматко Н. А. Базовая мета-фора в структуре социальной идентич-ности // Социологические исследова-ния. — 1996. — № 1.Прингл Х.5. Звезды в рекламе. — М.: Эксмо, 2007.Соловьёв А. И.6. Культура власти россий-ской элиты: искушение конституцио-нализмом // Политические исследова-ния. — 1999. — № 2.Ульяновский А. В.7. Стратегии корпоратив-ного имиджа и управление лояльно-стью. — СПб.: Зеро В2В, 2006.Хейг М. 8. Выдающиеся брэнды. — Ростов н/Д: Феникс, 2006.Шелонаев С. И.9. Технология репутацион-ного менеджмента: творческая элита. — СПб.: Изд-во «Книжный Дом», 2007.Patterson T., McClur R.10. Images in Advertising. — Chicago: Univ. Press, 2000.

Евразийский мир: новая коллективная монография

Евразийский мир: ценности, константы, самоорганизация / Под ред. Ю.В. Попкова. — Новоси-бирск: Параллель, 2010. — 449 с.

В Новосибирске вышла из печати коллективная монография «Евразий-ский мир: ценности, константы, самоорганизация». Ответственным редактором и руководителем творческого коллектива является замес-титель директора по науке, заведующий сектором этносоциальных исследований Института философии и права Сибирского отделения РАН, профессор Юрий Попков.

Монография является результатом четырехлетней работы группы российских и монгольских исследователей и выполнена при финансо-вой поддержке проектов Международного конкурса РГНФ – МинОКН Монголии № 07-03-92203а/G «Цивилизационные константы Внутрен-ней Евразии: ценностные системы и мировоззренческие ориентиры» и № 10-03-00865а/G «Монгольский мир: между Востоком и Западом» (руководитель проектов — Ю.В. Попков, соруководители – монголь-ские коллеги профессор Цоохуу Х., академик Амарсанаа Ж.).

В монографии на основе переосмысления наследия классического евразийства дается оригинальная трактовка комплекса значимых вопросов, в том числе ценностей, констант и проблем самоорганизации евразийского мира. Выводы авторов опираются на результаты эмпирических исследований в различных локусах евразийского мира (Южная Сибирь, Казахстан, Монголия, Калмыкия, евразийские сообщества за рубежом). К монографии прилагается словарь 180 конкретных тропов и концептов классического евразийства, в которых терминологически закре-плено его специфическое содержание.

Ламажаа Чимиза Кудер-ооловна Источник: http://www.tuva.asia/news/russia/2771-evraz-kniga.html

КНИЖНАЯ ПОЛКА

VoprKult-4_11.indd 107 18.03.2011 16:49:14

1084/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

ОТ СОЗДАЮЩЕГО СЕБЯ БОГА К СОЗДАЮЩЕМУ СЕБЯ ЧЕЛОВЕКУ

«Любое “я”, даже самое наивное, — это не единство, а многосложнейший мир, это маленькое звездное небо, хаос форм, сту-пеней и состояний, наследственности и воз-можностей, — писал Герман Гессе в романе “Степной волк”. — А что каждый в отдельно-сти стремится смотреть на этот хаос как на единство и говорит о своем “я” как о чем-то простом, имеющем твердую форму, четко очерченном, то этот обман, привычный всякому человеку <…>, есть, по-видимому, такая же необходимость, такое же требова-

ние жизни, как дыханье и пища» [1. С. 72]. По словам писателя, этому обману подверже-на и поэзия, которая «по традиции всегда оперирует мнимоцельными, мнимоеди-ными персонажами» [1. С. 72]. Он называл это «дешевой, поверхностной эстетикой» [1. С. 72], великолепными, но навязанны-ми нам понятиями о прекрасном, поня-тиями античности, которая, отправляясь от зримого тела, изобрела фикцию «я», фик-цию лица. «В поэзии Древней Индии этого понятия совершенно не существует, герои индийского эпоса — не лица, а скопища лиц, ряды олицетворений», — утверждал Гессе [1. С. 73], имея в виду так называемые аватары — понятие, которым индийские философы обозначали земные воплощения Бога.

УДК 008:316.42

«Смерть Бога» и «аватаризация человека»:

к вопросу о самопроектируемой личности

© Вокуев Николай Евгеньевич*,ГОУ ВПО «Коми государственный педагогический институт». Россия, 167982, Республика Коми, Сыктывкар, ул. Коммунистическая, 25.E-mail: vne.86@mail.ruСтатья поступила 14.11.2010 г.

Статья посвящена проблеме самоидентификации человека в современном обществе, которая пред-ставлена на примере одного из базовых элементов виртуальной идентичности, так называемого аватара, культурного феномена, еще недостаточно изученного в нашей стране. Рассматриваются история употребления этого термина, пришедшего из индийской культуры, в новом для него зна-чении и некоторые социокультурные предпосылки «аватаризации человека», среди которых автор анализирует экзистенциальный кризис человека, вызванный «смертью Бога». Ключевые слова: аватар, Интернет, кризис идентичности, отчаяние, самопроектирование лично-сти, «смерть Бога».

The paper is dedicated to the problem of personal self-identifi cation in contemporary society, particularly to the one of the basic elements of virtual identity — so called “avatar”. This phenomenon hasn’t yet been well-studied in our country. The author examines the history of the use of this term came from Indian culture in its new meaning and analyzes some socio-cultural preconditions of “avatarisation of human”, among them — existential crisis caused by “the death of God”. Key words: an avatar, the Internet, identity crisis, despair, self-designing of the person, “death of God”.

* Вокуев Н. Е. — аспирант кафедры культуро-логии Коми государственного педагогического института.

VoprKult-4_11.indd 108 18.03.2011 16:49:14

109

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

Если в 1920-х гг., когда был написан этот роман, мысли Гессе, вдохновленного идеями Востока и глубинной психологией К.Г. Юнга, казались смелыми для человека западной культуры, где ценностями являлись посто-янство и устойчивость «я», то современная рефлексия на тему идентичности во мно-гом созвучна им и оперирует терминами «множественности “я”», «человека-протея», «диффузной» и «номадической» идентич-ности. Здесь, надо полагать, не обошлось без влияния вышеупомянутых идей, однако определяющую роль все же сыграли изме-нения в самом обществе, когда человек ока-зался вынужденным постоянно приспосаб-ливаться к фрагментированному и быстро меняющемуся миру, меняя, подобно маскам, и свою идентичность. Ситуацию усугубило появление различных электронных средств связи и Интернета, коммуникация в котором предоставляет практически безграничные возможности для самопрезентации. И здесь любопытным образом пришлось кстати понятие, о котором писал Гессе, — аватар (или аватара). В конце ХХ в. оно стало обозна-чать олицетворение человека в виртуальном пространстве.

Санскритское слово «аватара» можно перевести как «нисхождение». «Аватар — это бог, который сам себя ограничивает для достижения какой-либо земной цели», — поясняет индийский философ Сарвепалли Радхакришнан [2]. По его словам, появление аватаров знаменует собой великие кризисы в истории человечества. «Всякий раз, когда ослабевает справедливость и торжествует несправедливость, я создаю себя. Я рожда-юсь из века в век, для того чтобы защитить добро, чтобы наказать грешников и устано-вить закон», — произносит в «Бхагавад-Гите» Кришна, одно из самых знаменитых и почи-таемых земных воплощений Вишну [1. С. 73]. При этом индийские боги нисходили в зем-ной мир (или мир Великой Иллюзии — Маха-Майи) не только в виде людей, но и в виде животных, а также мифических существ. Так, среди аватаров Вишну были рыба (Матсья), черепаха (Курма), вепрь (Вараха) и челове-колев (Нарасимха).

В современном понимании (виртуаль-ного олицетворения человека) слово «ава-тар» было впервые использовано в 1980-х гг.

авторами компьютерной игры Ultima IV: Quest of the Avatar. Позже это понятие употреблялось в онлайновой ролевой игре Lucasfilm’s Habitat, созданной в 1987 г., где им обозначались виртуальные двойники игроков. Однако наибольшее распростране-ние термин «аватар» получил после выхода в 1992 г. романа «Лавина» (Snow Crash) аме-риканского фантаста Нила Стивенсона, пишу-щего в жанре киберпанк. В нем описывается созданный человеком виртуальный мир — Метавселенная, в которой люди существуют посредством своих компьютерных копий. Их Стивенсон и назвал аватарами. «Аватары из “Лавины” породили бесконечное число современных отпрысков в кино, литературе, игровой культуре и биомедиа», — отмеча-ет профессор Нью-Йоркского университета Эмили Аптер, приводя в качестве примера последних эксперименты в области циф-ровой анатомии и виртуальной хирургии [7]. В массовом же сознании за этим терми-ном закрепилось понятие репрезентации участников всевозможных интернет-фору-мов и других компьютерных коммуника-ций в виде статичной или анимированной картинки. Так, подобно индийскому богу, человек стал создавать себя в новом, им же сотворенном мире.

СМЕРТЬ БОГА И КРИЗИС ИДЕНТИЧНОСТИО возможности индивида конструировать самого себя говорили еще в эпоху Возрож-дения с ее переходом от тео- к антропоцен-тризму в мировосприятии человека. Одна-ко наиболее ярко это проявилось именно в современную эпоху. Г. Л. Тульчинский, рассматривая различные исторически сло-жившиеся формы идентификации челове-ка, утверждает: «В настоящее время, в силу действия общецивилизационных факторов, активно формируется новая персонология, в которой личность во все большей степени предстает как проект, или даже — как серия проектов, автором которых выступает сама личность» [3. С. 32]. При этом она стремится реализоваться как бренд. Вслед за Д.А. При-говым ученый называет эту форму иден-тификации «самоидентизванством» и отме-чает, что современные информационные технологии и средства коммуникации пре-доставляют «самопроектной» идентично-

VoprKult-4_11.indd 109 18.03.2011 16:49:14

1104/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

сти исключительные возможности, позво-ляя независимо от пола и возраста строить различные проекты самого себя, скрываясь за одним или несколькими «никами».

Между тем еще в XIX в. Серен Кьеркегор связывал стремление к конструированию собственного «я» с кризисом идентичности. Разумеется, он пользовался при этом иной терминологией. Аналогом кризиса идентич-ности в его философии предстает отчая-ние, которое он понимал как внутреннее несоответствие «я» самому себе. Отчаяние, по Кьеркегору, является универсальной экзистенциальной категорией: человече-ское «я» всегда пребывает в нем; мы носим отчаяние в себе подобно некой инфекции, и его внутреннее присутствие порой обна-руживается в необъяснимом страхе. В своем трактате «Болезнь к смерти» (1849 г.) датский мыслитель описывает диалектику развития этого феномена. Первой формой отчаяния является (если рассматривать его в катего-риях сознания) отчаяние неосознанное, или отчаяние по какому-либо поводу. «Отчаива-ясь в чем-то, в глубине души отчаиваешься в себе», — утверждает Кьеркегор [8. С. 71]. Осознав это, человек переходит к другой форме отчаяния, когда он стремится изба-виться от своего «я» (отчаяние-слабость). Последнее может развиться (в случае, если отчаявшийся поймет, почему он не хочет быть собой) в еще один вид осознанного отчаяния — отчаяние-вызов, когда человек, напротив, страстно желает быть собой. Эта крайняя форма «требует осознания беско-нечного “я”, которое в основе своей является лишь наиболее абстрактной формой “я” — самой абстрактной из всех возможных, — пишет Кьеркегор. — Таково это “я”, которым желает быть отчаявшийся, отторгая его от всякого отношения с силой, которая уста-новила это “я”, отрывая его от самой идеи существования такой силы [Бога. — Н.В.]. С помощью этой бесконечной формы такое “я” отчаянно желает распоряжаться собою или же, выступая собственным творцом, соз-дать из своего “я” то “я”, которым оно желало бы стать, избрать нечто допустимое и недо-пустимое для себя внутри конкретного “я”» [8. С. 147].

Конечно, у Кьеркегора трактовка кризиса идентичности представлена в теологическом

ключе. Но тем не менее в этой работе он фак-тически поставил диагноз нашему времени, пожалуй, не менее важный (хотя и менее оцененный), чем провозглашенная Ницше «смерть Бога». Интерпретируя эти слова, ставшие одним из лейтмотивов философии Ф. Ницше, М. Хайдеггер отмечает, что «Бог» здесь «замещает сверхчувственный мир идеалов, заключающих в себе цель жизни, что возвышается над самой же земной жиз-нью, и тем самым определяющих ее сверху и в известном смысле извне» [4. С. 149]. Таким образом, фраза «Бог мертв» знаменует собой кризис метафизики, девальвацию высших ценностей и нигилизм.

Примерно о том же писал Гегель, еще до Ницше в своей «Феноменологии духа» произнесший слова «Бог умер». С ними он связывал возникновение несчастного со-знания. Эти слова «означают, что скорбь со-знания лежит в опыте абсолютной потери. Ушло все осмысленное, все, что поддержи-вало сознание, все, чем оно жило, питалось, наполнялось, — словом, весь имевший для него смысл мир от него отступился. С тех пор, как оно стало абсолютным само по себе, все, что было для него абсолютным, исчезло. Ему осталась пустота, ничего, кроме самого себя», — развивает мысль Гегеля его современный интерпретатор Людвиг Хейде [5. С. 5]. На наш взгляд, только в результате переживания этого опыта могло родиться сартровское «Существование предшествует сущности» и основанное на нем понимание человека как собственного проекта.

Таким образом, постепенное осознание возможности человека создавать самого себя сопровождалось в истории западной культуры «умиранием Бога» (его причины мы рассматривать здесь не будем), и нынешняя «аватаризация человека» (которую в данном контексте нужно понимать не просто как визуальное воссоздание себя в виртуальном пространстве, но именно как безграничные возможности конструирования своей иден-тичности, доходящие до самозванства) явля-ется ее следствием. Однако не стоит наивно понимать это, как если бы человек поставил себя на место Бога. «Смерть Бога», напротив, парадоксальным образом привела к кризису идентичности человека. По словам Хейде, в результате «самость не только утратила

VoprKult-4_11.indd 110 18.03.2011 16:49:14

111

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

все то, что делало ее прочной, она потеряла также и самое себя» [5. С. 5]. Вслед за внеш-ним Богом стал умирать и Бог интериори-зированный, что проявилось в постструк-туралистских концепциях «смерти автора» и «смерти субъекта».

ИНДУСТРИЯ АВАТАРОВ КАК ПРОЯВЛЕНИЕ КРИЗИСАОбнаруженные философской мыслью XIX и XX вв. изменения сознания человека, при-ведшие к кризису идентичности, сегодня обрели формы массовой культуры. По сло-вам Г.Л. Тульчинского, в современном мас-совом обществе проектно-брендовая иден-тичность «реализуется преимущественно в сфере потребления уже произведенных культурных форм, мифов и имиджей» [3. С. 38], а ответственность за себя «развер-тывается в сфере потребления и масскуль-та» [3. С. 38]. Это касается и рассматривае-мого нами феномена — аватаров.

Существует множество сайтов с огром-ными и ежедневно пополняемыми коллек-циями «аватарок» для скачивания. И доста-точно беглого взгляда, чтобы определить, с какой культурной традицией соотносятся эти многочисленные кадры из популярных фильмов, сериалов, аниме, фотографии зна-менитостей, гламурные картинки и рисун-ки, выполненные в масскультной эстетике. Выходит, что возможности самопроектиро-вания в Интернете зачастую все же оказы-ваются ограниченными — сферой массовой культуры, ставшей основным источником для создания аватаров. Сам же масскульт с появлением последних раздвинул свои границы: расширился не только ассорти-мент продукции культуриндустрии, но и ее функции. К продуктам культуры, имеющим преимущественно развлекательную направ-ленность, добавились продукты, служащие материалом для самоконструирования лич-ности человека. Их производство сегодня поставлено на поток. Впрочем, как известно, спрос рождает предложение, и если аватары производят, значит, это кому-нибудь нужно. Почему же тогда интернет-пользователи не ограничиваются использованием собствен-ных фотографий, предпочитая «надевать маски» животных, киногероев, звезд?

«Люди отдают предпочтение частич-ной анонимности выражения только

ограниченных аспектов своей личности. Или же они просто наслаждаются творческой забавой экспериментирования со своими новыми идентичностями посредством ава-таров. В более редких случаях они находят использование реальных лиц в качестве аватаров неудобным, разобщающим опы-том», — поясняет американский психолог Джон Сулер [10]. По мнению другого исследо-вателя виртуальной идентичности, Элизабет Рейд, выбор в пользу анонимности в сете-вой коммуникации может свидетельство-вать о неудовлетворенности человека реаль-ной идентичностью и теми ее сторонами, которые легко можно скрыть при общении в Интернете, — полом, возрастом, внешно-стью, социальным статусом [9].

Таким образом, самопроектирование личности в виртуальном пространстве (разу-меется, не во всех, но во многих случаях) напрямую связано с кризисом идентично-сти, сущность которого немецкий философ Витторио Хесле (в явном созвучии с идеями Кьеркегора) определяет как «отвержение самости со стороны “я”» [6. С. 30]. И широкий спектр различных аватаров, которые предла-гают скачать для личного пользования мно-гочисленные специализированные сайты, на наш взгляд, свидетельствует о массовом характере этого кризиса и о том, как живо отреагировала на него массовая культура, существующая по законам рынкам и даже являющаяся результатом маркетизации всех сторон общественной жизни.

Говоря же о том, что аватары, функцио-нально направленные на репрезентацию личности и используемые как материал для ее конструирования в Сети, являются новым для масскульта продуктом, стоит отметить, что сама тенденция произ-водства товаров, служащих этим целям, наблюдается давно. Тут можно вспомнить брендовую одежду, брендовые автомоби-ли и другую брендовую продукцию, потре-битель которой воспринимает ее в каче-стве некоего придатка своей личности или даже ее заменителя. В этих случаях происходит идентификация по принципу: «Я — это то, что я потребляю». Аватары же являются лишь наиболее ярким выраже-нием этой тенденции, свидетельствующим также о все более интенсивном сращении

VoprKult-4_11.indd 111 18.03.2011 16:49:14

1124/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

действительности и виртуальной реаль-ности. При этом последняя, в отличие от придуманного Гессе «магического театра», в большинстве случаев не становится сфе-рой, где человек постигает свою личность, но, напротив, способствует его бегству от самого себя. В этом контексте аватары ока-зываются типичным продуктом массовой культуры с ее развлекательностью и идео-логией эскапизма, и реального конструи-рования личности здесь не происходит, так как виртуальная идентификация сводится к ее симуляции.

Список литературыГессе Г.1. Степной волк. Игра в бисер. — М.: АСТ, 2009. — 669 с. Радхакришнан С.2. Индийская филосо-фия. Т. 1: http://psylib.org.ua/books/radha01/txt09.htmТульчинский Г.Л.3. Личность как автопроект и бренд: некоторые следствия // Философ-ские науки. — 2009. — № 9. — C. 30–50.

Хайдеггер4. М. Слова Ницше «Бог мертв» // Вопросы философии. — 1990. — № 7. — С. 143–176.Хейде Л.5. Автономность и несчастное сознание // Логос. — 1999. — № 9. — С. 4–15.Хесле В.6. Кризис индивидуальной и кол-лективной идентичности // Апокалипсис смысла. Сборник работ западных фило-софов XX–XXI вв. — М.: Алгоритм, 2007. — С. 16–46.Apter E.7. Technics of the Subject: The Avatar-Drive: http://pmc.iath.virginia.edu/text-only/issue.108/18.2 apter.txt Kierkegaard S.8. Traité du désespoir. — Gallimard, 2006. — 251 с.Reid Elizabeth M.9. Electropolis: Communication and Community on Internet Relay Chat: http://cyber.eserver.org/reid.txtSuler J.10. The Psychology of Avatars and Graphical Space in Multimedia Chat Communities: http://www-usr.rider.edu/~suler/psycyber/psyav.html

ФАКТОГРАФ

Фольклор и современная культура

Кафедра белорусской литературы и культуры, фольклорно-этнографический кабинет-музей белорус-ской культуры сообщают о проведении 21–22 апреля 2011 г. III Международной научно-практической конференции «Фольклор и современная культура», которая пройдет на филологическом факультете Белорусского государственного университета (г. Минск, Беларусь). Проблематика конференции: 1. Фольклор: традиции и современность. 2. Литература и фольклор. 3. Фольклор — культура — образование. 4. Фольклор и литературный язык: процессы взаимодействия и взаимовлияния. 5. Язык фольклора. 6. Белорусский фольклор в историко-национальном контексте. 7. Компаративистика и славянский фольклор. 8. Роль и функции фольклора в культуре современного общества. 9. Теоретические и прикладные проблемы преподавания фольклористики и других фило-логических дисциплин. 10. Научные основания методики преподавания фольклористики, языка, литературы. 11. Проблемы анализа и интерпретации культурных форм (мифология — фольклор — язык — литература). 12. Развитие отечественной фольклористической мысли на современном этапе. 13. Особенности собирания и изучения регионального фольклора. 14. Белорусская культура в работах молодых ученых. 15. Дискурсивные тактики и исследовательские стратегии современной фольклори-стики и этнологии. 16. Комплексная текстология и теория фольклора. 17. Проблемы отечественной этнолингвистики. 18. Культурная семантика современности. 19. Проблемы изучения жанров фольк-лора. 20. Современные формы фольклора. 21. Современное искусство и фольклор. 22. Проблемы фольклорного исполнения. 23. Традиционные фольклорные сюжеты, символы, образы в произведениях белорусской и других славянских литератур. 24. Фольклорное богатство разных стран мира, и др.

Контактная информация по тел.: +375 017 222-33-66 (кафедра белорусской литературы и культуры), +375 29 650-98-51 (Казакова Ирина Валерьевна), +375 298-50-80 (Шваба Анна Мечиславовна). Элек-тронная почта: olga_prokopchuk@mail.ru

Источник: http://www.culturalnet.ru/f/viewtopic.php?id=1924

VoprKult-4_11.indd 112 18.03.2011 16:49:14

113

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

Хочу предложить вам поразмышлять над очень любопытной гипотезой, аргументи-рованной, оформленной и представленной в великолепной книге Э. О. Уилсона «Биофи-лия» (Оксфорд, 1984)1. Ранее мы уже рассмат-ривали особый статус отношения человека к змее, имеющий свою предысторию, генеа-логию и нашедший столь обширное, само-бытное и причудливое выражение в чело-веческой культуре. Мы — часть Природы, мы — дети Природы, и потому нет ничего удивительного, что родственные отношения к Прародительнице затмевают всяческие иные. Так вот, в этой биофилии Э. О. Уилсон усматривает еще один ее аспект — нашу, по его мнению, также особенную, также неосознаваемую, страстную тоску по тому, что может быть названо «саванна-гешталь-том». А поскольку, как известно, эволюция не терпит пустоты, суеты и случайности, то

* Пилецкий С. Г. — кандидат философских наук, доцент кафедры истории и филосо-фии Ярославской государственной меди-цинской академии. 1 Далее ссылки на указанный источник с указанием страницы.

и выходит: раз есть некий устойчивый фено-мен — значит, ему должны соответствовать своя естественная причинность и своя эво-люционная значимость.

Начать целесообразно с констатации одного из «общих мест» экологии: первей-шим и решающим шагом в деле выживания для любых организмов является тщательный отбор среды обитания. Если вам повезло, вы постарались и вам досталось именно то самое, нужное, подходящее место, то все остальное будет устроить куда легче. Потенциальная жертва становится для вас хорошо заметной и узнаваемой, а посему и более уязвимой, жилище будет построено значительно надеж-нее и быстрее, да и с потенциальными хищ-никами не все так уж обреченно: они либо, исходя из весьма удобных условий окружаю-щей среды, проводятся различными «финта-ми» и уловками, либо им дается достойный отпор. Подавляющая часть сенсорного аппа-рата органов чувств и мозга, которые как раз и характеризуют вид как таковой, служат именно первичной и наиважнейшей функции отбора среды обитания. Они определяют не много, не мало, а как особи видят, слышат,

УДК 575.1

Смутная память саванны, или Еще одна биофилическая черта

© Пилецкий Сергей Григорьевич*,ГОУ ВПО Росздрава «Ярославская государственная медицинская академия». Россия, 150000, Ярославль, ул. Революционная, 5. E-mail: rector@yma.ac.ru Статья поступила 27.10.2010 г.

Данная статья является продолжением комплексного изучения феномена биофилии — особого, трепетного отношения ко всему живому, некоего благоговения перед ним. Она высвечивает еще один аспект нашего биофильного существования — смутную память той исконной среды обитания, которую мы утеряли, и древний, но властный зов по ее воссозданию.Ключевые слова: биофилия, саванна, среда обитания, генетическая история, эстетический шаблон, «механофилия».

This paper is the continuation of the complex investigation of the phenomenon of biophilia — the specifi c, reverent, relation to all living things, some awe of them. It enlightens the one more aspect of our biophilic existence — the vague memory of that original environment, what we have lost, and the ancient, but powerful appeal for it reconstruction. Key words: biophilia, savanna, environment, the genetic history, the aesthetic pattern, «mechanophilia».

VoprKult-4_11.indd 113 18.03.2011 16:49:15

1144/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

обоняют, осязают и вкушают, а также ту после-довательность вторичных реакций, которую эти стимулы запускают.

Э. О. Уилсон представляет целый ряд пре-занимательных иллюстраций специфичности и значимости выбора в занятии видом своей «экологической ниши». Можно привести одну: «Даже кишечные бактерии плывут очень умело к расположенной капельке воды, где в наи-большей мере сконцентрированы питательные вещества. Действительно, очень особенным и необычным способом. Они движутся пос-редством верчения плетеобразного жгутика, находящегося на окончании их тел, наподобие винта морского лайнера. Если в результате какой-либо попытки бактерия доставлена из района с большей концентрацией в район с меньшей, другими словами — в сторону, обратную от питательных веществ, организм меняет свой курс переключением вращения, заставляя волокна своего жгутика крутиться в разных направлениях. Со стороны это дей-ство смахивает на процесс водного кувырка-ния. Но когда кувырок осуществлен, волокна вновь соединяются воедино, позволяя тем самым бактерии плыть в новом направлении. В итоге, путем проб и ошибок, она достигает зоны с достаточно высокой для своего питания концентрацией. Микробиологи смогли, нако-нец, достичь локализации генов сенситивных белков, которые проводят этот простейший из всех механизм ориентации. Они идентифи-цировали те мутации, которые ответственны за изменение структуры контролирующих молекул, и, следовательно, за направление бактерии. Таким образом, проведено важное испытание эволюционной теории: является возможным такое видоизменение организ-ма, что он автоматически избирает ложную среду обитания и тем самым обрекает себя на смерть»2.

Что касается царства флоры и фауны, то тут, пожалуй, спорить не о чем — все доста-точно определенно и ясно. Но как нам быть с естественно возникающим вопросом: если мы принимаем эволюционную теорию и вклю-чаем в нее человека, то насколько применим закон отбора видом среды обитания для Homo sapiens? Разве безрассудным является пред-положение, что человеческий разум как бы

2 Ibid. Р. 108.

заранее предопределен и нацелен на особо впечатлительное и сильное реагирование к четко фиксированной группе качеств, кото-рые существеннейшим образом оказывали влияние на процесс выживания в далеком прошлом? Речь не идет об инстинкте. Речь идет о предрасположенном научении: не сек-рет же, что некоторым вещам мы научаемся гораздо быстрее, охотнее и с большей легко-стью, нежели остальным. В этой связи, в свою очередь, возникают два вопроса: что это была за исконная среда обитания, внутри которой человеческий мозг сформировался и эволю-ционировал? и в каком направлении двину-лось бы развитие человечества, поставленное в ситуацию свободного выбора?

Стало уже притчей во языцех, что един-ственный из видов, который может жить где угодно: в горах, в пустыне, на вершине айс-берга, на дне морском, в глуши лесов, в глуби пещер, в космосе, везде — это Homo sapiens. И это, в общем, правда. Но только полови-на правды. Есть у нашего вида достаточно жесткая амплитуда атмосферных кондиций, преступать которую — как бы это ни звучало трагично — также безусловно обрекать себя на смерть. Однажды нам удалось вырваться из «звериных пут», подняться над уровнем скудного, прозябающего существования; это потребовало неисчислимых жертв, мы затра-тили огромную массу времени и сил, чтобы приспособить, принарядить и улучшить «фасад» нашего непосредственного окруже-ния и нашего непосредственного существо-вания. И самое занимательное и любопытное во всем этом было и остается — подогнать среду обитания под некий заданный стандарт «пригодности для жилья», под некий не толь-ко и даже не столько практический, сколько в гораздо большей степени — эстетический «шаблон». Но при этом эстетика нам высвечи-вает и указывает направление вектора куль-турной эволюции на ту идеальную цель, на ту идеальную модель, которую люди, вероятно, бессознательно силятся достичь с ничуть не меньшей неугомонностью и упорством, чем все остальные виды.

Мы отметили, что животные выбирают среду своего обитания посредством механиз-мов ориентации и предрасположенного науче-ния, созданных и адаптированных на протяже-нии многих и многих поколений естественного

VoprKult-4_11.indd 114 18.03.2011 16:49:15

115

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

отбора, но при этом мы позволили себе пред-положить, что удел сей не минул, да и не мог минуть людей. А именно: бесспорно суще-ствовали и до сих пор отчасти существуют определенные ключевые черты и особенности того древнего природного окружения, той древней среды обитания, полностью соответ-ствовавшие и до сих пор соответствующие значимому выбору, однажды произведенно-му и ныне производимому современниками в решении этой задачи.

Известно, что палеонтологические и архео-логические данные в полной мере проясняют вопрос о специфике первоначальной окру-жающей среды. Большую часть из почти двух миллионов лет наши пращуры жили в афри-канской саванне, а затем в безбрежных про-сторах девственных степей Европы и Азии. И что очевидно: они всячески избегали влаж-ных экваториальных лесов, с одной стороны, и пустынь — с другой. Однако же не было ниче-го окончательно предопределенного в этом выборе. Эти две крайности, две экстремаль-ные среды обитания, в общем, не содержали в себе таких уж экстраординарных, совершен-но несовместимых качеств, которые напрочь бы исключали приматов. Большинство видов обезьян не просто существует, выживает, но и вполне «процветает» во влажных экватори-альных лесах, а два из них — гамадридный бабуин и гелада — весьма успешно приспосо-бились и специализировались к жизни в прак-тически бесплодных степях и полупустынях Африки. Что же касается доисторических видов Homo, то они принадлежали к той наименьшей части приматов, которая отыскала для себя и облюбовала некую переходную топографи-ческую форму — тропическую саванну. Боль-шинство специалистов, изучающих раннюю человеческую историю, согласны с тем, что двуногое передвижение и высвобождение этим передних конечностей чрезвычайно под-ходили, гармонировали именно тем условиям открытой местности, где они могли осесть, добывать и использовать то обилие овощей, фруктов, клубней и дичи, которое им средой предоставлялось.

Наше тело, вероятно, да — было подготов-лено, но наш разум? Был ли разум подготовлен, предрасположен к жизни в условиях саванны, т. е. была ли красота тех пейзажей, если так можно выразиться, эстетически очевидной?

Тут в очередной раз стоит сослаться на Э. О. Уилсона. Он отмечает, что трое ученых — Гордон Орианс, Йи-Фу Туань и Рене Дюбо — независимо друг от друга пришли к выводу, что это действительно так. Они подчеркивали, что люди с весьма странной одержимостью напрягались и напрягаются, изощрялись и изо-щряются, прилагали и прилагают массу усилий, чтобы воссоздать какое-то подобие саванны в таких, казалось бы, неподходящих, по функ-циям совершенно разных местах, как клад-бища, городские парки, пригородные аллеи, приусадебные участки и т. д. Люди как будто испытывают голод к открытым пространствам, открытым, но не безжизненным; как будто есть какая-то неуемная тяга, с одной стороны, к некоторой степени упорядоченности флоры вокруг себя, упорядоченной, но не геометри-чески безупречной. Гордону Ориансу, в част-ности, принадлежит идея тезисной формули-ровки той человечески-родовой окружающей среды, которая содержала, по его мнению, три ключевых характерных признака:

— во-первых, саванна сама по себе — и не требовалось дальнейших поисков — предлага-ла целое изобилие животной и растительной пищи, к которой всеядные гоминиды были хорошо адаптированы; а поскольку была жиз-ненная необходимость замечать животных и соперничающие группы на дальних подсту-пах, то как раз открытые пространства это позволяли;

— во-вторых, был желаем и определенный топографический рельеф: утесы, холмы, гребни невысоких гор служили теми выгодными так-тическими пунктами, с которых обеспечивался еще более дальний дистанционный обзор, в то время как выступы и пещеры служили естест-венными пристанищами по ночам; во время долгих переходов изолированные массивы и группы деревьев образовывали вспомога-тельный приют, где можно было передохнуть и глотнуть водички;

— и, наконец, озера и реки в достатке снабжали рыбой и иными водными продукта-ми; а поскольку был целый сонм природных врагов человека, способных преодолевать глу-бокие водные преграды, то береговая линия становилась также естественным передним краем обороны3.

3 Ibid. Р. 110.

VoprKult-4_11.indd 115 18.03.2011 16:49:15

1164/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

Трудно себе даже и представить более выгодные, более подходящие условия для существования и выживания наших предков в те далекие времена, так что нет ничего удиви-тельного в том, что, поставленные в ситуацию свободного выбора, они избрали именно эту среду обитания. Это была предыстория, это были истоки, но в дальнейшем эта неоспо-римая тенденция уже отнюдь не диктовалась исключительно соображениями следования жесткой необходимости охотничье-собира-тельских групп. Она приняла уже характер преимущественно культурно-эстетический, стимулирующий и направляющий развитие искусства и канонов благоустройства жизни. Те, кто на деле осуществлял этот грандиозный шаг свободного выбора, наиболее обеспечен-ные, смелые и сильные, собирались в нагорьях рек и озер и вдоль отвесных круч океанско-го побережья. Там они строили себе замки и особняки, сооружали храмы и совместные убежища. Психологи подметили, что, оседая, обосновываясь на незнакомых территориях, люди склонны возводить крупные, монумен-тальные конструкции типа мощных башенных цитаделей. Вероятно, это несколько успокаива-ет нервную дрожь. И зачастую они выполнены в стиле Заринген-Кибургской крепости в Туне, венского Бельведерского дворца, Сент-Этьен-ского кафедрального собора, замков в Анжере и Потале, а среди наиболее впечатляющих архитектурных творений еще более ранних эпох — Тингвеллир, место заседаний древне-исландского парламента, Парфенон и большая рыночная площадь в Теноктитлане.

Наиболее же ярким и удивительным под-тверждением вышеуказанного эстетического канона выступают принципы декоративно-ландшафтного дизайна. Когда люди вынуж-дены ютиться и тесниться в перенаселенных городах или обитать в полупустынных облас-тях, они мучительно силятся воспроизвести, воссоздать, хоть в миниатюре, то, что мы обозначили термином «саванна-гештальт». В Помпее сады, оборудованные римлянами практически у каждой гостиницы, ресторана и даже частного дома, в своем подавляющем большинстве обладали теми же базисными элементами: искусно размещенные деревья и кусты, клумбы возделанных растений и цве-тов, бассейны и фонтаны, а также изысканные скульптурные убранства. В том случае, когда

двор был слишком мал для оборудования его в сад, хозяева расписывали красочными, при-тягательными сюжетами растений и живот-ных стены своей ограды и размещали эти изображения в ракурсе открытого геометри-ческого пространства. Японские сады, дати-руемые Ханьским периодом, т. е. с IX по XII в. (а соответственно, сугубо китайские в своем происхождении), в схожей манере подчерки-вают особый порядок расположенных в них кустов и деревьев, открытость пространства, а также непременность наличия в них ручей-ков и прудиков. Выращиваемые по-особому деревья неизменно особенным образом под-резались с тем, чтобы высотой и очертаниями кроны могли походить на свои тропические, саванные, прототипы. Размеры подгонялись настолько близко к оригиналу, что вполне могло создаться впечатление, что некая чудес-ная, сверхъестественная сила перевоплощает обычные азиатские сосны и другие северные виды в африканские акации.

Странность и неизменность этих паралле-лей просто поражает. Ведь не секрет, что люди склонны испытывать ностальгию и стремятся всячески зафиксировать, сохранить в памяти главные, определяющие, иной раз очень спе-цифические черты того окружения, в кото-ром они росли. А раз так, то разве не логич-но предположить, что те давние дизайнеры и садоводы и мы, кто сегодня наслаждается их творениями, просто откликаемся на глубин-ную генетическую память человечества к его когда-то взалканной, избранной, оптимальной окружающей среде? Наделенные свободой воли и свободой выбора люди исторически тяготели-таки и статистически тяготеют-таки именно к саванноподобной среде.

Э. О. Уилсон в своей книге приводит следую-щие живописные воспоминания пионеров, пер-вооткрывателей прерий: «На западных рубежах Соединенных Штатов исследователям была предоставлена возможность избрать для себя тот ландшафт, к которому наиболее склонялись их сердца. Впоследствии в журналах и мемуарах они точно указывали то место, к которому они наиболее были расположены. Не глухой лес, из которого неумолимо тянуло назад в ландшафт лугов и полей. Не безжизненные пустынные равнины, пригодные лишь после проведен-ной ирригации и засадки травой и деревья-ми. А нечто среднее между ними. Территории,

VoprKult-4_11.indd 116 18.03.2011 16:49:15

117

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

которые мы оценили прежде всего — это саванна с ее перекатами цвета от золотого к зеленому, испещренная отчетливым узором рек и озер, с ее чистым сухим воздухом и обла-ками, пестрящими лазурь неба. Когда капи-тан Р. Б. Морки, находясь в 1849 году в составе правительственной экспедиции, направленной в долины южных штатов, встретился впервые с землями, окружающими местность Клер Форк, что у истоков реки Бразос, он не смог удержаться от признания: “Эта восьмимильная местность — красивейшая из всех, что я когда-либо созерцал. Это была совершенно изумительная долина с совершенно ровным уровнем травы, с растущими на ней крупными мескитовыми деревьями, отстоящими друг от друга на удивительно точном расстоянии, так что в этом смысле больше напоминающая грандиозный фруктовый сад, нежели уголок дикой природы. Трава была породы бизоньих трав, а ее поверхность была столь ровна, что могла сравниться разве что с землями Ред Ривер Боттомс”.

У. П. Паркер, компаньон Морки, добавля-ет: “Открывающаяся взору ширь была просто потрясающей, а впечатление от заливающего ее багрянца заходящего солнца было настолько сильным, что мы не переставали наслаждаться этим на протяжении всей поездки, стараясь счесть взором и величие этих просторов, — долина уходила за горизонт, куда ни кинь взгляд — и красоту контрастирующих красок золотистого ковра бизоньих трав со светлой зеленью пунктиров мескитовых деревьев”»4.

Ремарка из области ботаники: мескитовые деревья — это дерево-кустарник семейства мимозовых. Местность Бразос в этом отно-шении можно считать вполне сносной копией тропической саванны с доминирующим клас-сом деревьев, близкородственных африкан-ской акации, т. к. последняя также принадле-жит семейству Mimosaceae.

Если приведенные иллюстрации для кого-то показались вполне внушающими доверие и вполне очевидными, то подобная интуи-тивная очевидность уже сама по себе показа-тельна и глубоко значима. Если определенное окружение, в самом деле, является зовущим, желанным и приятным, то сей status quo,

4 Ibid. Р. 112.

вероятно, закономерен ничуть не в меньшей степени, чем соль солена, сахар сладок, инцест и каннибализм отвратительны, а спортивные игры дают эмоциональную разрядку, вселя-ют азарт и бодрость. Нет ничего странного в том, что, по сути, каждая наша реакция имеет особое экзистенциальное значение, кореня-щееся в далеком генетическом прошлом. Чтобы понять, почему мы имеем именно этот специфический набор врожденных пристра-стий и предпочтений, а не какой-либо иной, необходимо тщательное и комплексное изу-чение самого человека, его природы. Одним из системообразующих элементов данного базисного эволюционного набора как раз и является та самая биофилия, которая глу-боко структурирована, достаточно иррацио-нальна и подчиняется, скорее всего, общей генетической истории всех приматов. Уилсон не без иронии замечает, что представители внеземного разума, посети они нашу планету, не смогли бы распознать ни малейшего смысла в нашей морали и искусстве до тех пор, пока не реконструировали бы нашу генетическую историю — ну, так не можем и мы.

Вдобавок хочу привести специально для заряженных здоровым скептицизмом еще один, весьма оригинальный, метод и способ оценки силы человеческой биофилии, предло-женный Уилсоном. «Мысленно нарисуйте себе в воображении уголок мира, полный красоты и спокойствия, где горизонт обрамлен снежны-ми вершинами, подпирающими синеву неба. В центре долины потоки водопада, низвер-гающегося по крутым откосам в кристально чистое озеро. На гребне перевала располо-жился домик, полный запасов питания и всего того, что требуется для комфорта. Мастеровые неплохо поработали и смогли создать чуть ли не точную копию одного из ландшафтов нашей планетарной сокровищницы, допус-тим, надлежаще устроенный английский сад конца XVIII века или сад Золотого Павильона в Киото, знаменитый своей изысканной ком-бинацией воды, кустарника и дорожек. Его художественное оформление просто вели-колепно — это верх того, что человеческое воображение может изобрести. За исключени-ем одной вещи — в нем нет ни капли жизни. Это мертвый мир. Растительность в саду не настоящая, а изготовлена из пластика и искус-но окрашена до последнего стебелька. Нет

VoprKult-4_11.indd 117 18.03.2011 16:49:15

1184/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

ни единого микроба, плавающего в озере, ни одного дремлющего на почве. И только ритм падающей воды да редкое дуновение ветра по пластиковой листве нарушают полнейшую тишину»5.

Ну и, спрашивается, где мы? «Исключили одну вещь» — и райский уголок мигом превра-тили в адский уголок. Это даже не натюрморт, это могила, это склеп, сооруженный на лунном ландшафте при дозированной добавке воздуха и затейливой смекалки. Это, возможно, и мир, но это такой мир, где люди в буквальном смыс-ле подвергают серьезному риску свой рассу-док. Без эстетической красоты и наполненной жизни за своими пределами разум постепен-но хиреет, лишается плодов своей собствен-ной деятельности и неуклонно и неизбежно деградирует. Ясно же, что артефакты, сколь искусны бы они ни были, несравненно плоше, беднее жизни, которую они предназначены имитировать.

Но, однако, как быть с исключениями? Пусть они и крайне редки, но ведь есть же. Что тут попишешь? Получается, что это тот не часто встречающийся случай, когда исклю-чение лишь подтверждает правило, как пато-логия — наличие нормы. Действительно, есть люди, способные не просто конструи-ровать, погружаться, но и с головой уходить в выстроенный ими самими какой-то в высшей степени особенный, необычный до странно-сти, инженерно-механический, металличе-ский мир станков и машин. Живут же, творят в нем и не сказать, чтоб с катастрофическим ущербом для их психического здоровья. Хотя справедливости ради заметим, что отличение нормы от патологии — сфера донельзя про-блематичная, «материя» очень зыбкая, чаще не так легко, как хотелось бы, определяемая, а уж в психиатрии — и подавно. Сейчас втор-гаться в нее не будем. Отметим лишь, что Уилсон усматривает в этом скорее даже не «антибиофилию», а некую «механофилию». Эти странные люди в этом своем странном мире не просто мастерски монтируют агре-гаты и машины, а конструируют свою особую «машинную эстетику», находят некий «машин-ный эрзац» эталона красоты и замещают им нам всем столь знакомый, привычный эсте-тический идеал. Э. О. Уилсон нашел весьма

5 Ibid. Р. 114.

яркий, впечатляющий, подтверждающий пример подобного жизненного казуса. Это К. Смит — выдающаяся личность, один из создателей и вдохновителей современной металлургии.

«Когда К. Смит только начинал свою карь-еру в металлургии и был лишь рабочим “Американ Брасс Компани”, он воспринимал бушующий огонь и лязг в своей литейной как некий род эстетического опыта: “У меня до сих пор остались очень яркие чувственные воспоминания того времени — этот особый запах горелого масла. Потоки расплавленной меди в формах для разливки. Объятые пламенем действующие коксовые печи, люди, вытягивающие плавильный тигель, сгребающие шлак и льющие металл. Великолепие ряда вращающихся прокатных станов, приводимых в свое беспрерывное движение громадным маховиком Корлисса, и ослепительный блеск, искрящийся по всей длине формовочной линии. Танец и скрежет опускающихся винтовых прессов… По сей день мне часто снится сон, что я блуждаю среди целого комплекса заводских помещений, полных подобных машин, в поисках чего-то, того, что я так и не смог отыскать”»6.

Совершенно же очевидно, что К. Смит вос-принимал эти «штуковины» и «махины» в их металлургическом искрящем производствен-ном процессе не как лязгающую и скреже-щущую груду железа, а именно как «живые» создания, наделенные своей особенной красотой и изяществом. Они в своих сущно-стных, ключевых отношениях, несмотря на свое неорганическое обличие, действительно для него выступают как квазиживые. Так что вполне разумно и оправданно, на мой взгляд, эту несколько фетишно-забавную «механофи-лию», страстную любовь к машинам, представ-лять пусть и очень особенным, но всего лишь частным случаем биофилии.

Вот в самых общих чертах суть концеп-ции Э. О. Уилсона о человеческой биофилии и одной из ее любопытных производных — нашей какой-то особой тяге и щемящей тоске по исконной, утерянной, но не позабытой среде обитания, корни которой, истоки кото-рой следует искать в нашей генеалогии. Почти как потерянный рай, право слово. Ну разве не о чем поразмышлять?!

6 Ibid. Р. 115.

VoprKult-4_11.indd 118 18.03.2011 16:49:15

119

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

Игра давно признана одним из определяю-щих факторов культуры и важнейших фено-менов бытия человека как ее творца (Й. Хей-зинга, Е. Финк). На разных этапах развития представлений об игре находились мысли-тели, видевшие прежде всего прагматиче-ские функции игры — обучающую, релакса-ционную, рекреационную, гедонистическую и т. п. (Аристотель, Ф. Бойтендайк, К. Бюлер, В. Вундт, А. Леонтьев, Г. Спенсер). Встреча-лись и другие, обращавшие внимание на эстетическую сторону игрового действа, приближающую игру к искусству (Платон, Ф. Шиллер, Й. Хейзинга, Х. Ортега-и-Гассет, Х.-Г. Гадамер, Е. Финк). Указанные выше функ-

ции, по их мнению, в игре тоже выполня-ются, но попутно, как неосновные, за счет общения с прекрасным. Каждый из ученых и мыслителей, обосновывая свою позицию, опирался на рассмотрение разных игр.

Современная классификация игр построе-на на дихотомическом разделении: творче-ские (самостоятельные, свободные) и орга-низованные (с готовыми правилами). Однако наличие сюжета и ролей — не обязатель-но признак творческой игры. Если налицо и роли, и сюжет, в котором они исполняются, но нет мира во всей полноте и сложности, а лишь узкофункциональный срез — это не игра, а тренинг. Ролевая игра, используемая как метод чего-либо — обучения, релакса-ции, рекреации и т. п., — перестает быть игрой в собственном смысле этого слова. Из свободного действа, мотивированного лишь внутренней потребностью, игра превраща-ется в средство достижения каких-то иных целей. Игра, ставшая методом, теряет свободу и привилегию считаться игрой, сказал бы

УДК 791.9

Признаки искусства в сюжетно-ролевой игре

© Лосинская Анна Юрьевна*, ФГОУ ВПО «Тюменская государственная академия культуры, искусств и социальных технологий». Россия, 625003, Тюмень, ул. Республики, 19. E-mail: annal_72@mail.ru Статья поступила 19.10.2010 г.

В статье анализируются возможности сюжетно-ролевой игры как произведения искусства: создание художественного образа, требующее определенных умений и навыков; подлинность; аура; воспри-нимаемость зрителем. Представлены выразительные средства сюжетно-ролевой игры, как заимст-вованные у классических искусств, так и собственные, не свойственные другим искусствам. Делает-ся вывод, что сюжетно-ролевая игра должна рассматриваться как самостоятельный синтетический вид искусства**.Ключевые слова: сюжетно-ролевая игра, художественный образ, игровая динамика, схема игры, алгоритм игры, фоновая деятельность, вторичный мир.

In paper the probabilities of plot-role-playing game as works of art are analyzed: the creation of an artistic image demanding certain skills; authenticity; aura; perceptibility the spectator. Expressive means of a plot-role-playing game, both borrowed classical arts, and own, unusual for other arts are presented. The conclusion becomes that the plot-role-playing game should be considered as an independent synthetic art form.Key words: a plot-role-playing game, an artistic image, game dynamics, the game scheme, algorithm of game, background activity, secondary world.

* Лосинская А. Ю. — аспирантка Тюменской государственной академии культуры, искусств и социальных технологий. ** Автор фотографий — Тишкова Юлия Вик-торовна, фотокорреспондент ежедневных периодических изданий, выпускница факульте-та фотокорреспондентов Союза журналистов им. Ю. Гальперина.

VoprKult-4_11.indd 119 18.03.2011 16:49:15

1204/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

Й. Хейзинга. Из ролевой игры она превра-щается в функциональную, по определению О. Хевролиной и А. Курганова [9]. И у деловых игр есть другое название — функционально-ролевые. Функциональные игры «тренируют те или иные функции… умения и навыки игро-ка. Целью их является совершенствование участников в каком-либо прикладном виде деятельности: беге, вышивании, решении задач и пр. …Задачи функциональных игр все-гда конкретны — забить гол, поставить мат, захватить флаг, освободить принцессу и т. п. Важно не просто поиграть, как в ролевой игре, но еще и выиграть» [9]. Ролевые игры же «позволяют… осуществить творческий замы-сел. Здесь главное — не результат, а сам про-цесс игрового взаимодействия участников» [9]. Между тем «творческий замысел» — кате-гория освоения жизни искусством. Насколько корректно его употребление применительно к ролевой игре?

Искусство определяют как составную часть духовной культуры человечества (БСЭ) и специфический род практически-духовного освоения мира. Специфичность его истори-чески представлена двояко: как творческая художественная деятельность (в толковании Д. Ушакова) и как искусность, т. е. знание, умение, развитая навыком или учением спо-собность (в толковании В. Даля). Амбивалент-ность представлений об искусстве сохраня-ется, на нее обращал внимание Й. Хейзинга в труде Homo Ludens. В понимании современ-ной философии искусство — прежде всего творческая деятельность, направленная на освоение эстетических ценностей. (Под эстетическими ценностями подразумевается «личностный смысл таких явлений, благо-даря которым жизнь человека становится

привлекательной, одухотворенной, осознан-ной».) [6]. Искусство преображает эти явления в художественные образы, воплощая духов-ное содержание в предметно-чувственные формы красоты.

Но именно это делает и сюжетно-роле-вая игра. Это «полифункциональная деятель-ность, в ходе которой человек избирает для своего персонажа условные черты, свойства, традиции их проявления, отыгрывает их как можно достовернее, сравнивает с чертами других персонажей, употребляет свои силы на столкновение черт своей роли с чертами ролей других участников игры и на собст-венный “контакт” с этими участниками, реа-лизованный через условный контакт своего персонажа с их персонажами» [9]. Это дея-тельность по созданию конкретно-чувствен-ных образов, саморазвивающихся в процессе создания, соответствующих тем или иным канонам гармонии и красоты. Фактов иде-ального бытия, «встроенных» в свою веще-ственную основу, но не совпадающих с ней. Как мрамор не совпадает с изображаемой плотью, человек, играющий в сюжетно-ро-левую игру, не совпадает со своим персона-жем. Человек его изображает — и при этом отражает и выражает определенные идеалы, ценности, представления, жизненные формы сквозь «систему зеркал». Изображается, по сути, вторичный мир, не важно — описанный писателем, сценаристом, историком или хро-нистом-летописцем. Реальный, «первичный» мир пропущен через призму интерпретаций, и играющий интерпретирует интерпретацию, создавая в своем сознании «образ образа». В гносеологическом аспекте игровой образ есть вымысел, и более того — совместный вымысел автора источника (литературного прототипа игры), игромастера и играющего. Но при этом он обязан быть жизнеспособ-ным и жизнеподобным, таким, какой мог бы существовать в объективной реальности при определенных условиях. Если играющий не справляется с ролью, ему не удается создать такой образ — в худшем случае не сложит-ся игра (если персонаж важен для сюжета игры). В лучшем случае игра обойдется без него: персонажа убьют игровым способом, выведя, таким образом, из игры, либо про-игнорируют. Второй случай — смерть для образа еще более верная. Следовательно,

Рыцарь

VoprKult-4_11.indd 120 18.03.2011 16:49:15

121

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

и в эстетическом аспекте игровой образ соответствует критериям художественного образа: чувственной убедительности, целе-сообразности, органичности, в которой нет ничего случайного, лишнего, механически служебного [6].

Применяется при создании ролевого образа синтез средств, заимствованных из раз-ных видов искусства. Но главным выразитель-ным средством, буквально по Е. Финку, остает-ся сам играющий человек — не только его тело с физическими данными, умениями и навыка-ми, но его характер, темперамент, жизненные принципы, отношение к миру. Отличительная черта ролевого образа — динамичность, спо-собность к саморазвитию. В живой ролевой игре нет дублеров, каскадеров, спецэффектов, способных продемонстрировать возможности персонажа, которых нет у играющего. Нет сце-нария, по которому развивается действие: оно строится на непосредственной реакции пер-сонажей на происходящие события и действия других персонажей. Не стоит путать реакцию персонажей с реакцией самих играющих, они могут различаться, и во многих случаях должны различаться. Перед играющим встает проблема выбора роли, в которой он мог бы действовать так, как игровая ситуация требует от персонажа, а не так, как хочется самому играющему. Но если необходимых качеств, знаний и умений нет у играющего, то их неот-куда взять персонажу. А если для персонажа актуальны качества, которых нет у играющего и которые он не желает в себе развивать (жад-ность, трусость, жестокость и т. п.) — то услож-няется работа над личностью. От играющего потребуется не столько освоение сценических приемов, сколько развитие эмпатии, сопере-живания, понимания.

Технологию подобной работы можно уви-деть в разработках тюменского гуманитар-ного клуба ролевого моделирования «Эль Формен — Звезда Севера» [10]. В период раз-работки своей методики «Эль Формен» был детско-юношеским клубом. Педагоги клуба ставили задачу не только научить детей искус-ству игры раньше, чем те приобретут богатый жизненный опыт, но и научить приобретать этот опыт в играх. Поэтому методика выгля-дит как инструкция по конструированию жизненного опыта. Она отличается жесткой этической позицией, характерной скорее для

неформальной педагогики, чем для молодеж-ной субкультуры. Процесс разработки игро-вого образа описывается ею как индивиду-альный, происходящий у всех по-разному, но в нем выделено несколько общих момен-тов. Это три уровня погружения в игровую реальность (0, 1, 2), обязательная разработка биографии, выяснение основной духовно-нравственной коллизии, вокруг которой будет строиться игра, и места персонажа в этом конфликте, характера, убеждений, мотивации персонажа — то есть поиск ответа на вопросы, какой он и почему он именно такой, попыт-ка взглянуть на мир его глазами. После того как исходя из картины мира, представленной в источнике и мастерских разработках игры, играющий «сочинил» себе персонажа, начина-ется «притирка» его к личности игрока. В том числе оценка им персонажа и «постановка разделительной планки между ним и собой» [10]. Различались три вида планки: «мягкая», «жесткая» и «мертвая». Понятие «мягкая планка» означает, что персонаж играющему нравится, и он мог бы быть таким и может стать при определенной работе над собой. «Жесткая планка» — персонаж играющему не нравится, и он не хотел бы таким быть, но мог бы, если бы себе позволил. «Мертвая планка» означает, что персонаж играющему отврати-телен, возможность стать таким для себя он отвергает — однако «в теории» вероятность существует, и чтобы сделать ее невозможно-стью, требуется определенный духовный труд. Схема индивидуальной подготовки игрока по методике «Звезды Севера» включает пол-ный творческий цикл, завершаемый анали-зом образа. Собственно игра занимает в этом цикле один из 12 пунктов. Она представляет собой действительно свободный, спонтанный

Мушкетер

VoprKult-4_11.indd 121 18.03.2011 16:49:15

1224/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

творческий акт, чистую возможность, не нуж-дающуюся в описаниях. Остальные 11 пунк-тов — подготовка и анализ творческого акта. Методика подтверждает, что мастерство со-здания ролевого образа достигается прак-тикой, основанной на знании неких канонов и законов.

Образы персонажей не сложатся сами в образ игрового мира. Существуют специаль-ные средства и механизмы для упорядочения их взаимодействий в единую картину. Это роле-вое моделирование, алгоритм игры, фоновая деятельность, способы коррекции игровой динамики. Ролевое моделирование, по опре-делению М. Кожаринова, представляет собой отражение в игровой реальности максималь-ного количества факторов, воздействующих на человека в ее историческом или литера-турном прототипе [5]. Оно придает действиям персонажа внутреннюю логичность и целесо-образность, помимо представлений игрока и мастера. Основные инструменты ролевого моделирования — алгоритмы и деятельност-ный фон игры. Алгоритмами ролевой игры названы 12 сюжетов, с помощью которых стро-ится игровая динамика [5]. «Школу моделиро-вания», или «деятельностную школу» ролевых игр, противопоставляют обычно «театральной», или «художественной». Этот подход нацеливает игрока на действие, а не переживание, причем на любое функциональное действие, способст-вующее разрешению задачи, достижению цели

и приобретению нового опыта. Индивидуаль-ная вводная для каждого в игре-моделирова-нии обязательна, но представляет собой не образ, а схему, необходимую для постановки и решения задачи. «Школа моделирования» не делает различий между переживаниями персонажа и играющего (игрока). Моделиро-вание является основой для создания игры, и даже попытки имитации в игровом мире приводят к необходимости моделирования. Имитация — процесс воздействия на воспри-ятие играющих с целью выдать ему игровую условность («означающее») за предмет игровой реальности («означаемое»), а игровая реаль-ность — сложный, комплексный объект, систе-ма. И оказывается, что «комплекс проявлений и воздействий сложной системы невозможно имитировать, не смоделировав эту систему» [8]. Без моделирования, например, социальных систем не создать игрового мира, поскольку закономерности функционирования макро-структур социума в микроструктурах (до сотни человек) не действуют. А социальные структу-ры в игровом мире — племена, города, поселе-ния — по численности составляют микрострук-туры [4]. И это хорошо, потому что численность играющих выше пороговых значений, по опыту многих мастеров, не оставляет возможностей для индивидуального подхода к игроку [2]. Но социальная модель — только схема, и «если кроме социальной модели у вас ничего нет, — игры, соответственно, тоже не будет» [4]. Если члены означенной социальной структуры не будут чувствовать себя таковыми, то и дейст-вовать соответственно роли они тоже не будут. Лучший способ «чувственного» погружения в игровую реальность — «установочный сце-нарий» (С. Бирюков), или «вводная театралка». Один из ключевых для сюжета эпизодов, прора-ботанный мастерами и сыгранный игротехни-ками со сценарной точностью, выполняет сразу несколько функций, в том числе задает стиль игрового общения и поведения. Таким обра-зом, выделить «игровые школы» в современ-ном ролевом движении можно чисто условно. Повсеместно употребляем термин «отыгрыш», включающий все три компонента: и действие, и переживание, и изображение. Ролевое моде-лирование следует считать технологией, необ-ходимой в искусстве создания ролевой игры. Можно сочинить себе блестяще жизнеподоб-ного персонажа, но чтобы поставить ему цель

Лучник

VoprKult-4_11.indd 122 18.03.2011 16:49:15

123

4/20

11

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

?

ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

и подвигнуть к ее достижению, необходим игровой мир, в котором персонаж будет жить и действовать. Это сложная система, которую творят совместно все мастера и все играющие. И в создаваемом «альтернативном мире» с не-обходимостью действуют «альтернативные “я”» играющих, их «двойники» [7], представляемые как художественные образы.

Для игры и для каждого персонажа важна «сверхзадача» — то, что необходимо «отразить» и «выразить», изображая события сюжетной линии. Без «сверхзадачи» невозможно создать хорошую ролевую игру, потому что нечем будет сообщить игровому миру цельность. Педагоги-ческая цель мастеров во второй половине девя-ностых была осознана как объективный факт, и креативные группы по созданию игр (мастер-ские группы) осознаны как творческие коллек-тивы. Родиной этого факта считается Уральский регион и мастерская-группа «Завоевание Рая», образовавшаяся в 1996–1997 гг. Брендом груп-пы стало название ее первой игры по сюжету крестовых походов (Екатеринбург, 1997). Это был первый опыт разработки «мистериального плана игры» — посмертия персонажа, «пути его души» и «посмертного воздаяния». Реф-лексия игрока и мастеров по поводу действий персонажа, таким образом, оставалась в про-странстве игры (обычно это выводилось вовне как игрового времени, так и пространства). Такой подход обогатил возможности индиви-дуальной игры, задав прецедент «непрерывной игровой реальности». Но на практике оказал-ся применим к небольшому числу играющих (нескольким десяткам из нескольких сотен участников игры). Как показал опыт, больше-го и невозможно было ожидать в условиях ограниченности индивидуального подхода соотношением числа мастеров, числа игроков и единиц игрового времени [2]. Однако в даль-нейшем МГ «Завоевание Рая» сделала ставку на развитие индивидуальной игры и ее услож-нение. В интродукции литературно-игрового проекта «Роман плаща и шпаги» (Екатеринбург, 1999) было записано: «Игра рождается там, где есть ниша воображению. Это свободное твор-чество, которое либо есть, либо нет. Изобра-зить игру невозможно… Поэтому настоящая игра всегда немного асоциальна. Когда человек играет, он знает, что он более реален, чем правила игры». Романтический максимализм Лоры Бочаровой, главного вдохновителя МГ

«Завоевание Рая», поставил ролевое движение перед необходимостью вернуться к истокам творения вторичного мира. Показал: игра воз-можна лишь как коллективный творческий акт, т. е. свободное индивидуальное творчество, основанное на воображении, первично. Игра есть создание художественного образа, кото-рый оказывает воспитательное воздействие на личность именно благодаря своей художе-ственности. «Роман плаща и шпаги» считается вехой в понимании ролевой игры как искусст-ва [11]. В последующие годы суждения об исто-рии и методах РИ все чаще высказываются с этих позиций (И. Ребров, М. Фрид и др.). Это действо, в котором автор и интерпретатор, актер и зритель слиты воедино, коллективная практика личного общения с воображаемым. Являясь моделью самоотнесения человека, игра превращается в высшую ступень само-познания и самоизменения благодаря худо-жественной образности. Синтезируя модели самоотнесения спортивной/азартной игры (соревнования, взаимодействия «игрок — игрок или игрок — судьба» [3]) и театраль-ной игры (репрезентации и саморепрезен-тации, взаимодействия «игрок — зритель» [3]), сюжетно-ролевая игра выводит человека к высшей точке взаимодействия — в явлении другим сравнения с самим собой и победы себя нового над собой прежним. Как пишет Л. Бочарова, истинная ролевая игра — это игра измененного сознания, дарующая опыт

Fallout

VoprKult-4_11.indd 123 18.03.2011 16:49:15

1244/

2011

?

ВО

ПР

ОС

Ы К

УЛЬТ

УРО

ЛО

ГИИ

? ЛИКИ КУЛЬТУРЫ

или отдых [3], который есть не что иное, как опыт трансценденции. Опыт общения с «над-личностным», опыт диалога «субличностей», или «двойников» [7].

Художественный образ — самая сложная из категорий, определенных В. Беньямином как существенные и необходимые для про-изведения искусства [1]. Однако образность, создаваемая в ролевой игре (в отличие от функциональных игр), — именно художест-венная образность. Если рассмотреть другие признаки произведения искусства, то в живой сюжетно-ролевой игре они присутствуют все. Игра подлинна — более того, ее невозможно повторить и растиражировать. Можно повто-рить игровой модуль по определенному сюже-ту. Но даже при участии тех же людей это будет другая игра. Игра обладает аурой. Подтвер-ждение тому — литературные произведения, создаваемые по мотивам игр, в которых мир игры продолжается, да и сам факт существо-вания ролевой субкультуры. Многочисленны случаи того, как игровой мир «живет сам по себе», порождая обстоятельства, логичные и естественные для себя. Возможно, не для игроков — с их субъективных точек зрения. Но то, что стороннему наблюдателю кажет-ся случайным, в сложившейся системе мира имеет необходимые и достаточные основания. Реципиент, воспринимающий игровое дейст-во как зритель (слушатель, читатель), в дан-ном случае слит с автором. Он не отсутствует, как может показаться, хотя в процессе игры его не видно. Он присутствует и в личности другого — соавтора твоей игры, и в тех суб-личностях играющего, которые не действуют сейчас, а наблюдают и оценивают. Кроме того, игра располагает собственными выразитель-ными средствами, отличными от других видов искусства и отражающими рациональный ком-понент игры. Это схема игры, алгоритм игры, фоновая деятельность, коррекция игровой динамики. Таким образом, сюжетно-ролевая игра живого действия представляет собой произведение искусства и именно благода-ря этому смогла стать основой для создания субкультуры.

Список литературы и источников Беньямин В.1. Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводи-мости [Электронный ресурс] / Вальтер

Беньямин. — Режим доступа: http://www.philol.msu.ru/~forlit/Pages/Biblioteka_Benjamin.htm. — 19 октября 2010 г.Берелехис А., Берелехис О.2. Индивидуаль-ный подход в ролевой игре [Электронный ресурс] / Александр Берелехис, Ольга Берелехис (Орк-клуб, Уфа). // Ролевые игры: Сборник статей. — Режим доступа: http://www.tnu.in.ua/study/ books.php? do=file&id=6120. —16 июля 2010 г. Бочарова Л.3. История Ролевого Движе-ния в России: от Античности до Нового времени. [Электронный ресурс] / Лора Бочарова. — http://rpg.nsk.ru/texts — 20.06.2009 г.Дружинин Ф.4. Социомоделирование [Элек-тронный ресурс] / Федор Дружинин // Ролевые игры: Сборник статей. — Режим доступа: http://www.tnu.in.ua/study/ books.php? do=file&id=6120. —16 июля 2010 г. Кожаринов М., Борисов С.5. Ролевое моде-лирование // Мое королевство. — № 14, лето 2001 г. — С. 67. Краткий философский словарь / 6. А. П. Алексеев, Г. Г. Васильев [и др.]; под ред. А. П. Алексеева. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: ТК Велби; Изд-во «Проспект», 2008. — С. 144. Налимов В. В., Дрогалина Ж. А.7. Реальность нереального: Вероятностная модель бес-сознательного. — М.: МИР ИДЕЙ, 1995. — [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.biometrica.tomsk.ru /nalimov_bagr.htm. — 4 июня 2010 г.Тулинов К.8. Имитация и моделирование. [Электронный ресурс] / Константин Тули-нов // Ролевые игры: Сборник статей. — Режим доступа: http://www.tnu.in.ua/study/ books.php? do=file&id=6120. — 16 июля 2010 г. Хевролина О. Г.9. Некоторые аспекты тео-рии ролевых игр [Электронный ресурс] / Ольга Хевролина (Матушка). — Режим доступа: http://elformen.ru — 30 июня 2010 г. Хевролина О. Г.10. Методика индивидуаль-ной подготовки игроков [Электронный ресурс] / Ольга Хевролина (Матушка). — Режим доступа: http://elformen.ru — 30 июня 2010 г. http://ru.wikipedia.org/wiki/Бочарова,_11. Лариса_Владимировна

VoprKult-4_11.indd 124 18.03.2011 16:49:15

ИНФОРМАЦИЯ О ПОДПИСКЕ НА ЖУРНАЛЫ ИД «ПАНОРАМА»

Издательский Дом «ПАНОРАМА» –крупнейшее в России издательство деловых журналов.

Десять издательств, входящих в ИД «ПАНОРАМА», выпускают более 150 журналов.

Свидетельством высокого авторитета и признания изданий ИД «Па-норама» является то, что каждый пятый журнал включен в Перечень ведущих рецензируемых журналов и изданий, утвержденных ВАК, в которых публикуются основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата наук. Среди главных ре-дакторов наших журналов, председателей и членов редсоветов и редкол-легий – 168 ученых: академиков, членов-корреспондентов академий наук, профессоров и около 200 практиков – опытных хозяйственных руководите-лей и специалистов.

КАЧЕСТВО И ЦЕНЫ – НЕИЗМЕННЫ!

Каждыйподписчик журнала

ИД «Панорама» получает DVD с полной базой

нормативно-методических документови статей, не вошедших в журнал,

+ архив журнала (все номераза 2008, 2009 и 2010 гг.)!

Объем 4,7 Гб,или 50 тыс. стр.

АНТИКРИЗИСНЫЙ ПОДАРОК!!!

Индексыпо каталогу

НАИМЕНОВАНИЕСтоимость подписки

покаталогам

Стоимость подписки

черезредакцию

«Роспечать»и «Пресса России»

«Почта России»

АФИНАwww.afina-press.ru, www.бухучет.рф

36776 99481

Автономные учреждения: экономика-налогообложение-бухгалтерский учет

2091 1881,90

20285 61866Бухгалтерский учети налогообложениев бюджетных организациях

3990 3591

80753 99654 Бухучет в здравоохранении 3990 3591

82767 16609 Бухучет в сельском хозяйстве 3990 3591

82773 16615Бухучет в строительных организациях

3990 3591

82723 16585 Лизинг 4272 3844,80

32907 12559 Налоги и налоговое планирование 17 256 15 530,40

Индексыпо каталогу

НАИМЕНОВАНИЕСтоимость подписки

покаталогам

Стоимость подписки

черезредакцию

«Роспечать»и «Пресса России»

«Почта России»

ВНЕШТОРГИЗДАТwww.vnestorg.ru, www.внешторгиздат.рф

82738 16600Валютное регулирование. Валютный контроль

11 358 10 222,20

84832 12450 Гостиничное дело 7392 6652,80

20236 61874 Дипломатическая служба 1200 1080

82795 15004Магазин: персонал–оборудование–технологии

3558 3202,20

84826 12383 Международная экономика 3180 2862

85182 12319 Мерчендайзер 3060 2754

84866 12322 Общепит: бизнес и искусство 3060 2754

79272 99651 Современная торговля 7392 6652,80

Индексы и стоимость подписки указаны на 2-е полугодие 2011 года

VoprKult-4_11.indd 125 18.03.2011 16:49:15

ИНФОРМАЦИЯ О ПОДПИСКЕ НА ЖУРНАЛЫ ИД «ПАНОРАМА»Индексы

по каталогу НАИМЕНОВАНИЕ

Стоимость подписки

покаталогам

Стоимость подписки

черезредакцию

«Роспечать»и «Пресса России»

«Почта России»

84867 12323 Современный ресторан 5520 4968

82737 16599Таможенное регулирование. Таможенный контроль

11 358 10 222,20

85181 12320Товароведпродовольственных товаров

3558 3202,20

МЕДИЗДАТwww.medizdat.com, www.медиздат.рф

47492 79525Вестник неврологии, психиатрии и нейрохирургии

3372 3034,80

22954 10274Вопросы здоровогои диетического питания

3060 2754

46543 24216 Врач скорой помощи 3648 3283,20

80755 99650 Главврач 3930 3537

84813 14777 Кардиолог 3060 2754

46105 44028 Медсестра 3060 2754

46544 16627Новое медицинское оборудование/Новые медицинские технологии

3558 3202,20

23140 15022Охрана труда и техника безопасности в учреждениях здравоохранения

3306 2975,40

23572 15048 Рефлексотерапевт 3060 2754

36668 25072

Санаторно-курортные организации: менеджмент, маркетинг, экономика, финансы

3492 3142,80

82789 16631 Санитарный врач 3648 3283,20

46312 24209 Справочник врача общей практики 3060 2754

84809 12369 Справочник педиатра 3150 2835

37196 16629 Стоматолог 3090 2781

46106 12366 Терапевт 3372 3034,80

84881 12524 Физиотерапевт 3492 3142,80

84811 12371 Хирург 3492 3142,80

36273 99369 Экономист лечебного учреждения 3372 3034,80

Наукаи культура

НАУКА и КУЛЬТУРАwww.n-cult.ru, www.наука-и-культура.рф

22937 10214 Beauty cosmetic/Прекрасная косметика 1686 1517,40

46310 24192 Вопросы культурологии 2154 1938,60

36365 99281 Главный редактор 1497 1347,30

Индексыпо каталогу

НАИМЕНОВАНИЕСтоимость подписки

покаталогам

Стоимость подписки

черезредакцию

«Роспечать»и «Пресса России»

«Почта России»

20238 61868 Дом культуры 2838 2554,20

36395 99291 Мир марок 561 504,90

84794 12303 Музей 3060 2754

82761 16603 Парикмахер-Стилист-Визажист 2556 2300,40

46313 24217 Ректор вуза 4866 4379,40

47392 45144 Русская галерея –ХХI век 1185 1066,50

46311 24218 Ученый Совет 4308 3877,20

71294 79901 Хороший секретарь 1932 1738,80

ПОЛИТЭКОНОМИЗДАТwww.politeconom.ru, www.политэкономиздат.рф

84787 12310 Глава местной администрации 3060 2754

84790 12307 ЗАГС 2838 2554,20

84786 12382 Коммунальщик 3540 3186

84788 12309Парламентский журнал Народный депутат

4242 3817,80

84789 12308 Служба занятости 2934 2640,60

84824 12539 Служба PR 6396 5756,40

20283 61864Социальная политикаи социальное партнерство

3990 3591

ПРОМИЗДАТwww.promizdat.com, www.промиздат.рф

84822 12537 Водоочистка 3276 2948,40

82714 16576

Генеральный директор: Управление промышленным предприятием

8052 7246,80

82715 16577Главный инженер. Управление промышленным производством

4776 4298,40

82716 16578 Главный механик 4056 3650,40

82717 16579 Главный энергетик 4056 3650,40

84815 12530Директор по маркетингуи сбыту

8016 7214,40

36390 12424 Инновационный менеджмент 8016 7214,40

84818 12533КИП и автоматика: обслуживание и ремонт

3990 3591

36684 25415Консервная промышленность сегодня: технологии, маркетинг, финансы

7986 7187,40

36391 99296 Конструкторское бюро 3930 3537

VoprKult-4_11.indd 126 18.03.2011 16:49:15

ИНФОРМАЦИЯ О ПОДПИСКЕ НА ЖУРНАЛЫ ИД «ПАНОРАМА»

ПОДРОБНАЯ ИНФОРМАЦИЯ О ПОДПИСКЕ:телефоны: (495) 211-5418, 749-2164, 749-4273, факс (495) 664-2761.

E-mail: podpiska@panor.ru www.panor.ru

Индексыпо каталогу

НАИМЕНОВАНИЕСтоимость подписки

покаталогам

Стоимость подписки

черезредакцию

«Роспечать»и «Пресса России»

«Почта России»

82720 16582Нормирование и оплата трудав промышленности

3930 3537

18256 12774

Оперативное управление в электроэнергетике. Подготовка персонала и поддержание его квалификации

1779 1601,10

82721 16583Охрана труда и техника безопасностина промышленных предприятиях

3558 3202,20

82718 16580 Управление качеством 3588 3229,20

84859 12399 Хлебопекарное производство 7986 7187,40

84817 12532Электрооборудование: эксплуатация, обслуживание и ремонт

3990 3591

84816 12531 Электроцех 3432 3088,80

СЕЛЬХОЗИЗДАТwww.selhozizdat.ru, www.сельхозиздат.рф

37020 12562Агробизнес: экономика-оборудование-технологии

8640 7776

84834 12396Ветеринария сельскохозяйственных животных

3276 2948,40

82763 16605 Главный агроном 2904 2613,60

82764 16606 Главный зоотехник 2904 2613,60

37065 61870Кормление сельскохозяйственных животныхи кормопроизводство

2868 2581,20

37199 23732Молоко и молочные продукты.Производство и реализация

7986 7187,40

82766 16608Нормирование и оплата труда в сельском хозяйстве

3306 2975,40

37191 12393Овощеводствои тепличное хозяйство

2934 2640,60

82765 16607Охрана труда и техника безопасности в сельском хозяйстве

3372 3034,80

23571 15034Птицеводческое хозяйство / Птицефабрика

2934 2640,60

37194 22307 Рыбоводствои рыбное хозяйство 2934 2640,60

37195 24215 Свиноферма 2934 2640,60

84836 12394Сельскохозяйственная техника: обслуживание и ремонт

2934 2640,60

Индексыпо каталогу

НАИМЕНОВАНИЕСтоимость подписки

покаталогам

Стоимость подписки

черезредакцию

«Роспечать»и «Пресса России»

«Почта России»

СТРОЙИЗДАТwww.stroyizdat.com, www.стройиздат.com

37190 12381Архитектура жилых, промышленныхи офисных зданий

2622 2359,80

82772 16614Нормирование и оплата трудав строительстве

4056 3650,40

82770 16612Охрана труда и техника безопасностив строительстве

3306 2975,40

36986 99635Проектные и изыскательские работы в строительстве

3714 3342,60

41763 44174 Прораб 3432 3088,80

84782 12378Сметно-договорная работав строительстве

4056 3650,40

82769 16611Строительство: новые технологии – новое оборудование

3558 3202,20

ТРАНСИЗДАТwww.transizdat.com, www.трансиздат.рф

82779 16621 Автосервис / Мастер-автомеханик 3930 3537

82776 16618Автотранспорт: эксплуатация, обслуживание, ремонт

3930 3537

79438 99652Грузовое и пассажирское автохозяйство

4308 3877,20

82782 16624Нормирование и оплата трудана автомобильном транспорте

3990 3591

82781 16623

Охрана труда и техника безопасностина автотранспортных предприятияхи в транспортных цехах

3372 3034,80

84844 12543 Прикладная логистика 3930 3537

36393 12479 Самоходные машины и механизмы 3930 3537

ЮРИЗДАТwww.jurizdat.su, www.юриздат.рф

èçäàòåëüñòâî

ÒÀÄÇÈÐÞ

84797 12300 Вопросы жилищного права 2556 2300,40

46308 24191 Вопросы трудового права 3120 2808

84791 12306Землеустройство, кадастри мониторинг земель

3558 3202,20

80757 99656 Кадровик 4680 42120

36394 99295 Участковый 342 307,80

82771 16613 Юрисконсульт в строительстве 4776 4298,40

46103 12298 Юрист вуза 3276 2948,40

VoprKult-4_11.indd 127 18.03.2011 16:49:16

МЫ ИЗДАЕМ ЖУРНАЛЫ БОЛЕЕ 20 ЛЕТ. НАС ЧИТАЮТ МИЛЛИОНЫ!ОФОРМИТЕ ГОДОВУЮ ПОДПИСКУ

И ЕЖЕМЕСЯЧНО ПОЛУЧАЙТЕ СВЕЖИЙ НОМЕР ЖУРНАЛА!

ПОДПИСКА2011

ПОДПИСКА1НА ПОЧТЕОФОРМЛЯЕТСЯ В ЛЮБОМПОЧТОВОМ ОТДЕЛЕНИИ РОССИИ

Для этого нужно правильно и внимательно заполнить бланк абонемента (бланк прилагается). Бланки абонемен-тов находятся также в любом почтовом отделении России или на сайте ИД «Панорама» – www.panor.ru.Подписные индексы и цены наших изданий для заполне-ния абонемента на подписку есть в каталогах: «Газеты и журналы» Агентства «Роспечать», «Почта России» и «Пресса России».

ПОДПИСКА2 НА САЙТЕ

ПОДПИСКА НА САЙТЕ www.panor.ruНа все вопросы, связанные с подпиской, вам с удовольствием ответят по телефонам (495) 211-5418, 749-2164, 749-4273.

На правах рекламы

РЕКВИЗИТЫ ДЛЯ ОПЛАТЫ ПОДПИСКИПолучатель: ООО Издательство«Профессиональная Литература» Московский банк Сбербанка России ОАО, г. Москва ИНН 7718766370 / КПП 771801001,р/cч. № 40702810438180001886

Банк получателя:Сбербанк России ОАО, г. МоскваБИК 044525225, к/сч. № 30101810400000000225

Счет № 2ЖК2011на подписку

ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ! МЫ ПРЕДЛАГАЕМ ВАМ РАЗЛИЧНЫЕ ВАРИАНТЫ ОФОРМЛЕНИЯ ПОДПИСКИ НА ЖУРНАЛЫ ИЗДАТЕЛЬСКОГО ДОМА «ПАНОРАМА»

ПОДПИСКА3 В РЕДАКЦИИ

Подписаться на журнал можно непосредственно в Изда-тельстве с любого номера и на любой срок, доставка –за счет Издательства. Для оформления подписки необходи-мо получить счет на оплату, прислав заявку по электронно-му адресу podpiska@panor.ru или по факсу (495) 664-2761, а также позвонив по телефонам: (495) 211-5418,749-2164, 749-4273.Внимательно ознакомьтесь с образцом заполнения пла-тежного поручения и заполните все необходимые данные (в платежном поручении, в графе «Назначение платежа», обязательно укажите: «За подписку на журнал» (название журнала), период подписки, а также точный почтовый адрес (с индексом), по которому мы должны отправить журнал).Оплата должна быть произведена до 15-го числа предпод-писного месяца.

Художник А. Босин

Художник А. Босин

Поступ. в банк плат. Списано со сч. плат.XXXXXXX

ПЛАТЕЖНОЕ ПОРУЧЕНИЕ №Дата Вид платежа

электронно

Суммапрописью

Одна тысяча девятьсот тридцать восемь рублей 60 копеек

ИНН КПП Сумма 1938-60

Сч. №

БИКСч. №

Плательщик

Банк плательщикаБИК 044525225

Сч. № 30101810400000000225

ИНН 7718766370 КПП 771801001 Сч. № 40702810438180001886

Вид оп. 01 Срок плат. Наз. пл. Очер. плат. 6 Код Рез. поле

Оплата за подписку на журнал Вопросы культурологии (6 экз.) на 6 месяцев, в том числе НДС (0%)______________Адрес доставки: индекс_________, город__________________________,ул._______________________________________, дом_____, корп._____, офис_____телефон_________________

Назначение платежаПодписи Отметки банка

М.П.

Образец платежного поручения

Сбербанк России ОАО, г. Москва

ООО Издательство«Профессиональная Литература»Московский банк Сбербанка России, ОАО, г. Москва

Получатель

Банк получателя

VoprKult-4_11.indd 128 18.03.2011 16:49:16

Выгодное предложение!Подписка на 2-е полугодие 2011 года по льготной цене – 1938,60 руб.

(подписка по каталогам – 2154 руб.)Оплатив этот счет, вы сэкономите на подписке около 20% ваших средств.

Почтовый адрес: 125040, Москва, а/я 1По всем вопросам, связанным с подпиской, обращайтесь по тел.:

(495) 211-5418, 749-2164, 749-4273, тел./факс (495) 685-9368 или по e-mail: podpiska@panor.ru

ПОЛУЧАТЕЛЬ:

ООО Издательство «Профессиональная Литература»ИНН 7718766370 КПП 771801001 р/cч. № 40702810438180001886 Московский банк Сбербанка России ОАО, г. Москва

БАНК ПОЛУЧАТЕЛЯ:

БИК 044525225 к/сч. № 30101810400000000225 Сбербанк России ОАО, г. Москва

СЧЕТ № 2ЖК2011 от «____»_____________ 2011Покупатель: Расчетный счет №: Адрес:

IIполугодие2011

Вопросы культурологии

Генеральный директор К.А. Москаленко

Главный бухгалтер Л.В. Москаленко

М.П.

!

« »( ) .

( )..

. , 15 .

. .- ( . 432 ) -

( . 3 . 434 . 3 . 438 ).

№№п/п

Предмет счета(наименование издания)

Кол-воэкз.

Ценаза 1 экз. Сумма НДС

0% Всего

1 Вопросы культурологии(подписка на 2-е полугодие 2011 год) 6 323,10 1938,60 Не обл. 1938,60

2

3

ИТОГО:

ВСЕГО К ОПЛАТЕ:

VoprKult-4_11.indd 129 18.03.2011 16:49:16

ОБРАЗЕЦ ЗАПОЛНЕНИЯ ПЛАТЕЖНОГО ПОРУЧЕНИЯ

Поступ. в банк плат.

ИНН КПП Сумма

Сч.№

Плательщик

БИК Сч.№ Банк Плательщика

Сбербанк России ОАО, г. Москва БИК 044525225 Сч.№ 30101810400000000225Банк Получателя

ИНН 7718766370 КПП 771801001 Сч.№ 40702810438180001886ООО Издательство «Профессиональная Литература»Московский банк Сбербанка России ОАО, г. Москва Вид оп. Срок плат.

Наз.пл. Очер. плат.

Получатель Код Рез. поле

Оплата за подписку на журнал Вопросы культурологии (___ экз.)на 6 месяцев, без НДС (0%). ФИО получателя____________________________________________________Адрес доставки: индекс_____________, город____________________________________________________,ул.________________________________________________________, дом_______, корп._____, офис_______телефон_________________, e-mail:________________________________

Списано со сч. плат.

Дата Вид платежа

Назначение платежа Подписи Отметки банка

М.П.

ПЛАТЕЖНОЕ ПОРУЧЕНИЕ №

Суммапрописью

При оплате данного счетав платежном поручениив графе «Назначение платежа»обязательно укажите:

Название издания и номер данного счета Точный адрес доставки (с индексом) ФИО получателя Телефон (с кодом города)

По всем вопросам, связанным с подпиской, обращайтесь по тел.:

(495) 211-5418, 749-2164, 749-4273тел./факс (495) 685-9368

или по e-mail: podpiska@panor.ru!VoprKult-4_11.indd 130 18.03.2011 16:49:16

( ):

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12

( ) ( )

( , )

( )

20 11 :

( )

( )

- ____________ . ___ .____________ . ___ .

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12

( ) ( )

( , )

20 11 :

. -1

✁

« » « » ( 46310) « » ( 24192)

VoprKult-4_11.indd 131 18.03.2011 16:49:16

!

. ( )

.

( ).

,

,, , ,

.

, « - ».

✁

VoprKult-4_11.indd 132 18.03.2011 16:49:16

Международный день авиации и космонавтики

Минувший век не однажды испытывал Россию на потрясения. В памяти людской – черные дни революций, голода, террора, войн. И если без квас-ного пафоса, положа руку на сердце: наша история скудна на события, на-поенные светом. Среди таковых два можно смело вписать в рейтинг са-мых выдающихся. Те, кои не изгладятся в памяти поколений, несмотря на конъюнктуру экономических и идеологических зигзагов. Первое – это, несомненно, Великая Победа великого народа в самой кровопролитной войне во имя Отечества. И второе – 108 минут космического спринта, потрясшего мир 12 апреля 1961 г.

Два, казалось бы, взаимоисключающих события, в действительно-сти взаимообусловлены, взаимозависимы. Страна, не оправившаяся от ран, не успев воздать должное бойцам и командирам, труженикам тыла за их неимоверный подвиг в войне, взяла невиданные рубежи в научном познании Вселенной. В конструкторских бюро, в «шараш-ках», в заводских цехах, под присмотром идеологических вертухаев и без оных, ожесточенно трудились люди, не избалованные време-нем и властью. Как всегда бывало в России, трудились нацеленные на результат. На победу. И она пришла, продемонстрировав миру научный, производственный и военный потенциал тогдашнего СССР, не сломленного фашизмом и готового впредь отстаивать свои рубежи.

Она пришла – эта победа, именуемая на этот раз космиче-ской. В ее слагаемых – масса составляющих, определяющих мощь и незыблемость государства. Пришла она в облике улыб-чивого русского парня из Гжатска, вчерашнего школьника, учащегося Люберецкого ремесленного училища, выпускни-ка Саратовского индустриального техникума и Чкаловского военного авиационного училища летчиков имени К.Е. Во-рошилова. Имя ему – Юрий Гагарин.

На его месте мог быть любой другой из первого отря-да космонавтов. Он не превосходил коллег по физическим показателям или в знании техники. Доброе лицо, широкая душа, открытая улыбка – таким он предстал перед народа-ми мира после 108 минут полета как символ русскости.

Его биография, заслуги, награды – все, что связано с первым космонавтом, вошло в хрестоматии. Не в том суть. Она в том, что его имя связано с ярчайшей стра-ницей советской и российской истории, которую пока не удалось затмить событиями подобного уровня.

Ведь это в нашем менталитете: можем, еслизахотим.

Народ, свершивший праздник начала косми-ческой эры, несомненно, заслужил его. А значит, заслужили и потомки. Но не для того, чтобы по-чивать на лаврах былых побед, а для свершений новых, не менее громких.

Валентин Перов,главный редакториздательства «Наука и культура»

108 МИНУТ, КОТОРЫЕ ПОТРЯСЛИ МИР

Исполнилось 50 лет со дня первогополета человека в космос.

Им стал наш соотечественник Юрий Гагарин.

На снимке:перваяфотографияЮрия Гагаринапослеприземления. Ее автор –фотокорреспондент газеты ПриВО«За Родину»В. Ляшенко.

ТЕХНОЛОГИИ МЕНЕДЖМЕНТА ДЛЯ УЧРЕЖДЕНИЙ КУЛЬТУРЫ

Все вопросы работы домов культуры и клубов. В каждом номере: практика и методы организации культурно-зрелищных мероприятий. Новые технологии культурно-досуговой работы. Опыт организации работы художественных коллективов, школ и кружков. Совре-менные методы антикризисной оптимизации экономики и финансов учреждений культуры. Юридический прак-тикум. Опыт организации коммерческой деятельности, эффективного фандрайзинга. Сценарии праздников, фе-стивалей, карнавалов. Новое оборудование и мн. др.

Ежемесячное издание.Объем – 80 стр.

В свободную продажуне поступает

www.dk.panor.ruE-mail: meteors@list.ru

Для оформления подписки через редакцию необходимо получить счет на оплату, прислав заявку по электронному адресу podpiska@panor.ru или по факсу (499) 346-2073, а также позвонив по телефонам: (495) 749-2164, 211-5418, 749-4273.

Издательский дом рекомендует

УПРАВЛЕНИЕ ЭКОНОМИКОЙ И ФИНАНСАМИ УЧРЕЖДЕНИЙ КУЛЬТУРЫ

ЮРИДИЧЕСКИЙ ПРАКТИКУМ

ЭФФЕКТИВНЫЙ ФАНДРАЙЗИНГ

СЦЕНАРИИ ПРАЗДНИКОВ, ФЕСТИВАЛЕЙ, КАРНАВАЛОВ

НОВОЕ ОБОРУДОВАНИЕ

Авторами статей являются практические работ-ники культурно-досуговой сферы, которые на основе собственного опыта дают конкретные рекомендации по планированию культурно-досуговых мероприятий, рациональному ис-пользованию денежных средств, формированию финансовой политики очагов культуры; сотруд-ники федеральных и региональных ведомств, ученые, преподаватели вузов.

Издается в сотрудничестве с Московским госуниверситетом культуры и искусств.Председатель редсовета – Н.В. Кротова, д.э.н., профессор, заслуженный работник культуры РФ.Главный редактор – А.В. Агошков, руководитель Центра технологий культурно-досуговой рабо-ты, кандидат философских наук.

На

прав

ах р

екла

мы

индексна полугодие

61868

индексна полугодие

20238

Вопросы культурологии 04 2011.indd 2 21.03.2011 12:51:12

Читайте в номере:

• Аксиологические аспекты культурного забвения

• Метанойя профессора Карсавина

(к 130-летию со дня рождения и 60-летию со дня смерти мыслителя)

• Театрализация как форма креативного освоения курса МХК в педвузе

• Политика Европейского cоюза в сфере культуры

• Признаки искусства в сюжетно-ролевой игре

4/2011ISSN 2073-9702

Вопр

осы

кул

ьтур

олог

ии 4

/201

1

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ МУНИЦИПАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84787.Каталог«Почта России» – 12310.www.glava.panor.ru

РУКОВОДСТВОПО НАРОДОВЛАСТИЮ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84788.Каталог«Почта России» – 12309.www.nardep.panor.ru

СОВРЕМЕННЫЙ МУЗЕЙВ СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84794.Каталог«Почта России» – 12303.www.museum.panor.ru

ИНСТРУМЕНТАРИЙ УПРАВЛЕНИЯВЫСШЕЙ ШКОЛОЙ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 46313.Каталог«Почта России» – 24217.www.rektor.panor.ru

ИССЛЕДОВАНИЯПРОБЛЕМ КУЛЬТУРЫ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 463109.Каталог«Почта России» – 24192.www.culturolog.panor.ru

ТЕХНОЛОГИИ МЕНЕДЖМЕНТАДЛЯ УЧРЕЖДЕНИЙ КУЛЬТУРЫ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 20238.Каталог«Почта России» – 61868.www.dk. panor.ru

ТЕХНОЛОГИИ КОЛЛЕГИАЛЬНОГОУПРАВЛЕНИЯ ВУЗАМИ И НИИ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 46311.Каталог«Почта России» – 24218.www.sovet.panor.ru

ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВЫСШЕЙ ШКОЛЫ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 46103.Каталог«Почта России» – 12298.www.jurvuz.panor.ru

СОЦСТАНДАРТЫ. СОЦОТВЕТСТВЕННОСТЬ БИЗНЕСА. ТРИПАРТИЗМ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 20283.Каталог«Почта России» – 61864.www.sptripartizm.panor.ru

БОРЬБА С БЕЗРАБОТИЦЕЙ: ОПЫТ,СОВРЕМЕННЫЕ МЕТОДЫ, РЕКОМЕНДАЦИИ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84789.Каталог«Почта России» – 12308.www.sz.panor.ru

ИДЕИ ДЛЯ ДОВЕРИТЕЛЬНОГО БИЗНЕСАИ УПРАВЛЕНИЯ РЕПУТАЦИЕЙ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84824.Каталог«Почта России» – 12539.www.pr.panor.ru

ПРАВОВОЕ ПОЛЕРЫНКА НЕДВИЖИМОСТИ

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 84797.Каталог«Почта России» – 12300.www.vzp.panor.ru

НА СТРАЖЕЗАКОНА И ПОРЯДКА

ПОДПИСНЫЕ ИНДЕКСЫКаталог «Роспечать»и «Пресса России» – 36394.Каталог«Почта России» – 99295.www.uchastkoviy.panor.ru

Журналы в свободную продажу не поступают! Для оформления подписки через редакцию необходимо получить счет на оплату, прислав заявку по электронному адресу podpiska@panor.ru или по факсу (499) 346-2073, а также позвонив по телефонам: (495) 749-2164, 211-5418, 749-4273. Вся подробная информация на нашем сайте: www.panor.ru

Выписывайте и читайте!

Профессиональные журналы для профессионалов!

WWW.ПАНОР.РФ

WWW.PANOR.RU

На правах рекламы

Вопросы культурологии 04 2011.indd 1 21.03.2011 12:51:05